Пять жизней одного шпиона

Пролог

«Посеешь поступок — пожнешь привычку,

посеешь привычку — пожнешь характер,

 посеешь характер — пожнешь судьбу».

Конфуций

За спиной Егора захлопнулась тяжёлая, обитая железом дверь. Несколько раз с лязгом провернулся замок, а затем наступила долгожданная тишина.

Егор осмотрелся. Прямоугольная,  метра три на два с половиной и высотой тех же двух с половиной метров комната. На полу потёртый линолеум. Стены, выкрашены масляной краской, грязно-зелёного цвета. Серый Потолок. Стены и потолок забрызганы мелкими каплями крови. Присмотревшись, можно догадаться, здесь упорно били насосавшихся крови комаров. Справа, невысокая перегородка, отделяла от комнаты отхожее место, напоминавшее собой вокзальный туалет, только вместо слива из пола торчала изогнутая гусаком труба с краном. Вплотную к перегородке, стояла железная сварная из полос и труб голая койка. Напротив туалета фаянсовый умывальник. Под самым потолком, зарешёченное стальными прутьями окно. Под этой решёткой, закрытой листом оргстекла, располагался симбиоз стола и двух сидений, сваренных из стальных уголков с прикрученными к ним болтами досками. Обстановку дополняла ниша над дверью с горящей в ней лампочкой, закрытой листом грязного оргстекла. Главной фишкой интерьера, являлся картонный плакат, висевший над столом. Он гласил! «Комитет Государственной Безопасности при Совете Министров Азербайджанской Советской Социалистической Республики». Посредине плаката, крупным жирным шрифтом «ПРАВИЛА» Дале, по пунктам, подпунктам и главам, чего и что нельзя в следственном изоляторе КГБ.

«Просто машина времени, — подумал Егор, — и мне, похоже, из этого прошлого уже никогда не вернуться». Он присел на стальные полосы койки.

Наконец закончился этот проклятый день — 7 августа 1993 года. День, поделивший его жизнь, на «до» и на «после»:

«Необходимо всё спокойно обдумать, всё вспомнить и выработать план действий на будущее. Конечно, если оно у меня это будущее ещё есть», — криво ухмыльнувшись подуман Егор — « Будут бить — будем плакать. Нечего хлопать себя ушами по щекам и бить пяткой в грудь. Я пока ещё жив. Умереть, большого ума не надо. Самая страшная из потерь, лишь минута страха. Всё вспомнить, в деталях, с фактами и датами. Когда и как это началось»,  — Егор успокоился. К нему вернулась свойственное ему спокойствие и рассудительность.

Он — Егор Анатольевич Каминский 33 лет от роду, гражданин России, в прошлом разведчик ВМФ СССР, а теперь армянский шпион и диверсант в звании капитана, попавшийся в Баку, с целым набором взрывных устройств в руки Азербайджанской контрразведки.

Что, привело его, в тюрьму КГБ? Какие желания, поступки, привычки, сформировали его характер, ведь шпионами и диверсантами, террористами и убийцами не рождаются, ими становятся.

Первая жизнь

Все мы родом из детства.

        Здесь на зуб зуб не попадал,

        Не грела телогреечка,

        Здесь я доподлинно узнал,

        Почем она – копеечка

Владимир Высоцкий

Егор родился в далёком 1959 году в старом центе Минска. Его семья:  мать Галя, отец Толик, и младший брат Дима жили на улице Полярной, в районе детского парка имени Горького, а ранее это Губернаторский парк.

Благодаря матери, считавшей, что её сын Егор, слабый ребёнок, он вскоре оказался в санаторно-лесной школе, а проще говоря – в интернате.

С первого класса Егор вынужден был научиться ладить с ровесниками, уважать других и не давать в обиду себя. Мальчишки, в интернате, жили в одной большой спальне. Четырнадцать панцирных коек в два ряда стояли в довольно просторной светлой комнате. У каждой койки персональная тумбочка и табуретка. В стенах ниши для одежды. Одним словом гламурная казарма при полном самообслуживании. Не лишне указать, что девочки жили в таких же казармах, но на другом этаже.

Не было возможности сказать: «Мама я хочу яблоко» или «Папа давай с тобой смастерим кораблик». Нельзя было просто заплакать, не опасаясь впоследствии насмешек и издёвок одноклассников. Нельзя полежать на кровати, если устал, даже присесть на неё нельзя — это являлось грубым нарушением с неминуемым наказанием.

Заслуживает особого внимания распорядок дня в этой, заметьте, санаторно-лесной школе для больных детей.

Подъём. Утренний туалет, с обязательным обливанием холодной водой по пояс. Построение на завтрак и сам завтрак. Передвижение по интернату – только строем. Переход в учебный корпус на занятия. Уроки по 40 минут с 10 минутными переменами. После третьего урока — 40 минут, большая перемена. Можно погулять на территории интерната. Потом ещё два или три урока. Построение на обед. Обед. Построение на переход из столовой в спальню. Тихий час. Часовая прогулка на территории интерната. Далее, следовала подготовка домашнего задания на следующий учебный день, эта часть дня так и называлась – подготовка. Построение для перехода на ужин. Ужин. Вечерняя часовая прогулка перед сном. Отбой.

В случае нарушений распорядка дня, плохого поведения, а также  плохой успеваемости, весь класс или его часть, как правило, мальчики, наказывались лишением прогулки.

Отсутствие личного пространства, любых самых элементарных вещей. В конце концов, игрушек, которые всегда окружают любого ребёнка. Постоянное нахождение на виду, не возможность уединиться, остаться с самим собой. Распорядок дня, расписанный поминутно. Практика коллективного наказания за нарушения или неуспеваемость, воспитывали в детях жестокие, безжалостные черты характера. Не удивительно, что эти маленькие спартанцы, лишённые родительской любви, внимания, заботы, нежности и ласки вырастали жёсткими, но легко адаптирующимися личностями в любом социуме, при любых условиях и обстоятельствах.

Егор развил в себе способность оперативно реагировать на меняющуюся вокруг него обстановку. Быстро становиться своим парнем в любом новом коллективе. Тонко чувствовать, куда и откуда дует ветер. Безошибочно выбирать сильную сторону. Он с ранних лет научился выживать в этом полном опасностей мире людей.

В формировании у него жизненных ориентиров ведущую роль играли не родители, а  его учитель, Боровик Владимир Павлович, педагог от Бога. Благодаря Палычу Егор, серьёзно занялся фотографией, чеканкой по металлу, выжиганием по дереву. Палыч учил: «Если один человек, что-то сделал или чего-то достиг, то и другой сможет это повторить в той или иной степени, нужно только верить в себя и не бояться трудностей». Эти слова стали правилом в жизни Егора.

Девочки привлекали Егора ещё с раннего детства. Он хорошо помнил девчушку, с которой дружил в детском саду. В интернате, с первого класса, у мальчишек с девчонками постоянно завязывались отношения. Носили они дружеский, платонический, романтический характер и сводились к разговорам, во время вечерних прогулок парочками, вокруг здания школы перед сном. В восьмом же классе, выпускном, мальчики уже начинали проявлять другой интерес к противоположному полу.

Не смотря на жёсткий режим дня, ночью, когда вся школа спала, а дежурная ночная нянечка дремала в вестибюле первого этажа, группа озабоченных мальчиков устраивала вылазки в спальню к девчонкам. Это была настоящая боевая операция по своей подготовке и грозившая самыми трагическими результатами в случае провала. Девочки жили на третьем этаже, мальчики на втором, младшие вместе на первом. Между четырьмя спальнями на всех этажах находилось большое фойе. Пол в фойе был паркетный. Днём пол как пол, а ночью в полной тишине он предательски скрипел. Облачившись в тёмно-синюю спортивную форму, дабы не опознали в случае провала, надев носки, а это что бы, не выдали грязные ступни, мальчишки цепочкой, след в след,  замысловатым маршрутом пересекали фойе, наступая только на те, дощечки паркета, которые они изучили днём и точно знали, что они не скрипят. Далее по ступеням гранитной лестницы, преодолев два пролёта, входили в фойе девичьего этажа. Здесь повторялся маневр движения  по разведанным днём не скрипучим паркетинам, Наконец, они попадали в спальню к девчонкам. В спальне, в койках их уже ждали девчата. Кто беседовал, кто играл в «бутылочку». Девочки, без ухажёров спали. Под утро, высылался дозорный. Спустившись до первого этажа, он контролировал дежурную нянечку. В случае опасности, включал «дурака». Шёл на нянечку, как Матросов на ДЗОТ, заявляя, что у него болит голова. Ребята получали возможность спрятаться или быстро и тихо вернуться в свою спальню. Удивительно, но девчонки были совершенно не против этих посещений. Приключения продолжались несколько недель, с перерывами на выходные, когда все уезжали в Минск. Учителя не могли понять, что происходит с восьмым классом. Ученики никакие на занятиях, невнимательные, рассеяны, сонные и эта эпидемия постепенно охватывала всё больше и больше учеников класса, не щадя не отличников ни двоечников. Здесь надо заметить, что о похождениях восьмиклассников знали многие дети. Понятно весь восьмой класс, некоторые мальчишки и даже девчонки из младших классов. Никто не заложил и не донёс воспитателям! Никто! Вот он результат жёсткого режима существовавшего в интернате.

Старшие, младшие и даже малыши всегда чувствовали себя одной семьёй. Были случаи драк, но это между ровесниками. Старшекласснику, достаточно только сказать младшему. Поразительно, но младшие слушались старших, лучше, чем воспитателей или учителей.

Примечателен такой случай. Между лестницей этажа и входом в фойе находились двухстворчатые остеклённые в несколько рядов рам, филёнчатые двери. Старые, рассохшиеся и разболтанные. На ночь их просто прикрывали. Открыть их в сонной ночной тишине, было невозможно. Дверь грохотала словно товарняк. Мальчишки оставляли её на ночь открытой, и если на втором этаже им это удавалось, то на третьем, зачастую, они натыкались на закрытую дверь.

Егор с одноклассником Игорем Шотиком, подозвали пятиклассника:

            — Слушай малый – начал Егор – Есть дело. — Он подвёл мальчишку к двери на их, втором, этаже и продолжил:

            — Видишь дверь?

            — Ну. Вижу — сказал пятиклассник.

            — Вот эту раму, вторую от пола, на этой створке двери, у девчонок на этаже ты сейчас пойдёшь и разфигаришь. Понял?

            — Понял. Чем разбить?

            — Можешь ногой. О нас не — гугу. Скажешь, случайно разбил. Хотел, мол, открыть. Понял? Валяй!

Малыш поднялся на этаж и сдуру, со всего маха высадил стекло. Набежавшим воспитателям, сказал, что случайно, мол, дверь хотел открыть. Старшеклассников он естественно не выдал, а ночью ребята просто пролезли в эту дыру, больше не заморачиваясь открыванием двери.

Следует рассказать, как завершилась эта операция. Одна из девочек восьмиклассниц стоя спиной к входу в спальню заявила: «Сегодня ночью опять придут мальчишки». В дверях же стоял Владимир Павлович. Ничего не говоря, он спустился в спальню к мальчикам. Палыч отлично знал, кто из парней с кем из девочек дружит. Отозвал юных Ромео в сторонку и предупредил: «Мне известно о ваших похождениях под Луной. Дайте слово, что этого больше не повториться, и мы всё забудем». Пришлось дать слово, а давши слово в интернате его всегда и все держали.

Егор являлся активным организатором этих ночных приключений. Он и его подельники-одноклассники, отлично понимали, чем это могло для них закончиться, Тогда наверно и зародились в его характере черты авантюризма, риска, даже бесшабашности без которых не бывает разведчика.

К тому времени у Егора возник роман с одноклассницей Леной Малевич, дело дошло даже до поцелуев в фотолаборатории интерната, которой он заведовал. К сожалению, Егор повёл себя недостойно. Мальчишки из класса, выкрали дневник Лены и читали его вслух, а Егор не только не пресёк это, набив им морды, но и сам принял участие в этом мерзком деле. Омерзительно! Необходимо заметить, этот случай пошёл ему впрок. Мальчик осознал свое недостойное поведение и сделал правильные выводы. Впредь он не позволял себе ничего подобного и вел себя с противоположным полом галантно, как и подобает потомственному шляхтичу и дворянину.

После восьмого класса, в пятнадцать лет, Егору предстояло продолжать учёбу в общеобразовательной школе в Минске.

Отец, да и мать, не занимались воспитание детей. Родители трудились на заводе. Отец фрезеровщиком, мать – копировщицей. Хотя семья и не бедствовала, сыновья постоянно были всем обделены. Родители весь год жили одной мечтой. Летом поехать в отпуск на юг, к Чёрному морю, в Гагры! Весь год деньги копились на эту поездку. Младший донашивал вещи за старшим. Старшему Егору покупали, что подешевле, на вырост, как тогда было принято. Накормлены?  И ладно! При этом мать особо ни в чём себя любимой не отказывала. Отец любил выпить, но при этом работал в нескольких местах по совместительству.

Братья росли. Желая иметь карманными деньги, они стали собирали бутылки по берегу Свислочи, и сдавать их в пункт приёма стеклотары у гастронома, на улице Пулихова. Жили возле завода. После смены на заводе, желающих выпить было, предостаточно. Прознав, об их доходах, мать  заявила: «Я вас кормлю и одеваю. Деньги будете отдавать мне! Если что будет нужно, конечно, если это действительно будет нужное, я вам куплю, а то кушать, то хотите каждый день? Я, что должна на вас работать». Понятное дело, что ни каких денег братья от матери не дождались. По её мнению всё, что они просили, было им ни к чему.

Егор записался в спортивную секцию по стрельбе из малокалиберной винтовки и вскоре выполнил второй взрослый разряд.

В парке имени Горького в Минске, стоял старый деревянный  пневматический тир. Один выстрел стоил 3 копейки. В этом тире можно было купить и призовую стрельбу. Мишень и три выстрела стоили 20 копеек. В случае выбивания 28 очков приз – 40 копеек, 29 очков – 75 копеек, 30 очков, (все десятки) – 1рубль 50 копеек. Это состояние для пятнадцатилетнего мальчишки. Поэтому,  сэкономив на школьном обеде, Егор шёл в тир. Покупал призовую мишень. Скромно, без фанатизма, выбивал – 29 очков и не более. Получал заслуженные 75 копеек. Тирщик, уговаривал мальчишку записаться в стрелковую секцию. Егор не наглел, знал меру и приходил в тир не чаще двух раз в неделю. Наученный горьким опытом он теперь скрывал от матери свой доход.

Всё закончилось для Егора неожиданно и драматично. Однажды, перед тренировкой он с другом, тоже из стрелковой секции, заскочил в тир. По зарез нужны были деньги. Быстро выбил 28 очков и получил 40 копеек и тут произошло непредвиденное. Приятель Егора говорит:

— Егор давай быстрее, опаздываем на тренировку. Мария Степановна нам головы оторвёт.

— На какую тренировку? – удивился тирщик.

— Мы стрельбой на «Динамо» занимаемся. У Егора второй разряд, у меня первый, – некстати похвастался приятель.

Понятное дело, что впоследствии Егор обходил этот тир стороной.

После окончания восьмого класса Егор посещал не только стрелковую секцию, он записался и в секцию мотокросса. Он решил купить себе «Минский» мотоцикл и обратился к отцу:

— Папа я хочу «Минский» мотоцикл.

— Сколько он стоит? – поинтересовался отец.

— 350 рублей.

— Хорошо! Покупай!

— А деньги где взять?

— Где? Заработать!

            Егора устроили учеником каменщика в строительно-ремонтную бригаду по ремонту овощных магазинов в Минске. Понятное дело зарплата была минимальная 75 рублей в месяц, но для юноши – это были огромные деньги. Бригада состояла из здоровых взрослых мужиков. Егор работал, наравне со всеми, не жаловался и не скулил. Научился сносно класть кирпичную кладку. Приходя домой после смены, замертво падал  на кровать без задних ног, и спал до утра. Утром же опять на работу. Так прошло два месяца. Как то отец спросил его:

— Как успехи? Сколько заработал?

— Сто пятьдесят рублей.

— Хорошо. Ещё месяц поработаешь, будет 225 рублей, а там будем думать. Тебе надо же 350?

— Да, — Тут в разговор встряла мать.

— Какие 350? Зачем тебе этот «Минский» мотоцикл. Добавим денег и купим мотоцикл с коляской. Можно будет ездить в лес. Если, что и от Ольги из деревни, что привезём. Опять же за грибами. А этот двухколёсный только девок катать, — Спорить с ней было бессмысленно, нарвёшься на истерику, оскорбления и упрёки.

Спустя несколько дней Егор опять завёл разговор с отцом, но на этот раз уже дождавшись момента, когда не было дома матери:

— Знаешь папа. Да Бог с ним с этим мотоциклом! Сошью я себе в ателье костюм, куплю туфли. Август отдохну и пойду в девятый класс, — отец посмотрел на Егора и говорит:

— Правильно ты решил. Только запомни, если тебе надо в жизни что-то получить, чего-то достичь или вот, как в этом случае купить, то рассчитывать ты можешь только на себя. Не на меня, ни на кого другого, а только на себя. На свои руки и свои силы. Чтобы с тобой не случилось, в каком положении ты не оказался, берись за работу и добивайся всего сам.

Этот совет отца стал основным законом в жизни Егора. Ему не раз приходилось начинать с нуля. Пришлось валить лес на лесоповале, когда после демобилизации он остался с одной сумкой посреди тайги. Торговать в Москве в армянском ларьке в шальные девяностые, когда остался без связи и средств, для выполнения очередного разведзадания. Во всех сложных жизненных ситуациях он рассчитывал только на себя, на свои руки, на свои мозги, на инстинкт самосохранение и конечно — на удачу.

В девятый класс Егор пошёл в общеобразовательную школу. Нужно заметить, что знания интернат давал на уровень выше, чем простая средняя школа в городе. Именно знания, а не оценки. Егор сразу оказался в числе хорошистов.

С первого по восьмой класс, восемь лет, Егор, привыкший к жёсткому контролю со стороны педагогов, теперь оказался предоставлен сам себе. В интернате прогулять или опоздать на урок, без последующего наказания, было не реально. Интернат располагался в лесу. Учителя по совместительству работали ещё и воспитателями. Любое опоздание не то, что прогул, сразу становилось достоянием педсостава, поэтому кара следовала незамедлительно и неотвратимо.

В городе, они с братом, были предоставлены сами себе. Отсутствие контроля сыграло с Егором злую шутку. Восемь лет лишённый свободы, он решил наверстать упущенное. Помехой этому стали — уроки. Егор просто стал прогуливать школу. Он ходил в кино, на каток, в музеи. Запас знаний позволял, какое-то время держаться на плаву. Легенду о своём слабом здоровье использовал с выгодой для себя, симулируя болезни. Через мать добился освобождения от физкультуры. Пропуски школы Егор объяснял учителям своим слабым здоровьем, благо они не требовали справок. Понятное дело на старых знаниях долго не продержаться. Постепенно по многим предметам он скатился до двоек, но и здесь выручила смекалка. Егор заметил, что после отметки н/б (не был) в школьном журнале, на следующем уроке не ставят оценку, даже не вызывают отвечать. Тогда он стал прогуливать через занятие.

Ситуация  обострилась к концу учебного года. Беда пришла, откуда не ждали. Случилась весна!

Его пассией стала Наташа Филиппович. Девочка, как впрочем, и многие другие ученики класса, жила не далеко от школы, к тому же, в доме, где жила семья тетки Егора по отцу. Наташа ответила Егору взаимностью и их отношения закружились в любовном вихре. Теперь школу прогуливали оба. Когда имелись деньги, они ходили в кино, музеи, парки, правда, были ещё закрыты. Если денег не было забирались на технический этаж девятиэтажки, где, жила Наташа и целовались, наощупь взаимно изучая свои гендерные отличия.  К каким то, серьёзным интимным делам  они оба ещё не были готовы.

Учителя оказались не такими идиотами, как самоуверенно думал Егор, и вскоре все прогулы стали известны матери. Отцу, как всегда, на учёбу сыновей было — ровно. Скандала особого не случилось. Не попала под удар и Наташа. При разборе полётов Егор всё взял на себя и имя девочки даже не упоминалось.

Встал вопрос об оставлении на второй год в девятом классе, такими плачевными были его успехи практически по всем предметам, за исключением физики и, как не странно, начальной военно подготовки. Военрук ветеран, фронтовик, боевой лётчик, на груди завидный иконостас из боевых орденов и медалей, души не чаял в Егоре. На уроках НВП, Егор не только всё отлично знал и отвечал, был всегда подтянут, дисциплинирован, но он ещё достойно защищал честь школы на соревнованиях по пулевой стрельбе из малокалиберной винтовки. Ещё бы второй разряд. Мастерство так просто не прогуляешь, как знания.

Здесь нужно упомянуть одно происшествие, случившееся в школе, где Егор, по его мнению, повёл себя достойно.

В школе, в подвале был оборудован отличный 25метровый стрелковый тир, в нем проводились стрельбы из малокалиберных винтовок на уроках НВП. Оружейка находилась на первом этаже, возле гардероба, практически у входа в школу. Отстрелявшись, ученики девятого класса пошли на перемену, а Егору и ещё одному ученику военрук поручил отнести оружие к оружейке и подождать его там, а сам задержался, приводя в порядок тир. Егор с одноклассником поднялись наверх и стояли у двери оружейки. Вдруг его товарищ вытащил припрятанный на стрельбах патрон. В мгновение выскочил на крыльцо школы. Одним движение загнал патрон в патронник и прежде чем Егор успел что-либо предпринять, нажал спусковой крючок. Раздался выстрел.

— Идиот! – вскричал Егор, вырывая из рук этого придурка оружие  

 — Ты что творишь?

— А что? Классно! Я в трансформаторную будку стрелял. От пояса, как ковбой!

— Что тебе классно? Пастух ты, а не ковбой. Попал?

— Нет, похоже, не попал, — до кирпичной стенки трансформатора было метров тридцать.

— У пули, дубина ты, убойная сила 800 метров. Где она теперь гуляет? В кого попала? Кругом дома, высотки. Ну, ты и баран безмозглый, – тут на крыльцо вышел военрук. Сразу поняв, что произошло, что то не ординарное, он спросил Егора, который держал две винтовки.

— Что случилось?

— Этот идиот, спрятал патрон и пальнул с крыльца.

— Куда?    

Егор махнул в сторону трансформаторной будки. Военрук забрал оружие. Открыл оружейку, спрятав винтовки, с Егором и со вторым стрелком — придурком, пошли к трансформаторной будке. Изучили стену. Следов пули не обнаружили. Где она теперь? Военрук обратился к парням:

— Если эта пуля никуда не попала, то всё обойдется. Прошу вас молчать и никому не говорить об этом интенданте. Никому, даже родителям. Нам всем не поздоровится, если эта пуля обнаружится, или не дай Бог в кого-нибудь угодила. Меня уволят, а тебе и твоим родителям – он посмотрел на идиота-стрелка – мало не покажется. Могут и посадить. По возрасту уже подходишь.

Парни дали слова молчать. Благо, во время выстрела на крыльце и во дворе школы некого не было, к тому времени уже начался урок.

Военрук и ребята конечно, надеялись, что пуля ушла в пустоту и на излёте врезалась в землю.

Не случилось.

Сразу за трансформатором возвышался девятиэтажный дом. Хозяйка одной из квартир, варила суп на кухне. Суп варился. Женщина убиралась в комнате. Вернувшись на кухню, она с удивление обнаружила, что половина супа вытекла на плиту, а в кастрюле зияет дырка. Выключив газ, она обнаружила на дне кастрюли кусочек бесформенного металла. Ничего не понимая, хозяйка осмотрела кухню и о ужас! В нижнем правом углу, в стекле окна, как раз напротив плиты, сияло, до дрожи знакомое ей с военного детства пулевое отверстие! Нужно только добавить, что этот дом принадлежал ЦК КПБ. Комментарии излишни?

Чекисты трясли всех. Опрашивали жильцов близлежащих домов. Приходили в школу. Изъяли винтовки. По каким-то причинам они не смогли точно определить время выстрела и траекторию полёта пули. Сама же пуля была из свинца и деформировалась, пробивая сталь кастрюли. Химический анализ свинца пули и изъятых из оружейки патронов, тоже видимо не дал конкретных результатов. Если партия патронов была слишком большой, то это не позволяло сузить поиск. Егор и виновник этой шумихи молчали, как партизаны на допросах. Молчал и военрук, что такое СМЕРШ, он помнил ещё с войны. Другие школьники, на счастье военрука и его подельников «террористов», ничего не могли сказать, потому, что они ничего не знали. Самый верный способ не выдать тайну, это не знать её. Постепенно всё стихло

Егора не нашёл общего языка с большинством мальчишек в классе. Не то чтобы он конфликтовал. Нет. По настоящему он дружил с двумя, тремя, как правило, соседями по двору. Остальные чувствовали его пренебрежительное отношение к себе. У этой проблемы была соя причина. Летом, как упоминалось выше, Егор два месяца вкалывал в стройбригаде наравне с взрослыми мужиками и те относились к нему как равному, а эти детки — школяры его раздражали. Бесили их детские проблемы и разговоры, дурацкие увлечения, глупые страхи, пустые интересы, ни к чему не обязывающая болтовня.

            Всё разрешилось самым лучшим образом. Семья Егора получила новую квартиру и переехала в новый район — Серебрянку. Учителя, выставили ему тройки по проблемным предметам, при условии, что он уйдёт из школы, как говорится «С глаз долой, из сердца вон».

Только это уже другая история заслуживающая более детального и подробного повествования. Как и предыдущие, это событие, сыграет свою роль в формирование личности Егора. Так закончилось детство. Наступила юности.

Надежды юношей питают

Как будто по ступенькам,

Всё выше и вперед,

Из детства постепенно

Нас юность уведет.

Игорь Кохановский

Получению новой квартиры и переезду в Серебрянку, предшествовала полная драматизма  история.

Семья Егора, жила на улице Полярной в доме №20 в одном из двух двухэтажных бараков ещё довоенной постройки. В годы оккупация в них размещалось якобы полицейское общежитие. Дома давно обветшали. Это были коммуналки с печным отоплением, общими кухнями и с прохудившимися трубами туалетами. На кухнях керогазы и электроплитки. Во входных, дубовых дверях сидели пули ещё со времён войны.

Жильцы постоянно обращались от Горисполкома, до ЦК партии. Писали во все инстанции, но ответ был один «В ближайшей пятилетке снос домой не предусмотрен». Смешно, что эти «ответки» приходили каждую новую пятилетку.

Так сложилось, что большинство жителей этих двух домов трудились на станкостроительном заводе имени Кирова. Завод  располагался рядом за рекой Свислочь.

Стало известно о планируемом приезде на завод Первого Секретаря Коммунистической Партии Белоруссии Петра Мироновича Машерова! Машеров  — Герой Советского Союза, Герой Социалистического Труда, кавалер боевых орденов и медалей. До войны учитель. Партизан, раненный в боях. О его справедливости и внимании к проблемам народа ходили легенды! Егору предстояло стать свидетелем зарождения ещё одной такой легенды.

Жители домов по Полярной решили обратиться к Машерову на прямую. Письма, которые они посылали в его секретариат, оставались без ответа. Тогда заготовили два одинаковых письма с подписями жильцов и просьбой решить их жилищный вопрос. Одно письмо взял отец Егора, Толик, другое одна из женщин, соседка, так же работница завода.

Настал день визита Машерова на завод. Толик, увидел идущего по цеху Петра Мироновича и направился к нему. Да не тут то было. Два дюжих молодца, одинаковых с лица, с деревянными мордами и стеклянными глазами жёстко зажали его. Он не мог не вздохнуть, ни выдохнуть Женщина, у которой находился второй конверт, мгновенно оценила ситуацию и нашла единственное верное решения. Она окликнула Машерова!

— Петр Миронович! Можно к Вам подойти! — Машеров остановился и сам направился к работнице. Подойдя к ней, он спросил.

— Что случилось? — женщина протянула конверт.

— Что там? – спросил Машеров.

— Просьбы жильцов наших домов по улице Полярной.

— Вы куда-либо ещё обращались?

— Да куда мы только не обращались. Даже к Вам не один раз.

— Да? – удивился Машерова. Положив конверт во внутренний карман костюма, он пошёл по цеху.

Дальше события разворачивались с космической скоростью. Не вернулись ещё жильцы домов с работы, как весь двор заполонили черные «Волги». Из автомобилей повылезали упитанные дядьки в одинаковых серых дорогущих костюмах. Вся эта свора, причмокивая от возмущения и удивления, бросилась обходить комнаты с возгласами «Так жить нельзя!». Потом, влезла в свои «Волги» и мгновенно исчезла со двора, как и появилась.

Через две недели все получили новые квартиры на выбор в трёх микрорайонах Минска. Каминские выбрали Серебрянку. Переехали в трёхкомнатную квартиру на девятом этаже по проспекту Рокоссовского.

Ещё спустя несколько месяцев дома на Полярной  снесли, а на следующий год там началось строительство высоток. Потом и саму улицу Полярную перенесли, а ведь не входили в пятилетку эти высотки. 

Личная встреча Егора с Петром Мироновичем произошла, совсем неожиданно. Однажды летом, идя с другом по проспекту Ленина и проходя мимо ГУМа, Егор узнал в идущих мимо прохожих Машерова. Егор, остолбенел и уставился на Петра Мироновича. Тот понял, что парень его узнал. Он приложил  палец к своим губам и показал жестом* «Молчи!» — затем улыбнулся и слился с толпой. Вот так запросто, на улице среди прохожих, без мигалок, перекрытий проездов, снайперов на крышах, первое лицо Республики гуляет по городу.

В жизни Егора произошли перемены и не только в связи с переездом на новое место жительства. Наступил новый этап в жизни. Можно даже сказать – новая жизнь.

Отношения между родителями были не крем-брюле. Ссоры и скандалы в семье возникали не только с завидной регулярностью, но и в арифметической прогрессии. Инициатором их всегда была мать. Стоило отцу вернуться домой хотя бы с запахом пива, как жена закатывала скандал, выясняла отношения. Мать втягивала в это детей, что конечно травмировало их психику.

Стремясь, поменьше находится дома, и иметь хоть какие то, средства для себя. Егор летом, после девятого класса устроился рабочим в геодезическую партию и уехал в командировку в Ошмяны на всё лето. Перед отъездом в командировку он купил на Сторожовке щенка немецкой овчарки. Это была сучка. Мать отправила его продать котят сиамской кошки Керри, жившей в семье, а он пожален несчастного щенка и купил его. Так в семье появилась овчарка Дина.

