7

    Утром в реке нашли тело Леа, которая выбросилась с моста. Эта новость шокировала всех. Третья Смерть за неделю! Такого еще не видели. Суеверные твердили, что школа проклята, что над ней тяготеет злой рок. Все решили, что Леа это сделала из-за Клоэ, не в силах пережить Смерть лучшей подруги.
    Как же так! Возмущению Аверилл не было предела. Леа — номер три в списке. Они все состояли в группе Смерти и так искусно маскировались! Аверилл в жизни не смогла бы подумать, что эти двое, обожающие шумные вечеринки и тусовки, состоят в группе Смерти и уже свели счеты с жизнью. Тише едешь, дальше будешь. Кто же еще состоит в этом сообществе? Возможно, что кто-нибудь из ее одноклассников? Она не узнает этого, пока не умрет очередной. В сообществе все находились под чужими никами и фотографиями. Неразглашение — вот главное условие. Однако, настоящие имена и лица открывались только после их Смерти.
     — Ты слышала про Леа? — послышался тихий голос. Это был Оделл. Аверилл вспыхнула и опустила глаза.
     — Да, — также тихо ответила она.
     — Как думаешь, почему?
     — Не знаю, — Аверилл пожала плечами, избегая смотреть на него.
     — Что ты знаешь о Смерти?
     — Ничего, я еще не умирала, — глаза Аверилл заблестели и она поспешила уйти. Сердце колотилось, руки трусились. Почему Оделл имеет такую силу над ней? В чем его секрет? Она перевела дыхание. «Смерть рисует узоры на стекле. Смерть ведет обратный отсчет. Смерть складывает кубики льда».
     Аверилл улыбнулась: Вестник! Через 23 номера ее выход. Нужно сделать его незабываемым. Она передумала шить красное платье и заказала белое. С огромным шлейфом, как у невесты. Невесты Смерти.
     — Почему Леа умерла? — стоял перед ней Эверитт.
     — Почему вы все спрашиваете меня! — раздражилась Аверилл.
     — Откуда мне знать, захотелось ей так. Потому, что три!
     — Три? — спросил Эверитт. — Что значит три?
     Аверилл прикусила язык.
     — Три… смерти! Третий человек умер из нашей школы.
     Эверитт вздохнул:
     — Почему мне кажется, что это еще не конец…
     И это действительно еще не конец. На следующий день умер Эверитт. Нашлось несколько свидетелей, которые видели, как он сам бросился под машину. Это был уже перебор. Говорили, что он покончил с жизнью из-за смерти друзей. Выходит, что все, по цепочке, заканчивали жизнь суицидом друг из-за друга? Или над школой действительно нависло проклятие? Многие родители забили тревогу и перевели своих детей в другие школы. С остальными начали работать психологи. Четверка! ЭвЕритт был четвертым, он тоже состоял в сообществе. Как же искусно они маскировались! Может, в этом сообществе состоит вся школа? Это еще больше подстегивало Аверилл. Давало стимул вынашивать план своей уникальной Смерти. Скоро и ее фото появится здесь. Откроется ее лицо и имя для других участников.
     — Ребята, — говорила миссис Винар, — жизнь — уникальный дар, она дается один раз и не стоит так пренебрежительно разбрасываться этим даром, делая несчастными своих друзей и близких. Подумайте, как прекрасен окружающий вас мир, — закаты и рассветы, иней на ветвях деревьев и распускающиеся цветы.
     «Боль и страдания, старость и болезни», — мысленно продолжила Аверилл, находя слова этой женщины необычайно глупыми. Что может быть прекраснее Смерти, загадочного полета в иной непредсказуемый мир? Освободиться от бремени плоти и взлететь к звездам? Аверилл еще раз просмотрела фотографии суицида Эверитта. Все эти фотографии кто-то делает, зная о том, где и когда свершится суицид. Аверилл повернулась, почувствовав на себе взгляд. Оделл смотрл на нее! Почему? Он никогда не замечал ее. Увидев, что Аверилл тоже посмотрела, Оделл отвернулся. Миссис Винар продолжала читать лекцию о том, как прекрасен окружающий нас мир и как бережно нужно относиться к собственной жизни. От этой приторной проповеди Аверилл стало противно. Цветы Смерти. Восход Смерти. Вот, что действительно красиво. Ведь все мы рождены для того, чтобы умереть. Так не лучше ли красиво и счастливо уйти в мир иной, чем с ужасом ждать приближения Смерти, считая дни? Так всегда говорил Вестник. Его слова брали за душу. И не только ее. Аверилл снова обернулась. На нее опять смотрел Оделл. Будто что-то хотел сказать. А вдруг он тоже участник сообщества и пришла его очередь? Аверилл поняла, что совершенно этого не хочет. То ли она ревновала Оделла к Смерти, то ли Смерть к Оделлу.
