«Я ненавижу», — но тотчас
Она добавила: «Не вас! »
– Давай поженимся в Лас – Вегасе? – Кристиан небрежно, но с осторожностью спросил у парня, сидевшего рядом с ним.
Парень с узкими глазами чьë имя Дэнни ковырялся в салате вилкой и делал вид, что ему нравится, но на самом деле это было не так.
– Идиот, мы не геи! – легко пихнул в плечо азиат стал глупо улыбаться, потому что смущение снова где-то маячит на горизонте.
– Кто бы говорил? – хитро прищуривая глаза, Крис посмотрел на парня, – Хочешь сказать один раз не пид…
– Молчи, пресмыкающееся, – Дэнни закрыл ладонью рот Криса, чтобы оттуда не вылетели слова, которые Кристиан уже неделю ему толкует, и Дэнни клянётся, что если этот блондин скажет ещё слово, то он лично будет дезинфицировать его ротовую полость хлоркой.
Крис приоткрыл рот и высунул язык, кончиком дотрагиваясь до солёной от пота ладони Дэнни. Кристиан моментально захохотал, когда тот брезгливо начал вытирать руку о рядом лежащую салфетку. Дэнни зло блеснул глазами в сторону друга, который уже достал, откровенно и до пятен перед глазами. Ему хотелось уйти, но этот самый человек по имени Кристиан Миллер был единственным другом в этом большом университете. Возможно Дэнни нужно было завести больше друзей, а не быть интровертом, сидящим дома и жующим печеньки, а вечером выходящим и рисующим баллончиками граффити на старых зданиях или в метро. Дэнни слишком закрытый человек.
– Я тебе это до конца жизни буду помнить, – Кристиан хохотнул и одновременно хрюкнул, от чего неловко отвернулся из-за изогнутой брови Дэнни.
– Да уж, хрюкаешь ты, как твои родственники на ферме.
Дэнни засмеялся, когда до друга не сразу дошёл смысл слов, но после Кристиан больно ущипнул за внутреннюю часть бедра парня. Азиат испуганно замолк и растерянно взглянул на Криса, что начал невинно попивать сок из трубочки и дрыгать ногой.
– Да ты! Да ты! – его возмущению не было предела, пока на глаза не попался парень. Он одиноко сидел за соседним столом, его лицо скрывал объемный капюшон, парень медленно пережевывал свой обед и смотрел исподлобья на него.
– Кто это? – он незаметно кивнул в сторону парня, привлекая внимание Криса.
– Этот? Рэнди Уильямс, недавно видел его документы. Из неблагополучной семьи, сейчас вроде снимает квартиру, но моя информация не точна, так что не старайся опираться на нее, – Крис мельком посмотрел на Рэнди и от его взгляда по спине пробежался холодок, а кончики пальцев резко стали морозными.
– Интересный… — задумчиво произнес Дэнни, поглядывая в сторону парня.
– Может не будешь с ним связываться? Кто знает, что у тихих людей на уме? – Крис пытливо посмотрел на Дэнни и словно молил отвернуть, от парня в капюшоне, взгляд.
Дэнни всего лишь отмахнулся и уткнулся в еду, не забыв при этом ответить другу, что по себе людей не судят. Его настораживало, что тот парень всё ещё смотрит, он чувствовал спиной этот прожигающий, вводящий в полное беспокойство за свою жизнь, взгляд. Но благо, звонок, который он раньше терпеть не мог, спас его. Он в спешке сгрёб телефон, наушники и книгу в рюкзак и поспешил исчезнуть из столовой.
Лекция о психологии. Что может быть скучнее в этом мире? Родители Дэнни хотели, чтобы их сын стал врачом, он не ослушался, и закончив школу с отличием тут же подал документы на поступление в медицинский университет. Его выворачивало от вида крови и конкретно хотелось спать на уроках о внутреннем мире человека. Всегда делать, что от него просят, да запросто. Родители хотят, чтобы бросил рисование и занялся науками? Ладно, мне грустно и я вас немножко ненавижу, но я сделаю, как вы хотите.
– Можно выйти, профессор? – Дэнни умоляющим взглядом посмотрел на мужчину лет шестидесяти.
Преподаватель пару секунд постоял в раздумьях, нахмурив густые брови, но всё же разрешил выйти. Когда за парнем закрылась дверь в аудиторию, он радостно похлопал себя по карманам, проверяя на месте ли пачка сигарет, и весело потопал к туалету. Хотя бы там камер нет.
