« Название серии » IMPERIUM

Глава первая.

В капсуле для сна тихо проиграл мелодичный звук. Крохотный модулятор, подал слабый звуковой сигнал спящему Джеймсу Бейкеру, и пробудил его. Оболочка капсулы открылась, и голосовая система оповестила: «Доброе утро, мистер Бейкер». В комнате было до жути темно, только лишь сине-холодный свет исходил от лампы внутри капсулы. Джеймс сел на край мягкой обивки, потёр чуть опухшие глаза и вяло скомандовал в пустоту:

– Эмили открой жалюзи.

Планки медленно прокрутились, и комнату осветил мягкий солнечный свет. Джеймс загородил глаза от солнца, и сквозь пальцы, посмотрел – с удивлённым видом – в иллюминатор. Столь прелестной погоды, не было уже давно.

– Сегодня прекрасное утро, не правда ли, мистер Бейкер? – прозвучал ровный, женский голос – Как ваше самочувствие?

Джеймс на вопрос не ответил.

– Выведи отчёт о загрязнении воздуха, и сделай кофе. – Джеймс встал с кровати, и ещё несколько минут, обездвижено стоял, глядя на мегаполис, сквозь большой иллюминатор.

– Индекс качества воздуха: пятьдесят шесть. Разрешены длительные мероприятия на свежем воздухе. Специальный комплект защиты надевать не требуется. Ночью прогнозируют химический выброс с восточной стороны. Также наблюдаются осадки, с высоким содержанием диоксида серы. Рекомендую вам успеть вернуться домой до шести вечера.

– Снова выброс?! Что-то они слишком участились в последнее время. – Джеймс почесал затылок, и направился на кухню, чтобы выпить кофе. Он вынул кружку с тёмной жидкостью из кофемашины, и терпкий аромат сразу взбодрил его. – Неужели правительство не может с этим разобраться? Они же прекрасно понимают, что фильтраты не справляются со своей задачей!

– Мэр мегаполиса – Джеффри Баттон – пообещал решить эту проблему в ближайшие несколько месяцев. А пока, насладитесь солнечной погодой, чтобы восполнить незаменимые группы витаминов. Для человеческого организма это очень полезно. – в голосе присутствовал слегка приказной тон, но в то же время – дружелюбный.

Пару месяцев назад, Джеймс впервые приобрёл систему умного дома. Он до сих пор не может привыкнуть к голосу Эмили, и ему иногда кажется, что она вот-вот взбесится, и сожжёт квартиру. Мало ли что взбредёт ей в органический мозг?!

Он стоял у окна, потягивал крепкий кофе, одновременно наслаждаясь голубым небом и палящим солнцем, которое бывает лишь пару раз за год. Вашингтон сегодня был по-настоящему красив; бесконечно протянутые далеко за горизонт бетонные жилые конструкции и стеклянные небоскрёбы мегакорпораций, скоростное шоссе, и рекламные баннеры на дирижаблях. Мегаполис с населением под полутора миллиардов людей – в основном коренных американцев и иммигрантов – выглядел, словно гигантский бетонный муравейник, расположенный в столице Соединённых Штатов. Джеймс помнит, когда случился этот строительный бум. Все новостные каналы гремели об этом, и с гордостью, славили правительство, за такой “подарок” людям. После Второй Холодной войны, правительство изрядно повысили уровень жизни в стране, и запустили программу, по заселению людей, в квартиры мегаполисов. И кстати говоря – совершенно бесплатно. Но только для коренных американцев. Сельское хозяйство теперь стало ненужным, из-за новой разработки синтетических продуктов. Еда превратилась в полностью искусственный заменитель, но не утеряла своих полезных свойств. Теперь, провинциальные города пустеют, фермы заброшены, так-как основные американские столицы, превратились в мегаполисы, размером со штат, в которых всё упростили до невозможного. Да и кто бы захотел ждать урожая на ферме, когда можно синтезировать еду прямо у себя дома? Но вот, после массового заселения, со временем, районы обрели преступный характер. Видимо, из-за нехватки рабочих мест, и низких зарплат.

Джеймс как-то делал репортаж в одном из таких районов, когда работал на частную фирму, только вот, начальство конфисковали видеоматериалы, не успев они дойти до прямого телевидения. Ему выписали большой штраф, лишили допуска к архивам, и уволили, тем самым, похоронив многолетнюю карьеру журналиста. Но ничего противозаконного не было в его репортаже, он лишь показывал, как густозаселённые районы, быстро превратились в преступное гетто. Но, по-видимому, власти пристально следили за его действиями, и не хотели рисковать своей репутацией. Все прекрасно видят эту проблему, и знают её причины, а разбираться — вряд ли кто захочет.

– И верь после такого в свободную демократию – промолвил про себя Джеймс.

Он ещё немного постоял у окна, осушил разом чашку, и не торопясь, начал собираться на работу.

– Мистер Бейкер, хотите прослушать новости?

– Нет.

– Тогда, напоминаю вам об обязательной медицинской диагностики. Будьте здоровы!

Эта запрограммированная забота, звучит хуже, чем её приказной тон.

Джеймс лениво натягивал чёрные брюки, протянул кожаный ремень вокруг талии, и защелкнул пряжку, затем, достал из ящика с ультрафиолетовым излучением, белую рубашку, и коричневые туфли с толстой подошвой, а после, направился к стационару.

Габаритами он был схож с душевой кабиной, только футуристичнее; белоснежная стальная обшивка, с многочисленными панелями и датчиками, модулятор сканирования, и две полые секции для выдачи капсул, крытые матовым стеклом, на которых значилось большими красными буквами: «ЛЕКАРСТВА» и «ВИТАМИНЫ», а сверху блистательно сиял логотип компании, производящей стационары: «A.S.I.Q.L.H.» (Automatic System for Improving the Quality of Human Life). Компания, теперь уже – корпорация, появилась относительно недавно. Джеймс как-то писал о ней статью, в интересах рекламы, в «The American Daily». Такие стационары обязаны были находиться в квартире каждого американца после закрытия больниц во всех штатах. Причиной тому были: дорогое спонсирование медицины, частые «врачебные ошибки», и нехватка кадров. Такова была официальная информация властей, и после, они решили создать «домашнюю больницу», с постоянным мониторингом состояния здоровья, лечения почти всех существующих болезней, и выдачи лекарств и витаминов, для поддержания иммунитета, или в качестве биологической добавки. А в случае серьёзных заболеваний, по типу раковой опухоли, или туберкулёза, пациента садят на домашний карантин, позже к нему заваливаются парамедики, и проводят операцию, которая длится не более десяти минут.

Джеймс зашёл внутрь кабины, двери плавно закрылись, и началось световое шоу лазерного сканера, и вспышек рентгеноскопии. Последним действием было взятие анализа крови из пальца. Всё произошло в считаные секунды. Голос в стационаре, через какое-то время зазвучал слишком не естественно: “Уровень сахара и холестерина в крови: в норме. Частота сердечных сокращений: в норме. Давление: в норме.” Затем, двери кабины открылись, секция с надписью: «ВИТАМИНЫ», замигала красным, и оттуда выпали две капсулы с маленькими шариками внутри. Джеймс положил в рот капсулы и проглотил.

Схватив в руку глянцевый портфель, Джеймс в спешке вышел из квартиры, приложил большой палец к панели биометрического замка, и направился к лифту. Этажи быстро сменились со сто первого, на первый. С такой скоростью, и скорость падения с высоты, считается бесконечно долгим. Рядом со входом, на диване сидел пожилой мужчина в очках, и перелистывал голографическую проекцию журнала. Он поднял морщинистые веки, и посмотрел на Джеймса поверх очков, его улыбка растянулась до ушей.

– Здрасьте, мистер Бейкер. – протянул старик.

– Доброе утро Айзек! Как вы? Целую неделю вас не было видно, уезжали наверное? – Джеймс замедлил ход, и вовсе, остановился.

– О, да. Я был в Сиэтле. Летал к сыну. Представляешь, у меня, внук родился! – старик аж подскочил от радости. – Стивом назвали, в честь моего отца. Такой красавец, диву даёшься.

– Мои поздравления, Айзек, но прошу меня извинить, я опаздываю на работу, давайте вечером поговорим, хорошо? – старик послушно качнул головой, и вновь уткнулся в журнал.

Джеймс поспешил на парковку, к аппарату вызова электрокара, приложил водительское удостоверение, и ждал прибытие машины. Только вот долго ждать не пришлось, его электрокар мигом подоспел к нему, и чуть не переехал ему ступню. Джеймс шмыгнул внутрь салона, и с визгом шин, электрокар помчался по скоростной автомагистрали, протянувшейся запутанной паутиной вдоль Вашингтона. Джеймс откинулся в кресле, управлять ему автомобилем не придётся, ведь вместе с запатентованным автомобилем на электродвигателе, одновременно возникла автопилотируемая система, которая в общем-то, и выполняет те же функции, что и в доме. Джеймс всю поездку смотрел в окно, не отрывая взгляда. Вид сменялся быстро, словно кадры фильма. Гигантские небоскрёбы, обшитые стеклянной панелью, блестели и переливались калейдоскопом, а солнечные блики, быстро перебегали по салону машины. Сквозь жилые апартаменты монорельсы пролетали со скоростью истребителя, сотрясая хрупкие стены и большие окна. Вокруг всё заросло каменными джунглями, мрачными, одновременно яркими, и красочными. Теперь казалось, будто человечество живёт в воздушном пространстве, далеко за облаками, забыв о родной земле.

Рядом виднелись здания мегакорпораций, похожие на чёрные обелиски, от которых даже днём, исходил неоновый свет. Огромные графические знаки, отображающиеся на вершинах обелисков, значились, как бренд, той или иной корпорации. Джеймса, как журналиста, всегда тянуло в столь неприступные места деловых районов, подобно ящику Пандоры, скрывая свои самые охраняемые тайны, о которых хочется знать. Только его туда влекла неведомая сила, пытливость не давала покоя, а мозг одновременно предупреждал об опасности – ведь туда не стоило лезть. Его коллеги, даже толику интереса не проявляли о мегакорпорациях, а Джеймсу всегда было любопытно узнать подробнее о их владельцах. Но кое-что, он знал об их намерениях. Такие корпорации уже давно поглотили мировой рынок, и превратились в главного производителя всего “нужного” и “ненужного” на планете.

Электрокар быстро миновал кольцевую дорогу, проехал торговый и парочку заброшенных районов, и наконец, прибыл в штаб-квартиру «The American Daily». Закрученное здание – по форме треугольника – тянулось вверх, на башне которого, виднелись больше сотни антенн и спутниковых сфер. Двери электрокара открылись, и внутри салона раздался голос Эмили, но Джеймс не полностью расслышал, что она сказала. Скорее всего пожелала заурядное: «Хорошего и продуктивного дня», на что Джеймс ничего не ответил. Большая часть города помешались на этой фразе, словно сектантско-маркетинговая церковь захватила общество изнутри, и постоянно произносят свою молитву. На самом деле, к такому решению пришли те самые корпорации, которые засорили собой большую половину континента. Они считают, что пожелания будут благотворно влиять на продуктивность, и хорошее настроение, что в общем-то и повлияет на их высокий доход.

Джеймс миновал мраморную лестницу, ведущую вверх, мигом вошёл в холл, где по пути, его поприветствовали коллеги, потягивающие кофе, и закуривая электронные устройства. Холл был оформлен в стиле ар-деко. Множество разнообразных зеркал, расставлены в хаотичном порядке, стены тёмно-серого цвета, на которых изображались полуголые танцующие люди, и приятное ярко-оранжевое освещение исходило от стеклянных люстр и ламп. Ресепшн располагался в центре холла, и сделан он был из матового стекла, на котором светился логотип компании. За стойкой сидели около десяти человек, охотно отвечая на звонки, и делая пометки на проекционном экране. Джеймс направился к биометрическому аппарату, приложил большой палец на панель с отпечатком, и на экране высветилось:

«ДЖЕЙМС БЭЙКЕР. ПОМОЩНИК ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА. ВАШ ПРИХОД ОТМЕЧЕН В 9:04. ЗА ОПОЗДАНИЕ ВАМ ПРЕДУСМОТРЕН ШТРАФ В РАЗМЕРЕ 40 ДОЛЛАРОВ США. В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ БУДЬТЕ ПУНКТУАЛЬНЕЕ. ХОРОШЕГО И ПРОДУКТИВНОГО ДНЯ ВАМ»

– Вот чёрт! – выругался Джеймс.

– Какие-то проблемы? – позади него прозвучал довольно мерзкий голос. Джеймс сразу узнал его. – Снова опоздал? Ещё и ругаешься. Небось виноват биометрик, в том, что ты любишь поспать? – Джеймс повернулся, и увидел знакомую толстую морду, его шея была обтянута белоснежным воротником с жёлтыми пятнами от пота, а полосатый галстук висел на нём, словно петля.

– Всё хорошо, Стэнли. – смирено произнёс Джеймс, и уже было готов выслушать нудную речь, которая исходила из его жующего рта.

– Я считаю, что нужно просыпаться раньше, и не засиживаться допоздна. Чем ты занимался вчера? — Стэнли плавно наклонился над Джеймсом, и его, чуть не стошнило, от исходящего запаха у него со рта, синтетического бургера.

– Тебя это не должно касаться! – сквозь зубы промолвил Джеймс, и Стэнли вернулся в исходное положение.

– У тебя много работы сегодня, и ты сам прекрасно понимаешь, что нашей компании каждая минута драгоценна, а ты их теряешь. – его противная морда взирала поверх Джеймса, а рот не переставал жевать.

Это его начальник, точнее – главный директор. Этот жирный ублюдок, долго лизал своему начальству, дабы пробиться на ступень карьерной лестницы повыше, и унижать тех, кого ему заблагорассудится. Джеймс работал со Стэнли давно – больше трёх лет. Их перевели с маленькой конторки «The News», когда ту выкупил владелец «The American Daily». Всех сотрудников распустили, кроме пятерых специалистов, среди из которых был Джеймс и Стэнли. Этот офисный клерк был тише воды, со всеми здоровался, и даже делал работу за тех, кто его попросит, вероятнее, его доброту просто использовали, а пока росла его карьера, одновременно росла и ненависть к коллегам. Осознание приходит рано или поздно. А сейчас, этот сукин сын развлекается как может, только вот неясно, почему он доканывает Джеймса, ведь тот, во время работы в фирме, ни разу ему не насолил. Джеймс делал вид, что всё понял, просьба Стэнли была услышана, и кивая головой, он шёл к лифту.

Кабина была полна незнакомых ему людей, видимо – стажёры. Не успели двери закрыться, как в проём просунулась тонкая ручка, держащая толстую красную папку. Джеймс поднял глаза, и его взору предстала – Лилиан. Она работала с ним на одном этаже, в отделе корректировки. Её образ, меняющийся ежедневно, мог удивить любого. Сегодня у неё были волосы огненного цвета, джинсовая рубашка с нашивками ВВС США, и длинные шорты, болотного цвета. А вчера, она была похожа на хиппи, с дредами ядовито-зелёного цвета, и одеждой, будто её уже носило несколько поколений. Лилиан осмотрела кабину лифта, и поприветствовала Джеймса:

– Доброе утро, Джеймс! – Лилиан взглянула на часы. – Ты тоже опоздал? Эти пробки с ума меня сведут. Столько времени простояла на дороге, и снова из-за аварии. По новостям говорили о сбоях автопилота. А Стэнли твердит всё об одном. Иногда мне хочется стукнуть этого идиота.

– Сбои у автопилота? – Джеймс повторил эти два слова, словно остальное он не услышал.

– Да! Представляешь? Теперь мне с каждым днём становиться всё страшнее добираться до работы. Не знаю, чем они там думают в “Alset”, но мне кажется, – Лилиан повернула взгляд на людей позади неё, и шёпотом продолжила – что они, не все электрокары тестируют перед продажей, вот и поэтому, многие люди либо гибнут, либо уходят в крупные долги, из-за медицинских расходов, а сами, зарабатывают миллиарды, и ничего не компенсируют. – Лилиан подняла бровь, и цыкнула с недовольством.

– Даже у таких “гигантов” бывают ошибки. Тем более, не всегда виноват автопилот. К примеру, на прошлой неделе, погибли 4 человека из-за того, что виновник аварии слишком увлёкся за просмотром видеороликов.

– Ох, люди с ума сошли от этих нейрокомпьютеров. Их создали для помощи человеку, а не для развлечения.

– Ты думаешь, что мегакорпорации смогут лишить себя такой возможности заработать? – Лилиан призадумалась, и молча, вышла на своём этаже. – Ладно, Джеймс, увидимся на ланче.

– До встречи, Лилиан. – двери лифта закрылись, и он помчался вверх. Джеймс смотрел в потолок, словно что-то пытался разглядеть, люди позади него почти не шевелились, и в миг, он позабыл об их существовании.

***

Отдел редакции сегодня был на похож на типичный офис нулевых: кирпичная кладка окружала периметр этажа, компьютерные столы и стулья, цвета дуба, сливались с обстановкой, а серый ворсовый ковёр, выглядел словно пепел, оседающий после долгого пожара. Такой интерьер был в новинку для сотрудников компании, который еженедельно менялся. К такому решению пришли главы компании, чтобы сотрудники не уставали от монотонного окружения и работали эффективнее. Честно говоря, такое решение не помогло, ведь повседневная рутина не ушла. Таким мнением придерживался Джеймс, его состояние было на грани выгорания, только лишь интерес к работе, вновь побуждал к действиям. Когда ты работаешь журналистом и одновременно редактором, у тебя ежедневно происходит новое событие, но порой, ни случается ничего, и ты сидишь днями в офисе, страдая от скуки. Но Джеймс нашёл чем себя развлекать в такие моменты. Архивариус. Огромная библиотека на разные темы с бесконечными статьями. Только вбей любое слово в поиске, и сеть, за считанные секунды, найдёт информацию, которая тебе нужна, только вот, доступ к ней разрешён лишь малому количеству сотрудников, а поделится подобной фишкой с друзьями или женой – нельзя, иначе в дом заявятся мужчины в чёрных костюмах, и увезут в “санаторий”, из которого будет невозможно выбраться. Такой легендой нас пугает Стэнли, словно отец, пугающий своих детей, ради их же безопасности.

Джеймс сел за своё рабочее место, выложил голографические бумаги на стол, коснулся указательным пальцем чип размером с горошину – который располагался за его ухом – и активировал нейрокомпьютер. Трёхмерный текст отобразился на бумагах, он пробежался глазами по методичке, которую отправил Стэнли, и принялся по ней, корректировать журналистские сводки. Его основная работа заключалась в редактировании текста, и последующей подготовки их к публикации в социальные сети или новостные блоги. Внизу документа, маленькими буквами было обозначено: «По закону, раздела 14, кодекса США, вещательные корпорации внутри страны, обязаны работать по определённым методическим рекомендациям. Запрещено распространение и публикация той информации, которая имеет дезинформирующий характер, и не соответствует законодательству США.» Джеймс всегда прочитывает это примечание, и после, усмехается. Те новости, которые выходят в свет – ложные и не достоверные, но об этом нельзя никому разглашать, иначе, история будет схожа, как с архивариусом. Джеймс это знал, но рисковать ему не было смысла. Вновь лишится работы, и загреметь в тюрьму, ему не хотелось.

Стрелки на часах показывали: 14:30. Скоро перерыв. Джеймс, закончив свою работу, крутясь в офисном кресле, и глядя в окно. Густые облака быстро передвигались по голубому небу, затеняя за собой солнце и свет. Всё словно обрело серость. Луч света пробивался сквозь тучи, и ослепил Джеймса, но тот, лишь прищурив глаза, наслаждался естественным теплом.

– Джеймс! Чем занят, друг? – прозвучал голос позади него. Джеймс повернул взгляд и увидел своего друга, его звали – Ник. Он держал в руках бумажные стаканы, из которых исходил пар. – Спишь что ли? Я тебе кофе принёс.

– Привет, Ник. Я не спал. – Джеймс потёр глаза, и зевнул – Просто наслаждаюсь солнечным теплом, пока есть возможность. – Джеймс сделал пару глотков из бумажного стакана, сморщился, и поставил его на стол. – Не люблю американо. Как продвигается работа?

– Всё отлично. Завтра улетаю в Нью-Йорк на пару дней. Скоро выборы, нужно взять интервью у кандидата в президенты. Подготовил парочку вопросов, хочешь взглянуть?

– Отправь мне на почту, вечером посмотрю. Думаешь, что на твои вопросы смогут ответить? Они ведь любят действовать по шаблону.

– Не всегда же им отвечать так, как хочет этого правительство. У людей ведь тоже возникают вопросы. И тем более, ничего запретного, или интимного, в моих вопросах нет. Задам лишь самые основные. Ник осушил стакан с кофе, взял со стола стакан Джеймса, и сделал пару глотков. – Ты не против? – Джеймс отмахнулся. – Прости, что сделал не тот кофе, просто я забыл, какой ты пьёшь. – Джеймс лишь махнул рукой, и стал наблюдал за Ником, как он жадно пил эту разбавленную смесь. – И кстати, я вчера после работы встретился с Лилиан.

– О, поздравляю. И как всё прошло?

– Замечательно. – Ник сделал неуверенную паузу – Я на это надеюсь.

– Что-то случилось?

– Нет. Всё хорошо. Просто переживаю, что я могу ей не понравиться. – Ник смущённо опустил голову.

– Не переживай, друг, уверен, что у вас всё получиться. – Джеймс похлопал по плечу Ника, отчего тот заулыбался. – Если хочешь, могу поспрашивать у неё о тебе.

– Спасибо, друг, но будет лучше, если я услышу это с её уст.

Вдруг, проиграл звуковой сигнал, и голос из динамиков оповестил: «Уважаемые коллеги, время обеденного перерыва скоро начнётся. Просим покинуть ваши рабочие места, и направится в кафетерий для персонала. Желаем вам приятного аппетита.»

– Ну что ж, Ник, пошли на обед? Только стаканчики не забудь выбросить.

– Хорошо. А ты пока спускайся, я хочу встретить Лилиан. Увидимся внизу!

***

Джеймс опустился на лифте в кафе для сотрудников. Этаж был полон, и очередь уже выстраивалась змейкой по всему периметру. На раздаче не было людей, их заменяли роботизированные автоматы для подачи еды. Джеймс взял один из таких лотков, поставил на транспортерную ленту, и автоматы начали заполнять ёмкости яркими разноцветными жидкостями, похожие на краску. За раздачей стоял мускульный мужчина, лет 40, с густыми усами, свисавшими до подбородка. Зовут его – Амато. Он следил за работой автоматов, и пополнял резервы с едой.

– Проходим, не задерживаем очередь. Сегодня на обед замечательный овощной суп, а на второе, картофель с индейкой. Так что прошу вас не морщить лица, еда сегодня наивкуснейшая. Всё равно у вас нет выбора. – мужчина громко посмеялся, и ударил ладонью по корпусу одного из роботов. – О! Кого я вижу, сам мистер Главный Редактор пожаловал. – Амато протянул руку Джеймсу, и крепко её сжал до хруста.

– Твою ж… Амато! – Джеймс застонал от боли.

– Прости Джеймс, новый киберпротез. – он покрутил рукой в воздухе – Смотри, как настоящая! Только вот, нужно время, чтобы привыкнуть.

– Поздравляю. – Джеймс потёр кисть, и чуть сморщился. – Как поживают твои роботы?

– Ты не представляешь, как меня раздражают эти куски железа. Постоянно нужно следить за ними, а то могут перепутать ёмкость, с башкой нашего сотрудника, и всё, считай накормлен. – Амато пожал плечами, и усмехнулся. – А пока, ждём финансирования на обновление, или хотя бы на ремонт, иначе, мои нервы не выдержат, и я сломаю тут всё к чёртовой матери.

– Они же на прошлой неделе собирались что-то обновить. Стэнли говорил.

– Я тоже слышал об этом, но как видишь, снова одни обещания. – на секунду они затихли – Ладно Джеймс, не задерживай очередь. Увидимся после работы. – Амато махнул в сторону очереди, и продолжал выкрикивать шутливые фразочки.

Джеймс взял себе напиток и направился к столику, где сидел Ник, Лилиан и ещё группа коллег из отдела типографии. Они что-то обсуждали, оспаривали, и громко смеялись. Увидев Джеймса, они резко замолчали. Лилиан махнула ему рукой, и пригласила сесть за стол.

– Приятного аппетита. – спокойно произнёс Джеймс. Все почти одновременно махнули головой. – Еда сегодня на удивление вкусная. – Джеймс пытался поддержать разговор, но всё безуспешно.

Такое поведение, довольно просто объясняется. В компании существует разделение между начальством и рядовыми сотрудниками. Первые общаются и обедают отдельно от вторых, и это считается вполне нормальным, а вторые, не любят начальство и вовсе, даже если он будет самым добрым человеком во Вселенной. Но Джеймс не понимал такого разделения, и всегда относился ко всем на равных, будь он хоть главой компании или уборщиком. Но сотрудники всё равно не хотят заводить дружбу со своим начальством.

Лилиан постукивала указательным пальцев по столу, стараясь придумать тему разговора. По лицу было видно, что её раздражала тишина.

– Может, вы уже прекратите?! – начала Лилиан.

– Что именно? – тихо спросил рыжеволосый парень, сидевший на против неё.

– Почему, когда к нам садится Джеймс, вы начинаете молчать?

– Лилиан, всё в порядке, я их понимаю. – Джеймс положил ей руку на плечо – Давайте поедим в тишине.

– Я не понимаю. – прошипела Лилиан.

– Давай я объясню. – отозвался Ник, вставая из-за стола, словно собирался изложить подготовленную речь. – Так как Джеймс наш начальник и отношения у сотрудников к начальству, мягко сказать – плачевное, то ребята, сидящие за этим столом, не хотят, чтобы их насмешки и сплетни, в сторону начальства, были услышаны, из-за боязни быть наказанным.

– А с чего вы взяли, что за обсуждение начальства, вас накажут? – подхватил Джеймс.

– На прошлой неделе, уволили Стива и Чарлза из отдела корректировки, всё потому, что они обсуждали Стэнли, и его правдивую историю о том, как он стал генеральным директором, а Ричард – его второй помощник, подслушал их разговор и всё ему рассказал.

Джеймс засмеялся. Ребята за столом смотрели на него с вопросительным взглядом.

– Забавная история. – Джеймс вытер глаза и выдохнул. – Только вот про уволенных ребят я не знал.

– Тем более, ты работаешь со Стэнли давно и также являешься его помощником.

– И что? Я ненавижу этого напыщенного идиота, и не собираюсь быть его личным стукачом. – Джеймс развёл руками, чуть не обронив стакан с соком. – Будьте спокойны, парни, мне можно доверять.

Голос в рупоре скомандовал: «Уважаемые коллеги, перерыв окончен, прошу вас приступить к работе. Хорошего и продуктивного дня!»

Когда помещение опустело, Джеймс сидел один, и потягивал апельсиновый сок. А тем временем, роботы-уборщики – в сопровождении Амато – убирали посуду и протирали столы. Джеймс собрал лотки со стола и поставил их на раздачу. Амато поблагодарил его за помощь и промолвил, что-то типа: «Вот бы все сотрудники не были такими свиньями!”.

Джеймс поднялся на лифте в свой офис, где у входа, его ожидал Стэнли.

– Бейкер! Я собрал в аудитории сотрудников, нужно провести совещание, и напомнить им о своих обязанностях, а то у них не получается то, что требую я, и моё начальство. У меня времени на это нет, и поэтому, я доверяю это тебе.

– Хорошо, что-нибудь придумаю.

– Эй, не надо придумывать. Тебе нужно поделиться свои опытом с ними, разъяснить что к чему. Я тебе отправлю на почту методичку, в ней прописано, какие проблемы нужно решить, и над чем нужно поработать. – Стэнли похлопал Джеймса по плечу, и вошёл в лифт

– Я надеюсь на тебя! – двери лифта закрылись, и кабина умчалась прочь.

– И на кой чёрт ты здесь работаешь?! – пробормотал про себя Джеймс.

***

Аудитория, – куда вошёл Джеймс – была полна сотрудниками из разных отделов корпорации. Примерно 200 человек входило в штат отдела редакции, за которую отвечал Стэнли. У Джеймса было в подчинении около 50 человек. И это лишь малая доля сотрудников. “The American Daily” стала очень авторитетной компанией в мегаполисе. Владелец выкупил все фирмы в столице, связанные со средствами массовой информации, и таким образом убрал конкуренцию. Перестала существовать и свободная журналистика, на ряду с законом об ограничениях свободы слова. Теперь вещательные корпорации работают как конвейер по производству новостей, репортажей и сюжетов, по определённой методичке, которую присылают главы корпорации. Джеймс до сих пор не может привыкнуть к таким ограничениям. Ему нравилась работа в «The News», до перевода в нынешнюю компанию.

Джеймс вышел на трибуну, приглушил свет и включил проектор.

– Здравствуйте, уважаемые коллеги! – он слегка постучал по микрофону – Всем меня слышно? Прекрасно. Наш директор редакции считает, что вы плохо справляетесь со своей работой. Я думаю, что он не прав. Вы работаете хорошо – даже отлично, и нет никакого смысла здесь вам что-то объяснять. Многие работают здесь из-за интереса к своей работы, как и я. И вы прекрасно видите, как работает эта «кухня». Скажу честно, она работает плохо. У нас нет прав на свободную журналистику, мы печатаем новости по шаблону, и знаем, что сто процентов новостей – ложь и пропаганда. Когда я работал в фирме «The News», у нас не было ограничений. И когда я вижу тотальный контроль на новости и СМИ, меня это раздражает. А вас?

Вдруг, высокий мужчина в белой рубашке поднял руку.

– Я не понимаю, к чему вы ведёте.

– Вас это не беспокоит?

– Совсем нет. Я делаю свою работу, и меня вполне всё устраивает. Тем и более, с чего вы взяли, что мы публикуем ложь?!

– Вы бываете в городе?

– Да.

– И вас не смущает сравнение той реальности, о которой вы пишете здесь – лживая, и какая реальность есть там – настоящая. Это ведь два разных понятия.

– Мистер Бейкер, мне кажется, что мы попусту теряем время. Давайте поговорим о более важных вещах!

Но Джеймс лишь покраснел от стыда. Его одновременно взяло зло на себя, что он поднял эту тему. Но он думал, что получит совсем другую реакцию.

– Ладно. Можете быть свободны. – Люди медленно выходили из аудитории, и возмущённо ругались на него.

В дверях аудитории стоял Стэнли, и по его лицу было видно, что он всё слышал.

– Джеймс! В мой кабинет! Живо!

Кабинет Стэнли выглядел элитно; лакированный стол из дуба, картины разных эпох, а в углу стояла мраморная статуя Венеры Милосской. Подобный интерьер, Стэнли не менял с первого рабочего дня в корпорации. Он предложил Джеймсу сесть, а сам, налил себе виски и вытащил из ящика сигару, размером с палец. Этот толстый дурак, всегда мечтал походить на стереотипный образ настоящего босса.

– Тебе была поставлена задача, но ты решил высказать своё никчёмное мнение своим коллегам.

– Эй, по аккуратнее со словами. – ярости вдруг вскипела внутри Джеймса.

– А то что? – Стэнли затянулся сигарой, и не отрывал взгляда от Джеймса, ожидал ответа, но его не последовало. – Если я расскажу высшему совету о твоих словах, то ты мигом вылетишь отсюда, а после, тобой займётся ФБР. А у меня, – уж поверь – есть кое-какой компромат на тебя, и я знаю, чем ты занимался вне работы. – он достал из ящика маленькую коробочку из прозрачного стекла, внутри которой лежал накопитель, – типа флэш-карты – размером с ноготь. – В прошлом году, ты снимал репортаж о нарушении трудовых прав в корпорации «Tangent». Ты опрашивал сотрудников о длительности рабочего дня и о зарплатах. Один из сотрудников, рассказал руководству о твоей деятельности, и ты чуть не попал в руки полиции. Мне удалось тебя отмазать, а весь репортаж пришлось уничтожить, но я сохранил кое-какие данные.

– Разве это незаконно?