Благодаря своей любознательности Егор быстро освоил профессию. Научился не только читать карты, но и составлять их. Отлично понимал, что такое теодолитный ход, теодолит-нивелир, тригонометрический пункт и многое другое. Он легко как книгу читал любую карты. Эти навыки и умения ещё не раз пригодятся ему в жизни. Такие знания крайне важны для разведчика, а ими Егор обладал практически с детства.

После возвращения из командировки в Ошмяны, бригада Егора, получила новое задание. Корректировать планшеты на ТЭЦ-4, под Минском. Наступила осень. Работа в поле уже не была столь привлекательна как летом. Приближался октябрь. В школу поздно, и не хотел Егор больше садиться за одну парту с недорослями. Поступать? Но куда? Время упущено. Удалось найти только ГПТУ № 40 киномехаников, на Кедышко. В него набирали октябрьскую группу. Егор, не задумываясь, начал собирать документы, для поступления. Вот тогда и случилось, то событие, которое позволило парню в первый раз, кардинально, изменить свою жизнь.

Необходима медицинская справка для поступления в училище. Егор же, насквозь больной ребёнок. Так или иначе, нужно идти за справкой. Придя в поликлинику, по месту нового жительства, в Серебрянке он обратился в регистратуру. В регистратуре заявили, что карточки у них нет, а переслать её должны из подростковой поликлиники, которая размещалась у железнодорожного вокзала и если ему, нужно срочно, а время то поджимало, то езжай и привези её сам. Егор всё так и сделал. Получив на руки в подростковой поликлинике свою историю болезни он, незамедлительно вернулся в Серебрянку, но пошёл, правда, не в поликлинику, а взяв Дину, на берег Свислочи. История болезни, напоминала по объёму том «Войны и мира», а по содержанию являлась медицинским справочником. Не знала медицинская наука болезни, которая бы не была диагностирована у парня стараниями его матери. Если верить этим записям, то он уже лет десять, кок должен лежать на кладбище. Достав из кармана спички, прихваченные предусмотрительно из дома на кухне, Егор развёл отличный костёр из этого медицинского талмуда. Свидетелем была только Дина. Собака с удивлением и любопытством смотрела, что творит хозяин. «Ну, вот и всё Дина! Начинаем новую жизнь!» — обратился парень к своей четвероногой подруге. Потом добавил «Ты только помалкивай. Хорошо?». Собака радостно замахала хвостом и лизнула хозяина в лицо. Это был утвердительный ответ, самого верного на свете друга.

На следующий день, когда в регистратуру поликлиники заступила новая смена, Егор заявился за справкой. Получив знакомый уже ответ, что его карточки у них нет, он заявил, что в подростковой поликлинике ему сказали пусть там заведут новую карточку, у них на него тоже ничего нет, наверное, потеряли при переводе с детской поликлиники в подростковую. Это был первый случай, когда бюрократическая медицинская машина оказалась так кстати. Егор прошёл всех врачей, сдал все анализы и с заключением «Годен», отнёс справку в училище. Вот так, за один день, полумёртвый мальчик стал здоровым полным сил юношей.

Что или кто подтолкнул парня к этому решению? Виноваты как всегда были – евреи! Ещё в школе, когда Егор записался в стрелковую секцию, туда также нужна было медицинская справка. Он направился в детскую поликлинику на улице Первомайской, где наблюдался с детства. Старый еврей его лечащий врач, услышав о просьбе выдать справку, замахал руками.

— Мальчик! Мальчик! Какая стрельба? Какой таки спорт? Тебе шахматы и то нельзя, что бы, не напрягать нервную систему.

— Я хорошо играю в шахматы – хлюпая носом, заявил Егор.

— Вот и прекрасно. Играй, — врач заговорщицки посмотрел на ребёнка. Взяв его за руку и посадив на кушетку начал говорить:

— Ты послушай меня. Не надоело ли тебе болеть? Вижу, таки, шо надоело. – Егор утвердительно кивнул, вытирая слёзы. – Таки вот, что я вам скажу юноша. Бросайте вы всё это. Кушайте всё и шоколад и пейте свой любимый томатный сок, только в меру. А справку? Справку я Вам дам, — он выписал справку и протянул её Егору

— Поставишь печать в регистратуре и успехов. Вперёд к спортивным победам. Ты теперь здоров!

Вот так. Благодаря мудрому еврею Егор нашёл путь к новой жизни.

Не последнюю роль в «выздоровлении» парня сыграла санаторно-лесная школа, режим дня, сосновый воздух, сбалансированное питание, исключение из рациона сладостей и остальных вредных «вкусняшек», отличные уроки ЛФК. История, умалчивает, насколько это действительно имело место быть, но главное не действие, а результат.

Ещё одна привычка, наверняка, не только сыграла огромную роль в формировании здорового организма, но и красной линией прошла по всей его жизни.  Это баня с русской парной.

Дед Егора, Казимир, большой приверженец парилки. Он брал с собой своего сына Толика, впоследствии, отца Егора. Жили они на улице Московской. Казимир работал кузнецом в Паровозном Депо. Париться ходили в знаменитую у заядлых парильщиков железнодорожную баню. Так было до войны. Так было после войны. Всё приходящее, а баня вечна. После смерти отца. Толик, тоже с пяти лет каждую субботу брал сына с собой в ту же парилку железнодорожной бани.

Баня эта была уникальная. Работала только два дня в неделю. Суббота мужской день. Воскресенье женский день. Билет 20 копеек. Дети до четырнадцати бесплатно.

Как правило, в баню, ходили компаниями. Компания, в которой, парился Толик и Егор, состояла из гандболистов занимавших не последнее место в этом виде спорта. Парильщики установили в парилке строгий порядок. В парной могли находиться не более четырёх человек. Первый – парильщик с двумя вениками, в шапке и рукавицах,  Второй, лежал на верхнем полке, его парили. Третий, стоял на поддаче. Его будут парить следующим. Он, таким образом, прогревался и готовился к своей процедуре. Четвёртый «чужак», случайно попавший в баню. Ему позволялось тихо посидеть на второй ступеньке без веника. Главным в этот момент в парилке был парильщик. Он работал двумя вениками в технике «бабочки», растирал лежащего на полке, снимал пот, подавал команды третьему, когда и сколько поддать. Раздавалась такая команда. «Сто грамм!». Это не была фигура речи. Если третий по ошибке поддавал хотя бы на половину больше, парильщики скатывались с полок и словно пробки из бутылки вылетали из парилки. Понятно виновнику это грозило дисквалификацией.

Сама поддача воды в печь требовала не только навыка, но осторожности. Поддающий, вставал сбоку от топки, с ковшом для воды на метровой деревянной ручке. Этим ковшом он отрывал заслонку. Парилка освещалась рубиновым светом от раскалённого камня, ходили разговоры, что огромный камень в печи толи базальт, толи каменный метеорит. Набиралась порция кипятка. Поддающий, прижавшись к стене, с маху подавал воду в топку. Раздавался мощный хлопок и парилка наполнялась сухим обалденным паром. Тем же ковшом заслонка закрывалась, до новой команды парильщика. Все остальные посетители бани сидели в раздевалке. Кто уже напарился, мылись. Практически все, были спортсмены и в той или иной степени владели массажем, поэтому часто можно наблюдать как кто то, намылив товарища, массировал его лежащим на бетонной моечной скамье, потом они менялись и заметьте без всякого намёка на смену сексуальной ориентации. Другое время. Другие люди. Правильные люди и настоящие во всех смыслах этого слова мужики.

Толик в компании гандболистов слыл отличным, опытным, грамотным парильщиком. Обучил он этому искусству и сына. Будучи ещё юношей, Егор не только помогал отцу парить товарищей, но если Толик уставал, он подменял его.

Однажды, учась в девятом классе, Егор по привычке пошёл в баню. Правда эта была «Лазня». В парилке к Егору обратился мужик. Не мог ли парень попарить ему спину? У мужика отличный дубовый веник. Егор согласился и попарил мужика по всем правилам банного искусства. Последний остался в восторге. Они сели в раздевалке. Мужик тянул пивко, Егору заказал по его просьбе квас. Они познакомились. Мужик оказался армейским майором. Не спеша вели беседу о жизни. Майор, наклонился к уху Егора и негромко стал говорить:

— Слушая парень. Вот что я хочу тебе по дружбе посоветовать — майор глотнул пивка – У тебя головка члена закрыта крайней плотью. Ты оголи головку и ходи так и в парилку и вообще всегда. Постоянно держи её оголённой, – он ещё глотнул пива и продолжил – Это самое чувствительное место между плотью и головкой. Головка станет мене чувствительна и ты сможешь долго иметь женщину, столько сколько тебе нужно. Долго не будешь кончать. Все бабы будут твои. У меня так и есть. Вот тебе слово офицера.

— Больно же так постоянно ходить, – возразил парень

— Ничего, потерпи немного, потом привыкнешь, – успокоил майор. Егор так и сделал. Вскоре головка члена огрубела и неудобств парень больше не испытывал.

Банные навыки, полученные от отца, помогали Егору, числиться «спецом» у любителей парилки, а благодаря майору, которому Егор был признателен всю жизнь за тот совет, он действительно стать отличным любовником. Как сказала одна уже довольно зрелая, женщина о Егоре. «Он, занимается любовью, ни сколько может и ни сколько хочет, а столько сколько нужно! Сегодня он запускал меня в космос. Это был отрыв башки и потеря сознания!».

Завершить банную тему стоит забавной историей, которая произошла с Егором в железнодорожной бане, когда он ещё в школу не ходил. Малый, сидел в раздевалке уже вымытый. Не спеша одевался, ожидая возвращения из моечной, отца. Вдруг среди мужиков пошел шепоток: «Медведь! Медведь! Смотрите Медведь!».  Егор обалдел: «Кто-то привёл в баню медведя! Вот здорово!» — надев сандалии, он бросился по проходам в раздевалке, посмотреть на мишку-топтышку. К его разочарованию медведя нигде не было. Егор подошёл к дядьке, сидевшему на сиденье шкафчика и снимавшего обувь. Егор обратился к незнакомцу  вопросом:

— Дядя! Вы тут медведя не видели?

Мужчина улыбнулся. Обнял мальчонку. Посадив себе на колено сказал.

— Я Медведь.

—  Выыы ?!- вытаращив глазища малыш не верил незнакомцу, но ведь взрослые не врут,

— А где шерсть, клыки, лапы! Вы не медведь. Вы дядя, – не доверчиво констатировал малый.

— Я Александр Медведь. Моя фамилия Медведь. Твоя вот как?

— Каминский – ещё ничего не понимая сказал Егор.

— Ну, вот, а я значит – Медведь, — Вскоре появился отец и забрал Егора. Извинившись перед Александром Васильевичем за этот курьёз.

Так Егор познакомился с Александром Васильевичем Медведем, трёхкратным олимпийским чемпионом, многократным чемпионом мира, Европы и СССР. Заслуженным мастером спорта, непобедимым, легендарным борцом, гордостью всего Советского народа.

Городское профессионально техническое училище № 40 готовило киномехаников второй категории для кинотеатров и киноустановок Минской области. Выпускники получали ещё и удостоверение механика автоматизированной системы кинопоказа. Обучение длилось чуть больше десяти месяцев, включая месячную практику. Изучались электротехника, кинотехника, усилительные установки, основы автоматики и даже принципы работы киносети. Преподавание велось по дневной форме обучения. Училище не давало среднего образования и Егору с его девятью классами, надлежало посещать вечерню школу рабочей молодёжи, куда он в обязательном порядке поступил, но не одного дня не ходил на уроки.

В училище Егор учился с удовольствие, интересом. Сразу стал отличником. Пользовался авторитетом, как среди учеников, так и преподавателей. Обзавелся новыми друзьями. Эти парни были минчане и держались друг друга. В их группировку входила и девчонка – Таня Куракова. Таня тоже была минчанка, и парни взяли над ней шефство, относились к ней как к сестре. Остальные учащиеся приехали из сельской местности и жили в общежитии. Так в училище образовалась группировка – «минчане» и все остальные – «кресты».

Нужно заметить. Общий культурный уровень, уровень образования, уровень коммуникабельности, в конце концов, интеллекта у «минчан» был значительно выше, чем у приезжих – «крестов». Эта не была вина ребят из сёл и деревень – это была их беда. Причина заключалось в  условия жизни: работа в проклятых колхозах от рассвета до заката, невзирая на возраст, некачественное преподавание в сельских школах, отсутствие и недоступность культурно-просветительных учреждений, сам интеллектуальный уровень социума в котором росли сельские ребятишки, несравним со столицей. Родители их, пытались устранить эти пробелы в образовании и воспитании, по своему, как они это понимали. Сельчане рядились нередко в крутые и навороченные «шмотки», о которых Егор и его приятели и мечтать не могли. Девчонки, штукатурились самой дорогой косметикой и одевались по последней моде, но при этом сразу было видно – «кресты».  Их выдавали манеры, походка, движение, даже взгляд.

Такой жизненный опыт, впоследствии, на разведзаданиях помогал Егору определять кто перед ним, с какой личностью он имеет дело и оперативно корректировать манеру своего поведения.

«Минчане» установили свою власть в училище. Не обошлось и без серьёзных потасовок, даже драк. «Минчан» было мало, по сравнению с «крестами», но они  могли оперативно подтянуть друзей с улиц и микрорайонов и тогда не только качественный, но и численный перевес был на их стороне. «Кресты», приехали из разных мест, и среди их не было единства. Вскоре из училища выпустился лидер «крестов», парень уже отслуживший в Армии, и власть полностью и бесповоротно перешла в руки «минчан». «Минчане» никого не гнобили, не обижали, не обирали, не унижали – они своеобразно контролировали училище. Егор входил в тройку «минчан-авторитетов».

Избавившись от ненавистного прошлого, он вступил в секцию бокса, спортивного общества «Трудовые Резервы», к тренеру Гурскому Станиславу Феликсовичу. Егор, в связи с возрастом был неперспективным бойцом, Гурский же не выгонял таких ребят, а возился с ними, воспитывая в них мужчин. Через два года занятий Егор смог дорасти до второго разряда, но это будет потом, а теперь новая жизнь, новые друзья, новые впечатления и перспективы.

Как и в девятом классе, Егор был любимчиком у военрука. Ветерана войны, боевого офицера, орденоносца. В училище Егор смог стать правой рукой физрука. Он ведь теперь занимался боксом «…и не имел насчёт на свой сомнений…».

К празднованию очередной годовщины Великой Октябрьской революции, в Минске проводился военный парад, праздничная демонстрация трудящихся и весь этот праздник завершался спортивным парадам. Егор высокий, статный юноша, спортивного телосложения был отобран физруком в колонну спортсменов-знаменосцев от общества «Трудовые Резервы».  Всех отобранных для парада освободили от занятий. За две недели до парада начались регулярные строевые занятия для знаменосцев. Ребят одели в спортивную утеплённую сине-белую форму с эмблемой «ТР», белые кеды и шапочки, перед самым парадом, выдали белые перчатки. На четырёхметровых алюминиевых трубах, заменявших древки, были натянуты знамёна «Трудовых Резервов». Коробка девять на девять человек должна строевым шагом пройти от ГУМА, по проспекту Ленина мимо правительственной трибуны на Октябрьской площади и завершить своё дефиле на площади Победы. Ровная спина. Руки  под прямым углом перед собой. Правая ладонь на уровне груди, левая на четыре кулака ниже сжимают древко. Необходимо обладать хорошей физической силой, что бы ровно держать флаг, который рвало из рук порывами осеннего ветра. Мало того, что подъём ноги строго восемьдесят сантиметров над мостовой с вытянутым носком, так ещё необходимо держать равнение в колонне и в шеренге. Благодаря своему высокому росту и врождённым способностям, переданных на уровне ген, от шляхтичей предков, а если серьёзно, то сказались навыки, полученные в геодезической экспедиции, Егор вскоре стал правофланговым в первой шеренги. Практически, по нему равнялась вся коробка. Он, выходя на площадь, смотрел строго прямо, а все идущие в шеренге повернув головы в пол-оборота направо, смотрели на руководителей Республики стоящих на трибуне, при этом, удерживая интервал и дистанцию в строю по Егору. Только длительные, многочасовые реально изматывающие, тренировки позволили ребятам держать равнение в коробке. За коробкой знаменосцев шествовала, такая же, коробка девять на девять, но – барабанщиц!

Сказать, что эти девочки были «…спортсменки, студентки, просто красавицы…» – это не сказать ни чего! Это была просто сказка! Все одного роста. Точёные фигурки! Осиные талии. Сводящий с ума бюст с аппетитными бугорками. Стройные ножки. О попках умолчим, что бы остаться в здравом уме. Красавиц нарядили в форму под гусаров! Красный кивер с белым султаном, красный приталенный доломан с белыми шнурами в несколько рядов, короткая красная юбочка, облегающие тонкие белые шерстяные колготы и красные сапожки на каблуке! Руки в лайковых белых перчатках. От этой красоты можно реально сойти с ума.

Парни и девчонки быстро сдружились в хорошем смысле этого слова. Тяжело было всем. Девчонок парни жалели и им сочувствовали. Барабанщицы осваивали особенный, изящный, от бедра, танцующий строевой шаг. От их дефиле у всех мужчин захватывало дыхание. Более того девочки выстукивали на барабанах дробь. Не просто лупили в барабан, а синхронно исполняли довольно сложную музыкальную композицию на барабанах. Как всегда наш слабый пол оказался на высоте. К концу тренировки здоровые парни валились с ног, а эти миниатюрные корнеты, в мини юбочка, умудрялись еще подбадривать мальчишек.

Всем детям, участникам парада, выдавались талоны на питание на сумму 90 копеек. Сколько это было! По ценам того времени? Хороший обед из трёх блюд, компот и коржик стоил в студенческой столовой – 45 копеек.

Навыки, полученные Егором на этих тренировках, пригодились ему во время службы в Вооружённых Силах. Строевая в войсках всегда была одной из главных элементов подготовки военнослужащего. У Егора она была — образцовой.

Нужно рассказать, как прошёл сам парад. Наступило 7 ноября. Коробка спортсменов-знаменосцев отлично прошла мимо трибуны и последовала дальше по проспекту вниз, к Цирку. Егор, скосив глаза вправо на трибуну, при этом, удерживая направление, смог разглядеть Петра Мироновича Машерова. Было достаточно холодно и ветрено, Машеров стоял без шапки. Егор даже разволновался. «Как так! Он без шапки! Холод ведь. Не заболел бы».

На площадь вступили барабанщицы. Егор мог их только слышать. Дробь барабанов внезапно оборвалась. По сценарию девочки остановились. Чётко повернулись лицом к трибунам и ударили в барабаны, исполнив композицию. Чётко выполнили поворот налево и под дробь барабанов покинули площадь. До ребят знаменосцев долетел шторм оваций. Аплодисменты  почётных гостей на гостевых трибунах, заглушили даже барабаны.

Конечно, Егор постарался поближе познакомиться с одной из барабанщиц. Звалась она – Наташа. Студентка, акробатка, занималась в обществе «Красное Знамя». Они общались на тренировках к параду. Состоялось несколько свиданий и после парада. Что бы иметь возможность пригласить девушку в кино, кафе, театр, купить ей цветы, Егор по ночам на станции Восточная разгружал товарные вагоны. Наташа пригласила его к себе домой и там спокойно объяснила ему, что они не смогут больше встречаться, хотя он ей и нравится: «Егор. Тебе надо ещё отслужить в Армии, а я не намерена ждать. Надеюсь встретить парня уже отслужившего, и выйти за него замуж. Нам надо расстаться» —  вот так чётко без обиняков и соплей. Такое время. Такая молодёжь. Такие отношения. Не плохие и не хорошие, а просто такие.

Во время обучения в училище с Егором произошёл случай, о котором необходимо отдельно и основательно рассказать.

Егор, естественно, участвовал во всех соревнованиях по стрельбе, защищая четь училища. На очередные стрельбы необходимо было ехать в Дражню. Военрук и физрук завернули винтовку в кусок брезента. Набили карманы пачками патронов. Высвистели с занятий Егора и втроём сев в троллейбус, поехали. На пересечении проспекта Ленина и уже тогда улицы Сурганова, где находятся Дом Печати, Академия Наук и магазин «АкадемКнига», предстояла пересадка на другой троллейбус. Военрук и физрук решили немного заправиться пивком. Всучили Егору винтовку, завёрнутую в брезент, ну право же, не идти с ней в пивнушку. Подошли к ограде Академии Наук, как раз где сейчас находится вход в метро

— Стой здесь. Мы скоро. Никуда не ходи и держи винтовку. Мы быстро. Пропустим по кружечки и мигом назад, — и с усмешкой добавили — нам ведь не стрелять, — дождавшись зелёного сигнала, педагоги рванули через проспект к Дому Печати и по примыкающей улице дальше. В нескольких шагах была пивнушка. Егор остался скучать у ограды на проспекте аккурат, напротив Дома Печати. Прошло около  четверти часа, как на проспекте началась суматоха. Милиция перекрыла проспект. Все светофоры включили зелёный по проспекту, а сотрудники милиции перекрыли пешеходные переходы. Стало понятно — ждут правительственный кортеж автомобилей! Егор с почти стеклянным взглядом замер у забора, прислонив к ноге винтовку. Он отлично понимал нелепость своего положения. К парню уже направлялся человек в штатском.

— Что там у тебя? – спросил, он,  приблизившись к парню.

— Винтовка, – как можно спокойнее ответил Егор и  честными, голубыми глазами уставился на человека в штатском. Какую организацию, представлял это товарищ, парень уже догадался.

— Что? – удивился КГБист, – Какая ещё винтовка?

— ТОЗ-12 –уточнил парень.

— Покажи! — Егор спокойно положил винтовку на руку и развернул брезент. В его руках лежала малокалиберная спортивная винтовка Тульского оружейного завода с диоптрическим прицелом. Калибром 5,6 мм. С начальной скоростью пули 319 м/сек и убойной дальность 800 метров. Из такого оружия спокойно можно завалить оленя. Чекист от удивления открыл рот.  Оглядевшись по сторонам, и увидев недалеко милиционера, он скомандовал.

— Старшина ко мне! — милиционер в миг, оказался возле Егора и КГБиста

 — Встань сюда, – скомандовал чекист старшине, и тот перекрыл Егору проспект –

— А ты! – обратился он к парню, – заверни свою винтовку и стой спокойно, — Егор закрыл винтовку и замер, держа её на руках. На проспект уже выезжали «Чайки» и чёрные «Волги». Троица мирно стояла у ограды Академии Наук. У Егора толи от страха, толи от напряжения занемела рука, на которой лежало оружие, и он решил его перекинуть, но только парень пошевелился, как его опекуны в один голос зашипели: «Не дёргайся!!!». Он замер.

Мимо проезжал кортеж. Машины направлялись сторону Зелёного Луга. Как стало потом известно Егору, Минск посетил лидер Болгарии Тодор Живков. Забавно! Что бы сказал этот болгарский коммунист, узнав, что в десятке шагов, его поджидал парнишка с винтовкой наперевес.

Включились светофоры. Военрук и физрук галопом неслись через проспект к Егору и его новым друзьям. Последние событие, правительственный кортеж, для них стали полной неожиданностью. Чекист отвёл их в сторонку. Втроём, они долго и бурно жестикулируя, что то обсуждали. Старшина стоял возле Егора, не сводя с пацана глаз. Видно было по нему, что он не меньше парня, удивлён произошедшим. Чекист, взял у военрука и физрука документы, потом вернул их, опять взял в свои руки, что то записал в блокнот, продолжая беседовать с ними. До, Егора, наконец, стал доходить весь трагизм его положения. От страха он даже начал дрожать, но на удивление чекист неожиданно окликну старшину и тот направился к нему. Физрук и военрук подошли к Егору. Чекист и старшина, ушли по проспекту в сторону парка Челюскинцев. Физрук спросил Егора:

— Ты чего им то рассказывал?

— Ничего – ответил парень, и добавил – Так они ничего и не спрашивали, – про себя подумав: «А надо было бы им рассказать как вы, козлы, без пива жить не можете. Бросили меня с винтовкой под танк» — и здесь военрук, наверное, от большого ума, ляпнул:

— Тебя ведь могли просто застрелить на месте. Во времена Сталина без вариантов пристрелили. Хорошо, что у тебя не было патронов, тогда бы нам всем хана.

— Не было? – Егор засунул руку в карман и вытащил пачку отличных, высокоточных целевых патронов. Из винтовки ТОЗ12, с диоптрическим прицелом и такими боеприпасами можно с полста метров отстрелить левой яйцо у комара, а уж попасть в открытую форточку «Чайки» с десяти метров, пусть и в движении, как два пальца об асфальт. Физрук и военрук побледнели.

— Они тебя не обыскали?

— Нет — только теперь Егору стало по-настоящему страшно.

Вся эта история так и закончилась. Без последствий для Егора и его учителей.

Только, спустя почти два десятка лет, будучи уже разведчиков Егор, вспоминая тот случай у Академии Наук, смог понять, почему так повёл себя чекист.

Сотрудник КГБ, несомненно, служил в девятке. Разные люди попадались тогда в КГБ СССР, и садисты, и подльцы и даже предатели, но вот дураков, там не было, это точно. По возрасту это был старший офицер и понимал все последствия, ожидавшие его. Именно его, а не эту троицу идиотов, задержи он их и притащи в контору. Понятно, эта компашка оказалась там случайно. А вот его-то, сослуживцы подняли бы на смех. Теракт предотвратил! Сопливого, перепуганного пацана взял и двух выпивох заодно! Второго Ли Харви Освальда обезвредил! Герой! Спас Болгарского лидера! Дырку уже под орден прокрутил? Засмеют до смерти. Только увольняйся. Да и что инкриминировать этим трём раздолбаям? Преступления они никого не совершили. У пацана, даже патронов не было. Нарушения правил перевозки оружия? Так это административная ответственность – штраф. Но всё могло обернуться значительно хуже для многих милиционеров и чекистов, ели этот анекдот дойдёт до самого верха, а он обязательно дойдёт, найдутся доброжелатели, доложат. Вот тогда, будет уже всем не до смеха. Начальство думает долго, а решает быстро. Куда смотрели на земле чекисты-опера? А милиция чем занята? Пацан, мать вашу, разгуливает с винтовкой по центру города, как на диком Западе, а дойди эта история до ушей Живкова? Ничего себе встреча от советских дорогих товарищей, через прорезь прицела! Лавина кадровых репрессий понеслась бы сверху. Именно лавина! Досталось бы на орехи всем начальникам, вплоть до министра и председателя. А виноват то кто? Понятно кто — стрелочник. Этот, дурак, который проявил ненужную инициативу. Несомненно, чекист быстро прокрутил ситуацию в мозгу и доступно, в убедительной форме, растолковал старшине, что почём и почему им лучше всё забыть. Ничего не было!

Ещё обучаясь в училище, Егор увлёкся пешеходным туризмом. Он совершал походы по окрестностям Минска. Проходя в одиночку до 30 километров за день с ночёвками у костра. Часто его маршрут лежал через Линию Сталина. Тогда в конце семидесятых это не был вылизанный и облагороженный туристический комплекс. Взорванные ДОТы, пробитые наши и вражеские каски, развороченные взрывами металлические двери укреплений и всюду, отстрелянные гильзы, море гильз, а порой кости, черепа, человеческие кости и уже не понятно советские или фашистские. Через тридцать пять лет смерть всех приравняла и правых и не правых. Все они лежали там, где их настигла костлявая, без званий, без чинов, без наград. Навсегда неизвестные, а теперь ещё и не чьи, брошенные  и забытые своей Родиной. Не важно, Советской, Немецкой. Эх, Родина! Ты же не уродина?! Увиденное тогда Егором отложилось в его памяти и спустя много лет стало одной из причин, которые повлияли на принятие им жизненно важного для него решения.

Образцово пройдя практику в кинотеатре «Центральны». Сдав,  отлично госэкзамен, у Егора неожиданная возникла проблема с оценкой по поведению.

Конфликт, с преподавателем обществоведения и основам экономики возник с первых занятий. Вспомним, звали этого учителя – Вилен! Производное, от Владимир Ильич Ленин. Не то, что бы Егор имел, что то против Компартии или Владимира Ильича, вечно живого самого человечного человека, нет, он просто относился тогда к этой теме — никак. Не до Ленина ему было. Море своих проблем: учеба, бокс, турпоходы, Дина подросла, и пришло время заняться её дрессировкой.

Причиной обострения отношений с Виленом стало участие Егора в подготовке к Октябрьскому параду. Участники были освобождены от занятий в дни тренировок. Вилен же как истинный неистовый коммунист того времени, требовал: «Посещение Обществоведения обязательно! Это политическое мероприятие! Все обязаны знать и понимать линию партии!». Егор, не до конца понимая с кем, он имеет дело, и какие могут быть последствия, а на минутку Вилен был парторгом училища. Парень прямо заявил ему: «Если бы это была кинотехника, электротехника, автоматика, то ещё можно пережевать за упущенные знания, а то пустой трёп. Простите, но на эти занятия я ходить не буду. Да и как Вы себе представляете. Посреди тренировки я бросаю знамя и предлагаю всем покурить пару часиков, пока я съежу в училище на обществоведение».

Конфликт не затих и после парада, а только набирал обороты. Уже из-за вредности характера Егора и как выяснилось смертельной обиды «партайгеноссе» Вилена. Дело дошло до педсовета, на котором решали какую ставить отметку в поведении Каминскому в аттестате. Вилен требовал неудовлетворительно, а с такой оценкой по поведению аттестат не выдавался. За Егора вступились: Суссана Владимировна преподаватель кинотехники, Эдуард Эдуардович Крассовский, руководитель практических занятий и автор учебника по кинотехнике, который так и назывался «Пособие киномеханика». По этому учебнику учились все киномеханики и не только в Белоруссии. Учитель, Основ работы киносети – которому всегда нравилось, как Егор рисовал рекламы, он работал в управления кинофикации, а в училище подрабатывал. Преподаватель электротехники, так просто заявила, что такого способного ученика у неё давно не было. Ничего не помогало. Железная позиция железного Вилена была – «непокобелима». Тогда в ход пошла тяжёлая артиллерия начал физрук, рассказавший, сколько хорошего сделал Егор для учащихся и училища в целом, а решающий удар нанёс военрук. Орденоносец, Вступивши в партию в 1943 году на фронте под пулями врага. Здесь конечно Вилен отступил. Приняли Соломоново решение. Наверняка, единственное в истории училища. Выдали Егору аттестат без проставления оценки по поведению. С пустой графой.

