Тихая ночь, лёгкий туман, свет луны. Страшно. Может, несколько лет назад было бы спокойно. Сейчас тишина ночи внушает страх, она стала мёртвой. Словно даже ветер боялся чего-то.
Эмз стояла на улице с бокалом вина в руке, рядом с фургоном труппы Амоса. Её почти не было видно в ночной тишине, лишь светлые волосы выделялись в ночи. Немного постояв, она села на скамейку недалеко отсюда, одиноко стоящую у леса, в темноте. Когда рядом сел Амос, Эмз не удивилась.
— Хорошая ночь, Госпожа.
— Могла бы быть… — Эмз закрыла глаза, пытаясь избавиться от боли.
— Вы тоже чувствуете это.
— Не думаю, что мы чувствуем это одинаково, Амос.
— Нет, мне не так плохо.
— Гармония мира нарушается слишком сильно… Хаос хочет, чтобы я что-то сделала с этим. Мир уже заполняют существа Первородного Хаоса, так не должно быть. Константин не понимает, что уничтожает мир. А я не понимаю, как именно он это делает. Демоны, сирены… Кто знает, что будет дальше.
— Сирены?
— Да. Но они более разумны, в отличии от демонов.
— Тем не менее они опасны. Сирены топят людей и питаются ими…
— Поэтому их не должно быть так много. Раньше сирены обитали только в некоторых озёрах.
— Вы видели их?
— Раньше — никогда. А сейчас слишком часто.
Эмз встретила сирен первый раз в озере в одной из деревень. Сирены признали её своей Госпожой, раз она Око Хаоса, но не были общительны, и ей так и не удалось с ними договориться.
Эмз встала и посмотрела на небо с редкими звёздами.
— Я не могу ничего сделать без него… Как мне тебя найти, Око порядка?
Эмз предполагала, кто это может быть, но не могла быть уверена. Почему он её не ищет? Может, Око Порядка пока не существует?.. Нет, Эмз была уверена, что он есть, только почему-то не ищет её. Вспомнив, Эмз села рядом с Амос и достала тот бутылёк, что забрала из дома Антонио и протянула лесному духу.
— Знаете, что это?
— Заинтересовали, Госпожа.
— Снадобье на основе лауданума. Не знаю, из чего она, но его действие схоже с действием особого камня, который использовали в тюрьмах для магов раньше.
— Это то, что пытался сделать Константин?
— Скорее всего. Не так давно вы говорили, что миротворцы забирают людей.
— Думаете, он использует их для экспериментов?
— Наверняка.
— Зачем?
— Вот этого я и не могу понять. Что думаете?
— Не знаю, Эмз. Надо подумать…
— Ладно. Надеюсь, как придёте к чему-нибудь, сообщите мне?
Эмз встала и пошла в сторону лошади, но Амос позвал её:
— Эмз, — Госпожа обернулась, и он подошёл к ней, протянул письмо, — это вам. Думаю, подробности будут лишними. Неспокойно в мире стало…
— Спасибо. До встречи, Амос.
— До встречи, до встречи, Госпожа Хаоса.
Эмз вернулась в Дом Наито утром. Рамона уже была с наставницей и училась, а Эмз принялась за работу, а вечером вспомнила про письмо. Как только Эмз увидела подпись, сердце, казалось, готово было остановиться. Писала Луиза.
Милая Эмз, я так рада получить от тебя письмо. Пишу тайно ото всех, чтобы никто не понял. Макс родила недавно девочку, они назвали её Эмилией. Мы верим, что у тебя всё хорошо, хотя бы лучше, чем у нас. Ты спрашивала про Константина… Да, я знаю, что это мой Константин, он не скрывает того, что он Роуз, но совсем не похож на моего сына. В прошлом Константина хотел сначала вернуть отца, потом свою возлюбленную, ещё позже он хотел отомстить, на знаю, кому и за что. В это же время Маргарита была далеко-далеко, в деревне под Столицей. Это было очень давно, а потом он пропал. Казалось, что он умер, но вот сейчас вернулся. Не знаю, я ничего не знаю о нём теперь. Он никогда не хотел власти, значит, у него есть причины. Прошу тебя быть осторожной, Эмз.
