Глава 14

Я проснулся раньше Анны, примерно за час до восхода солнца. Все тело ломило, то и дело бросало в жар, я старался не шевелиться, чтобы не разбудить ее. Никогда в жизни мне не приходилось терпеть зуд, не имея возможности от души расчесать это место. Нога так ужасно чесалась – я даже несколько раз потряс ею, чтобы прекратить эту муку, но под конец, когда ничего не вышло, просто плюнул и дотянулся рукой.

Валяться в кровати и вновь наблюдать за этой девчонкой, как ее кудряшки подрагивают от дыхания сродни для меня смотреть сопливую мелодраму и умиляться происходящему. Только теперь в роли главного героя выступал я сам. Примерно через полчаса Ана поерзала на месте и что-то промычала. Я решил прикрыть глаза, чтобы прислушаться к ее дальнейшим действиям.

Тихое шуршание простыни, колебания на кровати и топот босых ног по полу заставил насторожиться. Я слегка приоткрыл глаза, стараясь что-то разглядеть сквозь ресницы. Ана надела мою футболку, тихонько подобрала свое платье, кеды и направлялась к двери, даже не обернувшись.

— Вот так просто уйдешь и даже ничего не скажешь?

Она застыла, затем глубоко вздохнула и развернулась.

— Я думала, ты спишь, – пожав плечами, ответила она.

— Ты не ответила на мой вопрос, Ана.

— Что ты хочешь услышать от меня, Иан? – повышая тон, Ана развела руки в стороны, обронив все вещи.

— Почему ты так себя ведешь? Объясни, что вообще с тобой происходит? То ты отталкиваешь меня – держишь на расстоянии, то касаешься меня так, будто влюбилась по уши и ждешь большего, – выпалил я, заваливая ее вопросами, на которые наверняка сам знал ответ.

— Ты хочешь услышать, что я запуталась в собственных чувствах? – едва сдерживая слезы, беспокойно спросила она. — Да, Иан, я понятия не имею, что чувствую к тебе и даже если чувствую, то как должна на все это реагировать!? Я запуталась.

Ана быстро подняла разбросанные вещи и без любых объяснений почти повернула ручку двери, готовясь избежать этого разговора побегом из моего номера. Я соскакиваю с кровати, но неуклюже запутываюсь в шелковой простыне и падаю на пол.

— Вот черт! – прокричал я, больно ударяясь бедром о край кровати.

Готов поклясться, что Ана в не меньшем шоке от моей неосторожности, но она начинает громко хохотать, изредка похрюкивая. Мне становится неловко. Еще недавно она была готова залить все вокруг слезами, а теперь смеется так, будто я похож на клоуна в детском саду.

— Может, прекратишь смеяться и поможешь мне подняться?

— Ну, уж нет, ты же без моей помощи свалился, значит, сам и поднимешься, – Ана не прекращала хохотать. Как только у нее живот не лопнул?

— Вот же чертовка, ты далеко не уходи, я доберусь до тебя, как только встану на ноги, – пригрозил я. — Можешь не сомневаться, дорогая.

***

Утренняя духота и испепеляющее солнце сменилось проливным дождем и пасмурным небом. Мы расплатились за завтрак в отеле и вновь вернулись на прямую, полупустую трассу.

Крупные капли со стуком разбивались о лобовое стекло «Мустанга», создавая иллюзию игры на барабанах. Эдриан больше не упоминал в разговорах о случившемся этим утром. Я бы тоже злилась на его месте, ведь нужно иметь железную нервную систему, чтобы терпеть подобное поведение. Мне самой стало дурно от своего раннего побега, я даже не понимаю, почему решила уйти из номера, даже не разбудив его. Все это время я чувствовала себя легкомысленной девчонкой, которая сбегает после единственной проведенной вместе ночи, даже не оставив записки.