Егора, военрука, физрука повязала история у ограды Академии Наук. Они стали типа побратимы, а теперь бы сказали – подельники. Егор после выпуска неоднократно посещал физрука и военрука в училище, да и других педагогов, вплоть до своего призыва  в Вооружённые Силы. К удивлению он помирился с Виленом.

Полученные знания расширили кругозор парня, позволили разбираться в электронике и механике. Специальность киномеханика пригодилась ему во время обучения в военно-морской школе и последующей службе на флоте в частях ОСНАЗ. Случай происшедший с ним в Польше, благодаря профессии киномеханика вообще из ряда вон выходящий.

Получил Егор направление в кинотеатр «Центральный», туда, где и проходил производственную практику. Вот и начиналась его настоящая трудовая деятельность. Возврата к детству уже не будет. Придётся отвечать за свои поступки, тем более наступало совершеннолетие.

Кинотеатр «Центральный».

«Из всех искусств, для нас

важнейшим является кино»

В.И. Ульянов (Ленин)

            Кинотеатр «Центральный» находился  по адресу Ленинский проспект 13 и был всего то, на пять лет старше Егора. Близость кинотеатра к центру города, к площади Ленина, к зданиям в которых творили небожители Республики, определяла и его статус. В репертуаре кинотеатра, фильмы шли — первым экраном. Кино из-за бугра, порой можно было посмотреть только в «Центральном». Возможность достать билеты, на «офигенный фильмец», делали Егора своим человеком в среде Минской богемы. Достаточно припомнить, что Дом Кино, размещался в Красном Костёле и имел свою киноаппаратную, но не имел штатных киномехаников. Его обслуживали работники «Центрального». Да! Именно тот, Дом Кино в котором шли фильмы в режиме закрытого показа. Ну что сказать. Киномеханики всегда имели возможность провести в аппаратную одного или двух товарищей. В системе Минской кинофикации, киномеханики «Центрального» считались элитой.  Работать в нём было престижно и почётно. «Центральный» находился в шаговой доступности от Центрального вокзала и в окружении двух гостинец «Беларусь» и «Минск». Поэтому сеансов в его расписании было больше, чем у других кинотеатров города.

Зал кинотеатра имел широкий экран и пятьсот посадочных мест. Маленький, но богатый буфет. Фойе со сценой и небольшим залом, где перед сеансом, для зрителей выступали артисты эстрады. Достаточно уточнить. В этом доме на пятом этаже, с семьёй, жил создатель и руководитель ансамбля «Песняры». Владимир Мулявин. Старые работники кинотеатра помнили выступления, Владимира Мулявина и его первой жены Лидии Кармальской в фойе кинотеатра перед сеансами. В «Центральном» была заведена интересная традиция. Дети жильцов дома №13 ходили в свой «домашний» кинотеатр бесплатно.

            Сердце кинотеатра – это  аппаратная. Располагалась она в тыловой части здания на уровне третьего этажа. Попасть туда можно из подвального этажа кинотеатра. Рядом с буфетом размещалась неприметная постоянно закрытая дверь. Эта дверь, выводила на довольно крутую в пять пролётов лестницу, а та упиралась в железную дверь, где и находилась  киноаппаратная. Правда на лестнице, внизу справа приютилась ещё одна незаметная, но очень важная дверь, запасного выхода. Она вела во двор здания.

Этот боевой пост, где выпало трудиться Егору, состоял из пяти помещений. В маленький «предбанник» выходили. Фильмостатная, где в специальных стальных ящиках, фильмостатах, ранились фильмы. Перемоточная, в ней размещался специальный электрифицированный перемоточный стол. На нём перематывали километры плёнок и ремонтировали фильмы. Далее — сама аппаратная. В которой стояли четыре новых кинопроектора 23 КПК с ксеноновыми лампами и бесперемоточными устройствами, мощные диодные выпрямители, усилители звука, и последний писк того времени, система автоматического кинопоказа. Во время сеанса, в аппаратной положено выключать свет, вся эта мигающая и жужжащая аппаратура напоминала рубку космического корабля. В завершении комната отдыха. Стол, диван, кресла, стулья, стеклянный шкафчик с документацией вот и вся обстановка. Балконная дверь, выходящая на балкончик с пожарной железной лестницей.

Пришло время рассказать о тех, кто работал, обслуживал и ремонтировал весь этот комплекс.

Главный инженер. Саша Махонин. Лет тридцати пяти. Был женат. Отличный специалист. Демократичный руководитель, грамотный, начитанный человек, правда, очень полный и неряшливый, вечно взлохмаченный. Много курил и только папиросы «Беломорканал». Выпивал тоже в больших объёмах, но редко был пьян.

Инженер Татьяна Гальперина. Лет двадцати семи. Инженер только на бумаге. К аппаратуре Татьяна не подходила от слова вообще. Она её боялась. Гальперина танцевала в знаменитом коллективе «Хорошки» и там была её жизнь. На работу в кинотеатр Татьяна ходила просто погулять. По началу, она потребовала от вновь прибывших парней обращаться к ней по имени и отчеству. На, что Егор сказал ей: « Танечка, Вы такая прелесть, просто слов нет. А отчество? Оно Вас старит! Вам это таки надо? Оставайтесь прелестью!». На что Гальперина изобразив на лице кокетливое выражение, одобрительно махнула рукой.

Второй инженер Слава Навойчик. Лет сорока. С легкой формой ДЦП. Как и Махонин был специалист высшего класса. Женат. Имел детей. Вот только характером обладал хитрым, таким белорусским, с гнильцой и подлянкой. Пил много, но в отличии от Махонина довольно быстро пьянел.

Киномеханик Толик Красницкий. Дембель. Худощавый парень. Мелкий. Отслуживший срочную в войсках РВС где якобы залез, куда не следовало. После чего стал гладиатором. Женщин только гладил, а не … . Ну вы поняли. За всё время работы в кинотеатре, Егор не видел Толика на работе трезвым.

Киномеханик Ира Махонина. Жена Саши Махонина. Лет двадцати трёх. Дисциплинированный работник и не более. Впрочем, Ира была беременна и вскоре ушла в декретный отпуск.

 В аппаратной практически пили все и в любое время, по причине и без причины.  Правда, Махонин установил жёсткое правило. Вновь пришедшие работники, а таковыми были Егор и его друг, однокашник Гена Щетко, две недели сдавали зачёт Махонину по обслуживанию аппаратуры. Он доводил их действия до автоматизма. Егору и Генке завязывали глаза, и они в полной темноте, обслуживали проекторы, вели киносеанс. Переключали на ощупь тумблера, выключатели, рычаги. Переходили с одного поста-проектора, на другой, резервный проектор и всё на ощупь в темноте. Кинотеатр работал практически с девяти часов до двадцати трёх и без выходных. Обслуживание аппаратуры, профилактические осмотры и ремонты проводились исключительно ночью. Две такие ночи отработали парни плечом к плечу с Махониным и Навойчиком, Егор и Генка. Понятное дело на Толика Красницкого никто серьёзно в ремонтах не рассчитывал. Егор в большей мере порадовал Махонина, хотя и Генка был на высоте. Махонин и Навойчик в своё время тоже  закончили ГПТУ № 40. Испытав молодых, были рады, что не ошиблись. Только после всего этого Махонин, торжественно заявил коллективу аппаратной: «Слушайте все. Егор и Генка отличные спецы и я уверен в них. Теперь им можно наливать наравне со всеми». Егор, в отличие от Генки, не увлёкся спиртным, если и принимал участие в попойках на работе то очень редко.

Школа Махонина или особенности организма Егора помогли ему развить в себе одно интересное качество. Какой бы пьяный он не был, всегда помнил кто, что, кому и когда говорил. Трудно переоценить, пользу этого качества для разведчика.

Потянулись напряжённые трудовые будни. Кинотеатр работал в плотном режиме, в две смены. Последний сеанс заканчивался порой за полчаса до полуночи. Зарплата была приличная. Егор числился механиком АСК и получал на руки 115 рублей в месяц. Тогда в Минске высокой считались зарплата в 220 рублей. Столько, например, получал Егора отец. Фрезеровщик высшего шестого разряда. Мать, к тому времени переучилась на оператора ЭВМ и её зарплата составляла 120 рублей.

Работа была увлекательная, насыщенная интересными встречами, знакомствами, событиями. Не обошлось и без приключений.

В фойе, давно уже не выступали артисты эстрады. Дабы зрители в ожидании своего сеанса не скучали, их развлекали трансляцией песен с магнитофона на акустическую систему в фойе. Катушечный магнитофон стоял в комнате отдыха киномехаников. В определённое время его включали. Нужно заметить, что все работники аппаратной, даже Гальперина по звуку работающего кинопроектора и щелчкам автоматики легко контролировали ход сеанса, а что бы, музыка не мешала, звук в комнате отдыха иногда выключали. Когда всё шло нормально, ребята могли слушать музыку, а трансляция  в фойе могла и не вестись.

Однажды Егор, приволок на работу катушку с магнитофонной лентой. С песнями Владимира Высоцкого. Да ладно бы просто песни. Это были знамениты антисемитские куплеты. Егор и Генка на смене их слушали. Понятное дело, звук был только в комнате отдыха. Вошла Гальперина с приятелем. Таня была еврейкой. Да и её парень, далеко не славянской внешности. Закончился сеанс Егор с Генкой ушли в аппаратную готовить фильм к новой демонстрации. Посмотрев на часы, Егор говорит: «Гена! Включи музыку в фойе, уже время». – Гена заходит в комнату отдыха. Гальперина, с хахалем, курят в тишине. Генка нажимает «Пуск» на магнитофоне, перекидывает тумблер «Трансляция фойе», и возвращается в аппаратную помогать Егору. Через пять минут, в аппаратную, влетает дежурная администратор! Глаза навыкате, шерсть дыбом, с перекошенным ртом и воплем: «Вы с ума сошли! Нас всех посадят!». Они втроём вбегают в комнату отдыха. Там в тишине, в креслах молча курят Гальперина с приятелем. Егор начинает понимать, что произошло. Нажимает кнопку «Звук» на магнитофоне и « …Евреи. Евреи. Кругом одни евреи. В мире, нет бойца смелей, чем напуганный еврей. Евреи. Евреи кругом одни евреи! Мчится спутник по орбите с перигея в апогей. В нём кронштейн сидит прибитый. Первый в космосе еврей. Евреи. Евреи. Кругом одни евреи. В космос больше не летали. Их с Земли не выпускали. Где гарантия, что жид в космосе не убежит. Евреи. Евреи….». Егор, Генка, администратор в ступоре. Гальперина с приятелем молча курят бамбук. Высоцкий продолжает «…Средь учёных и врачей каждый третий не еврей. Остальные сами понимаете кто. Евреи…»

— Может уже хвати? — Простонала администратор и без сил опустилась на стул. Егор вырвал из розетки вилку магнитофона. Гальперина с приятелем, невозмутимо, закурили по новой сигарете. Впору сушить сухари. Через час Егора вызвал директор кинотеатра:

— Ты враг! Ты шпион! Ты диверсант! Ты решил нас всех посадить? КГБ, между прочим, по соседству. За нами уже идут. Ехать даже не надо – набросился директор Гончаров на Егора только он вошёл в кабинет. Откуда было знать старику насколько пророческими окажутся его слова. Егор молчал. Что тут можно сказать.

Удивительно, но фортуна была и на этот раз благосклонна к парню. Ему за это ничего не было. Когда страсти, улеглись, а администратор успокоилась, она рассказала, что происходило в фойе.

Как всегда в фойе стоял небольшой гул. Так бывает, если на небольшой площади собирается много людей. Вдруг! Высоцкий! Гул затих и в тишине «…Средь животных и зверей даже птичка воробей, ну по повадкам как еврей. Евреи. Евреи Кругом одни евреи. Даже в Африке народы есть и жиденькой породы. Для примера вот пигмей. Хоть и чёрный, но верей! Евреи. Евреи Кругом одни евреи…». Затем произошло невероятное! Люди начали смеяться. Смех нарастал! Раздались аплодисменты! Чем дольше Высоцкий пел, тем сильнее звучал смех, и крепчали аплодисменты. Администратор стремглав бросилась в аппаратную.

Игра в русскую рулетку с КГБ у Егора была в крови, и на этом он конечно не успокоился.

Ира Махонина ушла в декрет. Гена и Егор на освободившееся место подтянули их подружку из группы в училище, Таню Куракову. Она работа на мизерной зарплате в кинопрокате. Таня была замужем и ждала ребёнка. Ребята скрыли это от всех, что бы Танюха смогла получить хорошие декретные. Что бы понять, как всё потом случилось, нужно пояснить, технологию демонстрации и съёмки кино в те времена. На 35-милиметровую плёнку снимали фильмы с обычным экраном, либо с широким экраном. На Западе делали просто. Плёнка у них была высокого качества, мелкозернистая. Поэтому в камеру вставлялась рамка — кашета. При демонстрации такая же, кашета вставлялась и в фильмовый канал проектора. Вот вам и широкий экран. С советской плёнкой «Свема» такой фокус не прокатывал. Низкое качество серебряного слоя. Но советские люди шли всегда другим путем. Они придумали анаморфотную насадку из цилиндрических линз. На плёнке, по высоте изображение оставалось не изменяемым, а по ширине сжималось вдвое. При демонстрации такая же насадка, устанавливалась на кинопроектор. Аппарат 23КПК имел револьверную систему смены объективов. Легким движением руки, в мгновение ока, анаморфотка менялась на обычный объектив и обратно.

Советская идеология требовала, каждую демонстрацию художественного фильма, предварять показом жизнеутверждающего киножурнала в духе, «Новости дня» или на худой конец сатирического «Фитиля». В тот роковой вечер демонстрировали  «Новости дня».

Это был последний сеанс. На смене Егор и Таня Куракова. Шёл отличный новый, широкоэкранный, цветной музыкальный фильм «Мама». Егор на втором и третьем посту зарядил фильм. Первый пост, на котором, как правило, демонстрировали киножурналы, Таня, проигнорировала и зарядила на четвёртом посту киножурнал «Новости дня». Что взять с беременной женщины. Дежурная, которая, находится в зале за микшерским пультом, погасила свет в зале и Таня, включив проектор, подняла заслонку. На экране зашагали суворовцы. Затем появился дорогой Леонид Ильич Брежнев. Меньше, чем через минуту, в аппаратной заревел сигнал тревоги из зала с микшерского пульта. Егор и Таня бросились к проектору. Плёнка шла ровно, звук тоже чистый, а микшер просто разрывался. Оба киномеханика посмотрели в окошки на экран. Дорогой Леонид Ильич читал речь. Всё было в норме, на первый взгляд и тут Егора смутили размеры Брежнева: «Таня! Насадка!» — закричал он. Татьяна стояла у проектора и одним движением руки поменяла анаморфотку на обычный объектив. Зря она это сделала. Егор только и успел, что выдохнуть: «Нет! Не надо!», — но уже было поздно. Леонид Ильич, из бревна, что носил Ленин на субботнике, которое потом обросло густыми чёрными бровями и стало править страной, вмиг обрёл свои обычные размеры. Минут десять зал ревел и укатывался со смеху. Таня рыдала у проектора. Егор подошёл к ней: «Танька! Ты сидела в комнате отдыха. Я готовил сеанс. Ты поняла меня? Кивни головой», – Куракова, рыдая закивала головой, словно пони — «Запомни — это я виноват! Если не хочешь рожать в тюрьме», — утешил беременную, идиот. Девка впала в истерику. Егор оттащил её в комнату отдыха и насилу успокоил. Фильм шёл своим ходом, приближался конец сеанса, на часах стрелки показывали, 23.30.  В дверь аппаратной требовательно позвонили. Таня, побледнела, словно полотно и одними губами прошептала

— Это за нами?

— Ша, Танюха! Надо было тебя давно домой отправить. Не допетрил. Дурак, — Егор пошёл открывать дверь, —  на лестнице стоял директор кинотеатра. Взгляд у него был как у побитой собаки.

— Егор. Я тебя умоляю. Хочешь стану на колени? Увольняйся. У меня семья, внуки. Пожалей старика. Доведёшь ты нас до цугундера.

— Хорошо. Завтра напишу заявление. Сейчас езжайте домой. Поздно уже. Пока хоть транспорт ходит. Я закончу скоро.

— Ты один на смене?

-Да. Я Таню давно отпустил. Она себя плохо почувствовала.

— На контроле говорили, что она не проходила.

— Она ушла через запасной выход. – Егор не хотел пускать директора в аппаратную и не хотел, что бы он видел зарёванную Таню.

Утром Егор написал заявление по собственному желанию

Парню опять неслыханно повезло!  Никто из зрителей не стуканул. Сколько ещё он будет испытывать судьбу? Время покажет.

Преданней собаки нет существа.

Нам людям до собак не дорасти,

До преданности их и благородства

А им вовек не опуститься 

До подлости и человеческого скотства

Омар Хайям

            Щенок Дина, которую купил Егор на рынке, выросла в красивую немецкую овчарку восточноевропейского типа. Дина росла милым, умным щенком. Они много гуляли с Егором.  Как и положено собака полюбила хозяина всей своей чистой собачьей душой, и Егор всем сердцем привязался к ней. Однажды, когда Дина была уже довольно крупной, на прогулке она сильно порезала лапу, Егор перевязал  рану своим носовым платком и несколько километров тащил Дину на руках домой.  В семье её приняли и по-своему любили все, но конечно другом и хозяином был Егор. Когда Егор, находился на роботе, собаку выгуливали его родные. Брат Дима и Дина ладили плохо. Собака его игнорировала. Их прогулка носила вид битвы. Дима тянул Дину за поводок, а та старалась идти туда, куда ей вздумается. Мать, если ей приходилось вывести собаку, вцепившись в поводок, бежала за собакой по газонам и тропинкам. Отец с собакой быстро нашли консенсус. Он бросал поводок Дине на спину. Она шла по своим делам, а отец по своим, в пивную. Выпив пивка, он выходил из пивнушки, а собака ждала его у входа. Они вместе возвращались домой. Егор же выгуливал Дину несколько часов. Он вообще не доставал из кармана поводок. По его команде «Рядом», Дина, как пришитая шла возле его левой ноги. Гуляли на берегу Свислочи или в посёлке Шепичи на пустыре, там часто собирались собачники. Егор давал команду «Гуляй» и Дина, срывалась с места и нарезая круги, сжигая всю накопленную за день энергию. Если были другие собаки, они вместе гуляли и резвились, а хозяева общались. Так Егор познакомился с Евгением Дорониным. Они стали друзьями. Однажды на Дину бросилась взрослая овчарка Яна. Это была очень злобная собака. Агрессивность в ней, развивал её хозяин, заметно обиженный по жизни неудачник. Яна нацелилась на шею молодой Дине. Егор в последний момент успел подставить ногу. Овчарка слёту вцепилась ему в голень, вонзив все четыре клыка в икроножную мышцу. Подбежавший хозяин оттащил свою суку. Пока шли домой у Егора полный сапог крови набрался. Неделю он с трудом ходил на занятие в училище. Полезный жизненный опыт, научивший его не бояться собак.

Вскоре Дина прошла, Общий Курс Дрессировке (ОКД) на базе Клуба служебного собаководства при ДОСААФ. Этот курс предусматривал обучение собак повседневным командам и управлению собакой её хозяином. Дина и Егор отлично сдали экзамен. Затем пришло время курса защитно-караульной службы (ЗКС). Этот курс обучал собаку специальным приемам и развивал у неё определённые навыки. Вот некоторые из них: охрана хозяина, обыск местности, задержание нарушителя, определения человека по запаху, преодоление заборов, хождение по буму, подъём и спуск по лестницам. Особое внимание уделялось выработки у собаки устойчивого рефлекса от подбирания пищи с земли и отказ брать что-либо с рук чужого. Собак приучали к выстрелам и взрывам. Для этого использовали стартовый пистолет и взрывпакеты. Дина и её хозяин успешно сдали и этот экзамен. Так Егор стал инструктором служебного собаководства.

К сожалению, жизнь собаки Дины нельзя было считать безоблачной. В семье установилась отвратительная атмосфера. Матери Егора уже стукнуло сорок. Истеричный её характер усугубляли начинающиеся возрастные изменения в организме женщины. Скандалы и истерики теперь касались не только мужа, но и старшего сына. Так бывает, когда женщина живёт с нелюбимым и ненавистным ей мужем. Она в какой-то мере свою обиду проецирует и на сына, тем более, что Егор внешне очень похож на отца. Как всегда поводом являлись деньги. Мать предъявила ему ультиматум: «Отдавай мне зарплату или уматывай из квартиры вместе со своей собакой». Отлично понимая, что парню некуда пойти, тем более с Диной. Егор вынужден был терпеть такое положение. Взрослый парень, неплохо зарабатывающий и без копейки денег. Этого матери казалась мало и она практически ежедневно устраивала Егору скандалы, по поводу и без повода. Постоянно шантажируя парня тем, что она терпит в квартире его собаку. Более того несчастная Дина питалась отвратительно. Ей покупали только вымя. Варили каши. Когда Егор заикался, что ей нужно мясо, он получал ответ, что они сами редко едят мясо. Конечно, все деньги мать откладывала на летний отпуск в Гаграх. Собака болела. Порой, хозяин, доведённый до белого каления своей мамашей, а в этом у неё был многолетний опыт, срывался на бедном животном. Всю жизнь, Егор не мог простить себе эти срывы, и недоумение в преданных глазах побитой им Дины. После очередного скандала он взял Дину и поехал с ней на Сторожовку, на рынок, где, когда её купил. Егор продал Дину. Трудно передать в каком состоянии он вернулся домой. Только он вошёл в квартиру мать всё поняла. Он швырнул ей деньги со словами: «На, бери! Может теперь, ты заткнёшься, наконец! Добилась своего!». Отец был дома. Он встал на сторону Егора. Мать стала требовать вернуть собаку. Трудно сказать, что в ней возобладало, но точно не любовь к Дине, а скорее всего, она поняла, что теперь Егор просто уйдёт из дома, а она потеряет доход. Эта женщина всю жизнь страдала патологической страстью к деньгам. Благо Егор отвозил Дину вместе с её новым хозяином в Колодищи. Он вернул покупателю деньги  и забрал собаку домой.

После этого случая мать попритихла, тем более Егор заявил: « Сколько тебе денег надо на еду? Шестьдесят рублей. Получишь. Ты за квартиру платишь. Не буду вдаваться в детали. Ещё тебе десять и всё. Если нет. Я сниму квартиру. А Дину продам». Мать сообразила, что лучше иметь что то, чем потерять всё. Тем более у неё постоянно возникали новые и новые проблемы, для решения которых, она снова и снова выуживать у Егора деньги.

Как инструктор служебного собаководства Егор знал, на что способны служебные собаки, а на что нет. Сколько времени может идти по следу розыскная собака и как на это влияет погода и её усталость. Как спрятаться и чем нейтрализовать караульного пса, а также другие тонкости и особенности использования собак. Он реально не боялся их. Отлично понимая по поведению собаки, когда она просто лает, а когда сейчас броситься. На дрессировке, хозяева поочерёдно одевали дрессировочный халат и на них травили обучаемых питомцев. Егор овладел движениями захваченной псом руки не дающим, собаке сделать перехват. Он отработал особый взгляд в глаза собаки заставляющий её отступить, но нужно уточнить, что этот приём работает, только если собака одна. На собачью стаю он не сработает. Трудно переоценить значения этих знаний, навыков и умений для разведчика.

 Что бы закончить эту историю, придётся упомянуть, что сразу после призыва Егора в Вооружённые Силы, от собаки избавились. Дину продали. Во время отпуска Егора, они с братом навестили её. Дина сидела на цепи. Исхудала. Облезла. Спустя  несколько месяц после этого визита она умерла.

Судьба Дины, оставила глубокую рану на сердце Егора и ещё больше оттолкнула его от родных. Он понял, что для матери, существует только забота об её собственном благополучии. К сожалению, последующие события, подтвердили его опасения, но это уже другая история

Внештатный сотрудник Уголовного розыска.

Наша служба и опасна, и трудна,

И на первый взгляд как будто не видна.

Если кто-то кое-где у нас порой

Честно жить не хочет,

Значит, с ними нам вести незримый бой,

Так назначено судьбой для нас с тобой,

Служба дни и ночи.

Анатолий Горохов

Однажды в дверь их квартиры позвонили. Егор открыл. На пороге стояли трое. Милиционер в форме и звании лейтенанта и двое в штатском.

— У Вас есть овчарка? – с порога спросил милиционер.

— Да есть, — ответил Егор.

— Вам надо проехать в отделение милиции.

— Сейчас? – спросил парень. Милиционер утвердительно кивнул. Егор оделся. Они вчетвером спустились в низ. У подъезда ждал милицейский «бобик». Егора посадили в задний отсек машины для арестантов и повезли в Ленинский РОВД города Минска. Завели в кабинет. В кабинете сидел мужчина в штатском. Вместе с Егором вошли и те двое, что приезжали к нему домой. Указали на стул, стоявший посреди комнаты. Егор сел. Они расселись вокруг парня и начали перекрёстный допрос. Спрашивали: где работает, кем, с кем дружит, кода и где выгуливает собаку. Егор отвечал спокойно, он ещё не понимал, чего от него хотят. Это были оперативники уголовного розыска. Один из них обратил внимание, что кисть парня была забинтована.

— Что с рукой? – спросил он.

— Сбил кожу на тренировке, рана загноилась, – оперативники оживились.

— Покажи! – Егор разбинтовал рану.

— Чем занимаешься  — последовал вопрос.

— Боксом.

— Вот как! Отлично! – обрадовался оперативник.

— Давай ка парень, расскажи, где ты был два дня назад в 21 час.

— С собакой гулял.

— С собакой? Где и с кем?

— В Шепичах. Там и другие собачники выгуливали своих собак. Эрдельтерьер «Гусар». Овчарки «Яна» и «Пальма» с хозяевами, – уже взволновано отвечал парень, начиная понимать, что его в чем-то подозревают, но он знал, что не совершал ничего противоправного.

— Что ты тут нам собак перечисляешь. Ты о хозяевах говори. Мы что этих «Гусаров» и «Пальм» допрашивать будем, – возмутился один из оперативников.

— Хозяев я знаю только по именам. Живут понятно в Серебрянке. Где конкретно не знаю, — слукавил парень, интуитивно понимая, назови он этих людей и навлечёт на них беду, — ищите. Меня же вы нашли.

— Ты нас тут ещё поучи, молокосос. Можем с тобой  и иначе поговорить. Сидим тут с ним церемонии разводим, – вспылил один из милиционеров. Егор повернулся и молча посмотрел ему в глаза. Потом спокойно сказал.

— Ну, давай начинай.

— Ты чего это мне тыкаешь, — вскочил оперативник.

— Сядь! – осадил его сидевший до этого молча мужчина, видимо старший. Затем он обратился к Егору.

— Два дня назад двое ограбили магазин. Разбили витрину. Вмешался прохожий. Они его избили. С ними была собака овчарка. Подскажи, кто это мог быть. Тебе хорошо известна компания собачников? — Егор кивнул и задумался. Спустя несколько минут он заговорил, обращаясь к старшему оперативнику.

— Говорите, была овчарка, но их не так много. Исключая хозяек остаются трое. Один художник, с его «Лордом» раньше гулял Женя Доронин. Но Женьку призвали в армию. Хозяин «Яны», он был вечером на площадке. Я пришёл. Он был там и скорее всего, пришёл намного раньше. Молодой мужчина лет двадцати пяти. Зовут Олег. Явный ботаник, хоть и с амбициями, но дохлик. Третья овчарка «Рекс», но это очень молодой пёс, около года и хозяин его школьник, – потом ещё подумав, добавил, – Есть ещё две овчарки. Взрослые собаки, но у них хозяйки. Хотя. Гулять с собаками могли и члены семьи. Те, кого я знаю, состоят в Клубе служебного собаководства. Там можно взять списки и адреса. Есть, кто держит собак и в клубе не состоит. Я о них мало что знаю. Иногда в Серебрянке вижу собак, которых не знаю», – закончил Егор.

— Спасибо и на этом. Сейчас иди домой. Завтра к 14 часам придёшь сюда, – подвёл итог допроса старший.

— У меня работа, — возразил Егор.

— Мы дадим тебе повестку. Покажешь на работе. Договорились? – Егор кивнул.

— Выпиши ему повестку и пусть идёт домой, – приказал старший, нагрубившему Егору оперативнику.

На следующий день, в милицейском коридоре  Егор встретил хозяев овчарок, которых знал и ещё нескольких незнакомых, как впоследствии оказалось тоже владельцев собак. Вскоре их всех пригласили зайти в кабинет, где уже находились вчерашние оперативники и незнакомы полный парень с синяками на лице:  «Свидетель»  — мелькнула у Егора мысль.

— Вы узнаете кого-нибудь из этих людей? – обратился оперативник к свидетелю. Последний, внимательно посмотрел на всех и с уверенностью заявил.

— Среди этих людей тех двоих нет.

— Все свободны, – сказал старший оперативник и вдруг неожиданно обратился к Егору.

— А Вы задержитесь.  К Вам есть ещё вопросы. Подождите в коридоре.

В коридоре Егора окружили хозяева собак. Все спрашивали. Что случилось? Почему тебя задержали? Чем тебе помочь? В итоге решили: «Мы тебя будем ждать на улице возле милиции. Если, что сообщим твоим родным. Мы тебя не оставим». Тут из кабинета вышел старший оперативник и направился к Егору.

— Не против, если на ты? Я старший оперуполномоченный уголовного розыска капитан Новицкий  Сергей Иванович, — затем добавил – можно просто Сергей.

— Хорошо. А в чем то дело? – спросил удивлённый Егор.

— Пойдем к начальнику уголовного розыска. Он нас ждёт там, всё и узнаешь, – они поднялись на этаж выше. Вошли в кабинет. За столом сидел подполковник. Он предложил Егору сесть. Расположившись втроём, вокруг стола, начальник начал разговор.

