« История простого человека » Жизнь против течения

Новая жизнь

Раннее утро. Парень в домашней футболке до колен быстрыми движениями нарезает колбасу и кидает её на сковородку. Затем разбивает пару яиц и прикрывает всё это крышкой. Нужно бы уже будить Мису. Ох, скольких же усилий потребовалось Коту, чтобы получить разрешения от родителей девушки на их совместное проживание. Конечно, они и так проводили целый день вместе, но обоим этого было мало. Даже, а вернее, особенно ночью им хотелось чувствовать тёплые прикосновения друг друга, слышать тихое сопение и ощущать себя в полной безопасности, ведь тебя всегда укроют, и подкроватный монстр не доберётся до твоих высунутых ног.

— Солнце, пора вставать. Нам нельзя опаздывать, мы же теперь учителя.

Чёрт, а ведь до него самого это дошло ещё не до конца. Кот просто не мог осознать, что у них теперь есть трое воспитанников. Блондин Яхико, который, по отчётам Феля, был самым взрывным и энергичным; Весёлая, общительная, но в то же время скромная Тайга; и Серафим, который отвечал на вопросы Феля очень лениво и, казалось, был недоволен тем, что он прервал его двенадцатичасовой сон.

— Не хочу, — она протёрла глаза и перекатилась ну другой бок, — почему нельзя перенести занятия на обед?

— Если бы каждый вставал в четыре часа, как ты, то никто бы ничего не успевал. Сегодня нужно познакомиться с ними поближе.

— Мне кажется, мальчишкам ты точно понравился.

— Да и вы с Тайгой наверняка поладите.

— Станем для них самыми классными учителями?

— Конечно.

Они отбили кулачки и, позавтракав, побежали в агентство. И всё-таки даже при том, что всю дорогу они подбадривали себя и представляли, как их воспитанники сдадут экзамены на ранг «В», в самом агентстве появился небольшой мандраж. Да, у них есть статус лучших агентов, и дети смотрят на них с восхищением. Но что если из них выйдут отвратительные учителя? Что если они не смогут объяснить им даже простые истины? А ведь они должны не только учить их, но и воспитывать. Прививать им желание помогать другим и сделать их сердца чистыми также входили в их обязанности.

Страх страхом, а работать нужно. Переступив порог, они тут же погрузились в суету первого этажа. Туда-сюда сновали ребята, с которыми они когда-то учились вместе. После небольшого отпуска приятно было снова видеть знакомые лица. Они поднялись на третий этаж и открыли свой кабинет. Всё было по-старому. Стол Кота был завален всяким хламом, среди которого можно было заметить игрушечную машинку и большое количество обёрток от конфет. Миса тоже не была примером чистоты, только вместо фантиков на столе лежало множество карандашей и блокнотов, в которых она рисовала в свободное время.

— Так, ну вроде всё взяли, — Кот держал в руках небольшой пакет, — пойдём.

Они спустились на второй этаж и нашли кабинет номер пятнадцать.

— Волнуешься?

— А ты как будто нет.

— Есть немного, но это не помешает нам.

Кот уверенно повернул ручку, и они вместе сделали шаг.

Белые и пушистые

Как только дверь открылась, трое учеников тут же вскочили. Они одевались сами, поэтому у мальчишек кое-где вываливалась рубашка, а неумело заплетённые косы девочки были разной длинны. Миса тут же всё исправила, и теперь перед ними сидели опрятные, но краснющие от стыда дети.

— Ну вот, теперь можно поближе познакомиться, — Кот раздал тетради и ручки, — подпишите ваши тетради. Вы ведь умеете писать?

— И читать тоже. Мы всё умеем. Дайте нам задание! — светловолосый мальчишка с мелкими веснушками на щеках уже горел желанием попробовать себя в деле.

— Яхико! Веди себя прилично.

Его тут же отдёрнула Тайга. Сложно было сказать, кто из них старше, но блондин тут же сел и всё оставшееся время говорил только тогда, когда его спрашивали. Занятие прошло отлично, и у них даже осталось время до его окончания.

— Давайте немного поговорим, — Кот раздал конфеты, которые взял из кабинета Графа, — угощайтесь.

— Чего вы хотите добиться в конце своего обучения?

— Я хочу стать, как Миса, — ответила Тайга, заставляя покраснеть девушку, — она такая классная и ничего не боится.

— А я хочу стать Хокаге.

— Яхико!

— Но-но, не стоит так кричать, — Кот сел между ними, — это вполне достижимая цель. А какие у тебя планы, Серафим?

— Честно говоря, даже не думал об этом, — он вяло положил голову на руки, — Можно ответить позже?

— Конечно. Вы хорошо поработали, а теперь можете идти отдыхать. До завтра.

— А когда нам дадут задание? — Яхико всё никак не унимался.

— Скоро. Может, даже раньше, чем ты думаешь.

Дети убежали на обед, а наши герои наконец выдохнули. Урок прошёл даже слишком хорошо. Ребята умели писать и читать, на вопросы отвечали правильно и местами даже остроумно. Да это же клад, а не дети. Новоиспечённым учителям можно было только мечтать о таком начале. И всё же ещё было над чем работать. Яхико нужно было научить сдерживать свой пыл, иначе он до добра не доведёт. А Серафима наоборот растолкать, чтобы не спал на занятиях.

Кот составил подробный отчёт о первом занятии и отнёс его Графу.

— Что скажешь?

— Ничего особенного, — он пробежался глазами по отчёту, — у меня таких двадцать пять штук. И все, прямо как у тебя, «прекрасно владеют основными навыками и имеют желание обучаться». Пойми, судят о работе наставника по тем навыкам, что будут у них в конце обучения. Нечего тут стоять с довольной улыбочкой. Вам ещё работать и работать. И ещё, — он отложил бумаги и подошёл к Коту, — пожалуйста, присматривай за ними, сынок. Несмотря на то, что они наши агенты, они всё ещё дети. Не забывай об этом. У них должно быть детство.

Кот по привычке обнял Графа и побежал вниз по лестнице. Его уже ждали Миса и Фило.

— Мы пройдёмся по магазинам. Сможешь сам приготовить поесть?

— Не хуже тебя.

Парень выкинул пакеты с мусором, который они выгребли из своего кабинета, и направился домой. Всё-таки первый день в роли учителя ему понравился, хотя точно ещё ничего не ясно. Как только они станут подростками, с ними будет намного сложнее. «Справлюсь ли я?» — думал он, но потом вспоминал, что у него есть Миса, Граф и Фель, и мысли становились светлее.

Лень — двигатель прогресса

Кот взволнованно вошёл в пятнадцатый кабинет. Окна были открыты, и комната буквально утопала в утреннем свете. Ещё пара часов и солнце будет в зените. Парень даже не пытался сесть так, чтобы вездесущие лучи не слепили его.

— Нет времени на раскачку, так что начнём сразу. Вы просили задание — вы его получили. Простите, но у нас тоже очень важное дело, поэтому вот ваше задание, а мы побежали.

Он положил на стол лист и широкими цокающими шагами вышел из кабинета. Его каблуки быстро-быстро застучали по лестнице и резко пропали. Должно быть, он перепрыгнул несколько ступенек.

— Ну вот, другой разговор, — ликовал Яхико, — сейчас мы там всех выследим и поймаем. А если надо будет, мы штурмом возьмём здание.

— Успокойся, дурачок. Никто не будет давать такие задание детям.

Они схватили лист и стали быстро вчитываться в содержание. Честно говоря, у Кота всегда был отвратительный почерк. Все важные документы писались рукой Мисы. Когда они были ещё учениками, девушка даже тетради ему подписывала, чтобы учителям было проще понимать, чья она. А уж когда он пишет второпях, то дай бог хотя бы пару слов разобрать. Вот и сейчас юные агенты смогли разобрать только то, что нужно помочь какой-то бабушке по хозяйству, но цифры у дома были очень кривыми и совсем непонятными.

— Делать нечего. На месте разберёмся, — светловолосый был расстроен. Его мечты о крутой детективной истории были разбиты.

— Вот ведь морока.

Это были первые слова Серафима за всё утро. Он сладко зевнул и поплёлся за убегающими ребятами. Ему совсем не хотелось куда-то идти и уж тем более кому-то помогать, но таковы приказы тех, кто дал им жилье и питание, принял их, да и в целом заботятся. Юноша считал это выгодным обменом. Они работают на агентство, а агентство кормит и одевает ребят. И всё-таки какая же морока. Стать бы облачком и просто плыть по синему небу.

— Это тут. Только не пойму какой дом, — Тайга вертела лист на 360 градусов, но цифра не становилась чётче, — тьфу ты, то ли шесть, то ли восемь.

— Я пойду сюда, потому что мне лень идти дальше, — Серафим набрал случайную квартиру и, представившись курьером, проник в подъезд.

— Значит нам туда.

Дверь была открыта и не пришлось ничего выдумывать. Поднявшись на второй этаж, Яхико постучал. Из-за двери послышался звон стекла.

— Чё надо? — на пороге стоял бледный парень лет двадцати с абсолютно чёрными зрачками.

— Эм…нас отправили помочь бабушке, но, похоже, мы ошиблись.

Прежде чем парень успел что-то ответить, оба уже были на улице. Так быстро они не бегали никогда.

— Ну и жуть, — они стояли, едва переводя дух, — всё-таки нам в тот дом. Может, Серафим всё уже сделал?

— Ага, будет хорошо, если этот лентяй хотя бы до квартиры дошёл.

Это очень рассмешило Яхико. Его брат никогда не отличался подвижностью, но голова у него работала исправно. Казалось, даже ночью он продумывает свой день, чтобы не сделать лишнего движения. Представившись почтальонами, они победили домофон и поспешили наверх.

На удивление, они увидели Серафима, который уже вынес мусор, подкрутил капающий кран и перемыл гору посуды. Им оставалось только помыть окна и выбить ковры. Агенты решили разделить работу и сэкономить время. Тайга тщательно протёрла все стёкла, стараясь не оставить ни пятнышка, а мальчики расправились с паласами, которые оказались немного тяжелее, чем они ожидали.

Закончив работу, они пообещали бабушке, что ещё обязательно зайдут и отправились домой.

— И как ты один сделал столько, да ещё и так быстро?

— Всё потому что лень — двигатель прогресса. Ленивый человек всегда всё делает с первого раза, потому что ему лень переделывать.

Первое задание выполнено. Да, за это не дадут повышение или ещё чего-нибудь, но ещё никому из первогодок не доверяли никаких поручений. Они стали первыми, и это не могло не радовать. Вернувшись в кабинет, они написали подобие отчёта и, не дождавшись Кота или Мисы, отнесли его Фелю.

— Что ж, прекрасно! — он отвёл ребят на кухню, — обед вы пропустили, так что вот компенсация. Поешьте и можете идти отдыхать.

— А почему наших учителей нет?

— Они с Графом в администрации. Как вы знаете, нашему городу исполняется сто пятьдесят лет. Я не знаю, чем думают люди в управлении, но они хотят запустить сто пятьдесят фейерверков.

— Ого! Красиво будет, — Тайга и Яхико уже представили сверкающие огоньки по всему небу, — а то обычно запустят пять штук и всё.

— Вы глупые или куда? — Серафим впервые говорил быстро и громко, — они же в парке будут запускать?!

— Ну да, а где ещё-то?

— Вы на самом деле не понимаете? Сто пятьдесят залпов! Да они всех птиц переубивают. У птиц очень слабое сердце, и от таких громких залпов, а значит и множества испугов, оно просто не выдержит.

— Какой ужас!

— Бедные птички. — хныкала Тайга.

— Вот именно поэтому агентство решило вмешаться. Они и не такие дела решали, так что не думайте об этом, — Фель достал с верхней полки плитку шоколада и положил на стол, — а это вам от нас всех. Поздравляю с первым завершённым заданием.

— Класс! Фель, а я смогу стать Хокаге? Я буду самым быстрым, как Минато.

— Сможешь. Хотя мне больше нравится Гаара.

— Ооо, — глаза детей полыхнули огоньком интереса, — так вы тоже смотрите. Останьтесь, пожалуйста, мы ещё с вами поговорим.

— Увы, не могу, мне нужно внести в журнал записи о вашей работе. Обещаю, чуть позже мы обязательно побеседуем. Сами иногда заходите. Мы всё-таки не кусаемся.

Он ушёл, оставив ребят в неописуемом восторге. С остальными детьми у них было мало общих интересов, а теперь они могли поболтать и обсудить новые серии с самим основателем. Не у всех есть такая привилегия. Они доели печёный картофель и разбрелись до отбоя по своим делам. Яхико побежал играть с ребятами во двор, Тайга помогать в бухгалтерию, а энергосберегательный Серафим отправился в кровать. Заснуть он, к своему сожалению, не смог. Мысли о фейерверках не покидали его. Он твёрдо решил дождаться наставников. Проклиная свою любовь к птицам, мальчик выполз из кровати и отправился на третий этаж.

Переживания длинной в день

Как же скучно сидеть на скамейке перед закрытой дверью Кота и Мисы. Серафим подходил к стендам и перечитывал все заметки. Наставников всё ещё не было. Из кабинета напротив доносился шелест бумаг. Мальчик очень хотел зайти и поговорить, но боялся показаться навязчивым. Да и, скорее всего, Фель сейчас занят, и ему совсем не до него. Через пару минут на этаж поднялась молодая девушка.

— Он у себя?

Серафим кивнул, и девушка вошла. Сквозь открывающуюся дверь мальчишка поймал на себе удивленный взгляд основателя. Он взял бумаги и позвал юношу к себе.

— Ты чего тут сидишь?

— Да вот хотел узнать, что сказала администрация, а их всё нет и нет.

— Переживаешь значит, — его тёплая рука опустилась на голову мальчика, — я рад, что ты волнуешься за птиц, но будь уверен, у наших ребят всё получится.

— И всё-таки как-то неспокойно.

— Давай немного поговорим. Ты отвлечёшься от плохих мыслей, а я от работы. Нам обоим это пойдёт на пользу.

— Вы говорили, что вам нравится Гаара. Почему?

— Очень просто полюбить односторонне положительного персонажа. Он хороший и всё тут. Труднее увидеть добро и полюбить неоднозначного персонажа. А ещё его растрёпанные волосы напоминают мне друга. Мы хорошо общались в детстве. Да и нельзя забывать о его силе. В свои пятнадцать он стал Казекаге и…

— В смысле стал? Уже?

— А ты не смотрел утром новые серии? Ах да, ты был на задании. Ну ничего, завтра выходной, а значит будут повторять.

Серафим немного успокоился. Они продолжили разговор и совсем не заметили, как прошло два часа. Неожиданно дверь открылась, и вошёл Граф. Он казался опустошённым. Взгляд был уставшим, а под красными глазами виднелись большие фиолетовые мешки. Фель тут же выхватил пакеты из дрожащих рук и уложил его на диван.

— Всё получилось? — мальчику было немного страшно разговаривать с таким основателем, но не спросить он не мог.

— М? — директор только сейчас заметил его, — да, они ограничатся десятью залпами. А у вас как дела? Справились с первым поручением?

