ДВОЕ ДВОЕ. Глава 4.0

Когда ты болеешь раком, жизнь переворачивается с ног на голову. Это состояние, как будто ведро холодной воды на голову, но после этого уже не можешь жить как прежде. Начинаешь ценить жизнь, близких, хочется все успеть, хочется сражаться. А потом сражаться просто не остается сил, опускаются руки. Так бывает, говорили мне врачи, люди и с моим диагнозом выбираются . Но каков процент, и стоит ли оно того?

В последнее время я все чаще думал о своей болезни, особенно по утрам, особенно, когда весь день было пасмурно и лил дождь. Вот и сегодня погода не радовала. Проспав всю ночь, на утро я чувствовал себя крайне паршиво, и на завтраке кусок в горло не лез. Ситуация вчерашнего вечера тоже не давала мне покоя. Было очень неприятного за себя самого, за то, что позволил себе сорваться на Роне. Я сидел за столом, мешал ложкой свой чай и пытался собрать мысли сквозь шум, разносившийся в столовой от разговоров постояльцев.

—Привет ,- вдруг услышал я знакомый мне уже голос.

Это была Рона. Ее фигура , одетая в серое платье чуть ниже колена, опустилась за мой стол, прямо напротив.

— Привет, — только и смог выдавить из себя я, будучи совершенно не готовым к такой ситуации.

Девушка замялась и опустила глаза вниз, как будто хотела что-то сказать, но боялась. Я опередил ее и все таки решил извиниться за вчерашнее поведение:

— Простите, что позволил себе вчера нагрубить, это совсем не похоже на меня…

— Ничего , я все понимаю, — перебила меня девушка и улыбналась,- вы тоже извините, за мое поведение. Я- Рона.

Девушка протянула мне руку, а я на секунду замешкался, не понимая , что делать, толи пожать ее руку, толи поцеловать.

— Том, — улыбнулся я ей в ответ и коснулся своими холодными пальцами ее теплых рук.

В воздухе повисла тишина. Я смотрел на Рону, она на меня, а произнести что-то было настолько неловко, что мурашки бежали по моему телу с ног до головы.

— Вы на долго здесь? — выдал я первое, что пришло в мою голову.

— Не знаю, может на месяц, а может и дольше. А вы?

— А я, до конца уже,кто его знает,- на моем лице появилась ухмылка.

— Это как?- с недоумением посмотрела на меня Рона.

— Не обращайте внимания, мысли вслух,- постарался разрядить обстановку я,- надеюсь, что пробуду здесь не меньше вашего.

На лице девушки снова появилась улыбка. А у меня в душе все снова заныло и застонало от осознания того, что я в принципе могу однажды просто не проснуться. Но нужно ли было ей об этом знать? Конечно нет.

— Это хорошо, значит мое время затачения здесь пройдет не так тоскливо.

Девушка снова улыбнулась и пристально посмотрела на меня. А я не мог понять, с чем связаны в ней такие перемены. Еще вчера она даже поговорить со мной не хотела, а сегодня была такой доброжелательной. Неужели очередное психическое растройство?

Видимо, заметив напряжение на моем лице, Рона перестала улыбаться:

— Что-то не так?

— Да нет,- попытался не подать виду я, — все хорошо. Я тоже рад нашему знакомству.

В этот момент я почувствовал жуткое напряжение в грудной клетке , и резкий кашель с громким шумом вырвался из моих легких.

— Все впорядке?- взволнованно разглядывала меня девушка.

Я успел ухватить глоток воздуха и в перерыве между порывами кашля быстро проговорил:

— Да, давайте продолжим беседу вечером? Мне пора.

Не успев получить ответа, я сорвался с места и двинулся к выходу. С моей стороны конечно было очень неприлично удалиться именно так, особенно в тот момент, когда у нас с Роной наконец-то завязался нормальный разговор. Но это в любом случае было лучше, чем остаться с ней рядом и заставить наблюдать за моим приступом. Я никогда не хотел ни перед кем казаться слабым, и меньше всего хотел, чтобы и сейчас меня жалели.