– Ты что, Джеймс, с луны свалился?! Закон не разрешает допрос сотрудников ЛЮБОЙ корпорации. Даже если это будет сам президент, чёрт побери. Если они хранят какие-то тайны, то это не наше дело. Закон на их стороне, и ты это знаешь. Нельзя играть с огнём, особенно если это касается авторитета нашей корпорации. – Стэнли положил коробочку в ящик, и закрыл его на биометрический замок. – А тебе, Джеймс, придётся с этим смириться и продолжить свою работу. Иначе, тебя ликвидируют, за нарушение закона. И поверь, этих данных вполне хватит, для привлечения тебя к ответственности. – он затушил сигару о стеклянную пепельницу. – Можешь идти.

Ещё никогда он не чувствовал себя так подавленно и озлобленно. Словно все обратились против него. Неужели люди стали такими ничтожными? Готовыми поставить на кон – жизнь человека. И ради чего? Личного статуса и авторитета компании? Ему ужасно захотелось выпить. Об остальном он старался забыть и больше, никогда не вспоминал.

Рабочий день подошёл к концу, а Джеймс тем временем собирал документы и наводил порядок на столе. Позже, он спустился на лифте в кафетерий. Свет на этаже был выключен, кроме кухни и раздаточной линии, рядом с которой, сидел Амато, и копался во внутренностях робота, тихо ругаясь.

– О, Джеймс, уже семь? Что-то я заработался. Ты подожди пару минут, я мигом, только разберусь с этой хренью.

– Снова барахлит?

– И не говори. Завтра выходной у тебя?

– Да. – ответил Джеймс, и сел за столик у раздачи. – Сходим в бар? Пропустим по кружке пива.

– С удовольствием. Алкоголь нам не помешает.

Амато закрутил панель, кинул отвёртку в ящик с инструментами, потёр руки и ушёл на кухню. Джеймс разглядывал сияющую обшивку робота, на которой виднелись многочисленные царапины, а снизу панели блестела гравировка: «Сделано в НГК. 2062 год.»

– Я готов, едем? – Амато надел карбоновую куртку и очки. – Поздно вечером, будет кислотный дождь, надеюсь, мы успеем приехать до того, как он начнётся.

– Амато, а что значит НГК?

– Независимое государство Китай. Ладно, двинули!

***

Огни ночного мегаполиса завораживали; неоновые огни горели разными цветами, рекламные голограммы оживали на высоких небоскрёбах, и одна за другим менялась, словно живое слайд-шоу, уличные фонари освещали ровную дорогу, а лучи из плотного света, – исходящие от прожекторов – прорезали густые серые облака. Весь город светился как днём. В машине играла спокойная нейромузыка (совмещение нескольких жанров в одну, с помощью искусственного интеллекта), которую напевал Амато, и постукивал своей кибернетической рукой по бардачку. Электрокар подъехал к бару, с необычным названием «After Death», рядом с которым стояла длинная очередь. Неоновая арка на входе переливалась бирюзовым цветом, а по бокам висели большие турбины, из которых исходил шум.

– Ну что, Джеймс, повеселимся? У меня здесь работает один хороший знакомый, он сможет выбить нам скидку, по старой дружбе. – они вышли из электрокара, Джеймс активировал систему защиты от угона и последовал за Амато.

У входа стоял здоровый охранник, он почти не двигался, только лишь пробегал глазами, и следил за обстановкой вокруг. Амато что-то показал ему, и тот, как статуя, двинулся на пару сантиметров вправо, чтобы нас впустить. Внутри бара стоял густой сигаретный дым. Джеймс прокашлялся и прикрыл нос рукой.

– Джеймс, присаживайся, я скоро приду.

– Хорошо. – Джеймс махнул рукой бармену. – Друг, два бокала «Кёльш» пожалуйста.

Пока Амато отсутствовал, Джеймс смотрел шоу через зрительный имплант, и потягивал пиво. В цифровую эпоху многое изменилось, теперь импланты стали обыденной вещью, которые есть у большинства людей, но также, многие не могут их себе позволить. И дело в росте спроса на них, и в цене. Подобные импланты заменили средства связи и прочие умные устройства. Теперь, множество документов, банковских счетов, и развлекательных сервисов, уместились в крохотное устройство. Даже можно управлять дистанционно электрокаром, или открыть дверь в квартире. Джеймс получил подобный имплант, после автомобильной аварии, примерно пять лет назад. После катастрофы, он почти ничего не помнит о своём прошлом, только частичные фрагменты воспоминаний. Джеймс выключил шоу, оглянулся, и решил поискать Амато, но услышал его голос в дверях, рядом с винтовой лестницей:

– Хорошо, хорошо, ты главное в гости залетай, всё, будь здоров! Джеймс, ты прости, что заставил тебя ждать. Этот сукин сын не мог вспомнить меня, представляешь? Совсем из ума выжили, ей богу.

– Давно вы с ним знакомы?

– Пару лет. Хочешь расскажу, как это случилось? – Джеймс кивнул. Амато тем временем, позвал бармена и заказал ещё две кружки пива, видимо, одной ему было мало. – Короче, полгода назад, я после работы решил заглянуть в этот замечательный бар, чтобы расслабиться. С собой у меня был дрон – ремонтник. Стэнли меня попросил его починить, ну я и решил дома этим заняться. Пока я сидел на этом самом месте, где и сейчас, сюда заявилась кучка маргиналов, и начали размахивать своими пушками. Хотели они конкретно одного – отжать это приличное заведение. Бар отличный, тут не поспоришь. Один из – по-видимому – главных, приставил к моей башке пистолет, и начал с меня что-то требовать. Лично мне, такая позиция не понравилась, и я решил пустить на них дрона. Так ты представляешь?! Этого маленького сучёныша переклинило, и он начал их «ремонтировать» – Амато громко засмеялся. – Ох не повезло же этим маргиналам. И вот, когда всё закончилось, из своей коморки вышел Ютака, и с такими выпученными шарами на всё это смотрел. Боже, как вспомню, до сих пор смешно. И вот, после того как я спас его бизнес, теперь он у меня до конца жизни в долгу. – Джеймса резко будто озарило.

– Хм, погоди Амато. Как ты сказал? Ютака? Мне имя кажется до боли знакомым.

– Таких людей полно, брат. – Амато осмотрелся, словно искал лишние уши. – Здесь же японцев больше, чем коренных американцев.

– Точно! Давай тост? За всё хорошее, среди всего плохого!

– В точку! – они подняли бокалы и чокнулись. Амато залпом осушил пиво, и ударил бокалом по столу. Бармен, стоя в углу, посмотрел на Амато прорезающим взглядом.

– Амато, у меня есть один вопрос. Он прозвучит странно, но, ты помнишь своё прошлое? Лично я — нет. Есть какие-то фрагменты, но, они искажены и не понятны. – хмель ударил в голову Джеймса, от чего его речь замедлилась, но Амато выглядел так, словно вообще не пил.

– Честно скажу — я ни хрена не помню. Кроме того дня, когда лишился руки на стройке, но до этого – нет. Хоть убей. – Амато закурил сигарету. – Может, оно и к лучшему, а? Возможно, мы делали в жизни плохие вещи и по-хорошему, их не стоит помнить.

– Вряд ли мы были плохими людьми. – Джеймс махнул бармену. – Эй, друг, посчитай нас, пожалуйста. – бармен кивнул и достал из кармана пластиковую карту. Джеймс направил её перед собой, зрительный имплант быстро просканировал карту, и на ней высветилось: «Списание со счёта на имя: Джеймс Бейкер. Сумма: 79 долларов США.»

– Ну что, поехали домой? – Амато допил пиво и бросил сигарету в бокал. – Я сегодня в бараках ночую, подкинешь?

– Без проблем!

***

Густонаселённый район, где ночевал Амато, имел достаточно плохую репутацию; высокий уровень преступности, наркотический трафик и проституция, превратила район – в город беззакония. Здесь живут бедные, многодетные семьи и старики. Большинство работают на банды; кто на складах, фасуют наркотики, кто-то их варит, а другой, развозит по городу. Женщины, которым нужно прокормить семью, идут работать проститутками, а их мужья, делают грязную работу за бандитов. Детей эксплуатируют для подпольного производства, а старики работают на мелких фабриках по производству одежды. Район контролируют четыре банды, в основном – триады. Беженцы из Китая, которым дали крышу над головой, собрались в подобные триады, и построили своё государство, внутри другого государства. Мэром этого района был приятель Амато, только поэтому он может спокойно передвигаться внутри этого ада. Полиция их не трогает, её подкупают. Тем более, власть считает район Хуанбао – экономически полезным, и их совсем не касается, что происходит там. Лишь бы деньги капали им в карманы. Джеймс как-то писал журналистскую статью об этом районе, и не удивительно, что её не стали опубликовывать.

Электрокар подъехал к высокому железному забору, с колючей проволокой, ограждающий этот район. Амато пожал руку Джеймсу и вышел из машины. Джеймс смотрел на разрушенные верхушки бараков, они были слеплены из строительных отходов, и казалось, что вот-вот развалятся. Амато постучал по стеклу электрокара, и Джеймс опустил его:

– Джеймс. Про тот вопрос о прошлом. Надеюсь, что наступить день, когда нам выпадет возможность всё вспомнить. Честно скажу, я и сам хочу узнать, кто я на самом деле. – Джеймс качнул головой. – Давай, брат, в этом месте оставаться долго нельзя. Удачи!

– Удачи, Амато!

Джеймс пол ночи катался по Вашингтону, по пути заезжая перекусить, и зарядить электрокар. Кислотный дождь шёл не прекращаясь, а в воздухе стоял стальной привкус после химического выброса. Фильтрационные турбины громко гудели и казалось, будто сотни самолётов одновременно кружили над городом. Джеймс смотрел развлекательный канал. Ему не хотелось спать, и он решил потратить время на просмотр шоу. Бесконечно транслирующийся канал «W23», вещал новости, юмористическое шоу и нейросериалы (сериал создаётся в нейросети, от сценария до подбора актёра и сцен. Создание сериала не затрачивает большое количество средств и времени, лишь ограничивается работой искусственного интеллекта). Джеймс смотрел развлекательное шоу, со странным названием: «Советы Чака». В нём показывали жизнь людей через скрытую видеокамеру, а сам ведущий шоу – Чак, с помощью микрофона, даёт глупые советы человеку и тот их выполняет. Это шоу набрало высокие рейтинги и его продлили на несколько сезонов. Подобные сериалы славились внутри общества. Совершенно не ясно, почему людям нравится смотреть за жизнью других. А Джеймс лишь, таким образом, убивал время.

Не говоря уже о рекламе. Она превратилась в искусство современности. Инструментом для привлечения людей, которая заставляет купить товар не раздумывая. Теперь люди перестали думать, нужна ли эта вещь или нет, они просто покупают. Торговый район поглощён колоритом рекламного искусства; огромные голографические рыбки Кои, плывут вокруг стеклянной башни, маски мифических чудовищ, слились в танце с логотипами разнообразных брендов. Всё это походило на большую свалку из металла, плоти и неоновых огней. Джеймс редко поддавался соблазну и покупал исключительно нужные ему вещи, одна из которых часто светилась в рекламе, на просторах интернета:

«Вы давно мечтаете съездить в отпуск? Но всё никак не можете найти времени? Мы вас понимаем, и поэтому, разработали специально для вас, чип, с помощью которого, ты окажешься в любой точке мира, какой только захотите. Величественные египетские пирамиды, завораживающие тайские острова, колоритные улицы Марокко, и многое другое. Сделай предзаказ сейчас, и мы сделаем скидку в целых двадцать процентов. Внимание, предложение ограничено. Для полноценной работы чипа рекомендуем докупить зрительный имплант…».

Он зашёл на сайт фирмы, где его встретил красочный логотип; изогнутая пальма внутри процессора, а сверху название фирмы; Travel&Travel. Затем, он заполнил анкету, выбрал чип из имеющихся и отправил заявку на обработку. Позже, ему позвонили:

– Здравствуйте, Джеймс Бейкер. Вы оставляли заявку на нашем сайте. Хочу уточнить некоторые детали. Страдаете ли вы психическими или неврологическими заболеваниями? – голос девушки, был звонкий и выражал добрый посыл.

– Нет.

– Хорошо. Мучает ли вас депрессия или бессонница?

– Нет.

– Угу. Хорошо. Тогда, мы приступим к выполнению вашего заказа. Он будет готов в течение восьми часов, и после, вам нужно будет подъехать в наш офис, для последующей установки чипа. Примерно во второй половине дня.

– Да, без проблем. Скажите, а к чему были заданы эти вопросы?

– Для вашей безопасности. До свидания, мистер Бейкер.

Для установки имплантов или чипов, тебе не нужно проходить медицинскую комиссию, или брать специальное разрешение, лишь только иметь здоровую психику и пару тысяч долларов в кармане. На часах уже было четыре утра, и Джеймс решил, что пора ехать домой. Прибыв в жилой район, вокруг была только тишина, словно здесь никто не живёт. В холле, за стойкой спал Айзек. Его очки висели на носу и казалось, что они вот-вот упадут. Джеймс тихо прошмыгнул в лифт, чтобы не разбудить старика. Ему не хотелось ни с кем общаться. Он отпёр дверь, и квартира наполнилась тёплым светом, что исходил с коридора. Голосовая система в миг включила освещение, поприветствовала Джеймса, но то лишь хмыкнул, затем поплёлся к капсуле сна, по ходу снимая карбоновый плащ и обувь, оставил только расстёгнутую рубашку и брюки, лёг в неё, и мгновенно уснул.

Глава вторая.

«Знаете, полковник, если произойдёт утечка информации внутри страны, то наступит хаос, и поэтому, нам нельзя этого допустить. В первую очередь, это касается интересов Министерства Обороны.»

Джеймс вскочил с капсулы от испуга, словно услышал голос рядом с собой, но быстро огляделся, и не увидел никого. Видимо, это был сон. Он посмотрел на часы, время уже было 16:00. Голова сильно разболелась, а рука онемела. Ощущение было подавленное. Джеймс ушёл в ванную, чтобы привести себя в порядок. Стационарный аппарат просканировал его, вывел на экран результаты диагностики, и выдал немного больше капсул, чем обычно. На двух капсулах было написано «Кофеин» и «Таурин», по 100 миллиграммов. Джеймс их с трудом проглотил и запил водой. После холодного душа он ушёл на кухню, чтобы перекусить. Джеймс выбрал на сенсорной панели блюдо, и две роботизированные руки начали готовить омлет, из синтетических яиц, молока, и сыра. Спустя пол часа Джеймс поел, затем приказал Эмили навести порядок, а сам оделся, и вышел из дома, чтобы заехать в Travel&Travel, а потом, в Торговый Район.

Фирма находилась недалеко от Торгового Района. Здание было небольшим, примерно на три этажа. Это говорило о том, что она на рынке совсем недавно. Но если судить по отзывам их клиентов, то фирма вполне хорошая, и выполняет свою работу по высшему разряду. Изнутри, здание было похоже на одну из частных больниц, которые остались в стране, примерно по три больницы на мегаполис. Белые стены из кафеля, люминесцентные лампы, кушетки в коридорах, и запах кварца в воздухе. Сотрудников здесь немного, как показалось Джеймсу. Он вошёл в здание, прошёл через металлодетектор, и направился в справочный пункт.

За стойкой сидела молодая девушка, блондинка, и что-то заполняла на компьютере, громко клацая по клавиатуре. Джеймс опустился над девушкой, и та, слегка дёрнулась, словно вышла из гипноза.

– Прошу прощения! У меня назначена установка, в первой половине дня.

– Подождите секунду. – девушка направила взгляд на монитор, и быстро пробежала глазами. – Джеймс Бейкер? Проходите в четыреста двенадцатый кабинет, там будет ждать вас доктор Браун.

– Спасибо.

Джеймс примерно пять минут блуждал по этажу, пытаясь найти нужный кабинет. Постучав в дверь, она медленно приоткрылась, и он вошёл. Кабинет был небольшой, и в нём располагался лишь письменный стол, два стула, шкаф, и в общем-то сам – доктор Браун. Его блистательная улыбка, чуть не ослепила Джеймса, и он попросил его сесть.

– И так, мистер Бейкер, перед тем как установить имплант, мне нужно вас осмотреть. Если вы не против конечно?

– Я весь ваш.

– Отлично. – доктор достал из кармана маленький цилиндр, на конце которого блистало стекло. Это был фонарик. Он внимательно разглядывал – установленный у виска – чип, и с чем-то соглашался. Затем, он вытащил квадратную линзу, и снова, – просматривая – мычал.

– Доктор, всё в порядке?

– С вами – безусловно. Но вот есть одна проблема. Мы не сможем установить вам новый имплант.

– Это почему же?

Доктор Браун опустил взгляд, стараясь найти подходящий ответ, и продолжил:

– У вас стоит чип старого образца, который не подлежит модернизации. В него нельзя установить новые импланты, или вовсе – их заменить. К сожалению, мы не сможем вам помочь.

По виду Джеймса было видно, что он расстроился. Всего в одном шаге от мечты, которая покинула его слишком быстро. Он не стал задавать вопросы, потому что и задавать то было нечего. Джеймс попрощался с доктором, и вышел из здания. Теперь оставалось провести время в Торговом Районе.

Торговый Район был сегодня, как всегда – полон людьми. Не удивительно, ведь сегодня выходной день. Район выглядел так, словно здесь миниатюрная страна, размером с Ватикана, которая имеет высокую планку в экономике Вашингтона. Ведь здесь собрано всё, что можно, и что нельзя найти в мире; парки развлечений, закусочные и рестораны, детские игровые парки, бары и ночные клубы, копии всех достопримечательностей мира (даже улицу Красных Фонарей в Амстердаме, и её копию, из Таиланда), казино, трип-бары (это специализированные бары, где продают психотропные вещества, и создают атмосферу, для получения “хорошего” или “плохого” трипа, по желанию), искусственная Луна с настоящей гравитацией, полёты в виртуальное космическое пространство и бордели. Со всех мегаполисов страны сюда съезжаются люди, чтобы развлечься как следует. Особенно, Торговый Район славится количеством модных бутиков.

Прогуливаясь по одному из крупнейшему торговому центру, под названием – «Mall’s», Джеймс посещал разнообразные бутики и магазины, которые могли удовлетворить потребности любого; от жидкой одежды, до роботов-помощников. Сам торговый центр, покрыт стеклянным куполом, внутри которого, стоял огромный аквариум с осьминогом, акулой и китом. Но эти существа были ненастоящие, а лишь хорошо сделанные роботы. Всё здесь – было пластмассовым. Люди, ежедневно посещали этот торговый центр, чтобы прикупить себе ту или иную вещицу, а может, и ради удовольствия. Оно и не удивительно, ведь кроме торгового района, в городе нет других мест, чтобы провести досуг. В таких торговых центрах было всё: искусственные парки, скалолазание, фитнес-залы, рестораны, детские площадки, виртуальные комнаты, в которых можно отправиться в любую точку мира, и где всё – максимально реалистично. Сам Джеймс заходил сюда, чтобы поглазеть на аквариум. Он всегда мечтал побывать на море, которое видел только на картинках. А теперь, когда эту возможность лишили, придётся воспользоваться комнатой виртуальной реальности. Конечно же, нельзя заменить искусственное море – настоящим, но всё же, выбора нет.

Джеймс вышел из торгового центра, и решил перекусить в своём любимом ресторане «Tree». Он часто заходил туда в свои выходные. Ресторан располагался на вершине огромного дерева, его стены были сделаны из стекла, а изнутри, интерьер напоминал таверны средневековья, с частичкой футуризма. В стволе дерева находился лифт, по которому Джеймс поднялся на этаж. Он сдал вещи в гардероб, девушка хостес проводила его к столу и позвала официанта. Зал был полон, впрочем и не удивительно, ресторан имел довольно высокую популярность, но Джеймс больше восхищался от интерьера и самой задумки. Поместить большой ресторан на верхушку дерева, было просто не мыслимо. Позже, к нему подошла девушка, одетая в хлопковую тунику синего цвета, и принесла ему меню из плотной бумаги. Джеймс удивился новой мелочи, ведь бумаги он не видел лет так сто, а человечество уже давно её не использует, как способ передачи информации. Он потрогал кончиками пальцев рыхлую структуру бумаги и его сознание окунулось в фрагмент воспоминания:

«Я ещё ребёнок. Я помню это. У меня в руках книга. Я сижу в каком-то доме. Его деревянные стены, покрытые белой краской, мне что-то напоминают. Вокруг меня никого нет, только солнечный свет исходит из окна.»

Больше ничего он вспомнить не смог, и ему стало тоскливо.

– Жаль, нельзя её восстановить. – тихо произнёс он.

– Мистер? Вам помочь с выбором? – милый голос девушки, вывел его из раздумий.

– О, нет, я уже выбрал. – Джеймс, не поднимая глаз на девушку, бегал глазами по меню. – Будьте добры вот эти два блюда. – он провёл пальцем по бумаге.

– Курица в сливочном соусе и салат овощной. – она сделала запись. – Помогите. – тихо прозвучал голос. – Что-нибудь из напитков? – Джеймс нахмурил брови и повернул взгляд на девушку, но та лишь улыбалась.

– Простите?!

– Попробуйте наш замечательный лимонад с листиками мяты и соком лайма. – она наклонилась и шепнула: – Вы можете мне помочь?

Джеймс оторопел и тихо спросил:

– У вас проблемы? – она кивнула, но улыбка не сходила с лица. Джеймс не понимал, что происходит, и решил ей подыграть.

– Давайте этот лимонад. – неуверенно ответил Джеймс. Девушка кивнула, сделала запись на листке и ушла. Спустя время она принесла ему тарелку с едой, стопку салфеток, и столовые приборы из пластика. Улыбаясь, она пожелала ему приятного аппетита, ткнула пальцем в стопку салфеток и удалилась.

Джеймс осторожно подвинул стопку к себе, и большим пальцем пролистнул её. На одной из салфеток показалась надпись, и он вытянул её, слегка смял и положил в карман брюк. Джеймс поужинал, собрал тарелки в кучу, и направился в туалет. Стоя в кабинке, он вытащил салфетку из кармана, развернул, быстро прочитал и положил обратно. Он вернулся к столу, позвал официанта и попросил счёт. Расплатившись, он поблагодарил за вкусный ужин, покинул ресторан и сел на ближайшую скамейку. Спустя миг, из лифта вышла та самая девушка, села рядом с ним, достала из кармана сигареты и закурила.

– Делайте вид, будто мы не разговариваем. Прошу вас.

– Вас тут в заложниках держат? – Джеймс спросил обеспокоенно.

– Я вам всё расскажу, но только после работы. Смена закончится через… – она посмотрела на часы. – …через пол часа. Вы сможете меня подождать?

– Без проблем. Надеюсь, что смогу вам помочь.

– Ох, спасибо, вы мне уже помогли. Тогда, увидимся здесь? – девушка затушила сигарету и ушла.

Джеймс был в недоумении, и беспокойство, одновременно его настигло.

«Что же такое могло случиться с девушкой, если она просила помощи, причём так скрытно, словно за ней следят. А вдруг, она совершила что-то ужасное и лишь своим участием, я попаду в беду? Надеюсь, что ошибаюсь.»

Но уходить он не решался, что-то изнутри, не даёт двинуться с места.

***

Пол часа пролетели быстро. Джеймс сидел в машине, припаркованную рядом с рестораном и смотрел на ствол дерева, не отрывая взгляда. Посетители один за одним покидали ресторан, а тёплый свет изнутри, сменился на тускло-красный. Чуть позже, с лифта вышли трое девушек. Они попрощались и ушли в разных направлениях. Джеймс вышел из машины, махнул девушке рукой, и та, улыбнувшись, быстрым шагом направилась к нему.

– Я думала, вы ушли. Даже немного расстроилась.

– Совесть не позволила. – Джеймс улыбнулся и открыл девушке дверь.

Она осторожно села и осмотрелась. Джеймс завёл электрокар и указал автопилоту случайный маршрут.

– Простите, но как вас зовут? – робко спросил он.

– Ах, простите за мои манеры. Медина. – она протянула тонкую ручку, на которой висели браслеты, сделанные из дерева, с гравировкой незнакомых ему символов.

– Джеймс. Очень приятно. – Медина кивнула. – Мы можем поехать ко мне домой, если вы не против? Заодно и расскажете, что у вас за проблемы. – он немного помолчал, и продолжил, – Вы случаем не голодны?

– Честно говоря, да, но не хочу напрашиваться. – её миловидная улыбка заставила Джеймса покраснеть.

– Всё в порядке.

Электрокар мчался по платному шоссе, откуда можно разглядеть город во всей его красе. Медина с ярым удовольствием смотрела в окно, словно приехала в город в первый раз. Быть может, так оно и есть. Джеймс заметил её интерес, специально проезжал по его любимым местам, и по пути рассказывал ей о достопримечательностях. Она слушала с интересом и задавала вопросы, часто упоминая свою маму, которую бы с удовольствием привезла в Вашингтон. Медина не была похожа на коренную американку, это говорил её цвет кожи, и слабый акцент. Она явно была не из этих мест. Её красивая фигура походила на модельную, ту, которая часто пробегала в рекламных роликах магазина одежды. И даже, намного лучше, и естественнее. От голубых глаз исходил свет – они блестели и переливались, словно два бриллианта. Джеймс испытал совершенно новое чувство к ней. Он не знал, любовь ли это или простой животный инстинкт, но это чувство ему нравилось. На время он позабыл, зачем он здесь. Словно, он познакомился с девушкой в ресторане, и пригласил её на свидание. Будто ничего до этого не существовало, только лишь этот миг. Джеймс хотел, чтобы эта поездка длилась бесконечно. Ему она явно понравилась.

– Джеймс, а могу я задать вопрос? – он кивнул. – У вас есть семья?

– Нет. И не уверен, что была. Но если и была, то вспомнить совершенно не получиться.

– Что вы имеете в виду? – Медина пристально взглянула на него, но сразу же отвернулась. – Простите за моё любопытство, я иногда бываю такой…– она нахмурила брови, и пыталась что-то вспомнить – … я забыла слово. Мой английский просто ужасен. – Медина робко улыбнулась.

– После аварии я совершенно ничего не помню. Точнее, что было до неё. – Медина глубоко вздохнула, и с интересом повернулась к Джеймсу, словно ожидая истории из его жизни. Тут он понял, что она, и взаправду любопытна. – Я вам ничего интересного рассказать не могу, потому что мои воспоминания лишь фрагменты, и не несут какого-то смысла.

– Сочувствую вам. Потерять из памяти прошлое – хуже всего на свете. – она сделала паузу и продолжила. – Честно скажу, я бы хотела стереть из памяти некоторые воспоминания, и загрузить новые, более яркие.

– Уверен, что были хорошие моменты? – Медина с этим не согласилась. – Не поверю в то, что в вашей жизни не было ничего хорошего. – но последовало лишь молчание.

На горизонте показался район, где проживал Джеймс. Он показал Медине, на каком этаже живет, от чего, она удивилась, и наверное, немного испугалась. Она рассказывала о том, что никогда не видела столь высоких домов, ведь у неё на родине, такого нет. Позже, Джеймс узнал, откуда она родом, и не совсем понял, где находится эта страна. Медина мало рассказывала о себе, словно что-то скрывала.

Они поднялись на этаж. Джеймс приложил палец к биометрике и дверь открылась. Свет в квартире загорелся, и одновременно с ним, активировалась система очистки воздуха и увлажнения, помещение наполнилось свежим воздухом со щекочущим запахом озона. Джеймс вёл себя по-джентельменски; заварил чай с жасмином и угостил лёгким ужином, который приготовил робо-шеф. Джеймс рассказывал ей истории, о своей работе и коллегах, своему интересу к журналистике, и как чуть не сел за решётку, а Медина с интересом его слушала. Он рассказывал о беспорядках в городе, преступности и толпах бездомных людей. Его расстроил эгоизм, и наплевательское отношение со стороны коллег, на окружающий вокруг мир и его проблемы изнутри. Джеймс почти обо всём поделился, но от Медины не услышал ничего. По её лицу было заметно, что она хотела рассказать, но её речевой аппарат словно отказал. Они оба сидели в молчании совсем не долго, Джеймс предложил ещё чай, и поухаживал за Мединой, а после, напомнил ей о той просьбе в ресторане.

– Ах, да. Мы так хорошо прокатились по городу и поговорили, что я обо всём забыла.

– Как я вас понимаю.

Они друг другу улыбнулись, и Медина продолжила:

– Я могу рассказать о себе мало, потому что ничего в моей жизни, интересного не происходило, кроме ежедневной работы в ресторане. – Джеймс приготовился слушать. – В США, я приехала три года назад, чтобы заработать деньги на лечение моей мамы. Но почти все отправленные деньги домой, лишь продлевали её жизнь на несколько дней. Три дня назад мне позвонил брат, и сообщил, что маму увезли в реанимацию. Её держат под аппаратом искусственной вентиляции лёгких, а врач сказал, что она вряд ли долго продержится. Поэтому, я прошу помощи, мне немного не хватает на билет в один конец.

– Сколько вам нужно?

– Тысяча долларов. – Медина прикусила губу от внутреннего беспокойства. – Я знаю, что для жителей США, тысяча долларов – это ничтожно мало, и просила в займы, чуть ли ни каждого клиента в ресторане, но всем было плевать. В итоге мне сделали замечание и пригрозили увольнением. Но вы, Джеймс, единственный, кто меня услышал и решился помочь. – Медина сделала глоток чая и поставила кружку на столик. – Вы не переживайте, я верну вам эти деньги, как только приеду в США, обещаю вам. Меня возьмут обратно в ресторан, и я постараюсь быстро их заработать.

– Медина, я вам дам денег, и не нужно мне их возвращать. Давайте я куплю билеты на завтрашний рейс! – Джеймс подключил проекцию на чипе, и в пространстве, отобразился трёхмерный сайт авиакомпании.

Девушка расплакалась и обняла Джеймса, тихо поблагодарив его, от чего, его тело покрылось мурашками, а изнутри всё схватило. Он обнял её в ответ и успокоил.

– Я так понимаю, вам нужно максимально срочно?

Медина плавно кивнула, и вытерла слёзы ладонью.

Позже, он купил билет на утренний рейс, достал бумажник, и дал тысячу Медине, но она отказалась их брать. Джеймс настаивал, но девушка лишь отвернула взгляд и не стала брать предложенные деньги.

– Медина, прошу вас! Возьмите на всякий случай. – но она лишь отрицательно кивнула.

– Давайте перейдём на ты. Мы вроде бы одного возраста. — она посмотрела ему в глаза, и слегка улыбнулась.

Время было уже полночь. Город наполнился шумом турбин и полицейских сирен. Неоновые огни ярко светились, и прорезали свет, сквозь планки жалюзи, наполнив комнату разнообразными цветами. Джеймс приготовил капсулу для сна для Медины, пожелал ей спокойной ночи, а сам, достал надувной матрас, и лёг на кухне. Свет в квартире отключился, и лишь внешний шум нарушал тишину.

Глава третья.

Капитан! Мы подлетаем…

Отлично! И помните, бойцы, если мы вернёмся живыми — нас сделают героями.

Джеймс снова пробудился от голоса из вне, чуть приоткрыл глаза, и первым, что он увидел – тонкую полосу света на его руке, от которой исходило тепло. Он посмотрел на часы, время уже было 9:00. Джеймс медленно встал с дивана и направился в комнату, где спала Медина, но комната была пуста и Джеймса схватил страх. Что-то упало в ванной, а затем, последовал невнятный голос. Джеймс поспешил к двери и увидел Медину, которая поднимала флакончики с жидкостями. Она тихо что-то шептала, а Джеймс, выглядывая, смотрел на неё и улыбался.

– Эй, Медина. Чем ты тут занимаешься?

– Ой, прости меня, я нажала на эту кнопку, и с этой штуковины раздался голос. Он меня так напугал, что я аж дёрнула рукой, и обронила твои бутыльки. – Медина опустила взгляд, а её щёки покраснели. – Хорошо, что они пластиковые. Прости, Джеймс.

– Не нужно извиняться. Эта штуковина, кстати, может вылечить болезни. Не все конечно, но с многими справится.

– Ты серьёзно?! – Медина резко взбодрилась и облокотилась рукой о стену. – А туберкулёз вылечить сможет?

