《Я ничего не могу с собою сделать…》 Часть 1

Он дышал в лицо мятной жвачкой. По ногам дуло. Холодный камень стены за спиной преграждал путь к отступлению. Было жарко.

—Что ты делаешь? — я прекрасно знала, что он делает. Отступать не хотелось, но хотелось, чтобы он сказал вслух.

—М? — Блэк не стал утруждать себя лишними словами. Его обветренные губы царапали мои. Больно, но чертовски приятно. Только бы это не прекращалось…

Где-то хлопнули двери, сквозняком задрались мантии, прикрыв нас на пару секунд. Мгновение было страшно, что Блэк отстранится, но он словно ничего не заметил; только сильнее прижал меня к прохладной стене… Неяркий свет желтого фонаря показался ослепительным. Блэк лениво прервал поцелуй, и я едва сдержала вздох сожаления.

—Спасибо, что хотя бы оставил карту, дружище! Кто на этот раз, Бродяга? — услышала я и только после увидела три силуэта, нарисовавшихся в проходе коридора. «На этот раз?… На этот раз. Ну да, это же Сириус Блэк. Только зачем этот яркий свет и эти слова?..» Все мысли пронеслись в голове в одно мгновение, и вдруг захотелось, чтобы Сириус взял меня за руку.

—И я рад тебя видеть, — Сириус пожал Джеймсу руку. Я вдруг ощутила, как холодно в коридоре ночью и поёжилась. — Что ж, знакомьтесь, это Хелен Торн – слизеринка.

—Ну, а это самые отбитые ребята в Хоге, ты их знаешь.

—Что, гриффиндорки больше не в чести? — снова бесцеремонно поинтересовался Поттер. Но тот лишь усмехнулся:

—В этой жизни нужно попробовать всё, верно?- Блэк, приобнял меня за талию и грубовато притянул к себе.

—»Попробовать всё?» — я вывернулась из его рук и с размаху ударила по щеке. От звука пощёчины я вздрогнула и отшатнулась. «Я сделала это? Зачем я это сделала?..»

—Эй, спокойно, малышка, — Блэк заговорил с неестественной улыбкой, и я почувствовала, как он напрягся, занервничал; как разозлился. — Хах, впрочем, удар у тебя слабоватый.

—А она у тебя точно не когтевранка? А то с приветом какая-то… — начал было Поттер, но его перебили.

—Филч, — бросил Люпин, державший всё это время карту. Секундная тишина, меня схватили за запястье и повлекли в сторону.

—Уходим, — шепнул кто-то и, стоило нам всем завернуть за угол, мы перешли на бег.

«Он всё-таки взял меня за руку,» — внутри что-то приятно перевернулось. Мелькнула беспокойная мысль, что всё должно быть по-другому; переплетённые пальцы, нежные прикосновения… но тут Блэк, чуть не вывихнув, рванул мою руку, и я стала думать о том, как бы не упасть, убегая в темноте.

—Ну что, оторвались? — выдохнул запыхавшийся Питтегрю, когда мы скрылись в проёме за пыльной портьерой. Блэк наконец выпустил мою руку, я о что-то споткнулась и свалилась в чьи-то подвернувшиеся объятия.

—Чёрт тебя подери, как тебя там!.. — и я поняла, что упала на Поттера. Он не слишком аккуратно поставил меня на ноги, попутно наступив на подол моей мантии, так что она соскользнула и осталась где-то на полу.

—Можно и поаккуратнее, — пробормотала я, оправляя юбку. — И, к слову, от Филча мы «оторвались» ещё минут 5 назад. Знатоки коридоров.

—Да что ты говоришь, — в голосе Блэка послышалась сталь, — Если тебя, дорогая Хелен, что-то не устраивает — прошу, тебя никто не держит.

—Твой джентльмен галантно предлагает тебе гулять отсюда, — пояснил Поттер.

