ПОКОЛЕНИЕ Y-Z || 18+ 18 СЕНТЯБРЯ

После обеда, прогуливая самостоятельную работу по химии, Алиса и Вероника прятались на заднем дворе школы. Перед тем как сесть на скамейку, Князева старательно протирала каждую перекладину влажными салфетками. Несмотря на суеверие, что вляпаться в дерьмо — это к финансовому благополучию, она предпочитала не размазывать птичий помет по костюму с убеждением, будто деньги на новый она чудесным образом найдет в кошельке. Вера в ее представлении должна была быть комфортной, подстраивающейся под жизненные обстоятельства. К примеру, нет смысла убегать от черной кошки, но постучать трижды от сглаза — святое.

— Долго ты ее будешь полировать? — Вероника провела рукой по сидению. — Ни пылинки.

— Химчистка стоит косарь, салфетки — двадцать рублей. — Князева в последний раз провела влажной салфеткой по скамейке, убедившись в ее первозданной чистоте. — Все, садись. — Она выбросила израсходованную упаковку в ближайшую урну.

Алиса сняла каблуки, подобрав под себя ноги и облокотившись на спинку. Жилет цвета слоновой кости с золотыми пуговицами и брюки сидели по фигуре. Она притягивала взгляды то и дело проходящих по аллее старшеклассниц. Легкая зависть во взгляде девочек была естественной, не все могли похвастаться модным гардеробом и изящными линиями подтянутого тела.

Вероника же, облаченная в черные джинсы с рваными коленками и футболку с черепом во всю грудь, закинула ногу на ногу, чтобы ее бедра предательски не расплылись, прижимаясь к скамейке.

— Цеев написал, что ставки будут. Они договорились с кем-то на стороне. — Алиса выглядела довольной. — Сделаешь расклад?

— Сначала надо узнать, кто пойдет на стрелку. — Моника сползла по спинке, сложив руки на груди. — Сколько планируешь поставить?

— Пока не знаю, но точно весь заработок за месяц.

— И всё на себя?

— Подумаю насчет Славы, — девушка убрала прядь выгоревших белесых волос за ухо. — А ты? Будешь ставить?

— Могу кинуть на тебя сотку.

— И на что тебе хватит выигрыша? Ты разве не хотела новую колоду?

— Тогда надо ставить на Шварца. — Вероника улыбнулась, когда Алиса потянулась ущипнуть ее за плечо.

— Стерва.

— На него все будут ставить, он же наш босс. — Соколова чуть отклонилась, чувствуя слабый нажим на коже. — Признайся, будь у тебя не больше рубля, ты бы в первую очередь поставила на него.

— Может быть. — Алиса задумалась, опершись головой на ладонь и запустив пальцы в мягкие волосы. — У этих боев будут правила. Сказали, что их напишет главный судья. Им назначили босса седьмой школы — адекватный, но не особо умный. Кажется, его зовут Влад.

— Не знаю таких. — Вероника покачала головой, не испытывая интереса. — Просто не покалечь никого.

— А за кого ты беспокоишься? — Алиса недовольно цокнула языком. — За кучку гопников, по которым зона плачет?

— За тебя. Будет не прикольно, если на учет поставят.

— Впишу в резюме, — лицо Князевой прояснилось улыбкой. — Папа бы мной гордился.

— Думаю, родители предпочли бы гордиться, будь ты чемпионкой России или с золотой медалью за успехи в учебе.

— У нас с тобой одна извилина на двоих, какая медаль? А девок бить не много чести. — Алиса распахнула пятерню с золотыми ногтями перед лицом Вероники. — Тренер заставляет эту красоту срезать.

— Ради кубка под цвет твоего лака можно и потерпеть, — отмахнулась Моника. — Это же круто, хоть какое-то достижение в жизни.

— Может и так, но мне впадлу скакать от соревнований к соревнованиям. На Олимп за медалью не стремлюсь. — Князева достала из сумочки смартфон. — Лучше заработать деньжат. — Она вошла в соцсеть, где размещала в группах объявления с рабочими предложениями от клуба, и нередко находила своим девочкам новых клиентов. — О, есть заказ для Карины. — Алиса застучала ногтями по клавиатуре, описывая заказчику условия договора в сообщении. — В этом месяце прямо прёт.

