Зелёная калитка. Мари.

Отсылаю пытливому Sluice

С удовольствием и почтением

Сон это неоцененная роскошь. Это понимаешь, когда сон не идет. Значит пора ехать. Я шел по проселочной дороге прочь от сельского кладбища. Давно я здесь не был. Все так же шепчет под ветром надо мною молодая листва, все также неистово поют птахи. Все было, как и когда-то прежде. Только деревья стали немного массивнее, а некоторых уже и нет. Дорога выходила к сельскому общественному саду. Я шел вдоль изгороди, выкрашенной всё в тот же белесо-голубоватый цвет, что и всегда. Завидное постоянство. О, Мари. Сколько было переговорено. Подруга дней моих былых. Сколько открытий. Сколько трепета, сколько признаний и планов. Ничему не суждено было сбыться. Её нашли около дороги с разбитой головой. По всей видимости, грузовик сбил ее. Так и не нашли виновника. Да и к чему это теперь? Время от времени я приезжал в село, присматривал за могилой, скорее присматривал за собой, выпивал в уютном крошечном пабе с местной публикой, где всегда было тесно. Тесно, тепло и уютно. Изгородь кончилась, пошли жердины набитые на колья. Я был в подавленном настроении. С каждым годом я все больше ощущал глубину одиночества, невозможность сблизиться с кем бы то ни было. Мне нужна была только она, только Мари. Её не было. Показалась среди жердин, между двумя потемневшими столбами свежевыкрашенная зеленая калитка. Я дотронулся, краска стало быть высохла. Легкий запах краски говорил о том, что красили калитку совсем недавно. Я машинально подергал ее рукой, она была открыта, и я прошел в сад. Уже вечерело. Итак, я свернул с дороги , дороги Мари, как прозвали этот маршрут местные сельские острословы. Слишком я постоянен в своих маршрутах, и в своих пьяных вечерних разговорах. А теперь вот, теперь я в саду. В детстве я облазил этот сад вдоль и поперек. Но сейчас не понимал, где нахожусь, необычное расположение фруктовых деревьев, высокая трава, я блуждал в незнакомом месте. А тоска все больше и больше одолевала мною. Обычно это лечилось в пабе, но вот сегодня я свернул не туда. Как же мне было горько жить без Мари, она забрала все ключи от моего рая. Ничто не радовало меня с тех пор в этом мире, ни активная работа, ни нагрузки, ни длительные путешествия в командировках. Все это было механикой. Механикой без всякого смысла и всякого желания. Но надо было жить, чтобы банально приносить пользу людям. По возможности делать жизнь лучше. Для других. Я не претендую на лавры победителя. Хотя многого добился со времени моей утраты. Вот, в тени могучей яблони, старая скамейка. Врытая слишком давно. Почерневшие от времени ножки. На ней кто-то сидит. Ко мне спиной. Странное чувство. Я как-будто не могу пошевелиться, хотя продолжаю медленно обходить скамейку, чтобы увидеть лицо очаровательной девушки. Или женщины. Или, что уж, молодцеватой бабушки. Со спины не угадать в вечернем сумраке. Я поворачиваюсь к ней лицом. Мари.! Без сил я опускаюсь на скамейку рядом с ней. Мои руки крепко сжимают ее холодные сухие ладошки. Возможно ли это? Когда счастлив, то сумасшествие принимается за чистую монету. Я молчу. Я не в силах сказать ни единого слова. Я молчу. И смотрю на её лицо. Оно такое же молодое, как тогда, как будто призрак, а может и призрак, снизошел ко мне с небес. Да-да, именно с небес. И  я молчу. Она подняла на меня взгляд. Затем отвела. Затем снова на меня посмотрела. И снова опустила взгляд. Затем посмотрела долго и вызывающе.

— Ты скучал без меня ? 

— Да, да, я как и не жил без тебя. Как это возможно ?

Она молчала. А мне было всё равно всё ясно, понятно и хорошо. Я не спрашивал себя, в состоянии ли буду теперь осуществлять хоть какую то осознанную деятельность, вообще где я, кто я, мне было до того чудесно, что я готов был идти за ней куда угодно. И я сказал это.

— Милая, я готов воссоединиться с тобой. На веки вечные, и далее.

