Хаос Выжившие Глава 1

Последнее утро.
Валерий Кен проснулся от мерзкого писка дурацкого надоедливого будильника, который сам же и завел на восемь утра, потому что без него он бы никогда не проснулся в такую рань. Он поспешил выключить настойчивую хреновину, но телефон, откуда и доносился раздражавший едва проснувшийся организм звук, оказался далеко. Очень далеко. Телефон пиликал где-то в стороне стенного шкафа с телевизором, там он, как потом понял Валерий, стоял на зарядке.
Как ненавистная, противно верещащая трубка, оказалась столь неимоверно далеко, стало понятно сразу после того, как едва проснувшийся мозг начал включаться в работу и думать о кофе. Он сам положил его туда, чтобы гарантированно не проспать важное дело, которое ранее запланировал на это отчего-то стремительно наступившее дождливое, если верить синоптикам, воскресенье.
Просыпаться не хотелось. Несмотря на то, что лёг он сравнительно не поздно, Валерий чувствовал себя абсолютно не выспавшимся. Он с удовольствием наплевал бы на эту, будь она трижды проклята, ревизию, но дальше тянуть уже было нельзя. Он и так слишком долго ее откладывал, ожидая, когда в его охотничьем магазинчике останется минимум товара, и нужно будет делать не так много подсчетов. Кен предусмотрительно назначил ревизию на воскресенье, так как этот день недели у всех трудящихся, традиционно является выходным, и его скромный рабочий коллектив не был исключением. И вот оно наконец настало это воскресенье, хочешь не хочешь, а вставать придется.
Быстро поднявшись, он стремительно обошел кровать, и схватив телефон, вырубил истошно вопящий будильник. Наступила блаженная тишина, и Кен позволил себе секунду насладиться ей. Затем он повернулся и с сожалением посмотрел на пустую постель. Организм тянуло назад к мягким подушкам и теплому одеялу. Недюжинным усилием воли Валерий заставил себя противостоять соблазну. Он потянулся и, выразительно громко зевнув, нарочито бодро, направился на кухню.

Самому Валерию недавно исполнилось 36 лет. Он был высоким темноволосым парнем, даром что холостым. Крепкого, если не сказать атлетического телосложения, которое достигалось путём систематических тренировок по рукопашному бою, которым Кен увлекся ещё в армии, и с тех пор заниматься не бросал, из года в год оттачивая приобретённые боевые навыки, доводя их до состояния рефлексов. Временами он участвовал в республиканских соревнованиях, занимал призовые места, сдал мастера спорта. Но всерьёз на карьеру рукопашника Валерий никогда не рассчитывал, и теперь, достигнув намеченной планки, посещал спортзал больше для поддержания уже устоявшейся формы.
Он, как и многие успешные люди, не без оснований считал, что спорт, помимо здоровья, выносливости, силы, и других физических КПД, дает людям ещё многое. Спорт тренирует силу воли, уверенность в себе, делает человеческую психику более гибкой, более устойчивой к стрессам, учит преодолевать препятствия, не пасовать перед трудностями. Эти качества порой куда нужнее, нежели умение драться или возможность поднять стокилограммовую тяжесть, хотя и такие навыки, разумеется, весьма и весьма полезны.
Спорт был его основным хобби, а магазин оружия его воплощённой мечтой. Идея открытия охотничьего магазина зародилась у Валерия ещё по армии. Полтора года он её вынашивал, интересуясь у сослуживцев из старшего офицерского состава, что для этого может понадобиться, какие необходимы документы и так далее. И с самого дембеля стал откладывать какую-то часть из заработанных денег на реализацию задуманного дела. Потом Украинский кризис. Непонятная грызня за власть, которая обернулась настоящей гражданской войной, неожиданно явилась возможностью хорошо подзаработать на своём патриотизме, чем глупый, молодой ещё совсем, Валерий, не преминул воспользоваться, и о чём потом сильно сожалел, сам не до конца понимая почему. Не стоили те деньги того, что за них пришлось делать. Кену хватило года для полного осознания, что наемник из него вышел не очень. Одно дело воевать за интересы своей страны, когда ты одержим идеей, простимулирован статусом защитника, и совсем другое — убивать за народное ополчение в другом государстве. Пусть и в дружественном настолько, что можно назвать его жителей родным народом. Но в государстве, которое власти твоей страны по ряду причин присоединять к себе отказываются, опасаясь конфликта (уже более глобального, международного). И которое платит тебе за то, что ты бьёшься на их стороне. И вроде как за хорошее дело воюешь, и народ, кому помогаешь, говорит с тобой одним языком, и бьёшь ты, как тебе говорят — предателей, фашистов. Однако чувствовалось в той войне что-то гнетущее. Ощущение какой-то неправильности происходящего, даже аморальности, и от того скверной показалась ему эта война, скверной, запутанной, и вовсе не такой поэтичной, какой война виделась ему раньше. На деле война оказалась уродливой, жестокой, в самом худшем понимании этого слова, и не было в ней абсолютно никакой романтики, предвкушая которую, молодые наемники ехали в Донбасс, абсолютно не понимая зачем. Не понимая значения слова Майдан, не зная даже причин, по которым война эта началась. Ехали, просто потому что сказали, потому что можно побряцать оружием, пострелять.
