Время пить чай

Из прибывшего поезда, неторопливо выходил отец с дочерью, помогая нести ей огромные сумки с багажом. Летнее солнце озаряло пустую платформу станции, где нельзя было встретить ни единой человеческой души. Поблизости не наблюдалось никаких ларьков и деревянных домиков, вокруг только расстилалась цветочная поляна, а чуть дальше виднелся зеленый лес. Стрекотание кузнечиков в траве и жужжание пчёл, крайне отличалось от привычного столичного гула, каждодневно доносящегося с многолюдных улиц. Приятный запах пыльцы от полевых цветов, на удивление, тоже не впечатлял дочку, даже наоборот, заставил её поморщить нос.

— Какое скучное место! -Громко заверещала девушка во весь голос. — Неужели вы, папенька, бросите меня прямо здесь безо всякого стыда и совести?

— А, ну повремени с высказываниями! — цокнув на неё, мужчина приподнял багаж, спускаясь с крохотной лестницы. — Ты только глянь на эти просторы, а какой чистый воздух, м! Да это не город — это рай для людей.

-Да что там рай? Да разве это рай? Дыра-дырень!

— Нет-нет-нет! Не говори ты так. Ты даже представить не можешь, как я в твои годы с радостью приезжал сюда на все каникулы: не привычной серой пыли, ни нотки шума, ни обязательств!

— Вот-вот, а ещё ни грамму веселья! Пока все девочки будут гулять вместе со своими парнями, я с тоской вечерами буду вспоминать родной город…

— Ох уж эти мальчишки! У тебя на уме должна быть учеба, а не эти… ух, проклятые! Весь мозг тебе промыли, отчего ты теперь вот такая.

Юбка от легкого платья в горошек то и дело задиралась от сильного ветра в поле, отчего дочка злобно прижимала ткань руками.

— Да в этом месте я ни о чём думать не смогу, а умру от скуки и безделья.

— Ты ни разу сюда не приезжала, поэтому не суди с порога! — Отец с досадой поджал губу, — Помереть тут еще тем счастьем будет. А так, если ерничать не будешь, то тебе здесь понравиться, тут весело часто бывает.

— Раз здесь такое безудержное веселье, то отчего вы Мишу сюда не привезли? Братцу то, как раз-таки, по вкусу такие места, а не мне столичной красавице!

— Чего-чего? Да потому что! — Отец тут же сменил свой настрой и зашагал вдоль поляной тропинки более быстрым шагом. — Его бы я с этими людьми и в комнате наедине не оставил бы: ни на минуту! Что уж говорить о сроке побольше…

— Но меня же оставляете!

— Так ты девочка — тебе тут ничего не грозит.

— Девочка и девочка, что такого? Сами-то, папенька, сюда ездили раньше.

— Да я-то одно дело, а тут другое… да брось ты уже! Хороший городок, да и дом у этих Поляковых большой, уютный. Тем более тебе давно пора познакомиться со своими двоюродными дядей и тетей — свою семью знать надо. Они ребята непоседливые и развлекать тебя каждый день будут.

— Папенька, вы бы лучше на примере из жизни рассказали и показали, а не обещаниями сыпали.

— Это же так давно было. Я и позабыть успел.

— Так, а ну-ка! — Остановилась она. — Это что получается: вы меня на стариков оставляете?

— Ну-ну-ну! — Пригрозил тот, — Да, люди они уже не молодые, но старшее поколение нужно уважать и почитать. Они и так, бедняги, вдали от всех нас живут: бояться, как бы мы на них косо не глядели, а мы их уже сто раз уговаривали и убеждали, что все хорошо будет, а они не верят! В даль такую уехали, чтобы от чужих взглядов отгородиться… и детишками они так и не обзавелись и вряд ли когда-то родителями побудут… им очень грустно, наверное, нелегко…

— Так, а я что, теперь вынуждена за чужую судьбу впрягаться?

-А тебе давно пора, ты вон какая невоспитанная выросла, не то, что Мишенька! Поживешь, позаботишься о них, а они люди мудрые, ты может у них уму разуму наберешься, да за учебу возьмешься. А там может… — Отец не продолжил.

— Ой-ой-ой! — Вертела девчонка головой. -Трата времени впустую, вот на что вы меня с матушкой подписали!

Их бесконечный галдеж и спор не на минуту не прерывался, а только нарастал. Они уже давненько успели уйти от станции и пройти все поле. Прошагав еще немного, отец с дочерью вышли к двухэтажному дому из цветного кирпича. К нему вела дорожка из аккуратно выложенного камня, огороженная таким же каменным заборчиком, на котором росли белые цветочки с негустой лозой. Напротив дома стоял высокий дуб, возле которого расположилась одинокая деревянная скамеечка. Само жилище напомнило девчушке копию одного домика, что она будто бы уже видела в одном из старых зарубежных фильмов. Крыша из темно-вишневой кладки, крохотные балкончики, заставлены горшками с растениями, все это заставляло её чувствовать себя героиней из тех самых историй на кассетах, которая, также, как и она сама, приехала погостить к дальним родственникам.

— А родственнички-то хорошо живут!

— А ты-то думала.

Постучав в тяжелую деревянную дверь, они застыли в ожидании.

— Я прошу тебя: будь послушной, помогай им и не спорь, как ты любишь. — Особо тревожно бубнил отец, потирая ладони.

— Да что вы, папенька, служанкой меня заделать решили?

— Если на то пошло, то да.

И не успев возразить ничего отцу на этот неприятный ответ, она замерла при виде человека, который отворил им дверь. Высокий мужчина любопытно уставился на прибывших гостей. Дочка так и уставилась на его смуглое щетинистое лицо, узнавая своего дядю, которого прежде видела на выцветших фотографиях. Несмотря на частичную седину и грубую кожу на руках, он совершенно не отличался от картинки десятилетний, а то и двадцатилетней давности. Честно, встретив она своего дядю где-то на улице, она бы решила, что тот куда моложе её отца.

— Хм! Так поезд прибыл чуть раньше, а я уже собрался вас встречать. — Ровным тоном начал дядя, без лишнего приветствия. Такой прием мог показаться слишком холодным, поэтому он решил добавить еще, — Как доехали?

— О-о-о дружище мой, просто замечательно! — С объятиями встретил его отец. — Я так соскучился по вам, а вы будто и не старели вовсе!

