Возвращение к истоку

Сухов завел бензопилу и поднес ее к стволу раскидистого дуба. Прикоснувшись к шершавой коре, цепь заскрипела словно по металлу, затем плавно вошла в ствол и заглохнув завязла. Он дернул раз, другой за веревку запуска, мотор взревел и лезвие вышло, с другой стороны. Сухов неестественно выгнул спину, потянулся и ни сказав ни слова, ушел в глубину леса. Остальные рабочие не сразу обратили внимание на его исчезновение. Лишь спустя пять дней бригадир доложил начальнику участка об отсутствии нового работника.

— Опять Сухова нет. – рвал и метал Павел Григорьевич, проклиная тот день, когда взял на работу сына двоюродной сестры.

— С четверга не видели. Он и в городской автобус в тот день не сел и в вагончике не ночевал. – отчитался бригадир.

Чувствуя неладное, Павел Григорьевич набрал номер Таи и аккуратно спросил не появлялся ли дома ее ненаглядный сынок. Та конечно же устроила шум и побежала в полицию.

— К местным в деревню подался, за горючим, да там и остался. – предположил кто-то из рабочих.

— По нужде пошел и заблудился. — судачили мужики на очередном перекуре.

Появившийся мельком на деляне участковый опросил бригадира, пообещал организовать поиски и укатил обратно в деревню, решив начать оттуда.

***

— Вот он впереди, тормози! – закричала Даша, хватая за руку водителя.

— Где ж ты увидала? – включил дальний свет Петр Васильевич.

Недалеко от дороги замелькали светоотражающие полоски. Люди выскочили из машины и припустили за удаляющимися огоньками.

«Игорь, остановись!», — кричали они на разные голоса, но мальчик продолжал идти вперед, не замечая усталости.

Первым нагнал заблудившегося воспитанника Андрей, учитель физкультуры и по совместительству один из охранников Интерната. Схватив его за плечо, он развернул мальчика и налобный фонарь выхватил остекленевшие глаза ребенка.

— Игорь, очнись – тряс он мальчонку что есть силы, — но тот ничего не видел и только что-то шептал посиневшими от холода губами.

— Оставь его, в медпункте проверим, а сейчас давайте вернемся в машину. — поежилась тот холода Лариса, прячась в воротник осенней куртки. – Ног уже не чую. Третий беглец за месяц. Голову нам снимут, как пить дать.

— Нашли, сворачивайте поиски. – крикнул Андрей кому-то в лес.

Поисковая группа вернулась в машину. Уставшая, но довольная. В этот раз поиски затянулись. Далеко ушел, но нашли же.

— А кому ты кричал, Андрей? Вроде мы вместе были. – спросила Даша на подъезде к воротам.

— Митрофановичу.

— Так они в другой стороне искали, за старыми бараками.

Андрей пожал плечами и понес спящего мальчонку в корпус. Вернувшись на пост охраны, он еще долго вглядывался в монитор, на мелькающие в лесу огни. Откуда-то зазвучала тихое пение, и он вспомнил девчушку, кормившего его ягодой и согревавшую холодными осенними ночами. Вдруг на экране возникло измождённое лицо с тонкими прозрачными чертами и динамик захрипел: «Я иду за тобой». Андрей вздрогнул и проснулся. Посмотрел в монитор, на котором мирно дремали корпуса, готовящиеся к новому дню.

Идея разместить интернат для детей с ментальными нарушениями на месте заброшенного пионерского лагеря была с энтузиазмом воспринята местным управлением образования. Лес, свежий воздух, удаленность от городской суеты и организация рабочих мест для жителей ближайшего села перевесили все возможные минусы. Косметический ремонт, занявший пару месяцев позволил к сентябрю торжественно распахнуть двери корпусов для новых обитателей.

— Какой детский дом? Интенсив на три месяца. Отличные педагоги, лечение, питание. Воспринимайте наше учреждение как санаторий длительного пребывания. Собой займитесь. Ремонт сделайте. Просто поваляйтесь на диване, у вас все признаки выгорания. Еще немного и вы сами отправитесь в подобный санаторий в принудительном порядке.

