***

  Как это ни странно, но я не ощущал себя мертвым. Да, я был заблудшим, многого не понимал, однако я жил. Сейчас мне казалось, что я знал, как пережить конец света, только сомневался, что переживать его так уж необходимо. Каждый человек живет так, как ему хочется, в результате свыкаясь с неизбежным. Каждый где-то в душЕ надеется, что он лучше всех остальных, что просто взять и изменить все – это неправильная позиция. Ведь в любом случае ты остаешься таким, каков ты есть. И все же ты лучше, чем другие, и тебе это зачтется потом.  Ну или, по крайней мере, есть некто хуже тебя – злее, темнее душой. С такой надеждой живут если не все, то многие, большинство.

К чему я это все? На что во мне теплилась надежда? Не знаю точно, на что, но теплилась. И, вероятно, лишь это помогало мне держаться на плаву. Может, я проживу тут, в Англии какое-то время, пока страсти не улягутся. Я буду снимать через банкомат деньги со своей электронной карты. А дальше будет видно. К тому же сейчас мое задание еще пока не было выполнено окончательно. Оставался еще один чувак, который тоже должен сгинуть навсегда с моей легкой руки. И тогда «Дикие псы» исчезнут окончательно и бесповоротно, все до единого. Сейчас, после того, как моя пуля прошила главаря – бандита по фамилии Букин, оставался в добром здравии его дружок, такой же богатый, самодовольный и мерзкий дядька по фамилии Бякин. Да, Бякин и Букин – прямо как в сказках о Винни-Пухе и Пятачке (Бяка и Бука). Да, и сейчас, на данный момент, пока что я еще не знал, что меня кинула моя же российская полиция. Как я уже говорил, об этом я узнаю чуть позже. Ну а пока…

   Я увидел стоящий у дороги джип «Тойота» и понял, что что-то происходит. Подошел ближе и увидел, как парочка – мужчина и женщина – обнимаются в салоне. Не знаю, почему я стоял и смотрел на них. Мужчина прижимал к себе девушку силой (да, именно силой, потому что пассажирка не обнимала его, а пыталась вырваться, оттолкнуть его). Я стоял и смотрел, хотя мог бы пройти мимо (или же пристрелить этих придурков и спокойно забрать машину). Однако на ум пришла другая идея – этот тип хотел изнасиловать девушку (невестой ли она его была, знакомой, женой, или же вообще случайной пассажиркой, но он хотел ее изнасиловать, а потом, может быть, убить и выбросить в кювет). И что? Мне никак нельзя этого допустить? Я – праведник? Мне необходимо совершить благородный поступок, чтобы почувствовать себя человеком?..

Девчонка была слабее этого маньяка, он крепко держал ее своими лапищами, начиная разрывать на ней одежду. И вот это уже было мерзко. Я подошел к джипу, открыл дверцу водителя, схватил маньяка за воротник его куртки. Он резко повернулся ко мне и тут же получил кулаком в глаз. Я выдернул его из машины и бросил на землю. Он был одет в кожаную куртку и потертые джинсы с дырками на коленях. На голове была завязана бандана с надписью «I do».

— Ты чё, ох…л?! – раздался низкий, прокуренный голос. – Пиндос хренов!

«Куда ни кинь – кругом наши», — пронеслось у меня в голове. Я достал из-за пояса «ПВГ-2». Пистолет был заряжен.

Выстрел.

Громила в бандане умер мгновенно. Я оттащил его с дороги, вернулся к «Тойоте», сел за руль и захлопнул дверь.

Сначала я подумал, что девчонка убежит, едва я вытащу насильника из джипа, но она до сих пор сидела в машине. Ее руки подрагивали от испуга.

— Спасибо. – Наконец произнесла она.

— Это твой джип? – я спросил, не поворачиваясь к ней.

— Нет. – Последовал ответ. – Я голосовала. Он остановился…

Вновь повисла пауза, но вскоре девушка ее нарушила:

— Послушай, мне нужно к отцу. Он живет недалеко отсюда.

Наконец я посмотрел на нее. Хорошенькая. Двадцать семь лет – потолок. Длинные русые волосы, голубые глаза.

— Ты живешь с отцом? – я уже завел машину, поставил коробку передач в положение первой скорости и нажимал педаль газа.

— Я не видела его десять лет. Он уехал из России в Англию, оставив нас с матерью.