– Сможет. Даже на поздних стадиях. – Джеймс ответил голосом рекламщика, словно пытается продать этот аппарат. – А почему ты спрашиваешь?

Медина выдохнула и промолчала.

– Во сколько у меня рейс?

Джеймс ответил ей, и предложил позавтракать перед отлётом. Он выбрал на сенсорной панели блюдо: Омлет со швейцарским сыром и шпинатом. Пока завтрак готовился, Медина приняла душ, прошла медицинское обследование, и у неё обнаружилась киста в груди, которая была благополучно удалена, без хирургического вмешательства. Аппарат выдал ей витамины и пару таблеток анальгина. Медина была в восторге от домашней больницы, ведь в её стране – даже обычной нет.

На кухне раздался звонок, и голос Эмили оповестил о готовности завтрака. Джеймс разложил тарелки с омлетом на стол, рядом поставил две кружки из матового стекла, и наполнил их апельсиновым соком. Он пригласил Медину к столу и они, приступили к завтраку.

– Мм, Джеймс, очень вкусно. Никогда бы не подумала, что буду есть завтрак, приготовленный роботом.

– Сам не могу к этому привыкнуть. Честно говоря, вполне удобная вещь, чтобы не тратить время на готовку.

– Нам бы такого робота домой. – Медина мило улыбнулась.

Джеймс вдруг обратил внимание на мигающий индикатор на шее, и решил спросить, что это за чип.

– Ах, это специальный имплант. Такие ставят в аэропорту иностранцам, что-то типа документа.

– Интересно. А при уезде домой, его обратно забирают?

– Не знаю. Я дома давно не была. – она пожала плечами, и продолжила завтракать.

Джеймс дождался, пока Медина доест омлет, убрал посуду со стола и погрузил её в посудомоечную машину. Джеймс глянул на часы и предупредил Медину, что пора ехать. Он помог собрать её вещи, хоть их было немного, взял с собой два карбоновых плаща, и они вышли из квартиры.

В холле они встретили Айзека, который заправлял робота-уборщика какой-то фиолетовой густой жидкостью.

– Доброе утро, мистер Бейкер. О, а что за прелестная дама с вами? – старик протянул морщинистую руку Медине, и та, охотно её пожала.

– Медина! Очень приятно. – промолвила она нежным голоском.

– Взаимно! – Айзек сделал джентельменский поклон. – Джеймс, вы сегодня не работаете?

– Нет. Выходные дни продлили.

– Везунчик! А я тут видимо, в рабы подался. Моё начальство не может найти второго сотрудника, чтобы подменить, и теперь, приходится работать без выходных. – пожаловался Айзек.

– Идиотизм. – тихо выругался Джеймс. – Может, вам другую работу подыскать? Я смогу разузнать, есть ли свободные места у нас в корпорации.

– Ох, не люблю я эти корпорации, с их сумасшедшими законами. Я уж лучше здесь останусь. Тем и более, такая работа специально для нас – для стариков сделана. Не напряжно. – на лице старика, растянулась добрая улыбка.

– Смотрите сами. Ладно, Айзек, нам уже пора, опаздываем. Увидимся ближе к вечеру!

– Удачи вам.

***

Дорога до аэропорта была довольной долгой, несмотря на прелести скоростного шоссе. Аэропорт находился в шести милях от Вашингтона. Джеймс очень давно не выезжал из города, и не помнит, как выглядит окраина мегаполиса. И вид его шокировал. Голые стволы деревьев раскинулись вдоль дороги, трава вокруг была жёлтой, несмотря на летний сезон. Сама дорога была побитой, с многочисленными ямами, как после бомбёжки. Воздух здесь был тяжёлый, с привкусом металла, а туманность вокруг, лишь нагнетала обстановку. Всё это было похоже на пост-апокалипсис. Видимо, химический выброс и кислотные дожди, уничтожили природу, которой так гордились американцы. И не удивительно, что людям стало плевать на это, когда у тебя в уютной квартире есть всё, и тебя не волнует какая-то там природа. Джеймсу стало не по себе.

Он включил очиститель воздуха в салоне и воздух резко улучшился. Медина видела уже такое, когда прилетала в Вашингтон. Также, она добавила, что у неё на родине то же самое, только у них нет современных технологий, какие есть в США.

– Медина, могу я задать вопрос?

– Конечно.

– У меня дома, когда ты прошла диагностику, ты спросила про туберкулёз. Твоя мама им больна, верно?

– Да. – Медина глубоко вздохнула. – В моём родном городе есть только две больницы, и они – платные. Лечение очень дорого стоит, и нет надежды, что маму смогут вылечить. Из-за промышленных заводов многие люди болеют, а помочь правительство не может. Но у вас, есть всё, чтобы оказать медицинскую помощь, и теперь, я в этом убедилась. Я хотела бы попросить у тебя помощи. Мне очень неудобно просить, но я готова заплатить, сколько попросишь.

– Медина, послушай. Ты сможешь вернуться сюда с мамой? Я смогу оплатить билеты, и мы её отправим на лечение в специализированную больницу.

– Но у тебя дома этот аппарат сможет её вылечить! Зачем в больницу?

– Будет лучше, если её осмотрят профессионалы. Стационарные аппараты не всегда справляются со своей задачей. Я всё оплачу.

– Джеймс, но я не смогу достать такую сумму. Давай попробуем эту штуковину, вдруг получиться!

– Хорошо, но если не выйдет, то отправим её в больницу. И не беспокойся о деньгах, для американцев это очень дёшево стоит.

Медина расплакалась и закрыла лицо руками. Джеймс поднёс ей пачку бумажных салфеток и погладил рукой по голове. Его нахлынуло чувство радости и одновременной печали, от того, что помогает Медине, но также, ему было её жаль, и людей её страны. Он думал, что человечество справилось с нехваткой медицинской помощи, ведь такие новости постоянно крутят по местным каналам, но как оказалось – это ложь. Хотя и не чему удивляться, ведь Джеймс знает эту кухню вдоль и поперёк, и ясно, что лишь 20% новостей — достоверны, если не меньше.

Она успокоилась, вытерла слёзы и поблагодарила Джеймса. На её лице показалась улыбка. Медина явно была рада, что они встретились.

На горизонте показалась диспетчерская вышка, а после, ангары с самолётами. Шум турбин был похож на раскаты грома, среди ясного неба. Внешне, аэропорт ничем не отличался от торгового центра, с теми же развлечениями и бутиками. На въезде в аэропорт стояли автобусы, с которых выходили люди разной национальности, а их сопровождали вооружённые солдаты. Эти солдаты были из миграционной службы США, и по всей видимости, депортируют незаконных рабочих.

Внутри аэропорт был огромен; его стеклянные стены и металлический каркас, придавали серость и примитивность, привычному интерьеру. Людей было довольно много, в основном здесь находились иностранцы, а среди американцев, была лишь треть от количества. Сами американцы мало посещали заграницу, из-за высокого уровня преступности, и поэтому, курортные места они посещают, не выходя из дома. Джеймс посмотрел на таблоид и указал Медине, в какую сторону ей идти.

– Ну вот и всё, Джеймс! Хочется тебя поблагодарить за помощь. Правда, если бы не ты….

– Всё хорошо, Медина. Буду ждать вас с мамой. Вот тебе мой номер, позвони, как доберёшься. – Джеймс протянул ей пластиковую визитку с номером телефона и выгравированными словами: «Джеймс Бейкер. Заместитель главного редактора корпорации – The American Daily».

– У нас сложности со связью, но я что-нибудь придумаю! До встречи, Джеймс. – Медина поцеловала его в щёку и направилась к пункту досмотра.

Джеймс смотрел ей в след и ощущал, что уже скучает по ней. Его чувство влюблённости, не давало ему покоя. Он направился в сторону выхода и медленно пошагал, насвистывая мелодию, но его отвлёк громкий сигнал позади. Он повернул взгляд и увидел, как двое сотрудников схватили Медину под руки, нацепили наручники, и приказали ей стоять на месте. Джеймс с напуганными глазами поспешил к ней, но его остановили двое сотрудников службы безопасности, один из которых, пригрозил ему телескопической дубинкой. К Медине подошёл какой-то мужчина в костюме, о чём-то спросил, и после, кивнул головой. Один из сотрудников, дал ему документы, он их мигом проверил и снова кивнул. Медина стояла в слезах, а её губы быстро шевелились, но расслышать было невозможно из-за внешнего шума турбин. Джеймс не мог понять, что происходит и спросив охранника, в ответ — получил лишь молчание. Из пункта досмотра выехал конусообразный робот и встал перед Мединой. Его корпус открылся, и вокруг неё образовался плотный световой барьер. Джеймс смотрел на неё и испытывал жуткий страх, на его глазах приступили слёзы, от того, что не может ей помочь. Чип на её шее быстро замигал зелёным, и начал плавиться, вместе с её кожей. Ядовитый зелёный свет исходил от неё. Медина горела изнутри, словно бумага, а в её лице была боль, но кричать она уже не могла. Её обнажённый скелет тлел и превращался в прах. Джеймс кричал и вырывался от рук охранника. Ему ужасно хотелось его ударить, но это лишь толика того, что он чувствовал. Всё произошло словно в замедленной съёмке. Когда барьер исчез, на месте остался прах, который быстро убрал робот, словно кучку пыли. Робот медленно укатился обратно в пункт, и всё вокруг выглядело так, словно ничего и не было. Только лишь Джеймс, упав на колени, интенсивно дышал и смотрел в пол.

***

Джеймс долго не мог прийти в себя. Его сознание словно перевернулось, а эмоции, одновременно нахлынули. Агрессия, боль, страх и безысходность. Он не мог поверить в то, что видел, но ему хотелось знать, что произошло. Джеймс подошёл к пункту досмотра, чтобы спросить о произошедшем, но его направили к начальнику службы безопасности. Он поднялся на лифте, обогнул длинный коридор и нашёл нужную дверь. Постучав в неё, он не получил ответа. На двери висела табличка с гравировкой: Генри Коттер, Глава отдела службы безопасности аэропорта города Вашингтон.

Джеймс боковым зрением увидел силуэт и обернулся, к нему шёл тот самый мужчина, который может быть виновен в смерти Медины. Но это были лишь догадки.

– Сэр! Вы меня ищите? Здравствуйте! – Генри выглядел вполне солидно, его чёрный костюм на фоне белой рубашки, напоминал стиль секретного агента, даже его очки авиаторы были идеально подобраны к общему стилю.

– Здравствуйте! – холодно ответил Джеймс. Генри отпёр дверь и предложил Джеймсу сесть напротив стола.

– Хотите что-нибудь выпить? Нет? Тогда, по какому вопросу?

– Зачем вы убили ту девушку у пункта досмотра? – Джеймс нахмурился и сжал спрятанные под стол кулаки.

– Ах, вы про это? Кем она вам приходится?

– Какая разница?

– Я не смогу помочь вам, если эта девушка вам не знакома.

– Она…моя жена.

Генри сделал глоток виски, выдохнул, и достал из ящика две пластиковые бумаги, на которых проецировались данные о Медине. Джеймс, увидел её фотографию, и снова поник.

– И так, Медина Рашиди. Двадцать восемь лет. Место рождения: Иран, город Ахваз. Детей нет. Не за-му-жем. – Генри протянул последнее слово и поднял взгляд на Джеймса. – Так, и кем же она вам приходится?

– Мы познакомились вчера вечером, в ресторане. Она попросила у меня помощи, ей нужны были деньги на билет.

– И, чего вы так беспокоитесь о ней?

Джеймс выпрямился и посмотрел в глаза Генри. Судя по выражению лица Генри, ему было совершенно плевать на Медину.

– Ты, хренов ублюдок!! Говори быстро, зачем вы её убили? – Джеймс закричал и ударил кулаком по столу. Генри отпрянул на спинку стула и рукой начал что-то искать под столом.

– Вы, мистер, совершаете ошибку. Не нужно со мной так разговаривать! – его голос задрожал.

– Ах, что-ты! Генри…– Джеймс нагнулся к нему и тихо продолжил. – … ты будешь гореть в аду, за то, что убил невинного человека.

Двери позади открылись, в кабинет вошли двое охранников, и закрутили руки Джеймсу, от чего он застонал от боли.

– Выгоните этого сумасшедшего! – застонал Генри.

Охрана довела Джеймса до выхода и сильно его толкнула, но ему удалось устоять на ногах. Джеймс побелел от злости, ему хотелось свернуть Генри шею, но это не поможет вернуть Медину. Измученный и поникший, Джеймс отправился домой.

***

«…уважаемые слушатели радиостанции “W23”, сегодня у нас в гостях – основатель известного христианского общества “Monroe” – Александр Петраке. Здравствуйте Александр.

– Здравствуй, Джина!

– Нам и нашим слушателям интересен ваш подход к миграционной проблеме, и призывы, которые вы часто озвучиваете в своих выступлениях. Скажите, вас за это критикуют или наоборот – восхваляют?

– Конечно критика есть, но не значительная. В основе американцы поддерживают мои взгляды на эту проблему, и даже участвуют в акциях “очищения” города. А те, кто критикует меня, то он одновременно и критикует моих единомышленников, а их – уж поверьте – значительно много.

– Вы сказали про акцию очищения, расскажите о ней более подробно.

– Вместе с нашими “просвещёнными” деятелями, мы выходим на улицу в субботу, каждого месяца, – желательно вооружённые – и начинаем благословенное очищение от дьявольских порождений не американских наций, которые живут на наших землях совершенно беззаконно. Мы не считаемся с теми, кто не прописан в библии нашей церкви. Ибо в Доктрине Монро гласит: “Америка для американцев.” Думаю, такая процедура “вылечит” нашу страну, а пока такие акции проходят локально, но не глобально. И мы стараемся вдохновить как можно больше людей. Кстати, хочу заметить, церкви, которые мы строим в Нью-Йорке, Калифорнии, Лос-Анджелесе, скоро откроются и мы ждём вас на открытие. Поэтому, следите за новостями на нашем сайте.

– Спасибо, Александр, надеемся, что ваши дела пойдут в гору и мы сможем увидеться вновь.

– С большим удовольствием приду к вам, Джина…»

«…а теперь к новостям! Завтра утром, американские войска вторгнуться в Сидней, вместе с оппозиционными силами Австралии, для свержения режима – генерала Майкла Уильямса. Пожелаем удачи нашим славным героям!»

«О, вы не представляете, какого это сложно убираться в квартире! Мне не хочется тратить целый день на уборку!! А мой прислуга слишком быстро устаёт! Что мне делать?! Мы знаем, что делать! Совершенно новая разработка домашнего робота-уборщика, заменит вам вашего прислугу! Робот включает целых ПЯТНАДЦАТЬ режимов уборки, а его графеновый аккумулятор прослужит аж до ОДНОГО ГОДА без подзарядки! Звоните, покупайте, наш номер пятьсот, двадцать три…»

«Снос района на окраине Вашингтона произойдёт в квартале следующего года. Гражданам предоставят современные квартиры и новые рабочие места. Таким образом, власти смогут побороть преступность в недоброжелательных районах…»

«Сегодня, на заводе по переработке мусора, была подавлена забастовка рабочих. Цель забастовки: повышение заработной платы и сокращение часов работы. На месте происшествия: Роб О’Рейли.

– Полицейские уже разобрались с вооружёнными мигрантами, а остальные, кто не стал идти против закона, приступили к работе. Владелец завода объяснил эту забастовку, как «некомпетентную и бессмысленную», он также добавил, что: «зарплаты для сотрудников высоки, а трудовой закон действует по всем правилам, без каких-либо нарушений». Неясно, для чего мигранты совершают подобные забастовки. Одни говорят, что их план был захватить завод под свой контроль, а другие считают, что они обезумели. К счастью, ни один из сотрудников полиции не пострадал.»

“Завтра состоится присяга нового президента в Нью-Йорке, и народ с трепетом ждёт его появления. Смотрите прямую трансляцию на всех каналах!”

“В модном доме “Tui Litton”, вы можете приобрести новую коллекцию одежды с расцветкой флага Австралии. С каждой покупкой часть суммы будет перечислено в фонд поддержки австралийским беженцам. Поддержим Австралию вместе!

*радио отключилось*

Джеймс сидел в машине и следил за быстро движущимися тучами. Время было уже около шести вечера, а домой он ехать не хотел. Да и на работу ехать завтра не было никакого желания. Перед глазами стоял образ Медины. Его мучили вопросы о её гибели. А главное, всем было плевать на произошедшее, словно такое случается ежечасно. И вполне вероятно, что это так. Джеймс ничего подобного не видел. Его живот заурчал, но есть совсем не хотелось. Он завёл электрокар и поехал домой. Ведь делать уже было нечего.

На входе у апартаментов стоял Айзек и курил толстую сигару. Он беспокойно оглядывался и одновременно покачивался на месте, затем, быстро забежал в холл. Джеймс вышел из машины, но парковать её не стал. Он думал прокатиться по городу ещё раз перед сном, чтобы хоть немного забыть увиденное. В холле его встретил Айзек. Вид у старика был странный.

– Ещё раз здравствуйте, Джеймс. – старик посмотрел сквозь Джеймса, и снова направил взгляд на него. – А где же та милая леди?

– Её больше нет! – сквозь зубы промолвил Джеймс, и сжал кулаки от внутренней злости.

– Что произошло?

– Мне не хочется об этом говорить. – но Джеймс соврал. Ему хотелось выговориться и кричать, но что-то затмевало его желание.

Айзек лишь промолчал и не стал его допрашивать.

– Джеймс, я кое-что нашёл под журнальным столиком. – старик вынул из заднего кармана бумажный конверт синего цвета, на котором значились инициалы «Д. Б. Вашингтон».

– Что это? – Джеймс взял конверт и покрутил его. Он был достаточно увесистый для своего размера.

– Я не знаю, мистер Бейкер. Мне кажется, он здесь не просто так лежал.

Джеймс нахмурился и не отрывал взгляда от конверта.

– Может, это ошибка?

– Не уверен. – старик смотрел на Джеймса с подозрением. – Может, вы прочтёте?

– Хорошо, но не сейчас. Я слишком устал.

Айзек качнул головой и пожелал доброй ночи Джеймсу, но тот лишь молча вошёл в лифт. Зайдя в квартиру, его посетила тоска. Система умного дома оповещала о новостях, погоде и трендах моды, а Джеймс лишь отвечал ей: «Заткнись!». В его сознании было противоречие о Медине, ведь не мог он так быстро влюбиться и привыкнуть к ней за один лишь день. Может быть, долгие года одиночества сыграли свою роль. Но ему было тяжело от того, что она умерла. Был бы на её месте другой человек, он ощущал бы то же самое. Эмпатию не подавишь, когда видишь подобное. Но судя по окружающим его людям, их эмпатия уже давно мертва. Умирают толпы на улицах, в городах и в мире, но никому нет до этого дела. Пока не покажут осиротевшую девочку рядом с телом её погибшей матери, на фоне руин уничтоженного города, и тогда, людей охватывает печаль, а после, тоска и гнев. Джеймс сидел в ванной, где лишь токсично-зелёный свет исходил от индикатора. Его воспоминания о Медине, заставляли рыдать сильнее, словно над ним издеваясь, показывали кинохронику из фрагментов памяти.

Немного позже, он успокоился, принял антидепрессанты и лёг в капсулу, чтобы уснуть, но безуспешно. Джеймс включил проекцию с помощью зрительного импланта, и начал листать новости в социальной сети. В комнате постепенно стало темнеть, а датчики света автоматически включились. Джеймс приказал их отключить, и выругался: “Проклятый автоматизм!”. Затем, поступил звонок от Лилиан:

– Джеймс, привет! Как твои дела? – Лилиан выглядела замечательно; её красочный макияж не переставал удивлять, и сразу видно, что она любит экспериментировать над внешностью.

– О, привет, Лилиан! Что-то случилось? – у Джеймса среди мрачного выражения лица, просияла улыбка.

– С чего ты взял, что у меня что-то случилось? Разве я не могу позвонить своему лучшему другу?! – она надула губы и сделала вид, что обиделась.

– Нет, что ты. Всё в порядке.

– Ты не врёшь мне? Может я всё-таки не вовремя позвонила?

– Нет. Правда, всё в порядке.

– Смотри мне! Ты завтра на работу поедешь?

– Куда я денусь.

– Ты сможешь меня подвезти? Ник приболел, и наверно, на работу не поедет. – голос на фоне что-то пробубнил, но разобрать не удалось.

– Это Ник там на фоне? Могу я с ним поговорить? – Лилиан позвала Ника, и тот, присоединился к беседе. Его поникшее лицо явно выражало болезненность.

– Здравствуй, Джеймс! Как ты?

– В порядке. Ты съездил в Нью-Йорк?

– Да, но интервью мне так и не удалось получить. Сам понимаешь, почему. В итоге, вместо интервью, привёз с собой простуду. – Ник громко откашлялся.

– Лечился в стационаре?

– Без толку. Уже третий раз пью эти пилюли. – Ник снова кашлянул, но теперь был слышен свист из лёгких. – Я думаю, что брехня всё это. Если утром лучше не станет, поеду в больницу.

– Странно. – протянул Джеймс. – Мне нужно будет кое-что вам рассказать, но завтра.

Лилиан и Ник с интересом посмотрели на Джеймса, но лишь промолчали.

– Ладно, друзья, пойду я спать. Увидимся завтра!

Джеймс ещё лежал в капсуле и просматривал видеоролики. Он посмотрел на часы, время было около семи вечера, но оно словно тянулось, а спать ему, совсем не хотелось. Тут он вспомнил про конверт, который дал ему Айзек, и решил проверить его содержимое. Конверт выглядел вполне обычно, кроме того, что он был сделан из плотной бумаги, а шов, закреплён расплавленным воском. Он осторожно его открыл и достал две желтоватые бумаги. На одной из них был закреплён микропроцессор, откуда тянулись провода. Первое, о чём он подумал в первую секунду – бомба. Но интерес был сильнее страха. Джеймс аккуратно его открыл, и из конверта выпала ручка. Среди тишины шум раздался такой, словно упал стальной прут. Он поднял её, рассмотрел, и положил на край стола. Джеймс сел за стул, и начал читать содержимое письма:

Джеймс Бейкер.

Если хочешь вернуть свою память, и узнать о своём прошлом, найди нас!

Следуй инструкциям ниже:

1. Включи новости в 21:30, на канале W23.
2. Дождись новостного сюжета о погоде.
3. Снизу, на бегущей строке, будут координаты, их покажут всего лишь раз. Поэтому, успей записать на второй листок с помощью ручки.
4. Надеемся, ты умеешь писать!
5. Эти координаты введи в gps-навигатор.
6. Ни в коем случае, не ставь на автопилот. Только ручное управление.
7. Как приедешь на место, мы тебя сами найдём.

p.s положи это письмо в конверт, и оно самоуничтожится. Не беспокойся, ты не пострадаешь.

До встречи!

Джеймс был шокирован прочитанному, потёр глаза, и вновь пробежался глазами по письму. Его охватило необъяснимое чувство паранойи, словно за ним следили или следят до сих пор. Но как они узнали о том, что ему хочется вернуть память?! Но написанному в письме, он не хотел доверять. Может они знают о Медине? Но как это связано. Послышался странный писк и Джеймс повернул письмо. На микропроцессоре загорелся индикатор, и тот, быстро положил письмо в конверт, и убежал к входной двери, закрыв уши ладонями. Но конверт резко воспламенился и оставил лишь после себя прах. Джеймс подошёл к столу, рассмотрел сгоревшие останки и выбросил их в мусорный контейнер. Ком приступил к горлу, а сердце бешено забилось. Джеймс посмотрел на время, уже было 21:00.

– Это невозможно! – простонал Джеймс.

Время проскочило слишком быстро и Джеймс в спешке, включил канал W23. Сидя за столом, он чертил ручкой буквы, а после, слова. Он уже не помнил, когда в последний раз писал что-то рукой. Вероятно, это было до автокатастрофы. По каналу шёл нейросериал и уже подходил к концу. Началась реклама. Джеймс старался одновременно слушать речь по каналу, и тренировать писательство. У него явно хорошо получалось. Реклама закончилась и начались вечерние новости. Джеймс приготовил ручку и сфокусировал взгляд на новости. Когда основные вести закончились, показалась заставка: «Погода на завтра в городе Вашингтон». Внезапно, в эфире начались помехи, а снизу, по бегущей строке, показались цифры: 39.166618, -78.167814. Строка замедлилась и Джеймс быстро начал записывать цифры на листок. Помехи закончились и всё продолжилось, как ни в чём не бывало. Джеймс отключил чип и вгляделся на цифры. Он надеялся, что правильно всё записал. Джеймс аккуратно свернул письмо, закрепил с помощью зажима на ручке и положил его в карман.

Он сел на стул, выдохнул, и немного поразмышлял о том, стоит ли ехать к неизвестным ему людям, которые могут представлять опасность? А может, они хотят ему помочь, и взаправду, они могут восстановить память, как и его прошлое. Джеймса успокаивала мысль о том, что он не сделал ничего ужасного, чтобы его жизнь была под угрозой. Он поискал в гардеробе плотные брюки, тёплый свитер и кожаную куртку. Джеймс также нашёл берцы с толстой подошвой и закинул нужные вещи в сумку. Кто знает, куда ему предстоит отправиться, и поэтому, нужно подготовиться как следует. Джеймс позабыл о том, что завтра на работу, даже в некоторой степени ему было плевать. Однообразие в жизни дошла до предела и пока есть возможность, нужно действовать. С энтузиазмом и слегка приподнятом настроении, Джеймс вышел из квартиры, спустился на лифте, и тут было хотел рассказать Айзеку о своём новом приключении, но в холле не было никого, хоть это и вполне обычно, когда Айзек куда-то уходит. Джеймс сел в электрокар, включил трёхмерную проекцию карты и стал вводить координаты. Указанное место оказалось не совсем далеко от Вашингтона, примерно в двух часах езды, и он полностью отключил автопилот, но только на три часа, так как система не позволяла дольше водить электрокар без автопилота. Машина тронулась, и он поехал в направление старого шоссе, чтобы не привлекать внимания лишних глаз.

Минуя новый район Вашингтона, где кружила смесь бетона, металла, неона и рекламы, картина быстро сменилась на старые полуразваленные бараки, собранные из строительного мусора. Один из первых построенных районов в Вашингтоне, в период массового заселения людей, со временем, превратился в независимое карликовое государство, что вполне очевидно. По периметру стояли гражданские с автоматами в руках, и пропускали людей по одному. Этот район контролировали люди, но не власть, и до тех пор, пока они не нарушат свои границы. Джеймс аккуратно въехал в небольшую пробку, которая вела через пропускной пункт. Ладони вспотели от волнения. “Лишь бы не застрелили.” — подумал он. Ему пришлось выбрать столь рискованный путь, ради своей безопасности. Но глядя на этих людей, он выбрал самоубийство.

Электрокар медленно подъехал к окошку, в которой сидел худощавый мужчина. Его лицо и руки были изуродованы глубокими шрамами и впадинами, вокруг которых, были изображены татуированные символы. По всей видимости, это люди церковной секты «Monroe».

– Документы! – приказал мужчина и протянул руку. Джеймс достал пластиковую карточку и отдал её.

– И какого же чёрта занесло представителя «высшего класса» в наши земли? М? – спросил он.

– Это важно? – сухо ответил Джеймс.

– Не умничай, урод. Открывай багажник на досмотр. – мужчина рявкнул, вышел из будки и держа тяжёлый пистолет, небрежно начал им размахивал. Джеймс понял, зачем нужен досмотр. Ведь сегодня «Ночь чистки», которую объявляют каждый месяц.

– Мигранты есть в тачке?

– Разве не видно?! – хмыкнул Джеймс.

Мужчина подошёл к окну, где сидел Джеймс и навёл пистолет к его голове.

– Не нужно так разговаривать со мной. Ты понял меня? – в его голосе была лишь агрессия, а лицо сделалось безумным. Джеймс кивнул. Ему не хотелось ввязываться в неприятности, ведь такие люди способны убить тебя не раздумывая. – Двигай быстрее, пока я не передумал.

Джеймс вдавил педаль в пол и помчался в сторону границы города. Улицу покрывал густой сумрак ночи, среди которой, виднелись тусклые огни, исходящие с фонарных столбов. Небо носило тёмно-синеватый оттенок, по которой плыли облака. Джеймс обогнул крутую дорогу, на которой были разбросаны дорожные конусы и чуть один из них, не попал ему под колеса. Дорога вела уже почти в необитаемую местность, заброшенную часть города, в которой даже бедняки не живут.

На горизонте виднелась высокая, полуразрушенная стена, через которую проходила дорога в нужном направлении. Джеймс остановил машину на обочине, чтобы справить нужду. Он огляделся вокруг и от мёртвой тишины ему сразу стало жутко. Его глаза бегали то влево, то вправо, дабы успеть среагировать на любую опасность. Но вдруг, он услышал приближающийся гул и рёв моторов. Джеймс закончил своё дело и начал присматриваться, откуда идёт звук, но всё оставалось по-прежнему — мёртвым. Он сел в машину и поехал вперёд, но увидел, как светящийся белым цветом крест, надвигался в его сторону. Затем последовал грузовик, на крыше которого, стоял мужчина в белом одеянии, с красными полосами вдоль рукавов, и держал огнемёт, с которого струился огонь. Джеймс не на шутку испугался и подумал развернуться, но грузовик был достаточно близок, чтобы можно разглядеть лицо водителя. С разных сторон, грузовик окружали белоснежные машины, словно вот-вот с конвейера, похожие на пикапы, только длиннее. На бамперах располагались кресты, сделанные в виде мечей. Основной символ секты. Раздался громкий сигнал и машины сбавили скорость. Джеймс узнал этого безумца на крыше – это был Александр, глава Monroe. Их безумный взгляд уставился на Джеймса, а сам Александр прищурился, хмыкнул, топнул ногой по крыше и машины поехали дальше. Джеймс глубоко выдохнул и ускорил ход машины. Останавливаться было нельзя, ведь дорога была долгой.

Он ехал примерно полтора часа и глаза начали слипаться. Джеймс принял капсулы с таурином, кофеином и женьшенем, отчего его сердце забилось быстрее и стало тяжело дышать, но зато сон пропал, и он был бодрее, чем после 12-часового сна. Метка на карте уже почти добралась до заданного места. Его интерес поглощал сознание, а страх ощущался лишь поверхностно. Может и взаправду люди смогут вернуть ему память и даже рассказать о гибели Медины. Но что делать дальше, когда память восстановиться? Пойти на существующую работу и начать всё заново? С порочным кругом бесполезной рутины, и глупых людей вокруг, которым ничего не интересно, кроме вещиц и ресторанов. А может, жизнь начнётся заново и удастся найти себя. Это единственное, что волновало Джеймса.

Среди пустоши и голых деревьев, показалось разрушенное здание, ограждённое сеткой с проволокой. В навигаторе отобразилось: «Вы прибыли в указанное место. Пожалуйста, оставляйте электрокар в назначенных местах парковки. Спасибо за понимание.» Джеймс подъехал к зданию, заглушил электромотор и взял с собой сумку с вещами. Здание напомнило ему бетонный бункер, который он когда-то видел в музее Холодной Войны. На входе висела табличка: «Осторожно, высокое напряжение». Но он не обратил на это внимание и направился ко входу. Вдруг, его резко схватила судорога по всему телу, а зубы заскрежетали. Джеймс замертво упал на землю и потерял сознание.

***

«Эй, вы только посмотрите! Не его ли мы ждём?!»

«Хм. Тащите его в здание! Милли, выруби электричество, а то убьёт парня!»

«Он в порядке?»

«Всё нормально с ним. Всего лишь пару вольт. Для него не смертельно.»

Глаза медленно открылись и Джеймс увидел перед собой туманные образы людей, сквозь слабой дымки. Первое, что пришло ему в голову, это мысль о смерти. Он быстро проморгал и зрение восстановилось. Его руки были привязаны к креслу, а голова затянута ремнём. Джеймс усилием постарался выбраться, но всё безуспешно, и он начал искать другой способ выбраться. Вокруг него была лишь темнота, а огромная лампа, которая висела над ним, освещала место, где он был привязан. Справа от него, стояла тумба, сделанная из хромированной стали, на которой, ровно лежали скальпель, хирургическая пила и щипцы. Джеймс расшатывал ремни на руках, но их затянули слишком сильно. В попытках выбраться, ему сулило лишь поражение.