— Все три месяца я его не увижу? – голос матери задрожал.

— Отчего же, Марина Эдуардовна, камеры видеонаблюдения установлены во всех корпусах. Заходите в любое время и смотрите за своим чадом. Если хорошо переносит разлуку, то навещайте по выходным. Если плохо, приезд не рекомендован. Ребенок не успеет адаптироваться, а тут новый стресс. Не понравиться – заберете.

Немного поразмыслив, женщина поставила подпись в документах и поблагодарив за предоставленную возможность отправилась домой одна. Уже в автобусе она настроила телефон и смотрела за Игорем, который истошно кричал никого к себе не подпуская. Она уже хотела вернуться, но вспомнила о Лилии и выключила телефон. Новорожденная дочь отнимала так много времени, что разорваться между двумя детьми она была не в состоянии. Месяц, Марина и Лиля окрепнут, и она заберет Игорька домой, а сейчас всем надо набраться терпения.

***

— Что хмурый такой, Андрюш? – с порога обратила внимание тетка Нинка, вырастившая осиротевшего племянника.

— Не выспался, малец опять ушел. Искали полночи, а потом сны лезли дурные. Огни в лесу и песня тихая такая за душу берет.

— В какой стороне? – насторожилась она, заглядывая ему в глаза, словно что-то в них выискивая.

— В леске перед трассой. Мож туристы лагерь разбили. – зевнул он. – Разбуди через пару часиков, после обеда уроки.

Тетка Нина наскоро накормила уставшего Андрея, перекрестилась на красный угол, накинула куртку с капюшоном и побежала за околицу. Постояла, вглядываясь в осенний лес, еще не скинувший полностью жухлую листву, и почерневший местами после ночных заморозков. Повернулась на восток и втянула носом воздух. Едва уловимый тошнотворный сладкий запах шел из лесу постепенно окутывая весь поселок. Она постояла еще немного, не веря в происходящее и побежала на другой конец деревни.

— Жив, старый жид? – отворила она покосившиеся обшарпанные двери, требующие ремонта.

— Копчу понемногу. – ответил ей Давид Иосифович, не выпуская изо рта папироску.

— Вернулась она. –села тетка на хлипкий стул и вздохнула, разглядывая обшарпанные, давно не беленные стены

— Кто? — не понял он сразу, а затем побледнел. – Уверена?

— Детей зовет. Третий уже, к Андрею прицепилась, он у нее мальца забрал посредь леса.

— К Андрею – это хорошо. Время выиграем. – закряхтел старик, поднимаясь из старого продавленного кресла.

— Хорошо ли? Может начатое решила до конца довести.

Звон стекла разорвал повисшую тишину. С подоконника упала стеклянная банка и рассыпалась осколочным дождем. Нина вздрогнула, оборачиваясь по сторонам.

— Сюда не явится, но для него подспорье. – посмотрел Давид Иосифович в темный угол, а затем обратился к Нинке. – Собери стекло и насыпь у калитки, не пройдет, остальное ему с собой дай.

— Не возьмет. Сдурела скажет.

— Найди лазейку, ты баба умная, извернешься.

Тетка Нинка встала, ища красный угол, сплюнула вспомнив, что старик икон сторонился и побежала домой. Отсыпав часть стекла у калитки, она смешала его с гравием и прочла «Отче наш», затем задумалась на пару секунд и зашептала:

Месяц, луна

Уйди сатана.

Ярило выйдет,

Дом обойдет,

Тьма не пройдет.

Да будет слово мое крепко!

Аминь.

Бережно завязала холщовый мешок с осколками и бросила в карман висящей на крючке около входа куртки. Каркнул ворон, от чего тетка вздрогнула и опять перекрестилась.

***

— Пришла беда! А как же договор? – спросил некто из угла.

-Что ж ты, Митай, бабским страхам веришь. – ответил Давид Иосифович.

Из угла вылез нескладный человечек низкого роста с изуродованным лицом, плешивой бородой и свалянной копной волос прикрытой бейсболкой с надписью «USA» и раскинувшими крылья орлом. Потрепанная олимпийка с надписью «аdidaс», прикрывала неестественно вывернутые колени и оставляя на виду лишь грязные ступни с длинными цокающими по полу ногтями.