– О боже, – выдохнул Дэнни в открытое окно вместе с дымом.
Затягиваясь и выпуская все содержимое изо рта, его нервная система успокаивалась и прояснилась. Курить он начал с шестнадцати лет : развод родителей, плохо сданные экзамены и разрыв отношений с девушкой. Заставили взять одну сигарету и глубоко втянуться, а потом и ещё одна.
До его ушей донёсся омерзительный звук выворачивания желудка. Это разрезало тишину, заставляя его испуганно вздрогнуть и бросить сигарету в окно, плотно захлопнув дверцу.
– С тобой всё в порядке? – Дэнни осторожно подошёл на звук к предпоследней кабинке и аккуратно приоткрыл дверь.
Парень держался за края унитаза побелевшими от напряжения пальцами. Он стоял на коленях и избавлялся от сегодняшнего обеда. У Дэнни не защемило в сердце, какие костлявые пальцы были у парня или зачем он это делал? Было лишь желание спросить и возможно помочь.
Парень нажал на слив,вытирая рукавом кофты губы и слезы в уголках глаз. Когда тот наконец поднялся, то на него смотрел Дэнни во все оба и замер в ожидании. В глазах Рэнди плескалась злоба и усталость. Он подошел к дверце, где не двигаясь стоял Дэнни, и отпихнул того рукой в сторону, чтобы Дэнниотошёл.
– Отвали, – гневно кинул Рэнди.
– Эй, я тебе помочь хотел! – хотел докончить эту фразу Дэнни, но парень схватил рюкзак и скрылся за дверью, оставив его в недоумении.
***
Иногда то, что случается случайно, становится нашим будущим. Мы можем случайно упасть на асфальт и разодрать колени, по которым будет стекать кровь и кусать губу, чтобы не закричать от боли. Но вдруг над нами склонится незнакомец и спросит, всё ли в порядке и вы потонете в глубине его глаз.
Рэнди Уильямс всегда был один. Нет, не в прямом смысле, его всегда окружала семья, родные. Если их можно было так назвать. С детства мальчик был предоставлен сам себе. Друзья? Нет, извольте я сам буду играть, у меня есть свои поломанные игрушки, а меня не трогайте, ваше общество и общение мне противно. Но всё же был друг, который смог подобраться к нерушимой стене Рэнди, поцеловав того в ушибленное место.
– Мама мне всё время целует, там где больно, – мальчик лет шести залепетал и поцеловал ещё раз, заставляя маленького Рэнди хлопать заплаканными глазами.
Рэнди обозвал его липучкой от того, что он всё время таскался с ним. И если сначала это говорилось со злостью и раздражением, то теперь это говорилось ласково и с нежностью, какой называют своих любимых. Все приключения, все ссоры и недопонимания с родителями они говорили друг другу, казалось да, человек нашёл своего человека, но родители Майка решили, что их отношения какие-то слишком близкие и не свойственны парням.
Они ограничили общение Майка с Рэнди, но это им не помешало, они всё равно встречались при луне, и гуляли в парке, поедая сладкое ванильное мороженое. Но взрослые, как всегда подумали, что лучше для их детей, даже не спросив ребенка. Майк переехал, оставив Рэнди с разбитым сердцем, и с украденным первым поцелуем на губах Майка. Сколько он бежал за машиной, падая и вновь вставая, но никто не остановил, чтобы сказать :
– Я ещё вернусь.
Этих слов не было. Были слезы, попытки дозвониться, узнать хоть что-то, но всё было безуспешно. Рэнди собирал себя по кусочкам, каждый раз склеивая разбитое сердце, которое время от времени начинало кровоточить. Первая влюблённость ужасна и приносит лишь боль. Происходило заедание стресса и нападки одноклассников в школе из-за лишнего появления веса. Снова стресс, снова еда. Она всегда спасает и никогда не оставит. Родители иногда спрашивали почему он весь в синяках и где все вещи, они же вчера были на тебе.
– Эй, жир мозги не убил?
– Коридоры для тебя слишком узкие, расширяйте их!
– Жирный придурок, ха – ха!
Эти кричалки можно было услышать раз в неделю, и глотая слезы в школьном туалете, он просто старался не обращать внимание, чтобы не разгневать одноклассников окончательно.
