Добежав, наконец, до необычайно изящному особняку с красивыми садами, подобному из страниц сказок, направилась к вратам. Неожиданно за ними некто закашлял:
— Девушка, вы зачем пробираетесь на чуждую территорию да ещё в руках с моим начальником?
— Начальник?! – удивилась она и опустила взгляд на низенькую брюнетку, что глядела на неё с презрением.
— Это она так запугивает, я не совсем и начальник. – негромко рассмеялся парень – Кармения, пусти нас, пожалуйста, она ко мне по делу.
— Ладно, так и быть. Открываю. – вздыхая, прислуга распахнула врата, при этом провожая их взглядом.
— Спасибо. – улыбнулся ей Левиноель.
— Да пожалуйста. – фыркнула та в ответ.
Проходя мимо неё, Торхилдэх поднялась к дверям. Как ей хотелось бы открыть их одной ногой, как обычно она делает у себя дома, когда руки заняты чем-либо, но забоялась испортить их. А главное её волновало то, как после такого бы относился Левиноель – всё-таки он для неё идеал идеалов большинства парней и не хотелось бы показаться бескультурной.
Пока она ломала голову как бы открыть двери, тот лишь одним щелчком пальцев распахнул их. Та лишь дивясь, подходила внутрь.
На её удивление внутрь дома парня выглядело не как у многих знатей. Комнаты миловидны, но предметов было мало. А если конкретнее, декоративные вещи хоть и присутствовали, но нужных вещей чуть больше, нежели первее названых. Особенно стоял диванчик с вышитыми подушками и полотном ближе под лестницей. Также он находился подальше от глиняных и фарфоровых кувшин. Но при всём случае нельзя не отметить, что вокруг царила необычайной красотой, которую не узришь нигде нечто ближе в этом роде.
Девушка, спустив парня на ноги, мигом прокомментировала:
— Ухты ж, ё моё, как у тебя здесь шикарно то! Только странно, что тут маловато декоративных вещей, чем у многих знатней. И кувшины так странно стоят, немного далековато от скамьи этой.
— Диванчика. Это так, для безопасности, много что может произойти, в случае если они разобьются, и осколки не попали туда.
— Понятно. А это что за баночки лежат под ним? И надписи неразборчивые какие-то.
Тот, запотев, издал нервный смех:
— А ну эм… Ну это для экстренных случаев, ихи-хи. Может, я пойду, заварю чаю, пока ты посидишь тут?
— Эм, ладно. Всё нормально?
— О чём ты? Всё хорошо, не беспокойся об этом.
— Ну, как скажешь.
Левиноель с неболшой спешкой уходил на кухню, немедля захлопнув дверь.
«Уф, слава богу, она не узнала, что у меня неизлечимая болезнь. Не хотелось бы этим привлечь кого-либо в это.» — прижался к двери парень, после собравшись с мыслями, направился к полке с чаем и лечебными травами.
Торхилдэх в это время скучала, сидя на диване, пока не узрела на комоде тёмно-зелёную книгу с незнакомым для неё словом «нервиспория». Тут же мигом вскочив, она заглянула в неё и случайно наткнулась на лист бумаги средь страниц. Любопытство взяло вверх над ней и она захотела прочесть, что же здесь написано:
«Имя: Левиноель (настоящее имя не помнит)
Фамилия: Мати
Дата рождения: 13 октября 624? года
Жалобы: головные боли, быстрая утомляемость, плохая память, приступы головокружения, обмороков и периодических удушений.
Первые приступы вероятно, случались в очень раннем возрасте, так как пациент заявил, что такое всегда с ним происходит. Раннее детство не помнит вовсе, кроме травмирующих событий. Легко запоминает лишь визуально, на одних словах путается и забывает некоторые детали. При большом объёме задач очень быстро устаёт, появляется вялость и сонливость. Легко подаётся стрессу, изначально впадая в ступор и неосознанно кусая губы, дергается левая бровь, после случаются мучительные для него приступы и теряет сознание. Самооценка падает только при эпизодов хандры, в обычном состоянии обычная. Мысли о суициде отсутствуют, максимум периодически о селфхарме.