— Надеюсь, цыганки с Центрального рынка нас не проклянут за это.

— Сходи в церковь, если боишься.

— Какую? Сатанинскую? — Вероника демонстративно натянула футболку с черепом. — Меня бабки перед забором тормознут.

— Пожалуй, — Алиса тяжело вздохнула, отложив телефон в сторону. — Сдать бы поскорее ЕГЭ и поехать в Москву, учиться в модельную школу.

— Мама тебя убьет, когда узнает.

— А она и не узнает, буду оплачивать учебу из накопленных денег. Дядя хочет, чтобы я поступала на экономический. Мне не интересно, но я не против. Всю жизнь по подиуму никто не ходит, к тридцати культурно оформлю наш бизнес, и будем продавать свои навыки.

— Неплохой план, я в деле. Осталось определиться с тем, как провести десять лет в ожидании и не сдохнуть с голоду. — Вероника откинула голову назад, вглядываясь в проплывающие облака. — Я знаю только общагу и немного историю, но все эти социологические и журналистские институты меня не манят.

— Юридический? Защищать права обездоленных.

— Издеваешься? — Соколова скосила взгляд на подругу. — Я вообще не хочу контачить с людьми.

— Ветеринарный? Кастрировать козлов.

— Я грущу над каждым размазанным по асфальту воробьем, чего уж говорить о котиках и собачках? Это пытка.

— Тогда в пед, по стопам матери…

— Лучше сразу убей.

— Дети — цветы жизни.

— Растущие в земле над крышкой гроба.

Девушки синхронно вздохнули, разочарованные неопределенностью будущего. Каждая мечтал об успехе, но никто не рассказывал как его добиться. Родители день ото дня твердят, что нужно высшее образование. А у людей необразованных жизнь априори не может сложиться хорошо. Важность учебы для Алисы должны была заключаться в наследовании дела отца, так решила семья. Князева же видела себя на подиуме в свете прожекторов, открывающей показ Прада.

У Вероники были другие рамки. В последний год учебы родители настаивали на поиске репетитора по математике, чтобы поступить на бюджет местного педагогического, там и конкурс не велик. А у человека должна быть профессия. Именно профессия не даст оказаться на дне. Моника такой участи предпочла бы остаток жизни сидеть за кассой в супермаркете, нежели иметь дело с детьми. Цели поступить в универ у нее не было. Хотелось просто исчезнуть в большом городе. Перебиваться своим заработкам с хобби, заводить знакомства с интересными людьми и не думать о следующем дне. Куда-то идти утром, по дороге обязательно покупая кофе, и вечером сидеть не балконе, слушая чьи-то истории из жизни. Она искала состояние, но оно не обменивалось на экзаменационные баллы.

Тишина знойного дня резко прервалась всхлипывающей девочкой с крупными бантами, идущей в их сторону. Она прижимала к груди куклу с непропорционально огромной головой. Красное лицо опухло от слез. На спине покачивался розовый потрепанный ранец.

— Чего ревешь? — Поинтересовалась Алиса, когда школьница поравнялась со скамейкой. Моника удивленно покосилась на подругу, не ожидая от нее сочувствия. — Мальчики обидели?

— Девочки, — шмыгнув носом провыла младшеклассница. Она остановилась перед девушками, и Алиса подалась вперед.

— Побили?

— Куклу об стол били, а потом в окно выкинули. И рюкзак тоже выкинули. — Она чуть вильнула бедрами, показывая испачканную землей картинку с куклами Барби.

— Почему? — Алиса оперлась запястьями на колени, изучающе глядя на заплаканное лицо.

— Сказали, что в куклы играют только маленькие. А я — дура.

— Дуры те, кто не умеет себя вести в обществе. — Встряла Вероника. — Где классуха была?

— Не знаю, вышла. — Младшеклассница потерла щеки тыльной стороной руки, продолжая надрывно всхлипывать.

— Маме позвонить не хочешь? — На вопрос Алисы девочка помотала головой. — Почему?

— Будет ругаться. Нам нельзя приносить игрушки в школу.

— Тогда сама наваляй этим девчонкам. Сколько их?

— Трое, я… я…. я брату скажу, он их побьет.

— Не, — Соколова отрицательно качнула головой. — Не побьет. Ему за это влетит больше, чем твоим девочкам.