— Ага, были небольшие трудности с почерком Кота, но мы разобрались.

— Он очень волновался за вас. Я прочту ваш отчёт, а ты можешь идти.

Окрылённый Серафим поспешил обрадовать ребят. Он влетел в комнату, и только сейчас понял, что уже ночь. Тайга и Яхико спали в своих кроватях, совсем позабыв о бедных птицах. Может, он придаёт этому слишком большое значение? Ну уж нет, какая разница жизнь человека, животного или птицы? Жизнь есть жизнь. В любом случае всё хорошо. Можно было спать спокойно, тем более завтра выходной. Только бы снова не пропустить утренние серии.

Черное пятно

За следующие два года ребята безупречно справились с более чем сотней миссий. Экзамен ещё совсем не скоро, но никто не сомневался, что эта троица будет в первых рядах на вручении значков ранга «B». Один только Яхико ходил раздражённый. Ему не нравились эти задания а-ля «помоги-принеси-отойди». Где настоящие задания? Чем он может гордиться, называя себя «агентом»? Вот Джеймс Бонд — агент. А он скорее второстепенный герой в этом фильме.

Ещё и Кот с Мисой постоянно подбадривают их и говорили, что они молодцы. Да, они дети и поддержка им необходима, но учителя явно перебарщивали. Хотя в редких случаях они попадали очень точно. Например, сейчас Кот, Яхико и Тайга идут на стадион. Местная футбольная команда принимает новичка лиги, и игра обещает быть разгромной. Яхико любил смотреть футбол по телевизору. Все эти яркие плакаты, разноцветные болельщики и шоу, которое устраивают футболисты, особенно привлекали его. Он хотел попасть в первые ряды, чтобы после матча попросить футболку. В «Огненных лисах» играло множество звёзд, поэтому получить их футболку было большой удачей.

Сам матч прошёл довольно ровно и даже скучно. Хозяева забили в самом начале и потом просто катали мяч. Кот и Тайга всё равно получили удовольствие, потому что выбраться куда-то и провести время не в стенах агентства для них было уже в радость. Увы, для Яхико этого было мало. Оставалась последняя надежда на футболку. Увидев расстроенного брата, Тайга решила помочь ему.

— Давай я попрошу. Обычно футболисты девочкам не отказывают.

— Стой, — он попытался схватить сестру за руку, — там же народу куча.

Он тут же побежал за ней, но не успел. На её пути резко вырос парень на вид лет пятнадцати с золотой цепочкой на руке. От столкновения его немного качнуло, а вот девчушка отлетела вниз по ступенькам.

— Ты чего не видишь куда бежишь? Такое короткое платье, да ещё и каблуки. А ты не слишком мала, чтобы быть шлюхой?

В этот момент он, возможно, совершил самую большую ошибку в своей жизни. Яхико с нечеловеческой скоростью налетел на парня, и началась драка. Хотя дракой это назвать нельзя. Мальчишка наносил удар за ударом, пробивая блок защищающегося и впечатывая его ногами в бетонные ступени. Хрусть. Это сломался нос. Хрусть. А это уже лицевые кости. Кот подбежал и оттащил Яхико через десять секунд, но ему этого оказалось достаточно. Вместо лица у парня было кровавое месиво. Сейчас его могли опознать только по цепочке.

— Оставь его, Яхико! — ни сестра, ни учитель сейчас не могли его успокоить.

— Убери руки! Я убью эту мразь.

Парню вызвали скорую, а Кот силой увёл своего воспитанника со стадиона и отчитал уже в агентстве.

— Никогда нельзя опускаться до рукоприкладства. Это же просто очередной мусор на дороге. Пропусти слова мимо ушей. Ты же не лаешь в ответ на бездомную собаку. Я понимаю тебя, — он сидел на коленях перед насупившимся мальчуганом, — ты хотел заступиться за сестру. Заступиться — это поступок настоящего мужчины, но для этого не нужно кого-то избивать.

— Я понял. Я не прав. Всё?

— Нет, не всё! Ты ничего не понял и сказал то, что я хотел от тебя услышать, лишь бы от тебя отвязались. Ты находишься под моей ответственностью. Если у тебя проблемы, значит у нас проблемы. Пойми наконец, вы все очень дороги для меня…и для Мисы. Да для всех вы очень дороги! Мы очень любим вас и хотим, чтобы вы выросли не только сильными и смелыми, но и чтобы у вас было чистое, доброе сердце, да и мозгов бы тоже не помешало.

Последние слова надолго засели в памяти светловолосого. Раньше он не слышал ни от кого, что его любят. Они всегда были втроём. Друг за друга, и никому более они не были нужны. А тут вдруг ему говорят, что для учителей они больше, чем просто ученики. Он обхватил шею Кота и заплакал. Яхико не понимал, откуда эти слёзы, но они всё сильнее и сильнее лились по щекам. Он считал Кота своим кумиром и всегда хотел быть сильным перед ним. Но сейчас он показал все свои слабые стороны за один день.

— Я разочаровал тебя. Прости.

В его заплаканных глазах читалась готовность принять любое наказание. Кот тут же вспомнил себя, стоящего перед Графом. Тот же опущенный взгляд, те же красные щёки и, скорее всего, те же мысли.

— Пообещай больше так не делать.

— Клянусь. Я даю тебе слово Хокаге.

— Ты ещё не стал им, чтобы давать слово.

— Но я обязательно им стану.

Мальчик попрощался и, вытирая на бегу мокрые щёки, побежал в комнату. Кот решил не рассказывать об их разговоре, но вот о самой ситуации необходимо было рассказать всем. Он пытался подобрать слова, но в итоге рассказал всё без сглаженных углов. Фель и Миса долго ругали его, а Граф ещё раз напомнил об их схожести.

Домой парочка вернулась уже поздно. Сил ни на что не было. В голове роились мысли прошедшего дня. Кот думал о том, с какой же яростью Яхико защищал свою сестру, что всего за пару секунд смог сделать такое. Он никогда не замечал за ним даже намёков на злобу или ненависть к кому-либо. В этом нужно будет разобраться. А о мыслях Мисы знала только Миса. Мы же можем только строить догадки.

{той же ночью недалеко от стадиона}

— Вы видели, что он сделал с моим братом? — парень в тёмных очках нервно крутит сигарету в руках, — он мне нужен. Меня не волнует, где и как вы его найдёте. Крайний срок послезавтра.

— Да, босс.

Пятеро людей прыгают в чёрный «мерин» и с грохотом уезжают в ночную мглу города.

Суд

Глаза детей были полны гордости. Они едва сдерживали слёзы. Они снова и снова пересматривали серию, в которой Гаара стал Казекаге. Хоть у ребят были другие любимчики, но они радовались тому, что герой, который начинал свой путь монстром и изгоем, наконец получил признание людей.

— Яхико, тебя Кот зовёт, — донеслось откуда-то из коридора.

«А, может, он наконец-то даст сложное задание?» — с такими мыслями он влетел в кабинет учителей.

— Аккуратнее. У меня будет для тебя задание.

— Да-да. Я готов. Нужно будет кого-то поймать? Или, может, расследовать какое-нибудь преступление?

— Рано тебе ещё таким заниматься. Вот тебе документы, отнеси их в прокуратору.

Если бы можно было описать состояние Яхико звуком, то, наверно, это был бы звук спускающегося шарика. Медленно и с противным пищанием. Сильно ли он расстроен? Нет. Надежда была слишком мала, чтобы из-за неё хоть немного унывать.

С тех пор, как основатели подписали договор с полицией, не было ни дня без звонка от них. У многих стало складываться ощущение, что на агенство просто спихнули все поисковые дела и бумажную волокиту. Было так на самом деле или нет точно никто не знает, но одно можно сказать с уверенностью — работы стало намного больше.

Светловолосый быстро собрался и, взяв целый пакет с папками, отправился в далёкий путь. А путь был действительно далёким. Сначала нужно было петлять по дворам, чтобы выйти к остановке, затем ехать около получаса, а потом снова идти. Он был там не в первый раз и с отвращением вспоминает каждое посещение этого отвратительного места. Кроме потрескавшихся стен и вечно хмурых людей, его воротило от запаха сигарет. Буквально каждый миллиметр был пропитан им. Дым как будто стал частью воздуха и отравлял всё живое.

Через час мальчик уже был там. Задержав дыхание, он пробежал длинный коридор и, бросив документы на стол, выбежал также быстро. Сержант уже привык к такой доставке документов, так что собрал высыпавшиеся из пакета бумаги и принялся их проверять.

А наш агент уже бежал обратно на остановку. «Не успею на эту, следующую ждать ещё полчаса» — выйдя из-за угла, он увидел нужную маршрутку. Увы, она предательски уехала прямо перед его носом, хотя Яхико кричал и махал рукой.

— Ну и ладно. Пешком быстрее дойду.

Мальчик развернулся и снова пошёл через дворы. Идти в одиночестве ему быстро надоело, и он стал думать о своём будущем. Ему всего двенадцать, но ни одной сложной миссии ему не доверили. А вот Кот уже столько сделал к этому времени. А ещё этот его прыжок на гранату. Да уж, вот это настоящий агент. Может, нужно прибавить в учёбе? Тогда учителя поймут, что у него достаточно теоретических знаний, и он не растеряется в сложной ситуации.

Неожиданный и очень сильный удар по голове прервал его мысли. Сквозь звон он слышит крик и чувствует, что его бросают на что-то очень жёсткое. Яхико пытается пошевелится, но ещё пара ударов тут же отбивают желание двигаться. Через какое-то время машина остановилась и заглушила мотор. Его вытряхнули из салона. Голова сильно кружилась. Уши слегка заложило. Ещё в машине из носа начала идти кровь.

— Ну привет, малой, — брюнет со множеством татуировок подошёл к нему вплотную, — давай знакомится. Меня зовут Крул.

Он сильно ударил его в живот. Яхико стошнило, а нос словно взорвался кровью. Крул достал фото и ткнул ему в лицо.

— Узнаешь? Это мой братишка. Знаешь, что с ним теперь? А я тебе расскажу. Он будет месяц, а то и больше ходить в бинтах, как грёбаная мумия. И всё из-за тебя. Что скажешь в своё оправдание?

— Он…назвал мою…мою сестру шлюхой.

— Что ты там мямлишь?! — он взял бутылку с водой и облил мальчика, — не пытайся мне врать. Незуми сказал, что ты пытался отнять у него футболку «Огненных лисов». Как думаешь, кому я поверю — тебе или своему брату?

— Я не вру, — его ещё раз стошнило.

— Если среди всех моих людей найдётся хоть один, кто это подтвердит, то я тебя отпущу. Ну! Есть тут такие?

Последовала тишина. В ушах продолжало звенеть. Противный, едкий запах сигарет вновь и вновь вызывал рвотные позывы. В глазах плавили миллионы мутных фигур. Яхико стоял на коленях и пытался сложить всё в чёткую картину. Крул терпеливо ждал.

— Я был там и всё видел, — из темноты вальяжно выплыла фигура, раздвигая людей ударами ног.

— Марек?

— Шкет прав. Отпусти его.

— Допустим, — Крул прекрасно знал, что его брат врёт, но не мог поверить, что один из его людей пошёл против него, — я сказал, что отпущу, но не сказал с каким условием. Видишь синюю нашивку на руке? Это знак агентства. А агентство работает с копами. Сечёшь? Теперь он вместе с нами.

— Это смешно. «Астрал» банда, а не детский садик.

— Детский садик? Этот псих за несколько секунд сломал моему брату нос, лицевую кость, челюсть и выбил три зуба. Он совсем без тормозов. Где ты здесь ребёнка увидел? — Крул швырнул сигарету в Яхико и сел на мотоцикл, — а раз ты за него впрягся, то считай, что он твой напарник. Поехали.

Шины взвизгнули, и байк в сопровождении двух десятков машин покинул место. Марек потыкал Яхико и, поняв, что тот не в силах идти, посадил его себе на спину.

— Угораздило же идиота заступиться за другого идиота.

Светловолосый очнулся только через пару часов. Он лежал на мягкой кровати. Справа сидел Марек с большой газетой в руках. Голова уже не болела, да и в целом он чувствовал себя неплохо.

— М-марек…

— Не дёргайся, — парень не отрывался от газеты, — я тебе капельницу поправлять не собираюсь.

Только сейчас Яхико понял, что в руку воткнут шприц, а справа стоит крюк, держащий баночку с жидкостью.

— Я пять лет на доктора отучился, так что не ссы. Это физраствор. Кстати, ты не представился.

— Меня зовут Яхико.

— Очень приятно, Яхико.

Он убрал газету и улыбнулся. Мальчик вздрогнул. Это был тот самый парень с чёрными глазами. После их первой встречи прошло два года, но эти глаза они с Тайгой точно никогда не забудут. Правда сейчас он был совсем не страшным. Чёрные волосы торчали «ёжиком». На шее красовалась яркая эмблема «Огненных Лисов», а на носу висели старые дедушкины очки в толстой оправе. Обычный парень, читающий газету. Просто с чёрными глазами.

Яхико выдохнул и спросил:

— Что будет дальше?

— Ничего.

— Ничего?

— Ничего хорошего. Ну и вляпался же ты, малыш, по самое не хочу. Давай я тебе немного расскажу.

Астрал

— «Астрал» — крупная банда нашего города. В ней пять отрядов плюс-минус по двадцать человек. Всего в банде около сотни. Крул уже много лет является главой. До него мы были просто группой футбольных фанатов. Не то чтобы мы хотим этим заниматься, но он хорошо платит. Скорее всего, ты будешь сливать нам информацию из агентства. Понятия не имею, какая именно информация Крулу нужна. Физраствор кончился, — он подошёл и вытащил иглу, — не болит?

— Нет, всё хорошо. Один вопрос. Я не смогу быть постоянно рядом с вами. У меня есть дела в агентстве, да и будет странно, что я постоянно куда-то ухожу. Как быть?

— Крулу не нужно твоё присутствие. Он может послать человека или назначить место и время встречи. Вот тут уже тебе придётся бросить дела и быть там вовремя.

— Ещё один. Почему ты заступился за меня? Для тебя нет никакой выгоды.

— Забей. Заступился, потому что мог. Я обещал другу. Точка.

— А что за друг?

— Так всё, ты начинаешь много говорить. Топай домой.

— Да понял-понял. Спасибо, Марек.

Яхико вышел, а парень снова сел в кресло. Появление мальчишки сильно всё путало. Поможет он или будет мешаться под ногами? Марек слишком долго готовился к этому, чтобы сейчас допустить ошибку. Нужно пересмотреть план и добавить на стол ещё одну пешку.

А светловолосый уже подходил к агентству. Прошло больше семи часов после его ухода. Должно быть, все сходят с ума и не знают, где он. Ну и влетит ему сейчас. На входе его встретила улыбающаяся Фило. Девушка хотела подойти к нему, но её отвлёк зазвонивший телефон. Дальше путь был чист. Оставалось только незаметно пройти в комнату и лечь в кровать. Увы, в комнате он встретил Тайгу.

