Тысяча и одна осень

Глава 1. Вот он, его сорванный прекрасный цветок

Последовал свет свечей и занавеска, простыни повернулись, как красные волны.
Шэнь Цяо почувствовал, как страшной силой был отброшен на кровать и плюхнулся на спину, будто мешок с сеном. Над ним склонился Ян Уши, его глаза горели, как у хищника, который столько времени выслеживал свою добычу и наконец заполучил её, его взгляд, одержимый безудержной страстью, говорил, что пощады не будет. Только тут до Шэнь Цяо начал доходить весь ужас происходящего, у него началась паника. Он попытался своей рукой оттолкнуть руку Янь Уши, которая уже намеревалась безжалостно содрать с него халат. Шэнь Цяо умоляюще посмотрел на него:
— Глава секты Янь, давай оставим это, не надо, прошу…
В глазах Янь Уши загорелись недобрые огоньки. Он пришёл в бешенство: как после всего, через что они прошли, Шэнь Цяо смеет называть его «глава секты Янь», будто _ человека!
— А-Цяо, ты серьёзно думаешь, что сможешь играть со мной? — его глаза хищно мерцали в полумраке. — Не ты ли сказал мне на Пике Полушага, что, если я проснусь, ты сделаешь все, что я захочу? И не сдержал своих слов. Выходит, слова такого даоса, как ты, ничего не стоят? Сегодня ты сам поцеловал меня, чтобы раздразнить и бросить? Ты действительно думаешь, что у тебя получится это? — глаза Янь Уши так яростно горели, будто проникая в самую душу.
— Н-нет, — тихо проговорил Шэнь Цяо, он понял, что попал в безвыходную ситуацию, если даже сейчас ему удастся оттолкнуть Янь Уши и сбежать из этой гостиницы, он ему этого никогда не простит, их отношения будут потеряны. Шэнь Цяо ничего не оставалось, как сдаться на милость победителя. Он притих и перестал сопротивляться, давая понять, что Янь Уши может делать то, что задумал. Его затравленный взгляд, полуприкрытое тело, на котором горели красные отметины от поцелуев, в беспорядке свалявшиеся волосы, вспухшие губы — все это позабавило Янь Уши, и он усмехнулся, наслаждаясь картиной. Но слишком долго он решил не останавливаться на этом, так как долгое время был одержим страстью и похотью к Шэнь Цяо и вот, лакомый кусок наконец-то перед ним на блюде. Не долго думая, Янь Уши рванул Шэнь Цяо за халат и бесцеремонно содрал его, обнажая прекрасное, будто из нефрита, тело. Почувствовав ещё большую панику и стыд, Шэнь Цяо покраснел и попытался закрыться руками, но Янь Уши склонился над ним, развел его руки в стороны и пригвоздил их к кровати своими руками. Шэнь Цяо почувствовал себя очень беспомощным, в это время Янь Уши не мог удержаться, чтобы не облизать его губы.
Оставив руки Шэнь Цяо в покое, он сорвал с себя одежду. Чувствуя, как в каждую клеточку его тела прокрадывается стыд, Шэнь Цяо покраснел едва ли не до корней волос, зажмурившись, чтобы не видеть обнаженного Янь Уши. Реакция Шэнь Цяо вызвала на лице главы секты Янь усмешку. Разве это блюдо не достойно того, чтобы смаковать его маленькими порциями, наслаждаясь каждой ложкой?
— А-Цяо, открой глаза, — снова усмехнулся Янь Уши, — а то у меня создаётся впечатление, что я собираюсь овладеть трупом. Шэнь Цяо приоткрыл глаза и, увидев обнаженного Янь Уши, с усмешкой смотрящего на него, снова прикрыл их. Янь Уши не стал долго ждать и с наслаждением открыл его губы языком, проникнув внутрь. Его горячее дыхание, наполненное страстью и вожделением, обжигало. Шэнь Цяо почувствовал на своём теле его горячие поцелуи, эта всеобъемлющая страсть пугала. Янь Уши в этот момент думал: неужели он, наконец, заполучил этот неприступный горный цветок, белый, девственно-чистый, за которым так долго охотился? Сколько стараний было приложено и вот, этот цветок лежит под ним, почти сорванный, как приятно ощущать вкус победы. Он победил Хулугу, по умолчанию став мастером номер один в мне боевых искусств, он всегда получал то, что хотел и вот, последняя преграда сломлена — он добился А-Цяо.
Шэнь Цяо продолжал лежать с закрытыми глазами, ощущая многочисленные поцелуи Янь Уши на своём теле, и почувствовал некоторое возбуждение. Он не мог не подумать, что то, что сейчас происходит, из ряда вон выходящее и как он мог вообще позволить этому случиться! Не мог он также не подумать о том, что такой человек, как Янь Уши, заполучив его, быстро потеряет интерес и снова безжалостно бросит или, что ещё хуже, кому-нибудь продаст.
Янь Уши, в свою очередь, боялся, что может произойти что-нибудь непредвиденное, что помешает ему довести дело, на которое было затрачено столько усилий, до конца, поэтому торопился. Шэнь Цяо только и мог почувствовать, как он с силой раздвинул его бедра в стороны и ворвался. Он даже не представлял, что это будет настолько больно. Шэнь Цяо широко раскрыл глаза, из которых потекли слёзы. Янь Уши посмотрел на него, он замер и не двигался.
— А-Цяо, я сделал тебе настолько больно, что ты плачешь или ты думаешь, что я тебя брошу после того, как заполучу?
Слова застряли в горле Шэнь Цяо, он не мог вымолвить ни слова, слёзы продолжали течь по щекам, он ощущал боль и невероятный стыд, лёжа перед Янь Уши совершенно обнаженным, с раздвинутыми бедрами, чувствуя его в себе. Не было никакого спасения от насмешливого взгляда Янь Уши, который, казалось, проникал везде.
— Глупый А-Цяо! — воскликнул Янь Уши. — Делал ли я столько ради хоть одного человека, сколько делал для тебя? — он склонился к Шэнь Цяо и заполнил его рот своим языком. Шэнь Цяо пытался ответить на поцелуй, но выходило это неуклюже, так как он не имел никакого опыта в подобных вещах. До встречи с Янь Уши, он никогда никого не целовал. Дыхание Шэнь Цяо было прерывистым и тяжёлым, он снова почувствовал боль от того, что Янь Уши глубже проталкивался в него.
— Мой А-Цяо…
Шэнь Цяо пребывал в состоянии шока, очевидно, до конца не осознавая, что сейчас происходит, не в силах до конца в это поверить. Янь Уши ускорил темп, усиливая боль, Шэнь Цяо вцепился в него, обхватив руками за спину. Язык Янь Уши продолжал лизать его шею и ключицу как сахарную фигурку. Они слились в одно целое, двое стали одним. Шэнь Цяо ощущал его глубоко в себе. Но Янь Уши было этого мало, он хотел видеть выражение лица Шэнь Цяо и с улыбкой уставился на него. Волосы Шэнь Цяо были взлохмачены, губы зацелованы, увидев, что Янь Уши смотрит на него, он в очередной раз залился краской стыда.
— Мой А-Цяо… — снова прошептал Янь Уши, посасывая мочку его уха. Шэнь Цяо ждал, когда же этот стыд закончится и Янь Уши оставит его, как неожиданно почувствовал сильное возбуждение, накатывающее, будто волнами, он крепче вцепился в спину Янь Уши и не смог сдержать глубокий стон. Услышав это, Янь Уши довольно усмехнулся:
— А-Цяо, я сделал тебе приятно?
Шэнь Цяо вспыхнул ещё больше:
— Лао Янь, перестань, прошу…
По его тяжелому дыханию и выражению лица Янь Уши понял, что он сейчас взорвётся и сделал последние толчки. Шэнь Цяо запрокинул голову и издал финальный стон, который так и не смог сдержать. Янь Уши задумчиво посмотрел на него: вот он, его сорванный прекрасный цветок, который был чистым и невинным, как горные снега, и который лежит сейчас под ним, в этой постели, совершенно побежденный.

Глава 2. » Ты заснул на несколько часов, а я уже соскучился по тебе!»

— Что там полночи происходит? — не унималась хозяйка гостиницы. — Настоящая битва, нужно сходить, посмотреть, чтобы они друг друга не поубивали.
— Судя по стонам, доносящимся сверху, никак это битва в постели, а постояльцы никто иные, как «обрезанные рукава» (прим. «обрезанные рукава» — геи в др. Китае), — сказал один из рабочих. — Думаю, что не стоит им мешать, — криво усмехнулся он.

Когда все закончилось, Шэнь Цяо отвернулся в сторону, до самой шеи натянув на себя одеяло.
— Шэнь-лан, ты в порядке? — спросил Янь Уши (лан — обращение к супругам, возлюбленным).
— Я в порядке, — отозвался Шэнь Цяо, уткнувшись в подушку, — можешь, как и раньше, обращаться ко мне А-Цяо.
— Вот как? — сказал Янь Уши. — После всего того, что между нами было?
— Лао Янь не потерял интерес к этому бедному даосу, добившись его?
— Шэнь-лан, — Янь Уши снова намеренно так назвал его. — Если бы этому достопочтенному нужно было только это, он бы уже давно этого добился. Мне предоставлялись сотни возможностей. Например, когда ты спал, когда лежал в моих руках без чувств или когда я запечатывал твои акупунктурные точки и ты не мог двигаться, я бы давно уже мог воспользоваться этим.
— Зная главу Янь, для него это было бы слишком скучно, — ответил Шэнь Цяо, он почувствовал, как Янь Уши подвинулся к нему и крепко обнял за талию, прижимая к себе. Почувствовал его горячее дыхание на своём лице. По привычке Шэнь Цяо хотел отстраниться, но руки Янь Уши крепко держали его, не давая пошевелиться.
— Мастеру Янь всегда… нравились мужчины?
Янь Уши сделал вид, что не расслышал, как Шэнь Цяо к нему снова обратился.
— За свою жизнь я перепробовал всех: и мужчин, и женщин. Самые красивые люди мира были у моих ног, но все они для этого достопочтенного были не более, чем временная забава.
После этих слов у Шэнь Цяо стало неприятно на душе и он сделал ещё одну попытку вырваться, но Янь Уши крепко держал его, продолжив. Он наклонился к самому уху Шэнь Цяо и снизил голос до глубокого шепота:
— Но ты для меня особенный, А-Цяо, ты — именно тот, с кем я хочу прожить остаток жизни, кого хочу обнимать каждый день и каждую ночь.
После этого лицо Шэнь Цяо снова залилось краской, а сердце в груди принялось отчаянно колотиться.
— А-Цяо, ты думаешь, я слепой и не вижу, что ты влюблен в меня, хоть никогда этого не признаешь? — Янь Уши резко развернул его и впился в и без того распухшие губы. Шэнь Цяо беспомощно замахал руками, пытаясь оттолкнуть, но вместо этого его ладони легли на плечи Янь Уши, который намеренно замедлил поцелуй, будто пытаясь распробовать на вкус редкое дорогое блюдо. Сердце Шэнь Цяо при этом продолжало колотиться в груди, рискуя вырваться наружу. Когда Янь Уши отпустил его, он прикрыл распухшие губы ладонью.
— Наверняка главе Янь невероятно скучно в постели с таким неискушенным в любовных делах бедным даосом как я.
— О, наоборот, — засмеялся Янь Уши, — этому достопочтенному как раз очень весело, стоит лишь взглянуть на твое перепуганное лицо!
Руки Янь Уши нагло забрались под одеяло, отыскивая самые потаенные места на теле Шэнь Цяо, который раскраснелся, будто рак. Он начал злиться:
— Лао Янь, прекрати это уже, хватит!
— Ну что ты, А-Цяо, мы только начали, у нас ещё вся ночь впереди.
Шэнь Цяо пришёл в ужас от того, если он ещё раз сделает с ним это.
— Судя по твоим стонам, тебе, видимо, было приятно, — поддразнил Янь Уши и потом серьёзным тоном добавил: — Я хочу, чтобы мы были парой. Ты — мой возлюбленный.
«Возлюбленный»… — подумал Шэнь Цяо и сердце его снова заколотилось. Тем временем, Янь Уши перевернул его на бок и вошёл в него. Шэнь Цяо издал приглушенный крик, снова почувствовав боль.
— Лао Янь, прекрати это, я не хочу! — краска стыда в эту ночь почти не покидала его. Игнорируя его реплику, Янь Уши, продолжая в него впиваться, заодно провёл губами по шее Шэнь Цяо. По телу последнего пробежала дрожь, у него не было больше сил сопротивляться. Глава секты Янь, искушенный в любовных делах, знал, что он делает, время от времени повторяя: — Мой А-Цяо…
Целую ночь Янь Уши не давал Шэнь Цяо ни минуты покоя, периодически меняя позы.
— Лао Янь, прекрати, я больше не могу! — вскричал Шэнь Цяо. Но чем громче он кричал, тем глубже Янь Уши входил в него. В конце концов, Шэнь Цяо сдался, отдавшись ему полностью, принимая его бесчисленные ласки, поцелуи и глубокую близость. После этого, уставший, он заснул, как убитый. Янь Уши ещё долго не мог заснуть, любуясь его красотой, вглядываясь в черты, время от времени слегка прикасаясь к губам, чтобы не разбудить, осторожно проводил пальцем по щеке, словно выточенной из нефрита. Он почувствовал, что его интерес к этому необыкновенному человеку не только не угас, а загорелся с чудовищной силой. Янь Уши ощутил прилив нежности и любви, любуясь чертами Шэнь Цяо и вспоминая моменты этой волшебной ночи, на губах его заиграла безмятежная улыбка. Если бы кто-то из его учеников сейчас увидел на губах своего учителя эту улыбку, непременно испугался бы.

Шэнь Цяо проснулся поздно, у него было только одно желание — пусть все, что произошло вчерашней ночью, окажется сном. Но, то обстоятельство, что он под одеялом был совершенно голый, говорило обратное. Кроме того, куда-то пропало его нижнее бельё. Услышав, как он копошится, Янь Уши отложил книгу, которую читал, и с улыбкой посмотрел на Шэнь Цяо.
— Ты проснулся, Шэнь-лан?
Шэнь Цяо готов был сквозь землю провалиться со стыда и с головой накрылся одеялом.
— Шэнь-лан, с тобой все в порядке? Тебя случайно вчера ночью не ранили, позволь, я посмотрю?
— Со мной все в порядке! — воскликнул Шэнь Цяо из-под одеяла. — Куда-то пропало моё нижнее белье.
— А, так я выбросил его и послал за новым, — спокойно ответил Янь Уши.
Ещё больше устыдившись, Шэнь Цяо решил вообще не вылезать из-под одеяла. Новое бельё все же принесли, и Янь Уши протянул его ему. Из-под одеяла высунулась рука, схватившая бельё и тут же спряталась обратно. Янь Уши хохотал, наблюдая, как Шэнь Цяо пытается переодеться под одеялом. Наконец, ему это удалось, и он вышел к столу, потому что уже давно пахло едой и ужасно захотелось есть. Шэнь Цяо сел за стол, пытаясь не смотреть на Янь Уши, чтобы не сгореть со стыда. Он боялся даже вспоминать о том, что между ними вчера происходило. Зато Янь Уши просто сиял и светился изнутри, пребывая в самом хорошем расположении духа. Особенно его повеселило сконфуженное поведение Шэнь Цяо, который места себе не находил.
— А-Цяо, ты заснул на несколько часов, а я уже соскучился по тебе! — весело сказал он.
Шэнь Цяо потупил взгляд, чтобы не смотреть на него, потому что испытывал ужасный стыд.

Глава 3. «А-Цяо, мне всегда мало тебя»

На столе стоял жареный цыпленок, жаркое из утки, копыто, тушеное с соевым соусом, каша из коровьего молока и хорошо приготовленная рыба, но Шэнь Цяо кусок в горло не лез, потому что Янь Уши продолжал пристально смотреть на него, очевидно, забавляясь его реакцией. Видя, что его взгляд приводит Шэнь Цяо в сильное смущение, он ещё сильнее уставился на него, опустив подбородок на ладони, лежащие на столе, чтобы было лучше наблюдать.
— Почему ты не ешь, А-Цяо? — с улыбкой спросил он. — Обед невкусно приготовлен?
— Лао Янь, прекрати на меня так смотреть! — воскликнул Шэнь Цяо.
— Ах, да, я забыл, что ты смущаешься, будто девушка после первой брачной ночи, лишенная девственности.
Шэнь Цяо побагровел.
Янь Уши улыбнулся и уже стоял рядом с Шэнь Цяо, крепко прижимая его к себе. Он склонился. Побелевшая прядь его волос щекотала ключицу.
— Мой А-Цяо, хочешь, я накормлю тебя с ложки?
— Нет, благодарю!
Не выдержав, Янь Уши начал напористо целовать его в губы, Шэнь Цяо оттолкнул его, пролилась каша из коровьего молока.
— А-Цяо, почему ты такой холодный со мной! — воскликнул Янь Уши. В этот момент он выглядел серьёзным. — Ты всегда твердил, что у меня ледяное сердце, которое невозможно растопить и тем не менее ты растопил его. Посмотри, каким горячим оно стало! — он демонстративно взял руку Шэнь Цяо и засунул себе за пазуху. — Чувствуешь? Оно теперь твое навсегда! — Шэнь Цяо смутился, почувствовав жар его тела. — И между тем, ты до сих пор ведешь себя со мной как глыба льда! — снова сказал Янь Уши. — Ты не то, что не проявляешь никакой инициативы в отношении меня, чтобы тебя поцеловать, мне приходится устраивать настоящее сражение! Или ты думаешь, что после того, что вчера произошло между нами, мы все ещё просто друзья? Ты не хочешь брать на себя никакой ответственности за то, что произошло.
— Я беру ответственность за то, что произошло… Просто я не могу, не умею… выражать свои… — он замолчал. Янь Уши продолжал смотреть на него, потом склонился и снова поцеловал. Шэнь Цяо больше не сопротивлялся, позволив ему сделать это, и даже попытался неловко ответить на поцелуй.
— Тебе понравилось вчера ночью? — словно демон, прошептал ему Янь Уши. Шэнь Цяо густо покраснел.
— Слишком долго. Я не выдерживаю столько…
Он попытался сменить тему, растерянно улыбаясь, и сказал, что хочет уединиться и помедитировать, чтобы восстановить свои силы. Янь Уши сразу же поднял его на смех:
— А-Цяо, тебе нужно восстанавливать свои силы после бурной ночи со мной?
Шэнь Цяо ничего не ответил и, молча, вышел. Ему нужно было прийти в себя и переварить все то, что между ними произошло. Слишком внезапные изменения в их отношениях, Шэнь Цяо не знал теперь, как ему лучше вести себя с Янь Уши, а ведь он ночью снова не даст покоя. Вспомнив прошедшую ночь, Шэнь Цяо съежился.
Он медитировал некоторое время, а когда закончил, была уже середина ночи. Тем лучше, возможно, что Янь Уши уже уснул. Кроме того, Шэнь Цяо не покидало ощущение чего-то внезапно надвигающегося, будто непредвиденной опасности, но он постарался гнать от себя эти мысли.
Янь Уши действительно спал. Шэнь Цяо подумал о том, что можно продолжить медитацию, не мешая ему, но все же, между ними кое-что произошло и Шэнь Цяо стало совестно оставлять главу Янь одного. Поэтому, он постарался бесшумно лечь, чтобы не разбудить спящий рядом вулкан страстей. Но заснуть Шэнь Цяо не смог, он тихонько склонился над Янь Уши, рассматривая его спящего. Сколько лет этому человеку, кто сможет сосчитать, меньше пятидесяти? Он настолько прекрасно и молодо выглядел, что это просто поражало. Быть может, демонические секты знают способ, как продлевать молодость и красоту? Янь Уши выглядел очень красивым. «Это мой возлюбленный»… — про себя подумал Шэнь Цяо и легонько дотронулся рукой до его лица. В этот момент Янь Уши открыл глаза и его рука была тот час схвачена за запястье.
— Любуешься красотой этого достопочтенного, пока он спит, А-Цяо?
— Ты не спал, а только притворялся спящим!
Янь Уши сильнее потянул его за запястье и Шэнь Цяо свалился ему на грудь. Сильные руки обхватили его за талию и прижали к себе. Шэнь Цяо чувствовал жар, исходящий от тела Янь Уши и то, как сильно он возбуждён.
— Раз уж ты лежишь на моей груди, не желал бы ты попробовать позу сверху?
Шэнь Цяо покраснел и сказал:
— Нет, благодарю.
Янь Уши взял его за подбородок и накрыл его губы своими губами. Выслушав за обедом замечание, что он должен нести ответственность за их отношения, Шэнь Цяо больше не противился, покорно пропустив его язык к себе в рот. Янь Уши с нежностью потерся лицом о его щеку и перевернул на спину, руки прошлись по полуобнаженному телу и Шэнь Цяо заметил, как его собственное дыхание участилось.
— Эх, А-Цяо, ты так и не стал мне достойным противником на поле боя, но сгодишься для постели.
Видя обескураженное выражение лица Шэнь Цяо, он засмеялся и добавил, что это была шутка. После чего Янь Уши сорвал халат, который все ещё как-то умудрялся прикрывать стройное тело Шэнь Цяо, и начал целовать и облизывать обнажившиеся участки.
— Красивый, — добавил Янь Уши. В этот момент Шэнь Цяо почувствовал себя сахарным человечком, которого так любил облизывать Се Лин.
— А-Цяо, я хочу тебя каждую минуту, — сообщил ему глава секты Янь. Шэнь Цяо вздохнул и тут же сморщился от боли, потому что Янь Уши прикусил ему сосок. Шэнь Цяо почувствовал, что на самом деле, его тело также жаждало Янь Уши, раздразненное его ласками и смутился от этой мысли. В это время глава Янь уже овладел им, выбрав сумасшедший темп.
— Лао Янь… — прошептал Шэнь Цяо, откинув назад голову, его длинные чёрные волосы струились по нефритовым плечам.
— Янь-лан, — поправил его Янь Уши и снова проник языком в его рот, пользуясь тем, что он полуоткрыт.
От страсти главы Янь просто некуда было деться, Шэнь Цяо понял, что он не угомонится до рассвета, поэтому пришлось терпеть. Янь Уши ворвался глубоко, будто пытаясь пронзить его собой насквозь.
— Мой А-Цяо, — шептал он, — ты только мой, А-Цяо.
— Прекрати, я больше не могу…— взмолился Шэнь Цяо, но стоило только сказать это, чтобы он сделал в точности до наоборот. Сейчас Янь Уши полностью преобладал над ним, подчиняя себе его тело, заставляя стоны срываться с зацелованных губ. Шэнь Цяо молил о передышке.
— Нет, А-Цяо, я слишком долго ждал, — заявил Янь Уши, — и теперь ты мой. Ты долго дразнил меня.
— Но я ничего не делал!
— Вот именно, ничего не делал, только отталкивал меня, разыгрывая неприступность и благочестие, разве я после этого всего не заслужил право обладать тобой?
— Но не столько раз за одну ночь!
— А-Цяо, мне всегда мало тебя, — шепнул ему Янь Уши. — Я хочу больше.
Шэнь Цяо понял, что спорить с ним бесполезно и смирился со своей участью, почувствовав, как все его тело сотрясается в конвульсиях, доведенное до предела Янь Уши.

Глава 4. «Что бы ты там не думал, я тебя»…

Шэнь Цяо проснулся, рядом лежал Янь Уши, подперев голову рукой, смотря на него с загадочной улыбкой.
— Ночь была просто восхитительной, не так ли, Шэнь-лан, тебе понравилось?
Лицо Шэнь Цяо залилось краской, Янь Уши не оставлял его в покое до самого рассвета, вытворяя постыдные вещи.
— Я бы хотел одеться…
— Ах, да, я забыл, что ты стеснителен, как девица, А-Цяо, и не переживешь, если я увижу тебя без одежды при свете дня, — засмеялся Янь Уши, вставая с постели. Шэнь Цяо зажмурился, смущаясь его наготы.
Пользуясь тем, что Янь Уши ушёл, Шэнь Цяо начал быстро натягивать на себя одежду, тело болело, глава Янь окончательно замучил его этой ночью. Вся грудь и шея были в красных пятнах от его поцелуев, Шэнь Цяо повезло, пока он ещё не заметил этого.
Нужно было возвращаться назад, они и так задержались в гостинице. Шэнь Цяо, в небесно-голубой одежде был похож на небожителя. Янь Уши, тем более, всегда любил выглядеть безупречно. Одна шпилька в его волосах стоила годовой зарплаты обычного человека, не говоря уже об одежде и украшениях. Но главе Янь было совершенно наплевать, сколько тратилось на его гардероб.
Увидев столь красивую пару, люди оборачивались, а девушки с замиранием сердца вздыхали, глядя им вслед, сожалея, что не были удостоены вниманием ни одного из них.
Янь Уши шёл рядом, постоянно подтрунивая и дразня Шэнь Цяо, отпуская откровенные шутки по поводу их интимных отношений, заставляя Шэнь Цяо каждый раз заливаться краской стыда. В этом был весь глава секты Янь, он был бы не он, если бы не дразнил людей, получая от этого моральное удовлетворение и развлекая себя. Ни один нормальный человек не смог бы вынести Янь Уши. Наверное, чтобы выдержать все это, нужно было сильно его любить.
Шэнь Цяо украдкой бросал взгляды на главу Янь и дыхание его учащалось, а грудь вздымалась под тонкой одеждой. Неожиданно, Янь Уши остановил его и как следует поцеловал место между шеей и ключицей.
— Лао Янь, что ты делаешь, на нас же смотрят люди!
— Это для симметрии, — пояснил Янь Уши, — слева точно такой же от моего поцелуя.
Шэнь Цяо пришёл в ужас, представляя, что Янь Уши оставил ему отметины от поцелуев в самых видных местах.
Когда они зашли в заведение, чтобы перекусить, их сразу же заметили монахи, эта пара слишком выделялась из толпы, чтобы быть незамеченной.
— Смотрите, это же Шэнь-чжанцзяо с горы Сюаньду, ученик самого Ци Фэнге! Он снова якшается с главой демонической секты, находясь, как и раньше, под его покровительством.
— Если глава Янь так искусен в боевых искусствах, сложно вообразить, как он искусен в постели. Неудивительно, что этот демон так околдовал его.
Хоть монахи говорили негромко, Шэнь Цяо и Янь Уши услышали разговор. Шэнь Цяо очень смутился, ведь теперь это были не просто беспочвенные слухи…
Чтобы ещё больше подразнить монахов, Янь Уши, на виду у всех, прижал Шэнь Цяо к себе, насильно просунув в его рот свой язык для поцелуя.
— Какие бесстыдники, на виду у всех… — продолжали шептаться монахи.
Шэнь Цяо раздраженно оттолкнул Янь Уши:
— Ну что ты делаешь, прямо на людях!
— Как что? Целую тебя или ты хочешь скрывать наши отношения? — невозмутимо ответил Янь Уши. Шэнь Цяо пересел от него за другой столик. Отсюда разговор монахов стал слышен ещё отчётливее.
— Этот бесстыдник занимается непотребством с демоном прямо на людях, в то время, как его младший ученик упал с горы и находится едва ли не при смерти. Он каждый час зовёт своего учителя.
Шэнь Цяо похолодел. О ком они? Шиу… Он подбежал к монахам, забыв о стыде и приличии.
— Ученик?! Где он, что с ним??
Увидев, что он подошёл, монахи сразу же изменили тон на уважительный и дружелюбный. Они сказали, что знают лишь, что мальчик упал с горы и находится в плохом состоянии. Янь Уши насильно оттащил его от монахов.
— А-Цяо, тебе понравился кто-то из них?
— С моим учеником, с моим маленьким Шиу, случилось несчастье! — вскричал Шэнь Цяо, бледный, как смерть. — Я должен немедленно вернуться на гору Суаньду.
— Я пойду с тобой.
— Не нужно, Лао Янь, я должен сам разобраться со своими проблемами, я не могу всю жизнь полагаться на твою помощь, поэтому к своему ученику мне лучше пойти одному.
— Вот как, — хватка Янь Уши ослабла, он отпустил Шэнь Цяо и молча направился к выходу. Меньше всего Шэнь Цяо хотелось сейчас, чтобы глава Янь обиделся на него. Он побежал следом за ним, Янь Уши был уже на улице.
— Я не хотел тебя обидеть! Этот бедный даос больше не хочет впутывать тебя в свои проблемы, у тебя и без того достаточно дел, — не выдержав, он обхватил его за плечи, прильнув к Янь Уши всем телом, которое трепетало под одеждой от прикосновения к нему. Шэнь Цяо был ниже главы секты Янь на полголовы.
— Янь Уши, что бы ты там не думал, я тебя… — он запнулся, будто ком застрял в горле.
— Что ты меня? — спросил Лао Янь, удостоив его холодным, насмешливым взглядом.
— Ничего… — пролепетал, смутившись, Шэнь Цяо. Глава Янь молча повернулся и пошёл своей дорогой, не оборачиваясь. Конечно, такой высокомерный человек, как он, был задет. Побледневший Шэнь Цяо, с болью посмотрел ему вслед, но Янь Уши так и не обернулся, скрывшись из вида. Однако, горевать об этом сейчас было некогда. Он вспомнил по-детски наивные глаза Шиу, такие преданные и благодарные ему. Неужели с Шиу действительно случилась беда? Отправляться в путь нужно было немедленно, ведь каждая минута на счету. Шэнь Цяо нашёл лошадь и, вскочив на неё, помчался прочь.
Если бы что-то случилось с его учениками, Бянь Янмэем или Юй Шэнъяном, Янь Уши и пальцем бы, наверное, не пошевелил, сказав, что они сами виноваты в своих бедах. Нет, Шэнь Цяо не считал главу секты Янь чрезмерно жестоким человеком, например таким, как Сан Цзинсин, Ян Уши просто было все равно на окружающих, он жил, потакая своим прихотям, и делал то, что нравится ему, не считаясь с другими. Шэнь Цяо до сих пор не мог понять, что Лао Янь нашёл в таком человеке, как он, и откуда у него взялась эта страсть к нему, чем этот бедный даос мог привлечь такого, как глава Янь? Но сейчас не время было рассуждать об этом. Он больше не думал о Янь Уши, перед глазами вставало только детское личико Шиу. Шэнь Цяо снова и снова вспоминал слова монахов: «…находится едва ли не при смерти. Он каждый час зовёт своего учителя». Глаза наполнились слезами, он просто не может позволить Шиу умереть. Вся жизнь пронеслась перед глазами. Этот оборванный, грязный, ужасно худой и голодный маленький мальчик, который отдал последний кусок лепешки своей сестре, чтобы она не умерла с голоду, его благодарные глаза. И то, что произошло позже, когда секта Хэхуань искала Шэнь Цяо, чтобы расправиться с ним, когда он укрывался в стенах монастыря, и жизни двоих несчастных, которые Хэхуань отняла в тот день, и за что Шэнь Цяо до сих пор чувствовал свою вину, когда вспоминал об этом. Он вспомнил, как они с Шиу отправились в секту Бися и радостные глаза мальчика, когда он стал его учителем. Шиу верил в него и гордился им, он не должен умереть. Шэнь Цяо смахнул слёзы и пустил коня галопом.

Глава 5. «Мне так и не удалось до конца приручить тебя»

Когда Юй Шэнъян узнал от Бянь Яньмэя какие отношения между его учителем Янь Уши и Шэнь Цяо, он долгое время был в шоке, упрекая Бянь Яньмэя, почему тот не сказал ему об этом сразу. Подумать только: Юй Шэнъян столько времени провёл, ухаживая за Шэнь Цяо, когда они нашли даоса едва ли не полумертвым после битвы с Кунье на Пике Полушага! Он и представить себе не мог, что такой человек, как глава Янь, способен кого-то полюбить. Бэнь Яньмэй не стал вдаваться в подробности, рассказывая о том, что только не предпринимал Янь Уши, чтобы удержать Шэнь Цяо подле себя и сколько раз ему пришлось помогать главе Янь во всех уловках и авантюрах, не говоря уже о том, что пришлось еще и сопровождать этого даоса по приказу учителя, чтобы его защищать.
Глава Янь вернулся домой один и в дурном настроении. Бянь Яньмэй сразу же понял, что между ним и Шэнь Цяо что-то произошло, но у учеников Янь Уши хватало ума ни о чем не спрашивать, чтобы не попасть под горячую руку. Именно поэтому они все ещё оставались возле главы Янь.
Маленький оленёнок пытался уткнуться в ладонь Янь Уши, но тот оттолкнул его.
— Ты плохой, А-Цяо, — сказал он.
В следующий раз, когда глава Янь потянулся, чтобы погладить его, животное дернулось в сторону, не подпуская к себе. Янь Уши хмыкнул:
— Мне так и не удалось до конца приручить тебя, мой дикий олененок А-Цяо.
Он не слишком баловал животное своей лаской, время от времени швыряя в него ореховую скорлупу, оленёнок стал сторониться его.
За окнами играла красками золотая осень, листья падали с деревьев, кружась в воздухе. Янь Уши почувствовал одиночество. Сегодня его постель будет пустой и холодной.

— Шицзунь, где мой шицзунь? — как в бреду, повторял Шиу. Шэнь Цяо ворвался в комнату, задыхаясь от того, что так долго бежал.
— Шиу! — вскричал он.
Но, казалось, что мальчик его не слышал, он или спал или находился без сознания. Шэнь Цяо осторожно осмотрел его. Не смотря на то, что Шиу сильно пострадал, упав с горы, он не был безнадёжен. Шэнь Цяо попытался передать ему часть своей внутренней ци. Он забыл, что не спал и долго ел, принявшись готовить лекарства из целебных трав, которые принес с собой. Разумеется, здесь уже оказали мальчику первую помощь. Шэнь Цяо пытался помочь со своей стороны чем мог, чтобы ребёнок скорее поправился.
Он долго сидел возле кровати Шиу, наблюдая за состоянием мальчика. Дыхание ребенка выровнялось, он спал. Шэнь Цяо и сам не заметил, как совершенно уставший уснул возле кровати Шиу, ему плелись странные, как паучьи сети, сны. Он видел себя ребенком и будто вернулся в то время, когда его подобрал Ци Фэнге. Но прямо сейчас Ци Фэнге смотрел на него уже настоящего.
— Учитель, прости, — сказал Шэнь Цяо, — ты возлагал на меня большие надежды, но я подвел тебя, так и не став мастером номер один в мире боевых искусств, достойным такого гения, как ты…
— У тебя свой путь, Шэнь Цяо, — ответил Ци Фэнге, — я вовсе не разочарован в тебе и даже горжусь. Я знаю, что во время битвы с Кунье, на пике Полушага, ты был отравлен и даже знаю кем… Но твоей внутренней силы хватило, чтобы восстановиться.
«Он все знает», — подумал Шэнь Цяо. — «Значит, ему известно и о моих отношениях с Янь Уши».
Мало того, что это глава демонической секты, так ещё из ряда вон выходящие отношения… Шэнь Цяо был готов сквозь землю провалиться, только бы не смотреть в глаза своего учителя.
— Да, Шэнь Цяо, я все знаю, — сказал Ци Фэнге, пристально смотря на него. Даос в ужасе проснулся. Однако смотрел на него маленький Шиу, который пришёл в себя.
— Шицзунь! — воскликнул он. — Ты пришёл! — на лице мальчика отразилась улыбка.
Шэнь Цяо тоже радостно улыбнулся.
— Шиу, я так рад, что ты пришёл в себя! — даос не стал спрашивать, как мальчика угораздило свалиться с горы, сейчас было не до этого.
— Я не умру, шицзюнь? — посмотрел на него Шиу.
— Нет, Шиу, к счастью, травмы оказались не смертельными.
— Мне так больно!
— Поэтому, я приготовил для тебя травяной отвар, который поможет облегчить боль и скорее поправиться. Ты должен выпить его.
— Да, я выпью, шицзюнь! — с готовностью воскликнул мальчик. — Ты больше не уйдешь?
— Пока ты не поправишься, Шиу, я никуда не уйду.
Шэнь Цяо напоил ребёнка отваром и уложил спать.
— Тебе нужно много спать, чтобы восстановить силы.
— Хорошо, шицзунь, ты только никуда не уходи…
Когда мальчик заснул, Шэнь Цяо понял, что не ел почти два дня. Ему было необходимо чем-нибудь наполнить желудок, а ещё как следует отдохнуть, после чего можно будет навестить Юйвэнь Суна.
Утолив голод, даос провалился в глубокий сон и на этот раз ему не приснилось ничего.
Шиу начал поправляться. Шэнь Цяо следил за состоянием мальчика, между тем, практикуя искусство меча, занимаясь с Юйвэнь Суном и уделяя время чтению книг. Он гнал от себя мысли, навевающие меланхолию и тоску по Янь Уши, считая, что может заняться куда более полезными вещами.
Шэнь Цяо спросил у Шиу о том, как он упал с горы. Мальчик сказал, что его кто-то столкнул, чьи-то руки, но лица он не видел, потому что стоял спиной к человеку. Кому мог помешать маленький безобидный Шиу? Разве тому, кто всем сердцем ненавидит его учителя. Неужели это кто-то из Сюаньду и он живёт среди них? Шэнь Цяо настолько привык к предательству, что его было сложно чем-то удивить.
Спустя некоторое время, Шиу уже мог вставать с постели, хотя ещё был слаб. Шэнь Цяо решил спуститься с горы, чтобы купить в городе все, что было необходимо для приготовления лекарств и мазей. Он услышал чьи-то лёгкие шаги сзади, будто преследовавшие его, и приостановился.
— Кто это? — спросил он.
— Не узнал меня?
Шэнь Цяо увидел перед собой Тан Юаньчуня.
— Что ты здесь делаешь?! — в гневе воскликнул даос. — Как ты осмелился покинуть пик Цюньлин?!
Тан Юаньчунь усмехнулся:
— Ты готов проявлять милосердие абсолютно ко всем, а меня готов похоронить заживо на пике Цюньлин в гробнице Ци Фэнге, сделав мою жизнь мучительнее смерти. Ты готов простить даже главу демонической секты, а меня бьешь как можно больнее. Где же твоя хваленая доброта и всепрощение, Шэнь Цяо, к человеку, с которым рука об руку ты провёл свои юные годы?
— Ты предал не только меня лично, — ответил Шэн Цяо, — ты предал всю нашу секту, нет тебе оправдания, как ты посмел ослушаться и оставить Цюаньлин? Защищая меня, погиб Юй Ай. — Ты простил даже Юй Ая, — усмехнулся Тан Юаньчунь, — который предал тебя и отравил перед битвой с Кунье, благодаря чему ты проиграл и едва не лишился жизни, и только ко мне ты до такой степени жестокий, что готов заживо похоронить. А-Цяо, ты всегда купался в лучах любви Ци Фэнге, ты отобрал внимание учителя у нас, его учеников, пришедших в Сюаньду ранее тебя. Знаешь, ведь это я столкнул твоего Шиу с горы.
Шэнь Цяо побагровел от гнева, сделав шаг в сторону Тан Юаньчуня.
— Что, нападешь на слабого и безоружного, у кого отобрал силу и знание?
Его слова остановили Шэнь Цяо.

Глава 6. Тело движется к воле, меч движется к душе, горы и реки отчаяния, небеса и земля бледнеют

— У меня для тебя есть сюрприз, Шэнь-даочжан, — сказал Тан Юаньчунь с улыбкой. Шэнь Цяо не поверил своим глазам: в его сторону направлялся Сан Цзинсин! Столько болезненных сюрпризов в один день… Очевидно, каким-то чудом Сан Цзинсин остался жив и теперь не упустит возможности поквитаться с ним. Картина прояснилась: Тан Юаньчунь столкнул Шиу с горы, чтобы использовать это как приманку для Шэнь Цяо. Сан Цзинсин широко улыбнулся, и эта улыбка не предвещала ничего хорошего.
— Как видишь, я жив, А-Цяо. Вы, с Янь Уши, оказались слишком глупы, если поверили, что так легко избавились от меня. В конце концов, кто-нибудь из вас видел мой труп? Бай Жун помогла мне разыграть фарс, якобы я умер и она стала главой секты Хэхуань.
— Чего ты хочешь, зачем ты здесь?
— Глупый вопрос. Чтобы поквитаться с тобой, — засмеялся Сан Цзинсин, — зачем же ещё? Ты убил моего ученика Хо Сицзина, который до сих пор не отмщен, ты два раза едва не лишил жизни меня. Кроме того, я давно тебя хотел, — лицо Сан Цзинсина исказила жестокая и похотливая улыбка, он уже представлял поверженного противника, стонущего под ним во всевозможных позах, вымаливающего пощаду.
Шэнь Цяо стоял во всей своей утонченной неземной красоте, чистой и светлой, как снег и лёд. Сан Цзинсин просто с ума сходил от мысли, как он будет обладать им, унизит, растопчет, повергнет в прах. Он любил топтать и подавлять все прекрасное, не оставляя ни малейшей возможности подняться. Сан Цзинсин пронзил Шэнь Цяо самым вульгарным взглядом, на какой только был способен. В голове даоса зашумело, будто в одно мгновение облетели все листья на деревьях и он услышал вокруг себя неземной шепот. Даос понял, что это искусство очарования, каким пользовались демонические секты, отвел взгляд и достал меч Шаньхэ Тунбэй, который озарил своим светом все вокруг. Тело движется к воле, меч движется к душе, горы и реки отчаяния, небеса и земля бледнеют. Он был готов к бою. Сан Цзинсин с кровожадной улыбкой достал свой меч, направив его острием вниз вместе со своей внутренней ци. Поднялось огромнейшее облако пыли, камни начали подниматься в воздух и плыть по направлению к Шэнь Цяо, ведомые внутренней ци Сан Цзинсина. Шаньхэ Тунбэй вспыхнул так, что в небе заблестели блики молний. Тан Юньчун упал на землю, ослепленный этими вспышками, думая, что лишился зрения. Камни разлетелись на мелкие осколки, встретившись со светом Шаньхэ Тунбэя, меча Шэнь Цяо, светом его внутренней ци. Сан Цзинсин снова поднял громадное облако пыли, которое завертелось в водовороте вызванного им урагана. Шэнь Цяо засыпало глаза, он на мгновение потерял способность видеть. Внутренняя ци Сан Цзинсина была необузданной, сметающей все на своём пути. Однако даос достиг искусства сердца меча, свет Шаньхэ Тунбэя пульсировал между небом и землёй, распадаясь на тысячи прекрасных цветов с острыми шипами, готовыми впиться в своего противника. Он оборачивался светом горных рек и водопадов, неся свою истинную ци, готовую повергнуть Сан Цзинсина. Раздались сильнейшие раскаты грома, животные в ужасе попрятались в свои норы. Свет меча Шэнь Цяо будто рисовал в небе радугу, пронзая облака, но наткнулся на каменную стену, возведенную Сан Цзинсином, которую не смог пробить. Глава демонической секты Хэхуань все ещё был слишком сильным и беспощадным противником, кроме того, он был высокомерен и самонадеян, похотлив и имел садистские наклонности. Он снова опустил меч к земле, появилась огромная воронка, почва вместе с камнями и пылью разлетелась в разные стороны, засыпав Шэнь Цяо глаза и лишив его возможности видеть. Воспользовавшись этим, Сан Цзинсин кружился возле противника, создавая вокруг него апокалиптический хаос — все, что можно было оторвать от земли, поднялось и верелось в воздухе, впав в состояние невесомости. Шэнь Цяо казалось, что скоро он и сам поднимется в воздух, снесенный ураганным ветром, который вызвал Сан Цзинсин. Даос мог противостоять ему, разделив свою истинную ци на две части, пытаясь окружить противника с двух сторон. Началось настоящее светопредставление: все вокруг гремело, сверкало, грохотало, обваливалось. Тан Юньчун снова упал на землю, уткнувшись в неё лицом, не решаясь поднять голову. Сан Цзинсин сделал ещё одну воронку в земле, камни, которые кружились в воздухе, раскололись на острые осколки, направившиеся к Шэнь Цяо. В этот же момент даос снова услышал со всех сторон шепот, который уже пульсировал в голове и на мгновение потерял бдительность. Сан Цзинсин применил искусство очарования. Мало того, что глаза Шэнь Цяо опять засыпало землёй и пылью, так ещё огромный камень, катящийся по земле прямо ему под ноги, заставил споткнуться и потерять равновесие, меч выпал из рук. Этого времени Сан Цзинсину хватило. Несколько его иллюзорных двойников водили хороводы вокруг Шэнь Цяо, но все это было не более чем обманом зрения. Доли секунды Сан Цзинсину было достаточно, чтобы запечатать его акупунктурные точки, лишив возможности двигаться. Победоносный хохот главы секты Хэхуань разрезал ещё толком не успевшую наступить тишину. Тан Юаньчун поднялся с земли, продирая глаза, чтобы посмотреть, чем закончилась битва. Видя, что Шэнь Цяо обездвижен, его лицо исказила злорадная ухмылка. Сан Цзинсин не мог нарадоваться, его глаза маниакально и лихорадочно горели.
— Ты стал сильнее, А-Цяо, — прошептал он ему на ухо, — и все же ещё не настолько, передо мной ты все же не устоял. Я так долго мечтал об этом, ты себе даже не представляешь! — Сан Цзинсин укусил его за губу так сильно, будто пытался её откусить. По подбородку Шэнь Цяо потекла струйка крови, он до сих пор не мог нормально видеть из-за того, что глаза засыпало землей и пылью. Сан Цзинсин залез рукой ему за пазуху и со всей силы царапнул по груди, казалось, он пытался живьем снять кожу. Если его ученик, Хо Сицзин, снимал с людей лица, то на что был способен его учитель, страшно было себе даже представить.
Шэнь Цяо молчал, никак не реагируя на Сан Цзинсина, он слышал его тяжёлое животное дыхание прямо у своего уха, но по-прежнему молчал.
— Ты даже не представляешь себе, что бы я сейчас хотел с тобой сотворить, — усмехнулся над его ухом глава секты Хэхуань. Он взял Шэнь Цяо за подбородок и до боли сжал, разглядывая его красоту, которая казалась такой светлой и непорочной. Сан Цзинсин с удовольствием бы содрал с него это прекрасное лицо вместо своего ученика. Утопить прекрасное в бездне отчаяния, заляпать грязью до такой степени, чтобы не было возможности отмыться. Он ещё больнее сжал подбородок Шэнь Цяо, довольно усмехаясь.

Глава 7. «Глава Янь, я пришел, чтобы сыграть тебе на цине»
Шэнь Цяо сидел неподвижно, так как его акупунктурные точки были запечатаны Сан Цзинсином. Он напоминал статую Будды, казалось, даос полностью отрешён от этого мира и его ничто больше не волнует. От порыва ветра на его голову посыпались жёлтые листья, которые еще уцелели после мощного сражения, застревая в волосах. Сан Цзинсин прыгал вокруг него, как будто исполнял какой-то ритуальный танец, но Шэнь Цяо по-прежнему делал вид, что все, происходящее вокруг его совершенно не касается.
Сан Цзинсин был извращен в своей жестокости и похоти. Обычно, он предпочитал мальчиков и девочек подростков, но красота Шэнь Цяо заставила его сделать исключение. Кроме того, нет ничего приятнее, чем унизить, растоптать противника, равного тебе по силе. Ходили слухи, что Сан Цзинсин держал при себе монастырь, в котором содержались обритые наголо девочки и сам, переодевшись монахом, устраивал с ними оргии. Его извращенная фантазия наверняка приготовила для Шэнь Цяо что-нибудь особенное.
— Не хочешь узнать, почему я все ещё медлю вместо того, чтобы разделаться с тобой прямо сейчас? — спросил глава секты Хэхуань и, как мог, больно ущипнул Шэнь Цяо за руку. Даос остался бесстрастен.
— Это было бы слишком просто, — продолжал Сан Цзинсин. — Я послал письмо Янь Уши, говорят, у вас с ним близкие отношения, интересно, придёт ли он к тебе на помощь? — Сан Цзинсин загадочно улыбнулся. Только тут Шэнь Цяо будто ожил:
— Не впутывай сюда главу Янь, если ты хотел поквитаться со мной, то вот он я.
Сан Цзинсин продолжал наблюдать за его реакцией и улыбаться.
— Янь Уши нам всем как кость в горле, нужно избавиться от него как можно скорее. Но на твоём я бы не слишком надеялся на его помощь, человек, который уже однажды продал тебя, мне может сделать это снова и в этом нет ничего удивительного. Разве можно доверять Янь Уши?
Шэнь Цяо хотел было что-то возразить, но Сан Цзинсин сказал ему:
— Заткнись и слушай, — он запечатал ему возможность говорить и склонился к Шэнь Цяо так близко, что его похотливое дыхание жаром обожгло шею даоса. — Но если Янь Уши все же придёт, перед смертью я доставлю ему удовольствие, заставив смотреть на то, что буду делать с тобой. Тебе же нравятся люди из демонических сект, так почему бы нам не перейти на более интимные отношения? — Сан Цзинсин прищелкнул языком и захохотал, явно довольный собой.
— Эй, ты! — послышался голос с горы. Шэнь Цяо не мог ни двигаться, ни говорить, но даос знал, кому принадлежит этот голос. В глубине души он надеялся, что Янь Уши не придёт и не станет рисковать своей жизнью. Но зная непредсказуемость главы Янь, он мог прийти сюда просто ради развлечения, а мог прийти и потому, что… но это сейчас было не столь важно.
У Шэнь Цяо начало понемногу проясняться зрение после пылевой бури и он заметил на горе высокую надменную фигуру Янь Уши, всегда знающую себе цену.
— Надо же, ты пришёл, — усмехнулся Сан Цзинсин, — это представление обещает быть заманчивым.
Он взмыл воздух и оказался на горе, рядом с Янь Уши. Беспомощность убивала Шэнь Цяо, он не мог сдвинуться с места и обречен лишь молча смотреть, как тот, по кому так сильно бьётся сердце, будет сражаться за него.
Несмотря на всю мощь демонического ядра Янь Уши, Шэнь Цяо знал, что глава Янь вовсе не бессмертный, он уже получал серьёзные травмы в схватках, которые могли стоить ему жизни, а сейчас он ещё полностью не пришёл в себя после сражения с Хулугу. Но и Сан Цзинсин тоже несколько измотан после битвы с Шэнь Цяо, хоть последний и не нанес ему серьёзных увечий.
Тем временем, на горе уже завязалась битва. Сан Цзинсин применил свою знаменитую «Лапу Дракона», но на Янь Уши это не подействовало, он сохранял спокойный и невозмутимый вид, будто ничего особенного не происходило, хоть в глубине души был в бешенстве.
— Ты забрал моего человека, — как бы между прочим, заметил глава Янь.
— Ты хотел сказать «твоего мальчика для игр»? — усмехнулся Сан Цзинсин, направив «Лапу дракона» прямо на него. Янь Уши был совершенно безоружный, но, выставив вперед два пальца, он направил свою внутреннюю ци на Сан Цзинсина, поглощая «Лапу дракона». Опавшие листья превратились вдруг в острые клинки и направились прямо в сторону главы секты Хэхуань. Сан Цзинсин не был самонадеянным глупцом, питающим иллюзии, что сможет в одиночку одолеть мастера такого уровня, как Янь Уши, поэтому, конечно же, эту встречу он тщательно подготовил. Из-за деревьев с пожелтевшей листвой появился наставник Сюэтин.
— Ах, и ты здесь, старый лысый осел! — не мог не воскликнуть Янь Уши. Сюэтин, как всегда, вел себя отрешенно, будто бы эти оскорбления касались вовсе не его. Значит, каким-то образом ему удалось сбежать из секты Тяньтай, куда его вернул Янь Уши в обмен на последний том стратегии Алого Яна. Но это был ещё не последний сюрприз на сегодняшний день — на горизонте появился Дуань Вэньян, жаждущий отомстить за смерть своего учителя. Янь Уши понял, что Сан Цзинсин заманил его в ловушку, из которой будет непросто выйти победителем. Дуань Вэньян держал в руке кнут «Шичжан Жуаньхун», сразу же создавая мириады ослепительных фантомов. Будто беспощадная песчаная буря, от которой было некуда скрыться, хлестала в лицо. Взмаха двух пальцев Янь Уши хватило, чтобы вдруг появившиеся лепестки цветов обернулись тысячами острых лезвий, направившихся к противнику. В это время наставник Сюэтин сформировал руками печать, а затем вытянул их вперёд и кончики его пальцев засветились хрустальным сиянием. Сюэтин использовал две печати из «Печатей Ачалы». ( Ачала — божество-защитник от демонов в одном из буддийских направлений). Один раз они уже пытались уничтожить Янь Уши,и им без сомнения это удалось бы, если бы в тот момент не вмешался Шэнь Цяо. Но сейчас его акупунктурные точки были запечатаны, и он мог лишь с трепетом сердца наблюдать за разгоревшейся на горе битвой.
Янь Уши атаковали с трёх сторон — Сан Цзинсин «Лапой дракона», Дуань Вэньян — кнутом, а наставник Сюэтин — печатями Ачалы, используя ещё три из них. Главе Янь все тяжелее становилось отбивать их бесконечные атаки, включая тот факт, что он сражался один против троих, а ведь он ещё не полностью отошёл против тяжелейшей битвы с Хулугу.
— Здравствуй, глава Янь, я пришёл, чтобы сыграть тебе на цине, — послышался голос Гуан Линсаня. Итак, четверо против одного, шансы Янь Уши на победу уменьшались.

