Карин шла домой в не совсем хорошем расположении духа. Увидеть Саске ей было приятно, но эта шумная компания убила всю прелесть встречи. Кроме того, она хотела поговорить с ним, а в присутствии стольких людей это было невозможно. Теперь вот возникал вопрос: а может, говорить и не стоило? Может, сама судьба помогла ей избежать ошибки? Ведь ОН просил ее не делать этого…
За несколько часов до этого.
Карин уже поднималась по лестнице, ведущей в больницу, как чья-то очень знакомая аура заставила ее обернуться. Она быстро сняла очки и окинула двор своим особым зрением. Спектр цветов остаточной чакры показал ей, что совсем недавно здесь был человек с чакрой, очень близкой к Саске. Она отменила свою способность и быстро сбежала по ступенькам, старательно вглядываясь в ту сторону, куда уходил остаточный след силы. После чего поспешила внутрь здания.
— Простите, кто совсем недавно был здесь? – спросила она, едва увидев врача Саске. Мужчина выглядел растерянным и попытался уточнить, кого конкретно имеет в виду девушка.
— Мужчина, — заговорила она спешно, словно боялась, что может опоздать. — С длинными волосами. Мне кажется, я его знаю.
— Ну разумеется, — улыбнулся доктор. — Раз вы подруга Саске, то, конечно же, вы знаете того мужчину. Это Учиха Итачи. Его брат.
Даже не вспомнив о манерах и забыв поблагодарить, она выбежала следом, но Итачи словно сквозь землю провалился. На улице было немноголюдно, и она надеялась, что все же успеет его догнать. Пробежав пару домов, она смогла углядеть его силуэт вдали и устремилась следом. На нем был черный удлиненный пиджак, и стянутые в хвост волосы покачивались за спиной при каждом шаге. Он был строен и высок.
— Господин Итачи!
Закричала она, увидев, что он собирается перейти дорогу, после чего нагнать его будет уже невозможно. К счастью, мужчина услышал ее и остановился. Когда она подбежала к нему ближе, ее грудь высоко вздымалась от быстрого бега, и в горле пересохло. Она согнулась, опираясь руками о колени, и попыталась отдышаться. Немного придя в себя и найдя силы, чтобы выпрямиться, она замерла. Никогда раньше она не встречалась с братом Саске и теперь смотрела на него не в силах отвести глаз. Сказать, что он был красив, означало бы не сказать ничего. Он был словно божество. Тонкие черты лица, выразительные глаза в обрамлении длинных пушистых ресниц и улыбка. Саске никогда так не улыбался, и Карин поняла, что едва младший Учиха достигнет такого же возраста, он будет еще более ослепителен, чем есть. Но вот глаза Саске казались суровей и жестче уже сейчас. Возможно, это потому, что они были черные. Глаза же Итачи были иные. Как две спелых вишни или «кровавые», как иногда называл их сам Саске. Карин взволнованно сглотнула тугой ком, не в силах вымолвить ни слова.
— Мы знакомы? – вдруг произнес Итачи, и сердце девушки екнуло. Его мягкий баритон окутал ее словно одеялом, согревая все внутри невероятным теплом. Сообразив, что смотрит на него неприлично пристально, она отрицательно закивала и быстро склонилась, признавая свою неучтивость.
— Простите. Я не хотела отвлекать вас, но когда увидела, что вы уходите… Вы… Разве вы не к Саске приходили?
Ее глаза взметнулись вверх и замерли в ожидании ответа. На лице горел румянец.
Итачи тепло и открыто улыбнулся.
— Я просто разговаривал с его врачом. Только и всего.
— Но как же Саске? Разве вы не зайдете к нему? – опешила девушка. – Он уже очнулся. Уверена, он был бы рад увидеть вас.
— Сомневаюсь. – Вновь улыбнулся он, и Карин увидела скрытую печаль в вишневых глазах. – Не знаю, кто вы моему брату, но, очевидно, он не говорил, что мы не ладим и…
— Я это знаю. – Оборвала его девушка, и руки взмыли к груди, словно она пыталась унять этим сердцебиение. – И хотя Саске мало говорит о вас, но я уверена, сейчас самое время помириться. Ведь вы чуть не потеряли его. Думаю, это веская причина все изменить. Он будет рад узнать, что вы беспокоитесь о нем.
Но Итачи был непреклонен:
— Не стоит.
Его голос даже не дрогнул и не изменил своей интонации ни на мгновение. Лишь изящная рука бережно коснулась ее щеки.
— Саске чувствует себя гораздо комфортней, испытывая ненависть ко мне. К тому же я вижу, что и тебе он не безразличен. Потому я не беспокоюсь о моем глупом братце. Иди к нему. Твое присутствие обрадует его куда лучше.
Когда его рука отстранилась, у Карин было желание вновь припасть к ней, но в последний момент она одернула себя. Она любит Саске и только его. Даже мысли о его брате должны быть под запретом, и все же.
Она словно окаменела и все стояла на месте, смотря, как Итачи уходит. Она понимала, что должна еще что-то сказать. Что-то сделать, чтобы помирить их, но понятия не имела что. Неожиданно Итачи обернулся.
— Не говори, что видела меня, — вдруг сказал он и, улыбнувшись на прощание, исчез в толпе.
Смущенная и растерянная, Карин побрела обратно в больницу.
Настоящее время.
Прогнав из памяти эту короткую встречу, она снова вернулась мыслями к своему недавнему визиту и тут же вспомнила Сакуру.
— Да как она посмела там появиться?! – Ее задумчивость быстро сменилась гневом. — Надо было ей все волосенки подергать. Знала бы тогда, как впредь появляться передо мной. Если бы не Наруто, я бы ей все высказала.
Неожиданно для себя она поняла, что ей нравится, с каким восхищением Узумаки стал смотреть на нее, и ей не хотелось падать в его глазах.
— Вот черт. Карин, возьми себя в руки!
Для верности она даже постучала себя по щекам, словно наказывая. Но настоящее ее наказание сейчас шло позади нее и с ухмылкой наблюдало за ее спором с самой собой. Когда же она чертыхнулась, Суйгецу подошел ближе.
— Я, конечно, знал, что ты ведьма, но не думал, что еще и чокнутая. С собой разговариваешь?
Девушка от неожиданности едва не споткнулась, а сердце на мгновение замерло.
Метнув через плечо гневный взгляд, она наткнулась на веселящегося Хозуки. Его плотоядная ухмылочка сверкала жуткими акульими зубами.
