Ведьма Севера

Предместья Бьекола, столицы Королевства Грейкасл.

16 февраля 1499 года.

— Ну? — заинтересованно спросил мужчина с татуировкой. — Ты же вроде фольклор собираешь, а рассказала нам бытовые истории.

— Фридрих де Борн уже давно стал легендой в мире магии. Странно, что вы ничего о нем не знаете, — поднимая брови сказала Урсула.

— Я знаю. — поднял руку один юнец в черной мантии. Накинутый на голову капюшон скрывал его лицо.

Девушка искоса взглянула на него. Отпила немного пива из кружки и задала вопрос.

— И что же ты о нем знаешь?

— Да разное, слухи в основном, — он начал загибать пальцы. — Что он с королями якшался, девку свою искал и поднял восстание против Черной Руки. По мелочи, в общем.

— Уже что-то, — устало протянула Урсула. Она подперла рукой голову. Захмелела. — В любом случае. Я рассказала вам о нем в качестве затравочки. Сейчас перейду к истории одной страшной женщины.

— Женщины все страшные, кто внешне, кто внутренне, но не все они известны повсеместно, — цинично отметил маг.

— Да, ты прав, — она согласно кивнула, — но есть те, о ком слышали даже самые глухие деревни. К примеру, Роза фон Мюнхаузен.

Маг дернулся. Он уставился в одну точку, едва заслышав это имя. Атмосфера в трактире переменилась. Она потяжелела так, что дышать стало сложно.

— Повтори-ка, — скалясь произнёс маг, скидывая с головы капюшон. Волнистые каштановые волосы взметнулись в воздух. Серебряные глаза просверлили дыру в эльфийке. — Роза фон Мюнхаузен?

— Да. «Ведьма Севера», Роза фон Мюнхаузен.

— Эта сука! — маг процедил сквозь зубы, сжимая кулаки. — Она же обрекла на страдание тысячи детей!

— Да, её руками были убиты чуть больше двадцати тысяч детей. Её магия убила многих, но ведьма получила заслуженное наказание. Позвольте рассказать кое-что и о ней, — эльфийка перелистнула страницу и начала рассказ.

Северные Территории

Империя Баурис

30 сентября 1443 года.

Холодная зимняя ночь опустилась на землю. Снег под ногами приятно хрустел. Серебряные волосы развевались на ветру, едва придерживаемые чёрным цилиндром. Чёрный плащ почти не защищал девушку от холода. Но ей это и не было нужно.

Улицы опустели, дворы тоже. Был канун «Нечистой Ночи», ночи, когда вся нечисть выходит на охоту. Даже городская стража не патрулировала.

— Кажется, это здесь, — улыбнувшись, сказала Роза. Она вытащила из кармана складную волшебную палочку и направила её на свои стопы. Два потока ветра подняли её в воздух, на высоту второго этажа.

Она заглянула в окно и лёгким касанием пальца нарисовала на стекле узор. Послышался топот по ту сторону. Девушка задорно улыбнулась и вытащила из кармана горсть карамельных конфет.

Ставни заскрипели и тоненькие девичьи ручки открыли окно. Холодный ветер ударил в комнату, погруженную во тьму.

— Белая Ведьма! — воскликнула девочка, одетая в ночнушку. Она искренне улыбнулась. На лице распустились веснушки, зубы скрепляла медная проволока с металлическими пластинами.

— Здравствуй, милая, будь потише, — она приставила палец к пухлым губкам девочки и продолжила, — я могу войти?

— Конечно! — уже тише заговорила девочка, активно кивая при этом.

Ведьма бесшумно пробралась в комнату и закрыла за собой окно. Девочка обняла её за стройные ноги и поёжилась от холода.

— Ты хорошо себя вела в этом году? — ласково спросила Роза. Она нежно провела по её щеке рукой. — Слушалась родителей?

Тут она заметила, что девочка едва перешагнула пятилетний возраст. По крайней мере с виду. Кажется, родители не рассказывали ей о том, что происходит на улице этой ночью. Тем лучше для Розы.

— Да! Я была хорошей девочкой!

— Моя ты умница, — ведьма обняла её, прижала к груди. — Возьми конфетки, ты заслужила. — Она насыпала девочке в руку немного конфет.

— Но, госпожа Белая Ведьма! — она насупилась. — Маменька не разрешает мне есть конфеты. Говорит, что это вредно для зубов.

— А мы ничего твоей маменьке не скажем. Хорошо?

