Глава 3. “ Искра в ночи”.
Она стоит у открытых дверей, ведущих на балкон и, делая небольшие глотки из бокала с вином, задумчивым взглядом смотрит на ночной осенний ливень. Сполохи молнии очерчивают ее силуэт, выхватывая из полумрака комнаты, и я в первый раз за прошедшие несколько часов нашего знакомства гляжу на нее, так как мужчина смотрит на женщину, с желанием. Я подхожу ближе и стоя у нее за спиной тоже смотрю на улицу. Я чувствую запах осени, запах дождя, еле уловимый запах ее духов, ее тела. Я слышу, как учащенно стучит ее сердце, слышу ее неровное дыхание. Она знает, что я рядом, она делает легкое движение головой, словно хочет увериться, что я стою за ее спиной, потом ставит бокал на подоконник. Нет, это не входило в мои планы. Не для этого я привел ее в свой дом. Но волна страсти уже захлестывает и меня. И зверь, пробудившись во мне уже мечется, считывая знаки, посылаемые ее желанием. Я скидываю шорты и подхожу вплотную к ней и мне уже не скрыть свое возбуждение. Она замирает на мгновения, пока мои губы осторожно прикасаются к ее шее, она пытается сдержать дыхание, пока мои руки развязывают пояс ее халата, она вздрагивает, когда халат спадает с ее плеч, она не издает ни звука, пока мои пальцы ласкают ее тело. А потом она, упершись руками в подоконник, делает движение своей попкой мне навстречу приглашая проникнуть в нее. Ни одного лишнего слова, ни одного лишнего движения. Все происходит так естественно, словно мы знакомы уже очень давно, словно мы эту сцену репетировали много раз, и это кажется нереальным. Зверь улыбается, купаясь во флюидах, среди разрядов энергии похоти окружающей нас. Я чувствую, как по ее телу начинает пробегать дрожь. Из ее груди вырывается стон. Вначале она пытается его сдерживать, но с каждой волной вожделения пронизывающей ее она уже не в силах с собой совладать. Мои руки крепко удерживают ее за бедра, я увеличиваю темп, чувствуя, что и меня начинает захлёстывать все сильнее и сильнее. Она уже кричит, ничуть не стесняясь, что ее могут услышать, ее пальцы скребут подоконник, ее трясет, подгибаются ноги. Время растягивается до бесконечности, замирает и, стремительно сжимая пространство, взрывает его миллионами осколков.…… Наступает оргазм.
Она все еще стоит, широко расставив ноги и не поднимая головы с подоконника, тяжело дышит, ее тело вздрагивает, когда я выпускаю ее из рук, вздрагивает, когда выхожу из нее, вздрагивает, когда я наклоняюсь и целую ее в плече и иду шарить в темноте в поисках сигарет. Ливень уже стих, гроза ушла куда то в сторону Прокопьевска и наступила тишина. Я возвращаюсь через минуту и вижу, что она сползает на пол, и садиться на порог не обращая внимание на морось заносящую легкими порывами холодного ветра. Какое то время мы молчим, видимо пытаясь осмыслить, что же здесь сейчас произошло, но неожиданно тишину нарушила негромкая приятная мелодия. Это снова включился магнитофон, который замолк когда из — за грозы отключили электричество.
— Я своим криком разбудила электриков. – Смущенно рассмеялась она, бросая взгляд через плече на улицу, где в этот же момент загорелся фонарь. Потом, словно извиняясь, добавила: — А что скажут соседи, наверно будут на тебя сердиться?
Я знаю ответ, но ее вопрос скорее риторический и мне совсем не хочется на него отвечать. Я хочу лишь слышать ее голос, такой бархатный такой нежный. А еще лучше стон. Я поднимаю ее с порога и сажу на подоконник, после чего мои губы и мой язык начинают изучать ее тело в поисках еще не изученных эрогенных зон. И судя потому, как она вздрагивает и с какой силой ее пальцы впиваются в кожу под волосами на моей голове поиски проходят весьма успешно. Обычно я терпеть не могу когда кто — то дергает меня за волосы, но на этот раз это лишь раззадоривает меня еще сильнее. Зверь любит игры. Результат для него редко когда бывает важнее процесса. Ей нравится моя игра, она тоже хочет принять в ней участие, но я ее удерживаю. < Не сейчас. Может быть позже. Может быть, когда-нибудь. ….Может никогда.> Я бесстыдно и ласково исследую ее тело. Мои пальцы скользят, словно пальцы виртуозного пианиста, извлекающие из клавиш инструмента ноты и которые он складывает в завораживающую музыку. Нарастающая экспрессия страстей рисует фантастические узоры из звуков и образов, пробивая стены дома и пронизывая пространство вокруг него. Нет места стыду, не будет и скромности, запретов и правил. И пусть тысячи ушей услышат, пусть миллионы глаз увидят, нам все равно. Нам не нужны ваши аплодисменты, ваше одобрение и требование повторить. Это наш концерт, только для нас двоих и вам тут нет места. Последние аккорды смолкают, и она, обхватив меня руками за шею, жадно начинает целовать мои мокрые от ее соков губы. И снова стрелки часов показывают бесконечность. Я поднимаю ее на руки и переношу на постель. Но теперь это ее игра и ее правила, и я подчиняюсь ей. Ее наполненные слезами голубые как летнее небо глаза манят меня, притягивают как магнит. Но это не томный омут, а бескрайний простор степей и высокого чистого неба. Оседлав коня, она смотрит c дерзостью амазонки сверху вниз и, взмахнув своими волосами, устремляется вперед. “ Вызов?!” – Беззлобно сверкнув глазами, Зверь с азартом устремляется следом, безошибочно находя среди аромата степных трав ее след, безошибочно угадывая среди щебета степных птиц ее дыхание. “ Догони меня, поймай меня, удержи меня. Пожалуйста”. – Безмолвно кричит она, взмахивая густыми растрёпанными волосами. Зверь оскаливает в улыбке острые зубы хищника: “ Мне нравится погоня, так что не спеши сдаваться!” Его взгляд периодически затуманивается, когда по телу прокатываются волны удовольствия, но он бежит то, догоняя ее и поравнявшись с ней, ненадолго останавливает время, что бы полюбоваться ее лицом и телом то отстает, пропуская вперед. Да, это ее игра, но зверь не играет по чужим правилам, а лишь на время делает вид что подчиняется. И она это уже поняла: — “ Это не честно”. Зверь делает несколько быстрых скачков и крепко обхватив, сбивает ее в продолжительный полет. “ Ты умеешь летать?” – читается в ее удивленных глазах вопрос. “ Нет! Я лишь могу создавать иллюзию полета. А вот ты умеешь. Поэтому сейчас и летишь!” – вспыхивает обжигающим огнем ответ в его глазах. Она еще сильнее прижимается к его телу и дрожит в истоме. “ Мне так хорошо здесь с тобой, спокойно. Спасибо!” – мелькают в ее уже затуманенных глазах слова благодарности. “ Это твой мир. А нам пора возвращаться”. – Не весело безмолвно ответил Зверь и вернулся в свою реальность.