— Чего крадёшься, как мышь?

— Ну я же немножко задержался. Кот не спрашивал, где я? По-любому ругать будет.

— Не, они с Мисой и Серафимом разбирают документы. Я бы тоже помогла, но у меня терпения не хватает.

— Ясно.

— А что за кровь на воротнике? — она подошла к его кровати, — быстро снял футболку.

Такому властному тону он не мог сопротивляться. Вся спина и левое плечо были в фиолетовых лужах. Марек смыл с его лица кровь, но на шее и за ушами остались капли. Тайга вздохнула и прижала его к себе.

— Ну и глупый же ты.

Она продолжила говорить о том, что не стоит выяснять отношения с помощью кулаков, но он уже не слушал. Яхико удивляла та нежность, с которой она гладила его аккуратно причесанные волосы с несколькими «антеннками». Сквозь мягкую грудь доносилось биение сердца, ускоряющееся с повышением интонации. Сестра никогда не умела быть строгой, но очень старалась. Ради неё он был готов сделать всё, что угодно.

Всё закончилось тем, что он уснул. Не стоит удивляться, ведь у него был очень насыщенный день. Возможно, даже самый насыщенный за двенадцать лет. Хотя если бы мы знали, что будет дальше, то не стали бы торопиться с выводами.

Первое серьёзное задание

Следующий месяц Яхико с особым рвением помогал учителям с документами. Всё потому что Крулу понадобились имена всех задержанных за недавнее время. Ну и раз он всё-таки в первую очередь помогал агентству, то не видел в этом ничего плохого.

Плохо было другое — отношение членов «Астрала» к мальчишке. Его нередко избивали за просто так, а Марек не всегда был рядом, чтобы заступиться. Оставалось только терпеть все насмешки и издёвки, надеясь, что когда-нибудь Крул найдёт то, что ищет. Его не били по лицу, чтобы не оставалось видимых следов, но на остальных частях тела буквально не было живого места. Длинные водолазки и штаны делали следы незаметными для всех, кроме неё. Сестра замечала каждую мелочь. Яхико просил её не рассказывать и обещал, что скоро всё кончится, а она ему верила. Разве можно было по-другому?

И вот старания Яхико не прошли даром. На очередной встрече девушка по имени Макс сказала, что Крулу нужны документы по делу некого Донари.

— То есть? — мальчик не понял, что от него хотят.

— То есть ты должен взять и стащить эти документы. Вот и всё. Это какой-то кореш Крула, так что эти бумаги очень важны, — она взъерошила его соломенные волосы, — не подведи, малыш. Возможно, после этого он отстанет от тебя.

Домой он возвращался очень хмурый и задумчивый. Как же быть? Пойти против агентства? Против тех, кто принял их в семью и кто действительно их любит? После этого он будет ненавидеть себя всю оставшуюся жизнь. Но и против «Астрала» он пойти не мог. В последнее время дела у них шли хуже некуда, и мальчику доставалось больнее обычного. Если он откажется, то они могут просто убить его. Свобода ценою предательства. Готов ли он заплатить?

— Чёрт! Чёрт, чёрт, чёрт, — он лежал в кровати, укутавшись с головой.

Время для него стало течь медленнее. За одну ночь он успевал вспомнить многое. Чаще всего мысли о доме и сестре отгоняли всё плохое и переносили его в сон.

И всё-таки он решился. С самого утра его и Серафима оставили перебирать документы. Учителя и основатели ушли, ничего не сказав. Нужно как-то сбагрить Серафима и тогда уже можно искать нужную папку. Увы, он сегодня выспался и был настроен дойти до конца.

— Слушай, а ты завтракал?

— Позже. Осталось всего десять папок. Как доделаем, так сразу и позавтракаем, и пообедаем.

Яхико выругался на парселтанге. Время всё уходило и уходило. Серафим перекидывал папку за папкой, как будто он всю жизнь только этим и занимался. В любой момент могли вернуться учителя и тогда прощайте, документы. Он решил использовать крайние меры. Яхико взял телефон и быстро набрал несколько коротких сообщений Тайге, пообещав шоколадку в обмен на помощь. Пару мгновений спустя, телефон Серафима зазвонил, и агент выбежал из кабинета. «Умница! Теперь нужно всё сделать быстро» — он развязывал каждую папку и со скоростью какой-нибудь супермашины перебирал сотни страниц.

Через десять минут Яхико нашёл нужный файл, но таких должно быть два. Где же ещё один? В коридоре послышался голос Графа. Нужно быстрее найти последний лист и закругляться. Как назло, зазвонил телефон. Это был Марек.

— Чего, мать твою? — руки были заняты, так что пришлось придерживать телефон плечом, — Ты сейчас вообще не вовремя. Я нашёл один из двух листов.

— Да брось ты их. Они тебе больше не нужны, — голос Марека был весёлым.

— Почему?

— Крул мёртв.

Обжалование приговора

— Ч-чего?

— У этого кретина тормоза отказали, и он на всём ходу впилился в стену. Так сказать, экспресс путешествие в ад — одна нога здесь, другая там.

— И что будет дальше?

— Теперь главой стану я. Нам нужно встретиться. Через час на парковке возле стадиона. Это важно.

— Понял-принял-вышел.

Яхико быстрыми движениями складывает листы обратно и завязывает все папки. Граф и Кот что-то обсуждали в кабинете учителей, так что он незаметно проскользнул мимо и побежал к лестнице. Светловолосый весело катился по перилам, не замечая Фило и Тайгу. Последняя хватает его за воротник и стягивает с перил.

— Веди себя прилично. Сколько я должна повторять?

— Всё хорошо, сестрёнка, — он взял её на руки, сильно прижимаясь всем телом, — спасибо тебе большое. Я очень сильно тебя люблю. Прости за всё-всё, что я сделал. Обещаю, теперь точно всё будет хорошо. — он опускает её и целует в лоб и макушку, — я помню про шоколадку. Захвачу на обратном пути.

— Что бы он ни вытворял, ты не сможешь по-настоящему на него разозлиться.

— А я и не хочу. Он ведь мой брат, — она смотрит на убегающую фигуру светловолосого и улыбается.

Яхико бежал до самого стадиона. Он чувствовал себя птицей, выпущенной из клетки. Больше не надо бояться кого-то или ждать очередных побоев. На душе было так спокойно, и ничего не могло нарушить эту гармонию.

Через дорогу от главного въезда его встретил Марек. Он был на новенькой Infiniti.

— Прыгай.

— Классный «финик».

— А то. Сейчас подождём всех и тоже поедем.

— А что будет?

— Увидишь. Лучше пригни голову и не отсвечивай.

На парковку одна за одной въезжали машины. На каждой был либо рисунок звезды, либо креста. Яхико насчитал около половины всей банды.

— Ну вот и всё.

— Больше не будем ждать?

— А больше и не приедут. Это мероприятие исключительно для двух отрядов, — блеск в его глазах и улыбка, больше походившая на оскал, мальчику совсем не понравились.

На втором этаже их ждали люди, выстроившись вдоль стены. Ровная шеренга строго по одному ещё больше насторожила Яхико. Марек затормозил посередине. Он вышел, широко разводя руки.

— Ну что ж, давайте поговорим. Крул мёртв, и главой становлюсь я, — со всех сторон послышались перешёптывания, но в основном люди не спорили, — а теперь, малыш, твой выход.

Он достал из машины ружьё для пейнтбола и сунул в руки светловолосого. В багажнике было около трёх больших коробок со снарядами. Яхико стоял с открытым ртом. Что Марек от него хочет?

— Ни одна паскуда из вас не достойна быть в моей организации. С этого момента «Астрала» больше не существует. До Крула мы были мирным объединением фанатов, которые занимались чем угодно, но не грабежом или разбоем. С его деньгами вы сильно изменились. Я специально пригласил сюда самых ущербных трусов и мразей, которые нападали только стаей. Вы ничего не стоите по одиночке. Жалкие сволочи и ублюдки. Вы проявляли особую жестокость к пареньку. Что ж, посмотрим, как вы теперь запоёте.

Лёгкий толчок в спину заставил Яхико приблизиться к толпе. Десятки хищных глаз смотрели на него.

— Давненько мы ему рёбра не считали, как думаете?

— Ага, да и Марек чё-то разговорился.

— Да у него кишка тонка. Это тебе не Незуми избивать. Хотя, по-моему, братишка Крула был прав.

Помните я говорил, что ничего не могло нарушить гармонию внутри Яхико? Беру свои слова назад. Мальчик нажал на курок и разрядил в ближайшего парня около двадцати выстрелов. Одно попадание оставляло довольно неприятные ощущения, а уж двадцать, да ещё и по открытым частям тела и лицу. Мммм, как же это было больно.

— Твою мать! — парень катался по земле, грязно ругаясь.

— Малой, да ты совсем охренел.

Они бы набросились на него, но два громких выстрела справа и слева поставили их обратно к стенке. Яхико обернулся. В руках у Макс и Марека были настоящие пистолеты.

— Ай-ай-ай, мальчики, любите бить толпой и не любите получать сдачу? — Макс достала из багажника второе ружьё и принялась поливать толпу, — даже не думайте двигаться, мудаки. Сами знаете, Марек стреляет лучше, чем вы бегаете.

Через час сорок семь тел лежали рядочком и стонали. Макс была довольна. Она осталась там, а Марек решил подвезти Яхико до агентства. Они ехали в тишине, нарушив её только возле дверей.

— Что ты чувствовал, когда стрелял в них?

— Отдачу, — мальчик показал на плечо, — вот сюда. И всё.

— Ты хорошо справился. Оставшиеся люди под моим руководством вернуться к обычной жизни. Мы будем снова ходить на футбольные матчи, рисовать классные плакаты и банеры, сочинять кричалки, поджигать файеры, убегать от копов. Последнее, конечно, было шуткой. Тебе сложно понять всё, что сегодня произошло. Ты думаешь, что это было очень жестоко и…

— Да, ты прав. А ещё я думаю, что инструмент, которым создавалась картина, не важнее самой картины. Всё хорошо, Марек.

— Ты удивительный мальчик. Не знаю, как сложатся наши судьбы дальше, но ты уж не забывай меня. Хорошо, малыш?

Его чёрные глаза сейчас казались Яхико особенно притягательными и красивыми. Такое ощущение, что тысячу лет жил только под солнцем и впервые увидел Луну. Он крепко пожал его руку и вышел из машины. Марек помахал и рванул с места. Его «финик» очень скоро исчез из вида. Сразу стало как-то грустно.

Яхико вспомнил про шоколадку. В кармане завалялась мелочь, поэтому он свернул к магазинчику. «И всё-таки каким же огромным нам кажется мир, а по факту места-то в нём совсем мало. Надеюсь, настолько мало, что мы ещё не раз встретимся с тобой, Марек. Очень сильно надеюсь».

Осенняя хандра

За жарким и богатым на событие летом наступила тихая и неторопливая осень. Детям совсем не хотелось никуда выходить и уж тем более учиться. Больше всех ленился Серафим. С утра стало просто невозможно поднять его, не говоря уже о работе или учёбе.

Учителя перестали хвалить просто так. Теперь лестные слова нужно было заслужить хорошей работой, чем и занимались Тайга и Яхико. С каждым днём Серафим становился более замкнутым и молчаливым. Коту и Мисе не хватало опыта, чтобы наладить контакт с воспитанником. Это не ускользнуло от глаз основателей.

— Слушай, а можно у тебя паренька забрать на денёк? — Фель зашёл к Мисе во время утреннего занятия, — Тут в одном городке неподалёку мальчик пропал. Боюсь, один не справлюсь, а остальные все заняты.

— Меня! Возьмите меня! — Яхико буквально прыгал до потолка.

— Хм, ну раз такое дело, тогда бери Серафима, — в это время Тайга сильно огрела брата, и тот утих, — а Яхико, между прочим, обещал помочь мне в архиве. Или ты не отвечаешь за свои слова? М, Хокаге?

— Отвечаю.

— Вот и умничка.

— Пойдём, — Фель посмотрел на Серафима и мотнул головой в сторону двери.

На самом деле им предстоял неблизкий путь. Мальчик лёг на заднее сидение и приготовился вздремнуть ближайшие несколько часов. В машине было мягко, да и места хватало. Красота. Это была общая машина Графа и Феля. У них вообще много чего общего: кабинет, рабочий стол, они могли спокойно есть с одной тарелки. Да что уж говорить, они и живут в одной квартире. Всё-таки друзья детства.

— Ну нет, мой юный друг, так не пойдёт. Мне же скучно молча ехать. Поговори со мной. Например, что думаешь о ленивом гении Шикамару. Мне кажется, у вас есть схожие черты.

— Я не Шикамару, — он отвернулся.

— А я такого и не говорил.

Как видите, даже у Феля не получилось с первого раза разговорить Серафима. Он решил оставить мальчишку в покое, чтобы не надоедать с самого начала поездки. Ни ямы на дорогах, ни музыка на заднем фоне не помешали планам сони. Серафим проспал большую часть поездки, а в редкие моменты бодрствования либо ел, либо читал книгу.

— Что читаешь?

— Инструкцию к дверной ручке.

— Как грубо, — Феля и правда задел такой резкий ответ.

— Да нет же, книга называется «Инструкция к дверной ручке», — Серафим засмеялся, — классная комедия про воришек-домушников. Могу дать почитать.

— Обязательно, но сначала найдём парнишку. Есть идеи, как будем искать?

— Я думал, у вас уже есть план, — он отложил книгу, — вообще, нужно сформировать поисковые отряды из местных и выделить каждой группе свой участок. Так мы ускорим поиски и сэкономим время. Ещё, конечно, нужно расспросить родителей и друзей. «Куда он мог пойти?», «Где он обычно гуляет?», «Кто и где его видел в последний раз?» и ещё куча вопросов помогут сузить площадь поисков. Также стоит оставить одного человека дома, чтобы мы не разминулись.

— Всё верно. Знаешь, а ты очень даже умён. Молодец. Продолжишь в том же духе и, может, сможешь получить ранг «А». В тебе есть потенциал для него.

Похвала придала Серафиму сил и уверенности, да и настроение от разговора улучшилось. Фель потихоньку нащупывал нить к мальчику.

Оставшуюся дорогу Серафим смотрел в окно. Мимо него пролетел зелёный луг с небольшими жёлтыми проплешинами подсохших трав; несколько заправок и уродливых рекламных билбордов с изображением таких же людей; ну и парочка магазинчиков, в которых они купили булочки и мороженное.

Наконец показалась вывеска о том, что они въезжают в сам город. Назовём его город «Х». Широкие дороги без признаков пробок очень обрадовали обоих. Можно было со стопроцентной вероятностью очень быстро добраться с одной части города в другую. Оставался вопрос — где же теперь искать мальчика. На него им должны были ответить родители мальчика, которым уже звонил Фель. Также он попытался дозвониться до местной полиции, но они упорно не брали. Всё приходилось делать самим. Основатель выпытал у плачущей женщины немного информации и съехал с главных улочек ближе к лесной местности.

