Языки пламени отражались от дверец автомобиля, беспечно валявшихся на земле. Потрескивание древесины сменялось дикими воплями осиротевших детей и бешеными криками измученных домашних питомцев. Парк полыхал, искрился, словно бенгальский огонь на новый год, и разносил по округе безумие разрушения. На востоке группы беженцев спасались в утопающем от тел метро, а шоссе на западе разрывалось от звуков сирен и гудков машин скорой помощи. Маленький парк в старинной части города превратился в центр хаоса, резиденцию ада на планете.

Каштановые волосы и сажа, укутывающая лицо от подбородка до лба, — все, что видели уходящие в иной мир. Перескакивая от одного островка безопасного пепелища до другого, он пытался найти хоть кого-то, хоть что-то. Обостряя все свои чувства и заглушая непомерное желание бежать без оглядки, самопровозглашённый спаситель искал мольбы к Богу, чтобы стать таковым для несчастных. Но время бесповоротно забирало его возможность прославиться, настигая обуглившихся жертв намного раньше. Оставалась только боль, что взывает не к Богу, а к Дьяволу. И последнему нравится, ибо он сейчас здесь, хохочет, аккомпанируя тираде звуков, накрывших старинный район с головой. Его можно услышать, когда конец уже близок, но спасатель не хочет верить, не хочет остановиться и прислушаться. Пламя, ползущее и овивающее ногу словно опасный питон, не давало о себе знать никак, кроме запаха горелого мяса. Боль ушла, желание прославиться стало сильнее, тщеславное и самонадеянное, глупое и бесполезное, болезненное. Покрытый сажей парень уже не сможет ничего никому доказать, не смотря на непоколебимое желание совершить обратное. Тело вспыхивает, обугленные куски газеты, бывший во внешнем кармане некогда голубой рубашки, подхватываются ветром и тянутся к воцарившейся на небе серебряной луне. Возникает последний вопль, который стихает быстро, слишком быстро. Смерть пришла за ним, часы пробили двенадцать, и город погрузился во тьму.

В кармане куртки протяжно вибрирует телефон, не давая возможность забыть о нем. Небо покрывают громадные лишенные цвета тучи, закрывающие золотой диск от людей. Ветер, прохладный и освежающий, раскачивает ставни единственного окна в маленькой комнатушке. В отражении его видна кровать со спящим человеком. Он укутан с головы до пяток в сиреневого цвета одеяло, заляпанное пятнами от кофе и кетчупа. Голая подушка, ставшая пристанищем для головы, давно потеряла мягкость, обретенную при создании, наволочка валялась где-то на полу. Беспокойный сон заставлял его игнорировать подобные мелочи.

Куртка на спинке стула, стоявшего у изголовья кровати, слегка дрожала. Будильник, поставленный на 8:30 утра, звенел уже полчаса и не умолкал ни на минуту. «Бесит», — спросонья подумал он.

За окном прогремел удар, земля задрожала, на улице дети разбежались с криками. Следом пошла трель капель дождя о крышу балкона. «Ритмичная музыка природы и современного мира», — подытожил некогда спящий. Тяжелая от сонливости спина оторвалась от пружинного матраса в то время, как правая нога шарила по полу в поисках тапочка. Он был холодным и пыльным.

С большим трудом оторвавшись от кровати молодой человек потянулся рукой к стулу. Не удержал равновесия и рухнул вместе с ним на пол, из-за чего стал озлоблен на весь мир. С яростной стремительностью рука ворвалась в карман и выдернула раздражитель вместе с молнией и внутренней тканью верхней одежды. На экране был не будильник. кто-то бесперебойно звонил 20 минут. «Надеюсь кто-то умер», — озлоблено и беззвучно произнес некогда спящий движением губ. Он со всей силой вдавил большой палец в место, отвечавшее за поднятие трубки. По венам потекла жидкая тьма. Раздражитель слегка захрустел.