Простые мужики воюют по обе стороны, а не те, кто эти войны развязывают — говорил ему однажды один старый вояка, который прошел первую и вторую чеченскую, и который отказался ехать в Донбасс. — Простые мужики, которым засрали головы.
Наверно, так же раннее восемнадцатилетние пацаны пачками ехали в Чечню, а ещё раннее в Афганистан. Быть может, война оставила на душе неприятный след и у них — Кен не знал.
О своем участии в вооруженном конфликте на Донбассе Кен не любил ни вспоминать, ни тем более кому бы то ни было рассказывать. Словно этот отрезок его жизненного пути был безжалостно вырван из основного сюжета, был неудачным дублем ввиду своего явного несоответствия четкому, идеально продуманному сценарию. И вспоминался редко, чаще в негативном свете.
И вот, наконец, нужная сумма была накоплена, и Валерий пошел в банк предоставить тщательно разработанный бизнес-план, рассчитывая получить ссуду по программе развития малого бизнеса. Банку его проект понравился, и убедившись, что у Валерия имеются все разрешения и необходимые документы на открытие заведения такой специализации, любезно предоставил нужную сумму без обязательства выплачивать её в первый год работы. Потом ему следовало отдавать сравнительно небольшую часть ежемесячного дохода. В целом, схема была Кену удобна, и хоть это были не золотые горы, и богатеем называть себя еще рано, но на безбедную жизнь ему вполне хватало. Только это, в общем-то, Валерию и было нужно — любимое дело, безбедная жизнь. Этого, наверно, все хотят.

Когда Кен вышел из душа, его встретили сразу два звуковых сигнала. Пищала микроволновка, в которую он, по своему обыкновению, поставил разогреваться завтрак перед водными процедурами, и опять телефон. На этот раз причина была во входящем вызове. Кен взял сенсорную трубку, коротко взглянул на дисплей. Маша… Он принял вызов, и поднес телефон к уху.
— Але.
— Привет! — Машин голос был как всегда бодр и весел. За всё время, что эта милая девчонка у него проработала, Валерий никогда не видел её унывающую или в плохом расположении духа. Хотя она, конечно, тоже человек, и иногда бывало, могла немного расстроиться или даже психануть, когда что-то не получалось, но проходило это всегда быстро, выглядело мило, а ощутимого негатива за собой никогда не несло. Таким уж она была светлым позитивным человеком, эти созидательные черты характера делали её не только пуськой и душкой, но и очень обаятельным продавцом, что не могло не сказаться положительно на бизнесе Валерия. Красивая девушка, превосходно разбирающаяся в оружии, явление невероятно редкое. Посетителями магазина, в своём абсолютном большинстве, традиционно были мужчины. Нужно ли описывать приятное удивление покупателей, когда миниатюрная голубоглазая блондинка с четкостью заученной скороговорки и завлекательным выражением выдавала характеристики любого ствола, имеющегося в их ассортименте — от простых двустволок до сложнейших карабинов. Она даже одевалась так, что одним своим присутствием подчеркивала назначение их заведения. Какие-нибудь камуфляжные шортики или юбка, той же расцветки майка, иногда женский вариант жилетки – разгрузки, ботинки на высокой шнуровке. Бейсболку сменяла панама того же защитного типа. Цвета камуфляжей так же менялись изо дня в день. Всё это идеально смотрелось на фигурке блондинки и очень ей шло.
К нему на работу девушка попала благодаря своему брату Сергею, приходившемуся Валерию сослуживцем и близким другом. Он был осведомлен о намерениях Кена обзавестись собственным делом, и договорился с ним насчет сестры задолго до открытия оружейки.
В довесок, Мария была ещё и хорошим маркетологом, отлично разбиралась в том, как и что лучше продаётся, потому что в своё время не валяла дурака, а получала соответствующее образование.
— Привет, мыша! — пользуясь привилегированным положением непосредственного начальства, Кен абсолютно без укоров совести разрешал своей нахальной натуре поднимать себе настроение посредством легких подшучиваний в адрес своих подчиненных. К тому же Мария была сестрой его боевого товарища, и отношения с ней давно превратились в родственные. Обиды были исключены.