— Какого черта ты плетешься за мной?!
Закричала она. И ее ничуть не смутило, что половина находящихся поблизости людей испуганно на нее косилась. Сейчас весь ее мир сконцентрировался лишь на одном внешнем раздражителе. Хозуки же стоял как ни в чем не бывало. Только деловито почесал ухо и окинул ее пренебрежительным взглядом.
— И нечего так орать. Психи — это еще не самое страшное. А вот агрессивные психи — это уже совсем другое. Поберегись. А то ведь длинные рукавчики ждут тебя.
В его стальных глазах плясали чертики. Карин нахмурилась.
— Чего тебе надо?
Бросила она зло и для пущего эффекта скрестила под грудью руки. Парень развел руками.
— Да просто мимо проходил. Смотрю, стервозным духом потянуло. Бац, ты идешь.
— Класс. Это всё? Отвел душеньку?
— Немного, — признался он.
— Вот и хорошо. А теперь, будь добр, скройся с глаз моих.
Она резко развернулась на пятках, стеганув воздух волосами. Разговоры с этим человеком не доставляли ей удовольствия, и потому их встречи она старалась свести к минимуму. Только когда Саске он был нужен. Но с тех пор, как Саске в больнице, вопреки обычаю, ей приходилось видеть его очень часто. И это оставляло след на ее психике. Она становилась раздражительной. Мысленно убивая Хозуки самыми изощрёнными способами, она и не заметила, что он идет следом. Когда же у самого порога дома до нее донеслись неспешные шаги, она резко обернулась. Суйгецу стоял рядом и явно ждал, когда она пустит его в дом.
— Какого…
— Вот только не надо снова орать, — он закатил глаза, не скрывая удовольствия от ее реакции, — давай уже открывай. В горле пересохло.
— Попей из лужи!! Ноги твоей больше в моем доме не будет!
— Неужели? — Он почти мгновенно оказался рядом и словно тисками сдавил ее руку, в которой были ключи. Вторая рука уперлась в стену рядом с ее головой. — Ты, наверно, решила, что я жду приглашения? Нет. Я просто даю тебе возможность быть гостеприимной хозяйкой. Но если не хочешь, то я и сам справлюсь.
Даже и не собираясь ждать ее ответа, он выкрутил ключи из ее руки и сам открыл дверь.
— Заходи, — бросил он через плечо, проходя внутрь, — будь как дома.
Девушке ничего не оставалось, кроме как идти следом. Она постоянно срывалась на него, иногда даже отвешивала оплеухи, но, когда его взгляд становился таким, как несколько минут назад, она не решалась ему противится. Все-таки она никогда не забывала, что это за человек и на что он способен.
Суйгецу скинул на входе ботинки и прошел на кухню. До девушки донесся звон посуды и шум льющейся из крана воды.
— Надеюсь, ты пришел лишь за водой и теперь свалишь из моего дома.
— Не дождешься, — хмыхнул парень, опрокидывая второй стакан, и только после этого выключил кран. — Мне сейчас нужно кое-что обдумать, и для этого очень хорошо подходит твой диван.
— Что?!
— Да. Я привык к нему за те два дня, пока караулил тебя. А ты можешь сварганить что-нибудь на ужин.
— На ужин? — Девушка бросила взгляд на часы. Стрелка была на двенадцати.
«Собирается торчать у меня до самого ужина?»
Перспектива провести с ненавистным человеком весь день ее абсолютно не радовала, но выгнать его она бы не решилась. Да и не смогла бы. Он куда сильней ее. Потому пришлось провести пару часов у плиты. Готовить она особо не умела, да и не любила, но, чтобы хоть чем-то занять себя, пришлось поднапрячь память, вспоминая давно забытые рецепты. И как результат сейчас на плите тушилось мясо с овощами. Еще немного, и будет готово.
Она выглянула из кухни. Суйгецу лежал на диване, вытянув ноги. Руки расслаблено лежали на животе. По мирно вздымающейся груди девушка поняла, что он спит.
«Как у себя дома разлегся».
Ступая как можно тише, она подошла ближе. Парень действительно спал. Его длинные волосы белыми прядями лежали на подушке, а голова была немного наклонена к краю. Карин присела рядом с диваном на корточки и повнимательней присмотрелась к своему навязанному судьбой напарнику. Сейчас он совсем не выглядел грозным или жестоким. Обычный парень. Может, даже немного смазливенький. Тонкие губы, светлая гладкая кожа. Длинная чёлка падает на глаза.
«И ничего в нём жуткого и нет. Почему тогда от него всегда мурашки бегают? Видимо, дело в глазах. Нет. Зубы. Да. Точно, как у акулы. Когда их не видно, он очень даже и ничего. Самый обычный».
Она пододвинулась ближе. Захотелось поближе глянуть на его зубы, но как это сделать, было неясно. Не прикасаться же к нему?
Неожиданно для самой себя её пальцы потянулись к его губам, но вдруг руку сдавили сильные пальцы, а глаза, что были до этого закрыты, приоткрылись.
«Фиолетовые?»
Мелькнуло у неё в голове, прежде чем Суйгецу проснулся окончательно.
— И что это мы тут пытаемся сделать?
От вкрадчивого с хрипотцой голоса по спине уже привычно пробежал холодок. Девушка нервно сглотнула.
— Ничего.
— Ничего? А мне показалось совсем другое. – Он приподнялся на локте и, всё ещё сжимая её за кисть, притянул к себе. Карин уселась на пол. Его отдающие холодной сталью глаза приковали её к месту. – Тебя не учили, что подсматривать за спящими нехорошо?
— Да кому ты нужен, подсматривать за тобой, — вспыхнула девушка, попытавшись вырвать руку.
— Ну, раз не подсматривала, значит, пыталась сделать что-то похуже. Может… Хотела придушить меня подушкой?
Девушка побледнела от испуга. Если он действительно решит, что она пыталась сделать что-то подобное, он может сделать то же самое и с ней. Но Хозуки неожиданно засмеялся и выпустил её, усаживаясь на диване поудобней и поджимая под себя одну ногу.
— Выдохни. Я знаю, что ты подобного не сделаешь. Давай, тащи сюда еду. Разговор есть.
Некоторое время спустя.
Карин и Суйгецу сидели на полу напротив друг друга. На столе были остатки еды, пустая посуда и несколько бутылок из-под крепких напитков. Девушка полулежала на столе, а её очки валялись где-то рядом.
