Много сладкого вредно Я съем тебя

Эл, как и всегда занимаясь делом киры, сидел на своем удобном стульчике перед экранами и что-то рьяно высматривал на камерах. Рука то и дело тянулась к чему-нибудь сладкому: тортик, шоколад, пончик, впрочем все сладкое, что только существовало. И вот опять. Пальцы коснулись мягкого до жути сливочного крема на 3 кусочках коржа для торта с вишенкой сверху, и медленно подняли сие творение в воздух, прямиком в рот сладкоежки-детектива.

— тебе не надоело? — послышался с порога в комнату голос, до жути бесящий своей наглостью Эла.

— сладкое помогает в работе мозга, поэтому нет, не надоело. — сказав минимум того, что хотел, детектив продолжил работу высматривания чего-то на записях камер видеонаблюдения.

— пф, — сорвалось с губ Лайта, и тот зашел в комнату, подойдя и оперевшись руками на стол прямо над детективом. — ты все еще что-то высматриваешь?

— н-да, — сладкоежка положил кусочек оставшегося торта обратно на тарелку. — вот, видишь? Стул сам летает, это же не нормально. — детектив ткнул пальцем в монитор, указывая на видеозаписи летающий стул в доме подозреваемого.

— пхахаха, и этим ты хочешь доказать, что у меня дома есть какие-либо невидимые сущности? — со смехом спросил Лайт, посмотря на детектива и указывая на монитор.

— господи, ты как ребенок, честное сло.. — тут его идиллия оборвалась пощечиной по лицу киры. — нет, ну ты прям серьезно думаешь, что вот этим ты меня сможешь обидеть?

— замолчи и не говори глупостей, идиот — Эл повернулся обратно, вновь взяв положенную ранее сладость и запихал себе в рот.

— Идиот? И это я тут идиот? — Лайт возмутительно посмотрел на сладкоежку, потирая свою щеку от боли. — ты — идиот, а не я.

Детектив резко встал, уже начиная выходить из себя, Риюдзаки начал медленно подходить к противнику:

— Лайт, не заигрывайся, я ведь могу и ударить — тот сжал свой бледный кулак, что прохрустел на все помещение, детектив остановился. Пару секунд кира помолчал, потом как рванул на смех.

Ошарашенное лицо сладкоежки было обеспечено.

— аум… я чего-то не понимаю? — тот попытался не выглядеть дураком и спросил разрывающегося от смеха противника.

— ПХАХАХХА, ОЙ Я НЕ МОГУ, ПХАХХАПХА — Лайт повалился на пол, держась за свое внешнее нутро, которое вот-вот лопнет от смеха, и начал кататься то в одну, то в другую сторону.

— Лайт? — детектив вообще перестал что-либо понимать, ну и наплевал он на этого бешенного черта, как он считал, и сел обратно за стол, вновь заполняя свой рот разными сладостями.

Кира постепенно успокоился, посмотрев на сладкоежку, ему не очень понравилось, что тот на него внимания не обращает, а жрет дальше свою хавушку, в которой Лайт не находил ничего вкусного. «Я тебя сейчас сам съем, ты уж намного вкуснее будешь, чем эти гадости» — промелькнуло в голове у киры. Тот поймал себя на этой мысли и треснул по своему лбу.

«Что за… это я так думаю?! Эт с чего бы?! Хотя… хах, мне и вправду терять нечего.» — злобно улыбнувшись, Лайт встал с пола, направляя свой взгляд именно на аппетитного детектива. Все равно у киры давно уже не было секса, отчего тот и ходил, да смотрел, а трогать не смел, к тому же он и не отрицал, что Риюдзаки ему очень нравиться, да и задница у него невероятно похотливая.

— Риюдзаки~ — произнес Лайт низким бархатным голосом прямо над ухом Эла, от чего тот, хоть и не заметно, но все же вздрогнул и на 1% покраснел, уж очень умел сдерживать свои эмоции.

— что ты задумал, Лайт? — тот спросил киру, чуть поворачивая голову чуть влево и вверх, чтобы видеть лицо этого говнюка, который сейчас очень пугает даже его самого своей улыбкой.

— будешь есть столько сладкого — будет кариес — с какого-то хера сказал Лайт, в словах которого в первый раз за все существование детектива послышалась нотка заботы.

— и что же ты предпримешь? — заинтересованно спросил сладкоежка, еле сдерживаясь, чтобы не раскраснеться, ибо слишком близко был к нему Лайт, да и тот не оставлял себя без чувств к другому.

— я тебя съем — расплылся в широкой улыбке кира и приобнял детектива за талию, от чего у того встал, кхм, реально встал, ибо все, ну не может больше Риюдзаки терпеть.