— Ну-с, в городе уже ищут четыре группы. Мы с тобой должны прочесать лесок и местность за каким-то мостом. Ты его видишь?

— Нет.

— А он здесь есть и, вроде как, даже не один. Ладно, тогда выйдем тут и немного пройдёмся ножками.

Фель свернул недалеко от облезлых кустов и заглушил двигатель. Он сфокусировано проходил мимо каждого дерева и заглядывал в ямы. Хвостом за ним шагал Серафим и ел подтаявшее мороженное.

— Вкусно?

— Очень.

— А представь, что мальчик сейчас лежит где-нибудь в грязи со сломанной ногой и плачет.

— Вы это к чему сейчас?

— К тому чтобы ты шёл работать! Желательно в противоположную сторону. Я тебя не на пикник взял.

— Понял.

Немного обиженный Серафим пролез сквозь заросли то ли крапивы, то ли какой-то другой колючей гадости и направился вперёд, разглядывая каждую мелочь подобно Фелю.

Мост

Прекрасные лесные пейзажи, конечно, радовали Серафима первые минут пять, но потом ему стало как-то некомфортно. На запах сладкого мороженного тут же налетела куча насекомых, которые не хотели понимать, что его уже нет. Сам лесок был небольшим — тридцать или чуть больше деревьев — но почему-то у мальчика складывалось ощущение, что он стал меньше. А ещё приходилось постоянно оглядываться, потому что каждые несколько секунд Серафиму слышался треск веток и тихий топот. Скорее всего, это были здешние зверюшки, но мальчику об этом никто не сказал. Ему начали чудиться силуэты людей за деревьями. Когда он уже был готов позвать Феля и сказать, что тут никого нет, он увидел мост. На удивление он оказался крепким, даже не скрипел и не качался. Просто чудеса.

На середине моста Серафим заметил лежащую машинку. Фель говорил, что мальчик ушёл гулять на площадку и не вернулся. Он точно проходил тут. «Нужно позвать Феля и дальше искать уже вместе» — Серафим позвонил и как мог объяснил директору дорогу до моста. Фель сказал, что нельзя терять время, и чтобы он шёл дальше.

— Какая же морока!

Дальше начинался какой-то уровень из «Марио»: всюду росли грибы, а по бокам валялись ржавые трубы и кирпичи. Ещё немного погуляв, Серафим наткнулся на небольшие деревяшки, лесенкой прибитые к дереву. На верху виднелся домик, в который он тут же залез. На полу лежал мальчик немного младше Серафима и тихонько подрагивал.

— Уходи, — он совсем не испугался. В его тусклых глазах читалось абсолютное безразличие к тому, кто и что с ним будет делать.

— Это ведь тебя ищет весь город? Давай-ка, братец, поднимайся и идём со мной.

— Никуда я не пойду.

— И почему же?

— А зачем? На меня только кричат и ругаются. Делаешь что-то — ну что ты какой-то ерундой страдаешь? Не делаешь — вот ведь лентяй растёт! Не хочу.

— Поэтому ты решил заменить ругань на одиночество?

— Это не одиночество, это свобода.

— Ну да, сейчас-то ты прямо делаешь то, что хочешь. Ты ведь всю жизнь мечтал лежать в деревянном домишке и дрожать как осиновый лист.

— Отстань! Какое тебе дело до меня? Мы даже не знакомы.

— Уж прости, но меня учат так, что если я могу помочь, то я должен это сделать. Как видишь, я прилежный ученик.

Наступила напряжённая пауза. Мальчик несколько раз пытался начать что-то говорить, но каждый раз не мог подобрать слов. Когда Серафим был готов начать сам, он всё-таки решился.

— Просто…иногда складывается ощущение, что я им не родной. От этого становится страшно.

— Ты думаешь, что они перестанут тебя любить?

— Да, я никогда не чувствовал себя по-настоящему нужным им. Может, я и вправду им не родной?

— Если бы ты был им не родной, стали бы они поднимать весь город на уши?

— Прямо весь город? — он с недоверием посмотрел на Серафима.

— Четыре поисковые группы из местных, а мы вообще из другого города.

Мальчишка покорно опустил голову и слегка поморщился.

— Ну и влетит же мне, — он встал и начал спускаться.

Агент выиграл эту дуэль и сейчас прикладывал все усилия, чтобы внешне оставаться спокойным. Внизу их уже поджидал Фель. Спустя полчаса мальчик уже сидел в машине основателя. Очень скоро за ним должны приехать родители. Серафим нервно стоял в стороне, словно ожидая что Фель подойдёт к нему. И он подошёл.

— Ты хорошо постарался. От и до это твоя заслуга. Я очень горжусь тобой.

— Знаете, он очень похож на меня. Мне тоже страшно. Я-я не могу описать это словами.

— Немного не понимаю. Давай с самого начала.

— Просто Тайга и Серафим стали ещё ближе. Они проводят много времени вместе, да и в целом они настоящие брат и сестра.

— Погоди, что значит «настоящие»?

— Ну… нас ведь по правде не связывает ничего. Это незаметно, но я на год старше их. Я очень хорошо помню тот день. Был сильный дождь, и я лежал в старой заброшке с булкой украденного хлеба. И дёрнул же меня чёрт зачем-то посмотреть в окно. Я увидел двух насквозь промокших детей, стоящих под старой берёзой. Конечно, я тут же спустился и затащил их к себе. Мы перекусили, и они уснули.

— Что было дальше?

— Они остались. Мы и вправду стали очень близки друг для друга. Почти как родные, — Серафим сел и обхватил руками колени, — почти. Уже в агенстве эта связь стала угасать. Если они будут счастливы, я не против. И всё-таки обидно что-ли. Понимаете? Внутри меня столько чувств. Я очень зол, что для них меня как будто уже и нет.

— Тебе было так плохо, но ты никому не рассказал. Почему?

— Вы очень хороший. Зачем вам мои проблемы?

— За столько лет работы агенты перестали быть просто работниками, они уже наша семья. Каждый человек для нас особенный. Ваши проблемы становятся нашими общими. Что ещё тебя беспокоит?

— Мне очень страшно, что я останусь один. Они есть друг у друга, а ведь у меня нет никого.

— Один ты точно не останешься. Я обещаю, что ни агенство, ни мы с Графом никогда не отвернёмся от тебя.

Если похвала в машине стала небольшим швом на сердце Серафима, то последние слова ударом дефибриллятора вновь запустили его. Он уткнулся в грудь Феля и несколько раз шумно выдохнул. Мальчик не собирался показывать свои слёзы.

— Знаешь, тебе нужно самому стать немного активнее, тогда и к тебе будут тянуться люди. Иногда нужно уметь взорваться, а потом с новыми силами убирать мусор после своего взрыва, — директор пошутил, но Серафим сделал свои выводы.

Позже приехали родители мальчика и привезли с собой неприятный сюрприз в виде полицейской машины. Человек в форме вышел с протоколом и ручкой.

— На каком основании вы здесь находитесь и почему в вашей машине пропавший мальчик?

— Грибники мы, — съязвил Серафим, — а этого овоща впервые видим.

— Ну раз впервые, значит посидите у нас в отделении пару суток до выяснения. Нечего тут самоуправством заниматься. Мы профессионалы, и мы ищем людей, а не шпана из агентства.

Под шпаной он имел в виду обоих, так как хоть Фелю уже было больше тридцати, выглядел он очень молодо. Чего совсем нельзя было сказать о полицейском. Серафим вспомнил слова Феля и, так сказать, «взорвался».

— Товарищ полицейский, а не ответите ли на вопрос — мы пытались связаться с отделением, но вы не брали трубку. Почему?

— Вы думаете, у нас дел больше других нет?

— И чем же вы были заняты?

— Не ваше дело. Всего уже и не вспомню.

— Ну как же! Фель вот, например, сможет перечислить всё, что мы делали сегодня и вчера, и позавчера, и даже месяц назад. А вы чем хуже? Можете не утруждаться, я отвечу за вас. Вам ведь просто не нужно было это дело, ведь так? Ну просто очередной мальчишка сбежал из дома. Делов-то, проголодается, сам вернётся. Так вы думали? — ему не отвечали, — Значит, всё-таки я прав. Ну так скажите тогда, кто теперь профессионал, а кто шпана? Разве профессионалы делят дела на важные и нет?

Ни полицейский, ни Фель не были готовы к такому напору Серафима. Директор должен бы остановить своего подчинённого, но его так заворожил монолог мальчика, что он не мог оторваться. Кончилось всё тем, что Серафим стал немного перегибать палку, а страж порядка не выдержал, сел в машину и с грозным видом уехал. Вот так вот. Хорошо, что на самом деле так не бывает, да?

В агентство они вернулись далеко за полночь. Фель отнёс спящего мальчика в его комнату, а сам растянулся на диванчике в своём кабинете. «А, может, ли он стать следующим директором? Хватит ли ему мужества и сил, чтобы взять на себя ответственность?» — раньше он бы и не подумал об этом, но после сегодняшних событий всерьёз размышлял на эту тему. И всё-таки последней мыслью стало то, что решать только Серафиму. Захочет — станет, не захочет — значит и заставлять его не нужно. В конце концов главное, чтобы он был счастлив.

Цвет крови и облачное небо

За осенью наступила зима, а потом и весна. Как это бывает в тёплые деньки, появляется желание бросить всё и просто расслабиться, ведь мир не рухнет от того, что ты сейчас немного отдохнёшь.

Особняком ото всех лентяев держалась Тайга, которая бегала по всем поручениям, выполняла всю мелкую работу и даже умудрялась проводить дополнительные занятия для первогодок. Она буквально заменила всё агентство в одиночку.

— Ну же, вставайте, уже утро! — она могла до поздней ночи работать в архиве, а потом встать раньше всех.

Основатели и учителя хвалили её и поощряли такую тягу к работе. Но даже получив несколько выходных, она не собиралась оставлять рабочее место. Энергия вырывалась из неё, словно внутри сидел Пикачу и подпитывал её электрическими зарядами. Видя, что данные ей выходные всё равно не используются, Кот решил попробовать по-другому.

— Недавно смотрел афишу на ближайшее время. У нас намечаются много всего. Не хочешь куда-нибудь сходить?

— Хочу. Скоро будет концерт группы «ZHIEND». У них всего два альбома, но они просто шикарные. Можно?

— Конечно. Захватишь кого-нибудь с собой?

— Серафима. А Яхико пусть лучше займётся делами агентства. Ему не повредит.

Серафим тоже был не против проветрится, но было одно «но». Ему хотелось не просто сходить на концерт, а ещё и поговорить с ней о музыке, обсудить текст, да и в целом показать, что ему не всё равно. И он стал вчитываться в тексты песен. Увы, знаний английского ему не хватало, чтобы перевести их самостоятельно, а в Гугле была какая-то каша из слов. Ему на помощь пришла Фило, которая ещё со средней школы начала активно учить этот язык.

— Ну-с, смотри, я немного вникла и могу сказать, что в песнях очень часто прослеживается тема поиска. Автор постоянно что-то ищет. Например, «Я, как ребёнок, пытаюсь найти то, что потерял, но нашёл только упущенное время, которое просочилось сквозь мои пальцы». Перевод может быть неточным, но ты ведь уловил суть?

— Не совсем. Есть ещё что-нибудь.

— Вот ещё, «Искать что-то невозможное всегда грустно. Не пойму почему, но та красота, которую я хочу найти, может быть уродливой в чьих-то глазах». Тут уже не просто поиск чего-то, но ещё и противопоставление взглядов автора и всего мира. Он видит красоту в том, чего никогда не достигнет и не почувствует, в то время как остальные довольствуются низшим. Эти тексты и вправду шикарные, но перевод губит половину их красоты. Тебе нужно почувствовать её самостоятельно.

Серафим собрал листы с переводом и отправился в свою комнату. Как только в наушниках заиграла первая песня, всё тело тут же покрылось мурашками. Сочетание громкой и где-то грубой электрогитары с нежными клавишными переносило его куда-то в бескрайние поля, а мягкий и тянущийся голос вокалистки вёл его, словно тропинка. Неспешный темп давал Серафиму представить и почувствовать каждую травинку, каждый шорох шагов, каждый порыв ветра. Сухие слова на бумаге не могли дать даже половину всего этого, а ведь это была только одна песня. Следующая была полной противоположностью: с первых секунд ударили энергичные барабаны, а мягкий голос стал резким и быстрым. Неторопливая прогулка превратилась в стремительное падение прямиком в пропасть.

Это так поразило Серафима, что он не услышал, как вошла Тайга. Тихими шагами она подошла к нему и села на край кровати. Музыка играла настолько громко, что Тайга прекрасно слышала её.

— «Ray of Light» не похожа на любую другую песню из альбома. В ней есть что-то особенное, — дождавшись конца песни, сказала Тайга.

— Она совсем не даёт времени что-то понять. Ты просто летишь вперёд.

— «Лёгкий выход во всём», так ведь там поётся, — Тайга увидела листы с переводом, — зачем так заморачиваться?

— Я хотел понять их.

— Понять музыку невозможно. На то она и музыка. Просто слушай.

Последующие дни до концерта, да и на самом концерте оба просто слушали музыку, растворяясь в ней и пропитываясь атмосферой поиска чего-то далёкого-далёкого, но безумно красивого и сокровенного.

Ночной дозор

Как бы ни было приятно отдыхать и расслабляться, но работа сама себя не сделает. С недавних пор Кот стал брать их с собой на ночные патрули. Раньше этим занимался Фель, но теперь он был слишком занят.

— Вот это уже другое дело, — Яхико очень понравилась чёрная форма, которую им раздали, а от масок, закрывающих нижнюю часть лица, он был просто в восторге.

Поначалу они ходили вместе, и Кот детально объяснял абсолютно каждую мелочь, начиная от манеры речи с неадекватными людьми и заканчивая азами первой помощи. Когда ребята более-менее всё освоили и ответили на вопросы Графа, Кот решился отпустить их одних. Он выделили каждому место, которое тот должен был обходить до определённого времени, а также дал перцовые баллончики.

— В ваших дипломатических способностях я ни капли не сомневаюсь, просто даю вам дополнительный аргумент, который сработает в любом споре.

Первая ночь прошла ну совсем уж скучно. Такого Яхико не ожидал. Будущий Хокаге уже представлял себе кровопролитные драки длинной в целую ночь, летящие в разные стороны тела, искры, высекаемые скрещенными мечами (откуда в его фантазии взялись мечи, мы никогда не узнаем) и другие атрибуты настоящего, по его мнению, патруля. Увы, всё прошло намного проще. Его отправили патрулировать в центр города, на которой, кроме шума машин, ничего не было. Тайга под музыку прогулялась в парках. А Серафим проверил несколько слабо освещённых улиц, на которых ещё не успели заменить лампочки в фонарях.

— Вот и молодцы, а теперь спать, — Фель решил лично встретить ребят, — утром ознакомитесь с графиком патрулей, который я составил. Все жалобы и несогласия в письменном виде мне на стол.