— Ты мне слово дал сына защитить. – обратился он к старику.

— И сдержал, как видишь, жив Андрейка твой.

— Пока жив.

— Да не нужен он ей, большой слишком. Малые в опасности, но не это главное. Защиту кто-то пробил и не доложили мне. Сколько времени прошло неизвестно. Каждый день на не работал. Как стемнеет, навести наших лесных товарищей. Гостинцы возьми и вот еще, дайка золы мне с ведра, в интернат снесешь, посыплешь там.

Карлик набрал сморщенными руками горсть золы, высыпал ей на треснувшее зеркало в золоченной оправе и отнес старику, который принялся шептать над черной горкой сожжённого дерева, приминая его руками.

Семя упало,

Землю прорвало,

Вверх пошло,

В силу вошло,

Огонь повстречало,

Силу отдало,

По двору прошло,

Стеной взошло.

Да будет слово мое крепко.

Аминь.

Собрал заговорённый порошок в бутылку и перевязал тряпочкой: «Держи, Митяй, руками не трожь – обожжет. С бутылки сыпь, да тоненько. Дворов не держись, сразу к лесу.

— Не учи. – оборвал он старика и прыгнул в подпол. Прополз по узкому сырому тоннелю и оказался за забором, как раз у высокого почерневшего бурьяна. Скатился в овраг побежал полем к лесу.

Хрустнули ветки над головой, и кто-то сбил Митяя с ног, схватив за щиколотки.

— Торопишься куда? – сверкнули красные глазки лешего. – Да, так, что про гостинец позабыл.

— За что тебе гостинец, нечисть? Гостья незваная по твоему лесу ходит, а ты молчишь. — Мрак вокруг Митяя сгустился, и кто-то дернул заплечный мешок. Раздался визг.

— Заговоренное. – зашипели вокруг.

— Оно самое. – поправил Митяй мешок. –Сорока на хвосте принесла, что Манилка вернулась, али не слыхал.

Красные огоньки потухли и ковер из опавших листьев и жухлой травы пришел в движение. Прошла волна и вернулась обратно. Митяй взмыл вверх и оказался лицом к лицу с Буяном. Великан, сотканный из плотного тумана, бесшумно шагал по лесу смахивая оставшуюся листву с верхушек деревьев бородой похожей на плотное облако.

— Манилка говоришь, — громыхнул он так, что залаяли деревенские собаки.

— Манилка! – крикнул он в ухо Буяну. — На Андрейку охотится, а уговор у нас с вами был.

— Был! – громыхнул Буян и валежник покатились вниз по склону. – Поглядим сейчас, кто по лесу без спроса шастает. Гостинцы принес?

— Принес. – прокричал Митяй, ссыпая в нагрудный карман великана сахар-рафинад.

— Добре! Внучкам отнесу на болото. Засиделись девки. Слишком тихо стало в лесу. Совсем нас людишки выжили. – вздохнул он и совы ухнули в ответ, захлопали крыльями, закрутили огромными головами.

Митяй промолчал. Впереди послышался рев техники. Засверкали прожекторы, под которыми суетились люди.

— Дуб пропал! – возмутился Буян.

— Срубили. Федеральную трассу строят. – прошептал Митяй, пряча голову в олимпийке от охватившего его ужаса.

— Я и забыл, что ты бывший. Вот и ответ тебе. Куда сейчас, к старику?

— Нет, к бывшему лагерю, защиту хочу поставить.

— Добре! Я клич кину. В раз найдем твою Манилку, не забалует.

***

Андрей провел уроки и как обычно заступил в ночную смену. В корпусах потушили свет, значит можно спокойно подымить на улице. Он вышел из тесного кабинета на свежий воздух и облокотился на стоящее рядом дерево. Под ногами зашуршало и из темноты на него зыркнули два глаза. Андрей отпрянул, а затем попытался схватить незнакомца, проникшего на территорию. Завязалась дракам и вскоре он держал за шиворот щуплого мужичонку в одной олимпийке.

