Впусти меня в свой мир

— Я знала, что найду тебя здесь, — уверенно, но одновременно сохраняя мягкую интонацию, сказала лисица.

— Уходи… — однако девушка с оленьими рогами была явно не настроена на разговор.

      Каждый раз она бежит в лес, ведь прекрасно знает: там ее никто не тронет. Никому, кроме нее, не подвластны ворота в сердце леса.

      Обычные люди и другие полузвери видят лишь десятикилометровый ельник, стоящий на краю города уже лет эдак сто и выполняющий единственную функцию — очистку воздуха.

      И только Фокс способна видеть больше. Молодые, но толстые, крепкие лианы отступают в сторону, стоит лишь ногам девушки ступить на мягкую зеленую траву и пройти вперед. Уши приятно ласкает звук маленькой проворной речки, текущей через эту часть леса. И каждый раз она закрывает глаза, идя вперед и наслаждаясь этим звуком.

      Не смотря на громкую реку, песни птиц слышны хорошо. Можно даже сказать, что их голос сочетается с течением речушки, и все звучит гармонично, словно идеально отрепетированное выступление симфонического оркестра.       Кажется, тут никогда не бывает дождей. Фокс приходит сюда практически каждый день почти что всю свою жизнь, но она ни разу не застала здесь дождь. Сквозь плотную крону огромных деревьев, чей рост, наверное, достигает метров ста, всегда светит солнце. Его нежные теплые лучики ласкают кожу полуоленихи и согревают, будто объятия любимого человека.

      Когда разноцветные рыбки, спешащие по своим делам, проплывают, одноглазая быстро перебегает через холодную речку, оказываясь на другой стороне.

      Большой камень, который с каждым годом все больше становится похожим на холмик, служит для нее некой кроватью.

      На этом камушке она может сидеть часами и разговаривать с животными, что прибегают к ней, желая поиграть и получить ласку. Порой фиолетоволосая говорит с природой вокруг себя, и даже есть ощущение, что та ей отвечает.

      Хотя Фокс не имеет выдающихся вокальных данных, она позволяет порой себе спеть. Не важно, будь то просто мычание и другие звуки без слов, или же песня, иногда даже не связная и не имеющая смысла. Для оленихи песня — это способ расслабиться.

      Но только здесь никто не упрекнет полузверя за голос или содержание песни. Природа выслушает ее и похвалит, не произнося ни одного негативного комментария.

      И на нем же, в окружении цветов и животных, Фокс неоднократно засыпала, пока крона деревьев ласкала ее, гладя по головке и по оленьим рожкам.

      Она никогда не рвала цветы с этой поляны, какими бы красивыми они не были. Девушка наслаждалась ими, смотря на их причудливую форму, аккуратно трогая лепестки своими нежными руками, и вдыхая их пьянящий аромат.

      Даже под весом полузверя цветы небесного оттенка не умирали и не мялись. Для них ее тело было будто легким перышком, упавшим откуда-то с неба.

      Порой и лианы, сторожившие этот кусочек настоящей природы, открывались девушке. А иногда показывали ей то, что могли увидеть лишь птицы. Выстраиваясь в некую лесенку, лианы позволяли ей подняться на самую вершину к макушкам деревьев. Она могла побегать с белками, перепрыгивая с ветки на ветку или спеть песню вдвоем с птицей, притаившейся на высоте.

      Олениха приходила сюда и в зимнее время года резвиться с животными, которые не впадают в спячку. И несмотря на то, что такой рассеянной клуше, как она, было достаточно легко замерзнуть и уснуть в этом лесу, природа никогда не позволяла ей этого в неподходящее время года.

      Этот лес… Для нее больше, чем просто куча растений в одном месте. Это словно живые люди, имеющие свой характер, свои предпочтения и свое мнение. Фокс никогда не смотрела на них, как на кого-то ниже себя. И лес, в свою очередь, никогда не воспринимал девушку, как врага.

      Лишь здесь она могла выплакаться и успокоиться. Лишь здесь она могла побыть одна и не бояться, что кто-либо потревожит ее, ведь лес не пропустит сюда абы кого. И лишь здесь ее душа не чувствовала себя запертой в клетке.

— Фокс, я совсем не хочу причинить тебе вреда, — но лисица не намеревалась отступать. Делая неуверенные шаги по колкой, для нее, траве, она приближалась к подруге, перебарывая ту боль, что доставлял ей каждый сделанный шаг. — Прошу, послушай меня.

