Загон

Дверь фургона захлопнулась с ужасным шумом. В полумраке салона было тесно. Все прижимались друг к другу, как сельди в бочке. В такой близости, даже невзирая на шум заведенного двигателя, находившийся мог услышать дыхание соседа, почувствовать его запах, уловить дрожь. Рассветало. Некоторые из присутствующих дремали. Другие, кто чувствовал себя бодрее, стояли молча, стараясь уловить неровности дороги. Временами, когда фургон налетал на крупную кочку, все дружно подпрыгивали вверх. В такие мгновения, даже наиболее сонные открывали глаза, и обведя салон ленивым взглядом, возвращались в состояние покоя.

Одна из ехавших в фургоне, наиболее молодая и щуплая, спросила свою соседку:

– И так каждое утро?

– Нет, сегодня особенный день, новое место, – ответила другая, гораздо старше и крупнее.

Эти двое были соседями не только по местам в фургоне, но и жили рядом. Через какое-то время первая снова обратилась к соседке:

– Странно, я всегда думала, что работа находится рядом с домом и ехать никуда не нужно.

– Я же сказала, сегодня особый день. Уверена, что нам приготовили новое место. Старое износилось. Мы ходили туда не один год, а все имеет свой срок. Даже камни рассыпаются от времени, – спокойно отвечала вторая.

После небольшой паузы, первая снова начала:

– Никого не видно из наших.

Вторая выдержала небольшую паузу и так же невозмутимо, как и раньше, ответила: Скорее всего они едут другим рейсом. Видишь какая давка, – после чего отвернулась, давая всем видом понять, что не намерена продолжать эту тему.

Мотор надрывался, гул нарастал, машина с трудом поднималась в гору. В салон потянуло гарью из выхлопной трубы.

– Фу, – не унималась молодая, – дышать нечем. Перевозка отвратительная!

– Эх, молодежь, все бы вам судить. Не застали вы плохих времён. Ладно, в любом случае, раньше, когда у нас был другой начальник, условия были куда хуже. Уж поверь мне на слово, – отрезала старшая.

– И всё таки странно, что мы так далеко уезжаем от прежнего места, – продолжала возмущаться молодая.

Взрослая недовольно посмотрела в её сторону, мотнула головой, и ответила:

– Не волнуйся. Сама видела, что наш начальник был с нами, провожал до самых дверей, и как мне показалось, он сел впереди с водителем. Уверена, если бы не было такой давки, то мы обязательно увидели его.

Первая выслушала ответ и сказала: – А вдруг, по какой-то причине, мы стали не нужны нашему начальнику и он передал нас в другое хозяйство.

– Что за вздор?! – Возразила вторая, – во-первых, у нас всегда были отличные надои. Всегда и без перебоев. Кто же добровольно откажется от выгоды? Во-вторых, начальник никогда бы так не поступил не сказав нам. Он человек благодушный. Даже не смотря, что я стара и не успеваю за остальными, меня держат. Да хоть тебя взять. Вспомни, когда ты захворала и не могла ходить на производство, он тебя оставил в строю. Хорошего доктора нашёл.

– Помню, – ответила молодая.

– Вот-вот, паниковать здесь незачем. Ничего страшного, раз мы теперь ежедневно будем далеко ездить. Главное, что мы заняты и нужны, – и старшая многозначительно кивнув головой замолчала.

Затем обе погрузились в свои думы и дальше ехали молча. Фургон мчался по неровной колее, раскачивая набитый салон из стороны в сторону. Постепенно тряска прекратилась, машина выехала на ровную поверхность. Спустя несколько минут фургон остановился. Открылась дверь. Яркий свет разогнал полумрак салона. Все оживились и потянулись к выходу.

– Вон и начальник, – сказала старшая, и махнула голой в сторону пожилого мужчины в телогрейке, стоявшего возле выхода и внимательно наблюдавшего за выходящими из фургона.

Молодая, которая шла следом, улыбнулась и протянула. – Да. Ты права. Я зря переживала, – и постаралась поднять голову выше, чтобы наконец-то увидеть знакомое лицо.

Пожилой мужчина подождал, когда все выйдут на улицу. Когда салон опустел, он ещё раз обвел всех взглядом, и повернувшись к водителю сказал:

– Ну, всё, пора и честь знать. Водитель, почесав затылок, спросил, – подходить не будешь?

– Нет, – отрезал старик, – это уже ни к чему. Они меня всё равно не поймут. А эти нежности я не люблю. Деньги получил. До места довёз в целостности и сохранности. Так сказать, проводил. Теперь мы здесь лишние. Поехали домой.

– Как скажешь, Михалыч, – ответил водитель, быстро закрыл дверь фургона и ловко запрыгнул на своё место. Михалыч залез следом, и машина двинулась в обратном направлении.

Толпу, стоящую на небольшой площади перед дебаркадером, начали загонять в открывшиеся ворота. За дверьми начинался длинный коридор. Он словно воронка поглощал вновь прибывших и постепенно засасывал вглубь цеха. Некоторые начали возмущаться. Мычание гулким эхом отражалось от стен и проглатывалось заводом. Через пару минут площадка была пуста. Производство ожидало новую партию. Наверху здания, прямо над воротами, красовалась большая надпись «Мясокомбинат». Двери дебаркадера захлопнулись с ужасным шумом.