***

  Александр Кольцов ехал все на том же мотоцикле «Верона» по вечернему городу. В голове одна за одной, подобно разнородным карикатурам, возникали и таяли мысли. Картины прошлого, настоящего, будущего – все то, чего добилось, к чему пришло человечество. Рассекречивание природы и ее явлений, факты, рассуждения, робототехника, призраки в комнате, волны незримого моря, генетика, жизнь и смерть, поиски разума… Одним словом – мир, в котором мы живем. Человек безграничен в своих изобретениях, творчестве, умении, находчивости,. Он гениален. Но его вселенная, насколько бы мощной она ни выглядела, по сути своей хрупка. Она может не стоить ничего. И дело, например, не в том, что одни люди убивают, режут, взрывают, изничтожают других людей без особо внятных мотивов. Войны, катастрофы в действительности могут лишь сплотить человечество (или хотя бы его отдельные группы). Самый могущественный же враг любого человека, способный погубить душу и подорвать смысл жизни – предательство… Предательство судьбы и неудача. Конечно, это может прозвучать глупо и странно. К неудачам – то человек может привыкнуть, жить с ними. Но вот предательство судьбы – иной раз это катастрофа покруче любой мировой войны. Когда тебя предает близкий человек, любимый, родной человек, ты начинаешь осознавать, чего стоит вся людская мудрость, прыть, изобретательность. Чего стоит нерушимость человеческого гения без веры в счастье? Ничего.

  Саша доехал в западную часть Десятого округа, в местечко под названием «Панк-парк». Солнце начинало скрываться за горизонтом, бросая свет на дома, деревья, машины. «Панк-парк» был не местом прямого сборища настоящих гангстеров – головорезов. Однако именно здесь обитала и тусовалась уличная шайка, к которой намеревался примкнуть Кольцов. В Панк-парке сутками напролет громыхала русская и зарубежная панк-рок музыка. Здесь собирались молодые и постарше истинные блюстители панк-рок культуры. Эта территория (в действительности бывший школьный стадион) была чем-то вроде круглосуточной дискотеки на открытом воздухе. «Трэш-моб» приверженцы, обычно наряжавшиеся соответствующе, приходили на «опен-эйр» дискотеку, танцевали, пили пиво, нюхали героин, курили травку, обменивались последними новостями и сплетнями. Панк-парк считался местом так называемых эпикурейцев-грязнуль. Среди эпикурейцев были не только панки, рокеры, уличные хулиганы всего Десятого округа. Здесь частенько останавливались на ночлег байкеры, дальнобойщики и даже студенты из других округов. В тот день, когда сюда на своей «Вероне» прибыл Александр Кольцов, народу, как ни странно, в Панк-парке практически не было и музыка не орала. Но шайку из пяти человек, которая как раз-таки и была нужна Саше, он заметил сразу. Стоящие, пьющие алкоголь и болтающие о разных разностях, все пятеро вдруг замолчали и обернулись на затихающий рокот «Вероны». Кольцов поставил байк на подножку, слез с него, бросил свою сумку на землю и уверенным шагом направился к банде.

— Я хочу к вам, — обратился он к самому низкому, но плотному из «уличных грязнуль». – Громила, ты должен взять меня в свою группу.

«Громила» сначала пристально смотрел в глаза Кольцову, затем недружелюбно улыбнулся, спросив:

— Я не ослышался? Я тебе что-то должен? Ты ничего не перепутал, малыш?

— Послушай, я ведь прикрывал вас перед ментами, — ответил Александр. – Свидетельствовал в вашу пользу и говорил, что вы чисты как сама девственность. Забыл уже? «Если что – обращайся» — твои слова?

Громила, парень с панковской прической, в темной куртке со свисающими с плеча цепями, в синей футболке с изображением белого черепа, в широких зеленоватых джинсах и в высоких ботинках сделал пару неторопливых шагов к Кольцову:

— Слова мои. Но в них ничего не было сказано о том, что ты можешь присоединиться к нам, когда вздумается.

Громила положил Саше руку на плечо:

— Езжай-ка домой, парень.

Он вновь неприятно улыбнулся, затем повернулся к своим и развел руками:

— Малыш решил изменить своим привычками и стать истинным ценителем «трэш-моба»?

Приятели Громилы и другие немногочисленные посетители, что были поблизости, громко рассмеялись.

— Что я должен сделать, сука, чтобы ты воспринимал меня более серьезно? – выдержав паузу, промолвил Кольцов.

Громила медленно развернулся к нему все с той же презрительной и самодовольной ухмылкой

— А вот, — опять он положил Александру на плечо руку (к слову, Громила был на голову ниже Кольцова, да еще и сутулился), — когда сделаешь так, чтобы отсюда вылетела птичка, я возьму тебя к себе в банду.