Мне все никак не удавалось поудобнее расположиться на узком сидении, чтобы избавиться от неприятной боли в мышцах. После случившегося ночью, у меня побаливала голова, но, несмотря на этот недуг, я испытала просто непередаваемые ощущения. Внутри все шло кувырком.

После десятка несчастных попыток, я все же смогла найти подходящую позу и расслабиться. Из-за дождя и усилившегося ветра радио совсем перестало работать. Жуткие помехи отбивали всякое желание слушать что-то помимо льющегося дождя за окном.

— Больше не приходили сообщения? Ну, от Кэт? – будто с опаской, спросил Иан.

— Нет, не знаю, – я не проверяла свой мобильник с того самого случая на мосту.

С трудом отыскав телефон в груде спутанной одежды на заднем сидении, я первым делом проверила голосовую почту – там пусто. Папа прислал несколько сообщений, где признался, что жутко волнуется из-за моего исчезновения; парочка эсемэс от Кристины с просьбами перезвонить и десять штук от Пола – пытался вывести меня на контакт для разговора об Эдриане.

Телефон негромко пискнул.

[11:00] Неизвестный абонент: Я тут.

Я в панике обернулась по сторонам. Полупрозрачный силуэт сестры по-человечески расположился на заднем сидении.

— Ана? – Иан тоже обернулся.

— Она тут, – ответила я, чувствуя, как сердце подкатывает к горлу.

— Ты о чем? – не понимал он.

— Кэти, она тут – сидит сзади.

Эдриан с испуганным выражением лица осмотрел салон и помотал головой из стороны в сторону, будто хотел избавиться от назойливой мухи.

— Но как она это делает? Почему я ее не вижу?

Я пожала плечами, не менее напуганная от происходящего, и обернулась к сестре. Она улыбнулась, но получилось как-то не очень.

[11:05] Неизвестный абонент: Ана мой якорь, я в буквальном смысле цепляюсь за ее эмоции, за совместные воспоминания. Чем дальше вы становитесь от дома, тем тяжелее мне удерживать эту связь.

Я прочла текст вслух. Силуэт Кэти стал чуточку бледнее, изредка мигал, как лампочка. Сестра напоминала мне энергию – то, что существует, но нельзя потрогать. Иан немного помолчал и задал вопрос:

— Так умеют все умершие? Ну, приходить в роли призраков или видений?

[11:11] Неизвестный абонент: Не знаю, я весь последний год старалась хоть как-то связаться с сестрой, вышло только сейчас. Может, вся фишка в привязанности и сильной взаимосвязи. Я не представляю, как это работает.

— Ты можешь влиять на энергию? – спросила я.

Эдриан совсем сник, нахмурил брови, сильно сжал руками руль и уставился на дворники.

[11:13] Неизвестный абонент: Не на всю, по крайней мере, не проверяла. Ты сама видела, как я игралась со светом «улыбающийся смайлик».

— Может, поделишься тем, что она тебе ответила?

— Ничего важного, просто подтвердила мои предположения, – ответила я.

Следующий вопрос я не решилась задать вслух.

[11:20] Я: Может, ты мне объяснишь, зачем я сорвалась с места, чтобы проехать две тысячи километров в незнакомый город?

Эдриан сделал еще одну остановку около дорожного указателя – парковка. Он заглушил «Мустанг» и приоткрыл свое окно, впуская в салон свежесть. Я сделала глубокий вдох.

[11:28] Неизвестный абонент: Я знала, что ты задашь мне этот вопрос.

Я обернулась, чтобы еще раз взглянуть на сестру, но ее и след простыл.

— Черт! – выпалила я.

— Что-то случилось, Ана?

Иан повернулся ко мне, без всяких колебаний подхватил мою руку и крепко сжал.

— Кэти сбежала! – чуть спокойней выкрикнула я. — Это даже смешно, она просто испарилась, не ответив на мой вопрос.

От безысходности я со всей силы ударила ногой по приборной панели. Из глаз посыпались искры.