Девочка задумалась. Она нахмурилась и поковыряла ножкой ковёр.

— Хорошо! — она взяла конфеты и сразу же закинула одну в рот. Тщательно разжевала. Расплылась в улыбке. Глазки-бусинки закатились за веки. Тело обмякло.

Ведьма подхватила её на руки и перестала строить маскарад. Улыбка мигом сошла с лица. Взор её жёлтых, хищных глаз, устремился в окно. Она взмахнула палочкой и коснулась ею лба девочки. Та вмиг сжалась до размера ладони и окаменела. Роза кинула получившуюся фигурку в карман и вышла на улицу тем же путем.

Она рванула за город, растворяясь во тьме. Магия, примененная ею заранее, подчищала все следы, какие она могла оставить. Идеальное похищение налицо.

Ведьма принесла несколько фигурок в свое логово: узкую пещеру, скрытую за каменной стеной. Крыши самых высоких зданий едва виднелись на горизонте. Света и вовсе разглядеть не получалось. Она недовольно хмыкнула, приставила руку к булыжнику и влила в него свою ману. Тот с грохотом отъехал в сторону, пропуская Розу.

Она миновала узкие коридоры и обвалившиеся комнаты, спрятанные внутри скалы. Вдоль стен бегали плотные колонны жирных крыс. Паутина развешена по всем углам подземелья. Ведьма добралась до еще одной двери, открыла её и вошла внутрь. Справа и слева от неё стояли камеры с решетками.

— Руины эльфов. Никак не могу насмотреться на них, — она коснулась рукой барельефа в виде горгульи и усмехнулась. — Знай вы о том, что здесь теперь происходит, сожрали бы не узников, а меня.

Она взглянула на камеры. Внутри содержались истощенные, изможденные, изляпанные в грязи и крови дети. Все разных возрастов: от пяти лет до четырнадцати. Ведьма открыла одну из них, прежде пустующую, и расставила в ней фигурки. Всего шесть штук. Посреди камеры было рассыпано порядком сгнившее сено. Также, тут стояли миски для воды и еды.

Роза наклонилась перед фигурками, начертила магический круг и влила в него магию. Клетку озарил яркий голубой свет. Сжатые до размера ладони дети стали прежними. Камень, защищавший тела от разрушения, раскололся. Ведьма вышла в коридор и захлопнула решётку. Она закрыла её на магический замок и коварно улыбнулась.

— Доброе утро, Белая Ведьма! — хором произнесла группа детей. Лишь их товарищи по несчастью, сидящие по соседству, опустили безжизненные взгляды в пол.

— Заткнулись все! — жёстко процедила сквозь зубы Роза. Её серебряные волосы поднялись в воздух. Темная мана насыщала помещение. Детей затошнило.

Девочки и мальчики резко отпрянули назад, в глубину камеры. Они испуганно озирались по сторонам, пытаясь понять, куда попали.

— Госпожа… — тоненьким, дрожащим голосом произнесла последняя похищенная девочка. На её глаза накатывали слёзы. Она боялась. Так боялась, как никогда.

Храбрый смуглый мальчик вышел вперёд. Он оскалился, проявил храбрость, взирая снизу вверх на ведьму.

— Кто вы такая?! Почему вы забрали нас из дома? — он сжал маленькие кулачки. С виду десятилетний ребенок закричал, пытаясь добиться ответов.

Девушка лишь приподняла брови в ответ. Она скрестила руки на груди. Сильная темная мана рябью разлилась у нее из-под ног.

— Дети должны слушаться взрослых. Разве вас не учили этому родители?

Едва она упомянула самых дорогих для них людей, те один за другим разревелись. Они подхватили накатившие на соседей по несчастью чувства. Даже ответивший дерзко мальчишка захныкал. Канун рождества, удивительного и ожидаемого праздника вмиг стал кошмаром. Дети надеялись на то, что всё это — дурная шутка их старших братьев и сестер. Но с каждой секундой, проведённой под испепеляющим взглядом ведьмы, уверенность таяла.

— Первой будешь ты, — она указала на последнюю похищенную девочку. Та сжалась в угол, пытаясь спрятаться. Её глазки забегали по помещению. Она не знала куда деться.

Ведьма не стала цацкаться. Роза щелкнула пальцами и девочка переместилась к её ногам. Она воспользовалась магией, чтобы вытащить ребёнка. Схватила её за волосы и потащила за собой.

Другие дети пытались было возмущаться, но ведьма магией лишила их голоса.