Утром под дверью директоров лежало три письма. Нет, Тайга и Серафим остались довольны графиком. Светловолосый так сильно негодовал, что его прорвало аж на три письма. В первом Яхико был недоволен тем, что его редко ставят, во втором — что его ставят в очень спокойные места, в третьем — он изъявил желание заменять брата и сестру или хотя бы сопровождать их. Как видите, для мальчика патрули были очень важны. Почему? А потому что в самый первый день в агентстве Фель рассказал ему про Кота. Ведь основатель спас его на одном из патрулей. А ещё, патрулируя вместе с Мисой, уже сам Кот помог какому-то мальчику, к тому же задержав опасного преступника. С тех самых пор Яхико и стал мечтать о том, чтобы тоже помочь кому-то.

— Хорошо, мы поменяем тебя с Тайгой, — Граф всё чаще видел в Яхико Кота.

— Если ему так хочется, я могу уступить свои дежурства, — Серафим тоже хотел «помочь» брату.

— Ну это мы ещё обсудим.

Что ж, для нас агенты растут совсем понемногу. Вот им дали первое задание, вот их допустили помогать основателям, а вот уже и до патруля доросли. Но это только кажется, что понемногу. На фоне своих сверстников они были намного ответственнее и собраннее. Каждому из детей действительно доверяли, и доверяли не потому, что их учителями были Кот и Миса. Нет. Просто ребята понимали одну простую истину «Если хочешь строить мост, то не нужно ждать пока у тебя под ногами потечёт река». Они хотели строить мост в своё светлое будущее, и они его строят. Получится или нет, дело совсем нескорое. Но вот сам процесс, он-то сейчас был намного важнее.

Праздник

— А ну стоять, — Серафим и Яхико послушно замерли, — после дождя на улице прохладно. Возьмите тёплые кофты.

— Они в стирке.

Граф закатил глаза и открыл шкаф. Через пару минут он вытащил оттуда свои старые вещи и дал ребятам.

— Можете оставить себе. Мне они всё равно уже малы, — он ещё раз поправил обоим воротники, — теперь не продует.

— Да не холодно там.

— Я тебе дам не холодно. Сегодня патруль продлится немного дольше.

— Знаем-знаем. На улице праздник, много людей, нужно за всеми следить, бла-бла-бла…

— Ну мы пошли, — Серафим буквально утолкал брата за дверь, чтобы он ещё чего-нибудь не наговорил.

Патрули и ночные задания стали разбавлять скучные бумажные будни детей. Неделю назад, например, они втроём помогали устанавливать памятник ко дню учителя. А сегодня вот будут следить за порядком на улицах. Тайга пожаловалась на боль в животе, и Миса разрешила ей остаться в агентстве. Яхико выбрал место возле Дворца культуры, потому что там соберётся больше всего народа, а Серафим — площадь с фонтаном. На неё приходили в основном родители с детьми, так что ночь обещала быть тихой и спокойной. Максимум озорные дети могут случайно свалиться в фонтан. На этот случай Серафим подготовил термос с горячим чаем и несколько полотенец. Они оказались настолько большие, что пришлось даже взять портфель.

Нагруженный и недовольный Серафим сел на верху каменной лестницы. Ему с детства нравились фонтаны, поэтому взрослые и дети, снующие туда-сюда, его сейчас мало интересовали. Он любовался разноцветными брызгами, в которых не искал ни смысла, ни чего-то глубинного. Постепенно красота водных потоков и плеск воды расслабили мальчика, и он даже стал улыбаться. Увы, холод лестницы не давал просидеть на одном месте больше десяти минут, поэтому приходилось обходить площадь, пока пятая точка не согреется.

У Яхико же всё было прекрасно. Никаких портфелей на нём не было. Люди вели себя прилично. Да и в целом его очень затянула атмосфера праздника. Больше всего агента привлекало небольшое скопление девушек с гитарой, которые играли знакомые ему песни. Он шёл сквозь толпу и пел про себя, покачивая головой в такт. Вдруг его кто-то схватил и стал яростно взъерошивать его волосы.

— Опа, а кто это тут? — Яхико сразу узнал этот голос, — Привет, малыш.

— Макс! — он обнял её, — а где Марек?

— Тебе даже не интересно, как у меня дела. Сразу про Марека, — она обиженно отвернулась.

— Ну хорошо, как у тебя дела?

— Прекрасно. Купила себе новые туфли и решила прогуляться здесь.

— Марек же вроде всегда с тобой ходил?

— Да дома он валяется. Где ему ещё быть?! Его же, кроме футбола, ничего не интересует. Даже на праздник со мной не пошёл.

Яхико улыбнулся. Марек остался Мареком. Совсем ничего не поменялось. Они до самого утра гуляли вместе, разговаривая о том, что случилось у каждого, пока они не виделись.

А теперь снова перенесёмся на площадь. К утру бедному Серафиму уже осточертели и фонтан, и толпа, и эта холодная лестница, которая никак не давала ему посидеть. Сейчас он совершит последний обход вокруг площади и наконец-то пойдёт в тёплую кровать.

Людей стало намного меньше. Взгляд Серафима остановился на одном парне, который сидел прямо на земле, оперевшись о фонтана. Его голова свисала на грудь. Как давно он тут сидит? Серафим не замечал его раньше, потому что вокруг него всегда крутился народ. Почему же они ничего не сделали? «Может, она просто пьян? Ну да, тогда понятно, почему его никто не трогал» — мальчик долго успокаивал себя этим, но всё же решил подойти.

— У вас всё хорошо? — парень был в тёмных очках, поэтому сложно определить, открыты ли его глаза.

Он немного поморщился и простонал, что хочет пить. Серафим протянул ему кружку с ещё тёплым чаем. Пока он пил, мальчик заметил, что у парня были очень круто покрашенные белые волосы. Забирая кружку, агент невольно коснулся абсолютно ледяной руки.

— Вы можете идти? Если останетесь здесь, можете заболеть.

Парень попытался встать, но у него ничего не получилось. Он беспомощно закинул голову наверх, уставившись в начинавшее розоветь небо. Что ж, видимо, тёплая кровать откладывается на неопределённое время. От него не пахло алкоголем, да и вёл он себя спокойно, поэтому Серафим решил помочь ему дойти до дома. За два года в агентстве мальчик довольно сильно прибавил в физическом плане. Унести на руках он его, конечно, не сможет, но вот облокотиться на агента точно можно было.

— Показывайте дорогу, — оба вздохнули и шаг за шагом стали отдаляться от фонтана.

Логово зверей

Представьте себе такую картину. Осеннее утро. Солнечные лучи всё ещё по-летнему ярко освещают острые макушки домов и высоток. Взрослые, ещё не до конца продрав глаза после поздних застолий, спешат на работу, а дети лениво ползут на учёбу, уже продумывая в голове, как они будут отмазываться в школе или универе.

И вот среди всего этого прекрасного и так нам всем знакомого идут наши герои. Тяжёлое тело парня с каждым шагом всё сильнее давило на плечи. Серафим несколько раз хотел бросить его, но проклятая совесть не давала этого сделать. После пяти остановок они, наконец-то, дошли до нужного дома. Ещё большей радости прибавило то, что парень к этому времени немного оклемался.

— Ключи…в кармане, — он попытался сам достать их, но трясущиеся руки не позволяли этого сделать.

Серафим, словно заядлый карманник, ловко достал довольно увесистый ключ и пару раз провернул его. Последняя пара метров до кровати стала самой сложной — мальчик дважды спотыкался обо что-то, но всё-таки донёс груз в целости.

— Ну и лось же вы, дядя! — засмеялся он, скинув тело на кровать.

— Сам такой, — парень повернулся на живот и зарылся в одеяло.

Наконец-то уставший агент мог немного передохнуть. Прежде всего он вымыл руки, вытер вспотевшее лицо и нашёл стул. Теперь нужно было думать, что делать дальше. Оставить его в таком состоянии нельзя — ему может стать хуже. Позвонить Коту или ещё кому-нибудь? Тоже не вариант. Вдруг его заставят сидеть с ним. Не подумайте, Серафим переживал за него, иначе он просто не стал бы даже подходить к парню. Но мальчик сильно устал, и в его планы не входило быть нянькой для взрослого человека.

Пока его голова продолжала работать исправно, отсекая все неверные варианты, тело было уже на пределе. Глаза понемногу слипались, а неудобный и жёсткий стул превратился в довольно мягкое кресло. Серафим решил считать до десяти, чтобы отбить желание спать, но, не успев дойти до семи, он задремал. Сон пролетели в одно мгновение. Его разбудил хриплый кашель парня.

— Я вот даже и не сомневался, — мальчик сходил на кухню и разогрел чай, — пейте. У вас есть таблетки там или сироп?

— В аптечке должно быть что-то. Последнее время моя девушка за этим следила.

— А где же сейчас ваша девушка?

— Мы поругались, и она ушла.

— Ясно.

Он не стал успокаивать его. В конце концов взрослые люди! Теперь просто сидеть и думать, что делать дальше, стало как-то некомфортно. Серафиму казалось, что парень постоянно смотрит на него сквозь тёмные очки. «Да и почему, блин, он до сих пор не снял их?» — это раздражало агента. Надо было быстрее закончить и убираться отсюда. Он проверил аптечку.

— Что ж, я, конечно, не врач, но «что-то» тут определённо есть, — Серафим внимательно просканировал инструкцию, — о, жаропонижающее. У вас есть температура?

— Я чувствую себя пиццей в духовке.

— Значит есть, оставляем.

Уже через пять минут он отобрал три-четыре упаковки с лекарствами. Серафим положил их на стул рядом с кроватью и рассказал, когда и какую пить.

— Всё поняли?

— Угу. Кстати, классный кулон, — Серафима удивило то, что парень заметил его подвеску с символом клана «Нара», которую ему подарил Фель, — у меня есть похожий.

Из-под футболки показался серебряный кулон, но только с символом клана «Сенджу».

— Тобирама ненавидит Учих, а я мудаков. Мы с ним похожи.

— А ещё у вас одинаковый цвет волос.

Серафиму вдруг безумно захотелось прикоснуться к ним. Он ничего не смог с этим поделать. Мальчик, сначала едва касаясь торчащей чёлки, а потом всё смелее стал перебирать мягкие волосы. Это стало неким антистрессом после тяжёлого патруля.

— Ты напомнил мне друга. В детстве, когда я убегал из дома, чтобы не слышать крики и ругань, он обнимал меня и гладил по голове, превращая уложенные волосы в ирокез. — парень хрипло засмеялся, — Спасибо.

— А где же сейчас ваш друг?

— Мы пошли разными дорогами. Тем более я не был его лучшим другом. Я не стал навязываться. Какой смысл? Лучше молча уйти из жизни человека, чем уверять себя в том, что ты ему нужен. Потом в моей жизни стали появляться другие люди, но никого из них я бы не назвал другом. Хотя, может быть, только одного.

— У вас же есть девушка. Она ведь наверняка вас поддерживает.

— О да, ты бы знал, как она меня поддерживает, — улыбка стала ещё шире, — оглянись. Вся комната завалена мягкими игрушками. Она знает, что я их обожаю, и дарит при каждой возможности. Обычно парень дарит девушке плюшевого мишку, а у нас наоборот.

— Ну и пусть! Главное, что она любит и заботится о вас. Думаю, стоит позвонить ей.

— Не могу. Я слишком много наговорил.

— Сказали так много плохого и не можете сказать два хороших слова «прости меня»? Вот тут вы совсем не похожи на Тобираму.

Парень молчал, прикрыв лицо руками. Ему было над чем подумать, и агент это понимал.

— Выздоравливайте скорее. Я пойду, — он пошёл к двери, снова споткнувшись об двух красных медведей.

— Спасибо, — парень, всё так же не поднимая головы, помахал рукой.

Было в этом «спасибо» что-то настолько жалостливое, что Серафим на секунду подумал остаться и ещё немного поговорить с ним. И всё же он повернул ручку и вышел. Мальчик не ел уже больше десяти часов, да и одного или двух часов сна ( а то и меньше) ему совсем не хватило, чтобы восстановить силы.

Серафим вышел на улицу и достал телефон. В эту секунду в нём то ли открылось второе дыхание, то ли проснулся внутренний Усэйн Болт, но до агентства он бежал, не останавливаясь. Тридцать четыре пропущенных от Графа! Тридцать четыре! Он совсем забыл позвонить или хотя бы написать сообщение, что задержится. Мальчик бежал и ругал себя всеми известными ему словами.

Вот и двери агентства. Страшно ли открыть их и войти внутрь? Ни капли. Ему было очень стыдно за то, что он заставил близких волноваться. Сейчас его ждёт суровое, но вполне справедливое наказание. Не останавливаясь перед столиком Фило, он пробежал три лестничных пролёта и тихо постучал.

Двор прошлого

В кабинете основателей был только Фель. Увидев Серафима, он опустил голову и выдохнул.

— Ответь мне честно, вы хотите побыстрее стать следующими директорами агентства?

— Нет конечно. Что за глупые вопросы?

— Тогда зачем доводить нас до инфаркта? Что за изощрённое занятие вы выбрали себе для досуга? — директор источал пассивную агрессию.

— Я бы позвонил, но он был такой тяжёлый, что одновременно тащить и звонить не получилось бы. А когда мы дошли до дома, я так устал, что почти сразу задремал. Вот.

— А потом?

— А потом было уже поздно.

— Мне казалось, что единственный, кто действительно ответственно подходит ко всем делам, это ты, но, похоже, я ошибся.

— Ну не мог же я его на землю бросить и позвонить! — Серафиму стало обидно от слов основателя.

— И не нужно было — это, во-первых. Во-вторых, не повышай на меня голос. В-третьих, кого ты там тащил такого тяжёлого?

Мальчик очень кратко рассказал ему о патруле, фонтане, бесчувственных людях, ни один из которых даже не спросил, что с парнем, пути до дома и их разговор.

— С белыми волосами, говоришь?

— Умгу…и ифё они такие мяфкие, — Фель вспомнил, что мальчик не ел уже очень давно, и быстро сделал ему бутерброды.

— Не говори с набитым ртом. А у него случайно не было шрама на шее?

— Не видел. Он всё время валялся на половину в одеяле.

— Понятно. Значит, беловолосый парень, любящий мягкие игрушки. Разберёмся. Сколько там осталось…, — он рассеяно посмотрел на календарь, — ещё пять дней.

— А что будет через пять дней?

— Да так. У вас с Яхико по расписанию стоит патруль, но я заменю вас.

— Нет-нет-нет, с чего это такая щедрость? Обычно вы нас на патруль пинками гоните, а тут подменить, да сразу обоих.

— Ничего особенного. Если хотите, можете со мной пойти. Предупреждаю сразу, там не будет ничего интересного.

— Обычно, когда мы с вами куда-то идём, то это очень интересно.

Фель только пожал плечами. Его всегда легко уговорить, а уж Серафиму он мало в чём мог отказать. За последние пару месяцев они очень много времени проводили вместе. Боязнь остаться одному больше не терзала мальчика, и он мог отдавать все силы работе. Нередко бывали случаи, когда основатели шли к нему за помощью.