Набравшись воздуха и закрыв глаза в попытках успокоить пыл, молодой человек поднес телефон к заспанному уху и со всей сдержанностью на выходе произнес:

— Алло.

Фраза была едва различима, однако не помешала собеседнику понять сонливость и агрессивность молодого человека. Его голос прозвучал хрипло и слишком спешно, некогда спящий не желал ждать ответа или начинать беседу. Он поднялся на кровать, затряс правой ногой, не отрывая от пола пятки, и принялся надеяться, что по другую сторону кто-то снова начнет рекламировать акции банка. Тогда совесть позволит сбросить без извинений и излишни долгих прощаний.

— Давайте я повторю ваш заказ. Тартар из говядины, ребрышки с соусом барбекю и яблочный сидр. Все правильно? — томно произнес официант, практически зевая.

Марк, не отрываясь от экрана мобильного телефона, медленно качнул головой в знак согласия. Говорить — последнее, что ему хотелось бы делать после озадачивающей утренней беседы. Любимый ресторан, куда молодой человек отправился на последние деньги, не стал желанным спасительным островком спокойствия. Марк посильнее укутался в ветровую куртку цвета хаки, украдкой посмотрел на входную дверь, где очаровательная официантка встречала делегацию туристов. Ветер приносил прохладный речной воздух сквозь открытые врата. День во время дождя продолжал быть серо-унылым. Кроссовки и туфли посетителей оставляли в прихожей ресторана пятна слякоти, капли дождя стекали с их волос и подолов верхних одежд: каштановой куртки, явно купленной в одном из знаменитых ныне интернет магазинов по до смешного низкой цене, платья, одетого специально для красивых фотографий на фоне старинного парка и мутной речки, что все называют Вишневой из-за цвета, который появляется в солнечные летние деньки, и мужских пальто, абсолютно не защищавших от наступивших морозов, но выглядевших ужасно стильно. Марк отвернулся от них сразу же как успел разглядеть и погрузился глазами в давно потухший экран.

«Официант — это лицо, продающее мне картинки в меню. По-хорошему он должен был завлечь меня, заинтересовать, но ему видимо интереснее играть в компьютерные игры до 5 утра в перерывах между подготовкой к сессии. В принципе можно понять. Боже, что в моей голове. Вместо того, чтобы думать над проблемой треклятого звонка, ищу минусы в официанте, который может просто хочет заработать денег на пропитание или подарок. Я просто идиот», — мысленно проговаривал Марк, поглаживая большим пальцем утреннюю трещину на экране смартфона. — «И надо было мне вспылить, денег и так нет. Конечно, можно наколдовать себе что-нибудь. Невидимость, головокружение и рвоту для охраны или взрыв, чтобы снесло все к чертям. Жаль деньжат не наколдуешь или еду. Да и кого я пытаюсь обмануть? Я жалок даже будучи магом и никогда на такое не решусь. Преступление! А сам сижу и трясусь из-за телефонного мошенника. Но не на ту рыбу напал, ибо у нее и так нет ничего. Даже в голове звучит не смешно. Лучше мне вообще не шутить.»

— Ваш говяжий тартар и напиток, — отвлек от погружения в болото мыслей официант.

Сотрудник поставил плоскую идеально белую тарелку с небольшим углублением в середине на центр стола, рядом уместил высокий стакан с напитком цвета яблочного сока. Блюдо — квадратики нарезанного мяса, собранные в аккуратный цилиндр, рядом пара капель соуса цвета авокадо и на вершине всего желток. «Не еда, а картинка из социальной сети», — восхитился Марк. Он переводит взгляд от тартара к стакану — несколько отпечатков жирных пальцев уместились прямо на самой верхней части емкости. «Если я позову администратора, он наверняка скажет, что это я сам, не хочу спорить», — мгновенно пронеслось в голове у молодого человека. Он потянулся за салфеткой, чтобы вытереть данное недоразумение. Вперившись глазами в блюдо, заметил оплошности и там. Форма из кубиков больше походит на конус, соуса катастрофически мало, желток в свою очередь готов лопнуть с минуты на минуту. В прямом смысле.