— Прекрати! Хватит! Мне больно! — хныкала девочка, пытаясь освободиться. Тщетно. Роза положила её на стоящий поодаль операционный стол и обездвижила магией. Слезы обильным ручьём стекали по её щекам.

— Лучше тебе перестать сопротивляться. Иначе будет куда больнее, — жёстко сказала ведьма.

Она взяла в руки нож и разрезала одежду ребёнка. Схватила несколько склянок с полки и установила их на капельницу

— Эксперимент: девятая серия, шестой порядок, тридцать второй номер. Подопытная: условное имя «Сильфи». Возраст: пять лет. Пол: женский.

Под крики отчаяния и мольбы о помощи, ведьма заносила в журнал данные о девочке. Она делала это так хладнокровно, будто бы не считала ребёнка человеком. Ей было чуждо сочувствие.

Закончив с журналом, она усыпила девочку, затолкнув ей в рот карамельную конфету. Она заставила её проглотить, просунув пальцы в горло. Несколько секунд и все закончилось. Ребёнок обмяк.

— Теперь можно поработать в тишине, — она промочила внутреннюю сторону локтя девочки спиртовой салфеткой. Воткнула иглу в вену. Прокрутила винт на капельнице и зелёная жидкость влилась в тело. Нескольких капель было достаточно.

Девочка застонала, непроизвольно задергалась. Изо рта потекла пена. Роза всадила шприц в вену ребёнка и влила алхимическое вещество. Дрожь прекратилась. Ведьма проверила признаки жизни и констатировала.

— Семь: пятьдесят пять, клиническая смерть, через две минуты начинаю реанимацию, — она перекрыла вентиль капельницы.

Ровно две минуты она наблюдала за состоянием девочки. Когда время истекло, ведьма влила энергию молнии в грудь пациентки и провела массаж сердца. В то же время она влила в вены другие алхимические растворы, чтобы оттянуть время смерти органов.

Сердце так и не начало биться. Прошла ещё минута, другая, третья. Девочка была на грани биологической смерти. Ведьма нахмурилась и отменила магию. Она быстро вспорола грудную клетку ножом и взялась рукой за её сердечко. Роза делала прямой массаж сердца до тех пор, пока оно не забилось самостоятельно. Пусть и слабый, но пульс появился.

— Клиническая смерть на протяжении шести минут и трех секунд. Плохо. Грозит повреждением коры головного мозга и тромбозом… — она кинула взгляд в сторону. На стене висела табличка с выгравированным на ней портретом. Маленький мальчик с неправильным прикусом. Его улыбка заставила улыбнуться и Розу. — Я обязательно дам тебе жизнь, мой милый…

Она вновь сфокусировалась на пациентке. Несколько часов она поддерживала состояние девочки магией и алхимическими растворами. К концу дня она заметила покраснения, выскочившие на теле. Шея девочки распухла, щеки и лоб тоже. Они почти закрыли разрез глаз.

— Крапивница и ангионевротический отёк… Видимо, у неё есть аллергия на один из препаратов, — она задумалась. — Как бы не началась перекрестная аллергия.

Порыскав по полкам, она нашла антигистаминное средство и вколола его в вену на плече девочки. За несколько минут отёк сошёл на нет. Пусть жизнь ей и удалось сохранить, но основной цели добиться не удалось.

— Черт возьми… Как же мне вывести верную формулу и алгоритм? Я уже сотни лет убила на это, а никакого толку нет… — девушка сползла на пол и прислонилась спиной к алхимическому столу.

— Быть может, пора заканчивать? Ты уже давно сбилась с пути. Пора бы уже смириться с утратой. Ведь три сотни лет минуло, — ответила себе же ведьма.

— Вряд ли. Я в одиночку проводила все исследования. Изучала трактаты по медицине, которые достались мне от отца. Даже в черную магию нырнула с головой.

— Ты за минувшие три сотни лет замучила и убила чуть больше двадцати тысяч детей. Разве это не слишком много? Как ты вообще умудряешься так холодно относиться к ним? Совесть не мучает? — её левый глаз окрасился в голубой цвет. Посреди каменной крипты была лишь она и ребёнок на операционном столе. Но голос, которым она отвечала себе, был иным, чужим.

— Ложь. Я никого не мучила, — отрезала Роза. — Лекарство от чумы до сих пор не изобрели, хотя она выкосила почти восемьсот миллионов человек, читай семьдесят процентов населения планеты. Причём только за минувшую вспышку, в тысяча четыреста двадцать третьем.