—Спасибо, мистер Поттер, я уразумела и без Вас, — выдавила я, стараясь, чтоб голос не дрожал. — С превеликой радостью Вас покину. И я поспешила прямо к выходу, но, уперевшись в портьеру, остановилась и обернулась…

—Кстати, Блэк, — окликнула я, — научись целоваться. Это было совсем… неважно. Я улыбнулась, отсалютовала всем разом и вышла в коридор. Портьера глухим шлепком вернулась на место, подняв облако пыли. До комнаты я бежала, ни разу не остановившись.

Чаще я носила кроссовки, но сегодня захотела надеть каблуки. Плечи мёрзли в открытой, но чертовски красивой кофточке. Я уверяла себя, что мне просто хочется быть красивой для себя. Ну да, конечно.
Увидев Блэка в Большом Зале, я выпрямилась и пренебрежительно прошлась по нему взглядом. Заметил это только Поттер, но не преминул рассмеяться и пихнуть в бок друга. Под слоем тоналки не должно было быть видно алых пятен, проступивших на моём лице, так что я равнодушно приподняла брови, встретившись с ним взглядом, и лишь затем отвернулась. «Мерлин! Какая я дура.» Он смеялся — и, может, даже не надо мной…
Снова мы пересеклись только через урок, на зельевареньи. Я села с Ноттом, про себя поморщившись его самодовольной физиономии. Я дьявольски мило улыбнулась на его примитивные комплименты, но Блэк, увы, не смотрел.

—Ну здравствуй, Шоколадка, — я вздрогнула от слов Люциуса Малфоя, помешивавшего своё зелье прямо у меня за спиной. — Слышал, ты нашла себе друзей среди… гриффиндорцев.

—И тебе привет, — я холодно улыбнулась и продолжила нарезать ингредиенты.

—Может, стоит тебе напомнить, чего лишаются отступники? Входа на все слизеринские вечеринки — это ерунда. Уважение однокурссников для тебя, верно, тоже не так уж важно. Но моё… расположение ты потом никак не вернёшь.

Нервничая, я криво нарезала лунную траву и нахмурилась. Люциус заметил это.

—Так что, неплохо Блэк целуется, а?

Сердце заколотилось о грудную клетку.

—Я похожа на ту, кому это известно? Если б я захотела, чтоб мне понравилось, скорее выбрала бы кого-нибудь другого.

—Я очень надеюсь на это. Не хочется в тебе сомневаться, — тёплая рука Люциуса коснулась моего обнажённого плеча.

—И не сомневайся, — я слегка повела плечом, — Тебе не идёт.

—Не забудь, что завтра вечером вечеринка в общей гостиной. Тебя будут ждать.

Я кивнула, он убрал руку и отвернулся. Я вздохнула облегчённо. Машинально обернулась в поисках Блэка и, обнаружив его болтающим с Поттером, ощутила неприятное чувство, будто они обсуждают или только что обсуждали меня, хотя в мою сторону они не смотрели. «Это всё моё самомнение, никто меня не обсуждает,» — грубо оборвала я сама себя, но почему-то стало обидно. К одной неприятной мысли примешалась другая. Кто такой Малфой, что может управлять мной? Ах, да, слизеринец. А я слизеринка — у слизеринцев свои законы. Так глупо захотелось помириться с Блэком — Малфою назло.
Зелье у меня не удалось. Хмурая, я собрала вещи и покинула класс.

День выдался по-октябрьски зябким. Коридоры подземелий встретили недружелюбной сыростью, когда я возвращалась в комнату после уроков. В спальне в камине едва тлели угли. Я поёжилась. Впрочем, кое-что заставило меня отвлечься.
С тумбочки большущими глазами на меня смотрела школьная сова. Неожиданно… Я отвязала от лапки записку и отпустила птицу.

«Что было, то прошло. Ты красивая, я красивый и незлопамятный. Сегодня в 22.00 у портьеры на 3 этаже
PS. Духи были прекрасны
С.Б.»