«Освободительная война окончена! Ура, граждане!» — говорилось в сегодняшней утренней газете. Её пачками сбрасывали с военных самолётов, потому что почтовые службы были либо разграблены, либо разрушены бомбами минувшей войны. Хмурые облака не давали солнцу пробиться к потерянному среди воронок городу. Едва ли это сборище бетонных столбов можно было назвать городом, но люди до сих пор тут живут. Едва солнце сумело пропустить лучик сквозь воздушную грязь, как в городе начали копошиться маленькие человечки. Это были дети – «будущее поколение свободных граждан» — так их любило называть нынешнее правительство. После маленьких человечков среди обломков пробирались уже большие человечки – военные, рабочие заводов, мамы маленьких человечков. Лица у многих из них были хмурые, серьёзные. Местные солдаты маршировали в растрепанной и грязной форме и с осуждающим видом смотрели на офицеров в вычищенных кителях. Город как будто не выспался и его жители будто сонные шли на свои рабочие места. Их не волновала разруха вокруг, им было уже наплевать на то, что вчера закончилась война. В этом месте уцелело очень мало зданий: маленькая школа, пара оборонных заводов, да госпиталь, захваченный последним при взятии города.
В середине дня на окраине города послышался сильный гул. Несколько десятков боевых машин на огромной скорости неслись в город. «Боевая тревога» — подумали жители города, не спеша прячась в своих домах, но едва они завидели первую машину, то сразу успокоились. От машин доносились пьяные и радостные вопли солдат, которые оглушительно праздновали победу в этой кровавой братоубийственной войне. Народ встретил такие празднества очень вяло и спокойно, единицы присоединялись к пьянке, а некоторые даже проклинали военных. Небольшая ржавая «буханка» остановилась у развалин некогда прекрасной мэрии. Из неё вылез плечистый и высокий молодой человек с небольшим потрескавшимся от времени кожаным чемоданчиком. Он прихрамывал на правую ногу и изредка прикусывал нижнюю губу, лицо его было грязное и потное от изнурительных военных походов. Он неспешно осмотрелся вокруг, закурил помятую сигарету и шёпотом сказал себе: «Что стало с моим городом?»