     Когда закончился урок, его уже не было. Почему-то Аверилл охватила странная тревога. Она выбежала на улицу. Его нигде не было. Случайно, Аверилл увидела, как он стоит за школой и нервно курит. Он, как всегда, был погружен в свои мысли своего мира. Он находился далеко отсюда.
     Аверилл неуверенно подошла к нему:
     — Оделл!
     — Что? — он поднял на нее глаза. Аверилл смутилась. Что она скажет ему?
     — Помнишь, когда миссис Винар задала вопрос, в чем смысл жизни, ты ответил, что в испытаниях. Почему?
     — Потому, что жизнь — это испытания. Пройдя один уровень сложности, мы переходим на другой, как в игре, а если мы не переходим какой-то уровень, то возвращаемся к первому и начинаем сначала, снова рождаясь в другом теле. Жизнь — это постоянные уроки. И лучше их освоить, чтобы не пришлось заново повторять.
     — А если бы тебе пришлось умереть, какой способ ты бы выбрал? — неожиданно для себя, спросила Аверилл.
     — Прыгнул бы под поезд, — ответил Оделл и внимательно посмотрел на нее.
     — Почему такая ужасная Смерть?
     — Смерть не может быть ужасной, — ответил Оделл и выбросил сигаретный бычок. На его ладони ручкой была нарисована цифра пять. Он надел на плечо рюкзак и пошел.
     — Оделл! — закричала Аверилл. — Я с тобой!
     Оделл с недоумением обернулся:
     — Зачем?
     — Не знаю… — пробормотала она.
     — Нет, — категорично сказал он и пошел своей дорогой. «Смерть не может быть ужасной», — вертелось в голове. Он участник сообщества сто процентов. Пятерка на ладони, к чему? Пятый по списку на очереди, чтобы умереть. «Прыгнул бы под поезд»…
     Аверилл с ужасом осознавала, что Оделл — член сообщества и, будучи пятым, собирается умереть! Она помчалась на вокзал, задыхаясь, но не останавливаясь. Она должна ему помешать! Она не думала в этот момент, зачем мешать Оделлу, когда Смерть так романтично-прекрасна и все мы там будем. Подсознание говорило другое и она бежала все быстрее и быстрее, задыхаясь на ходу. Аверилл слышала, как гудит приближающийся поезд, видела, как стоит на перроне Оделл, готовый прыгнуть. Ужас обуял ее, когда она представила, как поезд переедет его, превратив его тело в кровавый комок.  Смерть показалась нелепой, убогой  и омерзительной старухой. В этот момент Аверилл возненавидела Ее. Еще секунда, поезд мчится и сейчас все будет кончено. Задыхаясь, Аверилл прибавила прыти. Со всей силы, которая у нее только была, Аверилл схватила Оделла за капюшон  потянула на себя. Поезд промчался мимо. Казалось, что на нем уезжает разочарованная Смерть и злобно грозит ей кулаком. Старая высохшая морщинистая старуха с косой, с отвратительным оскалом.
     Оделл упал на асфальт, прямо на Аверилл. Он в изумлении смотрел на нее:
     — Что ты наделала, дура?!
     Аверилл ничего не ответила, просто обняла его и заплакала. Как хотелось сейчас жить… и, чтобы он жил. Эту трогательную сцену, достойную экранизации для мелодрамы, нарушили двое полицейских.
     — Вот мы вас и нашли, господа суицидники. А теперь идемте с нами, мы познакомим вас с Вестником Смерти. Аверилл и Оделл переглянулись, ничего не понимая, но с полицейскими им пришлось пройти.