Итоговый диагноз: врождённая нервиспория второй стадии…»
«… Лекарь: Навахъуэх Рашида Хамадисэн. »
«Пиздец, как же жалко его. – впав в шок, задрогнулась девушка – Бедолага, на него обязанностей то столько да ещё на нём эта зараза висит. Вот почему он сей такой вялый.»
Наконец ни в чём не подозревая, вышел русоволосый с подносом на руках. Как увидев её с книгой в руках, тот впал в ступор. Та краем оком заметив его, обернулась.
— Левинаель, ты только не нервничай по-братски. Ты меня извини, ну не удержалась я. Просто смотрю – какая-то книжка лежит, дай-ка думаю, гляну, что это со странным названием и хопа бумажка нарисовалась.
— К-какая бумажка?
— Ты не знал? Здесь какая-то Навах…На-ва-хъ-у-эх Рашидà.
— Рàшида Навахъуэх?
— Да-да, она. В общем, написала про какую-то нервиспорию и это… а что такое селфхарм?
Парень, обеспокоившись пуще прежнего, закусил губу, а его бровь задёргалась. Девушка незамедлительно отреагировав, положила то, что держала в руках на место и подбежала к нему:
— Тихо-тихо, Левинаель, всё хорошо. Изволь, я подберу по-братски.
Выхватив поднос, она поставила его неподалёку от книги и вернувшись к нему обратно, провожала его до диванчика:
— Вот так, присядь. Поди, наверное, переутомился, немного отдыха не помешает тебе.
— Почему… почему ты так добродушна ко мне? Я же этого не заслуживаю… Почему же ты не насмехаешься надо мной?
— А с чего бы мне? Я же не кукушная, чтоб над таким угарать. Ну, подумаешь, нервиспория нависает, но глянь на себя – красавец, умный, добрый и талантливый. Порой даже я удивляюсь, как ты знаешь дофига чего да ещё как-то успеваешь за всем этим. Тем более ты помогаешь людям, несмотря на свою болезнь, а это не каждый осилит.
Подсев возле, она говорила так уверенно, что парень расплакался, при этом вытекала из бледно-васильковых очей вместе со слезами тушь. Девушка видя это, тут же встала, оглядываясь:
— Ну чего ты? Давай воды принесу. Где она у тебя?
Левиноель неожиданно схватил её за руку:
— Я давно не слышал подобные слова… — позже он поднял взгляд на её – Прошу, не уходи… Побудь на миг со мной, пожалуйста.
— Ну, как хочешь. – пожав плечами, Торхилдэх присела обратно. Немного погодя она начала прижимать его к себе – Давай тогда обнимемся что ли хотя бы. Мой дед так делал, когда мне не здоровилось иль настроение поганое бывало.
Русоволосый лишь шмыгая, послушно сжался к девушке в объятия.
— Ты испугался, что я тебя осуждать стану? Не боись, мне-то всё равно какие болячки у человека, главное чтоб он вообще человеком был. Не парься, ты бы мог мне сразу сказать об этом. Я бы, знаешь, никому проходу не дала даже пальцем тронуть тебя лишний раз. И пусть думают, что хотят, я тебя в обиду всё равно не отдам.
— П-правда? – проливал слёзы парень уже от радости.
— Зуб даю. – кивнула та – Только не плачь, мой ангелочек.
«Ангелочек?!» — засмущался тот, но пытался скрыть под нежный смешок:
— Это у меня от радости. – вынимая из карманов платок, он вытирал слёзы и следы от туши – Но ангелочек как-то лишнее было, ихи.
— Ну почему же? У тебя лик, словно у ангела. При первой встрече мне так и хотелось спросить «ты не ушибся, когда падал с небес?».
— А ну не то, что прям… — растерялся парень от слов из её уст.
— Да ладно тебе, чего так смущаться то. — перебила его Торхилдэх, хлопая ему по плечу.
Вдруг от её хлопка Левиноель почувствовав боль, завизжал с едва слышным коротким выдохом. Девушка оторопела:
— Ой, прости, я не хотела. Не думала, что так мощно хлопну.
— Ничего страшного, это я просто хрупкий. Может, позабудем о произошедшем и выпьем чаю?
— А как же плечо?
— Пустяки, поболит-пройдёт.
— Не-не-не, давай я понесу поднос куда надо. Нагрузка же на плечи. Что же так ты не бережёшь себя?