— Да… я стараюсь. — Не отвечал тот на крепкое объятие, а лишь слегка отстранился от него. — Пройдемте в дом.

Отец и сам был рад закончить ласки и не продолжать эти неловкие объятия. На самом деле переступать порог этого дома ему тоже было в тягость, как и продолжать улыбаться, как ни в чем не бывало. Не успели гости войти, как запах сладкого пирога послышался с порога. Аромат заполонил весь дом, что дочка так и не успела оглядеть помещение, а сразу же задумалась, как её сейчас хорошенько накормят.

— А тут все в точности также, как и тридцать лет назад! — Осматривал отец мебель из красного дуба. — И картины все те же…

— Так, вы все помните? — Заинтересовано поддерживал разговор дядя.

-Ох, что вы, я с трудом вспомню хоть один день с моего последнего лета, проведенного здесь… — Неуклюже врал отец, прикрывая рот ладонью и беспокойно глядя на дочку.

— Но самое главное помните?

— Да-да-да! Все что обещал, все это я помню.

— Замечательно. — Равнодушно выдал дядя.

— Ах, кстати! Захар, познакомитесь с моей дочуркой Жанночкой! -Дядя быстро оглядел девчушку и перевел свое внимание в сторону кухни.

— Очень приятно, пойдемте за стол. — Дядя Захар, не став ждать гостей, покинул прихожую.

Жанна смотрела ему вслед, не спешив идти за ним. Она приостановила отца:

— Сколько дяде Захару лет?

— А? Хм… знаешь, а я и не знаю вовсе… ну, не молод он, не молод.

— Как-то не смахивает он на старика. — Теперь то Жанна засуетилась, бегая взглядом по обстановки дома.

— Ну конечно, если жить всю жизнь на свежем воздухе и правильно питаться, то и в восемьдесят будешь смахивать на молодо.

— Ой, папенька, что за вздор!

Пройдя по длинному коридору и обойдя гостевую, они вошли в небольшую столовую. На длинном прямоугольном столе с кружевной белой скатертью стоял фарфоровый сервиз, пару обычных стульев и один детский ещё совсем для малышей. Жанна заметила свою тетю — невысокую белокурую женщину: приветливо улыбаясь пришедшим, она отвлеклась от разрезания пирога.

— Степан, ты так повзрослел и возмужал! — Воскликнул она, подбегая и не раздумывая заключая отца Жанны в объятия.

— Ох… Аллочка, а вы, как всегда, в приподнятом настроении. — Он обнял свою старую родственницу, с особой осторожностью, стараясь как можно меньше ее касаться. — Вы и представить не могли, как я скучал!

— И не говори! С нашей последней встречи пролетела будто бы сама вечность. О! А это ваша дочурка?

— Ага-а, Жанночка…

— Приятно познакомиться. — Тетя Алла слегка поклонилась ей в знак приветствия. — Такая красавица уже, невероятно!

Девушка попятилась от комплиментов тетушки. Внешность родственницы пугало её, хотя в ней не было ничего такого отталкивающего: ее румяные щеки и яркий цвет лица, наоборот, придавали ей здоровый вид, а добрые зеленые глаза, которыми она глядела на племянницу с восторгом, так и очаровывали её. Она ни капли не походила на старика.

— Присаживайтесь же поскорей! Вам какой чай: черный, зеленый, каркаде, белый, с чабрецом, с ромашкой, с лимоном, с имбирём, с сахаром или без, может меду или варенья? У нас есть клубничное, смородиновое, яблочное, вам какое? Могу еще предложить сироп: ореховый, кленовый, карамельный, что будете? — Задорно тараторил тетушка Алла, не глядя наливая черный чай своему мужу.

— Ох-ох-ох… а компота не будет? — Интересовался отец.

— Спрашиваете! Вам какой больше нравится: сливовый, грушевый, малиновый, вишневый или из крыжовника?

— Давайте-ка грушевого!

— А ты, Жанночка, чайку не желаешь?

— Нет… спасибо. -Заикалась она. — Я буду тоже, что и отец.

— Чудно!

Тетушка Алла не замолкала ни на минуту, ведя диалог с отцом Жанны. Они даже не приступали к еде, только и делали, что болтали.

— Я так рада, что ты привез к нам погостить Жанну. Я вижу, что она очень хорошенькая девочка, а таких сейчас мало.

Отец отвечал ей на все ее слова с небольшой тоской. Все те замечательные слова, что были сказаны в адрес его дочери, совсем не заставляли его гордиться своим ребенком. Чем больше комплиментов сыпалось на Жанну, тем печальнее он становился. Поначалу Жанне показалось, что он так скромничает от всех этих похвал, ведь все же его дочку так нахваливали. Затем же, замечая с каждым разом все более и более его нервную гримасу, она сама начинала тревожиться. В этом замечательном месте и в этих с виду прекрасных людях, Жанна начинала видеть грубость их черт и форм. Дядя Захар спустя время напоминал ей хмурую тучу, которую в любую минуту может разломится грозой. В то время, как тетушка Алла, походила на красивую аляпистую лягушку, что в итоге оказывается ядовитой.
Посидев ещё немножко и съев половину пирога, отец, наевшийся досыта, встал изо стола.

— Ох, ну и накормили вы меня дорогие… Скучал я по вашей еде, что уже и позабыл о том, насколько она у вас вкусная! Поеду я, а то поезд через полчаса прибудет. У вас тут поезда так часто ходят, не то, что у нас в столице!

— Так быстро уезжаете?! — Распаниковалась Жанна: никто не предупредил ее о таком скором расставании.

— А чего мне тут задерживаться? Мне нужно было только тебя привезти. — Не глядя на нее, отвечал отец.

— И вправду, чего ему тут еще делать? На работе-то отгул не давали, верно? — Улыбалась тетушка Алла, приставая из-за стола.

— Вот да… и так почти двое суток потерял, пока сюда ехал, а как обратно поеду, так все же два рабочих дня пропущу, а мне столько нельзя…

— Подожди, вот так сразу обратно? Вы чего, папенька, да вы ж не выдержишь столько поездок.

— А как мне еще быть? — По-прежнему отводил он взгляд. — Часик отдохнул, но надо мне обратно в город.