– Как ты нас нашёл? – вдруг прозвучал голос из пустоты. Джеймс поднял глаза и увидел свечение в тьме, похожие на блики очков.

– Выпусти меня. – спокойно произнёс Джеймс и не стал отвечать на вопрос.

– Я тебя выпущу, если удостоверюсь в том, что тебя не послали государственные органы.

Джеймс рассказал о письме и добавил, что он не является правительственным сотрудником.

– Значит письмо. Мы не думали, что ты так быстро нас найдёшь. – голос в пустоте достал что-то из кармана и его лицо осветилось ярким огнём зажигалки.

– Мне нужно узнать о своём прошлом. И успеть вернуться домой.

Голос усмехнулся.

– Вряд ли ты захочешь вернуться.

– Что ты имеешь в виду?!

– Мы вернём тебе память, но при одном условии – если мы удалим твой чип.

Джеймс сделал непонимающий вид.

– А причём тут чип?

– С его помощью, правительство может выследить нас. И мы не хотим, чтобы сюда нагрянул спецназ и поубивал всех здесь.

– Откуда вы об этом знаете? – в недоумении спросил Джеймс.

– Поверь, мы всё знаем! – огонёк во тьме погас и помещение окутал едкий сигаретный дым. – Ну так что, ты согласен?

Джеймс кивнул головой, ведь ему ничего не оставалось делать. Обратно ехать не было смысла.

– Отлично! Милли, отвезите его в операционный отдел! Не беспокойся, Джеймс, будет не больно.

Но страх и паника заглушило его. Он не понимал, как согласился на такое и теперь жалел. Голос внутри подсказывал: «Доверься им!» Среди темноты вышла девушка. Её кудрявые и рыжеватые волосы, переливались на свету, но что было по истине странным — у неё не было лица. Его словно затмевала тень. Она подошла сзади кресла и слегка толкнула его, отчего, кресло покатилось. Джеймс увидел, как неподвижное кресло превратилось в инвалидное и его увезли в комнату, не совсем похожую на операционную. В ней находились множество мониторов на стене, несколько роботизированных рук, на конце которых, блестели острые ножи и тонкие свёрла, размером с иглы. В комнату зашёл мужчина в синем халате, на голове которого, висел шлем из оптических монокуляров, а рот был закрыт медицинской маской.

– Здравствуйте. На что жалуетесь? —с шутливым акцентом произнёс мужчина. – Ты главное не бойся, я сделаю всё по высшему разряду. Милли, семь кубиков омникаина и два кубика прилокаина в височный отдел. И включи, что-нибудь весёленькое.

Заиграла энергичная музыка, под которую мужчина начал пританцовывать. Лица рыжей девушки до сих пор не было видно, даже при ярком свете. Джеймс закрыл глаза и мысленно успокаивал себя, но постепенно, ему стало хорошо, а глаза налились свинцом. Слова он уже плохо понимал и слышал лишь гудение. После, он крепко уснул.

Глава четвёртая.

Джеймс пробудился от долгого сна и первым, что он ощутил, сильную режущую боль в голове. Веки тяжело поднялись, и его ослепил яркий свет, от которого заболели глаза. Рядом не было никого, лишь характерный сигнал электрокардиографа бил по мозгам, словно молотком. «Где я? И жив ли?!» — задавал он себе вопрос. Состояние ни с чем не сравнить. Он постарался вспомнить что-нибудь, но его память стала ещё хуже. То, что было с ним недавно, всплывали лишь фрагменты и он начал беспокоиться, не сделали ли ему ещё хуже. Сердце забилось сильнее и сигнал начал звучать с быстрой частотой. В палату вошла девушка в медицинском халате, и с шапочкой, на котором красовался вышитый красный крест. Она спросила Джеймса о его самочувствии и тот кивнул. Девушка достала из шкафчика прозрачный пакет с зелёной жидкостью и поставила его в ёмкость округлой формы. Джеймсу стало намного легче и теперь он мог говорить, но не знал, с чего начать. Чуть позже, в палату зашёл мужчина, мускулистого телосложения с лицом старика, и с седой бородой и шевелюрой. Он подошёл к кушетке и сел рядом.

– С возвращением, Джеймс! Как себя чувствуешь?

– Дерьмово.

– Это побочные эффекты от обезболивающего, скоро всё пройдёт. – Джеймс узнал его по очкам и очертаниям, которые он видел в темноте, там, в комнате. Мужчина достал сигарету и закурил.

– Скажите…моя память не вернулась…это нормально? – с большим трудом произнёс Джеймс.

– Ох, не так скоро, парень. Твой чип засел очень глубоко и нам пришлось потрудиться, чтобы его достать. Тем и более, такие модели делали на совесть. – мужчина затянулся и выдохнул. – Военная разработка.

Джеймс не мог переварить сказанное, да и не пытался, сейчас он мечтал о долгом сне.

– Кстати, меня зовут — Брюс. Брюс Уокер! – он протянул руку и слегка её пожал. – Ладно, вижу тебе нужен отдых. Потом поговорим, как на ноги встанешь. Милли, поставьте сестру на дежурство!

Джеймс кивнул, повернул взгляд на рыжеватую девушку, у которой теперь лицо не было затемнённым, но рассмотреть так и не успел, а лишь закрыл глаза и вновь погрузился в сон.

Во сне, к нему приходила Медина. Она не говорила ничего, лишь улыбалась ему и держала за руку. Ему даже показалось, что он ощущает её прикосновение. Ему снилось, что он сидел на летней веранде, где-то в загородном доме и читал газету. Медина подходила сзади и нежно обнимала его тонкими ручками, а её алые губы соприкасались к его небритой щеке. После, картинка сменилась, и Джеймс шёл к алтарю, держа в руках букет цветов, а рядом, его сопровождала пожилая женщина и радостно улыбалась. Медина стояла у алтаря, в белоснежном свадебном платье, а сквозь фату, был виден её облик милого лица. Вокруг сидели гости торжества и сопровождали взглядом молодожёнов. И уже, Джеймс стоял на лестнице дома и обнимал Медину, а позади стоял военный джип, а по бокам — двое солдат. На её глазах были слёзы, и она крепко обнимала его и не хотела отпускать. Вот, он сидит в какой-то палатке и пишет ей письмо о том, как он скучает и любит её. Но сон резко прервался и Джеймс в холодном поту, вскакивает с кушетки, жадно хватая воздух. Аппарат бешено вопил из-за высокого пульса и в палату забежала медсестра. Она успокоила его, вколола какой-то препарат, и теперь Джеймсу стало легче. В бессонном состоянии, он просидел на кушетке всю ночь, вплоть до утра.

Рано утром, к нему зашёл Брюс, чтобы узнать, как дела. Джеймс лишь молча кивал. Ему не хотелось вести диалог, и попросил, чтобы его оставили в покое. Прошло ещё пол дня, и он ощущал, как к нему вернулись силы. Он позвал медсестру и попросил воды. Осушив разом стакан, он попросил ещё, и жадно выпил второй, но жажда не ушла. Медсестра поставила целый графин с водой и удивлялась тому, как Джеймс быстро осушил его. Жажда была побеждена.

Вечером, ему принесли поесть. Наваристый куриный бульон с куском хлеба. Такого вкусного супа он не ел никогда, и попросил ещё добавки. Аппетит был также успешно подавлен.

Немного позже, медсестра крутилась рядом с аппаратом и что-то отмечала на сенсорной панели. Радостно хмыкнув, она сказала Джеймсу, что его состояние пришло в норму и больше не нужно лежать под капельницей. Она вышла из комнаты, а позже зашла с Брюсом, и тот, раскинул руки, улыбался, и поздравлял Джеймса с выпиской.

– Мы славно потрудились, Джеймс. И я тебе благодарен, что смог прийти в себя так быстро.

– Почему до сих пор, ко мне не пришли воспоминания? – Джеймса волновало одно, ведь ради этого, он лёг под нож.

– Твоя память приходит в норму, но постепенно. На это потребуется пару дней, обещаю. – Брюс говорил спокойно и убедительно. – Но, когда твои воспоминания вернуться, нам будет нужна твоя помощь.

– Что вы имеете в виду?!

– Ты не простой клерк из офиса, и не всегда им был. И твоё прошлое не просто так стёрто из жизни.

– Но я же попал в автокатастрофу, и поэтому не помню ничего. – прошла недолгая пауза. – Из-за травмы.

– Это не так. Воспоминание о катастрофе — ложное. И та жизнь, которую ты проживал более пяти лет, тоже лишь прекрасно сыгранный театр.

Джеймс смотрел на него с недоумением, и отказывался верить в услышанное.

– Это звучит, как бред.

– Я понимаю. Но через два дня ты убедишься в моих словах. – Брюс достал из кармана миниатюрную рацию и промолвил – Рик, спустись пожалуйста в медицинский отсек, в палату триста двенадцать. Сейчас я познакомлю тебя с Риком. Он всё расскажет, проведёт небольшую экскурсию, а затем, покажет твою комнату.

– Вы меня не отпустите?

– Я подумал, что ты согласился нам помочь, не так ли?

Джеймс глубоко выдохнул, и принял его предложение. Если его память и взаправду вернётся, то он сможет начать всё заново, как и хотел, но слова Брюса не давали ему покоя, и теперь, он сам начал верить его словам. Что ж, время покажет.

Медсестра освободила его от оков шнуров и капельниц, дала ему две капсулы и посоветовала пропить их до и после обеда. Позже, в палату зашёл смуглый, худощавый парень, с косичкой на голове и татуировками на руках.

– Хэй, как дела? Ты Джеймс, верно? Я — Рик. – парень довольно энергично пожал ему руку и похлопал по плечу. – Сегодня я буду твоим гидом и немного расскажу о нас, и о нашем жилище.

Они вышли из палаты и направились в сторону лифта. Коридор ему напомнил обыкновенную больницу, какая есть в Вашингтоне, но на этаже, людей почти не было. Лифт опускался медленно и со скрежетом остановился на пятом этаже. Джеймса шокировало увиденное; этаж был полон мигрантами и по всей видимости – их детьми, на верёвках висело бельё, а кислый запах пота, прорезал даже заложенный нос.

– Знакомься, это наши друзья! Все эти мигранты, которых мы спасли от “чисток”, теперь живут здесь и помогают нам.

– Как вам удалось…

– Кровью и жертвами. – мрачно ответил Рик и снова сделал весёлую ухмылку. – Они нам по гроб жизни должны.

– И чем они тут занимаются?

– Мужчин мы подготавливаем для сопротивления, что-то типа небольшой армии, а женщины помогают в хозяйских делах; готовка, уборка, шитьё и прочее. Конечно, у каждой есть определённый талант и может быть полезна в других сферах, и мы стараемся их обучить, для будущих времён!

– Будущих времён? Что это значит?

– А то и значит, Джеймс. Будущее для нас, для всех. Ты обязательно обо всём узнаешь и поверь мне — ты будешь в восторге, как и я! – лицо Рика засияло в улыбке.

Рик повёл его дальше по коридору, в часть этажа, где находился кафетерий. Ничего особенного он не увидел и показал лишь для навигации. Чуть дальше, этаж разделяла стальная дверь, за которой располагался ещё один жилой комплекс, но только для команды Брюса. Джеймс ощутил и здесь некое разделение на мигрантов и американцев, которые были и в Вашингтоне, да и по всему США. Но по крайне мере, их здесь не убивали и не использовали как прислугу. Они делали общую работу вместе. Рик показал новую комнату Джеймса и попросил приложить палец к биометрическому замку, чтобы добавить его в базу данных. Джеймс рассказал, что такой же замок есть у него дома, только меньше и современнее.

– Это одна из первых моделей. Впрочем, тут всё старо как свет. Но мы сделали так, чтобы это место выглядело словно только вчера его построили. Смотри. – Рик вытащил из-под рубашки прибор, – который висел на карабине, прикреплённый на ремне – похожий на тепловизор, каким пользуется полиция. Он вытянул антенну и включил монитор, на котором отобразилось совсем другое помещение, старое и ржавое. – Всё, что видим мы — лишь проекция, а здесь, на экране, показывает настоящий “интерьер” этого бункера.

Джеймс удивился, словно маленький ребёнок.

– Как вы это сделали?

– Некоторые здешние жители, учёные или изобретатели, – которые раньше работали на правительство – участвовали в разработках подобных вещиц, какими пользуются сейчас люди. Но после того, как их мнение о правительстве изменилось, они перешли на сторону Брюса. – Рик заметил, что заинтересовал Джеймса.

– И что же они такого узнали?! – недоверчиво спросил он.

– Узнаешь! – Рик взглянул на электронные часы на руке – А теперь, прошу простить, мне нужно сделать ещё кое-какие дела. Завтра утром, я загляну к тебе, и мы продолжим экскурсию. Располагайся и чувствуй себя, как дома.

Рик позвал одну из мигранток и повелел ей принести постельное бельё в комнату, а после, удалился. Джеймс осмотрел комнату, лёг на скрипучую кровать и потрогал её структуру. Ему до сих пор не верилось, что всё вокруг — проекция, а слова Брюса и Рика, лишь мучительно пытали его интерес. Ему не терпелось поскорее узнать о своём прошлом, о плане и о той истине, которую ему хотят посвятить. В долгих раздумьях он лежал на кровати до глубокой ночи, а после, уснул.

Утром, Джеймс уже не спал, а стоял в ванной и умывал лицо прохладной водой. В дверь постучал Рик, поприветствовал и дал ему комплект одежды, какую носили жители бункера. Комбинезон из плотной ткани, болотного цвета, на которой блестели глянцевые нашивки логотипа планеты, внизу которой, виднелась надпись: “ОНС”. Джеймс спросил о значении этой аббревиатуры и Рик ответил:

– Оппозиция Нового Света. Так называемся мы! И не спрашивай, кто придумал это название. Мне самому не нравится. – Джеймс оделся, привёл себя в порядок и пошёл в след за Риком.

– Сегодня, я покажу тебе вишенку на торте нашего убежища. Кстати, как себя чувствуешь?

– В порядке.

– Вот и отлично! По правде сказать, тебе крупно повезло, что ты находишься здесь. С нами! – Рика схватила гордость после сказанных слов. – Вот я, не пожалел, что остался здесь. Тут столько моих единомышленников и по-настоящему талантливых людей. Честно. Люди, которые хотят строить будущее вместе. На благо всем!

– Честно, мне уже надоели твои загадочные, и одновременно – воодушевляющие речи. – мрачно объяснил Джеймс. – Почему вы не можете объяснить это сейчас?

– Просто, ты вряд ли поймёшь или поверишь услышанному, пока всё сам не увидишь. Честно говоря, я сам не знаю, что таит твоё прошлое, но Брюсу нужные твои воспоминания и только поэтому он ждёт, когда твоя память вернётся к тебе, чтобы ты смог нам помочь.

– Что же такого в них необычного?

– Тс-с. Мы пришли.

Они стояли у тяжёлых дверей, на которых располагались два небольших винта. Рик, быстро их провернул, двери медленно открылись, и огромная комната наполнилась желтоватым светом. По середине стоял длинный стол из дерева, а стулья вокруг него внешне походили на офисные; те, что на колёсиках. На стенах висели портреты неизвестных людей с именами и должностями под фото, а на потолке располагал большой герб США.

Рик раскинул руки и ожидая восхищения со стороны Джеймса, получил лишь безмятежное лицо.

– Что это? – спросил он.

– Ты шутишь? Здесь проводили совещания президенты и главы ЦРУ, Пентагона и прочих государственных учреждений. Причём, со времён Холодной Войны! – Рик высоко задрал голову, ожидал восхищения. Но Джеймс не поменялся в лице. Ему было всё ещё не понятно.

– Прости, но видимо после удаления чипа, я плохо соображаю.

– Ладно. Проехали. – Рик пожал плечами, закрыл дверь, и они продолжили путь по глубокому и запутанному бункеру.

Рик показал ему оружейную, склад с припасами воды и еды и уточнил, что их хватит на 150 лет, также здесь находился тепличный корпус с посаженными овощами и фруктами, а этажами ниже, располагались огромные фильтраты для очистки воздуха и воды.

– Вы к чему-то готовитесь? – резко спросил Джеймс.

– И да, и нет. Это наш временный дом, а потом уж, переселимся в другое место.

– И куда же?

Но Рик промолчал.

– Говорить не станешь? – спокойно промолвил Джеймс.

– Ты знаешь правила. – напомнил ему Рик. – Ладно, пошли к ребятам, я тебя со всеми познакомлю.

Они спустились в сборочный цех, где работали мигранты. Толпа людей, разных национальностей, консервировали продукты, чистили оружие, и заряжали патроны в магазин, складывали вещи в коробки, и ставали печать, а после, загружали их в отсек с длинной трубой.

– Здесь находится основа нашего дела. Мы доставляем через вакуумный тоннель вещи, еду и оружие в порты, откуда потом, припасы отправляются в разные точки планеты.

– Вы ещё и людям помогаете?

– Пока только своим.

– То есть?

– Мы снабжаем оппозицию в других точках планеты, чтобы подготовить их, а после, начнём помогать остальным.

Джеймс посмотрел на лица смуглых мужчин, и уловил во взгляде некое спокойствие. Они явно получали удовольствие от проделанной работы, и не боялись, что их попросту убьют. Рик познакомил его с иностранцами, и те, дружелюбно отнеслись к новичку. Спустя время, Рик показал ему основную составляющую бункера, но в подробностях ничего не рассказывал. Снова упирался на приказ от Брюса. Пока они находились в сборочном цеху, у Джеймса сильно разболелась голова и он попросил сопроводить его в жилой комплекс. Рик предложил ему медицинскую помощь, но тот отказался, решив перетерпеть боль.

Он лёг на кровать, обхватывая голову руками и начал громко стонать от боли. Джеймс взял в ванной полотенце, намочил её ледяной водой и обмотал вокруг. Такая идея пришла к нему автоматически, словно он знал, что существует такой способ от головной боли, но боль лишь усилилась. Голову словно пронизывали иглы. Наряду с болью, он слышал голоса людей, крики и вой. Свет в комнате стал ещё ярче и словно прожигал его глаза. Ему хотелось рушить всё вокруг от невыносимой боли и даже – застрелиться – лишь бы эта боль закончилась.

– По-моги-ите! Прошу! – громко крича то боли, он стучал по стене, переворачивал мебель вокруг, пинал её, но до сих пор его словно не слышали. В миг ему казалось, что всё сделали специально, и таким образом его мучают. Но какие мотивы? Зачем его убивать в мучениях? Не ясно. В таком адском состоянии он пробыл не долго, потому что резко упал на пол и потерял сознание.

Мозг словно отключился и казалось, что Джеймс мёртв. Сны ему не снились, он летал в пустоте своего сознания. Он открыл глаза и обеспокоенно огляделся. В комнате не было ничего, кроме пустых стен, даже кровать и тумба пропала. Джеймс медленно поднялся на ноги и постарался найти выключатель, но, и он словно отсутствовал. Его охватила паника, он стучал по стене и взывал о помощи. Безуспешно. Пытаясь на ощупь поискать дверь, он лишь натыкался на гладкую структуру стены. “Может я не в своей комнате?” – подумал он. И не оставляя попыток выбраться, Джеймс продолжал искать выход. В длительных попытках он решил сдаться. Сел на пол и закрыл глаза. Ему было по истине страшно и жутко. Ощущение безысходности давило на голову, словно многотонная плита. “Нельзя паниковать! Нельзя! Нужно успокоиться” – тихо шептал он. Джеймс сделал несколько глубоких вздохов и немного пришёл в себя. Открыв глаза, он периферийным зрением заметил свечение. Дверь словно появилась ниоткуда и была чуть приоткрыта. Он подошёл к ней, медленно открыл и выглянул из неё. В коридоре горели синие лампы и некоторые из них, быстро мигали. Джеймс вышел из комнаты и направился искать хоть одну живую душу. При таком свете было сложно понять, где он находился. Пройдя чуть дальше, он зашёл в душевую комнату, наполненную паром. В одной из кабинок Джеймс услышал, как кто-то в ней моется.

– Эй?! Вы можете мне помочь?

Но последовало лишь молчание. И он, аккуратно открыл дверцу кабинки, но она была пуста. Джеймс ощутил нутром движение позади него. Он повернул голову и увидел образ. Человеческий образ. Словно не просветная тень стояла перед ним и не подавала признаков жизни. И тут, образ повернулся и ушёл за дверь. Джеймс ещё минуту стоял неподвижно. Его ноздри трепетали, а ледяной пот прошёлся по спине. Он боялся закрыть глаза и не понимал, что делать. Медленно, шаг за шагом, он шёл к выходу и не спускал глаз с двери. Мышцы словно парализовало. Джеймс заглянул в коридор, но кроме мигающего света, признаков жизни не было, и он, с невероятной быстротой, забежал в свою комнату. Закрыл дверь и подпёр её собой. В таком положении он и уснул.

Джеймс не мог понять, что с ним произошло. Он очутился на постели, осмотрелся и выдохнул. Видимо, это был сон. Промыв глаза и лицо холодной водой, он пришёл в себя. Ему неожиданно захотелось увидеть себя в зеркало. Джеймс вышел из комнаты, прошёлся по коридору и беспокойно оглядывался. Его не отпускала мысль о том сне. На встречу к нему шёл Рик. Его улыбка не сходила с лица и явно ему хотелось чем-то поделится.

– Доброе утро! Как хорошо, что ты уже проснулся. Пойдём, тебя ждёт Брюс! – у Рика не сходил блеск в глазах.

Они спустились на лифте в этаж, который Рик ему не показывал. Перед входом смирно стояли двое вооружённых иностранцев, и смотрели вперёд, не моргая. Когда Рик показал им белую карточку, мигранты приставили руку к голове и открыли им дверь. Джеймс согласился со своим мнением о слишком милитаристских тенденциях этой оппозиции. Военный корпус, ей богу. За дверью кабинета сидел Брюс и разбирал бумаги. Самые настоящие бумаги. Некоторые слова на них, были зачёркнуты чёрной полосой, а снизу, стояли печати. Брюс оторвал взгляд от бумаг и посмотрев на Джеймса, засветился.

– Наш дорогой гость! Прошу, садись. – Брюс отложил бумаги в сторону, достал из кармана сигарету, предложил её Джеймсу, но тот махнул рукой.

– Откуда у вас сигареты? – Джеймс с интересом вглядывался в тлеющую сигарету. На его памяти их давно сняли с производства, и теперь выпускали электронные сигареты, которые убивали тебя ещё быстрее, чем сам табак.

– Это старое убежище. Когда мы его нашли, множество вещей из прошлого здесь бесхозно лежали на складах. Правда, многое нам пришлось утилизировать, но сигареты мы решили оставить. – Брюс откашлялся и поморщив лоб, затушил сигарету. – Конечно, табак уже не первой свежести, но прежний вкус остался. – прошла недолгая пауза. – Так вот, давай перейдём к делу.

Брюс встал с кресла, и попросил следовать за ним, после, привёл Джеймса в комнату, с ещё более странным оборудованием; по середине стояло кресло, от которого, тянулись пучки толстых кабелей, а перед креслом, висело множество отключенных мониторов. Ему стало немного жутко.

– Неужели я снова в операционной? — Джеймс вопросительно посмотрел на Брюса.

– Не совсем. Мы называем её проекционной комнатой.

– Похоже на пыточную камеру. – Джеймс не понял, почему он так ассоциировал.

– Да, тут ты немного прав. ЦРУ использовало её исключительно в пыточных целях. Но, мы лишь поможем тебе не сойти с ума.

– Звучит многообещающе. – Джеймс горько усмехнулся.

Брюс попросил его сесть в кресло. Включил аппаратуру, и положил на голову тяжёлый шлем со стеклянным визором и проводами, тянущимися с тыльной стороны шлема. Его голова наклонялась от тяжести назад, да и сопротивляться было сложно. Брюс посоветовал ему расслабиться, и он подчинился.

– Твои воспоминания уже вот-вот восстановятся, и нам, нужно взять их под контроль. – Брюс указал пальцем на мониторы. – На них будут проецироваться твои воспоминания, но только те, которые мы отберём, чтобы не ввести тебя в шок. И…

– Брюс. Давайте уже начнём. – спокойно предложил Джеймс.

Старик наклонился к нему, улыбнулся и похлопал его по плечу. Послышался писк и гудение. Мониторы замигали и на них отобразился синий экран. Брюс встал рядом с креслом и с помощью рации, передавал команды Милли. У Джеймса затряслись руки, и он крепко схватился за ручки. Теперь осталось ждать.

Казалось, что время начало тянутся. Джеймс смотрел в один из мониторов и ждал. Сердце забилось бешено. “Ох уж это волнение перед неизвестностью.” – думал он. Но всё случилось быстро. На мониторе начали отображаться неизвестные ему люди, но без лиц. Немного позже, и лица начали проявлять знакомые очертания. Потом, последовали сцены; полуразрушенные города, танки, белый домик в лесу, взрывы и выстрелы. Теперь последовали сцены с солдатами, которые отдавали честь Джеймсу. Постепенно он начал их узнавать.

В комнате стояла тишина, лишь частое дыхание Джеймса его нарушала. Сцены начали быстро сменяться и потом, монитор отключился. Джеймс на миг подумал, что уже всё закончилось.

– Милли, всё готово?

– Да!

– Джеймс? Всё в порядке? Можем продолжать?

Он кивнул, и Брюс отдал команду: приготовится!

Свет в комнате погас и на визоре отобразилось слово: “Подключение завершено!”. И тут, Джеймса, словно затягивало в бесконечный тоннель его сознания. Сквозь которого он летел с невероятной скоростью. В миг он очутился в тёмном пространстве, похожий на куб. Пошевелиться он не мог, но лишь ощущал некую невесомость, словно он находился на борту космического корабля. Впереди, он увидел надпись: “Поступление на службу по контракту. 20 августа. 2025 год.” Затем, последовала сцена, словно ему показывали фильм. Он видел лишь руки перед собой, а вокруг был знакомый домик. Тот самый домик, который ему приходил во сне:

Сегодня тот самый день, когда меня заберут на службу в армию США. Честно, мне немного страшно. Но в период войны, контрактникам отлично платят. Уже через час, за мной приедут, а Медина до сих пор на меня обижается. Почему она не может понять, что нам может прийти конец, если мы проиграем войну. Конечно, с другой стороны, она переживает за меня и в случае моей гибели, сын останется без отца.

Вот, я стою на пороге нашего дома и меня нахлынули воспоминания. Мой дом, где я вырос, где жили мои родители. Как мы с отцом строили ферму, которая нас кормит, как мама готовила яблочный штрудель и до сих пор я помню этот запах. Надеюсь, что смогу вернуться домой и дожить здесь до старости.

Я сделал пару шагов, но услышал, как Медина открыла дверь, и всхлипывая взяла меня за руку. Её печаль в глазах и горькие слёзы, чуть не заставили меня зарыдать, но я сдержался. Крепко обхватив её, я прижался лицом к её волосам. Они пахли цветочными духами. – Я люблю тебя, Джеймс! Пожалуйста, возвращайся домой. Я её поцеловал, дал обещание, что вернусь и направился к джипу, где меня ждали военные.

Военная подготовка в штате Невада.

1 сентября. 2025 года.

К моему удивлению, я прохожу подготовку с большим удовольствием. И честно говоря, не думал, что я выдержу столь изнурительные нагрузки. Наш день начинался с подъёма в шесть утра и после, делали зарядку, с последующим кроссом в десять километров. Потом, мы завтракали и отправлялись на стрельбище. Моим любимым оружием стала штурмовая винтовка M27. Эта тяжеленная махина может выкосить целую роту. Конечно, если хватит патронов. Нас готовили в ускоренном темпе, почти две недели. И чему я не удивлен. Больше всего меня поразило, так это количество ребят, которые подписали контракт в одно время со мной — сорок тысяч добровольцев. И это ещё малый процент тех, кто уже на фронте или только на подготовке. По слухам, людей записалось больше трёхсот тысяч, но некоторые, говорят и о семизначном числе. Но я точно уверен, что добровольцев достаточно, чтобы не проиграть войну.

Вчера вечером, к нам привезли новобранцев. Они выглядели словно котята, брошенные матерью на волю судьбы. Потерянный взгляд, напуганные лица, напомнили мне меня, когда я впервые здесь оказался, хоть и сам нахожусь в Неваде чуть больше десяти дней. Среди этих молодых парней я познакомился с Амато. Этот мексиканский бугай, – с ног и до головы набитый татуировками, – явно с энтузиазмом подписал контракт, чтобы просто повоевать.

– Знаешь, что, брат. – сказал однажды он мне. – Я давно хотел побывать на войне. Настоящей войне. Моя жизнь мне уже до смерти наскучила. Эти бесконечные посиделки в баре после работы, превратились в день сурка. И поэтому я захотел адреналина!

И в чём-то, Амато был прав.

Развёртывание ПВО в Харькове.

7 сентября. 2025 года.

Вот и закончилась боевая подготовка. Сегодня утром, нас посетил командир батальона и дал указания отправить нас на Украину. Задача была такова: мобилизация солдат и техники на границы с Россией, для подготовки к обороне. Пару дней назад, я слышал по новостям о том, что Украина вступила в Евросоюз и блок НАТО. Радостные возгласы народа на площади в Киеве и долгожданная демократия в стране. Об этом теперь, вещали все каналы США.

Вечером, к нам прислали транспортные вертолёты. “Чинуки” их называют. Это такие громадные вертолёты, с двумя несущими винтами на концах. И через пару часов, в них загрузили в полсотни человек. Благо, что я успел позвонить Медине до отлёта.

Спустя шесть часов мы с роем вертушек, прибыли в Харьков. Время уже было ночь и нас, отправили в казарму, чтобы отдохнуть. Ведь рано утром, мы отправимся на фронт.

Поспали мы мало, от чего, я чувствовал себя подавленным. Но теперь я не в родной стране и не на полигоне – в Неваде, а в настоящей зоне боевых действий. Мне уже не терпелось применить свои навыки в бою, впрочем, как и у Амато. Этот безумный мексиканец, начитался новостей и теперь, испытывал ненависть к русским.

– Ты представляешь, Джим… – так он меня называл. – Эти русские совсем охренели. Беспилотниками расхреначили жилые дома. Столько гражданских погибло…особенно — детей.

Но я не ощущаю ненависти к ним. Я лишь выполняю поставленные задачи.

Нас отправили на границу, где мы успешно развернули ПВО, и теперь наша задача была следить за вражескими беспилотниками или ракетами.

Всё резко затихло. Джеймс открыл глаза и очутился вновь на кресле посреди комнаты. Перед ним стоял Брюс и что-то говорил, но его будто оглушило. Джеймс смотрел отрешённо и почти не моргал. Он не мог поверить в то, что увидел.

– Эй! Джеймс! Ты в порядке? Как себя чувствуешь? – Брюс посветил фонариком в глаза и приказал Милли ввести ему пару кубиков успокоительного. Теперь, Джеймс после укола чувствовал себя чуть лучше.

– Что…это…было?! – Джеймс повторил ещё раз, только громче.

– Твои воспоминания! – Брюс закусил губу, пошарил рукой в карманах и достал сигарету. Он протянул её Джеймсу, и тот закурил. Давление повысилось, а сердце забилось быстрее. Он ощутил мимолётную эйфорию и расслабленность в теле.

– Я не верю вам. Этого не может быть. – Джеймс жадно затягивался и выдыхал через нос. – Какого хрена здесь происходит?!

– Тише, Джеймс. Я же говорю тебе. Ты увидел своё прошлое. – успокаивал его Брюс.

Но Джеймс не верил ему. Не хотел верить. Брюс вышел из комнаты, и в миг зашёл с бумагами в руках. Он протянул их Джеймсу и тот, с недоверием посмотрел на них.

– Сам убедись. Это твоё досье.

На листе была фотография Джеймса, в военной форме. Справа написаны имя, фамилия, дата рождения, звание и срок действия контракта. На остальных листах информация была зачёркнута чёрным маркером, а по середине стоял большой штамп: “СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО”.

