Восемь колец

     Итак, Разум вошел в эту галактику.

     Не смехотворный, вечно колеблющийся белковый нарратив повторения, вечно возникающий и исчезающий тут и там, не дитя электромеханического и парадоксального, более долговечный продукт биологических эпох, а чистый разум, сверхтекучих быстрых полей, пронизывающий сверху донизу несколько десятков измерений и эпох. И сразу же началась трансформация материи.  Он строил. Ему не нужно было ни завоевывать территории, ни разрушать их, Он видел все и сразу и Он владел всем и сразу. И Он вступал во всё, и мгновенно.

     Вначале были получены самые тяжелые и сверхтяжелые элементы, затем спаяны с самыми легкими и эфемерными, дальше началась эра трансмутации энергии. Она продлилась несколько мгновений. Так что никакой человеческий глаз не смог бы, если бы даже захотел, увидеть в межзвездных просторах никакой сферы Доусона, в свой самый что ни на есть лучший телескоп,  данных событий для человечества не существовало. Была запасена небывалой силы энергия. Для данной вселенной это было так. Появились восемь огромных, космических размеров, колец из искрящихся взвесей. Они плавно перетекали одно в другое, образовывали сферы и эллипсоиды. Они генерировали знания и считывали вероятности. Третье измерение, впрочем как и четвертое, не обладало потенциалом. Но в третьем измерении нужно было строить фундамент, трехмерное основание развивающегося массива информации и сознания.

     И, осознав себя, Разум начал вбирать остальную материю верхних измерений, преобразуя её в упорядоченные ряды последовательностей. Фракталы, они стали основным видом природы вещей. Любая преходящая мыслящая сущность могла напрямую общаться с мыслящим сущностно,  через эти незамысловатые последовательности рядов. Но создавать было под силу лишь самому сильному, Разуму.  

 Разум проголодался. Восемь колец, в понимании природы вещей эти поля классифицировались кольцами. Так было записано в светящихся книгах знания, там, наверху, в книгах, переливающихся сверхтекучими фотонами знаний, хранящихся в прозрачной, клубящейся библиотеке Мира, высоту сводов которой не дано было зафиксировать даже нынешнему Творцу. Итак, восемь колец начали вбирать пространство вселенной. Этот процесс не был быстрым, все-таки, давало знать несовершенство вселенной, конечная скорость света довольно сильно тормозила распространение сигнала. Но процесс шел. Там, наверху, мудрецы в белых светящихся халатах, больше похожих на одеяния Санта Клауса, чем на мантии серьезных мужей, читали светящиеся книги, каталогизировали их по содержанию, распределяли в ту или иную часть Библиотеки, и юные помощники, мечтающие со временем достичь высот познания и положения мудрых мужей, разносили книги и расставляли их по полкам, осыпаемые искящейся в неярком свете пылью знаний.

     Галактика за галактикой, галактика за галактикой, превращались в ничто для вселенной, звезды постепенно тухли на небосводе, но поскольку процесс был не быстрым, этого бы никто и не заметил. До тех пор, пока багаж знаний не позволил Разуму обойти скорость света в третьей мере. Случился мгновенный всплеск знаний Разума. Теперь расширение шло скачкообразно, в силу процесса перестройки информации внутри развивающегося мыслительного организма.

    Кольцо Зигфрид, в очередной раз трансформируемое в эллипсоид, достигло звездной системы с вполне заурядными параметрами. В этой системе вращалась небольшая планета, атмосфера которой была наполнена смесью инертных и не очень инертных газов и окутана неким магнитным полем. Стали попадаться первые биологические куски материи, быстро уходящие на построение регулярного поля знаний. И вот, поле кольца лизнуло некое существо, медленно двигающееся по деревянной жердочке на самом краю небольшого огорода. Садовая улитка никуда и не спешила. Она придерживалась простейшей житейской философии. Ешь и не спеши. Кольцевое поле не интересовали ни цель путешествия этого мелкого создания, ни ее житейская мудрость, или вообще наличие, или отсутствие интеллекта на данной планете, поле считывало узор с раковины. Стали приходить многочисленные данные с отмелей морей и побережий океанов, раковины самых разных мастей несли на себе четкий рисунок, слово сознания, глубинная основа всей архитектуры развития и понимания всего сущего, это был открытый код, и Разум остановился. Внимательно вглядываясь в незамысловатые фракталы, он осознал, как в зеркале, себя, и теперь созерцал истину, такую простую и такую недоступную. Там, наверху, там, в неисчислимом измерении, Ученые Мужи собрались в огромной зале для торжеств. И впали в медитативное блаженство, рассевшись поуютнее в роскошных креслах. Книги прекратили свое накопительное существование. Их яркая сущность трансформировалась в одно большое повествование для всех и каждого, для старых и младых, для мудрых и убогих, хоть таковых, убогих, отрадясь там и не было. Началась новая эпоха, эпоха осознания и построения внутреннего Мира. Экзистенциальное развитие сменилось экспоненциальным.

   Око Верховного Разума внимательно следило за происходящим. И Оно было довольно. Равновесие Мира, вот главная ценность. И с глубоким удовлетворением взирало, как еще один молодой Разум перестал пачкать и портить нижнюю вселенную. Кольца еще некоторое время пульсировали по границам созданного сознания. Их импульс стал ослабевать. С мгновенной силы взаимодействия перешел к робкому потоку сознания, а от ветра пытливого познания к ветерку созерцательного лобызания. Об изменениях уже не шло и речи. Границы безмерности больше не раздвигались вовне. Сингулярность стала ослабевать при подлете гипотетического путешественника. Восемь колец исполнили свое предначертание и постепенно растворились в теле созданной Разумом архитектуре еще одного храма совершенства.

    По прошествии событий, восемь колец, в виде неистребимой серебристой пыли, или иных начертаний, нет-нет, да и появятся теперь на той или иной планете, или ином небесном теле, как дань уважения слепой природы к вечному познанию сил Развития. Вселенная же, она никогда не дремлет, вселенная ждет, ждет нового автора.

     А что же стало с улиткой на той самой маленькой планете ? А улитка, как ни в чем не бывало, продолжила поглощать зелень хозяйского огорода. Важное замечание. Ни одна улитка и ни один моллюск не пострадали от колец Нового Разума, которые поочередно имели честь соприкасаться с данными созданиями. Что не может не радовать улиток. Они хоть умеют радоваться-то ?

Еще почитать:

Кукла

Глушь заповедная — Три семечки

Кровь дьявола — «Кровь дьявола» пролог

Заброшенная библиотека. Часть 1,2