Жизнь это постоянный выбор

У нас редко можно познакомиться на улице с человеком, который интересен, как личность. Это не Манхеттен, где обитают незаурядные люди со всей планеты. Здесь личностей очень мало.

Человека требовательного к себе и к другим надо обслуживать под его запросы. Его запросы не вписываются в систему максимальной прибыли. В том числе и запросы на обслуживание в торговле. В деньгах гиганты торговли на компромисс не идут — бери, что предлагают, мы тебе дадим скидку, поэтому сервиса, как такового нет, раздача пайков за умеренную плату.

Частое посещение гигантского гастронома меняет внутренний облик человека. Это гигантский муравейник, но муравьи не тянут в него для общего блага, а наоборот, тянут из него для личного желудка. Экономическая целесообразность есть, а человеческой нет.

Власти поощряют гигантоманию в потреблении, так как налогообложение больших структур обходится дешевле. Одно дело выколотить правдивые декларации с мелких бизнесов, у которых много льгот, другое дело раз договориться о компромиссе с главной конторой гиганта. В муравейнике платишь за упаковку, а не за сервис. Тебя обслуживают либо уставший кассир, либо компьютерные весы и надо стоять в очереди.

Такое обслуживание может и удобно, но безнравственно. Человек не выбирает, а берёт уже кем то выбранное и расфасованное. Вырабатывается привычка брать, что дают. Могут дать больше или меньше, могут дать одно или другое, а потом раз в четыре года предложат выбрать Президента из того, кто у них есть. Как фарш покупаешь с минимальным осмыслением, так и галочку в бюллетене проставляешь.

Телевизор и супермаркет вырабатывают рефлексы потребления материально и духовного ассортимента с минимальным осмыслением. Сломать эту систему можно только через вымирание или дефолт.

Очереди нет ночью, но не ходить же после полуночи среди стеллажей, как в городской библиотеке, где эхом отдаются твои шаги. Обслуживать тебя будут те же весы.

В очереди никто не разговаривает друг с другом, это не принято, все уткнулись в свои смартфоны. Теперь друг человека не собака, а смартфон.

Вот и едешь поговорить с частниками и с фермерами. С продавцом наемным разговаривать не о чем. Я особенно это тяжело воспринимаю, так как прожил в Бруклине треть своей жизни и привык к общению. На нашей торговой улице были магазины выходцев от Норвегии до Индии. Все маркитанты приветливые, тебя знают и помнят твои предпочтения. А тут ходишь, как зомби. Люди, которые безразличны сами к себе и к себе подобным, скорее высшие гуманоиды, чем личности.

иллюстрация взята из открытой сети