Пока Жанна все ещё обиженно уговаривала его задержаться, тетушка Алла неловко наблюдала за этой ссорой. Грустные глаза не были хорошим убеждением для того, чтобы отец остался хотя бы до вечера: билеты уже куплены.

— Не расстраивайся, милая, ты скоро совсем забудешь о нем, столько забот у нас в доме интересных есть, что соскучится не успеешь. — Гладила тетушка свою племянницу за плечи, стараясь хоть немного ее приободрить.

Жанна успокоилась, но не из-за убеждений в том, что расстраиваться не стоит, а от того, что ее слезы совсем никак не влияли на ее отца. Это немного сбивало девушку с толку, ведь обычно это срабатывало, особенно, когда она хотел новое платье. В это время дядя Захар, совершенно не заинтересованный во всем происходящем, продолжал пить чай, так и не притронувшись к пирогу. Жанна с опаской наблюдала за ним, так как на отца сил смотреть не было. Заметив заинтересованный взор, дядя Захар строго глянул в ответ. Девушка, вздрогнув, отвернулась.

Жанна уже не высказывала претензий отцу — она затаила обиду, что даже и слова не желала ему сказать перед предстоящей долгой разлукой. Уедет — так уедет! Она и не думала встать изо стола и поцеловать его в щетинистую щеку, напротив, девушка только и скрестила руки на груди, отвернув от него голову.

— Жанночка, может попрощаешься? — Ласково предложил ей тетушка Алла, но она ее проигнорировала. — Ох-ох… — Смутилась она, глянув на отца Жанны. — Ну что, мой друг, тебе уже пора. — Отец грустно вздохнул, в сторону дочери, но та и носом не повела.

— Прощай, Жанночка. Будь послушной.

Но дочь все еще молчала, так и не расставшись с ним, как подобает.

Дядя Захар провожал отца обратно до платформы, тот, уходя от дочки, потирал глаза, но Жанна этого, к сожалению, не увидела.
Веселый гул закончился, и входная дверь захлопнулась. Тетушка Алла вернулась к Жанне и ласково дотронулась до ее руки, привлекая к себе внимание.

— Пойдем — покажу тебе твою комнату.

Девочка разомкнула руки и неловко уставилась на нее. Родственница тепло улыбалась ей и подавала ей ладонь, но Жанна в ответ ее не коснулась и встала сама. Вместе они взяли багаж Жанны и принялись поднимать его наверх, по лестнице.

Новая комната Жанны оказалась просторной, но скромной: милые обои в цветочек, пушистый коврик с узорами возле большой кровати, на которую было скинуто кучу разных красноперых подушек. В спальне также было свежо и пахло апельсинами — девушка заметила зажжённые ароматизированные палочки на деревянном комоде, что стоял возле входа. Уютно.

— Нравится? — Поинтересовалась тетушка.

— Да, весьма неплохо.

— Мы эту комнату вместе с мужем обустраивали — Она прошла чутка во внутрь, с особой ностальгией оглядывая комнату. Тетушка чуть касалась пальцами стен и другой мебели, с удовольствием любуясь ими. — Сами обои клеили и пол укладывали, старались очень. Тут ведь изначально вместо этой большой кровати планировалась детская маленькая… — Тут она прервалась, опустив взгляд на ковер, печаль проскользнула в выражение ее лица, но улыбка ее крепко закрепилась и никуда не девалась. -Ну-с… теперь это твоя спальня.

Жанна неловко молчала, не зная, как ответить.

— Тебе помочь разобрать сумку? — Вновь заговорила тетушка.

— Нет, я сама. — Растерянно отказала Жанна, хоть ей хотелось, чтобы кто-то другой разгреб все эти сумки.

Тетушка Алла коротко кивнула ей и удалилась из комнаты, прикрыв за собою дверь — Жанна с облегчением выдохнула, рядом с ней ей как-то не по себе было. Не торопясь, она принялась за свой багаж, медленно и устало так, будто бы в этой комнате кроме неё кто-то мог наблюдать за ней и посочувствовать такому тяжелому занятию.

— Эх, вот не любила я Оленьку, а она бы сейчас так мне пригодилась! — Бурчала она, вспоминая свою няньку, что с неё пылинки смахивала. — Правильно говорят: начинаешь ценить только тогда, когда потеряешь… ведь так там обычно приговаривают? — Она застыла, раздумывая, — Хотя какая разница?

Выкинув прям так на пол несколько своих платьев в цветочек и горошек, Жанна возмущенно проскулила от невыносимой траты времени на разбор гардероба. Девушка схватила всю эту кучу тряпок, да и пихнула в шкаф, полностью игнорируя вешалки. Мысленно похвалила себя и упала на кровать, ах, а какой же мягкий пришелся матрас и приятная на ощупь простыня. Она упала лицом в одну из подушек, вдыхая запах чистого белья, что в свою очередь уже пропахли апельсинами от амортизированных палочек.

Послышались громкие шаги за дверью, причём нечеткие такие, будто бы кто-то не шёл, а прыгал. Жанна беспокойно поднялась с кровати, с долей опаской уставившись в конец комнаты. Раздался стук.

— Тук-тук, Жанночка! — В проеме появилась ярко улыбающаяся тетушка. — Уже отдыхаешь? — Жанна промолчала. — Что, нравится тебе комнатка?

— Да, я же уже говорила…

— Это замечательно. Твой папа уже уехал, а дядя Захар вернулся.

Жанна неловко молчала, поглядывая на интерьер. Этот приход родственницы ввел ее в ступор.

— Я пришла-то чтоб тебя вниз позвать к нам, а то уже настало время пить чай.

— Чай? Мы же только что завтракали!

— М? — Она рассмеялся, словно дитя, — Что ты, мы завтракаем в пол восьмого, а это так… небольшой перекус в честь приема. Поэтому давай, присоединяйся. — Она искренне подбадривала её спуститься с ней, но в девушке даже струнка души не дернулась.

— Нет у меня настроения для чаепития.

— Всего одну чашечку! Я тебя половинку налью… даже кушать не нужно! — Все упрашивала она её.

— Как-нибудь потом.

Тетушка Алла тоскливо взглянул на неё, поджала губы от обиды, но затем улыбнулась шире, чем прежде, в добавок хихикнув.

