Туманное утро. Свежий воздух пробивается в открытое окно моей комнаты. Деревня, дом бабушки. Я только проснулся, почувствовав с кухни приятный аромат блинчиков. Мне было 10 лет. После завтрака, обычно, дети идут гулять или играть с друзьями, соседскими детьми. Играют они в самые разные игры, смеются и радуются. И так до самого вечера, пока их не позовут по домам. А я начал понимать, что со мной что-то не так…
Я являлся ребёнком, у которого не было друзей. Ни в детстве, ни в более старшем возрасте, что было редкостью среди моих сверстником и окружения в целом. По обычаю, я просто подолгу мог не выходить из дома, читая книги и изучая какие-то материалы по интересующим меня темам, либо прогуливался в саду, где тоже наслаждался одиночеством и, если была хорошая погода, книгами. Мои будни также скрашивал пёс по кличке Дик. Он был большой и пушистый. Я его подобрал на улице пару лет назад и приволок домой. Бабушке и дедушке стало его жаль и они согласились оставить его у себя.
Изредка я мог поиграть с Роем, позаботиться о нём, но ненадолго — я быстро уставал от его большой энергии и жизнерадостности. Я был очень пассивным ребёнком и часто грустил. Но я никогда не плакал. Родителей пугала моя пассивность и меланхолия. Именно поэтому я и уезжал на лето к бабушке и дедушке, они надеялись, что мне станет скучно и я заведу себе друзей. Но так продолжалось уже года три и ничего пока не менялось.
Чтобы не огорчать родителей, я решил хотя бы раз заговорить с соседским мальчиком. Наш диалог продлился не долго, мне с ним было скучно, а он не хотел говорить — хотел играть, чего я не любил. Но позже, по телефону, я сказал маме,что общался с каким-то сверстником. К сожалению, моя печаль в голосе всё выдала и маму это не порадовало…
Пролетели года. Мне было 14 лет, но в деревню я ездить продолжал. Родители надежды не теряли. Но когда я приехал из деревни домой и пошёл в школу, моя успеваемость резко упала: я начал испытывать сильный дискомфорт в обществе, мне было не уютно, я постоянно хотел спрятаться куда-нибудь от людей. Родители поговорили с моим классным руководителем, затем с директором и меня перевели на домашнее обучение. Наняли самых хороших репетиторов, всячески поддерживали меня, баловали и привозили подарки. А потом просто говорили со мной. Особенно мама. Она не хотела оставлять меня одного. Ещё у меня был брат, старше меня на три года. Он тоже очень за меня волновался, всегда меня поддерживал, был рядом. Именно брат стал моей основной опорой. Даже когда родители начали таскать меня по психологом, которые не помогали, а один вообще хотел положить в больницу, брат вошёл в спор с моими родителями. До сих пор я помню его слова, после которых родители смирились с моим состоянием: «Если ему так комфортно и он чувствует себя хорошо, зачем лишать его этого счастья? С ним всё будет хорошо. Если вы можете об этом позаботиться только через психологов, то лучше не надо, поручите это мне, я справлюсь». Он правда справлялся.
Закончив школу экстерном, я поступил в институт, где также учился дома, с репетиторами. Мне было очень комфортно. В общении со сверстниками я не нуждался, тем более у меня был верный и заботливый брат, которого я видел почти весь день напролёт. После своего смирения, родители перестали вытаскивать меня в свет, возить в деревню. Они просто стали давать мне всё необходимое для существования. Я тоже видел их довольно часто. И мне было хорошо, я чувствовал себя самым счастливым на этой Земле… До того момента, пока мой брат не скончался от рака мозга. Он у него был два месяца и никто ничего не мог сделать. НО брат об этом знал, баловал меня, заботился, проводил со мной всё время, но ничего о болезни не говорил…
Мне было больно и невыносимо видеть, как хоронят самого близкого для меня человека… Я впервые в жизни заплакал. Заревел очень сильно, потому что не хотел верить, что больше никогда не увижу его, никогда не заговорю с ним. Мне было так плохо, что всю следующую неделю я молчал. Это был для меня огромный стресс. Я даже поговорил с несколькими психологами по своей воле. Но это не помогло. Я не учился в этот промежуток времени. Я просто лежал на кровати и убивался горем. А потом меня стали посещать странные мысли… Спустя неделю я почувствовал острую необходимость в общении. И не с родителями или психологами, а со своими сверстниками. Я перевёлся с домашнего обучения в институт, стал знакомиться с людьми, завёл друзей. Я часами мог с ними о чём-то говорить, но ощущал, что чего-то не хватает. Никак не мог понять чего. Наверное, брата. Я общался так часто, как только мог. В сердце была словно пустота, которую я тщетно пытался заполнить общением. Но ничего не помогало. А со временем эта «пустота» стала будто подсказывать мне: я стал понимать кому можно доверять, кому нельзя, кто врёт, а кто честен… Складывалось впечатление, что это интуиция хорошо развилась… Меня волновало, что я ощущал эту «пустоту» и не мог от неё сбежать… С братом я об этом уже не мог поговорить. Родителям говорить боялся, за меня больше некому заступиться, поэтому решил положиться на психолога.