С зеркала на него смотрел подросток с милым, симпатичным лицом, но каждый раз, когда он раздевался, Рэнди рассматривал все свои складки и думал, что уродлив. Эти одноклассники добили его, он похудел, при том так стремительно. Месяцы голодовки, съедая меньше калорий, чем ты тратишь в спортзале, голодные обмороки, ужасные боли. Его съедал изнутри комплекс и поэтому загоняясь ещё больше, он потерял всякий интерес к жизни.
– У вас анорексия – врач устало потёр глаза и взглянул на едва не начинающего истерить Рэнди, – Мне нужно назначить вам лечение.
– Это же хорошо, я не толстый, а значит красивый! – вдруг восторженно начал говорить Рэнди.
– Извините? Это болезнь, вы можете умереть, я назначу вам лечение и мне нужно связаться с вашими родителями, так как вы…
– Нет, – вскочил со стула парень и попятился к двери, – Не нужно!
– Но…
Парень выбежал из кабинета. Он мог бы остаться, сказать номер родителей, но если бы он сказал, то через неделю органы опеки бы встретили его с распростёртыми объятиями. Отец уже давно на грани смерти, а мать спивается вновь и вновь. Пытаясь всё изменить и отбирая бутылку, он получал так, что один раз даже не пошёл в школу.
Холодный воздух бил по лицу, а непонятные слезы струились по его лицу, горячие, наполненные горечью и не справедливостью. Рэнди забежал за угол между домами. Пахло неприятными вещами, но он сполз по стене и уткнулся лицом в острые коленки, обтянутые джинсами. Он не понимал почему ему так плохо, он же давно уже не плакал. Одноклассники не приставали из-за его внешности, родители не трогали, друга больше не было, а значит и бросить никто не мог.
Тогда почему так разрывается душа и хочется реветь с такой силой, чтобы ткань лёгких разорвалась и умереть окончательно.
– Мальчик, ты что здесь делаешь? – нежный женский голос донёсся до его слуха, заставляя вжаться головой в колени и молиться, что ему показалось.
– Эй, ну ты чего? Сейчас будет дождь и сыро уже, – женщина лет сорока обратилась к нему, – Зайдёшь в гости?
– Я?
– Да, ты, пошли, – она подняла его тело за локоть и удивилась тому, какой он легкий.
Эта женщина оказалась очень радушной, ее звали Сью. Ее сын умер десять лет назад, а Рэнди напоминает ей сына. Вкусный обед не лез в горло, а ощущение было, что если он сейчас съест, то опять станет жирным. Так что когда он услышал, что она уснула, то зашёл в ванную и два пальца в рот, чтобы опустошить себя. Горло нещадно прожигала боль, слезы скапливались в уголках глаз, темная челка прилипла ко лбу. Внезапно дверь открылась и на него смотрела Сью, держа в руках черного котенка.
– Зачем ты это делаешь? – ее удивлению не было предела, так же как и жалости.
– Меня тошнило, наверное я до этого съел что-то не то, у меня слабый желудок….
– Ну мы же оба знаем, что это не так, – она присела рядом с ним.
– Простите…
– Булимия или анорексия? – она подняла пальцами его подбородок и придерживала его, заглядывая в каждый глаз.
– Анорексия, – Рэнди растерянно опустил взор.
– Зачем?
– Я был толстым, а сейчас я очень красивый.
– Ты думаешь, что когда через кожу можно пересчитать все кости это красиво? – Сью обеспокоенно смотрела на него.
– Я не знаю, но я не жирный и мне это нравится, – парень поднялся с ног и хотел уйти прочь.
– Анорексия – это медленная смерть. Неужели ты не хочешь прожить жизнь счастливо? – она сказала ему вслед.
– Хочу, но счастья ведь не существует… – он развернулся к ней.
– Существует, просто ты ещё не нашёл. – она одобряюще обняла его, прижав к себе.
Когда его так последний раз обнимали? Возможно, его последний раз обнимал Майк перед отъездом. Да, именно так. Больше всего его обнимал ветер и дождь, под которым он стоял, когда родители не слышали звонка в дверь. Ему было больно и пойти не к кому, чтобы не стоять вот так. Тогда он чуть не заболел пневмонией. Босс на работе, в кафе, говорил, что он совершенно бесполезный и его спасает его смазливое личико.
Какого жить человеку, когда кругом только бросают, даже родные, который должны любить тебя больше всего в мире. Но это не так, Рэнди всего семнадцать, но кажется он видел всё дерьмо этого мира.