Глава 8. «А-Цяо, я бы ещё раз сыграл с тобой партию в вэйци»

Непревзойденное мастерство Янь Уши в который раз поразило самых сильных мастеров в мире боевых искусств. Этот человек казался настоящим демоном, способным растворяться в воздухе. Янь Уши и наставник Сюэтин схлестнулись ладонями, от мощнейшего потока ци начали подкашиваться и падать деревья, издавая заунывный скрип, орошая землю желто-красным листопадом. Однако, силы даже такого невероятного мастера как Янь Уши, не были бесконечными, особенно после серьезной битвы с Хулугу, они начали постепенно покидать главу Янь.
Последовали несколько нот циня, и возле Янь Уши в воздухе завис меч, ослепляя фиолетовым свечением, который был направлен прямо в грудь главы Янь. Собрав последние силы, Янь Уши отклонил свет меча, но в этот момент получил ещё несколько «печатей Ачалы» от Сюэтина — безбрежное море красных лотосов, бушующих языков пламени.
— Он теряет силы! — закричал Сан Цзинсин. — Атакуйте со всех сторон, мы его сломаем и добьем!
На Янь Уши посыпались удары — «печати Ачалы», «лапа Дракона», суровый кнут Дуань Вэньяна, все это сопровождалось звуками циня, на котором играл Гуан Линсань. Мощнейшие потоки внутренней ци противников неслись со всех сторон и Янь Уши понял, что в этот раз ему точно не выстоять.
С ужасом наблюдая за этой битвой, происходящей на вершине горы, Шэнь Цяо внезапно почувствовал, что его акупнктурные точки были разблокированы. Сан Цзинсин не прилагал много усилий, когда запечатывал их и время действия вышло. Даос не знал, куда подевался его меч, да и не было времени думать об этом, он твёрдо решил защитить Янь Уши или умереть вместе с ним и сразу же взмыл в воздух, направляясь на вершину горы.
Под беспощадными ударами, сыплющимися со всех сторон, Янь Уши начал слабеть. Он упал на одно колено, изо рта потекла тонкая струйка крови. Сан Цзинсин злорадно захохотал.
— Давайте, добейте этого демона! — закричал Дуань Вэньян, желая поскорее отомстить за смерть Хулугу, своего учителя. Но Янь Уши снова встал, из последних сил отражая сильнейшие удары внутренней ци противников.
— Ещё немного, — подбадривал Сан Цзинсин, — он с каждой минутой теряет силу!
По правде говоря, никто из присутствующих не верил, что им наконец-то удастся избавиться от Янь Уши, столько раз ему удавалось выживать в казалось бы самых безвыходных ситуациях. Все, вчетвером, ударили почти одновременно, на Янь Уши несся смертельный ураган и в это время, откуда ни возьмись, появился Шэнь Цяо, он приближался с невероятной скоростью, чтобы закрыть Янь Уши собой. Шэнь Цяо оттолкнул его и, не удержавшись из-за мощного урагана, сам полетел вслед за главой Янь. Даос в ужасе увидел, что Янь Уши оказался на самом краю горы и вот-вот сорвется вниз, теряя последние силы. Шэнь Цяо бросился, чтобы помочь, но в это время Сан Цзинсин запустил ему вслед «лапу Дракона». В результате, даос не только не успел оттащить Янь Уши от края горы, а, движимый в спину мощной силой, налетел прямо на него и они вдвоём сорвались в пропасть. Шэнь Цяо крепко схватил Янь Уши за талию, чтобы случайно не отпустить его во время падения, их глаза, находящиеся слишком близко, встретились. Не смотря на то, что внизу их, скорее всего, ждала неминуемая смерть, в глазах главы Янь не было страха.
— А-Цяо, — сказал он, — я бы ещё раз сыграл с тобой партию в вэйци.
— …
Неужели смерть для этого человека была всего лишь забавным приключением!
Они летели вниз мгновение, но для Шэнь Цяо оно показалось мучительной вечностью.
Стоявшие на горе до сих пор не могли прийти в себя после внезапного появления Шэнь Цяо, наблюдая, как он, вместе с Янь Уши, улетел в пропасть. На жестоком лице Сан Цзинсина появилось разочарование. Разбились все его планы относительно даоса, а ведь он уже предвкушал, что сотворит с ним. Сан Цзинсин мысленно обругал себя за то, что плохо запечатал акупунктурные точки Шэнь Цяо.
— Он сам виноват, что связался с этим демоном, — подал голос Сюэтин. Дуань Вэньян все ещё смотрел с горы вниз, будто не веря в то, что случилось, ветер бил ему прямо в лицо. Он был доволен, что в один момент избавился и от Янь Уши, и от Шэнь Цяо. Гуан Линсань просто молчал.
Было похоже, что здесь произошло стихийное бедствие: вывернутые с корнем деревья, ветви, листья, камни, раздробленные на куски, огромные воронки в земле.
— Когда спустимся, нужно отыскать их трупы, я хочу убедиться, — сказал, наконец, Сан Цзинсин.

Янь Уши и Шэнь Цяо зацепились за ветви деревьев, это на время остановило падение, но вскоре ветви не выдержали и они снова полетели вниз. Шэнь Цяо держал Янь Уши настолько крепко, насколько мог. Он не хотел верить, что здесь и сейчас все закончится. Вместе с ними летели, кружась в воздухе, жёлтые листья, а в ушах свистел ветер. Приземлившись, наконец, в груду опавшей листвы, Шэнь Цяо лежал на Янь Уши. Он с тревогой заглянул ему в лицо: лицо главы Янь казалось бледнее, чем у мертвеца, возле нижней губы засохла кровь, он не шевелился и не подавал никаких признаков жизни.
— Глава Янь! — воскликнул Шэнь Цяо и в его глазах заблестели слёзы. Он послушал биение сердца в груди и пощупал пульс — никаких признаков жизни.
— Янь Уши, если ты умрёшь, моё сердце разобьется на тысячи осколков! — воскликнул Шэнь Цяо и горячие слёзы, наконец, вырвались на волю, стекая по щекам. Он уткнулся лицом в шею Янь Уши, не переставая рыдать.
Даос знал, что Сан Цзинсин и остальные не успокоятся, пока не увидят своими глазами их трупы, поэтому нужно было срочно уходить. Жив Янь Уши или мёртв, он заберет его с собой, не даст возможности врагам поглумиться над его телом. Недалеко валялся и меч Шаньхэ Тунбэй, который отнесло ураганом. Схватив свой меч и взяв Янь Уши на руки, Шэнь Цяо попытался уйти отсюда как можно дальше. С минуты на минуту здесь будет Сан Цзинсин.
Шэнь Цяо шатался, чувствуя слабость, но не выпускал из рук свою ношу. Его волосы спутались и были в сухих листьях. Янь Уши лежал на его руках, свесив голову, будто окончательно распрощался с жизнью.
— Глава Янь, не умирай… — прошептал Шэнь Цяо и новый поток слез побежал по щекам, оставляя дорожки на пыльном лице. Не смотря на слабость, даос продолжал идти вперёд, скрывшись за деревьями, затерявшись в густых кустарниках. Дальше, как можно дальше отсюда. Он прижимал Янь Уши к своей груди, в которой отчаянно билось сердце. Вдалеке раздавались крики, очевидно их трупы уже начали искать и когда их не найдут, будут преследовать его до самого конца.

Глава 9. » Я-то помню, кто я такой, а вот кто ты такой?»

Уже смеркалось, сил идти дальше не было, но Шэнь Цяо упрямо шёл вперёд. Ветер кружил листья, засыпая ими глаза, его лицо было исцарапано колючими ветками, но, казалось, даос этого не замечал. В голове крутилась лишь одна фраза: «он не мог умереть». В конце концов, моральные и физические силы Шэнь Цяо были уже на исходе, он понял, что если сейчас же не даст организму передышку, то просто рухнет прямо здесь. Даос увидел среди колючих кустов вход в пещеру и остановился, бережно положив свою ношу на сухую траву. Он провёл рукой по лицу Янь Уши — оно было ледяным.
— Янь-лан… — прошептал он, — не умирай… Только не в этот раз… — он сделал паузу и снова погладил холодное лицо главы Янь. — Если ты проснешься, то теперь… Я обещаю… я сделаю все, что ты захочешь… хоть всю ночь, хоть до самого утра… — тут его голос дрогнул, и слёзы подступили к горлу. Он уронил голову на грудь Янь Уши и тихо зарыдал. Никогда в жизни ему ещё не приходилось рыдать так горько, как сейчас. Вдруг, он услышал очень слабый стон и поднял голову:
— Лао Янь?
Шэнь Цяо снова склонил голову к его груди, чтобы прислушаться. Очень слабо, но в теле главы Янь все ещё теплилась жизнь. Очевидно, оглушенный раскатами громовой битвы, он не смог уловить этого вначале, но теперь слух начал восстанавливаться. Окрыленный надеждой, Шэнь Цяо принялся собирать сухие ветки, чтобы развести огонь. Янь Уши по-прежнему не шевелился, застыв, как глыба горного льда. Он был настолько холодным, что хотелось его согреть. Шэнь Цяо взял руки Янь Уши в свои ладони и поднес к губам, чтобы отогреть своим дыханием. «Это из-за меня он чуть не лишился жизни», — с укором подумал даос. Он снял с себя верхнюю одежду, чтобы накрыть ею Янь Уши.
— Лао Янь… — проговорил Шэнь Цяо и слезы снова выступили на его глазах, — я хочу, чтобы ты жил… и, если тебе будет угрожать опасность, я, не задумываясь, отдам за тебя свою жизнь, знай это.
Но Янь Уши продолжал бесстрастно лежать в той же позе, казалось, он даже не дышал. Шэнь Цяо по-прежнему согревал его руки своим дыханием, пока самого не сморил сон.

Шэнь Цяо проспал довольно долго, а когда проснулся, то обнаружил, что валяется возле Янь Уши в сухой траве и опавших листьях. Даос с тревогой посмотрел на главу Янь — тот лежал точно также, как его вчера положили и накрыли, с мелово-белым лицом и, казалось, не дышал. Подумав, что он умер, Шэнь Цяо очень испугался и немедленно схватил его за запястье, чтобы потрогать пульс. Хоть и очень слабо, но похоже, что в этом человеке все ещё теплилась жизнь. Шэнь Цяо сильно переживал, не находя себе места, он очень привязался к Янь Уши и начал испытывать к нему какие-то особенные, весьма глубокие чувства, которых и сам не мог до конца объяснить. Все же, глава Янь был ещё жив, значит, была и надежда. Даос попытался передать ему немного своей внутренней ци. Если сюда придут враги, нужно будет снова бежать или сражаться одному против четверых, кроме того, Янь Уши в таком плачевном состоянии. Придётся бежать. Обдумывая варианты, Шэнь Цяо пошёл к водоёму, чтобы наловить рыбы, ведь нужно было что-то есть, а ловить воробьев, как Янь Уши, он не умел.
Шэнь Цяо терзался сомнениями, боясь даже представить себе, что будет делать, если Янь Уши умрёт. Наловив рыбы, даос сразу же вернулся и проверил состояние главы Янь — ничего не изменилось. Шэнь Цяо вздохнул и принялся чистить рыбу, чтобы пожарить её на костре. Он вспомнил, как раньше этим занимался Янь Уши, очищая рыбу его Шаньхэ Тунбэем.
После обеда, Шэнь Цяо взял Янь Уши за руку и просидел так несколько часов, но ничего не помогло — рука осталась ледяной. Даос думал о том, что было бы, если бы он не вмешался в эту битву и они не свалились с горы. Янь Уши, скорее всего, был бы уже мёртв, добитый противниками, ему бы отрубили голову, чтобы убить наверняка. Сейчас оставалась хотя бы ничтожная надежда.
— Янь Уши, не умирай, пожалуйста, я столько не успел тебе сказать… — расчувствовавшись, Шэнь Цяо снова попробовал передать ему поток своей внутренней ци. Он вздрогнул от неожиданности, когда Янь Уши открыл глаза. Глава Янь просто смотрел на Шэнь Цяо и молчал. Сердце Шэнь Цяо затрепетало.
— Глава Янь! Как ты чувствуешь себя??
Янь Уши продолжал смотреть на него, будто видел в первый раз и даос подумал, что из-за того, что он ударился головой, могло произойти то же, что и в прошлый раз — расщепление личности, её раздвоение и даже разтроение.
— Ты помнишь, кто ты такой? — мягко спросил Шэнь Цяо, внимательно смотря на него.
Глава Янь также продолжал смотреть на него в ответ.
— Я-то помню, кто я такой, а вот кто ты такой? — вдруг спросил он. Шэнь Цяо отпрянул в сторону, не ожидая такой реакции.
— Лао Янь, ты что, меня не помнишь?
— А кто ты такой, что я должен тебя помнить? Ты чем-то прославился в мире боевых искусств?
Шэнь Цяо никак не ожидал такого ответа и очень огорчился.
— Я же твой… друг…
— Друг? — недоверчиво посмотрел на него Янь Уши, пытаясь приподняться. — Знаю я таких друзей. Может быть, ты выкрал меня, чтобы потребовать богатый выкуп? Отвечай, кто ты такой!
— Я — Шэнь Цяо, даос. Лао Янь, ну неужели ты совсем не помнишь меня, ведь мы столько времени провели вместе! — в отчаянии вскричал Шэнь Цяо.
— Провели много времени вместе с тобой? Вот уж насмешил, только не говори, что ты был моим «мальчиком для игр»! — Янь Уши попытался рассмеяться, но тут же скорчился от боли. Даос обиделся и даже разозлился, но предпочел промолчать, отвернувшись в сторону. Янь Уши в это время кое-как подтянулся к двум кускам жареной рыбы, которую оставил Шэнь Цяо и с аппетитом с ними разделался. После чего, даже не удостоив даоса взглядом, снова лег спать. Шэнь Цяо не ожидал такого. Неужели Лао Янь после удара головой потерял память и совсем не помнит его? Было очень горько это осознавать. Даос принёс сухой травы и листьев и сделал себе постель, отдельную от постели Янь Уши.

Когда Шэнь Цяо проснулся, то заметил, что пытливый взгляд Янь Уши изучает его.
— Повтори ещё раз, кто ты такой.
— Шэнь Цяо, даос.
Глава Янь наморщил лоб, будто пытаясь что-то вспомнить.
— Нет, не знаю тебя, — наконец сказал он. — Из даосов я помню Ци Фэнге, но он мёртв.
— Я его ученик!
Янь Уши начал более пристально вглядываться в лицо Шэнь Цяо.
— Ты очень красив… — задумчиво проговорил он. — Надеюсь, что твои боевые искусства также красивы, как и твоё лицо.
— Когда глава Янь поправится, этот скромный даос может продемонстрировать ему их.
— Что я здесь делаю? — спросил Янь Уши и взгляд его стал отсутствующим. — И что ты делаешь тут со мной, и почему?
Шэнь Цяо смутился, не зная, что ответить.
— Глава Янь, у тебя была битва с четырьмя очень сильными мастерами, которые намеривались тебя убить… я пытался спасти тебя…
— Почему ты пытался спасти меня? — снова внимательно посмотрел на него Янь Уши. — Что ты за это хочешь, много денег?
Шэнь Цяо смутился и покраснел.
— Так значит, это правда? — усмехнулся глава Янь. Повинуясь внезапному порыву, Шэнь Цяо хотел приблизиться к нему, но Янь Уши сделал знак, чтобы даос держался от него в стороне. Даже недолгая беседа с Шэнь Цяо забрала у главы Янь много сил. Он был слаб, бледен и снова погрузился в сон.

Глава 10. «Шэнь Цяо? Нет, я не помню тебя».

Шэнь Цяо проснулся рано. Первым делом он посмотрел, как дела обстоят у Янь Уши. За ночь намело много желтых листьев и глава Янь спал, припорошенный ими, будто под одеялом. Даос очень хотел проверить состояние его демонического ядра, но боялся прикоснуться. Он протянул было руку, чтобы дотронуться, но она нерешительно зависла в воздухе. Янь Уши внезапно открыл глаза и набросился на него, принявшись душить.
— Хотел убить меня, пока я сплю? Отвечай, как там тебя?
Он схватил Шэнь Цяо за горло слишком крепко, и у даоса помутилось в глазах, он с мольбой посмотрел на Янь Уши и сдавленно пробормотал:
— Глава Янь, это же я, А-Цяо!
Будто по команде, Янь Уши отпустил его. Этого времени Шэнь Цяо хватило, чтобы отползти в сторону на безопасное расстояние, он все еще держался за шею, на которой горели руки главы Янь. Янь Уши перевел на него блуждающий взгляд.
— Хочу есть, — наконец сказал он.
— Я сейчас схожу к реке, чтобы наловить рыбы, — осипшим голосом сказал Шэнь Цяо, — глава Янь, посиди здесь, пожалуйста, только не вставай и никуда не уходи, ты еще очень слаб, я сейчас вернусь.
— Если ты приведешь сюда врагов, я тебя убью, — сказал Янь Уши. Даос не знал, что на это ответить, просто встал и ушел. Он думал, что обрел возлюбленного, а перед ним сейчас будто совсем чужой человек, грубый и даже агрессивный. Шэнь Цяо был очень расстроен и подавлен из-за этого. Но, с другой стороны, самое главное, что глава Янь остался жив, а память со временем может и восстановиться.
На скорую руку, даос наловил рыбы, сколько успел, чтобы поскорее вернуться обратно. Теперь он боялся подходить к Янь Уши слишком близко, чтобы тот снова не накинулся на него. Глава Янь продолжал лежать, наполовину засыпанный желтыми листьями и молча, но внимательно наблюдал за каждым движением Шэнь Цяо, будто опасаясь подвоха.
Даос разжег костер и, пожарив рыбу, протянул ему самый большой кусок. Янь Уши недоверчиво посмотрел на него.
— Откуси первый, — сказал он.
— Глава Янь, неужели ты думаешь, что я приправил эту рыбу ядом? Если бы я хотел убить тебя, разве не сделал бы это сразу же, пока ты был без сознания? — Шэнь Цяо откусил рыбу и прожевал, Янь Уши вырвал у него из рук оставшийся кусок и с жадностью набросился на него.
— А помнишь, как ты ловил рыбу и чистил её моим мечом?
Глава Янь посмотрел на него:
— Нет.

Загремел гром, поднялся ветер, приближалась непогода.
— Лао Янь, сейчас пойдёт дождь, давай переместимся в пещеру? — сказал Шэнь Цяо.
— Не хочу, — ответил Янь Уши, доедая рыбу.
— Глава Янь, мы не можем тут сидеть под дождём и ветром, будет мокро и грязно, ты заболеешь.
С трудом он убедил Янь Уши переместиться в пещеру.
— Давай, я помогу тебе подняться. Если ты слаб, чтобы идти, я понесу тебя на руках.
— Не надо! — оттолкнул его Янь Уши, но когда встал, ноги подкосились и он едва не упал. Шэнь Цяо вовремя поддержал его, уверяя, что не собирается причинять никакого вреда. Собрав сухую траву и листья, даос сделал внутри пещеры две постели (свою разместил на значительное расстояние от Янь Уши) и разжег огонь. Пещера была освещена ярко-красными бликами костра.
— Хочу спать, — сказал Янь Уши и почти сразу же заснул. Сейчас он только спал и ел, но в его состоянии это было не удивительно, ведь глава Янь потерял очень много сил.
Шэнь Цяо зарылся в траву и вздохнул, слушая, как потрескивают ветки в огне, как идёт дождь. Звуки дождя навевали ещё большую грусть и одиночество. Сам не помня как, даос погрузился в сон.
Когда Шэнь Цяо проснулся, огонь уже почти погас и он подбросил новых веток. Вновь разгоревшееся пламя взвилось в воздух, освещая красным заревом мрачную пещеру. Он увидел, что Янь Уши уже не спит, а смотрит на него.
— Глава Янь?
— Меня зовут Се Лин, — ответил Янь Уши.
— Се Лин! — с радостью воскликнул Шэнь Цяо, будто увидел старого доброго друга. Это конечно же значило, что у Янь Уши снова началось расщепление «я». Из всех живших в нем личностей, Се Лин был самой сносной, самой мягкой и он больше всех нравился Шэнь Цяо, его было проще выносить. Обычно, личность Се Лина без сожаления подавлялась его хозяином Янь Уши.
— Се Лин, ты меня помнишь? Я — Шэнь Цяо!
— Шэнь Цяо? — он наморщил лоб, пытаясь вспомнить. — Нет, я не помню тебя. Но ты такой красивый, гэгэ (в данном случае, обращение к возлюбленному).
— Да, ты меня раньше так называл.
— Я не помню, прости, — ответил Се Лин.
— Ничего.
— Почему ты здесь, ты — знакомый Янь Уши?
— Я его… — Шэнь Цяо никак не мог произнести этого вслух, — я его… возлюбленный.
— Возлюбленный? — на лице Се Лина отразилось изумление. — Хочешь сказать, что ты влюблен в Янь Уши?
— Да, я люблю его. Тебе я могу сказать об этом, но ему я ни за что не признаюсь, — ответил Шэнь Цяо.
— Хм, — Се Лин задумался. — Я помню, как однажды Янь Уши отдал Сан Цзинсину какого-то парня, это, случайно, был не ты?
Шэнь Цяо было очень неприятно вспоминать об этом, но и правду отрицать он не мог.
— Да, это был я…
— Янь Уши обменял тебя на свой меч Тайхуа, значивший для него не больше, чем старый хлам, который давно пора выбросить. Знаешь, для чего он это сделал? Чтобы показать тебе, что ты значишь для него ещё меньше, чем этот старый хлам, унизить тебя, растоптать. Он прекрасно знал, что испорченный пороком и жестокостью, Сан Цзинсин сделает с тобой. Сан Цзинсин сначала бы изнасиловал тебя с присущими ему извращениями, потом отрубил бы руку за то, что ты убил его ученика, и выставил бы на всеобщий позор, изувеченного и уничтоженного. Янь Уши прекрасно знал об этом, но все равно отдал тебя ему. И, не смотря на это, ты заявляешь, что любишь Янь Уши?
После этих слов, Шэнь Цяо стало настолько больно, что в глазах заблестели слёзы.
— Я очень сожалел об этом, — продолжал Се Лин, — и хотел спасти тебя, вернуться за тобой, но я был так слаб, что Янь Уши подавил меня.
— Я верю, что люди со временем могут меняться, — тихо проговорил Шэнь Цяо, но поверил ли он сам в то, что сказал?
— Знаешь, Янь Уши тогда, может, и не поступил бы так, если бы ты не назвал его своим другом.
— Быть может, глава Янь хотел меня видеть кем-то другим, поэтому слово «друг» прозвучало для него оскорбительно? — Шэнь Цяо слишком долго общался с Янь Уши, чтобы не заразиться от него хотя бы малой долей сарказма.
— Он не мог понять, как ты так легко доверяешься людям после того, сколько раз они тебя предавали. Янь Уши хотел показать тебе, насколько ты наивен и что человек, которого ты называешь своим другом, может с лёгкостью предать тебя.
— Да, я по-прежнему очень наивен, — тихо проговорил Шэнь Цяо и отвернулся, уткнув лицо в колени, он беззвучно плакал. Се Лин неслышно подошёл и присел рядом с ним, приподняв его лицо, по которому текли слёзы, за подбородок. Его губы прижались к тёплым губам Шэнь Цяо, язык проскользнул в рот. Несколько раз они соприкоснулись языками, но даос мягко отстранил его.
— Лучше не надо…
— Если бы ты любил меня, а не Янь Уши, я бы никогда с тобой так не поступил, никогда бы тебя не обидел…
— Я знаю, — с благодарностью посмотрел на него Шэнь Цяо, — спасибо.
— Почему ты не любишь меня?
— Ты — часть его, я и тебя люблю, — ответил даос. Се Лин крепко прижал его к себе, поглаживая по волосам.

Глава 11. «Я не хочу, чтобы тебе было одиноко»

Шэнь Цяо сам не заметил, как на какое-то время уснул, лежа на коленях Се Лина. Спал даос не долго, а когда проснулся, убрал голову с колен главы Янь. Огонь ещё не потух и он подбросил туда больше сухих веток.
Шэнь Цяо внимательно посмотрел на Янь Уши, не зная, какая из личностей перед ним сейчас.
— Се… — неуверенно начал он.
— Се Лин, — со всей нежностью посмотрел на него Янь Уши.
— Я ненадолго уснул, как ты чувствуешь себя?
— Рядом с тобой я чувствую себя лучше, — ответил Се Лин. — Расскажи мне о ваших отношениях с Янь Уши. Как ты мог полюбить такого человека, как он?!
Шэнь Цяо смутился.
— Я не знаю… как это произошло… Он с самого начала домогался меня, не давал прохода, прижимал к себе, целовал насильно, хоть знал, что мне не нравится это, что меня это бесит. Янь Уши продолжал это делать, очевидно, его забавляло то, что я выхожу из себя. Он целовал меня прямо при всех, чтобы люди думали, что я его мальчик для игр, хотя между нами на тот момент ничего не было. И все начали думать, что я развлекаю главу Янь в постели, меня перестали уважать, — рассказывая это, Шэнь Цяо покраснел.
— Вот видишь, — сказал Се Лин, — что он за человек и как поступал с тобой. Что же изменилось потом?
— Вначале я думал, что это просто его мерзкие шутки, но со временем понял, что Янь Уши хочет большего, он по-прежнему не давал мне прохода, его глаза горели такой страстью, что мне становилось страшно…
Се Лин с большим интересом и вниманием слушал его.
— Я не мог понять, что за наваждение на него нашло, что в этом бедном даосе могло привлечь главу Янь, ведь мы совершенно разные люди.
— А что было потом? — спросил Се Лин.
— А потом я начал испытывать какое-то странное волнение в груди, когда он касался меня, — продолжал Шэнь Цяо, снова краснея. — Но я, конечно же, его отталкивал.
— Зачем тогда отталкивал?
— Потому что не был в нем уверен и потому что… это все стыдно и непристойно. Но я ловил себя на мысли, что постоянно думаю об этом человеке и всегда волнуюсь, когда слышу о нем… и что мне не все равно… и что внутри меня какие-то чувства…
— Так он все-таки добился тебя? — увлеченно слушая его, спросил Се Лин. — Между вами что-то было?
— Между нами было все… — проговорил Шэнь Цяо и сильно смутился. Воцарилась пауза.
— Выходит, глава демонической секты все-таки добился благочестивого даоса? Что ты ощутил во время близости с ним, тебе это понравилось?
Шэнь Цяо вспыхнул, покраснев до корней волос.
— Ах, Се Лин, не спрашивай меня о таком!
Он бы никогда не признался даже самому себе, что были такие моменты, которые ему действительно весьма понравились.
— Он с таким напором домогался меня, что я просто сдался, чтобы не потерять его.
На лице Се Лина появилось удивление.
— Так любишь его, что ради него даже… — он прикусил язык. — А если Янь Уши снова предаст тебя, разве ты об этом не думал?
По лицу Шэнь Цяо, на котором плясали блики костра, пробежала тень.
— Думал, слишком часто думал. Знаешь, он не в первый раз спасает мне жизнь и сейчас мы здесь именно потому, что Янь Уши пришёл, чтобы спасти меня, он дрался из-за меня с Сан Цзинсином и остальными.
— А если он пришёл не из-за тебя? — спросил Се Лин. — А по своей прихоти, чтобы жизнь не казалась слишком скучной? Ты же знаешь, этот человек живёт только своими прихотями.
Шэнь Цяо нахмурился.
— Как бы там ни было, он пришёл, рискуя собой. Даже, если он снова предаст меня, я хочу, чтобы с ним все было хорошо. Пусть с ним все будет хорошо, со мной или без меня.
В этот момент Се Лин обнял его с такой нежностью, что она передалась, наверное, каждой клетке тела Шэнь Цяо и даос обнял его в ответ. Они сидели возле жаркого пламени костра, ветки в котором время от времени потрескивали, Се Лин медленно гладил его по спине.
— Зачем тебе этот нехороший человек? Люби лучше меня, гэгэ, пока он не пришёл и не подавил мою личность своим бездушным я.
Шэнь Цяо глубоко вздохнул, уткнувшись лицом в грудь Се Лина. Все так переплелось. Это был Янь Уши и одновременно не он, а одна из его личностей. Шэнь Цяо не знал, что ему делать. С Се Лином было хорошо и спокойно, если бы Янь Уши мог быть таким, как он… Но Се Лин всего лишь бледное пятно в личности Янь Уши, слишком самоуверенной и самовлюбленной, безразличной к другим, живущей, чтобы удовлетворять свои прихоти.
— Можно, я лягу спать рядом с тобой, гэгэ? — спросил Се Лин. — Я не хочу, чтобы тебе было одиноко.
Се Лин устроился на постели из сухой травы и листьев и обнял Шэнь Цяо. Даос не стал отталкивать, он прижался к Се Лину и в первый раз за последнее время уснул спокойно, с теплом в душе. Костёр согревал тело, а тот, кто лежал рядом, согревал душу.

Глава 12. «А-Цяо, я никогда не забывал о тебе, ни на одну минуту»

Шэнь Цяо проснулся и подумал, что, возможно, ему не стоило вчера так откровенничать с Се Лином, он посмотрел на место возле себя. Человек лежал с открытыми глазами и смотрел на него. Выражение его лица несколько изменилось. Шэнь Цяо не мог понять, кто он сейчас: Янь Уши или Се Лин, а ведь есть ещё и А-Янь.
— Глава Янь? — неуверенно спросил даос.
— Что такое, ты не рад видеть этого достопочтенного?
Шэнь Цяо понял, что перед ним сейчас Янь Уши и с опаской отсел подальше.
— Почему отодвинулся, боишься меня?
— Если глава Янь не помнит, он вчера чуть не задушил меня.
— Чепуха! — непринужденно ответил Янь Уши. — Если бы я хотел задушить тебя, уже давно бы сделал это, — он похлопал рукой по пустому месту рядом с собой, давая понять, что даос может присесть рядом с ним. Но Шэнь Цяо лишь покачал головой.
— Как себя чувствует глава Янь? Он чего-нибудь хочет, может быть, голоден?
— Как официально и холодно. Ты со всеми так разговариваешь, Шэнь-даочжан? Или, быть может, есть тот, кто особенно дорог сердцу, и с ним ты общаешься по-другому?
Шэнь Цяо не понимал, к чему он клонит.
— Пожалуй, этот бедный даос пойдет пожарить рыбу, — наконец, сказал он.
— А-Цяо! — крикнул вслед ему Янь Уши. — Не уходи.
Шэнь Цяо остановился и обернулся на него, очень удивленный:
— Глава Янь вспомнил этого бедного даоса?
Глаза Янь Уши буквально пожирали его целиком.
— А-Цяо, я никогда не забывал о тебе, ни на одну минуту.
— Ты хочешь сказать, что все это время разыгрывал потерю памяти? — посмотрел на него Шэнь Цяо. Янь Уши улыбнулся ему.
— Правда же у меня это неплохо получилось? Видел бы ты своё лицо в тот момент!
После такого у Шэнь Цяо слова застряли в горле, хотя кто-нибудь другой на его месте непременно бы разразился трехэтажной бранью.
— Ты удивлён? — спросил Янь Уши, видя его недоумение. — Я скажу тебе больше, дорогой мой А-Цяо — никакого Се Лина не существует. Ни Се Лина, ни А-Яня, у меня никогда не было расстройства личности, моя личность всегда оставалась цельной. Я все разыграл, только не ругайся, А-Цяо, этот достопочтенный просто немного пошутил.
Шэнь Цяо посмотрел на него широко раскрывшимися глазами.
— Ты… ты… — только и сказал он, всплеснув руками. — Как подло! Ты ненормальный… Ты ужасен… Я больше не хочу тебя видеть.
Никогда никому раньше Шэнь Цяо не говорил таких слов, он никого не любил оскорблять или обижать, но иногда наступает момент для исключений. Шэнь Цяо развернулся и зашагал к выходу из пещеры, с твердым намерением уйти и не возвращаться. Янь Уши встал со своего места и пошёл за ним. Даос услышал позади себя звук падающего тела. Он уже знал все уловки, на которые был способен Янь Уши, поэтому даже не обернулся, выходя из пещеры. Но не успел он отойти, как его тут же начали мучить угрызения совести. Шэнь Цяо никогда бы не оставил человека в беде, а тем более человека, с которым был настолько близок. Янь Уши получил сильные травмы из-за того, что пришёл его спасти и даже, если глава Янь пришёл туда из-за своей прихоти, ради развлечения, он все равно спас его от Сан Цзинсина. Мог ли этот даос ответить чёрной неблагодарностью? Шэнь Цяо очень ценил добро, которое ему делали люди, и готов был воздать им в троекратном размере за любую мелочь.
Даос быстрыми шагами вернулся в пещеру. Он решил дождаться того момента, когда с главой Янь будет все в порядке и потом, со спокойной совестью, уйти.
Янь Уши так и лежал, где упал, не шевелясь. Шэнь Цяо не знал, притворяется он или нет. Даос осторожно перевернул его на спину. На лбу из небольшой ранки сочилась кровь, очевидно, он ударился, когда падал. Похоже, глава Янь и правда был без чувств. Шэнь Цяо взял его на руки и перенес на постель из сухой травы. Сейчас он пытался относиться к нему, как к человеку, которому нужна помощь, запрятав подальше все личные чувства и обиды, однако, его рука сама потянулась, чтобы погладить лицо Янь Уши. Много разных чувств боролось внутри Шэнь Цяо между собой, но он решил уйти, как только глава Янь поправится.
Даос потрогал пульс. Пульс прощупывался, дыхание было ровным, однако, Янь Уши был очень обессилен.
Шэнь Цяо вернулся в свою постель, подальше от главы Янь. Из головы не выходил вчерашний разговор с «Се Лином», которым все это время был Янь Уши, подумать только! Шэнь Цяо заливался густой краской при мысли о том, что он вчера наговорил. Вспомнились жестокие слова «Се Лина» о том, как Янь Уши отдал его Сан Цзинсину в обмен на свой меч, который «значил для него не более, чем старый хлам». Зачем он все это рассказал ему? Он ведь специально сделал это. Глубже обдумывая вчерашний разговор, Шэнь Цяо все больше приходил к выводу, что нужно прервать любое общение с этим человеком. С глаз долой, из сердца вон. После таких поступков не хотелось уже ничего. Шэнь Цяо быстро привязывался к людям, и ему было трудно их отпустить, но за это время он несколько изменился.
Усталость взяла своё и даоса сморил сон.

Проснулся Шэнь Цяо от того, что почувствовал тяжесть на своей груди. На нем спал Янь Уши. Даос не знал, что ему делать. Будить этого человека совершенно не хотелось, и лучше было его вообще не трогать. Шэнь Цяо боялся пошевелиться, чтобы случайно не разбудить Янь Уши, который так мирно устроился спать у него на груди.

Глава 13. «Глава Янь забывает, что я всего лишь бедный даос»

Янь Уши так навалился на Шэнь Цяо во сне, что даос больше не мог этого выносить и пошевелился, чтобы принять более удобную позу. Глава Янь тут же открыл глаза:
— А-Цяо, ты не спишь?
Шэнь Цяо промолчал, ему больше не хотелось разговаривать с этим человеком. Янь Уши приподнялся и склонился над даосом, его волосы упали на грудь Шэнь Цяо. Лицо главы Янь было слишком близко, он заглядывал ему прямо в глаза. Даос по-прежнему молчал, его прекрасное нефритовое лицо в бликах пламени выглядело безупречно.
— Так обиделся, что не хочешь говорить со мной?
— Глава Янь, тебе лучше переместиться в свою постель и как следует отдохнуть. Когда ты полностью восстановишь силы, наши пути разойдутся.
На лице Янь Уши появилось какое-то невообразимое выражение: смесь сожаления и негодования.
— Глава Янь может встать с меня и переместиться в свою постель, этому бедному даосу тяжело, — теряя терпение, сказал Шэнь Цяо. Янь Уши схватил его руки и пригвоздил их к полу, лишая малейшей возможности пошевелиться. Даос не хотел применять к нему полную силу, чтобы случайно не покалечить, организм Янь Уши все ещё требовал длительного восстановления, поэтому Шэнь Цяо продолжал молча и неподвижно лежать, ожидая, когда же глава Янь, наконец, отстанет от него.
— А-Цяо, я знаю, что ты злишься…
— Лао Янь, ты по-прежнему считаешь меня наивным дурачком, перед которым можно разыгрывать свои спектакли, забавляясь этим? Все время лгать, придумывая что-то новое? Я больше никогда не смогу доверять тебе.
— Вот как, — усмехнулся Янь Уши, — как же так, мой добрый А-Цяо, наконец, перестал доверять людям?
— У меня был превосходный учитель, — бесстрастно ответил даос, добавив: — вчера ты меня чуть не задушил. С меня хватит всего этого, ты переигрываешь, Лао Янь!
На лице Янь Уши появилось искреннее сожаление.
— А-Цяо, прости, я конечно же не собирался душить тебя или причинять какой-либо вред, я и не думал, что в моих руках до сих пор осталось столько силы, я просто её не рассчитал. Выслушай меня.
Шэнь Цяо отвернул лицо в сторону и больше не смотрел на Янь Уши, который продолжал склоняться близко над ним, все ещё держа его руки прикованными к полу.
— Глава Янь, ты можешь отпустить мои руки, я никуда не убегу, — сказал Шэнь Цяо, — по крайней мере, сейчас.
Будто опомнившись, Янь Уши ослабил хватку.
— А-Цяо, послушай, ты думаешь, что я разыграл все это, чтобы позабавиться с тобой? Но это вовсе не так! Этому достопочтенному выдался шанс узнать, что ты думаешь о нем, как ты к нему относишься, что ты чувствуешь. Для меня это очень важно! Но ты бы никогда не рассказал мне, поэтому пришлось прибегнуть к помощи Се Лина, которому ты мог довериться.
Шэнь Цяо повернулся к нему с удивлением:
— Думаю, излишне было прибегать к подобным методам, ведь моё отношение к главе Янь было более, чем очевидным.
— А-Цяо, ты загадка для меня, я ещё никогда не встречал человека, подобного тебе. Ты со всеми добр, ты к каждому отзывчив, ты всем пытаешься помочь, как знать этому достопочтенному, что ты по-особенному относишься к нему, не так, как к остальным?
— Учитывая то, что я позволил тебе сделать с собой, моё отношение к тебе было весьма очевидным, — ответил Шэнь Цяо, начиная краснеть.
— Со стороны это выглядело так, будто этот даос принёс мне себя в жертву или сделал мне одолжение. Ты никогда не проявлял ко мне инициативы, А-Цяо, за исключением, возможно, только одного раза. Создавалось впечатление, что ты терпишь меня через силу и я не знал, что творится у тебя в душе, есть ли в ней хоть какие-то чувства к этому достопочтенному…
— Глава Янь забывает, что я всего лишь бедный даос, не привыкший к распущенности демонических сект или к искусству «двойного совершенствования».
— Ах, да, — усмехнулся Янь Уши, — кажется, я совсем забыл об этом, — он попытался погладить Шэнь Цяо по щеке, но тот отвернул лицо в сторону. — А-Цяо, мне было важно не только узнать, что ты чувствуешь ко мне, но и то, сможешь ли ты меня простить, узнав подробности, почему я продал тебя Сан Цзинсину. Я не мог рассказать тебе это, мне пришлось прибегнуть к помощи Се Лина… Этот достопочтенный знает, что ты не из тех людей, которые будут жить старыми обидами или вынашивать месть, но сможешь ли ты мне доверять после того, что я тогда сделал? Со временем, люди могут меняться. В тот момент, когда я продал тебя Сан Цзинсину, я был одним, но прошло время и сейчас я другой.
Шэнь Цяо лишь усмехнулся.
— Верно, ты всегда разный. То Се Лин, то А-Янь, то вообще меня не помнишь. Интересно, какой же ты настоящий?
— Я давно прорабатывал в уме личности Се Лина и А-Яня, мне хотелось знать, каким мне нужно быть, чтобы ты любил меня. Я примерял на себя эти личности как новую одежду, пытаясь провести эксперимент.
— Конечно, когда ты спас меня после битвы с Кунье, найдя возле Пика Полушага, тогда ты тоже проводил эксперимент.
— А-Цяо, тебе ведь понравился Се Лин? Мне надо стать таким, как он? Ты бы хотел видеть меня таким, как Се Лин?
— Глава Янь, отправляйся, пожалуйста, в свою постель!
Янь Уши ещё ближе наклонил своё лицо к Шэнь Цяо, скользнув пальцами по его губам.
— А-Цяо, ты так тяжело дышишь, может быть, тебе плохо?
— Со мной все в порядке, глава Янь, не стоит беспокоиться.
Неожиданно, Янь Уши схватил его лицо в свои руки и впился в губы поцелуем, таким долгим и страстным, что Шэнь Цяо не мог дышать, широко раскрыв глаза. Когда он, наконец, отпустил даоса, губы Шэнь Цяо покраснесли и слегка распухли. Пользуясь его замешательством, Янь Уши проговорил, проведя пальцем от шеи до ключицы Шэнь Цяо:
— Этот достопочтенный приносит извинения за свою бестактность и за то, что пришлось прибегнуть к помощи Се Лина, чтобы узнать, какие чувства этот даос испытывает к нему.
Повинуясь внезапно нахлынувшему порыву, Янь Уши снова склонился над ним и прошептал со всей страстью:
— А-Цяо, если бы ты только знал, как этот достопочтенный любит тебя, ты бы очень удивился.
Его глаза так яростно горели, что Шэнь Цяо испугался.
— Глава Янь, ты очень слаб, прошу тебя, побереги себя и ложись спать, тебе необходимо восстанавливать свои силы. Я никуда не сбегу.
Янь Уши успокоился, развалившись на спине.
— Ты целовал Се Лина, — с укором сказал он.
— Янь Уши, но это были твои губы!
— Конечно, — усмехнулся глава Янь.
Вскоре он затих и заснул, потеряв много сил. Шэнь Цяо смог вздохнуть с облегчением. Сколько разных чувств боролось внутри него при виде этого человека! Но Шэнь Цяо уже не был так уверен, что готов к тому, чтобы их пути навсегда разошлись. Он поднес пальцы к своим распухшим губам, затем посмотрел на мирно спавшего, как ни в чем не бывало, Янь Уши.

Глава 14. «А-Цяо, почему у тебя такое лицо, что-то случилось?»

Шэнь Цяо проснулся, но не увидел рядом Янь Уши.
— Глава Янь?
Никто не ответил, в пещере больше никого не было. Шэнь Цяо начал беспокоиться и быстрыми шагами вышел из пещеры.
— Глава Янь?
Порыв ветра снес с дерева целую кучу желтых листьев, которые вереницей посыпались на землю.
Шэнь Цяо обыскал все вокруг, но Янь Уши нигде не было. Испугавшись, даос начал перебирать в уме всевозможные варианты: на главу Янь напал Сан Цзинсин, глава Янь отошёл и ему сделалось плохо, возможно, что он лежит без чувств где-нибудь в кустах, глава Янь обиделся на вчерашний разговор и решил уйти. Шэнь Цяо нахмурился, он слышал, как колотится в груди собственное сердце, разрываясь от переживаний. Даоса охватила тревога. Он снова обошел местность и, не найдя никаких следов Янь Уши, вернулся к пещере.
— А-Цяо, почему у тебя такое лицо, что-то случилось? — как всегда, непринужденно, окликнул его Янь Уши. Он шёл, настреляв где-то воробьев, которых заткнул за пояс. — Этот достопочтенный решил сам раздобыть еду к обеду, чтобы этот даос, увидев его заботу, передумал бросать его.
Повинуясь порыву, Шэнь Цяо побежал навстречу Янь Уши и обнял за шею, прижавшись щекой к его груди. Он был очень рад,что с главой Янь все в порядке. Руки Янь Уши немедленно сомкнулись на его талии.
— Что случилось, А-Цяо, ты так сильно переживал за этого достопочтенного?
Шэнь Цяо не ответил, наблюдая, как с ветки дерева срывается и летит огромный жёлтый лист. Он подумал, что вчера слишком погорячился, решив навсегда покинуть Янь Уши.
— Лао Янь, зачем ты ушёл, когда тебе нужно восстанавливать силы, находясь в полном покое! — с упреком сказал Шэнь Цяо.
Янь Уши приподнял его лицо за подбородок и с удовольствием увидел припухшие после вчерашнего поцелуя губы Шэнь Цяо, проведя по ним указательным пальцем. Он посетовал, что не оставил отметин на шее даоса. Янь Уши обожал любоваться следами от своих поцелуев на теле Шэнь Цяо. Это значило, что даос всецело и безраздельно принадлежит ему.
— Этот даос больше не злится на меня? — спросил Янь Уши.
— Глава Янь, повторюсь, тебе не следовало отлучаться самому в таком состоянии, ты очень бледен.
— Спасибо за заботу, А-Цяо.
Шэнь Цяо освободился из его объятий, решив сам заняться воробьями. Он подумал о том, как хорошо было бы сейчас съесть сочную лепешку с ослиным мясом, с лёгкой грустью вспоминая то время, когда они делили лепешки с Чэнь Гуном. Даос вспомнил о Шиу, а ведь он обещал мальчику уйти только тогда, когда он поправится полностью. Кто бы знал, что намечаются такие трудности. Нужно было спасаться от преследования Сан Цзинсина, да ещё с едва живым Янь Уши на руках. Шэнь Цяо искренне надеялся, что с мальчиком все хорошо и он поправился.
— У тебя такое лицо, А-Цяо, интересно, о чем ты думаешь? — спросил Янь Уши, когда они обедали поджаренными на костре воробьями.
— Думаю о Шиу и о том, поправился ли мой ученик, — ответил Шэнь Цяо.
— Почему ты не захотел, чтобы я пошёл с тобой в Сюаньду? — с лёгким укором спросил глава Янь. — Если бы я пошёл с тобой, всего этого не было бы. Мы бы разделались с Сан Цзинсином, пока он не успел позвать своих союзников и Сан Цзинсин не смог бы схватить тебя, будь я рядом.
— Глава Янь, во-первых, я помню, какой переполох ты устроил в секте Бися, поднимая на смех её учеников, и мне совсем не хотелось, чтобы ты начал вести себя подобным образом в моей секте. А, во-вторых, мне самому нужно было решить свои трудности, не прячась за твоей спиной.
Янь Уши удивленно вскинул брови.
— То есть, ты предпочел бы, чтобы я солгал, сказав, что ученики секты Бися владеют бесподобным мастерством боевых искусств? Это же просто бездарности!
— Глава Янь, не все обладают такой гениальностью в области боевых искусств, как ты. Кроме того, что за дурная привычка поднимать других людей на смех? — подумав, Шэнь Цяо добавил: — После выздоровления Шиу я собирался вернуться к тебе.
— А-Цяо, ты конечно же думаешь, что я принял вызов Сан Цзинсина ради развлечения, а не ради того, чтобы спасти тебя? Будто мне больше нечем заняться, чтобы после тяжелейшей битвы с Хулугу бежать к какому-то Сан Цзинсину и попасть, к тому же, в засаду к людям, которые давно хотят меня уничтожить! Что бы я ни сделал, теперь ты будешь упрекать меня в том, что я делаю это только из-за своей прихоти? Где справедливость?
— Глава Янь, я ничего не утверждаю.
Они замолчали. Янь Уши кидал на него такие взгляды, что Шэнь Цяо смущенно отворачивался в сторону, делая вид, что не замечает их. Ещё мгновение и Янь Уши сидел уже возле него, схватив даоса за запястье. Из руки Шэнь Цяо выпал недоеденный воробей.
— А-Цяо, я не хочу, чтобы мы больше разлучались, хочу быть с тобой днём и ночью! — со всей страстью воскликнул Янь Уши.
— Глава Янь, не волнуйся так, побереги свои силы, ты очень бледен, — ответил Шэнь Цяо, пытаясь осторожно высвободить запястье из цепкой руки главы Янь, но не успел он сделать это, как Янь Уши взял его ладони в свои, их пальцы переплелись. Красота Шэнь Цяо казалась такой утонченной, такой хрупкой, но это была лишь оболочка, скрывающая сильного духом даоса, воина. Янь Уши продолжал многозначительно смотреть на Шэнь Цяо, перебирая его пальцы.
— Глава Янь, — сказал даос, чувствуя себя неловко, — нахмурило и скоро снова пойдёт дождь, следует переместиться в пещеру.
Начинался сезон осенних дождей.
Шэнь Цяо занялся тем, что носил хворост в пещеру, это занятие, к тому же, очень помогало ему избегать откровенных взглядов Янь Уши, пожирающих его.
В пещере было зябко и Шэнь Цяо разжег огонь. Наконец, полил дождь. Пламя костра ярко разгорелось. Даос сидел спиной к Янь Уши, но постоянно ощущал на себе его взгляд. Непредсказуемость этого человека часто пугала, от него можно было ожидать всего, чего угодно и Шэнь Цяо иногда подумывал о том, что у Янь Уши не все в порядке с психикой.
Даос как можно дольше занимался костром, зная, что как только уляжется, этот человек сразу же окажется рядом с ним. Словно читая его мысли, Янь Уши сказал:
— А-Цяо, костёр уже прекрасно разгорелся, полежи со мной.
— Спасибо, глава Янь, но я неплохо устроился и здесь.
— Я пугаю тебя, верно? — усмехнулся Янь Уши. Встав со своего места, он со всей силой потащил Шэнь Цяо на постель и, уложив на сухую траву, склонился над ним. Его дыхание обжигало страстью.
— А-Цяо, скажи, какое волнение ты испытываешь, когда я касаюсь тебя? — с усмешкой посмотрел на него Янь Уши и демонстративно провёл пальцами по гладкой шее даоса. — О чем ты рассказывал Се Лину?
Шэнь Цяо, как всегда, когда речь заходила о подобных вещах, покраснел. Кроме того, он начал злиться.
— Ты поступил подло и жестоко, притворившись Се Лином, чтобы вывернуть мою душу наизнанку!
— А ты не жестоко поступаешь с этим достопочтенным, который мучается от любви к тебе, пребывая в неведении, убивая его своим молчанием? Но теперь, когда я узнал от Се Лина о твоей любви к этому достопочтенному, я могу быть спокоен, — добавил Янь Уши, с довольной улыбкой смотря на Шэнь Цяо.