— Как тебя зовут? — Алиса сбросила ноги вниз, нашаривая носком туфли.

— Аня. Аня Бойко.

— Бойко?! — В один голос повторили девочки и переглянулись. — Ты сестра Димы? — Уточнила Вероника, когда Алиса застопорилась, прежде чем подняться со скамьи.

— Да, вы его знаете?

Князевой отвечать не хотелось, как и верить, что младшая сестра бешеного придурка сейчас стоит перед ней в слезах. Алиса всегда хотела старшего брата, который бы ее защищал от недалеких мальчишек. Но вот та девочка, у которой есть старший брат, и она все равно надрывно плачет.

Вероника подняла глаза на замершую в размышлениях подругу.

— Вроде как знаем, — ответила Соколова.

— Ладно. — Алиса подумала отодвинуть на второй план взаимоотношения с Бойко. Он бы не сделал ничего решительного, и вряд ли бы вообще заявился в класс сестры, собираясь кого-то отчитать. В глазах Князевой, ситуация требовала справедливости. Она сделала шаг вперед, протянув Ане руку. — Пойдем. — Девочка вложила мокрые пальцы в ладонь, ослабив хватку на кукле.

— Это ж тебе надо обездоленных жалеть! — Вероника усмехнулась и поднялась следом за подругой. — Наваляешь малым?

— Лексических люлей. Расширю их словарный запас. — Князева шагнула вперед, утягивая за собой Аню. — Коза драная должна знать свое место.

После контрольной по химии Артем и Слава вышли через главный вход школы. Парни сели на ступеньки друг за другом. Щварц оперся спиной на перила, вытянув одну ногу, а другую в колене подтянул к себе. Он чуть щурился от солнца, глядя на Волкова, который записывал в свою тетрадку план действий по выборке среди спортсменов.

— Как успехи? С кем-то определился?

— Ага, мы с Тамарой ходим парой в деле. Первые вызвались.

— Ибра и Чич? Хорошо.

— Карим Шибилов — капитан самбистов. И он уверил, что его братан за школу порвет на британский флаг. Один плюс один, и у нас в копилке Ренат Ямадаев.

— Как удобно. — Слава ухмыльнулся. — А Кира переживал, что нам людей не хватит. Пришлось встретиться с бывшими одноклассниками Димы. Только Лёва меня отбрил.

— Плюсы большой школы, половина которой пацаны, и из этой половины половина обязательно занимается чем-то спортивным. Иначе ты чмошник. — Артем посмотрел в тетрадь, на полях которых вырисовывал цветы. Он прочистил горло и продолжил. — Савчук по умолчанию. Есть пацан из класса Макса Кольцова — Алий, хороший парень, сказал, что ему денег надо на кошку. Выглядит он круто, я бы не сомневался в нем.

— Кошку? — Шварц слабо улыбнулся. — Во дворах за бесплатно.

— Не, кошка у него есть, но она заболела. Родители сказали, что в ветеринарку не повезут. Он за нее переживает.

— Ну да, не то поколение, чтобы платить за кошачьего лекаря. Скорее в мешок и на мусорку.

— Не говори так, — Волков толкнул Славу в колено, — это жестоко.

— Такие уж люди, такая жизнь, — Шварц отклонил голову в сторону паркового леса за забором школы.

Учащиеся радостно шествовали по главной аллее домой, освободившиеся от многочасовых истязаний школьной программой. Девочки сбивались в пары, обсуждая последние события в их жизни; парни в группы, перекрикивая друг друга, чтобы сообщить горячие новости спортивного мира. Младшеклассники летели вперед без тормозов, несмотря на тяжелые рюкзаки за спинами, раскачивающиеся из стороны в сторону. Седьмые уроки стояли в расписании только у старших классов, почему-то именно перед ЕГЭ было принято пичкать учебный план дополнительными часами.

У Славы и Артема в это время проходила биология, но они смылись незамеченными. Волков не готовился к уроку, хотя был уверен, что его вызовут к доске отвечать материал прошлой недели. В классе осталась всего пара человек, у кого не имелось ни одной оценки в четверти. Несмотря на возможность ответить и забыть о заучивании на пару недель, он поленился прочесть параграф. Слава поддержал идею прогулять, не имея и капли вдохновения слушать то, что он все равно заново прочтет в книге.