Селфхарм было его успокоением. Когда он резал свои руки, ему становилось легче. Будто выдыхал всю эту мразь в голове и на теле. Шрамы белые, недавние раны — стали частью его. И поэтому возникла привычка часто носить толстовки, потому что, кто захочет смотреть на изуродованное тело. Легче запереть в психологическую больницу и напичкать разными лекарствами, но кто хочет выяснит причину его ран?
– Пойдем спать, – она повела его в комнату, – Спи, тебе нужно поспать и отдохнуть.
К его лбу прикоснулись тёплые сухие губы. Он мог поклясться, что так ему ещё никто не делал. Рядом с ним приземлился комочек с мотором.
– Он меня успокаивает, может тебе поможет? – сказала Сью и легко улыбнулась, прежде, чем прикрыть за собой дверь.
Рэнди коснулся мягкой шерсти котенка, и второй в ту же секунду замурчал с новой силой, укладываясь на грудь парня. Ища удобное положение на этой костлявой грудной клетке, котенок пару раз скатывался и хвастался когтями от страха, заставляя Рэнди скулить от боли. В конце концов, устроившись удобно, существо наслаждалось касаниями парня.
– Рэнди, просыпайся, – шторы открылись внезапно, заставляя парня уползти под одеяло от яркого света.
Котенок запрыгнул на него, точа когти об одеяло. Но будто говоря просыпаться.
– Тебе нужно в школу?
– Скоро окончание моей школы.
Он попросил, чтобы она пришла на выпускной, и она пришла. Человек, с которым ты едва ли знаком, стал ближе, чем тот который живёт рядом, родил тебя или воспитывает. Сью стала для него всем и мамой и другом. Кто-то бы сказал, что у них странные отношения, но нет. Это отношения сына и матери. От анорексии он так и не сумел вылечиться, она постигла его снова, когда Сью лежала бледная на кровати после операции, и слова доктора.
– Нам жаль, рак было уже не излечить. – и вышел.
– Сью, не бросай меня… — на грани истерики бормотал Рэнди.
– Рэни? – она кашляла, – Ты мой хороший, не переживай, всё будет хорошо. – женщина насколько смогла, настолько и сжала его ладонь.
– Мне будет тяжело без тебя.
– Ты справишься, я знаю. Расскажу своему сыну о тебе… – она улыбнулась и закрыла глаза.
И ушла. Снова человек ушёл из его жизни. А те, которые его не замечают всегда с ним, но тепла нет и не было никогда. Рэнди остался жить в своем родном Сан-Франциско. Он долго думал,что ему нужно уехать из этого места, чтобы начать всё с чистого листа. Забыть этих людей, эти лица,но что-то его удержало, и он остался жить здесь. Всем было на тебя плевать. Плевать с высокой колокольни. Как ты одет, сколько ты зарабатываешь, сколько ты весишь. Большое жирное безразличие.
– Рэнди, обслужи тот столик, – Том указал на столик с девушкой, которая долго смотрела в окно и о чем — то думала.
– Да, конечно.
– Вы чего-то желаете? – он безразлично спросил у нее.
– Только каплю надежды и холодный кофе.
– Что простите? – он отвлекся от блокнота, куда записывал заказы.
– Кофе со льдом.
– Ждите, скоро будет готов заказ.
Эта клиентка показалась ему странной, но его раздумья прервал звук колокольчика на двери и вошедший юноша. Он тут же проследовал к самому углу и уселся туда,доставая ноутбук и тетради. Он готовился к тесту.
– Вы чего – нибудь желаете? – Рэнди на автомате говорил все эти фразы.
– Да, горячее какао, – Дэнни поднял взгляд карих глаз на официанта и завис.
Только сейчас он смог разглядеть того парня в капюшоне. Нет, он не был красив, но симпатичный, да. Тёмные волосы были видны и выглядели такими мягкими и пушистыми, что хотелось запустить руку в эту копну. А лицо было острым, кажется это был ходячий труп. Но в то же время его взгляд заставлял задерживаться на нем. Длинные, в меру, ресницы и опущенные вниз уголки губ, но самое главное в глазах была растерянность. На нем были зелёного цвета фартук и синие джинсы, а из-за фартука выглядывала белая футболка.
– Б-будет готово, – заикаясь, проговорил Рэнди.
– Спасибо.