Кашель продолжал накрывать мощными порывами, воздуха катастрофически не хватало. Возле самого выхода я остановился, чтобы отдышаться, и облокотился о дверь. Взгляд неосознанно устремился в сторону Роны. Вид у нее был встревоженый, она смотрела на меня, и ,кажется , уже собиралась встать, чтобы подойти, но в этот момент к ней подошла Ирма. Они начали о чем-то говорить, разговор явно был неприятным, и возможно обо мне, потому что слишком часто они косились в мою сторону. Может поэтому Рона была со мной так любезна? Может Ирма ей все рассказала?

В этих тяжелых мыслях я доплелся до своей комнаты и рухнул на кровать. Голова жутко кружилась, сердце казалось сейчас выпрыгнет из груди. Я закрыл глаза и сам и не заметил, как проспал до самого вечера.

Разбудил меня легкий стук в дверь.

— Заходите, -протирая глаза хрипло проговорил я.

Я думал , что пришла Ирма, чтобы снова узнать как дела, но был очень удивлен, когда увидел на пороге Рону.

— Я не вовремя?- смутилась девушка, не двигаясь с места.

— Заходите,- попытался улыбнуться я и привстал, опершись спиной о подушку.

Рона сделала несколько неловких шагов, чуть похрамывая , и присела на стул возле моего рабочего стола:

— Я просто хотела узнать, все ли нормально?

— Я наверное напугал Вас за завтраком?- усмехнулся я, — я болею, Вы не обращайте внимания, со мной часто такое случается.

Рона не смогла сдержать улыбки:

— Давайте перейдем на «ты», а то чувствую себя так неловко

— Конечно.

Я встал с места и ощутил , что привычный порыв кашля подступил к горлу, как обычно это бывало у меня после сна.

— Извини, отойду на минутку.

Я вышел на балкон и прикрыл за собой дверь, чтобы мой кашель не напугал ее снова. Все это время, пока я пытался откашлять сгустки крови и слизи, я чувствовал, как меня пронзал взгляд Роны через окно. Скрывать что-то от нее переставало иметь всякий смысл. Я до сих пор не понимал ее мотивов в мой адрес, но черт возьми, каждый в это доме знал , что я болен. Про меня мог рассказать кто угодно и что угодно.

— Все хорошо? — взволнованно поинтересовалась Рона, когда я вошел в комнату.

— Да, — улыбнулся я ей в ответ и присел напротив нее на свою кровать, — Не хочу показаться странным, но все же, если честно, это Ирма попросила тебя пресмотреть за мной?

Девушка заметно смутилась и опустила голову. Видимо я попал в самую точку. Мне не нужен был ответ, я все видел по ее лицу.

— Она и меня просила присмотреть за тобой,- продолжал улыбаться я,- так что тут ничего такого нет.

Рона подняла на меня взгляд и засмеялась:

— Да уж, помогла наладить контакт.

Девушка заложила свои волосы за ухо и не сводила с меня глаз. А я смотрел на нее как зачарованный, и не мог понять, толи это мое сердце из-за кашля так сильно колотится в груди, толи это что-то другое.

— Ты на самом деле так сильно болен?

— Как видишь,- старался быть доброжелательным я,- Ирма не просила тебя уговорить меня лечь на лечение?

— Просила,- застенчиво улыбнулась девушка.

— Так почему не просишь?- с интересом следил я за ее реакцией.

— А ты разве послушаешь?

— Ты сама знаешь ответ.

Улыбка пропала с лица девушки. Она не злилась, просто стала более холодной чтоли, и на долю секунды мне снова показалось, что сейчас она просто пошлет меня куда подальше и уйдет. Она встала со стула и подошла к окну, опершись бедрами о подоконник:

— А все же? Почему ты принял такое решение? Я не собираюсь переубеждать, просто интересно…

Я молча смотрел на Рону. Мало кто понимал мой порыв умереть в горах, точнее никто. Это всегда было болезненной темой, да и свой внутренний мир открывать кому-то я не любил. Вся доброжелательность и открытость из нас двоих досталась при рождении Тобиусу.

— А смысл? Я его потерял, и найти никак не получается. За все время нахождения здесь я ни разу не пожалел о своем решении.

Девушка опустила голову вниз и молчала. А я почувствовал себя жутко неловко, словно снова обидел ее словами:

— Это сложно понять, никто не понимает.

— Я понимаю, — выдохнула Рона и подняла на меня глаза, — мне знакомо это чувство, когда смысла ни доя чего больше нет.