Глава 15. «Мне сложно контролировать себя, когда ты в моих руках»

Янь Уши продолжал смотреть на Шэнь Цяо, медленно поглаживая его пальцами по щеке. В полумраке пещеры, освещённой ярким заревом огня, лицо Янь Уши казалось до сумасшествия красивым, в его глазах поблескивали демонические огоньки.
— Хочу тебя, А-Цяо, ничего не могу с собой поделать.
— Глава Янь, ты ещё слишком слаб, чтобы думать о таком!
— В чем дело, А-Цяо, ты не хочешь воссоединиться со своим любимым? А как же твои слова о том, что если я проснусь, ты сделаешь все, что я захочу? «…хоть всю ночь, хоть до самого утра?» Думаешь, я ничего не слышал? Ты плакал так, что вся моя грудь была мокрая от твоих слез. Я ощущал это будто во сне, находясь между жизнью и смертью. Сколько раз ты плакал из-за меня, А-Цяо?
— Да какая разница!
— Ты плакал в нашу первую ночь, — проговорил Янь Уши, задумчиво проведя пальцами от глаз до губ Шэнь Цяо, будто показывая те участки лица, по которым текли слёзы. — Почему ты плакал тогда?
— Потому, что мне было очень больно.
— Боль — неотъемлемая часть любви, дорогой мой А-Цяо, — сказал Янь Уши. — Мне сложно контролировать себя, когда ты в моих руках…
Запрокинув голову даоса, он принялся со всей страстью целовать его шею, а руки уже расстегивали пояс на его одежде. Дыхание Шэнь Цяо участилось, он издал тихий стон. Янь Уши отбросил пояс подальше, его руки пробрались под одежду даоса. Неожиданно, он перестал целовать Шэнь Цяо и с лёгкой улыбкой замер, любуясь его совершенной красотой, будто выточенной из белого нефрита.
— А-Цяо, против природы не пойдешь, твоё тело так возбудилось от моих поцелуев, оно жаждет меня…
— Глава Янь… — смутившись, пробормотал Шэнь Цяо.
— Снова называешь меня «глава Янь», несмотря на то, что мы лежим тут почти без одежды и я уже готов овладеть тобой? — усмехнулся Янь Уши. — Придётся этому достопочтенному тебя наказать. Я не остановлюсь, пока не услышу от тебя «Янь-лан», — язык Янь Уши медленно сполз от шеи Шэнь Цяо, пробежался вдоль его груди, слегка задержавшись на сосках, минуя живот, он опускался все ниже, достигнув, наконец, места между бедрами.
— Янь Уши, пожалуйста, не надо этого! — взмолился Шэнь Цяо, готовый провалиться сквозь землю от стыда.
— Я не слышу «Янь-лан», — ответил Янь Уши, склонив своё лицо между его бедер, его губы и язык делали совершенно невероятные вещи. Шэнь Цяо не мог больше противиться зову своего тела, которое пробудил своими ненасытными ласками Янь Уши.
— Янь-лан, прекрати! — закричал Шэнь Цяо, но было уже поздно, Янь Уши довел его тело до своего апогея. Шэнь Цяо выгнулся и его стон эхом разнесся в пещере. Глава Янь с улыбкой посмотрел на него и быстро принялся стаскивать с себя остатки одежды. Он развел бедра Шэнь Цяо в стороны и вошёл, глаза даоса широко раскрылись. Янь Уши закинул его ноги себе на плечи и разлегся на нем, но пока не двигался.
— А-Цяо, — прошептал он, склонившись к даосу, — я не хочу, чтобы ты сомневался во мне, того Янь Уши, который продал тебя Сан Цзинсину, больше нет, есть только тот, кто будет любить тебя до конца своих дней.
Шэнь Цяо будто находился в лихорадочном бреду, не понимая, что происходит. Боль смешалась с возбуждением, все тело пылало, в голове стоял шепот Янь Уши.
— Глава Янь, Янь-лан… — прошептал даос, вцепившись в его спину. Как хотелось верить Янь Уши, что он больше никогда не предаст и будет любить до конца своих дней. Но возможно ли верить этому человеку? Шэнь Цяо закрыл глаза, он тяжело дышал.
— Я могу проникнуть в твоё тело, но я не могу проникнуть в твою голову и узнать все, о чем ты думаешь. Просто верь мне, А-Цяо…
Он протолкнулся глубже. Шэнь Цяо тихо вскрикнул.
— Слишком глубоко… — прошептал он.
— Прости, мне сложно контролировать себя, когда в моих объятиях вся твоя совершенная красота. Так как насчёт «Янь-лан?» — видя, что он молчит, Янь Уши начал двигаться. Шэнь Цяо вцепился в него, охваченный болью и сильным возбуждением.
— Янь-лан! — не помня себя, закричал он.

Янь Уши сейчас был действительно очень слаб, поэтому отпустил Шэнь Цяо после первого раза. Будь он в своём привычном состоянии, даос не знал бы покоя до самого утра. Янь Уши откинулся на спину, прижимая к себе Шэнь Цяо, он наблюдал за пламенем костра, из которого вылетали искры. Их громадные тени отражались на стене пещеры. Шэнь Цяо чувствовал его разгоряченное тело. Он взял ладонь Янь Уши и прижался к ней щекой, после чего глава Янь ещё сильнее сжал его в объятиях. Вскоре он заснул, совсем обессиленный. Даос склонился над ним, заглядывая ему в лицо, переживая все ли в порядке. Не удержавшись, Шэнь Цяо осторожно, чтобы не разбудить, погладил его по щеке. Только когда Янь Уши не видел, он мог дать волю своим чувствам. Склонившись, Шэнь Цяо несколько раз робко поцеловал его в губы и тут де отпрянул в сторону, испугавшись, что Янь Уши проснется. Рука главы Янь все ещё обнимала его, даос прижался к нему, наблюдая за пламенем постепенно догорающего костра. Все его существо было переполнено чувствами и ощущениями, заставляющими трепетать душу и тело. Он долго не мог уснуть.

Шэнь Цяо рано проснулся. Янь Уши продолжал спать все в той же позе. Даос осторожно встал, чтобы не разбудить его, собирая разбросанную на полу одежду. Он решил сходить к реке, чтобы наловить рыбы, пока глава Янь не проснулся и не пошёл это делать сам, чего в его состоянии делать не нужно.
Шэнь Цяо вдохнул осенний воздух, пропахший сыростью после дождя. Душу окутало приятное тепло и необъяснимая радость. Он почувствовал, что счастлив и радуется каждому осеннему листу, каждой пролетающей мимо птице. Вдруг, раздался странный шорох, ветка дерева покачнулась, и в загадочной тишине Шэнь Цяо увидел силуэт. Лёгкий, воздушный, как птичка, нежный, как лепесток лотоса — перед ним стояла Бай Жун.
— Здравствуй, Шэнь-лан, — проговорила она мягким, журчащим как вода, голосом.
— Что ты здесь делаешь? — удивился даос.
— Шэнь-лан не рад меня видеть? Очевидно, что его мысли заняты кем-то другим, например, главой Янь?
На щеках Шэнь Цяо вспыхнул румянец.
— С чего ты взяла?
— Я просто предположила, глядя на горящие лепестки на твоей шее, — ответила Бай Жун и звонко расхохоталась. Конечно же, после бурной ночи, Янь Уши не мог не оставить на шее Шэнь Цяо горящие отметины от своих поцелуев.
— Почему ты не сказала мне, что Сан Цзинсин жив?
— Разве я обязана делать это? Ведь Шэнь-лан бессердечно отверг чувства бедной девушки. Кроме того, ты находился далеко и был занят кем-то другим, — Бай Жун снова засмеялась.
Глядя на это живое, красивое лицо, Шэнь Цяо никак не мог представить Бай Жун в объятиях Сан Цзинсина, эта мысль ужасала его. «Искусство двойного совершенствования с Сан Цзинсином»…
— Я тебе уже говорил раньше, ты — не такая, как они, почему ты до сих пор в этой секте?
— Если я уйду из Хэхуань, Шэнь-лан примет мою любовь? — засмеялась Бай Жун.

Глава 16. «Сан Цзинсин мне дорого заплатит за все эти неудобства»

— На самом деле, Шэнь-лан, я пришла, чтобы предупредить тебя, — сказала Бай Жун. — Скоро здесь будет Сан Цзинсин, он не успокоится, пока не отыщет вас. Учитель будто помешался на тебе. Если Янь Уши он просто хочет уничтожить, то насчёт тебя… Думаю, ты и сам понимаешь, что может хотеть Сан Цзинсин от такого красивого мужчины, как ты.
Шэнь Цяо был поражен. Он не понимал, почему люди из демонических сект липли к нему, как мухи на мёд. Янь Уши, Бай Жун, Сан Цзинсин… Шэнь Цяо искренне изумлялся, чем этот бедный даос мог привлечь всех этих людей. Он не считал себя человеком, поражающим своей красотой или кем-то особенным и очень удивлялся, когда к нему проявляли столько внимания. Может быть, людей из демонических сект, привыкших к пороку, притягивала чистота и невинность этого бедного даоса? Желание подчинить, опорочить, растоптать и уничтожить все самое прекрасное и чистое, что ещё осталось в этом мире?
Но если быть честным до конца, Шэнь Цяо притягивал не только людей из демонических сект, но и многих других. Он был тем лучом света, который светит в темноте, согревая своим теплом всех вокруг. Сколько случайно встретившихся на пути девушек влюблялись в него, предлагая ему свою любовь, женитьбу, даже положение в обществе и богатство! Но Шэнь Цяо вынужден был отказать им всем, потому что хотел быть лишь с одним, дорогим сердцу, человеком.
— Сан Цзинсин и остальные подозревают о моих чувствах к тебе, Шэнь-лан, — продолжала Бай Жун, — и я хожу по лезвию меча, рискуя всем. Не смотря на то, что ты отверг мои чувства, я нашла тебя и пришла сюда, чтобы предупредить.
— Этот бедный даос очень благодарен тебе, — ответил Шэнь Цяо, слегка смутившись.
— Поэтому, чтобы мои старания не пропали даром, немедленно уходите. Сан Цзинсин и его люди собираются окружить всю эту местность с разных сторон, чтобы вам некуда было бежать. Чем скорее вы уйдете, тем будет лучше для вас.
Бай Жун протянула руку, чтобы дотронуться до лица Шэнь Цяо, но даос быстро отпрянул сторону. Раздался звонкий смех, покачнулась ветка дерева, как будто с неё взлетела птица, и «Маленький пион» исчезла, растворившись в воздухе, оставляя за собой лёгкий цветочный аромат, способный вскружить голову кому угодно, кроме Шэнь Цяо. Даос быстрыми шагами направился обратно в пещеру, всю дорогу напряженно обдумывая этот разговор. Как они сейчас могут справиться с Сан Цзинсином и остальными? Хватит ли у него сил? Янь Уши, без сомнения, был номером один, величайшим мастером в мире боевых искусств. С ним мог сравниться разве что Ци Фэнге, его учитель, который давно мёртв или Хулугу, который также мёртв, павший от руки главы Янь, завоевавшего себе благодаря этому титул абсолютного, бесспорного лидера, настоящего гроссмейстера.
Янь Уши был гениален. Он давно уже отказался от меча и сражался всего лишь двумя пальцами, пропуская через них свою внутреннюю ци. Он достиг последнего, девятого уровня Феникса-Цилиня (цилинь — единорог) и даже остался жив, разрушив своё демоническое ядро и, в последствии, снова восстановив его.
Янь Уши остался жив даже после того, как пять сильнейших мастеров нанесли ему травмы, не совместимые с жизнью. Но Шэнь Цяо прекрасно знал, что глава Янь все-таки человек, а не небожитель и такое везение не может длиться вечно. Сейчас Янь Уши был ослаблен после битвы с Хулугу и получил, к тому же, новые травмы, силы его были на исходе, он мог стать лёгкой добычей для Сан Цзинсина. Шэнь Цяо не был уверен, что у него хватит сил, чтобы защитить главу Янь. Поэтому, им нужно поскорее отсюда уходить. Но если Сан Цзинсин и его люди окружат эту местность, есть ли шанс уйти? Пока Шэнь Цяо видел единственный выход — пещера. Пещера была довольно длинной и могла увести их подальше отсюда.
— Глава Янь?
Янь Уши все ещё валялся на своей соломенной постели, лениво потягиваясь.
— А-Цяо, почему ты ушёл? — сонным голосом спросил он. — Этот достопочтенный хочет, чтобы ты сейчас же вернулся к нему.
Увидев, что глава Янь все ещё не одет, Шэнь Цяо смущенно отвернулся в сторону.
— Лао Янь, одевайся, пожалуйста, скоро здесь будет Сан Цзинсин со своими людьми, нам как можно скорее нужно отсюда уйти.
Янь Уши приподнялся на своей постели из сухой травы, подперев голову рукой.
— Откуда бы мог этот даос узнать о скором приближении Сан Цзинсина, как если бы ему не сказала об этом Бай Жун, — усмехнулся Янь Уши. — А-Цяо, ты окончательно вскружил ей голову, раз она готова идти против своего учителя только ради того, чтобы предупредить тебя. Ты сводишь людей с ума!
Глава Янь поднялся, на нем по-прежнему не было никакой одежды.
— А-Цяо, почему ты стоишь ко мне спиной?
— Жду, когда ты оденешься.
Янь Уши искренне рассмеялся.
— То есть, ты ведешь себя так, будто бы между нами вчера ночью ничего не было и ты не кричал “Янь-лан» на всю пещеру, распугивая летучих мышей?
Шэнь Цяо залился краской. Янь Уши подошёл к нему сзади и сомкнул свои руки на талии даоса, крепко прижимая его к себе. Шэнь Цяо положил на его руки свои ладони.
— Янь Уши, глава Янь, нам нужно как можно скорее отсюда уходить, — умоляюще проговорил Шэнь Цяо, — и лучше будет, если мы отправимся искать второй выход из этой пещеры, потому что люди Сан Цзинсина собираются устроить нам здесь засаду.
Будто не предавая значение его словам, не испытывая ни волнения, ни страха, Янь Уши развернул Шэнь Цяо к себе и впился в его губы, посасывая и покусывая их, как всегда любил делать, после чего губы даоса обычно распухали.
Шэнь Цяо начал злиться и оттолкнул от себя Янь Уши.
— Лао Янь, не время для этого, ну что ты за человек!
Глава Янь непринужденно пошёл собирать свою одежду, раскиданную на полу после жаркой ночи.
— Сан Цзинсин мне дорого заплатит за все эти неудобства, — сказал Янь Уши, надевая свою одежду. — Вместо того, чтобы гулять по осеннему парку со своим любимым, наслаждаясь красотой природы, этот достопочтенный вынужден коротать свои дни в сырой пещере!
Янь Уши любил красивую жизнь и комфорт. Он наслаждался самыми изысканными блюдами и винами, покупал самые дорогие предметы искусства и мебели, самые великолепные наряды. Он всегда любил хорошо выглядеть и не жалел денег ни на что.
— А-Цяо, я так устал, — признался Янь Уши. — Все, чего я сейчас хочу, чтобы мы поскорее вернулись в Чанъань, забраться с тобою в теплую постель и чтобы нас больше никто не трогал.
— Лао Янь!
— А-Цяо, я хочу прожить с тобой остаток своей жизни, что ты скажешь на это?
Иногда, такие внезапные вопросы, которые задавал Янь Уши ни с того ни с сего, полностью обезоруживали.
Немного помолчав, Шэнь Цяо тихо произнёс:
— Да.
— Ты хорошо подумал? Ты сможешь терпеть этого достопочтенного каждую ночь до самого утра?
— Янь Уши! — теряя терпение, воскликнул Шэнь Цяо.
Глава Янь вспомнил, как они один раз гуляли по городу и он купил Шэнь Цяо бумажного тигра. Шэнь Цяо радовался этому, как ребёнок. Янь Уши подумал, что если они выберутся отсюда, он купит ему много-много бумажных тигров.

Глава 17. «Если бы я хотел от тебя сбежать, давно бы уже сделал это»

Шэнь Цяо уже чувствовал, как надвигается что-то недоброе, чувствовал приближение опасности. От этого ощущения стало не по себе. Он подумал, что нужно замаскировать вход в пещеру, чтобы их здесь не смогли обнаружить. Собрав всю свою внутреннюю ци, он ударил потоком в старое дерево, которое со скрипом упало, завалив вход в пещеру снаружи. Взяв из костра пару тлеющих веток, которыми можно было, если раздуть огонь, освещать дорогу в темноте, как факелами, Шэнь Цяо вместе с Янь Уши отправились исследовать пещеру в поисках выхода.
Даос внимательно оглядывался по сторонам, он все ещё не мог забыть, как один раз, в пещере, на них напали голодные обезьяны, решившие полакомиться человеческим мясом. Помнил он и ядовитых пауков. Да мало ли каких тварей может скрывать эта пещера? Поэтому, Шэнь Цяо освещал не только саму дорогу, но и стены пещеры, чтобы вдруг не попасть в ловушку. Внезапно он почувствовал прикосновение к своей ладони в темноте. Янь Уши взял его за руку и даос слегка сжал его пальцы в ответ.
— А-Цяо, ты завалил вход в эту пещеру, не подумав о том, что если мы не найдём выход, тебе придётся навсегда остаться тут со мной, сбежать будет некуда.
— Глава Янь, если бы я хотел от тебя сбежать, давно бы уже сделал это.
— Разве ты сможешь оставить страждущего в беде? — усмехнулся Янь Уши и ни с того, ни с сего, добавил: — А-Цяо, тебе всегда нравились мужчины?
— Нет. Никогда, — сразу же ответил даос.
— Значит, я первый? — все в той же манере продолжал глава Янь.
«И последний», — подумал Шэнь Цяо.
На самом деле он не смотрел ни на женщин, ни на мужчин как на объект вожделения, пока Янь Уши не пробудил в нем неизведанные ранее чувства. К Бай Жун он всегда относился не как к соблазнительно красивой девушке, а как к человеку; он сразу же пресекал все её заигрывания.
Но сейчас мысли были совсем о другом. Шэнь Цяо подумал, что, возможно, поступил слишком опрометчиво, завалив вход в пещеру. А вдруг они действительно не смогут найти из неё выход и останутся замурованными здесь? Подчиняясь внезапному порыву, Шэнь Цяо развернулся к Янь Уши, который шёл рядом с ним и, обхватив его за шею, прижался к его губам своими губами. Это все, на что он был способен. Янь Уши немного опешил от неожиданности, но тут же крепко прижал его к себе, мечтая о продолжении. Однако Шэнь Цяо отстранил его, давая понять, что не намекал своими действиями на что-то большее.
— Почему ты вдруг сделал это, А-Цяо? — несколько удивленно спросил Янь Уши. — Тебе захотелось тепла и ласки?
Даос смутился.
— Я представил, что если вдруг что-нибудь случится, и потом я буду жалеть, что не успел сделать этого…
— А я уже было подумал, что ты собрался отдаться мне здесь и сейчас, — разочарованно ответил глава Янь.
— Кажется, этот достопочтенный совсем не о том думает.
Они шли уже несколько часов, но не было и намека на выход из этой пещеры. Шэнь Цяо подумал о том, что они сегодня ничего не ели. Словно прочитав его мысли, Янь Уши протянул ему несколько жареных на костре воробьев, которые болтались у него за поясом. Они присели, чтобы отдохнуть и немного утолить голод оставшимися воробьями.
— Было так трогательно, когда ты внезапно бросился мне на шею. Можешь сделать так ещё раз?
— Глава Янь!
На самом деле, Шэнь Цяо не знал, как сможет вытерпеть этого человека, с его постоянными домогательствами, всю оставшуюся жизнь. Но он также знал, что без этого, ставшего таким близким, человека, тоже жить не сможет. Ход его мыслей нарушил странный шум. Чей-то писк и шелест крыльев. Шэнь Цяо поднял голову и с ужасом увидел, как на них напала целая орда диких тварей — летучих мышей. Ещё мгновение и эти твари уже раздирали кожу острыми когтями, цепляясь за волосы, одежду, пытаясь выдрать глаза. Тлеющие ветки не спасали от такого полчища летучих мышей и Шэнь Цяо пришлось достать меч. Конечно, Шаньхэ Тунбэй не для того был предназначен, чтобы воевать с летучими мышами, но тварей было настолько много, что выбора действительно не оставалось. Заряженный потоками внутренней ци, Шаньхэ Тунбэй озарил пещеру ярким, слепящим глаза, светом. Ослепленные твари с воплями полетели прочь, они бились о стены пещеры и падали замертво, остальные улетели, забившись поглубже в щели.
Янь Уши пытался прийти в себя после внезапной атаки, с брезгливостью рассматривая дохлых тварей, валявшихся на полу. Его волосы были растрепаны, лицо и руки исцарапаны когтями летучих мышей. Шэнь Цяо выглядел не лучше, если не хуже — волосы взлохмачены, на лице царапины, кое-где начала рваться одежда.
— Янь Уши, ты в порядке?
Глава Янь посмотрел на него и усмехнулся:
— Со мной все хорошо, А-Цяо.
Шэнь Цяо подумал, что если они в ближайшее время не смогут выбраться отсюда, им придётся питаться этими тварями, чтобы не умереть с голоду. По крайней мере, у них уже была пища.
— Нужно идти, — сказал даос, устремившись вперёд, его меч так ярко освещал пещеру, что пришлось использовать его в качестве светильника, освещая путь в темноте. Поравнявшись с ним, Янь Уши снова поймал руку даоса и сжал его ладонь. Шэнь Цяо почувствовал необъяснимый трепет в груди. Будто между ними установилась какая-то безмолвная, соединяющая их, связь.
Даос заметил, что под ногами хлюпает вода, её с каждым шагом было все больше, она доставала уже до колен. Подземные источники. А если дальше воды будет слишком много? Шэнь Цяо набрал воду в ладони и умыл лицо, холодная вода освежала. Вскоре, воды было уже по пояс и пришлось продвигаться вплавь. Под водой на своей талии он почувствовал руки Янь Уши.
— Хочу тебя поддержать, А-Цяо, чтобы ты не утонул.
Янь Уши прижал его к себе и сорвал с губ долгожданный поцелуй. У Шэнь Цяо уже не было сил сопротивляться и он позволил ему сделать это. Мокрая одежда прилипала к телу, глава Янь все сильнее прижимал его к себе. Шэнь Цяо отстранил его, когда это выглядело уже слишком откровенно. После поцелуя Янь Уши губы его горели.
— Нужно выбираться отсюда, — растерянно сказал даос.
Глаза Янь Уши игриво улыбались ему.
— А-Цяо, не желаешь попробовать в воде?
Шэнь Цяо сделал вид, что ничего не услышал и поплыл вперёд. Дальше уровень воды начал падать, пока она не исчезла совсем. Даос почувствовал, что очень замёрз, а впереди белела тоненькая полоска света, нарушая привычный мрак пещеры.
— Впереди свет! — закричал Шэнь Цяо, обернувшись на Янь Уши. — Это наверняка выход из пещеры.
Янь Уши выжимал края мокрой одежды. Им действительно удалось пробраться к выходу. Дневной свет резко ударил в глаза, уже привыкшие к темноте, Шэнь Цяо прищурился.
Возле выхода их ожидал сюрприз — медленно, чинно, с жестокой, похотливой улыбкой и нескрываемой радостью к ним направлялся Сан Цзинсин. Он был один, но, возможно, где-то рядом находились его люди. Первый поток внутренней ци Сан Цзинсина был направлен на Янь Уши, который сразу же упал на землю, не выдержав мощного удара. Шэнь Цяо загородил его собой, достав Шаньхэ Тунбэй.

Глава 18. «А-Цяо, ты уже пришёл в себя?»

Шэнь Цяо был готов остановить атаку Сан Цзинсина и защищать Янь Уши до конца. Он собирался драться с главой секты Хэхуань, если понадобится, до смерти.
Сан Цзинсин сразу же попытался применить искусство очарования. У Шэнь Цяо голова пошла кругом, она была готова разорваться от вкрадчивого шепота, пытающегося его околдовать, подчинить своим чарам. Сразу же поднялся сильнейший ветер, листья и ветки деревьев летели прямо в лицо, превращаясь на ходу в острые смертельные шипы. Шэнь Цяо вспомнил, что должен защитить не только себя, но и Янь Уши, выражение его лица стало отстранённым, он должен был сосредоточиться только на битве.
Даос поднял перед собой Шаньхэ Тунбэй, мысленно слился с ним, став с мечом одним целым. Все-таки, Шэнь Цяо был учеником самого Ци Фэнге, в своё время лучшего из лучших мастера в мире боевых искусств. Меч даоса на ходу рубил длинные острые шипы, летящие в его сторону. Свет его меча озарил все вокруг ярким светом, слепящим глаза. Казалось, что он достаёт до облаков. Сан Цзинсин на мгновение потерял бдительность, ослепленный светом Шаньхэ Тунбэя, но быстро взял себя в руки, и на Шэнь Цяо неслась уже целая стая чёрных ворон. Их крылья были острыми, как лезвия ножей. Даос вложил всю мощь своей внутренней ци в Шанхэ Тунбэй. После того, как он размахнулся мечом, чтобы снести смертоносных птиц, раздался такой гром, что содрогнулась пещера.
— Что там происходит? — спросил охотник, охотившийся в лесу.
— Не знаю, кажется, поблизости дерутся демоны, нужно уносить ноги! — ответил ему брат, но от сильного толчка охотники повалились на землю, закрыв уши руками, чтобы не оглохнуть.
Сан Цзинсин только входил во вкус, подогревая свой интерес, ведь в случае победы его ожидает долгожданный приз — Шэнь Цяо, которого он давно хотел. То обстоятельство, что даос постоянно ускользал из его рук, бесило главу секты Хэхуань, он будто гнался за чем-то недосягаемым и никак не мог догнать. Сколько раз Шэнь Цяо оказывался в его руках, и всегда случалось что-нибудь непредвиденное. Раздразненный страстью и похотью, Сан Цзинсин был готов на что угодно ради достижения цели.
Закрутились в воздухе вихрем поднятые с земли камни, раскалённые, как железо, обрушившись на Шэнь Цяо. Битва была такая ожесточенная, что реки повыходили из своих берегов, а горы содрогнулись. Даосу удалось отразить очередную атаку Сан Цзинсина, но коварный глава секты Хэхуань исполнил новый трюк, атакуя противника целым полчищем копошащихся омерзительных пауков — но это, конечно же, была иллюзия, насекомых на самом деле здесь не было, как и не было никаких ворон, а в Шэнь Цяо летели короткие стрелы с отравленными наконечниками. Даос снова услышал в голове навязчивый шепот, голова закружилась. Сан Цзинсин еще раз применил искусство очарования: «Покорись мне. Тебе не справиться. Ты все равно проиграл». Шэнь Цяо увидел, как вокруг него, словно демоны, прыгают фантомы Сан Цзинсина, голова продолжала кружиться, разрываемая шепотом, пытающимся взять его сознание под контроль. Даос пытался отстраниться, но получил очередной удар, который сбил его с ног. Он упал на землю, сильно ударившись об камень, и потерял сознание, погружаясь в чёрную пустоту.

Шэнь Цяо пришёл в себя и понял, что не может ни шевелиться, ни разговаривать — его акупунктурные точки были заблокированы. До ушей даоса доносились до боли знакомые голоса, один из них принадлежал Янь Уши, он бы не смог спутать его ни с каким другим.
— Можешь забирать его, — снова услышал Шэнь Цяо голос Янь Уши, — я уже наигрался с ним и он мне надоел, мне стало скучно. Можешь делать с ним, что захочешь.
В ответ послышался хриплый смех Сан Цзинсина.
— Конечно сделаю, не сомневайся.
Шэнь Цяо не знал: сон это, бред или реальность. Он с трудом приоткрыл глаза, в которые сразу же ударил дневной свет, и увидел два размытых силуэта — один из них был главой секты Хэхуань, другой — Янь Уши.
Неужели снова предал?! Даос шире раскрыл глаза, пытаясь привыкнуть к яркому свету. Он по-прежнему не мог пошевелиться и, обездвиженный, молча лежал.
— Боюсь, ты разочаруешься, — продолжал Янь Уши, — он очень застенчив в постели. Всего боится и стесняется, просто недотрога.
— Ох, я как раз такое и люблю! — довольно усмехался Сан Цзинсин. — Таких я подчиняю своей воле и своим желаниям, потом они становятся покорными и податливыми, согласными на все, лишь бы я их не мучил. Хоть я люблю совсем юных мальчиков — этот даос исключение из правил, я давно заприметил его. Как же дерзко он дрался со мной! А теперь будет покорно терпеть все, что бы я с ним ни делал.
— Наслаждайся, — ответил Янь Уши и взглянул на Шэнь Цяо. — А-Цяо, ты уже пришёл в себя?
Шэнь Цяо посмотрел на Янь Уши с такой глубокой болью, горечью и обидой, что у любого другого человека разорвалось бы сердце, но глава Янь оставался совершенно бесстрастным.
— А-Цяо, ну не надо смотреть на меня такими глазами, — сказал он, — я уже один раз преподал тебе урок, что не стоит доверять людям, но ты, видимо, плохо выучил его, и пришлось преподать ещё один. Неужели ты всерьёз подумал, что я люблю тебя? Да я просто поигрался! Ты даже в постели удовлетворить меня не можешь, — усмехнулся Янь Уши.
Шэнь Цяо слушал и не верил, ведь ещё недавно это был совсем другой человек. Или так казалось? Сильнейшая боль от предательства самого близкого и любимого человека разрывала душу даоса на мелкие клочки. «И зачем я только доверился этому совершенно бессердечному человеку? У него в груди наверняка вместо сердца камень!»
Янь Уши перевёл равнодушный взгляд с Шэнь Цяо на Сан Цзинсина. Сан Цзинсин подошёл к даосу и склонился над ним, похотливо ухмыляясь и пожирая его глазами.
— Ого, — сказал он, увидев на шее Шэнь Цяо отметины от поцелуев, — это сделал ты, глава Янь?
— Разумеется, — бесстрастно ответил Янь Уши.
— Ты был у него первым? — с интересом спросил Сан Цзинсин.
— Конечно.
— Повезло, — сказал глава секты Хэхуань, — но, думаю, и для меня кое-что осталось, — он рванул Шэнь Цяо за халат и разорвал его. — Какая чудная кожа… она подобна белому нефриту! А губы будто лепестки цветущего персика…
— Можешь развлекаться с ним, сколько захочешь, но у меня к тебе одна просьба — нельзя ли мне остаться, чтобы понаблюдать?
Сан Цзинсин обернулся к Янь Уши с некоторым удивлением:
— Не знал, что главу Янь привлекают подобные вещи, но у каждого свои пристрастия. Конечно, ты можешь остаться, так будет ещё интереснее.
Шэнь Цяо был просто в ужасе: мало того, что Янь Уши так подло предал его, так он ещё останется, чтобы понаблюдать за его чудовищным унижением! Сейчас даос понял смысл слов, когда жизнь становится хуже смерти. Шэнь Цяо предпочел бы умереть, чем испытать подобное унижение.
Янь Уши, как ни в чем не бывало, иронично улыбнулся ему. Да как он может быть таким жестоким! Может быть, самолюбие главы Янь задело то, что Шэнь Цяо часто отвергал его? Или же это просто очередное развлечение? Даос подумал о том, что этот человек настоящее чудовище.
Чувствуя себя совершенно беспомощным, не имея возможности ни говорить, ни шевелиться, Шэнь Цяо закрыл глаза, испытывая в душе отвращение.

Глава 19. «Янь Уши, кто ты? Друг ты или враг?»

Шэнь Цяо закрыл глаза, чтобы больше не видеть ни Сан Цзинсина, ни Янь Уши, но Сан Цзинсин настолько больно укусил его за шею, будто пытался откусить кусок мяса. Даос широко раскрыл глаза от боли и увидел, как Янь Уши подошел сзади к Сан Цзинсину, с упоением занятого своими похотливыми мыслями, выставил вперёд средний и указательный пальцы, сложив их вместе, и ударил главу секты Хэхуань потоком своей ци. Сан Цзинсин никак не ожидал такого и не был к этому готов, оглушенный ударом, он повалился прямо на Шэнь Цяо. Высвободив даоса из-под тела Сан Цзинсина, Янь Уши подхватил его на руки и помчался прочь так быстро, как только мог.
Шэнь Цяо был поражен всем этим. «Янь Уши, кто ты? Друг ты или враг?» Даос по-прежнему не мог ни шевелиться, ни говорить. Он прижимался щекой к Янь Уши, крепко державшего его в своих руках.
— Я знаю, А-Цяо, что ты, конечно же, подумал, что этот достопочтенный предал тебя и разочаровался в нем? А теперь тебя мучают стыд и угрызения совести за то, что ты ему не доверял? Неужели ты мог поверить, что я отдам своего человека какому-то Сан Цзинсину! Так было раньше, но сейчас ты только мой, А-Цяо. Помнишь, этот достопочтенный говорил тебе, что собирается провести с тобой остаток своей жизни? Его предложение все ещё в силе, — Янь Уши слизал солёную слезу, стекающую по щеке Шэнь Цяо. — Я знаю, что в твоей голове сейчас возникают некоторые вопросы. Что же, я отвечу на них. Когда я пришёл в себя возле пещеры, где ты дрался с Сан Цзинсином, то увидел, как он склоняется над тобой, одержимый невероятным желанием в отношении тебя. Конечно, в своём ненешнем состоянии драться с Сан Цзинсином у меня не было никакой возможности, но он не знал об этом. Он не знал, что у меня почти не осталось сил. Сан Цзинсину, которого ты измотал в битве, и самому мало хотелось вступать со мною в бой, поэтому, услышав, что я потерял к тебе всякий интерес, он стал более сговорчивым. Конечно, пришлось приложить много усилий, чтобы заставить Сан Цзинсина поверить в это, ведь он очень хитер. Но у этого достопочтенного имеются блестящие театральные способности. Остаётся ещё вопрос, почему Сан Цзинсин поджидал нас возле выхода из пещеры. Не думаю, что тебя предала Бай Жун, которая давно имеет на тебя виды, скорее всего, Сан Цзинсин, имея нюх, как у собаки, услышал запах костра, доносившийся из пещеры, и быстро обо всем догадался. Только почему он был один… Неужели его союзники устали гоняться за нашими трупами? — Янь Уши посмотрел на Шэнь Цяо, внимательно слушавшего его. «Глава Янь, прости», — говорили его глаза. Янь Уши с нежностью прижался лицом к его щеке и потерся об неё.
— А-Цяо…
Внезапно, его лицо стало очень бледным и Янь Уши упал без сознания. Обездвиженный Шэнь Цяо рухнул на него, как сноп. Лицо Янь Уши было так близко, но даос не мог коснуться его, не мог ничем помочь. «Янь Уши отдал всю свою силу до последней капли, чтобы меня спасти», — с горечью подумал Шэнь Цяо, вглядываясь в его бледное лицо. Ему сильно захотелось прижаться к Янь Уши губами, но он не мог пошевелиться. Оставалось только смотреть на желтую осень, на падающие с деревьев листья. В памяти проносились разные моменты и все ни были связаны с Янь Уши. С некоторых пор их судьбы с этим человеком странным образом переплелись. Говорят, что в прошлой жизни нужно сделать много хорошего, чтобы в нынешней иметь право быть со своим возлюбленным. Шэнь Цяо не мог сказать, что был в восторге от такого человека, как Янь Уши, но, не смотря на это, глава Янь был ему слишком дорог и глубокие, трепетные чувства овладевали даосом, когда он смотрел на это неподвижное, бледное лицо.
Сам не зная почему, Шэнь Цяо вспомнил, как Янь Уши один раз срубил прекрасную, цветущую ветку дерева.
— Зачем ты сделал это? — спросил даос.
— Я хотел, чтобы эта ветка навсегда осталась в твоей памяти такой же цветущей и прекрасной, иначе её красота скоро бы увяла, а лепестки цветов облетели…
Сколько же всего между ними случилось… «Янь Уши, если ты сможешь выжить и в этот раз, я готов навсегда остаться с тобой, не смотря ни на что! Не смотря даже на то, что мне бывает очень сложно тебя выносить».
Глава Янь продолжал лежать, не шевелясь. Вдруг, Шэнь Цяо услышал неподалёку шум и голоса людей — мимо проезжала повозка, нагруженная зерном.
— Смотри, кто-то лежит, пойдём посмотрим!
Даос закрыл глаза, притворившись, что тоже без сознания.
— Что это за люди, может возьмём их? А то они так тут и помрут, очевидно, на них напали грабители.
— Да зачем они нам нужны?
— Один из них богато одет, не смотря на то, что его одежда перепачкана и порвана. Когда он придёт в себя, может щедро нас вознаградить.
Они подняли Шэнь Цяо и Янь Уши и закинули их на мешки с зерном. Из разговора даос понял, что повозка направляется в Чанъань. Какая большая удача! Шэнь Цяо не знал, что сталось с Сан Цзинсином после удара Янь Уши и хватит ли у него сил, чтобы продолжить преследовать их. Он содрогнулся при мысли, что готов был сделать с ним Сан Цзинсин. Его мерзкая вульгарная улыбка, наполненная похотью, не выходила у него из головы. Шэнь Цяо переключил своё внимание на Янь Уши, неподвижно лежащего рядом. Он заметил, что его акупунктурные точки со временем разблокировались и он смог снова двигаться. Первое, что сделал Шэнь Цяо — потянулся рукой к Янь Уши, чтобы погладить его по лицу. Пальцы даоса задержались на его щеке. Он подвинулся ближе и обеими руками обхватил Янь Уши, чтобы согреть его своим теплом.
— А-Цяо… — прошептал Янь Уши. Всю ночь он то ли во сне, то ли в бреду повторял:
— А-Цяо…
— Все в порядке, глава Янь, я рядом, — прошептал ему на ухо даос.
Через несколько часов Янь Уши проснулся.
— А-Цяо?
— Я здесь, Лао Янь.
— Что случилось? Где мы и куда едем?
— Нас подобрали люди, которые везут зерно в Чанъань.
Янь Уши снова погрузился в сон, склонив голову на грудь Шэнь Цяо и обняв его рукой за талию.
«Наверное, он и правда любит меня», — подумал даос. — «Иначе стал бы он столько раз рисковать ради меня своей жизнью?»
У Шэнь Цяо было припрятано немного монет. Частью из них он расплатился с людьми, которые привезли их в Чанъань, а часть оставил и купил тёплых сочных лепешек с ослиным мясом себе и Янь Уши, о которых давно мечтал. Ему показалось, что он лет сто не ел ничего вкуснее.

Глава 20. «Кажется, этому животному повезло куда больше, чем мне».

Когда Сан Цзинсин пришёл в себя и не обнаружил ни Янь Уши, ни Шэнь Цяо, он конечно же понял, что Янь Уши его одурачил и сильно разозлился. Снова Шэнь Цяо ушёл у него из-под носа, хотя уже был в его руках!
— Янь Уши… — прошипел Сан Цзинсин, сжав кулаки, — никогда не стоит доверять этому хитрому и подлому демону!
Глава секты Хэхуань был слишком слаб, измотан битвой и внезапным ударом Янь Уши, чтобы преследовать их сейчас, но как только выпадет такая возможность, Сан Цзинсин никого не пощадит. Заполучить Шэнь Цяо стало для него навязчивой идеей. Полностью подчинить его своей воле, заставить ползать на коленях, вымаливая милость и прощение. Сан Цзинсин прикидывал в уме все, что сделает с даосом и на его лице появилась ужасающая ухмылка.

Шэнь Цяо засмотрелся на уличных дрессировщиков, представлявших зрителям своих черепах, залезавших друг другу на спину и составлявших конструкцию, напоминающую некое подобие пагоды. Рядом, военным строем выстроились муравьи. Это занятное зрелище с черепахами и муравьями увлекло даоса.
— Глава Янь, ты только посмотри…
Когда он повернулся к Янь Уши, тот сильно побледнел и свалился в обморок, Шэнь Цяо едва успел подхватить его на руки. Глава Янь растратил все свои силы и пришлось нести его на руках.

Узнав от Бянь Янмэя об отношениях между учителем и Шэнь Цяо, Юй Шэнъян был поражен. Он не знал, как ему вести себя с Шэнь Цяо теперь и был несколько смущен.
Внезапно появился даос, неся Янь Уши на руках.
— Что с Лао Янь? — встревоженно спросил Юй Шэнъян.
— Он потерял много сил в битве с Сан Цзинсином и очень ослаблен. Я побуду с ним.
Юй Шэнъян, конечно же, не стал возражать, с любопытством смотря даосу вслед.
Шэнь Цяо осторожно положил Янь Уши на кровать за низкой ширмой из раскрашенного дерева.
— Глава Янь? — позвал он. Янь Уши остался безмолвен и по-прежнему бледен. Тогда Шэнь Цяо взял его за руку, чтобы передать немного своей внутренней ци. Он склонился над Янь Уши, внимательно наблюдая за его состоянием. Глава Янь пошевелился, но в сознание так и не пришёл. Он что-то бормотал. Шэнь Цяо клонился ещё ближе, чтобы послушать, что он говорит.
— Не уходи… Не уходи… — повторял Янь Уши.
Шэнь Цяо был тронут этими словами и сильнее сжал его ладонь.
— Глава Янь, успокойся, у никуда не уйду.
Не удержавшись, Шэнь Цяо снова склонился над Янь Уши и несколько раз поцеловал его в губы. Он ощущал, что этот человек слишком важен для него, даже не понимая, как так получилось, что Янь Уши разбудил в нем что-то глубоко спавшее в его сердце. Шэнь Цяо прилег рядом, не выпуская холодной ладони Янь Уши из своей. Даос и сам был измотан всеми этими приключениями, он почувствовал сильную усталость, такую, что было трудно пошевелиться. Взгляд Шэнь Цяо задержался на картине, сделанной на шёлка, с тиграми и драконами. Вскоре его глаза сомкнулись от усталости и он погрузился в сон.

Когда даос проснулся, увидел, что к ним на кровать взобрался оленёнок, улегшийся возле ног Шэнь Цяо. Даос с любовью погладил ластившееся к нему животное.
— Я дам тебе другое имя, — прошептал он, — никакой ты не А-Цяо.
Даос посмотрел на Янь Уши, продолжавшего лежать неподвижно, склонился над ним и легонько дотронулся до его лица. Неожиданно, Янь Уши открыл глаза и схватил Шэнь Цяо за руку.
— Глава Янь…
Янь Уши обхватил его рукой за шею и привлек к себе, но Шэнь Цяо мягко отстранился.
— Как чувствует себя глава Янь? — спросил он, поглаживая олененка, примостившегося у него на коленях.
— Когда я спал, ты поцеловал меня. Хочу, чтобы ты ещё раз это повторил.
— Глава Янь чего-нибудь хочет, он голоден? — спросил Шэнь Цяо, слегка краснея и пытаясь игнорировать его реплику. Янь Уши посмотрел на олененка, расположившегося на коленях Шэнь Цяо и с сожалением сказал:
— Кажется, этому животному повезло куда больше, чем мне.
Он поднялся и вышел, чтобы привести себя в порядок. Янь Уши очень следил за своей внешностью и любил всегда хорошо выглядеть. Шэнь Цяо подумал, что ему также не помешало бы помыться и переодеться с долгой дороги, а ещё что-нибудь съесть.
Встретились они уже за обедом, Янь Уши привёл себя в порядок и надел новую одежду, его халат был не менее шикарный и дорогой, чем прежний. Даже дома он хотел выглядеть хорошо, а тем более, когда у него дома сидел Шэнь Цяо, хотелось хорошо выглядеть вдвойне.
Шэнь Цяо пришлось переодеться в одежду Янь Уши, так как больше у него ничего с собой не было. Слуги уже принесли маленький круглый стол с тарелками, палочками для еды, ложками и чашками для напитков. Они подали жареную мандариновую рыбу в кисло-сладком соусе, кусочки цыпленка с яичным белком, солёную утку, тушеную фасоль со свининой и мясо краба. Шэнь Цяо вглядывался в лицо Янь Уши, пытаясь понять, в каком он находится состоянии.
— Почему ты так смотришь, А-Цяо, тебя привлекла красота этого достопочтенного?
Шэнь Цяо смутился и опустил глаза.
— Нет… просто… я всего лишь хотел узнать, как ты чувствуешь себя… Вчера, в городе, ты снова лишился чувств.
— Благодарю, мне уже лучше, видимо, я излечился твоими поцелуями.
Даос снова смутился и принялся за трапезу, чтобы не видеть, какими глазами смотрит на него Янь Уши. Очевидно то, что Шэнь Цяо передал главе Янь часть своей внутренней ци, гораздо улучшило его самочувствие. Однако, он все ещё нуждался в длительном восстановлении своих сил.
После трапезы, Янь Уши предложил прогуляться по саду. Здесь был громадный фруктовый сад, усыпанный осенними листьями, имелся искусственный пруд с рыбами и бамбуковая роща. Янь Уши с удовольствием рассматривал посвежевшее лицо Шэнь Цяо, его аккуратно убранные волосы, разглядывал его фигуру в своём халате, халат был на него велик.
— А-Цяо, — сказал Янь Уши, слегка касаясь пальцами его руки, — ты так перепугался, что я брошу тебя, видел бы ты своё лицо!
— Глава Янь, это совсем не смешно, зная, что за человек Сан Цзинсин…
— Я еле сдержался, чтобы не размозжить ему голову, когда он прикоснулся к тебе! — воскликнул Янь Уши. — Все, больше никаких Сан Цзинсинов и Бай Жун, ты только мой, А-Цяо, запомни это! — Янь Уши резко схватил даоса за талию и так сильно сжал, что тот не мог пошевелиться. Подул ветер, сорвав последние жёлтые листья с ветки дерева. Янь Уши обжег губы Шэнь Цяо поцелуем. Как и прежде наглым, требовательным и не терпящим никаких возражений. Даос почувствовал, что глава Янь хочет продолжения и с силой отстранил его.
— В чем дело, А-Цяо, я поставил на кон свою жизнь, чтобы спасти тебя, разве я не заслуживаю свой приз?
— Глава Янь… — пробормотал Шэнь Цяо. — Не здесь и не сейчас! Ты ещё очень слаб и твой организм требует полного восстановления. Когда ты восстановишься, можешь делать со мной все, что захочешь…
— Что захочу? — хмыкнул Янь Уши. — Смотри, не пожалей о своих словах и не проси пощады — её не будет.

Глава 21. » Как жаль, что твоё лицо не такое прекрасное, как твоя одежда»

Шэнь Цяо проснулся, сжимая в объятиях олененка. Место, на котором лежал Янь Уши, было пустым. Даос вышел из комнаты:
— А где глава Янь? — спросил он у проходящего мимо Юй Шэнъяна.
— Лао Янь с утра уехал в город.
— Зачем?
— Не могу знать, учитель не докладывает мне о своих личных делах, — подчеркнул Юй Шэнъян, добавив: — Шэнь даочжан голоден?
— Нет-нет, — ответил даос, — я дождусь главу Янь, чтобы разделить трапезу вместе с ним.
Шэнь Цяо вышел на террасу, следом за ним побежал и оленёнок, который привязался к даосу и не отставал от него ни на шаг. Шэнь Цяо склонился, чтобы погладить животное, так преданно бегавшее за ним.
— Тебе совсем не подходит имя А-Цяо. А что, если назвать тебя А-Янь?
Подул ветер, растрепав волосы даоса. На самом деле, Шэнь Цяо переживал. Янь Уши ещё так слаб, но уехал один в город, а если ему снова станет плохо и не будет никого рядом, чтобы помочь? Такие мысли терзали Шэнь Цяо.

Янь Уши хоть и был слаб, но не настолько, чтобы не держаться на ногах. Он пошёл в торговую лавку, чтобы купить одежду для Шэнь Цяо, потому как его собственная одежда была на даоса несколько велика.
— Что желает господин? — спросила женщина, торговавшая одеждой в лавке. Конечно же, такой статный и красивый мужчина, как Янь Уши, изысканно и богато к тому же одетый, не мог никого оставить к себе равнодушным.
— Мне нужна самая лучшая одежда на мужчину лет тридцати, худощавого, на полголовы ниже меня ростом.
— На вашего родственника? — спросила женщина, не сводя с Янь Уши глаз.
— На моего возлюбленного, — будто так и надо ответил глава Янь. Женщина не была уверена, что правильно поняла, ведь мужской и женский род звучит на китайском языке одинаково. Она подумала, что либо перед ней был «обрезанный рукав» (гей), либо он хотел переодеть свою возлюбленную в мужскую одежду.
— Каких оттенков одежда нужна для этого господина?
Янь Уши вспомнил, что обычно любил надевать Шэнь Цяо и что ему больше всего подходило.
— Небесно-голубой, — наконец сказал Янь Уши, — принеси все самое лучшее, цена не имеет значения.
Обрадованная женщина быстро пошла за товаром: не часто встретишь такого красивого и такого щедрого господина, может быть сегодня удастся продать товар подороже.
Вскоре, женщина принесла все, что у неё было, подходящее для этого человека. Янь Уши внимательно начал рассматривать одежду, прикидывая, как бы это сидело и смотрелось на Шэнь Цяо. Пока Янь Уши рассматривал одежду, женщина рассматривала его самого, думая о том, что избраннику или избраннице этого господина очень повезло, будь то мужчина или женщина. Заметив ее многозначительные взгляды, Янь Уши цинично усмехнулся:
— Как жаль, что твоё лицо не такое прекрасное, как твоя одежда.
Женщина покраснела, внутри кипя злобой и негодованием от хамского и оскорбительного поведения этого господина.
Янь Уши выбрал несколько комплектов одежды, самых лучших, но особенно великолепным казался небесно-голубой. Представив в нём Шэнь Цяо, Янь Уши загорелся страстью и желанием. Небрежно бросив деньги на стол, он сказал:
— Сдачи не нужно.
Развернулся и ушёл, схватив в охапку купленную одежду. Женщина сопроводила его недобрым взглядом.

Шэнь Цяо не находил себе места. Почему Янь Уши ушёл так надолго, быть может, с ним что-то случилось? Но глава Янь наконец-то появился с какими-то свертками.
— Янь Уши! — воскликнул Шэнь Цяо. — Где ты был? Я так волновался!
Глава Янь довольно усмехнулся, ему очень нравилось, когда Шэнь Цяо волновался за него.
— Я ушёл, чтобы купить тебе подарки.
— Мне, подарки? — смущенно посмотрел на него Шэнь Цяо.
— Да, моя одежда велика на тебя и я решил обновить твой гардероб, — он вручил Шэнь Цяо свёртки с одеждой.
— Это все мне? Наверняка все это очень дорого стоит… Зачем этому бедному даосу такая дорогая одежда?
— Деньги не имеют значения.
— Спасибо, Янь Уши, — смущенно пролепетал Шэнь Цяо. Глава Янь многозначительно посмотрел на него, давая понять, что за все это скоро придётся расплачиваться.
— Нас пригласили в императорский дворец, — сказал Янь Уши, — поэтому эта одежда будет тебе как раз кстати.
Шэнь Цяо удивленно посмотрел на него.
— Потом поговорим об этом, — сказал Янь Уши, — а сейчас я бы хотел, чтобы ты примерил эту небесно-голубую одежду, которую я купил. А-Цяо, сделай это для меня, пожалуйста.
Даос неуверенно посмотрел на свертки.
— Пожалуйста, — проговорил Янь Уши. Шэнь Цяо не смог отказать, ведь Янь Уши так старался, выбирая одежду для него.
— Хорошо, — сказал он и удалился вместе со свертками одежды.
Янь Уши ждал долго и уже начал раздражаться, но неожиданно, на террасе заметил сказочное, волшебное существо, небожителя, сошедшего с небес. Его лазурные одежды и черные волосы развевались на ветру. Он повернулся к Янь Уши и глава Янь был просто сражен наповал. Тысячи стрел, смоченных любовным ядом, с новой силой впились в его сердце, заставляя кипеть от страсти.
— Шэнь Цяо… — проговорил Янь Уши, как завороженный смотря на даоса. Опомнившись, он быстрыми шагами направился к нему и заключил его в свои крепкие объятия, из которых невозможно было вырваться.
— Глава Янь, пожалуйста…
— А-Цяо, что мне нужно сделать, чтобы дождаться от тебя хотя бы поцелуя? Лишиться чувств, заболеть смертельной болезнью или умереть? Не твои ли были слова, что я могу с тобой делать все, что захочу?
— Но только, когда ты восстановишь свои силы!
— Считай, что я их уже восстановил, я превосходно чувствую себя, — сказал Янь Уши, прижимая его к стене.
— Глава Янь, прошу тебя, если ты снова оставишь отметины на моей шее, я не смогу появиться в императорском дворце… — взмолился Шэнь Цяо. Янь Уши усмехнулся:
— Есть много других мест, на которых я могу оставить отметины и эти места будут скрыты одеждой.
Сначала Янь Уши со всей страстью впился в губы Шэнь Цяо, будто хотел высосать из него душу, а потом спустился к плечам и груди. Шэнь Цяо прикрыл глаза, присмирел в его объятиях и перестал сопротивляться. Пользуясь этим, руки Янь Уши сразу же потянулись к поясу на его одежде. Даос совсем обмяк в его руках, взбудораженный жаркими поцелуями, тем более, что этот человек был ему далеко не безразличен. Янь Уши был уже в полушаге от своей победы, но тут послышался грохот.
Бянь Янмэя угораздило в этот момент проходить мимо. Носившийся везде оленёнок бросился ему под ноги. Споткнувшись, он зацепил вазу, раздался грохот. Когда Бянь Янмэй увидел взгляд Янь Уши, обращенный к нему, то подумал, что лучше ему было вообще не рождаться на белый свет, чем попасть в такую нелепую ситуацию. Никто не пожелал бы испытать на себе гнев Янь Уши.
Шэнь Цяо, устыдившись, быстро поправил одежду, растрепанные волосы и удалился прочь. Бянь Янмэй остался один на один с кипящим гневом Янь Уши и попятился к выходу.
— Я… Я извиняюсь, учитель… — он поспешил скрыться с глаз долой как можно скорее. Янь Уши не простит ему того, что он прервал их в такой момент.
Глава Янь был очень зол и пошёл искать Шэнь Цяо, чтобы продолжить. На самом деле, он бы уже давно мог приручить этого даоса, который питал к нему чувства, измени он свою тактику. Шэнь Цяо не любил навязчивости, такой сумасшедшей страсти и напора едва ли не с применением физической силы. Это отталкивало и пугало его. Но Янь Уши не искал лёгких путей. Реакция Шэнь Цяо забавляла и возбуждала его, хоть часто и злила.
Когда Янь Уши отыскал даоса, тот уже переоделся в халат попроще.
— Глава Янь, я хорошо подумал и… я не смогу последовать за тобой в императорский дворец, мне нужно вернуться в Сюаньду…
— Что?!
— Там остался Шиу и я не найду себе покоя, пока не узнаю, что с ним.
— Вот как, ты готов оставить этого достопочтенного в таком болезненном состоянии и так просто уйти?!
— Только что глава Янь сказал, что превосходно чувствует себя и уже восстановил свои силы, — напомнил ему Шэнь Цяо.

