В гостях у Короля

Андрей Иккерт

Чувство покоя в кромешной обволакивающий тьме — вот, что я помню. Открыв глаза, резкий свет ясного дня на мгновение ослепил меня. Перед собой я увидел кирпичный свод стен здания старой постройки. Такого ветхого: кирпичи где-то обломались, где-то обвалились. Дух былого величия этого некогда монументального сооружения пропитывал всё, что от него осталось, каждый его кирпичик. Этот монументальный труп — живое доказательство, что даже колоссы не живут вечно. Его построили на каменистом берегу залива, глядя в даль с которого, виднелось ничего. Туман. Белёсая пустота. Только спокойная морская гладь, окутанная густой дымкой там, вдалеке. Она будто скрывала или поглощала что-то, что видеть мне не суждено. Было заметно как этот туман медленно приближался ко мне. С его приближением, нарастало и чувство беспокойства. Волны ртутно-чистой воды под моими ногами так неторопливо омывали склоны берега вместе с редкими кусочками проросшей травы на нём. Поодаль от этого полуразрушенного кирпичного здания без крыши стоял древний чугунный литой маяк на фоне густого леса. Он был выкрашен в белую кривую полоску известью, которая проходила непонятными завитками по всей его высоте. Он был выключен, но от него всё равно исходил характерный для всех маяков гул. То ли от ветра, то ли ещё от чего-то, но казалось, что он хочет мне о чём-то сказать; даже предупредить, может, предостеречь от чего-то, но не может, ведь он выключен.

Хоть солнце и не сияло в полную силу, погода была ясная, а небо было скорее белым, чем привычно синим, и по нему стремительно плыли плотные сгустки белоснежных, взъерошенных облаков. Глядя на небо, удивляешься видеть этот динамичный поток белого пара в таком медленном месте, в котором время словно застыло. В этом царстве темпорального безмолвия был слышен только шелест листьев с произраставших рядом деревьев, то, как ветер проникает сквозь поросль травы, заполнившей всё в этом месте, но чётче всего резонировал в моих ушах шум прибоя. Так прекрасна эта вода! Она, волна за волной, понемногу затапливала это место.

Внутри здания цвела сочная зелёная трава. Она привлекала меня своим цветом. Ступая на неё босыми ногами, я почувствовал необычную ласку, шелковистые касания этих травинок обволакивали мои ноги. Я шёл по ней и с каждым шагом погружался всё глубже. Трава была мне по пояс. Стопы почувствовали холодную сырую землю больше напоминающую ил, из которого она и прорастала. Я шёл не боясь, хотя и вспоминал слова серого колдуна: «Не входи в высокую траву!» — его наставление навязчиво звучало внутри моей черепной коробки. Дух любопытства вёл меня, словно мать ведёт свое дитя за руку. Так, будто мне необходимо туда прийти. В этой густой заросли, у главной массивной стены, самой сохранившейся, стояли три древних надгробия. Они были искусно выделаны из мрамора. Мне они показались чем-то действительно древним и загадочным, хоть в голове и возникло чувство, что я вижу их не в первый раз. Я склонился перед одной из них. На ней было начертано имя. Имя, которое казалось мне всем и ничем одновременно, а рядом с ним эпитафия «Тот, кто путешествовал в одиночку». Секунды осознания, а затем с горестью я положил ладонь на холодный свод этого могильного камня, чтобы проститься с тем, кто сейчас покоится подо мной и впредь не тревожить его. Я опустил свою голову, чтобы почтить память и закрыл глаза. Спустя мгновение, я начал осознавать, а затем и отчётливо чувствовать, как мои ноги погружаются всё глубже. Стопы полностью погрязли в этой слизистой массе. Казалось, Хозяин этой могилы тянет меня к себе погостить. Земля меня поглощала. Я не стал сопротивляться и полностью поддался ей. Меня затягивало всё глубже. Колени, живот, грудь, шея. Я набрал сырой воздух в грудь, и эта грязь затянула меня с головой. Там, внутри этой илистой массы было влажно и тепло. Маслянистая жижа полностью обволакивала моё тело, затекала в уши и нос, через рот она заполняла мой организм. Сначала было мерзко и страшно, но потом, осознав, что я ещё существую на меня снизошли чувства спокойствия и комфорта. Стало понятно, почему мёртвые не спешат воскресать. Они покоятся тут, в объятиях земли, находясь в блаженном сне. Я уже не собирался возвращаться, однако меня что-то вытолкнуло оттуда, какая-то сила вернула меня на место из этого царства упокоенных. Я оказался на том же самом месте, что и раньше — напротив могильных плит, совершенно чистый. Вновь взглянул на могильный камень и посмотрел на имя. Я узнал его. Оно было моим.