— Ты кто? – прямо спросил Андрей.

— Забудь! – крикнул карлик с изъеденными язвами лицом и кинул ему в глаза какой-то порошок.

— Погодь дядя, я сейчас полицию вызову, там разберутся? – искал Андрей в кармане куртки телефон и вскрикнул, уколовшись об что-то острое.

— Стекло у тебя в кармане, да? – спросил ехидно карлик. – Я же сам банку расколошматил, чтоб Нинка тебе сунула. Воспользовавшись замешательством Андрея, он ловко вывернулся и хотел было сбежать, но замер, словно уперся в огромную стену.

— Зола подействовала. Перенеси-ка меня на руках, расстанемся по-хорошему.

— Еще чего – хмыкнул Андрей, не веря в происходящее.

— А я тебя носил. Помнится, посажу на спину расставлю руки в стороны, а ты схватишь меня за уши и гудишь от счастья.

Хлопнула дверь в соседнем корпусе и на улицу в белом халатике выскочила Даша. Андрей обернулся на шум, а карлик, воспользовавшись моментом, исчез в темноте.

— Хорошо, что ты меня ждешь. Боязно как-то, не по себе. – поежилась Даша. – Игорек еще как заведенный повторяет: «В лесу тетя плачет, меня зовет!». Жутко его слушать, аж мороз по коже, самой начинает чудится всякое. Сейчас со спальни в лес глядела, а там платье белое на ветру бьется.

— Ты здесь карлика не видела? – озадаченно спросил Андрей, затем присел на корточки, проводя рукой по земле. Ладонь окрасилась в черный цвет – Гляди!

— Не пугай. Зола это, завхоз наш Митрофаныч удобряет все. Скоро белые мухи полетят, а он все не унимается. – засмеялась она. – Я ему душу изливаю, а он про карликов на территории. Симпатичный хоть? Ты присмотрись, может их семь, а я Белоснежка, ждущая поцелуя принца.

Андрей обнял Дашу и не переставая целовать ее в пухлые розовые губки потянул за собой в комнату охраны, где, скинув куртку добрался до пуговичек белого халатика.

— Господи! – вскрикнула она, отталкивая Андрея и закрывая лицо руками. – Там женщина и глаза такие дикие.

— Где? – Обернулся Андрей по сторонам.

— Да в камеру около ворот смотрела. Отошла может.

Андрей подошел к монитору, глянул по всем камерам. По периметру Интерната явно кто-то двигался с большой скоростью, словно стараясь обогнать друг друга. Качающиеся на ветру фонари выхватывали из темноты трясущиеся ветки и взмывающую вверх жухлую траву.

— Пойду я в корпус, проводишь? – умоляюще посмотрела на него Даша.

— Конечно. — накинул он на плечи куртку.

Вернувшись на пост, он включил телевизор и задремал.

Ночью поднялся сильный ветер. Ветки больших деревьев били по окнам заброшенных зданий выбивая уцелевшие каким-то чудом стекла. Рухнувшее дерево оборвало провода и повалило забор, нещадно покорежив профлисты. Интернат погрузился во тьму.

К утру все стихло, и мужская половина коллектива отправилась на оценку ущерба.

— Рабочих надо вызывать. Сами не справимся. – качал головой директор, разглядывая поредевшие секции ограждения.

— На тяп-ляп делали, вот и не выдержало. — сокрушался Митрофаныч, набирая номер выездной бригады.

— За территорией следить надо. – сделал ему замечание директор и направился в административный корпус. Затем вернулся и обратился к собирающемуся домой Андрею. – Извини, друг, ЧП у нас, помочь надо бы. Знаю, что спишь по ночам, поэтому отрабатывай дисциплинарные проступки.

Через пару часов приехали мужики с инструментом и закипела работа. Только один бесцельно ходил вокруг забора, словно упирался в невидимую стену.

— Заберите у своего работничка пилу. Он же на ногах ели стоит. – высказывал бригадиру завхоз.

— Это какого? – удивился тот, разглядывая снующих мужиков.

— Да только что здесь был – развел руками Митрофаныч. – Увижу, инструмент конфискую. Детей мне покалечит.

