Хозяин жизни

Аркадий Буров даже в большой мешковатой шинели и потрепанной папахе с красной лентой, повторяющий шрам через все лицо, смотрелся ладным мужчиной чуть больше 40. Некоторая жизненная потертость придавала ему шарма, который так любили женщины смешанных сословий лихолетья гражданской войны.

Он был доволен жизнью. Наконец-то, после стольких лет мыканий он в прямом смысле на коне. Немного не мало командир отряда. Мытарь нового общества. Уважаемый человек. Его боялись. Знали, что скор на расправу, хоть со своими, хоть с чужими.

Это раньше он прятался от мамкиных ухажёров, один из которых и огрел его нагайкой, оставив шрам на всю жизнь. Сам изувер сгнил в каталажке, куда его отправил вероятный отец — начальник местной полиции.

Затем он перебивался у теток, к которым свез тот же начальник, после скоропостижной гибели маман от ножа очередного гостя. От такой заботы он возненавидел полицейских всей душой. Ведь мог бы оставить при себе.

Тетки научили мальчонку карманному обходу на местном рынке в чем он и преуспел, но запоминающаяся внешность подвела парня под монастырь, а точнее каторгу. Так он из-под самой из-под Тулы попал в Сибирь. Бежал. Перебивался довольно удачно грабежами. Видя такой шрамище, жертвы сами отдавали добро, а мамзели (так он называл всех женщин) сильно не кочевряжились.

Смутные времена, пришедшие вместе с новой властью, менявшейся чуть ли не каждый день, была ему наруку. Когда еще можно быть в почете законно занимаясь любимым делом.

Временному начальству нужны были такие беспринципные ухари, воплощающие красивые идеи в реальную жизнь. Разгребающие кровавыми руками дорогу светлому будущему, которое все не наступало. Ему было не важно кому служить – меняй ленточки на папахе и наслаждайся жизнью, такие как он всем нужны, но, чтобы удержаться в седле, он должен быть лучшим. Тот, на кого все равняются, а этого несложно добиться.

Продразверстка-законный грабеж со сладкими пытками. Грабить он умел и наслаждаться страхом этих темных людишек, годами копивших свои крохи и растивших скот. Полные телеги любило начальство из Сибпродкома.

Так он и жил, как птаха из Нагорной проповеди Иисуса Христа – одним днем, ни о чем не заботясь. Пропитание само находило его, а жены с детьми – это обуза, прореха в жизни человека.