По моей коже пробежали мурашки, так пронзительно и грустно смотрела она на меня. Так, что ее печаль полностью поглатила меня, смешавшись с моей, и в ту же секунду стало так тоскливо, так больно, захотелось поскорее закончить этот тяжелый разговор, но Рона продолжила говорить.

— Сложно найти смысл, когда Бог забирает все.

На ее лице заблестела капля слезы. Девушка быстро смахнула ее со щеки и , прихрамывая, снова вернулась к стулу напротив меня.

Я видел, как тяжело было ей в этот момент, но все же решил задать вопрос:

— Что произошло? Ирма говорила мне про аварию, но спутанно и непонятно.

Рона натянуто улыбнулась.

— Год назад я, мой муж , отец и сын возвращались домой после праздника у родственников. Машина выскочила нам навстречу, в тот день шел дождь и было скользко . И прямо в нас.

Голос Роны задрожал. Глаза ее наполнились слезами.

— А больше ничего не помню, помню что обняла сына, и все. Ему было всего 4 года…

Слезы градом посыпались по ее щекам. А я не знал, что делать, и уже сто раз пожалел о том, что задал ей этот вопрос.

— Прости, хочешь не будем больше об этом?- засуетился я и сунул ей в руку стакан с водой.

Девушка глубоко вдохнула воздух в легкие и в ту же секунду успокоилась. Она выпила глоток воды и крепко сжала стакан в одной руке.

— Все хорошо, я просто давно не плакала,- она подняла взгляд на меня, и в этот момент ее глаза казались еще больше, глубже и пронзительней,- Все погибли, только я осталась. Представляешь?

Рона улыбнулась сквозь слезы и продолжала смотреть на меня:

— Просто сложный перелом… И все…

Я не мог отвести взгляд от девушки. Сейчас она казалась такой беззащитной и одинокой.

— Поэтому ты хромаешь?

— Да, я знаю, сильно заметно… Перелом , который лешил меня шанса отвлечься от горя хотя бы в любимом деле.

Я с непонимаем посмотрел на Рону. Что она имела ввиду? А она в свою очередь, видимо уловила это в моих глазах и продолжила:

— Я работала в балете…

— Балерина значит.

— Да, — загадочно улыбнулась уголками губ Рона, — бывшая.

Она выпрямила больную ногу передо мной и положила ладони на свое колено, которое «украшал» огромный шрам:

— Колено было раздроблено. Наврятли я смогу когда-нибудь уже восстановиться, чтобы вернуться на сцену. Да и есть ли смысл?

Девушка опустила глаза в пол. А я в свою очередь немного смутился, раздумывая над ее словами. В груди все защимило, от переполняемых эмоций. Я должен был промолчать, но увы не смог:

— Смысл есть всегда!

— Странно слышать это от человека, который сам опустил руки, — как-то озлобленно посмотрела на меня Рона.

Наш разговор переставал казаться таким уж милым. Напряжение в воздухе усиливалось, а мы оба были еа взводе.

— Моя мама умерла от рака, у нее была такая же болезнь как и у меня, — старался я не повышать голос, но все равно выходило слишком эмоциально, — я часто ходил к ней в больницу. Знаешь где находится ад на земле?

Рона немного испуганно посмотрела на меня, вытирая капли от слез со щек:

— Нет .

— Онкологическое отделение. Сотни разбитых мечт, океан надежд, и лишь единицам удается справиться. Я и сам там лежал, когда только узнал о болезни. Я видел богатых, которым деньги уже не могли помочь. Я видел бедных, которых, возможно, эти деньги могли и спасти. Я видел глаза своей мамы перед смертью, которая до конца верила, что будет жить, которая улыбалась и плакала от боли, но верила. Верила даже тогда, когда уже все было кончено. И именно поэтому я с тех пор больше не верю. Ни во что.

Я внимательно смотрел на девушку, и сам не заметил, как начал повышать голос. Рона явно была не готова к такому повороту, она сжимала пальцами сидушку стула и чувствовала себя крайне некомфортно рядом со мной. Скорей всего она не привыкла к тому, что кто-то может «не поддержать» или «не пожалеть». Ее большие глаза наполнялись слезами, а меня , почему-то, в этот момент это раздражало еще больше.

— Ты говоришь мне про смысл. Но ты не я. Мы совершенно разные. А знаешь, в чем различие?