— И я за это отдам полторы тысячи. Боже, что за мотовство, — в пол голоса констатировал Марк. — Но что остается мне еще делать? Буду есть, вкус же не зависит от формы? И почему я опять разговариваю сам с собой. Идиот.

Выйдя из ресторана, Марк попал на береговую линию Вишневой реки. Красивое название не отражало ее состояние в пасмурный осенний день. Мутный цвет и отсутствие какой-либо жизни — все, что характеризует речку сегодня. Утки с момента основания города три века назад перестали прилетать, а моторные лодочки — источники загрязнения — не пускали в дожди на воду. Марк, запрокинув голову и закрыв глаза, жадно ловил освежающие небесные капли. Ветер бушевал, расшатывая дорожные знаки и сдувая с деревьев последние признаки лета — листья. Утренняя беседа расшатывала сознание. Молодой человек параноидально думал, что за ним кто-то наблюдает. Буквально чувствовал его, незримого наблюдателя, стоящего над душой. Опустив голову, он с опаской осмотрелся вокруг. Вот фотограф из свадебной процессии подозрительно косится на Марка, стараясь укутать камеру как можно глубже под куртку. Как будто незаметно фотографирует. Напротив, прямо в центре парка, где стоит подиум для редких шоу и выступлений высокопоставленных чиновников, семья из трех человек небрежно играет в мяч. И пока мама и папа смотрят друг на друга, мысленно обмениваясь сожалениями, что вместо теплого дома они выгуливают сына здесь в такую погоду, их ребенок неотрывно глядит на Марка. Мяч отлетел за сцену, что практически не отвлекло мальчика. «Может его просто заинтересовала моя куртка?», — постарался успокоиться молодой человек. Единственное, что его тревожило, — знание. Могущественные маги могут менять свой облик, подчинять сознание обычных людей, становиться невидимыми. Может этот ребенок вовсе не ребенок? Почему ему неинтересно играть?

Ветер пронеся, укутывая Марка в свои объятия. Прядка каштановых волос закрыла обзор глаз, куртка больше походила на развевающийся флаг. Спрятав голову за воротник и мысленно подбадривая себя, молодой человек обратился к другому берегу. Здание администрации соседствовало с главным отделение органов правопорядка. Перед ним группа детей пыталась сбиться в кучу, чтобы послушать экскурсовода. Экскурсионная группа явно была не заинтересована в истории присвоения названия речке. Но учительница в зимней шубе, стоявшая рядом с группкой родителей под зонтиком, который ветром чуть ли не вырывало из рук единственного отца, не давала забыть от цели пребывания здесь: использовать потраченные из родительского комитета средства по назначению любым способом. Правее школьной делегации происходило строительство моста. Оранжевые ограждения, горы песка и арматур. Рабочих нет. «Удивительно, что бригадир или кто у них там главный оказался более великодушен к своим подчиненным, чем эта училка», — подметил Марк. Возможно, он бы и продолжал наблюдать и размышлять в том же ключе, только вот взгляд приковал к себе мужчина. С виду ничем не примечательный. Черная кожаная куртка, джинсы да разноцветный детский зонтик, без проблем защищавший человека от дождя. Его походка спешная, ладони красные от соприкосновения с холодной металлической ручкой. Он двигался с востока от пешеходного моста куда-то на запад. Приглядевшись по внимательнее в момент, когда неизвестная фигура проходила мимо школьной группы, Марк понял, что не ошибся в своей паранойи. Взгляд мужчины то и дело обращался к молодому человеку. И хоть это можно было бы списать на чистое любопытство и совпадение, как Марк в начале намеревался сделать, более необъяснимая для обычного не магического населения особенность бросала в глаза. При творящемся на улице урагане с дождем, купол зонтика указывал прямо в небеса. Ветер никак не влиял на него.