— Неужели так сложно объяснить, зачем мне нужно в этот чертов Хилтон! Но она, как самая последняя трусиха сбежала! Я раздражена.

— Успокойся, пожалуйста, – полушепотом проговорил Иан, притягивая мое лицо к своему. — Прекрати раздувать из мухи слона, в конце концов, мы проехали больше половины пути, назад уже не вернешься.

— Кажется, ты мне соврал, когда убеждал, что психоанализ не твой профиль, – усмехалась я.

Мужчина активно помотал головой из стороны в сторону.

— Уверен?

— Абсолютно, – подтвердил Иан.

Он поцеловал меня. Порой начинает казаться, что этот человек ходячее успокоительное для таких же неуравновешенных, как я. Я чувствую, как раздражение сменяется тревогой, затем спокойствием и полным удовлетворением.

— Ненавижу тебя, – буркнула я.

— Ты же знаешь, что это неправда.

— Почему ты так уверен, что я не чувствую к тебе именно этого?

Иан еще раз чмокнул меня в губы и ответил:

— Я не буду отрицать, что ты не питаешь этого чувства, но все же, я тебе нравлюсь.

Дождь давно кончился, лишь оставил после себя приятную прохладу и ясное небо. Дело постепенно шло к ночи, когда отовсюду слышался стрекот насекомых и пение птиц. Эдриан зарекся больше не останавливаться по пустякам, чтобы быстрее добраться до места, но все кардинально изменилось. «Мустанг» напоследок громко прокряхтел и затих. Иан вышел из машины, прошел к моей двери, распахивая ее как можно шире. Я недоуменно уставилась в окно.

— Я знаю, обещал никаких больше остановок, но ты должна это увидеть, – восторженно отчеканил Иан.

— Надеюсь, тебя вынудил остановиться внезапный метеоритный дождь, да еще и черт знает, где, – усмехнулась я.

— Сомневаюсь, что такое вообще возможно встретить в этих краях.

— Отлично, значит, это точно должно оправдать мои ожидания, – я выбралась из машины.

Легкая прохлада коснулась каждой части тела. По коже пробежались мурашки. Едва заметные волоски на руках встали дыбом, я вздрогнула.

Пока Иан копался в багажнике «Мустанга», я обхватила себя за плечи и сделала несколько шагов вперед. Несмотря на летний месяц, день потихоньку убывает с каждым разом все быстрее и быстрее. Писклявые комары-кровопийцы налетели отовсюду, как акулы на кровь.

— Может, ускоришься? – повышая голос, спросила я. — Эти кровопийцы скоро превратят меня в один большой обескровленный стейк.

Эдриан тихонько усмехнулся.

— Так боишься быть съеденной насекомыми?

— Я не хочу ходить последующую неделю и чесаться, как прокаженная, – фыркнула я.

— Я не позволю, – тихий гравий захрустел под ногами. — Сейчас будет не так свежо, – Иан накрыл меня клетчатым пледом.

— Так по-джентельменски, – от мимолетного проявления заботы перехватило дыхание. Давненько я не испытывала ничего подобного.

— Если ты считаешь элементарную заботу поступком самого настоящего джентльмена, то я готов делать это чаще, – он улыбнулся, тем самым визуально расширил и без того широкий подбородок.

— Просто сказала, что думаю, – поспешила исправиться я.

Он аккуратно взял меня за руку, смахнул надоедливые прядки с лица, осторожно забрал их за уши и повел дальше. Насыпной гравий громко похрустывал под ногами, я старалась шагать тише, но от этого становилось только хуже.

Шаг за шагом в темноту впереди нас. Я обернулась, чтобы примерно проследить, как далеко мы зашли – одинокие зрачки фар «Мустанга» напоминали кошачьи глаза.

— Долго еще?