– Мне нужно поспать. – сухо произнёс Джеймс и аккуратно встал, но потерял равновесие. Брюс взял его под руку и повёл в жилой комплекс. Он также оставил ему пару сигарет и пластиковую зажигалку. Джеймс лёг на кровать и смотрел в потолок. В голове проносились воспоминания, но очень скудно. Он закрыл глаза и попытался проиграть в голове увиденное. “Не могу в это поверить. Медина…моя жена. Амато…. У меня был сын.” Для него это казалось полным бредом. Всё, что он увидел, похоже на фильм. Только лишь тот сон, в котором он видел домик, был и в проекции воспоминаний. Он посмотрел на сигареты, и ему снова захотелось курить, но он не смог дотянуться до них рукой, закрыл глаза и уснул.

Глава пятая.

Джеймс не выходил из комнаты больше двух дней и ни с кем не общался. Ел он мало, так как сигареты и кофе подавляли аппетит. Его часто посещал Рик, и намеревался с ним поговорить, но тот лишь молча лежал на кровати и почти не шевелился. Рику даже пришла в голову мысль о том, что Джеймс покончил с собой. Но в комнате были слышны глубокие вздохи, а сигаретный дым уже просачивался в коридор, и Рик немного успокоился.

После ужина, к нему постучался Брюс и держал в руках алюминиевую миску с куриным супом.

– Джеймс! Ты не можешь сидеть там вечно. Открой дверь. – но последовало молчание. Брюс стоял напротив двери и покуривал. – Я понимаю тебя, Джеймс. Понимаю, что ты чувствуешь. И теперь у тебя очень много вопросов, на которые, наверное, я смогу дать ответы. Только я не хочу с тобой разговаривать через дверь. – Брюс выдохнул, протёр линзы очков салфеткой и убрал их в карман. – Уже никто не вернёт твою жену и сына. И твоё прошлое. Но если ты хочешь поквитаться с теми, кто заглушил твою память, то я помогу тебе.

– Каким образом?! – наконец последовал ответ.

– Открой дверь и поговорим.

В комнате послышалось шарканье и шаги. Джеймс открыл дверь и посмотрел на Брюса замученным взглядом. Брюс зашёл в прокуренную комнату и откашлялся. Рядом с выключателем он дёрнул тумблер и фильтраты громко загудели. Дышать теперь стало легче. Он сел напротив Джеймса, вглядываясь в его бледное лицо и синие круги под глазами. Джеймс медленно потягивал сигарету и смотрел в потолок.

– Ну что ж, Брюс, расскажите, для чего вы меня сюда позвали?

– Буду краток. В одном из твоих воспоминаний, есть информация о местонахождении ядерного оружия.

– Ядерного оружия? – переспросил Джеймс. – Его же давно уничтожили.

– Не совсем. Правительство решило оставить около десяти боеголовок, на всякий случай.

– И для чего же?

– Для войны. – спокойно произнёс Брюс. – Точнее, для будущей войны, которую хотят развязать в ближайшее время.

Джеймс недоверчиво посмотрел.

– Что вы мне за чушь рассказываете?

– Джеймс, послушай. Всё в этом мире, не так просто, как кажется. Вся эта новостная херня, которую крутят в интернете – лишь отвлечение внимания людей. А про будущую войну мы знаем давно. У нас есть единомышленники во власти, которые являются членами «Оппозиции Нового Света».

Джеймс повертел головой.

– Ну, хорошо. Допустим, вы знаете о войне. А о Медине, как вы узнали?

– В каком смысле?

– Как Медина оказалась в моих… воспоминаниях?!

– Она же твоя жена, верно?

Джеймс резко вскочил с кровати, от чего, Брюса тряхнуло.

– Этого не может быть. – едва подавив агрессию, Джеймс закрыл глаза и постарался успокоится. – Как эта девушка с ресторана, могла быть моей женой?

– Понятия не имею, о чём ты. Всё что знаем мы, знаешь и ты. В твоём досье не было указано имя жены.

Джеймс лёг обратно на кровать и сделал задумчивый вид. Он рассказал Брюсу о встречи с ней, и о том, как её уничтожили в аэропорту.

– У неё был чип, в области шеи?

– Да. И горел зелёным индикатором.

– Всё ясно. Такие чипы ставят мигрантам в интересах безопасности. Если мигрант нарушит закон внутри страны и попытается уйти безнаказанным, то его рано или поздно ликвидируют. В случае с Мединой, она могла нарушить трудовой закон, и даже увольнение без отработки, тоже считается нарушением. – Брюс говорил спокойно и непринуждённо. – Но, то, что она именно тебя попросила о помощи, сыграла роль интуиция. Она словно поняла, что ты поможешь ей.

– Как это всё сложно, боже. Девушка в ресторане оказалась моей женой, а мой коллега и друг – служил со мной в одном подразделении. Ну как тут можно поверить в это, скажите?! Те два дня, которые я пробыл здесь, я пытался проиграть у себя в голове новые воспоминания, но видел лишь те, которые вы мне показали. Моя память должна была восстановиться, но какого чёрта, я ничего не могу вспомнить до сих пор?! – его голос стал чуть грубее.

– Мы об этом позаботились, чтобы ты не сошёл с ума.

– А я уже схожу!! – Джеймс закричал. – Что вы хотите от меня?! – он вскочил с кровати, кинул в зеркало миску с супом, от чего оно разбилось. Джеймс повалил на пол Брюса, а другой рукой схватил осколок зеркала и приставил его к горлу Брюса, от чего, тот закряхтел.

– Джеймс, если ты меня убьёшь, то живым отсюда ты точно не выйдешь.

– Да что ты? Быстро выкладывай, что ты задумал, вместе со своей сектой!

– Ты мне всё равно не поверишь.

– А ты постарайся. – в его глазах заблестело скрытое безумие.

– Тебе лучше самому всё увидеть, и тогда я смогу тебе объяснить.

В нём что-то щёлкнуло. Ему показалось, что перед ним лежит не Брюс, а какой-то солдат. И он услышал некий голос, словно мольба о пощаде, и ослабив руку, Джеймс кинул в сторону осколок и сел на пол. В его отрешённом взгляде был животный страх.

– Что с тобой? – обратился к нему Брюс, но Джеймс не понимал. Он слышал чуть отдалённые звуки выстрелов, взрывов и криков. – Джеймс! Милли, срочно в триста девятнадцатую! И медицинский контейнер возьми.

Брюс помог ему встать и усадил на кровать. Чуть позже, в комнату забежала Милли и с быстротой, развернула небольшой ящик и вытащила оттуда ампулу со шприцом. Джеймс увидел, как к нему приближается Милли и пнул по руке, от чего ампула упала и разбилась.

– Хватит с меня ваших лекарств! Я вам что, подопытный?!

Брюс приказал Милли не подходит, и та села напротив него, и потирала ушибленную руку.

– Это успокоительное. Твоё состояние не стабильно, и ты можешь потерять контроль.

Джеймс дышал быстро и старался успокоиться, но звуки вокруг него начали усиливаться, и мимолётно он увидел образы людей. Он схватился за край кровати и крепко её сжал. Брюс забеспокоился и резко схватил Джеймса за руки. Его хватка была крепка. Джеймс пытался вырваться, но его постигла резкая боль в руке. Милли стояла с напуганными глазами и держала в руке новый шприц. Жидкость внутри него медленно вливалась и шприц опустел. Джеймс перестал сопротивляться, так как почувствовал слабость и спокойствие. Голоса заглушились, а образы тут же исчезли. Брюс медленно ослабил хватку и отпустил его руки.

– Прости, Джеймс. Но мы стараемся ради тебя! – голос Брюса стал тихим.

Спустя некоторое время, Джеймс пришёл в себя, посмотрел на Брюса, и Милли и вздохнул.

– Я не хотел вас ударить. Сильно болит? – виновато спросил он.

– Пустяки. – ответила Милли и улыбнулась.

– И ты меня извини, Брюс.

– Всё в порядке. Если хочешь, мы можем уйти.

Джеймс кивнул, и они ушли. Примерно около часа, он просидел в комнате, не притрагиваясь к сигаретам и задумчиво смотрел на осколок зеркала. Джеймс осторожно встал, ушёл в ванную, где умыл лицо и пригладил волосы. Он надел комбинезон и вышел из комнаты. Чуть позже, он очутился у двери кабинета Брюса и постучал в неё. Дверь открылась, но один из охранников его остановил и тут же, пропустил в кабинет. Брюс тем временем, рассматривал снимки, и когда увидел Джеймса, удивлённо поднял бровь.

– Ну, как твои дела?

– Брюс. Я поразмыслил о том разговоре, и теперь он мне не даёт покоя. Давайте продолжим, и вы наконец мне расскажете о своих планах. Только, без лишних вопросов.

– Отлично! Тогда приступим!

Операция «Красная звезда»

13 декабря. 2025 год.

После удачного отражения удара под Харьковом нас отправляют в Москву. Я и Амато уже предвкушали настоящий бой на фронте. Так сказать — испытать себя. Пока мы летели на «Чинуки», командир батальона ввёл нас в курс дела. Нужно добить оставшихся солдат на границе с Москвой и разгромить артиллерию. Мне было не ясно, что означает “добить оставшихся солдат”. Видимо до нас, ребята сумели подавить основную часть войск, и теперь дело остаётся за малым. Честно говоря, мне начинает нравится военное дело, и Амато по-видимому – тоже. Я часто слышал от ребят о желании вступить в частную военную кампанию «Блэк Уотер». Там неплохие деньги платят и отлично подготавливают. Думаю, если мы закончим войну, то я решусь уйти в наёмники.

Мы прилетели к Москве. Точнее – к пригороду. Ничего подобного я не видел; многоэтажные серые дома расставлены в кучу, во дворах проржавевшие детские площадки, качели и горки. Тут можно запросто похоронить своего ребёнка. Многие дома уже были разрушены от попадания ракет. В квартирах полыхал огонь и быстро перемещался на соседние этажи. Вокруг не было ни души. Я держал винтовку крепко и почти не убирал палец с курка. Вдруг, засада. Во мне кипел адреналин и одновременный страх. Руки слегка тряслись, на что Амато сразу обратил внимание. – Не дрейфь, Джим. – но я сразу ответил, что руки трясутся от адреналина. На что, он посмеялся. Командир приказал отправится в заброшеный штаб русских, где нас поджидали наши ребята. Как оказалось потом, президента России свергнул наш агент, а мы воюем с партизанскими отрядами и гражданскими, кто не поддаётся новому демократическому устою в стране. Лично я считал себя демократом. Ведь каждое государство должно стать демократическим, а не тоталитарным, даже если потребуется пролить кровь.

Нас посадили в джип и увезли в Москву. Через пару часов, на въезде в город, мы встретились с нашими наёмниками из «Блэк Уотер». Ребята пили пиво и о чём-то громко спорили. Выглядели они очень круто; камуфляжная форма чёрно-серого цвета, новое вооружение, вплоть до гранат и бронежилета, а на рукавах висели нашивки с логотипом акулы, которая в пасти держит меч. И на миг, я представил себя одним из этих ребят и моё желание стать наёмником – усилилось. В моей жизни, я никогда не хотел стать карьеристом, или учёным, или космонавтом. Жил, словно взаперти, в деревянной тюрьме, под надзором родителей. И чтобы они не говорили о том, кем мне нужно стать и в какую престижную работу устроиться, я не хотел их слушать. Но спустя скучно прожитую жизнь, наконец появилась мечта стать кем-то. Стать наёмником. Получать адреналин в боевых действиях. Быть подготовленным физически. Отлично зарабатывать, и без вкалывания на предприятиях или кафе, можно быстро обеспечить своих жену и ребёнка. Переехать наконец в другой город и построить новый дом. В общем – начать новую жизнь. Изнутри всё переполняет. Хочется петь от радости. Волна эйфории поглощает тело и разум. Скорее бы закончить войну.

И теперь, мы в столице России. Правда, местами разрушенной, но мне сказали, что её быстро восстановят, когда всё закончится. Вот, красуется знаменитая Красная Площадь, а рядом – Кремль. Такое можно увидеть лишь на картинках или по телевизору, но, когда ты находишься в реальности, это совсем другое чувство. Нам приказали построится в одну шеренгу и ожидать прибытия полковника. Холодный зимний воздух резал ноздри и лёгкие. Такой зимы я ещё не ощущал. Когда прибыл полковник, за ним приехали два транспортных грузовика. Оттуда, один за одним, выходили русские партизаны, и тоже выстраивались в шеренгу перед нами. Их одежда была местами оборвана и в кровавых пятнах. Они что-то кричали на своём, но я смог понять по интонации их мольбы или наоборот – ругательства. Затем, прибыла СМИ и быстро расставила аппаратуру вокруг нас. Камеры, прожекторы и микрофоны. Полковник встал перед нами и грубым голосом начал:

— Перед вами, враги нашей страны. Люди, которые обвиняются в геноциде своего же народа и других братских государств. Они беспощадно убивали женщин и детей, ради сохранения тоталитарного строя и несогласия с нашими – демократическими взглядами. Весь мир смотрит на этих бездарных скотов. Весь мир, очень давно не видел столь ужасного и жестокого народа и власти, что стоят перед вами! И теперь, мы покончим с ними раз и навсегда!

На площади стали слышны ругательства и крики ненависти к пленным. Полковник ушёл прочь и нам был дан приказ расстрелять этих людей. Я хорошенько прицелился в голову одного из партизан и прогремели оглушающие выстрелы. Красное облако крови окрасило снег и воздух вокруг. Наш батальон стрелял с ненавистными криками и ругательствами. Кто-то отстрелял весь магазин, быстро перезарядил и продолжил суд. Их тела глухо упали, но пули продолжали вонзаться в них. Полковник махнул рукой и выстрелы прекратились. В моих ушах звенело, я почти не слышал, о чём говорил полковник. Лишь следовал за солдатами к трупам, которые мы поспешно убрали в чёрные пакеты и сложили в транспортные грузовики. СМИ оперативно сложили аппаратуру и ушли прочь.

Вечером, когда мы отдыхали в палаточной казарме, нам включили телевизор и сказали, что наш подвиг покажут по новостям.

«Сегодня, наши славные американские герои, сумели освободить Москву от партизанского отряда и наконец спасти эту прекрасную страну – Россию…»

Было странным то, что по новостям не показали расстрел, а лишь момент, когда мы складываем трупы в грузовик.

«Захват системы Дуга»

Чернобыль, Украина.

7 августа 2027 год.

Во время Антироссийской кампании, нас отправили в так называемую — «Зону отчуждения», на захваченную Россией территорию Украины. Основная цель – захват радиолокационной станция Дуга и её перенастройки в нашу пользу, а затем – проверка на пригодность межконтинентальных ракет и пусковых шахт. У русских было много ядерного вооружения, явно меньше, чем у нас, и поэтому, операцию считали стратегически важной для США. Примерно в 9:30, мы прибыли на указанную точку. Сама система, выглядела довольно огромной, и была видна с любого ракурса, в районе Чернобыля. Рядом с Дугой, стояли заброшенные постройки, видимо бывший гарнизон. Мы зашли в центр связи, – где внутри лежали трупы российских и американских солдат – миновали длинный коридор, и спустились в подземный корпус. Рабочие аппаратуры и мониторы, издавали характерные сигналы. На стульях, сидели убитые люди, в белых халатах и военных касках. Наших бойцов тут было больше, чем вражеских. От такой картины, мне стало не по себе, и я побелел. Капитан Льюис посмотрел на меня, и нахмурил брови.

— Бейкер! Хреново тебе, а? Привыкай. Такого дерьма, ты насмотришься вдоволь. – он злобно посмеялся.

Когда мы обошли пусковой отсек, и очутились в комплексе шахт, где находились ядерные ракеты, мне стало жутковато. Я видел по телевизору, как взрываются ядерные бомбы. Зрелище не для слабонервных. А тут, их было столько, что можно расколоть на части нашу родную планету. Страшное изобретение человечества, против самого человечества. Иногда, я поражаюсь тому, насколько человечество глупо. Создать оружие, способное уничтожить всё вокруг лишь для того, чтобы шантажировать страны ради ресурсов, у которых этого оружия нет – глупо. Надеюсь, что во время войны мы его не используем.

Развёртывание войск в Санкт-Петербурге

31 декабря. 2029 года.

Славные времена настали для жителей России. Новый президент уже принял присягу и будет поздравлять страну с наступающим новым годом. Мы ехали на БТР по улицам этого красивого города, и я, словно ребёнок, разинув рот, смотрел на эти удивительные архитектурные задумки. Особенно, мне понравилась Дворцовая Площадь и музей искусства. На площади было много людей, они махали флагами бело-сине-белой расцветки, и радостно приветствовали наши войска. Наша задача состояла в развёртывании войск и техники в крупных городах страны, для подавления предстоящего восстания и устранения подпольных диверсантов. В общем, зачистить страну от несогласных. Где-то я слышал, что Россию вскоре разделят на независимые государства и возьмут под контроль иностранных агентов. То есть, страну поделят на кусочки российским правителям, пляшущим под дудку политиков других стран. Мне это показалось странным и неясным. Впрочем, я военный, а не политик и разбираться не стал.

Наши батальоны, развернули медицинские палатки и пункты выдачи продовольствия, для помощи гражданам и солдатам. Многие люди остались без крыши над головой, от чего, меня порой накатывала жалость к ним. Дети остались без родителей, а родители без детей. Но, как однажды сказал Амато: — «На войне без жертв не обойтись.» И я с ним согласился. Жаль, что люди изобрели такую страшную вещь – война. Правда, следующим изобретением стало – ядерное оружие, что ещё страшнее. Теперь, угроза со стороны России устранена, и нам удалось вовремя её освободить. Думаю, если бы их бывший президент решился нажать на красную кнопку, чтобы забрать всех с собой, моё тело бы медленно тлело среди ядерной пустоши. Кстати, завтра его будут судить в Гааге. Его одного. Потому что оставшиеся политики сразу сдались и выдали его местонахождение.

Поздно вечером, пока я стоял в карауле, мне по телефону позвонила Медина. Её расстроенный голос изрядно меня напугал.

— Привет, дорогой. Как ты?

— Медина! Что-то случилось? – моё сердце бешено забилось.

— Лео в больнице. Он начал задыхаться, когда я его уложила спать. Боже, Джеймс, возвращайся домой… Прошу тебя… — Медина заплакала.

— Господи! Прошу тебя, не переживай. Я уверен, что доктор Стивенсон сможет ему помочь. – но плачь в динамике телефона лишь усилился.

— Его мобилизовали. Там теперь другой доктор. Джеймс, я боюсь… боюсь, что он не сможет…

Теперь и я поддался панике. За моего Лео, я готов сделать что угодно, но конкретно сейчас, не было понимания чем я смогу помочь.

— Медина, послушай. В моём кабинете есть глобус. Открой его. Там лежат деньги. Их хватит на лечение. Отдай их доктору, и, если нужно, купи лекарства. Только пожалуйста, поспеши.

— Джеймс! Я тебе утром позвоню, хорошо?

— Хорошо.

Подписание контракта в частную военную кампанию «Блэк Уотер»

14 апреля. 2030 года.

И вот, сбылась моя мечта. Вроде бы, я должен радоваться, но делать этого совсем не хотелось. После смерти Лео, прошло почти четыре месяца, а смысл жизни потерял всё своё значение. Медина и вовсе не может прийти в себя. Постоянные посещения к психиатру и потребление антидепрессантов, лишь превратили её в безэмоциональный овощ. Моими успокоительными были физическая подготовка и стрельбища на полигоне. Скоро поедем в Сербию для устранения военного переворота. Быть может, настоящий бой сможет отвлечь меня от постоянных мыслей о сыне. Очень по нему скучаю.

Резня в Нови-Сад.

1 мая. 2031 год.

Моё первое задание наёмником было не сложным. Нас отправили в Сербию, в город Нови-Сад, где засели вооружённые сепаратисты и нам нужно было их устранить. Но, когда мы прибыли в город, задача изменилась. Сепаратисты взяли в заложники около пятидесяти гражданских и засели в домах. Окна домов были запечатаны и оттуда выглядывали пулемёты. Я задавался вопросом, как мы сможем их устранить, чтобы не пострадал ни один гражданский? В итоге, вопрос был исчерпан, когда наш командир приказал стрелять на поражение по домам. Мы обошли квартал, сквозь узкие дворы и приблизились к месту. По рации нас предупредили, что на башне засел снайпер и нам пришлось найти лазейку. Мы вошли в многоэтажный дом, в котором прятались гражданские и приказали им вести себя тихо, иначе, придётся их застрелить. Маленькие детишки в оборванной одежде и гарью на лице, вызвали у меня сожаление. И снова страдают невинные люди. Но тут я вспомнил одну фразу, которую сказал мне однажды Амато, и я смирился. Мы поднялись на пятый этаж и засели в разрушенной части этажа. Рядом лежал труп женщины с размозжённой головой, а рядом, младенец. Его глаза были чуть приоткрыты, а кожа обрела синеватый оттенок. Я ощутил трупный запах и меня стошнило.

– Твою мать! Бейкер! Если нас накроют из-за твоего желудка, то я тебя на том свете достану! Ты понял? – демонические глаза командира Льюиса, словно прожигали мою душу насквозь, и я быстро вытер рот рукавом.

Сев рядом с трупом женщины, я аккуратно вытащил снайперскую винтовку и прицелился. В оптике была видна колокольня, где засел снайпер, но его я увидеть не смог. Вдруг, в щели между досок, что-то заблестело, и я, сделав глубокий вдох, выстрелил. Генри снял каску, нацепил её на палку и вытащил её в окно. Выстрела не последовало. Я выдохнул и был немного доволен собой, что сумел попасть с первого раза.

– Группа Альфа! Сейчас вы выдвигаетесь в точку пять и проводите зачистку. Бейкер, хороший выстрел. Эти идиоты думают, что выстрел был со стороны их снайпера, и теперь, дело остаётся за нами.

Мы засели у баррикад и пустили дрона-разведчика. Управлял им Амато. Умелый парень. Разбирается в технике, словно всю жизнь этим занимался. Он как узнал, что я хочу вступить в «Блэк Уотер», так сразу бросил службу в пехоте и ушёл подписывать контракт. И ни разу не пожалел о своём решении.

Дрон-разведчик плавно и бесшумно парил над домами. На экране отображались силуэты людей, в красных, жёлтых и синеватых тонах. Тепловизор полезная вещь в разведке, правда, нельзя было узнать, какой из них – враг, а какой – заложник. Думаю, министерство обороны работает над этим. Да и какая теперь разница, если мы собираемся убивать всех.

Я сменил снайперскую винтовку, на штурмовую, проверил магазин и был готов к команде стрелять. Странным было то, что нам запретили использовать гранаты и РПГ. Короче, всё что связано с огнём. Только пули. Затем, поступил приказ начать огонь. Шквал пуль накрыл деревянные дома и оттуда последовали крики. Я вспомнил тот расстрел на площади. Всё словно повторялось, лишь дислокация сменилась. Стрельба показалась мне вечной. Амато с жестокостью на лице, стрелял с Minigun, из которого вылетали горячие гильзы, и сыпались в разные стороны. Дома начали рассыпаться, будто их сделали из картона. В итоге, когда стрельба закончилась, пару домов обрушились, и чуть позже, словно домино, упали остальные. Командир, вместе с группой Бета и Омега, прибыли к нам. Льюис приказал нам достать трупы из обломков и разложить их в ряд.

– Выбирайте менее изуродованных. Военных в том числе. – приказ Льюиса меня поразил.

Мы потратили примерно три часа, чтобы разложить трупы в ряд. Теперь, следующим этапом было ожидание, когда прибудет СМИ. Каким хреном сюда его занесло? Мне было не ясно.

Когда вертолёт с журналистами и операторами прибыли, нам был дан приказ встать рядом с трупами.

– Так, Эллис, всё готово, пора начинать. Ребята, замрите пожалуйста. Ты, справа, положи руку ему на труп. Да, вот так. А вы двое, повернитесь спиной к камере. Ага, вот. Эллис, мы в эфире.

«Такого кошмара, Сербия не видела со времён Косовской войны! Сербские сепаратисты устроили резню на окраине города Нови-Сад. Заложников, к сожалению, спасти не удалось…»

Весь этот спектакль, который они тут разыграли, меня поверг в шок. Не попытаться спасти заложников, а убить всех подряд, чтобы после, обвинить в убийстве других. Но чужая кровь, на наших руках, а граждане США теперь думают, что мы – герои. Мне ничего не приходилось делать, а лишь принять эту войну, как нечто нормальное и жить дальше. Надеюсь, у меня получиться.

День независимости в Беларуси.

4 июля. 2032 год.

Сегодня США празднует национальный праздник – День Независимости. Как же мне хотелось попасть на парад в Вашингтоне, но меня ждала следующая миссия, теперь в Беларуси. Из-за долгих митингов, которые переросли в гражданскую войну, Пентагон решил провести вторжение в страну, дабы подавить оставшееся сопротивление и наконец сделать её независимой. Мне кажется, что США довольно часто суёт нос в политику других стран. Особенно, когда грузовые самолёты с оружием и боеприпасами, прибыли в Польшу и после, отправлялись в Минск, чтобы вооружить гражданских. Делали это для того, чтобы они больше убивали друг друга, а мы, под финал этого спектакля, уже были тут как тут. Помахали пушками и сопроводили нового иностранного агента на президентский пост. Утром, мы вылетели на военном самолёте, который сопровождали истребители. ПВО уже было уничтожено, так что воздух был чист. В кабине самолёта, сидел тот самый агент, весь в костюмчике, со значком на пиджаке флага белый-красный-белый. Новый флаг Беларуси.

Я сидел в кабине бизнес-класса, рядом с агентом и подслушивал его разговор с Льюисом.

«Не переживай, Степан. Мы ручаемся за твою безопасность.»

На его лице была видна испарина, а руки слегка тряслись. Он переживал больше за свою задницу, чем за народ, который убивает друг друга на улицах города. Я испытывал к нему некоторые отвращение. Лицо у него было такое хитрое.

Из внутреннего кармана, я достал фотографию маленького Лео. Фото было чуть смято и местами потёрто. Всё бы отдал, чтобы вернуть его. О Медине я больше не переживал. Даже стало немного плевать. Больше не хотелось возвращаться к спокойной семейной жизни, строить дом мечты, купить автомобиль и завести собаку. Американская мечта умерла во мне, как и надежды на будущее. Иногда я хотел поскорее получить пулю в голову и больше ни о чём, не переживать.

В Минском аэропорту, нас встретили польские солдаты и мы отправились в столицу. Я знал, что здесь делают поляки. Они хотят вернуть свои земли, как когда-то утерянные в прошлом. Впрочем, как и финны забрали Карелию и Санкт-Петербург, как бонус. Каждому вернулись свои территории и только ради ресурсов.

Улицы Минска мне напомнили часть Москвы. Всё те же дома, та же советская история. Вот только людей не было видно, а лишь полуразрушенные улицы и лужи крови. Мы сопроводили агента в Дом Советов, где он принял присягу и сделал обращение белорусскому народу. Теперь все довольны, в чём, я не полностью уверен.

Операция «Impossible»

9 ноября. 2036 года.

Самое, как мне кажется, сложное задание на моей короткой службе наёмником. План по захвату Пхеньяна, а после, Северной Кореи, готовился со времён Холодной войны. А в последнее время, Пентагон, этот план усовершенствовал, и теперь мы одни из первых, кто его осуществляет. Сложность в этой операции такова, что эта крохотная страна напичкана ядерным вооружением и не захочет просто так сдаваться. Союзников у КНДР не осталось, кроме Китая, но и у Китая своих проблем полно. Мы летели на «Стелсе» обновлённого типа, который обходит любые радары, даже те, которые ещё не придумали ни в какой стране, кроме нашей.

– Эй, Джим, чего призадумался? – начал Амато.

– Думаешь, нам удастся выполнить операцию успешно?

Амато посмеялся и стукнул меня по плечу.

– Конечно! Эти ускоглазые настолько тупы, что и глазом не успеют моргнуть, как мы их за задницы схватим.

Его оптимизм меня удивлял. Но больше всего, я не понимал его расизм к другим нациям. Ведь сам он был не американец.

Спустя время, мы прибыли в Сеул, где шла интенсивная подготовка солдат и ввоз техники на демилитаризованную зону, с границей с КНДР. Конкретно Блэк Уотер, занимался разведкой и зачисткой пограничных войск.

Мы с группой Бета, засели в Киджондоне. Это такая показательная деревушка, построенная в 50-х, для пропагандисткой повестки. Особенно, меня поразил высокий флагшток.

Действовать нужно было максимально осторожно. Мне, как снайперу, выдали новейшую винтовку с малой отдачей и глушителем, чтобы тихо и без шума, устранять пограничников. Дальнейшие цели нам не были ясны, но всё шло слишком удачно. Мой навык стрельбы улучшался с каждым убитым солдатом. Когда я прибывал на учениях, моим любимым оружием стала снайперская винтовка. Особенно, после резни в Нови-Сад, когда мне удалось с первого раза убить снайпера, желание обучиться лишь усилилось и Льюис поставил мне инструктора, профессионала своего дела. Звали его – Ник. Парень был родом из Германии, но в раннем возрасте уехал в США и поступил на военную кафедру. Если бы он родился во времена Третьего Рейха, то он бы стал примером той «арийской расы». Блондин с правильной формой черепа, маскулинного телосложения и чётко поставленной речи. Он бы смог даже Гитлера заменить. Но судя по нему, войну он терпеть не мог, как и политиков нашей страны. Он постоянно их осуждал за идиотские постановления и часто говорил, как он бы сделал на их месте.

Мне кстати, пришлось бросить курить из-за должности снайпера. Ведь, из-за курения, сердце начинает биться быстрее и мешает выстрелить точнее. В момент прицеливания моё мышление разгонялось, и я предугадывал ходы противника, словно наперёд. Но больше всего, меня раздражает ветер. Нужно постоянно следить за порывами ветра, вести дуло чуть вправо или, чуть влево. Но, пока что, я попадал точно в цель, и с первого раза.

После зачистки, у одного из заброшенных домов, стоял военный грузовик. В нём нас ждал северокорейский водитель, который должен провезти нас к Пхеньяну. Как он согласился стать предателем? Да легко! Счёт на несколько миллионов долларов и гражданство США сделали своё дело. Думаю, каждый бы так сделал. Ведь в первую очередь, человек всегда ищет собственную выгоду, даже если придётся предать страну и своих товарищей.

Спустя несколько часов мы сидели в напряжении, в кузове грузовика, и были готовы применить оружие, когда проезжали пункты досмотра. Я услышал название города Саривон и это означало, что мы уже близко к Пхеньяну. Перед операцией, я малость изучил карту КНДР, чтобы хоть немного понимать, где мы, и куда направляемся. Оставалось примерно пару часов, но мы до сих пор не знали о дальнейших действиях. Мне теперь стало понятно почему, когда Амато объяснил свою теорию.

– Командование никогда не говорит о своих конкретных планах целиком и полностью. Ведь, когда тебя возьмут в плен, ускоглазые будут тебя так пытать, что твоя память сможет вспомнить тот момент, когда ты вылез из утробы матери.

Как никогда я ему верил. Слишком правдоподобно он излагал свои мысли.

На пути к Пхеньяну, у нас возникли проблемы. Из-за военного положения в стране, военные усилили проверки, и теперь стали досматривать каждый грузовик. Льюис приказал сидеть тихо, даже дышать нам запретил. На фоне были слышны корейские возгласы, грубые и быстрые слова доносились водителю. Теперь, шаги приближались к кузову. Я достал пистолет и приготовился. Двери кузова открылись и перед нами встал корейский офицер, в мундире болотного цвета и с золотыми петлицами на воротнике. Он посмотрел на нас непринуждённо и закрыл двери. Машина тронулась и путь продолжился.

Я не стал спрашивать Льюиса, почему всё так просто, и решил промолчать. Потом узнаю, если выберемся отсюда живыми.