Она, сложив свои руки у меня на груди и положив на них голову, смотрит мне в глаза с тем же любопытством, как и тогда когда мы поднимались по лестнице к квартире. Я глажу ее волосы и тоже молча смотрю ей в глаза.
“ Откуда ты такая взялась? Награда ты или наказание? “ – безмолвно спрашиваю я ее.
Она лишь улыбается и начинает целовать меня, мое тело, все ниже и ниже. Ее рот занят, что бы ответить мне, но я тяну ее вверх и, перевернув на спину, оказываюсь сверху. Я целую ее в губы в шею, соски.
“ Тебе не уйти от ответа”.
Она закрывает глаза, когда я целую ее животик и тянет меня за плечи.
“ Прости, но я совсем мокрая. И я хочу тебя”.
Она разводит ноги, согну в коленях, и одной рукой нетерпеливо помогает войти в нее, а второй обхватывает меня за шею в желании поцелуя.
Щелкает реверс на магнитофоне и в комнате разлилась размеренная величественная музыка проекта ‘’Enigma ”, синхронизировав ритм наших желаний.
“ Мне некуда спешить. Я хочу растянуть удовольствие быть с тобой, в тебе”.
“ Наши желания совпадают”. – Она приоткрывает глаза и с ее губ срывается стон.
Я медленно скольжу в ней из стороны в сторону в поисках таинственной точки ‘’ G” и она помогает в этом, закинув ноги мне на ягодицы. Горячо, тесно и очень мокро, она улыбается и стонет.
“ Еще. Сильней. Пожалуйста”. – Умоляюще срывается с ее губ, и она подается мне навстречу.
Не вынимая, я сажу ее к себе на колени, поддерживая за попку. А она встряхивает волосами и, выгибая спину стремиться, навстречу ускоряя темп. Видимо ощутив, что я уже вот- вот достигну высшей точки, она опрокидывается на спину, увлекая меня за собой. Еще немного, всего пару толчков и ее ногти с силой впиваются в мою спину в момент, когда я выплескиваю внутрь ее миллион будущих ребятишек. Нет времени на удивление, ее тело содрогается в оргазме.
“ Молчи. Не спрашивай меня ни о чем. Я так хочу”.
Я молчу. Я лишь молча целую ее и глажу ее волосы. Она не отвечает, она отворачивает лицо и тоже молчит. Я встаю, одеваю шорты и, прикурив сигарету, выхожу на балкон. Я слышу, как она всхлипывает, вижу как, отвернувшись к стене ее тело, начинает содрогаться в рыдании. Я продолжаю молчать и лишь нервно курю глядя на то, как с небо вместо капель дождя начали падать снежинки. Подул северный ветер, злой и колючий, заметая следы ушедшей осени. Закончилось бабье лето. “Окончание чего — то одного это начало чего-то другого”. – Так говорят люди. А правда это или нет, время покажет.
Я захожу в комнату и закрываю за собой дверь. Она все еще плачет, уткнувшись в подушку, когда я молча разворачиваю ее и, обняв, прижимаю к своей груди. И снова время прекращает свой бег. Спустя некоторое время она замечает многочисленные следы нашей бурной ночи и, вскинув голову, вопросительно смотрит мне в глаза:
“ Теперь ты, наверное, будешь меня презирать?” – молча спрашивает она меня.
“ Нет!” – также беззвучно с удивлением отвечаю я ей и с улыбкой качаю головой.
Она смущенно улыбается и вновь прижимается ко мне.
-Так, когда ты последний раз ела? – спрашиваю я ее и, наклонившись, шепчу ей на ушко: — У меня есть малиновое варенье. Любишь малину? Тогда я пойду, поставлю чайник, а ты утри слезки и марш в ванну.
Когда она ушла, прихватив свою одежду, которая к этому времени подсохла я включил другую кассету в магнитофоне и, посмотрев, сколько времени, ушел на кухню.