Рэнди эта встреча удивила не меньше. Объект воздыхания находится в кафе, где он работает，и он рядом, руку протяни. Но он в отличие от Рэнди он самый натуральный гетеросексуал и не гей. Нет, Рэнди совсем не против быть с девушками, но это не то, что приходится чувствовать рядом с парнями, которые ему нравятся. А Дэнни был для него идеальным по всем параметрам. Красивый, именно красивый, тот про чью внешность можно писать картины и заполнять альбомы фотографиями. Милое лицо, красивые глаза, слишком большие для азиата, щеки, которые хочется потискать. Темная шевелюра шоколадного цвета, родинка на левой щеке, не особо заметная, но если приглядеться.
Рэнди можно назвать сталкером. Вся галерея его телефона была забита его фотографиями. Каждый раз, когда ему было плохо он смотрел, глядел и улыбался. Но на этом все заканчивается, потому что следить за человеком и знать о нем всё — не по его части.
– Ваш горячий какао, – Рэнди мило улыбнулся и отошёл от столика к стойке.
Бариста – Джереми усмехнулся ему.
– Что?
– Мы конечно с тобой не общаемся, но я уверен, что этот парень тебе нравится.
– С чего ты взял? – Рэнди обратил вопросительный взор на Джереми.
– Ты задержал на нем взгляд дольше, чем обычно, – Джереми продолжал натирать стойку и с усмешкой продолжил, – Да ладно, если ты такой замкнутый и молчаливый это не значит, что и сердце такое же?
Рэнди только закатил глаза, но начал пялиться на Дэнни. Вот он облизывает кончики пальцев, чтобы перевернуть страницу, вот поправляет наушник в ухе, хмуро смотрит в ноутбук, смешно морща нос. Улыбается, когда смотрит в телефон. Челка упала на лоб, он обратно ее поправил, но она опять упала, и снова поправил. Психанул. Ему нравилось в нем всё, даже непонятное тату в виде надписи на шее под затылком.
***
– Мы закрываемся, – Рэнди встал рядом с Дэнни,возвышаяясь,и смотрел сверху вниз на парня, который уже клевал носом от усталости.
– Что? – парень заглянул в телефон, – Точно, я сейчас.
Дэнни начал торопливо собирать свои вещи, беспорядочно кидая всё в сумку. И, наконец, собрав все, он толкнул дверь и оказался на холодной улице, стоя на ступеньках заведения. Было восемь вечера – не слишком поздно и не слишком рано.
– Стой, ты забыл, – Рэнди протягивает ему ручку.
– Ах, да чуть не забыл, – Дэнни берет из тёплых ладоней письменную принадлежность и кладёт в карман.
Рэнди кивнул и собирался уходить, но чужой оклик его остановил.
– Рэнди верно? Я хотел сказать, что не пялься на меня так, это пугает. Нет, я просто ничего против не имею, но не смотри так, будто убьёшь или сожрёшь. – Дэнни нервно посмеялся.
– Прости, я больше не буду, – грустно сказал парень.
– Но мы можем быть друзьями – тепло улыбнулся парень с темными волосами.
– Не нужно…
Рэнди кинул эту фразу и рванул быстрей, чтобы окончательно не сгореть со стыда. Он, конечно, заметил, что Дэнни оборачивается на его взгляд, но он думал, что парень не предаст никакого значения. Всегда думать за другого, это и есть ужасная ошибка, которую люди все время допускают.
Квартира Рэнди была небольшой и надо было делить ее с каким-то парнем, с которым он даже не разговаривал, только когда нужно было платить — они общались.
– Сегодня день оплаты? – брюнет отпил из стакана горячее кофе и поморщился.
– Да, – Рэнди держал в руках кружку с таким же напитком.
– Я перечислю сумму, оплатишь? Я занят.
– Конечно.
Брюнет не был уродцем или безумно красивым, он просто был. Просто симпатичный парень, просто тот с кем ты делишь квартиру, потому что один ты не потянешь. Их всё устраивало. Рэнди завел пару знакомств, но так и не подружился ни с кем.
«Как можно назвать кого-то другом если вы с ним не разговариваете по душам? », – пиная носком кед камушек, рассуждал Рэнди.
«А вот так! », – отвечал внутренний голос, где – то сидящий внутри. – « Значит влюбиться мы можем, даже не поговорив с человеком, а как дружить, то болтать надо? »
« Мы с ним разговаривали… », – растерянно подумал парень.