— Сам ты мыша! — пискнула та. — Хорош коверкать моё достойнейшее имя! Называй меня просто Мария, и я буду рада, и ты будешь казаться менее глупым. Не забывай, что я умнее тебя, у меня хотя бы образование есть!
— Образование… — задумчиво протянул Валерий, — Это какое такое образование? Ах да! Совсем забыл. Как там? Семь классов церковно-приходской школы и что-то ещё. Кажется, курсы соцработника?
— Ха-ха… — парировала девчонка. – Кажется, у кого-то воспаление чувства юмора! Скажи, а ты кроме как клоуна врубать сегодня каким-нибудь полезным делом собираешься заниматься?
— Ну, в общем, да. Планы на ревизию в силе, сейчас поем и поеду в магазин. Ты как? Приедешь мне помогать? А то один я не смогу.
— Конечно, приеду! — Маша повысила интонации, и осеклась. – Только…
— Что только?
— Только, если тебе не трудно, ты не мог бы за мной заехать? Просто сегодня ливень обещают, а я зонтик так и не купила, дожди ведь только пошли, и старый найти не могу, делся куда-то.
— Заеду, разумеется, — с готовностью отозвался Валерий, — без проблем. Ты где?
— Что значит — где? — удивилась девушка, и, подумав мгновение, добавила более выразительно, — Дома!
— Ну дома так дома, — поспешил отключиться Кен. – Всё, жди, я позвоню.
— Ну-ка стоп! — тормознула его блондинка. — Ты это, что так спросил? Где я по-твоему, могу быть в эээ… — она прервалась на секунду, видимо сверяясь с часами. — В тридцать восемь минут девятого утра?
— Откуда я знаю? – Валерий закатил глаза. — Мало ли, может, у подружки осталась ночевать. — Сейчас начнётся!
Маша громко цокнула.
— Мне не десять лет, Валера! У подружек я ночевала в том возрасте, когда пиковую даму при помощи зеркал вызывают. Суженный мой, ряженный. Знаешь такой обряд?
-Нет, не знаю, — соврал Кен. — Да при чём здесь эта пиковая твоя дама? Спросить у тебя ничего нельзя. Вдруг ты в магаз пошла или ещё куда.
— Куда пошла? — по тону Марии было понятно, что разговор её забавляет. — И что же мне нужно купить? В магазине? В половину девятого?
— Да всякое, — задумался Валерий и внезапно нашёлся — прокладки!
— О Господи! — девчонка вздохнула. — Ну ты же не это имел в виду?
Кен помялся.
— Ну там личную жизнь никто же не отменял?
— Вот, теперь верю. — Торжественно провозгласила Маша. — Вот только мою личную жизнь, Валерий Анатольевич, каждый раз когда я собираюсь её устроить, отменяете Вы с братом.
— Это неправда! — возразил Анатольевич. — Ты утрируешь, Маша, мы с Серёгой просто хотим уберечь тебя от необдуманных шагов и….
Она резко перебила его.
— Хотеть вам никто не запрещает! Хотите сколько влезет! Только вот делать ничего не нужно! Вы уже отпугнули от меня всех кандидатов этим фейсконтролем, который вы возле меня устроили! Со мной люди заговорить боятся, не говоря уже про познакомиться.
Дальше Валерию пришлось выслушивать целый поток недовольства, обещающий перерасти в длинный гневный монолог, критикующий их с Сергеем трогательную заботу о беспечной Марии. Критику в свой адрес Кен не любил, даже конструктивную, и в особенности по утрам. Он зажмурился и нервно провел ладонью по лицу, словно стирая с него что-то давно бесившее.
— Слушай, Маш, давай я куплю тебе мороженое, и мы прекратим этот дурацкий разговор? Хотя бы на время?
Пауза.
— Ладно, — обескуражено, но неожиданно легко согласилась девушка, — купи.
Какое? Пломбир? — он задал этот вопрос больше для того чтобы отвлечь её от ненужных мыслей, он знал: пломбир, и с орешками.
— Да, пломбир, — повелась та. — Только посмотри с орешками?
— Добро. Всё, жди. Отбой.
Услышав в динамике Машино «пока», Валерий отключился и снова завёл микроволновку. Завтрак остыл, пришлось опять разогревать.

Через полчаса они уже были в магазине и проводили ревизию. Мария сортировала оставшийся товар, называя Кену наименование и цену, а он вел записи в тетради, подсчитывая на калькуляторе цифры. Начали с оружия.
— Это твоя «Benelli Yinci Amazonia Green» за 208 тысяч рублёв, наверно, никогда не продастся. — Маша смотрела на висящее на стене дорогущее ружье. — Её никто не купит по причине её дорогостоимости. Зачем ты её заказывал? Такие вещи очень плохо продаются в Якутске.
