цвета вороньего крыла была почти похожа. Взгляды были неотличимые и оба наполненные бесконечной яростью.
Родион достал из бардачка фотографию с матерью. Вся жизнь до этого момента пронеслась перед его глазами. У него всплыло в памяти то, как он родился, как показал рисунок. Подросток вспомнил, как они вместе ходили на выступление голографического цирка. Вспомнил, как тот упал с воздушного самоката без колёс, а Кендис его залечивала потом и обнимала. Вспомнил, как однажды разбил вазу бабушки, и мать сначала расстроилась, но потом по её лицу расползлась улыбка. Вспомнил, как они ездили на автобусе с магнитной подушкой, и он был в постоянной тряске, из-за чего нервная и испуганная мать обнимала Родиона.
Родион вспомнил, как обнимал её в ту роковую ночь. Кендис становилось холоднее. Сердце билось медленно. Мать просила обнимать её и не отпускать до конца. Она никогда не объясняла, почему при любой ситуации постоянно так делает. И также, как и то, что мать носила вещи персиковых и изумрудных оттенков. С каждой секундой, Кендис становилась всё слабее и слабее. В последние мгновения, мать, держа за плечи подростка, в последний раз улыбнулась с той живительной искоркой, что всегда была присуща ей. Огонёк в глазах матери погас, и она снова зажала его в объятиях.
Через какое-то время, сердце вовсе перестало биться. А её руки отпустили Родиона. Подросток остался в живых, но какой ценой? Точнее сказать, чей ценой он не стал тысячной жертвой жестоких правительственных механических слуг и остался со своей энергией?
Тот «вампир» отнял жизненную энергию у самого близкого и безобидного человека для Родиона. Возможно, что у этого продавца тоже была жена или ребёнок. Может быть, он сам по себе, это было трудно сказать. Однако факт остаётся фактом – подросток отобрал живительную энергию у простого и ни в чём не повинного человека.
К сожалению, жизненная энергия — не та вещь, что можно вернуть обратно человеку.
Он стал тем, с кем должен был бороться. Родион стал «вампиром».