      Маленькие животные лишь дрожали, наблюдая за двумя девушками со стороны. Им было страшно за одноглазую, чье эмоциональное состояние явно не стабильно, а настроение испорчено донельзя. Они боялись, что вошедшая сюда незнакомка сделает лишь хуже. И в то же время зверушки негодовали — как она вообще смогла сюда пройти.

— Все… Все издеваются надо мной, — подняв голову, полулисице показалось ее милое, заплаканное и покрасневшее личико, которое все еще казалось ей очаровательным. — Я не умею ничего такого… Я не популярна, как ты или Риза… И… Я доставляю много проблем своими огромными рогами… Возможно, имея я лишь уши, как у вас, мне было бы проще, и никто не приставал бы ко мне…

      Попытавшись забраться к ней, камень вдруг оказался для Итами очень скользким, и не было ни одного выступа, за который можно было бы зацепиться.

      Кареглазая прекрасно понимала, она здесь — незваный гость, лишний человек, и лианы пропустили ее лишь потому, что почувствовали в ней что-то хорошее… Возможно, это была даже не сама Итами, а кусочек энергетики Фокс, которая передалась от подруги благодаря постоянному совместному времяпровождению.

— Послушай..! — пытаясь залезть, Итами боролась с навязчивым камнем, что никак не позволял ей приблизиться к девушке. — …Я никогда не считала тебя хуже меня или хуже Ризы! Я спортсменка, и у меня много достижений, но что такого? Я такой же полузверь, как и ты! И я дружу с тобой не потому, что хочу казаться лучше на твоем фоне! Я дружу с тобой, потому что ты мне нравишься, как полузверь и… Ты прекрасно знаешь, что даже больше!

— Итами… — от ее слов на больных глазах оленихи вновь образовались слезы, а на лице начала появляться улыбка, но Фокс будто не хотела ее показывать.

— И я очень сильно хочу дать тебе понять, что я люблю тебя и никогда не брошу! — рыжая таки смогла выиграть эту «битву», и ей удалось зацепиться за камень.

      Одним движением, полулиса оттолкнулась рукой от него, и аккуратно приземлилась прямо возле подруги. Присев на колени, их взгляды на секунду пересеклись, после чего ушастая раскрыла свои объятия, заключив в них олениху.

— Ты же знаешь… Я люблю тебя, и готова всегда помочь. Всегда, — положив руку на голову, она аккуратно погладила ее фиолетовые неряшливые волосы. — И никогда тебя не оставлю.

— Я тоже, Итами… — закрыв глаза, девушка прижалась к груди рыжей, ощущая тепло и слыша сердцебиение любимой девушки. — Я не сильная и ловкая, как ты, но..!

— Я доверяю тебе, Фокс, — поцеловав ее макушку, она прижалась к подруге сильнее, даря больше тепла, и стараясь дать почувствовать себя в безопасности.

      Животные начинали выходить из-за деревьев, недоверчиво смотря в сторону двух девушек. Но они уже не боялись за Фокс, и чувствовали от неизвестной добрую ауру, чем-то похожую на ауру их подруги, но явно отличающуюся от нее.

      И все были уверены полностью — она не причинит вреда Фокс.

— На нас смотрит очень много глаз, мне неловко… — сказала тихо Итами, слегка покраснев.

— Хочешь я тебя познакомлю с ними? Они хорошие, честно! — в глазах оленихи сразу же загорелся огонек.

— Не уверена, что я им понравлюсь… — неловко улыбнулась кареглазая, почесав затылок свободной рукой. — Я все же… Здесь непрошенный гость… И вообще лиса…

— Да ну, брось, ты же не ешь зайцев, как обычные лисы!

      Пусть с не доверием, пусть не моментально, но животные все же доверились ушастой. Ее руки оказались ничуть не грубее рук сероглазой, а взгляд и улыбка такие же приятные и притягивающие.

      Фокс показала все прелести этого маленького мира, в котором она жила все эти годы. Лес доверился Итами ровно так же, как и оленихе. Ей было страшно, что ее мир не примут, а вместе с ним не примут и ее саму. Но Итами готова принять любую странность фиолетоволосой, попытаться понять ее и вникнуть.

      Когда она уснула, Итами лишь погладила ее по голове, мило улыбнувшись. Попросив животных вокруг жестом быть несколько тише, она легла рядом, обняв и прижав ее к себе.

      Легкий ветерок убаюкивал. Солнечный свет не падал на их лица и не слепил глаза. Возможно, деревья немного подвинули свои ветки, закрывая кроной двух девушек. Животные, прилегшие рядом совсем не мешали. Они провалились в такой же сон, что и две девушки.