— Едешь к нему в гости?

— Возможно. А, может, останусь с ним и пошло все к черту!..

Я вновь посмотрел на нее, теперь внимательнее. Она будто уже и забыла о том, что попала в беду. Теперь она злилась, но по другой причине – личной. Возможно, ей надоела родная страна или надоела часть ее семьи, что проживала в родной стране. Я ожидал теперь вопросов с ее стороны, и они не заставили себя долго ждать.

— А ты кто? Ты спас меня от маньяка, угнал чужую тачку. Тебя кто-нибудь ищет, и ты спасаешься бегством?

— Нет.

— Может, ты тоже маньяк?

— С чего ты взяла?

— Извини, — она убрала со лба волосы.- Я не хотела тебя обидеть. Если бы не ты, я бы уже валялась мертвая в канаве. Кстати ты маньяка убИл что ли?

— Убил.

Она будто приросла ко мне взглядом. Словно бы она до этого не слышала выстрела снаружи и не видела, как я оттаскивал мертвого бугая в бандане с обочины дороги в заросли. Я уже и не удивился бы, если б она захныкала, мол, зачем ты убил его, это же ПЛОХО… А затем бы еще и нравоучения последовали. Однако девушка молчала.

— Далеко еще?- говорю, замечая, что она смотрит на мой кейс, покоившийся на заднем сидении.

— А ты в Англии проездом? – спросила она, и по ее тону я понял, что доверие у нее ко мне пропало, если таковое вообще было.

Я ответил:

— Так, на заработки приехал.

Нет, держу пари, она бы не отважилась спросить, что у меня находится в кейсе. Побоялась бы, даже если бы я ей это позволил. Я пробовал заводить настоящие, серьезные отношения с девушками, но большинство из этих девушек оказались мне не по карману. Черт с ним. Мою теперешнюю пассажирку я увез километров за пятьдесят от Лондона (я не смотрел на мелькающие мимо указатели). Мы свернули у таблички с надписью «Биг Майл»… Дальше все, как говорится, в стиле жанра: сельская, кривая неасфальтированная дорога, какой-то старенький дом с двумя этажами (далее по курсу, насколько доставал взор, еще несколько домиков – дач и конец дороги), а вокруг – заросли.

Мы вышли из машины и Надя (так ее звали) направилась к дому. Она предложила мне зайти и съесть по гамбургеру с пивом. Сказала, что отец будет дома чуть позже, так что она сейчас свободна. Но я задерживаться не планировал. Уже хотел сказать, что у меня важные дела, не терпящие отлагательств, однако вместо этого промолвил, сам не знаю, почему:

— Кто твой отец?

Надя помедлила с ответом. Затем задумчиво улыбнулась. Ее слова заставили меня остаться и пока что не уезжать; что-то удерживало меня здесь, у этого дома. Она сказала:

— Честно, я уже и сама престала разбираться, кто мой отец. Он будто разошелся во взглядах со всем нашим миром…

— Как его фамилия? – мое сердце взволнованно усилило бег.

Она повернулась и взглянула на меня. В ее больших синих глазах возникло любопытство. Пухленькие губки шевельнулись, образовав подобие улыбки:

— А что? Ты кого-то ищешь?

Я не должен был раскрываться ей. Если ее отец тот, кого я искал и за кем охотился, она здесь ни при чем. Ведь не похоже, что она заодно со своим папашей. Она ничего не знает?

— Нет,- ответил я ей. – Просто любопытно, почему ты сказала, что перестала разбираться…

— Да, да. — Надя кивнула. Она вновь призадумалась. – Странно, может быть, звучит. Папа стал… чересчур деловым что ли. Бякин его фамилия. Пётр Бякин.

Всё. Я был у цели. Именно такая мысль проползла у меня в голове и разлилась по телу горячо пульсирующим волнением и победным задором, хотя вообще-то до победы еще было далеко.

***

Вечерело. Я направился в спальню, где на одной из кроватей была Надя.

— Заходи, — молвила она, лежа на боку, ко мне спиной.

Я смотрел на нее; просто стоял и молчал. Девушка продолжала лежать, укрывшись покрывалом.