А потом мы ели мамин борщ с черным хлебом (да, тогда еще умели печь вкусный хлеб) и пили чай. И болтали о всяких пустяках, пока приводили себя и свои вещи в порядок, собираясь на автовокзал. Мы старались не думать о том, что произойдет дальше.
И все это совсем не входило в мои первоначальные планы. Впрочем, скорее всего и в нее тоже. Но вряд ли кто из нас жалел о том, что все пошло не так. А может быть, все случилось ровно наоборот, так как и должно было случиться? Вот только для чего, для каких целей? Для кого из нас это был урок?! Я не смог после найти ответы на эти вопросы. Возможно, просто никогда всерьез к этому не относился или как всегда не было времени подумать. Возможно, мне и не нужно было их искать, потому что я их уже знал, но не хотел их признавать. Но знали ли она? Какой урок она получила в ту ночь? Сегодня это уже не имеет значение, ведь мы не вместе. А тогда для нее, как и для меня (в первую очередь) важно было не влюбиться. И мы были уже на волосок от этого. Кто то ищет любовь, кто то ее осознанно избегает. Это если кратко. Так вот я избегал ее и скорее всего, избегаю до сих пор. Ведь влюбиться не сложно, сложнее разлюбить. Особенно в молодые годы, особенно если ты романтик по натуре и вообще страстный человек. Чуть больше внимания, чуть больше душевного тепла, ну и секса немного качественного и все, ты поплыл. И бывает и так что среди красавиц неписанных вдруг увидел одну, “ гадкого утенка” и все. Любовь? Влюбленность. И никакой голос разума тебе не в помощь. Хорошо если силы воли хватит отказаться. А если не хватит? Вот на этой стадии и надо уметь останавливаться. А еще лучше, если чуть пораньше. Потому что они (женщины) все богини и все умеют немножечко чаровать. Они все заслуживают любви. Но всегда ли и все ли заслуживают уважения? Именно того уважения который трансформирует влюбленность в следующую стадию. Превращает в настоящую любовь. Это звучит красиво и немного пафосно. А как по мне так нет того психолога или поэта который смог безошибочно описать “настоящую любовь” и определить в чем отличия крепкое уважение к женщине (в которую ты еще вдобавок влюблен) от “настоящей любви”. Да, при этом учтите, что уважение это вообще очень “хрупкая вещь”. И, конечно же, необходим хороший такой секс. Я не стану тут все разжёвывать вам почему, как и зачем, ибо считаю, что любой более — менее умный человек без труда сможет выстроить логическую цепочку взаимосвязи этих трех понятий. Так что господа и дамы живите, любите и занимайтесь сексом, так как вы этого хотите, так как вы это можете. Кто из вас правильный, а кто не правильный ‘’ гомо сапиенс” рассудит Бог. Только…..Прежде чем влюбляться по уши подумайте лишний раз: Нужно ли вам это на самом деле или это всего лишь сиюминутная ‘’ хотелка”? Особенно это относится к молодым, которые только начали половую жизнь. Удовольствие от секса (плюс минус тепло и внимание) вы часто путаете с влюбленностью и тем более любовью. Вы то ладно, “натрахались” и разбежались. Вот только после вас дети остаются, которые зачастую становятся никому не нужными. ………
Мы же, как те приговоренные, что не могут надышаться воздухом перед казнью не могли насладиться друг другом. Потому что ей нужно было уезжать, возвращаться домой, в Кемерово. К
своей работе, к своей семье. И мы оба знали, что никогда больше не встретимся. Нет, конечно же, в те приятные для нас обоих часы мы не говорили об этом. Было лишь предчувствие. Но как только мы оказались на автовокзале то сразу поняли, что это все, конец. Предчувствие переросло в уверенность, а та в свою очередь была подкреплена словами, которые должны были прозвучать ……для человека, который был, любим и дорог хотя бы эти несколько непродолжительных часов. Зачем врать, для чего давать пустые обещания и впустую обнадеживать?
“ Я обещал, что не причиню никому боль. Но я обманул всех сам того не желая”. —
Когда я вернулся домой, то вероятно бы завыл как зверь от тоски и досады. Но, слава то богу, у себя дома я застал свою маму. Она пришла меня проведать.
— Я видела тебя с симпатичной девушкой на автовокзале. Подумала ты, куда опять уезжаешь.
Я молча разлил нам остатки вина и залпом выпил.
-Вы что поссорились? – спросила она меня, разглядывая этикетку бутылки (у меня мама знала толк в винах).
-Нет, мама, мы расстались, навсегда. – Ответил я и закурил. Потом попросил ее: — Мне надо будет сейчас сгонять в контору. Ты белье с дивана, пожалуйста, закинь в стирку. Хорошо?
На самом деле мне не нужно было сегодня никуда ехать, так как все дела я доделал еще вчера, а сегодня мне просто тошно было сидеть дома. В квартире все еще витал запах ее духов, слабый, но все еще уловимый. И все напоминало о ночной гостье.
-Так как ее зовут? – спросила меня мама.
Вопрос был слегка неожиданный, хотя и обыденный, так как каждая мама его задает если не в первую очередь, то обязательно во вторую, а вот ответ на него. Хм. У меня еще оставались в бутылке виски. Так что я, прежде чем ответить достал ее, и налив себе полбокала залпом осушил его. И лишь после этого я смущенно ответил:
-Ты будешь удивлена. Но, я не помню. Нет, Я НЕ ЗНАЮ!
Она с грустью посмотрела на меня и, покачав головой, ушла менять постельное белье.