Девушка продолжала молча смотрела на меня. А я, чувствуя сильное волнение, встал с места и подошел к столу, опершись на него руками.

— А разница в том, — вновь посмотрел я в растерянные глаза Роны, — что у тебя выбор есть… А у меня его просто нет. Я скоро умру, и болезнь мне из себя не вынуть.

Я чувствовал, как на меня начинает вновь нападать очередная паническая атака, но уже не мог остановиться. Глаза медленно наполнялись слезами, голос дрожал. От глубоких вдохов легкие начинало прожигать изнутри.

— Ты молодая, ты в любой момент можешь проснуться и начать все сначала. Чтобы там не было, просто проснуться и жить. А я и этого не могу.

Моя голова закружилась, я закрыл глаза и наклонил ее вниз.

— Поэтому хватит себя жалеть, — на выдохе почти шепотом произнес я и замолчал.

Мысли перемешались, было страшно, больно, плохо и беумно тревожно. Я поднял глаза на Рону. Ее порозовевшие щеки были мокрыми от слез, она спешно вытерла их руками и встала со столу. В ту же секунду мне показалось, что она хочет мне что-то сказать. Но в комнате продолжала висеть тишина. Около минуты мы просто молча смотрели друг на друга, а потом Рона резко развернулась и быстрыми шагами направилась к выходу.

Возможно, я был слишком груб, особенность моей натуры — всегда говорить только то, что думаю и прямо в лоб не раз уже играла со мной злую шутку. Паническая атака начала постепенно отступать, а сердце заполнила другая тревога — я переживал, что обидел ни в чем неповинного человека.

— Рона, — окликнул было ее я, в надежде, что она остановится.

Но девушка не остановилась. Быстро она выскочила за порог моей комнаты и исчезла в темном коридоре.

Я хотел было двинуться следом, но меня отвлекла вибрация телефона в кормане. Я выдохнул, пытаясь заглушить физическую и душевную боль, и поднял трубку.

— Привет. Я приехал, ты не спишь?- услышал я довольный голос Тоби.

— Приехал? Ты же говорил на выходных только, — присел я снова на кровать, потирая лоб и переваривая информацию.

— Я передумал, очень уж сильно захотел тебя увидеть. Ты выходишь? Или мне самому подняться?

— Не надо,- улыбнулся я, — жди в холе.

Я встал с кровати и,справляясь с жутким головокружением, спустился вниз по лестнице. Все это время в моей голове были мысли лишь о Роне и о том, как некрасиво я себя с ней повел.

— Привеееет, — ринулась на меня фигура в черном с обьятьями, не успел я спуститься с последней ступени.

Я обнял брата в ответ и улыбнулся:

— Привет!

Я действительно был очень рад увидеть Тоби. С тех пор как мы не виделись прошло не меньше месяца точно. Мы не привыкли надолго расстоваться еще с самого детства.

— Паршиво выглядишь, — натянуто улыбнулся брат рассматривая меня.

— Зато ты, как обычно красавчик, — засмеялся я в ответ.

Брат действительно выглядел хорошо. Он любил носить дорогие вещи, и был одет всегда с иголочки. Аккуратно уложенные волосы и борода, его любимый парфюм, который я рьяно недолюбливал.

— Но воняешь жутко- решил пошутить я, чтобы немного сгладить напряжение нашей встречи.

— Воняешь ты, а эти духи стояит дороже, чем все твои пожитки вместе взятые.

Мы оба засмеялись. А потом смех резко прекратился, и в холе разносились только тихие голоса , проходящих мимо постояльцев.

—Пошли прогуляемся, — пристально посмотрев на меня , произнес Тоби и направился в сторону выхода .

Я пошел за ним.

В голове было много мыслей. На какое-то время я отвлекся от Роны и думал о брате и нашей жизни. Я был практическм уверен, что сейчас он снова начнет уговаривать меня лечь на лечение, а мне снова придется искать отговорки, чтобы этого не делать. Но не смотря на это, я был очень рад увидеть брата. Пожалуй, в этом мире он один у меня и остался. Самый близкий. Как жаль, что мы по прежнему не можем друг друга понять, не смотря на то, что близнецы.

Тоби подошел к своей машине и открыл переднюю дверцу. Он достал оттуда пакет с логотипом моего любимого ресторана и два стакана с кофе. Все это он протянул мне:

— Я практически уверен, что это поднимет тебе настроение. Сегодня час простоял в очереди, чтобы купить эти твои любимые бургеры с рыбой. Люди словно с ума посходили.