— В любом магазине подобной спецификации должны иметься в наличии эксклюзивные модели того или иного товара, — объяснял Валерий, — это поднимает наш имидж и развивает популярность — тебе ли не знать, маркетологу. Посетители магазина нередко являются людьми, знающими толк в оружии. Они берут это ружье в руки порой из чистого любопытства, прекрасно понимая, что не смогут позволить себе такую вещь. Но прикоснуться к роскоши хочется всем. Люди любуются им со стороны, искушенные знатоки и ценители обсуждают его конструкцию, качество и изящность дизайна. Для того он здесь и висит на лицевой стороне у всех на виду. То, что он не продаётся, не делает его бесполезным. Не купят сегодня — купят завтра, не завтра — так через год, а не заберут через год — я сам его возьму, это крутое ружье, оно мне нравится.
Мария пожала плечиками.
— Как знаешь. Раз тебе это приобретение кажется разумным, то ради Бога. Но вот именно как маркетолог, я бы с тобой поспорила. Мне кажется, я смогла бы найти более приемлемые для начинающего бизнеса альтернативы по развитию имиджа и популяризации магазина. У нас не настолько высокая конкуренция, чтобы вкладывать такие средства в саморекламу и кредо….
— Давай потом обсудим, — не дал ей закончить Кен. – Маш, я ценю тебя как профессионала в этой области, но мы так до ночи с тобой тут зависнем.
— Окей, — послушно кивнула девушка, — поехали дальше. Так: Сайги остались всего две, четыре месяца назад было десять штук, их раскупают быстро. Ещё Вепрь-КМ и Вепрь-108 СОК-95 по одному стволу — тоже можно сказать разобрали — по 25 тысяч рублей за штуку. Не дорого, вот и отрывают с руками. Мудро было ценники на них не задирать, ты записал? — она повернулась к Валерию.
— Да, записал, давай дальше, — Кен сидел в офисном кресле за прилавком со стороны входа и не спеша фиксировал цифры, время от времени обращаясь к калькулятору на своём телефоне.
-Так, дальше, — Мария двинулась вдоль ячеек с карабинами, — дальше у нас Тигр-9 остался один, зря мы их всего пять штук заказали, у меня раз в две недели его кто-то покупает.
— Закажем в следующий раз штук десять, — не отрываясь от расчетов, произнес Валерий. — Продолжай.
— Дальше пошли гладкостволы, — она подошла к ряду вертикально стоящих помповых ружей, расположенных в глубине помещения. — Beretta-ES-100, их пять штук, не помню, сколько купили, но ружье классное, берут хорошо. Remington-870 — одна штука — цена 47 тысяч. MP-133 — три штуки — по 17 тысяч. Бекасы 12 калибра — остались четыре ствола, и шестнадцатого две штуки. На него, кстати, возможен монтаж оптики. На ствольной коробке имеется посадочное место под соответствующий кронштейн. Можно закрепить на них коллиматоры, те, что за три восемьсот, и продавать Бекасы подороже, а то отдельно прицелы не очень берут.
— Идея! — поддержал Кен.
— А то! — Мария самодовольно заулыбалась, и, подняв вверх указательный палец, многозначительно добавила, — образование!
Они еще около часа подсчитывали оставшиеся оружия и его общую стоимость, потом переключились на патроны. Далее пошли охотничьи ножи и амуниция. Обувь, костюмы, перчатки, маски, респираторы, шляпы, кепки, банданы. Всего этого в ассортименте оставалось пока навалом, и когда через два часа они победили амуницию, Мария заявила, что она утомилась и проголодалась, и что неплохо было бы немного передохнуть и чего-нибудь перекусить. Решили сделать перерыв на обед с выездом в кафе, так как в магазине кроме сахара, пакетирования чая и банки растворимого кофе больше ничего не было.
Они вышли на улицу, где Маша стала рыться в своей необъятной сумке, ища ключи от «Дома с оружием» (такое название после непродолжительной дискуссии они решили приклеить магазину). И оригинально, и коротко — по существу. Оружейники, привычно болтая, по обыкновению срезали путь к парковке через узкую трущобу между домами. Так вышло, что магазин располагался прямо перед проезжей частью, и машину приходилось парковать в соседних дворах. Было облачно, хмурые грозовые тучи низко нависали над серыми улицами, и поднимающийся ветер также свидетельствовал об обещанном синоптиками ливне, который, похоже, уже приближался.
Кен поспешил влезть в салон, чуть погодя на переднее сиденье, со счастливым видом бухнулась Маша и выжидательно посмотрела на Валерия. Мол, чего тупишь? Поехали! Он не удержался, спросил.
— Закрыла?
— Ну разумеется! — воскликнула Маша. — Нет, я оставила оружейный магазин открытым — заходи, бери кто что хочет!