— Мы навели о тебе справки, – обратился он к Егору —  ты комсомолец, спортсмен, боксёр, инструктор служебного собаководства. Вот Сергей Иванович говорит, что ты показался ему толковым парнем. Предлагаем тебе вступить в оперативный комсомольский отряд и позвать остальных хозяев собак. Как ты на это смотришь? —  закончил подполковник.

— Я согласен, а с остальными  нужно поговорить. Не знаю, как они отнесутся к этой идеи. Захотят ли они рисковать своим собаками.

— Конечно, каждый будет решать сам. Мы попробуем выбить деньги на питание собакам, – вступил в разговор Сергей Иванович, — если после армии пожелаешь работать в милиции, то милости просим, а если ещё и учиться, то в школу милиции запросто, только сдай экзамены. В университет на юрфак, тоже поможем, — с жаром начал он агитировать парня, и подытожил – Да и работа у нас интересная, полна приключений и очень нужная.

— Я согласен. Раз полная приключений и с остальными поговорю, — принял решение Егор.

Так Егор в восемнадцать лет стал внештатным сотрудником уголовного розыска и членом оперативного комсомольского отряда добровольных дружинников. Дали своё согласие ещё несколько собаководов, в том числе и одна девушка. Вот, только деньги на питание собак, так и не удалось выбить.

Строгого графика дежурств не было. Егор с Диной приходили в опорные пункты к 17часам, в дни, когда был свободен. В основном, он вместе с патрулем ПМГ, патрулировали район. В случае необходимости Егор с Диной задерживали правонарушителей, но эти случай были единичны. Как правило, присутствие собаки, действовало отрезвляющее на нарушителей правопорядка. Совместно с уголовным розыском и оперативно комсомольским отрядом участвовал в облавах и задержаниях находящихся в розыске преступников.

В одно время по Серебрянке прокатилась эпидемия краж из автомобилей. Снимали колёса, зеркала, вырывали магнитолы, очищали салоны и багажники. Было решение организовать ночное патрулирование всего района силами комсомольского оперотряда и милиционеров под руководством сотрудников угрозыска. Разбились на группы по четыре человека, три дружинника и милиционер с рацией. Поделили Серебрянку по квадратам. Всем дружинникам выдали повестки на следующий день, для предъявления по месту работы, что бы люди могли отдохнуть после бессонной ночи. Впрочем, так поступали всегда, когда Егора или его товарищей по отряду приглашали на ночные или дневные операции. В те времена начальники не пытались возражать по поводу пропусков работником работы в случае предъявления повестки из органов. Дураков среди руководителей, желающих бодаться с милицией, не было.

К трём часам ночи Дина почуяла человека. Егор, милиционер и Дина обнаружили на школьном стадионе мужика. Постовой начал обыскивать задержанного. Егор и Дина, как и требуют, правила защитно-караульной службы  стояли в готовности в трёх метрах от нарушителя, как вдруг, милиционер вынимает из-за пазухи мужика – топор! Егор и сотрудник даже присвистнули, а Дина зарычала и попыталась броситься на нарушителя, благо Егор удержал её на цепи. Три часа ночи и мужик с топором за пазухой в спальном микрорайоне! Это по круче будет, чем «… как пройти в библиотеку в три часа ночи…». Задержанного, доставили в отдел. Утром, правда, всё проверили и отпустили. Выяснилось, что он шёл со второй смены и нёс домой топор, который взял утром поточить. Прав Новицкий приключений было достаточно.

Случались и серьёзные происшествия. Так однажды, дружинники и оперативники вместе с патрулями, выехали на массовую драку. Дрались около трёх десятков человек. Прибывшие силы правопорядка начали задерживать хулиганов. Егор скомандовал Дине «Взять» и спустил с цепочки. Собака бросилась к нарушителю. Вдруг Егор заметил, как у последнего в руках блеснул нож. В три гигантских прыжка Егор оказался впереди собаки и с размаха обрушил цепь на голову хулигана. Цепочка чётко прошла через затылок, спину  и достала до задницы. При этом рассекла болоньевую куртку на спине. Задерживаемый рухнул, словно подкошенный сноп, обливаясь кровью. Егор схватил за ошейник Дину и побежал в толпу задерживать остальных. Помимо, вырубленного Егором, на земле без чувств, валялось ещё несколько участников драки. Кто смог убежали. Остальных задержали. К пострадавшим, вызвали машины скорой медпомощи. Крестник Егора валялся весь в крови с зажатым в руке ножом. Оперативники зафиксировали нож, а Егор не спешил признаваться, что это его рук дело. В темноте и горячке, никто ничего не заметил. Медики забрали всех пострадавших. Никаких последствий не последовало. Никто ничего не расследовал. Егор же будучи уже опытным, сам не лез с расспросами. Возможно, тот хулиган и не вспомнил, кто его отоварил, а возможно и отдал Богу душу и это списали на участников драки. История умалчивает. Стоит только обратить внимание, что Егор давно водил Дину на цепочке. Это было крепкая, из толстой нержавеющей стали цепь, состоящая из продолговатых скрученных звеньев. Выгуливая собаку, он тренировался наносить удары на столбах или деревьях этой собачьей упряжью, и как показало время, достиг в этом деле убийственных результатов.

Однажды Егор, зашёл в опорный пункт охраны правопорядка по личному делу. Дина поранила серьёзно крестец, налетев на проволоку и лежала дома. В опорнике находились несколько знакомых внештатников. Участковый, капитан Сергей Лавринович, инструктировал заступающих на дежурство дружинников с Камвольного комбината. Раздался телефонный звонок из отдела. На пересечении Маяковского и Денисовской, в одном из домов рецидивист Круподёров с топором напал на соседа. Потребовали,  немедленно вылать туда людей, у них в отделе, все машины в разъездах. Будто бы транспорт был в опорном пункте. Капитан Лавринович, Егор и ещё один внештатник по имени Женя, на троллейбусе, поехали на экстренный вызов. Понятное дело приехали к шапочному разбору. Погром в квартире, побитая жена Круподёрова, избитый сосед, который вступился за женщину, перепуганные в слезах дети. Самого виновника и след простыл. Лавринович разложил бумаги, стал оформлять протокол, а внештатникам поручил опросить соседей сверху и снизу. Прежде чем Егор с товарищем ушли Сергей Лавринович задержал их: «Соседи могут ничего не сказать. У упыря этого четыре судимости. Рецидивист. Зверь. Его здесь все боятся. Смотрите, чего он тут натворил, но всё же постарайтесь, может, кто и заговорит». Парни спустились этажом ниже, на второй этаж. Позвонили  в несколько квартир, но говорить с ними о Круподёрове люди отказывались. Прямо заявляя, что бояться. Егор позвонил в четвёртую, последнюю на площадке, квартиру. Отрыла пожилая женщина. Не успел Егор с ней заговорить, как увидел, что по лестнице поднимается мужик. В майке, трико, не сильно трезвый, невысокого роста. Худой. С уголовной рожей. Егор только и спросил женщину.

— Это Круподёров?

— Да! – Испугано ответила она.

— Женька берём его! – крикнул Егор напарнику и бросился наперерез Круподёрову. Тот ничего не успел понять, как оказался на полу, со скрученными за спиной руками. Парни подняли, эту грозу дома и как барана поволокли наверх. Они втащили рецидивиста в его квартиру и Егор крикнул: «Сергей! Мы его взяли!». На крик вбежал Лавринович, не веря своим глазам, только и произнёс: «Ну, вы даете хлопцы! Обалдеть! Самого Круподёрова повязали!». Тут, увидев милиционера в форме и наконец сообразив, кто эти пацаны, которые спеленали его, пришёл в себя и Круподёров. Он взревел как зверь, и стал рваться из рук внештатников, при этом извергая угрозы в адрес Лавриновича, ребят, жены, соседа, своего сына который вызвал на него «лягавых». Егор поднял матерящегося ублюдка на ноги и справой, коротким, но мощным с акцентом ударом пробил ему солнечное сплетение. Круподёров захрипел и сложился пополам. Егор повернулся к жене Круподёрова и его сыну.

— Вы идите отсюда. Мы сейчас ему всё растолкуем, и ты бы Сергей тоже шёл писать свои бумаги, ты при исполнении, а мы с Женькой, так погулять вышли. С нас то, какой спрос, — обратился он к Лавриновичу. Все вышли. Остались внештатники и корчащийся на полу зверёныш-рецидивист. Последний, уже восстановил дыхание и пытался подняться с пола.

— Вставай! Вставай! Сморчок, – подбадривал Егор уголовничка, – значит ты тут гроза и страх божий?

— Я тебя лягавый порву… — начал было Круподёров, но боковой Егора снизу и слева отправил его в нокаут. Через десяток секунд придя в себя, Круподёров опять пытался рычать, но Егор захватом из боевого дзюдо, которому он обучился, тренируюсь с оперативниками на стадионе «Динамо», перекрыл ему кислород, пережав предплечьями рук его шею. Затем тихо и спокойно прошептал на ухо этому ублюдку.

— Я тебя убивать не буду. Подержу так, пока твой мозг, не начнёт отмирать. На всю оставшуюся жизнь будешь идиотом. Мне ничего не будет, я вообще гражданский, а не мент. Если понял, подай знак рукой, — Круподёров лихорадочно застучал  руками по полу. Егор не сразу, но отпустил его.

— Сергей! – позвал Егор – ты, где там? — в комнату вошли Лавринович и семья Круподёрова. Хулиган, беззвучно ловя воздух ртом, сидел на полу, и со страхом смотрел на Егора.

— Ты что с ним сделал? – встревоженно спросил капитан парня.

— Объяснил ему ошибочность его поведения. Он теперь будет себя хорошо вести.- В комнату вошли два сержанта милиции. Наконец прибыла патрульная машина.

— Забирайте этого, – кивнув, на Круподерова, скомандовал капитан Лавринович.

 На суде Круподёров заявил, что его избили внештатники. Егора и его напарника вызвали в суд для дачи показаний. Егор объяснил суду, что при задержании применил силу, так как подсудимый был опасен для окружающих и оказывал сопротивление. Суд принял к сведению показание внештатных сотрудников, а Круподёрову определил наказание сроком четыре года строго режима.

 В отделе, на какое то время Егор стал героем. Милиционеры при встрече жали ему руку и приговаривали «Это надо же такого зверя задержал. Молодец!».

Весной новое преступление потрясло райотдел. Под мостом через Свислочь, на улице Денисовской, обнаружили труп парня с тридцати восемью ножевыми ранами на теле и с отрезанным членом! Правда член вскоре нашли. Недалеко. На троллейбусной остановке в урне его нашла женщина ожидавшая транспорт. Резонансное преступление. Подняли всех на ноги. Внештатникам, дружинникам оперотряда, дали повестки на три дня освободив их от работы. Прочёсывали всё и вся. Чистили «малины» и «хазы», притоны и общаги. Трясли всех стукачей и уголовников. Безрезультатно. Никаких зацепок. Шли третьи сутки, отведённые министерством на поиск преступника или преступников. Параллельно раскрыли с десяток других преступлений разного характера, а по этому, жуткому убийству ничего.

Всё разрешилось самым неожиданным образом. В дежурную часть Ленинского районного отдела милиции обратилась женщина. Она поведала дежурному следующую историю:

— Два дня назад мой сын, Денис, пришёл домой под утро. Весь в крови. Вчера весь день и сегодня сидит на кухне и кромсает ножом скатерть на кухонном столе. Я боюсь. У него бешеный взгляд и он рычит словно волк. Помогите! Он меня убьёт, — в слезах запричитала напуганная женщина.

Помимо дежурного с помощником, в дежурке в этот момент находились два патрульных,  Егор с Диной и оперативник, тот самый, который грубил в своё время Егору на допросе. Егор с ним не общался и не разговаривал. Дежурный обратился к оперативнику.

— Съезди на патрульной машине. Надо проверить, в чём там дело. Приказано на все сигналы реагировать. Тут смотри и кровь, и время совпадает два дня назад. Вот возьми с собой дружинника с собакой.

— Хорошо, только без собаки. Зачем она там, – согласился оперативник.

— Поедешь без собаки? – спросил дежурный Егора.

— Поеду – Егор отвёл Дину в дальний угол дежурки. Бросил на пол цепочку и скомандовал: «Охраняй». Собака легла возле цепочки. Постовые, оперативник и Егор погрузились в патрульный «газик», где уже сидел водитель-милиционер, и поехали по адресу.

Прибыли на место. Вчетвером у подъезда стали решать, как действовать дальше. Оперативник решил так: «Ключи мне хозяйка дала. Это четвёртый этаж. Из окна не сиганёшь, ноги поломаешь. Вы двое в форме ждёте на лестничной клетке. Я и дружинник, идём в квартиру. Мы в гражданке не будем его пугать, а там дальше по обстановке. Всё. Погнали». Вошли в подъезд. Водитель остался в машине. Поднялись на четвёртый этаж. Дом был пятиэтажный без лифта. Дверь оказалась незапертой. Первым шёл оперативник, за ним Егор. Направились по узкому коридору на кухню. На кухне, за столом, сидел парень лет восемнадцати. Мелкий. С виду заморыш. В его руках был здоровущий тесак. Он им кромсал в хлам изрезанную клеёнку и поверхность стола. Парень поднял глаза и пустым взглядом уставился на оперативника. Вдруг за спиной Егора раздался шум. Повернувшись, он увидел одного из сержантов. Парень тоже увидел человека в форме, взревев словно зверь вскочил на ноги. Оперативник, попятился назад, но споткнувшись об табурет, завалился на плиту. С рёвом, озверевший парень бросился к беспомощному оперативнику. Взмахнул рукой и в воздухе блеснуло лезвие тесака. Егор в мгновение делает шаг левой ногой вперёд и в сторону, встает между оперативником и нападавшим. С правой руки, с акцентом, проводит классически кросс в голову нападавшего. Удар пришёлся в болевую область на лице человека, впадину над верхней губой. Звон падающего ножа. Грохот перевёрнутого стола, который сгрёб получивший удар зверёныш и глубокий нокаут ставит точку в задержании убийцы.

На квартиру вызвали следственную группу. Егор пошёл в отдел, благо это не далеко. Дина ждала его, добросовестно охраняя цепочку. Забрав собаку, они пошли домой. На этот вечер приключений было уже достаточно.

Поздно вечером Егор услышал звонок в дверь. Открыв, он увидел на пороге Новицкого и оперативника, с которым они несколько часов назад задерживали преступника.

— Егор извини, что так поздно. Нужно срочно поговорить – начал Сергей Новицкий. В коридоре показались испуганная мать и встревоженный отец. Егор успокоил их.  Накинул куртку. Свистнул Дину. Вчетвером спустились на лифте вниз. Дина довольная внеплановой прогулкой помчалась по ночным газонам. Егор, Сергей и оперативник расположились на скамейке. Оперативник достал из кармана коньяк. Коньяк был дорогой, «КВ». Он открыл пробку кашлянув обратился к Егору.

— Егор. Ты прости меня, я был не прав тогда. Ну, ты помнишь. Извини. Ты мне сегодня жизнь спас. За это надо до гробовой доски поить. Вот тебе моя рука, — оперативник протянул руку. Егор пожал протянутую руку и представился.

— Егор

— Коля — ответил оперативник.

— Коля. Я не помню ничего, за что бы мне тебя прощать. Сегодня? Так ты бы так же поступил, случись это со мной. Работа Николай у нас такая. Верно Сергей? – обратился Егор к молча сидящему рядом Новицкому и добавил – Сплошные  приключения. — Все трое рассмеялись.

Коньяк кончился быстро. С горла и под мануфактуру. Так говорили, когда закусывали рукавом, ибо больше было нечем.

— Это ещё не всё парень – вытирая усы, продолжил Новицкий, – Твой подвиг нам завтра выйдет боком. Мало не покажется никому.

— Что же не так? – удивился Егор.

— Что не так? А всё не так Егор. Тебя там вообще не должно было быть. Представь сколько вони будет. Внештаник, без оружия, да оно то, оружие, тебе и не положено и на задержании убийцы! Представь, если бы он тебя пырнул, или хуже того. Всем бы головы оторвали, невзирая на должности и погоны.

— Сергей, что это первый раз?

— Ты ещё расскажи начальству, что это не единичный случай. Тогда встанет вопрос. Чем у вас сотрудники занимаются, если дружинники и внештатники идут на задержание опасных. Ещё Круподёрова вспомни. Пойми, нам, всему, УГРО будет хреново.

— Ты что предлагаешь?

— Егор тебя там не было сегодня. С постовыми я договорился. Эти колхозные бараны будут молчать. Один из них полный идиот, впёрся в форме, хотя ему сказали стоять у двери, – Николай утвердительно кивнул, а Сергей продолжил, –когда прибыла следственная группа, ты уже ушёл. Дежурный не знает, доехал ли ты до адреса или нет. Когда собаку забирал его, не было в дежурке, а с помощником я поговорю. Ну что парень? Договорились?

— Мне то, что. Договорились, – все встали. Егор позвал Дину. Они стали прощаться. Николай, пожимая руку Егору, сказал на прощание.

— Нормальный ты парень. Я твой должник, но я в долгу долго быть не привык.

— Сочтёмся. Какие наши годы, – улыбаясь, ответил Егор, и они разошлись.

Егор и Дина вернулись домой. Родители не спали и видели всё в окно из своей спальни. Мать набросилась с расспросами. Егор отрезал:

— Это работники уголовного розыска приходили по делам службы. Тебя это не касается, – обиженно поджав губу, она ушла в спальню. Егор пошёл в детскую. Брат спал. Дина улеглась на свой коврик. Вошёл отец.

— Ты с операми из бутылки ночью пьёшь? Кореша твои? Ну. Ну. Сынок. Надо сказать, что в молодости, отец Егора, Анатолий отсидел два года за хулиганство и разбой, и хотя он не был закоренелым уркой, но к милиции относился с определённым предубеждением.

Через несколько дней Егор узнал, что за оперативно раскрытое тяжкое преступление, министерство поощрило начальника райотдела, начальника розыска, и ещё с пяток, не имеющих к этому делу отношения сотрудников милиции. Это был первый, но далеко не последний жизненный урок Егору. Когда подвиги совершают одни, а награждают других.

Что касаемо самого преступления. Следствие установило картину происшедшего.

Жертва преступления, молодой парень девятнадцати лет, студент техникума. Отправился на дискотеку в Дом Культуры Камвольного комбината. На танцах к нему привязался будущий его убийца. Повздорили они из-за девушки. Вышли на улицу. Студент навалял ревнивцу и вернулся в танцевальный зал. Получивший достойный отпор этот сморчок, поехал на троллейбусе домой в Серебрянку. Взял на кухне нож и вернулся на дискотеку в Дом Культуры. Своего обидчика он не нашёл и отправился домой. На одной из остановок, он увидел, что в троллейбус на заднюю площадку садится тот, которого он искал. На остановке «Соколянский переулок» студент выходит и следом выскакивает его убийца. Он бьет несколько раз ножом в спину парня. Это был последний ночной троллейбус. На улице никого. Взбесившийся зверёныш отрезал парню член и бросил его в урну, а тело протащил ещё более двухсот метров до моста через Свислочь, постоянно нанося удары. Бросил уже безжизненное и исколотое тело под мостом и отправился домой. Как разворачивались события дальше известно.

Оперативник Николай оказался хорошим человеком и вскоре смог оказать Егору услугу.

Отец Егора, Толик, работал в институте ЭВМ фрезеровщиком. Работы было не много, и он наладился «гнать халтуру». Изготовлял отличные квартирные ригельные замки, которые не могли открыть отмычками на спор даже опытные домушники. Замки же были строго из нержавейки и редкого титана. Делал съёмные зеркала к автомобилям тоже из титана. Прокладки на двигатель, что бы заправлять автомобиль более дешёвым бензином и самое стрёмное – ножи. Наборные небольшие шикарные ножи-открывалки выглядели, как брелоки для ключей. Изготовлялось всё это из отличной инструментальной нержавейки и титана. Такой нож-брелок шёл по червонцу, хорошие деньги на то время. На юге в Гаграх, Толик влет толкал их за четвертной. Зарплату у него всю забирала жена и жил он с этой халтуры. Продавать товар ходил на Червенский рынок. Этот рынок входил в сферу оперативной ответственности  Уголовного розыска Ленинского РОВД. Оперативники угро с участковыми и внештатниками устраивали облавы на таких, как Толик, торговцев. Понятное дело Егор знал график облав и предупреждал отца. Тот приходил на рынок после облавы и вне конкуренции сбывал свой товар. Однажды Толику было не в терпёж и он попёрся на Червенский рынок забыв о предупреждении сына, а скорее всего потеряв нюх и осторожность. Так бывает, когда теряешь бдительность. Егор в этот день был на смене, на заводе. Толика понятное дело повязали со всем его добром. Замки, зеркала и главное ножи. Ножи, конечно, не тянули на холодное оружие, но титан. Хищение стратегического металла — это точно статья. Добавить ходовую, тогда спекуляцию. Года на четыре Толик мог бы присесть запросто. Всех задержанных распихали по «бобикам». К Толику подошёл оперативник в гражданке. Он спросил его.

— Фамилия Имя Отчество.

— Каминский Анатолий Казимирович, – ответил задержанный.

— Живёте на Рокоссовского, – уточнил сотрудник. Толик утвердительно кивнул головой.

— Выходите и за мной —  вдруг скомандовал оперативник и пошёл к выходу с рынка. Толик вылез из машины и последовал за ним. У входа на рынок стояли постовые милиционеры. Оперативник бросил им: «Это со мной». Так они вышли с рынка. Пройдя еще с полста метров, милиционер повернулся к Анатолию и спросил.

— Вы меня не узнаёте?

— Нет – ответил ничего не понимающий Анатолий.

— Я недавно ночью с товарищем к Вашему сыну приходили.

— Да помню. Простите, не узнал.

— Неудивительно. Главное, что я Вас узнал. Профессиональная память,  — и продолжил,  —  Ваш сын мне жизнь спас. Я ему должен. Вы свободны. Правда, Ваш товар вернуть не смогу. Больше не попадайтесь. — Оперативник повернулся и пошел обратно к рынку, а Толик ошарашенный  остался стоять на улице: «Вот оно что. Жизнь спас. Как же это так? Я думал, ну ходит с собакой гуляет, а тут жизнь спас, черт знает что происходит! Меня вот от срока отмазал» — вертелось у него в голове.

Вечером отец, слегка выпивший зашёл в комнату к Егору. Сел на кровать и смотря на сына негромко сказал.

— Вот оно, как получается. Меня сегодня на рынке задержала милиция, а один оперативник меня отпустил. Твой знакомый. Говорит, он тебе должен.

— Зачем ты торгуешь на рынке. Я тебе не раз предупреждал. Продавай через знакомых. Другой раз попадёшься, я тебе не смогу помочь, а Николая может и не оказаться рядом.

Больше Анатолий не торговал на рынке. Хватило одного урока. Как, считал Аль Капоне: «Пуля очень многое меняет в голове, даже если попадает в задницу».

Являясь внештатным сотрудником уголовного розыска, Егор познакомился с основами оперативной работы. Трудно переоценить значение этих знаний в становлении будущего разведчика, но главным результатом стало развенчание в глазах парня ореола уголовной романтики. С тех времён, Егор свое отношение к уголовникам, строил, так как они этого и засуживают, с презрением и неприятием. Судьба будет сводить его в тюрьмах КГБ с уголовниками разных мастей, авторитетами и даже вором в законе, но это только укрепит в нём убеждение в никчёмности, убожестве, патологическое лживости, подлости и мерзости этих людишек, считающих себя над законом, а по убеждению Егора, поставивших себя вне закона. Поэтому в своей шпионской деятельности и тем более во время нахождения в плену Егор не считал себя обязанным соблюдать по отношению, к этой публике, какие либо рамки приличия и порядочности. Он не считал их за людей, отлично зная, что любой из этих «братков», в мгновение ока продаст или сдаст его без зазрения совести и сожаления, но об этом ещё предстоит большой и серьёзный разговор.

Завод — хорошая школа жизни.

«Пролетариям нечего терять, кроме своих цепей.

Приобретут же они весь мир «.

Манифест Коммунистической партии

Незадолго до увольнения из кинотеатра у Егора состоялся разговор с отцом. Это был один из тех редких случаев, когда родитель проявлял интерес к жизни сына. После очередного застолья с одним из собутыльников отец спросил Егора.

— Ты не хотел бы поменять работу? Меня спрашивают, что у тебя сын больной, инвалид, что работает в кинотеатре?

— Тебя только интересует, что скажут или подумают твои собутыльники? – вопросом на вопрос ответил Егор и  добавил – Мне плевать, что они обо мне думают. Главное, что я о них думаю. Хотя в главном ты прав. Нужно искать другую работу. Есть идеи?

— Давай на завод Оржоникидзе. Рядом с моим институтом. Там Марика работает. Поговорит. Возьмут тебя учеником слесаря. Там у них сделка. Она говорит, получают ребята прилично, – подхватил сразу разговор отец. Марика это была сестра матери Егора.

— Я смотрю, тему эту ты уже обсудил с матерью и Марикой. Только на кой это мне ответь? Всё равно все деньги у меня не мытьём, так катаньем заберёт мать. Зачем эта нервотрёпка?

— Думай сам, – закончил отец, понимая, что возразить сыну ему нечем.

Вскоре положение Егора ещё больше  усугубилось. Подходил срок служить в Армии и тут выяснилось, что Советская Армия не мусорный ящик и без среднего образования там делать нечего. Егору ясно дали понять в военкомате. Либо он, оканчивает среднюю школу, либо его призовут в двадцать пять лет в стройбат. Это совершенно шло в разрез с планами парня. Придётся уточнить. В конце семидесятых, служба в Советской Армии считалась действительно почётной обязанностью. Кто не отслужил, по любым причинам, в обществе считались ущербными, третьим сортом. Ни достойной работы, ни достойной невесты, ни достойного отношения от окружающих Егору пришлось экстренно восстанавливаться в вечерней школе, где он год числился и куда не ходил ни одного дня. Ему удалось купить справку, что где то на селе окончил десятый класс и перешёл в одиннадцатый. Для получения аттестата о среднем образовании всё-таки придётся учиться. Под влиянием изменившихся жизненных факторов Егор уволился из кинотеатра и устроился в тринадцатый механический цех Минского завода электронно-вычислительной техники имени Серго Орджоникидзе, учеником слесаря. Завод и рабочая атмосфера, существовавшая на нём, радикально отличалась от того, что он видел и знал в своей недолгой трудовой карьере.

Слесарный участок, на котором предстояло трудиться парню, был комплексным комсомольско — молодёжным коллективом, имени Героя Советского Союза лётчика Бориса Окрестина. Бригада состояла из девяти человек. Пять слесарей: Олег Саватеев, комсорг бригады, Александр Глинский, бывший десантник, Валентин, в прошлом художник, Николай, тридцати пяти лет, просто слесарь, и слесарь шестого разряда, так называемый наставник предпенсионного возраста Петрович. Три штамповщицы. Молодые девчонки, комсомолки, все замужем, с детьми. Мастер Арбузов Саша. Молодой специалист после техникума, отличный парень всей душой болеющий за свою бригаду. Номинально бригадиром считался Петрович, но только номинально. С его высоким разрядом он мог вообще ничего не делать и получать хорошие деньги и за разряд по окладу и за наставничество, которого, к слову сказать, и не было. Он ничего и не делал от слова вообще ничего. Бригадой руководил мастер Саша Арбузов. Ему помогали Саватеев и Глинский. У всех, парней и девчонок, за исключением, Петровича были вторые, максимум у Глинского третий, разряды, а это копейки. Поэтому вся бригада сидела на сдельной оплате труда. Сколько сделаешь, столько и получишь. Вот в этот отличный коллектив и влился Егор. Пришло время раскрыть главный секрет возникновения этой бригады.

В Белоруссии затеяли строить завод оргоснастки. Завода ещё нет, а оснастка для хранения документов уже нужна. Это металлические шкафы, лотки, ящики для хранения и быстрого доступа к картотекам, базам данных, архивам, анкетам, одним словом любым бумажным носителям информации формата А4 и А3. Заказы раскидали по заводам. Так механическому цеху №13 перепало счастье изготавливать ряд позиций. Почему возникла необходимость создать комплексную комсомольско-молодёжную бригаду? Ответ как всегда лежит на поверхности. Основная часть изделий вырубалась на штампах из листов жести. Выполняли эту работу девочки штамповщицы, но штамп оставлял заусенице на деталях, а это крайне опасно и травматично, тем более готовое изделие использовались в различных отделах и обслуживались незащищёнными женскими руками. Заусенце, зачищали напильником. Сколько может зачистить за смену слесарь? Опыт показал не более 150 штук. Через неделю работник наотрез отказывался от этой тупой и изнурительной работы, она просто выносила мозг. Объёмы необходимых изделий превышали сотни тысяч. Другая проблема. Хоть советская власть не особо считала деньги, но платить за этот труд слесарям с пятыми и тем более шестыми разрядами, по их окладам было совершенно разорительно. Дешевле было отливать эти  лотки из серебра. Что делать? Собрали молодёжь. Посадили их на сдельную оплату труда и вперёд в бой, но молодым тоже нужны деньги. Поэтому ребята, а в частности Олег Саватеев и Саша Арбузов включили думалку и достали из тумбочки соображаловку. Помимо слесарных участков в цеху размещались токарный, фрезерный, шлифовальный, сварочный участки. Участок гильотин для рубки металла. В доступности термичка, гальваника, пескоструйка. Любое оборудование на любой вкус, цвет и запах. Парни изготовили «приспособы» и «приблуды» позволяющие механизировать процесс зачистки изделий. Широко использовали шлифовальные круги на фибре. Нормы выработки перевыполнялись в десятки раз. При норме 150 штук, парни выдавали до 1000 штук и более за смену. Проблема решилась благодаря сообразительности двух работников. На других заводах выход не был найден и на участке имени Окрестина стали перекидывать заказы с других заводов. Понятное дело эта молодёжь ходила в фаворитах у начальства. Особенно опекал их рыжий комсорг цеха Николай Эйсмонт. Право парни старались не из патриотических побуждений, а за рубль. Зачистить сотню деталей стоило от 75 копеек до 1 рубль75 копеек, в зависимости от размеров и сложности изделия. За смену каждый выдавал от700 до 1000 готовых лотков, разделителей, днищ. В месяц выходило до 200 рублей, а когда и более. Это очень даже нечего. Почему комплексная бригада? Все работали на конечный результат. Когда не хватало заготовок, парни садились за штампы и вместе с девчонками, рубили металл, обеспечивали себе фронт работ или штамповали заготовки для следующей смены. Если у девочек заканчивались листы жести, они не отвлекали парней от работы, а брали электрокару. Ехали на заготовительный участок. Грузили кран-балкой листы и подвозили их к штампу. Был случай, когда бригада потеряла страх и «попутала берега». Они выдали на-гора столько изделий, что на неделю остались без работы, а заработки превысили 320 рублей в том месяце. Это был уже перебор. Вмешался Отдел труда и зарплаты. Так регулировали в социалистическом обществе трудовые доходы работника. ОТиЗ посчитал, что у ребят завышенные расценки и снизили их на 30%. Отвратительно конечно. Только против системы не попрёшь. Никого не интересовало, чтобы выдать эту тысячу деталей, парень стоял у станка всю смену. Практически без перерывов. Четко рассчитывая каждое движение. Предварительно разложив заготовки в определённом порядке. Избегая лишних движений. Абразив в смеси с маслом и стружкой за неделю перерубал робу на поясе. Работать в цеху в респираторах не возможно, да и респираторов, тогда никто не видел. К концу смены из носа можно было ложкой выковыривать металлическо-абразивную смесь. Сколько этой смеси оседало в лёгких? История умалчивает. Выход нашёл Саша Арбузов. Он собрал всех своих комсомольцев на участке и сказал: «Чтобы вам не резали расценки, нужно хотя бы два–три раза в месяц остаться после смены на два-три часа. У вас будут зафиксированные сверхурочные. Следовательно, никаких пересмотров расценок не будет, и зарабатывайте хоть по три сотни». Так и стали поступать. Голь на выдумки хитра.

