Высокое искусство Sitkoma

Странный шуточный рассказ, который был подготовлен к теме «съедобный сладкий пластик». Не знаю, насколько получилось соответствующе. Скорее, это похоже на пародию, хоть и не знаю на что.

Анетта сидела в своей гримёрке перед зеркалом и торопливо поправляла макияж.
Буквально за полчаса до её выхода, не постучавшись, к ней ворвался личный агент
Теодор и торопливо кинул прямо с порога:

— Анетта, ты должна немедленно уходить!
— Что происходит? — повернулась она к нему лицом.
— Нет времени объяснять, ты в опасности!
— Что ты такое говоришь! У меня сейчас выступление, все уже ждут!
— Да. Но, повторюсь, сейчас твоя жизнь в опасности.

Анетта отложила спонж с пудрой. Она беспокойно встала и пристально смотрела на
своего импресарио, пытаясь прочитать его мысли. Теодор знал, что такое для неё балет,
и потому любые доводы сейчас будут бессмысленны. Тем не менее, других вариантов не
было, и он решил предпринять попытку: подойдя к приме вплотную, тот взял её за плечи
и, глядя в глаза, медленно, без паники, с пронизывающей серьёзностью начал:

— Анетта. Мы вместе прошли этот долгий и нелёгкий путь. Я понимаю как никто другой,
что балет, это твоя жизнь, и никакой другой её формы ты не знаешь. Объяснять
досконально в чём опасность времени нет – к сожалению, тебе не остаётся ничего
другого, как поверить мне на слово. Поэтому позволь, я перефразирую. Если ты хочешь
выступать ещё, если ты хочешь получать новые роли, если ты хочешь радовать свою
публику вновь, если ты хочешь расти в своей карьере выше и дальше, то, Анетта, ради
всего этого нам придётся сейчас уйти.

Такое предупреждение застало балерину врасплох. И, откровенно говоря, с кем бы на её
месте было иначе?..

Анетта внимательно его выслушала, после чего отвернулась в сторону и насуплено
смотрела куда-то вниз, сквозь пол. Она тяжело дышала, взгляд мельтешил. Так, она
усиленно обдумывала слова своего помощника и друга – раз он ворвался так
беспардонно, всячески пытаясь уговорить на чреватую авантюру, значит, дело
действительно плохо.

— Теодор, прошу тебя, объясни хотя бы, что за опасность. Она угрожает только мне или
всем остальным тоже?
Импресарио нахмурился, помолчал несколько секунд и крайне неохотно из себя выдавил:
— Только… тебе.
— Так, ну а что в остальном?
— Я… не могу тебе сказать. Объяснять слишком долго, и ты всё равно поверишь. Я
обязательно обо всём расскажу по дороге, а сейчас скорее собирайся.

Что же происходит?? Анетта – всемирная звезда балета, которая не знала, как ей теперь
поступить. Там – танцующая труппа и оркестр, которые готовы к её выходу, а также
огромная публика, так её любящая, так её ожидающая. Впереди – неизвестность.
Возможно, это будет неизгладимый позор, растоптанная репутация и закрытый путь в мир
большого балета. И что делать тогда?! Либо… остаётся рискнуть. Вопрос, чем? Какое из
последствий будет наиболее тяжёлым и непоправимым, а какое – наименее?..

— Хорошо, я отработаю только первую половину акта, дальше меня заменит Юлия. Сейчас в самом начале этого делать нельзя, подмену сразу заметят, да и никто так не делает, дублёров надо предупреждать хоть как-то заранее. А потом я уйду.
— Потом будет поздно!!!
— Но не убьют же меня прямо на сцене! А если и убьют, так это всё равно лучше, чем подставить всем жабу!
— Нет! Всё, что происходит, на самом деле это совсем не то, чем кажется!
— Я не понимаю, ты говоришь загадками! Хотя сам сказал, что сейчас это не к месту!
— Я сказал тебе всё, что необходимо. Что надо уходить!
— Значит, прямо сейчас опасности нет. Поступим по моему плану. А пока найди Юлию и передай, к какому моменту ей надо быть готовой. Не волнуйся, всё будет хорошо!

Анетта поцеловала своего друга в щёку и легонько обняла его. Теодор ответно обнял её так, как это бывает перед последним прощанием. Затем она развернулась и грациозно пошла по направлению к сцене, не оглядываясь более назад. Импресарио провожал её тяжёлым обречённым взглядом. За это время прима несколько раз потянулась и наклонилась, чтобы после тяжёлого разговора морально настроить себя на выступление и не подвести своих зрителей. Пусть даже и в последний раз.

***

На своё двенадцатилетие Саша получила много разных подарков. Одним из них было
шоколадное яйцо с игрушкой, которой оказалась крутящаяся балеринка. «Надо же!»,
подумала она про себя, «Прямо в тему!!»

Саша давно грезила балетом, и вот, наконец её мечта сбылась: незадолго до дня
рождения её приняли в одну небольшую балетную школу. Её переполняли радость,
счастье и успех, особенно же впечатлило то необычное совпадение, что получилось с
игрушкой в этот значимый день.

Вечером в гости пришли родственники; тётя Зина взяла с собой большого лабрадора
Феликса, которого Саша безмерно обожала, отчасти даже считая его своим: она часто с
ним гуляла, играла и даже в шутку ездила на нём верхом.

Все собрались за чаепитием с небольшим тортом. Саша украсила его новой игрушкой,
которую поместила в самый центр, и торжественно отказалась от угощения. Это было
тяжело для её мамы, поскольку она предугадывала такой поворот и старалась подобрать
только самый лёгкий десерт. Другим членам семьи тоже пришлось неловко, поэтому
больше половины торта осталось.

Чаепитие было скучным для Саши, гораздо больше ей хотелось показать танцевальные
номера, которые она подготовила для гостей в качестве сюрприза. Поэтому вскоре все
последовали в её комнату, где расположились в роли зрителей.

В гостиной остался лишь один гость – это был лабрадор Феликс, который не понимал
высокого искусства, и, прежде всего, не интересовался им (даже из уважения к
имениннице). Совсем другое дело, это оставленные печенья, вафельки, и… что-то ещё,
что располагалось посередине стола. Что именно, ему не было видно, но при большом
желании всегда можно всего достичь, а это было что-то определённо большое. И
вкусное.

После исполнения танцевальной программы Саше последовали снисходительные
аплодисменты и улыбки; семья вернулась обратно в гостиную к столу. Разумеется,
трудно было не увидеть изменения, произошедшие с ним за это время: сбившаяся
скатерть, перевёрнутые чашки и тарелки, разбросанные объедки от печений, крошки, и,
помимо общего погрома, особенно в глаза бросалась сверкающая пустотой тортница.

Виновника нашли не сразу, но всё равно быстро: Саша обнаружила его под столом,
занятым делом – Феликс не обратил внимания на гостей, а усиленно обсасывал
небольшой предмет, зажатый между лапами. Девочка тотчас догадалась о жертве и
немедленно извлекла её из пасти чудовища (хотя особенных сопротивлений тот и не
оказывал, а лишь выразил удивление на своём лице).

В итоге, можно сказать, что спасённой балерине крупно повезло – она осталась в целости
и сохранности, разве что была сильно обслюнявленная и самую малость погрызенная. Но
такое везение бывает отнюдь не всегда, особенно говоря о большом, высоком искусстве.