У нас всё хуже, чем хотелось бы. Чёрные волки — так мы их называем, нападают на деревню. Огонь охватил лес, но мы справляемся. Об Эмбер мы ничего не знаем, возможно, она умерла или ушла куда-то. С нами её нет. Береги себя, возможно, от тебя будет зависеть больше, чем ты хотела бы. Помни, что ты не одна. Мы тебя помним и любим, всегда ждём.
С любовью, Луиза Роуз.
На письмо упала слезинка, размазав чернила. В этих словах было столько любви… Она простила. Луиза простила её. Почему же тогда так больно осознавать это?
Эмз не понимала, почему на деревню нападают волки. Амос говорил, что они и демоны заполонили леса, но это здесь… А владения Роуз так далеко… Неужели они уже и там? Или дело в другом?..
Изо дня в день происходило одно и то же. Порядок. Раньше Рэю это нравилось. Было предсказуемо, спокойно. Хорошо. Почему же сейчас это казалось таким неправильным? После жизни в Доме Господи Наито он не мог жить так, как раньше. Он думал о ней, об этой удивительной Госпоже. Сначала редко, но со временем всё чаще… Всё чаще искал её в прохожих, думал о ней, о том поцелуе… Значит ли он для неё что-то, или это лишь один из тысячи других? Она прикоснулась к не у своей любовью, обожгла ей и растаяла. Зачем?..
Мир менялся, Рэй это видел. В городах всё было хорошо, а в деревнях людям было тяжело, и не могло радовать даже то, что так ему проще найти работу. Ему были жаль людей, животных в лесу — всех. Жаль, что он не мог ничего с этим сделать, не мог помочь.
И вот очередная деревня, восстанавливающийся храм, который он расписывал, был уже почти закончен. Сегодня он должен уехать отсюда…
Рэй пришёл на станцию и купил недешевый билет. Он ещё не привык к тому, что есть деньги. Не так давно он получил относительно небольшое наследство, но оно полностью меняло планы. Вроде бы он всё решил, но всё равно было страшно. На вокзале было пусто, и это пугало. Обычно в таких местах много людей, а сейчас… Людям не до того. В этой пустоте казалось, что кто-то смотрит за ним из леса, но, конечно, такого не могло быть. И всё же сердце стучало от страха и тревоги…
Ночь должна была быть особенно тихой сегодня, ведь даже Эмз спала. Её не разбудили тревожные мысли Сомнамбула, и лишь сквозь сон почувствовав запах дыма, она открыла глаза. Резко встав, поняла, что это ей не приснилось. Её дом горел…
Эмз разбудила Рамону и попросила Сомнамбула смотреть за ней. Она прижала Рамону к себе и вела сквозь огонь. Порой приходилось расчищать дорогу хаосом. На первом этаже огня было больше, но Рамона была огненной, Эмз не боялась за неё так сильно. Но вот её дом горел, и ничто не могло этого исправить.
Эмз и Рамона вышли на улицу, где уже была Зоя и другие девушки. Зоя тут же подбежала к Эмз:
— Всё а порядке?
— Все здесь?
— Нет Айше, а остальные здесь.
— Хорошо.
— Эмз, наш дом… Наш дом горит…
Эмз подошла ближе к дому. Помимо Айше там могли быть и хотя бы следы того, что это сделал. Кто мог попытаться уничтожить Дом Госпожи Наито?
Она шла навстречу огню и дыму, Эмз должна была для начала найти Айше. В доме стало жарко, она звала её, пробиралась сквозь огонь и упавшие доски. Дом Наито рушился у неё на глазах, а Эмз… Она поглощала стены и эти доски, расчищая дорогу, но уничтожая свой дом. Вскоре она перестала звать Айше, понимая, что вряд ли найдет её, и уже собиралась уходить, когда увидела движение. За мгновение до того, как человек выпрыгнул в окно, она схватила его за плащ. Тот натянулся и порвался, так что человек чуть не упал, но хаос Эмз поглотил его раньше. В руке остался лишь кусок ткани… На полу же осталась лежать записка. Эмз подобрала её и прочитала: Это начало, Госпожа.
Почерк был ей знаком. Таким же было написано письмо Екатерине… Это был Константин.