            Помимо оснастки бригада выполняла и другие заказы и наряды.

Однажды поступил срочный заказ на изготовление кованных гвоздей для оформления ресторана «На Ростанях», который открывался на площади Якуба Колоса. Нужно сделать боле пяти тысяч гвоздей и как всегда ещё вчера. Технология отсутствовала. Отковать столько гвоздей  в кузне не реально. Олег и Саша разработали технологию сами. Всё-таки эти гвозди были декоративные, а значит, не несли на себе нагрузку. Взяли обычные гвозди сотку. На штампах девочки нарубили стальные пластины размером три на три сантиметра. Парни просверлили в них отверстия под гвозди-сотки. В стальных массивных болванках, как в барабане револьвера насверлили отверстий. Набили их гвоздями,  вставленными в пластины. Всё это хозяйство разместили в сварочном участке. Поставили защитный щит. С оной стороны щита расположился сварщик, с другой стороны слесарь. Сварщик обваривал головки гвоздей и перекидывал болванку слесарю. Последний, пока светилась сварка, четырьмя ударами молотком придавал шляпкам форму кованого гвоздя. Пошёл конвейер. Каждый выполнял свою часть работы. Девочки штампами рубили металл. Егор, Николай и Глинский сверлили отверстия. Валик оснащал болванки. Олег отковывал шляпки. Всё было бы хорошо, но первым выпал Олег Саватеев. Он работал со сварщиком. Сварщик в маске. Олег не мог использовать маску. Он в ней не видел куда бить. Только очки защитные, но та ещё защита от ультрафиолета. У Олега обгорело от излучения лицо. Его сменил, Глинский. Через два часа и он был госпитализирован с ожогами лица. Затем настало очередь Валика, Николая и Егора. Помимо лица у всех ожоги рук и пальцев. Окалина летела в рукавицы при ударах молотком. Единственным целым в бригаде остался Петрович, который и не собирался выполнять эту работу. Подвиги, так это по части комсомола. Конечно, никто не пустил на сварочный участок девчонок. Последним вышел из строя Арбузов. Саша сел за щит сварщика, когда уже никого здорового из бригады не осталось. Он и завершил этот заказ, получив свою дозу ожогов. На пять дней бригада вышла из строя. Все парни пошли на больничный. Эйсмонт приходил к ним домой. Не с целью проведать ослепших от излучения ребят, а с задачей убедить их не писать в больничном, что они пострадали на работе. Всё, мол, случилось в быту. Много голов полетело бы на заводе, всплыви эта история с травматизмом в комсомольско-молодёжной бригаде. Всё, что не делается, всё к лучшему. Скандал замяли. Ребята выздоровели. Начальство цеха после этого случая оставила ребят в покое. Никто больше никогда не пересматривал их расценки. Эйсьмонт открыл зелёный свет на все идеи и начинание бригады. Закончить эту историю можно ещё одни уточнением. Пока парни болели, заказы на оснастку передали на соседний слесарный участок, где на окладе сидело с десяток  мужиков слесарей. Понятное дело они всей бригадой выдавали столько изделий за смену, сколько делал один комсомолец из бригады имени Окрестина.

Егор и Олег стали вожатыми-производственниками в одной из Минских школ в седьмом классе. Дети в них души не чаяли. Понятное дело, это не молоденькие девочки-вожатые в коротких юбочках. Это конкретные парни с завода. С ними  можно без стеснения поговорить о чём угодно, а когда старшеклассники обижают, не стыдно попросить заступиться, как старшего брата и у наглецов навсегда исчезает желание обижать младших, ведь эти заводские, не церемонятся и сил на любого хватит.

Парни провели собрание в классе в форме мозгового штурма. Школьникам предложили выдвигать любые идеи, которые они хотели бы осуществить. Критиковать запрещено. Все идеи пятнадцать минут записывались мелом на классной доске. На следующем этапе предлагалось объединить всё записанное, по схожим характеристикам. Теперь детям предложили включить фантазию и предлагать любые формы для реализации выдвинутых идей. Критика категорически запрещалась. Все должны искать способы решения вопроса. В итоге осталось с десяток мероприятий, которые и составили план работы вожатых-производственников.

Один из пунктов подразумевал посещение бассейна. В Минске возле Ботанического сада работал водный комплекс. В него входил и большой открытый бассейн. Двухчасовой сеанс обходился в 50 копеек. Сумма серьёзная по тем времена. Олег и Егор решили этот вопрос с помощью обязанного им Николая Эйсмонта. Завод проплатил тридцать месячных абонементов с посещением бассейна два раза в неделю. Затем каждый месяц приобретались заводом новые абоненты. Другой пункт из планов вожатых гласил: «Полёты в космос. Посещение других планет». Не вопрос. В детском парке имени Горького работал планетарий, а рядом на астрономической вышке размещался настоящий действующий четырёхсот кратный зеркальный телескоп. Ещё школьником Егор в него наблюдал Сатурн. Егор договорился с администрацией планетария. Завод проплатил и абонементы, и телескоп. Туристические походы, посещение театров, музеев, выставок проходили еженедельно. Абонемент, за счёт завода, на два посещения в месяц филармонии, заслуга Олега и Егора и конечно Николая Эйсмонта.

Завод стал серьёзным пунктом в жизни Егора. Он всегда с любовью вспоминал работу на участке, товарищей, цех, трудовую атмосферу. Это были светлые дни в его биографии.

Весной 1979 года Егор, наконец, получил аттестат о среднем образовании. Учёба давалась легко. Требование были более чем мягкие. Главное посещать занятие. Проблема у Егора в школе нарисовалась самым неожиданным образом. Произошёл, как не странно, конфликт с учителем русской литературы. Литература, по которой у Егора редко была четвёрка, как правило, отлично. В этом конфликте оказался виноват Владимир Маяковский.

На уроке проходили творчество Маяковского. Учитель литературы был еврей. Куда же без евреев. Трудно сказать, что послужило причиной такого поведения Егора, но он поднял руку и когда учитель спросил его, что он желает сказать о творчестве Маяковского, парня понесло.

— Знаете, я не считаю Маяковского поэтом – заявил он всему классу – он трибун, он агитатор, даже политик, в какой-то мере, но не поэт. Это Ленин так сказал  о нем. Вот Есенин – это  другое дело, а Маяковский горлохват. Судите сами – и парень, повернувшись к  классу, продекламировал стихи, авторство которых приписывал Маяковскому. Мог разве Егор подумать, что у их педагога Маяковский кумир.

«Лежу на чужой жене,

Одеяло прилипло к жопе

И делаю большевика

Назло буржуазной Европе».

Первые аплодисменты в жизни парня от его одноклассников были ему наградой. Другого мнения остался учитель. Он вкатил Егору двойку и вылетел из класса. Правда вскоре вернулся с директором школы и в ультимативной форме потребовал исключить Каминского из школы. За Егора вступились практически все педагоги. Ведь, в конце концов — это реально были стихи Маяковского. Конфликт погасили, но мстительный поклонник, трибуна-горлохвата, вкатил Егору в аттестат тройку.

Произошло в жизни Егора ещё одно большое и важное событие. Событие, вновь кардинально изменившее его судьбу.

Любовь бывает первая и больше не кончается.

Первая любовь меняет всю твою жизнь.

Её не забудешь, как ни старайся.

Та девушка стала твоей первой любовью

 и, что ни делай, останется с тобой навсегда.

            Николас Чарльз Спарк

            В канун нового1978 года, в кинотеатре «Центральный» его главный инженер Маханин, проводил очередной ночной профилактический ремонт оборудования. В нём принимали участие Егор, Генка и Навойчик. Как было заведено ближе к утру, когда все работы выполнили, состоялась грандиозная пьянка. После, приличного возлияния, Егор с Генкой затеяли обсуждение вопросов боевого дзюдо. Самое подходящее состояние для этого. Егор, нахватавшийся от оперативников угрозыска приёмчиков, решил продемонстрировать приятелю, как правильно бить ножом. Достав перочинный нож, он ударил им в спинку кресла. Лезвие сложилось при ударе и раскроило Егору большой палец на правой руке, серьёзно повредив кость фаланги пальца. Кровищи было предостаточно, заляпали кровью весь пол в аппаратной и комнате отдыха, так как остановить её удалось не сразу. В итоге, палец перемотали промасленной ветошью, которой протирали кинопроектор и все заснули. Пришедшие на первую смену Гальперина и Ира Махонина от всего увиденного просто обалдели.  Пол залит кровью. Вповалку, кто где, валяются четыре пьяных мужика, и тишина….

Егор кое-как добрался домой. Подкашивались ноги. Кружилась и раскалывалась голова от выпитого и потери крови. Во рту, как будто, мухи насрали. Состояние не завидное. Одним словом, потрудился на славу. Родители были на работе. Дома только брат. Егор вычистил и продезинфицировал рану. С помощью Димы, положил новую чистую плотную повязку, закрепив всё липким скотчем, и лёг спасть, наказав брату разбудить его в 16 часов. Здесь стоит уточнить. У Егора всю жизнь было тяжёлое похмелье. После лишне выпитого, он мог месяц не прикасаться к спиртному.

В тот вечер 27 декабря 1977 года Управление Кинофикации Минска проводило встречу Нового Года на базе кинотеатра «Дружба» в Чижовке. Егор, конечно, планировал посетить это мероприятие.

Выспавшись, он принял ванну, побрился, привёл себя в порядок. Одел костюм и с невыносимой болью в пальце отправился на Новогодний вечер. На ступенях «Дружбы» его уже ждали друзья-однокашники по училищу. «Ромашка», «Батя» и Генка Щетко успевший разболтать им о ночном происшествии в кинотеатре. Все сочувствовали Егору и интересовались состоянием его пальца. Оставив верхнюю одежду в гардеробе, где помогала их одногруппница Таня Куракова, они гурьбой, поднялись на второй этаж в фойе, там уже были накрыты столы. Надо отметить, что вечера отдыха проводись всей кинофикацией города, а это значит, что были не только работники кинотеатров, управления, проката, но работники с киностудии «Беларусьфильм». Такие посиделки всегда сопровождались широким выбором спиртных напитков. Вечер начался весело, интересно, забавно было всем, но только не Егору. От вида водки его воротило, палец тянул и горел огнём.

За каждым столом расположились с десяток человек. Как правило, работники с одного кинотеатра или подразделения. Рядом с Егором сидел Генка, но другую руку «Ромашка», остальные за их столом также были все знакомы между собой, но  Егор туго соображал ещё на тот момент. Пошли тосты и здравницы. Наливали всем. Что бы, не привлекать внимания и ничего никому не объяснять, Егор наклонился к Генке и прошептал ему на ухо.

— Гена. Я не могу пить. Хреново мне. Давай я тебе буду сливать свою водку. Что бы, меня не доставали.

— Валяй! – обрадовался приятель и добавил – лей в пиво, для запивки. Пиво без водки, деньги на ветер —  На этом и порешили. Егор поднимал рюмку и незаметно сливал содержимое в Генкин бокал с пивом. Понятное дело Генка был нескончаемо рад. Нужно уточнить. Гена Щетко – это здоровенный парень, высоченного роста, широкий в кости, крепкого телосложения с рыжей кучерявой головой и пышущим здоровьем лицом. Правда из неблагополучной семьи и из среды уличных хулиганов. К тому же любитель выпить. Гена и Егор сдружились в училище, вместе занимались у Гурского боксом, у них была настоящая мужская дружба. Дружба, на которую способны только настоящие парни, без выгод, без подлянок и оглядок. Забегая вперёд нужно сказать, что Генка всё-таки свернул на кривую дорожку. Четыре судимости, потерянное в зонах здоровье. Это через четыре десятилетие, а тогда 27 декабря 1977 года все ещё живы, молоды, полны здоровья и веры в счастливый Новый Год!

Поев за столом, Егор почувствовал себя лучше. К нему вернулась вера в жизнь. Он решил рассмотреть присутствующих на вечере дам. За одним из столиков увидел незнакомку. Увидев её, он оторопел! Незнакомка миниатюрная, стройная, русоволосая с короткой стрижкой, милым личиком со слегка вздёрнутым носиком и огромными карими глазищами под очками, ровесница Егора. Он не мог отвести взгляд от этой смеющейся красавицы. От неё исходило очарование и достоинство. Сразу чувствовалось по движениям, манере держаться и говорить  — голубая кровь.

Обалдевший от вида этой нежности Егор придя в себя, наклонился к приятелю «Ромашке», сидевшем слева он него.

— Серёга! Это кто? – он показал глазами на незнакомку.

— Ты тоже заметил! – отозвался приятель и продолжил, – я за ней уже давно наблюдаю. Красивая! Да!? – продолжил – Не знаю толи с киностудии, толи ещё, откуда, но сидит за столом кинотеатра «Родина».

— Понятно – задумчиво произнёс Егор и решил для себя: «Нужно действовать». Он забыл и про больной палец и про усталость и слабость.

Заиграла музыка. Егор встал и направился к прекрасной незнакомке и только тут заметил, что в своём порыве он не одинок. Трудно точно сказать, сколько у него образовалось соперников, но первым возле девушки оказался – Генка! Благо водка с пивом, сыграли свою роль, и хоть Геннадий ещё твёрдо стоял на ногах, но вот язык его уже плохо слушался. Второй соперник «Ромашка», в миру, Сергей Ромашин, запутался в пальме, а остальные, если и были, остались за спиной Егора.

Гена что-то пытался объяснить девушке, но она мило улыбаясь, смотрела снизу вверх на этого рыжего великана через свои огромные очки, которые её совсем не портили, а придавали её милому личику ещё большее обаяния. Подошёл Егор. Он взял ладошку девушки в свою руку и произнёс.

— Простите моего друга.

— Я не могу понять, что он говорит – застенчиво улыбнулась девушка  и посмотрела в глаза Егору. У парня, от этого взгляда, практически остановилось сердце. Не сводя глас с лица девушки, Егор с трудом собрался с мыслями и заговорил.

— Я попросил его сказать Вам, что Вы прекрасны и не могли бы Вы мне оказать честь. Согласится на этот танец. – Лицо девушки вспыхнуло румянцем. Егор поклоном головы пригласил её на танец, она ответила лёгким реверансом и они вошли в круг танцующих. Если бы Егор мог тогда видеть происходящее вокруг его. Он бы увидел, ошарашенные лица Генки Щетко, «Ромашки» и ещё с десяток опоздавших кавалеров, но он ничего не видел кроме своей избранницы.

Пары кружились в вальсе. Первым, как и полагается мужчине заговорил Егор.

— Разрешите представиться. Егор.

— Людмила, Проще Люда – ответила девушка.

—  Откуда Вы, Люда в этом царстве кинофикации?

— Прохожу практику в кинотеатре «Родина». Учусь в Минском политехникуме на киношном факультете, а Вы?

— Киномеханик в «Центральном».

— Может, перейдём на «ты» – предложила Люда

— С удовольствием! – радостно ответил парень, и они ещё быстрее закружились в танце.

Музыка закончилась. Егор, нежно поддерживая Людмилу под локоток, провожал её к месту за столом. Он слегка, аккуратно отодвинул стул и когда девушка села, парень, наклонившись, поцеловал ей руку и прошептал на ухо.

— Людочка! Осмелюсь просить тебя обещать мне и следующий танец.

— С удовольствием! – мило улыбаясь, ответило само очарование.

Егор вернулся к своему столику. На него во все глаза смотрели Генка, Сергей Ромашин и остальные. Первым заговорил Сергей Ромашин.

— Ты уже ожил? Всё в порядке. Познакомился? Кто она?

—  Серёга. Кто она это не важно! Важно, какая она! А она просто фантастика!

— Ну, тогда за милых дам! – предложил тост Сергей, и обратился к Егору – Пить то будешь? — Егор отрицательно мотнул головой и произнёс.

— Пить не буду, но ваш тост. За милых дам! Поддерживаю, – только все выпили, как зазвучала музыка. Медленный танец. Егор направился к Людмиле и увидел, как около её, стоит парень и довольно грубо тянет её за руку, а та пытается ему, что то объяснить. Вмиг Егор оказался возле девушки. Левой здоровой рукой он жестко сжал локоть нахала и спокойно, но чётко произнёс.

— Вы ведёте себя с дамой непочтительно. Оставьте её в покое. Тем более этот танец был обещан мне заранее, – и уже, на самое ухо прошипел, – пшёл вон. — Егор, помог Людмиле встать, и они отправились танцевать.

— Что это за нахал такой?  — спросил Егор девушку во время танца.

— Наш инженер с «Родины». Весь вечер не дает мне прохода.

— Обещаю, он тебя больше не побеспокоит.

— Ты ведь тот Егор. Известная личность в кинофикации —  слегка взволновано спросила Люда.

— Что значит тот и чем известен? Не понимаю. У меня много друзей и в кинотеатрах и в прокате и в управлении и на киностудии. Чем же я так знаменит? Самому даже уже стало интересно.

— Пообещай, что с ним ничего не случится.

— Обещаю.

Танец продолжался. Егор и Люда много говорили во время танца о кино, искусстве, музыке, театре. Им было интересно и весело друг с другом. Под конец танца Егор попросил девушка.

— Людочка! Прости мне мою наглость. Ты можешь обещать мне все танцы на этом вечере! – и слегка помедлив, добавил, – и не только на этом.

— Они твои! – радостно воскликнула красавица и вдруг, легонько поцеловала Егора в щеку. Излишне говорить, это бы смертельный, так сказать контрольный выстрел прямо в сердце парню. Людмила больше не ходила к своему столику. Они стояли с Егором у колонны, парень бережно держал нежную ладошку девушки в своих руках. Он заметил на её пальчиках, что то вроде старых ожогов. Нежно приблизив к своим глазам её ладошку, он вопросительно посмотрел  в её глазки.

— Это в детстве я поставила себе на руку горячий утюг, – смущённо, пояснила девушка. У Егора от боли зашлось сердце. Так как будто это ему сейчас на руку поставили раскалённый утюг. Чувство нежности, любви, сострадания к этому маленькому милому и нежному созданию заполнили сердце и душу парня. Он стал нежно целовать девичьи пальчики. Люда положила свою голову ему на плечо и затихла словно голубка.

Объявили перерыв. Люда попросилась припудрить носик и упорхнула. Вмиг возле Егора оказался тот настырный инженер из кинотеатра «Родина» с которым, у Егора уже состоялся разговор. Стоит более детально описать этого перца. Ему было на вид лет двадцать пять — двадцать семь. Щупловатый. Подвижный. С бегающими глазками и некрасивым лицом. По крайней мере, таким он показался Егору. Главное этот хлыщ был одет в польский джинсовый костюм «Одра» цвета светло-синей побежалости. Тогда это был последний писк моды. Егор про себя так его и назвал «Одра». За спиной неудачника кавалера маячили ещё трое корешей. «Одра» без прелюдий предложил Егору.

— Выйдем. Потолкуем, –считая, что это по блатному, причмокивая изобразил ртом какую то гримасу и закончил плевком под ноги. Это развеселило Егора. Он уже вдоволь насмотрелся на разную блатату и шалупонь в оперотряде.

— Пошли – Егор повернулся спиной к этой компашке и направился вниз на первый этаж в мужской туалет. Следом спустились «Одра» и трое его приятелей. В туалете Егор стал спиной к стене. Спрятав, за спину на поясе раненую руку, он выжидающе смотрел на своих противников. Егор не знал, что ему делать. Он обещал Людмиле не трогать этого расфуфыренного павлина. На остальных троих его обещание, как-то не распространялось, но ему совершенно не хотелось сегодня драться. Не из за раны, а из за нежности, любви, и радости заполнивших его сердце, после знакомства с этой прелестной девушкой. «Одра» как петух напирал на парня.

— Ты чё. Не понял, эта девушка моя. Тебе надо объяснить. Учти, пацан, я изучаю боевым самбо, так что смотри, получишь по полной.

— Хватит трещать. Самбист-самоучка. Переходи к делу, – прервал петуха Егор, правда, сам ещё не решивший, как же ему поступить самому. Трогать эту «Одру» он не мог. Остальные трое особой агрессии не проявляли. Стояли больше для мебели.

Неожиданно с грохотом распахнулась дверь  и в туалет, словно Громозека из мультфильма «Тайна третьей планеты» влетел Генка Щетко. Следом неслись «Ромашка», «Батя», Стельмах, Мурашко почти вся банда «минчан» из училища, в том числе и Танька Куракова. Три удара Генки и стоявшие в стороне кореша «Одры» уже на полу. Всё как в былые времена. Времена их драк с «крестами» в училище. Егор только успел рвануть за джинсовую куртку «Одру» и встал между ним и своим друзьями.

— Парни его нельзя трогать, – крикнул он и выставил вперёд здоровую левую руку, удерживая на дистанции рвущихся в бой товарищей.

— Это ещё посему?  — взревел Генка.

— Гена! Я обещал его не трогать.

— Кому ты обещал? – не унимался разгорячённый водкой и ершом рыжий дружище.

— Гена я слово дал. Не трогать это чудо. За помощь конечно спасибо тебе, но всё Громозека. Всё. Остынь. Пошли.

— Ей пообещал да? Красавице своей? Да? – всё не унимался Генка.

— Да ей! Легче тебе стало? – не выдержал Егор.

— Да легче. Такой! Всё можно пообещать, – вдруг неожиданно успокоившись, закончил  Гена.

— Кстати, а как вы все тут оказались? – поинтересовался Егор.

— Танюха видела, как ты спустился, с этими хлыщами в туалет и подняла, всех нас на ноги. У тебя же одна рука. – Ответил  Ромашка.

— Танюха! – Егор обнял, стоявшую рядом Таню, поцеловав её в щечку и добавил – Подруга ты наша боевая, что мы без тебя делали бы, — все вместе поднялись в фойе, оставив в туалете «Одру» с его невинно пострадавшими корешами.

Людмила уже сидела за своим столиком. Егор проследовал в окружении товарищей к своему столу. Вечер подходил к концу. Ведущий, взяв микрофон, объявил белый танец. В фойе тоже поднялись «Одра» и его приятели со слегка помятыми физиономиями. Так получалось, что об этих драматических событиях оказались уже в курсе немало человек. Люда, встала со своего места и под любопытствующие взгляды окружающих подошла к Егору. Сделав лёгкий реверанс, она пригласила парня на белый танец. Какое-то время они танцевали только вдвоём, потом закружились и другие пары. Это был последний танец. Егор попросил Люду.

— Людочка. Дай мне твой номерок. Там в гардеробе, на выдаче стоит моя одногруппница по училищу, Таня. Я возьму нам без очереди, – немного замешавшись, продолжил, — если ты не возражаешь, я провожу тебя домой.

— Не возражаю –  ответила девушка и протянула парню номерок от гардероба.

Егор получил у Тани вне очереди свою куртку и пальто Люды. Они вышли из кинотеатра. На ступенях стояли приятели и друзья Егора. Егор обратился к ним.

— Разрешите всем представить прекрасную девушку Людмилу! – парни слегка поклонились. Егор продолжил

– Люда проходит практику в аппаратной «Родины». Прошу всех учесть она находится под моей защитой и покровительством. Впрочем, и под вашей защитой, как моих друзей, — ребята одобрительно загудели.

Попрощались с друзьями. Егор и  Люда отправились на автозавод. Девушка, как выяснилось жила в частном секторе. Они шли пешком. Не замечая не пурги, не расстояния, не времени. Прав классик «Влюблённые часов не наблюдают». Проводив девушку домой. Егор пешком отправился в Серебрянку. Его ни что больше не волновало, ни то, что уже было три часа ночи, ни то, что предстояло идти несколько километров по пустому ночному Минску. Он был счастлив. Впервые в своей жизни он, по настоящему, был счастлив! Как же мало надо человеку для счастья и как много надо, пережить, что бы встретить это счастье!

Счастье в том, чтобы стать избранником женщины.

О, как нам часто кажется в душе,

Что мы, мужчины, властвуем, решаем.

Нет! Только тех мы женщин выбираем,

Которые, нас выбрали уже.

Нмколай Доризо

            На следующий день, Егору предстояло крутить фильм в Министерстве Сельского  хозяйства. Демонстрировалась чешская музыкальная приключенческая комедия «Призрак замка Моррисвилль». Егор позвонил в аппаратную «Родины».

            — Привет! Из «Центрального», Каминский. У вас практику проходит девушка по имени Люда. Можно её пригласить к телефону? —  в телефоне наступила тишина. Потом на другом  конце провода раздался голос.

            — Кому она нужна? Кто её спрашивает? – по голосу Егор сразу узнал  «Одру».

            — Твой вчерашний приятель, – ответил в трубку Егор и продолжил – пригласи Люду. Я ей обещал не трогать тебя, но я могу и нарушить своё обещание. Тебе надеюсь уже разъяснили кто я. Не испытывай больше судьбу.

            — Хорошо. Она сейчас подойдёт – уже совершенно по-другому заговорил инженер.

— Вот и ладно – вскоре в трубке раздался милый женский голосок.

— Слушаю. Вы кто?

— Здравствуй Людочка! Это Егор.

— Егор! – только один её возглас рассказал парню всё! Он понял, что его звонка ждали и ждали с нетерпением.

— Люда, хочу пригласить тебя на фильм «Призрак замка Моррисвилль». Согласна.

— Да согласна!

— Ты его не видела?

— Не помню. А разве это важно?

— Нет, Людочка. Это совершенно не важно. Заехать за тобой в аппаратную?

— Да.

— Во сколько?

— А когда сеанс?

— В 19 часов. В Министерстве сельского хозяйства.

— А какое отношение ты имеешь к сельскому хозяйству?

— Наша аппаратная обслуживает эту киноустановку.

— Заезжай к 17 часам. Не поздно?

— Может пораньше?

— Так я ведь работаю.

— Люда я решу этот вопрос. Я буду у тебя  в 16 часов.

— Тогда до встречи!

— До встречи!

Егор слукавил. Муж его тетки по отцу, Галины, Дмитрий Лазарчик работал личным водителем Министра Сельского хозяйства Республики. Правда, ни к фильму, ни к предстоящей встречи с Людмилой это никакого отношения не имело.

После фильма, Егор и Люда пошли домой опять пешком. От Коммунарки до Автозаводского Дома Культуры по Партизанскому проспекту. Им было крайне интересно и хорошо друг с другом. Люда оказалась начитанной, умной, с хорошим художественным вкусом и высоким уровнем интеллекта девушкой. Время летело с космической скоростью. Только прошли Велозавод и вот уже ДК Автозавода.

Приближался Новый Год. Егор решил слукавить. Повернув у Автозаводского ДК на оду из улиц частного сектора, в котором жила семья Люды он спросил девушку.

— А с кем ты встречаешь Новый Год:

— Мы живём с мамой и старшей сестрой. У отца другая семья. Алла, моя старшая сестра со своим парнем пойдет встречать к нему, мать уйдёт к подруге. Получается я одна.

— Люда. Я тоже не хочу с родителями встречать, а больше мне нес кем, —  Егор врал. Врал как сивый мерин. Врал самым бессовестным образом, но  это была ложь во спасение. Его ждали в нескольких местах друзья ещё по интернату и по училищу. Затаив дыхания, он ждал, что ответит девушка.

— Так приходи ко мне! Встретим вместе! Я подругу приглашу с кинотеатра «Родина», мы вместе там на практике. У неё есть парень, – Егору показалось, что небеса развезлись и на землю спустились ангелы! Казалось ещё немного, и он от счастья сам полетит над землёй.

— Людочка. Что захватить из продуктов? Или какие блюда?

— Ты рассказывал о колдунах по рецепту твоей польской бабушки. Говорил, после их снятся вещие сны.

— Не вопрос! Будут колдуны. Самые вещие! Сам сделаю!

— Тогда 31 декабря в 19 часов у меня.

— Обязательно! – Егору было уже всё равно, что он на смене 31 декабря, а сеанс закончится только в 23.00. Ничего не существовало для парня, Ничего, что могло бы его остановить.

З1 декабря у Егора и у Генки, ка у холостяков  была вторая смена. Последний сеанс начинался в 21. 30 и закачивался практически в 23.00. Егор же обещал быть у Люды в 19.00.

Придя на смену к 17 часам, Егор был уже упакован и готов к встрече Нового Года. В сумке кастрюлька в тёплых полотенцах с колдунами. Бутылка Венгерского ликёра «Hubertus», две бутылки полусладкого «Советского Шампанского» и бутылка трёхзвёздочного коньяка. Вскоре пришёл и Генка.

Егор сходу схватил приятеля за грудки и начал.

— Гена! У тебя в руках сейчас моя жизнь! Мне нужно уйти со смены. Отработай один. Вопрос очень серьёзный. Выручи дружище! Век твоим должником буду.

— Ещё чего! Я вот нам прихватил – он из куртки достал две бутылки вина «Агдам». В глазах Егора потемнело от горя. Два «Агдама» а если Гена останется один на смене, он будет в хлам.

