***

  На вопрос «Почему полиция?» Линда привыкла отвечать лаконично и просто «Выживаю с пользой для окружающих». И большинство собеседников, которые углядывали в такой реакции явное отступление к сарказму, просто кивали, осознавая, что на этом праздное любопытство необходимо унять. Данное отступление несло в себе скрытый оттенок вопросительного ответа: «Почему мы все выбираем ту или иную профессию и занятость? Может просто нам нравится заниматься тем или иным делом? А, вероятно, мы должны им заниматься по праву рождения на этот свет?». Вообще-то Линда не думала изначально о службе в полиции. Она окончила юридический факультет. Интерес и желание примкнуть к числу служителей закона возник спонтанно, сам по себе, как, к примеру, может появиться у замкнутого в себе философа идея сменить обстановку и смягчить одиночество. Линде не раз приходилось слышать упреки типа «с твоим образованием – и служба в полиции?». Но она привыкла к тому, что лучший собеседник и друг – собственное сердце. К его советам стоит прислушиваться в первую очередь.

  Линда Ерофеева не была спесивой волчицей, из тех, которые при малейшей попытке окружения узнать их личности более детально показывают предупреждающий оскал. Она предпочитала резкому слову улыбку (пусть даже измученную), сотканную из необходимости соблюдать принципы корректности и лояльности. Но это вовсе не означало, что она  и была чересчур правильной в угоду другим. К слову, ей случалось произносить грубость в отношении своего непосредственного начальства, когда на то были веские причины и ситуация накалялась, требуя переломного решения. С другой стороны, девушка не раз рисковала жизнью ради других, получая боевые ранения.

Хоть Линда и не была спесива, но в тайне ей нравилось, когда мужчины пытались за ней приударить, безрезультатно влюблялись в нее, теряя голову. Она же никому никогда не отвечала взаимностью, вежливо отказываясь от приглашений на свидания и даря в ответ щедрые благодарности и комплименты своим ухажерам. Может быть, это был ее принцип или что-то вроде того. А, возможно, ей просто нравилось ощущать, что особи противоположного пола к ней неравнодушны. Скорее всего, она и дальше продолжила бы разбивать мужские сердца, но однажды познакомилась на службе с офицером по имени Олег Щукин. Сначала она видела в Олеге лишь интересного друга, отзывчивого и преданного напарника, много раз ходила с ним под пули во время опасных операций. Потом поняла, что Олег – нечто большее для нее, чем просто напарник. Она стала ждать, когда Щукин проявит к ней интерес, который возникал у предыдущих мужчин. Однако этот момент все не наступал и не наступал. Спустя время в ее сердце появилось и окрепло навязчивое чувство. Это был страх, что Олег может и вовсе первым не сделать шаг навстречу ей. Тогда она решила сделать этот шаг сама. Как-то в полицейский участок ворвался псих, с ног до головы увешанный взрывчаткой, выхватил из куртки пистолет. Целью преступника было, как сам он выразился, отправить к праотцам как можно больше легавых. Его удалось нейтрализовать, но в перестрелке погибли двое полицейских, а третий был тяжело ранен. Им оказался Олег Щукин. Пока он проходил лечение, Линда заботилась о нем и затем призналась, что очень его любит. Олег же, по обыкновению задумчивый и не очень разговорчивый, взглянул в добрые и нежные синие глаза Линды. «Прости», — прошептал он ей и отрицательно качнул головой. Больше Линда не разговаривала с ним на эту тему. Она часто плакала ночами, ибо знала, что такой любви больше в ее жизни не будет никогда. Плакала, но никоим образом не подавала вида при Олеге, что ее душа подавлена, а сердце разбито. Теперь она еще больше стала сторониться мужчин. Ее сердце исполнилось обидой и гневом. Нет, не на особей противоположного пола. На саму себя и на свою судьбу. Конечно, она знала, что это неправильно и так нельзя, но тем не менее ее настоящая любовь обошла стороной, не оставив ни малейшего шанса на истинное счастье. И с этим приходилось жить – ходить на работу, общаться с людьми, принимать важные решения, улыбаться и делать вид, что в ее жизни все хорошо. Приходилось на время забывать о своих личных неудачах и участвовать в урегулировании общественной жизни, с головой окунаясь в дела. Тем не менее, душа была заражена, и от этого никуда было не деться – едва Линда оставалась наедине со своими собственными мыслями, как все возвращалось вновь. Накрывало и сковывало подобно холодным цепям мрака. Душа была заражена пустотой и осознанием, что жизнь – не что иное, как просто одна большая издевка. Внутренний мир был опутан паутиной отчуждения и отрешения от земных законов, даже несмотря на то, что это, возможно, был прямой путь к сумасшествию. На все вопросы окружающих по поводу замужества и обзаведения семьей Линда приводила в качестве аргумента все ту же службу в полиции. Говорила, что полицейским, врачам и еще пожарным  необходимо тысячу раз подумать перед тем, как позволить своему сердцу исполниться чувствами к кому-либо. Ведь данные категории профессий неумолимо заставляют нас ставить на первое место именно работу, а уж потом семью и все остальное. Это просто были слова. В глубине же души Линда не хотела больше искать никакой любви и не собиралась замуж. Вкуса и последствий Настоящей любви, о которой все так трепетно рассказывают, ей теперь уже хватило на всю жизнь.