Глава 22. «Я буду нежен с тобой этим утром»

— Шэнь Цяо, ты в своём уме? — разозлился Янь Уши. — Я рисковал своей жизнью, чтобы спасти тебя от Сан Цзинсина и ты снова хочешь отправиться в путешествие один? Когда в Сюаньду целая куча даосских монахов и есть кому позаботиться о твоём малолетнем ученике, если он тебе важнее, чем я. И он наверняка уже бегает куда быстрее этого достопочтенного, который потерял всю свою силу.
Шэнь Цяо смутился, потому что Янь Уши из-за него действительно вляпался во все эти неприятности и рисковал своей жизнью.
— В прошлый раз для меня устроили ловушку, — даос помрачнел, вспомнив очередное предательство Тан Юаньчуня, — но сейчас никто не знает, что я направляюсь в Сюаньду.
— Мой наивный А-Цяо, все и обо всем узнают при желании. Думаю, что и кроме Сан Цзинсина найдется много охотников до твоей красоты и талантов.
Шэнь Цяо покраснел.
— Глава Янь, ну какая красота?
Видя, что ничего не помогает, Янь Уши начал давить на его совесть.
— Ты оставишь меня одного в таком состоянии, совершенно без сил? Когда ты вернешься, ты найдешь здесь труп этого достопочтенного! — со всем присущим ему пафосом ответил Янь Уши.
— Янь Уши, у тебя есть твои ученики, которые позаботятся о тебе, а я, когда смогу убедиться, что с Шиу все в порядке, сразу же вернусь, — Шэнь Цяо легонько тронул главу Янь за плечо, но тот отстранился.
— Ты можешь идти прямо сейчас, — сказал он, — что тебе до страданий этого достопочтенного, иди!
Шэнь Цяо знал, что если Янь Уши начал разговаривать с ним в таком тоне, то он очень обиделся.
— Я бы мог отправить в Сюаньду одного из своих учеников, чтобы он справился о состоянии твоего мальчишки, — предпринял последнюю попытку Янь Уши.
— Глава Янь, я должен это сделать сам…
Янь Уши не проронил больше ни слова и молча вышел, хлопнув дверью. Шэнь Цяо знал, что он очень сильно обижен. Даос задумался. Он терзался между тем, какое принять решение: пойти в Сюаньду и испортить отношения с Янь Уши или остаться тут и мучиться потом угрызениями совести, думая, как там себя чувствует Шиу.
Янь Уши больше не разговаривал с ним и даже не вышел к трапезе. Шэнь Цяо трапезничал в одиночестве, кусок не лез в горло. Он выпил чашку чая с жасмином.

Шэнь Цяо не мог найти себе покоя из-за того, что Янь Уши не разговаривает с ним и неслышно вошёл в комнату. Глава Янь уже спал, но выглядел действительно несколько болезненно. «Он перенервничал из-за меня», — с горечью подумал Шэнь Цяо, — «в то время, когда ему нужно восстанавливать свои силы». Он взял Янь Уши за руку, чтобы передать часть своей внутренней ци, но сам был таким уставшим, что просто заснул.
Когда Шэнь Цяо открыл глаза, то заметил, что за ним наблюдает лежащий рядом Янь Уши.
— Почему ты ещё здесь? — спросил глава Янь. — Разве ты не собирался в Сюаньду?
— Я передумал, — сказал Шэнь Цяо, — пока что я остаюсь.
Обрадованный Янь Уши склонился над ним, крепко прижав его к постели. Его язык уже скользнул по шее даоса.
— Лао Янь, не оставляй отметин на моей шее, пожалуйста!
— Я помню, я оставлю их пониже, — прошептал Янь Уши, покусывая его за плечо. Шэнь Цяо подумал, что этого человека уже просто невозможно остановить и в этот раз ему не отделаться. Янь Уши с жадностью пробовал на вкус его тело, не оставляя ни единого шанса вырваться. И все же, Шэнь Цяо попробовал предпринять последнюю попытку и с силой дернулся. Янь Уши застыл над ним и молча смотрел.
— А-Цяо, — сказал он, — чем я не устраиваю тебя?
Шэнь Цяо смутился, не зная, что ответить, как сказать помягче и повежливее.
— Глава Янь, ты очень… навязчивый. Меня это пугает.
Янь Уши вскинул брови:
— Ты утверждаешь, что этот достопочтенный навязчивый? Если я хочу своего возлюбленного, в этом есть что-то плохое? Это вполне нормально. Если тебя это пугает, тогда бойся меня…
Сказав это, Янь Уши пригвоздил руки даоса к кровати, а колено выставил между его бедер, закрыв рот поцелуем и не давая произнести больше ни слова. Глаза Шэнь Цяо округлились, ему казалось, что он не может больше дышать. Вырваться уже не было никакой возможности.
— Я чувствую, как ты возбудился от моих ласк… — словно демон, прошептал ему на ухо Янь Уши, заставив щеки Шэнь Цяо пылать. — Будешь продолжать лгать себе, что хочешь, чтобы я тебя сейчас отпустил? Отдайся страсти, А-Цяо, — с этими словами Янь Уши рванул на нем халат и разорвал его. Халат стоил дорого, но главе Янь было на это все равно. Увидев прекрасное, будто из нефрита, тело даоса, с нежной шелковой кожей, он, как безумный, принялся прогуливаться по нему губами и языком, оставляя отметины на груди и животе. Шэнь Цяо не мог не признать, что Янь Уши был прав и на самом деле ему не хотелось, чтобы он останавливался, хоть даос и ненавидел себя за эти постыдные мысли.
Янь Уши любил, когда Шэнь Цяо лежал на спине, так он мог наблюдать за выражением его лица и за тем, как оно менялось. Когда Янь Уши овладевал им, глаза Шэнь Цяо раскрывались как цветки лотоса. Глава Янь не хотел пропустить ни один стон, срывающийся с его уст, ни один крик. Но в этот раз Янь Уши изменил своей традиции и перевернул Шэнь Цяо на живот. Он убрал его длинные густые волосы набок, обнажая гладкую спину и нетерпеливо провёл по ней языком. Шэнь Цяо издал стон.
— Видишь, А-Цяо, — склонился к его уху Янь Уши, — ты больше не можешь контролировать свое тело, которое жаждет меня.
Когда Янь Уши ворвался в него, Шэнь Цяо вскрикнул.
— Глава Янь, мне на самом деле очень больно…
Янь Уши провёл пальцами по его спине, наслаждаясь шелковистой кожей.
— Прости, А-Цяо, впредь я буду нежен с тобой этим утром.

— Почему ты уже несколько дней никуда не выходишь? — удивленно спросил Юй Шэнъян.
— Меня угораздило появиться не в то время и не в том месте, — ответил Бянь Янмэй. — Лучше мне сейчас не попадаться учителю на глаза.
Юй Шэнъян смутно догадывался о том, что произошло.
— Я тебе принёс поручение от учителя, — сказал он. — Ты немедленно должен отправиться в Сюаньду и доставить мази и лекарства ученику Шэнь-даочжана.
Эта новость даже обрадовала Бянь Янмэя: просто убраться с глаз долой, пока гнев Янь Уши не уляжется. Юй Шэнъян же подумал о том, что, видимо, Янь Уши серьёзно влюбился, раз проявляет о Шэнь Цяо такую заботу, какую прежде не проявлял ни к одному человеку. Это очень удивляло Юй Шэнъяна, знавшего своего учителя как человека, безразличного ко всем и крайне циничного. Невероятно, как Шэнь Цяо удалось растопить этот лёд и проложить тропинку к сердцу равнодушного Янь Уши.

Глава 23. «Глава Янь желает сегодня сыграть в вэйци с этим бедным даосом?»

Когда Янь Уши вошёл в комнату, Шэнь Цяо уже ждал его за игральной доской. Они собирались сыграть партию в вэйци — китайские облавные шашки. Доска — прямоугольное поле, расчерченное вертикальными и горизонтальными линиями, на ней плоско-выпуклые белые и чёрные камни. Суть игры заключалась в том, чтобы захватить на доске как можно больше территории, отгородив её камнями своего цвета и уничтожить наибольшее количество камней противника. Эта игра с древнейших времён считалась одним из четырёх умений, «четырёх добродетелей» — игры на музыкальных инструментах, каллиграфии и живописи, умений благородных мужей.
Но увидев Шэнь Цяо, одетого в белое, Янь Уши забыл про облавные шашки. Главе Янь все же удалось уговорить даоса надеть что-нибудь из того, что он купил для него и Шэнь Цяо выбрал белое. Кроме того, на дворе стояла осень, а осенью в Китае предпочтительно носить белое. Как же шёл ему этот хзалат! И цвет гармонировал с чёрными прядями волос, струящимися по плечам. Янь Уши застыл в немом восхищении. Да, белое шло Шэнь Цяо, возможно, даже больше, чем небесно-голубое. Любая девушка позавидовала бы такой стройной талии, как у него.
Даос не любил, когда на него так пристально смотрели, он не мог выдержать взгляд другого человека, а тем более, если этот взгляд принадлежал Янь Уши, да ещё и после того, что между ними совсем недавно произошло. Шэнь Цяо готов был сквозь землю провалиться, просто встать и убежать отсюда подальше.
— Глава Янь желает сегодня сыграть в вэйци с этим бедным даосом? — спросил он, пряча взгляд.
Янь Уши продолжал стоять на месте и выражение его лица говорило, что он хочет сыграть в кое-что другое. Шэнь Цяо прекрасно знал, что может обозначать этот взгляд.
— Лао Янь, пожалуйста, — запинаясь, проговорил даос, — дай мне передышку после… — он не знал, как культурнее выразиться и замер на полуслове, смутившись. Янь Уши просто замордовал его в постели с самого утра и даже сейчас, сидя за игральной доской, Шэнь Цяо ощущал боль, но не хотел, чтобы глава Янь это заметил.
Янь Уши резко бросился к нему и Шэнь Цяо испуганно отпрянул в сторону. Глава Янь опустился перед ним на пол и, обхватив его колени, уткнулся в них лицом. Даос был очень удивлён, так как подобные порывы были несвойственны Янь Уши. Он чувствовал себя неловко и не знал, что ему делать. Неуверенно положив ладонь на голову главы Янь, даос ощутил, какими мягкими были его волосы. Янь Уши поднял голову и посмотрел ему прямо в глаза:
— Я люблю тебя…
Шэнь Цяо отдернул руку, ещё больше смутившись. «Что он мог найти во мне?!»
— Глава Янь… — пробормотал даос, не зная, как себя вести.
— Ну почему ты всегда называешь меня «глава Янь»? — сказал Янь Уши и положил голову ему на колени, крепко обнимая их руками.
— Янь-лан… — тихо, почти шепотом, проговорил Шэнь Цяо, проведя рукой по волосам Янь Уши.
Случайно увидев эту сцену, Юй Шэнъян незаметно удалился, он совсем не хотел повторять участь Бянь Янмэя. Но эта сцена поразила его до глубины души. Юй Шэнъян никогда себе не мог и вообразить, чтобы его учитель сидел вот так перед кем-то на полу, обнимая колени другого человека. Происходило что-то из ряда вон выходящее, что было выше понимания Юй Шэнъяна.
Шэнь Цяо сам был удивлён таким проявлением чувств Янь Уши и его сердце затрепетало в груди и забилось чаще, а по телу поползли мурашки. «Глава Янь так любит меня, а я ничего не могу дать ему взамен, не могу вести себя так, как ему хотелось бы, я ни на что не способен», — с укором в адрес самого себя подумал Шэнь Цяо. Вспомнились многочисленные упреки Янь Уши, что даос не проявляет по отношению к нему никакой инициативы. Осознав это, Шэнь Цяо все равно не мог пересилить самого себя, будто натыкаясь на невидимую каменную стену.
— Глава Янь, мне бы хотелось выпить вина… — неожиданно сказал он. Янь Уши поднял на него изумленный взгляд:
— Вина?! А-Цяо, я знаю, что ты не любишь спиртные напитки, в прошлый раз тебе стало совсем худо от них.
— Я помню, но мне все равно захотелось немного выпить…
— С чего бы это? — поднялся Янь Уши. — Этот достопочтенный в ближайшее время не собирается умирать. Ну хорошо, я удовлетворю твое желание и могу порекомендовать хорошее сливовое вино у-мэ.
Из китайской сливы можно было получить очень вкусное вино, но выращивание урожая и приготовление напитка было дорогим удовольствием, поэтому, вино у-мэ пили люди состоятельные, в число которых входил Янь Уши.
На закуску был подан «Яншэнь фань» — бруски куриного мяса, моркови и лука, обжаренные в масле с тростниковым сахаром и имбирем, копченое мясо краба и ослятина со специями на пару, а также были поданы рис, овощи и фрукты в деревянной посуде, чёрной изнутри и красной снаружи, украшенной разнообразными рисунками.
Шэнь Цяо сказал, что не голоден и осушил полную чашу сливового вина, после чего у него зашумело в голове и все поплыло перед глазами. Янь Уши с едва заметной улыбкой наблюдал за ним.
— Этот бедный даос желает испить ещё одну чашу сливового вина у-мэ? — спросил он и, не дождавшись ответа, снова наполнил чашу Шэнь Цяо до краев. Поняв, что деваться некуда, даос осушил и её. Он быстро захмелел и кое-как поднялся со своего места.
— Глава Янь, — пробормотал он заплетающимся языком, — пойдём в спальню.
Янь Уши удивленно посмотрел на него.
— А-Цяо, ты собираешься меня чем-то удивить?
Даос схватил его за руку, увлекая за собой, но его так сильно шатало из стороны в сторону, что Янь Уши постоянно приходилось поддерживать возлюбленного, чтобы он случайно не упал и не расшиб себе лоб.
— Ну что, А-Цяо, что ты хотел мне показать? — спросил с ухмылкой Янь Уши. Шэнь Цяо был такой пьяный, что еле держался на ногах. Он повис на Янь Уши, обнимая его за шею.
— Янь-лан, я тебе сегодня покажу…
— Что покажешь? — продолжал усмехаться Янь Уши.
— А вот сейчас увидишь, что я сделаю с тобой… — Шэнь Цяо попытался толкнуть его на кровать, но сам едва не упал, вовремя подхваченный Янь Уши, который искренне этому рассмеялся.
— Ну, А-Цяо, так что ты со мной сделаешь?
— То, что ты постоянно делаешь со мной, — проговорил совсем уже пьяный Шэнь Цяо и заснул у Янь Уши на руках. Главу Янь позабавила эта пьяная выходка даоса. Он долго вглядывался в его лицо, пожирая глазами каждую черточку — лицо Шэнь Цяо поистине было прекрасно, потом уложил его в кровать и прилег рядом, снова сжав в объятиях. Полночи Янь Уши смотрел на Шэнь Цяо, гладил его лицо и волосы, слушал его дыхание.

Глава 24. » Это был очень плохой сон, я не хочу вспоминать о нем»

Шэнь Цяо посмотрел вниз — пропасть, чёрная, зияющая бездна, раскрывающая ему навстречу свои безликие вечные объятия. Поднялся такой сильный ветер, что волосы, упавшие на лицо Шэнь Цяо, полностью закрыли глаза, он смахнул их рукой. Медленными шагами, с невероятно циничной улыбкой, к нему приближался Янь Уши. Даос знал, что Янь Уши хочет столкнуть его в пропасть. Глава Янь напоминал охотника, загнавшего добычу в угол и медленно смакующего его страх.
— Янь Уши, не делай этого!
Но Янь Уши лишь рассмеялся даосу в лицо:
— Какой же ты глупый, А-Цяо! Я никогда тебя не любил, ты был лишь игрушкой для меня. Но игрушка наскучила мне, поэтому она должна умереть.
Шэнь Цяо обернулся назад и покачнулся от головокружительной высоты, едва удержавшись на ногах.
— Глава Янь, как ты можешь, я доверял тебе!
— Доверчивость — вернейший показатель глупости, А-Цяо, — снова рассмеялся Янь Уши, он был уже в шаге от даоса. По лицу Шэнь Цяо потекли слёзы.
— Глава Янь! — послышался ещё один голос, принадлежавший Сан Цзинсину. — Не убивай его, отдай его лучше мне!
— Почему бы и нет? Я здорово развлекусь, наблюдая, что ты будешь делать с ним.
— Янь Уши, пожалуйста! — закричал Шэнь Цяо. — Как ты можешь так поступать со мной!

— А-Цяо, проснись! — начал расталкивать его глава Янь. Очевидно, даосу снился кошмарный сон, потому что он кричал и плакал, вцепившись в Янь Уши.
— А-Цяо, слышишь, все хорошо, это всего лишь сон, — прошептал ему на ухо Янь Уши. Шэнь Цяо успокоился, перестав кричать и ещё сильнее вцепился в него. Глава Янь гладил его по голове, как ребёнка, и Шэнь Цяо притих.
Наутро даос встал с головной болью, волосы были разлохмачены. Он всю ночь спал на Янь Уши.
— Как плохо…
— Что тебе снилось, А-Цяо? Ты всю ночь кричал: «Янь Уши, не делай этого!» и плакал. Так чего мне не делать? — с ухмылкой посмотрел на него Янь Уши. Шэнь Цяо вспомнил свой мерзкий сон. Даже во сне было мучительно больно переживать предательство главы Янь.
— Это был очень плохой сон, я не хочу вспоминать о нем, — проговорил даос, пытаясь прийти в себя, он заметил, что совершенно нагой и сразу же прикрылся одеялом.
— Где моя одежда? Зачем ты раздел меня, пока я спал?
Янь Уши этому рассмеялся.
— Ты заснул, кроме того, тебе было плохо и тошнило, не вижу ничего плохого или странного, что я раздел тебя, чтобы уложить в кровать.
— Что ты делал со мной?..
— А-Цяо, ты меня удивляешь, — не выдержал Янь Уши. — Мы спали с тобой уже не один раз, а ты продолжаешь вести себя словно девица, которая боится, что я лишу её девственности. Я ничего с тобой не делал ночью, если уж тебе так интересно! Но ведь это ты притащил меня в спальню и грозился что-то со мной сделать, так можешь продолжить сейчас, я полностью в твоём распоряжении.
Янь Уши демонстративно разлегся на постели, раскинув руки в стороны. Шэнь Цяо покраснел.
— Глава Янь, прости меня, если я чем-то обидел тебя вчера, я был так пьян, что ничего не помню…
— Глупости, ты ничем меня не обидел, я от души посмеялся, — Янь Уши подсел к Шэнь Цяо и прижал его к себе, даос продолжал прикрываться одеялом.
— А-Цяо, если ты чего-то хочешь, не стесняйся, я могу исполнить твои желания… — прошептал Янь Уши ему на ухо, заставив еще больше покраснеть.
— Мне снился очень плохой сон, что ты снова предал меня, — проговорил Шэнь Цяо, уткнувшись ему в плечо.
— Это просто сон, А-Цяо, просто сон, — Янь Уши слегка укусил его за шею.
— Глава Янь, я же попросил… Мне плохо, болит голова и тошнит, зачем я выпил вчера столько этого сливового вина!
— Иди, умойся и приведи себя в порядок.
— Моя одежда… — проговорил даос. Янь Уши знал, что Шэнь Цяо не вылезет из-под одеяла, пока он не подаст ему одежду и не отвернётся, чтобы даос смог переодеться. Вздохнув, Янь Уши протянул ему халат и пошёл к выходу, чтобы привести в порядок самого себя.
— А-Цяо, не забывай, что через несколько дней мы едем по приглашению в императорский дворец, — бросил на ходу Янь Уши. Шэнь Цяо схватился за укушенную шею, переживая, не будет ли на ней синяка.

После смерти Юйвэнь Юня, на престол Северного Чжоу взошел малолетний принц Цзин-ди. Воспользовавшись ситуацией, Ян Цзян, который был полководцем в Северном Чжоу, захватил власть в свои руки и сломил сопротивление начальников войск. Он беспощадно расправился с членами клана Юйвэнь, правящими в Северном Чжоу. После того, как Ян Цзян одолел своих врагов, он объявил себя новым императором и назвал государство именем Суй. С тех пор его именовали императором Вэнь-ди. Вэнь-ди отменил закон в Северном Чжоу, запрещавший буддизм и даосизм.
Ранее, для представителей высших классов буддизм казался мало привлекательным, потому что имел антисемейную направленность, ведь истинным буддистом считался монах, который покинул семью ради жизни в монастыре, что противоречило традициям сыновнего послушания. Истинный буддист должен был отказаться от плотской любви, которая служила основой продолжения рода. Изображения Будды, соответствовавшие канонам индийской красоты, считались противоестественными и уродливыми, а одежда, составлявшая оголенным одно плечо — нескромной. Но самым странным считалось представление о том, что мир —порождение нашего воображения, а также понятие греха и наказания за него.
Сейчас же, знать, исповедующая конфуцианство, была очарована буддизмом, который теперь получил широкое распространение. Популярностью пользовались школы медитации, близкие по своей идеологии к даосизму. Вэнь-ди основал много буддийских храмов и поддерживал образованных монахов. Монахи занимались благотворительностью, проводили религиозные церемонии, молились о дожде, просили благословения у предков императора.
Вэнь-ди не осуждал даосизм, буддийская форма которого формировалась на протяжении целого столетия. Лао-Цзы превратился в главное божество, появились храмы, монашеские ордена и священные тексты. Но в управлении страной император придерживался конфуцианских принципов с их послушанием, что так импонировало ему. Конфуцианство лежало в основе политической реформы, проведенной в эпоху династии Суй, принесшей спокойствие и стабильность огромной империи, терзаемой войнами.
Во дворцах и при дворе императора собирались художники, учёные, поэты. В элитных салонах отшлифовывалось искусство утонченной беседы. В традициях даосизма отточенная мысль должна была выражаться совершенным языком в наиболее лаконичной форме — получившей название «чистой беседы».

Глава 25. «Боишься разочароваться во мне, если я тебя предам или боишься потерять меня?»

Шэнь Цяо и Янь Уши ехали в повозке в императорский дворец. Даос выбрал одежду небесно-голубого цвета, которую Янь Уши купил ему для этого случая. Они обсуждали политику. Глава Янь сотрудничал с Ян Цзянем, который был только рад иметь такого защитника, переживая за свою безопасность. Но что будет, если преемник Ян Цзяня этого не поймёт? Янь Уши забегал наперед, просчитывая разнообразные варианты. Видение Янь Уши было настолько обширным и проницательным, что многие люди в мире боялись его.
— Если Янь Гуан сможет занять трон в будущем, этот достопочтенный сможет сотрудничать с ним, но если он откажется, тогда я буду преследовать его… А-Цяо, с тобой что-то происходит, несколько дней подряд ты слишком задумчив, в чем дело? — Янь Уши, как бы между прочим, положил свою ладонь на колено даоса. Шэнь Цяо, как можно вежливее, убрал его руку.
— Меня не оставляет в покое тот сон, что приснился на днях, — проговорил он.
— Боишься разочароваться во мне, если я тебя предам или боишься потерять меня? — с присущей ему ехидной усмешкой, спросил глава Янь.
— И то, и другое, — опустил голову Шэнь Цяо. Руки Янь Уши немедленно схватили его, привлекая к себе. Шэнь Цяо, как тряпичная кукла, безвольно опустился в объятия главы Янь. Глаза Янь Уши горели такой неуправляемой страстью, что он был готов овладеть этим бедным даосом прямо в повозке.
— Глава Янь, я тебя прошу! — попытался оттолкнуть его даос. — Мы едем на встречу с императором, пожалуйста, дождись уже, когда мы вернёмся домой.
Уловив в его словах сенс, Янь Уши, разочарованно выпустил Шэнь Цяо из своих объятий.
— Хочется вернуться домой прямо сейчас! — сказал Янь Уши. Шэнь Цяо отсел на безопасное расстояние, поправляя волосы и одежду. Он опасался, как бы глава Янь не выкинул чего-нибудь во дворце, за что придётся краснеть (от этого человека можно было ожидать всего, чего угодно).
— А-Цяо, а помнишь, как ты кормил меня супом из баранины? — мечтательно сказал Янь Уши. — Тогда я сильно болел, но время от времени приходил в сознание и все чувствовал. Я подумал, что ты просто хочешь поцеловать меня, пока я сплю, и так обрадовался…
Щеки Шэнь Цяо зарделись.
— Глава Янь уже тогда имел на меня виды?
— Я всегда имел на тебя виды! — воскликнул Янь Уши. — А-Цяо, я всегда хотел тебя, хоть полюбил несколько позже.
Янь Уши потянулся к руке даоса и сжал её в своей ладони. В этот момент Шэнь Цяо очень захотелось прижаться к нему и просидеть так всю дорогу, но он знал, что если сделает это, то неминуемо последует продолжение и тогда ему не избежать своей участи. Поэтому, даос остался на своем месте. Янь Уши по-прежнему сжимал его руку в своей.

Большую часть площади города занимало пять огромных дворцовых комплексов. Один из них состоял из сорока зданий, соединённых крытыми галереями и имел огромный зал для аудиенций — его построили на террасе. В этом дворцовом комплексе имелись покои для императора и императрицы, дома для придворных, библиотека, арсенал и храмы, посвящённые предкам. У входа в главные дворцы были установлены статуи и колокола. Сами дворцы были украшены многочисленными пирамидальными башенками. Деревянные балки и колонны внутри дворцов источали приятный аромат и были расписными; основания колонн изготавливались из нефрита, полы блестели полированным камнем, а стены были облицованы деревом и украшены живописью на шёлке и шелковыми гобеленами. Грандиозные фрески дворца и зала предков изобиловали мифическими сюжетами и пейзажами.
Шэнь Цяо завораживала эта величественная красота и он разглядывал дворец, раскрыв рот, пока не почувствовал горячее дыхание главы Янь сзади на своей шее, который явно чего-то хотел. Это заставило Шэнь Цяо ускориться. Сегодня сюда были приглашены представители различных сект: буддистских, даосских, конфуцианских, демонических.
Огромные фрески эпохи Хань выглядели яркими и живыми. На росписях отражались все существа на земле и в морских водах, боги и души умерших людей. Особенно привлекло Шэнь Цяо старинное императорское зеркало безупречной работы: дракон слева и тигр справа отгоняют зло. Красная птица и Чёрный воин соответствуют силам инь и ян. «Да будут твои сыновья и внуки здоровы и благополучны, да будет дарована долгая жизнь твоим родителям, да посетят тебя счастье и богатство, а жизнь твоя будет дольше, чем у металла и камня, и станешь ты как князь и царь».
Залюбовавшись зеркалом, Шэнь Цяо отстал от Янь Уши.

Он бы узнал его из тысячи. Лицо Сан Цзинсина исказила похотливая и жестокая гримаса, его глаза жадно загорелись, когда он увидел даоса. В этом нежно-голубом халате Шэнь Цяо казался таким хрупким, таким невинным, что Сан Цзинсин насилу сдержал себя, чтобы не схватить его прямо здесь же, но он был не настолько глуп или необуздан, чтобы сделать это в императорском дворце.
Если дело касалось похоти, аппетиты Сан Цзинсина не ведали предела. На самом деле он хотел обладать всеми, кто ему приглянулся, а не только самыми юными мальчиками и девочками. Но так как в секте Хэхуань практиковали искусство двойного совершенствования, он предпочитал наслаждаться девственниками. Считалось, что девственники сохраняют в себе первобытную духовную энергию. К несчастью для Сан Цзинсина, Шэнь Цяо больше не был девственником, но это ни капли не умерило пыл главы секты Хэхуань. Сан Цзинсин не мог найти себе покоя, потому что не мог заполучить этого даоса.
Шэнь Цяо поднял голову и случайно встретился взглядом с Сан Цзинсином. Он не почувствовал страха, ощутил лишь растерянность. Даоса вовремя догнал Янь Уши. Заметив, как на Шэнь Цяо пялится Сан Цзинсин, Янь Уши демонстративно обнял его за талию, давая понять, что этот человек принадлежит ему и если Сан Цзинсин попытается сунуться, будет иметь дело с главой Янь лично. Сан Цзинсин цинично усмехнулся и пошёл дальше, конечно же, не оставляя своих похотливых и мерзких мыслей насчёт Шэнь Цяо, он решил не отступать от своего.

Глава 26. «Глава Янь, иногда я думаю, что тебя стоит бояться больше, чем Сан Цзинсина»

Ян Цзянь, ставший владыкой Китая, происходил из аристократической семьи, владения которой располагались между Лояном и Чанъанью. Он сделал карьеру на военном поприще и занимал различные посты в Северном Чжоу. Ян Цзянь был коротконогим, с непропорционально широкой талией, суровый и резкий в обращении, скупой, лишенный обаяния и привлекательности, подверженный припадкам ярости, но он оказался на удивление искусным правителем — несмотря на то, что занял трон в результате жестокой борьбы за власть и многочисленных убийств.
Ян Цзянь взял себе тронное имя Вэнь-ди. Он был необычайно счастлив в браке, императрица разделяла его буддийскую веру и приверженность моногамии. В их брачный и государственный союз она привнесла рассудительность и здравый смысл.
Императрица Дугу Цзя Ло была дочерью Западного Вэй генерала Дугу Синя. У Ян Цзаня не было наложниц из-за любви и уважения к своей жене, а также из-за клятвы, которую они дали в молодости, что было большой редкостью для китайских императоров.
Императрица плакала каждый раз, когда слышала о казни, но когда муж захотел помиловать одного из своих родственников, совершивших преступление, она сказала: «Это чисто государственное дело, зачем примешивать к нему личные мотивы?» И преступник был казнен.

Шэнь Цяо вспомнился один момент: когда Янь Уши опозорил его при незнакомом человеке, незаметно запечатав его акупунктурные точки и наградив напоказ самым глубоким поцелуем. Тогда Шэнь Цяо был просто в ярости, сгорая от стыда и бессилия. Даос с опаской подумал: не выкинет ли Янь Уши что-нибудь подобное сегодня, когда императорский дворец полон гостей из других сект?
— А-Цяо, почему у тебя такое выражение, ты так сильно испугался Сан Цзинсина? — спросил Янь Уши, ехидно улыбаясь.
— Глава Янь, иногда я думаю, что тебя стоит бояться больше, чем Сан Цзинсина.
Мимо них прошёл буддийский монах, лицо которого показалось весьма знакомым.
— Да это же старый лысый осел Сюэтин! — воскликнул Янь Уши так, чтобы монах услышал. — Делает вид, что отрешён от мира сего, а сам в душе кипит ненавистью к этому достопочтенному.
Шэнь Цяо узнал также И Биченя и представителей секты Жуян Кухэя, а также секты Бися.
— Янь-цзунчжу! Шэнь-даочжан! — слышалось со всех сторон. Люди рассыпались в лицемерных улыбках, но никто на самом деле не имел ни малейшего желания связываться с таким человеком, как Янь Уши.
— Император!.. — прокатился шепот в зале.
Ян Цзянь — император Вэнь-ди, появился в парадном халате с рукавами, свисающими до самого пола. Все члены императорской фамилии и аристократы носили халат с цельнокройными рукавами длиной по щиколотку. Нижняя одежда включала штаны, которые были скрыты длинными халатами, так как у аристократов это были нормой приличия.
Одежда Ян Цзяня была традиционно жёлтого цвета, а во времена эпохи Цин жёлтый имел право носить только император.
Поприветствовав гостей, Вэнь-ди завел непринужденную беседу о выборе места для основания новой столицы. Он рассказал, что обращался к прорицателям и они посоветовали выбрать место к юго-востоку от Чанъани, чтобы построить там город. Император поделился мыслью, что хочет назвать столицу Да-син («Великое возрождение») и стал спрашивать совета у представителей различных сект. Гости, разумеется, приветствовали начинания императора, одобряя место и название новой столицы, которая принесёт перемены к лучшему и объединение страны.
Пока все были заняты обсуждением основания новой столицы, Шэнь Цяо заметил, что Янь Уши, отпив из чаши вино, изменился в лице и схватился за горло.
— Глава Янь?! Тебе плохо? Это был яд?? — прошептал Шэнь Цяо, склонившись к нему.
Янь Уши тихонько рассмеялся и также, шепотом, ответил:
— А-Цяо, ты так переживаешь за меня, видел бы ты сейчас своё лицо! Ты будто сам принял яд.
Шэнь Цяо в гневе отвернулся в сторону, чтобы не привлекать к себе внимание. Как он снова мог купиться на дурацкую уловку Янь Уши, уже в который раз! Даос не понимал, почему этот человек так жестоко, снова и снова, испытывает его терпение, чтобы развлечь себя. Янь Уши легонько ущипнул его за щеку, давая понять, чтобы он не обижался, но Шэнь Цяо отмахнулся от его руки.
Даос обернулся и заметил, что за ним пристально наблюдает Сан Цзинсин. Шэнь Цяо стало неприятно и он отвернулся. Через некоторое время, он повернулся снова: Сан Цзинсин все также пристально продолжал смотреть на него.
Между представителями сект зашёл спор о фундаментальных различиях буддизма и даосизма. Что лучше: буддийское достижение блаженства в освобождении от телесного существования или даосские продление земной жизни? Буддисты верили, что совершенствование человека и спасение души достигаются без взаимодействия с другими людьми, а приверженцы даосизма настаивали, что ценность личности определяется её взаимоотношениями с семьёй и обществом.
К Шэнь Цяо подсел какой-то человек и шепотом спросил:
— Господин, ты Шэнь-даочжан?
— Да, это я.
— Я художник и хотел бы попросить тебя, чтобы ты позировал для моей картины. Твой облик столь благороден и столь прекрасен, что я бы хотел запечатлеть его.
Шэнь Цяо раскраснелся, смущенный комплиментами художника и обещал подумать. Неожиданно, в его голове послышались странные голоса и чей-то вкрадчивый шепот. У Шэнь Цяо закружилась голова, он едва не упал, но Янь Уши не заметил этого, увлеченный спором между буддистами и даосами.
Шепот не прекращался, будто кто-то сидел у Шэнь Цяо в голове, казалось, что его голова сейчас разорвется. Ему снова стало плохо и он поспешно вышел на свежий воздух, чтобы не упасть в обморок прямо в зале.
В императорском саду было тихо, только сухие листья шелестели под ногами. Вдохнув свежий воздух в лёгкие, Шэнь Цяо почувствовал себя лучше. Подняв голову, он встретился с холодными, будто сталь, глазами Сан Цзинсина, который стоял прямо напротив него. Стоял, молча уставившись и раздевая Шэнь Цяо глазами. Даос стоял, будто загипнотизированный им.

Глава 27. «Сейчас я думаю совершенно о другом сражении, дорогой мой А-Цяо»

Сан Цзинсин продолжал резать Шэнь Цяо взглядом, будто острым мечом. Его глаза блестели при свете луны, как у дикого тигра, а когда подул ветер, его волосы взвились в воздух змеями. Шэнь Цяо стоял, будто парализованный и хотя Сан Цзинсин молчал, он отчётливо слышал его голос в своей голове: «Ты подчиняешься мне, ты будешь делать только то, что я тебе говорю. Я повелеваю твоей волей и твоим разумом. Сейчас ты будешь стоять спокойно и без движения».
Шэнь Цяо впал в состояние ступора, будто был под гипнозом. Сан Цзинсин, победоносно осклабившись при свете луны, медленно подходил к почти уже лишенной воле жертве. Он протянул руку, чтобы схватить Шэнь Цяо за горло, но тут же глухо вскрикнул, получив по руке внезапный удар. Перед ним стоял Янь Уши, закрывая собой Шэнь Цяо.
— Надеюсь, глава секты Хэхуань не станет мешать двоим влюбленным, решившим уединиться в глубине сада? — спросил Янь Уши, с ухмылкой и вызовом глядя на отступившего Сан Цзинсина, который меньше всего хотел вступать с ним в бой, а тем более в императорском саду, где мог навлечь на себя немилость Вэнь-ди.
— Конечно, глава Янь, я не стану мешать, — проговорил Сан Цзинсин и стиснул зубы от боли, потому что Янь Уши нанес ему ощутимо сильный удар по руке. Он развернулся и побрел во дворец, весьма разочарованный и каждую секунду проклинающий Янь Уши, который помешал такому хорошему развлечению.
— А-Цяо, ты в своём уме, один бродить ночью по императорскому саду, зная, что здесь находится Сан Цзинсин и мало ли ещё сколько врагов?
— Глава Янь забывает, что я не девица, которая постоянно нуждается в защите и опеке, а воин.
Янь Уши ехидно улыбнулся:
— Интересно, где бы сейчас находился этот воин, не почувствуй этот достопочтенный неладное и не выйдя искать его в саду? Глупый А-Цяо, Сан Цзинсин применил к тебе искусство очарования, зачем ты смотрел ему в глаза? Ведь сейчас он мог сделать с тобой все, что захотел.
Шэнь Цяо не ответил и, нахмурившись, отвернулся.
— Этот даос все ещё злится из-за шутки этого достопочтенного? — спросил Янь Уши, заглядывая ему в лицо.
— Глава Янь, конечно же я злюсь, тебе совершенно наплевать на чувства других людей! — не выдержал Шэнь Цяо.
— Чувства? — ухмыльнулся Янь Уши. — Как интересно… Этот даос никогда не рассказывал мне о своих чувствах. Может быть, он рассказывал о них Се Лину или ещё кому другому, но только не этому достопочтенному, — он схватил пытающегося отвернуться Шэнь Цяо и притянул к себе, обхватив руками за тонкую талию.
— Зачем ты снова и снова делаешь это? — возмутился даос.
— Потому что мне так нравится.
Янь Уши ещё ближе привлек его к себе и Шэнь Цяо почувствовал на своей щеке его горячее, огненное, словно у дракона, кипящее страстью дыхание. Даос пытался отодвинуться, но у него ничего не получилось. Янь Уши, словно хищник, схватил его мертвой хваткой. Он взял лицо Шэнь Цяо в свою ладонь и накрыл его губы своими. Но не так, как обычно делал это, без всепоглощающей страсти, заставляющей губы распухать и болеть, а очень нежно, с чувством. Даос удивился этому. Он вспомнил, что Янь Уши уже один раз целовал его так, когда прикидывался Се Лином. Зачем он сейчас снова делает это, чтобы подразнить его и посмеяться? Как бы там ни было, Шэнь Цяо был очарован таким нежным, как лепестки цветущего персика, поцелуем и полностью отдался ему, краем глаза наблюдая за большой круглой луной, которая, в свою очередь, наблюдала за ними.
— Янь Уши… — прошептал Шэнь Цяо, оторвавшись от поцелуя.
— Мм? — посмотрел на него Янь Уши и видя, что даос не отвечает, снова поймал его губы своими. Шэнь Цяо почувствовал, как по всему телу пробежала лёгкая дрожь, дыхание участилось, а внизу живота стало горячо. Он ощутил во всем теле жгучее желание, а на ум пришли такие постыдные мысли, что он покраснел, поскорее отгоняя их прочь.
Янь Уши с улыбкой посмотрел на него:
— Шэнь даочжан, ты наконец-то научился целоваться? Делаешь заметные успехи.
— Глава Янь… — прошептал Шэнь Цяо, потупив взгляд.
— Ты так дрожишь, наверное, замёрз? — пристально посмотрел на него Янь Уши, продолжая улыбаться. — Нам срочно пора домой, ты так не считаешь?
Шэнь Цяо подумал, что он, возможно, догадался о его постыдных мыслях и очень устыдился этому. Тем временем, Янь Уши подхватил его на руки и помчался прочь из сада. Мимо них пролетали последние желтые листья, обнажая ветви деревьев. Шэнь Цяо поспешно ухватился за шею Янь Уши, чтобы не упасть, потому что глава Янь шёл очень быстро.
— Янь Уши, отпусти меня, я не девица, чтобы носить меня на руках! — возмутился даос, пытаясь вырваться, но, конечно же, это оказалось невозможно.
— Ты воин, равный мне по силе? — спросил Янь Уши. — Сразишься со мной и одержишь победу? Я так давно жду этого, А-Цяо, я ждал этого изначально, чтобы ты стал равным мне по силе противником.
— Глава Янь, я не смогу одолеть тебя… — пробормотал Шэнь Цяо.
— Сейчас я думаю совершенно о другом сражении, дорогой мой А-Цяо, — шепнул ему на ухо Янь Уши.
— Янь Уши, прошу тебя, только не в повозке!
— А где ещё? Ехать долго, я не собираюсь столько времени ждать, — он открыл дверцу повозки, затащил туда Шэнь Цяо, залез сам и громко хлопнул дверцей.
— Гони! — приказал он вознице.
— Глава Янь, если ты сделаешь это в повозке, я не буду с тобой разговаривать, — прошептал даос, боясь, как бы не услышал возница. Он лежал прямо на Янь Уши, крепко прижатый к нему.
— А-Цяо, думаешь, я не чувствую, как сильно ты возбуждён? Я это почувствовал ещё в саду, когда прижимал тебя к себе. Ты хочешь меня и ничего с этим не поделать, как бы ты ни отрицал, природа берет свое, — с удовольствием констатировал факт Янь Уши. Шэнь Цяо взмолился всем богам, чтобы этот разговор не долетел до ушей возницы.
— Глава Янь, не вздумай…
— Я просто поцелую, — Янь Уши склонился над ним и Шэнь Цяо снова почувствовал его язык у себя во рту, который проникал в него все глубже. Повозка мчалась на сумасшедшей скорости и они постоянно подпрыгивали, когда колёса повозки наезжали на кочки или булыжники. Янь Уши крепче прижал к себе Шэнь Цяо, продолжая углублять поцелуй. Рука главы Янь нетерпеливо залезла под одежду даоса, спускаясь к низу живота.
— А-Цяо, какой ты твёрдый… — прошептал он.
— Глава Янь! — воскликнул Шэнь Цяо, готовый провалиться сквозь землю. А если это услышал возница? Но Янь Уши только входил во вкус, проведя по нежной шее даоса языком.

Глава 28. «Глава Янь, погаси свет — это моё условие»

Шэнь Цяо не знал, слышал или нет возница весь их постыдный разговор и мучился этим вопросом. Тем временем, они уже подъехали к дому и Янь Уши вытащил его из повозки на руках.
— Глава Янь, поставь меня на землю, пожалуйста, я могу ходить самостоятельно! — вскричал Шэнь Цяо, но Янь Уши, будто не слыша его, продолжал нести на руках. Глава Янь ногой открыл дверь, едва не выбив её. Он шёл, задевая предметы, которые с грохотом падали на пол. Упала и разбилась очень дорогая ваза, но Янь Уши не придал этому никакого значения. Он бросил Шэнь Цяо на кровать, как мешок с зерном и принялся запирать двери, чтобы помешать не мог никто: ни люди, ни животные. Чтобы ни зверь, ни птица не могли проникнуть в его спальню. Шэнь Цяо испугался, ему уже перехотелось все на свете. Он отполз на край кровати и забился в угол, как пойманный охотником зверёк. Даос и раньше замечал, что у главы Янь не все в порядке с психикой и сейчас это ещё больше подтверждалось. Заперев дверь, Янь Уши повернулся и, увидев забившегося в угол Шэнь Цяо, расхохотался.
— А-Цяо, что с тобой? Ты что, меня боишься? Ты напоминаешь сейчас этого глупого олененка, который когда боится меня, сразу же забивается в угол.
— Неудивительно, что животные боятся тебя. Глава Янь, почему ты так себя ведешь??
— Как? Как я себя веду? Ты хочешь сказать, что этот достопочтенный, который носит тебя на руках, плохо к тебе относится? Или, может быть, недостаточно любит тебя?
— Любить — вовсе не означает вышибать ногой двери или разбивать вазы.
Янь Уши присел на кровать, его глаза жадно горели, как у голодного хищника. Шэнь Цяо сжался в комок, понимая, что глава Янь разделает его сейчас, как кусок мяса к ужину.
— Это все происходит потому, что этот достопочтенный уже очень долго ждет и устал ждать.
На мгновение, Янь Уши залюбовался даосом. Шэнь Цяо был так очарователен сейчас: такой растрепанный, перепуганный, губы снова распухли, потому что пока они ехали в повозке, глава Янь каждую минуту целовал его. На шее алыми лепестками уже выступили цветы страсти от поцелуев Янь Уши и он, довольно улыбнувшись, потянулся к Шэнь Цяо, но даос отстранился.
— Глава Янь, погаси свет — это моё условие.
Янь Уши недовольно и немного удивленно хмыкнул: неужели этот даос хочет лишить его самого главного удовольствия — наблюдать за тем, как меняется выражение его лица на протяжении ночи? Для Шэнь Цяо было просто невыносимо, когда Янь Уши постоянно заглядывал ему в лицо, одновременно творя такие вещи, о которых стыдно было и вспоминать.
— Хорошо, — встал, наконец, Янь Уши. — Для того, чтобы слышать твои стоны и крики, свет вовсе не нужен.
Он задул свечи и бросился на кровать, разрывая одежду на Шэнь Цяо едва ли не в клочья.
— Глава Янь, это была одежда, которую ты купил мне для визита в императорский дворец и она очень дорого стоит, — напомнил даос.
— Плевать, — сказал Янь Уши, сдирая одежду и с себя. — Я куплю тебе новую.
Шэнь Цяо в темноте слышал его тяжёлое, прерывистое дыхание, наполненное страстью. По крайней мере, в темноте он мог немного раскрепоститься и не видеть этих насмешливых, пристально наблюдающих за ним, пары глаз, от взгляда которых хотелось провалиться сквозь землю. Янь Уши напал на него с такой прытью, что даосу начало казаться, что сейчас он разорвет и его на части, как одежду. После таких ночей на нежной коже Шэнь Цяо оставались синяки.
— Янь Уши! — воскликнул даос. — Прошу тебя, пожалуйста, будь со мной помягче, Янь-лан…
Янь Уши опешил и замер над ним. Что должно было случиться, чтобы Шэнь Цяо назвал его «Янь-лан», чтобы он чётко произнёс это вслух?
— Пожалуйста, ты причиняешь мне боль… — снова сказал Шэнь Цяо. Янь Уши никогда не задумывался над этим, он почти всегда так вел себя.
— Хорошо, — наконец сказал Янь Уши. Он склонился и поцеловал его точно также, как сделал это в императорском саду, Шэнь Цяо почувствовал в этом поцелуе нежность. Страх начал постепенно уходить, уступая место желанию.
— А-Цяо, ты такой горячий, — прошептал Янь Уши, — просто пылаешь.
Он пробежался поцелуями от шеи до низа живота Шэнь Цяо и устроился у него между бедер. Шэнь Цяо вздрогнул, но скорее от возбуждения.
— Глава Янь…
— Молчи, — проговорил Янь Уши.
Шэнь Цяо больше не мог, да и не хотел возражать или сопротивляться, или изображать, будто бы ему это не нравится. Он издал глубокий вздох, когда Янь Уши коснулся губами самого сокровенного места. Янь Уши продолжал ласкать его внизу до тех пор, пока сладкая истома не охватила все тело Шэнь Цяо, он вскрикнул и выгнулся, как ветка молодого дерева.
— А-Цяо, если бы ты знал, как меня возбуждают твои крики, — сказал Янь Уши, довольный собой. Даос ничего не ответил, ощутив стыд. Глава Янь продолжил далее и вскоре Шэнь Цяо почувствовал его пальцы глубоко внутри себя, за этим последовало то, что Янь Уши раздвинул его бедра в стороны и вонзился в него. Как он ни пытался действовать осторожно, вскоре, одержимый страстью, снова перестал себя контролировать и все было, как обычно. Шэнь Цяо ухватился за его плечи, испытывая одновременно и боль, и возбуждение.
— Тебе нравится? — прошептал Янь Уши ему на ухо, он почти лежал на Шэнь Цяо.
— Глава Янь, не так глубоко…
Вскоре Шэнь Цяо и сам уже возбудился до такой степени, что был готов почти на все.

Они лежали напротив друг друга, но в темноте можно было различить лишь силуэты.
— Тебе было хорошо, признайся А-Цяо?
Шэнь Цяо промолчал, он не любил обсуждать такие интимные вещи.
— Слушая твои стоны и вздохи, мне показалось, что тебе было слишком хорошо, — поддернул его Янь Уши. Он медленно погладил даоса по обнаженному плечу, наслаждаясь прикосновением к нежной, шелковистой коже.
— А-Цяо, — проговорил он, — с каждым днём, с каждой ночью, проведенной с тобой, я влюбляюсь в тебя все больше и больше…
—…
После этих слов по телу Шэнь Цяо поползли мурашки. Как бы там ни было, но в душе он ощущал то же самое. Янь Уши перебирал пальцами его волосы, такие мягкие на ощупь.
— Молчишь? Скажи ещё раз: «Янь-лан».
— Глава Янь, я очень устал и хочу отдохнуть.
— Устал? А-Цяо, мы же ещё даже толком не начали, — Янь Уши заключил его в крепкие объятия, многозначительно поглаживая по бедрам. Шэнь Цяо хватило бы и одного раза, но глава Янь был ненасытен. Даос понял, что до рассвета Янь Уши не даст ему покоя и умолять его бесполезно. Быть, может, он не оставит его в покое даже утром. Шэнь Цяо обреченно вздохнул.

Глава 29. «Что ты хочешь на завтрак?»

Измотанный Шэнь Цяо спал на груди Янь Уши, одна рука его безвольно свешивалась с кровати. Янь Уши водил пальцем по его лицу, будто рисовал картину: очертил лоб и нос, придал форму губам, коснулся подбородка. Шэнь Цяо стало щекотно и он открыл глаза.
— Доброе утро, Шэнь-лан, — сказал Янь Уши, улыбаясь ему. Утолив свою страсть, он был в приподнятом настроении. Даос не мог согласиться, что утро было добрым: он не выспался и все тело болело, особенно кое какая его часть.
Янь Уши пригладил растрепанные волосы на голове Шэнь Цяо.
— Что ты хочешь на завтрак? — прошептал ему на ухо глава Янь.
— Пирожные из османтуса, — сонным голосом пробормотал Шэнь Цяо, почувствовав, что захотелось сладкого. Он с сожалением увидел ошметки валяющейся одежды, в которой он ещё вчера посещал дворец императора — прекрасный, небесно-голубой наряд и теперь это все, что от него осталось.
— Этот достопочтенный отдаст распоряжение приготовить десерты, как только он сможет оторваться от этого даоса и встать.
Шэнь Цяо не хотелось даже шевелиться, он продолжал лежать на груди Янь Уши, который перебирал его волосы и гладил по голове. Его движения были приятными и успокаивали, даос прикрыл глаза.
— А-Цяо, меня мучает один вопрос: что ты хотел сделать в тот момент, когда был пьян? Я проклинаю себя за то, что так много тебе налил в тот вечер и ты так быстро отключился, — как бы между прочим, сказал Янь Уши.
— Глава Янь, я просто был пьян, не бери в голову…
— Ты ведь тогда хотел меня, правда же?
Шэнь Цяо снова прикрыл глаза. Неожиданно, в голову забралась мысль: обладал ли кто-нибудь таким человеком, как Янь Уши? И, если да, то кто это был? Эта мысль взбудоражила Шэнь Цяо, неприятно резанув по сердцу. В его душе начинала просыпаться ревность. Будто прочитав его мысли, Янь Уши сказал:
— Возможно, тебе интересно узнать, обладал ли кто-нибудь телом этого достопочтенного когда-нибудь. А-Цяо, конечно же нет! — он усмехнулся. — Неужели ты думаешь, что я такое бы допустил? Но. Для тебя будет исключение. Занимательно посмотреть, что этот даос со мной сможет сделать, — Янь Уши начал пытливо вглядываться в лицо Шэнь Цяо, но даос снова закрыл глаза, чтобы избежать его взгляда.
— Ну, А-Цяо, хочешь меня?
— Глава Янь, пожалуйста, я неважно чувствую себя…
— Нисколько не сомневался в твоем ответе, — Янь Уши разочарованно поднялся с постели. Шэнь Цяо сразу же схватил одеяло и прикрылся им до самой шеи. Глава Янь с ухмылкой посмотрел на него, с силой рванул одеяло на себя и сорвал его. Оставшись без своего прикрытия, Шэнь Цяо начал прикрываться руками, глаза слезились от обиды.
— Почему ты не позволяешь смотреть на себя? — уже без улыбки спросил Янь Уши. — Разве я не твой возлюбленный? Или я чужой человек для тебя?
Видя, что Шэнь Цяо чуть не плачет, Янь Уши присел на кровать и завернул его в одеяло, прижимая к себе.
— А-Цяо, ты уже готов расплакаться.
Он положил голову Шэнь Цяо к себе на колени и погладил по ваолосам, а потом наклонился и поцеловал, глубоко проникнув в его рот языком. У Шэнь Цяо пошла кругом голова.
Янь Уши встал.
— Пойду, отдам распоряжение по поводу десертов и буду ждать тебя за завтраком, — сказал он и вышел. Шэнь Цяо почувствовал некоторое облегчение. Нужно привести себя в порядок после всех этих поцелуев, ласк и всего остального. Встав с постели, он поморщился от боли.

