Хищник

Код от домофона я узнал загодя, поэтому выждав пять минут после того как объект вошел в подъезд, двинулся следом. Я называю таких как он «объект», потому что считать их не людьми мне проще.

Я одет в кеды, джинсы, черный худи с капюшоном — совершенно непримечательный позволяющий раствориться в толпе гардероб. Так может выглядеть любой: хипстер, студент, закладчик… За спиной ширпотребный рюкзак с Али Экспресса без лэйблов. От камер лицо скрывает козырек бейсболки, от людей медицинская маска.

Я нажимаю кнопку звонка у нужной двери. В маскировочных целях держу перед грудью канцелярский планшет с логотипом компании. Когда голос изнутри спрашивает что мне нужно экспромтом плету про акции в магазинах партнеров, скидки, кэшбек. Большого актерского мастерства не требуется, тот за дверью итак явно радуется непрошенному гостю. Думает, что ему крупно повезло.

Дверь открывается, на пороге лысеющий обрюзгший рыхлый мужик лет сорока пяти. Интересно, что он запросил за свои услуги? Нравиться бабам? Внешность аполлона? Густую гриву?

Коротко бью спрятанным за планшетом электрошокером в шею. Тело объекта конвульсивно дергается и валится на пол. Вхожу, прикрывая за собой дверь. Мужик медленно соображает. Позвать на помощь до того как я вырубил его ударом матерчатой трубы, туго набитой солью, он не успевает.

Надеваю медицинские перчатки, бахилы. Шурша волоку бесчувственное тело по ламинату на кухню. Стягиваю руки и ноги объекта пластиковыми хомутами. Щелкаю рычажком электрического чайника. Пока он греется завязываю узлом кухонное полотеннце и затыкаю им объекту рот. Ставлю табурет так, чтобы тот не давал объекту возможности подняться и сажусь сверху.

Лью холодную воду из графина на лицо объекта, приводя его в чувство. Он в панике, мычит, дергается придавленный стулом, глаза вытаращены от ужаса.

Наверное так же выглядели его жертвы, когда за ними приходила Госпожа. Я чувствую удовлетворение, от того, что охотник и жертва меняются местами.

— Зови, Ее! — приказываю я.

Объект яростно мычит, дергается.

— Зови Ее, — повторяю я, — Лучше сам, а то будет хуже.

Он не подчиняется. Щелкает отключающийся электрочайник. Тратить время на уговоры бессмысленно, объект попался невразумляемый. Беру чайник и теперь уже крутой кипяток льется на лицо и шею мужика. Тот истошно орет, но через кляп пробивается лишь еле слышное подвывание, неистово бьется, стул ходит подо мной ходуном. На ошпаренной коже мужика вспухают волдыри. Я даю ему полминуты чтобы он успокоился. А потом повторяю приказ:

— Зови! — наклоняя чайник. Объект снова отказывается. В этот раз заливаю ему лицо кипятком дольше, основательнее.

— Зови! — снова приказываю я и объект подчиняется. Я ощущаю волну призыва, где-то в глубине позвоночника. Спутать ее ни с чем не возможно. Колю объекту снотворное. Затаскиваю тело в уборную, прихватываю хомутами его руки к стояку. Остается ждать.

Я улегся на спину на диван в большой комнате. Руки спрятал за поясницей будто бы они у меня сзади связаны, лицо прикрыл козырьком кепки. Со стороны должно было выглядеть так, словно я в оцепенении. Муха, заключенная в кокон невидимой паутины, в ожидании паука.

Прошло чуть более часа. Вдруг я понимаю, что смолкли доносящиеся в открытую балконную дверь звуки улицы. Я не вижу Ее и не слышу, но некое ощущение, такое будто воздух стал густым и сухим словно песок, безошибочно указывает, что Госпожа здесь. Сердце бешенно колотится. Мне неимоверно трудно удерживать свою внутреннюю пружину, сохранять неподвижность тогда когда все естество стремится к тому чтобы вскочить и броситься на врага. Но торопиться нельзя. Она должна расслабиться, потреять бдительность.

Чувствую как нечто легкое устраивается верхом на моих бедрах. Как же трудно сдерживать дыхание. В паху усиливается пульсация крови. Я не вижу ее. Я не вижу Это, могущее представать и мужчиной и женщиной. Невесомые руки скользят по телу, останавливаются на пару мгновений у сердца, идут выше, убирают с моего лица кепку. И я вижу ее: уродливая мерзкая тварь из кошмарных снов, глаза аллигатора, четырехстворчатая морда, длинный, усеянный шипами не то язык, не то хобот тошнотворного розового цвета.

Я содрогаюсь от омерзения. Напрягаю бедра, выгибаясь дугой, опрокидывая тварь на себя и, в следующее мгновение, мои руки обхватывают тварь, вгоняя ей в спину осиновые колья.

Та взвывает страшно, беззвучно, кажется рвутся нервы в зубах. Мозг кромсает невидимый скальпель. Поворачиваюсь набок спихивая ее с себя на пол. Тварь бьется в агонии изрыгая пену. Затихает. Ее омерзительное тело начинает распадаться на чешуйки, которые через несколько секунд обращаются в прах. Кончено.

Собираю свои вещи, осматриваю одежду. Стягиваю перчатки и бахилы. Перед тем как покинуть квартиру перерезаю хомуты связывающие объекта. Тот несмотря на крепкую дозу снотворного пришел в себя, видимо Госпожа разбудила его, и вяло шевелился. Улучив момент он даже попытался ухватить меня, на что получил пинок по ребрам.

Закрываю дверь квартиры объекта и спускаюсь по лестничным переходам на фасаде дома.

Когда я выхожу во двор, замечаю распластавшееся в неестественной позе на асфальте тело. Из под него расползается багровая лужа. Я не присматриваюсь, итак ясно кто это. Сворачиваю за угол дома и растворяюсь в толпе.

08.04.2024