Не каждый учитель мог вести урок у профильных классов, чем и отличалась система, когда лучшие из лучших в своем предмете обучали тех, кто действительно заинтересован. Группе по биологии с хорошей успеваемостью, в которой занимались Волков и Шварц, достался новый преподаватель, боявшийся отойти в сторону от прописанной в оглавлении темы. Слишком занудное мурчание утомляло весь класс, и самые наглые не стеснялись нарушать тишину после звонка на урок.

Кира и Стас остались до победного, будь у Славы физика или информатика, он бы и не подумал их пропускать, как и Волков литературу. Но сейчас они чувствовали везение, что в их расписании стоял не самый важный для них предмет. Основы размножения давно пройдены, а тайны генетики их не интересовали. Впрочем, не их одних.

— В следующий раз ударь ее карандашом под ребра! — Раздался громкий женский голос, когда тяжелая парадная дверь распахнулась настежь. Князева вложила в этот толчок весь свой праведный гнев. — А когда твоя гребанная училка станет ее защищать, сразу начинай рыдать, что ты тут не при делах и тебя оклеветали!

Следом за Князевой с красным лицом вышла Анюта, а за ней и Вероника. Рыжеволосая сохраняла спокойствие, не особо пораженная глубиной проблемы. Она давно научилась держать лицо перед любителями потыкать пальцем в изъяны ее кожи или указать на неподобающий макияж. И прекрасно понимала, какой путь предстоит пройти Ане Бойко, чтобы стать смелее. Если школьный социум обращает на тебя внимание, то он либо ломает, либо закаляет.

Девочки синхронно повернули голову в сторону парней, которые также обратили на них внимание.

— Что случилось? — Слава обратился к Алисе, та с недовольным лицом мгновенно сложила руки на груди. Ей явно хотелось поругаться или кому-нибудь врезать, но она старательно сдерживалась.

— Пара овец решили поиздеваться над девочкой…

Шварц глянул на припухшее лицо Ани.

— И? Ты им наваляла?

Вероника хохотнула, все ждали от вице-капитана физического возмездия.

— Я по-твоему совсем дура? Я говорила с училкой, эти девки разбежались по домам. — Князева нахмурилась, представляя, что бы она им высказала за их поведение. — Завтра найду это бестолковое стадо…

— Короче, они выкинули вещи Бойко в окно, а классуха малость посокрушалась и сказала, что это явно какое-то недоразумение. — Соколова прервала подругу, уточнив саму проблему.

— Я сказала этой мада’ме, чтобы она позвонила родителям тех коз, а мне в ответ: “этого больше не повторится, девочки пошутили”.

— Козы или овцы? Ты уж определись. — В жизни Славы всегда присутствовали какие-то разборки, и в новом году Артем и Алиса возвели их проблемность в степень. Ущемление прав младшеклассников — последнее, что его интересовало.

— А Дима? — Волков отразил на лице искреннее сочувствие Анюте. — Пусть завтра зайдет…

— Дима — баран, — фыркнула Князева.

В ответ Артем только пожал плечами, подошедшая к нему Аня показала старшеклассникам пострадавшую куклу. Соболезнований в отношении выдернутого пучка крашенных волос и зазубрин на лице от встречи с асфальтом в их глазах не нашлось. И все же Бойко определенно приободрилась, разделив свою печаль. К тому же, за нее вписалась Алиса Князева, о которой слагали легенды.

— Все будет хорошо, — Волков ободряющ погладила Аню по плечу.

— Вы прогуливаете? — Поинтересовалась вице-капитан, окидывая взглядом бездельников.

— Восполняем недостаток кислорода. — Слава похлопал друга по коленке. — Артема подташнивает от знаний.

— Почему не ушли домой? — Вероника уперлась ладонями в талию. — Или ждете Цеева и Бойко?

— Бойко свалил на шабашку еще до обеда.

— Так что выходит, мы ждем Киру. — Заключил Артем, пряча свою рабочую тетрадь в портфель.

Вероника устало выдохнула. Она не могла понять, что ее измотало больше — социальная активность или сентябрьская жара.

— Схожу в клуб за сумками.