Завхоз еще раз оглядел окрестности, сплюнул и резво, насколько могла позволить отказывавшая нога, поскакал к котельной: «Да куда ж вы кидаете черти! Сам я поленницу сложу, сам». Рабочие оставили пиленные чурки и вернулись к поваленному дереву. Вскоре приехали электрики и жизни Интерната вошла в свою колею.

— Что не успели – завтра. Баста. – закричал бригадир.

— Как же завтра. – бегал вокруг них Митрофаныч. – Забор самое главное. У нас детишки того, сиганут в лес и ищи –свищи.

— У нас тоже детишки. Двери на засовы и пусть не шастают. Все завтра. – отрезал бригадир, садясь в машину.

— Следи Андрей во все глаза. Без забора мы остались. — наставлял его Митрофаныч. — У нас дети, не картошка.

Андрей, уставший после уроков и помощи рабочим, кивал, хотя уже точно знал всю смену не высидит. Обязательно прикорнет часок-другой.

Его разбудил треск микрофона и мигающий свет в комнате. «Опять ураган», — тряхнув головой и стерев руками с лица остатки сна подумал Андрей и глянув в окно, увидел, как около упавшего забора ходит один из рабочих.

Накинув куртку, он поспешил на помощь. «Потерял чего?» – крикнул он из далека и опешил, увидев бледную женщину в ветхой ночной сорочке. Она посмотрела на него безумными глазами. Затем вскинула руки и схватив Андрея за плечи закричала так, словно обожглась. Оттолкнув его на территорию Интерната, она попятилась к ближайшим кустам и словно растворилась в сплетенных меж собой ветках. Между деревьев засверкал удаляющийся светоотражающий жилет.

— Говорил же тебе, на Андрейку охотится. – сказал из-под куста карлик старику, жившему бобылем на окраине.

— Не в себе она, вот и не заметили сразу. Тут другой подход нужен. – причмокнул тот.

— Надо бы выманить ее? – громыхнуло сверху, так что закачались верхушки деревьев и вороны стаей взлетели вверх. Плотный туман задвигался по лесу вслед за убегающим жилетом, а старик бросил в лицо Андрею какой-то пылью.

— Не переводи порошок. – остановил его карлик. – стекло у него в кармане.

— Добре! — крякнул Давид Иосифович, и они с карликом побрели в сторону деревни.

Из-за ствола дерева выглянула до боли знакомая девушка, одетая в какое-то зеленое тряпье, тепло улыбнулась и растворилась в предрассветной дымке, а Андрей продолжал сидеть на жухлой траве, пытаясь понять и принять увиденное.

***

Андрей никак не мог отойти от увиденного ночью. Нет, он не боялся, что и пугало его больше всего. «Рак головного мозга, прогрессирующая шизофрения, инсульт», — перебирал он диагнозы, сдерживая себя от немедленного похода к врачу – засмеют.

«Выспаться надо», — решил он, возвращаясь домой. Сегодняшние уроки физкультуры отменили, давая возможность Андрею как следует отдохнуть. Увидев у себя в доме ночного старика, пившего чай с теткой Нинкой, он остановился как вкопанный.

— Проходи, Андрей, разговор есть. – по-хозяйски пригласил его к столу Давид Иосифович.

— О чем? – насторожился он.

— О ночном происшествии. Ты мал был, да и тогда затми-трава еще сильна была. Сейчас труха одна. – вздохнул он. – Надо тебе сейчас вспомнить одно страшное происшествие. Мальцом ты в лесу потерялся, мать с отцом пока тебя несколько дней искали, сами сгинули, а ты спустя неделю сам к людям вышел. Папкина сестра тебя приютила.

— Помню, что потерялся.

— Так забудь. – старик щёлкнул пальцами и воспоминания лавиной накрыли Андрея. Прорвались через годы забвения, и он вспомнил время, когда впервые услышал тихую песню безумной женщины. Маму и папу просившие огромного великана с белою бородой спасти его из рук плачущей тетеньки в белом одеянии. Он видел, как мама помахала ему на прощанье рукой и ушла в туман: «Повторяя только ничего не бойся», отчего слезы тут же потекли по небритым щекам. Вспомнил, как скрючило отца под пристальным взглядом старика, олимпийку и самолет, а главное девочку, так часто навещавшую его в нежных снах и согревающую холодными осенними ночами.

