Мальчик спокойно смотрит на Монстра своими маленькими карими глазками. Они живы, не скованы ледяным щитом страха. Его пристальный взгляд пропитан любопытством и сожалением.

Наконец лучики-пальцы, перевалившегося на небо Солнца, попадают на поляну, и мальчик вздрагивает. Зверь, также разбуженный неожиданным появлением детей света, недовольно ведёт головой и издаёт длинный и протяжный вой, от которого осыпается зелёная листва с берёз, а у ближайших грызунов, прячущихся в траве, останавливается сердце.

«Снова он», — мальчик спешно откладывает в сторону облезлые деревянные игрушки, спрыгивает на пол с высокой проржавевшей кровати и бежит к покосившемуся окну. Он долго стоит на цыпочках возле него, силясь что-то разглядеть через грязное запотевшее стекло. Но предрассветная тьма ещё сильна, и только зародившиеся робкие солнечные лучи ещё не в силах разогнать её. Мальчик с сожалением отступает от окна. Его маленькую грудь теснит предчувствие беды, которое может случиться вот-вот, но не с ним, а с кем-то другим, ужасно беспомощным и несчастным. 

Он задумчиво бредёт на кухню, откуда раздаются приглушённые всхлипывания. Его рассеянный взгляд скользит по прогнившим брёвнам стен, по старому багровому ковру со странными пятнами того же цвета, по сломанному табурету, валяющемуся в тенях угла комнаты. Дощатый пол жалостливо и протяжно скрипит под его лёгкими шагами.