Янь Уши сидел за столиком и улыбался на этот раз без какого-либо ехидства. Эта улыбка была похожа на что-то среднее между восхищением и обожанием, радостью от созерцания кого-то. Он смотрел на посвежевшего, переодетого и причесанного Шэнь Цяо, который не мог скрыть следы от поцелуев на своей шее и они горели крыльями ярких бабочек, напоминая о прошедшей ночи.
— Глава Янь, почему ты всегда так пристально смотришь на меня? — смущенно спросил Шэнь Цяо, опуская взгляд.
— Я любуюсь красотой этого даоса, что дарит мне эстетическое наслаждение.
— Ты сильно преувеличиваешь, Лао Янь.
Шэнь Цяо собирался присесть напротив, но Янь Уши схватил его за руку и усадил к себе на колени.
— Ни минуты не могу без этого даоса, постоянно хочу быть с ним, что поделать, — сказал Янь Уши и наградил припухшие губы Шэнь Цяо очередным поцелуем. Даос ухватился за шею главы Янь, потому что начал съезжать с его колен. Янь Уши крепко обнял его за талию. Шэнь Цяо подумал о том, сколько им удастся продержаться вместе, ведь они такие разные: один хочет одно, а другой — другое.
Янь Уши уже взял в руку пирожное из османтуса и поднес его к губам Шэнь Цяо. Пирожные были мягкими и сладкими, сделанными на клейком рисе. Шэнь Цяо откусил небольшой кусок пирожного. На столике стояли разнообразные десерты к чаю. Повара всегда умели вовремя угодить Янь Уши, иначе не работали бы в этом доме. Здесь стоял и десерт, который назывался «Восемь сокровищ» с красными финиками, семенами лотоса, османтусом и сушеным лонганом.
Шэнь Цяо поинтересовался, куда делся оленёнок.
— Я приказал запереть его, чтобы не путался под ногами, — ответил глава Янь.
Шэнь Цяо нахмурился:
— Зачем было запирать животное?
— Хорошо, я прикажу, чтобы его выпустили, — мягко сказал Янь Уши, подавая Шэнь Цяо ещё одно пирожное из османтуса.
— А-Цяо, что ты скажешь о вчерашнем приёме у Вэнь-ди? Как тебе его идея построить в Китае новую столицу?
Шэнь Цяо прожевал пирожное и ответил:
— Я думаю, что идея весьма неплоха. Старое должно уступить место чему-то новому. Если Ян Цзянь сможет объединить империю и положить конец войнам, чего ещё можно желать.
Воспоминания о последствиях войн все ещё были свежи в памяти даоса. Сотни беженцев, никому не нужных, умирающих от голода изгоев, продающих своих исхудавших детей ради того, чтобы выжить. Что может быть страшнее.
— Кстати, вчера во дворце к тебе подошёл какой-то мужчина и это был не Сан Цзинсин, кто же это был? — непринужденно спросил Янь Уши, сделав глоток чая с жасмином.
Шэнь Цяо действительно не помнил о каком мужчине говорит Янь Уши, но потом в памяти всплыл мимолетный образ человека.
— Глава Янь, видимо, имеет ввиду художника, который подходил с предложением нарисовать мой портрет…
— Художник? Как интересно! — Янь Уши поставил изящную чашку на столик, другой рукой продолжая обнимать Шэнь Цяо за талию. — Он хотел нарисовать этого даоса? И что ты ответил ему, Шэнь даочжан?
— Я сказал, что подумаю, неудобно было сразу отказывать человеку.
— Будь я художником, — сказал Янь Уши, — я бы сам нарисовал тебя. Запечатлел бы на портрете всю твою неземную красоту.
— Глава Янь, не преувеличивай, во мне нет ничего красивого, я самый обыкновенный.
Янь Уши легонько куснул его за мочку уха.
— Будь ты самым обыкновенным, столько людей не сходили бы по тебе с ума.

Глава 30. » Одно время этому достопочтенному было слишком тоскливо и одиноко»

Янь Уши взял в зубы кусок пирожного из османтуса и аккуратно положил его в рот Шэнь Цяо. Он напоминал птицу, кормящую в гнезде своего птенца. Шэнь Цяо безропотно взял кусок пирожного и неторопливо прожевал.
Раздался цокот маленьких копытец и в комнату ворвался оленёнок.
— Снова он! — воскликнул Янь Уши.
— Глава Янь, почему ты не любишь животных? — спросил даос.
— А почему этот достопочтенный должен их любить? Разве ему больше некого любить?
Оленёнок с опаской посмотрел на Янь Уши и подбежал к Шэнь Цяо, принявшись ластиться к нему. Глава Янь лишь усмехнулся.
— Мой А-Цяо самый лучший, от него без ума все: и люди и животные.
— Если бы глава Янь относился к животным с добротой, они бы любили и его тоже, — ответил даос, поглаживая олененка по бокам.
— Все, А-Цяо, уходи, ты крадешь у меня внимание этого даоса, — сказал Янь Уши, обращаясь к животному.
— Зачем ты вообще завёл этого олененка? — спросил Шэнь Цяо, для которого это до сих пор оставалось загадкой.
— Одно время этому достопочтенному было слишком тоскливо и одиноко, этого даоса не было с ним рядом и ему нужна была хоть какая-то отдушина… Пусть даже это животное, которое он мог называть А-Цяо…
— Быть, может, следует называть его А-Янь?
— А может Янь-лан? — Янь Уши сильнее прижал к себе даоса и Шэнь Цяо дотронулся лицом до его волос, вдохнув слабый аромат мускуса. Он никак не мог удобно усестся на коленях Янь Уши, потому что сидеть после прошедшей ночи ему было очень больно и он постоянно ерзал.
— А-Цяо, когда ты так ерзаешь на моих коленях, я снова начинаю возбуждаться, — посмотрел на него Янь Уши. Шэнь Цяо замер на месте, пытаясь больше не шевелиться. Рука Янь Уши, как бы невзначай, сползла пониже поясницы даоса, но Шэнь Цяо оттолкнул ее, давая понять, что ему так не нравится и глава Янь снова переместил руку на его талию.
— Ах, да, совсем забыл сказать тебе, — спохватился Янь Уши. — Этой ночью вернулся Бянь Янмэй.
— Что? И ты до сих пор молчал?! — возмутился даос.
— Я сам узнал только утром. Наученный горьким опытом, Бэнь Янмэй не посмел тревожить нас ночью, разумеется. Мои ученики очень быстро учатся на своих ошибках, иначе они не находились бы подле меня.
— Я побегу к нему, — попытался встать взбудораженный Шэнь Цяо, но Янь Уши усадил его обратно к себе на колени.
— Я сейчас же пошлю за ним слугу.
Не смотря на протесты, Шэнь Цяо все равно встал с колен Янь Уши. Он не хотел, чтобы это видел Бянь Янмэй — учеников он смущался особенно. А вот Янь Уши, как специально, везде выставлял их отношения напоказ, будто бы это доставляло ему удовольствие. Он делал это изначально, даже, когда между ними не было никаких отношений. Янь Уши мог просто взять и начать целовать его в каком-нибудь самом людном месте, громко сказать что-нибудь личное и многозначительное, чтобы это слышали все. Шэнь Цяо уже привык к причудам Янь Уши, хоть и не понимал их. Как тяжело было вытерпеть подобного человека.
— Сейчас сюда войдёт Бянь Янмэй и будет очень некрасиво, что я сижу на коленях главы Янь, — пояснил даос.
— Будет очень даже красиво, — возразил Янь Уши. — Во-первых, этот достопочтенный никогда не отчитывался перед своими учениками, а во-вторых, этот даос — его возлюбленный.
Вошёл Бянь Янмэй, слегка склонившись перед своим учителем и Шэнь Цяо.
— С твоим учеником все в порядке, Шэнь даочжан, — сказал Бэнь Янмэй. — Он почти поправился и скоро вернётся к занятиям. Я оставил мази и лекарства, которые ты передал для него.
— Ну вот, я же сказал, что с ним давно уже все в порядке, но А-Цяо начал паниковать. Спасибо, ты можешь идти, — кивнул Янь Уши Бянь Янмэю и тот, поклонившись, радостно удалился — Лао Янь больше не злится на него.
Услышав про Шиу, Шэнь Цяо очень разволновался.
— Я все равно должен туда пойти, я должен увидеть своего ученика.
— Куда спешить? Опасность миновала. Если этому даосу так не терпится отправиться в Сюаньду, он может немного подождать, пока этот достопочтенный окончательно восстановит свои силы и сможет сопровождать его.
Меньше всего Шэнь Цяо хотел брать Янь Уши с собой в Сюаньду, ведь этот человек мог выкинуть все, что угодно и опозорить его перед даосами. Кроме того, Шэнь Цяо хотел хоть немного отдохнуть от его домоганий. Но с другой стороны, стоило ему какое-то время не видеть Янь Уши и даос начинал скучать и тосковать по нему, будто бы глава Янь забрал и спрятал частичку его души и Шэнь Цяо теперь постоянно не хватало её. Даос подозревал, что если уйдёт в Сюаньду один — Янь Уши обидится на него, а этого он не хотел, поэтому пришлось уступить и отложить поездку.
Тем временем, глава Янь снова схватил Шэнь Цяо и усадил к себе на колени. Его ненасытный язык пробрался в рот даоса, в поисках поцелуя. Шэнь Цяо почти лежал у него на руках.
— Глава Янь, ты меня совсем зацеловал…
— Тебе не нравится?
Даос ничего не ответил и Янь Уши с новой силой продолжил свои неистовые поцелуи, начиная возбуждаться. Он опустил Шэнь Цяо на пол, а его руки проникли под халат даоса. Зная, чем это все для него закончится, Шэнь Цяо начал сопротивляться, но глава Янь не выпускал его, прижимая к полу.
— Глава Янь, ты с ума сошёл? Здесь ходят слуги, твои ученики, животные…
— Мы можем переместиться в комнату, не вижу проблемы.
— Лао Янь, я не хочу, мне нужна передышка. Серьёзная передышка… — Шэнь Цяо не стал вдаваться в подробности, какую боль испытывает сейчас после проведенной ночи с Янь Уши. Но главу Янь это ни капли не смутило и он продолжал делать то, что делал. Шэнь Цяо окончательно вышел из себя. От природы мягкий и добрый, он редко впадал в неистовство, но сейчас даос был просто взбешён.
— Неужели моё тело мне теперь не принадлежит?
Янь Уши был поражен, когда Шэнь Цяо с силой оттолкнул его, использовав поток своей внутренней ци, а потом начал драться. Главу Янь все это очень позабавило, он обожал такие моменты. Подхватив волну Шэнь Цяо, он принялся сражаться, поражая его в ответ, хоть действовал и не в полную силу. Шэнь Цяо будто задался целью поставить Янь Уши на место, чтобы он начал прислушиваться к его (а не только к своим) словам и желаниям.
Слуги слышали летающие по комнате предметы, но никто не решался войти, опасаясь гнева Янь Уши.

Глава 31. «Господин Шэнь, какая удача снова увидеть вас!»

Янь Уши был поражен, что Шэнь Цяо вступил с ним в такую ожесточённую схватку. Видимо, сильно нужно было довести этого человека, чтобы он так разозлился. Глава Янь уже почти восстановил свои силы и не прочь был размяться, а тем более, когда его противник — это Шэнь Цяо.
Янь Уши наслаждался этой спонтанной битвой, действуя конечно же не в полную силу, осознавая, что противник перед ним слабее.
— Ну же, А-Цяо, покажи, на что ты способен, раскрой свои таланты. Покажи, что ты достоин сражаться с этим достопочтенным, я так давно жду этого!
— Для тебя люди — лишь развлечение, — сказал Шэнь Цяо, отражая его атаки. — Не исключение, конечно же, и я. С самого начала ты спас меня только лишь ради эксперимента. Тебе было интересно, смогу ли я стать достойным тебя противником. Видимо, ничего не изменилось даже сейчас и я по-прежнему нужен тебе лишь ради забавы.
— Вот какого ты обо мне мнения! — сказал Янь Уши, атакуя его уже с другой стороны. — Я-то думал, что мы вместе и между нами обоюдные чувства.
— Я несколько раз повторил тебе, что мне нужна передышка, но ты слышишь только себя! — ответил Шэнь Цяо, увернувшись от очередного удара Янь Уши.
— Ты устал от меня, А-Цяо? Я предложил тебе меняться, но ты, как всегда, отказался, потому что ничего не можешь, — в доказательство своих слов, Янь Уши, применив силу, повалил даоса на пол, придавив его тяжестью своего тела. Шэнь Цяо не мог вырваться, Янь Уши бесспорно был сильнее, это начало ещё больше злить и раздражать даоса. Глава Янь со злорадной ухмылкой смотрел на него, наслаждаясь его беспомощностью.
— Так хочешь вырваться от меня, А-Цяо? — его лицо вдруг стало серьёзным и даже надменным. — Думаешь, что этот достопочтенный начнёт сейчас насиловать тебя? Я себя уважаю, а насилие оставлю для таких падших людей, как Сан Цзинсин.
Он отпустил Шэнь Цяо и встал с пола, смотря на даоса сверху вниз.
— Раз тебе так неприятно, я больше не стану трогать тебя, — сказал Янь Уши. — Честное слово, куда проще сходить в бордель и получить услуги людей, знающих свое дело, чем каждый раз драться с человеком, который в постели ведёт себя подобно бревну.
Не оборачиваясь, Янь Уши вышел, хлопнув дверью. Шэнь Цяо прекрасно знал, что сейчас в нем говорит уязвленная гордость. Он приподнялся и сел на пол, пытаясь прийти в себя. Агрессия постепенно исчезла, уступив место злости на себя самого. Ци Фэнге всегда учил его контролировать свои эмоции, а не становиться их рабом, но сегодня эмоции управляли им до такой степени, что он даже напал на Янь Уши! Обычно спокойный и уравновешенный, сегодня Шэнь Цяо впал в неистовство и теперь корил себя за это. Не стоило так опрометчиво поступать. Он знал, что теперь Янь Уши очень обиделся на него.
«Никогда и ничего не делай в гневе», — вспомнил он мудрые слова Ци Фэнге. Что теперь делать, оставаться тут? Уйти в Сюаньду? Это ещё больше испортит их отношения, которые уже и так начали трещать по швам. Слова Янь Уши насчёт борделя и всего остального прозвучали обидно. Шэнь Цяо было весьма неприятно вспоминать их. Даос подумал, что лучшее, что он сейчас может сделать — это уйти, дать остыть и себе, и Янь Уши. Не смотря на все недостатки этого человека, Шэнь Цяо вовсе не хотел терять его, потому что Янь Уши каким-то чудесным образом постепенно стал частью его самого. Шэнь Цяо действительно полюбил его. Это была не та любовь, которую он мог испытывать ко всем вокруг, это была та самая, особенная, личная любовь, можно сказать, даже интимная. Та самая любовь, когда частички душ двух людей соединяются в одно целое, дополняя друг друга.
Шэнь Цяо печально вздохнул, все было не так, как хотелось бы. Поправив халат и растрепавшиеся волосы, даос вышел из дома, решив отправиться в город, чтобы отвлечься от своих мыслей.
Случайно он попал на представление бродячих иллюзионистов, которые показывали различные фокусы: глотали ножи и изрыгали пламя, соединяли бумажные клочки в целый лист бумаги, доставали цветок лотоса из пустой чашки и фонарь из-под разостланного ковра, вынимали тыквы из живота мальчика, превращали ремень в змею, а туфли в кролика, делали так, что в котле с кипящей водой плавали рыбки. Заклинатели змей сопровождали своё представление музыкой и звуковыми эффектами: имитацией ударов грома, голосов животных и птиц. Наблюдая за всем этим, Шэнь Цяо немного отвлекся от ссоры с Янь Уши. Особенно его внимание привлек парень, танцующий с мечом. Очевидно, что он далёк был от боевых искусств, но как грациозно и гармонично он танцевал, будто сливаясь с мечом, как со своим любовником. Шэнь Цяо подумал, что в сражении он и его меч Шаньхэ Тунбэй тоже сливаются в единое целое и смертельный бой превращается в танец, сплетенный из тысячи гармоничных движений.
— Господин Шэнь, какая удача снова увидеть вас! Само провидение снова свело нас вместе! — услышал даос чей-то бодрый голос и спустился на землю, оставив свои фантазии о танце и мече. Перед ним стоял человек, лицо которого казалось знакомым. Шэнь Цяо напряг память, пытаясь вспомнить, где бы мог видеть его.
— Мы виделись в императорском дворце, — с мягкой улыбкой напомнил о себе мужчина. — Помните, я тот самый художник, который бы очень хотел вас нарисовать?
— Ах да, конечно, извините, — улыбнулся в ответ Шэнь Цяо, — просто я не знаю вашего имени, господин…
— …Фань, меня зовут Фань Ан, — ответил человек, продолжая улыбаться. — Какая удача, Шэнь даочжан, что я снова встретил вас! Я все ещё не теряю надежду, что вы согласитесь позировать для моей картины и я смогу вас нарисовать.
— Господин Фань, я не… — растерянно начал Шэнь Цяо, но человек не дал ему и слова вставить.
— Господин Шэнь, ваш отказ разобьет моё отчаянное сердце художника, пытающегося запечатлеть на своих свитках прекрасное. Моя мастерская находится совсем недалеко отсюда. Шэнь даочжан может уйти в любое время, когда пожелает, если ему надоест позировать этому бедному художнику.
Не давая Шэнь Цяо ответить, художник увлёк его за собой. Даос вспомнил, что поругался с Янь Уши и ему стало неприятно. Быть может, действительно стоит посетить мастерскую этого любезного художника, чтобы немного отвлечься от неприятных мыслей? Шэнь Цяо следовал за Фань Анем, хоть и считал, что художник выбрал для своего портрета не того человека, ведь есть люди куда красивее его.

Глава 32. «Глава Янь, как всегда, остер на язык»

Фань Ан болтал без умолку, пока они шли в мастерскую.
— Господин Шэнь, как я только вас увидел в императорском дворце, в небесно-голубых одеждах, сразу подумал: «это он!» Тот самый человек, которого я давно ищу, чтобы написать с него портрет. Ваша красота столь изысканна, что любой художник сочтет за честь изобразить её на своём свитке!
— Господин Фань, вы заставляете меня краснеть. Во мне нет ничего необычного.
— Не скромничайте, Шэнь даочжан, вы прекрасны и мой портрет докажет это. Живопись — это обретшая форму поэзия, ведь в ней можно найти отражение мельчайших нюансов: шум ветра, движение песка, взмах крыльев бабочки.
Шэнь Цяо подумал о том, что если бы не вступил на путь боевых искусств, сам бы стал, возможно, художником или поэтом, или музыкантом, играющем на гуцине. Но в мире по-прежнему слишком много зла и нет времени праздно наслаждаться написанием стихов или музыки, слишком много людей нуждаются в помощи. Шэнь Цяо вспомнил, как Ци Фэнге дал ему однажды «меч скорби гор и рек», даос принял этот путь и теперь неотступно будет следовать ему.

Шэнь Цяо уже добрых два часа сидел без движения, руки и ноги начинали затекать. Он все это время смотрел на персиковое дерево, нарисованное акварелью на шёлке, потому что голову нельзя было поворачивать. Даос рассмотрел лепестки персикового дерева в мельчайших деталях: оттенок, форма, падающие тени, лепестки, подхваченные ветром.
— Господин Шэнь, я сейчас схожу за новой тушью и сразу же вернусь, — сказал художник. Шэнь Цяо кивнул. Когда Фань Ан вышел, даосу стало очень интересно, что он успел нарисовать за эти два часа. Шэнь Цяо встал со своего места и подошёл, чтобы взглянуть на свиток. То, что он увидел на свитке, повергло его в шок: несколько кривых линий напоминали жалкое подобие геометрических фигур. Было очевидно, что человек этот не просто не умеет рисовать, а даже кисть взял в руки в первый раз в жизни. Шэнь Цяо озадаченно разглядывал незамысловатые линии, напоминающие круг и овал, когда внезапно почувствовал сильный удар по голове. В глазах потемнело и он потерял сознание.

Янь Уши, эмоции которого уже улеглись, принялся искать Шэнь Цяо по всему дому, но даоса нигде не было. Глава Янь пожалел о своих опрометчивых словах, брошенных в гневе, он ощущал острую потребность в Шэнь Цяо и вышел, чтобы поискать возлюбленного в своём громадном саду.
Листья с веток уже облетели, природа готовилась к зимнему сну. Подувший в лицо холодный ветер заставил поплотнее натянуть капюшон. Шэнь Цяо нигде не было видно и Янь Уши почувствовал щемящую в груди тоску и одиночество. Ни с того, ни с сего, позади послышался жизнерадостный смех. Глава Янь обернулся и увидел перед собой Юань Сюсю из секты Хэхуань. Что ей здесь надо?
— Глава Янь все также превосходно выглядит. Интересно, сколько тебе лет, Янь Уши, что ты до сих пор так молодо для своего возраста выглядишь? Ведь можно и влюбиться, — засмеялась женщина.
— Если ты пришла сюда для того, чтобы меня соблазнять, могла бы одеться поприличнее, ты выглядишь настолько вульгарно, что меня начинает тошнить, а этот достопочтенный только что собирался перекусить.
— Глава Янь, как всегда, остер на язык. Я конечно же забыла, что в последнее время тебя очень интересуют даосы. Этот парень из даосской секты действительно настолько вскружил голову Лао Янь? — снова засмеялась Юань Сюсю.
— Говори, зачем пришла и поскорее избавь этого достопочтенного от созерцания вульгарной женщины из секты Хэхуань.
— Как грубо, глава Янь. Знаешь, с сектой Хэхуань лучше дружить, а у каждого, кто стоит у неё на пути, могут быть серьёзные неприятности. А то мало ли, что может случиться с каким-нибудь даосом.
Янь Уши рассвирепел:
— Пусть только хоть один волос упадёт с головы Шэнь Цяо…
Он выпустил в Юань Сюсю поток своей внутренней ци, но женщина будто растворилась в воздухе, как будто её никогда и не было. Она оставила за собой лишь звенящий в ушах смех.
С новой силой подул холодный ветер, Янь Уши стал зябнуть и закутался в плащ. Он почувствовал такое сильное одиночество, что от этого хотелось кричать. Ветер раскачивал обнаженные ветви деревьев. Глава Янь не мог избавиться от тревожного предчувствия, охватившего душу. Возле его ног кто-то терся. Он увидел олененка и склонился, чтобы погладить. Олененок пугливо отшатнулся в сторону, но Янь Уши схватил животное, чтобы оно не убежало.
— А-Цяо… — задумчиво проговорил Янь Уши.

Шэнь Цяо открыл глаза и понял, что не может пошевелиться. Конечно же, его акупунктурные точки были заблокированы. Даос сидел, опершись о стену и разглядывал помещение. Вдруг, от стены будто бы отделились две худые маленькие тени. Шэнь Цяо заметил, что на него смотрят два мальчика, лет двенадцати на вид, совсем ещё дети. Увидев, что даос пришёл в себя, один из мальчиков спросил:
— Господин чего-нибудь хочет?
Заклятие молчания не было наложено и Шэнь Цяо имел возможность хотя бы говорить.
— Я бы хотел… воды… — пересохшими губами проговорил даос.
— Сейчас принесу, господин.
Второй мальчик остался в комнате и наблюдал за ним.
— Где я нахожусь? — спросил Шэнь Цяо. — Почему я здесь? Кто вы?
— Вы в резиденции господина Сан Цзинсина.
Стоило ли сомневаться, кто за всем этим стоит!
Вернулся мальчик, который вышел за водой. Он поднес чашу к губам Шэнь Цяо и тот с жадностью выпил всю воду, почувствовав небольшое облегчение. Голова болела и немного кружилась после удара. Шэнь Цяо разглядел вблизи руки мальчика, который поил его водой — все они были покрыты раскрасневшимися ссадинами и шрамами. Такие же были видны и на его шее. Даос предположил, что ссадины есть и на всем теле ребёнка.
— Откуда у тебя эти ужасные ссадины? Сан Цзинсин так сильно бьёт тебя?
Мальчик испуганно потупил взгляд, будто потревоженная улитка, которая поскорее пытается спрятаться в свой домик.
— Что вы, что вы, господин! Я сам, это я сам так упал! — в страхе пролепетал он.
Шэнь Цяо прекрасно знал, что мальчик лжет. Он подозвал к себе второго мальчика, тело которого также оказалось в ранах и рубцах. «Они же ещё совсем дети», — подумал даос, — «как можно так бить детей?!»

Глава 33. » Неужели ты и вправду думаешь, что мне может быть стыдно, глупый даос?»

В комнату вошла Бай Жун.
— Можете иди, — сказала она мальчикам и те выбежали, как пугливые щенки. Бай Жун смотрела на Шэнь Цяо без тени улыбки, с тревогой.
— Ну, Шэнь-лан, как я могу помочь тебе? Скоро здесь будет Сан Цзинсин.
— Не надо, Бай Жун. Не рискуй из-за меня, — ответил даос. — Если мне суждено умереть от руки этого негодяя, я не хочу, чтобы из-за меня пострадали другие люди.
Бай Жун напряженно о чем-то думала.
— Кто эти мальчики? — спросил Шэнь Цяо.
— Они прислуживают Сан Цзинсину. Он практикует с ними искусство двойного совершенствования и уже забрал их девственность.
— Они же ещё дети! Ты видела раны и шрамы на их телах, это ужасно!
— Тебя это удивляет, Шэнь-лан? Тебе бы стоило побеспокоиться о себе самом, потому что Сан Цзинсин может обойтись с тобой куда хуже, чем с этими мальчиками.
Шэнь Цяо подумал, что стоит выбраться сюда хотя бы ради того, чтобы спасти этих несчастных детей. Они замолчали, так как в комнату ворвался Сан Цзинсин. Увидев Шэнь Цяо, глаза его жадно загорелись. Не глядя на Бай Жун, он подошёл к даосу и присел рядом с ним на пол, осклабившись в самой довольной ухмылке, какая только могла быть.
— Шэнь даочжан, наконец-то мы встретились в интимной обстановке! Я так долго ждал…
Бай Жун смотрела на Шэнь Цяо из-за спины Сан Цзинсина с ужасом, боясь даже представить, что сейчас будет. Шэнь Цяо, как мог, пытался ей показать глазами, чтобы она не вмешивалась и не подвергала себя опасности из-за него. Заметив его взгляд, Сан Цзинсин повернулся к Бай Жун.
— Ты можешь идти, — холодно и слегка раздраженно сказал глава секты Хэхуань. Девушка вышла, бросив удрученный взгляд на Шэнь Цяо. Сан Цзинсин снова повернулся к даосу, тихо захохотав. Он склонился к Шэнь Цяо и впился зубами в его губы. Не выдержав, Шэнь Цяо вскрикнул от боли. Поцелуи Янь Уши показались сейчас такими невинными! Сан Цзинсин не остановился, пользуясь беспомощностью своей жертвы, его язык забрался в рот даоса, продвигаясь все глубже. Шэнь Цяо едва не стошнило от отвращения, потому что Сан Цзинсин вызывал у него именно отвращение. Не то, чтобы этот человек был уродлив внешне, но его безмерная жестокость и извращения ничего, кроме омерзения, вызывать не могли. Даос слышал прерывистое дыхание этого монстра, одержимого похотью.
— Как я мог проворонить твою девственность! — с искренним сожалением воскликнул Сан Цзинсин. — Этот демон, Янь Уши, соблазнил тебя и сам насладился ею! Что, хорош он в постели, что ты бегаешь за ним, как зачарованный?
Шэнь Цяо покраснел едва не до корней волос.
— Глава секты Хэхуань, как тебе не стыдно говорить подобные вещи?! — не выдержав, воскликнул даос. — Что бы ни происходило между мной и главою Янь — это только наше, личное дело.
— Мне? Стыдно? Неужели ты и вправду думаешь, что мне может быть стыдно, глупый даос? — Сан Цзинсин расхохотался хриплым, неприятно режущим слух, смехом. — Не родился ещё тот человек, который сможет вогнать меня в краску!
Сан Цзинсин просунул пальцы в правый рукав халата Шэнь Цяо и погладил его по руке.
— Твоя рука убила моего ученика, Хо Сицзина, ты не забыл об этом?
Думаешь, тебе позволено направо и налево убивать моих учеников? За это ты лишишься своей руки, — Сан Цзинсин выхватил меч. Шэнь Цяо закрыл глаза, он знал, что этот человек не собирается шутить и легко приведёт угрозу в исполнение. Он почувствовал на губах, прокусанных главой секты Хэхуань, привкус крови и приготовился лишиться своей правой руки, но неожиданно, Сан Цзинсин отбросил меч в сторону. Он взял подбородок Шэнь Цяо в свою ладонь и сжал его до боли.
— Ты нравишься мне, А-Цяо. Сколько пыла, сколько безрассудства и глупой добродетели! Я помню, как ты хотел уничтожить своё ядро, убив и себя, и меня, я тогда всерьёз перепугался. У меня есть к тебе предложение: я пощажу тебя, если ты вступишь в секту Хэхуань и будешь служить мне. Я сделаю тебя своей правой рукой, своим любовником и приближенным.
— Ч… что? — заикаясь, проговорил Шэнь Цяо.
— В случае отказа ты лишишься не только руки. Ты станешь моей изувеченной игрушкой и казнь от трёх тысяч порезов покажется тебе детской забавой.
Все, что хотелось сделать Шэнь Цяо — плюнуть в лицо этому человеку, но он сдержал себе, представляя перед собой Ци Фэнге вместе с его наставлениями. Шэнь Цяо не любил врать и изворачиваться, но сейчас на кону была не только его жизнь, но и жизнь детей, которые вряд ли когда-нибудь смогут выйти отсюда живыми. Но пока нужно было выиграть время…
— Дай мне немного времени, чтобы обдумать твоё предложение, — сказал Шэнь Цяо, в душе содрогаясь от омерзения, ибо предложение Сан Цзинсина ничего, кроме омерзения, не вызывало. Губы главы секты Хэхуань растянулись в ухмылке.
— Я думаю, мы договоримся, — он многозначительно похлопал Шэнь Цяо по бедрам. — Я зайду вечером и хочу услышать твой ответ, Шэнь даочжан, надеюсь, ты сделаешь правильный выбор, — с этими словами, Сан Цзинсин вышел. Что Шэнь Цяо мог предпринять? Беспомощный, обездвиженный. Вполне вероятно, что это будет конец, даже, если удастся отсрочить его.

Янь Уши подскочил на постели, ему привиделось во сне, что Шэнь Цяо зовёт его. Он потрогал место рядом с собой, но оно было пустым.
— А-Цяо, куда же ты ушёл?
Рядом, на кровати, прикорнул оленёнок, резкие движения главы Янь разбудили его. Янь Уши потянулся было к олененку, но животное в страхе шарахнулось от него и спрыгнуло на пол. Послышался удаляющийся цокот маленьких копытец.
— Хм… — Янь Уши задумчиво провёл рукой по пустому месту, которое раньше занимал Шэнь Цяо и почувствовал, как им завладели тоска и страх. Он понял, что сегодня больше не уснет.
Янь Уши пошёл будить учеников и дал им указание немедленно отыскать Шэнь Цяо, не смотя на то, что на дворе была глубокая ночь. Глава Янь терзался нехорошим предчувствием, будто что-то должно было произойти.
— А-Цяо… — позвал он олененка. Оленёнок остановился, замер, прислушиваясь, но увидел, что Янь Уши направляется к нему и побежал без оглядки.

Глава 34. » Ты такой же убийца, как и все мы»

Беспомощность и ожидание убивали. Обездвиженный Шэнь Цяо был подобен жертвенному животному. Он готов был убить Сан Цзинсина своими руками, но, к сожалению, его акупунктурные точки были по-прежнему заблокированы. Раздались вкрадчивые шаги. Даос ожидал увидеть своего мучителя, но это была Бай Жун. Она поднесла палец к губам, сделав Шэнь Цяо знак, чтобы он не шумел. Лёгкими, как лепестки лотоса, шагами, девушка подошла к даосу и разблокировала его акупунктурные точки, а в руку вложила меч. Шэнь Цяо с невыразимой благодарностью и сожалением посмотрел на неё.
— Он ведь убьет тебя за это… Зачем ты рискуешь жизнью из-за меня?
Бай Жун лишь беззаботно улыбнулась.
— Там, где уступает сила, на помощь приходит изворотливый ум, Шэнь-лан.
Бросив на даоса многозначительный взгляд, она тихо удалилась, будто растворившись в воздухе.

Бянь Янмэй был зол, его подняли с постели посреди ночи.
— От этого даоса одна морока, — возмутился он. — Янь Уши не мог дождаться утра и разбудил нас прямо среди ночи. Ну и где мы будем искать его в это время? Все равно, что искать иголку в стоге сена.
— Я понятия не имею, куда мог пойти «его А-Цяо», — ответил Юй Шэнъян, который тоже был не в восторге от того, что его подняли ночью, — быть может, этот даос завёл себе на стороне любовника и изменяет Янь Уши? Не смотри, что он на вид такой скромный и стеснительный.
— В это трудно поверить, — ответил Бянь Янмэй, — мы много времени провели с этим даосом вместе, когда Янь Уши приказал отправиться с ним в Сюаньду и защищать его (вот надо оно мне было). Я вообще удивляюсь, что у такого человека, как этот даочжан, могут быть с кем-то отношения, а тем более с Янь Уши. Хотя он, бесспорно, очень красив.
— Да, это просто невероятно. Изначально, когда мы нашли его, полумертвого, у Пика Полушага, я выхаживал его несколько месяев. Кто бы мог подумать…
— Давай проверим постоялые дворы, — сонным голосом сказал Бянь Янмэй.
— Хозяева будут просто счастливы, что их будят посреди ночи непонятно зачем. Но, пожалуй, другого выхода пока нет. Я не исключаю, что этот даос уже на пути в Сюаньду, потому что перед тем, как он исчез, они с учителем поругались и даже подрались.
Бянь Янмэй зевнул и пошёл вперёд.

Сан Цзинсин вошёл. Шэнь Цяо продолжал сидеть в той же позе, без движения, оперевшись спиной о стену. Губы главы секты Хэхуань растянулись в слащавой ухмылке.
— Ну что, А-Цяо, ты хорошо подумал? Каким будет твой ответ?
— Мой ответ будет нет, — ответил Шэнь Цяо, бесстрастно смотря на него.
— Хм, я думал, что ты умнее, — разочарованно сказал Сан Цзинсин. — Хочешь показаться в моих глазах бесстрастным героем? Или все из-за этого пафосного павлина Янь Уши, приворожившего тебя?
— Глава секты Хэхуань, даже, если бы мы с Янь Уши никогда не были бы знакомы или на земле не осталось больше других людей, мысль о каких-либо отношениях с тобой никогда и ни за что не пришла бы мне в голову, — честно признался Шэнь Цяо и, глядя на Сан Цзинсина, нервно рассмеялся. Сан Цзинсин был взбешён такому проявлению неуважения к нему, но не подал вида и не спешил наказывать обидчика. Он медленно поглаживал пальцами блестящий клинок своего меча, будто эти движения успокаивали его.
— А ты знаешь, что когда Янь Уши нашёл тебя возле Пика Полушага после неудачной битвы с Кунье, он попросил своего ученика закопать тебя живьем, на случай, если ты повредишься после падения рассудком или останешься инвалидом? Ты бы хотел быть закопанным в землю живьем, А-Цяо? И после этого меня ещё будут упрекать в жестокости! — Сан Цзинсин с ядовитой улыбкой посмотрел на даоса, зная, что его отравленная стрела достигла цели.
Шэнь Цяо посмотрел на него в ответ:
— Ты лжешь, не верю ни единому твоему слову!
— Правда? Кто-то из слуг Янь Уши, кто слышал его разговор с учеником, оказался слишком болтлив. Как жаль, что ты не сможешь спросить этого у главы Янь лично, потому что никогда не выйдешь отсюда.
На лице Шэнь Цяо мимолетно отразилась боль. Сан Цзинсин знал, как ударить побольнее, даже не прикасаясь физически.
— Не нужно строить из себя праведника, А-Цяо, ты такой же убийца, как и все мы. Разве не ты убил моего несчастного ученика Хо Сицзина?
— Твой ученик убивал людей и сдирал с них лица. Если бы я не уничтожил его, он так бы и продолжал издеваться над ни в чем не повинными людьми.
— А кто ты такой, чтобы решать кто виновен, а кто нет? Кому жить, а кому умереть? — спросил Сан Цзинсин.
— Может быть, я и никто, но я всегда поднимаю свой меч, когда вижу, как страдают невинные люди. Ты истязаешь и насилуешь детей и должен ответить за свои злодеяния!
Сан Цзинсин был как громом пораженный, когда увидел, что Шэнь Цяо, как ни в чем не бывало, поднялся со своего места и, схватив меч, кинулся на него. Это выбило Сан Цзинсина из колеи, он понял, что кто-то предал его. Быстро взяв себя в руки, глава секты Хэхуань отрезал бешеный удар Шэнь Цяо своим мечом.
— А-Цяо, своей непредсказуемостью ты мне нравишься все больше и больше, с тобой не соскучишься.
Эти слова ещё больше взбесили даоса и он с новой силой бросился на Сан Цзинсина, что тот даже пошатнулся, поражаясь, откуда у Шэнь Цяо берется столько энергии.
Даос вспоминал раны и шрамы на теле мальчиков и уже не контролировал свой гнев, ибо считал самым ничтожным делом для мужчины, а тем более для воина, издеваться над беззащитными детьми, женщинами, стариками, животными. Кроме того, очень сильно раздражали похотливые речи и намерния этого человека. А ещё то, что он сегодня сказал про Янь Уши. Хоть Шэнь Цяо и не поверил ему, но все же задумался.
Шэнь Цяо атаковал Сан Цзинсина со всех сторон с твердым намерением покончить с ним навсегда здесь и сейчас, избавив детей от мучителя. Но чем сильнее даос кидался в атаку, тем сильнее хотел его Сан Цзинсин.
— Ох, сколько же в тебе прыти! — воскликнул он. — Таким ты ещё больше возбуждаешь меня.
Разозленный до предела, Шэнь Цяо ударил его мощным потоком своей внутренней ци. Сан Цзинсин пошатнулся, но быстро взял себя в руки, отразив атаку.

Глава 35. «Я бы не простила себя, если бы не сделала этого»

Мощный удар, нанесенный начавшим злиться Сан Цзинсином, снёс Шэнь Цяо и даос свалился на пол, выронив меч. Он почувствовал, как на него навалился тяжестью своего тела Сан Цзинсин, ощущал, как его похотливое дыхание обожгло щеку, видел его злорадную улыбку. Глава секты Хэхуань прошептал на ухо:
— Ну же, А-Цяо, отдайся мне, не сопротивляйся. Тебе все равно не победить.
При этом он так больно укусил Шэнь Цяо за шею, что даос вскрикнул. Создавалось впечатление, что Сан Цзинсин хочет съесть его, откусывая по маленькому кусочку. Содрагаясь от омерзения, собрав всю свою внутреннюю силу, Шэнь Цяо ударил его потоком своей внутренней ци. Удар оказался настолько мощным, что Сан Цзинсина отнесло в сторону и он с грохотом свалился на пол, больше не шевелясь. Шэнь Цяо сделал над собой усилие, чтобы подняться. Он не знал, жив ли Сан Цзинсин или мертв, но если даос ударит его ещё раз, то потеряет свою последнюю силу, которой и так потратил слишком много. Шэнь Цяо почувствовал слабость, если он лишится этой последней силы, то не сможет даже передвигаться. Нужно было немедленно отсюда бежать и забирать мальчиков. Даос выбежал из комнаты и наткнулся на взволнованную Бай Жун, которая с трепетом ожидала конца битвы.
— Я не знаю, убил его или нет, нужно бежать. Бай Жун, пойдём со мной, если Сан Цзинсин жив — тебе конец.
— Хэхуань — все, что у меня есть. Куда я пойду?
— Куда угодно, лишь бы подальше отсюда.
— Шэнь даочжан готов взять меня собой как свою возлюбленную? Любить меня, заботиться обо мне? Если да, то я уйду с тобой…
— Нет… — растерянно проговорил Шэнь Цяо, — прости, но этого я тебе дать не смогу. Я всегда относился к тебе как к человеку, как к другу… Ты не такая, как они, в тебе ещё осталось что-то хорошее.
— Шэнь дочжан так увлечен главою Янь, что не смотрит на красивых девушек или ему просто не нравятся девушки? — с ухмылкой посмотрела на него Бай Жун.
Шэнь Цяо на секунду был озадачен этим вопросом, но времени на раздумья не было.
— Тебе нужно отсюда уходить…
Бай Жун покачала головой, продолжая улыбаться.
— Если ты не убил Сан Цзинсина, то я добью его, а если убил — проблем будет меньше. Я стану главой Хэхуань, ведь я всегда мечтала об этом.
Приблизившись к Шэнь Цяо, она внезапно сорвала поцелуй с губ ничего не подозревающего даоса. Шэнь Цяо прикрыл рот пальцами.
— Зачем?
— Я бы не простила себя, если бы не сделала этого.
Шэнь Цяо принялся искать детей. Мальчики в ужасе прятались в углу, прижимаясь друг к другу, как перепуганные щенки.
— Дети! — воскликнул Шэнь Цяо. — Мы немедленно уходим отсюда, больше никто не посмеет причинить вам зло.

Янь Уши каждый день выходил на террасу и смотрел на сад — природа готовилась к земле, листья с деревьев облетели. Им овладела беспросветная тоска. Каждый день глава Янь посылал своих учеников на поиски Шэнь Цяо и каждый раз они возвращались ни с чем — следов даоса нигде не было. Янь Уши все больше склонялся к мысли, что Шэнь Цяо попросту бросил его и отправился в Сюаньду. Мысли об этом тяготили, он ощущал постоянное одиночество и даже оленёнок избегал его. Кроме того, Янь Уши стало скучно, потому что ничего не происходило. Он даже готов был отправить вызов какому-нибудь гроссмейстеру, чтобы безрассудно схлестнуться с ним в бою, но не мог вспомнить никого достойного, равного по мастерству его величеству.

Бай Жун вошла в комнату и склонилась над телом Сан Цзинсина. Нужно было немедленно добить его на случай, если он все ещё жив. Неожиданно, Сан Цзинсин открыл глаза и посмотрел на неё. Девушка сразу же изобразила на своём лице неожиданную радость.
— Учитель, ты жив? Я так переживала!
— Это ты предала меня, Бай Жун? — гневно посмотрел на неё Сан Цзинсин. — Ты освободила и вооружила этого даоса?
— Учитель, как ты мог обо мне такое подумать! — возмущенно ответила Бай Жун. — Я всегда была предана тебе. Очевидно, что этот даос подкупил мальчишек и сбежал вместе с ними.
— Пусть эти сорванцы притащили ему меч, но как они могли разблокировать его акупунктурные точки?
— Его акупунктурные точки могли и сами разблокироваться, если ты плохо запечатал их, учитель. Такое бывало не раз.
— Хватит изворачиваться, будто я не знаю, что ты неравнодушна к этому даосу!
— Какие глупости! Этот даос ни на что не способен, он околдован Янь Уши, стала бы я рисковать всем из-за него? Разве я настолько глупа? Я всего лишь подшучиваю над ним.
Сан Цзинсин поднялся с пола, но почувствовал сильную слабость.
— Лекаря! — только и успел закричать он и упал без чувств. Это был второй шанс для Бай Жун добить его, но слуги уже услышали крик своего хозяина.
Бай Жун задумчиво провела указательным пальцем по своим губам. Губы Шэнь Цяо были такими сладкими, как спелый плод персика. Разве могла она хотя бы раз не попробовать их на вкус?

Шэнь Цяо вместе с детьми старался как можно дальше уйти от резиденции Сан Цзинсина. Выход был только один — идти в Сюаньду, там он сможет дать пристанище мальчикам.
Идти в Сюаньду пришлось окольными путями. Если Сан Цзинсин остался жив, он конечно же догадается куда направился даос и пошлет за ними своих людей.
— Господин Шэнь… А вы не будете нас бить? — испуганно спросил один из мальчиков.
— Я не бью людей, особенно детей, — ответил даос, — я могу лишь сразиться в бою с равными себе по силе. Издеваться над слабыми очень низко.
— Вы занимаетесь боевыми искусствами, господин Шэнь? — с интересом спросил другой мальчик.
— Да, я занимаюсь боевыми искусствами и я даос.
— А если господин Сан Цзинсин догонит нас, он нас убьет! Он с нами такое творил… Очень стыдно говорить об этом.
— Не нужно… — ответил Шэнь Цяо, понимая, что они имеют ввиду. — Больше он к вам не прикоснется. Вас никто не будет больше бить. В Сюаньду хорошие люди, они помогут вылечить ваши раны и восстановиться.
Но даос подумал также о том, что лечить придётся не только тела этих детей, но также их искалеченные души.

Глава 36. «Почему ты ушёл, А-Цяо?»

Шэнь Цяо вспомнил о Шиу, скоро они увидятся. Вспомнился также и Тан Юаньчунь: если этот человек снова принесёт мальчику или кому-либо еще вред? Тан Юаньчун, конечно, лишился своей силы, но все равно он гораздо сильнее ребёнка.
Даос часто задавался вопросом: почему Ци Фэнге выделял его среди всех своих учеников, слишком благоволил к нему на виду у всех? Неужели мудрый учитель не знал, что это может вызвать зависть и даже ненависть к даосу? И чем все это впоследствии может обернуться для Сюаньду и для самого Шэнь Цяо… Разве стремился он когда-нибудь быть особенным, быть ближе к учителю, выделяться среди остальных? Даос пообщал самому себе, что не допустит подобных распрей среди своих учеников, что будет ко всем ученикам относиться одинаково, не имея любимцев и никого из них не выделяя, чтобы не вызвать у мальчиков ревности, зависти или неприязни друг к другу.
Бросив взгляд на детей, даос заметил, что они совсем замерзли без тёплой одежды, но шли молча, не смея жаловаться. Мальчики так привыкли к побоям и издевательствам, что боялись сказать лишнее слово.
Хорошо было бы и перекусить. Но где взять деньги? Шэнь Цяо вспомнил про нефритовую шпильку в своих волосах, которую подарил ему Янь Уши. Он не знал, сколько она стоит, но предполагал, что очень много. Глава Янь никогда не покупал дешёвые вещи, и, тем более, не дарил дешёвых вещей. Шэнь Цяо очень не хотелось расставаться с этой шпилькой, потому что это был подарок, а тем более ещё и от возлюбленного человека, но, к сожалению, другого выбора не было, ведь жизнь детей намного дороже нефритовой шпильки, по крайней мере, для Шэнь Цяо.
— Как тебя зовут? — спросил даос мальчика, который шёл по правую руку от него. Ребёнок вздрогнул как от удара кнута.
— Меня зовут Тао, господин, ответил мальчик, не смея поднять на Шэнь Цяо глаза.
— Ты можешь называть меня Шэнь даочжан, — мягко сказал даос. — Не бойся меня, я не причиню тебе вреда. А как зовут тебя? — спросил он у второго мальчика.
— Моё имя Чен, господин.
— Скоро мы пообедаем, Чен, — пообещал даос. Они завернули в лавку, чтобы прицениться сколько будет стоить нефритовая шпилька, подаренная Янь Уши. Оказалось, что шпилька стоила почти целое состояние. Скрепя сердце, Шэнь Цяо пришлось расстаться с подарком. Он сразу же купил мальчикам тёплые плащи, мази, чтобы залечивать раны, нанесенные Сан Цзинсином, а также много свежих сочных лепешек с ослиным мясом. Мальчики сразу же впились в них зубами, как голодные волчата.
Уже вечерело и они отправились на постоялый двор, чтобы снять на ночь комнату, отдохнуть и отоспаться перед дорогой в Сюаньду.

Янь Уши продолжал смотреть с террасы на опустевший сад. Его осанка была ровной, величественной, как и подобает человеку, знающему себе цену.
Глава Янь понял, что Шэнь Цяо не вернётся и ощутил себя самым одиноким человеком во всей Вселенной, его охватила беспросветная тоска.
— Ты заставляешь этого достопочтенного страдать, — сказал он вслух и глубоко вздохнул.
«Конечно же, он ушёл в Сюаньду. Чтобы понять это не нужно быть прорицателем». Стоило ли каждый день гонять учеников на бессмысленные поиски? Томясь своей страстью, Янь Уши почувствовал, как его охватила злоба на Шэнь Цяо. «Так и пусть себе идёт».

Уложив мальчиков, Шэнь Цяо, как только добрался до кровати, сразу же отключился, он был почти без сил. Всю ночь его преследовали сны о Янь Уши и были они такими сладкими, что Шэнь Цяо, раскрасневшись, ворочался в кровати, время от времени тихо постанывая. Ему снилось, как Янь Уши без конца целует его в губы.
— Глава Янь… — бормотал во сне Шэнь Цяо. Его губы снова и снова сливались во сне с губами Янь Уши в тепетных поцелуях. Шэнь Цяо не хотел, чтобы этот волшебный сон закончился, он не хотел просыпаться. Янь Уши целовал его очень чувственно, со всей нежностью, так, как всегда и хотел даос и от этих поцелуев дрожь расползлась по всему телу. Неожиданно, Янь Уши очень грубо оттолкнул его и посмотрел горящими, как у демона, глазами.
— Почему ты ушёл, А-Цяо? — с укором спросил он. Даос увидел, что на туловище главы Янь голова олененка и в ужасе закричал. Словно из тумана, выплыл образ Сан Цзинсина.
— Ты знаешь, что Янь Уши собирался закопать тебя живьем, А-Цяо?
Демонический хохот Сан Цзинсина звенел сотнями колокольчиков и даос едва не оглох. Он громко закричал и проснулся, подскочив на кровати. Губы горели, Шэнь Цяо прикрыл их пальцами. Он искусал во сне собственные губы. Повернувшись, даос увидел, что постель мальчиков пуста и вскочил, не понимая, что случилось. Но ему не пришлось долго томиться в неведении. Открылась дверь и дети появились на пороге.
— Где вы были? Разве я разрешал вам уходить?
— Простите, господин Шэнь! — бросились они в ноги даосу.
— Встаньте немедленно! Я просто спрашиваю, где вы были.
Мальчики поднялись с пола, виновато опустив глаза.
— Мы сделали несколько бумажных фигурок и пошли на рынок, чтобы продать их, — сказал Тао.
— Господин Сан Цзинсин всегда говорил, что мы должны отрабатывать свой хлеб, поэтому мы всегда работали, — сказал Чен и протянул даосу немного мелочи.
— Не нужно, — смягчившись, ответил Шэнь Цяо. Была уже вторая половина дня, неужели он так долго спал? Этот нелепый сон не выходил из головы, а поцелуи Янь Уши дурманили до сих пор и Шэнь Цяо весь день ходил, будто пьяный.
— Сейчас мы выйдем отсюда и купим еды, — спохватился даос.
Шэнь Цяо заказал тушеную фасоль со свининой, жареную мандариновую рыбу в кисло-сладком соусе и суп из баранины. Благо, было чем расплатиться за еду и ночлег. Денег оставалось ещё предостаточно.
Мальчики с жадностью напали на еду. Наверняка Сан Цзинсин плохо кормил их и часто бил.
— Вам хотелось бы побывать в даосском монастыре? — спросил Шэнь Цяо, поднося к губам чашу с чаем.
— Да!
— Да! — наперебой закричали мальчики. — Мы хотим! Хотим, чтобы вы стали нашим учителем, Шэнь даочжан.
Шэнь Цяо задумался. В это время как раз принесли пирожные с османтусом на десерт. Даос вспомнил, что в последний раз ел их с Янь Уши и острая боль воспоминаний пронзила душу. Он печально посмотрел на тарелку с пирожными и, даже не прикоснувшись к ним, подвинул лакомство поближе к мальчикам.
Шэнь Цяо подумал, что если ему не суждено быть с Янь Уши,то лучше он в таком случае навсегда останется один. Даос знал, что не сможет быть с кем-то другим и тем более спать с ним.
Мальчики уплетали пирожные с османтусом и, глядя на них, на лице даоса появилась мимолетная улыбка. Он всегда чувствовал себя немного счастливее, когда другим людям было хорошо.