— Где родители? – с ненавистью в голосе спросил он старика.

— Остынь, Андрюш. — вышел из тени карлик. – Мы сами согласились. Такой уговор.

Тетка Нинка вскрикнула, перекрестилась, а затем пристально посмотрела на изъеденное оспой лицо и плешивую бороду. «Димочка, братик мой. Ну как же так-то и молчали столько лет», – причитала она сквозь слезы обнимая вновь обретенного родственника.

— Мать где? – сдерживая слезы спросил Андрей.

— Действительно, Аленка-то где? – подхватила тетка.

— У Буяна в кикиморах служит. Уговор такой за сына. С начало бы надо. –остановился старик и продолжил. – Я давно уже топчу эту землю, лет триста, не меньше. Не выбирал эту долюшку — пришлось. Горе все перевернуло. Ушел внучок мой в лес и не вернулся. Медведь задрал. Дочь моя, Манилка, тоже силу имела, но не всю переняла, горе с ума свело, оттого ни она, ни я умереть не можем по отдельности, только разом, а на это отвага нужна и храбрость принять наш дар. Вот и ходит моя Манилка по лесу, сына зовет, плачет, а найдет обнимает, да так сильно жмет, что кости хрустят. Погибель она для деточек. Прячем ее до поры до времени, а она возьмет да объявится. В последний раз в дубе ее припрятали. Четверть века покой был, а она вновь объявилась. От того и дети ваши в лес бегут – зов слышат.

— Мать где? – сглотнул Андрей комок слез.

— Не положено вам видится. Уговор такой. Не об этом сейчас. Изловить Манилку надо бы. Бой будет, лесные помогут, уговор в силе, но сам я уже не справлюсь, помощь понадобится. Для этого нам с тобой к моему заклятом врагу прогуляется надобно на соседнюю улицу.

***

Аграфена, слывшая в деревне сильной целительницей, сидела в бабьем куте и оценивающе смотрела на незваных гостей.

— Митяя в сенях оставь, негоже ему в хату ходить, а ты, старый хрыч, в красный угол садись, коли сможешь – засмеялась она.

— Здравствуйте. – кивнул Андрей и посмотрел на поёжившегося старика.

— Знаю зачем пришли. Сначала жалел, а теперь сам за ее погибелью приполз. Только поздно. Двадцать один день минул, и она силы набралась. Тело вот-вот освободит и свое восстановит. Армию себе набрала из изгнанных Буяном. Ты против них не выстоишь. Он-то знает?

— Нет, не время. – покачал головой старик. В сенях зашипела кошка. Ловко прошла в приоткрытую дверь, недовольно выгнула спину проходя мимо Давида Иосифовича и прыгнула на руки к целительнице, следя за гостями из-под полуприкрытых век.

— Будет тебе Мурка. Вышел он весь. Молодому помогу. – пообещала она старику, погладила кошку и обратилась к Андрею. – В клубе церковная лавка есть. Принеси двенадцать свечей и воды святой полтарашку. Одежонку нательную. До этого времени, в лес не ходи. А крест твой где?

— Крест? – удивлено глянул он на Аграфену.

Неожиданно кошка вздыбилась впилась целительнице в живот, от чего та закинула голову вверх и замерла, а Мурка замертво упала на пол. Беспокойство холодком прошло по спине Андрея и тот быстрым шагом пересек комнату. Нагнулся над бездыханным телом Аграфены, пытаясь уловить признаки жизни и испуганно отпрянул, увидев выпученные глаза, сверлившие его взглядом.

Целительница схватила его за руку и тихо запела, отчего сердце Андрея забилось сильнее и сильнее, готовое разбить грудную клетку и выскочить наружу.

Краем глаза он увидел Митяя, льющего ей на лицо колодезной воды. Хватка ослабла, и Андрей упал на пол.