— Ага. — Алиса прошагала к парням, сунув руки в карманы брюк. — Какие планы по ставкам?

Аня непонимающе осмотрела всех с ног до головы. Не стала задавать вопросов и сбросила рюкзак на ступеньки, садясь рядом с Артемом.

— Подождем рекомендаций от Киры, он всегда объективен.

— А он поделится своим профессиональным мнением? — Князева заинтересованно склонила голову.

— Спросишь у него при встрече.

Алиса недовольно закатила глаза.

— Не уверена, что наш казначей будет щедр со мной.

— Предложи ему долю от выигрыша, — Слава довольно улыбнулся, а Князева хмыкнула. Никто не любил делиться деньгами, но Цеев был более надежным вариантом, нежели собственные предположения. Последней надеждой оставались карты Вероники.

Прозвенел звонок, и немного погодя скрипнула дверь. В проеме появился Цеев, придержав дверь для Моники, которая несла в каждой руке по сумке.

— Чего стоим? Кого ждем?

— Кирилл! — С восхищением воскликнула Бойко. Девочка подскочила и мгновенно потянулась обнять Цеева, но парень молниеносно сманеврировал, уходя от контакта.

— Вы домой не собираетесь?

— Собираемся. — Артем встал со ступенек и обошел Славу по диагонали. — Пойдем, я есть хочу. — Слава что-то пробурчал про пустой холодильник, и двинулся следом за другом.

— Я с вами! — Вставила Анюта, ухватившись за руку Артема. — Могу заварить листовой чай.

— У нас в пакетиках, — отрезал Слава, но Бойко не почувствовала подвоха.

— Еще лучше!

По дороге от школы Аня вновь прилипла к Кире, они жили на одном маршруте троллейбуса, поэтому она не боялась, что он куда-то денется в течение следующего получаса. Вероника поражалась смелости и настойчивости младшеклассницы в попытке закадрить богатого парня, при этом та изредка возвращалась к Артему.

— Ты ее запасной вариант, — вполголоса Вероника поделилась своим наблюдением с Волковым. Тот в непонимании нахмурился. — Не переживай, она этого пока не понимает, но…

— Она маленькая! — Возмутился Артем. — Она сестра Бойко! — Волков поднес палец к лицу Соколовой, предупреждая ее ответ. — Не смей порочить мое доброе имя своими наблюдениями. — Моника лишь поиграла бровями.

— Через десять лет кто-то из вас ее поведет в ЗАГС. — Соколова ухмыльнулась.

— Упаси господь, — Волков отшатнулся от одноклассницы. — Я к этому точно не готов. — Артем посмотрел на Славу. — Тебя она морально не вывезет. — Парень покачал головой. — Отдаем Кире. За калым. Или задаром.

Алиса шла рука об руку с Цеевым. Она определенно хотела выведать полезную для нее информацию, но парень динамил все восхваления и намеки на свою финансовую грамотность. Кира отвечал расплывчато, но не стеснялся отвечать на комплименты подколками, надеясь, что Анюта с ее противоречивыми ревностными эмоциями наконец-то отстанет.

— Проще очаровать столб, чем тебя. — Алиса шествовала прогулочным шагом, ровно постукивая каблуками.

— А ты бы попробовала. — У Ани вспыхнула морщинка на лбу и она крепче прижалась к руке Киры, который расплылся в самодовольной улыбке.

— И что мне сделать, чтобы ты поделился своей мудростью для моей инвестиции?.. — Алиса нетерпеливо покачивала сумкой.

— Дам три совета. За бесплатно.

— Какая щедрость, аж в груди защемило.

— Первое, ставки — это не инвестиции. Второе, не надейся навариться в азартной игре. Третье, если хочешь заработать, иди и работай.

Алиса прожигала взглядом исподлобья, но Цеев не обращал на это внимания. Девушка замедлилась и поравнялась со Славой.

— Хочу его удавить. — Процедила сквозь зубы Князева. — Ты простишь мне это? — Она скосила взгляд на профиль босса.

— Он мне безумно дорог. — Слава посмотрел на затылок Цеева, а затем чуть наклонился к Алисе. — Все, что ты сделаешь с ним, я сделаю с тобой. И растяну всякую пытку во времени.

— И это после того, что между нами было? — Негромко и долей иронии поинтересовалась Князева.