Она нежно рассмеялась, как умела только она,

— Дурачок, мне не нужны твои клятвы. Нам достаточно и так просто посидеть рядом друг с другом, для начала. Я скучала по тебе.

— А где ты была ?

— Не задавай вопросов. Достаточно и того, что сегодня восхитительно нежный вечер.

  Вечер действительно был чудесен. Лепестки цветущей яблони источали невообразимый аромат. Где-то невдалеке соловей уже пробовал свои первые вечерние трели. Было немного свежо, но я, как сказать, не чувствовал этого, в какой-то мере я потерял способность чувствовать внешнее.

— Сама судьба нас свела, любимая, как ты ?

— Ты первый отвечай, встретил ли ты другую, и поди и дети уже взрослые.

— Нет. Нет ! После тебя я утратил всякий интерес к жизни! Как ни старался. Никого, никого. А вот теперь вновь, вновь нашел тебя, и себя, ясноглазая моя Мари. Определенно я уже не вернусь в тот мир пустоты.

— Не говори глупостей. Ты лучше приходи ко мне почаще, калитка будет всегда открытой.

И так мы щебетали еще очень-очень долго, ничего конкретного. Просто слова. Которые лились, как слезы из глаз. Я вновь и вновь признавался ей в любви, гладил ее крепкую, пушистую голову, потрогал ее нос, поцеловал в щеку. Она не возражала. И звонко смеялась.  Потом она погруснела.

— Мне пора.

— Как?

— Я не могу подолгу оставаться. Во всяком случае сейчас. Это не ты. Это связано со временем.

— Я порву любое время.

— Не здешним временем. – она грустно и немного виновато улыбнулась — Там, в другом мире, есть другое время. И тут важно совпадение, — ее лицо посерьезнело, — Совпадение требует определенных обстоятельств, которые не позволяют надолго  переходить. Это все так зыбко. Это только начало.

— Ты так загадочна и я поверю каждому  твоему слову. Лишь бы ты не уходила.

— Я не уйду. Уйти должен ты. Это нужно для моей, нашей безопасности. Ты же ведь не хочешь себе и мне сделать плохо, навредить.

— Ты с ума сошла. Только ты. Только это важно.

— Тогда вставай и беги. Беги что есть сил. К зеленой калитке. Не оборачиваясь.

— Я не могу. Я и рад бы, да ноги меня не слушаются.

— Ты уж постарайся, хотя бы маленькими шажками.

И она поцеловала меня в лоб.

— Мы еще встретимся, только распознай зеленую калитку.

И я пошел. Не оглядываясь. Умиротворенный. Послушный. Твёрдо уверовав в скорую встречу. Она всегда умела убеждать, меня уж во всяком случае.

    Нашли меня утром, около пруда, с разбитой головой, видать я где-то споткнулся и хорошо видимо приложился головой о что-то твёрдое. После того, как жена молочника перевязала мне рану на голове широким бинтом, я тот час бросился к сельскому саду. Я обошел три раза его. Нигде не было ни жердин, ни той зеленой калитки, всюду ровный бледно-голубой заборчик. К вечеру я изрядно надрался в пабе. Говорят, ревел как бык, про какой-то забор и какую-то калитку, про Мари. Наутро я опять направился к кладбищу, просидел на её могиле до обеда, опять обошел весь общественный сад снаружи, зашел, и изнутри его весь облазил, все было знакомо, как в юности, но нигде не было даже намека на ту яблоню, под которой мы сидели.  Теперь я жду. И осматриваю любые заборы. Я стал специалистом по заборам. И нигде нет той зеленой калитки. Что я сделал не так ? Возможно, мне нельзя было, напившись, в пабе всем рассказывать невероятные бредни. А может, я недостаточно быстро вышел за калитку и как-то навредил ей, ведь она сказала, бежать что есть мочи. А я шел на ватных ногах без должного старания. Но я ведь не оглянулся. А ведь это самое важное. Да-да, с самых детских пор, с Орфея и Эвридики, я заучил это правило назубок. Чтоб встретиться вновь. И я жду. Жду той самой, этой встречи. Моя жизнь теперь полна смысла. Я ищу зеленую калитку. Калитку в тот мир, где я буду счастлив.