— Ты жуткая сволочь, — бубнила она, обращаясь к Хозуки. Выпитый алкоголь действовал на неё куда сильней, чем на её собеседника, хотя и тот был не совсем трезв. – Я тебя буквально ненавижу, хотя не стану отрицать, спящий ты симпатяшка. Ик!
Хозуки засмеялся, опрокидывая очередную рюмку.
— Да ты набралась, стервозина. Уже даже бредить начала.
— А вот и нет. Я совсем не пьяная. Сегодня, пока ты спал, я на тебя смотрела. И знаешь, когда ты спишь, ты совсем не страшный. Вот ни капельки. Только непонятно, как ты живешь с такими зубами?
— С зубами? – Удивился парень, — при чём здесь зубы?
— Они же такие острые! – возмутилась девушка, вяло приподнимаясь со стола. – Как ты с ними живешь? Ты себе язык не прикусываешь? А девушек ты как целуешь?
Тут она засмеялась.
— Хотя откуда у тебя девушка. У маньяков не бывает девушек.
Хозуки поморщился, видя, как девушка едва держится, чтобы не улечься прямо на стол. С Карин они никогда особо не ладили, потому он впервые видел её такой расслабленной и такой болтливой в его присутствии. Обычно она всегда вопит, как ненормальная, либо пускает слюни, глазея на Саске, а такой он видел её впервые. На щеках румянец, волосы всклокочены, а на лице нет очков. Без них она выглядела как-то беззащитно, но, с другой стороны, она вроде как и осмелела. Как бы она не строила из себя бесстрашную стерву, она боялась его. Он это знал. Хотя и не понимал почему, а сейчас вот сидит перед ним и несёт всякий бред, совсем не боясь последствий. Не известно, когда ещё представится подобный шанс поговорить с ней без криков и страха, сказать что-то лишнее. Он выпил ещё одну рюмку и пальцем подозвал к себе девушку. Карин послушно пододвинулась через стол чуть ближе.
— Почему ты так боишься меня?
Он не особо надеялся на внятный ответ, учитывая состояние девушки, но она его удивила.
— У тебя очень чёрная аура, — сказала она почти шёпотом и, словно пытаясь пояснить ответ, вскинула руки вверх, изображая гнетущую атмосферу. – Она давит на меня. А ещё ты пахнешь жестокостью.
— Серьёзно? – Удивился он. — А разве жестокость может пахнуть?
Девушка утвердительно кивнула.
— И ты это всё чувствуешь? Каким образом?
Карин поднесла к губам палец, показывая, что это секрет.
— Это моя способность. И мой секрет. Я тебе не скажу.
— А Саске знает твой секрет?
Девушка кивнула. Конечно. Он и не сомневался, что Саске в курсе. Видимо, за этот ее талант он и привлек ее к своим делам.
— А как вы познакомились с Учихой? Всегда было интересно. Но он ведь не расскажет. Может, ты скажешь?
— Не хочу.
Это было неожиданно. Сейчас Карин была на редкость разговорчивой, и он надеялся, что она на все его вопросы ответит. А оказалось, нет.
— Почему?
— Не хочу. — Повторила она, мотая головой. — Это грустная история. Не хочу ее вспоминать. Давай лучше выпьем.
Суйгецу ухмыльнулся и наполнил обе рюмки.
— Ну ты и алкашка. Давай.
Он пододвинул к ней напиток, и они вместе выпили. Девушка довольно улыбнулась. Ее взгляд был настолько размытым, что ему показалось, что она его, наверно, уже и не узнает. Видимо, последняя рюмка отрубила ее окончательно.
— Пойдем, отведу тебя в комнату, пока прямо здесь не вырубилась.
Хозуки попытался поднять ее, но девушка совершенно не хотела ему в этом помогать. Даже когда он тащил ее на себе из школы, она не казалась ему такой тяжелой, как сейчас. Видимо, потому что он и сам сейчас далеко не трезв. Подхватив ее под мышки и подняв с пола, он закинул себе на плечо ее руку, чтобы помочь подняться по лестнице, но девушка вырвалась. Некрепкие ноги заплетались, и она, схватив его за воротник, потянула парня за собой. Раздался звон битой посуды и брань с пола. Суйгецу потирал ушибленный затылок, а Карин лежала на нем сверху и хохотала.
— Дура! — Он скинул ее с себя и сел, поправляя кофту. — Какого черта ты так накидалась? Думаешь, буду тебя на руках таскать? Хренушки. Здесь оставлю.
Он окинул взглядом комнату и поморщился от вида битого стекла. Завтра, когда эта мегера протрезвеет, она ему всыплет по полной. Ей уже не будет так весело, как сейчас.
Карин лежала рядом и продолжала хохотать. Это было даже забавно. Сейчас она словно другой человек. Расслабленная, веселая. И его темная аура ее совсем не пугает. Странно, но такая она ему даже понравилась.
«Вот черт. И почему она не может всегда быть такой? Может, каждый день наливать ей?»
Эта мысль повеселила его. Хотя он и понимал, что это веселье не настоящее. Карин была сенсором, который видел его так, как никто больше не видел, и потому она всегда будет его бояться. Сейчас она свободна от своего страха лишь благодаря алкоголю. Завтра страх вернется. А вместе с ним и неприязнь.
— Ладно, поднимайся, пойдем баиньки.
Парень поднял девушку с пола и, придерживая за талию, повёл на второй этаж. Свет включать не стал, на ощупь добрался до кровати и швырнул её поверх одеяла.
— Придётся спать как есть, — пробубнил он хихикающей девушке и отвёл в сторону её руку, когда она попыталась обнять его за шею. – Я не настолько добрый, как тебе может спьяну показаться. Нянчить тебя не буду. Спи.
Дверь в комнату закрылась, а Карин поудобней завернулась в брошенный на неё плед.
Дом семьи Казекаге.
Утро воскресенья началось для Темари с оглушительного звонка в районе семи часов утра. Это был отец. Он сухо сообщил, что они приземлились и как только получат вещи, сразу поедут домой. Темари должна будет их ждать.
Настроение девушки сразу упало. Она надеялась, что родители не приедут. Посчитают этот случай не серьезней, чем многие перед этим, но, видимо, это была последняя капля. Девушка понимала, что ничего хорошего ей ждать не придется. Встав с постели и накинув халат на плечи, она пошла вниз. Немного крепкого чая поможет ей привести мысли в порядок и подумать, что она будет говорить родителям.