— Я дорожу настоящим больше, чем прошлым.

Девушка цокнула языком и обошла парней сзади. Притянув к себе за локоть Монику, девочки отстали на шаг. Ребята шли молча, наблюдая за прямой спиной Киры и вьющейся вокруг него Ани. Волков изредка поглядывая на Шварца, погрузившегося в собственные мысли. Иногда ему казалось, что Слава может молчать вечность, не имея повода разбавить затянувшуюся тишину какой-нибудь бесполезной информацией.

— Нам сегодня задали прочитать по литературе до жопы глав, а я надеялся завтра скататься на одну тренировку в седьмую школу. Посмотреть как ребята тренируются. Не думал, что у нас в городе столько разных секций и все разбросаны по спортзалам. — Волков посмотрел на Славу, затем обернулся к Князевой. — Практически в каждой второй школе секция по каратэ. Насколько длинные у тебя отборочные, а? Алис.

— Я же не со всеми стою в кумите. Девочек все равно значительно меньше.

— Когда у тебя следующие соревнования? Туда можно попасть в качестве зрителя?

— Можно, если тебе нечем заняться. Соревнования — это скукота, а отборочные и того скучнее. Ты можешь целый день ждать спарринг, который закончишь за две минуты. За все те годы, что вы тренируетесь в зале после нас, ты определенно видел больше, чем я делаю на отборочных.

— А сдача техник на пояса?

— Ката? — Алиса фыркнула. — Поверь на слово, это не более, чем театр кабуки.

— Все равно круто! — Артем засиял, представляя Князеву с черным поясом, когда как она закатила глаза.

— Ага, очень. — Девушка качнула головой, отбрасывая волосы назад. — По-настоящему я жду только нашей встречи с одиннадцатой, вот этого реально веет испытанием. Хочу увидеть рожу босса одиннадцатой на асфальте.

— Этой плохой расклад, — вставил Цеев, замерев на дороге. — Без надобности унижать соседа, если не хочешь, чтобы он обмазал твою дверь говном или залил монтажной пеной замки.

— Да что он может? — Огрызнулась Князева.

— Хочешь проверить его воображение на изощренность для выбора мести? — Кира придержал ядовитый комментарий в сторону способностей Алисы к стратегии, как раз подумав о том, скольких зубов ему будет стоить собственное высокомерие. — Всегда думай о последствиях.

— В зависимости от степени ущемленности чувства собственной важности нам остается только гадать, на что он пойдет ради восстановления своего авторитета. — Слава закончил мысль Киры, который согласно кивнул боссу. — Если Валера Пулемет не омоет моей кровью свое доброе имя, он потребует твоей. В знак справедливости.

— Ты же не собираешься слиться? — Короткая пауза заставила Веронику додумать, к чему Шварц это сказал. — Да ладно? Я хотела на тебя поставить!

— Лучше проиграть один бой, чем всю войну. — Возразил Кира, поравнявшись со Славой. — Кутузов сдал Москву, а мы…

— Ты не посмеешь! — Алиса грубо схватила Шварца за плечо, развернув его к себе. Их процессия замерла на следующем шаге. — Ты — наше лицо! Лучше уж я сдамся.

— Ты? — Кира наигранно хмыкнул. — Никогда не видел, чтобы ты себя сдерживала.

— Завали, — процедила Алиса, еще крепче сжав плечо парня. — Шварц. — Князева сглотнула, переступая через чувство гордости, на котором зиждилось ее самолюбие. — Если для вашей стратегии это так важно, то сливайте меня. Пусть удовлетворятся моим проигрышем.

Волков и Соколова переглянулись, Цеев двинулся вперед, не заинтересованный в дальнейшем ответе из босса. Шварц и Князева стояли лицом к лицу, испытывая решимость друг друга.

— Хорошо, буду иметь в виду. — Слава сдался и коротко кивнул. Убрав руку Алисы, он двинулся вслед за казначеем.

Волков нагнал друга за пару шагов и с интересом начал изучать его профиль. Ему все это казалось странным. Как если бы кто-то загадал загадку, а он чувствовал ответ, но не мог до него добраться. “Почему он решил проиграть и не сказал? Кира знал, а я нет?” — Артему стало немного обидно, что подобное решение Слава предпочел обсудить с Цеевым.