— Действительно, чего это я, сукин кот, спрашиваю!? — улыбнулся Кен. — Я просто запамятовал, ты же у меня образованная.
— Еще бы! — согласно кивнула девушка.
— Образованная блондинка — это совсем другое дело. — С нарочито серьёзным видом заметил Валерий. – Пристегнись, Пифагор.
Он повернул ключ в замке зажигания и движок, коротко рыкнув, потянул машину с парковки. Валерий машинально проверил наличие бумажника во внутреннем кармане куртки. Как-то раз он уже имел неосторожность забыть его дома, ситуация вышла конфузная, повторять её не хотелось.
Ехали неторопливо, в основном молчали: Мария с кем-то переписывалась в какой-то социальной сети, а Кен думал о своём. Ревизия, новые заказы, запланированная рыбалка с тяжелой попойкой. Давно хотели с Серёгой вырваться, да всё никак. То у Кена дела, то у него служба.
Брат Марии служил старшим инспектором службы авиационной безопасности, и тоже любил порыбачить и поохотиться, но, как водится, в бытовой суете на это крайне непросто найти время. Как говорится, желание есть, но нет возможности.
С неба заморосило. Ветер, иногда доносивший гулкие, но ещё удаленные раскаты грома, заметно усилился, и когда они уже подъезжали к декорированной под средневековый замок кафешке, на город обрушился просто удивительной по мощности ливень! Валерий перевел дворники в интенсивный режим. По дорогам побежали ручьи, сперва маленькие, но потом быстро разрослись и вскоре обратились настоящими потоками. Водосточные коммуникации, очевидно, не справлялись с подкатившей работой: местами вода уже доставала людям по щиколотку. Они бегом спешили укрыться от разбушевавшейся стихии. Многие были без зонтов и закрывались, кто чем горазд: газетами, кейсами, сумками, накидывали на головы куртки и капюшоны. Зябко кутались, спасаясь от хлещущего плотным дождевым потоком ливня.
— Ты видал, как жахнуло! — Мария по-детски прильнула к лобовому стеклу. Совсем не далеко внезапно сверкнула яркая вспышка, и оглушительно громыхнуло, испугав девушку, заставив её вскрикнуть и шарахнуться от окна, умерив своё любопытство. После чего дождь стал лить ещё неистовей. Поднялся сильный штормовой ветер, и даже в машине стали слышны изумлённые восклицания проклинающих стихийное буйство горожан, еле удерживавшихся на ногах в стремлении найти хоть какое-то укрытие, где можно более или менее комфортно переждать непогоду.
На дорогу, держась за руки, выбежали два ребенка лет двенадцати, мальчик и девочка, и Кен притормозил, чтобы их пропустить. Его губы тронула легкая ухмылка, общая суетливая атмосфера его забавляла.
— Ты видел такое когда-нибудь? — спросила Мария, явно пребывая под впечатлением.
— Не знаю, — Кен неуверенно пожал плечами, — не припомню, чтобы так лил. Хотя наверняка что-то подобное уже было, так что ничего нового не произошло, разрешаю перестать бояться.
Он улыбнулся слегка напуганной девушке, та в свою очередь не осталась в долгу и подарила Валерию свою очаровательную улыбку, по которой было ясно, что в ней заложено нечто большее, чем поддержание позитивной атмосферы в салоне автомобиля.
— Придется пробежаться и заодно принять контрастный душ, — ехидно ухмыляясь, заявил Кен, выпучившей на него глаза Маше, ставя припаркованную Камри на ручник.
— Может, поедем назад, в магазин, и закажем на дом? — неуверенно поинтересовалась та.
— Нет уж, дорогая! Ты меня сюда притащила, так что давай надевай свою сумку себе на голову и проваливай из машины, бегом марш, до кафе! Там метров пятьдесят всего.
— Да блин, Валера! — заскулила Мария, — меня выжимать потом нужно будет.
— Выжмем! Сложно что ли? — Кена не тронули жалобные глазки девчонки, такими мелочами его не проймёшь. Пусть прибережёт такие уловки для ребят своего возраста. Похоже, Марию его равнодушие разозлило. Глаза приняли более кошачий вид, руки активно зажестикулировали, норовя травмироваться о торпеду или о ручку коробки передач, в голосе начали проскальзывать стервозные нотки.
— Валера, я мокрая вся буду, придется ехать домой переодеваться, к тому же весь макияж потечёт, я буду выглядеть как Шапокляк или Гурченко, царство ей небесное!
— Нехрен мазаться как туземец перед охотой! — подумал Кен, Мария тем временем продолжала.
— Поехали назад, пока мы добираемся, я выйду в интернет, найду какой-нибудь ресторан, принимающий заказы на дом, и все дела. Приедем, и сразу пиццу нам привезут, горячую, ароматную, с грибами, всё как ты любишь. Ммм?