Глава 37. «Чего с ней церемониться, хватайте эту глухонемую дрянь, да и дело с концом!»

Шэнь Цяо со своими будущими учениками двигался в направлении Сюаньду. Продвигались они медленно, потому что мальчики быстро уставали. Даос часто делал привалы, останавливаясь в не слишком приметных постоялых дворах, чтобы не привлекать к себе внимание. Когда он добирался до постели и закрывал глаза, перед ним сразу же возникал образ Янь Уши, по которому Шэнь Цяо на самом деле очень истосковался. Когда он представлял Янь Уши, на душе сразу же становилось тепло, а тело будто бы накрывало ласковой волной. Шэнь Цяо вспоминал, как Янь Уши касался его и что с ним делал и щеки его становились пунцовыми от стыда, хотя в глубине души он был вовсе не против кое-что из этого повторить. Положив руки под голову и закрыв глаза, даос думал, что как только устроит мальчиков в Сюаньду, сразу же вернётся в Чанъань и, если глава Янь до сих пор зол на него, он готов попросить прощение за своё несдержанное поведение. А пока… Шэнь Цяо мечтал увидеться с Янь Уши хотя бы во сне. Но, к сожалению, Янь Уши ему больше не снился, зато мучали кошмары с Сан Цзинсином, который, будто бы судья, упрекал его во всех смертных грехах.
— Ты убийца! — Сан Цзинсин безжалостно указал на него пальцем. Ты ведь мечтал уничтожить Кунье после своего поражения на Пике Полушага, чтобы доказать всем какой ты превосходный мастер, признай это! Ты хотел доказать, что ты лучше, чем о тебе думают, что ты сможешь больше не падать лицом в грязь и для этого ты убил Кунье!
— Нет, нет! — вскричал Шэнь Цяо, закрывшись руками. — Я не хотел его убивать… Ци Фэнге всегда говорил, что нужно щадить противника, если он просит пощады…
— А ты убил! — снова воскликнул Сан Цзинсин. — Ты — убийца!
— Я не хотел его убивать, я хотел пощадить его, но он накинулся на меня исподтишка…
Шэнь Цяо проснулся и больше не мог заснуть, на душе было нехорошо.

Янь Уши пребывал в дурном расположении духа из-за Шэнь Цяо. Он потерял ко всему интерес, ощущая пустоту, все казалось скучным и безинтересным, ничто не радовало.
— Будто вырвали часть моей души! — театрально воскликнул Янь Уши. Он собирался в город, чтобы развеять свою тоску, однако, его ждал неожиданный сюрприз — вооруженные люди, ворвавшиеся в дом, преградили ему дорогу.
— Далеко собрались, глава Янь?
Янь Уши скорее удивился, нежели испугался.

— Эй, красавица, постой, не торопись! — раздался сзади пьяный хохот. Девушка шла, не оборачиваясь, будто обращались вовсе не к ней.
— Да она глухая!
Мимо неё с присвистом пролетел камень, слегка коснувшись бедра. Девушка никак не отреагировала и продолжала молча идти.
— Чего с ней церемониться, хватайте эту глухонемую дрянь, да и дело с концом!
Не успели хулиганы приблизиться, как девушка обернулась. Наглецы остановились и уставились на неё. Спутница бесспорно была прекрасна, но выражение ее лица стало настолько суровым, что мужчины замешкались.
— Ну, кто из вас будет первым? — спросила она, смерив их уничижающим взглядом. Компания оживилась. Первым пришёл в себя один из бродяг, ощерив рот, в котором не доставало зубов:
— Первым буду я, милая!
Но стоило ему только приблизиться, как девушка откинула его с такой нечеловеческой силой, что остальные в ужасе разбежались.
На горизонте появился силуэт человека, который изо всех сил спешил к ней, следом бежали две маленькие детские фигурки. Девушка остановилась, вглядываясь в силуэт.
— А-Цяо?! — воскликнула она, когда человек, наконец, подбежал ближе.
— Шимэй (младш. сестра), это ты? — удивился Шэнь Цяо. — Издалека я увидел, как девушку окружили негодяи и поспешил на помощь.
— Спасибо, А-Цяо, — улыбнулась Ху Гэнбо, — я и сама неплохо справилась. Трусы бежали сразу же, как только был повержен один из них. Они не знали, с кем связались.
— Как идут дела в Сюаньду? Как мои ученики? Как Шиу?
— Все в порядке, Шиу почти поправился. А-Цяо, ты слишком долго отсутствовал… Это твои новые ученики? — Ху Гэнбо показала на мальчиков.
— Можно так сказать. У меня будет к тебе одна просьба, шимэй. Я хочу, чтобы ты присмотрела за мальчиками, я не смогу оставаться в Сюаньду долго, мне надо будет решить кое-какие дела…
Гу Хэнбо пытливо посмотрела на него. Конечно же, слухи насчёт его пылкого романа с главой демонической секты дошли и до неё. В Сюаньду приходил даже ученик из Хуаньюэ, чтобы справиться о здоровье маленького Шиу! Гу Хэнбо пыталась понять, с чем связаны «кое-какие дела» Шэнь Цяо, которые он должен решить. Однако, в душу с расспросами лезть не стала, благоразумно промолчав.
— Шицзунь! — раздался громкий крик Шиу. Увидев Шэнь Цяо, мальчик невероятно обрадовался и устремился к нему. Даос с неудовольствием заметил, что Шиу прихрамывал.
— Шицзунь! — снова закричал Шиу. — Я так тебя ждал!
— Тебе не стоит так быстро бегать, Шиу, ты ещё не до конца поправился и хромаешь.
— Мне уже гораздо лучше! — воскликнул мальчик. Он смотрел на Шэнь Цяо и просто сиял от радости. За ним стоял Юйвэнь Сун. От взгляда Шэнь Цяо не укрылось, как Юйвэнь Сун посмотрел на Шиу, когда тот кинулся к даосу. В глазах подростка была неприязнь. Юйвэнь Сун был благородного происхождения, в отличии от Шиу, и был старше его, но, несмотря на это, Шиу считался его шисюном. Шэнь Цяо нахмурился, ему не нравилась эта ситуация.
— Как твои дела? — спросил даос, обращаясь к Юйвэнь Суну. Мальчик оживился, когда Шэнь Цяо обратился к нему.
— Лао Шэнь, я столькому обучился за это время!
— Ты непременно мне все это покажешь, но пока мы хотели бы немного отдохнуть с дороги. Я привёл с собой новых учеников и рассчитываю на то, что они станут вам младшими братьями и вы поладите между собой.

Глава 38. «Где я могу увидеть главу Янь?»

«Дао, о котором я говорю, — не выразить словами, Имя, которое я называю, не передаст всей полноты», — говорил когда-то Лао Цзы. Дао нельзя описать, но можно пережить. Глубокая философия даосизма сочеталась с набором практических инструментов, позволяющих всем своим существом постигнуть космические законы движения единой энергии ци как двух сил инь и ян, пяти элементов у-син и восьми триграмм ба-гуа. Благодаря искусному сочетанию движений тела, дыхательных упражнений и различных методов, работы с сознанием, даосы обрели способность накапливать, регулировать и трансформировать внутреннюю энергию. Для этого использовалось множество путей: внешняя и внутренняя алхимия, медицина, каллиграфия, живопись, предсказание. В процессе практики под руководством учителя ученик постепенно обретал физическое здоровье, очищал своё сердце и укреплял дух, что давало ему возможность найти себя и свой Путь в мире, поддерживая в нем равновесие и гармонию. Шифу может открыть дверь в мир Дао, но ученик должен сам идти по своему Пути.
Шэнь Цяо и Гу Хэнбо наблюдали за тем, как тренируются мальчики.
— Их нужно поставить на ноги, — сказал Шэнь Цяо. — У этих детей была тяжёлая судьба, я спас их от Сан Цзинсина, который регулярно избивал и насиловал их. У мальчиков душевные травмы, они очень напуганы. Надеюсь на тебя, шимэй, нужно помочь этим детям восстановиться.
Ху Гэнбо кивнула и потом обернулась к даосу.
— Ты надолго уходишь? А-Цяо, ты все же глава Сюаньду, но как редко ты стал появляться!
Шэнь Цяо смутился из-за этого замечания.
— Я вернусь, как только получится… — проговорил он неуверенно. Подбежал Шиу. Он всегда очень радовался, когда видел Шэнь Цяо. Юйвэнь Сун стоял в стороне и молча смотрел на них. Даос позвал и его.
— Я хочу, чтобы все вы стали братьями, чтобы относились друг к другу с любовью и уважением, защищали друг друга в случае опасности. Вам нечего делить, вы все мои ученики и я вас одинаково люблю.
— Я понял, учитель! — с обожанием посмотрел на него Шиу. Шэнь Цяо взглянул на Юйвэнь Суна.
— Да, учитель, — нехотя ответил парень. Чень и Тао подбежали к даосу, хвастаясь наперебой своими успехами. Они будто попали в другой мир, который был таким непохожим на мир насилия и унижений Сан Цзинсина. Мальчики не привыкли к доброму отношению и очень ценили все, что сделал для них даос.

Побыв ещё какое-то время в Сюаньду, Шэнь Цяо решил, что пора возвращаться. Он не хотел видеть слезливые сцены прощания, разрывающие душу, ведь мальчики ни за что не хотели отпускать его, поэтому ушёл посреди ночи, пока все ещё спали.

Вернувшись в Чанъань без особых приключений, Шэнь Цяо направился к дому Янь Уши. Он переживал, как глава Янь отнесется к его внезапному исчезновению. Наверняка он очень зол, поэтому даос готовил себя к худшему.
Возле дома он заметил людей, которые вытаскивали мебель и грузили её в повозку. Что же произошло? Янь Уши решил продать своё имущество? Шэнь Цяо ускорил шаг. Носильщики продолжали вытаскивать из дома всю мебель, утварь и предметы искусства.
— Скажите, пожалуйста, этот дом выставлен на продажу? — спросил Шэнь Цяо. Носильщики проигнорировали его, занимаясь своей работой, будто он был пустым местом.
— Где я могу увидеть главу Янь?
Его снова проигнорировали, а кто-то из рабочих даже с пренебрежением оттолкнул.
Шэнь Цяо, в простой запыленной дорожной одежде, смахивал на бедняка и бродягу.
— Кто-нибудь может ответить мне, эй?! — не выдержал Шэнь Цяо. — Я заплачу!
Один из носильщиков услышал эту реплику и незаметно для других показал даосу, чтобы тот следовал за ним. Отойдя подальше, парень обсмотрел Шэнь Цяо с ног до головы.
— Деньги вперёд, если они, конечно, у тебя есть.
Даос сунул ему в руку несколько монет.
— Получишь ещё столько же, если расскажешь правду, что здесь произошло.
Носильщик сразу же изменился в лице, стал более сговорчивым и дружелюбным. Он понизил голос:
— Этот дом конфискован вместе со всем имуществом.
— Как? Почему? — удивился Шэнь Цяо.
— Ты, видимо, не здешний, господин, если ничего не знаешь. Глава секты Хуаньюэ обвинен в заговоре против императора, а все его имущество конфисковано.
Шэнь Цяо стоял, будто громом пораженный, побелев, как полотно.
— Этого не может быть… Что с ним??
— Вроде бы он сейчас в тюрьме.
— А его ученики?!
— Они бежали. Людей из секты Хуаньюэ теперь преследуют.
— Но как это возможно?! — не мог поверить Шэнь Цяо. — Кто обвинил главу Янь в заговоре против императора?!
— Знать не знаю, — ответил носильщик, — я человек маленький и просто выполняю свою работу, такие подробности мне неизвестны.
Шэнь Цяо, будто во сне, сунул ему в ладонь ещё несколько монет и, как пьяный, пошёл своей дорогой. Он все еще не мог прийти в себя.

Император Вэнь-ди, вместе с императрицей, в последнее время поддались паранойе относительно якобы готовившихся против них заговоров. В число подозреваемых вошли даже члены императорской семьи.
Будучи один раз на приёме у императора, Юань Сюсю из секты Хэхуань, намекнула императрице о том, якобы Янь Уши готовит заговор и покушение на императора. Ей не составило труда убедить в этом императрицу Цзя Ло, которой уже в каждом человеке начинал мерещиться заговорщик. Таким образом, Хэхуань без труда устранила соперников, пробиваясь ближе к императорскому двору.
Когда стражники пришли к Янь Уши, схватить его им конечно же не удалось — будучи гроссмейстером в мире боевых искусств, глава Янь раскидал всех. Предвидев это, Юань Сюсю посоветовала взять с собой человек пять самых лучших мастеров. После продолжительной битвы, Янь Уши, лишенный почти всей своей силы, был схвачен и доставлен в тюрьму. Ян Цзянь приказал доставить его живым.

Глава 39. «Шэнь даочжан, ты представляешь себе последствия, если обман раскроется?»

Шэнь Цяо закутался в плащ. Посыпался мелкий снег. Он не знал, куда идти и что делать. Сердце стучало так, что, казалось, выскочит из груди. Он увидел, что бегает, как неприкаянный, олененок. Даос подозвал животное. Оленёнок обернулся на голос и, узнав Шэнь Цяо, подбежал к нему.
Шэнь Цяо взял дорожную веревку, сделал на ней петлю, и, надев на голову животного, повёл его за собой. Нужно было срочно где-нибудь остановиться и подумать, что делать дальше.
Даос так сильно устал, что едва не валился с ног. Однако, его не покидало ощущение, что сзади, по пятам за ним кто-то идёт. И предчувствие его не подвело — за ним действительно кто-то шёл. Это был мужчина, закутанный в длинный плащ с глубоким капюшоном, из-за которого не было видно лица.
Так как даос еле плелся, мужчина быстро поровнялся с ним. Он наклонился к Шэнь Цяо и приподнял край капюшона. Да это же Юй Шэнъян! Давно Шэнь Цяо никого не был так рад видеть, как его. Юй Шэнъян приложил палец к губам, давая понять, чтобы Шэнь Цяо не выказывал бурных эмоций.
— Всех людей из секты Хуанъюэ сейчас преследуют, надо быть осторожнее, — шепнул парень.
— О нем что-нибудь известно?? Где он? Что с ним?? — Шэнь Цяо схватился за край плаща Юй Шэнъяна, судорожно сжав его. — Один из рабочих сказал мне, что он в тюрьме…
— Так и есть, — шепотом ответил парень.
— Где именно?!
— Пока это мне неизвестно. Сегодня вечером я должен встретиться с Бянь Янмэем и он должен сказать, где держат учителя.
— Я пойду к нему! — воскликнул Шэнь Цяо, но пошатнулся и едва не упал на руки Юй Шэнъяна.
Встрепенулся оленёнок, которого даос держал на веревке.
— Шэнь даочжан, тебе срочно нужно отдохнуть и набраться сил, до вечера ещё есть время. Ничего не зная, мы все равно учителю ничем не поможем.
Шэнь Цяо вынужден был признать, что он был прав. Даос за этот день ещё ничего не ел. Они отправились в самый неприметный постоялый двор, чтобы поесть, отдохнуть и согреться. И конечно же накормить олененка, который долгое время уже ничего не ел, бегая по округе, как очумелый.

Подкрепившись супом из лотоса и выпив горячего чая, Шэнь Цяо почувствовал себя бодрее.
— Как такое могло произойти? — наконец спросил он. — Откуда это нелепое обвинение? Кто мог в это поверить, ведь Янь Уши был союзником Ян Цзяня, его надёжной защитой!
— Больше, чем уверен, что в этом замешана секта Хэхуань, — ответил Юй Шэнъян. — В последнее время Ян Цзянь вместе со своей супругой будто свихнулся, они в каждом видят заговорщика. Под подозрением оказались даже члены императорской семьи. Кто-то воспользовался ситуацией и оклеветал учителя. Мы в тот день отсутствовали, так как каждый день уходили, чтобы искать тебя по его приказу. Один раз, когда мы вернулись, увидели, что возле дома вооруженные люди. Мы видели, как императорская стража уводит учителя, с ними были ещё несколько мастеров, когда один из них обернулся, мы узнали его — это был наставник Сюэтин. Конечно, если бы мы в тот момент кинулись туда, нас бы сразу схватили, отправили в тюрьму или казнили. Думаю, что на свободе мы сможем принести гораздо больше пользы.
Шэнь Цяо не мог с ним не согласиться. Он испытывал чувство вины из-за того, что ученикам приходилось каждый день искать его.
— Как только я узнаю, в какой тюрьме находится Янь Уши, я сразу же пойду туда! — пообещал даос.
— Шэнь даочжан, тебя туда не впустят.
— Впустят. Я переоденусь женщиной, представлюсь его родственницей или возлюбленной, я заплачу, наконец!
Взгляд Юй Шэнъяна скользнул по Шэнь Цяо и он невольно улыбнулся — этот даос был именно тем персонажем, кого подошло бы снарядить женщиной.
Сытый и довольный оленёнок, отогревшись, начал носиться по комнате, время от времени подпрыгивая.
Вечером они встретились с Бянь Янмэем, которому удалось разузнать, в какой тюрьме находится Янь Уши.
— Я пойду туда! — вскричал Шэнь Цяо.
— Шэнь даочжан, ты представляешь себе последствия, если обман раскроется? — сказал Юй Шэнъян, но отговорить даоса было невозможно. Пришлось приобрести румяна, тушь и белила. Посвящать кого-то из девушек в это предприятие было очень рискованно.
— Я сам все сделаю, — сказал Шэнь Цяо. — Меня один раз уже красили, как женщину, я запомнил кое-что.
Шэнь Цяо выбелил лицо пудрой из рисового крахмала, брови оттенил чёрным, а губы накрасил красным. С помощью овощного отвара на его лице появился румянец. Пришлось накрасить и ногти. Уложив волосы и надев женскую одежду, которая в Китае не слишком отличалась от мужской, даос посмотрел на себя в зеркало — его трудно было отличить от женщины.
Юй Шэнъян и Бъянь Янмэй с изумлением уставились на него. В голове Бянь Янмэя промелькнула мысль, чо будь Шэнь Цяо женщиной, вряд ли он смог бы отказаться от такой красавицы.

Даос направился к зданию тюрьмы, казалось, ничто в мире не способно его остановить. Он представился возлюбленной Янь Уши и попросил о краткосрочном свидании. И, конечно же, получил отказ.
— Нам велено никого не впускать к этому господину, — ответили охранники, но Шэнь Цяо никак не отставал, пытаясь сделать голос как можно выше. Он предложил охранникам деньги.
— Кто узнает, если я немного посмотрю на своего возлюбленного, а вам за это щедро заплачу?
— И то верно, — сказал один из охранников, прельстившись деньгами. — Этот демон совсем обессилел, а что может сделать эта хрупкая женщина? Посмотри, какая она худая, хоть и очень красивая. Пусть войдёт ненадолго и полюбуется своим возлюбленным, пока он ещё живой.
— Ладно, — согласился другой охранник, услышав звон монет.
Шэнь Цяо открыли тюремную камеру.
— Только не долго, — предупредил охранник.
Даос тихо вошёл. Здесь было мрачно, сыро и холодно. Шэнь Цяо попытался хоть что-то разглядеть.
Услышав, как повернулся ключ и скрипнула дверь, Янь Уши очнулся. Послышался звон цепей, которыми были скованы его руки.
— Кто здесь? — хриплым голосом спросил он.
Шэнь Цяо подошёл поближе, но ничего не ответил. Янь Уши начал вглядываться в силуэт.
— Пошла вон! — наконец сказал он.
— Глава Янь, это я…
Янь Уши примолк, снова вглядываясь в силуэт, пытаясь разглядеть лицо.
— А-Цяо?! — наконец воскликнул он, очень удививашись. В каком бы плачевном состоянии не пребывал глава Янь, вид Шэнь Цяо в женском наряде вызвал у него смех и он расхохотался, звеня цепями, но тут же скорчился от боли и сплюнул кровью. Лицо его стало серьёзным.
— Зачем ты пришёл, А-Цяо? Уходи!

Глава 40. «Глупый А-Цяо, поскорее отсюда уходи!»

— Глава Янь, не говори так! — воскликнул Шэнь Цяо.
— Ты бросил меня, так зачем теперь пришёл? — Янь Уши посмотрел на него, из уголка губ потекла тоненькая струйка крови.
— Я не бросал тебя, глава Янь, меня снова схватил Сан Цзинсин!
— Ты меня отверг…
— Я не отвергал тебя, я всего лишь попросил передышку…
Янь Уши снова поднял голову. Выглядел он действительно неважно: был бледен, глаза запали, лицо осунулось.
— Знаешь, А-Цяо, я тебе в прошлый раз хотел сказать, но промолчал… Тебе невероятно идёт женский наряд…
— Глава Янь… Тебя пытали, да?
— Глупый А-Цяо, поскорее отсюда уходи! Если не хочешь разделить со мной судьбу в тюрьме, а потом будет и того хуже…
— Но я хочу, хочу разделить с тобой свою судьбу! — вскричал Шэнь Цяо. — Глава Янь, я тебя люблю!
Шэнь Цяо был на эмоциях, поэтому и сам не понял, что сказал. Янь Уши удивленно посмотрел на него.
— Хм…
Слушать признания от Шэнь Цяо было чем-то из ряда вон выходящим. Глава Янь хотел было сказать что-то ещё, но потерял сознание. Даос заметил, что его руки были в ранах от тяжёлых оков, запястья кровоточили. Возмущение и ненависть охватили Шэнь Цяо. Собрав всю свою внутреннюю ци, даос направил её на цепи, которые сковывали Янь Уши. Цепи разорвались. Янь Уши, в полуобморочном состоянии, обессиленно опустился на его руки.
— Помогите! Помогите, он умирает! — закричал Шэнь Цяо. Когда на его крик прибежали охранники, он сразу же заблокировал их акупунктурные точки и наложил заклятие молчания, чтобы они не могли кричать. В конце концов, это были обыкновенные люди и даос без труда сейчас
мог справиться ними.
Ученики ждали неподалёку.
— Уходите! — сказал им Шэнь Цяо, — я сам. Такой толпой мы только привлечем к себе больше внимания, увидимся позже.

Прохожие с удивлением оборачивались на хрупкую женщину, которая несла на руках довольно внушительного роста мужчину. Шэнь Цяо остановился и присел прямо на земле. Янь Уши лежал у него на руках. Даос передал ему часть своей внутренней ци, но глава Янь по-прежнему не приходил в себя.
Пошёл снег. Шэнь Цяо склонился над Янь Уши и, не соображая, что он делает, принялся без стыда целовать его в губы. Янь Уши пошевелился и приоткрыл глаза.
— А-Цяо… будь со мной смелее… — проговорил он перед тем, как снова лишился чувств. Шэнь Цяо поднял его на руки и продолжил свой путь, направляясь на постоялый двор, в котором снимал комнату.
— Что с этим господином? — подозрительно посмотрел на Янь Уши и Шэнь Цяо хозяин постоялого двора.
— На этого господина напали разбойники и сильно избили его, но несколько человек он все же успел проучить. Поэтому никому не говорите, что он здесь, эти мстительные люди могут вернуться, чтобы убить его, — Шэнь Цяо протянул несколько монет. Хозяин понимающе кивнул. Единственное, чего он не мог понять: мужчина Шэнь Цяо или женщина. В принципе, ему было все равно, если постоялец хорошо платил.
Шэнь Цяо отнес Янь Уши на кровать и, намочив в тёплой воде лоскут ткани, принялся бережно стирать засохшую кровь с его лица и рук. Закончив своё занятие, он обессиленно рухнул рядом и погрузился в сон как был, в женском наряде, с накрашенным лицом. Видя, что все спят, носившийся по комнате оленёнок тоже запрыгнул на кровать и примостился поближе к Шэнь Цяо.
Янь Уши пришёл в себя среди ночи, но не мог понять где находится и кто лежит с ним рядом. Все тело болело так, что было трудно пошевелиться, запястья рук будто жгло огнём. Поморщившись от боли, он снова погрузился в сон, машинально сжимая в руках тело, которое покоилось рядом с ним.

— Глава Янь… — услышал Янь Уши голос будто издалека, над ним склонилась какая-то женщина, лицо её расплывалось, как в тумане. Янь Уши открыл глаза, пытаясь прийти в себя. Он увидел склонившееся над собой раскрашенное лицо с такими знакомыми чертами. Когда он понял, что это Шэнь Цяо, Янь Уши очень захотелось рассмеяться, но резкие движения вызывали боль во всем теле.
— А-Цяо, это ты или я сплю?
— Глава Янь, как ты чувствуешь себя?
— Бывало и лучше, — Янь Уши приподнялся на локтях. Смотря на раскрашенное лицо, он не мог сдержать улыбку. — Я уже говорил тебе, А-Цяо, что тебе очень идёт женский наряд.
Шэнь Цяо только сейчас вспомнил, что забыл смыть с лица краску и переодеться.
Янь Уши выглянул из-за ширмы, разглядывая комнату, он не понимал, где находится.
— А-Цяо, что произошло, где мы?
— Я заблокировал акупунктурные точки охранников и вытащил тебя оттуда…
— Значит, ты выкрал меня?
— Глава Янь, у меня не было сил смотреть, как ты страдаешь, твои запястья до сих пор кровоточат…
— Только не надо меня жалеть, А-Цяо. Ты знаешь, что если нас поймают, то могут казнить?
— Глава Янь, все будет хорошо… — пробормотал даос.
— Ты бросил меня! — с обидой воскликнул Янь Уши.
— Я не бросал… я вышел в город и встретил того художника, который хотел меня нарисовать. Я пошёл с ним в мастерскую и там кто-то ударил меня по голове… Я очнулся в резиденции Сан Цзинсина. Бай Жун помогла мне бежать. Я спас двоих детей, над которыми издевался Сан Цзинсин, пришлось вести их в Сюаньду, а когда я вернулся, узнал, что случилось…
— Ты не меняешься, А-Цяо, — усмехнулся Янь Уши. — Как всегда, с тобой происходят тысячи приключений и ты, по-прежнему, спасаешь слабых и угнетенных.
— Я бы хотел извиниться за своё поведение… Что напал на тебя тогда… Ты все ещё злишься?
— Посмотри на меня, ты думаешь, что у меня остались силы, чтобы на кого-то злиться? Мне еще показалось, что ты признался мне в любви или это был сон?
— А? Что? — растерянно спросил Шэнь Цяо, покраснев, но из-за густо нанесенных на щеки румян, этого не было заметно. Он и вправду не помнил, что сказал такое.
— Ладно, — ответил Янь Уши, присев на кровати. Оленёнок испуганно нырнул за ширму. — Я бы хотел поскорее смыть с себя всю эту тюремную вонь и привести себя в порядок, — сказал Янь Уши, который привык следить за собой.
— Да, конечно, — спохватился Шэнь Цяо и побежал, чтобы попросить хозяина приготовить чан с тёплой водой.
— А-Цяо?
— Что?
— Смой краску с лица, это забавно, но может не стоит разгуливать в таком виде перед незнакомыми людьми?

Глава 41. «Я тоже скучал по тебе»

Большой чан с тёплой водой был готов.
— Все готово, глава Янь, — сказал Шэнь Цяо, — ты можешь помыться. Я выйду, чтобы не мешать тебе.
— Выйдешь? Куда выйдешь?? — возмутился Янь Уши. — Ты посмотри, в каком состоянии этот достопочтенный! И ты собираешься оставить его одного и даже не поможешь раздеться? Не думал, что я настолько чужой для тебя.
Шэнь Цяо устыдился своей беспечности — возможно, Янь Уши в таком состоянии действительно потребуется его помощь. Но его смущало присутствовать при этом. Даос нерешительно остановился.
— Ну что ты стоишь, А-Цяо, ждешь, когда остынет вода, вместо того, чтобы помочь этому достопочтенному раздеться?
Шэнь Цяо продолжал стоять, но видя, что на него выжидающе смотрит Янь Уши, подошёл и, наклонившись, принялся осторожно развязывать на нем пояс.
— Сними с меня халат, — сказал Янь Уши, — и штаны.
Шэнь Цяо смущал вид чужой наготы, но он вынужден был подчиниться и, краснея, снял с Янь Уши всю одежду, стараясь не смотреть на него. Схватившись за даоса, чтобы не упасть, Янь Уши залез в чан с тёплой водой.
— Ах, как хорошо! — воскликнул Янь Уши, погружаясь в воду. — Как я давно мечтал об этом, находясь в сырой, вонючей тюрьме с крысами! А-Цяо, залезай ко мне, помоемся вместе.
— Глава Янь, ты что, мы не поместимся в этом чане вдвоём.
— Да тут ещё два таких даоса поместятся!
Шэнь Цяо растер мыльный корень и принялся мылить Янь Уши образовавшейся пеной.
Янь Уши прикрыл глаза от удовольствия, настолько было хорошо. Особенно нежные прикосновения рук Шэнь Цяо сводили его с ума. Неожиданно, он опустил голову и затих.
— Глава Янь, тебе что, плохо? — испуганно спросил Шэнь Цяо. Как только он склонился над Янь Уши, чтобы посмотреть, в чем дело, глава Янь крепко схватил его и с силой потянул на себя. В результате, Шэнь Цяо свалился в чан с водой.
— Глава Янь!
— Успокойся. Нет ничего плохого в том, что ты помоешься с этим достопочтенным. Только кто же моется в одежде? — не дав ему вставить ни слова, Янь Уши стащил с даоса мокрый халат. Шэнь Цяо сидел напротив Янь Уши в чане с водой и чувствовал себя не в своей тарелке.
— Ты можешь продолжить то, чем занимался до этого, — сказал глава Янь, подавая ему кусок мыльного корня, который достал из воды. Шэнь Цяо опустил голову, по его лицу текли слёзы, он беззвучно плакал.
— А-Цяо, что такое? — посмотрел на него Янь Уши.
— Глава Янь… Я думал, что больше тебя никогда не увижу, — дрогнувшим голосом проговорил Шэнь Цяо, — что я ничего не смогу сделать для того, чтобы спасти тебя…
Повинуясь внезапному порыву, Шэнь Цяо обнял Янь Уши обеими руками и уткнулся лицом в его плечо. Руки главы Янь тотчас же сомкнулись на его спине, обнимая в ответ.
— Я тоже скучал по тебе, А-Цяо, — ответил он, крепче прижимая даоса к себе. Спина Шэнь Цяо продолжала вздрагивать, он по-прежнему беззвучно плакал. Янь Уши оторвал его от своего плеча, приподняв лицо за подбородок.
— А-Цяо, ты же даос… ты — воин…
Шэнь Цяо ничего не мог с собой поделать, горячие слёзы продолжали стекать по его щекам.
— Ты такой красивый даос, Шэнь, — снова проговорил Янь Уши, — самый лучший…
Склонившись к Шэнь Цяо, Янь Уши осторожно слизал стекающую с его щеке слезу. Он остановился, будто выжидал. Их глаза находились так близко, они будто проникали друг в друга взглядом. Наконец, Янь Уши снова слизал стекающую по щеке Шэнь Цяо слезу и, не останавливаясь на этом, не торопясь, забрался в его полуоткрытый рот. Шэнь Цяо издал томный вздох, почувствовав во рту его язык, и с упоением ответил на поцелуй, обхватив Янь Уши за шею и прильнув к нему всем телом. Они переплелись, как две ветви одного дерева. Губы Шэнь Цяо были такими горячими и Янь Уши никак не мог оторваться от них. Он мимолетно подумал, что давно не целовал Шэнь Цяо, казалось, прошла целая вечность. Соскучившись друг по другу, они с головой ушли в поцелуй, будто растворяясь в других мирах. Неизвестно, сколько времени прошло, но вода начала остывать. Янь Уши оторвался от поцелуя.
— Ты перестал плакать, — сказал он. На заплаканном лице Шэнь Цяо появилась улыбка. Губы, как всегда, после поцелуя Янь Уши, были красными, припухшими и горели, будто их натерли перцем, но сейчас даос вовсе не ощущал этого. Он начал намыливать плечи и грудь Янь Уши.
— Завтра хочу прогуляться в городе, — сказал глава Янь.
— Нашёл время! Когда тебя, наверняка, везде ищут…
Янь Уши также принялся намыливать Шэнь Цяо, растирая мыльную пену по плечам даоса.
— Господин Шэнь, как считаете, сколько людей знает меня в лицо? Я всего лишь легенда, тот, о ком могут почесать свои языки: этот достопочтенный такой-то и такой-то, но узнать меня в лицо могут лишь единицы.
— Но как ты можешь быть уверен, что мы не встретим именно этих людей?
— А-Цяо, предлагаешь мне сидеть здесь днём и ночью? Многим ли эта тюрьма лучше той, из которой ты вытащил меня? Я устал от тюремной вони и сырости и хочу вдохнуть свежий воздух Чанъаня.
Шэнь Цяо знал, что отговаривать его совершенно бесполезно.
— Тогда нужно купить тебе одежду простолюдина, чтобы ни у кого не возникало сомнений.
— Я не против, — покорно сказал Янь Уши. — Иногда хочется побыть кем-то другим, примерив его маску на себя.
— Быть может, укрыть тебя в Сюаньду?
— Нет, — ответил Янь Уши, — не думаю, что это хорошая идея. Нас могут схватить по дороге, кроме того, сейчас зима, а я слишком слаб, чтобы проделать этот путь.
— Глава Янь, кажется, вода совсем остыла.
— Да, действительно.
Янь Уши встал, собираясь вылезти из чана. Шэнь Цяо отвернулся в сторону.
— Тебя смущает мужская нагота, А-Цяо, или конкретно моя?
Он вылез из чана и подал руку даосу.
— Я сам, — ответил Шэнь Цяо. Вздохнув, Янь Уши надел свежий халат, который ему приготовил даос и вышел.
Тоже переодевшись в сухую одежду, Шэнь Цяо пошёл следом. Янь Уши уже лежал на кровати, подложив руки под голову.
— Глава Янь, ты не обиделся?
— Нет, А-Цяо, я не обижался.
Даос посмотрел на ужасные раны, которые остались на запястьях Янь Уши после тяжёлых оков.
— У меня есть мазь, которая вылечит твои раны.
Шэнь Цяо достал баночку с мазью, присел на кровать и осторожно нанес мазь на запястья Янь Уши, который сразу же почувствовал облегчение. Янь Уши медленно провёл рукой по лицу Шэнь Цяо.
— Ты замечательный… Ты очень-очень красивый даос. А ещё у моего А-Цяо самая тонкая талия, которой позавидует любая девица.
Лицо Шэнь Цяо раскраснелось от таких похвал, он опустил глаза.
— Глава Янь, ты очень слаб, тебе нужен хороший отдых, будем ложиться спать?
— Да, А-Цяо, будем ложиться спать.
Янь Уши погасил свечи и улегся в кровать. На удивление, он не притронулся к Шэнь Цяо, хотя даос был готов провести с ним ночь, но конечно же ничем не выказал своего желания. Шэнь Цяо тихонько подвинулся ближе к Янь Уши, лег совсем рядом, ощущая на своём лице его дыхание. Рука Янь Уши сразу же обняла его за талию, но, кроме этого, действий больше не последовало, к удивлению даоса. Шэнь Цяо был разочарован, но понимал, что выбравшийся только что из тюрьмы Янь Уши, наверняка, сейчас очень слаб и ему самому до себя.

Глава 42. «Почему ты постоянно так ведешь себя?!»

Охранники, охранявшие Янь Уши, конечно же умолчали о том, что, купившись на деньги, впустили к нему посетителя, который его освободил, в противном случае им бы уже давно настал конец. Потому они сказали, что Янь Уши сам разорвал цепи и сбежал.
— Вот это демон, какую силу он имеет!
Когда эти вести дошли до императора и императрицы, царственные супруги были в панике.
Сила и непредсказуемость всегда вызывают страх и Ян Цзянь отдал приказ найти Янь Уши живым или мертвым.

Янь Уши посмотрел в небо: размеренно и тихо падали снежинки, тая на щеках. Он вдохнул полной грудью свежий, слегка морозный воздух и на его губах появилась улыбка удовлетворения. Ему казалось, что он очень давно не дышал этим свежим, морозным зимним воздухом, которым невозможно было надышаться. Снежинки падали и тут же растворялись в его волосах.
— Глава Янь! Надень капюшон и натяни его поплотнее, тебя ни в коем случае никто не должен узнать.
— А-Цяо, — с ухмылкой посмотрел на него Янь Уши, — когда ты уже перестанешь называть меня главой Янь?
Шэнь Цяо смутился, не выдержав его пристального взгляда.
— А как… мне тебя называть?
— Можно называть меня «мой возлюбленный». Звучит вполне неплохо. Или я не твой возлюбленный, А-Цяо?
Услышав компрометирующие его вопросы, даос ещё больше смутился и пошёл вперёд, чтобы не отвечать на них. Когда он обернулся, Янь Уши по-прежнему стоял, запрокинув голову и смотрел на падающие снежинки, будто ему доставляло удовольствие, когда их холодная влага касалась его лица. Увидев, что Шэнь Цяо ждёт, Янь Уши быстро догнал его.
— Тем более, — добавил он, — если ты не хочешь, чтобы в городе меня узнали, ты должен перестать называть меня главой Янь.
Шэнь Цяо подумал, что в этом он прав и нужно попредержать язык, чтобы случайно не выдать его.
Янь Уши смотрел на даоса и улыбался. Шэнь Цяо почувствовал в его глазах тепло. И хоть они стояли, не касаясь друг друга, Янь Уши продолжал обнимать его взглядом. Шэнь Цяо опустил глаза.
— Надень капюшон, пожалуйста.
Глава Янь был одет как небольшого достатка горожанин. Бянь Янмэй утром принёс ему одежду и деньги. Однако яркая, незаурядная внешность Янь Уши, его поведение, манеры и голос выдавали в нем более значимую особу.
Янь Уши надел на голову капюшон и поравнялся с Шэнь Цяо, будто бы случайно коснувшись его руки. Как мечтал глава Янь просто пройтись по Чанъаню, когда сидел в затхлой, сырой тюрьме! Оживленные улицы города жили своей жизнью.
— Глава… — осекся на полуслове Шэнь Цяо. — Будь осторожнее.
— Ты так сильно переживаешь за меня, А-Цяо? — снова усмехнулся Янь Уши.
— А ты как думаешь! — не выдержал даос.
Глава Янь намеренно провоцировал его, наслаждаясь реакцией.
— Шэнь даочжан! — послышался возглас сзади. Шэнь Цяо вздрогнул, как от удара кнутом и загородил собой Янь Уши. Обернувшись, он увидел И Биченя, который узнал даоса.
— Я скоро приду, — прошептал Шэнь Цяо на ухо Янь Уши. Нужно было срочно увести И Биченя подальше отсюда, никто не должен знать, что здесь находится глава Янь.
Пользуясь случаем, Янь Уши решил зайти в винную лавку. Торговка внимательно осмотрела его с ног до головы: внешность этого человека как-то не вязалась с его одеждой. Женщина заинтересовалась, увидев такого красивого, статного мужчину, как Янь Уши.
— Чего желаете, господин? Могу предложить шаоцзю (крепкая водка), неплохо согревает в такую погоду.
— Нет, — ответил Янь Уши, — я хочу взять вина для своего возлюбленного.
Так как мужской и женский род звучат в китайском одинаково, торговка решила, что Янь Уши выбирает вино для своей невесты и, сама не зная почему, этому огорчилась.
— Я бы хотел купить сливовое вино у-мэ.
Женщина хотела было предупредить, что это вино дорого стоит, но побоялась обидеть человека, который был на самом деле не так прост, как его одежда.
Увидев краем глаза, что в лавку вошёл Шэнь Цяо, Янь Уши сразу же переменился и начал флиртовать с женщиной. Торговка обрадовалась, что столь привлекательный человек обратил на неё внимание. Шэнь Цяо подошёл поближе, но глава Янь сделал вид, будто не видит его, продолжая флиртовать с женщиной. Наблюдая за ними, даос начал злиться. До встречи с Янь Уши ему неведомо было такое чувство, как ревность, но теперь все переменилось. Разозлившись из-за того, что глава Янь не обращает на него никакого внимания, Шэнь Цяо хотел было уже уйти, но Янь Уши внезапно повернулся к нему, делая вид, будто только что его заметил.
— О, а вот и мой любимый! — воскликнул Янь Уши и, обхватив Шэнь Цяо за талию, принялся со всей страстью целовать его в губы на глазах у изумленной женщины, не ожидавшей такого поворота событий. Шэнь Цяо покраснел от стыда, подобно спелому фрукту. Он оттолкнул Янь Уши и выбежал из лавки, не оборачиваясь. Глава Янь вышел вслед за ним.
— А-Цяо, видел бы ты своё лицо! — рассмеялся Янь Уши.
— Почему ты постоянно так ведешь себя?! — воскликнул Шэнь Цяо.
Наверное, Янь Уши и сам не знал, почему так вел себя. Он был бы просто не он, если бы поступал по-другому. Глава Янь развлекался тем, что дразнил людей.
Видя, что Шэнь Цяо надулся, Янь Уши достал бумажного тигра, которого принёс ему Бянь Янмэй, и протянул его даосу.
— А-Цяо… это тебе.
Увидев бумажного тигра, Шэнь Цяо сменил гнев на милость и обрадовался.
— Спасибо, — проговорил он, забирая тигра.
— Если этого даоса смущает присутствие людей, этот достопочтенный предложил бы ему продолжить поцелуй наедине, — многозначительно посмотрел на него Янь Уши и легонько провёл пальцами по руке даоса. От этого прикосновения по телу Шэнь Цяо пробежала дрожь, он почувствовал, что желает этого человека и душой и телом, что его, будто с помощью какого-то колдовства, непреодолимо влечёт к нему. Янь Уши схватил его за руку и увлёк за собой. Отойдя подальше, глава Янь прижал даоса к стволу дерева и с нетерпением завладел его губами. Шэнь Цяо не сопротивлялся, отвечая на поцелуй. Крошечные снежинки падали на лоб, нос, щеки и сразу же таяли.

Глава 43. «Зачем этому достопочтенному посещать такие злачные места, если все, что ему надо, у него в руках?»

Шэнь Цяо смущенно посмотрел на Янь Уши из-под длинных ресниц, на которые густо налипли белые снежинки. Глава Янь долго смотрел на него, водя пальцами по раскрасневшимся после его поцелуев губам даоса.
— В этом мире множество заурядных и убогих людей, ты же выделяешься среди них, как распустившийся цветок лотоса и они меркнут на твоём фоне, будто пылинки под ногами, — проговорил Янь Уши.
— Что ты такое говоришь… Я самый обычный даос, во мне нет ничего особенного. Быть может, тебя привлекает только моя внешность?
— Ну что ты, А-Цяо, конечно же не только твоя внешность привлекает меня. Ты — человек, уникальный во всех отношениях, я такого ещё никогда не встречал, — рассмеялся Янь Уши. Видя, что взгляд Шэнь Цяо стал немного обиженным, Янь Уши снова крепко поцеловал его в губы, так, что трудно было дышать. Длинные черные волосы Шэнь Цяо были припорошены белоснежными снежинками, как и его ресницы, его щеки раскраснелись от мороза и от того, что говорил ему глава Янь, а глаза блестели.
Янь Уши с умилением залюбовался им.
— Глава Янь… — тихо проговорил даос.
— Что?
— А правда… что ты ходишь в бордели?
— Почему тебя интересует этот вопрос, А-Цяо? — рассмеялся Янь Уши. — Нет, я давно не посещал бордели, зачем этому достопочтенному посещать такие злачные места, если все, что ему надо, у него в руках?
Словно в подтверждении своих слов, Янь Уши сжал даоса в своих объятиях, принявшись снова целовать его в губы, охваченный порывом страсти. Мимо проходили люди, с удивлением уставившись на них, но тут же отвернулись в сторону, увидев, что Шэнь Цяо смотрит. Даос вырвался из крепких объятий Янь Уши.
— Дома… — на ходу бросил он.
— Ах, я же забыл купить вина! — с огорчением воскликнул Янь Уши.
— Бянь Янмэй принёс утром кувшин с вином, — заметил Шэнь Цяо, — я совсем забыл сказать тебе.
— Великолепно, — ответил глава Янь, — я доверяю вкусу своего ученика. Живя в моём доме, он привил себе хороший вкус.
— Пойдём домой, — сказал Шэнь Цяо, — холодает. Кроме того, опасно ходить в людных местах.
— Тебе не терпится домой, потому что ты хочешь что-то продолжить с этим достопочтенным?
Шэнь Цяо ничего не ответил, он уже привык к манере общения этого человека и никак не реагировал.
Снегопад усилился и когда Шэнь Цяо и Янь Уши дошли до постоялого двора, в котором остановились, они были все белые, как снежные фигуры.
Шэнь Цяо подловил себя на постыдной мысли, что сгорает от желания провести ночь с Янь Уши, с которым он так давно не был. Даос пытался подавить в себе эти мысли и желания, но все возвращалось к тому же самому. Разумеется, Шэнь Цяо сгорел бы от стыда, если бы он о таком заикнулся, поэтому, он покорно дожидался наступления ночи, того времени, когда они отправятся спать.
Янь Уши снял плащ, весь запорошенный снегом. Снежные хлопья падали и с его волос, оставляя на полу маленькие лужицы воды. Он заглянул в кувшин, который принес Бянь Янмэй и обрадовался, обнаружив в нем сливовое вино у-мэ, которое и собирался купить в лавке.
— А-Цяо, советую тебе выпить немного вина, чтобы согреться, — сказал Янь Уши, разливая вино в чаши.
В другой раз даос бы отказался, но из-за того, что замерз на улице, решил, что сейчас действительно не помешало бы сделать пару глотков вина.
Янь Уши сел напротив, расслабившись и попивая вино. Шэнь Цяо посмотрел на него, томясь ожиданием. Его влекло к этому человеку непреодолимой силой, а поцелуи Янь Уши только раздразнили ещё больше. Конечно, сам он не отважился бы сделать что-нибудь первым, но и Янь Уши не спешил заключать его в объятия, спокойно сидя на своём месте и попивая вино.
— У тебя такое лицо, А-Цяо, о чем ты думаешь? — посмотрел на него Янь Уши. — Тебя что-то беспокоит?
Шэнь Цяо покраснел, ему казалось, что Янь Уши читает его мысли и смеётся над ним.
Вошёл Бянь Янмэй.
— Лао Янь, — приглашённым голосом сказал он, — Ян Цзянь везде спустил своих ищеек на твои поиски, за твою голову назначена большая награда. До него дошли слухи, что ты сам разорвал цепи и освободился, перепуганный твоей нечеловеческой силой, император делает все, чтобы тебя поскорее нашли…
На лице Шэнь Цяо отразился испуг, он побелел почти как снежинки, которые ещё недавно украшали его ресницы. Казалось, эта новость ни капли не взволновала главу Янь, он лишь усмехнулся.
— Забавно… Так и рождаются легенды. Злобный демон Янь Уши разорвал прочные оковы, сковывающие его. Да, я бы, конечно, непременно разорвал их, если бы во мне на тот момент оставалось хоть немного силы.
— Лао Янь, выходить в людные места очень опасно, — сказал Бянь Янмэй, — тебя ищут повсюду.
— А не опасно ли тебе приходить сюда? — спросил Янь Уши, посмотрев на него. Он спокойно поставил на столик опустевшую чашу и плеснул в неё ещё вина. — Ведь за тобой могут следить, не так ли? Опасно выходить, опасно оставаться здесь, опасность подстерегает везде. Что ты предлагаешь? Засесть в какой-нибудь вонючей дыре и без конца ждать, когда Ян Цзянь умрёт и прекратит преследовать этого достопочтенного? Должно пройти пять, десять, двадцать лет или больше? Будет ли преемник императора более здравомыслящим?
Бянь Янмэй молчал, он не знал, что ответить.
— Ты можешь идти, — сказал Янь Уши. — Будь осторожен и постарайся не привести за собой соглядатаев.
Ученик раскланялся и вышел. Янь Уши встал, снова поставив на столик опустевшую чашу.
— Пожалуй, этот достопочтенный пойдёт отдыхать, это все утомило меня.
Шэнь Цяо остался один. Сейчас ему захотелось выпить вина и он осушил чашу. По телу разлилось приятное тепло. Глубоко задумавшись о судьбе Янь Уши, даос мыслями находился далеко отсюда. Наконец, встав со своего места, он отправился в постель. Шэнь Цяо не знал спит Янь Уши или нет, поэтому прилег, стараясь не создавать лишнего шума. Однако Янь Уши услышал его.
— Доброй ночи, А-Цяо.
Шэнь Цяо расстроился, что глава Янь снова не обращает на него внимания и даже отвернулся от даоса в другую сторону. Это было так не похоже на Янь Уши, который обычно не давал ему ни минуты покоя. Что случилось? Быть может, глава Янь охладел к нему и Шэнь Цяо больше ему не интересен? Новости от Бянь Янмэя настолько испортили настроение или он все ещё неважно чувствует себя? Даос путался в этих мыслях. Он подвинулся к Янь Уши как можно ближе, дыша ему в затылок и касаясь его спины, но на главу Янь это не произвело ни малейшего впечатления. Тогда Шэнь Цяо не выдержал и схватил его за руку, он почувствовал, как Янь Уши сжал его ладонь в ответ.

Глава 44. «Ты слышала, сколько золота император обещал за голову Янь Уши?»

Была уже середина ночи, но Шэнь Цяо не сомкнул глаз. Он думал о том, что дальше будет с Янь Уши и почему он отворачивается от него. Возможно, даос просто надоел главе Янь и тот потерял к нему интерес.
— Глава Янь, ты спишь? — не выдержал Шэнь Цяо.
— Пока ещё нет, А-Цяо, что ты хотел? — не поворачивая головы, ответил Янь Уши. Шэнь Цяо не знал, как сказать.
— Глава Янь, ты меня… разлюбил? — после длительной паузы спросил он.
— С чего вдруг такие мысли?
— Ты больше не хочешь…
Янь Уши моментально развернулся к нему и Шэнь Цяо мог поклясться, что его глаза горели в темноте, как у кошки.
— Чего я не хочу, А-Цяо, м?
Шэнь Цяо не мог вымолвить вслух.
— Ты больше не хочешь… не смотришь на этого даоса…
Янь Уши вскочил со своего места как дикий тигр и уже сидел на Шэнь Цяо, разведя его руки в стороны и приковав их к кровати.
— Не хочу ли я тебя? Конечно же хочу, А-Цяо!
Его горячее дыхание уже обжигало лицо. Губы Шэнь Цяо были слегка приоткрыты, будто ожидая его поцелуя. Почувствовав у себя во рту язык Янь Уши, Шэнь Цяо издал стон. Он плавился в руках главы Янь, как огарок свечи.
— Ты напился вина, — сказал Янь Уши. — Хочешь соединиться со своим возлюбленным?
— Да, — тихо проговорил даос. — Можешь делать со мной все, что захочешь…
— Правда? — оживился Янь Уши. — Ты это серьёзно?
— Да…
— А-Цяо, потом не проси пощады, не умоляй меня прекратить… Ах, ты такой горячий, будто весь пылаешь, так сильно хочешь меня?
— …
Даос закрыл глаза. Янь Уши принялся разрывать на нем халат.
— Глава Янь, не рви одежду, мне нечего надеть…
— Я куплю тебе новую, кроме того, ты сам разрешил мне делать все, что я захочу.
Стащив с Шэнь Цяо халат, он выбросил его на пол. Губы Янь Уши сразу же пробежались по обнаженной груди Шэнь Цяо, даос вскрикнул, будто бы Янь Уши коснулся его оголенных нервов. Руки Шэнь Цяо поспешно пытались снять с главы Янь халат.
— Можешь разорвать его, — разрешил Янь Уши.
— Глава Янь, зачем портить вещи, когда можно их просто снять?
Шэнь Цяо присел на кровать и принялся осторожно развязывать пояс на халате Янь Уши. Глава Янь провёл пальцами по его обнаженному торсу.
— А-Цяо, ты — само совершенство, ты прекрасен. Ты спрашивал, не разлюбил ли я тебя, так вот, с каждым днём я люблю тебя все больше.
В этот момент пояс наконец был развязан и халат соскользнул с плеч Янь Уши. Шэнь Цяо обнял его и прижался всем телом, прикосновение к обнаженной коже Янь Уши сводило с ума.
— А-Цяо, ну признайся, разве ты не испытываешь к этому достопочтенному то же самое? Но молчишь, будто немой. Хорошо, язык твоего тела скажет все за тебя.
Янь Уши повалил его на кровать. Шэнь Цяо тихо вскрикнул, скорее от нахлынувшей на него волны возбуждения.
— А-Цяо, я чувствую, как ты хочешь меня… и я сделаю с тобой все-все, потому что ты мне это разрешил.
— Да, сделай, — как в бреду проговорил Шэнь Цяо. Его дыхание стало совсем тяжёлым. Руки и язык Янь Уши уже гуляли по всему его телу, не оставляя без внимания ни единого участка.
Янь Уши провёл эксперимент — он решил не домогаться Шэнь Цяо и больше не притрагиваться к нему, сдерживая себя всеми силами и посмотреть как даос отреагирует на это и как начнет себя вести. Он сделал ставку и победил и теперь накинулся на Шэнь Цяо как голодный зверь. В душе Янь Уши ликовал, что ему удалось соблазнить такого благочестивого даоса.