— Ну, потом, так потом… но ты приходи, как вздумаешь, а мы ждать будем. — Жанна так и закивала, надеясь на то, что она все же оставит её наедине с самой собой.
Расположения они у неё не вызывали — прямо пугали даже. А тут сидеть с ними ещё придется, истории разбалтывать, секретики там всякие, а от этого прям мурашки по коже. Да и какой-такой ещё чай после пирога? В неё и глоток не поместиться, какая тут речь о полчашечки? Ей куда больше по нраву было тут остаться и побездельничать. Кто знает, может быть она сейчас дружелюбной поприкидывается, а затем этим Поляковым вздумается у неё просить дом прибрать. Ни при каких обстоятельствах! Запереться в комнате и избегать любого контакта с родственниками — таков был ее план до тех пор, пока папенька не приедет и не заберет её обратно. План был беспроигрышным и надежным, с какой стороны на него не взглянешь, так, по крайней мере, казалось самой Жанне.

Она вновь уткнулась в ароматную перьевую подушку и прикрыла веки. Сразу же вспомнились эти длинный два дня в поезде, за которые и глаз сомкнуть не удалось: то шум, то качка, то есть хочется или по нужде сходить. Даже во время скучных лекций и жизненных уроков отца в сон её не клонило. Не выспалась она. А тут тебе и кроватка, и подушечки, и тишина, которая не нарушалась даже птицами за окном. Все затихло, как в гробу, что волей не волей, а уснуть можно на раз два. Так и вышло.

— Тук-тук, Жанночка!

Очухалась она при свете дня, когда тетя опять появилась в ее комнате с точно такой же довольной улыбкой, как и тогда.

— Время пить чай!

— Чай? Погодите-погодите… я проспала обед?

Девушка сразу же подскочила, как это вообще допустимо пропустить обед? Обед — это важно! Иногда даже важнее самого завтрака, ведь тут целых два блюда подают и десерт, если повезет.

— Что ты — что ты… обеда сегодня еще не было.

— Не было? -Недоумевала она.

— Уверяю тебя. Ну, давай, мы ждем тебя внизу.

Оставив её со своими мыслями, что категорически нельзя было делать, ведь ей любая чепуха в голове засесть может и не вылезти, она закрыла дверь. Жанна повертелась вокруг себя, глянула на будильник, стоявший возле кровати, схватила его и негодуя уставилась.

-Одиннадцать… так выходит… я проспала весь день и ночь? Ужас, нелепость, как такое допустимо, Жанна! — Отругала она себя, кинув будильник на постель. — Ну, конечно, сегодня обеда ещё не было, а вчера? А вчерашний обед потерян! Ах, досада! — Она упала на кровать, всхлипывая, — Не разбудили черти, не подняли! Да, какие они родственники после этого? Даже ужином не поделились, а лишь свой чай поганый предлагают, ух! Вот приедет папенька, так я все ему доложу про вас, он то все обеды из вас и выбьет! — Угрожала она кулаком в сторону двери.

Позлилась, побранилась, пожалела себя, подошла к зеркалу и глянула на свое отражение. Опять поругалась с собой, что в любимом платье уснула, сняла его, кинула к остальным платьям в шкаф и в другое, что попроще было, переоделась. Собрала волнистые рыжие волосы в хвост, она устало поплелась на кухню, где дядя с тетей уже во всю приноровились к чаепитию. Тут тебе и все сладости на любой вкус, даже шоколад! Она не поздоровалась, а прям так и присела за стол, отчего дядя Захар недовольно окинул её взглядом.

— Доброе утро. — Смутилась она от его грозного вида и все же выдавила приветствие.

— Доброе. — Недовольно цокнул дядя в ответ.

Тетушка тут же схватилась за фарфоровый чайничек, на котором тонкими линиями вырисовывалась летучая мышь с любовным письмом в лапках. Это не понравилось Жанне.

— Что это у вас за чайник? — Женщина застыла от такого вопроса, глянула на него и посмеялась, как ни в чем не бывало.

— Ой у нас тут два раза в год, летом и зимой, приезжают всякие мастера торгующие. Палатки раскладывают в центре городка, все это уже заранее с комитетом обсуждают, и продают. Вот пару годиков назад, по моей просьбе предоставили мне такой хороший чайничек, зимой привезли. Такой вещицы даже в ближайшей провинции не отыщешь!

— Да у нас в городе такие на каждом шагу! — Хвасталась девушка.

— Правда? –Удивилась тетя, не замечая хвастовства. — Было бы славно получить такой подарок от тебя, ха-ха, но впрочем… хм.

— Могу привезти вам в следующем году, если приеду, конечно.

— В следующем? Ну, хорошо-хорошо… — Хихикала женщина.

Она уже налила чай мужу и подставила чашку для Жанны, но та отказалась, от чего супруги между собой переглянулись: во взгляде одной промелькнула печаль, а у другого недовольство.

— Я на всех нас заварила, ты попробуй тебе точно понравится!

— Не люблю я чай… горький он какой-то, а с сахаром так вообще ужас! Кто любит кипяток с сахаром пить?

— М… я люблю. — Неловко хмыкнула тетя, на что Жанна закатила глаза, сдерживаясь от комментариев при дяди Захаре. — Ну не будешь же ты в сухую кушать?

— А у вас сока не найдется?

— Сок… — Уже расстроено повторяла про себя женщина без улыбки. — Да… тебе какой нравиться больше?

— Вишневый. Есть у вас такой?

— Есть-есть… — Она огорченно отодвинула стул, вставая из-за стола, но дядя Захар надавил на ее плечо большой ладонью, останавливая.

— Я сам принесу. — Та благодарно кивнула ему, выдавливая из себя улыбку.

Сам же дядя презрительно поглядел на Жанну в очередной раз перед тем, как выйти из кухни, но промолчал и направился куда-то в сторону прихожей. Жанна же поглядела ему в след. «Опять какой-то недовольный…»

— Тетя Алла, — решила воспользоваться она моментом и повытягивать ответы из родственницы. -Скажите, а как долго вы замужем? — Женщина обрадовался её заинтересованностью.

— Да, наверное, чуть ли не сразу за него вышла, как мы познакомились.

— А когда вы познакомились? — Щурилась она.