Однако стоило Марку закрыть глаза, как фигура растворилась в небытие. Что это было? Буйство фантазии, невероятное совпадение или жестокая действительность? Вечер постепенно приближался. Сколько времени Марк стоит здесь? Тучи уступали место темноте небес, дождь уходил в отдаленные части города, подгоняемый ветром, не сбавляющим темпы. Марк полностью потерял контроль над собой и рухнул на колени, съедаемый сомнениями и неуверенностью в себе. Трясущейся рукой он вытащил из кармана куртки телефон. Трещина уничтожила половину изображения, только зажженного, но позволяла пользоваться рабочей частью. От мороза пальцы покраснели, стали хуже попадать по экрану. Набрав номер, который, как прилив и отлив, приходил и уходил из его жизни, он позвонил своей матери.

Год назад после инцидента Марк наивно полагал, что жизнь измениться на до и после. Магия — бесконечные возможности. Трансмутация материалов, лечение ран, защита от огня. Каким чудесным мир казался в тот момент. Придя домой, в полном восторге от своих новых возможностей молодой человек принялся изучать. В подарок от дамы неизвестного происхождения он получил несколько книг по оккультным наукам, рунам, прикладной магии, зельеварению, стихийной магии. Какие картины рисовались ему каждый день, перед сном. Он летает над крышами домов, подобно супергерою из комиксов, он смел и решителен, он обзаводится собственной семьей, где нет рутины, нет бытовых проблем. Телепатия, магия уборки избавили бы от подобного. С детства Марк был мечтателем, редко принимающим действительно важные решения. В какой институт пойти учиться решил отец. Если другу семьи или конкретного родителя нужна помощь, то Марк тут как тут. «Сейчас же все будет по-другому», — подумал Марк и набрал номер мамы.

— Привет, — практически шепотом произнес Марк, покрепче сжав телефон. — У меня новости, и они просто замечательные! Вы с папой никогда не поверите, но я волшебник, Мама.

Секундное молчание, за которым последовал сдержанный смешок.

— Привет. Наконец-то сподобился позвонить. Что за бред ты несешь? Опять своими комикса увлекся или заняться больше нечем? Все как всегда, бестолково живешь. Хоть бы на работу какую нормальную пошел. А то все подработки, поиски истинного пути! Вот в наше время молодежь таким не страдала. Никакого нормального пути от тебя ни разу не получила. Рисовать, писать, моделировать, блоггинг. Только штаны просиживать и хотите, — бесперебойно наговаривала мать, не давая сыну прервать тираду. — Вот скажи мне. Зачем ты в институте учился? Каждый день на пары ходил? Оно тебе пригодилось? Где ты учился, на кого? Говорили мы тебе, что надо на технаря учиться. Сейчас бы работал начальником цеха, как твой дружок, Ст…

Нервы Марка не выдержали. Разговор прервался на обычном месте. «Но ничего. Пусть говорит, только вот я смогу овладеть метлой без рук. Посмотрим, что они скажут потом!».

В первый день мотивированный молодой человек погрузился с головой в теорию. Стал выписывать наиболее ценные, по его мнению, заклинания в отдельный блок. Составил план обучения и программу на месяц вперед. «Решено. Пора менять свою жизнь», — каждый день проговаривал мысленно Марк. На четвертый день он отбросил книжки и приступил к практике.

— Так, ноги на ширине плеч, встать по устойчивее, руки параллельно и, — проговорил Марк, закончив заклинанием. На кончиках пальцев появилось неприятное покалывание, вены наполнились черной жидкостью. Ударная волна, вышедшая из ладоней, оттолкнула молодого человека, рухнувшего в итоге на спину. — Да как так! Я же все сделал как по инструкции! Черт, ладно. Еще раз!