— Уходим. – крикнул старик и поволок его по полу. – Ей уже не помочь.

— Одежонку не забудь – накинул ему на плечи куртку Митяй и помог подняться.

Еле поспевая за стариком, Андрей слышал, как затрещал огонь, поглощая дом Аграфены. Закричали люди, забегали ища ведра и огнетушители.

— В лавку иди и сразу домой, ни с кем не болтай. Митяй донесет необходимое. Объяснит.

Купив необходимое в церковной лавке, расположившейся аккурат под панно «Коммунизм – наше светлое будущее» Андрей поспешил домой, где его уже ждал отец с огромной книгой.

— Сам все будешь делать. Читать умеешь – разберешься.

— Я ж не умею на этом языке, — глянул Андрей на пожелтевшие страницы.

— Ты читай. Оно придет, вспомнится.

Андрей произнёс первые звуки и остановился, словно пробовал их на вкус. Затем принялся читать дальше. Бессознательно, следуя чье-то инструкции переплел свечи в две, по шесть штук в каждой. Положил в таз нательное белье, залил его святой водой, и принялся читать открытую книгу, то сводя, то разводя руки с зажжёнными свечами. Тело само следовало тексту, войдя в ритм заговора.

Как солнце с луной не пересекаются не сходятся,

Так и я мимо беды пройду, не столкнуся,

Мимо зверя лютого,

Мимо слова худога,

Мимо ведьмой руки,

Мимо хвори и тоски,

Мимо вострой стрелы.

Течет время рекой не воротится,

Так и слову моему на границе стоять и не обратится вспять.

Андрей затушил свечи в тазу с одеждой, нагнулся и отпил заговорённой воды, умылся ей и залил остатки в даренную на двадцать третье февраля небольшую фляжку. Развесил белье на печи. Закрыл книгу и по-хозяйски положил ее на полку, а сверху скрещенные остатки свечей. Затем обернулся на удивленного Митяя и сказал: «Пригодятся».

В сенках зашуршала курткой вернувшаяся с работы тетка и Митяй растворился в темноте. Он никак не мог привыкнуть к тому, что сестра приняла его в новом обличии.

— Выходи братик, ужинать будем.

***

Телефонная трель разорвала тишину и подняла Андрея с постели.

— Как ушел? – кричал он в трубку, переодеваясь в заговоренное белье.

— Мимо рабочих проскользнул и в лес. – рыдала Даша.

— Отец? – крикнул он на весь дом, но ни его ни тетки дома не было

Андрей, не стал дожидаться машины и бросился к дому старика, но тот оказался пуст. Перепрыгнув через низкий забор огорода, он глянул в сторону леса и ноги сами понесли его к почерневшим деревьям. Еще издали он увидел струящийся с веток плачущей березы свет, вошел в него и увидел лесное царство. На поляне выстроились друг против друга две армии, одну из которых возглавлял рабочий с бензопилой на перевес, а вторую Давид Иосифович с огромным мечом в ослабевших руках.

— Андрей, я понял. Она на тебя охотится. Беги. – закричал издалека Игорек и рабочий завел мотор, извещая о начале битвы. Бесформенная клокочущая масса из существ похожих на крыс кинулась на существ сошедших со страниц детских сказок. Лешие, Кикиморы прочие лесные духи пытались очистит путь к Сухову, безжалостно кромсающему все вокруг.

— Бегите к Буяну – шепнул оживший куст. – Он поможет.

Андрей побежал навстречу мальчику, подхватил его, поскользнулся на мокрой траве и рухнул в небольшой овражек.

Он очнулся на холодной земле и прижал к себе испуганного Игорька. Сильный ветер срывал с деревьев жухлую листву и обильно посыпал ими замерзающих людей. На верху шел бой, сопровождающийся стонами, от которых стыла кровь. Падающее ветки превращались в отрубленные конечности и тут же истлевали, покрывая прахом почерневшую траву.

— Только ничего не бойтесь, – ползал вокруг них отец, прикрывая тонкими костлявыми руками и безуспешно пытался создать энергетический щит. Раздался очередной вой умирающего лесовика. Мальчишка закрыл уши руками, закричал так, что на мгновенье заглушил лязг оружия, вскочил и бросился в сторону Интерната.