Эти несчастные кровопийцы уже начинают надоедать. В некоторых местах мое запястье уже начало чесаться, а, может, это всего лишь моя паранойя. Ненавижу насекомых, особенно комаров.

— Ты взрослая девочка, Ана, а ноешь, будто маленький ребенок, – Иан быстро прошагал вперед меня, затем остановился и уперся руками в бока. — Просто взгляни наверх.

Я нехотя подняла голову, сильнее натягивая плед на плечи, чтобы тот не скатился. Темно-синее небо, будто несколько сотен раз было проткнуто в самых разных местах. Куда ни глянь везде белые светящиеся точки – целая россыпь микроскопических бриллиантов.

— Здорово!

Я крутила и крутила головой из стороны в сторону, задирая ее все выше, чтобы рассмотреть каждый участок неба. Потрясающе! Никогда не видела ничего подобного. Жалкая крупица над каньоном «Шейди» меркла по сравнению с этой картиной над нашими головами. Рука тянулась вверх, пытаясь нащупать хоть единственную сияющую звездочку, но, в конце концов, лишь натыкалась на воздух.

Отходила все дальше – то влево пару шагов, то вправо несколько, даже не заметила, как наткнулась на Эдриана. Кончик моего носа почти соприкоснулся с тонкой тканью летней футболки.

— Голова кружится? – ухватив меня за плечи, встревожился он.

— Нет, – возразила я, прекрасно понимая, что вот-вот закружится от увиденного.

Я сделала глубокий вдох, ненадолго задержав воздух в легких, быстро-быстро поморгала и радостно встрепенулась, когда смогла различить среди сотен тысяч самое узнаваемое созвездие.

— Гляди, – возбужденно крикнула я, тыкая пальцем в северную часть неба. — Видишь, вон те семь звезд в форме большого ковша?

— Вижу, – ответил Иан, приобняв меня за плечи.

— «Большая Медведица», значит, неподалеку есть малая, – уточнила я.

Радость переполняла меня, будто самого счастливого ребенка, получившего в подарок плюшевого медвежонка.

— Нашел.

— Где?

Я приготовилась напрячь свое зрение так сильно, насколько это вообще возможно, чтобы разглядеть небольшой ковш.

— Ну, где же? – нетерпеливо спросила я, мотая головой, пытаясь отыскать созвездие.

— Прямо передо мной.

От удивления и банального недоумения я выпучила глаза. Эдриан недолго стоял передо мной с серьезным лицом, какое только могло у него выйти, потому тут же прыснул со смеху. Он задорно чмокнул мня в макушку.

— Дурак!

Почему-то сейчас в голову пришла сумасшедшая идея – взобраться на крышу машины, чтобы полюбоваться потрясающим видом, не задирая при этом головы. Эдриан не стал возражать, специально подогнал машину поближе. Наверное, со стороны было забавно наблюдать за моими попытками постелить наши футболки на скользкий металл. А еще более забавно, когда я старалась изо всех сил цепляться за едва выступающие места автомобиля, чтобы вскарабкаться наверх.

Иану пришлось придерживать меня за бедра, но и это не помогало. Я провально скользила вниз, с грохотом приземляясь на согнутые ноги.

— Так ты точно не залезешь, – возмутился мужчина.

— Будь у меня крылья, то я бы уж точно не валялась здесь внизу от стыда.

От безысходности на меня нашел смех. Иан скрестил свои ладони так, что одна оказалась поверх другой, вытянул их перед собой и сказал:

— Просто посильнее схватись за меня, я аккуратно подброшу тебя, а ты взберешься.

— Убить меня решил?

— Если бы, – как-то разочарованно ответил он. — Просто доверься мне, дальше насыпного гравия все равно не улетишь.

— Перестань так шутить, идея романтичной обстановки на крыше под звездами больше не кажется мне такой заманчивой, – нервно усмехнулась я, делая два широких шага назад.

— Струсила?

— Разве ты не боишься остаться покалеченным?