Где-то на горизонте, вдалеке аллеи, Аня села на корточки и расчехлила набор цветных мелков. Кира замер над ней, комментируя заурядные способности.

Девочки отстали, переваривая откровение босса.

После тренировки Волков первым завалился в душ, а затем занялся ужином. У них оставалось немного пюре, и Артем решил поджарить его с яйцами и сосисками. Слава научил его паре быстрых и экономных вариантов блюд из того, что остается холодильнике. Теперь будущий обитатель общаги мог гордиться навыками варки ухи из банки консервов, пятью способами готовки лапши быстрого приготовления, которая действительно становилась пищей богов, и умением наедаться чаем, когда лень готовить.

Слава появился на кухне, потирая мокрую голову. Он включил чайник и достал кружки из шкафа. К тому моменту, Артем успел приготовить салат из последнего помидора и соскребал их ужин со сковородки. Горячая посудина отправилась обратно на плиту, а парень переместил тарелки на стол. Следом разместив столовые приборы.

— Какой тебе чай? — Шварц распахнул дверцы шкафчика, исследуя взглядом изобилие чаев, которые прописались в его доме вместе с Волковым. Теперь десяток упаковок, коим не суждено быть выпитыми, и ассорти в пакетиках занимали половину полки.

— Малина и мята. — Артем достал подсушенный тонкий лаваш из хлебницы и повертел его в руках. — Хлеб засох, его только выкинуть.

— Смочи под краном и засунь в микроволновку. — Слава залил кипятком пакетики и поставил кружки на стол, когда как Артем вперил в него удивленный взгляд. — Учись, пока я жив. — Щварц отобрал лаваш и продемонстрировал процесс его воскрешения. Микроволновка и вправду дала сухарю вторую жизнь.

— Не могу понять, когда ты всему этому научился. — Артем сел за стол, он слабо улыбнулся, глядя на друга. — Твоя мама была технологом, выпекала хлеб каждый день. Мне всегда казалось, что такие люди не должны признавать вчерашний хлеб.

— Нет, все как раз наоборот. — Слава заглянул в холодильник, чтобы достать кетчуп. — Она никогда не выбрасывала хлеб, потому что это к бедности. И вообще, хлеб всему голова. — Парень негромко вздохнул, вспоминая все пословицы о хлебе, которые мать могла повторять одну за другой. — Из остатков она всегда делала сухари, поэтому, когда на столе суп, то обязательно с ними.

— А! Вот почему… — Волкова будто осенило, когда он вспомнил обеды со Славой после школы. И Слава, и его мама всегда доставали тканевой мешок с сухарями вместо свежего хлеба, семейная привычка. — Теперь ты не делаешь сухарики? — Артем взялся за вилку. Сейчас хлебница пустовала, и его это немного печалило.

— Одно время брал в магазине половину кирпича, но ты, не живя здесь, умудрялся съедать весь хлеб и всю колбасу.

— Чтоб не пропадало, — деловито возразил Волков, тыкая в дольку помидора. — Завтра сходим в магазин, потратим папины деньги.

Слава задумался и на лбу проявилась морщинка.

— Может именно ему стоило взять меня под опеку.

У Артема от удивления распахнулись глаза, он проглотил помидор не жуя.

— Это… это было бы прикольно.

“И, возможно, мне не пришлось бы рвать жопу, чтобы поступить на бюджет…” — подумал Слава, не осмеливаясь произнести вслух корыстные мысли.

— Папа бы точно тобой хвалился. — Волков представил Славу в качестве члена своей семьи. — Правда, мне кажется, вы бы каждый день ругались.

— Почему? — Резко спросил Щварц, словно его обозвали. — Я не конфликтный.

— Да тебе слово поперек не скажешь, ты вообще не способен кому-то подчиняться. Мой же папа не терпит, когда ему перечат.

— Мама не жаловалась.

— Тебе на тебя жаловаться? — Артем усмехнулся.

— Я и с дедом никогда не ругался.