Тоби засмеялся, и я тоже не смог сдержать улыбку. Это действительно было очень мило с его стороны. Мой брат, не смотря на всю свою ветренность и инфантильность, любил меня, заботился, как умел, как учила нас мама.

Я открыл пакет, и в нос ударил знакомый аромат. Здесь было все, что я люблю. И бургеры и ножки с крылышками и картофель фри. Впервые за долгое время во мне разыгрался неимоверный аппетит. В Варьяне нас кормили только «полезной» едой. О фастфуде здесь можно было только мечтать, и пожалуй , это было единственным минусом этого дома для меня.

Мы присели на лавку, не далеко от машины, и я с жадностью накился на еду.

— Да, брат, я поговорю с Ирмой. Они кормят тут тебя вообще или нет?- снова засмеялся Тоби,не сводя с меня взгляда.

— Все хорошо, — улыбался я, — просто ты знаешь мои слабые места.

— Это точно….

Вдруг улыбка на лице Тобиуса пропала. Он продолжал так же пристально прожигать меня взглядом:

— Как ты себя чувствуешь, Том? Когда я в последний раз тебя видел, ты выглядел бодрее.

— Неужели у меня такой паршивый вид?- попытался разрядить обстановку я и улыбнулся.

— Да, Томми. Ты похудел , синяки под глазами, щеки впали. Я тебя с трудом узнаю. Скажи мне честно, что происходит с тобой?

Я перестал жевать и опустил голову вниз, крепко сжимая пакет с едой в руках.

— Я просто хочу знать, пойми меня.

— Тоби я понимаю, но лечиться я не поеду…

— Я не буду больше уговаривать тебя, — перебил меня брат, — я просто хочу знать, как чувствует себя мой брат. Ирма сказала, что твои приступы стали чаще…

Я посмотрел в глаза брата, и мурашки побежали по моему телу. Давно он не смотрел на меня с таким трепетом. Глаза его были на мокром месте, а я и слово произнести не мог, словно ком в горле застрял.

— Да, стало хуже. Это же ведь было ожидаемо, — снова опустил глаза я, не в силах выдерживать взгляд брата.

— Ожидаемо… да, — тихонько повторил он, — я просто никак не могу привыкнуть. Я хочу помочь.

— Ты же знаешь, что невозможно мне помочь.

— Не возможно… не возможно… ты даже не дал мне шанса…

— Тоби, прошу… я не хочу сейчас говорить об этом.

— А я не хочу , чтобы ты умирал.

К горлу подступили слезы. Мне стало безумно больно где-то в глубине души. Я понимал брата, я представлял, что чувствует он, теряя меня в этой безысходности. Но ничего не мог сделать. И ,пожалуй, именно это угнетало меня еще больше. На улице уже смеркалось, стало свежо и прохладно, и внутри меня словно все похолодело

— Ладно, прости,- стукнул мне кулаком в плечо Тоби, — и ешь давай.

Я улыбнулся, поднимая на него взгляд.

В этот момент к нам подошла Ирма.

— Кого я вижу, Тоби!!!

Брат встал с лавки и крепко обнял женщину. Она улыбалась, а с ее глаз покатились слезы, видимо от радости. Слишком эмоциональной была наша Ирма.

— Вот смотрю на вас, как же похожи! — переводила она взгляд то на меня, то на брата, — если бы не болезнь Тома, так вообще не различить. Помните, как в детстве вы надо мной шутили?

— Да,- засмеялся Тоби.

Я улыбнулся, вспоминая те добрые времена, когда мы были детьми, а мама была жива, рядом.

— Ты надолго к нам, мальчик мой?- продолжала распрашивать Тобиуса Ирма.

— Да нет, скоро поеду. Пока не получается остаться, периодически приходится решать дела с маминой школой. Но я обещаю, что скоро приеду надолго. Будем умирать вместе, да, Том?

— Идиот, — встал с лавки и хлопнул по затылку я брата.

Тот не заставил себя долго ждать и ухватил меня за руки, склоняя вниз. Получилась небольшая потасовка с нашим громким смехом.

— Ох, вам словно по 15 лет,- засмеялась Ирма, — напугаете постояльцев.