“Но как же это произошло?” — с нескрываемым удивлением вздохнул я, поминутно вспоминая прошедшую ночь.
Весь прошедший день я был в разъездах, а вечером с коллегами задержался за чашкой кофе и рюмкой коньяка, обсуждая договора и составляя бизнес план на следующую неделю. Вдобавок издалека приехали партнеры, и было крайне полезно послушать, какие же новости они привезли. В стране было неспокойно, а в самом Новокузнецке произошел ряд резонансных преступлений, так что было много хлопот и суеты, все вокруг бурлило и кипело. Никто никому не верил и все друг друга подставляли и кидали. С одной стороны, если подумать было весело, но вот с другой стороны……….Тем, кому приходилось часто рисковать всегда держали “ушки на макушке” и постоянно были готовы к худшему, держали себя круглосуточно в тонусе. Первое время это напрягает, а после просто становится наплевать на всех и на все. Течение жизнь входит в автоматический режим. Жизнь, своя, чужая перестает быть бесценной. И это нормально. Просто включается защитный механизм самосохранения, глядя на все что творится вокруг, по всей Стране. ( И я очень надеюсь на то, что когда ни-будь мы отомстим тем, кто нас такими сделал)
После работы я мог бы заказать такси но, стояло ‘’ бабье лето”, воздух был свеж от надвигающей грозы и дождь только намечался. Я немного прогулялся по тихим осенним улицам и на последнем автобусе доехал до вокзала. Как раз что бы попасть под ливень. У меня не было зонта, а до дома идти метров триста, так что сразу же промокнув, я уже и не спешил. Да и куда и зачем спешить? Дома тебя никто не ждет, дела на работе все сделаны и завтра не придется спозаранку вставать и нестись сломя голову. А ливень, так это пустяки по сравнению с тем, что накануне меня поставили на счетчик. От того что кому то в Белово захотелось меня стравить с отцом все планы пошли коту под хвост. Люди понесли убытки и теперь мне нужно, что то придумать, чтобы исправить положение. Первое предупреждение уже сделали, второго не будет. А значит, пора переходит на “военное положение”, занимать круговую оборону. С такими не очень веселыми мыслями я дошел до арки дома, в котором жил и остановился, что бы достать ключи, когда в темноте что царила под аркой я услышал шуршание “кожи” и боковым зрением уловил какое — то движение. Бомжей и наркоманов мы с Олегом разучили здесь торчать еще в первые дни как мы с Ольгой переехали в этот дом. Прохожие здесь и в такое время крайне маловероятны. Свои, соседи по дому в такое позднее время не стали бы тут торчать. Тут сквозит и пахнет сыростью. Приятнее переждать непогоду в чистых и теплых подъездах, которые пока еще оставались доступными для всех и не запирались на засовы. Так что лучше было бы подстраховаться, в свете тех неприятностей, что случились накануне, а после разбираться, что тут происходит и кто этот человек. Все эти мысли проскочили в моей голове за мгновения, пока я выхватывал газовый пистолет из поясной кобуры. Передергивать затвор не было необходимости, патрон уже был в патроннике, с предохранителя я снял машинально, как только вытащил пистолет и если бы я заметил еще хоть одно подозрительное движение или услышал подозрительный звук то, не раздумывая выстрелил бы. Человек находился в тени, в паре метрах от меня, мой же силуэт был хорошо различим на фоне освещенного участка улицы, его глаза адаптировались к темноте мои же еще не успели, так что преимущество было на его стороне. И если бы это был противник, то он сто раз успел бы предпринять в отношении меня враждебные действия, прежде чем я успел бы что — либо сделать в ответ. Но никакого нападения не последовало. Зато раздался негромкий испуганный женский крик :
-Не надо. Пожалуйста!
Я внимательно постарался разглядеть что там, в темноте дальше во дворе одновременно прислушиваясь. И ничего более подозрительного не обнаружив обратил внимание на женщину. Ниже меня ростом, длинный плащ из черной кожи, на базаре такие не продают, на шее модный гипюровый шарфик, сапоги, небольшая сумка которую она обеими руками прижимала к себе. Разглядеть ее лицо я не мог, но сразу же подумал что она молодая и, судя по ее мокрым волосам, она тоже попала под дождь.
“ Такие здесь не ходят. Странно”. – Подумал я про себя, убирая пистолет.
-Простите меня. Я не хотел вас напугать.- Извинился я и еще раз оглянувшись по сторонам, направился дальше. И как только я уже собрался завернуть за угол, выходя из-под арки, как сверкнула молния, за который последовал продолжительный раскатистый гром. Ливень хлынул с новой еще большей силой. Я не знаю, какой черт меня дернул, может быть просто захотелось поиграть в благородство, но я развернулся, подошел к женщине и, взяв ее за руку потянул за собой:
-Я живу в этом доме. Пойдемте. Переждете непогоду в более комфортных условиях.
И я не знаю, что на нее так повлияло, мой спокойный и уверенный голос или испуг, от которого она еще не отошла. Но, она безропотно пошла и не произнесла ни слова до самых дверей моей квартиры. Поднимаясь по лестнице впереди ее, я пару раз взглянул на ее лицо и, убедившись, что я ее никогда раньше не видел, потерял к ней интерес. И если бы она передумала идти за мной и ушла, то я бы даже ничуть не огорчился бы. Но она продолжала следовать за мной, с любопытством рассматривая меня. С таким же любопытством, к которому добавилась еще и настороженность она взглянула на толстую металлическую дверь, когда я ее пропустил вперед в темноту пустой квартиры.