Раз за разом он летел на пол. Боль уже отдавалась в пояснице и позвоночнике. На следующей день им было принято решение взять перерыв. На следующей попытке, через неделю, он попытался выучить заклинание защиты от огня, но не достиг нужного уровня. Через месяц план потерялся, занятия прекратились. Через два месяца про попытки попытаться стать могущественным магом-супергероем речи не шло. С тех пор Марк ни разу не пытался связаться с родителями. До сегодняшнего дня

Телефон загудел. На экране высветилась фотография мамы, взятая из ее странички в социальной сети. Раз гудок, два гудок. Ответа не последовало. Гладь воды снова зарябила. Туристы и горожане стали разбегаться по укрытиям: метро, навесы от ресторанов и кафе, зонты. Новая чернейшая туча накрыла город, стена дождя застилала все вокруг

Просмотр телевизора сопровождался противным постукиванием. Голуби ходили по крыше балкона, будто бы желая узнать, что сегодня показывают в вечерней программе. Фигуры известных звезд эстрады и актеров-юмористов плясали под веселые аккомпанементы праздничных песен, известные всем и всякому до дыр. Пернатые существа на их фоне выглядели гораздо более заинтересованными, ибо не повторяли одни и те же действия в одном и том же составе ежегодно. Однако по телевизору сегодня альтернатив не намечается, слишком праздничный день. День, когда город появился на свет. Для Марка дата важнее, чем хотелось бы. Год назад, под праздничные крики детей, катающихся на детской площадке, он лишился жизни в первый раз и переродился магом.

Сидя на кассе в тот солнечный день, молодой человек продавал билеты на карусель. Как правило, приходили недовольные родители, изредка парочки, устроившие себе романтическое свидание в старинном парке. Солнце жгло беспощадно, заставляя людей таять на глазах. Марку было еще хуже. В маленькой кибитке без окон и с одной дверью, которая являлась в то же время отверстием для выдачи билетика, он мариновался в собственном поту, съедаемый желанием вырваться из оков рутинной работы и купить себе тазик мороженного по скидке в магазине на соседней улице. Ветер перегонял душный воздух, не пытаясь освежить земных обитателей, облачка рассеялись, уступив место золотому сияющему диску. Но уходить было нельзя. Обещание данное старому другу семьи сильно держало на месте. «Осталось 2 часа 31 минута» — просчитывал Марк, беря из рук молодой дамы купюру.

День шел медленно и скучно. Редкие ситуация взбадривали. Иногда. Сначала обеспокоенная женщина в возрасте придет с сигаретой на перевес. В левой она вела пятилетнего сына, который больше интересовался прогулкой на лодочке-лебеде нежели разборками двух взрослых людей. Матерь стала напирать на Марка, обвиняя его в бездействии. Когда же он спросил, что случилось, то получил объясняющий все ответ:

— Какая-то девица подсела к нам в чашу и начала унижать моего ребенка из-за его кепки, которую я купил неделю назад за бешеные деньги. На просьбу удалиться ее мамаша начала качать права, обвиняя меня и моего ребенка в нахальном отношении к ее дочери. Мол она просто покататься села, а мы пристаем. Некультурная деревенщина! Я требую, чтобы вы немедленно вернули мне деньги за билет. Не хочу, чтобы мой сын получил травму или решил, что розовый цвет девчачий, — надменным низким голосом проговорила женщина на одном дыхании, абсолютно не обращая внимания на сына. На замечание о том, что в парке развлечений, в людном месте, курить строго запрещено, она только усмехнулась. — Ты ко мне сейчас придираешься? Да кому какое дело, что я делаю и что люблю. Это абсолютно никакого влияния на моего сына или на тебя не оказывает. Курю в свое удовольствие и не считаю, что должна выслушивать замечания. Тем более от тебя! Я буду жаловаться организатору вот этого всего цирка.

С этими словами она развернулась и волоком повела сына прочь из парка.

