–Народ начнёт возмущаться, – нашёлся Персиваль, как давно привык находиться.

            Но это действовало для Мираса. Мальт был дознавателем и умел смотреть сквозь маски куда лучше, чем принц.

–А если начистоту?

            Начистоту…какое издевательство! Начистоту – это для начинающих дознавателей, которые рьяно выслуживаются, соревнуясь в добродетели.

            Но тут другое дело. Мальт и Персиваль имеют больше сходств, чем хотят.

–Такие люди не должны умирать так подло. Просто не должны, – Персиваль тяжело вздохнул. – убивать их нельзя. Арестовывать тоже. Их это не сломает, а нам станет пятном. Мы не должны начинать с крови.

            Мальт кивнул. Ответ, который не устроил бы Мираса, далёкого от совершения убийств и лишь отдающего приказы, устроил Мальта.

–Насколько я помню, Секция имеет право потребовать отставки Высшего Жреца… – Мальт уже поднимался с места и шёл к высокому шкафу из тёмного дерева, где аккуратными рядами были разложены и расставлены томики, свитки и пергаменты.

            Персиваль лишь наблюдал. Он понимал, что бюрократическая сволочь была в деле неспроста. Мальт, этот вечно въедливый, приставучий к самым жалким мелочам человек, был под вечным покрывалом ненависти своих же соратников. Именно он отправлял назад списки, на которых не хватало одной подписи, возвращал справки, где плохо виднелась печать, не исполнял приказов, которые были записаны на истёртых пергаментах или имели кляксы…