— Я провела пару тестов, и вам есть на что посмотреть, — Фило показала несколько листов с результатами Серафима и других детей, — его умственные способности на совершенно другом уровне, чем у других. Эмоциональное состояние, конечно, не самое стабильное, но это ему не мешает. К тому же он может быстро переключаться от одного дела к другому. А ещё, как его учитель по английскому, могу сказать, что примерно за полгода он достиг неплохого разговорного уровня. Он не гений, но очень к ним близок.

Глядя на брата, Тайга и Яхико заметно прибавили. За этой троицей потянулись и остальные. Невозможно описать удовольствие основателей, когда после многих лет работы, они увидели детей, действительно жаждущих делать мир лучше. Больше всех радовался Кот. Его вид так и говорил «Да-да, это мои ребята. Вы ещё увидите, на что они способны!».

Оставшиеся дни до патруля у всего агентства прошли довольно сумбурно. Сначала один из воспитанников чуть не сломал себе шею, пока спускал котёнка с дерева. Затем на трое суток пропали ещё двое. Как выяснилось позже, парочка ходила на очень длинное свидание. С каждой такой выходкой Граф всё больше ненавидел это время у подростков. Ну а кульминацией всего стала Тайга, которая умудрилась заболеть в плюс тридцать.

— И как тебя только угораздило? — братья сидели на уголках кровати.

— А-апчхи…решила ночью окно открыть, потому что из-за жары невозможно было уснуть и вот.

— Мда, беда. Поправляйся скорее, а мы пойдём. У нас патруль.

— Угу, удачи.

Они бы и рады остаться с ней, но непреодолимое желание узнать, что же скрывает Фель, пересиливало. К тому же Миса обещала присмотреть за ней, так что ребята не волновались.

— Всё-таки идёте? — основатель встретил их у дверей.

— А вы думали, мы забудем? Вот и нет.

— Только, пожалуйста, ведите себя прилично и не позорьте меня перед другом.

Братья кивнули, и Фель открыл двери. С первых же шагов мальчики ощутили большую разницу между патрулём в одиночестве и вместе с кем-то. Когда идёшь один, чаще всего бывают только два сценария. В первом случае на тебя сразу же сваливается вся тяжесть ночи, мысли становятся мрачными, и следующие пять-шесть часов тянуться невыносимо долго и уныло. Обычно после таких дежурств ребята приходили выжатые и сразу падали спать, хотя вроде как ничего сложного и не было. Во втором — весь патруль проходит на одном дыхании. В такие ночи тянет мечтать о чём-то великом и грандиозном, а после окончания дежурства остаются силы, чтобы помочь кому-нибудь из класса Графа или Феля.

Когда рядом с тобой есть кто-то ещё, то тебе не дают и минуты, чтобы помечтать о чём-то. Конечно, если спутник интересный. Фель был как раз из таких. Он шёл чуть впереди и рассказывал им о своих воспоминаниях из детства, отгоняя сон.

— Ещё совсем немного. Помню, вот здесь, когда мне было около восьми, я разбил коленки, и он помог мне дойти до приюта. Ах да, вы же не знаете, но раньше вместо агентства был приют. После пожара он стал никому не нужен, и мы решили сделать из него дом для таких же, как мы. Как видите у нас получилось даже лучше.

— А почему вы раньше не говорили о своём друге?

— Мы не общались очень давно. Помнишь, когда ты спрашивал, почему мне нравится Гаара, я сказал о том, что он напоминает мне друга. У него и правда взъерошенные волосы, и он очень неоднозначный. Меня раньше дразнили из-за кривых зубов, а он за меня заступался. Увы, он часто перегибал, и очень скоро с нами перестали играть. Не сказать, что мы расстроились. Нам и вдвоём было хорошо.

— А потом? Почему вы перестали общаться?

— Потом мы с Графом занялись агентством, и времени на прогулки с ним совсем не осталось. Наше общение сначала сократилось до одной-двух встреч на выходных, а потом и ещё реже. Всё это время я знал, где он и что с ним, но позвонить и поговорить у меня не хватало смелости.

— А сегодня вы решились? — оба едва поспевали за основателем, который свернул с освещённых улочек в тёмный двор.

— Можно и так сказать. Кстати, если вы приглядитесь, то увидите его.

Мальчики тут же стали всматриваться в темноту. Поначалу виднелись только нечёткие силуэты большой детской горки и турников. Постепенно глаза привыкали к темноте, и в они увидели одинокую фигуру, сидящую на качелях.

— Что ж, пойдём поздороваемся.

Фель переступил через низкий забор и оказался перед тихо скрипящими качелями. Парень сидел спиной к ним. Основатель пару минут не решался заговорить, а когда уже открыл рот, его опередили.

— А помнишь, как мы в последний раз сидели здесь? Прямо на этом месте. Ты говорил, что ещё чуть-чуть и твоя мечта осуществиться. Я помню каждое слово. Так у тебя получилось?

— Думаю, ты и так знаешь. Больше того, ты уже знаком с нашими воспитанниками.

Мальчики вопросительно смотрели на Феля. Пока продолжалась эта немая сцена, фигура встала и медленно повернулась. Из-под капюшона выпадали белые волосы.

— Не знал, что ты агент, но спасибо, что донёс меня, — парень перевёл взгляд на Яхико, — ты тоже очень сильно помог мне, малыш.

Гадкие утята

— Марек? — Яхико стоял с открытым ртом.

— Не рад меня видеть?

— Думаю, он просто удивлён. Я ведь прав?

— Вроде того. Никогда бы не подумал, что вас что-то связывает.

— А ты что скажешь? — Марек посмотрел на Серафима.

— То же что и при нашей первой встрече. У вас классные волосы, — мальчик дёрнул Феля за рукав, — а можно мне также покраситься?

— Можно. Кстати, у Марека они не крашенные. Он родился с редкой болезнью — ГКА. Если говорить проще, он альбинос.

Марек засучил рукава и показал молочно-бледные руки.

— Поэтому ты сделал тату на глазах и красил волосы, когда был в…, — Яхико осёкся, понимая, что ещё чуть-чуть и сболтнул бы лишнего.

— Можешь договаривать. Я прекрасно знаю, чем вы оба занимались, — Фель косо посмотрел на Марека, — твои методы не изменились. Не стоит показывать детям дорогу мести.

— Жертва мечтает когда-нибудь стать палачом. Так было, есть и будет, — он снова сел и закурил, — лучше пусть он отомстит обидчикам сейчас, чем потом будет строить идеальный план мести, в котором нет места жалости. Сужу по себе. И по тебе, кстати, тоже.

В его последней фразе было столько ядовитой усмешки, что Феля перекосило. Это произошло всего на мгновение, но оно не ускользнуло от внимательно следившего за всеми Серафима. Происходящее сейчас стало для него неким психологическим триллером, и он жаждал знать каждую мелочь.

— О чём он?

— Ни о чём. Вспоминает дела давно минувших дней.

— Дни, может, и минули, а дело уже сделано. С твоего позволения, я всё же расскажу.

Одним летом мы маялись от безделья. Времени был вагон и маленькая тележка, а вот потратить его просто не на что. Мы шарахались по пустырю и услышали писк. Под завалами хлама стояла коробка со щенками. Конечно, мы их забрали и начали бегать по дворам и просить забрать хотя бы одного. К вечеру осталось двое самых маленьких. Фелю не разрешили оставить их в приюте, а к себе я не мог забрать их из-за строгих родителей. Пришлось налить им молока и оставить в коробке во дворе. Самое ужасное ожидало нас утром. Когда мы вернулись за ними, то увидели, что коробки нет. Играющие там дети сказали, что несколько ребят постарше унесли её в сторону реки. Уже тогда всё было понятно. Эти козлы пустили её по течению, как кораблик, и бежали, кидая в неё камни. Один из них угодил во внутрь и потопил коробку. Выловить-то мы её выловили, но было уже поздно. Оба захлебнулись.

В тот момент нам стало так больно и грустно, что эти чувства перекрыли любые позывы гуманности. Рыдания и крики полностью заглушили голос милосердия и человечности. В голове была одна чёткая цель — месть. Малыши уже не смогут ничего им сделать, но есть мы, и этого достаточно. Фель знал тех тварей. Они тоже жили в приюте и уже давно имели отвратительную репутацию. Тем проще нам было решиться. Всего неделя незаметного следования, и вот нам уже известно, где они постоянно ошивались, кто у них главный и ещё несколько немало важных деталей. Ещё через пару дней всё было готово.

Мы встретили их во дворе. Как только эти скоты увидели нас, то сразу же ломанулись в противоположную сторону. Думаю, им не очень понравились прутья арматуры в наших руках. Бегают данные особи, конечно, быстро, но вот умом и сообразительностью обделены. Увидев, что мы бежим за ними, они рванули ещё быстрее. Слева дорогу преграждал знак ремонта, который Фель принёс со стройки. Оставалась дорожка в маленький лесок при сквере, в который мы и вбежали. Вернее мы-то уже шли пешком, потому что знали, что, скорее всего, они уже никуда не бегут.

Так и случилось. Подойдя к довольно глубокой яме, которую мы с ещё тремя знакомыми выкопали за два дня, мы обнаружили там трёх жертв. Клянусь, это был второй самый счастливый день в моей жизни. Первый — когда я познакомился с Фелем. Разговаривать мы не стали, а просто достали термос и стали поливать их кипятком. А потом…

— Хватит! — крик основателя эхом разнёсся по пустому двору, — Думаю, все уже и так всё поняли.

— Ну если ты настаиваешь. Я это к тому, что сцена на парковке не так страшна, как если бы он через пару лет вылавливал тех ублюдков по одному и убивал, — Марек докурил и бросил бычок в мусорку.

— Яхико бы никогда такого не сделал. В своих воспитанниках я уверен, как в самом себе. Они готовы ко всему.

— Да? А ты посмотри на них.

Фель обернулся и увидел очень испуганных ребят. Мальчики видели и слышали очень много жестокого и несправедливого в этом мире, но от таких историй даже их бросило в дрожь.

— Им страшно…

— … потому что они ещё дети. И мы были детьми.

— Нет. Приют забрал твоё детство, а развод родителей окончательно похоронил моё. К тому же после того, как тех мразей достали из ямы, нас стали бояться. Мы всё-таки добили достижение «Изгои». Ю-ху!

Марек откинулся на железную спинку качелей. Ему почему-то было весело. Может, потому что всё осталось в прошлом, и сейчас у него другая жизнь. А, может, его и вправду веселила эта история? Фель не знал, поэтому даже не пытался что-то сказать против.

— Знаешь, а ты не прав, — Серафим перешёл на «ты».

— И почему же?

— В кабинете у Кота и Мисы висит картина «Жизнь вопреки». На ней изображены котята на маленькой лодке с бирками и ценниками. Миса рассказывала, что этих котят хотели утопить, но они выжили и теперь плывут по реке жизни, наплевав на ярлыки. Котята смогли, а ты нет. Ты ведь сам говорил, что у тебя есть девушка. Почему бы не забыть прошлое и жить настоящим?

— Думаешь прошлое так легко забыть?

— Не можешь забыть, тогда ври себе. Ложь становится правдой, если придерживаться её всегда.

— А ты не слишком умный для своих лет?

— Я просто очень прилежный ученик. Всё остальное делают учителя, — в этот момент уголки губ Феля слегка дрогнули, — и я им благодарен.

— Хм, мне бы хотелось ещё пообщаться с вами. Завтра к нам приезжает группа иностранных фанатов «Огненных лис». Нужно будет поводить их по стадиону, показать зал славы, кубки, наши плакаты, баннеры. Не одолжишь мне своих ребят, дружище?

— Бери хоть всю троицу.

Марек потянулся ещё за одной сигаретой, но его остановил Яхико.

— Перестань дымить, как паровоз. Такими темпами скоро на вторую ступень трибун будешь подниматься с отдышкой. Перед ребятами-то не стыдно будет?

— Что вы меня все учите? Иди-ка сюда.

Он стал щекотать мальчишку, пока тот не убежал за спину Феля и уже из безопасного места показал ему язык.

— Нам пора. Я рад, что с тобой действительно всё хорошо. Не забывай, что у тебя есть хороший друг.

Марек пожал руку и приобнял основателя за плечи. Второй рукой Фель лёгким движением коснулся белоснежного затылка и прижал парня к себе.

— Совсем как в детстве. Хотя ты с того времени совсем не изменился. Ты знаешь, где меня найти, так что заходи. Буду рад видеть тебя в любое время.

Яхико и Фель перешагнули через забор, а Серафим всё ещё стоял напротив Марека.

— Чего-то хотел?

— Ты позвонил ей тогда?

— Да. Мы поговорили, и я попросил прощения.

— Вот и правильно. Постарайся и дальше соответствовать гербу на твоём кулоне.

В это время осени светает позднее, поэтому с патруля они пришли, когда солнце ещё дремало за крышами домов. Спала Фило на дежурстве, спали воспитанники в своих комнатах, даже Тайга спала, шмыгая забитым носом. Только Граф уже проснулся. Хотя, зная его расписание, можно подумать, что он ещё не ложился. В любом случае он помог Фелю расправить диван и, укрыв его одеялом, вернулся к письменному столу. У него ещё сегодня две встречи и, кажется, они пройдут на повышенных тонах. Какая же морока!

Говорящие стены

Даже не смотря на то, что мальчики вернулись с ночного патруля, поспать до обеда им не дали. Марек забрал их на стадион, а Макс осталась с Тайгой разрисовывать лист ватмана.

— Сзади пакет лежит. Там йогурты и булочки. Позавтракайте, пока едем, — Марек вдавил педаль газа и проскочил перекрёсток, — у нас будет весёлый денёк.

Ребята перекусили и начали фантазировать о предстоящем. Яхико ни разу не был в зале славы. Ему хотелось посмотреть на супер золотой кубок лиги, который «Лисы» получили за то, что ни разу не проиграли за целый сезон. А Серафиму просто хотелось попрактиковаться в английском с носителями языка. Футбол он не особо любил — слишком большая физическая нагрузка — хотя ему нравились такие люди, как Хави, Пирло или Лэмпард. Во многом потому что учёные выяснили, что их IQ немногим меньше Эйнштейна. Мальчик анализировал каждое их решение на поле, сравнивая их с оптимальными и поражаясь скорости мысли этих людей.

— Мы разделили всех на группы человек по двадцать, так что толпы не будет. Постарайтесь тоже не отставать. Не хватало мне ещё за вами следить. — Марек остановился и внимательно посмотрел на Яхико, — персонально к тебе, самый ярый фанат, руками ничего не трогать. Усёк?

— Да усёк-усёк. Не маленький.

— Надеюсь. Приглядывайте друг за другом.

Как только гид и его помощники вошли в холл стадиона, их встретила раскрашенная в желто-чёрный цвет толпа. Марек на чистом английском попросил их собраться и повёл к стендам с кубками и трофеями, рассказывая об их истории. Ноль ошибок, ноль акцента — Серафим слушал его с открытым ртом.

