И я опустила голову. И обида от стыда, отчаяния и злости полоснула меня слезами. И я сжала цепи, потому что сейчас они были единственной моей опорой…
И я склонила голову. И я преклонила колени.
…
…Но перед кем мне стоять на коленях? Лицо моё вспыхнуло гневом.
— Вы мне не судьи, — успела процедить я, когда что-то изменилось… Воздух стал легче, прозрачнее.
И за плечами бессилия я услышала его. С этим голосов я просыпалась. Этот голос мне улыбался. Этот голос ждал моего возвращения. Этот голос я мучила, потому что не могла сказать правду. Передо мной вспыхнул живой свет прошлого. Неродного, но мягкого… Как же он нашел путь сюда…
— Но ты мне нравишься, ты реально нравишься? Ну что не так? Чем я не заслужил тебя?
И вот сейчас, когда мой гнев сменился на дрожь – уже – истории, я смогу ему ответить:
— Потому что я не смогу тебя полюбить.
— Тогда почему ты не говорила этого раньше?
-… Потому что я считала, что я не права.
…И свет потух. И мне снова стало страшно. Но за моей спиной снова раздался голос. И меня обдало жаром. Не было ни нежности, ни радости. Он крутил меня длинными вечерами, держал безупречной уверенностью, обманывал свиданиями, а я не могла с ним надышаться.
— Ты меня любила. Ты бредила мною целый год. Ты мечтала смотреть со мной на высоту Исакия, считать колоннны Казанского и дышать пеплом старины на Дворцовой. Помнишь, как ты это говорила? Ты помнишь, как торопилась, спускаясь по ступенькам, распахивала дверь парадной и выбегала на дорогу, чтобы увидеть меня. Помнишь, как говорила глупости и рассуждала о том, в чем абсолютно не разбираешься?.. Помнишь, как…
Еще почитать:
Обещание — Часть 3
Память Ватерлоффа. — Хранитель ребенка (Эпизод 1)
Слабоумный
БРАТАН
«
»