Семья Казекаге, главная ветвь клана Собаку-Но-Дана, была очень влиятельной и придерживалась строгих правил в воспитании детей. Образцовое поведение, успешная учёба… Чистый и бескомпромиссный бизнес. Да. Собственно, бизнес и стал причиной того, что Темари несла на своих плечах все тяготы воспитания братьев. Канкура был первенцем. На него отец хотел в дальнейшем оставить свою компанию, хотя последние годы и подумывал переписать завещание и оставить контрольный пакет младшему брату. Канкура был слишком неуправляем, а Гаара, после того как его демон был усмирён, стал весьма спокоен, вдумчив и уж куда более надёжен, чем его брат. А вот Темари была всего лишь дочерью. На неё у родителей был лишь один план — удачно выдать её замуж. Возможно, скрепив этим браком удачную сделку. Только и всего. Пока же она выступает в роли няньки. И сегодняшний приезд показывает, что даже на это она не годится.
Девушка тоскливо уставилась в стену, на автомате помешивая в кружке сахар.
— Сестрёнка, — Подошедший Канкура сонно чмокнул её в макушку и развалился позади неё на стуле, — налей и мне чайку.
Темари достала ещё одну кружку и, налив ароматный напиток, села рядом с братом.
— Ты рано, — сказала она едва живым голосом. Парень поморщился. Такая сестра буквально разбивала его сердце. Он подобрал под стул ноги и обернулся к ней.
— Перестань хандрить. Я сам всё объясню. Кроме того, мои оценки не так ужасны, как ты думаешь.
— А прогулы?
— Ерунда. Сама знаешь, отец трясется, что я не поступлю в тот университет, который он выберет. Прогулы ему до лампочки.
— А ты поступишь?
Темари терзали сомнения, хотя она и знала, что Канкура далеко не дурак. Словно прочитав ее мысли, брат кивнул.
— Вот увидишь. Ты главное не кисни. Ради своей сестренки я поднапрягусь.
Его широкая ладонь накрыла ее пальцы, и он ободряюще улыбнулся. Для Темари обещание брата значило больше, чем мнение родителей, и она не станет сомневаться в нем. Вытерпит все упреки родителей. Как и всегда.
Канкуро понимал, что сейчас к сестре лучше не приставать лишний раз. Она знает, что он сожалеет, и знает, что заступится, если попросит. Давить на нее не самая хорошая идея, так что сейчас нужно заняться другим, не менее важным вопросом. Забрав свой напиток, Канкура поднялся на второй этаж.
В комнате Гаары горел свет, и тонкий лучик сочился в щель. Старший брат постучал, а потом вошел. Окно было плотно укрыто шторой, а Гаара читал книгу, сидя в кресле, под светом ночника.
— Уже утро давно, — поморщился он, оказавшись в потемках комнаты. – Ты что, всю ночь читал?
— Не смог уснуть.
Голос младшего Казекаге был ровным и без эмоциональным. Как впрочем и всегда. Одет он был в ту же одежду, что и вчера, когда они встретились в переулке. Значит, он действительно не ложился.
«Видимо, размышлял над словами того парня». Понял Канкуро, усаживаясь в кресло у противоположной стены.
— Думал о пернатых? – решился он первым начать разговор. Зная Гаару, в противном случае, они могли так и просидеть весь день в полном молчании. Песчаный Демон любил тишину, а вот Канкуро напротив. Ему нужны были ответы. Мозговой штурм не для него. К счастью, Гаара был настроен на общение.
— Теперь многое становится понятным, — начал он, закрывая книгу и укладывая ее себе на колени. – Хозуки подтвердил мои опасения. Я тоже думал, что захват школы сейчас, когда турнир закончился, слишком бредовая причина для нападения, но других вариантов не мог найти. Но теперь, когда стало ясно, что Вороны — это никто иные, как Акацки, стало ясно, зачем было то смехотворное нападение на Темари и Нара во дворе школы.
— Думаешь, они хотели проверить, вступишься ли ты за сестру?
— Не думаю. Я бы не рискнул выйти в открытую на глазах всей школы, и думаю, они это понимали. Они хотели раздразнить Темари. Знали, что она не спустит им с рук такого явного пренебрежения к ее боевым качествам.
— И она попалась, — Канкуро начинал понимать, к чему клонит брат. – Они специально заманили ее в то место. Там безлюдно. Ты бы мог не сдерживать свои силы, а значит не было бы причин отказываться от встречи. Но зачем им это? Я к тому, что неужели они не понимают, что Шукаку просто смел бы их? Зачем будить силу, с которой не сладить?
— Возможно, у них есть, что противопоставить хвостатому демону.
Канкуро задумался. Вчера, когда он стал свидетелем разговора с Суйгецу, он услышал от брата то, чего раньше никогда не слышал. Тот говорил о силе клана Учиха. О их Кеккей Генкае, который, по легендам, мог брать под контроль дух хвостатых демонов. Это дало ответ, почему именно после встречи с Учихой, несколько лет назад, брат перестал обращаться в Песчаного Демона, но не давало ответа на то, кто сейчас мог помогать Акацки в захвате демона.
— Думаешь, они снова хотят воспользоваться силой Учиха?
Предположил он, хотя сам не верил в это. После того боя и сам Учиха поутих. Перестал даже просто в рукопашных боях участвовать. Не говоря уже о боях шиноби. Вряд ли он бы согласился помогать. И все же…
— Ты говорил, что Учиха тоже состоял в Акацки. Знаешь, с трудом вериться. Я это к тому, что хоть он и подбешивает порой, но не похож он на того, кто мог бы заниматься вещами, которые творили Акацки. Я не особо про них в курсе, но даже я знаю, какой мерзостью они занимались. Учиха слишком большого мнения о себе. Он бы не стал заниматься тем, что бросило бы тень на его происхождение и благородный род. Слишком уж он чистолюбив.
Взгляд Гаары стал тяжелее, и Канкуро пожалел, что завел разговор о Саске. Гаара всегда очень тяжело переваривал даже его имя, не говоря уже о беседах о нем. Но, как ни странно, гнев его быстро утих.
— Саске был им нужен не для тех мелочей, что они творили для общественности. Думаю, они взяли его именно для того, чтобы захватить меня. Понимали, что сами не справятся. А для него это был шанс проверить свои способности.
