Евгений провожал до дома девушку, похожую на Лиду. Когда в баре он думал, как себя повести, чтобы познакомиться с ней и в то же время не остаться в ее глазах дураком, она все же достала из сумочки упаковку «L-Light». Вынув из пачки сигарету, она принялась искать зажигалку. Тогда Женя встал из-за столика и подошел к ней, помог прикурить. Она поблагодарила его.

Ее звали Аня. Он и предположить не мог, кто она такая и чем обернется их свидание. Она была не особо разговорчива, и Женя так и не услышал от нее вразумительного ответа, что она забыла в том баре. Мягкие улыбки, которыми она одаривала его, были какие-то ненастоящие. Так ему показалось. Евгений чувствовал, что что-то камнем лежало у нее на сердце. Что-то произошло в ее жизни – нечто такое, о чем она не хотела распространяться. Тем более рассказывать первому встречному. Он ее не винил; это ее право. И все же ему хотелось помочь ей, как-то успокоить, подобрать нужные слова.

Ее глаза… большие и грустные.

  Анна жила в восточной части Веркнабурска, на улице Фрунзе, в жилой пятиэтажке, в квартире под номером 20. Она жила там одна. Она любила чистоту и порядок. Это чувствовалось по внутреннему убранству квартиры. Аня сняла обувь, куртку, поставила на диван сумочку. Затем предложила Жене поужинать. Он вежливо отказался. Тогда она разделась догола, заставив его замереть с открытым ртом и округленными глазами. Она же вела себя так, будто Евгения в квартире вовсе не было. Она пошла в спальню, достала из шкафа свернутое полотенце и сообщила Жене, что собирается принять душ. Да, она была красива. Женя был не в силах отвести от нее глаз. Потом, входя в ванную комнату, она остановилась и повернулась к нему. Он выглядел глупо, стоя посреди коридора и пялясь на нее. Она распустила черные волосы и подмигнула ему. Впервые за все время ее улыбка вроде бы получилась искренней.

— Жень, ты не хочешь пойти со мной? – сказала она.

Он ничего не ответил, просто продолжал стоять и смотреть. Это были самые любопытные день и ночь за последнее время в его жизни. Ограбление, присвоение огромной суммы денег, а теперь вот голая красотка, подмигивающая ему на пороге своей ванной комнаты. Он вернулся в зал и сел в кресло. Его будто парализовало, и он больше не мог двинуться с места.

Однажды, когда Женя был совсем маленьким и ходил в первый класс, он пришел из школы домой раньше обычного. У него не было привычки сбегать с уроков или прогуливать школу. В тот день класс просто отпустили на пару уроков раньше. Он вошел в квартиру и перед тем, как пообедать, хотел принять душ. Их, детей, у их родителей было пятеро. Сестра Людмила была самой старшей. Когда Женя с другими четырьмя братьями ходили в первый и второй классы, Люда уже заканчивала одиннадцатый. Она, конечно, любила братьев, как и они ее, но большую часть жизни была сама себе на уме. В общем, маленький Женя разделся, достал из шифанера в спальне полотенце и направился в душ. Но, подойдя к ванной комнате, понял, что там кто-то есть. Услышав странные звуки, доносящиеся из ванной, он остановился. Дверь была приоткрыта достаточно, чтобы увидеть, что происходит внутри… Женя вспомнил, как тогда замер, словно вкопанный, прямо как сейчас, не в силах пошевелиться или отвести взгляда от увиденного. После всего словно бы какая-то неведомая сила вновь вернула ему жизнь и вывела из оцепенения. Он как можно тише и незаметнее ушел в свою комнату. В ванной была Люда, абсолютно голая. Она была там не одна, а с молодым человеком, таким же «одетым» как и она. Они занимались там взрослыми штуками. Женю они так и не заметили, даже когда перестали двигаться и расслабленно разлеглись в заполненной водой ванне. Тогда Евгений впервые увидел свою сестру обнаженной и почувствовал, как его хозяйство делается больше и тверже. И вот теперь, когда Аня позвала его с собой в душ, он почему-то вспомнил тот случай из детства.

Женя часто задавался вопросом, почему он стал преступником. И всякий раз ему вспоминались по этому случаю слова какого-то писателя, имя которого он забыл: «Вся жизнь, каждый ее день, каждое мгновение – оказывалась подготовкой к моменту, который так никогда и не наступил». Женя не был согласен с этой формулировкой. Точнее не был согласен с ее концовкой, потому что сей момент наступает в жизни каждого из людей. Этот момент каждым из нас трактуется по-разному, но он свершается в любом случае. Для кого-то это похвала свыше за то, что он прожил жизнь как надо, для кого-то – кара за то, что он прожил ее недостойно. Возможно, не каждый осознает, для чего он живет, правильно ли он живет и чего ему все-таки ожидать в итоге – наказания или похвалы. Но Евгений считал, что раз ему дано проходить свой жизненный путь, то проходить его нужно не стесняясь, со вкусом, беря, как говорится, от этой жизни все. А еще лучше – не думать, о том, что с тобой будет потом, так как будущего не существует. Есть лишь настоящее. Поэтому сейчас Женя пойдет к Ане и займется с ней взрослыми штуками. А потом… Потом будет видно.

Будущего нет. Есть лишь настоящее, которое кстати можно проворонить.

Жизнь коротка.

Что дальше?

А ничего. Через минуту он умрет. Он лежит на кровати и в него нацелен пистолет. Как это получилось? Очень просто.