— Глава Янь, хватит, я больше не могу… — жалобно проговорил Шэнь Цяо.
— Так и знал, что ты попросишь пощады, — усмехнулся Янь Уши.
— Глава Янь, пожалуйста, я не выдерживаю столько…
— Ну хорошо, — отпустил его Янь Уши, — на сегодня с тебя хватит, продолжим завтра. В конце концов, ты сам разрешил мне делать все, а теперь плачешься.
Шэнь Цяо притих. Янь Уши взял его подбородок в свою ладонь и горячо поцеловал в уже и без того зацелованные губы.
— Этот достопочтенный очень любит тебя, А-Цяо, его сердце бьётся ради тебя.
— Глава Янь, никогда не уходи. Не хочу, чтобы ты покидал меня…
— Не уходить? А-Цяо, но ведь это ты постоянно уходишь, бросая этого достопочтенного в смятении и разочаровании.
— Я не… я больше никуда не уйду…
Шэнь Цяо разлегся на его груди и Янь Уши медленно перебирал волосы даоса.
— Ты мой и только мой, А-Цяо… и никто тебя у меня не заберет.
Вскоре они заснули.

Когда Шэнь Цяо проснулся, Янь Уши ещё спал. Было уже светло. Некоторое время даос лежал без движения и молча рассматривал черты его лица, потом очень осторожно высвободился из объятий Янь Уши, чтобы не разбудить его и встал. Пока глава Янь спит, нужно было одеться и привести себя в порядок. Он с сожалением посмотрел на порванный халат. Надеть больше было нечего и пришлось довольствоваться этим. Расчесав спутанные волосы гребнем, он вышел из комнаты, чтобы купить чего-нибудь поесть и услышал разговор хозяина постоялого двора со своей женой. Даос остановился и замер, потому что услышал, как в разговоре упомянули о Янь Уши.
— Ты слышала, сколько золота император обещал за голову Янь Уши? — спросил мужчина у своей жены.
— Нам-то что с этого, я даже не знаю, как выглядит этот демон и знать не хочу. Говорят, что его невозможно сковать никакими цепями — он разрывает самые прочные и тяжёлые оковы.
— Я к тому говорю, что недавно у меня поселились двое очень странных постояльцев. Один из них был переодет женщиной и нес на руках человека, который был весь в крови, сказал, что напали разбойники. Почему-то я этому не слишком поверил. А ночью в их комнате происходило что-то странное…
При этих словах Шэнь Цяо залился краской.
— А вдруг один из этих постояльцев и есть этот самый Янь Уши, который бежал из тюрьмы и скрывается?
— Ох! — испуганно воскликнула женщина.
— Он это или нет, думаю, стоит донести. В любом случае, держать таких постояльцев опасно, а если это окажется он, мы с тобой станем богачами.

Глава 45. » Я надеюсь, что этот даос немного согрелся?»

Шэнь Цяо быстро вернулся в комнату, пытаясь растормошить Янь Уши.
— Глава Янь!
— А-Цяо… — пробормотал Янь Уши. — Ну куда ты ушёл, иди ко мне…
— Глава Янь, нужно срочно покинуть этот постоялый двор, хозяин подозревает нас и хочет обо всем доложить императорской страже.
Янь Уши нехотя открыл глаза:
— Ну и что?
— Как что, хочешь, чтобы нас схватили? В следующий раз нам может не повезти так, как в прошлый. Нужно срочно уезжать из Чанъаня как можно дальше, оставаться здесь — это самоубийство.
Янь Уши молча смотрел на него, будто изучая.
— А-Цяо, я удовлетворил тебя сегодня ночью, ты остался доволен?
— Глава Янь! — краснея, воскликнул Шэнь Цяо. — О чем ты только думаешь! Неужели тебе настолько все равно и на себя и на меня?
Янь Уши недовольно поднялся с постели. Шэнь Цяо сразу же отвернулся и ждал, пока он оденется. .
Быстро собрав вещи, они незаметно проскользнули на улицу, пока хозяева были заняты своими делами.
Валил снег, Янь Уши натянул на голову капюшон, скрыв лицо, они старались затеряться в толпе. Следом за ними, будто тень, следовал Бянь Янмэй, то догоняя их, то отставая.
— Куда мы направляемся, учитель? — спросил Бянь Янмэй, поровнявшись с ними.
Янь Уши посмотрел на Шэнь Цяо:
— Пока что мы отправляемся в Лоян.
— Мы будем следовать за вами на расстоянии, чтобы не привлекать ненужного внимания, но и не выпускать вас из вида, — сказал Бянь Янмэй.

Повозка двигалась из Чанъаня в Лоян. Шэнь Цяо совсем замёрз и поднес ладони к губам, чтобы хоть немного согреть их.
— А-Цяо, уверен от ты, что хочешь уехать со мной? — спросил Янь Уши.
— И это ты мне говоришь после всего того, что между нами было?! — возмутился даос.
— Какая судьба тебе уготована рядом со мной? Постоянные скитания и опасности, подстерегающие на каждом шагу?
— Какая бы ни была уготована судьба, я хочу разделить её рядом с тобой. Куда ты, туда и я, — ответил Шэнь Цяо.
— Куда ты, туда и я… — задумчиво повторил Янь Уши. — Ты нужен мне, А-Цяо. Этот достопочтенный уже говорил тебе, что хочет провести остаток своей жизни с тобой. Но что, если остаток его жизни пройдёт в извечных скитаниях или тюрьме? Такую ли жизнь этот даос хотел для себя?
— Глава Янь, не печалься, из всего можно найти выход, пока мы живы.
— Печалишься сейчас ты, А-Цяо. Разве жизнь не скучна и бессмысленна, если в ней нет приключений?
— Глава Янь, я последую за тобой всюду, обещаю, что кроме тебя в моей жизни не будет никого другого…
— Мой верный А-Цяо…
Янь Уши взял ледяные руки даоса в свои ладони. Он разглядывал и бережно гладил их. У Шэнь Цяо были изысканно тонкие длинные пальцы, украшенные мозолями, которые безжалостно оставила ему рукоять меча. Глава Янь поднес его ладони к губам, чтобы согреть их своим дыханием.
— Этот даос совсем замёрз. Если бы он не сидел так далеко от этого достопочтенного, а подвинулся ближе, ему бы стало теплее.
Не дожидаясь ответа, Янь Уши подвинулся сам, заключив Шэнь Цяо в объятия. Когда Шэнь Цяо находился в объятиях главы Янь, он становился совсем беззащитным, как ребёнок и мягким, как глина. Околдованный силой притяжения к этому человеку, он был готов ради него на что угодно.
— Этот даос совсем замёрз, — повторил Янь Уши, — его нужно согреть.
Шэнь Цяо прижался к Янь Уши, который накрыл его своим плащом и продолжал растирать руки. Вскоре, даос заснул, пригревшись у него на груди, ему снились сны. В детстве он также мечтал прижаться к груди матери и отца, мечтал познать родительские тепло и ласку. Ци Фэнге заменил ему и отца, и мать. И вот, сейчас ему казалось, что он прижимается к своему старому, мудрому учителю, а тот ласково гладит его по голове.
— Учитель, я так скучаю по тебе…
— Я знаю, А-Цяо, скоро ты вернешься…
— Куда вернусь, учитель?
Но образ Ци Фэнге начал таять, как утренний туман. Даос проснулся на руках Янь Уши.
— Глава Янь?
— Все хорошо, А-Цяо, тебе просто снились сны.
Шэнь Цяо взял его ладонь в свои руки и с нежностью прижался к ней щекой. Он вспомнил про олененка, которого они оставили на постоялом дворе и ему стало грустно. Шэнь Цяо подумал, что если они когда-нибудь вернутся в Чанъянь, он обязательно отыщет его.
— А-Цяо, тебе все ещё холодно? — склонился над ним Янь Уши. Набрав в рот вина, он влил немного в рот даоса. — Пей, это поможет согреться.
Шэнь Цяо проглотил. Тепло начало разливаться по телу.
— Твои губы и без того сладкие, а с привкусом хорошего вина они стали ещё вкуснее, — пробормотал Янь Уши, слизывая капельки вина с губ Шэнь Цяо. Потом его язык проворно забрался в полуоткрытый рот даоса и завладел им. Его поцелуй будоражил и пробуждал во всем теле волнение. Шэнь Цяо был околдован и, обняв Янь Уши за шею, с упоением отвечал на поцелуй. Когда руки Янь Уши начали пробираться к нему под одежду, даос осадил его:
— Глава Янь, пожалуйста!
— Извозчик все равно глухой от природы, можно говорить и делать все, что угодно.
— Я знаю, но здесь не место для этого.
— Ладно. Но этот достопочтенный все равно будет целовать губы этого даоса всю дорогу.
— …
Шэнь Цяо почти лежал у него на руках. Пьянило и вино, и поцелуи Янь Уши. Даос думал о том, как он мог так сильно влюбиться в этого человека, который был совершенно далёк от его идеала и которого раньше хотелось просто избегать. Янь Уши, будто паук, опутал его сетями своей любви и Шэнь Цяо понял, что застрял в этих сетях навсегда.
Янь Уши провёл пальцами по его щеке и губам, Шэнь Цяо прикрыл глаза, ему нравилось, когда Янь Уши касался его и гладил.
— Я надеюсь, что этот даос немного согрелся?

Глава 46. «Смотрю, тебе уже гораздо лучше, А-Цяо»

Шэнь Цяо казалось, что он проваливается в какую-то невесомость и пустоту, не было силы, чтобы удержать его.
— Помоги! — услышал он такой знакомый голос. Юй Ай. Он выглядел таким, каким его помнил Шэнь Цяо в детстве. Даос заметил, что они стоят на льду, припорошенном снегом. Лёд под ногами Юй Ая начал трескаться.
Шэнь Цяо протянул руку:
— Погоди, я сейчас помогу тебе!
Но лёд между ними уже треснул. Юй Ай попытался схватиться за руку Шэнь Цяо, но кусок льда, на котором он стоял, начал стремительно отдаляться.
— Шисюн!
— Шиди!
Юй Ай продолжал быстро отдалялся на маленьком ледяном островке. Шэнь Цяо охватила паника, он не мог позволить человеку вот так просто погибнуть, а тем более, если человеком этим был Юй Ай.
— Прости мне! — послышался отдаленный голос Юй Ая.
Когда даос обернулся, он увидел, что перед ним стоит Ци Фэнге.
— Учитель! — изо всех сил закричал Шэнь Цяо. — Там, на льдине, Юй Ай! Нужно спасти его!
Ци Фэнге молча посмотрел на даоса.
— Оставь прошлое в прошлом, — наконец сказал он. — Отпусти его.
Неожиданно, Ци Фэнге исчез и Шэнь Цяо увидел, как над ним склоняется ухмыляющаяся рожа Сан Цзинсина. Он громко закричал.
Будто густой туман начал проясняться и, приоткрыв глаза, Шэнь Цяо увидел, как над ним склоняется Янь Уши. Его лицо казалось взволнованным.
— А-Цяо, как же ты меня напугал! — воскликнул он.
— Глава Янь… — пробормотал даос. — Где мы находимся, что случилось?
— Ты перемерз в дороге и у тебя начался сильный жар и бред. Пришлось остановиться в первом попавшемся постоялом дворе. Мы находимся между Чанъанем и Лояном.
Ладонь Янь Уши опустилась на лоб Шэнь Цяо и даос почувствовал облегчение, потому что она была прохладной.
— А-Цяо, ты весь горишь! — взволнованно сказал Янь Уши. Глава Янь был человеком, высмеивающим любую опасность, но в этот раз он действительно сильно переживал. Шэнь Цяо не помнил, когда в последний раз Янь Уши был таким серьёзным, без циничной ухмылки на губах.
— Пить… — проговорил Шэнь Цяо.
Янь Уши набрал в рот воды и, склонившись над ним, влил воду в полуоткрытый рот даоса. Шэнь Цяо сглотнул. Внезапно, жар сменился холодом.
— Глава Янь, — проговорил Шэнь Цяо, — побудь со мной, мне очень холодно.
Янь Уши прилег рядом, укутал Шэнь Цяо и прижал к себе. Немного согревшись, даос снова заснул. Он провалился в глубокий сон, как в провальную яму, мучимый сновидениями. Даос видел лица Сан Цзинсина и Янь Уши, которые переговаривались, будто старые приятели, потешаясь над ним.
— Закопай его живьем, глава Янь! — засмеялся Сан Цзинсин.
— Так и сделаю, — ответил Янь Уши. — Он мне порядком надоел, не знаю, как от него избавиться. Юй Шэнъян!
— Лао Янь, яма уже вырыта, — сказал ученик.
— Так кидай его скорее и присыпь землёй! — хохотал Сан Цзинсин. Шэнь Цяо почувствовал на себе цепкую хватку чьих-то рук, которые схватили его, будто щупальца мифического чудовища. Он полетел в глубокую яму, вырытую в земле. Даос увидел злорадные лица Янь Уши, Сан Цзинсина и Юй Шэнъяна, заглядывающие в эту яму. Сан Цзинсин первый швырнул в него ком земли. Каждый стал кидать в Шэнь Цяо землю, набрав пригоршню в ладонь. Шэнь Цяо кричал, но спасения не было. Даос понял, что земля с головой накрыла его и он задыхается.

Дева Сюэ Мэй, поселившаяся в этом же постоялом дворе, проходила мимо и услышала, как в комнате не своим голосом кричит человек. Открыв дверь, она увидела, как на постели мечется и кричит очень красивый мужчина. Сюэ Мэй нерешительно подошла поближе.
— Господин? Вам плохо, господин, я могла бы вам чем-то помочь?
Словно услышав её, Шэнь Цяо притих. Чёрные волосы даоса падали на белые одежды, его кожа, казалось, была сделана из нефрита, а черты лица казались божественно прекрасными. Молодая девушка, очарованная красотой Шэнь Цяо, не могла сдвинуться с места. Сердце дрогнуло. Ей казалось, что её акупунктурные точки заблокированы и она не может пошевелиться.
Вдруг, даос открыл глаза и посмотрел на неё ничего не понимающим взглядом. На бледных щеках Сюэ Мэй загорелся румянец.
— Господин, как вы чувствуете себя? — пролепетала она.
— Кто вы? — удивленно посмотрел на неё Шэнь Цяо.
Девушка смутилась.
— Меня зовут Сюэ Мэй, я остановилась со своей служанкой в этом постоялом дворе и, проходя мимо, услышала, как вы кричите. Я могу чем-нибудь помочь вам, господин, простите, не знаю вашего имени…
— Моё имя Шэнь Цяо, я — странствующий даос. А где глава… — он осекся на полуслове. — Не встречали ли вы тут красивого господина с седыми прядями на висках?
— Нет, здесь не было никакого господина. И все же, что с вами случилось?
— Я сильно простудился в дороге, у меня жар…
— Господин Шэнь, у меня с собой есть лекарства, они помогут сбить жар, сейчас я принесу… — Сюэ Мэй, как вспорхнувшая с ветки птичка, помчалась в свою комнату. Глядя на неё, Шэнь Цяо почему-то вспомнил о Бай Жун.
Девушка не заставила его долго ждать, она быстрее ветра мчалась в комнату Шэнь Цяо, держа в руках пузырьки с лекарствами. Когда она увидела, как лицо даоса озарила улыбка, сердце её отчаянно забилось. Неискушенная в любовных делах, девушка поняла: «вот он, тот самый человек».
— Господин Шэнь, испейте целебных настоев, вам непременно станет лучше и недуг пройдёт! — затараторила она с порога. Шэнь Цяо сделал несколько глотков травяного настоя.
— Спасибо вам, молодая госпожа Сюэ, вы мне очень помогли. Но не опасно ли деве, в сопровождении одной лишь служанки, отправляться в путешествие?
Сюэ Мэй улыбнулась:
— Мне не страшно. Мой дядя болен и я хочу навестить его. В моём багаже много лекарств, кое-какие из них пригодятся и вам, Шэнь даочжан, они помогут вам поскорее выздороветь.
Глаза Шэнь Цяо излучали доброту и умиротворение. Сюэ Мэй время от времени кидала на даоса многозначительные взгляды и тут же опускала глаза, краснея. Пообщавшись с этим человеком менее получаса, она уже была покорена им. Даос был прост и легок в общении, когда девушка общалась с ним, ей казалось, что она знает его уже много лет.
Болтая с Сюэ Мэй, Шэнь Цяо неожиданно поднял глаза и увидел, как опершись о стену и сложив руки на груди, за ними внимательно наблюдает Янь Уши. Сколько он так тут стоял было неизвестно, но выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Сюэ Мэй заметила, что Шэнь Цяо куда-то смотрит и обернулась. Увидев Янь Уши, стоящего сзади, она вздрогнула от неожиданности.
— Смотрю, тебе уже гораздо лучше, А-Цяо, — сказал Янь Уши. — Девица, не стыдно ли тебе заходить в комнату к незнакомому мужчине и оставаться с ним наедине? Осталась ли у тебя хоть капля чести и стыда? — спросил Янь Уши, обращаясь к Сюэ Мэй. Щеки девушки стали пунцовыми.
— Я просто проходила мимо и услышала, что этот господин громко кричит, я всего лишь заглянула, чтобы спросить, что случилось и не нужна ли господину моя помощь.
— Так заглянула, что решила остаться у него в комнате, — с сарказмом ответил Янь Уши.
— Эта девушка принесла мне лекарства и мне стало лучше, не отчитывай её, — вступился Шэнь Цяо.
— Замечательно! Я уже вернулся, так что мы не нуждаемся в помощи посторонних людей.
— Вы его родственник? — сорвалось с губ Сюэ Мэй.
— Больше, чем родственник, — усмехнулся Янь Уши.
Сюэ Мэй озадаченно посмотрела на главу Янь, гадая, кем бы он мог приходиться Шэнь Цяо. Брат, дядя, учитель или… неужели отец?! Янь Уши был человеком без возраста, трудно было определить сколько ему лет. Шэнь Цяо и сам не знал сколько лет главе Янь и стеснялся спросить. Янь Уши был из поколения Ци Фэнге, хоть был младше учителя.
Даос полагал, что глава Янь старше его на шестнадцать или даже двадцать лет, но он не мог утверждать, что это действительно так. В принципе, Шэнь Цяо было все равно, ведь любовь, как и душа, не имеет ни пола, ни возраста.
Заметив седые пряди на висках Янь Уши, Сюэ Мэй предположила, что этот господин, не смотря на его внешний вид, в возрасте.
— Я пойду… — опомнившись, сказала девушка. — Поправляйтесь, господин Шэнь!

Глава 47. » Глава Янь, спасибо, что заботишься обо мне»

Янь Уши был зол.
— Глава Янь, — улыбнулся Шэнь Цяо, — неужели ты ревнуешь?
С твоим самомнением у тебя ещё могут возникнуть такие чувства, как ревность? Где ты был?
— Пошёл в лавку, чтобы купить этому даосу лекарства от простуды, а когда вернулся, увидел, что он не теряет время попусту.
Шэнь Цяо и правда стало лучше. Приподнявшись на локтях, он с блеском в глазах наблюдал за Янь Уши, этот взгляд был переполнен чувствами.
— Глава Янь, я ни в чем не виноват, я просто лежал в своей постели.
Янь Уши не выдержал, присел на постель и горячо обнял его, поцеловав в лоб. Даос обнял его в ответ и не хотел отпускать. Янь Уши поправил упавшую на лицо Шэнь Цяо прядь волос и прошептал:
— Я очень переживал за этого даоса…
— Глава Янь, спасибо, что заботишься обо мне!
— Сейчас сделаю крепкий отвар из имбиря и перца, — встал Янь Уши, — этот даос будет лечиться и пить лекарства.
Заметив, что волосы Шэнь Цяо спутались, Янь Уши достал гребень и начал бережно расчесывать их прядь за прядью.
— Янь Уши, — проговорил даос, — я виноват перед тобой и хотел бы попросить прощения…
— Что случилось, Шэнь даочжан, что ты такого натворил, что решил просить прощение у этого достопочтенного? — спросил Янь Уши, не отрываясь от своего занятия.
— Когда мы шли в Сюаньду, я продал твою нефритовую шпильку, чтобы купить детям одежду и еду, чтобы было чем заплатить за ночлег на постоялом дворе. Это был твой подарок, прости меня…
— Какие глупости, — спокойно сказал глава Янь, вычесывая наиболее запутавшуюся прядь. — Это всего лишь вещь, гораздо важнее, что этот даос был сыт и спал в тепле.
— Но это была твоя вещь…
— Нет, это была уже ТВОЯ вещь. Зачем тебе хранить память об этом достопочтенном, когда он и так рядом с тобой? Я подарю тебе много других подарков, лучше, чем эта шпилька… — он осекся, ведь все его имущество теперь конфисковано Ян Цзянем и он пользуется сбережениями, которые остались у его учеников.
— Глава Янь, нужно ехать в Лоян, не стоит оставаться тут надолго.
— Нет, — сказал Янь Уши. — мы никуда не поедем, пока этот даос не вылечится. И речи быть не может.
Закончив расчесывать волосы, Янь Уши направился к выходу.
— Лежи и не вставай, — сказал он, — я принесу тебе поесть.
Вскоре глава Янь вернулся, держа в руках миску с супом из семян лотоса. — Здесь осталось только это, — разочарованно сказал он, — завтра схожу, куплю еды.
Ученики не знали, что они остановились в этом постоялом дворе и, очевидно, как и договаривались ранее, уже были на пути к Лояну. Янь Уши приходилось все делать самому. Он присел на краешек кровати, желая накормить Шэнь Цяо супом из лотоса.
— Глава Янь, спасибо, но я не калека и могу есть сам, — сказал даос, взяв миску из рук Янь Уши.
— Этому достопочтенному нравится ухаживать за тобой, — ответил глава Янь, но в этот раз он не стал спорить. Перекусив, Шэнь Цяо почувствовал себя немного лучше, но к ночи снова поднялась температура.
— А-Цяо, ты весь горишь! — воскликнул Янь Уши. Он выглядел испуганным, Шэнь Цяо редко видел таким этого человека, который мог посмеяться в лицо собственной смерти.
Янь Уши заставил Шэнь Цяо выпить лекарства, которые купил в аптечной лавке и вышел, чтобы приготовить отвар из имбиря с перцем, но когда вернулся, даос уже спал. Янь Уши тихо прилег рядом и, склонившись, коснулся губами его лба. Лоб Шэнь Цяо уже не был таким горячим, температура начала падать. Янь Уши с тревогой прислушивался к его дыханию, в котором слышались хрипы. Он долго не мог сомкнуть глаз.

В эту ночь не могла сомкнуть глаз и Сюэ Мэй, девушка ворочалась в постели, вспоминая каждый момент, проведенный с Шэнь Цяо, его прекрасный и благородный облик, его добрую, безхитросную улыбку. От этого сердце юной девы начинало биться в груди чаще, а кровь закипала в жилах. Как хотелось коснуться даоса, хотя бы мимолетно дотронуться до его руки. Сюэ Мэй была готова отдать этому человеку свою душу и свою жизнь, не смотря на то, что они были знакомы всего полчаса. Она хотела с самого утра бежать к Шэнь Цяо, но боялась Янь Уши. Ей очень не понравился этот едкий, насмешливый человек. Она не знала, кем он приходится Шэнь Цяо, но чувствовала, что он имеет влияние на даоса.
С раннего утра Сюэ Мэй приказала своей служанке следить за комнатой Шэнь Цяо и как только из неё выйдет человек с седыми прядями на висках, чтобы она дала госпоже знать.
Все утро караулила служанка, слоняясь туда-сюда и, наконец, заметила, как из комнаты, за которой ей приказала следить госпожа, вышел красивый человек с седыми прядями на висках. Она немного проследила за ним, удостоверившись, что он покинул постоялый двор и побежала доложить своей госпоже.
Шэнь Цяо уже проснулся, когда в его комнату вошла сияющая Сюэ Мэй в своём лучшем наряде и украшениях.
— Шэнь даочжан, как ты чувствуешь себя? Я принесла тебе лекарства!
— Спасибо, дева Сюэ, — ответил даос, — но у меня лекарств в избытке. Эта комната стала напоминать аптечную лавку.
— Я принесла тебе ещё пирожных!
Шэнь Цяо улыбнулся.
— Благодарю молодую госпожу за заботу.
Даос располагал к беседе. Общаться с ними было просто и легко, а для Сюэ Мэй каждая секунда разговора с Шэнь Цяо стала ровняться глотку воздуха. Они общались так, будто были давно знакомы.
— Шэнь даочжан… а кем приходится тебе этот строгий человек, которого я видела вчера?
Шэнь Цяо смутился. Он не знал, что ответить, а врать не любил.
— Это мой самый близкий друг… он вовсе не строгий и хорошо заботится обо мне.
Сюэ Мэй не стала расспрашивать дальше и перевела разговор на другую тему, рассказывая, какие сорта чая ей нравятся и как прекрасно, когда расцветает зимняя слива.
— Не помешал? — послышался сзади голос Янь Уши. Сюэ Мэй не ожидала, что этот человек вернётся так скоро и вздрогнула от неожиданности.
Янь Уши сразу заметил снующую туда-сюда служанку и разгадал маленький план Сюэ Мэй, поэтому сделал вид, будто покинул постоялый двор, а сам через некоторое время вернулся обратно.
— Дева, возможно, перепутала этот постоялый двор с публичным домом, где можно уединяться в комнатах с незнакомыми мужчинами? — с ироничной улыбкой спросил Янь Уши, но в глазах его затаился гнев. Покраснев до корней волос, Сюэ Мэй выбежала из комнаты.
— Зачем? — нахмурился Шэнь Цяо. — Зачем ты обидел её? Она хорошая девушка и угостила меня пирожными.
— Пирожными?! А-Цяо, неужели ты и вправду думаешь, что она пришла сюда ради того, чтобы угостить тебя пирожными?!

Глава 48. «Не смей позорить меня при других людях!»

— Только слепой не заметит, что эта девчонка имеет на тебя виды! — не мог успокоиться Янь Уши.
— Она хороший человек и мы общаемся просто по-дружески!
— Глупый даос, ты до сих пор не научился разбираться в людях? Да она глаз с тебя не сводила, будто бы ты статуя Будды. Хочется тебе вкусить женского тела, А-Цяо? У тебя же никогда не было с женщинами… Завлечь в свои сети юную хорошенькую девицу и насладиться её телом?
Шэнь Цяо начал краснеть.
— Глава Янь… Зачем ты говоришь мне такие вещи? У меня и в мыслях такого не было.
— Не ври, — безжалостно сказал Янь Уши, — у каждого возникают мысли об удовлетворении своих плотских желаний. Признайся, А-Цяо, хотел бы её?
— У меня не было таких мыслей, были только мысли… о тебе… — Шэнь Цяо опустил голову, краснея ещё больше.
— Вот как, А-Цяо… И что же ты думал об этом достопочтенном? Расскажи мне о своих тайных желаниях, — Янь Уши присел на кровать, не сводя с даоса глаз, которые сверлили его, пронизывая насквозь. Шэнь Цяо не мог поднять головы, чтобы посмотреть Янь Уши в лицо.
— Янь Уши, ты же знаешь меня, к чему эта ревность? Неужели я не могу общаться с кем-то другим, кроме тебя?
Глава Янь обнял его за шею.
— Ты мой, А-Цяо. Ты принадлежишь мне и никому больше, — он раскрыл губы даоса языком и пробрался в его рот, с упоением целуя снова и снова, пока губы Шэнь Цяо не покраснели.
— Я купил тебе тёплый плащ, — наконец сказал глава Янь, оторвавшись от него. — Этот даос не будет больше мерзнуть и болеть.
— Спасибо, — проговорил Шэнь Цяо, облизывая покрасневшие губы. — Янь Уши, но ты на глазах у меня флиртуешь с женщинами, а мне же нельзя ни с кем просто пообщаться!
Янь Уши усмехнулся, поняв, что Шэнь Цяо не может простить ему винную лавку.
— А-Цяо, я просто дразнил тебя. Неужели ты думаешь, что этого достопочтенного привлекла бы какая-то посредственная торговка?
Шэнь Цяо знал, что с этим человеком спорить бесполезно и поэтому промолчал.
Не выдержав, Янь Уши снова обнял его:
— А-Цяо, почему ты постоянно кричишь во сне, что тебе снится?
Шэнь Цяо ни за что не хотел рассказывать о своих снах. Его не оставляла в покое фраза, брошенная как-то раз Сан Цзинсином. О том, что глава Янь собирался закопать его живьем. Разумеется, даос ни за что бы не поверил, чтобы Янь Уши с ним так поступил, но внутренние страхи отложились в подсознании и часто воплощались в тревожных снах.
— Просто кошмарные сны, — ответил Шэнь Цяо.
Янь Уши покрепче прижал его к себе.
— Как только поправишься, — прошептал он даосу на ухо, — я займусь тобой, чтобы ты кричал от страсти, а не от кошмарных снов.
Шэнь Цяо почувствовал, что снова краснеет.
— Ты снова такой горячий и красный, — проговорил Янь Уши, — я сказал что-то неприличное или у этого даоса снова жар? Выпей лекарство.
— Глава Янь, я уже и так выпил множество лекарств, но почти ничего не ел…
— Верно… — спохватился Янь Уши. — Из-за этой девчонки я ничего не купил, пойду на кухню и посмотрю, что приготовили там.
Шэнь Цяо смотрел ему вслед. Янь Уши так заботился о нем и на душе от этого становилось тепло. Даос снова прилег на кровать, чувствуя слабость.
— Клейкий рис с корнем лотоса, — вернулся Янь Уши. — А-Цяо, ты спишь?
Шэнь Цяо действительно задремал. Он болел, поэтому много спал. Янь Уши поставил тарелку с рисом на столик и тихо присел на кровать, осторожно проведя пальцами по щеке даоса. Он не отходил от Шэнь Цяо ни на минуту и наблюдал, не начнётся ли снова жар.

Шэнь Цяо проснулся и увидел, что постель пуста: Янь Уши уже не было. Зато на столике осталась миска клейкого риса с корнем лотоса. Даос сглотнул, почувствовав, что сильно проголодался. Он с благодарностью вспомнил о возлюбленном, который так заботился о нем. Даос не любил доставлять другим людям хлопоты, но когда о нем заботился Янь Уши, это было нечто особенное, от чего в душе становилось тепло и приятно. Шэнь Цяо взял миску клейкого риса и палочки. Он с аппетитом принялся за трапезу.
Не успел даос поставить пустую миску на столик, как в комнату заглянула Сюэ Мэй. Девушка нервно оборачивалась, боясь, что снова внезапно вернётся Янь Уши.
— Дева Сюэ, доброе утро, как погода на улице? — обратился к ней Шэнь Цяо.
Щеки девушки слегка порозовели.
— На улице по-прежнему метет снег. Как Шэнь даочжан чувствует себя?
— Мне уже гораздо лучше, благодаря тебе и главе… и моему другу.
Сюэ Мэй поморщилась, вспоминая о Янь Уши, будто бы до сих пор слышала его язвительные слова.
Шэнь Цяо выглядел выспавшимся и посвежевшим. Залюбовавшись им, девушка ненароком подумала о том, какие же иногда красивые люди встречаются на этом свете. Завороженная красотой Шэнь Цяо, она сделала шаг вперёд.
— Входи, дева Сюэ, расскажи, как у тебя дела, когда собираешься уезжать, — сказал, как всегда дружественно настроенный к людям, даос.
Сюэ Мэй направилась к кровати Шэнь Цяо. «Сейчас или никогда», — подумала она. Нужно пользоваться моментом, пока рядом нет Янь Уши и намекнуть даосу на свои чувства. Сюэ Мэй слышала бешеный стук собственного сердца, но продолжала твёрдо идти к своей цели. Она села на краешек кровати и, с горящими любовным безумием глазами, схватила Шэнь Цяо за руку, не в силах вымолвить ни слова. Даос оторопел, не ожидая такого поворота событий. Он молча смотрел на Сюэ Мэй ничего не понимающими глазами и не знал, что ему делать, осознавая всю нелепость ситуации, но руку выдернуть постеснялся, не желая обидеть девушку. Сюэ Мэй не могла сейчас говорить и делать какие-либо признания: все мысли перепутались, а слова застряли в горле. Она молча приблизила к Шэнь Цяо своё лицо, настолько, что чувствовала его дыхание. Даос испуганно смотрел на неё, недоумевая; он не шевелился. Сюэ Мэй тоже замерла, испугавшись, что мужчина оттолкнет её.
— Тебе показать, как надо делать? — послышался голос Янь Уши. На глазах у изумленной девушки он повалил Шэнь Цяо на кровать и, запустив свою руку к нему под одежду, принялся с остервенением целовать даоса. Глаза Сюэ Мэй широко раскрылись от удивления и она выбежала из комнаты прочь. Послышался звук пощечины, которую Шэнь Цяо залепил Янь Уши. Да такой сильной, что щека главы Янь покраснела, как помидор. Не ожидавший такого от Шэнь Цяо, разгневанный Янь Уши занёс руку, чтобы ударить даоса в ответ, но его рука вовремя зависла в воздухе, а потом глава Янь схватился за собственную распухшую щеку.
— Не смей позорить меня при других людях! — раздраженно закричал Шэнь Цяо.
— Позорить?! Ты тут непонятно чем занимаешься в моё отсутствие, а я должен стоять и молча на это смотреть?! — глаза Янь Уши сверкнули. Разгневавшись ещё больше, он, словно смерч, вылетел из комнаты, чтобы не натворить в гневе глупостей.

Глава 49. «Шэнь даочжан, тебе нравятся мужчины?!»

Янь Уши не вернулся этой ночью и Шэнь Цяо начал переживать. Злоба прошла и даос понял, что хватил лишнего, ударив его.
Шэнь Цяо накинул плащ, который купил ему Янь Уши, и вышел на улицу. Было холодно, мел снег, в душе скулили волки. А вдруг его схватили? Куда идти? Где искать его? Шэнь Цяо слонялся возле постоялого двора, пытаясь согреть руки под плащом и покашливая. Окончательно замерзнув, он вернулся в комнату и до утра не мог уснуть. Снова поднялась температура.
Сюэ Мэй также не могла уснуть, ворочаясь в своей постели, она снова и снова вспоминала один момент: то, что сделал этот неприятный господин с Шэнь Цяо. Что это было вообще? Не в силах больше мучиться, девушка решила завтра же пойти к Шэнь Цяо и во всем признаться. Пусть расставит все точки над i, неизвестность хуже смерти.
С самого утра она привела себя в порядок и побежала в комнату Шэнь Цяо. Ей повезло — Янь Уши до сих пор не было на постоялом дворе.
— Господин Шэнь? Шэнь даочжан? — робко замерла она возле двери.
Шэнь Цяо дремал. Услышав голос Сюэ Мэй, даос открыл глаза и посмотрел на неё. После вчерашнего эпизода с Янь Уши он не знал, что сказать и поэтому просто молчал. Тогда Сюэ Мэй начала первой.
— Шэнь даочжан, этот господин… который вчера набросился на тебя… зачем он это сделал?
Шэнь Цяо слегка покраснел и задумался. Он понял, что эта девушка питает к нему чувства. Лучше сказать все, как есть.
— Он — моя пара… Моя родная душа.
Воцарилась пауза.
— Шэнь даочжан, тебе нравятся мужчины?! — наконец спросила Сюэ Мэй. Шэнь Цяо пытался подобрать нужные слова, чтобы более точно выразить свои мысли.
— Не все ли равно, мужчина он или женщина? Наши души перерождаются тысячи раз, меняя свои тела, в каком теле мы будем завтра, кто знает? Кто знает, быть может в прошлой жизни мы были также возлюбленными и встретились уже в других телах, так есть ли разница? Дева Сюэ, моё сердце навсегда занято, прости…
Губы Сюэ Мэй задрожали, а по лицу покатились слёзы. Разрыдавшись, она побежала к себе и приказала служанке собирать вещи, решив уехать отсюда немедленно. После ответа Шэнь Цяо ей было невыносимо оставаться в этом постоялом дворе, стыдно и бессмысленно.

Шэнь Цяо не мог найти себе покоя. Он не любил делать людям больно и чувствовал себя виноватым. Кроме того, до сих пор не вернулся Янь Уши. Надев плащ, Шэнь Цяо вышел на улицу. По-прежнему мел снег. Белый, пушистый, укрывший землю облачным полотном. Он поскрипывал под ногами ходящего туда-сюда Шэнь Цяо, щеки которого раскраснелись от мороза. Мимо него прошла в сопровождении своей служанки, несущей вещи, Сюэ Мэй. Девушка прошла мимо, сделав вид, что не заметила даоса.
— Дева Сюэ! — крикнул ей вслед Шэнь Цяо. Сюэ Мэй обернулась. — Прости, если чем-то обидел тебя!
Девушка ничего не ответила, отвернулась и побрела своей дорогой, по щекам предательски продолжали катиться слёзы. Скоро она скрылась на горизонте.
Шэнь Цяо совсем приуныл и, опустив голову, продолжал прохаживаться возле постоялого двора. Он окончательно замёрз. Неожиданно, кто-то с силой потянул его за рукав. Подняв глаза, он увидел Янь Уши.
— Глава Янь! — обрадованно воскликнул Шэнь Цяо. Лицо Янь Уши было бесстрастным. Он молча затолкал Шэнь Цяо в здание. Даос не сопротивлялся, чувствуя себя виноватым. Янь Уши тащил его за собой до самой комнаты. Посмотрев на красное о мороза лицо Шэнь Цяо, он нахмурился и начал злиться. Достав пузырек с лекарством, глава Янь раздраженно протянул его даосу.
— Пей! И больше не смей выходить на улицу.
Шэнь Цяо покорно выпил.
Янь Уши снял плащ — небольшие хлопья снега разлетелись по всей комнате и начали таять. Волосы Янь Уши были припорошены снегом. Шэнь Цяо последовал его примеру и снял плащ, который тоже был весь в снегу.
— Глава Янь, где ты был? Я так переживал за тебя…
— Неважно, — ответил, не глядя на него, Янь Уши. — Быть может, ты переживал, что я испортил тебе интрижку?
Шэнь Цяо ничего не ответил. Он понял, что глава Янь до сих пор зол на него и не хочет разговаривать.
Янь Уши куда-то вышел, но вскоре вернулся, протягивая миску супа из баранины.
— Ешь! — приказным тоном сказал он. Даос не стал спорить и взял миску супа, вспомнив, что со вчерашнего дня ничего не ел и от голода начала кружиться голова. Главное, что Янь Уши вернулся и с ним все в порядке, остальное не важно. Шэнь Цяо улыбнулся этой мысли.
— Спасибо, глава Янь, — сказал он, принявшись опустошать миску. Янь Уши проигнорировал его и старался не разговаривать, изредка кидая: «Ешь!» или «Пей!»
Ночью Янь Уши отвернулся от него, продолжая игнорировать. Шэнь Цяо стало грустно от этого.
— Глава Янь?.. — тихонько произнёс он. Янь Уши не ответил, хотя отлично его слышал. — Глава Янь… Пожалуйста, прости меня за то, что я тебя ударил. Ты так заботишься обо мне, а этот даос оказался таким неблагодарным…
Янь Уши продолжал молчать, делая вид, что не слышит его.
— Глава Янь, этот даос очень ценит то, что ты делаешь для него, правда… А деве Сюэ я сегодня сказал, что ты — моя пара.
Лицо Янь Уши после этих слов просияло, хоть в темноте этого не было видно и он по-прежнему лежал, отвернувшись от даоса.

Глава 50. «Любишь меня, даос, говори?»

Шэнь Цяо больше не мог выдерживать молчания Янь Уши, которое начало давить на него.
— Глава Янь… ну не молчи, скажи хоть что-нибудь…
Но Янь Уши продолжал безмолвствовать. Тогда Шэнь Цяо склонился над ним, заглядывая прямо в лицо.
— Глава Янь?
Янь Уши выжидал, ему было интересно, что этот даос будет делать дальше.
Шэнь Цяо наклонился ближе, пытаясь отыскать в темноте его губы. Янь Уши уже чувствовал дыхание Шэнь Цяо на своём лице и ему начинала нравиться такая игра. Он затаился, наблюдая, будто хищник.
Даос робко прикоснулся к его губам, но губы Янь Уши были плотно сжаты и Шэнь Цяо не знал, что ему делать, поэтому просто лизнул их. Янь Уши молча наблюдал за этими неуклюжими попытками даоса обратить на себя внимание и его разобрал смех, но достопочтенный сдержал себя, потому что эта игра очень захватила его.
Видя, что Янь Уши никак не реагирует, Шэнь Цяо снова лизнул его в губы. Это повторяющееся действие начало сильно возбуждать. После того, как даос сделал так еще раз, глава Янь не выдержал, подскочив со своего места. Он опрокинул Шэнь Цяо на спину и тот оказался перед ним совершенно беззащитным, будто девица, попавшая в страстные объятия возлюбленного. Янь Уши прижал его так, что не было никакой возможности даже пошевелиться. Но Шэнь Цяо и не сопротивлялся, отдав себя в его руки.
— Чего ты хотел добиться? — прошептал Янь Уши ему на ухо, в его словах ещё сквозил гнев.
— Я хотел, чтобы ты перестал на меня обижаться… За то, что я ударил тебя, я прошу прощения… Ты же не будешь на меня злиться из-за этого всю жизнь?
— А за эту девицу…
— Глава Янь, я ничего не сделал… Тебе ли, видавшему виды, осуждать меня?
— Какую бы жизнь я не вел раньше — все это было до тебя. Сейчас я даю хоть малейший повод обвинять меня? Да, иногда я тебя дразню, но разве этот достопочтенный разрешает кому-нибудь постороннему прикасаться к себе? Ты же держал эту бесстыдную девку за руку, даже не отталкивая её! Боюсь представить, что было бы, если бы я не вошёл! Она уже подкрадывалась к твоим губам и ты молча на это смотрел и даже не оттолкнул её. Почему, Шэнь? Она так понравилась тебе? Или ты хотел попробовать новых ощущений?
— Нет же, глава Янь! Просто в тот момент я растерялся и не знал, что мне делать. Думал, как бы оттолкнуть помягче, чтобы причинить как можно меньше боли этому юному сердцу.
— Пока ты думал, она все ближе к тебе подбиралась! Ты плохой даос и сегодня будешь наказан.
Глава Янь безжалостно впился в сладкие губы Шэнь Цяо и даосу начало казаться, что он задыхается. Когда Янь Уши на мгновение отпустил его, Шэнь Цяо жадно вдохнул поток воздуха в лёгкие.
— Глава Янь, только пожалуйста, не нужно разрывать на мне одежду, я сам её сниму…
— Давай, снимай, — усмехнулся Янь Уши. — Хорошо бы зажечь свечи и посмотреть, как ты будешь делать это.
— Нет-нет, пожалуйста, не нужно…
— Ладно. Скорее раздевайся и иди в объятия этого достопочтенного, — Янь Уши небрежно скинул халат и штаны и властно разлегся на постели, наблюдая за силуэтом Шэнь Цяо.
— Янь Уши, не смотри на меня.
— А-Цяо, я не умею видеть в темноте, скорее уже иди сюда,— нетерпеливо ерзал на постели Янь Уши.
Шэнь Цяо аккуратно снял одежду и, сложив её, влез на кровать, где его сразу же схватили сильные руки сгоревшего от желания Янь Уши, повалившие его на спину.
— Ну что же, наконец пришло время наказать этого даоса, — сказал глава Янь, погладив его по бедрам. Шэнь Цяо уже сам сгорал о желания: Янь Уши удалось разбудить в нем страсть, привыкание и кое-как приучить к своим играм. Однако, Шэнь Цяо не мог выдерживать столько его страсти в себе и представлял, что этой ночью он легко не отделается.

— Янь Уши, пощади, я больше не могу… — взмолился даос. Он лежал совершенно обессиленный и зацелованный Янь Уши с ног до головы. Вспомнив, что Шэнь Цяо болеет, достопочтенный отпустил его.
— Ладно. Просто полежим, — Янь Уши сомкнул руки на его обнаженной спине. — Шэнь, я тебя люблю, ты такой хороший… — пробормотал он, одержимый любовным бредом после бурной ночи. Шэнь Цяо ничего не ответил и только робко поцеловал его в плечо, что означало, что даос благодарен за эти слова.
— Ты настолько хороший, — продолжал Янь Уши, — что этот достопочтенный готов даже на тебе жениться.
— Янь Уши, не говори глупостей, как ты можешь жениться на мне, когда я — мужчина?
— Так и что? — невозмутимо ответил глава Янь. Шэнь Цяо знал: если ему что-то взбрело в голову, он добьётся этого любой ценой. Янь Уши было безразлично мнение окружающих, для него не существовало такого слова как «нельзя».
Шэнь Цяо представил себя наряженным невестой на церемонии бракосочетания, в красном свадебном халате. Вначале он испугался этой мысли, а потом рассмеялся.
— Чему ты смеешься, глупый даос? Разве этот достопочтенный сказал что-то смешное? Сейчас он снова накажет тебя.
— Нет-нет, Янь Уши, пожалуйста, не надо! Этой ночью ты был так безжалостен ко мне и мне теперь очень больно.
— Больно? — взволнованно спросил Янь Уши. — Скажи, где болит. Я поцелую это место и боль сразу же утихнет. Где у тебя болит?
— Глава Янь… у меня уже ничего не болит, не нужно так волноваться.
Янь Уши перевернул Шэнь Цяо на спину и, прижав его руки к кровати, заглянул в лицо. Его глаза блестели в темноте.
— Любишь меня, даос, говори?
— Ты и так знаешь…
— Достопочтенный хочет услышать признание от этого даоса. Любишь меня?
— Да. Да-а! Янь Уши, ты раздавишь меня…
— Разве я могу причинить этому бедному даосу вред? — Янь Уши тоже перевернулся на спину и обнял Шэнь Цяо. — Ты сегодня так кричал, очевидно, этому достопочтенному удалось тебя очень хорошо удовлетворить.
— Янь Уши! — покраснел Шэнь Цяо. — Зачем говорить о таком?
Вскоре они заснули.
Шэнь Цяо спал долго и, не смотря ни на что, его не покидало ощущение безграничного счастья.
Когда он открыл глаза, то увидел перед собой целую кучу подарков и красных конвертов. Шэнь Цяо удивленно посмотрел на Янь Уши.
— Этот даос забыл, что сегодня ночью начинается Новый год?

Глава 51. «Если ты не хочешь, то я никуда не пойду»

Шэнь Цяо и вправду забыл, что сегодня Новый год. Присев на кровать, он с увлечением принялся разбирать подарки и радовался каждой мелочи, будто дитя. Янь Уши с умилением засмотрелся на него.
— До чего же красивые, бывает, рождаются люди… — проговорил он задумчиво, но Шэнь Цяо, увлеченный подарками, не расслышал его. Даос так увлекся, что не заметил, как сползло одеяло, под которым он был совсем без одежды. Увидев это, Шэнь Цяо натянул одеяло до самой шеи. Он снова начал разглядывать бумажные фигурки и другие подарки — новую одежду и украшения, благовония и сладости.
— Глава Янь, это все мне? — поднял на него глаза Шэнь Цяо.
— Ты видишь в этой комнате ещё кого-то, кроме нас?
— Этот бедный даос благодарит главу Янь… Но мне совсем нечего подарить тебе, Янь Уши!
— Ты подарил мне куда больше, чем все эти подарки вместе взятые, ты подарил мне себя… — Янь Уши присел на кровать и прижал к себе Шэнь Цяо, который по-прежнему придерживал у шеи край одеяла.
— Шэнь, меня не было всего несколько часов, но я так сильно скучал по тебе, будто не видел целую вечность… — прошептал Янь Уши ему на ухо.
— …
Шэнь Цяо безмолвно прижался к нему. От таких признаний мурашки шли по коже. Даос так сильно вцепился в Янь Уши, что, казалось, если кто-нибудь оторвет его от главы Янь, Шэнь Цяо просто умрёт. Янь Уши, сам одержимый им, приподняв голову Шэнь Цяо за подбородок, накинулся на него с поцелуями. Шэнь Цяо отвечал ему с такой же страстью, пытаясь не отставать от бешеного тэмпа главы Янь. Воспоминания о прошедшей ночи были слишком свежи и руки Янь Уши пробирались под одеяло, пытаясь опустить даоса на кровать.
— Нет, — заупрямился Шэнь Цяо, — Янь Уши, нет. У меня и так после вчерашнего все болит.
В этот раз Янь Уши не был навязчивым и легко отпустил его. Он достал небольшую баночку и протянул её Шэнь Цяо, заговорщицки подмигнув.
— Что это? — спросил даос, чувствуя подвох.
— Это, дорогой мой Шэнь, целебная мазь, сделанная специально для таких бедных даосов, как ты, у которых потом кое-что болит, — усмехнулся Янь Уши. Шэнь Цяо покраснел.
— Глава Янь!
Янь Уши поднялся с кровати.
— Я не шучу, говорят, хорошо помогает. Поэтому, советую этому даосу не пренебрегать заботой достопочтенного. Ладно, пойду почитаю книгу за ширмой на случай, если этот даос захочет одеться или решит воспользоваться мазью.
Янь Уши взял книгу и скрылся за ширмой.
— Надень красное, пожалуйста, — бросил он на ходу.
Ноги Шэнь Цяо тут же соскользнули на пол. Закутавшись в одеяло, он выглянул из-за ширмы, чтобы убедиться, что Янь Уши не наблюдает за ним. Но глава Янь сидел, полностью погруженный в чтение.
Шэнь Цяо задумался: почему Янь Уши попросил надеть его красное? Вспомнились шуточки насчёт женитьбы. Но ведь сегодня праздник… Значит, как раз подойдёт красный цвет. Даос развернул халат — он был шикарен, с длинными рукавами до самого пола. Даже лишившись имущества, Янь Уши не мог отучиться жить на широкую ногу.
Продолжая чувствовать острую боль, Шэнь Цяо всерьёз задумался: а не воспользоваться ли этой мазью, пока глава Янь не видит?
Наконец, одевшись, он вышел из-за ширмы. Шэнь Цяо был к лицу любой цвет, какой бы он ни надел. Но в этом красном шикарном халате он выглядел просто сказочно красивым. Янь Уши потерял дар речи, выронив книгу.
— А-Цяо, ты сразил меня наповал своей красотой… Ну до чего хорош!
— …
— Только нужно заняться твоими волосами, — Янь Уши взял гребень, между делом откусив кусок османтусового пирога и положив его в рот Шэнь Цяо. — Я купил тебе новую нефритовую шпильку, к сожалению, она не такая дорогая, как предыдущая, этот достопочтенный на мели.
«Быть на мели» — означало для Янь Уши, что он не может позволить купить себе нефритовую шпильку, которая стоит целое состояние.
Шэнь Цяо не мог ответить, потому что прожевывал кусок османтусового пирога. Янь Уши уже расчесал его волосы, что делал почти каждый день, и заколол их нефритовой шпилькой.
— Спасибо, глава Янь! Мне бы очень хотелось погулять на улице.
— Нет, — категорично сказал Янь Уши. — Ты никуда не пойдешь. У тебя ещё недавно был жар, а на улице мороз.
— Глава Янь, я начинаю ощущать себя твоим наложником или рабом. Я независимый даос и сам вправе решать, куда мне идти.
Янь Уши пожал плечами.
— Да пожалуйста, можешь идти куда хочешь. Этот достопочтенный не станет удерживать тебя, — он поднял с пола книгу и снова уселся за чтение. Шэнь Цяо знал, что глава Янь обиделся и ему стало стыдно, ведь Янь Уши так трогательно заботился о нем.
— Янь Уши, — тихо подошёл даос, — не обижайся. Если ты не хочешь, то я никуда не пойду.
Янь Уши посмотрел на него и обида рассеялась, будто туман. Он весь день был одержим Шэнь Цяо, как ненормальный. Потянув даоса за руку, он усадил его к себе на колени.
— Новый год — семейный праздник, потому не лучше ли нам встретить его здесь? А завтра, если у тебя не будет жара, мы выйдем погулять, — прошептал Янь Уши, откинув в сторону волосы Шэнь Цяо и покрывая поцелуями его шею. Шэнь Цяо нравилось это, но было невыносимо больно сидеть на коленях Янь Уши. Устав терпеть эту боль, он решил наконец-то воспользоваться мазью.
— Я сейчас приду, — сказал даос, скрывшись за ширмой.