— Хм… весной, да весной! Ох, как же я юна тогда была… Но все так помню до мельчайших подробностей! Как вспоминаю, я раньше с семьей тоже около леса жила в домике небольшом, одноэтажном, его папа, с его братом и моим дедом строили. И я так любила в тот лес бегать в середине апреля, когда снег подтает, и травка всякая начнет расти. Я её собирала постоянно, и около холмика одного, под которым кусты сирени расцветали, там и познакомилась с ним. — Очарованная воспоминанием, вздыхала она. — Мы с ним в этом схожи: оба цветочки всякие любим. А там уже и получше друг друга узнали… ну это так, если вкратце. История там длинная была и немного… — Она опять повесила нос, — несчастливая, но это уже не с ним связано было.

— А с чем же?

— Да так, несчастный случай. — На мгновенье лицо ее наполнилось обидой и злостью. — Но сейчас уже никаких бед нет, вот что хорошо! — Опять заулыбалась тетя.

— Но я так и не поняла, как давно вы замужем.

— Очень долго, Жанночка, некоторые столько даже не живут.

«Цифру сказать, что ли так сложно?”- гневалась девушка, уже готовясь стукнуть по столу и поссориться с ней, но тут момент был прерван дядей Захаром, что вернулся со стеклянной банкой сока в руках. Он поставил её прямо перед девушкой, с легкостью открыл крышку и сам налил в чашку напиток. «Сильный зараза…» — наблюдала она за ним.

Сок оказался куда вкуснее любого того, что продавали у них в столице: сладкий и в тоже время кисловатый, как настоящая ягода. Она облизнула губы после первого глотка, довольно выпрямилась — сок был хорош. Следом пошли сладости, пока Жанна выбирала себе завтрак, она заметила тарелку со вчерашним пирогом, который выглядел все также вкусно, как будто бы его опять достали прямиком из духовки. «А вдруг корочка уже сухая?» — взволновалась она, перед тем как сделать выбор в пользу пирога, -“А может нет…?». Девушка аккуратно положила на свою тарелку пирог и откусила. «И вправду все такой же вкусный, как и вчера!».

— Чем планируешь сегодня заняться? — Жанна оторвалась от еды, глядя на тетушку, что обратилась к ней.

— Я ещё не все вещи разложила…

— Так я помогу! А ты лучше поразвлекайся на природе, а то я слышала в городе так душно и пылью пахнет.

— А там жуки и пауки — я их боюсь, поэтому лучше в доме побуду.

— В нашем саду только бабочки, да божьи коровки летают.

— Саду? — Жанна похлопала ресницами.

— Да… — Протяжно проговорила та. — Я же говорю: мы с твоим дядей Захаром очень схожи касаемо пристрастий к цветам. Мы с ним такие розы посадили в прошлом году, а в этом такие бутоны расцвели!

— Ого! У нас в городе такие дорогие розы, что даже не во всех магазинах найдешь… что уж говорить о их покупке.

Цветы Жанне нравились, особенно когда её кавалеры приносили их ей чуть ли не в каждую встречу с ней. Всякие ей нравились: гортензии, пионы, даже ромашки, но ни один из юношей ни разу не подносил ей розы, ведь те и вправду были не дешевыми. Как-то раз, когда её нянечка Оля передала ей букет от надоедливого поклонника, который невероятно раздражал Жанну своим существованием, девушка не выдержала и выкинула подарок прямо из окна:

— К черту эти хризантемы! Ужасные, не хочу их видеть!

— Жанночка, хорошенький же букетик был, ну чего ты, тебе же самой такие нравятся! — Пыталась успокоить её нянечка, поглаживая плечики своей подопечной.

— Больше не нравятся! Никакие-никакие цветы мне больше не нужны! Если еще хоть раз кто-то подарит мне их, я их гнать буду ими же!

— Но также нельзя!

— Ах нельзя?! — Стукнула она ногой по деревянному полу. — Хорошо, тогда я приму только розы, самые свежие и самые пышные, которые только можно будет сыскать, а замуж выйду за того, кто подарит мне двадцать одну штуку!

— Жанночка, но это же слишком дорого…

— А мне бедный муж не нужен!

И не соврала она тогда: с тех пор она в руки не брала подаренные букеты, даже не смотрела на них, потому что никто так и не поднес ей розы.

— Так у вас и вправду растут розы?

— Не буду же я тебя обманывать! Дорогой, своди её в сад!

Дядя Захар, что все еще предпочитал сладостям чай, поставил чашку на блюдце и, без холода во взгляде, по-доброму кивнул ей в ответ на просьбу. Жанна же слегка находилась в недовольстве от предстоящего нахождения с дядей, но желание поглядеть на розы было выше её бурчаний. Покончив с завтраком, девушка на радостях поспешила в сад.

Было одновременно и тепло, и свежо, но Жанна этого не заметила, внимание её заворожил сад, который со стороны главного хода скрывался деревьями.

— Ох, какое чудо! — Воскликнула девушка, быстро спускаясь по лестнице с крыльца.

На секунду показалось, что она спит: столько ярких красок, переливающихся на зеленых кустах она и в жизни не видела вживую, только на открытках, которые её посылала бабушка из другой страны. Желтые тропинки все соединялись в середине, где расположился пруд с кувшинками. В нем парочка сереньких уточек ныряли под воду, а после тормошили крыльями, смахивая с перьев оставшиеся капли. Слышался скрежет кузнечиков, где-то вдали летали бабочки с ажурными крылышками, всюду росла сирень.

— А где же розы? — Повернулась она к дяде.

Тот же неторопливо следовал за ней, щуря глаза от яркого солнечного цвета, что опалял весь сад. Он надел на себя панамку, висевшую на гвозде.

— Вон там, — ткнул он вдаль пальцем, — пойдем.

Идя за ним, Жанна рассматривала цветы и кусты по пути, по дороге ей даже встретилась яблоня, с которой она, по разрешению дяди сорвала одно яблочко.

— Бери, когда захочешь, — не стесняйся.

И даже яблоки в этом саду показались Жанне особенными, по-своему кисло-сладкие, а девушка такие любила, но увы в городе ей редко удавалось найти хоть пару таких плодов.

— А вы клубнику выращиваете? — Поинтересовалась она.

— У соседей растет, а у нас только малина есть.

— Малина — это тоже хорошо!

— Она вон там. — Остановился Дядя Захар, тыча куда-то пальцем. — В тени.