Мы с братом отпустили друг друга. А от горького осадко неприятной беседы не осталось и следа.

— Ладно, ребята, я пойду, гостей заселять нужно, — улыбнулась Ирма и снова крепко обняла нас с Тоби.

Уходя, она обернулась:

— Кстати, Томми, ты не видел сегодня Рону? Сестра ее звонила, не может дозвониться, переживает. Я просто видела, что за завтраком вы были вместе.

— Кажется, она была в своей комнате, я поищу ее, — ответил я, утаив от женщины наш неприятный разговор.

— Не надо, побудь с братом, я сама,- улыбнулась Ирма и быстрым шагом двинулась в сторону дома.

В воздухе снова повисла тишина, которую прервал игривый голос Тобиуса:

— Рона? Вместе за завтраком? Кажется, я чего-то не знаю…

— Тобиии, — засмеялся я

— У тебя появилась девушка?- не унимался брат.

— Нееет, соседка новая просто.

— Просто соседка значит? Красивая наверное?

— Красивая, — выдохнул я и улыбнулся.

— Воооот, воттт же! Мне знаком этот взгляд!

— Какой еще взгляд, ты о чем?- продолжал улыбаться я.

— Взгляд влюбленного Тома,- не унимался брат.

— Какая любовь, не в моем состоянии.

— Да , да, да…

— И тем более, мне кажется, я сделал все, — вздохнул тяжело я и присел обратно на лавку, — чтобы она больше никогда не стала со мной разговаривать.

— Взболтнул лишнего, как обычно?- присел рядом Тоби, — давай я с ней поговорю.

— Вот этого только не нужно,- улыбнулся я, кусая бургер,- там все слишком сложно. Да и не нужно это ни мне ни ей .

Тоби с интересом смотрел на меня. Было сразу понятно, что он не отстанет , пока я все ему не расскажу. Мы просидели во дворе до полуночи. Конечно, время посещений уже давно закончилсь, но Ирма сделала для нас исключение.

Полная темнота нависла над Варьяной. Только свет от фонарей освещал наши с Тобиусом лица. Я рассказал ему обо всем , что меня волновало. О постоянных болях, панических атаках и о Роне. А он в свою очеред поведал мне о своей бурной жизни, девушках, тусовках и о маминой школе, которая дышала наладом. Конечно вопрос денег не стоял сейчас остро в нашей семье, после смерти мамы для нас с братом осталось хорошее наследство, которое могло позволить нам спокойно жить и ни о чем не думать на протяжение лет десяти так точно. Но за дело мамы моя душа все таки болела. Слишком много сил вложила она туда. Да что говорить, мы с колен поднимались вместе, с самого детства везде с ней, пока она пыталась решать вечные проблемы и вопросы, искала деньги, работала без отдыха. Тобиус не был бизнесменом, да и я тоже. Не передалось нам с братом от матери этих качеств. Все летело к чертям, брат не справлялся, и я не мог ему ничем помочь сейчас. Усугублялось все его вечными тусовками и пьянками. В нашем мире мало быть просто хорошим парнем, чтобы чего-то добиться, к сожалению.

Так и провели мы остаток вечера. Разговаривали обо всем, о проблемах, переживаниях, и ,пожалуй , это был один из самых лучших вечеров в моей жизни.

Тоби уехал, когда на часах было около часа ночи. Мощный мотор его автомобиля громких ревом разлетелся на всю Варьяну, и красный силуэт его мерседеса медленно удалился в темноте дороги. Я вернулся в свою комнату счастливым и подавленным одновременно. Было тепло от встречи с братом, но тяжелые мысли о Роне увы победили этой ночью.

В соседней комнате было тихо, и меня это по-правде волновало. Все ли хорошо с ней? Не перегнул ли я палку своими словами? По телу пробежали мурашки, толи от переживаний, толи от холодного порыва ветра, ворвавшегося в комнату через открытый балкон. Успокаивал я себя лишь тем, что если что-то бы и случилось, то Ирма сразу же рассказала бы мне об этом. Или же нет? С какой кстати ей рассказывать мне о Роне?

С этими тяжелыми мыслями я и сам не заметил, как уснул. Глубокая ночь нависла над Варьяной, а надо мной нависли чувства, странные, неясные мне, но затянувшие меня в Рону целиком и полностью.