Архитектура и структура.

Город  Мусора довольно крупный, примерно сотня тысяч в нем проживает. Он разделен на районы, их четыре.  Северный, южный, западный, восточный, в центре, находится дом  Царя.

Обычный дом.

Дома как вы поняли это  структуры,  раньше были дворами,  соединённые Железными, деревянными, или чем то еще. Каждый дом имеет при себе производства, и дворянин должен что то покупать и продавать, что бы платить дань, десять процентов от производства, но сейчас эта норма увеличилась.  Имеется так же в доме ворота, или как их принято называть двери, либо они всегда устроены, так что бы в них проезжал грузовик.  Это либо стареные арки домов, либо что то на них похожее. Обычно производство обустраивают на крайних домах,  на нижних этажах.  Это гигантские холлы с производственными механизмами, в которых машины работаю до  последней капли крови. Что то в них рушатся, проваливаются, никого не волнует, главное дает прибыль и все.  Верхние  этажи это маленькие комнаты в которых проживут по десять- пятнадцать человек.  В каждой из них невозможно находится, блеют, как т заходишь, а вид просто ужасен. Неровные стены, в которых как иголки ежа, висят арматуры с  старой некому неизвестной крови, потолок из  которого падают крупные части этого потолка, и иногда то что раньше называлось батарей, просто кусок металла, ну его обычно нет, но в редких случаях присутствует. А самый верх обычно  занимают смотрящее и в редких случаях, слуги или наследник.

Главный дом обычно был гигантским небоскребом в центре или  с боку, очень расписанный и яркий. В нижних этажах была стража, либо лучшие смотрящие или  если дворянин договорной, дружина. Средние этажи уже считалось гостевой, с множеством залов, небольшими, но  прекрасно оборудовании и  архитектурным находками. И  верх –это главный зал, его украшали самым лучшим, самым дорогим, там все блистало, сияло  было то чем гордится дворянин, либо родство, либо богатство.

Толпы вбегали  в дома и начинали свои игры, убивать машин, крушить , с верхних этажей прыгал на эту толпу и их в миг они превращались в лужи крови и плоти .В  главные дома бежали самые быстрые и наслаждались всеем тем богатство, недолго, но им и не насладишься. Оставшихся выскребывали все, и начиналось само собой дележка трофеев. То  бабу, то мужика, самые сильные получали самых красивых и мускулистых. Ад только начался.

Металлурги.

Странно смотреть на дома металлургов, их  маленькие приземистые хатки, окружённые металлическим забором, и с каждой стороны вход. И они необычайно непостижимо длинны и необъятны. Как там  существуют эти мощные, приземистые люди, с сильными руками, коротким руками и ногами.  А из эти глыбы, черных и коричневых, извергающих все время черные тучи. И дом, гигантский, смотрящий выше этих туч, выше облаков, единственный и неповторимы, на десятки, сотни километров. Все это поражает, если ты там не был, а именно в южной части города все это находится, где в основном и базируются металлурги, эти дворяне золота, стали, железа. Эти заводы, эти гигантские фабрик закладывают всю привезённую руду с юга и проводят в норму сталь, чугун, золото и все  железа, всю основу нашей жизни. Люди воюют за металл, и победители забреет его. Но как перерабатывал, обрабатывать, и тут приходится либо   в место меча брать чернила и бумагу и договаривается с теми с кем воевал. Юг —  это мир, мир победителя и проигравшего. Юг победил битву, но Мусорный город выиграл войну. Гигант прогнулся из за незнаний, жадности и глупости. И вот заводы работают, не прекращаясь, каждый день, в этом месте трудятся тысячи машин и эта армия нуждается в работе, а иначе, а иначе что? У них нет ничего, нет будущего, прошлого, лишь дело, и вот…

Мусорные танки стрелять, ежи, стены, все рушится, машины выбираются, это мясо пойдет как на убой, но сойдет.  Вокруг дружина, она спокойна берет каждого, больного, кривого, неважно, главное чтоб словил пулю вместо него. Вместо нужного специалиста, а этой швали полно и не жалка, и толком она нечего не умеет.  Черные тучи застыли на мгновение, шум   и тряс, перестал бить в ушах. Лишь едкий запах все еще вбивался внос. Машины, непокорные лежали .

  Их крик запечатлелся в памяти каждого, кто стоял на казни. Они все запомнили. Как их поставил на колени, лучших, смелых, сильных. Как они просили не прекращать производство, дать им работу, но на них смотрели как на безумцев, а безумной собаку надо прирезать и что некто даже не пикнул, какое еще дать им труд.  Дворянин их давно уже и исчез из поле зрения дружины, она просто ждала своего, своего командира, что он дал приказ, чтоб они служили.  И в этом Хаусе им еще не чего не сообщили , им нечего не приказали и поступили так чтоб повеселить себя. И веселится с этим скотом не кто не запрещал, главное чтоб живы остались большенство.  Но мир двигался, жизнь шла и машины лишившись всего, просто лишились последнего, того что их держало.

Нефтяники.

В глубинах земли струится черная кровь, когда ее перегоняют, она становится живой кровью авто, механизмов. И живая кровь течет с запада. В городе не могут ее производить, ее покупают и черные  капилляры выбиваются с некоторых западных  месторождений, двор нефтяника, единственного и самого богатого Боярина, ну по крайне мери был его. Все производство перешло в дворянское, его роскошь, его богатства. Вот только он так не считал и вернул его, прям сразу же. Вот только он серьезно ранен при налете, но все практический цело его производство может жить, а он умирает. Его лицо превратилась в мясо, некто не смог понять его. Каждое слова пресекалось кровавым бульоном, брызгавшем из его рта. Так и погиб. Производство встало, нефть больше не качают, вся власть двора, оставшиеся, начала убивать друг друга, машины просто ждут окончание этой бессмысленной битвы. Они голодают, сходят сума и ждут, ждут, чего то хорошего, но  в их головах тоже начало прояснятся чтото, от голода и летящих снарядов. Ждать не лучшая идея.

Стрельба, убийства, погромы. Стрельба, погромы, убийства. Как это не назовешь Бунтом, как это прекрасно. Вот вспоминаю это, и так хорошо на душе. Груды трупов, валящиеся здание, и кровь на рука, на руках.  А рядом друг, мертвый, я убил его, бесил со свой логикой. И рубил, рубил, рубил. Не осталось некого, только жалкие машины, мне на них было на плевать, у меня было то право.  И он – этот весельчак, такой же, у него было все, он был всем для нас. Он  Бог, он великий, он тот, кто начнет это и закончит. Но ПОЧЕМУ? ПОЧЕМУ Я ЖИВ!!! ТЫ ОБЕЩАЛ ПОКОЙ, А ЕГО НЕТ, Я ХОЧУ ТУДА, НО НЕЛЬЗЯ, ЕСЛИ Я ПОЯВЛЮСЬ, ВСЕ ЗАКОНЧЕТСЯ, ГДЕ ОН, ПОЧЕМУ ВСЕ НЕ ТАК, ПОЧЕМУ Я — ЦАРЬ?