Машина теперь ехала медленно, а потом и вовсе остановилась. По двери кузова постучали, и мы быстро вышли из грузовика. Солнечный свет ослепил мои глаза, ведь в темноте мы находились около пяти часов. Вокруг были заброшенные постройки, а на горизонте, красовался стеклянный небоскрёб в форме треугольника. Это был недостроенный отель в центре Пхеньяна. Водитель нас сопроводил в один из домов, где находился подпольный магазин. Честно сказать, сразу не поймёшь, что это магазин, так как вывески не было, а ход туда напоминал мне бомбоубежище. Витрины были набиты продуктами, только не понятно, какими. Он провёл нас в комнату, где воняло сыростью и мочой. Комната была маленькой, внутри которой, стоял деревянный стол и железный шкаф. Водитель открыл дверцу и достал комплекты северокорейской формы, которые носили офицеры. Мы переоделись, сменили оружие на АК-47 и штык-нож. Каким образом эта маскировка сработает, если у нас на лице написано, что мы – американцы.

– И так, слушаем мою команду! В Пхеньяне сейчас ходит пандемия свиного гриппа и поэтому, надеваем маски. Так будет убедительнее, что мы офицеры. И глаза узкие сделали! Ага, вот так.

Мне было смешно от этого цирка. Но виду я не подал.

Нас снова посадили в грузовик и куда-то отвезли. Поездка заняла примерно пятнадцать минут и двери кузова открылись. Перед нами теперь стоял кореец в сером костюме, а по бокам, его сопровождали корейские солдаты. Они сели рядом, и машина тронулась.

Неужто, это иностранный агент? – подумал я.

Грузовик остановился рядом с площадью, где стояли две статуи Ким Ир Сена и Ким Чен Ира. А позади них, находился музей Корейской революции. Туда мы и направились.

Массивное здание с рисунком гор по середине, мне снова напомнила Москву и Минск. Всё те же советские постройки, которые меня привлекали. На входе, стояли солдаты с высоко поднятой головой и смотрели вверх. Я сделал узкие глаза, насколько это было возможно, и нас пропустили. Как же всё просто, до невозможности. Амато снова был прав? Они и в прям настолько глупы? Мне кажется, всё не так просто.

Внутри здания, нас встретил портрет вождя на красном флаге, а по сторонам, висели фотографии политиков страны, надписи на корейском языке и мемориальные статуи. Мы прошли бесконечные коридоры экспозиций, фотографии и фигурок боевой техники, а после, очутились у стальной двери. Тут снова стояли двое солдат и проверив документы у нашего агента, нас пропустили. Спустившись на лифте, мы очутились в бункере, где сидел сам вождь. Вокруг него, было достаточно много солдат, чтобы суметь захватить Техас без единого поражения.

Когда вождь увидел нашего агента, он улыбнулся и пожал ему руку. Льюис сел рядом с вождём и чего-то ждал. В воздухе нависло напряжение. Пока вождь решил отлучиться, мы молча сидели и ждали. Мои глазные мышцы уже болели от пародии на азиата, но расслаблять я их не стал.

Прошло минут десять, но вождь не возвращался, и тогда, несколько солдат в панике вытащили его бездыханное тело из туалета.

Операция выполнена. Вождь мёртв, а государственный строй теперь был под властью нашего агента.

Как узналось потом, рука агента была опрыскана нейротоксином и поэтому, покушение обошлось без единого выстрела.

Что тут можно сказать. Большая часть его охраны, были подкуплены. Сам агент, очень тесно дружил с вождём, ещё со времён Корейской войны, и поэтому, ему доверяли. Никто не желал оставаться в стране без союзников, тем более, когда предлагают хорошие деньги. И снова здесь сыграла роль собственная выгода и стратегия выживания.

Когда всё закончилось, мы спокойно улетели домой с аэропорта Пхеньяна и больше в эту страну не возвращались.

Битва за Пекин

17 марта. 2040 год.

Самые сложные годы в моей жизни. Годы подготовки и учений. Я уже давно мечтал об отпуске, но война с Китаем, которая затянулась на четыре года, лишь заставляет сомневаться о победе в нашу пользу. Кровопролитные бои, безуспешные захваты городов и массированные бомбардировки – всё это лишь была пустой тратой времени.

В нашем боевом составе, пополнилось количество наёмников. Теперь нас стало больше тысячи. Разного рода людей из бывших банд, группировок, отсидевших и головорезов, теперь защищают родину.

В стране можно увидеть агитационные плакаты и постеры, с кровавыми желторотиками, которые пожирают континенты планеты. Пропаганда стремилась воссоздать ненависть к китайцам, что довольно хорошо получалось. Армия снова набирала обороты и теперь, люди были готовы воевать бесплатно, без подписания контракта.

Военная промышленность подняла планку в экономике страны и нам удалось избежать кризиса. Многие фирмы, переросли в заводы, и стали одним целым, внутри монополии военных разработок. Теперь, в нашем арсенале появилось вооружение будущего. Моя новая снайперская винтовка оснащена управляемой пулей и высокоточным прицелом, который может выстрелить на несколько километров, и пробить голову человеку, сидящего в бронированном танке. Дрон у Амато, теперь может использовать встроенный пулемёт с зажигательными и взрывными патронами, а чтобы его запустить, нужен отпечаток пальца хозяина этого дрона. Также, недавно анонсировали экзоскелеты, и уже скоро поступят на вооружение. Особенно, мне понравились гранаты с фосфорным зарядом. ООН запрещал использовать фосфор в бою, но кто запретит Соединённым Штатам, когда они взяли под контроль девяносто пять процентов земного шара. Теперь остались ничтожные пять, которые мы не можем захватить.

Завтра вечером, мы вылетаем к Пекину, на особо опасную операцию, но одновременно простую. Нужно уничтожить ПВО на периметре китайской стены, чтобы потом, ВВС смогло атаковать полностью изолированный город. Пентагон считал, что нет смысла пытаться захватывать Китай, путём цветных революций и подкупом местного правительства. Потому что китайцы не отдадут свои земли просто так. Даже за миллиарды долларов.

Я поражался их усилиям бороться. Половину населения скосило от разработанного нами вируса, который поражал лёгкие и сердце, а если человек выживал после болезни, то его мозг подвергался болезнью Альцгеймера, и с быстротой, отмирал, превращая человека в слабоумного, чтобы тот, стал легко манипулируемым. Хитрый ход для подавления населения Китая. Но даже после вируса, они смогли разработать вакцину и усилить армию, которую мы до сих пор не можем победить.

Многие ребята из разных стран, идут воевать с нами плечом к плечу. Для большинства, эта война была своего рода «сафари». Кататься по стране, стрелять по людям, как по животным. Можно насиловать женщин и детей, и знать, что тебя не посадят в тюрьму. Пытать солдат самыми изощрёнными способами, и нарушая права человека. Да и плевать всем на эти права, когда законы на войне не работают, кроме жестокости и агрессии. Особенно, когда ты молод, и твой тестостерон зашкаливает на пределе.

Утро наступило быстро. Мне показалось, что я проспал всего пару часов. Построение рядом с казармой, и мотивирующая речь полковника Льюиса – начало хорошего дня. И да, его повысили за заслуги перед страной. А вместе с ним, и меня, на звание капитана. На моей форме, под нашивкой фамилии, висели черепки, больше двадцати штук. Это означало, скольким солдатам я вышиб мозги, но на самом деле, их было больше сотни. Эти двадцать «счастливчиков», были командиры и офицеры. Я вдоволь гордился своими достижениями, хоть и в глубине души, меня терзала жалость.

За службу в ЧВК, я стал чёрствым и бездушным. Видеть горы трупов, которые оставляешь после себя, сделает тебя таким. Либо, ты просто сойдёшь с ума и застрелишься, потому что голоса в голове и частые галлюцинации, не дадут тебе покоя, либо, смиришься с этим, и продолжишь жить дальше. Мои сослуживцы, которых «уволили» со службы, из-за ранений, не смогли жить дальше, после боевых действий. Один выбросился в окно, потому что видел на балконе, как его мёртвые товарищи звали с собой. Это он написал в предсмертной записке. Второй, просто застрелился, из-за посттравматического расстройства. Где бы он ни был; в магазине, на детской площадке или в кинотеатре, ему постоянно казалось, что он всё ещё на войне, и видит гибель своих товарищей. Лично моя психика, ещё держалась на плаву, но долго ли это сможет продолжаться? Неизвестно.

Наш транспортный самолёт летел над Китаем, и рядом с рампой загорелась красная лампочка.

— Полковник! Мы подлетаем…

Полковник Льюис встал напротив нас, и объявил:

— Группа Альфа-Один, высаживаетесь на точку сто-пятьдесят-четыре-шестьдесят-семь, минируете взрывчатку на основание стены, и уходите глубоко в джунгли. После ликвидации ПВО, за вами прилетит вертолёт для эвакуации. Всем всё ясно?

— Так точно! – хором отозвались мы.

— Отлично! И помните бойцы, если мы вернёмся живыми — нас сделают героями.

Полковник Льюис открыл рампу, и кабину самолёта окутал запах озона. Меня даже немного взбодрило. Я последний выпрыгнул из самолёта, и парил по воздуху, словно птица. На земле можно было увидеть выстрелы и взрывы, сквозь белую мглу. А вот и китайская стена показалась. До чего же она длинная.

Мы раскрыли парашюты и спустились в мрачные джунгли. Когда группа Альфа-Один, по моему приказу собралась в указанной точке, мы встретились со взводом китайских солдат. Бой выдался ожесточённым, несколько моих солдат получили тяжёлое ранение, но Амато сумел с помощью дрона, отразить нападение, и мы отправились к стене.

— Сержант! Останься с ранеными и жди нас здесь. – приказал я медбрату.

У основания стены, можно было увидеть часть китайского ПВО. Они были расставлены в промежутке десяти метров. Поэтому наше ВВС и не может даже близко подлететь к Пекину.

Удачно заминировав стены, я приказал группе следовать дальше.

Мы шли к основной части стены, которая сможет разрушить остальную часть, по принципу домино. На каменной башне дежурили четверо солдат, а джунгли патрулировали дроны-камикадзе. Амато имел в вооружении специальную глушилку, которая сможет сделать нас «невидимыми» от радаров дрона. Мы тихо прошли мимо патруля и пробрались к стене. Наш инженер заминировал её бомбой с малым ядерным зарядом, – чтоб наверняка – и мы ушли прочь.

Вернувшись к указанной точке, мы натолкнулись на небольшую яму, от которой, шёл дым. Сержанта и раненых здесь не было, и нам показалось, что мы заблудились. Но когда Амато нашёл оторванные части тела от наших бойцов, наши заблуждения испарились.

Я вызвал эвакуацию, и приказал группе разойтись в укрытие. Прогремел сильный взрыв, от чего, затряслась земля под ногами. Нас чуть не задело им, но благо, что мы отошли далеко от стены. ПВО взрывались, словно фейверк в новогоднюю ночь, а свист боеприпасов, лишь добавил эффектов.

Вертолёт не заставил долго себя ждать, и уже были слышны звуки вертушки, но в какой-то миг, этот звук сменился на громкий взрыв.

– Капитан! Это был наш вертолёт!

– Думаешь?

– Звук знакомый. Я такой уже слышал, когда мы захватывали Хэйхэ. Двигатель на ядерном топливе. Его ни с чем не спутаешь.

– Твою мать… Приём! Говорит капитан Джеймс Бейкер. Нам нужен новый вертолёт. Срочно!!

Вокруг стали слышны возгласы на китайском, и я отдал приказ надеть тепловизоры.

– Будьте бдительны и не тратьте патроны в пустую! Амато, запусти дрон и устрани столько, сколько сможешь, а с остальными мы разберёмся.

В тепловизоре, начали отображаться силуэты. Их становилось довольно много, и в итоге, картинка превратилась в одно большое и красное пятно. Видимо, мы знатно разозлили китайцев, и они готовы порвать нас в клочья. Впервые, я ощутил первобытный страх. Ком подступил к горлу, а ладони вспотели. Но я постарался взять себя в руки, и внутри себя молился Богу, в которого, я никогда не верил.

Амато запустил дрона и начал стрелять всеми запасами патронов, которые у него были. Тела китайцев загорались, словно свечки, и я ощутил запах палённой плоти. Они стреляли куда-то в воздух, но не по нам. Дрон отстрелял последние взрывные патроны и был сбит. Как же удачно. Всё, как всегда. Затем, наступили мы. Картинка на тепловизоре чуть не ослепила меня из-за горящих тел, идущих в нашу сторону. Я снял тепловизор и продолжил стрельбу. В темноте хрен разобрать, убил ты китайца, или пострелял куда-то в пустоту. В воздухе мы услышали вертолёт, и меня накатила волна облегчения, но расслабится было невозможно. Огонь ввёлся на поражение и совсем не утихал. Вдруг, в Амато попали несколько раз в руку, отчего, она отвалилась. Я подбежал к нему, лихо уклоняясь от пуль, и схватив его за воротник, потащил вниз к склону.

– Медик! Быстрее сюда! Держись брат, всё будет в порядке!

К нам подоспел медик, вколол Амато обезболивающее, и начал перевязывать культи бинтом. Пока я прикрывал их, возле уха просвистела пуля, я обернулся и увидел, как медик упал назад, и укатился вниз по склону.

– Хреновы ускоглазые, ха-ха. Джим, выбирайтесь отсюда к чёртовой матери. У меня есть парочка фосфорных гранат.

– Молчи давай! Вертолёт скоро подоспеет.

– Ага, скоро…

Но тут, я оказался прав, вертолёт пролетел над нами, затем повис в воздухе, и начал стрелять. Шквал пулемётного огня быстро скосил китайцев, и наступила тишина. Вертолёт плавно опустился на землю, и оттуда выбежали наши бойцы.

– Какого хрена вы так долго?! Быстро, помогите мне! – мы потащили Амато к вертолёту, быстро залезли в кабину, и улетели прочь.

Много бойцов полегло в этом бою. Каждому из нас «повезло» очутиться в аду, но лишь нескольким удалось вернутся из него живыми.

Спустя пару дней, после подрыва Китайской стены, мы восстанавливали силы в казарме, на границе города Тяньцзинь. К Пекину мы так прорваться не смогли, и пока ждём дальнейших указаний. Амато, я часто навещал и приносил ему сигареты. Он выглядел здоровым и полон сил, даже несмотря на отсутствие руки. Однажды, он сказал мне:

– Знаешь, Джим. Я всю свою прожитую жизнь, её совсем не ценил. Бухал постоянно, дрался ради удовольствия, а когда выходил пьяный из бара, то зачастую винил себя в содеянном. Винил в том, что не могу нормально жить, заняться чем-нибудь полезным. Где-то в глубине души, я слышал зов моей совести, но всегда этот зов, я подавлял алкоголем. Но пару дней назад, когда моя жизнь могла оборваться в миг, что-то во мне щёлкнуло, видимо, совесть выбралась наружу, и теперь, мне хочется жить по-настоящему. Хочу чинить и изучать, эти чёртовы дроны. А быть может, и создать свой. Я дал себе обещание, что если закончим войну, то брошу пить раз и навсегда, найду себе жену, заведу ребёнка, и открою мастерскую. Об этом теперь я мечтаю.

Его слова, меня зацепили. После смерти сына, свою жизнь я перестал ценить. Перестал ценить и Медину, в итоге, её разлюбил. Внутри себя я обвинял её в смерти Лео, но здесь нет ничьей вины. Только вот, чем заняться мне после окончания войны? Видимо, мне тоже нужно потерять конечность, чтобы начать ценить жизнь.

На следующее утро меня пробудил какой-то громкий гул. Ребята вокруг, тоже не понимали, что происходит, и все выбежали на улицу. Среди ясного неба и жарящего солнца, на горизонте летели эскадрильи бомбардировщиков. Больше сотни железных птиц, сотрясали воздух. Но из-за сильной жары, было сложно понять, чьи это самолёты. Затем, загудела сирена, и началась паника. Солдаты бежали к военным джипам и вертолётам. Казармы в миг опустели, а медицинские части начали срочную эвакуацию. Увидев Амато, я решил улететь с ним, и побежал в его сторону. Когда я повернул взгляд на самолёты, то увидел, как с отсеков, массово спускаются бомбы. И когда, первая партия коснулась земли, прогремели взрывы. Снова первобытный страх меня настиг, только теперь, ещё сильнее. Кассетные бомбы уничтожали дома и высокие здания. ПВО сбивали самолёты, но безуспешно. Китайцы уже настигли город Тяньцзинь, и бомбардируют его. Я бежал, к медицинскому вертолёту. Такого заряда адреналина, мой организм не испытывал. Вертолёт уже почти начал взлетать, и я зацепился рукой за рампу. Благо, что меня увидел сержант, и смог помочь мне забраться. Я держался за поручень и смотрел, как погибают наши бойцы. Не всем удалось сбежать. Кассетные бомбы взрывались на полигонах, где стояла техника. Людей разрывало на части, и теперь, среди пыли и огня, видимость ухудшилась. Вертолёт поднимался в воздух, и выровнялся. Спастись нам удалось.

Я сидел на скамье, и внутри пробирала дрожь. Не могу поверить до сих пор в случившиеся. Каким образом, китайцам удалось прорваться сквозь захваченный нами город. Теперь вера в победу, становилась всё сомнительнее.

Джеймс открыл глаза, осмотрелся, чтобы понять, находиться ли он в глубинах своих воспоминаний, или в реальности. Впереди него стоял Брюс, и что-то говорил, но услышать его было невозможно. Слух отказывался работать. Джеймс выдохнул, быстро проморгал, и открыл рот. Слух сразу вернулся к нему.

— Ты в порядке? Мы можем продолжать? – беспокойно спрашивал Брюс.

— Да. Продолжайте. – Джеймс опустил голову, и приготовился к новым мучениям своего прошлого. Ему уже не хотелось смотреть продолжение, этого жуткого фильма.

Аппарат загудел, и вновь, сознание летело в красочную трубу, внутри которого, готовился показ следующего эпизода из его памяти.

«Чипирование военных в интересах безопасности»

Пентагон.

8 июля 2045 года.

В 7 утра мне позвонил полковник Льюис, для срочного собрания в Пентагоне. Там меня встретили люди из ЦРУ и сопроводили в здание. Честно говоря, я ни разу тут не был. Изнутри он был схож на торговый центр, только вместо посетителей, здесь находились военные и прочие сотрудники государственной безопасности. Мы прошли через металлодетектор, я сдал телефон и ключи от дома, надел специальный браслет, который мне дал один из сотрудников и вышел из пропускного пункта. Зайдя в лифт, меня охватило странное ощущение; моё сердце забилось, а дыхание участилось как после испуга.

– Офицер? С вами всё хорошо? – сопровождающий явно обеспокоился.

– Всё в порядке. Просто, панически боюсь закрытые пространства.

Он с недоумением посмотрел на меня, и пожав плечами, продолжил смотреть перед собой. Двери открылись и первым что я увидел; пустой коридор тянущийся вперёд. На этаже было слишком тихо. Сопровождающий шёл вперёд и жестом указывал, в какую дверь мне зайти. Минув дверей десять похожих на друг друга, я зашёл в указанную, и в комнате, меня уже ждали. Те офицеры, которых я знаю, и с кем я воевал, увидев меня, качнули головой, я ответил им тем же. Комната была похожа на большую аудиторию, только в центре стояла сцена, а вокруг неё располагались пустые стулья. Я сел на один из них и бегло осмотрелся. В комнату вошёл здоровый вояка, он держал папку с документами в руках, а его многочисленные награды побрякивали, нарушая тишину в аудитории. Он встал в центр сцены, откашлялся и начал:

– Господа, доброе утро! Сегодня, не побоюсь этого слова, знаменательный день для нашей страны. Корпорация «Neuro.Ink», удачно завершила проект, по разработке нейрокомпьютерного интерфейса. Сейчас, я вам объясню, как это работает. – генерал разложил бумаги по столу, махнул пальцев в воздухе, и появилась схема на проекторной доске. – Чип, который вы видите на картинке, размером с цента и будет располагаться на височной доле, вот тут. От него к мозгу будут идти нитевидные электроды, тоньше человеческого волоса. В самом чипе присутствует процессор AI8, со сроком службы в десять лет. Также, аккумулятор не ресурсоёмкий, работы чипа хватит на три месяца. Операцию будет проводить специальный робот, под контролем нашего специалиста – доктора Брауна, и инженера из корпорации. Теперь, перейдём к функционалу. Чип, будет содержать всю информацию о человеке, включая паспортные данные и номер кредитной карты. Также, для солдат, корпорация разработала более обновлённую версию, по нашему заказу. Вместе с чипом будут входит зрительный и мозговой импланты. Зрительный имплант позволит солдату сканировать местность на поле боя с помощью инфракрасного и теплового зрения, для поиска противника в радиусе четырёх километров. Мы дистанционно сможем наблюдать за их действиями, как в компьютерной игре, и одновременно отдавать приказы. Мозговой имплант будет служить в качестве операционной системы, как устройство для хранения данных и дистанционного управления боевых дронов. Подобная разработка в разы упростить тактику введения войны и приблизит к победе на несколько шагов вперёд. Всё, господа, теперь можете пройти за полковником Льюисом для дальнейших указаний.

Нашу группу сопроводили к машине, и увезли далеко за город, где находился исследовательский центр. На входе нас встретили сотрудники в белых халатах, и увели в комнату отдыха. В порядке очереди нас приглашали в операционную, где проходило обследование, заполнение бумаг, и кучи прочей ненужной бюрократии. Пока я ждал своей очереди, решил посмотреть новости по телевизору.

«Продолжительная война с Китаем, скоро закончится в нашу пользу. После массированной бомбардировки Тяньцзинь, погибших граждан Китая, насчитывает более двадцати тысяч. Нашим войскам удалось предотвратить дальнейшую бомбардировку, с помощью высокоточных ПВО, и избежать гибели американских войск. Наша страна, чтит память погибших в Тяньцзинь…»

– Что за бред они несут? Эти СМИ совсем охренели?! – выругался один из офицеров. – Там погибли наши ребята, из-за халатности нашей разведки, а они, выдают это за лживую и мерзкую фикцию!

Полковник Льюис закурил сигарету, и косо посмотрел на офицера.

– Ты бы помолчал. А то быстро тебя упекут за такие слова.

Офицер резко вскочил.

– Слышишь ты, хренов мудак. После того, что там случилось, думаешь, я буду молчать? Этих генералов, нужно расстрелять, как собак. За наших ребят. Пока они сидят там, и курят травку, мы воюем.

– Да что-ты. Уверен, что они ничего не делают? – парировал Льюис.

Офицер показал пальцем на телевизор.

– Вот итог их действий! Пошли вы нахрен со своими чипами. Я ухожу.

Только он вышел из комнаты, как за дверью раздался крик: «Какого чёрта! Отпустите меня!». Больше я этого офицера не видел.

– Что с ним будет? — вдруг спросил Льюис у генерала, сидящего рядом с аквариумом.

– Ничего серьёзного. — ответил генерал. — Просто очистят мозги от ненужной хрени.

– Разве это законно?

– Знаете, полковник, если произойдёт утечка информации внутри страны, то наступит хаос, и поэтому, нам нельзя этого допустить. В первую очередь, это касается интересов Министерства Обороны, а уж закон, сможет закрыть на это глаза.

Стрелки на часах, показывали шесть, но моя очередь всё ещё не подошла. Я думал о чипировании, и строил собственные теории. Мне казалось, что с помощью чипов, за нами смогут следить, чтобы мы не наговорили лишнего, как этот офицер. Или, даже «читать» наши мысли. Всё возможно, и не стоит отрицать такое развитие событий. Пентагон, и прочая шайка людей у власти, в самом деле не умеют воевать, не умеют думать, как стратег. Офицер был прав. И пока меня не чипировали, то могу спокойно размышлять об этом.

Когда наконец, в комнату вошла симпатичная медсестра, я медленно встал, и направился за ней. Спустившись на лифте, мы очутились в операционном отделении, где я переоделся, прошёл обследование под контролем доктора Брауна, заполнил документы и уже очутился на кушетке, под огромным роботизированным хирургом, похожим на швейную машинку. Его блестящая игла, находилась на уровне глаз, и я от волнения, сглотнул. Затем, мне ввели анестезию, которая ввела меня в глубокий сон.

Очнулся я на следующее утро. Голова слегка побаливала, а на виске, ощущался инородный предмет. Медсестра зашла в палату, сменила катетер в вене, и ввела прозрачную жидкость.

Так я провёл в палате около трёх дней, затем, меня выписали, и назначили лекарства. Уже дома, когда я наконец посмотрелся в зеркало, и увидел чип у виска, размером с цент, меня поразил шок. Шок от того, что я стал почти киборгом. Странное ощущение.

«Отпуск в Нячанге»

19 января 2056 год.

Война с Китаем завершилась в нашу пользу. Пекин и рядом стоящие города, сравнили с землёй. Всё-таки решение на использование ядерного и химического оружия, изменило ход войны. Теперь, часть Китая, превратилось в ядерную пустошь, не пригодную для жизни. А чтобы избежать химических выбросов, вокруг местности, поставили купол.

После успешных спецопераций наше командование распорядилось выдать нам отпуск, в самых знаменитых курортах мира. Я конечно же выбрал Вьетнам, и не пожалел. Голубое море, золотые пляжи и палящее солнце. Я бы и не сказал, что в январе жарко, в основном тропические ливни освежают воздух. Я лежал на шезлонге, и потягивал вьетнамское пиво. Солнечные лучи грели моё тело, а различные шрамы на ногах и животе, переливались словно панцирь. Мои глаза медленно закрывались, и я засыпал. Сквозь шум моря и разговоры людей, я слышал до боли знакомые звуки. Шум бомбардировщиков. И не одного, а целой эскадрильи. Я неторопливо открыл глаза, и увидел на горизонте блестящих птиц, те, которые были в Тяньцзинь. Их винты медленно вращались, как в замедленной съёмке, и всё рябило от высокой температуры. Мне казалось, что самолётов становиться всё больше и больше. Я уронил бутылку, схватил полотенце и побежал в сторону отеля. Шум превратился в гул, от чего окна в зданиях начали вибрировать. Люди вокруг, смотрели на меня, как на идиота, а в след, я им кричал: «Спасайтесь! Китайцы бомбардируют город!» Мне стало по истине страшно, но я бежал. Голос в моём сознании твердил «Что ты делаешь? Зачем ты бежишь? Ты не спасёшься!». И теперь, я начал сомневаться в своих действиях, но моё тело меня не слушалось. Я бежал, бежал, бежал, пока не потерял сознание.

Спустя время я очнулся посреди улицы, на меня сверху смотрели пара вьетнамцев, и что-то говорили. На лбу поступила кровь, мне стало холодно. Я осмотрелся вокруг, всё оставалось неизменным. Люди продолжали заниматься своими делами, и не было намёка на панику, а гул самолётов прекратился, и больше я их не слышал.

Глава шестая.

В пустом кафетерии Джеймс сидел в углу, и смотрел на застывшую зелёную субстанцию, похожую на желе. Пребывая в раздумьях, он нервно постукивал пластиковой вилкой по столу. Холодные полуфабрикаты в ёмкостях, совсем отбили у него аппетит. Но постоянно прокручивая у себя в голове воспоминания, он хотел их забыть навсегда. Теперь, он жалеет о том, что согласился восстановить свою память. И также, жалеет обо всём, что делал на войне. И сложно было поверить тому, что какой-то редактор новостей, обыкновенный клерк из офиса, участвовал в боевых действиях, и у которого, руки по локоть в крови невинных людей. Он думал о своей жене – Медине. О своём лучшем и единственном друге – Амато. Но самое странное было то, что люди из прошлого, были рядом с ним. Его близким стёрли память, и расставили на сцену, словно в театральной постановке. Даже этот красавчик – Ник, весь в белой рубашке, такой правильный и спокойный человек, был инструктором Джеймса по стрельбе из снайперской винтовки. Если ему подобное расскажешь, он лишь покрутит пальцем у виска, и назовёт тебя идиотом. Джеймс бы сделал то же самое, хотя, после увиденного, он до сих пор не может поверить в подлинность своих воспоминаний.

Когда Джеймс убрал лоток с едой, и собирался пойти в комнату, чтобы отдохнуть. У дверей его встретил Брюс, и нетерпеливо произнёс:

– Джеймс! Пойдём за мной в кабинет.

– Могу я отдохнуть? – уныло спросил Джеймс.

– Ты обещал помочь, если мы восстановим…

– Я помню. – прервал его Джеймс. – Можно хотя бы сигареты взять?

– У меня есть. Пошли, времени нет. – Брюс выглядел беспокойно, и всё время куда-то спешил.

Они очутились в кабинете Брюса, только теперь, охраны у дверей не было, что показалось Джеймсу странным. А свет в помещении был чуть приглушён. Вокруг них никого не было. Только лишь фотографии президентов, пристально смотрели на них, и немного нагнетали обстановку. Брюс сел на своё место, откашлялся, и начал:

– Теперь, когда твои воспоминания вернулись, я могу рассказать о нашем плане. Думаю, тебе и самому не терпится узнать?

Джеймс кивнул, и приготовился слушать.

– Начну, пожалуй, с плана, а после, расскажу всё то, что не покажут по новостям. На самом деле, нам очень повезло, что мы тебя нашли. До тебя, у нас были офицеры, которые участвовали в таких же военных операциях, что и ты. Но, к сожалению, им не удалось сохранить рассудок.

– То есть как?

– Всё просто. Не каждый может выдержать такие нагрузки на мозг. Но тебе удалось с этим справится.

– А что вы конкретно искали у них?

– Помнишь эпизод с захватом ядерных боеголовок?

Джеймс кивнул.

– Вот. Наша цель состояла в том, чтобы узнать, остались ли боеголовки в шахтах запуска.

– И всё?

– Не совсем. Мы собираемся спровоцировать запуск ракет по указанным точкам. Дуга на Украине — теперь нам известно — до сих пор работает, и находится под контролем Соединённых Штатов. США оставили в разных частях света, небольшое количество ядерного оружия, в случае войны с британцами. Которая, вот-вот должна наступить.

– Снова война? – спросил с недоумением Джеймс.

– Конечно. Думаешь, они успокоились? Когда весь земной шар поделили на две империи США и Британии, ресурсы начали заканчиваться, а транснациональные компании теперь ведут корпоративные войны внутри стран, за место под солнцем.

– То есть как на две империи? Разве, остальные страны не продолжили своё существование, после смены власти?

– Продолжили. А что значит смена власти? Думаешь, голова сменилась, и теперь, люди зажили, как им и обещали? Нет. Правители стран, всё те же американцы и британцы, только теперь, они командуют парадом, и выкачивают ресурсы из стран, для блага своих народов. Только в США и Британии, люди живут припеваючи. Могут работать по четыре часа в день, в престижных местах, и получать большие деньги, пока человек из другой страны голодает, они жрут в ресторанах, или к примеру, люди не могут позволить себе одежду, а у нас, могут покупать дорогие вещицы, и много. А какой ценой? Ценой жизни людей других стран. Особенно, когда в страну завозят людей на кораблях, чтобы те, работали на заводах, строили дома, и были обслугой, в каждом доме.

– Про наше население, ты прав. Но разве мигранты не приезжают на заработки?

– Нет. Они работают бесплатно. За еду. Как это было в прошлом. США превратило остальную часть мира – в рабов. Так делает и Британская Империя.

Джеймс нахмурил брови от услышанного.

– Вы сейчас не шутите?!

– Какие тут могут быть шутки, когда их привозят в страну, и первым делом – их чипируют, чтобы контролировать мысли, действия и поведения. Как и у твоей жены был такой.

Джеймс сразу же вспомнил Медину.

– Да, я помню. – он опустил голову, и тяжело вздохнул.

– Кстати, по поводу твоей жены. Мне не известно, каким образом она стала мигрантом, но видимо, когда ей стёрли память, и оставили без документов, она попала под «сортировку», и её признали мигранткой. Это лишь моё мнение. Такое возможно.

– Она рассказывала о своей матери, и что ей нужно лечение. И о том, что она родом из Ирана.

– Ложные воспоминания. Как и у тебя. Она тоже не помнила своё прошлое, только лишь фрагменты. – Брюс резко замолчал, достал сигарету из кармана и закурил.

– Вы упомянули о “сортировке”? Что это значит?

– После массового чипирования людей, правительство отдали приказ ЦРУ, ФБР, и Пентагону, начать сортировать людей на расовую принадлежность. То есть, выявить коренных американцев, и отправить их в будущие мегаполисы, а всех остальных, “не американцев”, либо отправить по домам, либо, оставить их в стране, в качестве бесплатной рабочей силы. Видимо, с Мединой они решили поступить таким образом, дабы оставить её в стране, для роли прислуги.

