ЗЛОЙ
-Так,…давай шевелись, встали, встали. Ты что не слышишь, я второй раз не буду повторять. Сейчас вас отвезут на работу, а потом на суд и депортируют всех на родину. Сержант милиции был крепкого телосложения и без больших усилий грубо поднял одной рукой сидящего на корточках мужчину лет сорока. Толкнул в шеренгу где стояли четверо его друзей. Все были тёмноволосые южани. -Э…э слушай, что не можешь по другому? Обязательно толкать. -Могу и по другому Джамшуды, сейчас и он выхватил полицейскую дубинку и стал осаживать направо и налево. Попало всем, кто стоял. Я вам вспомню, как там у вас работал в милиции. Напомню вам все ко мне унижения.И закон будет на моей стороне. Потому. то я живу и работаю здесь в России. А вы здесь никто, вам понятно козлы, бараны вонючие. Я вас спрашиваю, или не слышите? Он тяжело дышал от наносимых по стоящим у стены задержанных, ударами полицейской дубинки. Они прикрывали головы руками и громко даже можно сказать кричали.-Не надо начальник, не надо, мы и так смирно стоим. -Вот так будет всегда если будете возмущаться…А ну ка давай выходи. Избитые шли гуськом по коридору. У входа, дежурный в окошко спросил. -Ну как Колян отвел душу? -Пока ещё нет, я им всё вспомню. У него ещё стояла злость, когда жил и работал в Таджикистане Когда шли в стране перемены, когда на арене всех событий появились Юрчики и Вовчики. Шли военные действия, и от милиции не было ни какого толка. Она бездействовала, а в стране шёл разгул мородеров. Начальство срывало злость на подчинённых. Подчинённые по цепочке превышали свои служебные уполномочия. Натянутые отношения с начальством выливались в национальную неприязнь. Он часто слышал, -Не нравится, уезжай в свою Россию. Слыша каждый день эти слова, ему по неволи пришлось продать квартиру за бесценок. Погрузить весь свой скарб в вагон, за которого надо было виде говорил.-Я ещё этим черножопым припомню. При первой встречи буду бить до тех пор, пока не обасруться, а потом за то, что обасрались. Все приезжие из средней Азии и горячих точек считались беженцами, у некоторых были даже льготы. Устроился по своей профессии в милицию. С этой затаённой местью и злобой он жил и работал, ожидая удобного случая. Этих удобных случаев было предостаточно. Он вымещал злобу не только на азиатов, но и на на тех кто не был похож на славянскую внешность. Старшие по званию не обращали внимания на его бесчинства и превышения своих уполномочий. Рассуждение было четким, раз не убил и не изувечил, ничего страшного он не сделал и ничего не превышает. Задержав национала он говорил,-Я самый страшный и злой мент. Издевательств у него не было предела. Заставлял задержанного мерить спичкой все комнаты. Шёл за ним и бил сапогом взад. И когда тот падал от боли и бессилия, заводил в камеру. Порой в камеру, где был и задержанные выливал ведро воды. Порой не давал ходить в туалет. А если кто упрямо тарабанил в дверь, он забегал в камеру и начинал бить всех подряд дубинкой. -Сыти и срите прямо здесь, потом будете сами убирать этот срач. Он стремился быть тем каким его видели всегда. Так было бы всегда если случайно не нагрянула комиссия. Как раз его застали за его любимым делом. Избивая задержанного дубинкой, приговаривал,-Знай ты приехал в Россию, а Россия только для русских. Удары сыпались на беднягу. Он защищался от его дубинки, прикрывал руками голову, тело, но дубинка находила свою цель, продолжал говорить.-Закон здесь я и будет всё по мое. Конечно, это не могло быть не замечено. И что бы не лежало пятно на отделение ему предложили уволится по собственному желанию. Уволившись он тут же поступил в эмиграционную службу. Вот тут он разгулялся, был до эгоистически жесток. Моральный принцип его был; любой чёрный это враг и враг России. Особенно этот принцип для него укоренился, когда пошла полоса терактов. На него было страшно смотреть, когда он бесчинствовал. Коллеги были поражены его злости, но они не предотвращали его избиение. Некоторым было весело смотреть на его деяние. А в большинстве не могли сказать ему, боясь что их осек ут и скажут;-Вот из-за таких сердобольных происходят теракты. Приводили задержанных эмигрантов в основном из ближнего зарубежья гастробатеров, людей без паспорта для выяснения. Граждан без регистрации и разрешения на работу. Задержанных чтобы отработали свой хлеб насущный, увозили на работу. Иногда до особого случая оставляли у кого ни будь денежного алегарха или новорусского. Порой сержант получал за привоз на работу гастробайтеров. И он прекрасно знал, что они не могли сбежать из-за отобранных у них паспортов. Вот и сегодня, которых он привез на работу гастробайтеров, привкушал, получить, за них что то. Работу избитые гастробайтары делали быстро и он не покормив повёз их в эмиграционный участок. Один из задержанных в ожидания ужина: залез на нары, открутил лампочку, затем патрон. Подсоединил провод, который нашёл на работе куда его отвозили. Он был достаточно длинный, что бы хватило до самой металлической двери. Стали стучатся в дверь. Услышали как обычно злой окрик сержанта. Слышно было его шаги дошедшие до камеры арестованных -Сейчас я вам покажу, и туалет, и ещё кое … Когда, разносили ужен, самого злого мента нашли лежачего возле камеры гстробайтеров мёртвым. Провод был так спрятан, что ни один страшный, злой мент не нашёл его. Экспертиза при вскрытии определила. Смерть наступила в следствии остановки сердца. А лампочка в камере гастробайтеров для временного задержания, горит и по сей день.