В конце концов, Щукин и вовсе исчез из ее жизни. Больше они не виделись даже мельком, потому что он ушел из полиции.

  Линда проваливалась в сон, скованная усталостью после напряженного рабочего дня, а точнее – после ночи. Наползающая кисея сновидения растворяла в себе мысль о том, что она (Линда) при всем своем изнеможении и скрытности от посторонних, при всей душевной пустоте и жизненной размеренности, обладает приятным спокойствием разума, сосредоточенностью и вольной одухотворенностью.

Работа: она существует для того, чтобы зарабатывать на жизнь, для поддерживания жизненной позиции и не сойти с ума от одиночества. Но в то же время нет никаких обременяющих душевных и моральных дилемм – серьезных дилемм, которые бы напрягали своим балансированием над пропастью. Ведь попытка разрешить привычные всем людям жизненные казусы и загадки – лишь отсрочка к возобновленной с еще бОльшим размахом головной боли. Данная попытка напоминает собой стремление к призрачной возможности утолить неутоляемый голод. Иными словами, чем меньше глобальных проблем ты себе создаешь, тем меньше выходов и решений тебе придется искать. Пустая душа и пустое сердце, без любви – свыкнись с этим обстоятельством. Преврати его в необходимость и постарайся извлечь из него выгоду для себя самого. Ведь больше ничего не остается. Поступив так, Линда теперь чувствовала себя двояко: самая суть несчастья вместе с тем и стала самим центром благополучия и душевного спокойствия.

Линда закрыла глаза, но звук за дверью не позволил ей всецело погрузиться в забытьё. Приблизившийся звук мотора умолк, после него последовал стук закрывающейся дверцы автомобиля. Полминутой позже позвонили в дверь дома. Линда раздраженно скривила губы. «Ну, куда ж без всего этого?» — тихо произнесла она и засмеялась. Поднялась с дивана и вышла в коридор. «Спокойствие и сдержанность – залог вероятного успеха». Так Линда говорила себе, когда все вокруг начинало ее раздражать. И даже когда она увидела, что за гость к ней пожаловал домой, постаралась (заставила себя) оставаться (по крайней мере, внешне) спокойной и невозмутимой. Хотя сердце ее сходило с ума, а вместе с кровью по телу зациркулировало волнение. Она пару раз нервно проглотила слюну. Щукин, стоявший перед Линдой, был как никогда спокоен и смотрел открытым и прямым взглядом.

— Что ты здесь делаешь? – подала наконец Ерофеева голос. – Зашел проведывать?

— Я по делу. – Ответил Олег.

Линда смотрела на него, соображая, что после всех ее страданий и желаний жизнь решила устроить неожиданный и приятный сюрприз? Хотя врядли. Жизнь сейчас подослала сюда этого человека, чтобы Линда взглянула на него и с уверенностью осознала, что он ей не нужен. Что он мерзавец и эгоист. Взгляд Линды наполнился смущением, и она отвернулась от Олега, пригласив его войти. Затем, чтобы не показаться совсем уж грубой, произнесла:

— Пойдем. Проходи. Я поставлю чайник, накрою на стол, пообедаем. Что у тебя случилось?