Глаза цвета морской волны углубились в затворки памяти, вспоминая свою последнюю битву…
Мы встретились на пустыре. Подальше от школы и от людей. Но не потому, что боялись кому-то навредить. Ни я, ни мой противник в тот момент не думали ни о чем, кроме боя. Просто люди вокруг. Наши одноклассники, учителя… Они могли помешать нам. А это было недопустимо. Мы слишком долго очищали место вокруг себя, избавляясь от слабых. Утверждались в своем величии.
Я понимал, что никто не сможет сравниться со мной. Знал, что уничтожу любого, но, в то же время, я надеялся, что найдется боец мне под стать. Надеялся и ждал…
Человек с черными, как бездна, глазами тоже ждал. Тоже искал. Он не был Джинчурики, как я, но был не меньше демоном, чем Шукаку. Это заставляло мою кровь кипеть. На пустыре мы впервые оказались лицом к лицу. Я знал, что он старше, но это ничуть не пугало. Один год ничего не значил, значенье имела только сила, которую я чувствовал в нем. Демон во мне отзывался, принимая его вызов. Я и сам не заметил, как уже половину моего тела покрыл песок. Я редко пользовался этим обличием. Точней нет. Я НИКОГДА не пользовался ЭТИМ обличием. Всегда хватало лишь чакры, чтобы побеждать, но этого моего противника Шукаку захотел увидеть сам.
«Убей его», — говорил голос. — «Он сильней, чем остальные, но нам не ровня. Убей, и больше никто не встанет на пути».
Да. Я буквально чувствовал его кровь на своих руках, а его черные глаза смотрели на меня. Презрительно. Словно он сам был лучше, но я-то знал, что он не лучше. В его душе было не меньше черноты, чем в моей.
Он не лучше. Не сильней. Ему не победить.
Я атаковал первый, потому что Шукаку больше не мог ждать. Его крик «Убей!!!» разрывал мою голову. Глаза заволокло черным дымом его чакры, и вот тогда я впервые увидел глаза противника. Истинные глаза.
Они светились кровавым заревом, а по красной радужке кружили по три томоэ в каждом глазу.
«Шаринган!!» — снова закричал Шукаку, а потом начал смеяться. «Он будет нашим лучшим трофеем!!»…
Закрыв глаза, Гаара прогнал мучительное воспоминание, а посмотрев на брата, поразился его спокойствию.
— Так значит, это он усмирил Шукаку?
Голос Канкуро был тихим, словно он сам испугался тому, что первым заговорил. Но Гаара не злился. Как ни странно, но это воспоминание принесло облегчение. Чакра его демона всколыхнулась лишь слегка, почерпнув воспоминание из тела носителя, а потом Шукаку снова затих. Младший Казекаге прислонился спиной к спинке кресла.
— Шукаку в начале был оскорблен попыткой Учихи взять его под контроль и хотел мести, но к тому моменту, когда на пустыре уже места живого не было, мы оба отступили. Отпрыгнули. Разорвав расстояние между друг другом. Шукаку тогда впервые велел мне остановиться.
— Остановиться? — Поразился Канкуро. — Почему?
— Он сказал, что я потеряю себя.
— Ты всегда знал, что это может произойти. Но разве ему это не на руку?
Зачем останавливать того, кто сдерживает твои силы? Он бы смог стать свободным.
— Думаю, Шукаку не хочет свободы.
Это удивило. Мысли, что такое сильное существо, как Биджу, Хвостатый демон, всю свою жизнь проживший запечатанным в теле ребенка, не хочет свободы, казались невероятными.
— А как же его извечные попытки подчинить тебя? Ведь он ни раз пробивался.
— Не знаю, — вздохнул молодой человек, и, словно от головной боли, поморщился и потер висок. — Шукаку такая же остаточная энергия, как и чакра, перешедшая ко мне от наших предков. Возможно, он не сможет существовать без носителя, а может, он посчитал, что есть вероятность нашего проигрыша… Жить в теле Джинчурики лучше, чем исчезнуть вообще.
На некоторое время повисла тишина. Гаара думал о том, кем он был и кто он стал теперь, а Канкуро воспроизвел в своей голове рассказ брата о бое с Учихой, и один момент никак не давал ему покоя. Понимая, что едва ли додумается сам, он осмелился спросить.
— А почему Учиха не… — слово «убил» не хотело слетать с губ. Сама мысль о смерти брата казалась невозможной утратой. Но Гаара и без этого всё понял.
— Когда наш бой закончился, я видел ужас в его глазах. Не знаю, что его так потрясло, но на убийство он уже был не способен. Возможно, Шукаку что-то сказал ему там, в мире, в который может провести только Шаринган…
Палата Саске.
Прошло около получаса, как он подписал все необходимые документы и теперь, скрипя зубами от боли, собирал свою сумку. Вещей было немного, но сейчас, даже подъем с кровати давался с великим трудом. Что уж говорить о сборах. И все же это не так страшно, как каждый раз открывать глаза и видеть ослепительно белый потолок, словно упрекающий тебя. Говорящий : «Ты в больнице. Ты слаб. Ты немощен…». Родные стены помогут ему быстрей прийти в себя. Сейчас главное не потерять рассудок. Тело поправиться. Как и всегда.
Закрыв молнию на небольшой спортивной сумке, он облегченно выдохнул и присел на кровать. Перед глазами сверкали звезды.
— И как далеко ты собираешься таким макаром уйти?
Голос позади испугал его. Он бы наверно даже вскочил, не будь ему так больно.
— Наруто?
Узумаки ослепительно улыбнулся и подошел ближе.
— Ты же не думал, что я позволю своему другу тащиться в таком состоянии через половину города?
— Что ты здесь делаешь?
Наруто усмехнулся, видя, как взгляд товарища снова стал невозмутим и пронзителен.
— Мне Какаши-сенсей позвонил. Сказал, что тебя выписывают.
— Какаши? Как он узнал?
— Не знаю, — Наруто передернул плечами и потянулся к сумке. Саске попытался опередить его, но вместо своей обычной скорости выдал что-то среднее между столетним дедом и подвыпившим мужиком. После чего скривился, хватаясь за ребра.
У Наруто кольнуло в груди, словно он сам почувствовал боль товарища, но стоило Саске поднять голову, как Наруто снова нацепил свою улыбчивую маску.
— Не рыпайся. Сейчас тебе и младенца не уложить. И бесполезно сверлить меня взглядом. Я не сгорю. Даже не надейся.
Саске что-то буркнул себе под нос, но спорить больше не стал.