— Excuse me, where is the toilet here? — увы, Марек был слишком далеко и не расслышал вопроса. Хорошо, что Серафим оказался рядом.

— Follow me, I’ll show you.

По указателям мальчик сориентировался и пусть не сразу, но довёл его до нужного места. А пока Серафим отошёл, Яхико решил воспользоваться этим. Несколько минут назад работник стадиона занёс в одну из комнат заветный супер золотой кубок. Марек говорил, что его покажут перед матчем, который начнётся после экскурсии. Но с трибун его будет совсем не разглядеть. «Пусть другие смотрят со стадиона, а я посмотрю отсюда» — дождавшись пока Марек отвернётся, он шмыгнул в дверь. Это был джек-пот. Вдоль стен стояло множество коробок с шарфами и футболками «Огненных лис». Несколько картонных фигур игроков подпирали их, чтобы они не упали. Но самое главное сокровище находилось на подоконнике. На одной его стороне расположился величественный лев, а на другой огнедышащий дракон. Весь кубок был покрыт золотом с большой короной сверху. Трофей олицетворял собой силу команды и источал такую энергию, от которой Яхико просто разрывало на части и хотелось уже попасть на матч.

— Классный, да? — он совсем не заметил, как зашёл работник стадиона, — аналитики говорят, что в ближайшие десять лет никто не сможет повторить это достижение.

— Ага.

— Ну, посмотрел и хватит. Скоро матч начнётся, — Яхико проводил его грустными глазами.

Когда агент вышел, Марек уже заканчивал рассказ и заводил всех на трибуны. Тут и Серафим подошёл. Следом за ним шла бесформенная куча бумаги, которая врезалась во все косяки и ругалась голосом Макс. Оказывается они с Тайгой разошлись и наделали немного больше плакатов, чем ожидалось. Мальчики забрали их и аккуратно развесели на передней стенке трибун взамен старым и потёртым.

Сам матч «Лисы» провели подстать своему статусу «лучшей команды лиги». Интересно было даже Серафиму. Он смог найти одного умного футболиста, который, по его мнению, играл с головой. После окончания ребята вышли на улицу и вдохнули запах вечернего города. Перед стадионом недавно проехала поливочная машина, и воздух пах мокрым асфальтом и свежестью последних по-настоящему жарких дней с привкусом лета.

— И всё-таки с новыми плакатами на стадионе стало ярче. Теперь как будто стадион тоже разговаривает.

— Стены вообще повсюду разговаривают. Если хотите, я вам покажу.

Марек свернул с главной улицы и припарковал машину на обочине.

— Идите за мной и смотрите внимательно.

Ребята вошли в тоннель, ведущий сквозь дом. Их встречали разные граффити. Некоторые были похожи на набор линий и символов, а где-то виднелись полноценные фразы. Среди них ребятам запомнились эти: «А ты сегодня улыбался?», «Не падай духом где попало», «Выйди из себя и зайди нормально», «Да, это и правда лучшие годы твоей жизни», «Ты жив, друг мой?», «Никто не любит в нас обыкновенного человека», «Смерть стоит того, чтобы жить, а любовь стоит того, чтобы ждать», «Мы вам не верим!». На одной из урн было написано «Мечты». На мосту — «Слишком много надежд возлагалось на это лето». Местами виднелись целые истории любви. Например, на стене бывшего общежития красовалась надпись «Сашенька, я люблю тебя!», а ниже крупнее «Я ошибался».

— А это моя любимая.

Марек указал на красиво выведенное граффити «Мы — русские, с нами Бог!», а внизу также приписано «Я — Бог, со мною русские». Это повеселило ребят.

— В центре города тоже довольно болтливые переулки и дворы, но там это сразу же закрашивают, а тут чувства людей остаются на долгие годы. Возможно, некоторых авторов уже нет, но их послания будут жить и дальше.

Братьям понравилась эта игра. Они решили облазить дворы поблизости и посмотреть, что говорят их стены. Может, они вообще невоспитанные? Тогда придётся закрасить ругательства и написать что-то красивое. Конечно, Кот не разрешил писать свои послания, но пообещал выдать валики и краску, если ребята захотят поработать малярами.

— Кто бы сомневался.

— Да ладно тебе, айда искать? — Тайга поправилась и теперь больше всех хотела посмотреть на говорящие стены.

И они нашли много. Даже больше, чем ожидали. Среди них было очень много цитат из книг, которые ребята читали, но почему-то не обращали на них внимания. Например, «Каждый имеет право на свои странности». А ведь и правда. Никто не может запретить человеку быть немножко «того». Или вот, целый призыв от одной из стен — «Мы все похожи на фейерверк. Мы карабкаемся, сияем и всегда идём разными путями, отдаляясь друг от друга. Но даже если придёт время сгореть, давайте не исчезнем. Давайте будем сиять…навсегда». Ребята скакали от дома к дому, постепенно отдаляясь от агентства. Очень скоро они оказались на до боли знакомой Серафиму заброшке. «До боли» в прямом смысле. Ему стало плохо от воспоминаний. Тайга хотела тут же увести его в другую сторону, но он упрямо вошёл внутрь.

— Тут тоже было кое-что, — он старательно искал что-то на стене, освещая её телефоном, — вот.

На стене плясали очень затёртые слова, которые, однако, всё ещё можно было разобрать. «Пока кто-то вешает ярлыки, «бесчувственные» страдают больше всех, «предатели» и «монстры» спасают людей, а «неудачники» умирают героями. Но да это неважно, ведь так?».

— И что? Очередная цитата из какой-нибудь книги или фильма. Что в ней особенного?

— Да так. Просто вспомнил её недавно. Я вас догоню.

— Ты в порядке? — Тайга попыталась взять его за руку, но он скрестил их на груди.

— Всё хорошо. Идите.

После их ухода, мальчик с улыбкой продолжал сверлить взглядом надпись. Эта завитушка над буквой «П» и соединения букв. Нет, за много лет помощи в архиве он отлично запомнил этот почерк. Осталось понять, кто есть кто. Серафим решил проверить — гений он или только «близок к ним». Слова Фило довольно сильно задели его самолюбие, и мальчик не желал оставлять это просто так. В этот раз подозреваемыми будут все. Он вновь улыбнулся и побежал догонять остальных. Игра началась.

Желание

А пока Серафим играл в свои игры, его учителя страдали на рабочем месте. В последнее время заданий от полиции не поступало, поэтому страдали они в основном от безделья.

— Неужели эти уважаемы господа наконец научились писать? — Кот развлекал себя колкими шуточками.

— Не думаю, просто я разорвал с ними контракт, — Граф казался даже чересчур спокойным, — а что ты так смотришь на меня? Они задолбали скидывать на нас свои обязанности. Мы, значит, делаем всю работу, а на всех праздниках премии и денежные средства достаются им. Пошли они….

— Мы поняли куда! — Кота вдруг резко пробило на смех.

— Ты чего?

— Просто буквально вчера разговаривал с Фелем, и он тоже слал их очень далеко и надолго. Рад, что больше не будет необходимости перегружать ребят.

— Не думаешь, что они уже доросли до ранга «В»?

— Они его уже переросли. Но я стараюсь оттянуть экзамен подальше, чтобы ещё чуть-чуть побыть рядом с ними.

— Привязался, значит? Когда вы выпустите их, они не разбегутся по разным частям света. Все трое, если захотят, продолжат работать вместе с тобой и Мисой. Мне тоже не хочется их отпускать, но, пойми, если они не захотят посвящать жизнь агентству, ты не сможешь их заставить. Ты дал им знания, опыт, счастливое детство, и каждый из них тебе благодарен. Скоро настанет момент, когда им придётся выбирать самим.

— Им только тринадцать.

— И что? Тебе было всего на год больше, когда ты получил ранг «А». Вы очень похожи. В некоторых привычках даже слишком. А ещё у вас пятерых шило в одном месте.

— Вот уж спасибо. Слушай, а можно попросить выходной на завтра?

— Без проблем. Тем более твои вместе с Мареком собирались завтра с утра на рыбалку.

— Тогда я пойду. Передай Фелю, что все бумаги на завтра лежат у меня на столе.

— Мы ещё вернёмся к этому разговору.

— Да-да, конечно.

Кот забежал в магазин и купил гематогенку с ёжиком. Миса подвернула ногу, когда спускалась с лестницы, и теперь лежала дома, пока нога полностью не перестанет болеть. Нужно было порадовать её вкусняшкой, к тому же Кот уже давно готовил ещё один сюрприз.

— Ты как там оказалась?

— Отстань, я рисую.

Миса придвинула стол к подоконнику, села на него, облокотила холст об вазу, а рядом разложила краски, палитру и баночки с водой.

— Как нога?

— Намного лучше, — она вытянула ногу выше головы в знак подтверждения слов, — хоба.

— Прекрасно. Лови.

— Ммм, спасибо. Посмотри, чего не хватает? — она повернула к нему картину, на которой были изображены цветы сирени, — Вроде красиво, но не то.

— А что если сами цветы сделать более насыщенными, а фон нейтральным? Так всё внимание будет приковано именно к ним.

— А это имеет смысл, — пустая упаковка от гематогена полетела в мусорное ведро, — пожалуй, сделаю всё наоборот.

— Художницы явно не с нашей планеты. Я спать. Если что-то будет нужно, позови меня.

Он укутался в тёмно-синее одеяло, не оставляя ни малейшего отверстия для выхода тёплого воздуха, но всё-таки долго не мог согреться. Его немного трясло. От холода ли? Кот никогда бы не признал этого, но сейчас ему страшно. Мысли, словно тысячи звёзд, рассыпались в его голове и всё никак не могли собраться в созвездие. Очень страшно услышать слово «нет» от воспитанников, когда после экзамена он задаст вопрос «Хотите ли вы продолжить здесь работать?». Ещё страшнее услышать «нет» от другого человека.

— Ты чего дрожишь? Давай я согрею тебя.

Миса прижалась к Коту. Несколько пятнышек краски на носу делали её личико по-детски милым. Хотя для него она и была маленькой девочкой, которую он защищал. Их непринуждённое общение и прикосновения стали настолько привычными, что целый день без них казался чем-то совершенно немыслимым.

Но в этот раз, проснувшись ночью, она не увидела его рядом. Тревожное чувство холодком пробежало по спине. Она спустила голые ноги с кровати. Кот стоял на балконе и что-то бубнил под нос, будто стих или молитву. «Он быстро простужается на сквозняке. Нужно дать ему что-нибудь тёплое» — Миса дотянулась до домашней толстовки парня.

— И о чём таком философском ты думаешь в пять утра? — она укутала его в безразмерную кофту.

— Вспоминал разное.

— И что же конкретно?

— Помнишь, много лет назад мы стояли здесь. Тогда никто из нас так и не придумал своё самое сокровенное желание.

— Помню. Я тоже много думала об этом. А ведь тогда упала звезда. Может, стоило пожелать стать самой известной художницей?

— Не знаю. Но, если бы сейчас снова упала звезда, у меня было бы что загадать. Я бы попросил, чтобы мы всегда были вместе.

— Мы и так всегда будем вместе.

— Нет, ты не поняла. Любимая, я обещаю делать всё, чтобы ты продолжала улыбаться также ярко, как та упавшая звезда. Если ты и вправду захочешь стать самой известной художницей, то мы сделаем это вместе. Мне безумно повезло, что после затмения и целой вечности под луной, в моей жизни появилось такое ласковое солнышко, как ты. Я много раз шутил, но сейчас всё на самом деле. — он достал кольцо, которое поблёскивало в свете фонаря, — Ты выйдешь за меня?

До сонной девушки не сразу дошло, что сейчас происходит. Только через пару секунд она всё осознала и с визгами «я согласна» прыгнула на Кота. Для него эти несколько мгновений растянулись на целую вечность.

— Да! Она сказала «да»! — он прыгал вместе с Мисой и кричал в открытое окно.

Их крики оказались настолько громкими, что внизу раздался смех, и пьяные голоса поздравили «мадмуазель» и «бедолагу» с этим событием, а ведь они живут на третьем этаже.

Парочка не смогла больше уснуть, и как только ЗАГС открылся, побежали подавать заявление.

Фото

В агентстве до этого не проводили никаких мероприятий — просто не было достойного повода. Но Кот и Миса, как истинные дети агентства, решили, что раз уж именно оно объединило их сердца, то только здесь и стоит отмечать это событие. К тому же так они устраивали праздник не только себе, но и каждому из большой семьи.

За то время, что они готовились к церемонии, к Мисе несколько раз подходили девочки-первогодки и желали всего наилучшего. Это не могло не сказаться на девушке. Она порхала по всему офису, передавая хорошее настроение, словно пчёлка, которая разносит пыльцу.

Конечно, не могло обойтись и без хлопот. Это была не просто свадьба на тридцать или сорок гостей. Огромная семья агентства насчитывала порядка двухсот человек, и никого нельзя было забыть. Однако, вопреки всем опасениям, Граф с лёгкостью решал все вопросы.

— Он только с виду такой спокойный, а вчера мне все уши прожужжал насчёт подарка.

— А что вы им подарите? — Яхико очень переживал, что их подарок будет хуже остальных.

— Так прямо я и расскажу, — Фель отвернулся, всем своим видом показывая, что не настроен раскрывать карты.

— А вдруг мы мы подарим одно и то же?

— Значит у них будут два плаката с фотками…ой…

— Ага! Вот вы и проговорились. Хотя это не то, что мы думали.

— А покажите нам.

Ругая себя за такую глупую оплошность, Фель вытащил с верхней полки шкафа свёрнутый трубочкой ватман. Аккуратно приклеенные в хронологическом порядке фотографии спиралью закручивались по всему плакату, а в центре было пусто.

— А какая фотка будет тут?

— Вообще, мы хотели приклеить туда вашу общую фотографию, но такой просто нет.

Вся троица крепко задумалась. Они ведь много раз хотели сделать фото, но постоянно откладывали. Как теперь поймать их обоих? Миса сейчас перепроверяет списки, а Кот…. а вот никто не знал, где носит этого проныру.

— Сходим к ней и спросим?

— Угу.

Ребята открыли дверь в кабинет учителей и замерли. Кот и Миса, прижавшись друг к другу, спали на крохотном диване.

— Ну вот, придётся теперь искать другую фотографию.

— Нет-нет-нет, — Яхико быстро сунул Фелю фотоаппарат, — идите сюда. Такая классная фотка получится.

Им повезло запечатлеть довольно милый и забавный момент, который все будут вспоминать с улыбкой. Такую общую фотографию не стыдно и в центр плаката повесить. Смотря на соседние изображения ещё совсем юных Кота и Мисы основатели с улыбкой ностальгии вспоминали те времена, когда мальчишка искрящимся шаром энергии летел к рангу «А», а девчушка не желала уступать ему ни в чём. Вот здесь он измазался в краске, когда красил стены. А вот тут они все вместе отмечают Новый год. Да, те времена уже не вернуть. Фель вытирал рукавом льющиеся в три ручья слёзы, а Граф лишь улыбался. «И всё-таки он даже слишком хладнокровный. Интересно, его вообще что-нибудь может растрогать?» — Серафим вернулся в комнату и ещё раз примерил свой костюм. На следующий день юноша получил ответ на свой вопрос. Когда молодожёны обменивались кольцами, даже вечно серьёзный Граф не смог сдержать эмоций.