— Отец — это другое. — Заявил Волков и замолчал, почувствовав, что это прозвучало грубо по отношению к Шварцу. — Ну, в том смысле, — начал Артем, подбирая слова, чтобы сгладить собственную бестактность. — Все эти нравоучения… они не всегда имеют смысл. Мои родители никогда не поддерживали то, что нравилось мне. Это несправедливо. — Парень уперся взглядом в стену. — Просто представь, тебе нравится физика, программирование, а отец говорит — будешь юристом. И о другом не мечтай. А свидетельство о рождении, как право собственности, которое они за собой закрепили… Ты не можешь заниматься тем, что тебе нравится, потому что эти собственники отвергают все творческое. И если ты не сделаешь всю домашку, никто не даст тебе сесть за мольберт, хотя бы как за хобби. — Артем поставил локоть на стол и подпер щеку кулаком. — Я ныкал свой альбом каждый раз, когда слышал шаги в коридоре, думая, что ко мне вот-вот зайдут и начнут проверять тетрадки.

— Не знаю, — Слава отправил вилку в рот, — мне всегда проще побыстрее сделать домашку, в идеале делать это в классе.

— Не мой вариант, — запротестовал Волков, начав ковыряться в еде. — Во-первых, мне это не нравится. Во-вторых, твои любимые предметы я искренне ненавижу, добавь к ним химию. Лень заучивать и держать в памяти формулы, теоремы и в конце-концов весь объем знаний сводится к какому-то перекресту. Химия в биологии, тригонометрия в физике… Мне абсолютно все равно как размножаются одноклеточные и чему равно ускорение свободного падения! — Почти что взвыл Артем. — Я просто хочу читать и рисовать!

— Давай помогу с алгеброй…

— Лучше сразу убей! — Выпалил Артем.

Остаток вечера Шварц разъяснял другу взаимосвязь функций и графиков, но Артем тупо смотрел в черновик и кивал головой от безысходности. Делать знающий вид Волков мог, но врать Славе занятие бессмысленное, поэтому он надеялся списать все решения из ГДЗ, томик которых припер с собой. В доме Шварца это могло приравниваться к богохульству, но особого выбора у Артема не было. Он давно понял, что стопорнулся в понимании точных наук в классе восьмом или девятом. Впихнуть в него за час материал пары лет стало затруднительно, но Шварц упорно закладывал этот пробел толиками знаний.

— Слава, давай упростим тебе задачу. Натаскай меня к ЕГЭ на первые задания из части “Б”, чтобы я просто не завалил математику и получил аттестат. Всё! Пожалуйста, не мучь меня!

По лицу Шварца было понятно, что он крайне разочарован нежеланием Артема вникать в что-то сложнее базовых уравнений и задач. Они сидели на полу по-турецки, и у обоих начали затекать ноги.

— Ладно, — Слава потер глаз, чувствуя усталость. — Сделай, что понимаешь, а мне надо разобраться с олимпиадными задачами. Завтра дополнительные с физиком. — Шварц пересел за компьютерный стол.

Волков действительно попытался решить домашку самостоятельно, но когда задания получались легко, он начинал сомневаться в их правильности. Тогда на помощь приходил решебник. Профильные предметы ему давались проще и он быстро с ними разобрался. Первой на завтра в расписании стояла физика, Артем быстро пробежался глазами по параграфу, посмотрел на задачи и попробовал решить первые две. Скорее интуитивно он подставил данные в формулу, следующие несколько задач он прочел, но идей по их решению он не имел, поэтому закрыл учебник. В одиннадцатом часу, когда противиться сну из-за физической усталости Артем больше не мог, он завалился на кровать.

Шварц выключил общий свет, уходя на кухню. Заварив сладкий крепкий черный чай, парень вернулся за компьютер. Включив настольную лампу, Слава потупил немного перед монитором, сидя с кружкой и собираясь с силами. Учитель бы его понял, скажи он, что чересчур устал, но сдаваться было не в его правилах. Если не выучить сейчас, полениться, через год в списках на зачисление в физтех его может не оказаться. Нежелание жить в своем городе отзывалось в нем чем-то мучительно тяжелым и давящим. Эту запертость он приравнивал к заключительному приговору. Для Славы не существовало “через год попробую еще раз”, он хотел собрать единственную сумку и сорваться прямо сейчас. Будь у него деньги, он бы рванул реализовывать свою мечту, но в небесной рулетке ему выпала не Москва, а южная провинция. Справедливости в его мире не существовало, один лишь труд и упорство.