Он был без ног. Он был небрит.
Без денег. Родиной забыт.
Но даже это не сломило его дух.
Стерев с лица ладонью пот.
Он оглядел честной народ.
И на гармошке заиграл фокстрот на слух.
И в банку из-под «иваси».
Из той, что ел вчерась он щи.
Что принесла ему старушка из хрущёвки.
Упала мелочь зазвенев.
Да так, что дрогнул его нерв!
В котором прижились с войны осколки!
Он поиграл. Убрал гармонь.
Налил воды. Сломал батон.
И не спеша поел, что Бог ему послал.
Разговорились. Я узнал.
Он бывший лётчик. Воевал.
И сам Хаттаб его врагом своим считал!
Но в том бою, там, под Шали.
Случилось так, что две «иглы».
Его вертушку подожгли. И он упал.
«Видать так было суждено», —
Сказал он. «Помню в Ведено,
Похожий случай был. Но я машину спас.
А тут не смог. Тут всё не так!
Они попали точно в бак!
И нам не повезло на этот раз!»
На мой вопрос: «А есть ли дом?
И ждёт ли кто-то его в нём?»
Он не без грусти улыбнулся и сказал:
«Была жена, был дом, был сын.
Теперь вот правда я один…
Мой лучший друг, семью мою украл».
Чиркнув ему свой адресок.
Я не сдержался: «Слышь, браток…
Там ежели побриться и помыться.
Ты доберись. Я буду рад.
Теперь ты мне, как друг, как брат.
В одном лице. И будет кем гордиться».