Они вместе вышли из палаты. Неспеша дошли до ресепшена, где их ждала стайка медсестер и его лечащий врач. Мужчина еще раз напомнил ему про важность перевязок и отдыха и только после того, как Саске пообещал делать всё, что от него требуется, вручил ему выписку. Девушки утирали слезы. Радовались, что он идет на поправку, и ревели из-за того, что больше не увидят такого красавчика.
Наруто на это поморщился, как от лимона.
«Вот ведь бабник. Ему небось даже черти в аду будут глазки строить, если окажутся девушками».
Выйдя из больницы, он поймал такси, но Саске отказывался ехать. После недолгих споров они все-таки уселись в салон и уже через пятнадцать минут были возле дома Саске.
— Остановите там, на углу, — попросил он, и мужчина исполнил просьбу. Когда автомобиль отъехал, Саске наткнулся на хмурый взгляд Узумаки. – В чем дело?
Буркнул он. Наруто недовольно причмокнул.
— Я знаю твой адрес. Твоим шагом до дома еще минут десять идти. Зачем велел высадить здесь?
Саске устало выдохнул и тут же пожалел об этом. По телу снова прокатилась волна боли, но на этот раз он сдержался, и Наруто, кажется, ничего не увидел.
— У меня такое чувство, что я уже месяц на улице не был. Дай хоть воздуха глотнуть, бака.
— Что?! – Оскорбился он, — да это кто еще из нас бака! Накой ты вообще из больницы выписался? Сдурел? Прошло чуть больше недели! Я вообще не понимаю, как ты после такого выжил!!
Саске замер, не смея и рта раскрыть. Он, конечно, понимал, что только что его глупый одноклассник посмел наорать на него. На него! Но когда повнимательней присмотрелся к голубым глазам, понял, что не имеет права ни на что, кроме послушания. Лежа в больнице, он много думал, но только сейчас, видя боль в глазах друга, понял, что его собственная боль по сравнению с его просто ничто.
— Надеюсь теперь, когда ты своими глазами увидел, что я стою на своих двоих, ты перестанешь грызть себя? – Видя растерянность товарища, он даже усмехнулся. – Думаешь, я не знаю, что ты все это время изводил себя? Считаешь, это случилось по твоей вине? Карин мне немного рассказала о том, что было после того, как меня забрала скорая.
— Карин?
Наруто не смог найти ни одного слова, потому смог только повторить имя девушки, что придала ему сил, когда он уже отчаялся получить прощение. Но Саске понял это по-своему, и по бледным губам скользнула ехидная улыбка.
— Что я вижу! Это смущение? Запал на Карин?
— Сдурел!!
Наруто прошиб холодный пот.
— Мы с Карин друзья. Просто друзья!
Саске откровенно веселился. С того момента, как он впервые пришел в себя, он только и делал, что ждал смерти, и лишь сейчас, видя, как его друг злится и смущается одновременно, понял, что он все-таки жив. И это было прекрасно. Еще никогда он так не радовался новому дню.
Некоторое время спустя.
Наруто впервые был у Саске дома и теперь, сидя у него в гостиной, не мог заставить себя не глазеть по сторонам. Дом и сад были в традиционном японском стиле, но большинство мебели имело отпечаток современности. Диван и стол в гостиной были в европейском стиле, но на полках стояло множество старинных статуэток и свитков. На полу ковер с толстым ворсом, а в углу большой бансай.
Саске сидел напротив и внимательно изучал свою выписку.
— У тебя красивый дом, — не смог сдержаться Наруто. – Вы живете здесь с братом? Или еще прислуга есть?
При упоминании прислуги Саске окинул товарища таким взглядом, что Наруто сразу понял, что сморозил глупость.
— Хоть наш род и древний, — буркнул Саске, возвращаясь к документу, — но мы не какие-то там аристократы, чтобы держать в доме прислугу. Нас двоих вполне достаточно, чтобы был порядок.
Наруто закивал, показывая, что все понял и выговаривать его больше не стоит. Саске вернулся к чтению, а Узумаки прошелся по залу. Было видно, что его одноклассник в деньгах явно не нуждался. А кроме всего прочего был еще и невероятным чистюлей. Вспомнив свою собственную комнату, Наруто стало стыдно.
— Ты сам моешь пол? – Представив товарища со шваброй в руках и переднике, он не смог сдержать смеха.
Очередной глупый вопрос вынудил Саске вновь оторваться от выписки.
— У меня есть моющий пылесос. И посудомоечная машина. И стиральная.
— Да понял я! — Нахохлился Наруто, пожалев, что не сдержался. — И все равно. Это ненормально, когда в доме, где живут мужики, так чисто. Ты меня пугаешь.
Слушать его и дальше было просто невозможно, и Саске, не сдержавшись, стукнул руками по столу, когда отбросил от себя так и не прочитанный список рекомендаций врача.
— Когда ты уже свалишь?! У меня уже голова болит от твоих постоянных вопросов.
— Голова у тебя болит не от вопросов, а потому что ты должен был остаться в больнице и жевать обезболивающие! Какого Биджу ты оттуда ушел?
Два взгляда, черный и голубой, сошлись в беззвучной борьбе. Как ни странно, но Саске отступил первым.
Прикрыв глаза рукой и неспеша прислонившись к спинке дивана, он ответил:
— Просто я ненавижу больницы. После смерти родителей ни разу там не был. Даже если бы меня не отпустили, я бы сбежал.
Наруто ухмыльнулся, представив, как с такими ранами у него бы получилось это сделать, но говорить этого не стал. Он знал Саске достаточно, чтобы понимать, что именно так бы он и поступил. И боль бы его не остановила.
Его замкнутый и скрытый товарищ впервые заговорил о родителях, и Наруто очень хотелось, чтобы он рассказал немного больше, но просить не решился. Саске сам все расскажет. Когда будет готов. Или когда поверит в него окончательно.
Вскоре Наруто ушел. Саске нужен был отдых, а при нем он бы ни за что не признался, что ему тяжело. Слишком гордый, чтобы признать, что он такой же человек, как и все вокруг.
Чуть позже.
Сакура сидела на ступеньках возле дома Наруто и поглядывала на экран лежащего рядом телефона. Она звонила несколько раз, но ей ни разу так и не ответили. Стоило бы уйти, но ей отчего-то не хотелось этого делать. Сейчас, когда Саске не рядом, Наруто — это единственное, что у нее есть. Кроме того, она обещала, что не бросит его. И она не обманывала. Если раньше Наруто воспринимался ей как парень, который, возможно, смог бы заменить ей Саске, теперь она точно знала, что ее чувства к нему совсем иные. Как бы она ни старалась, Наруто для нее скорее брат, чем возлюбленный. Но это не делает его менее значимым.