Жанна запомнила это место.

— На кухне, слева от духовки в самом нижнем ящике, лежит корзинка — возьми, когда собирать пойдешь.

— А как её собирать? -Нахмурилась Жанна, ожидая, что дядя сам проявит инициативу и заботу о своей племяннице.

— Аккуратно.

Получив немногословный ответ, девушка закатила глаза «Ещё и вредный такой, а мне его несколько месяцев терпеть надо!». Недовольство продлилось совсем не долго, как только вдали показались розовые бутоны, Жанна тут же ускорилась, обгоняя дядю. Кусты этих цветов она тут же узнала.

— И вправду розы! — Воскликнула она, подпрыгивая на месте от радости и хлопая в ладоши. Она поправила платье и присела возле цветов. Дядя Захар встал возле неё, оглядываясь по сторонам. — Розовые! Никогда в живую таких не видела! Ах, а как они пахнут! Почему же вы их не продаете? Вы бы смогли столько заработать на них!

Девушка взглянула на него, желая услышать ответ, но её улыбка пропала. Родственник замер, глядя на небо, после перевел свое внимание на большой куст сирени. Его вид не был встревоженным, скорее всего он чего-то ждал, но почему-то ничего не происходило. Жанна взволновалась и решила подняться на ноги, желая осмотреться. В небе не было облаков — солнце слепило, а в стороне сирени ничего необычного ей замечено не было.

— Вам что-то показалось?

— Дождь обещали — его нет.

— Может позже пойдет?

— Может. Сирень полить надо.

— Сирень? Она же и в дикой природе спокойно растет без поливания.

— Дождя уже давно нет.

— Тогда и розы полить надо…

— Я уже поливал.

Не продолжая разговор, дядя Захар направился к большим кустам сирени. Жанна вновь недовольно хмыкнула ему в след, но так, чтобы тот не услышал.

— Какой же ты неприятный тип, дядя! — Шепнула она себе под нос и вернулась к розам. — Эх, полароид стоило взять, а теперь хвастаться перед Оленькой не получиться…

Больше Жанне хвастаться было не перед кем. Подругами обзавестись не получилось, и во всем этом она винила других девушек. Одни казались ей скучными, вторые не понимали её юмора, а ещё находились и такие, которые самую малость были симпатичнее её самой, из-за чего толпы поклонников Жанны переставали обращать былое внимание на неё. Брат же бывал дома изредка: он склонялся по библиотекам и всяким скучным музеям, а когда и бывал дома, то запирался в своей комнате, просиживая время за учебниками и книгами. Так и вышло, что приходилось общаться только с одной Оленькой — единственной, кто мог стерпеть её характер, ну, или просто не имеющей другого выбора.

Цветы еще долго не могли отвлечь девушку на что-то иное. Она крутилась возле них, нюхала каждый бутон и гладила шершавые листья: «А если я уговорю дядюшку дать мне один малюсенький черенок? А сможет ли такая роза вырасти на Севере?» — размышляла Жанна, все ещё мечтающая похвастаться перед своей нянькой, а потом, если вдруг возможность представиться, то и перед другими гостями, которые в дом однажды заглянут.

С этой затеей она побежала к кусту сирени, где возился дядя. «Пускай он и вредный, но мне отказать же не должен!» — надеялась она, скача по тропинке к нему.

— Дядюшка, ах, мой любимый дядюшка! — Странно звала его девушка, привлекая к себе желанное внимание родственника. Того это смутило по началу, отчего он даже посмотрел по сторонам, неуверенный, что это она ему. — Какие же прелестные розы у вас растут, просто замечательные, необыкновенные! Трудно их было вырасти, наверное…

Дядя перестал возиться в корнях сирени и привстал, возвращая свою прежнюю невозмутимость.

— Нет, совсем не сложно.

— Да? — Сделала удивленное личико Жанна, оборачиваюсь в сторону, где росли розовые кусты. — Это все потому что вы наверняка уже профессиональный садовод!

— Да, может быть. — Задумчиво отвечал он, — Хотя, если сравнивать с сиренью, то розы сложнее вырастить. Но я мог бы тебя научить.

В принципе, такой расклад для Жанны тоже представлял выгоду. А что? Сейчас ее всему обучат, а там потом она у себя в квартире, в городе, такой рассадник вырастет, что все от нее в восторге будут. Может и сама цветы продавать начнет, вот бизнес будет!

— А из черенка что-нибудь в горшке высадить получиться? А если получиться, то как? — Щурилась Жанна.

— Из черенка? Хм. Можно, я думаю, хотя сам не пробовал. Давай у пиона черенок возьмем и посмотрим. — Он протянул девушке лейку. — Я пойду один возьму, а ты пока сирень до конца полей.

— Конечно-конечно! — Про себя же она немного грустила, что черенок будет не от розы, но выпрашивать свое она все же не решилась. Еще несколько месяцев в запасе есть — успеет.

Дядя потопал к началу сада, а Жанна же стала лить воду в куст. «Ну и занятие, сирень дикую поливать» — хмыкнула она про себя, обходя заросли фиолетовых цветочков. Сирень была пышной и красивой, но только Жанна эту роскошь не оценила: она и в городе частенько сама видела сирень, в парках к примеру, поэтому взору она ее не радовала. Обойдя куст, она заметила большой гладкий камушек под листвой, который разделял струи воды из лейки. Она чуть присела, поправляя платье, и заглянула под сирень. За ее листвой скрывалась небольшая могильная плита.

В саду все затихло, словно кто-то отключил звук и весь мир затих. Только белый шум начал оглушать Жанну, медленно, да ещё и так больно, что хотелось закрыть уши ладонями и лишь громко кричать, чтобы остановить эту мертвую тишину. Руки не поднимались — они онемели и казалось, что маленькие точки покрывают собой все её конечности, не давая ей ими двигать. Она выронила из рук лейку, из которой пролилась вода, что все стремилась к корням сирени. Все тело застыло и, то ли от солнца, что напекло ей голову, то ли от увиденной находки, в глазах темнело, как при самой настоящей тьме. Жанна думала, что день резко сменился на ночь, а луна и звезды просто напросто пропали с неба и поэтому вокруг наступила густая темнота, не позволяющая ей увидеть ничего перед собой. Девушка окатило холодом, отчего плечи её задрожали, стали дрожать ноги, и почему-то возникло дикое чувство голода, сопровождающееся остротой в животе.