— Ну, так это другое дело! – вдруг радостно воскликнул Егор и взял у Генки бутылку вина.

— Тогда другое дело! «Агдам» тебе не «чернило». Отличное вино – и как цирковой жонглёр Егор, подбросим бутылку под потолок, затем  ловко поймав за горлышко воскликнул!

 – Ты просто гений Гена! – и опять подкинул бутылку, но вот в это раз поймать не успел.  Она со звоном разбилась о плиточный пол в комнате отдыха.

— Курва! – взревел Егор – Что за день такой, — и в  сердцах, со всего маху врезал кулаком здоровой руки по столу. На краю стола стояла вторая бутылка вина. Бутылка подпрыгнула, и не успел Генка открыть рот, как она со звоном разлетелась рядом с первой. Геннадий только охнул и сел в кресло. Денег у него больше не было.

— Ты, что сдурел? – спустя несколько минут завелся он – Что ты натворил? Идиот однорукий. Что делать будем. У тебя деньги есть?

— Нет денег – ответил спокойно Егор, – но у меня есть вот что – и он достал из сумки бутылку коньяка.

— Двоим, одной мало будет – резюмировал Генка.

— Двоим мало, а тебе одному в самый раз и заметь не креплёное вина, а настоящий армянский коньяк, – помолчав, добавил – но если тебе скучно я останусь и составлю тебе компанию, так как одному пить по-чёрному не очень.

— Нет уж, давай коньяк и вали. – Генка забрал у Егора бутылку, пока этот однорукий циркач и коньяк не разбил. Потом посмотрев на Егора спросил.

— Ты к ней?-  Егор утвердительно кивнул

— Если  бы я тогда на вечере не пил твою водку с пивом, то может она меня бы выбрала.

— Не знаю Гена. Может быть, и выбрала. Знаешь она какая! Она такая!

— Да вали ты уже не рви душу. Счастливчик. Не забудь нам утром двоим сеанс в девять утра крутить. Будешь?

— Конечно, буду. К одиннадцати, должен подрулить Навойчик. Гена. Ты утром не приходи, я за тебя отработаю. Ты же будешь за меня всю ночью крутить кино. Замётано?

— Замётано. Я значит, утром не прихожу, – парни попрощались, и Егор поехал на автозавод к любимой.

В назначенное время Егор постучал в дверь дома Люды. Она сама открыла ему. Это был частный дом с печным отоплением, состоящий из двух смежных тесных комнат и пристроенной  кухни. Низкими потолками, небольшими оконцами. На кухне суетилась мать девушки. Она уже собиралась уходить, но любопытство заставило её задержаться. В дальней комнате собиралась в гости старшая сестра Алла. Она оценивающе, посмотрела на парня, и по её реакции было видно, что она разочарована выбором младшей сестры. После такого поверхностного знакомства обе ушли. Егор и Люда на какое-то время остались наедине.

— Егор. Нам надо сходить на остановку и встретить подругу с её парнем. Они не знают, где я живу.

— Пошли, встретим, раз надо.

Они оделись и пошли на Партизанский проспект к остановке троллейбуса. Зима в тот год выдалась снежная, морозная. Вскоре подошёл троллейбус, и из него вышла подруга Людмилы, Валентина. Егор видел её на Новогоднем вечере в «Дружбе». Она  приехала со своим парнем. Тихим, интеллигентным, щупленьким студентом техникума. То, что произошло в следующее мгновение, всех повергла в шок. Из троллейбуса вышел «Одра» и уставился на Егора. Егор на него. Люда на подругу Валю. Валя в шоке на Егора. Нарочно не придумаешь!

— Ты откуда? – только смогла, выдавить из себя Люда обращаясь к «Одре».

— Меня Валентина пригласила. Сказала, ты будешь одна скучать, — растерянно объяснил инженер, переводя взгляд то на Егора, то на Валентину, то на Людмилу.

— Ну что же раз все собрались. Будем знакомиться, – предложил Егор и посмотрел на Люду. Та облегченно выдохнула и утвердительно кивнула головой.

— Я Егор. Люду знают все. Валентину теперь тоже все. А вас-то парни как величать? — взял на себя инициативу Егор. Люда схватила его руку и крепко прижалась к нему, толи от холода, но скорее от всего от волнения.

— Николай – представился «Одра» и протянул Егору руку.

— Прости, что левую подаю. Правую повредил – Егор пожал протянутую ему ладонь

— Это Саша – представила своего кавалера Валентина.

— Пошли домой – уже веселее предложила Люда. Так они и пошли. Валя с Саше под ручку. Егор и Люда, которая по-прежнему, крепко держалась за его руку. Замыкал шествие Николай, который раньше звался «Одрой». Вечер обещал быть интересным и богатым на события. Всё только начиналось. Отступать не намерен не Егор, ни его соперник Николай.

Вернувшись в дом стали накрывать стол, готовясь, встречать новый 1978 год. Стол был богат на разносолы. Поколение тех девочек поголовно умели прекрасно готовить с самого детства. К 23 часам все разместились за столом. Саша и Валя на диване. Егор и Николай, на стульях, за столом, а меду ними Люда! Символично конечно. Егору и Николаю стало понятно. Новогодняя ночь расставит все точки над «i». Обоим предстояла серьёзная битва и не на кулаках, как в туалете кинотеатра, а интеллектуальная битва за внимание и симпатию прекрасной дамы сердца. Ничто не ново под Луной. Столетиями мужчины сражаются за женщин и вероятно будут ещё столетиями сражаться.

Егор занял выжидательную позицию. Николай сыпал анекдоты. Шутил. Каламбурил. Егор молчал и наблюдал. Он внимательно изучал реакцию Люды. Это было нелегко. Он постоянно ловил себя на мысли: «Господи! Как же она прекрасна, мила и очаровательна!». Николай старше Егора на пять лет, и он решил споить мальчика. В этом он ошибался. Закалка Махонина, это вам не фунт изюма.

— Ну что выпьем Егор.  – Обратился Николай к Егору.

— Давай выпьем. — Согласился парень, поймав на себе встревоженный взгляд Люды. Он слегка сжал её ладошку здоровой рукой. Прикрыв глаза, незаметно кивнул головой: «Мол, не переживая, любимая, всё под контролем». Николай налил полные рюмки. Егор взял рюмку. Встав, произнёс тост.

— Сегодня Новый год. За него мы ещё успеем выпить. Я, поднимаю эту рюмку, за нашу хозяюшку. За её золотые ручки, приготовившие такой шикарный стол, за её светлую головку, за её красоту. Джентльмены пьют стоя и до дна, — трое парней встали. Выпили. Сев на своё место, Егор неожиданно обратился к Николаю, при этом накладывая себе в тарелку отличный королевский салат.

— Я слышал Николай. Ты интересуешься боевым САМБО. Ты можешь рассказать об этом. Очень интересно. Мне думается, послушать захотят и девочки, – эта тема, похоже, была очень близка Николаю, и Егор попал в десятку. Как, говорится «Остапа понесло». Пока Николай с жаром рассказывал об особенностях боевого раздела САМБО. Егор плотно закусывал, только кивком головы и одобрительными возгласами участвуя в разговоре. Рот у него был забит едой. Периодически прерывая лекцию Николая возгласом: «За это надо выпить!».  Наливал две рюмки себе и Николаю. Выпив, сразу задавал уточняющий вопрос, а пока Николай рассказывал, Егор переходил к новому блюду. Люда вскоре разгадала хитрость парня и уже снисходительно смотрела на глупого Николая. К поздравлению советского народа Леонидом Ильичом  Брежневым, Николай сам уже говорил с трудом и не лучше Генсека. Под САМБО Егор и Николай опустошили по бутылке водки. Николай поплыл. У Егора, ни в одном глазу. Он знал, что под хорошую закуску, спокойно может уговорить за вечер литр коньяка или водочки, а закусочка была отменная. Вскоре хитрость Егора разгадали Валентина и Саша. По телевизору пели «АВВА», скакал Африк Симон. Егор и Люда пересели на диван. Погасили свет в комнате. Николай, покачиваясь, ковырял  вилкой в тарелке, пытаясь наконец, хоть что-то положить себе в рот.

Людочка прижалась к Егору. Егор, взял её прекрасное личико в свои руки и стал жарко целовать. Девушка ответила ему взаимностью, и они слились в горящем долгом поцелуе, не обращая уже внимание, не на Валентину, ни на Сашу и тем более на сломавшегося Николая. Этот поцелуй увидел и поверженный соперник. Он молча выкинул белый флаг. Встал из-за стола. Прошёл в другую комнату. Повалившись на кровать, вырубился. Вдруг Люда предложила.

— Ребята пошли к ДК. Там елка весело!

— Кончено идём – поддержал любимую Егор, – Вы как? – он обратился к Вале и Саше.

 — Да с удовольствием! – Все вчетвером оделили верхнюю одежду и выпорхнули из дома. Оставив спать пьяного неудачника Николая.

На площади гуляло много народу. Все веселились. Так что четвёрка вернулась домой только к шести часам утра. Николай, проспавшись, ушел, не прощаясь, по английский. Вскоре уехали Валя с Сашей. Егор помог Люде убрать стол. Помыть посуду. Навести порядок в комнате. Они завалились на диван и продолжили целоваться. Как не прекрасно это было, Егору тоже было пора на работу.

— Люда! Мне пора. Придёт Навойчик, я отпрошусь у него и приеду к тебе. Будешь ждать меня.

— Буду! Приезжай скорее. Я теперь вообще не знаю, как буду без тебя.

— Милая ты поспи. Отдохни немного. Я же пулей, – Людочка, кивнула головой и легла на подушку, закрыв глазки. Егор, накрыл девочку одеялом. Дождался, когда она тихо засопит и аккуратно вышел из дома, беззвучно и плотно прикрыв за собой дверь.

Этой Новогодней ночью парень одержал свою первую настоящую победу. Сколько их будет у него в жизни? Этих побед. Больших и малых. Блестящих и позорных. Бескровных и кровавых. Это была первая победа в его жизни, определившая всю дальнейшую судьбу. Как там, у Дюма «Cherchez la femme».

Любят не за что-то, а вопреки.

Я эту девочку в фонтане искупаю,
Я на асфальте напишу её портрет,
И что мне ночью делать с ней, я тоже знаю,

Я думал так, когда мне было двадцать лет.
Александр Новиков

Егор приехал в «Центральный» вовремя. Навойчик был уже в аппаратной. Он решил подстраховаться, слишком было рискованно оставлять этих двух балбесов одних утром 1 января. Чего от них можно ожидать? Да чего угодно.

— Славик с Новым годом! – пожал руку инженеру Егор и продолжил – Генки не будет, я его отпустил. Мне думается и первого сеанса тоже не будет. Горд мёртвый как после нейтронной бомбы. К полудню только оживет.

— Не думаю, – усомнился в прогнозе парня Навойчик, — сходи на контроль. Узнай, сколько билетов продали — Егор спустился вниз и был поражён. Продали три билета на утренний сеанс. Придя в себя, он спросил администратора.

— Где эти любители первоянварского кинематографа?

— В фойе. Буфет же закрыт – Егор разыскал этих трёх новогодних идиотов. Помахав  рукой и этим самым подозвав их, он обратился к ним с нескрываемым раздражением.

— Уважаемые зрители! Разрешите вас повнимательнее рассмотреть? Редко можно встретить таких, клоунов. Это кем надо быть, что бы припереться в кино 1 января в восемь часов утра. Вы точно! Шпионы! Не один советский человек, даже под угрозой расстрела, не встанет в восемь часов утра 1 января, что бы сходить в кинотеатр, —  не давая им открыть рта, продолжил – Передайте своим американским хозяевам, что ваша экономическая диверсия провалилась. У меня ксеноновая лампа накручивает электричества на 10 рублей за сеанс. Не говоря об усилителях и остальной приблуде. Вот  вам троим рубль на пиво, это за билеты и ещё с наваром и валите-ка отсюда. «Кина не будет! Электричество кончилось!», — Егор всучил одному из зрителей, юбилейный рубль, не поворачиваясь к онемевшим от наглости парня зрителям поднялся в аппаратную.

— Слава! Располагайся и вздремнём. Первый сеанс я отменил, – ошарашил он Навойчика.

— Офигеть с тебя парень! Далеко пойдёшь! Если милиция не остановит, – только и смог он ответить. Оба пристроились спать в креслах до второго сеанса.

Открутив, второй сеанс вместе с Навойчиком. Егор подкатил к инженеру.

— Славик! Мне слинять надо. Пойми! Меня ждёт такая девочка, ты себе даже не представляешь какая это девчонка.

— Почему же не представляю? Даже очень представляю. Та, что ты на вечере в «Дружбе» подцепил. Практиканточка из «Родины»?

— Да она. Я  с ней Новый год встречал. Славик, ну пойми ты она меня – ждёт!

—  Понимаю. Девочка шикарная! Вали. Только, запасным выходи, что бы внизу не видели.

— Слава я твой должник… – уже на лету кричал Егор.

Троллейбусы позли словно черепахи. Егор весь извёлся, пока добрался до Автозавода.

Люда проснулась и ждала парня. Она обрадовалась его приходу. Они обнялись. Девушка прошептала Егору на ухо.

— Мать уже была и ушла опять к подруге, и придёт только вечером. Алла, тоже будет поздно. У нас есть время отдохнуть. Ты же так и не спал.

— Конечно, не спал, – подтвердил Егор, а про себя подумал: «Я, не идиот, спать сейчас, когда рядом такое сокровище!».

— Ложись на мою кровать и отдохни. Можешь раздеться. Я отвернусь, — Егор вмиг сбросил с себя брюки, рубашку и остался в плавках. Он, подошёл со спины к девушке и обнял милую за плечи. Прижал к себе и почувствовал, как подрагивает тело девочки. Его и самого колотило как в лихорадке.

— Ложись со мной вместе – толи попросил, толи предложил он. Люда повернулась к нему лицом. Под ноги им, с её плеч соскользнул  девичий ситцевый халатик. Она осталась только в тоненьких трусиках.

Необходимо уточнить это был первый случай в жизни девятнадцатилетнего парня, когда он не просто видел вблизи обнажённое девичье тело, но и прижимался к нему своим. До сих пор не понятно, почему он в тот момент, не лишился чувств и не грохнулся на пол без сознания.

Любовники легли в постель и прижались друг к другу. Перед глазами у парня вздымалась  обнажённая, феерическая девичья грудь. Аккуратненькая, маленькая с милыми розовыми сосками упругая трепещущая грудь, четко поместилась в ладошке парня. Девочка слегка застонала и потянулась всем телом. Егор понял. Ей очень хорошо. Насколько хорошо было ему? Великий русский язык ещё не придумал слова, которыми можно передать ощущения нахлынувшие на парня. Он стал нежно пальцами, слегка касаясь, поглаживать поочерёдно то одну, то другую грудь и соски. Девочка ещё сильнее задрожала и громче застонала. Так, он достаточно долго ласкал её груди, водил пальцами по животику, ножкам. Он заметил, что когда его ладонь, оказывает между ног девушки, та ещё сильнее прижимается к нему, а её ручки ещё быстрее гладят его спину и шею. Несколько раз ладонь Егора проскользнула по трусикам Людмилы, и это вызывало у девушки каскад эмоций. В конце концов, когда парень, инстинктивно, нежно захватил её сосок своими губами, а пальцы руки проникли к ней в трусики, девчонка закричала в голос, изогнулась всем телом, скрестила ножки, слегка поджав их, словно её разбил столбняк и через несколько секунд вдруг обмякла в его руках. Такое впечатление, что лишилась чувств. Егор испугался.

— Люда! Милая! Прости! Что с тобой? Прости! Тебе плохо? — девушка не подавала признаком жизни. Парень не на шутку, разволновался, не понимая, что ему дальше делать, но сердечко её билось, дыхание выровнялось, задергались веки глаз. Через пару минут она пришла в себя. Люда открыла глазки. Её бездонные карие глазища смотрели в упор на Егора, с умилением и бесконечным наслаждением. Она  обняла парня за шею и нежно поцеловала в губы. Егор лёг рядом. Люда повернулась на бок. Закинула правую ножку на ноги парня. Голову положила ему на грудь и стала пальчиками перебирать волосы на его груди. Её ручка всё ниже и ниже спускалась по груди парня, вот она прошла живот и нырнула к нему в трусы. Нежная её ручка лишила парня ориентации в пространстве, он потерял контроль над своим телом, вдруг почувствовал, как изливается его семенная жидкость. Такое с ним случалось иногда по утрам во время сна, но наяву впервые. Егор ощутил  истинное блаженство. По всему телу разлилась нега. Так хорошо, ему ещё ни когда не было. Любовники затихли и в наслаждении лежали рядышком, не обращая ни какого внимание, не на мокрую постель, не на мокрые у обоих трусы.

Люда, а Егор особенно, оказались совершенно не подготовлены к интимным отношениям. Какими знаниями в этой области, обладала, Люда осталось тайной. Егор, все свои знания о женском теле, черпал в фильме «А зори здесь тихие» Станислава Ростоцкого, из десятисекундного сюжета с зенитчицами в бане. Спросить ему было не у кого. Стыдно совершеннолетнему парню признаться кому то из друзей, что он девственник. Как известно, секса, в Советском Союзе не было. Дети были, а секса не было. Вся надежда у Егора оставалась на его любимую, на Люду, по крайней мере, она могла расспросить старшую сестру.

Помимо тренировок в интимной сфере Егор с Людой разработали насыщенную культурную программу. Каждые выдавшиеся свободные часы они старались быть вместе. Если не было возможности завалиться в уютную девичью кровать, они посещали Художественный музей, Выставки и вернисажи во Дворце Искусства, недавно открывшимся  на улице Козлова. Регулярно ходили в Музкомедию. Ирония судьбы.  Кто мог подумать, что спустя два десятка лет Егор будет начальником машинно-декорационного цеха в этом самом театре и практически ставить спектакли. В наступившем 1978 году, влюблённая парочка пересмотрела весь репертуар театра.

Событие происшедшее с ними в январе, требует особого рассказа. Мать и сестра Людмилы в тот день были, как всегда на работе. Мать работала на Моторном заводе. Сестра Алла продавцом в универмаге «Звезда» на улице Веры Хоружей. На вечер у Егора были билеты на «Сильву» в Музкомедию. Как всегда ребята завалились в койку. Что бы скоротать три часа до спектакля.

Теперь они наслаждались друг другом, уже обнажёнными. Только Людмила просила Егора быть осторожным, чтобы не лишить её девственности. Они к тому времени, оба досконально, изучили особенности своих половых органов. Егор делал всё нежно и осторожно, не входя глубоко в Люду. Он скользил по ней, не входя в девочку, в итоге оргазм испытывали оба.

 Нежно лаская друг друга, они готовились в очередной раз начать любить друг друга, как вдруг Люда взяла в руки лицо Егора и взволновано заговорила.

— Милый! Я хочу тебе рассказать кое-что.

— Девочка моя. Разве сейчас подходящий момент?  Конечно, говори! Я тебя слушаю.

— Родной. Со мной однажды случилась страшная история. Я была в гостях у одного художника. Нас там была компания. Мы выпивали, и я вдруг заснула. Когда проснулась, то была уже раздетая и одна, а на мне лежал этот художник. Я пришла в себя от боли в промежности. Вскочила, схватила одежду, врезала этому козлу по башке табуреткой и выскочила в коридор. Правда, ни крови, ничего такого не было, но я не уверена. Может, я зря тебя мучаю?

— Милая моя. Мне это совсем не важно. Только скажи, и я оторву этому козлу, всё, что можно оторвать у мужчины? Мне всё равно девственница ты или нет. Я тебя люблю любою.

— Да чёрт с ним с этим козлом, не марай о всякую мразь свои руки, — Люда начала прерывисто дышать, а Егор ритмично покачивать бёдрами. Девочка, внезапно резко раздвинула широко ножки, схватив парня за зад потянула его на себя. Егор почувствовал, как он сначала упёрся, во что-то, а затем весь, вошёл в любимую. Люда вскрикнула и на этот раз явно не от удовольствие, а от боли, извиваясь выскользнула из-под парня, сев рядом на кровати и сжав коленки.

— Ты сума сошёл! Больно очень! – Набросилась он на парня.

— Прости милая, я как то не сообразил. Ладно. Ложись. Просто полежим рядышком.

— Ты только не лезь ко мне больше. Мне всё больно там.

— Хорошо не трону тебя. Ложись и успокаивайся. Мне и самому неловко, – извинялся парень, хотя никакой вины за собой не чувствовал, но раз любимая считает, что это его вина, значит оно так и есть. Люда легла. Было прохладно. Они накрылись одеялом. Оставалось только целоваться после этого чрезвычайного происшествия. Девушка, согнув руку в локте и положив на руку свою голову, пристально смотря на парня начала читать стихи.

 — Как больно, милая, как странно,

Сроднясь в земле, сплетясь ветвями,-

Как больно, милая, как странно

Раздваиваться под пилой, — это была «Баллада о прокуренном вагоне» Кочеткова. Егор знал текст, и они на два голоса рассказали её друг другу.

Взглянув на часы, Егор воскликнул.

— Надо собираться в театр.

— Уже? Значит встаём! – Люда откинула одеяло. Села на край кровать поставив ножки на пол и тут оба увидели, что они лежат в луже крови. Неожиданно Люда расплакалась, закрыв ладошками личико. Егор как мог, успокаивал любимую. В конце концов, девушка перестала плакать. Они нагрели воды. Подмылись. Люда поменяла простынь. Понятное дело, ни о каком театре в этот вечер речь уже не шла. Люда попросила его уйти. Егор много лет  хранил эти билеты с неоторванным контролем. Недели две Люда не звонила и не хотела встречаться с ним.

Однажды утром, когда Егор один дома готовился, ко второй смене, в дверь позвонили. Он открыл. В коридоре стояла его любимая.

— Прости. – Она прошептала с полными слёз глазами.

— Родная моя! – Егор, сгрёб в охапку свою девочку. На руках, внёс её в квартиру, непрерывно целуя, её глазки, щёчки, губы – Всё хорошо моя милая! Всё будет хорошо.

Родители были на работе, брат в школе. Они в квартире вдвоём, не считая, собаки Дины. Егор помог снять Люде пальтишко. Она села в кресло в зале. Влюблённые редко встречались у Егора. Неожиданно Люда попросила парня.

— Можно мне у тебя принять ванну. Ты ведь знаешь мои коммунальные условия.

— Да конечно, пойдем я тебе всё приготовлю. — Девочка разделась в зале донага. В квартире было тепло. Вошли в ванную. Егор помог любимой встать в ванну и стал дождиком обливать её тело. Пришло время остановиться более подробно на её фигуре. Это не была модель с «офигенным» бюстом, осиной талией, шикарной задницей и ногами от ушей. Люда была очень гармонично сложена. Невысокого роста, с маленькой, но красивой грудью, тонкой талией, миленькой, кругленькой и упругой попкой, стройными ножками. Она раньше серьёзно занималась большим теннисом, пока не повредила локоть. Тонкая и нежная кожа делала её тело прозрачным.

Егор самозабвенно, как ребёнка купал свою девочку. Люда с наслаждения принимала эту процедуру. Вымыв своё сокровище. Парень завернул её в большое банное полотенце, взяв на руки словно ребёнка, отнёс в спальню и положив на кровать родителей.

— Ляг, любимый, рядом, – попросила она — Я так соскучилась без тебя. Теперь у нас всё будет. Я хочу принадлежать тебе. Возьми меня, хороший  мой. Любимый! Возьми меня скорее!

Так наладилась их интимная жизнь. Всему они учились вместе. Открывая каждый раз для себя всё новые и новые ощущения. В их отношения наступила полная гармония. Растворяясь, друг в друге они самозабвенно, отдавались страсти и практически всегда оргазм испытали одновременно. Даже когда Егор прерывал акт и кончал любимой на животик. В те, по их мнению, безопасные дни, когда они наивно считали, что беременность не может наступить и Егор кончал в любимую, они вместе улетали в космос и не скоро возвращались на землю, паря в невесомости.

Удивительно, но эти любовники не предохранялись. Без сомнения, на их стороне был не только Бог, но и Дьявол. Только так можно объяснить, почему Люда не забеременела. Случись это! Егор не позволил бы ей сделать аборт, да и она не пошла бы на убийство дитя. История не терпит сослагательного наклонения. Но, сложись так, и не было бы ни этого романа и ничего не было бы, из того что случилось дальше в жизни парня. Не было бы службы на Военно-Морском Флоте. Не было семимесячного дальнего похода вокруг Африки, ни Мозамбика, ни Алжира, ни Эфиопии. Не было бы службы в ОСНАЗЕ  и двух « боевых» в Северной Атлантике и уж точно не было бы в его судьбе войны в Нагорном Карабахе и мусульманского плена, а  была бы отличная семья с любящим и обожающим свою жену мужем, любимыми детьми и внуками.  Егор готов был  всю жизнь носить на руках свою девочку. Он мог, достать звёзды с небес для неё, но не сложилось. 

Аромат настоящей любви это два в одном.

Hе мечтал о счастье я таком, я о нем не знал.

Даже целый век вдвоем с тобой мне, наверно, мал.

Благодарен  я судьбе своей за любовь, что нам дана.

Знаю, будешь мне нужна всегда одна лишь ты, лишь ты одна

Юрий Антонов

Отношение у Егора с его любимой развивались прекрасно. Дошло, до того, что любовники понимали друг друга не только, как принято говорить, с полуслова, а с полувзгляда. Любовью они занимались самозабвенно. Проводили всё свободное от работы время вместе. Пришла весна, а весну сменило лето.

Они стали ездить на Минское море. Егор брал на прокат весельную лодку и они вдвоём через всё водохранилище шли на вёслами на остров Любви. В будние дни на нём никого не было. На острове, под голубым небом и крики чаек, они самозабвенно отдавались всепоглощающей их страсти. Потом возвращали лодку и на электричке ехали в Минск. Однажды, когда Егор греб уже с острова, а их лодка находилась на середине водохранилища, налетел шквал. Потемнело небо. Порывистый ветер поднял большую волну. Минское море, мелкий водоём и поэтому поднимается очень крутая волна. Это явление здесь не редкость. Егор поставил лодку носом на волну и стал штормовать. По сути, направлял нос лодки на находящую волну. Стараясь не получить удара в борт, который вмиг перевернёт стеклопластиковую «Форель». Егор не на шутку испугался. Так испугался, что от страха онемел. Причина же испуга была в том, что он знал, его Людочка не умеет плавать. Животный страх за любимую придал ему силы. Он не чувствовал, что уже в хлам стер ладони о вёсла и кровь течёт по их веретёнам. Благо Люда этого не видела, брызги вовремя смывали кровь. Девочка сидела на корме и хохотала! Взвизгивая от удовольствия, каждый раз, когда нос «Форели», взбираясь на очередную волну:. «Отличный аттракцион!» Визжала в восторге она словно маленькая девчушка. К радости Егора, совсем не понимая той смертельной опасности, которая нависла над ними. Шквал так же внезапно стих, как и начался. Стараясь не разжимать кровоточащие ладони, Егор привёл лодку на базу, и только сейчас Люда увидела, что с обеих его ладоней содрана кожа.

— Егорушка! – воскликнула девочка и прижала к своим губам израненные руки любимого. В её глазах появились нотки сочувствия и страха. Теперь она уже испугано смотрела в его глаза непонимающим взглядом.

— Милая моя. Всё нормально. Всё уже позади. – Успокаивал свою любовь парень. На лодочной базе нашёлся йод, стрептоцид и бинты. Людочка забинтовала кисти любимого, они поехали в Минск. На подъезде к городу Егор спросил её.

— Тебе совсем не было страшно?

— Нет — ответила Люда, – и добавила – Мне с тобой ничего и ни кода не страшно.

— Но волна то была не шуточная. Неужели совсем не испугалась. – Люда как птичка залезла под мышку к парню и защебетала ему на ухо

— Ты был рядом. Так чего мне бояться. — Он действительно готов был не задумываясь отдать жизнь за неё.

Егор устроил Люду на преддипломную практику в «Центральный». Поставив на уши всех от Махонина, до инженеров других кинотеатров помог ей написать отличный дипломный проект. Его радость Людочка, распределиться на киностудию «Беларусьфильм» в звукоцех.

Родители Егора умотали летом в Гагры, прихватив в этот раз с собой младшего Дмитрия. Люда на месяц переехала жить к Егору в Серебрянку.

Она работала на киностудии. Егор ушёл работать на завод. У него теперь оставалось больше денег, после материнских поборов, и он мог чаще баловать свою девочку.

Люда вливалась в новый коллектив. В богемную среду киноискусства. Однажды она попросила Егора.

— Во Дворце Искусства открывается выставка современной живописи. Меня на работе пригласили коллеги. Пойдём вместе сходим.

— Конечно, сходим. Заодно посмотрю на твоих новых друзей.

— Они мне не друзья, только коллеги. Только вот, о чем любимый, хочу тебя попросить. Я знаю твоё отношение к современной живописи. Егорушка прошу, ну помолчи. Не критикуй. Ради меня. Умоляю родной.

— Хорошо. Хорошо. Хорошо. Промолчу.

Настал день посещения выставки. Егор с Людой вошли в фойе Дворца Искусства. Там их уже ожидали так называемые коллеги. Егор сразу определил их главную цель. Как только они с Людой подошли к ним те подобно жукам зажужжали и закружились вокруг Люды. Два крупных и три мелких. Все зашли в выставочный зал. Народу было прилично. Картин тоже много, только всю эту мазню невозможно назвать живописью и уж тем более искусством. Продолжая кружится и жужжать вокруг Люды коллеги переходили от картины к картине высказывая своё восхищение. Егора конечно Людочка представила, но на эту богему он похоже не произвёл особого впечатления. Всё внимание было приковано, нет, не к картинам, а к Людочке. Егор оценивающе окинул коллег. Шалупонь с немытыми волосами, замусоленными свитерами, поношенные джинсы, дешёвые кроссовки и даже просто китайские кеды. Егор в костюме с галстуком и в туфлях, всё-таки они шли в храм искусства. Людочка выглядела шикарно в длинном голубом открытом платье и такого же цвета бандане на голове. Стоял жаркий июль. У очередного шедевра он не выдержал.