— Живу по — спартански, скромно. Но тут безопасно. – Успокоил я ее, включая в прихожей и в зале свет.
Потом помог ей снять плащ, попутно обратив внимание на ее ухоженные ногти, небольшой золотой перстень с зеленым камнем и след от обручального кольца, быстро скинул с себя мокрые туфли и куртку, и пока она разувалась, прошел на кухню поставить чайник на плиту.
У меня было что поесть, бутылка красного вина, немного виски и малиновое варенье. А так как мы оба промокли до нитки, то значит сейчас нам нужно первым делом, во что- то сухое переодеться, принять горячую ванну и попить чаю с малиной. Я достал ей свой халат, длинный и теплый, показал, что где что в ванной комнате и пока она принимала ванну я сам переоделся и, включив магнитофон, постелил ей на диване, а себе на полу. Через десять минут она вышла из ванны и спросила где можно повесить платье просушиться. Я ей показал и ничуть не удивился, что вместе с платьем она развесила и свое белье. Так просто и буднично. А я уж подумал, что мне придется водить ее за ручку. Потом она достала из своей сумки расчёску и стоя перед большим зеркалом (которое, между прочим, я специально для девчонок и повесил) стала приводить свои волосы в порядок. Я же открыв дверь на балкон, стоял и курил, наблюдая за ней. А она в свою очередь поглядывала на меня через зеркало.
Тёмно-русые волосы, голубые глаза, не красавица с обложки журнала, но довольно симпатичная, судя по ее одежде и манерам, она была из интеллигентной семьи, еще одна пай-девочка которую выдали замуж родители за сына друзей семьи. Не высокий рост, примерно чуть младше меня. Рассмотреть ее фигуру из- за халата я, разумеется, не мог, но мне вполне хватило и того, что успел заметить. Оценил по достоинству. Она улыбнулась. И отошла от зеркала.
“ Как тебя зовут? “ – спросила она. Или я? Или мы задали этот вопрос одновременно?
Но в этот момент, где то совсем рядом сверкнула молния, и слова потонули в раскатах грома. После чего погас свет, и во всем квартале вырубилось электричество.
Никаких криков ‘’ Банзай” и никакого срывания одежды за этим не последовало. Никаких поцелуев и обнимашек и никакой магии. Мы только рассмеялись и вместе пошли искать огарок свечи, который использовала моя мама после ухода Ольги, что бы прогнать бесов и чертей и который она, куда- то засунула. Найти то мы его нашли, но пользы от него оказалось совсем ничего.
Мы даже толком собрать стол не смогли, что уж говорить о горячей пище. Пить нам тоже было нечего кроме спиртного. Однако от виски она отказалась, а вот вино ей понравилось. Ну и хорошо, так как я вино не очень то и люблю. Расположились за обеденным столом у маленького как искра огонька свечи.
-Ты женат?
-А ты замужем?
-У вас дети были?
-А сколько их у тебя?
-Ты все еще носишь кольцо, почему?
-А почему ты свое сняла?
Это были простые вопросы. Я бы сказал детские. И мы откровенно отвечали друг другу, без наигранности и утайки. Хотя…….в этих вопросах и ответах вообще не было никакого смысла. Хуже того со временем эти вопросы начинают раздражать. Отвечать десятой, пятидесятой, сотой на одни и те же вопросы надоедает, в конце концов. < Почему ты носишь кольцо и никогда его не снимаешь?> Потому что это мое кольцо. И оно волшебное. Я смотрю на него, и вспоминаю всех и все. ( И я его не снимаю уже почти тридцать лет и не буду снимать). Это моя прелесть! И мне нечего стыдиться и мне нечего скрывать.
Мы еще, какое то время сидели, рассказывая друг другу разные смешные истории и обсудили пару кинофильмов, когда она настороженно спросила:
-Там, под аркой, когда мы встретились, ты действительно выстрелил бы в меня?
Это действительно не простой вопрос, но я ответил честно, хотя и без особого желания:
-Да! Я не никогда не достаю оружие, что бы кого то напугать. Это глупо.
-И что, никакого предупреждения? Что, вот так просто … – в ее голосе звучала какая то обида, какой то вызов, непонимание.
-Какой смысл предупреждать человека о том сейчас ты его будешь убивать? Если ты вынул оружие, то применяй, не раздумывая, или не доставай его вовсе. Я не говорю сейчас о военных, которые носят автоматы и тычут стволами в лицо. У них есть право убивать и никакие моральные нормы, рассуждения об инстинктах самосохранения или жажде крови не могут к этому ничего добавить или отнять. И они этим правом пользуются тысячелетиями при каждом удобном случае. Но знаешь ли ты, что все павшие на поле брани попадают в рай, несмотря на то, что они вроде бы как грешники, потому что убивали других людей? Все, повторяю, ВСЕ попадают в рай. Потому что отнимать у других ЖИЗНЬ это их ПРАВО. Данное теми силами, что люди зовут Добро, Зло. Но нет ни добра, ни зла.……Есть лишь два мира, которые иногда воюют между собой, но в целом и, по сути, они одинаковы и соблюдают баланс между собой. Люди по глупости или большого ума, по доброте душевной или корысти ради нарушают этот баланс и создают хаос. И тогда проливается кровь, и отнимаются жизни, для восстановления этого равновесия сил. Ну, это я тебе говорю на тот случай, если ты захочешь спросить меня кто и кому дал право на убийство. Те, у кого нет такого права убивают из страха или жажды и за это они понесут наказание. При жизни! Так скажи мне, зачем испуганному человеку или отморозку намеренно идущему убивать предупреждать кого — то заранее о своих действиях? Загнанную жертву все одно убьют, если она не убьёт первой своих охотников, а те, кто вышел на охоту не откажется от своих намерений при виде оружие, он просто проанализирует ситуацию и предпримет иные действия, выберет другие средства или другое время. Не важны мотивы и первых и вторых, важно лишь нарушили они в итоге равновесие или нет. И никто никогда не знает заранее, является ли это испытанием, наградой или наказанием. Большинство об этом даже и не задумываются. Бездумно творят Добро или совершают Зло. А зачем, в этом нет необходимости ………Плохо лишь то, что человеческий род вновь будет уничтожен, что бы воцарилась гармония и равновесие. Это если подумать, а если не думать то все нормально, как всегда, живи и твори добрые и плохие дела. Все одно жизнь человеческая слишком коротка, что бы успеть все понять и осознать.