Аня вышла из ванной, накинула халат, затем вошла в зал. Евгений поднялся с кресла. Несколько секунд они смотрели друг на друга. Она вновь улыбнулась ему, взяла за руку и повела в спальню. Захватила свою сумочку с софы. Удивительно, но на первый взгляд это не показалось Жене странным – мало ли, зачем могла ее сумочка ей понадобиться в спальне (может, она хотела достать оттуда противозачаточные таблетки). В следующий момент Евгений был опрокинут на кровать. Аня опустилась рядом с ним.

— Думаю, нам будет хорошо вдвоем, милый.

В ответ он прикоснулся к ее волосам, провел по ним пальцами. Она закрыла глаза, дотронулась до его руки. Он расстегнул на ее халате пару верхних пуговиц…

Господи, какая она красивая!

Ее ласковый взгляд, нежные прикосновения…

И в следующую секунду он чувствует холодную сталь, вдавливаемую в его висок. Открывает глаза – Аня по-прежнему смотрит на него, но теперь серьезнее. Теперь на ее лице нечто, похожее на усмешку, в улыбке – надменность. Женя вновь растерян. Она прикрыла грудь, застегнув халат. Их взгляды будто приросли друг к другу…

— Что ты делаешь? – произнес Евгений наконец. Дуло пистолета вжимается в его голову.

— Ты шептал в баре «Лида», когда увидел меня, верно?

Женя ничего не понимал.

— Ты произносил ее имя…

— И что из этого? Кто ты? Откуда ты знаешь, что мою невесту звали Лидой?

— Замолчи! – ее лицо изменилось. Ее заполнила злоба. – Ты убил ее. Убил мою сестру…

Господи, о чем она говорит? Она – сестра Лиды? Хм. Вообще-то они похожи. Они… Честно говоря, даже не понятно, кто из них сексуальнее. А Женя… Он только что собирался ЗАНЯТЬСЯ ЛЮБОВЬЮ С СЕТРОЙ ЛИДЫ! А теперь к его голове приставлен пистолет.

Пистолет Ани.

— Она не говорила, что у нее есть сестра, — Женя положил голову на подушку, позволив Анне всецело овладеть ситуацией.

— Она любила тебя искренне и предано. А что получила в благодарность? Смерть от руки своего любимого.

— Я понес наказание. Три года тюрьмы за непредумышленное убийство. Если ты все знаешь, то должна понимать, что это был несчастный случай. Мы с ней поссорились. Я выпил. Мне не следовало пить. В смысле не следовало потом садиться за руль. Я мчался на автомобиле по ночной дороге. Затем остановился, решил вернуться и попросить у Лиды прощения… Она не зашла домой, стояла на улице под дождем и плакала. Она рыдала, закрыв ладонями лицо. Я был пьян, гнал машину на полную. Она стояла на дороге…

Кем бы я ни был по жизни, в кого бы ни превратился, но Бог все же оказался ко мне милостив и снисходителен. Он позволил мне испытать прекраснейшее из всех чувств. Он послал мне Лиду…

— Хватит. Ты не веришь в то, что говоришь. – Сказала Анна. – Ты – неудачник. Всегда был им и будешь. К тому же — пьяница и бандит. Где тебе понять и познать истинное чувство.

Женя поднял голову с подушки, вновь уперевшись лбом в дуло оружия (это был револьвер из тех, которые используют девушки для самообороны, перенося их в сумочках).

— Откуда ты так много знаешь о нашей с Лидой семейной жизни? И почему я не знал о твоем существовании?

Она опустила глаза. В ее молчании ощущалась грубая неловкость.

— Я любила тебя. Из-за тебя мы навсегда разругались с Лидой. Я уступила и ушла с ее пути. Уехала, чтобы не разрушать ее жизнь. Она не знала о тебе столько, сколько знала о тебе я. Сколько раз у меня была возможность сдать тебя полиции после твоих грязных бандитских похождений! Нужно было лишь позвонить им и назвать твой адрес, но я не сделала этого. Не сделала, потому что продолжала тебя любить. И продолжаю до сих пор. Когда я узнала о гибели Лиды, думала, что сойду с ума. Она – все, что у меня было. Единственный родной человек. Я поклялась отомстить за ее смерть, Женя. Поэтому мы с тобой здесь. Поэтому мы встретились сегодня с тобой в баре. Ты получишь то, чего заслуживаешь. А вторая пуля из этого пистолета разнесет голову мне. Можно было бы поступить иначе. Мы могли бы провести остаток нашей жизни вместе. Но это было бы не справедливо по отношению к Лиде. Это было бы предательством. С другой стороны, мне никто не нужен кроме тебя, и без тебя мне жить незачем, ведь я до сих пор без ума от тебя.

— Ты сумасшедшая… — Женя положил кулаки на глаза и затряс головой. – Ты сошла с ума — ты хоть осознаешь это?

— Может, так оно и есть, родной. – Ее голос все еще был строг, но высокомерие пропало. – Мы могли бы заняться любовью напоследок, перед тем, как все закончится. Однако что это изменит, правда?

Она решила свести с ума и его, Евгения, тоже? За что она так с ним? Она больна. И он тоже заболевает… Вообще болен-то он уже давно, это ясно как день. Но почему же вот так вот всё? Она нагибается к Жене, приближаясь к его губам и по-прежнему упирая дуло пистолета в его висок. Запах ее духов кружит голову, погружает в приятную фантазию. Их губы соединяются. Он закрывает глаза…

«Лида. Я вижу тебя. Я ощущаю твое присутствие. Ты целуешь меня… Сейчас ты прижмешься ко мне и скажешь: «Люблю». Я знаю это. Я тоже люблю тебя. Люблю.

Глаза я больше не открою. Не хочу. Да и зачем? Если я открою их, образ Лиды пропадет. А я не хочу, чтобы он пропадал. Я хочу умереть, глядя на него, любуясь им».

Два выстрела звучат один за другим с перерывом приблизительно в полминуты.