—Совсем не глупо, а очень горестно.

—Да, и есть совсем не хочется. Причем, понимаешь, я своими руками помог сыну сбежать из дома. Я был плохим отцом?

—Замечательным. Может, и слишком требовательным, но Вы вырастили замечательного мальчика. Кроме того, он далеко уже не мальчик. Пора отпускать его из родительского гнезда.

—Ах, Нина, Нина. Как это не просто… А мне так хотелось, чтобы бизнес перешел в руки сына.

—Ничего, Иван Аркадьевич. Он еще одумается, перегорит, соскучится по Вас. Будет еще время.

—В том-то и дело, что не будет.

—Да что Вы?

—Я болен. Смертельно.

Домработница смотрела на хозяина непонимающим взглядом.

—Да, Нина. Смертельно. И у меня есть выбор: умереть через полгода от болезни или умереть на операционном столе.

—Ой! Что Вы такое говорите! Сейчас же двадцать первый век. Врачи все могут.

—К сожалению не все. У меня рак.

—Рак? А как же химиотерапия?

—Уже поздно. И сердце слабое. Да и… пожил я достаточно, реализовался в жизни… Пора дать дорогу молодым.

Нина Федоровна не могла принять того, что ее хозяин, да что там хозяин — друг, примирился с болезнью.

—Вы не должны сдаваться, Иван Аркадьевич.

—А я не сдался, я смирился. У меня просто нет выбора. Ладно, пойду я отдыхать, а ты, Нина, можешь идти домой. До понедельника.

—Нет уж, Аркадьевич. Теперь-то я от вас ни ногой.

—Не надо, Нина. Я еще замечательно себя чувствую. Еще наступит время, когда я попрошу далеко от меня не отходить. А пока еще все в порядке, иди домой.