– А для чего нам стёрли память?

– Классическая процедура. Всем офицерам, кто участвовал в войне, стёрли память, в том числе, и их близким. Чтобы предотвратить утечку информации. Таким новшеством пользовалось ЦРУ, когда впервые разработали аппараты по стиранию памяти, и могли перенастроить человека под свои цели.

– Но даже в базе данных она была из Ирана. И акцент был соответствующий.

– Правительство уж очень постаралось скрыть следы своих действий. Я тебя уверяю, что после стирания, человека могут сделать из китайца, в кубинца. Всё изменить, кроме внешности.

Джеймс вопросительно посмотрел на Брюса.

– Они могут загрузить в память всё что угодно, даже культурные ценности.

– Ничего себе. До сих пор не могу поверить, что Медину убили из-за нарушения трудового закона.

– Так со всеми мигрантами бывает. И она не одна такая. — спокойно произнёс Брюс.

– В голове не укладывается, что моя жена, – совершенно случайно – обратилась ко мне тогда, в ресторане. И при этом, мы думали, что не знаем друг друга. Но что-то изнутри тянуло меня к ней. — Джеймс сразу поник.

– Чувства не обманешь. Не сотрёшь. Где-то в глубине сознания, показалось, что вы, словно знакомы друг с другом, но лишь оттвергли эту мысль . Жаль, что так всё произошло. — Брюс подпёр щеку ладонью, и вздохнул. — Ох уж, эта ирония судьбы.

Джеймс опустил взгляд, и в кабинете наступила недолгая тишина.

– А что за аппарат…по стиранию памяти? — вдруг спросил Джеймс.

– Тоже интересная разработка, по военному заказу. Сначала, его использовали в психиатрических лечебницах, для лечения больных с шизофренией, посттравматическими расстройствами и депрессией. Как оказалось при исследованиях, если кошмарные воспоминания у человека будут стёрты, то вместе с ними уйдут и психический заболевания. Это, кстати, спасло многих людей от самоубийства после войны. Но, конечно же, нашли аппарату и другое применение, например: когда нужно устранить очевидцев, или журналистов, которые смогли взломать секретные данные, и уже бегут к себе домой, чтобы выложить эти материалы в сеть, и ЦРУ, к примеру, тут как тут, стирает память, и меняет ему работу. Вуаля! Никого не нужно садить в тюрьму, или убивать. А понятие “свобода слова”, так и останется преимуществом в Соединённых Штатах, и никаких видеороликах о расстреле гражданского населения в Ираке с вертолёта, не будут бегать по сети. — Джеймс так и не понял, о каком населении Ирака он имел в виду, но и спрашивать не стал.

– Так, давайте вернёмся к вашему плану. Я так понимаю, вы хотите уничтожить планету? Но зачем?

– Не планету, а лишь основные мегаполисы, где властвует нынешнее правительство. Ядерного оружия будет вполне достаточно, чтобы построить новый мир, на обломках старого.

– А революция к примеру? Или переворот?

Брюс засмеялся.

– Во-первых, революция невозможна, когда граждан приручили, как животных. Разве, ты бы стал идти против системы, когда вокруг тебя такое изобилие еды, развлечений и просмотров видеороликов? Уверен, что нет. А во-вторых, даже если, мы всей своей оппозицией, вооружившись самым мощным оружием, соберёмся в кучу, и захотим совершить нападение, думаешь, нам удастся? Они первыми узнают об этом, и расстреляют нас, как щенков.

– Ну хорошо. А как тогда, вы собираетесь пустить ракеты?

– Наш человек работает в исследовательском центре, по контролю запуска. Когда я отдам приказ, он благополучно их запустит. Проще некуда.

– И многих людей, вы завербовали?

– Не завербовали. Они сами предложили свою помощь. – Брюс затушил сигарету, позвал Милли и попросил сделать кофе. – Конечно, я отбирал только нужных мне людей, и рассказывал им о своих планах на будущее, но их больше поразило то, каким путём, наша власть построила империю. И конечно же, люди недовольны.

– Скажите, Брюс, откуда вы всё знаете?

Он хмыкнул.

– Ещё до войны, я был одним из членов элиты. Той частью одного процента, которые воротили дела в странах. Может слышал когда-нибудь о подобном?

Джеймс отрицательно кивнул.

– Начну с глубин истории. Когда Америка только-только становилась капиталистической страной, вместе с системой, появились миллиардеры, такие как Рокфеллер. Со временем он стал мультимиллиардером, на котором и держалась экономика страны. Потом, когда началась Первая Мировая Война, Рокфеллеры спонсировали кайзера Германии и Османской империи, дабы диктовать свои условия. И всё ради ресурсов и денег. К началу Второй Мировой Войны они также спонсировали Адольфа Гитлера и его партию НСДАП. Причём, отстроили нефтеперерабатывающий завод на их землях, чтобы самолёты нацистов могли летать. И снова, чтобы Германия победила в войне, и смогла как можно больше уничтожить русских. А если Германия победит, то наступили бы мы, уничтожили немцев, и захватили Евразию. Ты знаешь что-нибудь о том времени?

– Да. Когда я учился в школе и университете, любил изучать историю.

– Тогда ты понимаешь, о чём я говорю.

– Кстати говоря, я впервые слышу об этом.

Брюс раскинул руки.

– И не удивительно. Никто тебе об этом не расскажет. Проще обвинить было других, и отвлечь весь остальной мир, чтобы продолжить заниматься теневой политикой. Вот, о чём я. Развал СССР, тоже рук дела наших бизнесменов. Падения на биржах, дефолт в России. Всё это, сделали мы. Но не я лично, конечно. А мой отец. Когда всё это происходило, я был ещё юнцом. Но когда я вырос, моему отцу нужно было передать наследство, и тогда, он посвятил меня в круг элит. Затем, рассказал, чем я должен заниматься в будущем, познакомил меня с высокопоставленными людьми, и научил всему, что знает сам. В итоге быть Богом я не хотел, но продолжать вести дела пришлось. Война в Сирии, Ливии, Иране – всё моих рук дела тоже. Затем, когда мы поняли, что не можем воевать в открытую, но ресурсы забирать как-то нужно, в США разработали так называемые – цветные революции, но мы их называли – демократизация. Это когда происходит свержение власти, в связи с кризисом или массовых протестов, а мы, тем временем, помогаем в свержении, и затем, ставим кандидата в президенты своего либерального агента. Ты по воспоминаниям с ними знаком.

Джеймс согласился.

– Затем, спонсируем их оппозицию, и создаём СМИ, которые оглашают удобную нам повестку. Считай, мы не участвовали, а президент и олигархат, уже под нашим контролем. И тем самым, ресурсы чужих стран, идут к нам. В том числе, и деньги людей. А внутри страны, происходит полный беспредел. Но это уже не наши проблемы.

– А как вам удалось заставить людей идти против власти?

– Прелести пропаганды. Говорить о том, как у нас хорошо живётся, а у вас – плохо. И люди поверили. Им тоже захотелось жить так, как мы. Особенно, сыграла роль повестки, о коррумпированной власти, которая строит себе дворцы, покупает яхты и дорогие шмотки, а население тем временем, живёт, как они думают, плохо. Или на самом деле – плохо. В основном, мы использовали подобную тактику в России, и помогали Польше с финансированием оппозиции в Беларуси.

– Но в самом деле, мы жили не так хорошо, и власть наша, тоже коррумпированная. – подхватил Джеймс.

– Именно. Работа пропаганды такова; нужно показать по телевизору то, что хочет человек. Дать ему эмоцию, которая заставит его действовать, как нам угодно. Затем, контролировать его действие дистанционно, но этого он никогда не узнает, и будет думать, что конкретно он принял такое решение. Такая практика работает на когнитивном уровне. А про власть, ты верно подметил, и кстати, не только. В стране, которой печатают деньги, люди дают взятки полиции, суду или ещё кому-нибудь. И ладно бы много, но за двести долларов, полицейский может закрыть глаза на преступление.

– Хитро. Не гуманно, конечно, но профессионально.

– Кому какое дело до гуманности. Бизнес жесток и безжалостен. А в нём – все средства хороши. – Брюс усмехнулся, осушил стакан с кофе, и продолжил: – Мы выиграли информационную войну, когда разрушили Советский Союз. Людям показали джинсы и рекламу этих джинс, и теперь, они тоже захотели джинсы. Особенно, когда в СССР их не было. Или советская элита, которую называют – номенклатура, тоже посмотрела на нашу элиту, у которых есть яхты, ковёр из тигровой шкуры, или крутой телевизор, и захотела тоже иметь эти вещи. В итоге СССР распался с их помощью. Правда, там много было причин, но основные – вот эти. Потом, когда Россия восстановилась после краха, мы снова принялись за неё. Потому что у власти, сидел не угодный нам президент, и не хотел слушать наши условия. В итоге мы принялись изучать новые формы войны, улучшили пропаганду, и выкупили российское СМИ, в некоторых смыслах.

– А почему нельзя было просто напасть на них, когда Россия была слаба?

– Ядерное оружие. – холодно произнёс Брюс. – Ведь не просто так, Соединённые Штаты, нападают на страны, где этого оружия нет. А у России, осталось наследство от дедушки Сталина. Причём, в огромном количестве. Но, к сожалению, мы не успели захватить власть полностью, потому что новый президент России, посадил в тюрьмы олигархов, которые на самом деле, были нашими. А остальных, он выгнал из страны, под предлогом: «Или сваливаешь, или смерть!». Конечно же, я выдумал эту фразу, но примерно похожее было. А после, он поставил во главу своих людей, которым он доверяет, как себе. Но и мы тут сыграли свою роль. Большая часть российских олигархов, имели счета на миллиарды долларов в банках США. И поэтому, можно считать, что это наша элита. Но чтобы они могли зарабатывать дополнительные деньги, вне своей страны, и иметь недвижимость на берегу Сицилии, то мы предоставим свои условия: в случае войны с Россией, они предадут президента, и займут его пост.

– Разве олигархи сменили власть?

– Не только. Вновь мы возвращаемся в период СССР, когда использовалась пропаганда. Только теперь, мы принесли России свою культуру, затмив при этом культуру русскую. Наши видеохостинги, бренды одежды, игры и развлечения. Мы кормили этим русский народ. Потом, когда они поняли, что США – страна высокоразвитая и самая лучшая в мире, мы добили их с помощью оппозиции. Нашли местного юриста, связались с ним, и предложили стать оппозиционером. Конечно, за хорошие деньги. Мы его обучали в специализированных институтах, учили ораторскому мастерству и видеоблогу. Потом, он создал фонд, и снимал разоблачения своей власти. Показывал людям, как живут олигархи, как воруют, и насколько коррумпированная власть стала изощреннее. Одновременно с этим, он созывал людей на митинги, обещал радикальные изменения внутри России, во время его президентского поста, и в общем, лишь обещал того, чего не будет исполнять. А самое основное уже сделано. Люди поверили. Правда, кроме людей советского периода. Они больше всего верили своей власти. А молодые люди, которые целыми днями проводили время в интернете, и массово поглощали нашу повестку, охотно участвовали в митингах и тем самым, ненавидели власть. В итоге работали две стороны пропаганды: российская, которая говорила правду, но с ужасной подачей, в которую верило меньшинство, и вторая сторона – наша, которая уже поглотила всю страну, и красиво умела подать нужную информацию.

– А разве молодое поколение не могло разобраться в достоверности информации? Тем и более, в эпоху интернета.

– Как видишь, они не разбирались. А всё почему?! Потому, что не хотели напрягать мозги. Какой смысл разбираться в потребляемой информации, когда тебе блогер сказал, что жизнь в США прекрасна, и люди там, живут, словно в раю. Это я преувеличиваю. А как не поверить блогеру, когда его смотрят семь миллионов. И человек начинает думать о том, что если эти семь миллионов верят блогеру, то и я должен верить. И кстати, у многих блогеров, – спонсируемых нами – подписчики и просмотры, лишь накрученные. Мы в этом тоже поучаствовали. Видеохостинг же наш. – Брюс снова закурил сигарету. – И поэтому, когда подросток, или мужчина с интеллектом подростка, мечтает о новом телефоне, но не может себе позволить, потому что ему не повышают зарплату, он натыкается на видео, где любой американец за пару дней работы в кафе, может позволить себе такой телефон. И в итоге, у человека складывается впечатление, будто виновата только власть, что он не может купить себе этот телефон. Причём, нашего производства. Получается, что и в СССР, когда народ хотел вещи, которые есть у Запада, но не могли их запросто получить, и после, когда в России, в каждом магазине есть такие вещи, но человек их купить сразу не может, либо в кредит, либо никак. А он начинает злиться, и мы начинаем снова накручивать ему те же самые приёмы пропаганды.

– М-да, люди не изменились.

– Почему же, изменились. Только несколько в иную сторону. Наши ведь люди такие же. А всё почему? Потому что массовая культура заполнила все страны. Культура, которую снова придумали мы. Эпоха постмодернизма. Цитаты из фильмов, звёзды поп-культуры, философия потребления. Всё это, лишь запудрило мозги. Особенно, когда обучение в школах, скатилось на дно, и детей перестали интересовать учением и развитием, а лишь, отвлекли их внимание на бесполезные действия, то теперь, растёт поколение идиотов. И снова, которых мы создали. Конечно, я лишь рассуждаю, и человечество много добилось, но, развитие технологий и науки остановились, и вместо того, чтобы показывать видеоролики талантливых людей или удачного запуска в космос, к примеру, то теперь, показывают кривляния, которые набирают бешеную популярность. Лично я, рос в изобилии, но старался обходит подобные развлечения, путём изучения литературы, истории, философии и политики. Может быть, поэтому я не признаю эту эпоху. Но это лишь мелочи, когда в мире, существуют проблемы посерьёзнее.

– А как же изобретение компьютера, интернета? Ведь не ради деградации населения их придумали?

– Конечно нет. В эту эпоху, учёные сделали прорыв, и даже, упростили жизнь в некоторых смыслах. Но даже тут сыграла наша роль. Если бы не Холодная Война, и гонка вооружений с СССР, то интернет и компьютеры, придумали бы намного позже.

Джеймс задумался, пытаясь переварить сказанное Брюсом, но быстро сдался.

– Каким образом, вы приняли участие в этом техническом прорыве?

– Спонсирование учёных. Мы нашли умных людей внутри своей страны, повысили им зарплаты, и помогали в разработках. Причём, умы были и из Союза, которые мигрировали к нам.

– Интересно. Люди могут добиться многого, только лишь совместными усилиями.

– Тут скорее были соревнования, на место сверхдержавы. А впрочем, ты прав. Когда нужно занять первое место, люди работают сообща, но только до определённого времени. Вот, к примеру, возьмём чипы. Первоначально, их создали для введения тактики боя, в период войны с Китаем. И для слежки над солдатом, его поведением и мыслей. Тоже ведь создали для победы. И кстати говоря, чипы продвинули войну на новый уровень. А теперь, когда воевать стало не с кем, чип превратили в новый телефон, с помощью которого, ты можешь звонить, переписываться, играть в игры, смотреть фильмы и так далее. Но следить за людьми, до сих пор не перестали.

– Жуть. Это прям тотальный контроль. – Джеймс потёр глаза, от чего, зрение затуманилось, и он быстро проморгал.

– Да, к сожалению. Мир превратился в чистейшую антиутопию, которой нас пугали писатели. Но утопия есть только в США и Британии. И разве это правильно? Вот поэтому, мы хотим уничтожить империализм, и построить новый мир для всех. Без рабства и войн. И без угнетения народов, по расовой и классовой принадлежности.

– Думаете, получится? – подхватил Джеймс.

– Попробовать стоит. Модель нового мира у нас есть. И по этой модели, будем строить, словно дом по чертежу.

– Ещё вопрос. Каким образом, я не могу воспроизвести воспоминания в голове, которые вы мне не показывали?

– Когда твой чип удалили, мы оставили заглушку памяти, чтобы ты не сошёл с ума. Тем самым, Милли смогла перенастроить её на нашу волну, которую успешно её подавляет антенна в бункере. Получается, твоя память до сих пор заглушена, но лишь до того момента, когда мы снова захотим ею воспользоваться, или… — Брюс резко замолчал.

– Или что? – напряжённо спросил Джеймс.

– Или, когда ты покинешь этот бункер.

– Хм. То есть получается, я остаюсь здесь навсегда? А после перестройки мира, что мне делать? Тут жить, до конца дней?

– Нет, что ты. У нас есть портативные глушилки. И когда всё произойдёт, ты спокойно сможешь жить на поверхности. – спокойно парировал Брюс. – У нас всё продумано наперёд. Так что не переживай.

– Кстати, как вам удалось отправить координаты на телевизоре, и письмо? Не боялись слежки?

– Множество людей из оппозиции «Нового Света», работают в СМИ. И Айзек тоже.

Джеймс облокотился на спинку кресла от шока.

– Айзек. Он тоже ваш. С его помощью вы за мной следили?

– Пришлось, Джеймс. Мы долго тебя искали. И знал бы ты, насколько дорого нам это обошлось.

Джеймс уже был повержен. От услышанного, разболелась голова, и в ушах, загудело, словно турбины самолётов. За ним следили давно. Его искали, ради собственных целей. Вся жизнь вокруг, была лишь фикцией. От осознания услышанного ему расхотелось вести диалог дальше, и он решил уйти в комнату. Брюс отнёсся к нему с пониманием, и пожелал доброй ночи. Джеймс лёг на кровать, и в раздумьях, был бессилен перед жестокой реальностью, в которой не знал, как теперь жить.

Глава седьмая.

Не ясно, сколько дней прошло, с момента диалога с Брюсом. Но Джеймсу казалось, словно он пробыл в комнате неделю. К нему часто заходил Рик, приносил еду, сигареты, и шоколад. Брюс его тоже навещал, но редко. Дел у него стало намного больше, из-за подготовки. Работа на складах усилилась, продукты начали производить вдвое больше, а оружие теперь есть у каждого жителя «Нового Света». Джеймс бродил по этажам, знакомился с жителями, и помогал женщинам в прачечной. Он играл с детьми в мяч, мыл посуду на кухне, и старался адаптироваться к новой жизни. Но с каждой минутой, он сомневался, что он здесь свой. Джеймс ощущал себя призраком, бродившим по бункеру, душа которого, застряла в мире живых, и всё никак не может уйти на тот свет. Иногда, он думал о том, что должен был умереть ещё на войне, но его жизнь, бессмысленная жизнь, всё ещё продолжалась. С мыслью о том, что он смог помочь Брюсу и оппозиции, Джеймс решил, что больше не сможет оставаться здесь, и помогать строить новый мир. Он отправился к нему, чтобы попрощаться.

– Брюс. Я больше не хочу участвовать в ваших планах, и поэтому, собираюсь уйти.

Он посмотрел на него удивлённо, и сразу не поверил его словам. Но по взгляду Джеймса, было понятно, что тот настроен серьёзно.

– Но куда ты хочешь уйти? Вернутся обратно ты не сможешь. А спецслужбы, уже весь Вашингтон перевернули, чтобы тебя найти.

Джеймс лишь пожал плечами.

– И здесь я находиться не могу. Не вижу будущего в новом мире. – Джеймс присел на кресло. – Знаете, ведь я в глубине души ощущал себя не на своём месте. Та жизнь, которую я прожил после войны, казалось мне скучной. Ежедневные и однотипные действия повторялись, словно в бесконечном кругу. Работа, сон, еда. Никаких увлечений я для себя не нашёл. А когда, я узнал о своём прошлом, и о том, что потерял сына и жену, я одновременно потерял себя. Теперь у меня никого не осталось, а жить в понимании того, что всё вокруг, лишь ужасный и жестокий мир, в постройке которого я участвовал, мне не хочется. И здесь, с вами, я тоже не нужен. Дело сделано. Вы добыли нужную информацию, и уверен, что вы никаких планов на меня не строили. Меня использовали, как инструмент в войне, а после, стёрли память, и оставили доживать среди мучительных вопросов о моём прошлом. Теперь, мной воспользовались и вы, для своих целей, и хотите оставить здесь, доживать с памятью, которая ничуть не меньше мучает. Так что, никакого смысла нет меня здесь уговаривать, я уже всё решил.

Брюс расстроенно опустил голову, и только хотел достать сигарету, как в кабинет забежал Рик.

– Брюс! Место на складе кончилось. Куда складывать запасы еды? О, Джеймс, и ты тут! Пошли, поможешь мне!

Но Джеймс не шевельнулся.

– В триста двенадцатую комнату. Теперь там место свободно. – тихо произнёс Брюс.

Рик задумался, и осторожно спросил:

– В каком смысле?

Джеймс встал с кресла, хлопнул по плечу Рика, и удалился. Рик смотрел ему в след, и что-то бормотал. Джеймс поднялся на лифте, обогнул коридор, и направился в комнату, чтобы забрать сумку, с которой он приехал. Затем, он попрощался с жителями, пожелал им удачи, и ушёл к лифту. Не успели двери закрыться, как перед ним оказался Рик.

– Джеймс! Мне Брюс всё рассказал. Слушай, тебе ведь некуда идти, а? – Рик достал ключи из кармана, и протянул их Джеймсу. – На, вот, возьми. Это ключи от дома моих родителей, на Аляске, в городе Джуно. Там давно никого нет, и правительство тебя не найдёт. – Рик вытащил с другого кармана блокнот с ручкой, в котором выглядывал сложенный листок. – Вот, это тебе. Дарю.

– Что это?

– Блокнот. Можешь записывать в него свои мысли, если вдруг захочешь. А это… — Рик раскрыл листок, на котором была изображена карта США. – …это карта. По ней ты можешь безопасно добраться до Джуно. На ней кстати отмечен дом.

– Спасибо. – Джеймс не знал, что ответить.

– Да ну, брось ты. Если передумаешь вернутся к нам, в доме есть бомбоубежище. Можешь там спрятаться. Еды кстати там много, хватит примерно на лет сто. И книг тоже много. Мой отец любил читать, когда ещё был жив. – Рик пожал Джеймсу руку, и слегка приобнял. – Там всё есть для выживания, так что можешь не переживать. И кстати, возьми глушилку, чтобы крыша не поехала. – Рик протянул миниатюрный квадрат с регулятором, от которого тянулась толстая, – размером с мизинец – антенна.

– Спасибо ещё раз. За то, что помогал мне.

– Надеюсь ты передумаешь! – весело ответил Рик и вышел из лифта. Двери закрылись, и кабина помчала вверх.

Когда двери лифта открылись, Джеймс очутился в бетонном помещении, вокруг которого, валялись деревянные стулья и столы, стопки запыленных бумаг, и сломанная дверь, лежащая на полу. В помещении было темно, только лишь солнечный просвет с окон, плавно ложился на пол. Джеймс направился к здоровенному, железному люку, расположенный на входе в бункер, и просунулся сквозь небольшое отверстие. Яркий свет сразу ослепил его. Поток свежего воздуха, прорезал его лёгкие и ноздри. Он ощутил некое спокойствие и свободу. Осмотревшись вокруг, Джеймс заметил, что внешне, бункер не похож на тот, к которому он приезжал ещё тогда. Теперь, забора здесь не было, а лишь намотанная колючая проволока валялась на земле. У входа висел знак: «Здание находится на реставрации. Не входить!». Он прошёл немного дальше вправо, где стоял его электрокар, покрытый слоем пыли и грязи. Джеймс подошёл к нему, приложил палец к биометрическому замку, и дверь открылась. В салоне прозвучал знакомый голос: «Добро пожаловать, мистер Бейкер!». Он сел в салон машины, отключил автопилот на четыре часа, и раскрыл карту, прикидывая, в какую сторону ему ехать. Электрический мотор завёлся, и Джеймс ещё пару минут сидел за рулем, пытаясь вспомнить, как управлять машиной. Затем, машина тронулась, и электрокар помчался в нужном направлении.

Судя по карте, Джеймс находился далеко от Вашингтона, на окраине города Реджайна. Примерно, на пол пути до Джуны. Электрокар мчался быстро, а дорога была плавной. Рик отметил на карте краткий путь до города, чтобы объехать большие города, и не попасть в руки полиции. Но если с помощью чипа, можно отследить человека, то скорее всего и электрокар отслеживается.

Если бы спецслужбы хотели меня найти, то давно бы нашли. – подумал про себя Джеймс.

Также, на карте были отмечены закусочные, в которых можно безопасно остановиться и перекусить. Но Джеймс лишь ехал без длительных остановок, ему не хотелось терять времени на еду, а поскорее очутится на новом месте, среди зимних лесов и власти природы. Он раньше бывал на Аляске, но только в детстве, и помнит лишь одно – что ему очень понравилось.

По пути, он наслаждался видами скалистых гор, и густых лесов. Не было видно монолитных построек, и каменных джунглей, кроме чистой природы и свежего воздуха вокруг. Миновав бывшие Канадские земли, Джеймс проехал мимо города Бернс Лейк, и уже мчался вдоль озера Декер. В салоне машины стало холоднее, и он включил обогреватель. Заряд батареи был на пятидесяти процентах, и почти не убавлялся. Видимо, пока он пребывал в бункере, электрокар заряжался на солнечном свету, но ему плохо верилось, что солнце вообще выглядывало. Мимо проносились заброшенные аэропорта, домики, и муниципальные здания. В провинциях США уже давно никто не живёт. Все переехали в мегаполисы. А заброшенные части городов и деревень, заселила природа. Забрала свою территорию. Джеймс также впервые увидел оленей. Крупное рогатое животное, бодалось со своим собратом, а позади них, стояли маленькие оленята и самки. Видимо, самцы борются за внимание самки, или, быть может, просто так. Потом, ему показалось, что он видел бурого медведя, только вот среди густого леса, было сложно понять, кто там был на самом деле. Электрокар мчался на максимальной скорости, и уже очутился среди величественных гор, покрытые снегом. Облака плавно садились на вершины этих гор, и от такого вида, Джеймса пробрала приятная дрожь по телу. Ничего подобного он не видел. Высокие ели, тянулись вверх, и словно прорезали серое небо, и облака. Растительность вокруг, быстро сменялась, и Джеймс на миг подумал, что заблудился, но ехать не перестал.

На карте он увидел знак корабля, на приближении к городу Джуно. Видимо, остальной путь только по воде. Но указанный дом, находился чуть дальше, примерно на склоне горы. Джеймс подъезжал к городу, но впереди, дорога кончилась, а на краю залива стоял порт. Вокруг не было никого, кроме пустых домов, ржавых машин, заросших травой, и лодок, привязанных верёвкой к деревянным столбикам, плавно покачивающихся на волнах. Джеймс вышел из электрокара, забрал сумку, и заблокировал машину. Теперь, она ему вряд ли понадобится. Он попытался завести одну из лодок, но безуспешно. Джеймс взял деревянное весло, сел в лодку, и поплыл по указанному пути. Вид тут снова завораживал: туман садился на поверхность воды и лесов, скалистые горы окружали залив, словно массивные стены, покрытые белым снежным слоем. Джеймс в последнее время, ощущал некое спокойствие, будто природа вдохнула в него жизнь. Он плыл, и плыл по заливу. Иногда делал паузу, чтобы отдохнуть, но затем снова продолжал. Когда он, в очередной раз сделал остановку на отдых, Джеймс решил открыть блокнот и полистать его, как вдруг, из блокнота выпала фотография дома. А на обратной стороне, было написано: «Береги себя, друг!». Стало ясно, что за дом на фотографии, и теперь, Джеймс начал рыскать глазами этот домик, но лишь натыкался похожие друг на друга здания. Если верить карте, то он почти на месте, но домика не оказалось, и тогда, Джеймс, приплыл к берегу, и направился по тропе, глубоко в лес. Ему инстинктивно казалось, что он идёт в правильном направлении. Шум ветра и пение птиц, ласкали слух, а морозный воздух, одновременно бодрил, и успокаивал. Зелёные ели и сосны, от которых исходил приятный запах, напомнил ему детство, когда он впервые очутился на Аляске. Теперь малейшие воспоминания, строили полноценную картину в памяти. Он уже и позабыл о войне, о Медине, и о Лео. Сознание словно отключилось, а мысли перестали генерироваться. Ему понравилось это ощущение.

Длинная тропа тянулась по склону вверх, и уже была видна крыша дома. Джеймс чуть ускорился, минуя острые камни, и очутился прямо перед домом. Он не был похож на те, что в городе, и даже немного был похож на его отчий дом, только с одним этажом, а вместо загона для скота, здесь висел навес для дров. Пошарив в кармане, Джеймс достал ключ, отпёр им дверь, и она со скрежетом открылась. Он медленно вошёл.

В доме было всего лишь три комнаты: гостиная, кухня и комната. В гостиной стоял большой кирпичный камин, ковёр из медвежьей шкуры и старый диван, красного цвета. На кухне располагалась деревянная мебель белого цвета, стол, три стула, и холодильник, на котором висели сувенирные магниты, фотографии Рика и его семьи, а также, детские рисунки. Комната в доме, была пуста.

Видимо, это бывшая комната Рика. – подумал Джеймс, и ушёл на улицу за дровами.

Взяв охапку сырых дров, он зашёл в дом, и старательно пытался зажечь огонь в камине. Но спустя пару неудачных попыток, Джеймс обошёл вокруг дома, в поисках керосина. На заднем дворе дома стояли канистры с бензином, он воспользовался одной, и чуть не спалил себе брови, пока зажигал камин. Когда огонь разгорелся, слабая волна тепла начала отогревать дом, и самого Джеймса. Затем, он перетаскал все дрова с улицы, и разложил их рядом с камином. От такой работы он получал удовольствие. Когда работа закончилась, Джеймс подвинул диван ближе к камину, достал из кармана блокнот с ручкой, и принялся записывать:

«Уже и не помню, какого это писать от руки. Почерк просто ужасен, и надеюсь, что никто не увидит мои записи. Я приехал в дом, где жил Рик. Честно, мне здесь нравится больше, чем в Вашингтоне. Пока я таскал дрова, мои руки вспомнили, какого это, работать в физическом смысле. В последний раз я растапливал дрова, ещё у себя дома, до призыва на войну. Теперь, я вновь вернулся в свою среду обитания. Хе-хе.»

И тут, Джеймс вспомнил про чайник на кухне. Он набрал воду в реке, но вспомнил, что электричества нет. Тогда, он соорудил хитрую конструкцию из железных палок, просунул через одну ручку от чайника, и засунул в камин. Вода вскипела, и свисток в чайнике подал сигнал. Джеймс нашёл в ящике чёрный чай, высыпал его в кружку, и залил кипятком. Запах чайных листьев был приятным. Даже нотки можжевельника промелькнули сквозь его обоняние. Он мелкими глотками попил чай, и ощутил, как тело начало согреваться. Теперь стало жарковато. На улице начало темнеть, и пока солнце не село, Джеймс решил поискать бункер, о котором говорил Рик. Бункер находился в пустой комнате, в полу. Джеймс поднял тяжёлый люк из свинца, и увидел блеск от лестницы, ведущей в недра тьмы. Затем он нашёл светильник со свечой, зажёг её, и полез в бункер. Осторожно держась одной рукой за лестницу, а другой, освещая путь, он опускался довольно долго, и резко ощутил что-то твёрдое под ногами. Медленно приземлив ногу, он убедился, что это пол, и встал обеими ногами. Вход в бункер был узок, а по бокам, переливалось свинцовое покрытие на стенах. Спереди, он увидел приоткрытую дверцу, и аккуратно зашёл в неё. Ему становилось страшно от мысли, что может увидеть труп родителей Рика, или что-нибудь ещё. Но кроме склада с едой и комнатой с кроватями, здесь никого не было. Джеймс рассматривал жестяные банки с бобами, мясом, супами, и прочими полуфабрикатами. Снизу стояли бутыли по десять литров с водой, банки с пивом и дюжина бутылок с виски. Джеймс улыбнулся. Алкоголь он не пил очень давно. В комнате с кроватями не было ничего особенного, и Джеймс прихватив с собой виски, банку с супом и мясом, поднялся наверх.

Сев у камина, он засунул банки в огонь, налил себе виски в кружку, и сморщившись, залпом осушил её. Алкоголь в миг согрел тело изнутри, а голову закружило. Джеймс ощутил наслаждение и расслабленность. Такого чувства он не испытывал давно.