«Ага, то есть по твоему » Извините, я не заметил», когда ты с ног сшиб парня, а он ответил «Ничего» и есть разговор, хотя стой вы же сейчас разговаривали… », – лукаво произнес голос в голове. – « Ты же у нас спалился, а я говорил отвернись»
«ЗАМОЛЧИ! »
«Ненадолго, скоро вернусь»
Голос исчез, оставив только неприятный осадок обиды. Парень вздохнул с облегчением.
Квартира или точнее сказать квартирка встретила его тёплым воздухом, а темный комок шерсти тёрся у ног, издавая звуки радости и вибрацию.
– Эй, ты скучал по мне? – парень поднял на руки кота и с радостью прижал его к себе, – Как жаль, что Сью не увидела, какой наглой мордой ты вырос… я скучаю по ней.
Они проследовали на кухню, в холодильнике можно было повеситься или умереть от гипергидратации, не иначе. На полках, почти везде, сплошная жидкость и где-то в ящиках лежит бескалорийная еда, которой невозможно насытиться. «Легче похудеть, чем избавиться от комплексов », – именно к такому выводу и пришел Рэнди, когда в очередной раз разглядывал свои тощие конечности. «Там где мы видим кости, обтянутые кожей, они видят жир», – так говорил один врач про болеющих анорексией.
В его животе засосало под ложечкой, когда он смотрел, как Блэки (кот) с аппетитом поглощал свой корм. Анорексия идёт под руку с булимией. Ты ешь, много ешь, хочется съесть весь этот шведский стол, но потом стоишь над унитазом, засовывая два пальца в рот, чтобы избавиться от того, что ты съел. Ты уже избиваешь себя мысленно, потому что обещал не есть в таких количествах. Но пустота, она требовала, чтобы ты ее заполнил, даже если это не желудок.
– Вот, – брюнет протянул конверт с деньгами Рэнди, – Оплатишь за этот месяц.
– Хорошо, а почему на карту не…
– Пароль забыл, – он открыл дверцу холодильника и неприятно поморщился, – У нас когда – нибудь будет стоять нормальная еда? Даже котяра ест вкуснее, — он махнул рукой в сторону вкусно чавкающего Блэки.
– Заказывай еду, – буркнул Рэнди.
– Я не настолько обеспечен, чтобы каждый день заказывать себе еду.
И ушёл. Вот и весь разговор. Во всем виноваты люди. В его замкнутости, в его болезни. Всё чтобы тебя считали нормальным и красивым. Все эти жертвы… «Все эти жертвы напрасны», – прошептал голос, и как будто щёлкнул по лбу.
« Нет. »
«А вот и да. Не спорь» «Я хочу есть, заказывай пиццу. Давай! »
Было немного страшно принимать из рук курьера коробку пиццы. Пальцы дрожали, разум кричал, что неправильно, а внутренний голос старался перекричать, желудок урчал.
– Я съем один кусок. – твердо говорит себе Рэнди и откусывает кусочек маленькой пиццы.
– Поделишься? – в гостиную проглядывает черная макушка.
– Да, бери.
– Спасибо, – сказал он присаживаясь рядом.
Брюнет начал рассматривать парня. Бледная кожа, впалые щеки, мешки под глазами. Лицо осунулось. Можно было подумать наркоман, но это не так. Что-то глубже, чем наркотики.
– Мне неловко.
– Извини, – он сразу понял, что его раскрыли.
– Как ты ешь и не думаешь о калориях? – осторожно проглотив, он спросил у парня.
– В смысле? Просто ем. Много думать и жизнь кажется тяжёлой, – усмехнулся брюнет и доел свой кусок.
– Тебя же Сэм зовут? – осторожно бросил вопрос, отряхивая ладони от крошек.
– Ох, верно. Спасибо за обед, мне нужно работать.
Проводив взглядом удаляющуюся фигуру и посмотрев на последний кусок пиццы, во рту скопилась слюна и захотелось доесть, но Рэнди решительно отодвинул коробку и засунул остатки в холодильник.
Тяжело сдерживаться, когда что-то рядом и тебе это нравится. Но в то же время понимаешь, что нужно всего лишь подождать и это пройдёт. Ужасное чувство.
Еще почитать:
«Яман и его семья»Глава вторая. Продолжение. Судьбы героев начинают сплетаться. Часть 20 —
Монстр — Монстр. глава 16
Переводчица Глава 1
Расплата
«
»