  К сожалению, в нашей жизни зачастую происходят ситуации, которые, как ни пытайся держать их под контролем и выйти из них победителем, этого никак не получается. Даже самые матерые сукины дети и вояки иной раз из-за пустяка превращаются из героев в сконфуженных сопляков. Олег редко бывал в таких ситуациях. Сейчас же, сидя в гостиной, за обеденным столиком, и пробуя торт с чаем, он поглядывал на Линду. Чувствовал, как его опутывает сеть неловкости, сдавливая все сильнее и сильнее. Он ведь знал, что Линда была от него без ума и хотела быть с ним. Когда-то он лежал раненый, и она, ухаживая за ним, призналась, что любит его. Он же в свою очередь отверг ее чувства. Конечно, она расстроилась, разве нет? Щукин не понаслышке знал, что чувствуешь, когда твоя мечта о счастье с любимым человеком превращается в пыль. В один момент жизнь становится бессмысленной пустотой, ставя тебя на прямую тропу к сумасшествию. Может, Линда любила Олега также сильно, как он когда-то любил свою невесту Анну, погибшую на Украине? Возможно, Линда его уже и возненавидела, оставшись одна и больше никому в жизни не собираясь открывать свое сердце. И, чтобы не сойти с ума, она полностью погрузилась в работу, как когда-то сделал он, Олег. Почему он отказался заводить отношения с Линдой? Не хотел? Или просто не любил ее? А, возможно, он также не собирался больше никому открывать свое сердце, ибо любил только ту, с которой в жизни долго быть не позволено. От отношений с Линдой он отказался, обидев тем самым ее. Теперь, спустя годы, он приезжает к ней домой и, забыв обо всем, по-деловому заявляет: «Я по делу», будто они по-прежнему напарники. Или будто Линда его шестерка и осведомитель. Щукин старался как можно чаще улыбаться и вести себя как можно вежливее, при этом чувствуя себя идиотом. Линда вела себя спокойно, непринужденно и по-деловому холодно. Все выглядело так, будто она и не слышала раньше ни  о каком Олеге Щукине, а перед ней сейчас сидел ее знакомый, ровным счетом ничего для нее не значащий.

— Ты в курсе, что здесь происходит? – поинтересовался Олег.

Линда кивнула.

— Что ты обо всем этом думаешь?

Она помедлила. Затем сказала, допивая чай:

— Думаю, жертв будет больше. А убийца… он словно тень. Или призрак. Появится, прольет кровь и исчезает. Следы ведут в буквальном смысле вникуда.

Она посмотрела на Щукина, собрала волосы в хвост с помощью резинки и спросила:

— Так тебя прислала твоя организация, занимающаяся аномальными явлениями, чтобы разобраться?

Он неторопливо кивнул.

— Ты ведь по-прежнему работаешь в убойном отделе Десятого округа? – спросил он в свою очередь у Линды.

— Нет. Больше не работаю. Меня перевели в Левобережный. Я теперь там. А ты, как я поняла, будешь помогать ребятам из моего бывшего отдела здесь, в Десятом, в расследовании этого дела?

— Верно. Как ты хоть поживаешь-то?

— Нормально. – Ответила она. – Собралась вот переселиться в Левобережный округ, поближе к работе и родителям. Но пока что приходится ездить сюда, почти в другой конец города. Все пыталась Лешку образумить, чтобы перестал заниматься всякой ерундой, водиться с уличными отморозками. Говорю ему, чтобы нашел работу приличную, женился. Он же все строит из себя не пойми кого, шастает по улицам.

— Я кстати видел его сегодня.

— Да? И что?

-Да, ничего. Поздоровались, разошлись.

Линда спросила:

— Ну а ты? С чего вдруг решил уйти из полиции и пойти в охотники?

Щукин помедлил, затем задумчиво молвил, потерев глаза:

— Ну, это что-то типа катарсиса… Несовместимость моей тонкой натуры с необходимостью убивать подобных же мне людей во время моей службы в полиции. Теперь вот людей убивать не приходится. Всю злобу можно вымещать на монстрах… — Олег на секунду улыбнулся. Затем добавил: — Ну а если серьезно – все просто до неприличия. Хотелось посмотреть на всякую невидаль, призраков, монстров. А уж посражаться с ними – думаю, мечта каждого уважающего себя мента.

— Ты ничуть не изменился, — улыбнулась Линда. – Как всегда, спешишь убедить всех вокруг, что у тебя все в порядке, что ты на высоте и доволен своей жизнью. Но я слишком хорошо узнала тебя, Олег.

Про себя она подумала: «Что же в тебе меня так сильно привлекает? Тип людей, к которому ты принадлежишь, я обычно воспринимаю спокойно и равнодушно. Но ты…».

Затем Линда вернулась к разговору:

— Да, я узнала тебя. Сомнения и угрызения совести – твои постоянные спутники. Точно также, как гнев  и угрюмость.

Олег смотрел на нее благодушно и смиренно:

— Может быть, ты и права. Во мне, наверное, больше минусов, чем в любом другом. Но сама ведь понимаешь, чем старше становится человек, тем труднее ему измениться.

— Я ни в коем случае не обвиняю тебя. Просто говорю, что изучила твой характер за годы нашей совместной службы.

Щукин помолчал, размышляя, озвучивать ли свою следующую мысль или нет.

— Я знаю, что причинил тебе боль. Кем бы я был, если бы не замечал этого? Или если отказывался бы замечать…

Линда сделала останавливающий жест рукой:

— Не говори того, чего просто не должен говорить. Не нужно оправдываться, будто ты в чем-то передо мной виноват. Это жизнь. Твоя жизнь. Ты вправе распоряжаться ею, как тебе нужно.

— Просто хочу сказать, что никогда не умел быть таким, как все остальные.