Что со мной не так? Глава третья.

Глава третья

— Я повторю свой вопрос, если до кого-то до сих пор не дошло: КАКОГО ЧЕРТА ТУТ ПРОИСХОДИТ? — В голосе нашего ректора была и угроза, и ненависть, и сталь. Его серьезное, почти такое же, как в фильмах про всяких зазнавшихся детёнышей аристократов, лицо содержало в себе убийственную ярость.

Смех прекратился в ту же секунду, все затаили дыхание, никто и не попытался хоть что-то вымолвить, явно осознавая, чем ему это может грозить. Даже Егорик продолжал оставаться верхом на парте, только теперь он сидел на ней, а не стоял, как тогда, когда я только вошел.

— Соловьев, вы долго ещё будете своей пятой точкой находиться на па… — ректор прервал свою речь: его взгляд наткнулся на лежащего на полу Максима, обмазанном йогуртом с ног до головы, глаза главы нашего ВУЗа значительно округлились, кулаки непроизвольно сжались, лишь усилием воли он сдержал свой порыв прямо сейчас вышвырнуть этих двоих за двери своего кабинета, где вручит им очередное редкостное, скорее всего, особо мерзкое наказание, — После пары ко мне. ОБА! — «Ого, да папочка в ярости», — пронеслось в моей голове.

После этих слов ректор круто развернулся и втащил в аудиторию девушку, которая до этого момента была скрыта за его широченной спиной.

— Это ваша новая студентка, Кира Эльвир. Наторева, ты берешь опекунство над ней, всё покажешь и расскажешь. Возражения не принимаются!

—Но поч…— хотела начать возмущаться староста нашей группы, но осеклась под грозным, полным гнева взглядом Семёныча. — Хорошо, — лишь произнесла она.

— Вот и прекрасно! –Торжествовал злодей и одарил всех присутствующих своей ослепительной улыбкой. Затем почти бесшумно покинул нас, тихонечко прикрыв за собой дверь. Мне даже показалось, что я услышал его умиротворенный выдох.

Вообще наш ректор — мировой мужик. Я раньше никогда не видел его таким злым. Даже когда тот балбес Солянников совершенно «случайно» локтем включил пожарную сигнализацию, тогда ведь ректору пришлось много писать объяснительных из-за ложного вызова соответствующих мужчинок в такой ситуации. Кстати, именно в тот день в пивнухе неподалеку проходил конкурс интереснейшего характера, по типу, кто больше выпьет, тот получает месячную пятидесяти процентную скидку на приобретение жидкостей всей градусной меры, так сказать, данного заведения. Угадаете, кто победил или вам нужна подсказка? Даже тогда он не был так агрессивен.

Так вот, чем же ему уже успела насолить эта новенькая?

— Чего ж вы стоите в дверях, Эльвир? — Было видно, как в его голосе проскочили нотки неприязни. Это он из-за фамилии так или есть какая-то другая причина? — Проходите, присаживайтесь на свободное место, — сказал препод, который уже находился у своего стола и раскладывал собственные писчие принадлежности. Он направил указательный палец туда, куда ей нужно было проследовать.

Под любопытными взглядами других студентов девушка прекрасно пересекла аудиторию, отлично держа осанку, и уместилась в указанном место. Это место оказалось рядом именно со мной. «Началось колхозье утро», — лишь раздалась мысль в голове.

Но стоило бы отметить, что девочка была от природы неплохо вознаграждена: её ярко-рыжие волосы отлично сочетались с её зелёными, как сама трава в июль месяц, глазами, и, как когда-то в сериале выразился герой по фамилии Антонов из «Папиных дочек», у нее «Дебет — девяносто, крéдит — девяносто», говоря о весьма привлекательных формах. Мне показалось, что она, даже когда умещала свои учебники и канцелярию на край стола, держала голову ровно. Её костюм, состоящий из белой рубашки неизвестного мне материала, черной юбки по колено и серого жакета, застегнутого на одну единственную пуговицу, отличал ее от стереотипного представления внешнего вида стандартного студента. В общем, её наряд имел именно нейтрально-классический вид, в принципе, как и подобает ходить всем в нашем заведении. Но для чего нужны правила? Правильно! Чтобы их нарушать, поэтому все ходят в свободной, непринужденной одежде. Из-за этого Эльвир казалась в нашей группе черной мухой на белом полотне.