— Удивляюсь вам. Неужели у всех отсутствует художественный вкус и эта «малярка» кого-то ещё впечатляет. Сплошной отстой. Глазу зацепиться не за что, – жужжание прекратилось. Коллеги изумлённо уставились на Егора. Затем на Людочку: «Мадам Вы кого это притащили». Людочка побледнела. Её, и так карие глазки, почернели и сравнялись по размеру с очками и стали наполняться слезами. Всё её личико так и кричало: «Я же так тебя просила!». Но у Егора созрел свой хитроумный план. Он вдруг громко, почти на весь зал произнёс.

— Прошу всех подойти вот к этому полотну. – Сделал несколько шагов он подошёл, к какой то очередной, мазне.

— Прошу всех оценить вот этот шедевр Прошу! Каков сюжет! — честно говоря, там не было никого сюжета, просто разноцветные мазки. Но Егор, продолжал, – Каков подход! Какова композиция! Какова гармония красок! Обратите внимание, как этот желтый перетекает в совершенно неимоверно золотой. Идея художника на поверхности?  Нет! Она глубоко скрыта в сюжете. И только обладая развитому художественному вкусу можно его заметить и понять.. Что же нам хотел сказать, не побоюсь этого слова гениальный автор… . —  Еще десяток минут он нёс эту ахинею. Коллеги зачаровано смотрели ему в рот. Они забыли даже о Людочке. Вокруг останавливались другие посетители, что бы послушать Егора. …Остапа понесло… Людочка, смотрела во все глаза на Егора. На её лице эмоции сменяли друг друга. Слёзы высохли, а выражение тревоги сменилось удивлением, потом заинтересованностью и наконец, она всё поняла. Отлично, зная, на что способен её любимый, она с трудом сдерживалась, только бы не расхохотаться. Егор, улучив момент, подал её знак: «Потерпи родная. Сейчас всё закончится».

— И так друзья, разрешите мне вас так называть? – жуки опять одобрительно зажужжали – Как я сказал за исключением этого полотна смотреть здесь больше нечего и мне, думается, вы разделяете это мнение, – опять одобрительное жужжание, – У меня возникла идея. Рассчитываю, она придётся вам по вкусу, — но тут Егора прервал администратор. Он подвёл к Егору субтильного вида мужичка.

— Автор —  представил мужичка администратор

— Вам так понравилась моя картина, Я готов её Вам подарить — заявил гений от современного искусства. Егор опешил, но быстро взял себя в руки.

— Что Вы уважаемый. Как можно. Я хоть не бедный человек, но поверьте, даже я не располагаю такой сумой, что бы приобрести этот шедевр. Брать же эту картину в дар не позволяет мне моё воспитание. Это слишком дорогой подарок. Вы, уважаемый, подождите, и эта работа вскоре обеспечит Вам достойное материальное положение.

— Вы так считаете?  — Удивлённо спросил автор.

— Уверен. Несомненно! – убедил автора Егор. Он посмотрел на Людочку и понял. Надо срочно сворачиваться. Девушка уже изогнулась в поясе и её трясло. Ещё мгновение и её хохот похоронит все его труды. Егор достал небрежно из кармана пачку купюр там были пятёрки, трёшки, даже червонец и продолжил.

— Приглашаю всех и автора в «Шинок у Лявона». Там и продолжим знакомство, — выдержав театральную паузу, добавил снисходительно, — Я угощаю! — Егор сам в прошлом работник кинофикации отлично знал, какие нищенские зарплаты у работников киностудии. Поэтому эти двадцать пять рублей ему позволят расположить богему к себе и поднять авторитет Людочки. Жуки радостно зажужжали, раздались даже одобрительные хлопки и они гурьбой пошли на выход. Шинок находился за Комаровкой напротив Автовокзала. Билет в кабак стоил – рубль. Билет включал литровый бокал отличного пива и закуску. Егор прикинул с Людочкой и автором их набирается человек восемь, ему вполне по карману. Егор под руку с Людочкой не спеша шли по проспекту Ленина. Вокруг их кружились жуки-коллеги.

— Ещё немного и я бы умерла там от смеха, — тихо заговорила любимая положив голову Егору на плечо, – Какие же они напыщенные невежды и болваны.

— Ну что ты милая. Они считают себя очень продвинутыми искусствоведами.

— Я испугалась, что ты согласишься взять эту мазню домой или ещё чего доброго мне прилюдно подаришь.

— Как я мог! Я же тебя люблю, – вдруг Егор резко остановился, и встревожено посмотрев, на девушку, спросил, – Милая! Я тебе говорил, что я тебя люблю?

— Ещё нет! – подхватила игру девушка.

— Разве? – удивился Егор. Взяв в свои руки девичьи ладошки, неожиданно прокричал на весь проспект

— Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ! — и они слились в горячем поцелуе. Возле них стали останавливаться прохожие. Всё это происходило напротив школы милиции. К Егору с Людой направились двое постовых. Влюблённые продолжали целоваться. Милиционеры остановились в двух шагах и вдруг — зааплодировали. Их поддержали прохожие и восторженные жуки-коллеги. Егор, лёгким поклоном головы и приложив руку к сердцу, поблагодарил публику, а Люда сделала лёгкий реверанс. Аплодисменты только усилились. Аплодировала уже и другая часть проспекта. Они какое то время продолжили своё движение в своеобразном коридоре аплодирующих прохожих. Люда светилась от радости и удовольствия как звездочка на небе!

В шинке хорошо посидели. Егор знал много анекдотов и умел их интересно рассказывать. Всем было весело. Коллеги смотрели в рот Егору и ловили каждое его слово, а рассказы о работе оперативного отряда вообще шли на ура и подняли авторитет Егора до небес. Людочка в основном молча наблюдала за происходящим и её наполняла гордость за любимого.

Придёт время и Егор, будет играть в КВН. Команда, в которой он являлся  руководителем, выйдет в полуфинал, и только распределение по флотам и местам службы помешает его команде попасть на Центральное Телевидение.

После шинка Людочка осталась у Егора. Наступил понедельник. Егор отправился на завод Люда на киностудию. У обоих уже было хроническое недосыпание. Они заканчивали заниматься любовью только к четырём часам а в шесть Егору уже надо было выходить, что бы успеть на смену.

Воскресный культпоход, во Дворец Искусства, плавно перетекший в посиделки в шинке  и любовный демарш на проспекте, вызвал бурю эмоциональных обсуждений в коллективе киностудии. Люда вмиг стала заметной личностью в среде киношников.

Однажды Егор заикнулся дома, что намерен жениться. Родители не на шутку разволновалась. Они особо не возражали. Отец высказал сомнение в целесообразности такого поступка:

 — Зачем так торопиться. Тебе скоро служить. Оставлять одну молодую жену на несколько лет – это просто не разумно. Мы конечно присмотрим за ней. Не хочу сказать ничего оскорбительного. Я уверен она порядочная девочка, но тогда она и так тебя дождётся. Ещё раз убедитесь в крепости ваших чувств. Познакомь нас с ней.

— Хорошо при случае приглашу её к нам. – На этот раз он согласился с отцом. Не потому, что сомневался в любимой. Его насторожило предложение родителей присмотреть за ней, а как они умеют присматривать, он знал по себе.

Что имеем, не храним, потерявши плачем.

Мы любовь свою схоронили

Крест поставили на могиле.

«Слава Богу!» — сказали оба…

Только встала любовь из гроба,

Укоризненно нам кивая:

-Что ж вы сделали? Я живая!..

Юлия Друнина

На первый взгляд существовала идиллия в отношениях между влюблёнными Егором и Людочкой. К сожалению, только на первый взгляд. Егор, наивный мальчик, ничего не знающий о существовании подводных камней. Камней, о которые разбилась, не одна семейная лодка. Он судил по себе. Считал наивно, что его любовь это страховой полис от всех проблем и бед. За такую самоуверенность придётся расплатиться сполна и самым жестоким образом. Откуда было знать этому юноши, что любовь мало получить её надо нежно хранить и умело беречь.

Первая проблема нарисовалась в лице старшей сестры Аллы. По её циничным высказываниям, она характеризовала себя как мещанку. Изображала на людях леди, а по сути — ханжа. Главная цель в её жизни. Выйти замуж за мужичка с высшим образованием. Так Егор и не понял, в чем же был этот «бзик», но это был основной ориентир у Аллы. Она нашла себе жениха. Конкретного подкаблучника, полностью аморфное существо, но заканчивающее институт по специальности порошковая металлургия. Да и ладно бы, но Алла постоянно выклёвывала мозг Людочке. Людочка не раз жаловалась Егору, что сестра постоянно за глаза унижает его. Не так одевается. Не ту носит обувь. Без образования. Какие у Люды перспективы с ним и к тому же ещё не отслужившим в Армии. Во всём подпевала сестре и мать. Правда, после одного случая они обе попритихли, а дело было так.

Мать Люды ушла в ночную смену. Егор допоздна засиделся у любимой. В десять часов, вечера, в дом валились: Алла со своим женихом Николаем, её подруга с любовником иконописцем, у которого были парализованы ноги и ещё два приятеля. Все были прилично под мухой. Вся эта гопкомпания решила ночевать здесь. Паралитик с подругой улеглись в кровать Людочки. Алла с женихом в другой комнате. Два же приятеля, как выяснилось камикадзе подошли к Егору и Людмиле. Один из них положим лапу на попу Людочки. Действительно смертники. Итог разъяснительной работы. Окровавленный пол. Выбитые зубы. Заплывшие от синяков лица. Всё это, к сожалению, произошло в одно мгновение и на глазах Людочки. Непростительная ошибка Егора. К тому времени Егор оставил бокс и как внештатный оперативник, тренировался в закрытых секциях, с сотрудниками МВД. Изучал боевое дзюдо и набиравшее популярность карате. Эта была школа Кёкусинкай Будо. Будо — путь война. Кёкусинкай Будо — это  не танцы. Эта школа полного контакта в  карате.

В глазках Люды застыл ужас. Парень подсознательно почувствовал. Это начало конца! Кто хоть однажды видел рукопашный, тот не забудет это никогда. Побитые дружки умотали. Оставшиеся стали укладываться спать. Не известно, что переклинило в голове Егора, но он стал приставать со своими ласками к Людочке, несмотря на её явное, нежелание и совершенно неподходящую обстановку в комнате.

Бывало Егора накрывало и он вёл себя омерзительно не соответствующим обстановке образом. Это, раздражало и обижало Людочку. Он же слишком поздно понимал свои ошибки. Постепенно Людочка стала отдаляться. Заметно уже было, девочка начала стесняться и даже побаиваться его. Парень ничего не замечал вокруг себя, а когда это стало явным, предпринимать, что-либо, было уже поздно.

Егор совершил ещё одну непростительно грубую ошибку. Они вдвоём шли по проспекту Рокоссовского мимо кинотеатра «Салют». Рядом, остановилась милицейская машина ПМГ, это были постовые, с которыми Егор и Дина часто патрулировали улицы. В машине находились двое задержанных пьяных молодых хулиганов. Постовым нужно было, что то обсудить с Егором. Вдруг из отсека для задержанных в адрес милиционеров, Егора и Люды понёсся отборный мат и оскорбление. Егор обратился к старшему патруля. «Открой». Тот открыл дверку. Серией мощных ударов Егор угомонил хамов. Поднял с пола машины ветошь. Вытер кровь с рук и бросил тряпку назад в отсек: «Закрывай». Люда во все глаза со страхом смотрела не него. Тут же попросила проводить её домой на Автозавод. По дороге она не проронила не одного слова. Несомненно, такого идиота, как Егор надо ещё поискать. Позже даже постовые сделали ему замечание: «Зачем ты так при ней. Она с ужасом на тебя смотрела! Со стороны ты выглядел как эсесовец. Только черной формы не хватало, свастики и черепа с костями». Егор собственными руками убивал свою единственную светлую любовь.

Пришла осень. Однажды Алла пришла домой со своим женихом Николаем и его приятелем Виталиком. Виталик дембель. Понятно дело разговоры только об Армии. Интересно, забавно эмоционально он рассказывал о годах службы в Монголии. Всем было весело. Егор не предал значения этому знакомству. Единственное что ему показалась странным, его подруга, раньше, как-то не интересовавшаяся военной тематикой, а тут с нескрываемым интересом слушала байки этого бывшего вояки.

Другим вечером дома были только Егор и Людочка. Раздался стук в дверь и Людочка пошла открывать. Вернулась она с Виталикам. Тот пояснил. Алла и Николай скоро будут и они предложили ему подождать их в доме. Ожидая их Виталик, затеял армейские соревнования. Отжимания от стула. Егор проиграл ему конечно, у того была достойная подготовка за время службы. Пришла сестра с женихом и вскоре Егор и Виталик вместе ушли.

Прошло немного времени. Егор и Людочка лежали в постели, после очередной любовной утехи. Девочка, как всегда, отдыхала, положив голову на грудь парня. Неожиданно она спросила его.

— Ты заметил, какие необычные глаза у Виталика?

— Нет. Не обратил внимания. – Ответил Егор, а про себя отметил: «Не совсем подходящий момент, что бы обсуждать с любовником другого мужчину и ещё сразу после страстной любви». Люда не унималась.

— Виталик, когда мы все, с Аллой и Колей, шли домой, перенёс меня через лужу легко, как ребёнка поднял и посадил на плечо, он такой сильный.

— Людочка, что то ты слишком много говоришь о нём. Он тебе нравится?

— Ну да с ним интересно, но люблю то я тебя – и девочка стала ласкать любимого. Они снова были готовы к новой любовной утехе. Людочка, расположилась сверху и самозабвенно отдалась страсти.

Эх! Молодая наивность! Если бы молодость знала, а старость могла. Десятилетиями её слова, звучали в его голове. Шпион и резидент-нелегал, вербуя агентуру, он постоянно держал их в памяти. Они не позволяли ему расслабляться и превращаться в самоуверенного болвана. Это была жестокая, безжалостная прививка от глупой доверчивости и опасной безмятежности. Прививка на всю жизнь.

Развязки оставалось ждать не долго.

У Егора были абонементы в филармонию на двоих. В тот осенний вечер они с Людочкой шли на концерт органной музыки. После смены на заводе. Егор сразу поехал к любимой домой. Людочка сидела перед зеркалом и наводила красоту. Дома была и Алла и мать. Егор поговорил с любимой, и они договорились встретиться у филармонии в 19часов, так как ему ещё надо было заскочить домой и переодеться после завода. Ни в 19 часов, ни позже Людочка не появилась. Егор отсидел первое отделение, но понятно ему стало не органа. Такого не было никогда от слова никогда. Бросив всё, Егор помчался к Людочке. Дома была только её мать.

— Где Люда?! — с порога он обратился к её матери, – С ней всё в порядке? Ничего не случилось?

— Она же с тобой в филармонию пошла.

— Не пришла она. Я её ждал. Теперь не знаю где она. Может с ней, что то случилось.

— Они с Аллой и Колей ходили в ресторан. Люда потом собиралась на концерт, — Егор знал, что его любимая никогда не ложится позже 22 часов. Часы показывали 21.40. До развязки оставалось не долго. Он попрощался. Оставил на столе абонементы и вышел. Дорога к дому Люды была одна. Егор расположился в тени дерева. По голосам он вскоре распознал их Алла, Коля, его Людочка и Виталик. Всем было весело. Они поравнялись с деревом. Егор вышел и преградил дорогу к дому. Все замолчали. Алла и Коля в момент растворились в воздухе. Виталик со словами: «Привет» шагнул к Егору и протянул руку. Егор сделал шаг вперёд, но случилось невероятное! Людочка встала между ними. Эта хрупкая девочка, скрестив на груди ручки, стояла пере Егором и смотрела в его уже от ярости стекленеющие глаза. Он увидел, с какой самоотверженность и любовью она защищает свою новую любовь. Егор только и смог выдавить из себя.

— Как так? Почему? Люда! – Люда молчала. Он взял её ручки. Она молча смотрела. Страха в её взгляде не было. В её глазках только незнакомая ему раньше решимость. Совершенно некстати,  не понимая последствий для него, влез Виталик. Он только открыл рот, как Людочка не поворачиваясь к нему, резко скомандовала.

— Молчи! – и обратилась к Егору – Уходи я тебя прошу. Не сейчас. Потом поговорим. Уходи милый. Не надо. – Егор молча освободил дорогу и пошёл в сторону Партизанского проспекта. Что было, потом он помнил смутно. Двое, пьяных требовали от него сначала сигарет, потом мелочь. Что дальше? Он не помнил, только дома в Серебрянке с удивлением рассмотрел свои в кровь разбитые о чужие зубы кулаки. Отлично зная, что Виталика он не трогал.

То, что произошло дальше, не укладывалось, не в какие рамки. Егор замолчал, отрешился от всего окружающего. Он сел в кресло и так просидел сутки. Не ел, не пил, не пошёл на завод. Родители и брат в панке метались по квартире. Егор молчал. Подойти к нему, невозможно в ногах лежала Дина. При попытке приблизиться она не шуточно скалила клыки, шерсть на загривке поднималась дыбом и если попытка приблизится, продолжалась, овчарка рыча начинала готовиться к броску, однозначно давая понять, что это не шутки. Сутки не ел и не пил хозяин, и сутки его верная страж-подруга не отходила от него, не реагируя, не на воду не на предлагаемый ей корм. На второй день утром, Егор встал, взял собаку и вывел её на прогулку. Покормил. Налил ей воды. Собрался и поехал на смену, на завод. Мастер Арбузов и Олег Саватеев, который к тому времени был уже бригадиром на участке, знали, что с Егором, что то случилось  Тетка Егора, сестра матери Марийка, работа в цеху контролёром ОТК и была в курсе происшествия. Саша Арбузов оформил парню отгул. Благо переработки у Егора много. Олег, который к тому времени стал самым близким другом Егора и готовился стать родственником, ухаживал за его двоюродной племянницей Галиной, спросил.

— Ты в форме? – Егор кивнул и приступил к работе.

Дома, после работы Егор только выводил Дину. Собака чувствовала случившеюся беду, и сутками не отходила от хозяина ни на улице, ни в квартире. Сходив по нужде. Она мгновенно возвращалась и сев у левой ноги внимательно наблюдала за обстановкой вокруг, постоянно порыкивая на слишком близко проходивших прохожих. Егор молчал. В квартире вообще повисла тревожная молчаливая обстановка. У родителей стояла в зале хорошая библиотека. Модная, тенденция иметь книги. Вот, было бы хорошо, если бы эти книги ещё и читали их хозяева. Егор брал томик Куприна, Джека Лондона, О Генри, Джером К Джерома и с упоением отдавался произведению, буквально растворяясь в сюжете. Стихи Лермонтова отдельная тема. Егор читал их и те, которые ему ложились на душу, он запоминал со второго прочтения. Вскоре, став курсантом спецшколы ВМФ, на занятиях, по сигнальному делу он на ключе, азбукой Морзе, цитировал поэта, курсанты и преподаватель на приеме удивлялись, знанию им такого количества лирических стихов. Когда ему нужно было, охмурить очередную даму. Егор использовал беспроигрышный приём. Шампанское, свечи, шоколад, апельсин и стихии  — женщина готова. Она твоя. Осечек не было.

Так прошла ещё неделя. Неожиданно Егор оделся и поехал к Людмиле. Он не отдавал себе отчёта, зачем и почему, он это делает, но твёрдо знал, он ей сейчас нужен.

Дверь была открыта, мать стояла на кухне одетая, собиралась уходить на смену. Егор вошёл.

— Люда где?

— Лежит – ответила она. Егор вошёл. На их кровати распластавшись под одеялом лежала ещё не давно его девочка. Людочка не отреагировала на его приход. Это встревожило Егора. За спиной маячила мать девочки.

— Что с ней? – спросил Егор, не поворачивая головы.

— Врач сказал сильная простуда. Поправится. Не в первой. Мне на работу. – Егор наклонился к любимой и прижал губы к её лбу. Людочка, горела и он понял, она в бреду.

— Вы сума сошли! – закричал он. Людочка застонала, открыла глазки и только прошептала

– Егор, милый – и замолкла.

— Что ей прописали?

— Вон рецепты на столе

— Где же лекарства?

— У меня нет денег на эти лекарства. Поправится и так.

— Идите Вы уже на свою работу. Ключи от дома – Егор протянул руку. Женщина попятилась. Лихорадочно достав ключи, сунула их в руку парню и рванула за дверь. Егор положил на лоб любимой холодный компресс. Вскоре её стала легче и она заснула. Он бегом сгонял в аптеку, благо было не далеко. Вернулся обратно. Вскоре Люде стало легче. Егор затопил печку в  комнате. Нагрел воды. Принёс таз с теплой водой. Раздел любимую до нога и протирая, влажным полотенцем, вымыл её тело. Аккуратно вымыл голову. Благо Люда всегда делала короткую стрижку. Сменил постель, аккуратно приподнимая милое тело. К вечеру ей полегчало. Температура с 39,8 упала до 37,5.

— Откуда ты здесь. Я тебя звала, а ты не шёл. Мне было так плохо. Не уходи.

— Не уйду. Не бойся родная я с тобой. Давай я тебе приготовлю покушать. Что бы ты хотела.

— Мне очень хочется селёдочки с картошкой. Только не знаю, есть ли, что. – Холодильник был почти пуст.

— Людочка поспи немного я быстро в магазин.

— Ты только вернись. Тебя так долго не было.

— Я мигом. – Егор сгонял в магазин. Накупил продуктов.

Сутки он не отходил от любимого человека. За работу не переживал у него всегда были бланки повесток с печатями.

Людочка оклемалась, ей стало легче. Они даже занялись любовью, но в этот раз всё было, по чужому. Пришло время начать серьёзный разговор. Начал Егор.

— Милая, что же с нами случилось? Что не так со мной? Что произошло с тобой? В чем же дело?

— Я стала привыкать к тебе, а я этого не хочу – ответила Люда.

— Что же нам делать?

— Нам нужно побыть врозь. Что бы я разобралась в себе.

— Хорошо милая. Пусть будет по-твоему. Ты уже поправилась и я пойду. Когда ты разберёшься в себе, позови меня. Я буду ждать. — Он в последний раз поцеловал любимую и ушёл.

Пришла зима. Наступил декабрь. Приближалась дата знакомства Егора и Людочки 27 декабря. Он накануне был на второй смене. Работы особо не было, но Егор и не мог работать. Подошёл к комсоргу цеха Николаю Эйсмонту. После подвига с кованными гвоздями для ресторана «На Ростанях» у Николая и ребят из бригады имени Окрестина установились особые доверительные отношения.

— Коля мне нужна срочно увольнительная для проходной. – Надо заметить на заводе существовала, строга пропускная система. Выход в рабочее время только по увольнительной. Николай, спустя несколько минут вручил парню пропуск на выход. Егор поехал к Людочке.

В саду подошёл к окну. В комнате на диване, в любимой своей позе, поджав ноги, сидела весёлая Людочка. Посреди комнаты на диске «Здоровье» вертелся Виталик. Этот диск, купил Егор и упражнялся на нём. Егор открыл дверь и вошёл на кухню. На кухне у плиты стояла мать Люды. Она тревожно крикнула.

— Люда! Выйди! – выскочила весёлая Людочка. Увидела Егора. Улыбка пропала с её лица. Она накинула пальтишко, они вышли на улицу.

— Зачем ты пришёл? Я не звала тебя.

— Ты разобралась в себе.

— Да разобралась.

— Вижу. Разобралась. Моё место возле тебя занято.

— Да.

— Тогда прости и прощай. Будь счастлива. — Он повернулся и пошл по улице. Счастья он ей пожелал искренне. Если любишь то желаешь любимой счастья, даже если она не твоя и не с тобой.

Егор шёл домой, шёл пешком, желая разобраться в себе. Теперь в его душе образовалась пустота. Все чувства, эмоции, страсти, мечты ушли и безвозвратно. Он, ни кого, ни в чем, не винил. Разве виновата Людочка, что полюбила другого. Сердцу ведь не прикажешь. Даже прошла обида на Аллу и мать Людмилы, хотя они много сделали для их расставания. Не возникни новая страсть в сердце Людочки и их усилия были бы тщетны. Не винил он и себя. Он такой, какой есть. Изменись он и это был бы уже не он. Полюбила же она его таким, каким он был. Душевная пустота неожиданно породила покой в его сердце. Он для себя понял, что никогда не разлюбит её и никогда не будет с ней, даже позови она его. Эта пустота не позволит ему вернуться. Он ещё не понимал, что в тот день просто умерла их любовь.

В жизни Егора, больше никогда не будет любви. Никогда не будет беззаветно и горячо любимой женщины. Никому и некогда он больше не скажет « Я люблю тебя». Люблю потому что люблю. Твои глаза, твоё нежное тело, твой голосок, твой запах, делают меня самым счастливым мужчиной на Земле. Первая любовь, она же всегда и последняя.

Зря он самоуверенно считал, что больше никогда не увидит свою единственную любовь — Людочку. Человек предполагает, а судьба располагает. Они ещё встретятся. Встречи эти будут граничить с мистикой. Хотя произойдут в самом, что не есть, реальном мире, но, это уже другая история и другая жизнь.

Женька Доронин.

Здесь у самой кромки бортов

Друга прикроет друг

Друг всегда уступить готов

Место в шлюпке и круг

Григорий Поженян

            Жизнь продолжалась. Молодость брала своё. Известное дело время лечит. Работа, Верная подруга Дина. Оперативный отряд. Тренировки. Вечерняя школа. Можно сказать, что жизнь наладилась, только все кто знал, Егора заметили, как он изменился. Это был уже другой парень. Главное никто не  понимал, что же с ним случилось. Он в мгновение стал резким, жёстким, чёрствым, жестоким. Без сожаления разрывал дружбу по малейшему поводу. В его окружении не осталось его ровесниц. За месяц единственным его другом остался Олег Саватеев. Даже в семье стало намного спокойнее. Мать перестала цыганить деньги, а Егор вовсе перестал думать о них. Ему безразлично есть они у него или нет. Егора перестала волновать его дальнейшая судьба.

Дом, в котором жила семья Каминских, располагался по адресу проспект Рокоссовского 114, а следующий кинотеатр «Салют». В кинотеатре шла французская кинокомедия, пародия на «Трёх мушкетёров». Егор, придя со смены, предложил брату сходить на фильм. Они легко оделись, идти недалеко, через арку. Фильм был не очень. После сеанса не спеша братья возвращались через небольшой пятачок, оборудованный маленькой сценой и скамейками. Только убрали Новогоднюю ёлку. На скамейках и возле, расположились десяток  подростков. Скучающая шалупонь. Брат Дима в спешке одел, летние туфли. На утоптанном снегу и льду они скользили. Димка едва держался на ногах. Проходя мимо, этой компашки, он толи толкнул толи задел кого-то из них. Это уже не важно. Бакланы получили повод прицепиться. Они окружили братьев. Егор понимал, что брат не боец. Он едва стоит на ногах. Десяток разгорячённых «чернилом» хулиганов даже для него многовато. Оценивая ситуацию он четко помнил установку инструктора карате: «Предотвращённый бой – выигранный бой. Если боя не избежать. Атакуй первым. Воспользуйся эффектом неожиданности. Если ты пошёл в атаку – бей пока твой противник не сможет встать, иначе он поднимется и тебе будет худо. Сражайся, пока стоишь на ногах. Всё равно будут бить, а так у тебя до последнего будет шанс на победу». Егор решил использовать тактику Спартака. Вытянуть нападающих в линию и выбивать по одному. Мощным прямым на пробив, он отправляет в глубокий нокаут, самого здорового на вид противника и бросается бежать по кругу площадки. Разъярённые сосунки с улюлюканьем бросаются за ним. Резко развернувшись он двумя ударами укладывает на снег ещё двоих и продолжает бежать. Опять остановка, разворот, удар. Опять бег. Как и ожидал Егор, они вытянулись в цепочку. Поворот. Удар, Бег. Егор уже действовал на автомате. Он даже не помнил, какой это уже был по счёту круг. Остановка. Чужая морда. Удар. Побежали. Он отправляет на задницу очередного противника. Тот с криком.

            — Я здесь не причём. Я просто смотрю! – он вскакивает и бросается к Егору.

            — Так не фиг смотреть! – восклицает Егор и боксёрской серией ударов отправляет его снова в снег. Тут и сам получает несколько ударов в голову. Нельзя останавливается. Его окружают разъярённые бакланы с разбитыми мордами. Дело приобретает хреновый оборот. Егор продолжает пропускать удары, в основном ссади. Как неожиданно. К нему бросается, какой-то парень и с криком «Егор держись!». Отлично поставленными ударами, одного за другим, отправляет на задницу его противников. Они встал спина к спине и замерли в боксёрских стойках. Пацанва окружила их и как шакалы кружили вокруг боясь подходить на дистанцию удара. Они с одним не справились, а теперь их двое,  похоже второй тоже тот ещё боец. Раздалась сирена патрульной милицейской машины. Шалупонь бросилась врассыпную. Подбежавшие постовые-милиционеры сразу узнали Егора. Они смогли задержать только зрителя сидевшего на заднице с разбитым лицом и парня, который помог Егору. Их повели к машине. Егор не мог найти брата. Димки негде не было. Постовые позвали Егора. Он подошёл к патрульной машине.

            — Этот говорит, что он твой друг. – Патрульный показал на одного из задержанных.

            — Ты кто такой? – Ещё не остыв от боя, резко спросил парня Егор.

            — Я Женя Доронин. – Егор опешил.

— Как? Женька! Ты же в Армии – Егор схватил в объятия так неожиданно воскресшего из небытия друга. Раньше они с Женькой выгуливали вместе собак. Затем его призвали в Советскую Армию и вот он непонятно, как оказался в Минске. Их дома стояли рядом. Немножко Женя Доронин в своё время являлся чемпионом города Минска по боксу. До Егора дошло, кто прикрал ему спину выдавая, пушечные удары.

— Егор! Этот говорит, что он не причём и это ты ему накостылял, – показал на второго задержанного патрульный.

— А зритель! Ну как тебе кино? Те ещё мушкетёры, – пошутил Егор и попросил постовых –  Отпустите вы его, он и так за своё любопытство отгрёб. — Милиционеры отпустили и этого бедолагу. Патруль уехал, так никого и не задержав.

— Егор. Твоему Димке похоже досталось. – Встревожено  сообщил Егору Женька.

— Я его не могу нигде найти. Пошли домой. Там решим, что делать. Ты то свободен? Расскажешь заодно, как ты в Минске оказался.

Приятели направились на квартиру Каминских. По дороге Женька поведал свою историю. Служил санитаром. Попал в автомобильную катастрофу и его комиссовали. Теперь ищет работу. Будет готовиться поступать в медицинский институт.