— Время пить чай!

Свет включился, сад заполнился скрежетом кузнечиков, шелестом листьев, пением птичек, а телом снова можно было управлять. Жанна с замиранием продолжала смотреть под куст и хлопать ресницами, ещё не придя в себя до конца. Уже осознав, где она, кто она и когда, она заметила, как дядя подходит к ней, но оборачивается назад. На крыльце стояла Алла, радостно махая им рукой и зазывая внутрь.

— Давайте, пока он не остыл! — Кричала она им, а после задорно вбежала обратно в дом.

Жанна поднялась. Еще немного она пробыла возле сирени, пытаясь вспомнить, что с ней произошло и почему ей резко стало так нехорошо. «Я вроде поливала цветы, а зачем я это делала?» -совсем забылась девушка, — «Розы… мне были нужны розы…». Она поплелась за дядей Захаром, который стремился в сторону дома.
На кухне её ждал накрытый стол, все с теми же пирогами и салатом.

— Ну, как тебе наш сад? — Тут же поинтересовался болтливая тетушка. — В него столько сил было вложено, надеюсь, что он произвел на тебя впечатление!

— Красивый… — Отвечала она, пока садилась за стол. Все вокруг плыло, как в тумане, голова кружилась.

— А розы? Ты так их представляла?

— Розы? Да… такие нежные… никогда таких не видела. — Жанна слабо оглядела свою тарелку.

— С тобой все хорошо? — Тревожно заметила тетушка, отвлекаясь от еды. — Выглядишь неважно.

— Да, голову слегка напекло… — Думала она. — Пожалуй пойду прилягу…

Только встав со стула Жанна резко пошатнулась, успела облокотиться на стол, чтобы не упасть, но потом снова чуть не повалилась на пол. Дядя Захар, находившейся ближе к ней, тут же вскочил со своего места и подхватил её, прижал за талию, не давая ей свалиться на колени, приподнял, помогая ей уверенно встать на ноги. Тетя тоже отреагировала быстро, подбежала к ним обоим и стала прикладывать ладонь к её затылку.

— Какая у тебя горячая голова! Захар, ты чего недоглядел?! — Шикнула она на супруга, что виновато смотрел то на нее, то на Жанну. — Быстро отнеси её в комнату!
Дядя аккуратно поднял её на руки, прижимая к груди, как можно крепче, боясь допустить очередную ошибку, а затем не спеша, вечно поглядывая за её состоянием, понес до спальни. Там Жанну уложили на кровать, тетушка положила ей холодную тряпочку на лоб, дала воды и пообещала, что скоро придет медсестра. Но её приход девушке не запомнился, а вот как тетя и дядя постоянно что-то бормотали и заверяли её, что все будет хорошо, она не забыла.

Очнулась она уставшая, но вставать ей тетушка с постели не разрешила и постоянно приносила ей то нарезные фрукты, то всякие плюшки, то чай, который она так и ни разу не выпила, а просила взамен ему сока, но и эту просьбу родственница выполняла. Сколько дней она так лежала, Жанна так и не поняла, видимо, из-за все ещё больной головы, но как только ей стало лучше девушка вернулась к проведению активных каникул.

Дядя несколько раз извинялся перед ней за то, что из-за него она схватила солнечный удар, но Жанна не принимала эти извинения, говоря, что ей просто нехорошо от смены обстановки.

— Солнечный удар — это когда в обмороки всякие падают, а я так, городская и не привыкла к такому жаркому солнцу, вот и перегрелась от выхода на такое солнышко, да и свежего воздуха надышалась!

В любом случае дядя Захар решил, что все-таки Жанна его простила. Но в знак ещё одного извинения он подарил девушке роскошную шляпу: яркую, с цветочным принтом, как большинство её платьев, так же шляпка была украшена бутонами и толстыми блестящими лентами. В общем Жанна была даже очень рада, что ей поплохело.

Занимаясь ничегонеделаньем, девушка вечно чувствовала себя уставшей: она засыпала днем и спала до следующего утра, родственники поднимали её в одиннадцать и приглашали на завтрак пить проклятый чай, к которому она никогда не прикасалась, и за некоторое время она утомилась от этой вечной размерности.
Ее жизнь в городе хоть иногда разбавлялась вечерними встречами, свиданиями или же новостями из модных журналов, а тут просыпайся, ешь, гуляй в саду, скучай сидя у окна. Надо было развеяться.

Она надела на себя свое лучшее желтое платье, ожерелье в форме одуванчиков, уложила волосы в хвост и выдвинулась на прогулку, но прежде всего решила сообщить о своем походе взрослым. Спустившись на первый, она заметила дядю, стоявшего напротив больших часов и наблюдающего за минутной стрелкой. За время, что она здесь находилась, он стал казаться ей не таким уж и скверным, хотя сейчас бы Жанна все равно предпочла бы встретиться с его супругой, а не с ним самим. Тот заметил ее и сконцентрировал свое внимание на ней.

— Доброе утро. — Первой поздоровалась Жанна.

— Доброе. — Задумчиво отвечал тот.

— Ой, Жанна, я как раз уже приготовила омлет, и чай тебе заварила, уже самое время его пить. — Выглянула из кухни тетушка, все такая же бодрая, как и в любое утро. — Он с клубникой, вкусный очень.

— Я пока не голодна, потом поем: я тут по городу хотела пройтись, освоиться малость, у вас тут журналы продают где-нибудь?

— У нас в городе в основном читают книги, журналы не встречала… -Уже как-то печально отвечала тетушка. — Может хоть чаю выпьешь? Все же проголодаешься потом — гулянку сорвать придется, а с чаем не так быстро кушать захочется.

— Да я нектаринов возьму, не переживайте. — Она чуть прошла на кухню и взяла со стеклянной тарелки фрукт. — Так пока перекушу.

— А ты скоро придешь? — Задав простой вопрос Жанне, тетушка слегка усмехнулась с него. — Хотя ладно, ты, главное, из города не выходи, а то мы тебя потом не найдем.

Девушка молча кивнула ей и поспешила уйти, напоследок поглядывая на дядю Захара, что продолжал стоять напротив часов.