— Предложение, конечно, заманчивое. — Кен артистично опустил вниз уголки губ и приложил палец к подбородку, делая вид, что раздумывает, — но, нет, пожалуй. Вкусная ароматная еда, всё как я люблю, находится от меня в сорока шагах, а я сижу и жду, когда одна косолапая капризуля соблаговолит со мной туда пойти.
— Я не косолапая! — обиженно возмутилась Маша.
— Хорошо, — кивнул Валерий, — некосолапая. — Он нетерпеливо глянул на свою спутницу. — Так ты идёшь?
Та надула губы и, скрестив руки, демонстративно откинулась на спинку кресла.
— Нет. — Негромко прокомментировала она свой жест и отвернулась к боковому окну, через которое, как и через любое другое, почти ничего не было видно. В машине повисла тишина, нарушаемая лишь барабанящими по кузову тяжелыми каплями.
— Нет. — утверждающе повторил Кен. — Хорошо. — он скосил глаза на надутую девчонку, всё так же молча изучающую особенности боковых автомобильных стёкл. — Тогда я пошел один.
Мария не отреагировала.
Валерий кивнул сам себе и, отстегнув ремень безопасности, быстро покинул салон, не забыв напоследок громко захлопнуть дверь. Сразу после того как он выбрался на улицу, его словно окатили из ведра холодной водой. Природа действительно сегодня разошлась не на шутку. Он быстро застегнул куртку, благо она кожаная, и не так охотно впитывает влагу. Его фигура стремительно пронеслась от парковки до кафе, потратив на это всего несколько секунд.

Маша видела, как Кен быстро юркнул за дверь, и та плавно за ним закрылась. Она посмотрела, как захлопываются врата в сказочный мир необычайно вкусной еды, и желудок протяжно заныл. Кушать хотелось безумно! Голод заставлял девушку выбраться из теплой сухой «тойоты» и перейти улицу, наплевав на сопутствующие этому водные процедуры. Но голод уже был второстепенным фактором, на первый же план вышел принцип. Валерий не захотел даже подогнать машину ко входу! Ну и по барабану, что там штраф за парковку в неположенном месте, они же там не парковаться собрались, а просто сделали бы короткую остановку. Там секунда одна нужна! Она бы быстро выскочила из машины, и в кафе! Столик бы заняла, заказ бы сделала, пока он там паркуется. Пришел, и через пять минут уже б желудки набивали!
Маша нахмурилась. — Нет же! Надо ж повыпендриваться, надо заставить её вымокнуть до нитки! О том, что она мокрая, как канализационная мышь, потом до ночи ревизию с ним будет делать, он, похоже, не подумал! А об этом и речи не могло быть! Да она бы вынесла ему весь мозг, пока он не свозил бы её домой, где она ещё час бы переодевалась и приводила бы себя в порядок! Такого он что ли хотел? Ну так она ему может это устроить! Всего-то и нужно выйти из машины и пройтись до кафе, тогда она будет выглядеть как выдра! Как мокрая ондатра! Повезет как миленький, куда денется! А нет, тогда она вызовет такси и поедет домой. И пусть он сам разбирается со своей ревизией или вызывает этого тупня Витю! Авось чем ему и поможет.
— Ааа! — Маша хлопнула себя по лбу. — Валера не сможет вызвать Витька, он же поехал в Мохсоголлох к матери. Та что-то приболела, и он отпросился у Кена на несколько дней. Это далеко, Валерий точно не будет его вызывать. Да и причина уважительная, мама болеет, всё равно он не сможет приехать.
Значит, кроме неё понадеется Валере больше не на кого, его упрямство выйдет ему только боком. Но в том-то как раз и дело, что он упрямый, и тоже может показать свою принципиальность.
Например, может сказать: «Хочешь вызвать такси и уехать домой? Ну и вали…»
— Может ведь? — задав себе такой вопрос, Мария совсем недолго раздумывала, чтобы прийти к однозначному ответу — может, и ещё как! Валерий далеко не всегда ей уступал, и что-то подсказывало, что не уступит и сейчас. Он демонстративно равнодушно отправит её домой, если она покажет свой характер, и будет сам сидеть несколько дней подсчитывать товар, потом примется оформлять новые заказы и по-любому что-нибудь напутает без её-то помощи! С работы за поведение он её, конечно, не уволит из дружбы с её братом, но отношения она испортит точно, и неизвестно сколько потом придется все налаживать.
Ну почему он такой трудный? И почему именно по отношению к ней? Как собака, которая вроде радостная, хвостиком виляет и все такое, а когда тянешь к ней руку, начинает рычать и прогонять от себя на какое-то (определённое) расстояние, а потом опять хвостиком виляет. Что за человек такой?!