-Прости, мне кажется, что ты несешь какую то чушь. У меня в голове это не укладывается. Ну, ладно, допустим ты прав. А ты, к какому миру ты принадлежишь, служишь, живешь? Не знаю, как это у вас там называется, в твоем мире. Кто ты?: — вспылила она.
Я немного помолчал, обдумывая ее вопросы. Потом без удовольствия допил вино из своего бокала и плеснул туда немного виски.
-Я не могу тебе все объяснить и все рассказать. Мне самому еще не все понятно и много чего я, скорее всего за эту жизнь так и не сумею постичь. Но когда-нибудь, когда я состарюсь и сяду писать мемуары, то смогу тебе ответить на все твои вопросы. – Сделав глоток вкуснейшего на это планете напитка, я закурил и уже глядя ей в глаза добавил: — Я простой странник, наблюдатель, хранитель равновесия между вашими мирами. Если необходимо то я подталкиваю вас, к каким либо плохим или хорошим действиям и если необходимо, то возвращаю вас в ваши миры.
“ Кажется, что я сказал ей больше, чем должен был. Она не поймет”. – Подумал я с досадой.
“ Да какая мне разница, поймет она или нет. Я никому не обязан следить за ними и возвращать. Вон их сейчас, сколько бегает с одной стороны на другую. Вся Страна с ума сошла, черное выдают за белое, теплое путают с мягким. Им уже сейчас наплевать на все святое и неприкасаемое. А ведь скоро они и миры перекрашивать начнут. Наивные идиоты. А после впадут в спячку, и тогда до них вообще не достучишься. Боже, ну почему все это должно меня волновать?!” – уже со злостью усмехнулся я.
Я взглянул на нее. А она не отрывая взгляд, задумавшись, смотрела на огонь свечи, изредка пригубливая свой бокал.
“ А потом они одумаются и вновь ломануться назад. Снова прольется кровь и снова будут лить слезы ища, чья же в этом вина. И Свет и Тьма вновь схлестнуться вот из — за этих вот людишек, у которых не хватает ни ума, ни чести и нет гордости. Понастроят храмы, и неистово будут молиться, в поисках благодати даже и близко не понимая как эти храмы надо строить и использовать. Даже не до конца понимая, кому они молятся и что просят. Предали своих богов, предали свою веру, предали свою Родину, предают свой род, свои семьи и своих любимых, своих рожденных и еще не рожденных детей. Что стоит одна жизнь, Судьба одной потерянной души, которая случайно оказалась в темной подворотни далеко от ее дома чужого города? В чуждом для нее мире? В сравнении с тем, что происходит с сотнями миллионов…….. Капля, которую никто не заметит, или исчезнет огромный и интересный мир, который каждый человек, живущий на этой планете, выстраивает вокруг себя с пеленок? …..Почему ты здесь, зачем? А если бы не я, если бы кто другой кто нажал бы на курок, ударил бы ножом, кулаком? В лучшем случае тебя бы подобрала скорая помощь, раздетую, обесчещенную и с разбитым лицом, а в худшем, может, нашли бы твое бездыханное тело, а может быть, ты пропала бы без вести, как и десятки, сотни других мужчин, женщин, детей”.
-Ты знаешь, что на проспекте Пионерском живет (жила!) семья Спесивцевых, мать сын дочь, они заманивают к себе домой доверчивых девушек, убивают их и съедают. Подозреваю что к тому моменту, когда их, наконец-то поймают, на их счету будет ну так этак человек восемьдесят (!) Я вот подумал, какой по счету жертвой ты стала бы в их списке? – совершенно спокойным голосом спросил я ее, наблюдая за ее реакцией.
-Ты что меня пугаешь или ты просто так шутишь? – смутилась она, не зная как ей среагировать на мои вопросы.
-Да, на этот раз пугаю. Не люблю, когда “нелюди” молодых и красивых девушек на мясорубке перекручивают в фарш. – С тем же спокойствием ответил я.
Она налила себе еще вина и сделала большой глоток, может два. Испугано посмотрела на меня и с волнением в голосе спросила:
-А ты, откуда ты знаешь про них? – спросила она и, сделав большой глоток, вино задала еще один вопрос: — Ты так спокойно об этом говоришь. Как у тебя это получается?