— Я надеюсь повстречаться с отцом. – Заговорила она. – В детстве я мечтала пойти по его стопам, быть такой же неугомонной и изобретательной. Но все, на что у меня хватило сил и терпения, — это написание повестей и рассказов. И, даже несмотря на то, что у меня это получается не очень хорошо, я по сей день продолжаю этим заниматься. Хоть и прибыли особой это не приносит.

— Что с тобой? – спросил я, не знаю, правда, зачем – может, всячески теперь пытаясь поддержать разговор.

— Иди ко мне, Олег. – Она повернулась и взглянула на меня. Я вновь пригляделся к ней, и меня тут же захлестнуло возбуждение. В ее глазах была тоска, которую она тщетно пыталась скрыть. Я лег рядом с ней, она прикоснулась к моей щеке. Я обнял ее, почувствовав нежность ее кожи и мягкость волос. Наши губы соединились, затем мы предались любви. Она была одинока, как и я. Но теперь мы с ней спрятались от дурной реальности в страну сладострастных грез и неудержимых фантазий. Возможно, прямо сейчас разворачивалась одна из глав очередной повести Нади…

Я обнимал ее, и все остальное настойчиво отходило на второй план. А я лежал и думал о том, что пристрелю ее отца, лишь только он просунет свое рыло в парадную дверь этого дома. Кроме того, теперь я всерьез раздумывал, что будет с Надей потом. Что мне с ней делать после того, как я разберусь с ее отцом – последним оставшимся из «Диких псов». С этими мыслями я сам не заметил, как задремал. Проснулся я спустя некоторое время. Надя лежала рядом, обнимая меня. Ее спящее, умиротворенное лицо навеяло воспоминания о прежних моих чувствах. Чувствах к другой девушке, имевших место когда-то быть.

Какое-то движение внизу, на первом этаже. Еле различимый шум. Я аккуратно, чтобы не потревожить сон Нади, освободил руку из-под нее. Встал с постели, вышел из спальни. Не торопясь, спустился вниз по старой, поскрипывающей лестнице. Несколько картин в стиле ретро, висящих на стенах гостиной комнаты, придавали обстановке еще более милую, жутковатую ситуацию. Двигаясь по гостиной, я оторвал и положил в рот виноградинку с виноградной кисти, лежащей с другими фруктами в вазе на столике у дивана.

Приближаюсь к кухне, зная, что там находится Петр Бякин. Он в свою очередь поджидал меня… наверное. Хотя почему «наверное»? Бякин знал, что за ним охотится российская полиция. Также он наверняка уже располагал информацией о смерти своего кореша Букина. Он зол на меня? Какая на хрен разница! Чхать я на это хотел. Захожу на кухню. Бякин стоит со стаканом виски в руке и смотрит в окно на утопающий в сгущающихся сумерках лес.

— Ты искал меня. Нашел. Что дальше? – небрежно бросил Бякин, не оборачиваясь ко мне.

— Моя миссия подходит к концу. Я тебя грохну и с «Дикими псами» будет покончено.

— С чего ты взял, что с «Псами» покончено? – Бякин повернулся ко мне, допил спиртное и поставил стакан на стол. – А даже если так, почему я уже не должен был успеть организовать новый какой-нибудь бандитский коллектив?

— На данный момент мое задание – ты. – Просто ответил я. – Да и не будешь ты спонсировать новый коллектив уличных грязнуль. Зачем такому как ты в чем – то повторяться в этом мире? Ты же считаешь себя хозяином этого мира, и в чем-то повторяться – для тебя это будет скучно. Ты придумаешь что-то новое за свою поганую, кровавую, наворованную кучу денег, верно?

Он деловито и спокойно хихикнул:

— И ты здесь за тысячи километров от своего родного Мухосранска, чтобы учить меня уму-разуму?

— Я не собираюсь тебя чему-то учить, – отозвался я и нацелил в него пистолет. –Просто изрешечу тебя пулями и оставлю тут истекать кровью, как ты с людьми поступал.