Аккуратно поднимаясь по сырой лестнице из подвала с высокой травой обратно наружу, я подумал: «Ведь удивительно, что никто не знает об этом месте… Только я здесь. Где я?». Как только я переступил границу ступеней, своды подвала обрушились и скрылись в пыли. Пути назад не было. Кругом стоял влажный холодный воздух, снаружи здания дул дневной бриз. На фоне был слышен шум прибоя. Лязг воды о прибрежные камни. Солоноватая жидкость постепенно то нахлынет на них, то отдалится, оголяя мелкую гальку под собой, давая ей напитаться свежестью. Теперь здесь было невероятно спокойно и легко. Ни намёка на тревогу или какие-то беспокойства. Казалось, я нахожусь на острове, который некогда был заселён жизнью, хоть она и пропала, её дух всё ещё ощущается здесь. Подойдя к воде, я решил посмотреть на себя, но увидел пустоту. Странно, я ясно ощущал себя и отчетливо видел со стороны, но в отражении видел лишь небо. Как бы долго я не всматривался, пытаясь разглядеть себя, всё было безуспешно: либо облака, либо ракушки.

Я смочил свои руки в воде и умыл ей лицо. Встав с корточек и развернувшись в сторону маяка, за ним, у самого леса, я увидел кристального коня, что наблюдал за мной из гущи. Стоило мне заметить его, он начал двигаться глубже, в самую его чащу. Туда, дальше в темноту. Не раздумывая, я последовал за ним и за его кристальным шумом, потому что мне показалось, так нужно сделать. Войдя в лес и обернувшись, я увидел, что туман заполонил собою все пространство, где я ходил до этого. Я попытался дотронуться до него левой рукой, однако резкий цокот кристальных копыт моего проводника предостерег этого не делать. Я его послушался и понял — всё, что попадает в туман бесследно исчезает, растворяется в неведении. Навеки пропадает из этого мира. Оставив туман позади, я последовал за своим чудесным проводником. Он гордо вышагивал по этой лесной чаще как сеньор, обходящий свои владения. Невидимые звери преклонялись перед ним, а птицы распевали свои трели. Видя это, я понял — он настоящий король этих мест. Но здешних обитателей что-то беспокоило. Свет, доносившийся сквозь зелёные кроны и скрюченные ветки деревьев, благородно отражался от него, рассеивая наседающую вокруг нас тьму. Я держался рядом с ним, хоть свет и слепил мои глаза, тьма, что находилась вокруг нас, обжигала моё тело. Я следовал за сиянием. Шаг за шагом, мы начали приближаться к пещере, которая плавно уходила под землю. Из неё доносился жар вместе с красным, огненным, переходящим в рыжий светом. «Аид» — подумал я. Конь остановился и благородно поклонился. Я всё понял. Дальше мне предстоит идти одному. Ещё на входе я стал отчётливо слышать чей-то шепот, он меня завлекал, арканом вёл внутрь пещеры. Я поддался и вошёл. Переступив границу леса с пещерой, я почувствовал, что пришел в то место, откуда всё началось. Всё это проклятье безмолвия.

Двигаясь по извилистым тоннелям жадно напитанными красным цветом, мои глаза начали улавливать отчётливые безумные оттенки желтого света. Тоннель постепенно сужался, с каждым шагом я всё сильнее изгибался, чтобы суметь пройти дальше. Шепот, что на входе звучал как бессмысленное бормотание, сейчас звучал более ясно. Строчки, фразы, что я слышал пугали меня своим произношением, смысл которых я был не в силах понять. Внутри, в самом сердце пещеры, я увидел его. Это был тот колдун, что шепчет у меня в голове. Он был облачён в желтые одежды, на лице его была золотая маска! Он шептал на таинственном языке. Казалось, он стоит вдалеке, но его голос, вернее, его шёпот я слышу отчётливо. Туман начал быстрее приближаться, заполняя пещеру, скрывая наши ноги. Я стоял заворожённый его заклятием, мы смотрели друг на друга. Он начал медленно приближаться ко мне с вытянутой рукой, в ней он держал змею крови. Я начал думать о чём-то помимо ужасной песни этого тысячелетнего драугра, но она плотно засела в моей голове. Как вдруг, одна за одной белые бабочки заполонили моё сознание и взор, скрыв загадочного колдуна из виду, помешав ему подойти ко мне. Резко шепот сменился на крик. Также резко он и стих. Удары крыльев бабочек переросли в невыносимый гул, который разрушил это место. Всё: колдун в желтом, магическая пещера, лес, кристальный конь, старое здание и маяк — были вытеснены белыми бабочками. Они успокоились. Тишина. Песнь колдуна в золотой маске стихла, но навязчивые строчки навсегда остались в моей памяти. В них он отчётливо произносил раз за разом протяжно: каркоса, каркоса, каркоса…

Послесловие.

Эту рукопись я нашёл на пожарище старого театра в одном провинциальном городке. Не уверен, но кажется, она как-то связана с знаменитой пьесой жёлтом короле. Те местные, которых мне довелось расспросить об этой рукописи говорили несвязные, порой, странные вещи. При попытке показать обгоревшие листки рукописи люди отмахивались, плевали через левое плечо и все как один говорили мне избавиться от этого проклятого текста.

Я решил, что лучше будет не прикасаться своей рукой к этим записям и в неизменном виде опубликовать их.