-А знаешь, говорят, что в районе Точилино в своем доме живет еще один людоед? Его дом находится рядом с трамвайной остановкой, так на ней он и вылавливает людей. Не могу сказать, ест ли он сам человечину, но говорят, что собакам скармливает. Кстати уже скоро его должны поймать. Может быть, в этом году успеют, может в следующем. А еще в Орджоникидзевском районе живут два пока еще молодых и ни в чем не замеченных придурка, которые однажды убьют девушку прилюдно и будут жрать ее мясо на глазах у всех. Я могу тебе рассказать и о том, что не очень скоро, но это произойдет обязательно один молодой человек убьет свою любимую девушку и, разрезав на мелкие куски, раскидает ее останки по всему Новокузнецку. Сейчас пока они об этом и не догадываются. Возможно, что еще и не успели познакомиться.…Это я от работников полиции узнал (да, скоро милиционеров назовут полицейскими или полиционерами или полицаями….. не помню, да и пока не важно)….. И я мог бы до самого утра рассказывать тебе, какие чудовищные преступления происходят в этом городе сейчас и сколько их будет еще. Но, зачем?! Это никого не спасет. Город болен. Общество больно. Люди мечутся в страхе. Люди равнодушны к чужим страданиям, чужой боли. Все эти твари, изуверы и маньяки не смогли бы никого сгубить, если бы окружающие их не были бы такими бездушными. Но, мы рождаемся в одиночестве в одиночестве и умираем. Больно, мучительно…. В чужих мирах.
-Откуда ты про все это знаешь? – вновь спросила она, и в ее глазах уже стоял ужас.
“ Какая же ты впечатлительная! Это хорошо, быстрее дойдет.”
-Уже через двадцать лет люди начнут поедать своих нарождённых детей, а рожденных продавать на органы. А потом они начнут поедать друг друга совершенно легально….. Потому что есть, будет нечего. Потому что наступит дефицит продуктов питания. Потому что это станет правительственным решением. Больное общество дойдет до завершающей стадии своего самоуничтожения. Хочешь проверить прав я или нет? Доживи и увидишь все собственными глазами, если только сама не превратишься в бездушную тварь. Гибель СССР привел к гибели всего Мира. И этот процесс, увы, не обратим.- Закончив свой длинный монолог я встал и подошел к окну. Ливень то утихал, то вновь начинал лить, но каждый раз все слабея, сбивая последнюю листву с деревьев. Небеса продолжали извергать молнии, но уже все реже и не с такой яростью. Еще немного и все стихнет………………..Вот только когда? Неважно. Дождь не может идти вечно.
-Ты очень циничный и жестокий человек. Теперь я не сомневаюсь, что ты можешь хладнокровно убить человека. – Она встала из за стола и ушла проверять высохли или нет ее вещи. Потом ушла в ванну и вернулась, ополоснув лицо.
-Хочешь уйти? – спросил я ее. И выдержав паузу добавил: — Если решила то уходи. Вокзал открыт круглосуточно.
Она села и налила в бокал еще вина. Отпив из него, она уже спокойным голосом спросила:
-Ты всегда таким был или что- то случилось в твоей жизни?
“ Смогу ли я когда — либо ответить на это вопрос? Захочу ли я на него отвечать, хотя бы самому себе? Нет, не сейчас, не сегодня. Еще не все произошло, но уже скоро начнется. Вначале медленно, но с каждым событием все стремительно и жестче. И я не догадываюсь об этом, а ЗНАЮ! А сейчас я хочу, что бы ты жила. И прожила долгую и счастливую жизнь. И я злюсь, потому что ты……мне……. Я не хочу, что бы с тобой, что то случилось плохое, непоправимое!!!”
Возвращаюсь за стол и смотрю ей в глаза.
— Что то мы засиделись, давай укладываться. Я постелил тебе на диване, сам лягу на полу. – Предложил я ей. И тут же спросил: — Хочешь в туалет? Иди сейчас, а то я собираюсь ванну принять.
-Спасибо не хочу. – Ответила она и, забрав бутылку с вином и бокал вышла из кухни.
Я провожаю ее взглядом и перевожу его на мерцающий огонек свечи. Фитиль уже почти весь догорел и с минуты на минуты вновь наступит тьма и в этот момент перед моими глазами вновь встает картина, в которой я захожу под арку и в тот же момент выдергиваю пистолет из кобуры. Еще мгновение еще. Сколько их осталось до рокового выстрела?……Но рука опускает оружие. …Я вижу ее лицо. Такое милое и очаровательное! Я слышу ее смех, ее бархатистый голос. Я наслаждаюсь ее присутствием. ……Свеча погасла, наступил мрак. За окном все еще бушует непогода, сверкают сполохи молний, и стоит грохот разрывающий небеса. Я делаю над собой усилие, отгоняя видения. Бреду в темноте в ванную комнату и на ощупь набираю воду. Я не люблю горячую ванну. Это Ольга могла подолгу сидеть, подставив лицо под струю горячей воды, которую я даже рукой не мог перенести. Я же всегда предпочитал холодную воду, холодную погоду, северный ветер. Это армейская привычка.………Но сейчас мне нужна горячая вода. Подходят к концу теплые деньки, меняется погода и у меня ноют поломанные, когда то кости. Я пытаюсь их сосчитать. Не могу, пальцев на руках не хватает. Я весь поломанный, тело, душа. ……Зверь скулит во мне, рвется наружу. Ему тесно, ему жарко, ему хочется мчаться в ночи, сквозь трудности и преграды, вопреки.