В тот день гуляло всё агентство. Каждый человек чувствовал себя участником большого события в жизни не только двух людей, но и всего агентства. «Наверно, теперь оба основателя станут немного мягче, и следующий месяц пройдёт без сложных заданий» — так думали агенты. «Как бы не так» — думал Граф — «Устрою-ка я экзамен». И ведь устроил. На следующий день было объявлено, что экзамен пройдёт в несколько этапов, о которых сообщат позже.

— Ну вот и всё, — Кот сидел в своём кабинете и смотрел на их единственное совместное фото, — вы обязательно сдадите. Я в вас верю. Знать бы, куда вы пойдёте после него. Хотя это не важно. Важно, что вы уже стали прекрасными людьми.

Настоящий экзамен

— Ну расскажите, что там будет? — Яхико с самого утра терроризировал то одного, то другого основателя.

— Я тебе в пятитысячный раз говорю, отстань, — Фель сидел за столом, обхватив руками голову, — Тайга, забери его отсюда!

Как только она встала, светловолосый тут же выскочил из кабинета основателей.

— Простите его. Он очень переживает из-за экзамена. Для Яхико это очень важно.

— Как и для Кота, — Фель со скрипом откинулся на спинку стула, — для него ранг «А» был чем-то вроде мечты всей жизни. Честно говоря, не думал, что вы будете хоть немного переживать.

— А кто это тут переживает? — в кабинет вошёл Марек с Серафимом на шее, — пошли лучше мороженку кушать.

— Куда?

— Как куда? В магазин, конечно. Кстати, захватите деньги.

Фель отвлёкся от подготовки экзаменационных листов, и все вместе отправились вниз, прихватив с собой Яхико. В магазинчике «Добрый» знали многих агентов, так как они часто туда забегали. Сам он был чистенький и уютный, а бабушка, которая являлась и кассиром, и уборщицей, и директором, всегда радушно принимала покупателей. Нередко после занятий ребята забегали к ней, чтобы помочь помыть полы или подменить её на кассе.

— О, неужели дети вытащили папашу на улицу?

Фель очень много времени проводил с агентами, поэтому некоторые считали его их отцом. Каждый раз эта глупая ситуация вгоняла его в краску.

— Он не наш папа, — послышалось из отдела с мороженным, — мы же вам говорили.

Дети остались возле холодильника с мороженным, а Фель пошёл покупать продукты по воображаемому списку в голове, попутно выслушивая глупые шутки Марека про «многодетного отца». В один момент всё стихло. Дети перестали доказывать друг другу, какое мороженное вкуснее. Владелица больше не трещала по телефону за кассой. Остальных посетителей тоже не было слышно. Один только Марек продолжал «отжигать».

— Шшш, — Фель прислушался, — слышишь?

— Нет.

— Я тоже. Подозрительно.

Оба шаг за шагом осмотрели несколько отделов и вышли к кассе. За ней сидела бледная бабушка, а прямо перед ней стоял мужчина то ли с самодельным ружьём, то ли с обрезанным дробовиком.

— Вот так, а теперь медленно положи деньги в пакет, — от его противного шипения мурашки пробежали по спине.

Но даже не это заставило Феля испугаться. Он увидел, что вся его бравая троица сидит в десяти метрах и постоянно поглядывает на грабителя. «Не дай бог эти чертята что-то выкинут. Я их потом сам прибью» — основатель бегал глазами по магазину — «Если бы только его кто-нибудь отвлёк». Он повернулся к Мареку, но того уже и след простыл. Уже через секунду агенты с трёх разных сторон принялись закидывать бедолагу всем, что подвернулось под руку. Банки кофе, консервы или бутылка вина — что-то из этого прилетело ему в голову, ненадолго оглушив. А тут уже и Марек подбежал и одним ядерным ударом ноги в челюсть отправил его отдыхать. Теперь было сложно определить, кто из них защищался, а кто нападал.

— Теряешь хватку, папаша.

Марек смеялся как будто ничего и не случилось. Прямо сама беспечность. Фель выдохнул и только сейчас ощутил, как сильно бьётся его сердце. Он бы не простил себе, если бы что-то случилось с детьми. А вот агентам было как-то всё равно на то, что с ними что-то могло случится. Они где-то нашли стяжки и связали ими грабителя. Хотя Серафим считал это лишним — уж слишком сильно приложился Марек.

— Давайте возьмём три эскимо и не будем спорить, — Тайга пыталась примирить братьев, которые уже давно забыли про эту историю и возобновили спор насчёт мороженного.

— Но «Ёжик» же вкуснее, тем более он с орешками.

— Зато эскимо больше.

Фель к этому моменту уже осознал всё произошедшее. Марек вызвал полицию, и через пятнадцать минут его и агентов, доедающих уже вторую порцию эскимо, опрашивали опера. Видели бы вы их лица, когда владелица рассказала, что дети сыграли далеко не последнюю роль в задержании.

— Нам бы таких ребят побольше. Мы из вас классных профессионалов сделаем. У нас и зарплаты получше, а то что вы за копейки работаете.

— Ага, видели мы, какие у вас «классные профессионалы» работают, — Серафим вспомнил случай с пропавшим мальчиком, — нет уж, мне религия не позволяет идти работать к вам. Мне и здесь хорошо. Лучше уж помогать людям за копейки, чем бездельничать за приличные деньги.

Марек рассмеялся, а Фель испытал такую гордость за своих воспитанников, что ему даже не захотелось поругать Серафима за колкости в адрес полиции. Теперь помимо рвения делать мир лучше у них сформировалась ещё и преданность агентству. Этого он совсем не ожидал. Ему и Графу собственно было без разницы, как и за какую организацию их агенты будут помогать людям, но бонус в виде желания работать именно здесь им очень понравился.

Графа, кстати, совсем не удивил поступок детей. Он просто улыбнулся и поинтересовался, на какую сумму ребята разнесли товаров.

— Вообще на двадцать тысяч, но нам их простили.

— Вот видишь, как хорошо получилось. И надо же было такому случится! Ты ведь понимаешь, что теперь нужно сделать?

— Угу, я уже всё подготовил.

— Какие же у них всё-таки похожие судьбы.

Оба основателя открыли конверт и одобрительно кивнули. Намечается что-то очень интересное, но это будет только завтра, а пока Граф продолжил заполнять экзаменационные листы.

Альфа

В ту ночь, наверно, ни один агент ниже ранга «B» не смог уснуть. Нервишки шалили, рисуя то картину долгожданного триумфа, то полного позора. Кто-то тратил часы ночи на основательную зубрёжку теории, кто-то лишь поверхностно прочитал записи в тетради, а некоторые предпочитали покричать в окошко «Халява приди» и засесть за какой-нибудь роман.

Наши же герои решили устроить квест с наказаниями. Один задавал вопрос, другой отвечал. Если ответ был верный, то ход переходил к нему, если же нет, проигравший получал два болезненный щелбана.

— Скольким агентам ниже ранга «B» в этом году доверили дежурство без куратора?

— Трём.

— Правильно. Теперь Тайга спрашивает у Яхико.

— Сколько всего агентов получали ранг «B» и выше?

— Эм, сейчас, вот-вот на языке вертится, — он так усердно думал, что ещё чуть-чуть и на его висках запульсировали бы вены, — ну, ранг «А» есть только у Кота, а вот ранг «B»… ну пусть будет пятьдесят.

— А вот и неправильно, — два звонких щелчка прилетело в его уже красный лоб, — но ты был близко. Правильный ответ — пятьдесят семь.

— Да что ж такое?! Вы специально мне такие сложные вопросы задаёте. Каждый из нас знает, сколько агентов отправляли дежурить одних, потому что это были мы и только мы! Можно что-нибудь полегче?

— Хорошо. Тогда вот такой вопрос — как звали единственного человека, который получил ранг «B+»?

Яхико ещё сильнее стал вспоминать теорию. Серафим лишь ехидно посматривал на братца. Он-то знал, что такого не существует.

— Ой всё, сдаюсь.

— Его звали Альфа. Говорят, он просто исчез и всё. Девушки постарше обсуждали его в бухгалтерии, когда я помогала.

У умника отпала челюсть. Неужели есть кто-то настолько загадочный, и он не знает о таком. Какой ужас! Нужно обязательно спросить основателей.

— А что ещё про него говорят?

— Я слышала, что он был очень близок к директорам, и они очень болезненно переживали его исчезновение.

— Ну всё, у меня уже лоб болит. Давайте ложиться. Спать осталось четыре часа.

Серафим смог задремать лишь к самому подъёму. «Загадочный тип близкий к основателям просто так исчез — чёрт, звучит как неизданная часть книги Артура Конана Дойла. Неудобно будет в лоб спрашивать Графа или Феля, но, кажется, я о нём уже слышал, хоть и в другой формулировке» — постепенно мальчик забредал всё дальше и дальше в самые тёмные и тихие уголки своих чертогов разума. Его это успокоило, но тут раздался звонок будильника. «Дззззынь» — тысячи молоточков били прямо по барабанным перепонкам.

— Рота, подъём! — голос Графа легко заглушил будильник, — У вас сегодня важный день.

— Можно ещё пять минуточек?

— Никаких «пять минуточек». Общее собрание через полчаса. Постарайтесь к этому времени выглядеть не как вискача.

— Кто?

— Потом посмотришь.

Хоть с Серафимом пришлось повозиться (и даже силой стянуть его с кровати), но уже через двадцать минут чистое и прилизанное трио агентов красовалось в первых рядах на площади перед агентством.

— Сейчас настало время проверить на что вы способны. Вы совершенствовали свои умственные и физические навыки. Также многие из вас активно принимали участие и в жизни агентства. Кому-то мы позволили патрулировать улицы, кто-то помогал с архивами, некоторых мы отправляли на стажировку в администрацию. Радуясь победам и преодолевая трудности, вы неуклонно росли над собой, становясь лучшими версиями себя. Теперь мы даём вам возможность сравнить себя с другими и понять, на каком из этапов каждый из вас. Я верю, что все без исключения покажут свой максимум. — раздались овации агентов, — Также мы не могли упустить из вида, что некоторые из вас проявили себя больше остальных. Будет справедливо наградить их за это. Думаю, лучше это сделают их учителя.

— Серафим, Яхико и Тайга. Вы попали к нам ещё совсем зелёными и неопытными, но уже рвались показать, на что вы способны. Тогда я подумал «Чёрт, эти ребята явно станут лучше, чем мы». И вы стали. Каждый из вас день за днём выходил за рамки своих возможностей и становился лучше.

— Мы очень рады тому, что мы были учителями таких талантов. За четыре года в агентстве вы не раз вписывали свои имена в его историю. Вот и сейчас рухнула ещё одна довольно высокая, а для некоторых невозможная планка. Мы рады вручить вам эти значки ранга «А». С этого дня вы самые молодые агенты, которые получили этот ранг. До вас его имел лишь Кот.

В детях смешалось множество чувств. Слезинки то ли гордости, то ли благодарности проступили на детских личиках. Они совсем не ожидали, что их проделки будут достойны награды. Они ведь столько раз заставляли учителей и основателей волноваться.

— Серафим не только нашёл, но и уговорил мальчика добровольно вернуться домой. Помощь Тайги в архиве и бухгалтерии очень трудно описать словами. Как не скажи, всё получается слишком мало. А Яхико стал тем, кто предложил попробовать задержать грабителя и тем самым, возможно, спас человека. Даже если вам кажется, что этого мало, то мы уверены в обратном.

— Вас поймут, если позже вы захотите уйти, но знайте, что в агентстве «EAL» вам всегда рады.

— Мы не хотим уходить.

— Да, агентство наш дом.

Коту стало намного легче. Неожиданно зачесался нос, и глаза стали влажными. И всё же он не захотел показывать слёз.

— Тогда ждём от вас новых достижений.

Ребята тут же собрались. Ведь если Кот не плачет, значит агентам ранга «А» не пристало плакать на глазах у всех. Основатели прикрепили каждому по белому значку и стали объяснять правила экзамена остальным. После завершения мероприятия все разошлись по своим делам. Фель и Серафим вернулись в кабинет.

— Ты ведь чего-то хотел, да?

— «Пока кто-то вешает ярлыки, «бесчувственные» страдают больше всех, «предатели» и «монстры» спасают людей, а «неудачники» умирают героями. Но да это неважно, ведь так?». Когда я ещё жил в той заброшке, мне очень понравилась эта цитата. Позже я стал замечать сходства почерка на бумагах и на той стене. Теперь всё очевидно. Это ведь вы написали? — Фель кивнул, — тогда я подумал, что это не просто слова, вырванные из книги или фильма. Четыре героя. Четыре ярлыка. Но у меня не хватало имён. И вот сейчас, кажется, я всё понял. «Бесчувственный» — это Граф. Он ведь очень редко показывает свои истинные чувства. «Монстр» — это Марек. Его методы и правда кажутся очень жестокими. А дальше я стал думать. Вы не можете быть «неудачником», потому что вы всё ещё живы. Значит вы «предатель». И вот вчера Тайга рассказала, что в агентстве был человек по имени Альфа, который просто исчез. Вот и всё. Пазл сошёлся. Я прав?

— Да.

— Почему вас называли предателем и что случилось с Альфой? Вы никогда не рассказывали о нём.

— Начнём с того, что не о нём, а о ней. Альфа это девушка. Увы, я не могу пока рассказать больше. Ты получил ранг «А», и перед тобой открылись несколько дверей секретов агентства. Ты войдёшь в них, но чуть позже.

— Но…

— Прости, мой мальчик, — Фель приобнял его, — ещё рано. Просто подожди. И не стоит говорить Графу, хорошо?

— Хорошо.

— Вот и умница. А сейчас иди и передай Фило, что она была абсолютно неправа. Это не ты близок к гениям, это им ещё нужно постараться, чтобы догнать тебя.

Насколько Фель был восхищён Серафимом, настолько ему не хотелось вспоминать и уж тем более рассказывать об Альфе. Но когда-нибудь это придётся сделать. При одной мысли о ней в животе начинало сдавливать какое-то чувство, которое поднималось выше и останавливалось в горле. «А смогу ли я рассказать ему? Может, просто что-нибудь соврать?» — голова разрывалась от внутренних противоречий и нежелания вспоминать прошлое. В конце он не выдержал и, с силой ударив по столу, ушёл домой. Уже лёжа в кровати, он принял решение рассказать всё как есть. Но не сейчас. Понадобится ещё немного времени, чтобы подобрать слова, но он обязательно всё расскажет. Обязательно.

Еще почитать:

Воспоминания о тебе — Моё последнее письмо тебе.

Миссия: Спаси любовь — Ты кто?

Черри Чарм

Гордость мира боевых искусств — Глава 7. Враг моего врага мой друг