***

Рано утром, он проснулся на полу от холода. Камин уже погас, а угольки слабо горели красным. Джеймс аккуратно поднялся на ноги, растерянно осмотрелся вокруг, и сел на диван. Ему ещё не удавалось просыпаться в таком месте, да ещё, и с лёгким похмельем. За окном была ясная погода; светило солнце, пели птицы, и сбивали снег с веток ели. Вокруг была лишь тишина и спокойствие. Никаких звуков турбин очистителя воздуха, фильтратов, или гудков машин. Никаких систем умного дома, или капсул для сна. Всеми этими удобствами, теперь был лишён Джеймс, и такая “потеря”, ему ох как нравилась.

Он собрал жестяные банки с пола, выкинул мусор в ближайший контейнер, и направился греть воду, чтобы умыться.

Конечно же, с помощью огня, такой процесс будет долгим, да и дрова закончатся. В итоге Джеймс решил поискать генератор, и провести свет в дом. Он понимал, как это делается, и спокойно подсоединил найденный генератор к распределительному автомату. Залил канистру с бензином во внутрь, и запустил. В первый раз генератор лишь попыхтел, и не запустился. Но Джеймс считал себя везунчиком, и поэтому, во второй раз генератор успешно запустился, и в гостиной загорелся свет.

Джеймс набрал воды в бойлер, включил нагрев, и сидя в ванной, решил сделать запись в блокнот:

“Сегодня мне удалось провести электричество в дом с помощью генератора, честно сказать, было проще некуда. Теперь я сижу в ванной и жду, когда вода нагреется. Утро сегодня было великолепное, да и сейчас, погода ничуть не испортилась. Как же всё-таки, мне не хватало тишины в Вашингтоне. Как и солнечного света. Теперь моё самочувствие улучшается, и я уже начинаю жизнь заново. Только вот, что мне делать дальше, когда начнётся ядерная бомбардировка? И начнётся ли она? Пока буду жить так, как живу сейчас. Виски, кстати, очень вкусный. Спасибо Рику.”

В бойлере прозвучал сигнал, Джеймс разделся до гола, залез в ванную, и принялся мыться. После горячего душа ему захотелось перекусить, и он полез в бункер за припасами. Сегодня на завтрак: консервированные бобы и ананасовые кольца. Даже столь примитивная еда, ему нравилась ничуть не меньше, чем приготовленная роботом, яичница со швейцарским сыром, или стейк из говядины с овощами.

Завтрак закончен. Джеймс убрал со стола, вымыл единственную вилку в ванной, и убрал её в шкаф. Теперь, осталась запланированная уборка в доме. Но для начала, нужно зажечь камин, чтобы не замёрзнуть. Спустя некоторое время, в доме стало тепло, и Джеймс принялся искать уборочный инвентарь. Далеко ходить не пришлось, и в комоде он нашёл щётку, совок, швабру, и пластиковое ведро. Не привычно ему было убираться самому, когда за пять лет жизни в Вашингтоне, за него убирался робот. Но он не унывал, а лишь с удовольствием убрался во всём доме и вымыл полы. Теперь, многолетняя пыль, была устранена.

Следующим этапом было наведение порядка, и перестановка мебели. В самом деле, тут и нечего было переставлять, лишь диван, шкаф, и ковёр оставались на своих местах. Но немного уюта, он решил добавить, и поэтому, отправился в заброшенные дома, чтобы поискать предметы интерьера. Джеймс переплыл на лодке к берегу, и направился в город. Некоторые дома были запечатаны, и он не стал их открывать, чисто из-за личных побуждений. В одном из домов была выломанная дверь, и он туда осторожно заглянул. Внутри он понимал, что боятся нечего, ведь город пуст, но инстинкт дал сигнал настороженности. В доме стояла похожая мебель, что и у него, только множество бытовых вещей, покрытые пылью, стояли нетронутыми. Джеймс прихватил дорожную сумку, которая валялась на диване, и принялся брать нужные ему вещи. Взял он только самое необходимое, из имеющихся: десять рулонов туалетной бумаги, чайник с облезлой эмалью, пару картин, небольшого размера, и три керосиновых светильника. Когда он вышел из дома, и уже направлялся к лодке, совсем рядом, ему послышался странный звук, словно что-то тяжёлое передвигалось и тихо рычало. Он повернул взгляд, и увидел медведя. Настоящего большого медведя, размером с его электрокар. Медведь шёл в обратном направлении от Джеймса, и не видел его. Но тот, крепко обняв сумку, начал идти спиной, и не отрывая взгляд от медведя, тихо передвигался к лодке. Ком в горле словно увеличивался с каждым шагом, а сердце вот-вот выпрыгнет. Джеймс оглянулся, и с облегчением вздохнул, когда понял, что лодка оказалось совсем рядом. Он резко повернулся, запрыгнул в неё, и поплыл к дому. Медведь так и не понял, что рядом с ним пробежала еда, о которой он так давно мечтал. Джеймс зашёл в дом, подпёр дверь шкафом, и посмотрел в окно. Теперь, опасность миновала, и можно спокойно заниматься интерьером.

Когда он повесил картины в гостиной, и расставил светильники по углам, он достал блокнот, и записал своё небольшое приключение:

“До сих пор сложно представить, что я видел МЕДВЕДЯ! Такого большого, и одновременно голодного. Но мне удалось спастись, правда, я так и не понял, почему он меня не услышал. Ведь у медведей слух развит отлично, и он должен был услышать мои шаги, ещё в доме. По-видимому, он был слишком истощён от голода. Либо, мне снова просто повезло. Только вот, кто выломал дверь в доме, где я только что был. Если бы медведь, то всё было бы раскидано, и сломано. Хм. Не знаю. И вероятнее, не узнаю.”

Теперь, когда Джеймс вспомнил о существовании голодной живности, ему предстояло найти оружие, и забаррикадировать дом, на случай наступления медведя, или стаи волков. Но уже время было позднее, и начало темнеть. Он решил перенести это дело на завтра. Джеймс сидел перед камином, выпивал виски, и поедал консервированное говяжье мясо, с овощами. Вокруг была лишь тишина, кроме шума генератора на улице. Иногда, ему казалось, что это медведь ходит вокруг дома, и ждёт, пока Джеймс выйдет, чтобы им перекусить. С этими мыслями он лежал на диване с закрытыми глазами, и плыл в алкогольном опьянении, словно на лодке, по заливу.

На следующее утро, он позавтракал, набрал воды в бойлер, зажёг камин, и принялся готовится к поиску оружия и досок, чтобы забить ими окна. Теперь, Джеймс походил на самого осторожного человека в мире, который при каждом шуме, дёргается и машет палкой с гвоздями. Странно, что после увиденного на войне, бесконечных стрельб, и бомбёжки городов, он боится истощённого медведя. Быть может, открылись первобытные инстинкты. Когда он вышел из дома, аккуратно осматриваясь вокруг и прислушиваясь к каждому звуку, ему вспомнился эпизод воспоминания в Нови-Сад, когда он вместе с ЧВК устраняли снайпера. В тот момент ему было также страшно, как и сейчас, только вот у медведя то оружия нет. Джеймс переплыл на лодке в город и начал шарить в заброшенных пикапах, чтобы найти оружие. Спустя больше десятка машин, ему всё же удалось найти двухствольный дробовик и даже, патроны к нему. Теперь, пятьдесят процентов задания выполнено, осталось только найти топор и доски. Он зашёл в помещение у причала, и нашёл там пожарный щит, в котором висел топор, длинный лом, и закинул их в сумку. Джеймс выглянул в окно из помещения, дабы разведать обстановку, и продолжил поиски. У причала его заинтересовала одна лодка, в которой что-то лежало, а сверху лежал навес. Он притянул её с помощью верёвки, и с большим трудом, приземлил на берег. Внутри лежали сырые доски и спиленные брёвна. Джеймс взял весло, и поплыл на этой лодке к дому. Пока он грёб веслом, и делал небольшие остановки, его ноги начали холоднеть. Посмотрев вниз, он увидел, как вода потихоньку начинает набираться, от чего, его руки начали грести быстрее. Но лодка начала тонуть, и Джеймс, быстро с неё спрыгнул. Ногами он ощутил дно, и выдохнул. Сумку с оружием и топором он быстро схватил и поднял вверх, чтобы дробовик не намок. Он быстро дошагал до дома, скинул сумку и направился обратно за содержимым лодки. Вода была ледяная, от чего, тело быстро немело. Джеймс быстро нырнул, и начал рыскать глазами лодку, но ничего не нашёл. Он вынырнул, и от холода, забежал в дом, поближе к камину. Сняв мокрую куртку, и штаны, он положил их рядом, а сам, в одних трусах, и дрожью в теле, выпивал виски, чтобы скорее согреться.

Когда тело согрелось, Джеймс сделал новую заметку в своём блокноте:

“Хе-хе. Сегодня, мне повезло, но лишь наполовину. Я нашёл топор, и дробовик с патронами, но, когда нашёл доски и брёвна в лодке, они успешно потонули, словно Титаник. Только вот, айсберга никакого не было, а лишь пробоина в корпусе. Смешная ситуация. А завтра, я попытаюсь вытащить лодку, только теперь осталось придумать — каким образом.”

Рано утром, Джеймс не позавтракал, а решил сразу приступить к делу. Он подошёл к воде, которая была уже прозрачная, и увидел на дне залива лодку. Но доски не всплыли, ибо были надёжно закреплены навесом. И тогда, Джеймс включил логику. Он надел резиновые сапоги, которые стояли в комоде, и вошёл в воду. Благо, что под рукой был лом, и его размера хватило, чтобы зацепить навес, и дать всплыть доскам на поверхность. Он зацепил доски ломом, и потянул их к себе. Количество досок было ничтожно мало, но хватит, чтобы закрепить одно окно. А с брёвнами он не решился разбираться, и принялся идти в лес, чтобы срубить дерево. Спустя время и изнурительного труда, ему всё-таки удалось срубить дерево, которое чуть не убило его, пока падало вниз. Сил уже не осталось, и он решил сделать перерыв на обед. Быстренько перекусив бобами и мясом, он направился к дереву. Но по пути, к нему пришла мысль, что он будет рубить это дерево до бесконечности, и решил поискать пилу. В сопутствующей удаче пила стояла в кладовке, правда, она была ручная.

На улице начало темнеть, а Джеймс уже почти покончил с деревом, нарубил дрова, и отнёс их в дом. Усталость была невероятной: руки почти не двигались, а тело начало ныть. Зато в голове, он ощущал удовлетворение от такого изнурительного труда. Заметку в блокноте он писать не стал, а лишь съел пару банок с мясом, допил бутылку виски и уснул крепким сном.

***

Все необходимые дела были сделаны, и Джеймс решил ознакомиться с библиотекой отца Рика. На его памяти, он почти не читал, кроме студенческих годов, и то, научную литературу по профессии. Полка располагалась в коридоре, у заднего входа в дом. Книг было настолько много, что и за пару лет их не прочитаешь. Джеймс схватил первую попавшееся, и прочитал имя автора и название: “Джек Лондон. Мартин Иден.” Он сел на диван у камина, зажёг керосиновую лампу, и принялся читать. Пока он читал, восприятие во времени словно исчезло. Книга настолько его завлекла, что он позабыл поесть. Сначала, конечно, читать было трудно, из-за отсутствия навыка, но с каждым листом, он ускорялся, а потом, и вовсе, её закончил. Книга его впечатлила, и даже — заставила прослезиться. Он и подумать не мог, что чтение может быть настолько интересным, чем пребывание в виртуальной комнате, или за просмотром нейросериала. Его сознание, во время чтения, погрузилось в удивительный, и столь несправедливый мир. Ему захотелось вновь погрузится в другие миры, которые придумали писатели. Джеймс днями и ночами, поглощал книги, одну за одной. От романов и фантастики, до истории, и политики. Он за пару дней узнал больше, чем за всё время своего обучения в школе. Брюс был прав, что обучение было самым бессмысленным, и лишь тратилось время в пустую. Теперь, Джеймс понимал сказанное Брюсом тогда, в бункере. Некоторые слова, которые он употреблял, теперь стали понятны.

Джеймс среди ночи, завершил чтение очередной книги, и решил записать своё впечатление в блокнот:

“Что-ж. Вчера, я познакомился с такой вещью, как книга. И честно говоря, мне очень понравилось. Сравнить нельзя ни с чем, когда твоё воображение начинает работать, словно показ фильма в кинотеатре. Теперь, я знаю чуть больше, чем знал ранее. Особенно, в политическом смысле. Всё то, что мне когда-то говорил Брюс, я переварил это снова, и удивился вновь тому, насколько сильно, в нашем мире есть такое понятие, как — жадность. Люди, завладевшие ценными ресурсами, захотели большего. Ещё больше ресурсов, и денег. Конечно, нельзя здесь винить самого человека, а лишь в первую очередь, виновна система — капитализм. Лишь она может дать человеку пользоваться её возможностями. Коррупция, войны и эксплуатация. Всё это, даёт возможность богатому человеку, отнять у бедного последнее, и тем самым, потом, отправить его на войну, ради блага элиты. Я был одним из той группы бедняков, которыми воспользовались элиты, чтобы захватить территории, ради блага одних. Ради демократии, но только для американцев, а не для всей части земного шара. Итог получился ужасным: большая часть эксплуатируемых людей (то есть — рабов), которые даже зарплату не получают, а лишь трудятся бесплатно, множество погибших людей после войны, на которых всем плевать на данный момент, обманутый народ в других странах, которым вливали пропаганду в уши, и манипулировали ими, словно зомбированными, говоря им в интернете, что смена власти обязательна, дабы устранить диктатуру, которой конечно же и не было. И что в итоге? Власти в странах сменились, а жизнь стала лишь хуже, но зато, элита купается в деньгах и ресурсах, в ущерб народу. Но если создать в мире, так называемый — социализм, который хочет создать Брюс на руинах старого мира, то получится ли у него? Смогут ли люди, ужиться в мире равенства, и отсутствия классов на богатых и бедных? Что если, человек, который всегда хочет большего, начнёт жить в мире, где всё у всех одинаково и поровну? Я думаю, что начнётся революция во власти этого человека, который соберёт своих единомышленников, и вновь новый мир, будет подражать старому. Кучка людей, захочет стать элитой, и иметь домик покруче, чем у соседа, а еду вкуснее и больше. Быть может, Брюс хочет взять под контроль мир, в свои руки. И мне кажется, что он ушёл из группы элиты, не потому что его замучила жалость и несправедливость в мире, а потому что он хочет иметь власть, только по своему образу и подобию. Ведь он понимает всю эту “кухню”, в которой сам в ней и работал. И ему не составит труда, воссоздать свой план в реальность. Нужных людей он завербовал, информацию получил, смог красиво подать своё мнение и планы людям, которые его послушали, и теперь выполняют его приказы. По его словам, оппозиция “Нового Света”, расширилась, и теперь есть в каждой точке планеты. Что уж сказать, если я буду прав, то всё равно ничего не смогу изменить. Ровно, как и невозможно изменить человека.”

Джеймс отложил ручку с блокнотом в сторону, и посмотрел на ярко-оранжевое пламя в камине. Ему снова хотелось выпить, и он спустился в бункер, за новой бутылкой виски. В бункере он заметил одно хитроумное устройство: в случае радиации, счётчик Гейгера начнёт зашкаливать, и дверь в бункер автоматически закроется, а фильтрационные турбины начнут очистку воздуха, впрочем, как и в Вашингтоне, когда начинается химический выброс. Он, кстати, совсем недавно понял, откуда и почему тянет химический выброс. После бомбёжки Китая радиационные ветра дуют в сторону Запада, и тем самым, отравляет США. Плюс к этому, когда Россию превратили в страну-фабрику, откуда и привозят вещи, технику, игрушки и прочее в США, и где занимаются добычей полезных ископаемых, с большим количеством труб, откуда выходят ядовитые пары, тоже приносит “роза ветров” на Запад. Джеймс боится представить, что же происходит с самими жителями России, когда они живут в таких условиях. Словно подростки, которые напились алкоголя, сели в машину, чтобы погреться, и тем самым, задохнулись от угарного газа. Только вот, если взять эту ситуацию, и увеличить в крупные масштабы страны. Его тряхнуло от этой мысли, и он скорее налил себе виски, чтобы затуманить мозг.

***

За окном шёл снегопад. Температура на улице снизилась, и мороз нарисовал необычный рисунок на стекле. Инеем покрылись ветви деревьев, а ели, и сосны, обрели красивую белую шубку. Видимо, снег шёл всю ночь, и теперь, в сугробах можно было утонуть. Джеймс с трудом открыл дверь из-за наваленного снега и поразился совершенно новым пейзажем. Всё вокруг было белым, а солнечный свет отражался на крупицах снега, словно мелкая крошка стекла, рассыпанная по всему городу Джуно. Ему захотелось прогуляться. Джеймс взял с собой дробовик с патронами, пару банок с едой, открывашку, охотничий нож, бутылку с бензином, и зажигалку. Впрочем, всё самое необходимое, для похода в лес, и направился вверх по склону.

Не ясно, сколько градусов по Фаренгейту на улице, но лицо Джеймса быстро покрылось инеем. Хорошо, что в гардеробе лежали тёплые вещи, и лыжные пики, которые значительно облегчили путь. Среди белоснежной пелены, и мёртвой тишины, Джеймс инстинктивно шёл вперёд, и наслаждался великолепными видами зимней картины. Стволы сосен пошатывались от ветра, и скрипели, словно старая дверь. Опоры линии электропередач, растягивались вдоль леса, где не было деревьев. А провода, покрытые снегом, слегка покачивались, пытаясь сбросить с себя эту ношу.

На улице начало темнеть, и небо окрасилось в фиолетовый цвет, с розоватыми тонами. Джеймс вернулся домой, зажёг камин, и с новыми впечатлениями, начал излагать свои мысли на бумагу:

“Буквально пол часа назад, я вернулся со столь невероятного путешествия, в глубины безмятежности и умиротворения. Если кто-то не видит своеобразной красоты в зимнем пейзаже, то я могу смело назвать его идиотом. Хотя, нынешние люди, кроме нового сезона нейросериала “ДжоСмит”, ничего не видели, не говоря уже и о красоте. Да я их и не виню, потому что людям закрыли доступ к настоящей красоте. Видимо, мне повезло оказаться здесь. Хотел бы я, приехать в Вашингтон, привезти людей сюда, и удивить их. Уверен, что они не захотят вернуться. За один день мне удалось посмотреть на природу в нескольких цветовых тонах: белоснежное утро, и фиолетово-оранжевый вечерний закат. Удивительно! До сих пор не могу нарадоваться увиденному. Вот бы Медина с Лео были здесь.”

Его снова нахлынули воспоминания о своей семье, а на глазах проступили слёзы. Он открыл бутылку виски, и не стал наливать себе в кружку, а лишь залил в глотку половину бутылки, и закусил ананасовыми кольцами. Джеймсу стало тяжело на душе, а грусть задавливала его, словно бетонная плита. Алкоголь не помогал забыться. И пьянел он уже не так сильно, как раньше. Джеймс встал по середине гостиной, и начал громко ругаться:

– Да хреново… правительство. Твари…угробили мою жизнь. Угробили мою жену… моего сына…. Да чтоб вы сдохли… Правильно Брюс делает, что хочет вас… вас уничтожить нахрен… Горите в аду… Ублюдки. – Джеймс начал рушить всё вокруг, разбивать посуду на кухне, и бить кулаками по шкафу, от чего, он сломал дверцу, и заодно повредил руку. Ругаться и шуметь, он не переставал. Всё, что накопилось, теперь вылазит наружу. И кажется, что если попадётся ему медведь под горячую руку, то он открутит ему башку голыми руками, а саму тушу, съест, вместе со шкурой.

В таком агрессивном, и одновременно — пьяном состоянии, он провёл пол ночи, и от большого количества алкоголя, уснул на кухне, накрывая себя скатертью.

***

Капитан Бейкер! Мне доложили, что часть ребят не вернулись из Маньчжурской кампании…

Милый, искупай пожалуйста Лео, мне нужно бельё догладить…

Бомбардировщики уничтожили город…

Кто у нас тут такой здоровяк растёт…

Цены на нефть упали до…

И какого чёрта вы сюда пришли…

Прекратить огонь… Прекратить…Огонь…

Джеймс резко вскочил, от услышанных голос вокруг него, и обеспокоенно осмотрелся. Но вокруг не было никого, кроме него. Голова разболелась, а костяшки на руках были в крови. Джеймс плохо помнил вчерашнюю ночь. Он медленно встал, и пошагал в ванную, чтобы умыться. Когда он набрал воды в ладонь, ему показалось, что это была кровь, и он резко отскочил от раковины, и посмотрелся в зеркало. На этот раз, он перестал узнавать себя. Он не узнал себя в зеркале, словно в отражении стоял совершенно другой человек.

– Что происходит! — сердце забилось быстро, и началась паника. Джеймс бегал по дому, словно ошпаренный, и не понимал своё состояние. Затем, он выбежал на улицу, чтобы прийти в себя, но лишь промёрз до костей, и забежал обратно в дом. Воспоминания в голове начали накатывать волнами. Теперь, он помнил всё о себе, и даже то, что не показывал ему Брюс. На мгновение он решил проверить карман, где лежала глушилка, но по странным обстоятельствам, её не было. Он начал обыскивать дом. Посмотрел под шкафом, затем, под столом на кухне, потом, глянул на улице, но ничего не нашёл. Затем, когда он заглянул в камин, его лицо побелело, а взгляд стал отрешённым. В угольках лежала расплавленная глушилка, только лишь железная антенна уцелела.

– Господи… Что же я наделал…

Джеймс пытался бороться с паническим страхом, и одновременными порывами воспоминаний, но всё безуспешно. Аппетита не было. Ничего не хотелось, кроме как умереть. Он схватил бутылку с виски, и допил остатки со дна. Когда опьянение настигло его, состояние слегка пришло в норму, и он успокоился.

Он решил избежать негативные эмоции, путём отвлечения. Джеймс начал убираться в доме, собрал осколки посуды, и сломанные части шкафа. Убрал их в мешок, и выбросил на улицу. Затем, он пообещал себе, больше не напиваться, и решил поискать успокоительные в аптечке. В белом шкафчике, с красным крестом по середине, ему удалось найти пузырьки с таблетками, на которых было написано: Топирамат. Джеймс схватил пузырёк, и направился к полке с книгами, где он видел медицинский справочник.

Спустя некоторое время он тщательно изучил похожие симптомы, и сделал заключение: у него посттравматическое стрессовое расстройство. Брюс говорил о том, что аппарат по стиранию памяти, мог вылечить психические заболевания у пациентов, и теперь, в голове всё сложилось, словно паззл. Галлюцинации в Нячанге, когда ему показалось, что вновь китайские самолёты готовились к бомбардировке, или когда он слышал посторонние голоса из прошлого. А в бункере, когда он видел образ женщины в туалете, тоже было галлюцинацией. Джеймс сел на пол, и закрыл лицо руками. Теперь, его жизнь пошла под откос, и всё из-за алкоголя. Он начал винить себя во всём. Но нащупав руками пузырёк с таблетками, он тихо помолился, и закинул их в рот.

– Надеюсь, поможет.

Дом покрылся мраком. За окнами наступила тьма. Джеймс сидел рядом с полкой, и смотрел в одну точку. Внутри себя он ощущал некое спокойствие, такое же, какое и было вчера. Видимо, таблетки помогли. Он поднялся на ноги, и чуть пошатываясь, ушёл на кухню, чтобы сделать себе чай. Когда чайник просвистел, Джеймс налил в кружку кипяток, и засыпал туда чай. Сушёные листья кружили на поверхности, и теперь, окрасили воду в дубовый цвет. Он взял с собой чайник, и ушёл к камину, чтобы погреться. Другой рукой, он нащупал на диване блокнот, и приступил излагать мысли:

“Я полный идиот. Вчера вечером, я напился, и выкинул в камин глушилку. Теперь, мои воспоминания возобновились, и потихоньку я схожу с ума.”

Не успев он закончить, как в дверь постучались. Джеймс округлил глаза, и медленно встал. Рядом с дверью стоял дробовик, и он взял его в руки. Надежда была, что ему показалось, но тут, вновь к нему постучали.

– Кто? — дрожащим голосом выкрикнул Джеймс.

– Это я, милый. — голос прозвучал до боли знакомый, и он аккуратно открыл дверь.

То, что он увидел, не поддавалось никакому объяснению. Перед ним стояла Медина, и вся дрожала. На ней была одна футболка, и штаны. Джеймс уронил дробовик, и пошатнулся.

– Ты чего так долго открываешь? Я вся замёрзла. — она вошла в дом, а Джеймс и не двинулся с места.

– Ч-что? Э-этого не может быть. — он начал не естественно заикаться.

– Что не может быть, милый? Ты словно призрака увидел. — Медина вела себя, словно ничего не было. – Ты можешь приготовить мне чай? Как я люблю, с…

– С мятой и лимоном… — продолжил за неё Джеймс. – К-конечно, д-дорогая.

Пока Джеймс стоял на кухне, и ждал свистка с чайника, он выглядывал в гостиную, и тщательно всматривался в свою покойную жену. Медина тем временем, сидела на полу, и вытягивала тоненькие ручки к огню. Джеймс делал быстрые вдохи и выдохи, но от такой частоты, чуть не потерял сознание. Чайник засвистел, Джеймс залил кипятком чай с мятой, и кинул в кружку дольку лимона, который каким-то образом оказался на столе.

– Вот, держи чай. — Медина мило улыбнулась, и чмокнула его в щеку. Джеймса затрясло изнутри, и он пустил слезу. Ему хотелось задать множество вопросов, но не мог понять, с какого именно начать. Пока он стоял в ступоре, и смотрел на свою жену, Медина повернулась к нему, и спокойно спросила:

– Джеймс, милый, а почему чай холодный? Ты не мог бы принести чайник, и налить сюда горячей воды? М? — он потянулся за кружкой, не отрывая взгляда, и направился на кухню. Когда он принёс чайник, Медины уже не было. Он сел на пол перед камином, и зарыдал. Сердце съёживалось от боли и тоски, но вдруг, он услышал шаги. Когда он поднял взгляд, рядом с ним стояла Медина, и пустым взглядом смотрела в его глаза.

– Тебе налить горячей воды? Давай налью! Мне так хочется позаботится о тебе, милый. — она подняла чайник, и резко вылила содержимое на лицо Джеймса. Он начал кричать от невыносимой боли, и ощутил, как его кожа, начала слезать кусками. Его глаз вытек из глазницы прямо на руки, и от бешенства, он схватил кочергу, и начал отмахиваться. Но бил лишь пустое пространство.

***

Пение птиц за окном, его пробудил, и Джеймс, начал обеспокоенно трогать себя за лицо. Всё было в порядке. Видимо, кошмар приснился. Первым, что он сделал, так это принял три таблетки, и запил их холодным чаем. Теперь, оставалось ждать спокойствия. Когда таблетки вернули его в нормальное состояние, он принял душ, позавтракал, и думал о том, чем бы заняться сегодня. В голову пришла мысль — прогуляться. Он тепло оделся, взял с собой ружьё, и направился в город. В длину протянутые домишки, напомнили ему окраину Вашингтона, где живут бедные. Он прошёл достаточно далеко от дома, и очутился у администрации города Джуно. На парковке стояли полицейские пикапы, и грузовички. Всё вокруг, напоминало постапокалиптический фильм, где человечество погибло от вируса, и теперь, остался лишь процент выживших, в который входил и сам Джеймс. Когда он вошёл в здание, то услышал позади себя медвежий рык, он обернулся, и увидел, как медведь встал на задние лапы, и принял угрожающий вид. Джеймс сделал два выстрела в голову, но вдруг очутился в джунглях. На том самом месте, у подножия Китайской Стены, когда он участвовал в подрыве ПВО, только теперь, вокруг были мёртвые китайские и американские солдаты, а впереди, где был медведь, вместо него лежал Амато, и держался за оторванную часть руки. Он громко стонал.

– Джим… За что ты меня так… Я ведь твой друг…

Джеймс подбежал к Амато, и начал бинтовать ему культи.

– Держись, друг! Я не хотел в тебя… тут этот медведь… да твою ж мать!

Амато вдруг замертво упал на руках Джеймса, и теперь, послышался гул вертолёта. Он повернул голову, и увидел, как световой прожектор ослепил его, и Джеймс вновь оказался в Джуно, только теперь, вместо Амато, на руках, лежала окровавленная голова медведя, а прожектором оказалось солнце. Джеймс, опустив голову, медленно пошагал к лодке. Отрешённый и пустой взгляд, упёрся в тлеющий уголёк. Воспоминания не утихали, а мысли о самоубийстве, лишь наталкивали на действие. Таблетки слабо помогали ему, и он решил довериться алкоголю.

Джеймс ушёл в комнату Рика, поднял деревянный люк в бомбоубежище, и полез вниз, без света, лишь доверяя памяти. Коснувшись ногой перекладину, Джеймс соскользнул с лестницы, и упал на землю. Он сильно ударился головой, и подумал, что из виска сочится кровь, но в темноте было невозможно разобрать, и тогда, он поднялся на ноги, и направился к выключателю. Джеймс щёлкнул тумблер, и бункер осветился холодным светом. Он взял с полки несколько бутылок виски, и одну бутылку водки, и направился обратно к лестнице. Его не волновало теперь ничего, а лишь внутренняя агрессия выбиралась наружу, и наталкивала его на убийства. Но приблизившись к лестнице, всё вокруг потемнело, и послышались звуки стрельбы. Он обернулся назад, и увидел вход в церковную башню, где он убил снайпера в Нови-Сад. Джеймс поднялся по винтовой лестнице, и очутился на вышке, где лежал труп в чёрной балаклаве, на рукаве которого, была нашивка флага США. Он наклонился над трупом, и решил снять балаклаву. С простреленной головой насквозь, лежал обездвижено Ник. Джеймс отвернул голову, и натянул балаклаву обратно. Когда он вновь повернулся, то теперь очутился рядом с трупом женщины и младенца. На руке у женщины висел браслет, с деревянными плашками, и изображениями символов.

– Медина… — прошептал Джеймс.

Он кинул взгляд на младенца, и увидел в нём Лео. Когда он закрыл глаза, громкий крик раздался в бункере. Кричал Джеймс. Изнутри прожигала злость, ненависть, грусть и тоска. Все негативные эмоции атаковали его, словно с огнемёта, и он быстро покинул бункер, вливая в себя крепкий виски.

***

Уже в гостиной, он сидел на ковре, и силой, заливал в себя алкоголь. От водки ему стало плохо, но пить он не переставал. Тошнота накатила силой изнутри, и его стошнило на ковёр. Сознание находилось в глубоком тумане, а мысли теперь не являлись, как и воспоминания. Джеймс сидел пьяный перед камином, и бросал туда бутылки с остатками виски, от чего, огонь усиливался, и казалось, что сейчас начнётся пожар. Глубокая депрессия, панические атаки — всё это, било его по голове, словно топором. Он уже не соображал, и потерялся в реальности. Отчуждение вновь настигло его, а алкоголь не переставал поступать. Мысль о самоубийстве теперь схватило его сознание, и он не думал ни о чём, как взять дробовик, и засунуть его в рот. Больше он не мог терпеть мучения. Он уже мёртв. Мёртв изнутри, словно призрак, блуждающий по земле.

Когда Джеймс потянулся свободной рукой за дробовиком, его остановил громкий шум.

– НУ ЧТО ОПЯТЬ??? — взревел он и поднялся на ноги. Тело перестало слушаться, и он направился к двери, чтобы встретить очередную порцию галлюцинации. Дверь медленно открылась, и он увидел, как за горой, в воздух взмывали длинные ракеты. От них исходило сине-жёлтое пламя, а дым, покрыл вершину горы. Теперь, за горизонтом взлетели ещё несколько ракет, и взмыли в воздух, с громким и оглушающим гулом. Вдали послышались взрывы. Джеймс сквозь пьяные и опущенные глаза, увидел ядерный гриб на горизонте.

Последняя мысль в его голове пролетела, словно истребитель в небесах.

“Увидимся в аду, ублюдки!”

Еще почитать:

Тело известного

Ненормальный — Devil’s Lovers > 4 серия

Псы.

Тихий крик