Подумав об этом, она улыбнулась, и тут же зазвонил мобильный.
— Сакура? Ты звонила? – Послышался довольный голос. — Прости, был занят. Что-то случилось?
— Нет. Ничего. Просто я…
Она подняла глаза к воротам и увидела, что Наруто стоит в дверях и так же, как и она, улыбается, глядя на нее.
Они обменялись приветствиями. Посмеялись, что оба купили продуктов к ужину, и, разговорившись, вошли в дом.
Пока Сакура мыла овощи, Наруто раскладывал на столе посуду для готовки и думал, стоит ли говорить девушке, что Саске выписали. Нет, конечно, он скажет ей об этом. Но вот стоит ли говорить об этом именно сейчас? Наверняка она обрадуется и будет рваться к нему, после чего ему придется отговаривать ее, и в результате она узнает, что до выздоровления ему еще оооочень далеко, и что его не выписали, а он скорее сбежал. Хоть и с разрешения. Как результат — она расстроиться, а она так давно не улыбалась. Сейчас она стала как раньше. Как та Сакура, в которую он влюбился почти год назад. Мысли поплыли в том направлении, и потому, когда девушка провела перед его лицом рукой, привлекая внимание, Наруто вздрогнул. Девушка захихикала.
— О чем задумался?
—А, да так, ни о чем.
— И все же?
— Подумал, что уже почти год прошел, как мы познакомились. Даже не верится.
— Ну да, — она выложила на столе продукты и, протянув Наруто нож, показала на перец. – Режь.
Парень кивнул, а Сакура взялась за зелень.
— Я помню, какого ты шуму наделал, когда пришел в класс. Какаши-сенсей до сих пор ворчит, когда тебя видит. Помнишь, ты назвал его стариканом?
— Да, точно. Ты мне еще потом выговор устроила. Даже врезала.
Они одновременно засмеялись. Хорошее было время. Тогда они и подумать не могли, что станут друзьями. По крайней мере, Наруто точно не думал, что Саске станет так важен для него. С первого взгляда они буквально возненавидели друг друга. Кто же мог знать, что все станет так, как стало сейчас? Хотя это только Наруто открывал для себя все новые и новые факты, а Саске уже тогда знал, что Наруто не просто хвастливый новичок, а носитель чего-то большего, чем просто чакра шиноби. Его глаза видели многое, кроме того, что ко всем своим бойцовским качествам Наруто окажется еще и надежным другом. Это было неожиданным дополнением. И Наруто надеялся, что так все и останется. А пока его друг отлеживался в кровати своего шикарного дома, второй его самый близкий человек нарезал морковку, сидя напротив. Девушка собрала в хвостик свои длинные волосы, и только одна прядь непослушно выбилась и свисала вниз, щекоча щеку. Сакура уже в который раз попыталась ее убрать и в результате обсыпала себя налипшей на нож морковкой. Наруто, смеясь, потянулся к ней.
— Дай помогу, пока себе нос не оттяпала.
Его рука легонько скользнула по ее щеке, подцепила прядь волос и бережно убрала за ухо, немного подоткнув кончик между стянутых волос.
— Спасибо. – Девушка потупила взгляд и отчего-то смутилась. Хотя понимала, что это просто помощь от друга. Никакого намека на что-то большее. Наруто тоже уловил неловкость ситуации и поспешил убрать руку, но схватился за нож слишком скоро и в результате порезался.
— Скорей, надо промыть!
Он и удивиться не успел, а Сакура уже тащила его к раковине и тянула руку к воде. Видимо, порез был глубокий, потому что кровь никак не хотела останавливаться.
— Подними руку наверх, — скомандовала девушка, — и покажи, где у тебя аптечка. Нужна перекись и бинт. Ну или хотя бы пластырь.
Все необходимое нашлось здесь же на кухне, и палец был быстро обработан и забинтован. Реакция девушки была слишком бурной для простого пореза, а теперь в зеленых глазах застыл испуг.
— Почему ты так испугалась? От пореза пальца еще никто не умирал. И я не стану первым.
— Я знаю, просто… — Она замялась, словно подбирая слова, но кроме правды на ум ничего не пришло. – Не могу видеть на твоих руках… Кровь. И думаю, что никогда не смогу. Будь осторожен.
Она вернулась к нарезке овощей, а Наруто виновато смотрел на ее опущенную голову и поникшие плечи.
«Она вспомнила тот день, когда нашла нас с Саске за школой. Тогда я весь был перепачкан кровью… Ее любимого человека».
Его руки непроизвольно сжались в кулаки, а вокруг, вместо смеха, что совсем недавно растекался по дому, повисла тишина. Звонок в дверь стал спасением от неловкости, и Сакура тут же бросилась открывать. Наруто даже опомниться не успел, как девушка уже выбежала в коридор.
— Хината, привет! – Услышал он и вскинул голову, обернувшись на голос одноклассницы.
Сакура приветливо встретила одноклассницу и пригласила в дом. В руках девушки оказался еще один пакет продуктов. Это вызвало смех у подруг, а Наруто заставило устыдиться того факта, что все считали, будто он голодает. Втроем дело пошло веселей. Сакура перестала думать о грустном, а Хината с радостью делилась секретами кулинарии, изредка поглядывая на молодого человека из-под длинной челки. От Харуно это, разумеется, не укрылось, и когда она в очередной раз вынудила Наруто оставить их вдвоем, усадила подругу за стол.
— Если ты не станешь смелей, — поучала она серьезным тоном, — этот балбес никогда не сделает первого шага. Рядом с ним ты едва ли сознание не теряешь. Да он даже если захочет, не подойдет к тебе первым. Побоится испугать.
Щеки Хинаты были пунцовыми. Ей было даже от упоминания одного его имени стыдно, а тут такой совет. Да разве ей под силу такое?
— Я понимаю это все, но ничего не могу с собой поделать. Я так смущаюсь, что даже смотреть на него открыто не могу. Это выше моих сил.
Харуно буквально упала грудью на стол, признавая свое поражение. Просить Хинату перестать краснеть почти то же самое, что заставить Наруто сначала думать, а потом делать. Один слишком упрям и скор на действия, а вторая слишком много думает и совсем не хочет ничего делать.