Город был небольшим и больше напоминал поселок городского типа: домики были не выше трех этажей, миниатюрные, но с виду благородные, но все же дом родственников заметно выделялся на фоне остальных, кроме главного здания в центре города — городского комитета, рядом с ним же располагался дом мэра. Когда Жанна узнала, что, оказывается у этого крошечного места есть такие управляющие, её чуть не охватил смех, но смеяться она не стала, так как дядя входил в их состав.

Разгуливая по городу и осматривая окрестности, она не сразу заметила пустые улицы. Хотя, если так подумать, особых забот у горожан нет, спешить некуда, спи хоть до обеда и ничего плохого не случиться. Жанна тоже бы поспала, но за все те черные дня, которые она успела зачеркнуть в своем календаре, что вела для того, чтобы знать, когда же она поскорее отсюда уедет, она выработала режим и теперь четвертый раз подряд просыпается в одиннадцать утра. Возможно, так на нее влияет атмосфера этого места, что наводит на нее смертную скуку и заставляет ложиться пораньше.

Вдали она разглядела вывеску с магазином — он уже был открыт. С собой она прихватила кошелек, так как просить денег у дяди с тетей ей было немножко неловко, да и просить что-то купить, все же они не её отец: каждый каприз сиюминутно не выполнят. Доев нектарин, она вошла во внутрь, представляя, как купит себе шоколада, или может быть мороженого, остановилась она все же на кукурузных палочках. Цены тут, по сравнению с теми, что были в городе, были маленькими, видно, что все для людей, поэтому не завышают, так что она взяла себе сразу две пачки, чтобы сюда потом несколько раз не бегать. И все же расплатиться за покупку было не с кем — на кассах никого не оказалось. «Не рано ли для обеденного перерыва?» — буркнула она про себя и огляделась, но никого не заметила. Только сейчас Жанна прислушалась к гробовой тишине, которую нарушали разве что гудящие холодильники и лампы. Никого.

— Можно кого-нибудь позвать к кассе? — Крикнула она в пустоту, выжидая, — Эй? Я в городской комитет пожалуюсь! — Но угрозы не сработали.
Больше это её не злило, а напрягало. Она прошлась вдоль отделов, обошла их несколько раз, но в магазине по-прежнему никого не было.
Если сейчас никто не примет покупку, то я заберу все бесплатно!

И даже эта махинация не вынудила ни одного из персонала появиться. Жанна, уже начинающая надумывать себе всякого разного, вернулась к кассе, опять же проверила их все и недовольно ушла не расплатившись. На улице её ждала смиренная глушь. Но тут было тише, чем в магазине: ни птиц, ни говора людей, ни единых звуков. Даже в саду раздавалось журчание воды, или пение птичек, но здесь все замерло. Она шла по городу, теперь оглядываясь чаще, зашла в один магазин — пусто, наведалась во второй — тоже самое.

К горлу подходил ком, а в груди все колотило, отчего и дыхание стало прерывистым. Она подбежала к первому дому, что был поблизости, заколотила со всей силой в дверь. Ожидание. Пришлось постучать повторно. И стояла на чужом крыльце она так долго и так не прекращала стучать. Тыльные стороны ладони болели, а стук об дверь уже не слышался. Жанна прошла чуть вдаль крыльца, заглянула в окно. Оно выходило на кухню: светлую, небольшую и чистую, но все еще без людей. На миг ей пришла мысль кинуть что-нибудь в окно и забраться внутрь, но она быстро одумалась, когда поняла, что не хочет поцарапаться об осколки.

— Алло! — Проорала она впритык к стеклу лицом. — К вам полиция!

Полицией жильцов дома выманить не удалось.

— Может уехали? — Шептала она себе под нос. — Всем городом! Ну, давай, придумай что-то! Собрание? А дядя с тетей почему дома? Устали! Да! Целыми днями ничего не делают — точно устали. Тогда… А что тогда?

Она облокотилась на дверь. Возвращаться обратно к родственничкам ей не хотелось, по крайне мере не сейчас. Впервые, за долгие годы, Жанна пыталась думать и получалось у неё это с большим энтузиазмом, но, к сожалению, плохо.

Надо было провести логическую цепочку. Её отец приезжал к родственникам давно, в последний ему было шестнадцать. В те годы дядя с тетей однозначно были старше ее отца, как не крути, тем более… Тем более и ее бабушка к ним ездила. Нет, не могла, наверное, ошибка, наверное, тогда были другие дядя с тетей, наверное, это их второе поколение, нет, тоже невозможно. Ну, может это другие?! Которые точь-в-точь такие же на фотографиях, как и их предки, с такими же именами, подумаешь! Вот у Жанны был ухажер, которого звали точно так же, как и его отца — Сергей Сергеевич. У этих такие же принципы! Да не может такое быть. Ведь дядя Захар не Захарович… Тогда! А что тогда?

Ничего.

Пачка кукурузных палочек осталась на крыльце чужого дома.

Жанна вздрогнула, когда возле большого дуба со скамейкой защебетали птицы. Она встала напротив, вскидывая голову и глядя на кроны могучего дерева. Внезапно до ее слуха дошло, как прокуковала кукушка. Плечи девушки вздрогнули.

— Кукушка, кукушка, а сколько мне жить осталось? –Серьезно спросила Жанна.

Ку-ку. Она уселась на скамейку. Ку-ку. В животе заурчало. Ку-ку. Надо было все же позавтракать. Ку-ку. Интересно, как там дела у Оленьки? Ку-ку. Стоит снова спросить дядю про черенок розы. Ку-ку. Почему в прошлый раз она не спросила его? Ку-ку. Кажется, тогда ей стало плохо. Ку-ку. Вроде перед тем, как договориться о розах, зашла речь о пионах. Ку-ку. Надо бы полить сирень, а то дождя давно не было. Ку-ку. Что же там под сиренью? Ку-ку.
Кукушка замолкла.

— Ой, Жанна, как тебе город? Красивый? — Тетушка встречала ее у порога. — Конечно, не такой как ваша столица, это-то понятно, но все же не плохой согласись?

— Сколько сейчас времени? — В оцепенение стояла девушка на проходе. Тетя на миг стала серьезной, а затем ответила, не повернувшись к часам и не проверив время.

— Одиннадцать часов. — Она ухмыльнулась вновь, по-доброму, склонив голову на бок. — Кстати, время пить чай.