— Итак, приступим, — произнес несколько притупленным голосом Анатолий Иванович, спустя минуту, — дифирамб – это культовые песни в честь бога Дионисия, которые выполнялись хором и танцорами под руководством Кори… Теплова! — Резко повысил тон Иваныч так, что я от неожиданности вздрогнул и на пол листа сделал помарку ручкой. Он так уставился на бедную студентку, как будто хищник на жертву, оскалился, — Вы знаете эту тему? Желаете вместо меня продолжить?

— Нет, простите, — тихо вымолвила девчонка, которая, скорее всего, так и не поняла, за что к ней привлекли дополнительное внимания. Она пошевелила головой так, чтобы ее длинная челка упала на лицо и закрыла его, ограждая от тяжелого взгляда препода. Все же знают, что Толика злить – себе дороже. Поэтому никто и не возражает против его слова.

— Вот и отлично! – победно изрек он. — Кстати, хочу вам напомнить, что скоро сессия, и эти понятия очень вам облегчат жизнь. Поэтому! — Всеми силами своего старческого голоса старательно выделил данное слово, — настоятельно рекомендую вам их записать и заучить.

И до самого звонка мы писали эти самые «облегчающие жизнь» понятия. Как оказалось, они только осложнят всё. Этих определений было свыше ста двадцати. М-да, ситуация оставляет желать лучшего.

Остаток учебного дня прошел без происшествий: преподавали что-то рассказывали, показывали, демонстрировали, объясняли, а мы «старательно» записывали. После крайней пары я шустро выскочил из аудитории и стремительно направился к выходу, размышляя об утренних событиях. Задумавшись, я и не заметил, как справа от меня пристроилась новенькая. Черт, как же её зовут? Кира, что-ли? Да, точно. На самом деле, вне аудитории она показалась мне ещё более привлекательнее: отличная прическа, немного помады на губах и туши на ресницах. Её чарующий взгляд был направлен вперед, она, как и в аудитории, шла прямо, держала осанку, её ноги выписывали замысловатые шаги, которые заставляли все тело двигаться еще притягательнее, ее движения были схожи с грацией кошки: мягкие, медленные, спокойные, но уверенные. Ярко-рыжие волосы стали развиваться на ветру, когда я распахнул перед неё дверь на улицу. Только тогда она оторвалась от намеченного маршрута и томно посмотрела на меня. Её изумрудные глаза смотрели, казалось, вглубь меня, в самое сердце, исследуя. Её губы растянулись в милой улыбке, а на щечках проступили ямочки. Она лишь качнула головой в знак благодарности и направилась дальше, оставив после себя теплый осадок на душе. Прямо-таки модель для обложки журнала, похитительница сердец.

Из моих раздумий меня вырвал громкий звук сигнала автомобиля, которые остановился прямо передо мной, я даже не заметил, как оказался на улице, а уж тем более посреди дороги. Приложив руку к груди, немного склонил голову, в качестве извинения, быстро перебежал дорогу. Отыскав взглядом свободное такси, прошествовал к нему, дабы поскорее добраться до дома и принять душ. Как-то не очень хочется ехать в душной маршрутке с толпой таких же злых, усталых и потных, молодых и не очень, людей.

Влез в автомобиль, указал свой адрес водителю на его навигаторе, откинулся назад, закрыл глаза, вытянул ноги и опять погрузился в свои мысли. Так, стоп! А где новенькая? Пришлось выйти из своего удобного положения повернуться назад и посмотреть: нет ли ее в зоне видимости? Но увы, её не оказалось. «Ну и черт с ней!» — пронеслось в голове. Забыв о Кире, вернулся к исходному возлежанию и, кажется, задремал.