Дурак в Лесу Учение и труд.

Приключение ждут многих. Кто то будет карабкаться по неизведанным вершинам гор, проходить топкие и бескрайные болота. Нести знание миллионом африканским детям или бороться за права бедных и обездоленных. Конечно, нет, но каждый в своей жизни пройдет какой то великий и неординарный путь, о котором можно сложить книгу приключений или роман. Просто люди неохотна их вспоминают или же забывают от незаметности всей своей жизни. Не буду томить, моя жизнь скучна, но пару историй я пока могу вспомнить.

Когда то давно, еще во временна моего трудоустройства, во мне кипела дольки сомнений. Стоит ли мне работать здесь. Буду ли я полезен. Как сложно будет. Нет, эти вопросы ушли, пришли другие. Но все это терзала меня, неся проблемы и невзгоды моей начальнице. В общем, все шло как у неопытного рабочего, как у всех. Долгие нудные объяснение, неправильность распечатки, глупость при отводе, неуверенность и некомпетентность, все это было, все как у всех. Люди окружавшие меня, толком не объясняли, они просто не могли это сделать. Я же все пытался своей глупой и неотесанной башкой понять, где я и что от меня требуется. И я начал осваиваться, принимать, думать, решать свои и рабочие проблемы. Никчемность постепенно уходила, приходила другое, не решаемость некоторых проблем, но об этом потом. Я понял себя и других. И тогда пришла она –ПРОГРАММА Л.У. так называемый геморрой для всех лесничеств. Это вроде универсальной программы лесника, там было все, карты( плохо отредактированных), договора(которых не было), перечет индивидуальных предпринимателей(не всех). В общем, эта программа всем понравилась и все мигом о ней захотели забыть. Но Верховное начальство все пропихала ее и желала видеть результат.

То что нас обязали в ней работать это одно, но то что нам не объяснили как в ней работать — это совершенно другое. Самое просто решение для всех — это не делать нечего. И так много закидывают работой, так и это, под новый год! Некоторые так и поступили. Некоторые, как моя начальница решили разобраться в ней, им прислали инструкцию и после третьей страницы — она поняла, что нечего не поймет. Как я понял часть отпала из за этого. Я же все же осилил это плохо написанное и непонятное нечто и начал пытаться работать с Л.У. Это было- нечто. Мало того что работать там непомерно тяжело, так она еще то все время вылетала, то висла. Недельные мучение ни к чему не привели, я толком не знал, как в ней работать, да и еще проблемы с картами меня пугали. До нового года оставалось всего два дня. Ну и мою начальницу вызвали на совещание, которое привело меня в ужас на следующий день.

После приезда, то есть до нового года осталась один день. Она мне говорит что все делянки и договора по население должны быть вбиты в Л.У. То есть мне нужно было в бить оставшиеся две делянки, одна из которых из за программных карт не попадает в те квартала в которых должна быть, и сорок договоров придачу за день, я ели вбил шесть договоров до этого за три дня. Это было смешно до сумасшествия, но сказанное должно быть сделано. Мозг кряхтел, ненавидя всех, кто так ломано сделал и обсуживал эту программу. Я ненавидел себя за свои кривые пальца. Лицо невообразима, кривлялось, передавая всю любовь к начальству. Работа шла, быстра, решительно и с ненавистью. После долгих и мучительных страданий я все же забил все договора, впихнул обе делянки и наслаждался чувством победы над самой неприятной для меня программой.

После всех моих страданий я пошел доложил все начальнице. Она тогда пила чай. Ее очки смотрели на меня, слега удивленно и с непониманием. Она положила кружки и спокойно сказала.

— Хорошо, сделал, так сделал.

Я слегка удавился и спросил

— А можно было не делать?

— Нет- удивленной интонацией сказала она – просто другие не вбили н одного договора,- я пошатнулся, но она продолжала — да и с делянками у всех проблема.

Она смотрела на меня, замечая мое помешательство, и решила, как то все сгладить.

— Ну хорошо что сделал. Мы сделал, к нам меньше претензий будет. — сказала она с улыбкой. Она взяла чай и продолжала пить — иди пока.

Я спокойно сел, ожидание конца дня. И вдруг вспомнил особенность моей начальницы приукрашивать и недоговаривать, особенно после тяжелых разговоров с директором. До конца дня оставалась шестнадцать минут.