Ладно, все эти мысли тоже, конечно, очень важные, но они никак не способствуют решению проблемы с желудком. Показывать характер выйдет ей себе дороже, с этим всё понятно. Придется промолчать или как-то тихо обижаться, сводя все разговоры к сугубо деловому общению, позволяя лишь короткие перемолвки, если того будут требовать рабочие моменты. Может, почувствует свою вину и извинится? А она бы его простила, она девушка не гордая, и ссориться не любит. Но спускать с рук такое пренебрежительное к себе отношение Мария не собиралась. Всё-таки она ценный кадр, и серьезно разгружает Валерия по работе, мог бы и пойти на уступки. Она считала, что мужчинам это делать намного проще, мужчины должны идти женщинам на уступки! Это нормально. Только вот Кену, похоже, ничего об этом не известно.
Но вопрос с едой был вполне решаемый, ибо нет ничего невозможного для образованного ума. Мария достала телефон и посмотрела на дисплей: там светилось оповещение о двух пропущенных вызовах от её подруги. Звонки были сделаны час назад, и она их, разумеется, не услышала. Телефон стоял на беззвучном режиме, так они условились с Валерием, чтобы не отвлекаться от работы.
Потом ей позвоню, — решила Маша, скидывая ярлыки с большого сенсорного экрана.- Сейчас нужно заказать себе обед.
Но осуществить задуманное оказалось невозможным — она поняла это прежде, чем открыла браузер. Шкала антенны не показывала ни одного деления, что говорило о полном отсутствии связи, вместо неё горел перечеркнутый красный кружок.
Маша замахала телефоном в разные стороны по салону, потом повернулась и вытянула руку, почти касаясь им заднего сиденья, надеясь восстановить так не вовремя утраченную связь, но результатов это не принесло — трубка всё так же показывала в верхнем углу дисплея «нет сети».
— Это копец! — после нескольких минут возни девушка так расстроилась, что от досады едва не выбросила телефон в окно. Его спасло только то, что он безумно дорогой, и в нем куча всего нужного. Если б не это, он бы валялся уже в какой-нибудь луже!
Однако депрессировать пришлось недолго. Через минут пять дверь с водительской стороны распахнулась, и на сиденье со стопкой коробок и бумажных пакетов, весь мокрый, как водяной, плюхнулся Кен. Вода ручьями бежала с его волос и куртки, заливая собой тканевую обивку салона. После такого его наверняка придется долго сушить, но очевидно, что Валерия это абсолютно не волновало. Его лицо, по своему обыкновению, было чрезвычайно самодовольным и внушало полную независимость от любых происходящих вокруг проблем. В этом был весь Кен. Марии всегда казалось, что ничто в этом мире неспособно его расклеить, ничто не может истребить в нём оптимизм или в хлам испортить ему настроение. Наверно, поэтому он всегда находит решение из любой, даже самой тупиковой, ситуации. И это присущее только ему вечно независимое выражение лица с нагловатой ухмылкой больше ни в ком никогда ей не встречалось. И с ним невозможно долго пребывать в ссоре! Даже сейчас она думала, что Валерий сидит в кафе и ест курицу гриль в одного, а он о ней думал. Он всё купил и принёс! Чтобы её тоже покормить. И улыбается! Ну как на него обижаться?
Обоняние уловило приятный аромат сдобы, пиццы и жареной картошки, и все Машины обиды как ветром сдуло.
— Ну что, может, хватит дуться, и поможешь мне переложить всё это на заднее сиденье? А то так рулить неудобно. — Кен посмотрел на нее, смешно стуча зубами (изображая озноб), и Мария, примирительно заулыбавшись в ответ, принялась забирать у него коробки с пиццей.

Когда они вернулись в магазин, ливень уже стихал, и мелкая морось лениво падала с посветлевших туч. Все улицы усеяли невиданных размеров лужи, и Кен, великодушно высадив Машу прямо к магазину, помог ей занести коробки, а сам отогнал автомобиль на стоянку.
Мария накрыла на стол в подсобке, и голодные оружейники жадно принялись за еду. Пицца была превосходная, Валерий даже не понял, то ли действительно в кафе так вкусно её готовили, то ли он настолько проголодался — но съесть получилось много. Он с удовлетворённым видом откинулся в кресле. После вкусного сытного обеда как всегда стало клонить в сон, навалилась зевота, стали слипаться глаза.
— Это было круто! — прокомментировала обед Маша, — у меня сейчас живот лопнет.
Кен согласно кивнул и, отгоняя от себя сон, потёр лицо ладонями. Надо выпить лошадиную дозу кофе и закончить работу. А иначе он сейчас же вырубится, в этом кресле. Валерий встал и, подойдя к маленькому столику в углу, включил чайник.