Парень хотел возразить, однако та не слушая его, уже взяла в руки поднос и глядела на него, поджидая:
— Ну, куда нести то?
— Направо, к двери неподалёку от окна.
— Агась, поняла.
Девушка немедля поторопилась к двери, что тот едва мог успевать за ней. Открыв ей дверь, она сразу поставила поднос на обеденный стол.
— Спасибо большое, остальное я сам сделаю. – поблагодарив, Левиноель начал раскладывать посуду и закуски, приготовленные им.
— Не-не, давай помогу.
Торхилдэх пытаясь вновь помочь, случайным образом касается его миниатюрной руки, что только-только держала ложки. Они, пересекаясь взглядами, на миг оглядывались на друг друга. Бедный парень испытывая смешанные эмоции, не понимал, как ему реагировать и готов был провалиться сквозь землю, коль девушка посмотрит на него как на дурака, который даже слова не может вымолвить.
— Ой, прости, я не хотела. – резко убрала свою крепкую руку она, заикнувшись.
— Прости, мне так стыдно, я такой туголей [игра слов: туговато ответить, а стоит, лелеет]. – одновременно с ней сказал раскрасневший Левиноель.
— Что-что? Какой ещё туголей? – переспросила та.
— Н-неважно. Присядь, пожалуйста, пока я накрываю стол. – отворачивал голову он в сторону посуды.
— Ну ладно… — вздохнула девушка с лёгкой досадой, но всё не могла забыть тот миг и вращая ложку, защерила кривые зубы – Кстати, у тебя такие гладкие ручонки. Ну, прям как шёлк, ей богу.
Русоволосый слыша это, едва выдерживал смущение. Сердце быстрее колотилось, а в животе порхали бабочки. Казалось, ещё немного и он лопнет от всего происходящего.
— С-спасибо… — растерянно улыбнулся тот.
— Да ладно тебе, чего стесняться то?
Раскладывая всё аккуратно и красиво на столе, Левиноель присел за стол, а после и Торхилдэх последовала его примеру. Необычно для неё бледно-васильковоочавый перед тем как приступить к чаепитию начал жестикулировать, шепча нечто на куметпатском:
«’Ji:rat nij ‘ji:ratthi,
Ji:b nij ji:b’thi.
‘Ya:bhaw Ni:al içi.
‘Ya:bhaw zhyl kai.»
Сперва он касался за правое око, по второй строчке он перекладывал к левой стороне груди. Причём делал это почти сжатой рукой, за исключением разве что двух торчащих пальцев – большого и указательного, скрещивая. Под конец он, соединив ладони, складывал все пальцы меж собой.
— Эм, а ты что делаешь? – недоумевала девушка.
Парень отвечал не сразу. Как покончив с причудливым для неё обрядом, тот повернул голову в её сторону:
— Получаю благословение от одного из моих предков. Конечно, перед приёмом пищи это делать не обязательно. Но я делаю, чтобы они помогли вспомнить мне более ближайших родственников. Однако пока что едва это получается. Вспомнил, разве что, у меня есть старшая сестра, про прадеда, которому сей ближе к девяноста годам, про родителей и частично приёмных родителей моей матери.
— Приёмных родителей? А что с твоими родными бабой-дедой случилось то? Померли что ли?
— Я как-то раз случайно наткнулся у деда моей сводной сестры на одно печатное издание о скандальном инциденте. Бахити Мати была выходцем одной мафиозной семьи Нуфертити, но также этот клан имел плохие отношения к другому, более молодому клану – Шатуэх. Она их обыграла в картах на весьма крупную сумму денег, насмехалась над ними. Те не вытерпев унижений, просто взяли и сожгли всю деревню, её саму утащили без сознания от дыма и утопили в озере.
— А с дедом что?
— Он сгорел в этом же пожаре, спас при этом всех детей, в том числе и…
— И твою матянь, да?
— Читаешь мои мысли. Она после, как мне некто поведал, потерялась и как-то оказалась в столице Казеции, её подобрала сёгхунская принцесса её же возраста и привела к своему отцу – сёгхун Нархран. Позже молодая пара бардов удочерила её к себе.
Внезапно к ним ворвалась девочка с большими очками и необычайными очами цвета фиалок:
— Братец Левиноелюшка. Гляди, кого поймала.