Произнося «птичка» Громила снял руку с плеча собеседника и указал пальцем в воздух чуть левее от себя. Кольцов же злобно стиснул зубы, на что в ответ вновь получил злобную ухмылку от главаря хулиганов. В ту же секунду в воздухе, в гаснущем свете уходящего дня образовалось нечто необъяснимое и странное. Громила, Кольцов и остальные одновременно устремили туда взоры. То, что происходило перед ними, визуально представлялось так: кусок пространства на несколько секунд с треском расслоился в вертикальном направлении, затем вспыхнул белым пламенем. Когда картина вновь стала прежней, возле людей мордой вниз лежало какое-то огромное непонятное существо, со спины напоминающее медведя или снежного человека. Это существо как бы выпало из расслоившегося на несколько мгновений воздуха. Все стояли, замерев на месте,  и таращились на тварь, что взялась, не пойми откуда. Прошло совсем мало времени когда существо шевельнулось. Трое из банды Громилы опасливо сделали пару шагов назад, приготовившись к возможному нападению. Сами же они все время поглядывали на своего главаря, интересуясь, как он будет реагировать на подобного рода перипетии. Зверь шевельнул лапой, затем незамедлительно и уверенно, безо всякой осторожности и страха стал подниматься. При появлении этого существа окружение исполнилось каким-то странным запахом. Будто эта тварь тысячу лет находилась в запыленной кладовке, откуда ни с того ни с сего выпала, принеся с собой едкий и стойкий запах вековой пыли. У монстра была огромная голова с гиппопотамьей мордой, усаженной наростами и пупырышками. Два огромных черных глаза были посажены по бокам головы как у утки. Черно-красная пасть изобиловала множеством желтых зубов. Передвигалось существо на могучих  когтистых ногах-лапах. Передние лапы-руки были больше задних ног и также имели три больших скрюченных пальца с острыми когтями. Туловище было покрыто темно-серой шерстью. Зверь превышал размерами взрослого человека.

  Чудовище поднялось и угрюмо уставилось на ближайшего к нему человека. Все представители «трэш-моба» могли бы уже давно спастись, разбежаться кто куда. Однако они стояли. Словно в ужастике с плохо прописанным сценарием, просто стояли и смотрели на невидаль. Смотрели как загипнотизированные, хотя один из людей все же вышел из ступора. Он выхватил из-за пояса «кольт». Несколько пуль вонзилось в грудь и голову страшилища. Но животное не упало и не издохло. Оно лишь едва заметно пошатнулось, затем спокойно сделало пару грузных шагов к ближайшему посетителю стадиона. Схватило его трехпалой лапой за горло, другую лапу сжало в кулак, размахнулось и ударило этого человека в живот. Лапа погрузилась в плоть мужчины словно в какую-нибудь жижу. Пробив туловище бандита чуть повыше пояса, монстр ощерился, отпустил горло жертвы и той лапой, которой только что держал человека за горло, с размаха, ловко продырявил ему грудину. Затем перевернул обмякшее, окровавленное тело и горизонтально поднял человека над головой, словно на шампурах большой кусок мяса. Вскоре мертвый любитель панк-рока был отброшен и отлетел метров на десять в сторону. Еще один мощный удар… еще… и еще. Словно плюшевые игрушки, посетители Панк-парка разлетались в разные стороны с хлынувшей кровищей у кого из груди, у кого из шеи, у кого — из головы. А монстр с леденящим кровь рычанием все нападал на посетителей стадиона, ударяя их и отшвыривая, разрывая их плоть. Досталось и членам банды Громилы – они все погибли. Сам главарь схватил валявшийся неподалеку обломок железной трубы и бросился с ним на кровожадное существо. Громила налетел на врага и даже ударил его по морде трубой, но тут же был отброшен в сторону. Грохнувшись на лежащий поодаль бетонный столб, он почувствовал, как что-то крепкое и, по-видимому, железное пронзило его тело. Скорее всего, кусок арматуры, торчащий из столба… Громила умер через пять минут, истекая кровью, с раздробленным от удара монстра предплечьем и пропоротым куском арматуры животом.

Среди убитых на поросшей невысокой травой земле лежал и Александр Кольцов. Он также подвергся нападению твари. Запах многовековой пыли стал меньше, зато в воздухе появился дух паленой шерсти и монстр повалился на колени. Потом он и вовсе упал на землю, зажимая лапой ожог на плече и рыча от боли. Едва существо вновь поднялось во весь рост, как еще один сгусток обжигаемого огня вновь сбил его с ног. На этот раз огневая пуля ударила в звериную морду, напрочь выжегши левый глаз. Дикий, болезненный звериный вопль разошелся далеко над западной частью Десятого округа. Пока раненный монстр на земле, среди растерзанных тел своих же жертв, корчился от боли, из тени ближайшего опустевшего строения (бывшего склада) в свет разгорающейся луны шагнула фигура. Субъект держал в руке пистолет «Бат» 48 калибра, но пистолет выпускал не обычные пули, которые зверю не причиняли особого вреда, а смертоносные огневые сгустки. Зверь с обожженным этими сгустками лицом поднялся и неуклюже, словно утка, бросился наутек.

— Беги, детка, — вполголоса проговорил охотник с огневым пистолетом, ухмыляясь. – От меня ты никуда не убежишь. Я здесь, чтобы покончить с тобой. Время умирать, сука.

И он медленно, неторопливым, но уверенным шагом направился в ту сторону, в которой исчез монстр.