Маша вдруг встрепенулась и полезла в свою сумку, быстро извлекла оттуда телефон, глянула на экран, и, не отрываясь от него, спросила:
-Валера, достань свой телефон, посмотри, у тебя сеть есть?
Кен спохватился было, захлопал по карманам, но сразу же вспомнил, что его телефон остался во внутреннем кармане куртки. Он вышел из подсобки в зал магазина к выходу, где на радиаторе сушилась его кожанка. Достал трубку, быстро введя код блокировки, глянул в правый угол дисплея.
— «Нет сети», — удивленно крикун он в сторону подсобного помещения.
— И у меня, — отозвалась Мария. — Что за дела? Уже около двадцати минут так.
Валерий хмыкнул.
— Не знаю, может, работы какие-то ведутся, ремонтные, ливневая буря что-то повредила, — других объяснений у него не было.
— Но у нас ведь разные операторы? Что, у обеих работы? Как-то странно.
И вправду, странно. Валерий недоуменно покопался в настройках телефона, затем направился назад в подсобку.
Но не успел он сделать и трёх шагов, как до его слуха внезапно донёсся звук очень удалённого грохота. Он остановился.
Это, конечно, мог быть и раскат грома, но уж больно необычным и больно знакомым ему показался этот грохот. Он совсем не был похож на громовой раскат, скорее он больше походил на… Взрыв!
И только эта мысль осенила его, как неимоверно громкий шум заложил уши! Стёкла, вместе с оконными рамами, в это же мгновение влетели внутрь помещения с оглушающим воем! С полок на пол посыпались коробки с патронами, приспособления для чистки и тюнинга оружия, охотничьи спички и сырое горючее! Все мелочи, плотными рядами сложенные на полках, валились со своих мест! Даже находясь на первом этаже, Валерий почувствовал, как тяжело качнулось здание, и услышал скрежет бетонных панелей. Земля мелко задрожала. Огромная стеклянная витрина, шириной во всю стену, на которой красовались ножи (от самых маленьких якутских шкуросъёмников до здоровенных мачете), грузно накренилась и всем своим весом грохнулась об пол, разлетевшись по паркету магазина на тысячи мелких осколков.
— Охренеть! — только и сумел выдать Валерий. Он стоял спиной к парадному входу, который перекрывался массивной железной дверью, как того и требовали правила ведения оружейного бизнеса. И потому на него ничего не упало с полок, предпочтительно расположенных на стенах, и из спины теперь не придется вытаскивать куски стёкол. Этот факт отметился чисто машинально, как говорится, по ходу дела, — железная дверь меня спасла, была бы деревянная, вполне вероятно, что она вылетела бы мне в спину, вместе с окнами. Хорошо, что мы не пельменями тут торгуем.
— Маша! — громко позвал Валерий.
— Валера, это что блин было?! — тут же откликнулась она. Кен с облегчением отметил, что голос у девчонки был испуганный, но похоже, что блондинка невредима.
— Ты не ранена? — решил всё же удостовериться он.
— Нет… Кажется. У меня тут вся кухня на полу валяется! Ты сам-то как?
— Жив. — коротко отозвался Валерий. — Сиди там, я скоро к тебе приду, — и уже тише добавил, — только посмотрю, что там так бабахнуло.
— Что-то взорвалось? — Мария чем-то загремела в подсобке.
— Похоже на то, — ответил ей Кен, — а про себя отметил, что это был уже второй взрыв. Первый грохнул на значительном удалении, и потому до них дошла только звуковая волна. Он медленно, стараясь не наступить на многочисленные упаковки, в обилии разбросанные по полу, подошел к окну и осторожно взглянул на улицу. Сам пока не до конца понимая, к чему эта осторожность: не то опасался хорошего повтора, не то что-то подразумевал под случившимся. Рефлекс! Такая своеобразная реакция психики на из ряда вон выходящее событие. Взрывы…! Очень мощные взрывы! И не в будние дни, когда все на работе и для взрывов может быть гораздо больше причин, а в выходной. С чем это может быть связано? Неизвестность уже сама по себе порождает осмотрительность.
В широкой девятиэтажке, стоявшей через дорогу, целых окон не было. Однако следов непосредственно взрыва Кен на ней не обнаружил.
То, что взрыв произошел на значительном удалении, было ясно и так. Эквивалент взрыва высокий. Газ, во всяком случае, так не взрывается. Чтобы выбросить ударную волну такой мощности, это должно быть что-то другое. Интересно что?
Хотя плохие предчувствия, навеянные смутными догадками, уже тревожили Кену разум, подстёгивая его на интенсивную работу, заставляя прогнозировать дальнейшее развитие событий и разрабатывать противодействие вероятным проблемам, но всё равно хотелось однозначно убедиться в правильности своих домыслов прежде, нежели что-то предпринимать.