— Стой, — вскочил следом Андрей и тут же был свален с ног визжащей серой массой. Он достал из кармана горсть битого стекла и впечатал его в нападавших. Клубок рассыпался и исчез.

***

Марина постоянно натыкалась на вещи Игорька и только тихо вздыхала, успокаивая себя тем, что сын в надежных руках. Внешне он производил вполне хорошее впечатление. Играл в углу в любимый конструктор или писал в тетрадке, высунув язык, на различных занятиях. Ел, спал, ходил на процедуры и вдоволь катался на качелях. Но сегодня Марина раздражалась по пустякам и еле дождалась мужа с работы. Всучила ему спящую дочь и крикнула в дверях: «Я скоро!».

Через полчаса она уже тряслась в пазике по ухабистой дороге, предвкушая долгожданную встречу с сыном. Раздался хлопок и автобус затормозил.

— Колесо пробил, господа пассажиры, можете насладится природой родного края.

— Нужна нам твоя природа, у нас такой вокруг море. Меняй быстрее и поехали. – заворчала толпа.

Марина тоже вышла из автобуса и оглядела окрестности. Где –то недалеко работала тяжелая техника. Она глянула на синее небо, на качающиеся верхушки деревьев, оглядела ставшие стеной деревья среди которых мелькала зеленая куртка. Игорек! Женщина бросилась в лес и крикнула что есть мочи: «Сынок!».

Он остановился и бросился на голос матери. Обнял ее и потянул за собой: «К Буяну нам надо!».

Через мгновение они взмыли вверх, и Игорек заулыбался. Марина увидела верхушки деревьев и облака, собравшиеся в причудливую бороду, у которой неожиданно появился рот: «Успел ты малец, успел. Сейчас вмиг с ней разберемся. А вот и Митрич». Карлик в старой рванной олимпийке оказался рядом с ними и затараторил: «Торопись, Буянушка, эта стерва уже все лесное царство искромсала».

Мощный порыв ветра прошелся по верхушкам деревьев, сбил с ног обезумевшего Сухова и перед ними предстала бледная женщина в белом платье, поющая с тихим голосом. Увидев Игорька, она оживилась и потянула свои руки к мальчонке. Марина встала между ними и заглянула в безумные глаза полные боли. Манилка остановилась и замерла.

Схватив меч, лежащий на земле рядом с раненым стариком Андрей отсек ему голову и разрубил по полам словно сотканную из тысячи огоньков застывшую под взглядом Марины Манилку. Стон разнесся по лесу, и верхушки деревьев озарились синим светом. Андрей почувствовал, как неизвестная, бьющая из земли энергия наполняет его тело, от чего кожа на мгновение засветилась и лес приобрел свою обычную форму.

— Вот и славно, Исток нашел себе нового хозяина. Конец договору, свободны твои родители, а тебя жду к себе в учение. Яринка проводит. – забрал Буян у Андрея меч и указал на подросшую девушку из сновидений.

— Я вернусь. – обнял он плачущих родителей и взял за руку лесную нимфу.

Великан, дунул в лицо Марине и Игорьку, а затем незаметно вернул ее в стоящий у обочины автобус. Окутав территорию Интерната густым туманом забвения посадил Игорька к дверям корпуса, и хлопнул в огромные ладоши возвещая о рождении колдуна.

«Чего это произошло? – произнес очнувшийся Сухов, глядя на усыпанную ветками поляну. Поднял свою пилу и побрел к трассе. Увидев Сухова, рабочие побросали инструменты и окружили товарища. «Вы чего?», — произнес он и изможденный долгими скитаниями по лесу и потерял сознание.

Марина проснулась в автобусе, остановившемся у ворот Интерната. Она опрометью бросилась в корпус, забыв поздороваться с персоналом и запыхавшись остановилась у дверей игровой.

Игорь как ни в чем не бывало складывал башню из кубиков и увидев маму улыбнулся, подбежал к раскрасневшейся женщине, обнял и тихо прошептал: «Ты успела!»