— Лекари и алхимики всего мира пытаются разгадать тайну этой болезни веками. Неужели ты думаешь, что разгадаешь её в одиночку? Неужели ты способна придумать вакцину, проведя десятки тысяч опытов на этих детях? Сопоставь. Восемьсот миллионов и двадцать тысяч.

— Разница в том, что людские врачи разбросаны по миру. У них нет общей базы данных. Исследования ведутся неравномерно, если ведутся вообще. Я действую согласно своим догадкам и теориям. Проверяю на людях экспериментальные препараты…

— На детях. Ты мучаешь детей.

— Без разницы, всё одно. Либо они погибнут сами, когда разразится очередной голод. Либо умрут во благо Лукаса, ну и всего мира тоже.

— Твой младший брат мёртв. Почему ты не остановишься? Ты пытаешься его воскресить, хотя его кости давно истлели. От него даже праха не осталось.

— Я смогла возродить Нонкураре, который застал самое начало эпохи рабства. Думаешь, что я не смогу помочь ребёнку, который умер всего три сотни лет назад?

— Не сможешь.

— Посмотрим.

Диалог закончился также внезапно, как и начался. Левый глаз вновь пожелтел. Девушка коснулась руки пациентки и попыталась нащупать пульс. Не вышло. Сердцебиение прекратилось за то время, что она общалась сама с собой. Очередной провал. Очередная смерть.

— Двадцать три: пятьдесят две. Фиксирую биологическую смерть. Начинаю вскрытие.

Она поднялась, потянулась, похрустела спиной. Наклонилась над трупом и вспорола живот от пупка до горла.

— Ясно. Почки не смогли усвоить реагенты и химические вещества. Они отказали. Начался некроз тканей печени. Чумная палочка не успела распространиться по телу. Её размножения не случилось. Девочка умерла слишком рано.

Девушка вздохнула, поправила волосы, которые лезли ей в рот. Она ловко зашила все разрезы и взвалила её к себе на плечо. В несколько шагов она дошла до ванночки из алхимического материала и положила девочку внутрь. Там плескалась мутная, темно-жёлтая жидкость, кислота.

Едва труп коснулся поверхности, химическая реакция не заставила себя ждать. Тело растворилось в воде за несколько минут, не оставляя после себя ни следа.

— Цк… — она цокнула языком, отводя взгляд в сторону. — Бесит.

Спустя каких-то несколько часов она была уже в городе. Завтракала в тихом семейном трактире. Она приняла облик знакомой ей по старой памяти дворянки. Желтые волосы, заплетенные в толстую косу. Белое кожаное пальто с золотыми застежками. Аккуратная шляпка-лодочка с торчащим пером.

Нарушая тишину мирного места, внутрь ворвалась зарёванная молодая женщина. Лет тридцати, не больше. Позади неё плелся не менее расстроенный мужчина, держа в руке рамку с портретом. Ведьма дернула бровями. Она узнала ребёнка. Те характерные веснушки и металлические брекеты. Такое не спутаешь.

— Господа и леди. Прошу, помогите нам. Мы с мужем потеряли дочь во время нечистой ночи. Если вы видели её или знаете, где её можно искать, то сообщите, не молчите!

Мужчина прошёл меж рядами столиков, показывая всем фотографию девочки. Когда же он остановился рядом с ведьмой, та помотала головой.

Уставшая, убитая морально мать рухнула на колени под косые взгляды постояльцев. Никто не решался с ней заговорить. Она была не в себе. Лишь старик, сидящий в углу, ответил ей.

— Значит нет её больше… Пропавшие в нечистую ночь никогда не возвращаются домой.

Мама девочки не смогла сдержать эмоции. Она разревелась прямо на полу. Её муж подошёл к ней и приобнял, пытаясь успокоить. Но, по нему было видно, что он и сам едва держится.

Посетители были растроганы, но не хотели связываться. Не желали давать ложные надежды. Им было страшно за своих детей также сильно, как и тем двоим. И тем более удивительно то, что ведьма, Роза фон Мюнхаузен, ничего не чувствовала. Она пережила всё то же самое, но по отношению к младшему брату. Девушка допила горячий чай, оплатила счёт и вышла на улицу. Её здесь больше ничего не держало.

«Продолжишь убивать даже после увиденного?» — раздался голос в голове.

«Да. Пока не спасу брата.» — решительно отрезала ведьма.