«Да они просто созданы друг для друга, — подумалось ей. — Как две половинки, составляющие одно целое. Вот только как сотворить то чудо, что заставит их сойтись?».
Размышления на тему отношений привели ее к еще одной личности, но у той были проблемы совсем противоположные. В отличие от недалекого Наруто, Киба, напротив, был очень резв и, судя по жалобам подруги, очень изголодался. Решив, что проблемы Ино куда серьезней, она извинилась перед Наруто и пообещала на днях еще раз зайти. После чего очень быстро ушла. Хината даже сочла это не за уход, а за наглый побег.
А что? Одним ударом двух зайцев. Хинате и Наруто полезно побыть вдвоем, а Ино нужна поддержка, которую она непременно получит.
Дом Карин.
Такой головной боли, как сейчас, Карин не испытывала никогда в жизни. Любое движение отдавалось в висках и буквально валило с ног. К горлу подкатывала тошнота. Стараясь издавать как можно меньше шума, она спустилась вниз и прокралась на кухню. Про Суйгецу она и думать забыла. Все мысли были только о том, как избавиться от похмелья.
«Это сколько же я вчера выпила, что сегодня мне умереть хочется? Этот чертов акуленок, наверно, мне какой-нибудь дряни намешал. Хотел меня напоить, чтобы… Чтобы что?»
Ее взгляд бегло осмотрел себя. Одежда была на месте. Значит, он не домогался ее. Хотя это было бы удивительно. Уж кто-кто, а Хозуки не пылал к ней страстью. Как, впрочем, и она. Тогда зачем напоил?
Прижимая ко лбу стакан с холодной водой, она так же неспешно прошла в гостиную, где они вчера и сидели. Все выглядело пристойно. На столе даже посуды не было. Что удивило. Она точно помнила, что они не только пили, но и ели.
«Неужели он убрался? Да ни в жизнь не поверю. В кухне даже посуды нет. Помыл??»
Эта мысль привела к глубокому шоку. Уж чего она точно себе представить не может, так это Суйгецу, убирающегося и моющего посуду. Тем более в ЕЕ доме. Да он быстрей бы все выбросил, чем…
«Не может быть!!»
Рванув в кухню так быстро, что ее снова замутило, она распахнула дверцу под раковиной и едва не села на пол. Ведро было полно битой посудой.
«Он даже кастрюлю выбросил!!!»
Выцепив из стекол и мусора свою посуду, она зло швырнула ее в раковину и пошлепала босыми ногами в зал. Заниматься уборкой в таком состоянии она точно не будет. Вначале нужно что-то сделать с похмельем.
Утро начиналось для девушки скверно. Перед глазами у нее все расплывалось, потому что она не смогла найти свои очки, а подходя к дивану, наступила на что-то острое. Тонкая девичья психика не выдержала. Захотелось разрыдаться. И как раз в таком-то состоянии ее и застал вошедший в дом Хозуки. В руке у него был пакет с покупками и открытая бутылка воды. Девушка обернулась на звук открывающейся двери, и парень даже вздрогнул, увидев ее. На голове словно птицы гнездо свили, лицо заплаканное, а из зажатой пальцами ступни сочится кровь.
— Вот если бы ты сейчас видела себя со стороны, — вздохнул он, обвинительно указывая на девушку пальцем, — никогда бы больше не посмела возразить, что ты не ведьма. Да в гроб краше кладут! Чего ревешь?!
Карин не нашлась что ответить и только плотней сжала губы, силясь не всхлипнуть. Было стыдно признать, но она даже обрадовалась, что Хозуки здесь. Парень в свою очередь окинул ее оценивающим взглядом, положил пакет на пол и прошел мимо, заворачивая на кухню. Вернулся он уже с аптечкой, что еще в первый день пребывания здесь нашел в кухне на подоконнике. Все это время Карин молча наблюдала за ним. Без очков она правда мало что различала, но все же слепой не была. От нее было скрыто только выражение его лица. Хотя она могла поставить на кон все свои деньги, что сейчас он злорадно скалится. И она не ошибалась. Суйгецу и не пытался этого скрывать. Она постоянно выводила его из себя и не стеснялась в выражениях. Говорила, что ненавидит, и что лучше умрет, чем попросит у него хоть что-то. А теперь вот сидит перед ним тише мышки и помалкивает. Красота и отрада для его мстительного сердца. Только вот что-то радовало его это совсем недолго.
— Хватит уже смотреть на меня такими глазами, словно сейчас разрыдаешься, — фыркнул он, усаживаясь прямо на стол напротив нее, и довольно грубо ударил по руке, вынуждая отпустить раненную ногу. – Слепая что ли? Не видишь, что стекла на полу?
Шлепок по склоненной голове и тут же изменившийся взгляд вызвал у него неожиданный всплеск веселья. А ведь точно. Карин же сидела без очков. Вчера она так набралась, что он побоялся, что она их попросту разобьет, потому оставил их на комоде. Но она-то этого не помнит. Новый приступ смеха девушка попыталась пресечь еще одной оплеухой, но промахнулась.
— Будешь махать руками — свяжу, — рыкнул он вполне серьезно. — А начнешь реветь — водой окачу.
И для верности потянул ее за ногу, вынуждая сесть немного ближе. Положив на колени полотенце, он уложил сверху ножку девушки и немного полил перекисью, чтобы посмотреть, не остался ли в ране осколок. Разумеется, это было больно, и Карин попыталась вырваться, но он держал крепко. Колючий и недовольный взгляд приковал ее к месту, и она сжала зубы, чтобы не расплакаться. После того, как он убедился, что ничего в ране не осталось, он довольно ловко забинтовал рану, после чего встал и сразу же отпустил раненую ногу. Девушка не успела среагировать и больно стукнулась пяткой о стол.
— Придурок! – завопила она, хватаясь за и без того болящую конечность, а потом еще и за голову. Орать все-таки не стоило.
— Вот теперь узнаю тебя прежнюю, — оскалился парень и, проходя мимо, бросил ей на колени очки. – Одевай, а то на крота похожа. И шевелись в сторону кухни. Буду тебя похмелять.
Еще почитать:
Ангел за плечом — 2 глава
|Живущий враг| — I love a pirate
Почему так больно ? — Мальчики не плачут , девочки не любят
Десять ночей со Стариком Холом — Пиццерия третья ночь
«
»