Она жизнерадостно подбегая к Левиноелю, рассоединила ладони и чуть ли не ему в лицо подставила их, показывая мелкого лягушонка:
— Хопачки!
Тот от испуга чуть не подпрыгнул со стула, прихватившись рукой за грудь и тихо завизжав:
— Ализа.
— Правда миленький? Я хочу попросить папеньку оставить его у нас. Как думаешь, он разрешит?
Торхилдэх за всё время наблюдая за ними, едва сдерживала смех. Парень лишь на слова девочки со вздохом пробубнил:
— Незнаю ничего.
— Ой, а я оказывается, вам помешала. – Ализа глядя сперва на неё, а потом на него и ехидно улыбалась – Ну ладно, мы с Моисеем тогда подождём там, поквакаем – после она близко подошла к девушке, шепча ей в ухо – Кстати, он любит, когда его дразнят.
— Спасибо, подруга. Буду знать. – похлопала та ей по плечу.
— Ализа, я всё слышал. – косо посмотрел он на девочку.
— Ой, да чего ты? Я просто сказала как есть. Ты бы всё равно застеснялся сказать об этом.
— Нет, я смотрю, ты слишком много болтаешь. Разве тебе не пора проведать своего отца? Не то, наверное, один там утомился и скучно ему без тебя.
— Точно. Пойду-ка я покажу ему свою лягушечку.
Поскочив из веранды, подпевала веселенькую песню, неся с собой лягушку:
— До скорого, братец. Не скучай.
«Ещё бы соскучишься со всеми.» — со вздохом подумал парень.
— Это твоя сестрёнка была? – поинтересовалась девушка.
— Не совсем как бы сестрёнка, она мне просто как младшая сестричка. Также моя ассистентка в лечебнице, отец её изобретает лекарства и привозит по нескольким странам из Елвагии.
— А-а, понятно. – после она продолжала вместе с ним пить чай, всё смотря на него – Слушай, насчёт этой, нервиспорией то. Так что за хрень этот селфхарм? Просто впервые слышу такое странное название. Это что-то жёсткое?
— Их, тебе лучше не знать. – отвёл взгляд Левиноель.
— Почему? Вдруг с тобой что-то случится, а я знать не знаю, что это.
— Спасибо, конечно, за заботу, но лучше не стоит. Я не очень люблю об этом говорить.
— Блин, прости, что докопалась до тебя.
— Да ничего страшного.
Только Торхилдэх тронув за последнюю булочку, внезапно в тот же миг тот тоже дотягивался до неё и оба случайным образом коснулись друг друга. Они переглянувшись, парень раскрасневшись от неловкости и смущения, отворачивал голову в сторону, при этом немедленно убрал руку, словно обжёгся.
— Бери, я не буду.
— Сфигали? Ты же хотел, ешь, что ты?
— Мне расхотелось, тем более я могу ещё испечь такие же. Бери, тем более в Казеции такие булочки не делают, они делаются по куметпатскому рецепту.
— Ну, как скажешь.
Та уверенно взяв булочку, с наслаждением поедала, запивая чаем. Парень лишь попивая чай заодно, с нежным взглядом наблюдал за ней.
На следующий день.
Девушка громко постучалась в дверь:
— Извините, здесь Навах…Наваху…
— Навахъуэх Рашида? Да, я здесь, заходите. – в ответ раздался женский голос.
Та вошла в кабинет. Напротив неё сидела девушка куметпатского происхождения с сложенными спереди руками на столе.
— Здрасьте, Нава… — вновь пыталась Торхилдэх выговорить фамилию, но тут же сдалась – Извольте, я просто по имени буду называть.
— Добрый день, да без проблем. Всё равно все её не запоминают. – улыбнулась ей в ответ Рашида.
— А да? Спасибо. – присела Торхилдэх – Извиняюсь, что трачу ваше время, но мне нужно узнать про диагноз господина Левинаеля Мати.
— А вы случайно не та самая воинственная обаятельная девушка, о которой он мне не раз рассказывал? – подмигнула лекарша, после она прокашлялась всё ещё с той же улыбкой – Ой извините, вырвалось, ихи. А вы откуда узнали, что у него диагнозировалась болезнь? Просто я его не первый год его знаю и вряд ли кому-либо так взял бы и сказал, уж слишком скромненький паренёк он.