— Может, я смогу как-то тебя отговорить от этого, а? – в его утонченном, бледном лице с серыми глазами была лишь серьезность. Однако этот его идиотский вопрос в себе серьезности не нес никакой. Бякин глядел на меня, и, не получив ответа, продолжил: — Ну нет так нет. Чхать мне на тебя и на все остальное…

Я замер как вкопанный: Бякин стал перетекать, превращаться в огромную мохнатую тварь с волчьей головой, черной шерстью и желтыми звериными глазами. Монстр все увеличивался в размерах, пока не уперся башкой в потолок. Одежда, в которую был облачен Бякин, валялась теперь разорвавшаяся и развалившаяся вокруг монстра. Из приоткрытой пасти зверя с зубов стекала слюна. Он выбил лапой у меня пистолет, разодрав когтями руку. Я попятился, споткнулся и навернулся, едва не сломав ногу. Затем поднялся и бросился к лестнице. В это время со стороны кухни ко мне двигался темный силуэт, который выглядел жутко и до обсеру зловеще в опускающейся ночи. Я предполагал, что когда-нибудь погибну в схватке с врагом, но чтобы быть сожранным заживо…

Монстр хрипел и тихо рычал, растопырив огромные когтистые лапы, вытаращив желтые глаза и приближаясь к жертве (ко мне). Я, конечно, мог бы выскочить на улицу через входную дверь, чтобы бежать отсюда куда глаза глядят. Но в тот момент мой разум помутился. А существо все приближалось. И оно схватило меня, настигнув вверху, в коридоре второго этажа. Вражеские когти впились мне в плечо и я заорал от боли. Затем я почувствовал, как разбиваю головой окно и лечу, шмякаясь (опять же головой) о макушку ближайшего к дому дерева. Сквозь ветви и заросли я, разорвав в кровь все лицо и руки, наконец добрался до земли (благо гравитацию у нас в мире пока еще не отменяли). Последнее, что я увидел перед тем, как лишиться сознания, была та обросшая шерстью тварь, которая виднелась в разбитом окне второго этажа. Именно оттуда это существо с огромной силой выкинуло меня словно какую-то говёную игрушку. Не знаю, почему после такого полета я еще был жив. Существо заревело. Я отключился.

Пришел в себя от похлопывания по моей щеке чьей-то чужой руки. Когда я открыл глаза, то первой мыслью было: «По мне пробежала стая слонов. А самые ушлые из них вернулись и еще и трахнули меня по-очереди». Потом я вспомнил…

— Монстр. – Вырвался из меня слабый звук.

— Ну что, очнулся? – деловито произнес человек, который сидел возле меня на корточках. Я же лежал на носилках в машине Скорой помощи.

— Монстр. – Тихо повторил я.

— Оборотень? – уточнил человек. – Его замочили.

— Серебром? – старался я говорить как можно бодрее, несмотря на дикую боль в голове, в руке, в плече, а также на жжение кожи на лице.

Человек пожал плечами:

— Серебро в таких случаях не всегда срабатывает. У нас свое специфическое оружие против нечисти, разработанное научно-экспериментальным путем.

— Я много дерьма повидал за свою жизнь. Но такое… — я аккуратно вытянул забинтованную левую руку, чтобы оценить степень боли. Поморщился. Затем взглянул на этого незнакомца и  молвил: — Кто вы такие, ребята?

Человек бросил на меня быстрый взгляд и закурил. Сказал:

— Помнишь фильмы «Люди в черном» и «Охотники за привидениями»?

Я спокойно кивнул.

— Считай их инструкцией.

— Инструкцией? – переспросил я

— Инструкцией для твоей будущей работы, Олег.

Вот так и началась моя новая жизнь. Мой собеседник представился Михаилом Курочкиным, сказал, что он из отдела «Охотники за аномалиями». Сказал, что они начали охоту за Петром Бякиным еще раньше, чем я ее начал. Сообщил мне, что отдел «Охотников за аномалиями» следил за мной, чтобы выйти на Бякина. И Бякин им нужен был, потому что он был не просто Бякиным, а оказался самой настоящей бякой «извне». Курочкин предложил мне работать в «Охотниках за аномалиями», и я согласился. Согласился после того, как от Курочкина же узнал, что своему полицейскому отделу я больше не нужен. В своем полицейском отделе теперь, после того, как исчезли с лица Земли последние двое из состава «Диких псов», я словно заноза в заднице. Мой полицейский отдел меня теперь «не знает». А я «не знаю» их. И это приемлемый, стандартный вариант для всех нас.

— Девчонка где? – сказал я тогда, лежа в машине Скорой помощи.

— Какая девчонка? – переспросил Курочкин. – Кроме этого волчары в доме больше никого не было.

«Сбежала что ли? Странно все это как-то», — подумал я.