Этот человек знал меня довольно давно. Он часто приходил по вызову моих родителей, но быстро уходил, потому что не видел смысла общаться с человеком, который счастлив. Все часы мы с ним просто общались о моей учёбе, брате, книгах, шутили. Я никогда не видел такого человека. Со временем я стал ему доверять. Вот и сейчас я решился рискнуть. Мы встретились с ним у него дома. Я не хотел, чтобы родители знали о нашей встрече. Они бы стали выпытывать у него, про что мы общались. А тут ничего нельзя было заподозрить: я соврал, что иду к другу, которому нужно помочь с учёбой и они мне легко поверили.
Было два часа дня. Я пораньше отпросился из института, потому что мне хотелось поскорее поговорить об этой «пустоте». Психолог ждал меня и как только я подошёл к его дому, он открыл двери и пригласил в гостиную. Сделав горячий чай и принеся печенье, он сел напротив меня, на мягкий диван. Я же удобно устроился в кресле. Я отпил немного чая и начал подробно рассказывать о том, что со мной происходит. Не упустил ни одной мелочи. А закончив, посмотрел в глаза психологу. Он с интересом смотрел на меня, но не видел в его взгляде удивления. Убедившись, что это всё, он принялся объяснять мне, что это такое. Я ожидал любого ответа, но не ожидал услышать, что эта «пустота» по-другому называется «душа»… Но что же с ней делать? Я спросил об этом у психолога. Он ответил, что прислушиваться к ней, но если не хочу, могу игнорировать, пытаясь заполнить её. Также психолог сказал, что нужно быть аккуратнее, есть люди, которые легко могут в эту «пустоту» плюнуть. Я даже не сомневался.
Дальше я жил с этим ощущением и со временем привык к нему. Оно мне временами неплохо помогало. Я научился работать с ним и защищать от плохих людей. Тех, с кем мне было не комфортно, я исключил из своей жизни и никогда больше не видел.
Окончив институт, я уехал в Финляндию. Там выучился на учителя литературы и стал преподавать детям. Мне нравилось с ними работать. Так подсказала мне «душа» и я об этом не жалею. Я смог её открыть только после трагедии, это мне всегда было грустно вспоминать. Кроме психолога, я ни с кем об этом не говорил.
Всю жизнь я прожил один, без девушки, жены. Мне было комфортно находиться дома в одиночестве, хоть я и общался с людьми днями напролёт. Отдых мне был нужен. Я прожил не такую уж и долгую жизнь, умерев в 69 лет от сердечного приступа. В один момент мне просто стало очень плохо, когда перенервничал из-за того, что умер отец. Для меня это был второй огромный стресс за жизнь. И его я пережить не смог. Но я ни о чём не сожалел, потому что прожил жизнь, как хотел. Я сделал всё, что хотел: научился играть на гитаре, выучил финский,латынь и немецкий, в отпуски я ездил в Венецию, Италию, Францию. Жил в прекрасном доме с любимой собакой по кличке Рой. Я его забрал от бабушки и дедушки, после их переезда в дом престарелых. Я привязался к Рою. В завещании мой дом перешёл к нему, а за ним должна следить моя горничная. Я её нанял, потому что мог позволить себе и потому что мне некогда было убирать, стирать и в некоторых случаях готовить. Она мне стала верным другом и советчиком и «душа» ей поверила. Поэтому, ей достались все мои деньги. Тем более, других наследников у меня не было.
Это всё, что произошло в моей жизни. Так сумбурно и в некоторых местах непонятно. Но думаю, эта история поможет некоторым найти себя в жизни, осознать, что они нормальные и поможет преодолеть какие-то потаённые страхи.