Другой раз Марк был вынужден вмешаться сам. Цепочки лодочек-лебедей в южной части парка проходили по открытому участку импровизированной реки, уходили в пещеру, где подвергались нападениям «жутких» тварей и возвращались на исходную позицию. Каталось много детей с родителями или друзьями, все притворно кричали в темноте, чтобы попугать догоняющих. Всем нравилась эта негласно принятая традиция, и каждая последующая лодочка, осознав весь ужас ситуации, в которой оказалась, начинала изображать испуг. Никто не хочет нервничать и бояться, чтобы потом понять, что попался на чью-то удочку. Так делал каждый уплывающий лебедь, кроме одного. Юная дама, которой на вид уже за 25, с русыми волосами, ниспадающими до пола, одетая в сарафан нежно-кремового цвета, неустанно и беспрерывно целовалась с мужчиной. Бросив беглый взгляд на него, Марк решил, что ему только-только стукнуло 18-19 лет. Прыщавое лицо, неуверенные касания противоположного пола и наряд, будто купленный на распродаже в секонд-хенде. Синяя клетчатая рубашка, с порванным воротом и нагрудным карманом, небрежно заправлена в приталенные мятые брюки, завершающиеся парой кроссовок лимонного цвета. Нелепейший наряд, смешивающий в себе неуверенность парня, решимость матери или девушки одеть его в самое лучшее и отсутствие какого-либо вкуса и здравого смысла.

Поцелуй начался с момента посадки. Прошел один круг, второй, третий. Многие взрослые стали возмущаться таким непотребным поведением при младшем поколении, которое в свою очередь было недовольно тем, что самый красивый пурпурный лебедь с горделивыми изгибами шеи и четырьмя местами для пассажиров, никак не освобождался. Марка организаторы мероприятия попросили решить данную проблему, пока его сменщица посидит в кибитке. Так он и поступил, решил проблему.

— Прошу прощения, — произнес Марк, резко переводя рычаг остановки аттракциона в выключенное состояние. Парочка остановилась как раз напротив. — Покиньте лодочку. Билет покупается на один круг, а вы сделали явно больше

Кассир с сальными от пота волосами, запавшими от сонливости глазами невозмутимо стоял напротив, ожидая действий. Все взгляды зевак были устремлены на него. Девушка что-то шепнула парню, уткнувшись лицом прямо в ухо. Однако это не помешало Марку услышать слова, брошенные второпях.

— Сделай что-нибудь, а иначе я уйду сама.

Парень замялся и стал мять пальцы, пряча их за спиной. Взгляд потупился. Марку даже показалось, что на щеках пробежал алый румянец. Или, может быть, это ожог от длительного пребывания на солнце, галлюцинации?

— Мы-ээ. Это…ну. Ч-ч-то это вы-т-ты нам прик-к-к-азываете? — набравшись смелости, промямлил парень.

— Я не приказываю. У нас детский парк аттракционов. Вы читали правила на входе? Советую освободить лодочку и сходить прочитать. Может тогда поймете, что означает понятие «развратное» поведение, — не без тени раздражения выпалил Марк. — Если вы немедленно этого не сделаете, я буду вынужден вызвать охрану. И вас выведут силой.

Парень перевел потерянный взгляд на девушку. Она же только фыркнула, тряханула головой, будто поправляя попавшую на лоб челку, и изящной походной покинула место действия. Мужчина поковылял за ней на изрядном расстоянии, рассчитывая на некоторое нисхождение за пресмыкание. Марк не знал, кто его раздражает больше. «Напыщенная курица и размазня», — подумал кассир и направился в сторону кибитки.

Последний инцидент в привычной жизни Марка произошел под конец праздника, перед закрытием парка аттракционов, за два часа тридцать одну минуту.

Тиканье секундной стрелки часов сводило с ума. Ремешок часов был расслаблен, то и дело позволяя устройству спадать на запястье. Два часа тридцать одна минута до падения оков. Два часа тридцать одна минута до освежающего душа и сериала под мороженное. Два часа тридцать одна до получения вознаграждения. Слишком малого.