— Да так, я его провела до дома и хотели сесть выпить чай. И пока он отходил, я заметила одну книгу и из него выпала бумажка, там ещё какие-то странные слова написаны. Я расспрашивала у него, что за селфхарм, а он упрямился ответить.
— А-а, так ты из-за этого пришла ко мне, верно? Ту бумажку, скорее всего я забыла с собой взять. – немного погодя у Рашиды сползла улыбка, глубоко вздыхая – К слову, селфхарм это опасная вещь, это типа колотишь самого себя. Но не парься, он таким сильно не увлекается, и то делает это неосознанно. Сама не наблюдала за таким, но заприметила у него шрамы на руке. Когда я с ним впервые познакомилась, у него тогда отмечалась более тяжёлая стадия, но точно не последняя. Как-то раз он чуть не выпал с крыши, когда мой дед помер от удара грозы.
— Ужас то какой! А это можно как-то, ну это, вылечить эту заразу, да чтоб больше не было такого?
— Уф, если бы вот было бы это возможно. Нервиспория вообще не поддаётся лечению, максимум смягчить симптомы можно. Главное чтобы это всё не переросло в четвёртую стадию, ибо несколько жёстких приступов и кххх, здравствуй смерть. Но пока я здесь, так что пока что ему это не грозит. Да частенько ему помогаю в работе, так как он быстрее утомляется, нежели обычный среднестатический человек.
— Кстати, я кое-что хочу спросить о вас. Вы с ним не встречаетесь случаем?
Рашида уловив вопрос, громко рассмеялась:
— Я и Левиноелиси? Да ты что! Мы вообще сводные брат и сестра.
— Да? Ой, извините, я о вас двоих неправильно подумала.
— Да ничего страшного, нас тоже поначалу ошибочно считали за влюблённую парочку, пока те не узнали, что ему нравятся сильные обаятельные девушки в прямом смысле. Ну и сразу же отстали, особенно от него.
— А, понятно. А бумажку то вам отдать надо?
— Да, давай, я гляну на дату.
Девушка высунув листок бумаги из сумочки, передала лекарше.
— Ага, спасибочки. – поблагодарила та и разглядывала написанное, после она еле сдерживала смех – У Левиноелиси случайно сегодня приступа не было из-за этой бумажки?
— Ну да, я сразу же расспросила его про неё, а он аж в ступор встал и поплохело ему. – смотрела странным взглядом Торхилдэх – Но не беспокойтесь, с ним сейчас всё хорошо.
Та уже не сдержавшись, засмеялась на весь кабинет, стуча по столу:
— Этот документ шестьсот сорок первого года.
— В смысле? – с изумлением спросила девушка – Вы хотите сказать, что у него вовсе не вторая стадия?
— Нет, у него теперь первая стадия. Ну, вы оба начудили, конечно. Небось, тот вообще подумал, что я ей третью вляпнула. – позже она ухватилась стакан воды и выпивала её – Их, не соскучишься с вами. Но, к слову, ежели ты так о нём заботишься, я тебе одну вещичку там, если вдруг снова приступ начнётся, а он свои лекарства забудет с собой взять.
Встав со стула, она подошла к полке и вытаскала из ящичка маленькую бутыль. Рашида подойдя к ней, передала её:
— Мятный сок с щепоткой кориандра. После него он быстрее отходит без всякого эффекта сонливости.
— А разве отвар валерианы не подойдёт?
— В крайних случаях, а так он хоть помогает, но медленнее и сразу же его ко сну потом валит.
— А, ну, спасибо.
— Да на здоровье, дорогая моя. Какие-нибудь вопросы ещё остались?
— Да нет, я тогда пойду? – положив бутыль, Торхилдэх встала со стула и направлялась к двери – Спасибо ещё раз, до свидания.
— Да не стоит, ты уже поблагодарила. До свидания, будьте здоровы.
Еще почитать:
Афекс. На грани гибели человечества — Глава 1. Последний рейд
Записки наблюдателя за gefahrlich crittins 1-2части
Жеребята — Жеребята. Глава 4. Друзья-белогорцы
Подземелье
«
»