Дима был дома. С разбитой головой. Мать в панике. Женька посмотрел младшего Дмитрия. Предположил вызвать скорую, могло быть сотрясение мозга. Посовестившись реши обойтись домашними процедурами. Как назло у Егора не заметно повреждений. Получается, брата бросил. Здесь показали себя изменения происшедшие в его сознание за последний месяц.

— Дина гулять! – собака от радости вскочила и бросилась к двери,  – Женька, ты как погулять по ночной Серебрянке? Хочу поискать этих уродов. Разъяснить им политике народа и Партии. Ты со мной? – обратился он к Доронину.

— Естественно. – Егор взял цепь Дины. Женьке дал толстую стальную арматуру.

Отправились на охоту. Было под полночь. Часа полтора они бродили по Серебрянке. Завидев компанию, Егор шёл на них. Дина и Евгений  по бокам. Определив, что это не его обидчики. Троица шла дальше. Удивительно. Не смотря на наглое, а порой хамское поведение Егора никто не пытался с ним затеять разборку, хотя это были довольно крепкие парни. Никого не найдя Егор с Диной и Женька разошлись по домам отдыхать.

            Егор, Женя Доронин и Олег Саватеев сдружились, ну не дать, не взять три мушкетёра.

            Одноклассники Доронина организовали встречу выпускников. Женька естественно позвал и Егора. Они немного заправились с парнями-одноклассниками у Женьки на квартире и отправились в школу. Как и что там случилось, история умалчивает. Только в фойе на первом этаже Егору и Женьке пришлось, встав спина к спине драться, как потом выяснилось против двенадцати человек. Они долго, держались пока к противникам, не присоединился, студент ИФК мастер спорта по боксу. Он отправил Егора и Женьку в нокаут, а потом их вдоволь избивали ноками остальные. Им здорово досталось. Егора даже мать не узнала, когда он пришёл домой. Она открыла дверь. Взглянула на него и сразу закрыла. Пока он не подал голос. Врач-травматолог, в поликлинике только взглянув на лицо Егора, которое представляло один большой распухший синяк. Воскликнул: «Слов нет! Выдать молодому человеку справку сразу на пять дней». Женьке даже пришлось накладывать швы на лице. Сходили, одним словом на встречу выпускников.

Двоюродный старший брат Егора, Валера Волков, отсидев, четыре года за грабёж подарил Егору зоновский перстень. Ручной работы, резной из нержавейки с миниатюрной розой в эпоксидке. Парень одел его на безымянный палец правой руки, а снять его уже не мог. Что он только не использовал и мыло, и масло не снимается. Пилить его он не хотел. Так и носил. При драках этот перстень оставлял кровавые метки на лицах противников.

            Пришла весна! Егор готовился к выпускным экзаменам в вечерней школе. На заводе Егору, Саватееву и Глинскому поручили командовать Добровольной  Народной Дружиной цеха. Егор как внештатный сотрудник Уголовного розыска проводил инструктажи перед выходом на дежурство групп дружинников. Организовывал работу штаба ДНД. В военкомате готовили документы к призыву его в Вооружённые Силы. Он рассчитывал на достойное место службы в ВДВ, морской пехоте, на худой конец, пограничные войска. Отличные характеристики и рекомендации с завода и милиции давали ему эти шансы. Он даже не мог себе представить, как причудливо ляжет его карта во время призыва. В военкомате сформировали команду из восьми призывников, в которую включили и Егора. Затем на неделю положили их в 9-ую Клиническую больницу на комплексные исследования, ничего не объяснив.

            Восемь здоровенных лбов в первый же день накуролесили в больнице. Врачи пожаловались военкому. Военком по армейской привычке приказал задействовать этих призывников в хозяйственных работах. Егору и ещё одному парню выпала честь, очень рано с медсестрами собирать умерших за ночь в больнице пациентов и отвозить в морг. Потом Егор и его напарник отсыпались, и после душа отправлялись на исследования. Не надо говорить, что среди сестричек Егор пользовался особым интересом. Ещё больше девчат заводила его галантность и необъяснимая холодность. Пушкин право — АС. «Чем меньше женщину мы любим, Тем легче нравимся мы ей. И тем ее вернее губим. Средь обольстительных сетей». Раньше надо было этому умнику воспользоваться советом Александра Сергеевича. Потерявши голову о волосах не плачут.

            Наступило лето. Егор, наконец, получил аттестат о среднем образовании. Его ждал осенний призыв. Субботним июньским днём Егор шёл по проспекту Ленина. У самой редакции «Вечернего Минска» он столкнулся с Людочкой! Они остановились в нескольких сантиметрах друг от друга и остолбенели оба. Случилось это, как раз на том месте, где год назад под аплодисменты постовых и прохожих Егор признавался ей в любви. Мистика! Через некоторое время к обоим вернулся дар речи.

            — Не ожидал, – у Егора от волнения пересохло в горле – Ты куда? Пройдемся. Если ты не спешишь.

            — Мне в поликлинику. Если ты меня проводишь, я буду рада.

— Конечно. Пошли я тебя провожу. — Они пошли рядом. Люда не взяла его под руку, а он ей не предложил. Шли молча. Наконец Егор поинтересовался.

— Что случилось? Заболела?

— Мне к гинекологу это по женский.

— Ясно. Как твоя жизнь? Счастлива? Как Виталик?

— Не знаю, мы давно не виделись. – Они сели в трамвай у кинотеатра «Мир». Куда-то ехали. Егор ждал Люду в поликлинике. Они вышли вместе. В голове у парня стоял туман. Он практически ничего не соображал. Видел он только её черные глаза за очками. В этих глазах явно читалась мольба о прощении. Все её тело, лицо, глаза кричали: «Прости! Вернись!». Ещё немного и он не совладает с собой. Сгребёт в объятия свою любимую! Вдруг в его груди появилась так знакомая с того вечера, когда она его прогнала пустота. Туго соображая, он сказал ей.

— Прости Люда. Мне надо на дежурство. Там меня ждут люди, я не имею права их подвести. Прости. Прощай. – Девочка как то осунулась, поникла и её лицо почернело. Егор повернулся, сжимая челюсти, что бы не закричать от горя пошёл не оборачивая прочь. Действительно дураков не сеют и не пашут они сами растут, а если идиот, то это на всю жизнь. До последнего дня он будет проклинать себя за эту идиотскую, тупую и омерзительную выходку. Если Господь решает нас наказать, он лишает нас разума. Так этот болван слил в канализацию свою жизнь.

Приходить в себя он стал только в опорном пункте правопорядка. Кое-как провёл инструктаж. Дружинники спрашивали всё ли у него в порядке. Оставив за себя Олега Саватеева, поехал домой. Добравшись до постели, заснул мгновенно и открыл глаза только утром. Удивительная способность человеческого мозга защищаться. Егор помнил о встрече с Людочкой, но детали напрочь, ушли из памяти. Сменились и чувства. Теперь, когда он думал о ней, в его душе росло непреодолимое желание показать это девчонке, кого она отвергла, что потеряла. Решил стать настоящим суперменом, а не этим оловянным солдатиком Виталиком. Он её на плечо посадил, легко подняв, а он Егор будет тренировать мускулатуру, развивать силу. Он знал о системе Самсона и её эффективности. Люда обожала рельефную мускулатуру у сильных мужчин. Егор по своей конституции ею не обладал, хотя силы хватало, но он добьётся своего и она ещё пожалеет о своём выборе. Приняв такое решение Егор, впервые приобрёл спокойствие за последние полгода. Стал уравновешенным, целеустремлённым, с чёткой целью парнем.

Однажды, на второй смене не было особой работы в цеху, Егор с Олегом нашли обрывки журнала «Вокруг Света». В нём был отличный репортаж о морских профессиях: «Вот что мне надо! Флот!» вспыхнуло в его мозгу.

На следующий день он заявился в военкомат и добился приёма у военкома. С ходу заявил ему.

— Товарищ полковник я хочу служить на флоте. Готовлюсь к поступлению в Военно-Морское училище, но нужно направление от военкомата. — Военком, изучив папку с документами Егора. Его характеристики. Уточнил о его успехах в спорте. Работе в оперотряде УГРО. Вдруг предложил ему.

— У меня к тебе юноша есть другое предложение. В училище многие хотят поступить. Там конкурс большой. Нужны знания. Аттестат хороший с проходным балом. Не думаю, что вечерняя школа дала тебе фундаментальные знания и аттестат у тебя так себе. Не пройдёшь. Не расстраивайся. Есть специальная школа. Правда, конкурс туда тоже не дай Бог. Побольше, чем в училище, но особое внимание здоровью. Оно у тебя отменное. Главное же это документы. Суди сам. Комсомолец в ударной бригаде, Дружинник. Спортсмен. Очень ценно — киномеханик. Не от мамкиной сиськи, а с производства и лет тебе почти двадцать. Сразу младшего командира хоть присваивай. Корабли же эти не простые и служат на них только специалисты. Это корабли ОСНАЗА.  Знаешь что это такое, – Егор отрицательно помотал головой. Военком продолжил. – Корабли особого назначения. Соображаешь? Даже я не знаю, чем они занимаются, но особый отдел кандидатов туда проверяет до седьмого колена. Правда там учиться девять месяца, а потом служить ещё три года, но тебя это не пугает?

— Нет, не пугает, даже наоборот. Всегда мечтал бороздить моря и океаны. Зачитывался морскими романами. Вы дадите мне туда направление?

— Ну а кому как не тебе, его давать. О документах, узнаешь в канцелярии. Собирай. Не тяни. В августе поедешь. Мы документы сами отправим. Тебе только паспорт и приписное. Снимись с воинского учета и выпишись в паспортном столе. Знаешь, на всякий случай не увольняйся. Вдруг засыпишься на медкомиссии. Медицина это главное. Всё понял.

— Так точно товарищ полковник. Разрешите выполнять?

— Сразу видна и выправка и воспитание. Выполняй. – Егор, повернулся через левое плечо, и как учили на НВП, с левой ноги, строевым шагом направился к выходу из кабинета военкома.

— Каминский! – окликнул полковник парня. Парень приставил ногу. Повернулся  через левое плечо и выжидающе смотрел на полковника. На лице офицера светилась гордость за этого призывника.

— Парень служба на флоте не легка и долга. Отдохни, как следует. Ты уже взрослый. Девушка есть?

— Так точно есть! – отчеканил Егор.

— Ну, вот и давай. Что бы было, потом что вспомнить. Ты меня, надеюсь, понял? – улыбнувшись, закончил военком. Егор тоже улыбнулся и уже не по-уставному ответил офицеру.

— Понял Вас. Разрешите идти – Полковник одобрительно махнул рукой. Егор ушёл

Приказ: Пуститься во все тяжкие!

Ходят девушки многие.

Нам приятны их талии,

Ручки их, ноги их, и так далее

И с эпохи язычества

Нам милы их чудачества.

Нам приятно количество,

Но не вредно и качество.

Аркадий Северный

             Егор снова был счастлив. К нему, вернулась улыбка, смех. Хотелось жить. Его бедующее рисовалось ему радужными красками. Всё что он несколько дней назад для себя решил, как по мановению волшебной палочки исполнялось. Фортуна на его стороне. Они с фортуной друзья. Документы, быстро собрал, а военкомат отправил их, в Лиепаю. У парня было более двух месяцев свободного времени. Учебники он забросил. Не надо сдавать экзамены. Оставался не использованный отпуск и куча отгулов. Родители в очередной раз собрались в Гагры и на этот раз снова взяли с собой брата. Егор остался один в трёхкомнатной квартире. Свободная хата, такая удача, что не воспользоваться таким счастьем и возможностями грех.

            В ближайшие выходные три мушкетёра Егор, Женька и Олег взяли на прокат надувную лодку умотали на Минское море. Забрались на остров Любви. Егор, с остервенением и злостью смотрел на этот остров, здесь он был ещё недавно счастлив. Погода стояла солнечная, вода  теплая, ребята затарились сухим вином, легкой закусочкой. Всё изыскано и гламурно. Пляжи полны отдыхающих. Егор начал дефиле по пляжу. Вскоре заметил, что на него посматривает девушка с шикарной фигурой. Явно спортсменка. Она делала вид, что читает книгу, а на самом деле искоса поглядывала на парня. Он подошёл к ней. На одеяле лежали ещё две девушки и та, что явно интересовалась парнем. Егор присев чуток в стороне обратился к ней.

— Разрешите поинтересоваться, что  вы читаете.

— Угадай? – и девушка стала читать отрывок из книжки. Женская наивность. Егор сразу узнал текст. Повесть Куприна «Олеся».

— Что Вы красавица. Интеллигентный человек не может не узнать этот текст.

— И что это за текст?

— Давайте так. Если я угадываю что это за произведение и кто автор. Вы меня целуете. Согласны.

— А если не угадаешь?

— Тогда я Вас. Идёт?

— Идёт – в азарте согласилась девушка. Подруги засмеялись. Только тут она сообразила, что парень сыграл с ней в беспроигрышную лотерею. Целоваться придётся в любом случае.

— Какой ты хитрый – плохо изображая негодования, возразила она, но через мгновение согласилась.  – Хорошо угадывай.

— Мне и угадывать не надо, и так знаю. Куприн «Олеся».

— Точно!  — теперь оживились все трое. Егор не упуская момент, перешёл в атаку.

— Если я безошибочно угадаю ваши имена. Вы едете со мной на моей лодке на остров Любви. Там нас ждут мои друзья. Прекрасное сухое вино и шоколад. Мне хотелось бы вас угостить и познакомить с моими друзьями. Один из них Евгений даже играл с «Песнярами».  – То, что Доронин играл с «Песнярами» была полуправда. Он пробовался на просмотре, но его не приняли.

— Угадывай! – согласились девчонки.

— Да запросто. Ира Наташа и Вы любительница Куприна – Оксана.

— Как! – в один голос воскликнули девушки.

— Секрет. Но я угадал. Прошу дамы в лодку. Оксана с тебя поцелуй. – Девушка поднялась. Егор подошёл к ней обнял прижав к себе и нежно, но горячо захватил её губы своими и они застыли в поцелуе. Незаметно для окружающих, он нежно несколько раз провёл большим пальцем ей по соку груди. Зразу почувствовал ответную реакцию, сосок слегка налился. Оксане не оттолкнула его и не подала вида: «Понятно». Подумал парень. Лежащая рядом женщина вдруг сделала им замечание.

—  Молодые люди вам не стыдно. Со мной дети. —  Егор отпустил Оксану и повернувшись к женщине парировал.

— Прости уважаемая. Я не думаю, что вы этих детей нашли в капусте. Мне даже страшно подумать, как вы их заделали. Почему же вы нам препятствуете обзавестись такими же карапузами? – девчонки захихикали и все дружно отправились к лодке.

В несколько рейсов Егор перевёз подруг на остров. Там уже стояла палатка. Горел костёр.  Молодёжь быстро перезнакомилась. Выпили «сухача». Шашлыки удались на славу. Егор травил анекдоты. Женька исполнял репертуар «Песняров». Вскоре возле костра собралось боле двадцати человек, все кто отдыхал на острове Любви. Веселье продолжалось до вечера. Оксана не сводила влюблённых глас с Егора. Понемногу отдыхающие покидали остров. Последними, уехали с острова Егор и Оксана. Стемнело. Подойдя  к остановке автобуса, выяснилось, что последний уже ушёл, а следующий будет только в шесть часов утра. Егор изобразил разочарование. Откуда было знать глупой деревенской девчонке, что он всё рассчитал. Отошли немного в гущу леса. Поставили палатку, растянув, только крышу между деревьями. Залезли вовнутрь. Егор осторожно раздел девушку до нога. Потом ласками довёл её до необходимого состояния и когда она была готова попытался проникнуть в её но ничего не получалось он упирался и не смотря на сильную эрекцию не хотел входить.

— Ты, что девственница. —  Спросил он девушку.

— Нет. У меня очень узкое влагалище. – Они ещё долго мучились, пока Егор всё-таки вошёл в её «мышиный глазок». Оксана довольно быстро кончила. Парень дал её отдохнуть, предусмотрительно не выходя из неё, а затем продолжил. Вскоре девушка испытала очередной оргазм. Пришло время кончать и Егору. Он кончил девушке на животик. Оксана без сил лежала рядом.

— Спасибо! Ты мощный любовник. Я никогда не испытывала оргазм два раза за один акт, – и добавила – Спасибо, что не кончил в меня.

— Я думаю, мы не будем спешить заводить детей. Хотя и пообещали той тётке – Оксана засмеялась. Её клонило в сон. Ещё бы после двух оргазмов. Девушка, вырубилась на груди парня, обвивая низ его туловища своими стройными ножками. Егор остался со своими мыслями. Это была его первая женщина после Людочки. Никакого сравнения с тем, что он испытывал любя свою милую любимую Людочку: «С Людочкой мы занимались любовью, а сейчас сексом. Я весь вспотевший. Будто раунд на ринге провёл». Откуда ему знать, что у него теперь всегда будет так. У Егора в жизни будет три жены и по ребёнку от каждой, несколько десятков любовниц, неисчислимое количество половых партнёрш и не с кем из них он не испытает любовь, а только секс.

Через десять лет, в 1990 году он, разведчик разыщет свою первую любовь, свою единственную и не неповторимую Людочку. Она побывает за мужем и разведётся. У Егора будет третья семья. Они придут к ней домой. Словно, в юности, растворяться друг в друге. Вернутся в реальность только с рассветом. Только это уже другая история.

Забрезжил рассвет. Егор стал будить девушку.

— Ксюша пора. Скоро придёт автобус. Пора в Минск – девушка проснулась. Сладко потянулась и блаженно застонала. Она наклонилась к Егору и стала делать, ему минет. Егор таким раньше не занимался. Девушка всё сильнее и быстрее двигала головой. Несомненно, ей это приносило огромное удовольствие. Парень положил ладонь на её попку. Аккуратно пальцы ввёл между её ног. Оксану начало трясти. Наконец скрестила ноги и вскрикнула. Ладонь Егора стала мокрой. От такой её реакции у парня произошёл оргазм. Сглатывая сперму, она бешеными глазами смотрела на парня. По её взгляду стало ясно, она пока ещё не в адеквате. Откуда молодому парню было знать, что женщины любят разный секс, кто глубоко вагинальный, кто оральный, а кому и достаточно помассировать клитор и уж тем более он не догадывался о любительницах анального секса. Все эти интересные способы он познает со времен, от своих сексуальных партнёрш. Его опыт с Людочкой ограничивался двумя позами он сверху или она сидит на нём. Разнообразие поз заменяли им взаимные ласки тел, синхронные их движения больше напоминавшие ритуальные танцы. Запах её тела. Как только Людочка испытывала желание близости Егор, чувствовал это своим обонянием. Чем сильнее был запах тела любимой, тем сильнее он входил в раж. Достаточно Егору услышать аромат её кожи, и его эрекция достигала предела, это был не пот, а именно аромат. Имели место случаи, когда находясь на парне, девушка касалась грудью его лица, а под грудью всегда слегка влажно и от этого запаха у парня мгновенно наступал оргазм, он едва успевал, выйти из любимой.

Оксана успокоилась. Она вытерлась своими трусиками. Оделись. Собрали хозяйство. Первый автобус они профукали. Поехали на втором. Благо те днём ходили каждые полчаса.

В автобусе пусто. Оксана, прижавшись к парню, устроилась у него на плече, и он обнял девушку за плечи.

— Как ты легко узнал наши имена? – спросила она.

— Я экстрасенс. Ученик Вольфа Мессенга.

— Да ладно. Смеёшься над дурочкой. Ну как ты узнал?

— Ксюха — это долгие тренировки, специальная гимнастика и дыхание. Говорю же экстрасенс.

— Егор научи меня. Что надо делать?

— Для начала поцеловать меня, — девушка в мгновение, с удовольствие прильнула к губам парня.

— А теперь что делать?

— Еще раз меня поцеловать  — Оксана всё повторила

— Теперь что?

— Снова поцеловать.

— Егор! Ну как ты узнал?

— Экстрасенсорные способности. – Засмеялся парень и добавил, – Хорошо слушай. Я подплыл к берегу, а вы загорали пупками вверх с закрытыми глазами и беседовали. Ты мне сразу понравилась. Послушав ваш трёп, узнал, кого и как зовут. – Девушка ошарашенно смотрела на парня.

— Ловко! Обалдеть! — потом улыбнулась и резюмировала – Не знаю, какой ты экстрасенс, а экстра секс точно. – Молодёжь засмеялась и уже без всяких условий целовались до самого Минска.

На вокзале ухватившись за руку парня, девушка смотрела на него как кролик на удава.

— Егор! Мы ещё встретимся? Не бросай меня. Я для тебя всё сделаю. Давай только встретимся ещё. Ты ведь сегодня свободен. Тебе же было хорошо со мной. – Девушка вцепилась ему в руку.

— Давай так поступим. Мне надо скинуть лодку, рюкзак. Переодеться. Тебе тоже. Душ принять. В 19 часов приходи к ресторану «Каменный Цветок». Знаешь где? – девушка утвердительно кивнула. Егор продолжил – Там встретимся и пойдем в ресторан.

Распрощались. Девушка на крыльях полетела в общежитие. Она первокурсница иняза. Приехала из деревни учиться. У неё отличная фигура. Крепкая грудь, Тоненькая  талия. Шикарная попа. Ноги из ушей. Красивое, пышущее здоровьем лицо. Длинные чёрные волосы. Красивая девушка. С ней классно. Аппетитно. Она понравилась Егору, и он сразу полюбил её. Нашёл ей место между любимыми им ликером «Hierbas» и не менее обожаемым вермутом «MARTINI Bianco». Достаточной крепости, приятно пьянит и отличное послевкусие, если в меру, то и голова не болит с похмелья и только.

Понятное дело никуда Егор идти не собирался и сразу забыл о свидании. Он дал себе слово не вступать в половую связь с одной и той же женщиной больше одного раза. Теперь его никто не бросит, и не скажет, что привыкла, а их отношения потеряли остроту. 

Родители отдыхали на юге, а парень вместе с Дорниным, вечерами приезжали на автовокзал. Находили деревенских молодых простушек ожидавших утренние автобусы. Заморочив им головы, приглашали на квартиру. Предлагали принять душ смыть грязь после душного дня. После душа. Шампанское, свечи, виноград, шоколад. Стихи Егора и песни под гитару от Доронина. Родительская двухместная кровать, свежее бельё. Стерео проигрыватель, такая редкость. Музыка Джеймс Ласта или Поля Мориа. Ласковые, нежные руки Егора и женщина твоя. 

Клином клик вышибают

Кобылка хоть и необъезженная,

видать, чистых кровей.

 — А откуда ты враз угадал?

— А по зубам.

«Неуловимые мстители»

Егор заскочил в аппаратную «Центрального». У него сохранились хорошие отношения с бывшими коллегами. Правда уволился Генка и они потерялись по жизни. После родов вышла на работу Таня Куракова. Она познакомила Егор со своей подругой тоже Татьяной. Егор затащил Татьяну к себе домой и всю ночь, занимался с ней сексом пока девчонка, не взмолилась о пощаде. Не изменяя своему правилу, не спать дважды с одной женщиной, парень избегал встреч с Татьяной. Куракова, уговорила его встретиться с её подругой и объясниться ей, что не так. Егор согласился на встречу. До, отъезда в Лиепаю оставалась неделя. В кармане уже лежал вызов. Егор зашёл через запасной выход. Прошёл в комнату отдыха. У четвёртого поста на стуле сидела девушка и смотрела фильм через смотровое окошко, для неё был включен и динамик в аппаратной. Так поступали киномеханики, когда приводили знакомых, а в зале не было где яблоку упасть.

— Где твоя Татьяна – спросил Егор Таню Куракову.

— Вышла в магазин. Скоро придёт. Подожди.

— В аппаратной, что за цыпа у четвёртого?

— Так родственница Татьяны.

— Хорошо подожду. Фильм то нормальный? –  Таня скорчила гримасу типа не то, не сё – Понятно — Егор вернулся в аппаратную. Подошел к девице: «Ого! Ничего себе краля!». Отметил он про себя.

Девушка действительно была даже очень ничего. Высокая. Статная. Длинные до попы светлые волосы, собранные в хвост. Высокая аккуратная грудь. Тонкая талия. Красивые длинные ноги. Девушка, повернув голову, с интересом посмотрела на Егора. У неё было красивое лицо. Греческий аккуратный нос, тонкие губы и голубые глаза, Ровные белые, словно жемчуг зубы: «Вот это порода! Такую, с лёту не возьмёшь»  — с восхищением подумал Егор и решился.

— Красавица разрешите представиться. Егор!

— Люда! – представилась  в свою очередь девушка, протянув руку. Парень, по инерции взяв в руки её ладонь, оторопел, не ожидая такого ответа. Он не отрывал, взгляд он её голубых глаз. Прижал к губам её ладошку и поцеловал. Нежная бархатная кожа девушки. Аромат её кожи, словно электрический разряд, пронизал его мозг: «Так не бывает! Так не может быть! Это наваждение! Это Ангел спустился с небес ко мне!» — мысли пульсировали в его мозгу. Пустоту души начал заполнять жар. Лицо девушки вдруг залила краска стыда. Она потупила глаза. Егор, не выпуская её ладошки, вывел девушку на середину аппаратной  и спросил красавицу.

— Бог с ним с фильмом. Приглашаю Вас погулять по городу. Мне, думается, Вам будет, интересно. Обещаю, Вы не будите скучать, – парень снова прижал к губам её ручку. Девушка не пыталась её отнять и с любопытством рассматривала парня. Подумав, немного она ответила

— Я согласна!

— Пойдемте – Егор, не выпуская из своих рук её ладошку, повел её к выходу. Вышли во двор. Проходя мимо пожарной лестницы ведущей к балкону аппаратной Люда вдруг встрепенулась.

— Моя сумочка осталась там.

— Танюха! Танюха! Скинь нам сумочку! – прокричал он. На балконе появилась Таня Куракова. На лице удивление.

— Танюха сбрось сумочку Людмилы – обратился Егор к ней.

— Вы что уходите? – продолжая удивляться, догадываясь, что происходит. – Вы ещё вернётесь? – теряя, надежду спросила она, бросая Егору сумочку Людмилы.

— Не сегодня, Танюха! Всё! Будь подруга! Мы ушли. – Они ушли, под ручку в  сторону проспекта

Людмила рассказала. Приехала в Минск из Борисовского района из деревни Каменка. Там у неё сестра младшая и мать. Живёт у дяди Костика, брата матери, в районе улицы Серова. Работает на «Интеграле» контролёром ОТК.

Егор рассказывал о Минске. Травил анекдоты. Людмиле было весело. Она хохотала.  Парень сразу почувствовал, он нравится ей. Людмиле весело, а это половина успеха в завоевании сердце девушки. В ней чувствовалась порода. Явно, деревенская деваха, но что то было в ней притягивающее, родное, чему Егор не мог сопротивляться. Она постепенно становилась ему ближе и дороже.

Откуда ему было знать, что продажная девка капитализма — генетика, спустя четыре десятилетия установит принадлежность Егора и Людмилы к древнейшим шляхетским польским родам одного герба Остоя. Что тут поделаешь. Гены пальцем не задавишь. Сама природа требовала им иметь общего ребёнка. Похоже, оба  и не собирались спорить с природой.

В парке Горького проводились конкурсы. Егор был в ударе. Выиграл несколько. Призы вручил своей красивой спутнице. В первые, за последние месяцы, рядом была девочка, с которой ему было хорошо, приятно и спокойно. Пустота из души уходила, её место занимала теплота. Он возвращался к жизни.

Гуляли до темноты. Егор проводил Людмилу до дверей квартиры, где она жила. Прощаясь, он притянул её за руку к себе, весь день не выпускал её ладонь, словно боясь её потерять. Девушка рассматривала его зековский перстень.

— Что это за перстень такой интересный? – спросила она.

— Брат подарил после зоны. Вот одел, а снять, никак не получается. Дао зарок, та которая его снимет, оденет на его место обручальное кольцо, — Люда посмотрела на Егора. Он говорил серьёзно. Девушка неуловимым движением, легко, вмиг сняла перстень и с улыбкой протянула его обалдевшему парню.

— Держи. — Егор не верил своим глазам. Он столько сил потратил, чтобы стащить его, а она раз и вмиг.

— Люда. Через три дня я уезжаю в военно-морскую школу. Мне предстоит служить. Выходи за меня замуж. Тебе сейчас надо дать согласие. Или да или нет. Прямо сейчас. – Девушка задумалась. Егор замолчал. Прошло несколько минут. Они молчали. Люда посмотрела  Егору в глаза и сказала.

—  Я согласна стать твоей женой.

— Вот и прекрасно. Завтра встретимся после твоей работы. Я в отпуске. Погуляем ели ты не против. А послезавтра у меня проводы. Я тебя представлю родителям, как мою невесту. Если я буду, хорошо учится, на Новый год там дают отпуск на десять суток. Ты спокойно подумаешь, а для себя всё решил. Приеду в отпуск, подадим заявление в ЗАКС. Такой ход тебя устраивает?

— Да, —  покорно ответила девушка и добавила — Как скажешь. —  Егор обнял и поцеловал девушку. Она ответила ему взаимным поцелуем. Обнимая её  прошептал.

— Оставь перстень себе. Мне он теперь не нужен. Теперь этот палец для другого кольца предназначен. — Расстались до завтра.

Следующий день провели вместе, гуляли по городу. Целовались, где только было можно, и конечно же, там где целоваться было нельзя.

Наступил день проводов. Егор представил свою невесту родителям и брату. На удивление, они сразу приняли её как родную. На проводах были Женька Доронин, Олег Саватеев,  родственники. Только Олег знал ту Людочку. Надо было видеть его удивление, когда Егор представлял свою невесту и назвал её Людмилой. Олег был очень тактичный человек и надёжный друг, поэтому вида не подал, что эта Люда, далеко не та Люда.

Утром поезд, вёз парня в военно-морскую базу Лиепая на побережье Балтийского моря. Так закончилась юность. Скоро он узнает, как флот из парней делает мужичин, но это уже будет другая жизнь и другая глава романа.

Еще почитать:

Колье потерянной любви

Путь к славе — Глава 1.

Хохлома на англ.яз.

Джейн Грей и Ворон Истуканов — Джейн Грей и Ворон Истуканов — 36: Кавардак событий!