Симпатичная девушка со смуглым от загара лицом протягивает Марку купюру. Руками она платит за билет — глаза флиртуют. Мимолетная искра заинтересованности промелькнула на лице, зубы открылись в ослепительной улыбке, создающей невинные ямочки на щеках. Левая бледная ручка с изумрудными ногтями берет билет, правая незаметно оставляет салфетку с наспех написанным номер мобильного, будто бы говоря «Ты мне понравился, позвони». Стук каблуков об плиточную дорожу и уходящий пряный аромат ванили разбудили Марка от транса, в который он погрузился при приближении девушки. Кассир был очарован и сразу записал полученный номер быстрым постукиванием пальцев об экран телефона. Марка напишет ей. Обязательно напишет завтра. Или может сегодня. «Нет, прямо сейчас!» — решительно отрезал молодой человек свой внутренний монолог и набрал сообщение:

«Увидимся? Марк».

Пока большой палец отпускал кнопку отправки, нахлынули смущение и стыд. «Что я наделал, какой к черту Марк. Мы что в тошнотной мелодраме какой-то. Да никто не купиться на такое, какой я идиот, идиот. Идиот! Развели как лоха, украдут все деньги с карты, зато тебе поулыбались».

Два часа девятнадцать минут. Время томного ожидание длилось вечно. Новые клиенты не приходят, солнечные лучи постепенно прячутся за многоэтажками. Редкие машины, проезжающие по трассе около парка, поднимают столбы дыма, полностью закрывая обзор соседней части города. Капля пота стекает по лицу Марка на смартфон. Снова и снова. Его глаза уставились на черный прямоугольник и ждали. Первая вибрация — уведомление из банка о списании средств на оплату функции уведомлений. Вторая вибрация — промокод из книжного магазина. Звонок — кто-то ошибся номером. Третья вибрация — оповещение из игры. Четвертая — сообщение с известного номера.

«Я жду у цепных качелей, красавчик»

Ни секунды не задумываясь, он вырвался из будки кассира и рванул к качелям. Не было ни одного человека, кроме нее. Ее глаза были направлены в небеса. Марк подлетел к ней и, запыхавшись, сказал:

— Мне кажется, я не успел представиться. Меня зовут Марк, — с легкой улыбкой на устах произнес молодой человек. Взгляд перебегал с одного участка ее тела до другого.

— Покатаемся на качельках? — невинно произнесла девушка, не отрываясь от созерцания голубыми просторами небес. — Как все-таки прекрасно там, наверху. Но ты не туда попадешь, к моему счастью.

— Д-да. Хорошо? Ладно. Сейчас только схожу и оплачу поездку, — смятенно произнес кассир и побежал к себе в кибитку, чтобы пробить два билета.

Когда они сели, мир будто замер, будто знал, что произойдет впереди. Их ноги отрываются от устойчивого асфальта, цепи болтаются и звенят. Полметра над землей. Марк почувствовал, что правая часть его тела шла ввысь хуже. Но ему хотелось думать только о ней. О принцессе, которой такой как он смог понравиться. Полтора метра над землей. Провисание чувствуется гораздо сильнее. Левая цеп напряжена, у нее меньше свободы передвижения. Легкая тревожность нахлынула на Марка. «Нельзя показаться трусливым, как тот пацан» — мотивировал себя кассир. Проявлять страх недопустимо. Нужно быть скалой, непоколебимой и крутой. Три метра — тревога. Пять метров, шесть — паника. Набравшись воздуха и закрыв глаза, он постарался не думать о плохо. «Сегодня много людей прокатилось на этом аттракционе, и никто не умер. Вот и я не умру». Только он был неправ.