— Да ладно тебе, Анастейша.

— Я отказываюсь, лучше буду мучиться от боли в шее завтра утром, чем таким способом попробую оказаться там, – складывая руки под грудью, сказала я.

— Как хочешь, – фыркнул Иан.

Я стащила разбросанную одежду с крыши «Мустанга» и небрежно сложила в багажник. Желание полюбоваться звездами отпало совсем, зато захотелось чего-то более запоминающегося.

— Вместо моего неудачного предложения провести следующие часы до наступающего утра на твоей машине, я хочу, чтобы ты поцеловал меня прямо сейчас.

Эдриан дернул головой, будто ему послышалось.

— Прости, чего ты хочешь? – Левый уголок его губ смешно приподнялся.

Я раздраженно вздохнула и шагнула ему навстречу:

— Не устраивай тут театр, Эдриан. Ты прекрасно слышал мою просьбу, так почему не можешь просто ее выполнять без…

Меня заткнули. Иан накрыл мой рот ладонью, громко шикнув мне в лицо. Я уставилась в его глаза, рассерженно буравя его взглядом. У меня даже что-то возразить не вышло – лишь возбужденно пыхтела в его горячую ладонь и тяжело вздыхала, пытаясь перебороть вселенскую непереносимость к этому мужчине.

— Прекрати балаболить, Анастейша, не обязательно строить длинные заумные фразы, чтобы попросить меня о такой малости.

— Ты не выносим, – я дернула головой в сторону, наконец-то вздохнув воздух.

— А ты трусиха.

— Совсем из ума выжил? – воскликнула я, всплескивая руками.

— Признай это, тебе слишком трудно попросить меня о желаемом, но ты запросто можешь брякнуть такое, что порой мне хочется отвезти тебя в поле и оставить там одну.

— Черт! – Что есть мочи, я выкрикнула единственное, что пришло мне на ум. Вокруг наконец-то стало тихо. Стрекот насекомых затих, а птицы притаились в укромных местах, пока доза адреналина выплескивалась в кровь. — Да, мне трудно попросить тебя о поцелуе, потому что для меня это не просьба сходить в магазин. Чтоб ты понимал – я пыталась научиться целоваться на помидоре!

Иан опешил от моего всплеска эмоций. Брови выгнулись дугой, рот приоткрылся, узкие глаза расширились. Я была готова прямо сейчас убить себя бетонной стеной, как же все запущено на самом деле.

Я нервно ходила из стороны в сторону и безжалостно прикусывала внутреннюю поверхность щек. Болевой порог давно покинул пределы допустимого.

— Я взорвусь, если ты не скажешь, хоть что-нибудь прямо сейчас, Иан, – пригрозила я.

— Честно, мне хочется смеяться и плакать одновременно, Анастейша. Я, пожалуй, просто тебя поцелую на фоне сказанного это будет не так оскорбительно.

— Все шутишь.

Перебирая вспотевшие ладони, я чувствовала нарастающее колебание в животе. Незнакомое чувство билось внутри меня, будто теннисный мяч о сетку. Хотелось расплакаться прямо тут. Я запрокинула голову.

— Только не вздумай плакать, ты же не голову на отсечение мне предоставила.

Если бы. Именно это и чувствую. Стыдно становится от своей же просьбы.

— Забудь об этом, сейчас же, – потребовала я. — Это так унизительно.

Я прикрыла лицо руками, стараясь скрыть противный румянец.

— В этом нет ничего унизительного, просто, постарайся не придавать таким мелочам особой значимости. Говори прямо, не бойся своих желаний.

И снова это идиотское чувство – сеанс у психолога. Состригите мне волосы, если когда-нибудь я начну платить этому мужчине за «ценные» советы. Меня даже не волнует, что внешне я буду походить на нечесаного пуделя.

— Отлично, хватит психологии, просто целуй, – выпалила я.