Эмз быстро выбралась из горящего дома, прямо в объятия Зои. Дом уже пытались потушить, и все его жители отошли подальше. Дым поднимался в небо, а по щекам Эмз текли слезы. Константин… Он всё уничтожил, и в ответ Эмз была готова уничтожить его. Теперь у нее есть цель, а ненависть заполнила душу. Эмз уничтожит Константина, из-за него Дом, её дом горел… Дом, который она построила за восемь лет, власть, её… творение. Казалось, сама Госпожа горит вслед за своим домом. На губах Эмз чувствовала солёные слезы и пепел, пахло дымом её сгорающей жизни. В этот момент она как никогда почувствовала себя беспомощной, ничтожной в этом мире. Хотелось вернуться домой, во владения Роуз, быть любимой и любить. Она хотела… Хотела видеть того, кто смог заставить сердце скучать, почувствовать его руки и объятья, видеть голубые глаза. Может, они спасли бы от этой боли, от огня, что уничтожал всё, от ненависти и тьмы. Эмз думала, что ей показался этот тихий, сочувствующий и непонимающим голос:
— Госпожа…
Эмз обернулась на него. Перед ней стоял Рэй. Видение ли, её фантазия? Она протянула к нему руку, когда он протянул свою в ответ, переплела их пальцы. Его руки были живыми и тёплыми, реальными. Он реален…
— Рэй…
Эмз отпустила его руку и повернулась к Зое:
— Уведи всех в деревню Наито. Рамону тоже.
Зоя кивнула, а Сомнамбул лег на плечи Рамоны. Девушки взяли лошадей, вещи, которые успели забрать, и направились в деревню. Эмз же осталась стоять тут. Огонь погас, а дым всё ещё стелился по земле. Рэй стоял рядом, но не говорил, не прикасался первым. Тогда Эмз повернулась к нему и взяла за руки. Даже сейчас на ней были перчатки, и Рэй не видел её рук, но вот ночнушка не закрывала шрамы, да и сквозь тонкие перчатки Рэй чувствовал, как отличается женские руки. Эмз хотела бы сказать, что ждала, что скучала, но это была неправда. Она не ждала. Эмз заметила, что ресницы Рэя блестят, а в глазах была печаль, словно он что-то потерял, а не она.
— Почему вы грустите?
— Мне больно за вас…
Эти слова сломали стену, что была между ними. Он не обременял непрошеным сочувствием, не оскорблял жалостью. Рэй сказал правду, такую прекрасную правду. Эмз неожиданно для него нежно обняла, коснулось рукой щеки. Они стояли так близко, а губы её были приоткрыты. Эмз тяжело и редко дышала, она боялась разрушить этот миг, такой хрустально-хрупкий, такой ценный… Может, она сгорела в огне, так и не проснувшись, от того и видит его? Может… Какая разница? И Эмз поцеловала его. Губы её были солёные и сухие, но самые прекрасные. Рэй ответил ей, позволил, позволил завладеть губами и мыслями. От невесомых прикосновений рук и нежных прикосновений губ кружилась голова, а сердце билось быстрее, как пойманная птица. Эмз же была так нежна и спокойна, от неё пахло дымом, огнём и лилиями, а от него — дорожной пылью. И Эмз… Эмз полюбила, возможно, впервые в жизни так нежно и трепетно, так неуверенно, но по настоящему, ещё хрупким чувством. Как пламя свечи, оно загорелось от искры, колебалось от любого движения и могло погаснуть от лёгкого ветра, но готовое стать пожаром. Она полюбила его…
Даже луна скрылась, боясь испортить хрупкие чувства, а поцелуй медленно и неохотно прервался. Рэй немного отошёл, взял её ладони в свои. Он смотрел из под смущённо опущенных ресниц, а она смотрела на него, и лишь изредка переводила взгляд на дом. Ветер уносил дым и пепел куда-то далеко… Они же хотели лишь одного — любить. Они хотели любить, сердца и души их согревал другой огонь… Огонь зародившейся любви.
Еще почитать:
Что не так с Френсинс?
Девушка из дождя
Ты не захочешь меня любить — Глава 1
Зима Южного предела. — 23.Долгий разговор
«
»