Первый разгоночный круг прошел без происшествий. Марк расслабился и отпустил руки, которые сковывали цепи мертвой хваткой. На третий круг качели разогнались на полную. Веселье. Резкий звук и толчок сиденья. Тревога. Четвертый круг — ослабление левой цепи. Паника. Пятый круг — разрыв цепи с характерным звуком. Левая сторона уходит вниз, сиденье — в вертикальное состояние. Хватка ослабевает, тело становится невесомым и взлетает. Каша цветов, ошарашенных лиц, пыли проносилась перед глазами. Воспарив на пару сантиметров, груда костей и кожи летит головой в асфальт. И не собирается останавливаться даже после столкновения и шейного хруста. Шлейф крови растянулся по пешей тропе, а беззубое окровавленное лицо Марка обращалось к небесам и не выказывало признаков жизни. Темнота укутала его мысли, его сознание, его чувства, его влечение, его жизнь. И только тиканье чудом уцелевших часов не прекращалось.

Прокручивая в голове тот день, момент, когда он попытался позвонить матери и увидел незнакомого мага, Марк погрузился в самокопание. Часы сменялись днями. Он, лежа на кровати, метался от одной эмоции к другой. Сначала ненависть на весь мир, на ту девушку, на родителей, потом печаль со слезами, вызванные собственной ничтожностью, далее шли принятие, решимость что-то изменить. И снова по кругу, пока сосед не принес ему письмо от неизвестного адресанта, которое погрузило сознание Марка во тьму окончательно.

Письмо было запечатано аккуратно. Не было ни марок, ни адресов. Чистый лист бумаги, в которой завернут другой лист. Жадно разорвав конверт, Марк принялся читать послание:

«Добрый вечер, (непонятный для человеческого глаза набор иероглифов, который отдавался в висках Марка двумя иголками, будто пытавшимися проколоть череп насквозь с противоположных сторон). Я разочаровался. Я всегда считал, что обычное чудо может изменить человека, сделать его смелее, находчивее, увереннее в своих действиях. Или полностью переменить способ мышления. Ан-нет. И я не понимаю, почему ты так бесился из-за того звонка. Неужели ты тогда не помнил пожар? Или твое бессознательное спрятало событие где-то в глубине тебя? Тебе жизнь дала шанс когда-то тогда, в день города. И как ты его использовал? Научился пользоваться метлой и стал больше копаться в своем мозге. Тебе так хотелось доказать что-то кому-то, найти «достойны» путь, который окружающие одобрят безоговорочно, получить одобрение. Другими словами, ты каким был до смерти, таким и остался после. Хотя, казалось бы, свершилось редчайшее из всех магических чудес! Магия через перерождение. Малость наших проходит через такой обряд. И именно тогда я заинтересовался. Сотрудники морга, где я работаю, попали в дурку, когда хладное тело по среди рабочего дня заорало на всю больницу. Шло время. И наступил тот злополучный пожар. И его устроил ты, пока тренировался над тем заклинанием защиты от огня. Иронично. Пока боролся с огнем, создал самый катастрофический пожар за все время. Когда твое тело дотлевало, я забрал остатки и стал экспериментировать, пытаться воскресить тебя. И черт возьми, у меня все получилось. Даже лучше чем я планировал! У тебя сохранили все воспоминания, тебе дали третий шанс, но ты так не хотел признавать то, что ты повинен в смертях, и поэтому заблокировал воспоминания. Стал жить как ни в чем не бывало. Далее я дал тебе подсказку звонком. И это свело тебя с ума. Скорее всего, когда ты читаешь эти слова, твоя кожа уже отслоилась, кости оголяются, зубы, волосы, ногти чернеют и отпадают, как листья с деревьев в этот солнечный осенний день. Мой эксперимент доказал только одно: для того, чтобы человек изменился и переборол своих внутренних демонов, мало чудес. И прощай, в третий раз.

Твой безымянный наблюдатель»

Темнота снова укутала мысли Марка, его сознание, его чувства, его влечение, его жизнь. Часы пробили двенадцать часов, и город увидел первые солнечные лучи за последние несколько дней.

Еще почитать:

Сказки о Саше и Серёже. Абсолютно ненаучная фантастика. — Идеальный читатель

Конец света для одной души — Глава 16: Весенний покос

Dimension — Глава 1 [Инцидент]

Новая жизнь: Вторжение — Глава 4. Новый дом