“ Вы, кочевники. Оседлая жизнь медленно убивает вас, и лишь дорога продлевает вашу жизнь. Пробить вас в грудь практически не возможно, но спина, ваш тыл он никогда не был и не будет надежным. Это ваша слабость, самое уязвимое место. Потому — то ты и получаешь все удары в спину, неожиданно. Они знают тебя и понимают, что тебя легче предать, чем заставить встать на колени. ………Это все загадки. Я хочу ясных и четких ответов. ……….А что тебе еще делать в пути? Разгадывай сам. Но я сегодня чуть ни убил человека. Да, но ты его все ж не убил, не искалечил. Ты успел оценить ситуацию и принять единственное правильное решение. Что в этом плохого? В том, что зверь попытался тебя защитить или в том, что ты принял правильное решение? Я устал. Так остановись, разбей лагерь и отдохни. Найди себе женщину, смени работу. Ведь даже вам требуется иногда слезать с коня. ……….Все равно рано ли поздно вы все отправляетесь снова в путь. Вы прокладываете свои маршруты сквозь пространство и время, сквозь метафизические и информационные потоки. Вы не можете без этого жить. Такова ваша Судьба. И как и тысячи лет назад вас всегда будут сопровождать ваши боевые помощники и защитники, ваши Звери. …..Кто много видит у того больше воспоминаний, кто не видит дальше своего поля тому и вспомнить нечего”.
Кажется, я уснул. Нет, вода все еще горячая. Я вылезаю из ванны, вытираюсь полотенцем ощущаю бодрость и, улыбнувшись, бужу Зверя:
-Просыпайся, нам пора на Охоту. Но сегодня не будет крови, и мы постараемся не причинить никому боль.
………Спустя несколько дней я без труда вернул деньги и добавил к ним проценты как те, что натекли по счетчику, так и поделился прибылью. И у меня еще осталось достаточно, что бы тратить не особо беспокоясь об их количестве. С конторы я ушел и уже вскоре устроился на не менее интересную работу с перспективой стать коммерческим директором. Большой и отличный коллектив, начиная от директора и заканчивая грузчиками. Познакомился с милой и симпатичной молодой женщиной, с темно-русыми волосами и голубыми как летнее небо глазами. И которая уже через год стала моей женой, несмотря на то, что у нее была дочка, такая же милая и симпатичная как мама. И теща с тестем оказались весьма славными. И пусть это семейное счастье оказалось не долгим, но я до сих пор храню самые теплые чувства к ним ко всем.
Но случилось и две трагедии, которые перевернули мою жизнь еще раз. Один за другим умерли мои папа и мама. Люди, которые долгие годы были уже в разводе, но никогда и ни один раз я не слышал, что бы они друг о друге отзывались плохо. Ни одного дурного слова. И я безмерно благодарен им за все.
За все в этой жизни приходиться платить. И ничто не дается бесплатно. И если кто- то думает, что я сейчас говорю о деньгах. То вы глубоко ошибаетесь. За эти фантики вы сможете купить или продать только такое же равнозначное им дерьмо. По настоящему ценные ‘’ вещи’’ оплачиваются совершенно иными столь же ценными (а порой и бесценными) ‘’ деньгами”.
Через полгода (в конце апреля и ли в марте, уж простите не вспомню) по рабочим делам меня занесло в Кемерово. И вот стоя около здания областной Администрации и разговаривая с одним из чиновников, я вдруг услышал до боли знакомый голос. Было много людей вокруг, да и разговор был довольно важным, так что я не сразу же обратил на него внимание. И вот когда мы закончили разговор и распрощались я по дороге к машине, на которой меня сюда привезли, вспомнил про этот голос и без особой надежды увидеть того кому он принадлежал начал осматриваться. Метрах в двадцати от нашей машины стояло такси, в которую садились три молодых женщин, которые о чем — то оживленно разговаривали Ничего такого необычного но, тут одна из них повернулась ко мне лицом и первое на что я обратил внимание так это на нее уже заметное пузико. Она была беременна. И хотя на беременных, почему то всегда обращаешь внимание, но в этом тоже в тот момент не было ничего необычного. Потом обратил внимание на правую руку, которой они прижимала сумку к груди (она просто стояла ко мне правым боком, если бы стояла левым боком ну, наверное, я бы обратил на левую руку или еще что там могло бы привлечь внимание)……. Золотой персть с камнем и рядом на соседнем пальце широкое обручальное кольцо. Ну, мало ли кто носит золотые украшения, правда же. И она уже садилась в машину, когда подняла голову и взглянула на меня. Я сделал пару шагов в их сторону.
…Но она уже села машину и дверь за ней захлопнулась. Такси тронулась, я видел, что она пыталась развернуться оглянуться назад, но у нее это не получилось. На светофоре наш грузовик остановился рядом с автомобилем, в котором она сидела и, глядя на нее сверху вниз я хорошо ее видел, а она заметила меня. И так непродолжительное время мы с серьезными выражениями лиц молча смотрели друг на друга (еле сдерживая улыбки) пока она демонстративно ни погладило свой животик. После чего мы уже не смогли не только сдержать улыбки, но и рассмеялись. А затем у них на светофоре загорелась дополнительная стрелка и они, повернув на право, уехали. А через пару минут, и мы тронулись, прямо. Вперед! Опять только вперед, не оглядываясь и без остановки.
“Ты, нашел меня!”
“ Только чтобы снова потерять”.
“ Спасибо тебе, за все!”
Вы думаете, я ошибся, и это была не она? Возможно. Ведь это была моя жизнь, а в ней все было возможно.
Еще почитать:
Кондуктор не спешит, кондуктор понимает…
Дикая страсть
Pixe'r'Ella — Pixe’r’Ella c0
Над нашими головами — Над нашими головами. Книга 2.
«
»
22.02.2020