Стол изобиловал разными яствами, сладостями и напитками. Шэнь Цяо наелся до отвала.
— А-Цяо, ты очень худой, тебе нужно больше есть, — заметил Янь Уши.
— Я больше не могу есть, — Шэнь Цяо чувствовал, что если съест ещё что-нибудь, то просто лопнет. — Неужели глава Янь хотел бы видеть этого бедного даоса толстым?
Янь Уши посмотрел на Шэнь Цяо и представил его толстым, с огромным пузом. Он засмеялся.
— Конечно же нет, А-Цяо. Но немного поправиться тебе бы не помешало. Если не хочешь есть, так иди ко мне и будем пить вино.
Шэнь Цяо как раз думал о том, что его единственное желание в данный момент — обнимать Янь Уши весь вечер, но он стеснялся подойти первым. Однако, теперь глава Янь сам позвал его и даос уселся к нему на колени, обвив его шею своими изящными руками. Но внешность была обманчива и на самом деле в этих руках таилась сила воина, способного как защищать, так и убивать.
Мазь сняла боль и принесла облегчение, поэтому, боль уже не беспокоила даоса и он мог спокойно сидеть на коленях Янь Уши.
Янь Уши набрал в рот вина и осторожно влил в полуоткрытый рот Шэнь Цяо. Даосу это понравилось. Казалось, так они становились ещё немного ближе. После того, как он пригубил вино, глаза Шэнь Цяо заблестели и на них выступили слёзы.
— Глава Янь… Я сегодня так счастлив… Это лучший Новый год в моей жизни!
Янь Уши задумчиво посмотрел на него.
— А-Цяо, уходящий год сделал мне бесценный подарок — я нашёл свою любовь. Пусть же каждый последующий день будет дарить нам безграничное счастье.

Глава 52. «Лучший спутник жизни для меня — это мужчина»

Захмелевший от вина, Шэнь Цяо заснул прямо у Янь Уши на руках. В это время послышались звуки фейерверков.
— Ну вот, А-Цяо, — проговорил Янь Уши, уже и сам захмелевший, — в новогоднюю ночь ты оставил этого достопочтенного одного.
Он посмотрел на мирно спящего в его объятиях даоса, и рука не поднялась будить его. Лицо Шэнь Цяо в полумраке комнаты, освещённой лишь слабым светом нескольких свечей, казалось таким нежным, таким невинным. Его красивые губы сложились в улыбку, длинная чёрная прядь волос упала на нефритовую кожу.
— Прекрасен… Прекрасен, как небожитель! — воскликнул пьяный Янь Уши, залюбовавшись даосом. — Шэнь, как можешь ты не замечать собственной красоты! И теперь вся она, без остатка, принадлежит этому достопочтенному, — Янь Уши взял свободной рукой чашу с вином, продолжая свой монолог. — Как же долго мне пришлось стучаться в эту каменную стену, в эту накрепко запертую дверь… И все равно твоя крепость пала и ты отдался мне без остатка, — довольный собой, Янь Уши сделал глоток вина. Снова послышались хлопки фейерверков. — Ну это и не удивительно: разве нашёл бы ты в этой Поднебесной кого-нибудь лучше, чем этот достопочтенный? Искуснее его в любви и боевых искусствах? Поэтому не удивительно, что ты без памяти влюбился в меня. Но с тобой, А-Цяо, этому достопочтенному ещё предстоит длительная работа, хоть ты уже и на верном пути. Кажется, что твою врожденную застенчивость мне не одолеть никогда. Но, быть может, это меня так и привлекает?
Шэнь Цяо крепко спал и не слышал его. Заметив в уголках его рта маленькую рубиновую капельку вина, Янь Уши осторожно слизал её. Потом подхватил Шэнь Цяо на руки и перенес на постель. Он ни на минуту не отходил от даоса, будто зверь, который стережет свою добычу. Янь Уши постоянно гладил его лицо, касаясь нежной, шелковой кожи. Шэнь Цяо развернулся к нему во сне и обнял, продолжая спать.
— Какой счастливый Новый год, этот достопочтенный, наконец, нашёл свою любовь, — пробормотал совсем пьяный Янь Уши и заснул.

Шэнь Цяо смотрел в окно, наблюдая, как падает на землю чистый белый снег. Снег налип на ветви деревьев, создавая атмосферу невероятной зимней сказки. Одежды Шэнь Цяо были такими же белыми, как и этот снег. Чёрные пряди волос струились по телу, создавая приятный для глаза контраст.
Даос так залюбовался зимним пейзажем, что не заметил, как в комнату вошёл Янь Уши. Глава Янь взял гребень и подошёл, чтобы, как обычно, расчесать эти чудесные волосы, спутавшиеся после сна, но не сдержался. Он приспустил ворот халата на даосе, обнажая белое гладкое плечо, и прикоснулся к нему губами.
— Ммм, Янь Уши? — очнулся Шэнь Цяо. — Где ты был?
— Ходил узнать, что на кухне приготовили на завтрак.
— Хочу скорее выйти отсюда на улицу.
Ладонь Янь Уши легла на его лоб.
— Жара нет. Хорошо. Вчера этот даос проспал весь Новый год.
«Проспал его в твоих объятиях, разве ты не рад?» — подумал Шэнь Цяо, но в ответ лишь улыбнулся.
— Глава Янь, а у тебя есть дети? — неожиданно спросил даос. Янь Уши был ошарашен этим внезапным вопросом.
— А-Цяо, если они у меня и есть, по крайней мере, этот достопочтенный о них ничего не знает. К чему ты вдруг спросил?
— К тому, что… я постоянно думаю о том, что, возможно, ты в дальнейшем захочешь детей и семью, женишься и покинешь этого бедного даоса…
— А-Цяо, если я когда-нибудь и женюсь, то только на тебе, — усмехнулся Янь Уши. — Знаешь, я уже давно пришёл к выводу, что лучший спутник жизни для меня — это мужчина. Что проку в женщине? Она ублажает в постели и рожает детей, но о чем с ней говорить? Разве сможет она выдержать все эти испытания, скитаясь со мной по всей Поднебесной, спасаясь от преследования Ян Цзяня? Нет, А-Цяо, я не нуждаюсь ни в женщинах, ни в детях — это лишняя головная боль. Мне нужен верный друг, воин, компаньон, если хочешь, который будет делить со мной не только постель, который разделит со мной мою жизнь (а моя жизнь — это боевые искусства). И этот человек — ты.
Шэнь Цяо зарделся.
— Но, в свою очередь, этому достопочтенному необходимо тебя спросить: не захочет ли этот даос оставить после себя потомство и жениться?
— Нет, Янь Уши, я не собираюсь жениться и заводить потомство. Мои дети — это мои ученики. Разве ты не скучаешь по своим ученикам?
— Нет, — просто ответил Янь Уши, — что по ним скучать? Они давно ждут нас в Лояне, это мы застряли здесь. А всяким девицам не даёт покоя красота этого даоса.
— Янь Уши, ну хватит уже. Ведь ты гораздо красивее меня и ты… ты даже не стареешь…
Глава Янь ухмыльнулся.
— Наконец-то ты стал замечать красоту этого достопочтенного!
— Я всегда замечал, просто никогда не говорил, — опустил глаза Шэнь Цяо.
Янь Уши схватил его за руку и увлёк за собой.
— Пойдём завтракать, а потом погуляем.
Шэнь Цяо хотел выдернуть руку, чтобы не увидели другие люди, но глава Янь крепко держал её в своей. Ему, как всегда, было все равно на других.

Городок был украшен по случаю празднования Нового года. На воротах были наклеены образы божества ворот и духов дверей, по древнему обычаю. Мелькали картинки с изображениями природы, небожителей и мифических животных. Это играло роль приманки для удачи во всех сферах жизни.
Вездесущая детвора взрывала хлопушки и зажигала фонарики, а кто-то бросал в огонь куски бамбука, который, нагреваясь, громко хлопал. С помощью этого обычая, люди отпугивали злых духов.
Шэнь Цяо печально подумал о том, что не может возжечь ладан на могиле родителей, но не хотел этими мыслями портить праздник Янь Уши, который крепко держал его за руку.
— Глава Янь, может отпустишь?
— Тебя что-то смущает, А-Цяо? — посмотрел на него Янь Уши. — Может то, что твой возлюбленный держит тебя за руку? Для этого достопочтенного никого вокруг, кроме тебя, не существует, почему же ты придаешь такое большое значение взглядам чужих людей, которые тебя даже не знают и которым на тебя плевать? Разве не ты собирался делить со мной не только ложе, но и жизнь?
Шэнь Цяо покраснел.
— Глава Янь, не стоит также забывать, что тебя ищут. Чем меньше мы привлекаем к себе внимание, тем лучше.
— Не беспокойся об этом, с достопочтенным ничего не случится.
Под ногами скрипел снег, который продолжал падать, не переставая. Волосы Шэнь Цяо уже все были в белоснежных хлопьях.

Глава 53. «Янь Уши, ты лишился рассудка?»

Шэнь Цяо был безгранично счастлив, созерцая новогодние гуляния вместе с Янь Уши. Танцы львов и драконов, представления артистов и фокусников. Янь Уши снова накупил ему целую кучу разных мелочей.
— Глава Янь, мне стыдно, что я ничего не могу купить тебе в подарок, потому что у меня совсем не осталось денег. Но я могу их заработать…
— Интересно, каким же образом зарабатывают даосы, гаданием по руке или… чем-нибудь еще?
— Я умею делать кое-что своими руками, потом можно продать эти вещи и заработать немного денег…
— А-Цяо, кому я подарил на Новый год столько красных конвертов? В них деньги.
— Глава Янь, но зачем мне одному столько красных конвертов?
— Кому же мне ещё делать подарки?
Шэнь Цяо остановился возле лавки с сувенирами. Он внимательно наблюдал, как отец покупал своему ребёнку нанизанные на веревку монеты, на которых были вырезаны дракон, феникс и рыбы, а также написаны добрые пожелания. С древних времён считалось, что эти монеты отгоняют злых духов и приносят детям удачу в Новом году. Даос видел радостные глаза мальчика. Янь Уши прекрасно знал, о чем сейчас думает Шэнь Цяо (и к гадалке не ходи), поэтому он купил четыре веревки с монетами и протянул их даосу.
— Возьми, подаришь своим ученикам.
На лице Шэнь Цяо появилось выражение безграничной радости.
— Спасибо, глава Янь!
— Надеюсь, ты прямо сейчас не собираешься ехать в Сюаньду, оставив этого достопочтенного на произвол судьбы?
— Нет конечно же! Я не брошу тебя.
Янь Уши крепче сжал его ладонь.
Посмотрев представления бродячих артистов, они отправились за сладостями. Снегопад утих.
Янь Уши и Шэнь Цяо гуляли и развлекались весь день.
— Вернёмся на постоялый двор, ты холодный, как лёд, — сказал глава Янь. Шэнь Цяо не стал пререкаться, ведь Янь Уши сегодня подарил ему столько замечательных моментов.
Снег поскрипывал под ногами. Задумавшись, Шэнь Цяо неожиданно осознал, что идет один.
— Глава Янь? — он обернулся.
Янь Уши остановился на дороге и смотрел на него.
— Глава Янь, что-то случилось? — вернулся к нему Шэнь Цяо. Неожиданно, Янь Уши направил на него мощный поток своей внутренней ци. От неожиданности, даос опешил, но сработала реакция и он еле успел увернуться.
— Янь Уши, ты лишился рассудка? — спросил Шэнь Цяо. И только он подумал, что глава Янь неудачно пошутил, как Янь Уши снова направил на него поток своей внутренней ци. Очевидно, шутить он вовсе не собирался. Кое-как успев отскочить в сторону, Шэнь Цяо повалился на снег. Но Янь Уши на этом не остановился: молча, с непроницаемым лицом он направлялся прямо к Шэнь Цяо, постоянно атакуя его. Даосу лишь оставалось перекатываться по снегу туда-сюда, изворачиваясь, чтобы не попасть под удар. Всего, чего угодно ожидал Шэнь Цяо, но только не этого! Поднявшись с земли, он снова пригнулся — выпущенная Янь Уши стрела его внутренней ци уже неслась на него, сметая все на своём пути. Не понимая, в чем дело и что вдруг произошло с главой Янь, Шэнь Цяо начал злиться, отражая удары Янь Уши один за другим. Янь Уши был ловок и проворен: он только что стоял перед даосом и тут же оказался за его спиной, атакуя уже сзади. Реакция Шэнь Цяо срабатывала на отлично, он с не меньшей ловкостью отражал все удары, не оставляя главе Янь ни единого шанса. Но, вскоре, даос начал уставать, в то время, как Янь Уши, казалось, только входил во вкус. Обессиленный Шэнь Цяо упал в снег. Янь Уши свалился прямо на него и, обхватив его руками за шею, наградил долгим поцелуем.
— Глава Янь, — разозлился даос, пытаясь подняться, — ты в своём уме? То целуешь меня, то убить меня хочешь.
— Убить тебя? А-Цяо, не смеши, — Янь Уши подал ему руку, чтобы даос поднялся. — Думаешь, я бы причинил вред своему человеку?
— Ты дрался едва ли не в полную силу, ты мог меня убить или покалечить.
— Не говори глупостей. Ты считаешь, что мастер моего уровня не может контролировать свою силу? Я просто игрался с тобой. Разве этому достопочтенному есть с кем упражняться в боевых искусствах? Кроме того, проверить свой уровень мастерства пойдёт тебе на пользу, А-Цяо. Я всегда мечтал сделать из тебя достойного соперника для этого достопочтенного.
— Не все рождаются гениями, — немного остыв, ответил Шэнь Цяо. Он понял одно: с Янь Уши он никогда не соскучится.
— Верно, — ответил глава Янь.
Даос, извалявшись в снегу, напоминал снежного человека. Янь Уши пытался стряхнуть снежные хлопья с одежды и волос даоса.
— Шэнь, я тебя люблю, — неожиданно сказал он.

— Ты надоел мне, убирайся! — проговорил Янь Уши.
— Глава Янь, я ничего такого не сделал, не покидай меня…
— Я больше не люблю тебя, ты надоел, уходи. Все равно от тебя никакого толка. Ты ни на что не способен и в постели лежишь подобно полену! Пусть Сан Цзинсин с тобой развлечется.
— Глава Янь, не нужно… не покидай… — шептал Шэнь Цяо. Он проснулся и почувствовал, что его глаза увлажнились. Рядом мирно дремал Янь Уши. Все это лишь дурной сон, какое счастье! Но ведь этот сон может стать и явью. Вдруг Янь Уши и правда устанет терпеть его? Нужно срочно что-то сделать…
Сквозь сон Янь Уши чувствовал, будто по его животу ползет улитка. Стало щекотно. Глава Янь открыл глаза, пытаясь понять, что происходит. В слабом свете догорающей свечи он увидел голову даоса, которая спускалась вниз по его животу, прокладывая себе дорожку языком.
— Шэнь? Что ты делаешь? — удивленно спросил Янь Уши. Шэнь Цяо замер, будто пойманный с поличным вор.
— Глава Янь… — смущенно проговорил он, — я хочу доставить тебе удовольствие…
— Что это на тебя нашло? — изумился Янь Уши. Волосы даоса продолжали щекотать ему живот. Шэнь Цяо приподнялся и лег прямо на него. Их лица находились близко друг к другу.
— Глава Янь, помнишь, ты как-то говорил, что хочешь поменяться?.. я готов попробовать…
Янь Уши очень удивился такой внезапной перемене.
— Никак не могу понять, что вдруг на тебя снизошло, А-Цяо? Но, в любом случае, тебе необходим этот опыт. Только ни с кем другим, кроме меня, я тебе его получить, конечно же, не позволю. Поэтому, остаюсь только я, без каких-либо вариантов. Впрочем, мне также интересен этот опыт с тобой.
Шэнь Цяо так разволновался, что Янь Уши чувствовал, как бьётся его сердце.

Глава 54. «Глава Янь, у меня ничего не получается!»

— А-Цяо, ты так и будешь на мне лежать без дела? — усмехнулся Янь Уши. Шэнь Цяо спохватился, не зная, что ему делать.
— Глава Янь, мне тебя поцеловать?
— Ты можешь меня поцеловать, если хочешь. И даже можешь больше не спрашивать об этом.
Шэнь Цяо склонился над Янь Уши и, так как рот того был полуоткрыт, без труда проник в него. В области искусства поцелуев он уже довольно неплохо преуспел, каждый день практикуясь с Янь Уши. Губы Шэнь Цяо были такими сладкими, как две спелые сочные ягоды. Глава Янь с упоением вкушал их, его руки сомкнулись на спине даоса, как можно плотнее прижимая его к себе. Он заметил, как сильно Шэнь Цяо был возбуждён. Даос оторвался от поцелуя и замер.
— Ну и чего ты ждешь? — нетерпеливо спросил Янь Уши. — Этот достопочтенный в твоих руках и готов отдаться тебе, так что же ты медлишь?
— Глава Янь… А если тебе будет больно? — взволнованно спросил Шэнь Цяо. — Мне в первый раз было очень больно. Этот даос не хочет причинить тебе боль.
— Ты говоришь о какой-то боли этому достопочтенному, видавшему виды, тому, кто сражался в тяжелейших битвах?
«Как же он переживает обо мне… и я начинаю чувствовать себя настоящей сволочью из-за того, что так бесцеремонно обошелся с ним в первый раз и в другие, последующие, ночи»…
— А-Цяо, — сказал Янь Уши, — мне очень нравится, когда ты касаешься меня и я схожу с ума от каждого твоего прикосновения. К сожалению, первый ты этого почти никогда не делаешь…
— Прости меня, глава Янь. Этот даос постарается исправиться, он будет делать так, как ты хочешь…
— Вот, возьми, — Янь Уши достал из-под подушки баночку с мазью. — Намажь себя.
— Хорошо, — растерянности проговорил Шэнь Цяо и отвернулся, чтобы глава Янь не видел его, хотя свеча уже догорела и комната погрузилась в темноту.
Вернувшись на своё место, Шэнь Цяо снова замер. Он так волновался, что его трусило.
— Ну, А-Цяо, мне ждать до самого утра? Этот достопочтенный весь во внимании.
Шэнь Цяо понял, что обратной дороги нет, однако, его первая попытка так и не увенчалась успехом.
— Глава Янь, у меня ничего не получается! — в панике воскликнул Шэнь Цяо.
— Попробуй сначала использовать пальцы, — посоветовал Янь Уши, с ухмылкой наблюдая за его возней. — Вспомни, что делал я.
Вскоре, Янь Уши почувствовал в себе его пальцы и проникся новыми ощущениями, до этого момента им еще неизведанными. Это начало сильно возбуждать.
— Глубже, А-Цяо, будь смелее. Этому достопочтенному нравится то, что ты делаешь.
Шэнь Цяо спасала благословенная темнота, иначе он давно бы сгорел со стыда от одной мысли о том, что кто-то видит, чем он сейчас занимается.
— А теперь войди сам, — сказал Янь Уши.
Проход уже не казался таким узким и Шэнь Цяо, хоть и с трудом, проник в него. Он снова остановился и замер.
— Глава Янь, тебе сильно больно?
На самом деле, боль была довольно ощутимой и Янь Уши на себе теперь прочувствовал, что приходилось каждый раз терпеть Шэнь Цяо. Но он этого, конечно же, ничем не выказал.
— Все хорошо, А-Цяо, продолжай.
— Что мне делать дальше, глава Янь? — взволнованно спросил
даос. Янь Уши не выдержал и рассмеялся.
— А что делать дальше, пусть тебе подскажет природа, — обхватив Шэнь Цяо за спину, он буквально протолкнул его в себя, побуждая к движению.
Темп Шэнь Цяо был медленный, неторопливый, он действовал очень осторожно, боясь лишний раз причинить боль. Даос почувствовал целую палитру новых ощущений, о которых раньше не смел даже помыслить. Янь Уши также окунулся в водоворот новых для него ощущений, испытывая боль и наслаждение одновременно. Это было что-то новое для него, а глава Янь всегда любил пробовать что-то новое. Он, конечно же, не рискнул бы провести такой эксперимент с кем-то другим, но с Шэнь Цяо хотелось попробовать все. Малейшее прикосновение этого даоса забирало разум.
Они были уже до предела возбуждены и взорвались почти в один и тот же момент. Шэнь Цяо обессиленно упал на подушки, он сильно переволновался.
— Вот видишь, А-Цяо, ничего страшного не произошло.
— Глава Янь, тебе было сильно больно? Прости, я такой неуклюжий и ничего не умею.
— Все хорошо. Теперь мы стали ещё ближе друг к другу. Но мне непонятно одно: почему ты решил это сделать именно сейчас? Захотелось начать новый год с новых ощущений?
— Мне приснился сон, что ты решил бросить меня из-за того, что я тебя не удовлетворяю. Я побоялся, что сон сбудется, боялся тебя потерять…
— Вот же глупый даос! Сколько же ещё говорить тебе, что этот достопочтенный остаток своих дней проведет только с тобой. Ты — мой, Шэнь.

Проснувшись утром и вспомнив о том, что он творил ночью, Шэнь Цяо с головой накрылся одеялом, чтобы не сгореть со стыда. Он не мог смотреть Янь Уши в глаза. Глава Янь обнял его, замотанного в одеяло.
— Ты уже проснулся, мой страстный А-Цяо? Я буду ожидать тебя внизу, за завтраком, любовь моя. А пока одевайся и приводи себя в порядок.
Шэнь Цяо слышал звук его удаляющихся шагов.
«Любовь моя»… — Янь Уши никогда раньше не называл его так. Было несколько странно слышать это словосочетание из его уст. Сердце Шэнь Цяо затрепетало в груди. Он встал, принялся одеваться и расчесывать волосы. Одно беспокоило его: как он теперь будет смотреть Янь Уши в глаза?
Куда-то подавалась баночка с целебной мазью, будто исчезла. Шэнь Цяо обыскал везде, но её нигде не было, а спросить он стеснялся. Даос даже не подумал о том, что сегодня утром эта баночка пригодилась Янь Уши как никогда.
Шэнь Цяо спустился вниз, но избегал смотреть главе Янь в глаза, заливаясь краской всякий раз, когда их взгляды случайно соприкасались.
Янь Уши же, наоборот, стал относиться к нему с чувственной нежностью, не скрывая своих порывов за столом. Их разговор краем уха слышал хозяин постоялого двора. Он сразу же заметил, что между этими постояльцами какие-то слишком уж близкие отношения и предположил, что это «обрезанные рукава». Но что ему было до того? Главное — чтобы постояльцы хорошо и исправно платили.
Янь Уши был переполнен самыми глубокими чувствами, постоянно держал Шэнь Цяо за руку и гладил его по лицу, а тот каждый раз краснел, как девушка, опуская глаза. Даос не мог донести ложку супа до рта, потому что Янь Уши постоянно дергал его.
— А-Цяо, все хорошо, я давно ждал этого и не думал, что когда-нибудь дождусь. Думаю, завтра пора выехать в Лоян, достаточно мы здесь насиделись.
— Да, нужно ехать, — согласился Шэнь Цяо.

Глава 55. «Этот бедный даос сам виноват, избрав себе в спутники подобного человека»

Шэнь Цяо, сильно переживал, что после того, как он прошлой ночью поменялся с Янь Уши ролями, глава Янь охладеет к нему, так как даос не умел удовлетворять потребности другого человека. Но Янь Уши, впечатлившись новыми ощущениями, которые испытал в первый раз в жизни, наоборот, стал ещё больше бегать за ним, не давая даосу прохода.
Они уже подъезжали к Лояну. Всю дорогу Янь Уши не выпускал ладонь Шэнь Цяо из своих рук. Даос почти лежал на нем и не мог присесть, потому что Янь Уши его не отпускал. Обжигая висок даоса своим горячим дыханием, он прошептал:
— А-Цяо…
— А-Янь… — также тихо, шепотом, ответил даос.
После той ночи, Янь Уши несколько переменился к нему, стал более нежным. Это проявлялось во всем: в поцелуях, прикосновениях и в остальных, более глубоких, вопросах. Не смотря на то, что Шэнь Цяо нравилось это, порой, одержимость им Янь Уши пугала даоса.
Вездесущая рука Янь Уши уже успела прокрасться к Шэнь Цяо под одежду. Шэнь Цяо легонько стукнул по ней.
— Янь Уши… сколько же мне раз говорить: здесь — нет! Кроме того, мы скоро подъедем к Лояну. Иногда у меня возникает такое чувство, что, будь твоя воля, ты бы меня до смерти…
Янь Уши усмехнулся.
— А-Цяо, ну не до смерти, не преувеличивай. Но неделю-другую я бы с тобой из постели не вылезал. Этот достопочтенный, кажется, не на шутку влюбился, — не давая ему возможности ответить, Янь Уши закрыл его рот поцелуем. Долгим, нежным, глубоким. Шэнь Цяо издал тихий стон, расслабив губы и впуская его язык. Внутри все замерло и мурашки поползли по телу. «И этот бедный даос, кажется, тоже»…
В голове Янь Уши, тем временем, роились различные мысли.
«Что же я делаю… Нельзя так сильно привязываться к человеку, растворяясь в нем. А тем более мастеру боевых искусств, у которого целая куча врагов. Однажды это погубит меня»…
Но он продолжал снова и снова целовать Шэнь Цяо и никак не мог остановиться. Губы его переключились на нежную, белую шею даоса. Шэнь Цяо запрокинул голову, щедро подставляя её под горячие поцелуи Янь Уши. Он снова издал тихий стон. Янь Уши не мог на этом остановиться, пытаясь обнажить новый участок тела даоса, приподнимая его одежду. Но тут повозка остановилась. Кажется, они приехали. Шэнь Цяо спохватился, поднявшись с Янь Уши, и смущенно начал приводить себя в порядок, облизав раскрасневшиеся губы.
— Будешь облизывать губы — потрескаются на морозе, — заметил Янь Уши, проведя указательным пальцем по нежным, как лепестки пиона, губам даоса.
Они приехали в самый разгар праздника фонарей. Город был украшен тысячами всевозможного вида фонарей.
— Сегодня праздник, а у нас нет ни одного фонаря, — с досадой сказал Шэнь Цяо.
— Я куплю тебе много-много фонарей, каких ты захочешь, — томно прошептал Янь Уши, прижав Шэнь Цяо спиной к себе и сомкнув руки на его плоском животе.
Они пошли на рыночную площадь. Янь Уши снова крепко держал Шэнь Цяо за руку, будто боясь потерять, и ему было все равно, если на них, порой, пялились прохожие.
Шэнь Цяо с увлечением рассматривал висящие вокруг фонари, он обожал этот праздник. В этот день люди отмечали первое новолуние в новом году, а дома украшали разноцветными огнями. Глазея по сторонам, Шэнь Цяо жевал маленькие сладкие рисовые шарики, которые положил ему в рот Янь Уши. Даос помнил, что по легенде, в эпоху Хань, в знак почтения к основателю буддийского учения, император приказал в этот день зажигать фонари у себя во дворце и в храмах, в знак уважения к Будде.

Согласно другой легенде, один человек случайно убил священную птицу императора. Придя в ярость, император приказал сжечь всех людей в городе. Но одна из дочерей императора, успела предупредить людей о надвигающейся беде. Тогда каждая семья зажгла в доме фонарик, чтобы обмануть генерала. Генерал увидел, что вся земля покрыта морем огней и сообщил императору, что задание выполнено. Так, люди остались живы.
Разнообразие фонарей на улицах изумляло. Некоторые из них были в форме животных: реальных и мифических. Бумажные фонари были покрыты разнообразными рисунками со множеством мифологических сцен. Шэнь Цяо мечтал сам сделать бумажные фонари, но, к сожалению, не было никакой возможности заняться этим, ведь сейчас они всего лишь странники, точнее, запутывающие свои следы, спасающиеся от императорской стражи, беглецы.
Раздавались звуки различных музыкальных инструментов. Шэнь Цяо с интересом смотрел танцы с собранными из фонарей драконами и белым тигром, а также представление на ходулях под звуки янцина. Даос настолько увлекся, что едва не забыл об их истинном приезде в Лоян. Тысячи всевозможных фонарей были настоящими произведениями искусства.
— Как мы найдём твоих учеников? — повернулся к Янь Уши Шэнь Цяо. В толпе он боялся звать его по имени, опасаясь, что кто-нибудь услышит и донесет.
— Есть один постоялый двор, в котором мы договаривались встретиться, — ответил Янь Уши. Он резко прижал к себе Шэнь Цяо, обхватив его за талию, и прошептал:
— Назови ещё раз А-Янь…
Шэнь Цяо попытался вырваться.
— Глава… Люди смотрят…
— Ну и что? — бесстрастно отвечал Янь Уши. — Пусть смотрят! — он демонстративно развернулся к толпе. — Вас мучает вопрос нравятся ли этому достопочтенному мужчины? Да, ему нравятся мужчины! Вернее, один мужчина.
Янь Уши принялся целовать Шэнь Цяо прямо на виду у изумленных прохожих. Раздраженный даос вырвался и побежал вперёд, сгорая со стыда. «Он никогда не изменится… Этот бедный даос сам виноват, избрав себе в спутники подобного человека»…
Янь Уши вскоре догнал его, держа в руке два фонаря с изображениями уток-мандаринок. Утки-мандаринки считались символом любви и верности. Увидев фонари, Шэнь Цяо так обрадовался, что забыл обо всем на свете и злость растаяла, как утренний туман.
— Глава… я тебя прошу, не устраивай больше эту показуху при людях, ты ведь знаешь, что я этого очень не люблю. Тем более, нам опасно привлекать к себе ненужное внимание…
Янь Уши легонько ущепнул его за бедро, прошептав:
— Ночью я тебе устрою такую показуху… А пока пойдём, поедим и погреемся в какой-нибудь таверне.
Они вошли в первую попавшуюся. Шэнь Цяо действительно замёрз и почувствовал голод. Он был настолько голоден, что готов был съесть все, что угодно.
На столе уже стоял горячий, дымящийся суп-лапша с куриными потрохами и перепелиными яйцами. Желтки яиц казались очень нежными, они так и просились в рот. Ноздри щекотал аромат имбирного соуса, приготовленного к рыбе. Янь Уши заказал ещё несколько блюд. Шэнь Цяо больше не мог сдерживаться и, присев за стол, напал на суп с перепелиными яйцами.

Глава 56. «Да я этого демона поймал бы своими руками, если бы увидел, и за волосы тащил бы до самого Чанъаня!»

Янь Уши немедленно принялся за утку в остром, сычуаньском, соусе. Чтобы согреться после путешествия и долгой прогулки, он заказал также вина. Время от времени, глава Янь пристально поглядывал на Шэнь Цяо. Даос смутился, он очень не любил, когда на него так внимательно смотрели, особенно во время еды.
— Глава… Почему ты так пристально смотришь на меня? Это неприлично.
— Неприлично? — усмехнулся Янь Уши, продолжая разделывать утку. — А-Цяо, после того, чем мы занимаемся каждую ночь, ты будешь рассказывать мне о каких-то приличиях? Странный ты человек.
Шэнь Цяо покраснел и опустил глаза, принявшись молча доедать суп-лапшу с нежными желтками перепелиных яиц. Казалось, он сто лет не ел ничего вкуснее. Когда даос управился с супом, его тонкие пальцы потянулись к засахаренным фруктам и сладким шарикам из клейкого риса. Неожиданно, в голову пришла мысль, а что, если он со временем постареет, а Янь Уши останется таким же, как сейчас? Ведь люди, достигшие высот в совершенствовании духовных практик могли долгое время оставаться молодыми.
— Рекомендую попробовать мясо этой птицы в сычуаньском соусе — это просто пища небожителей! — воскликнул Янь Уши.
— Благодарю, этот бедный даос не любит столь острую пищу, — скромно проговорил Шэнь Цяо. Янь Уши плеснул ему в чашу вина.
Недалеко от них сидела пьяная компания. Мужчины довольно изрядно выпили и речь их разносилась довольно громко. Янь Уши поморщился, он не любил ненужный шум, а тем более сборища пьяных проходимцев.
— …а я подскажу тебе, милейший Чжан, простой способ разбогатеть, — доносились обрывки фраз. — Ты знаешь, сколько лянов золота назначил император за голову этого демона Янь Уши?
Шэнь Цяо перестал жевать и замер на месте.
— Я не ослышался? — шепотом спросил он. Они начали прислушиваться к разговору.
— Да я этого демона поймал бы своими руками, если бы увидел, и за волосы тащил бы до самого Чанъаня!
Ответом незнакомцу был дружный хохот.
Янь Уши, с каменным лицом, встал из-за стола.
— Прошу тебя, не связывайся, это очень опасно, — прошептал Шэнь Цяо, пытаясь удержать его за руку, но глава Янь вырвал руку и медленно направился к столу, за которым шумели весельчаки. Он остановился недалеко от них, сложив руки на груди и сверля незнакомцев взглядом. На губах блуждала едва заметная ироничная улыбка, а в глазах затаилось презрение. Шэнь Цяо был наготове. Разумеется, вряд ли кто-то из этих забулдыг сможет соперничать в боевых искусствах с Янь Уши, однако нужно вовремя оттащить главу Янь от людей, чтобы он никого не убил.
Заметив, что на них пристально смотрит незнакомый мужчина, один из пропойц сказал:
— Господин что-то хотел? Он желает выпить с нами, а, быть может, угостить нас выпивкой?
— Пусть спасут меня небожители от подобной участи, — криво
усмехнулся Янь Уши. — Кто тут собрался своими руками поймать «этого демона» и протащить его за волосы до самого Чанъаня? Выходи, у тебя появилась замечательная возможность осуществить свою мечту.
Шэнь Цяо похолодел: Янь Уши, как всегда, явно играет с огнём, раскрывая себя при посторонних людях.
За столом притихли. Все взгляды были направлены на Янь Уши, пытаясь понять шутит он или нет.
— Ещё раз повторяю: кто тут собрался схватить «этого демона», встань!
Никто не пошевелился. Хотя эти мужчины видели Янь Уши в первый раз в жизни, почему-то этот человек внушал им страх. Поняв, что никто не собирается вставать со своего места и разозлившись, Янь Уши выпустил поток своей внутренней ци. Фиолетовая змейка энергии, будто молния, направилась к притихшей компании. Люди в страхе попрятались под стол. Чаши с вином вдребезги разлетелись и жидкость расплескалась по стенам, будто кровь.
— Смельчаки, готовые на подвиги, за этим столом закончились? — саркастически спросил Янь Уши. Шэнь Цяо схватил его под руку, пытаясь вывести из заведения.
— Пойдём отсюда, я умоляю тебя… Чем скорее, тем лучше.
Шокированный хозяин заведения хотел было потребовать возмещение убытка за разбитые чаши, но так перепугался, что не смог произнести ни слова. Словно читая его мысли, Янь Уши бросил на стол несколько монет.
Шэнь Цяо почти насильно вытащил его из таверны. Перепуганные мужчины боялись вылезти из-под стола.
— Ты что творишь?! — вскричал Шэнь Цяо, когда они покинули заведение. — Жить надоело?!
— Зажги фонари, — спокойно ответил Янь Уши. Шэнь Цяо вздохнул.
На самом деле праздник фонарей начинался именно ночью и город погружался в атмосферу волшебства, утопая в разноцветных огнях.
Шэнь Цяо зажег фонари, которые купил Янь Уши. Раздались хлопки фейерверков.
— Красиво же, — посмотрел Янь Уши в небо, будто ничего не произошло. — Шэнь, так бы всю жизнь гулять с тобой, наслаждаясь праздниками.
— …
— Пойдём, нам нужно найти один постоялый двор, в котором мы остановимся.
Шэнь Цяо шёл рядом, неся фонари. Чувства тревоги не утихало после инцидента в таверне. Но атмосфера праздника, скрипящего под ногами снега, ярких фонарей, фейерверков и беззаботно идущего рядом Янь Уши, сглаживала углы.
Они добрались до постоялого двора едва ли не к середине ночи, пришлось будить хозяина. Здесь ученики главы Янь или нет — никто не станет выяснять это ночью, хотелось просто поскорее от всего отдохнуть.
Янь Уши снял самую дорогую комнату, с окном, выходившим на улицу. Сегодня у него были большие планы на Шэнь Цяо, но как только достопочтенный добрался до постели, сразу же заснул прямо в объятиях даоса.
— Доброй ночи, глава Янь… — прошептал Шэнь Цяо и его горячие губы трепетно коснулись холодной щеки Янь Уши. От ощущения, что этот человек находится сейчас в его объятиях, по телу Шэнь Цяо разливалось приятное тепло. Свечи горели, освещая комнату, но Шэнь Цяо боялся, что если встанет, чтобы погасить их, разбудит Янь Уши. Сна не было и он просто разглядывал комнату, заметив, что на стене висят картины с изображением четырёх благородных цветов. На одной из них была изображена прекрасная орхидея — символ ранней весны, пробуждения, нежности, лаконичности и скромности. Период времени, когда происходит зарождение энергии ян. Орхидея прячется в глубоких долинах и скрыта от людских глаз под сенью леса. Также и благородный муж не должен стремиться к популярности и славе.
Прочный, гибкий бамбук символизирует непреклонность характера и высокие моральные качества. Ему соответствует лето — полнота энергии ян. Подобно ему и благородный муж должен быть прямым и не гнуться перед вышестоящими чинами, а также очищать мир своими мудрыми советами и правдой.
Изысканная хризантема — зрелая красота и целомудрие, возвышенное одиночество и спокойствие. Её цветы не погибают даже под инеем и снегом. Это время зарождения энергии инь.
Слива мэйхуа цветет зимой, часто цветы её покрывает снег. Слива воплощает чистоту помыслов и стойкость перед невзгодами. Зима — расцвет энергии инь. Благородный муж должен сохранять внутреннее спокойствие при внешних невзгодах. На живописной картине ветви сливы выглядели изогнутыми и корявыми.
Разглядывая изображения благородных растений, глаза Шэнь Цяо сами собой закрылись и он уснул.

Глава 57. «Господин, не проходите мимо, купите шпильку в подарок возлюбленной!»

Когда Шэнь Цяо проснулся, Янь Уши ещё спал. Промелькнула мысль, что на те деньги, которые он получил в дар на Новый год, можно накупить Янь Уши подарков. Глава Янь столько всего подарил ему в эти праздники, баловал каждой мелочью, что Шэнь Цяо захотелось тоже сделать ему что-нибудь приятное. Осторожно положив Янь Уши, который до сих пор спал в его объятиях, на подушки, даос, стараясь как можно меньше шуметь, даос оделся и, взяв с собой деньги, вышел на улицу.
За ночь намело много снега, а мороз чувствительно пощипывал за нос и щеки. Но Шэнь Цяо это не останавливало: что может быть прекраснее, чем увидеть город, утопающий в праздничных фонарях! Но даос не знал, чем можно удивить и порадовать такого человека, как Янь Уши.
— Господин, не проходите мимо, купите шпильку в подарок возлюбленной! — послышался голос торговца. Шэнь Цяо слегка покраснел, но все же взглянул на шпильки: из золота и драгоценных камней, нефрита и слоновой кости. В форме дракона, пиона и феникса, с золотыми цветами. Некоторые были сделаны из золота в форме дракона, украшенные жемчугом и нефритом. Все же, Шэнь Цяо нашёл кое-что попроще, что подходило ему по цене, и сделал покупку. Конечно же, Янь Уши делал покупки совершенно другого уровня, но Шэнь Цяо не мог похвастаться большим количеством денег и сам любил носить простую одежду. Однако, чтобы не обижать Янь Уши, ему приходилось принимать в подарок дорогие вещи и надевать их.
Праздничная атмосфера настолько увлекла Шэнь Цяо, что он потерял счёт времени. Когда он смотрел представление уличных циркачей и фокусников, уже была вторая половина дня. Наверняка, Янь Уши давно проснулся и недоумевает, куда подевался даос.
Шэнь Цяо направился к постоялому двору, в котором они остановились, и едва не заблудился. Он не мог похвастаться знанием этого города, но прохожие подсказали, какой дорогой ему следует идти.
Ещё издалека Шэнь Цяо заметил, что возле входа собрались люди, очевидно, что-то произошло. Даос подошёл на расстояние, с которого его глаза могли различить возню возле постоялого двора, и просто обомлел. Картина убила его наповал: целая куча вооружённых стражников сгрудились вокруг лежащего на снегу человека, рядом стояли ещё человек десять, которые скорее всего принадлежали к каким-либо сектам боевых искусств. Человеком, который корчился на снегу, изрыгая проклятия, был конечно же Янь Уши. Из его рта шла кровавая пена, как у загнанного скакуна. Когда Шэнь Цяо это увидел, он уже собирался кинуться на помощь главе Янь, но крик так и застыл на его губах, не успев сорваться, а, потерявшее способность двигаться, тело перестало подчиняться ему.
— Шэнь даочжан, мы надеемся на твоё благоразумие, — прошептал ему на ухо Бянь Янмэй.
— Если ты сейчас кинешься туда, тебя непременно схватят и кто тогда поможет лао Янь? — тихо сказал Юй Шэнъян, стоя по другую сторону от него. — К сожалению, мы подошли слишком поздно, учитель уже был повержен. Даже, если бы мы бросились в драку, шансы на победу были бы ничтожными. Если нас всех схватят, учителю некому будет помочь. А найдутся ли ещё люди кроме нас троих, которые захотят помочь ему?
Вряд ли кто-то захотел бы помогать Янь Уши. Из-за его характера и силы главу Янь не любили и боялись.
Шэнь Цяо, замерший как статуя, с заблокированными акупунктурными точками, не дающими ему пошевелиться, смотрел, как Янь Уши тащат в повозку и по щекам его безмолвно текли горячие слезы безысходности и бессилия. Даос был в ярости. Янь Уши волокли человек десять. Даже лишенный почти всей своей силы, Янь Уши продолжал осыпать обидчиков оскорблениями, а кому-то даже плюнул в лицо кровью.
— Что будем делать? — спросил Юй Шэнъян.
— Если сейчас мы освободим его, он тут же кинется туда и будет схвачен, — ответил Бянь Янмэй.
— Но если он останется стоять здесь, то превратится в сосульку.
Бянь Янмэй вздохнул и, схватив Шэнь Цяо, перекинул его через плечо.
— Лучше поскорее уйти отсюда и как можно дальше. Поищем другой постоялый двор.
Юй Шэнъян, оглядываясь по сторонам, последовал за ним.

Шэнь Цяо продолжал без движения сидеть в углу, на его лице отложилась печать ужаса.
— Шэнь даочжан, — посмотрел на него Бянь Янмэй, — ты же учитель великого и мудрого Ци Фэнге, разве не должен ты трезво реагировать на события? Если ты примешь то, что произошло холодным разумом, как данность, возможно, на ум само придёт решение этого вопроса. Подумай, на свободе ты сможешь сделать для учителя гораздо больше. Кинуться в драку как пятнадцатилетний юнец — не самое лучшее решение.
— Боюсь, если мы его сейчас освободим, он так и сделает.
Бянь Янмэй снова повернулся к Шэнь Цяо.
— Шэнь даочжан, я думаю, что ты и сам все понимаешь.
Глаза даоса все ещё были красными и слезились от бессилия и гнева.
— Если что, я уже наготове и снова заблокирую его, — шепнул Бянь Янмэй.
Юй Шэнъян уверенными движениями разблокировал акупунктурные точки даоса и вернул ему способность говорить.
— Я все прекрасно понимаю, — проговорил Шэнь Цяо, пытаясь размять руки и ноги. — Я не собираюсь бежать, как идиот, за императорской стражей.
— Вот и славно, — ответил Бянь Янмэй.
— Но как? Как?! Только вчера Янь Уши повздорил с пьянчужками в одной таверне, практически раскрыв свою личность, но чтобы собрать столько представителей разных школ боевых искусств… На это нужно время.
— Весьма очевидно, что учителя уже давно поджидали в Лояне. Откуда и кому это стало известно я понятия не имею.
— Но что теперь делать?! — засуетился Шэнь Цяо.
— Больше чем уверен, что учителя повезут обратно в Чанъан, — сказал Юй Шэнъян.
— Значит нужно срочно отправляться туда прямо сейчас, не теряя ни минуты!
Шэнь Цяо не знал, что возница, который изначально согласился отвезти их в Лоян, был вовсе не глухонемой, а жулик, собирающий и продающий информацию. Так как Шэнь Цяо и Янь Уши в повозке распустили свои языки, извозчик быстро сообразил кого везёт. По возвращении в Чанъан, он доложил обо всем императорской страже. Император отправил в Лоян на поимку Янь Уши целую делегацию, собрав лучших мастеров боевых искусств из разных школ.
Так как глава Янь был несдержан и самоуверен, он быстро выдал себя в трактире и на следующий же день был схвачен.
Целых десять мастеров боевых искусств сражались против него одного, не считая императорских стражников. Прежде, чем они схватили Янь Уши, он здорово успел потрепать им нервы.

Глава 58. «Снова этот даос?»

Всю дорогу Шэнь Цяо угрюмо молчал. Да и обсуждать подобные вещи, в присутствии других людей, было бы сумасбродством. Если их схватят, даже самый маленький лучик надежды на спасение Янь Уши померкнет.
— Шэнь даочжан, давай остановимся и где-нибудь перекусим? Ты со вчерашнего дня ничего не ел, — сказал Бянь Янмэй. Шэнь Цяо только покачал головой. Он не мог ничего есть, кроме того, не хотел нигде останавливаться, чтобы не тратить попусту драгоценное время.
Бянь Янмэй все же остановил повозку и, оставив Шэнь Цяо под присмотром Юй Шэнъяна, сам пошёл на рынок, чтобы купить что-нибудь из еды.
Шэнь Цяо вышел из повозки, чтобы подышать свежим воздухом и размяться. Свежий морозный воздух привёл его в чувство.
— Шэнь даочжан, — начал Юй Шэнъян, — если ты ничего не будешь есть, ты заболеешь. А если ты заболеешь, то не сможешь помочь учителю.
Шэнь Цяо кивнул.
— И, если ты собрался по приезду бежать в тюрьму, в которой держат лао Янь, это будет очень глупо с твоей стороны. Учителя будут стеречь в десять, в двадцать раз сильнее. К нему нельзя будет подобраться, тебя сразу же схватят. Поэтому, нужно будет придумать другой способ…
Шэнь Цяо посмотрел на него отсутствующим взглядом и ничего не ответил. Ему казалось, что кто-то вырвал из груди кусок души и надёжно спрятал его.
— И… нам нужно быть очень осторожными, — добавил Юй Шэнъян, — если нас схватят, как учеников главы Янь, это будет конец…
Вскоре вернулся Бянь Янмэй, держа в руках ещё тёплые баоцзы (пирожки с мясом).
— Надо есть, пока совсем не остыли на морозе.
Шэнь Цяо взял пирожок, чтобы просто что-то съесть. Ему было все равно что. Еда больше не приносила удовольствия, больше ничто не приносило удовольствия. Все казалось пресным и безвкусным.
Шэнь Цяо машинально откусил кусок пирожка, чтобы хоть чем-то набить желудок. Он продолжал всю дорогу молчать, думая о возможной судьбе Янь Уши. Быть может, в эту минуту, главе Янь приходится терпеть пытки и истязания. В каком он состоянии сейчас? А если повреждено его духовное ядро? А если Ян Цзянь решил казнить его и, когда они доберутся до Чанъаня, будет уже слишком поздно? Эти мысли немилосердно терзали, острыми иглами вонзаясь в самую душу. Пожалуй, был один способ… Но он был слишком рискованным.

Императрица Цзя Ло пребывала в своих покоях. Она слушала, как одна из её любимец играла на гуцине, перебирая струны изящными тонкими пальцами. Прекрасная музыка успокаивала душу, унося в волшебный мир грёз.
— Ваше величество… — заглянул в покои евнух. — Там какой-то даос очень настойчиво просит аудиенции с вашим
величеством…
Девушка перестала играть и уставилась на евнуха.
Цзя Ло гневно вскинула брови.
— Кто разрешил тревожить эту императрицу в момент, когда она наслаждается чудесной музыкой?! Я занята!
Евнух поспешил исчезнуть, чтобы не вызвать гнев её величества.
— Играй, милая, — ласково повернулась Цзя Ло к девушке и тонкие пальцы вновь начали перебирать струны гуцина.

Шэнь Цяо приходил уже целую неделю, пытаясь добиться аудиенции с её величеством, но каждый раз получал отказ. Но он продолжал приходить снова и снова.
— Снова этот даос? — раздраженно спросила императрица. — Прикажу не впускать его.
— Ваше величество, он утверждает, что у него к вам что-то очень важное, — ответил евнух. — Не смею давать советы, но вдруг у него есть какие-либо сведения, касающиеся безопасности ваших величеств?
Императрицу осенило: а вдруг этот человек пришёл, чтобы сообщить о заговоре против неё и её мужа?! Одержимая паранойей в отношении таящихся против них заговоров, Цзя Ло сразу же изменилась в лице.
— Пусть этот человек сию же минуту войдёт!
Евнух поклонился.
Как только Шэнь Цяо вошёл, он тут же распростерся ниц перед императрицей и больше не вставал.
— Встань, даос. Кто ты, как зовут тебя?
Шэнь Цяо поднялся, не смея смотреть императрице в глаза.
— Я глава даосской секты в Сюаньду, моё имя Шэнь Цяо, ваше величество…
Цзя Ло была поражена прекрасным и благородным обликом даоса. Он выглядел, как спустившийся с небес небожитель. Пусть и не в столь дорогих белых одеждах, с горящими решительностью глазами — как же он был красив! Императрица залюбовалась Шэнь Цяо, не в силах отвести глаз. Весь благородный облик этого человека говорил о его скромности и хороших манерах и о том, что этот даос искренен.
— Что привело тебя к этой императрице? — спросила Цзя Ло, смягчив тон. Она была очарована обликом Шэнь Цяо.
— Ваше величество, я пришёл просить за одного человека, несправедливо осужденного…
Цзя Ло нахмурилась:
— Вот как? Ты сомневаешься в справедливости императорского суда?
— Я не смею сомневаться! Но есть люди, которые, весьма очевидно, желают зла вашим величествам, поэтому оклеветали вашего главного союзника, чтобы освободить себе дорогу…
— Даже так? — Цзя Ло взмахнула длинным, до самого пола, рукавом своего халата. — О ком идёт речь?
Шэнь Цяо специально не называл имени Янь Уши, чтобы подготовить почву. Он боялся, что императрица, только лишь услышав его имя, сразу же отправит его обратно.
— Ну так, о ком идёт речь? — испытывающе посмотрела на даоса Цзя Ло, видя, что он молчит.
— Речь идёт о вашем верном союзнике и защитнике ваших величеств — главе Янь из секты Хуаньюэ… — выдохнул Шэнь Цяо.
Цзя Ло уставилась на него. Этот опасный демон только недавно с таким большим трудом был пойман и доставлен в темницу Чанъаня, где до сих пор томился в ожидании своего приговора. Как смеет этот даос проявлять подобную наглость и просить за него?! Видя, что императрица в замешательстве, Шэнь Цяо воспользовался ситуацией, не давая ей заговорить первой.
— Я хорошо знаю этого человека и могу поручиться за него, как за самого себя. Многие годы глава Янь был надежным защитником императоров Поднебесной, служа им верой и правдой. Этот человек всегда заботился о безопасности ваших величеств. Очевидно, что люди, оклеветавшие его, задумали в отношении ваших величеств недоброе, решив убрать одного из сильнейших ваших союзников, чтобы освободить себе дорогу. Будет мало того, что несправедливо, но ещё и опасно держать такого полезного вашим величествам человека как Янь Уши в заточении или избавиться от него. Разве есть у вас хоть одно доказательство предательства главы Янь по отношению к вашим величествам? Или вы опираетесь только на слова людей, которые решили устранить мешающего им соперника?
Слова Шэнь Цяо заставили Цзя Ло глубоко задуматься. Видя, что императрица молчит, даос добавил:
— Если мне все же не удалось достучаться до сердца вашего величества, прошу лишь об одном: если ничего нельзя изменить, позвольте мне разделить судьбу главы Янь, какой бы она ни была.
Цзя Ло с удивлением посмотрела на него.

Глава 59. «Мог ли этот человек врать, если он готов был пожертвовать своей жизнью?»

В любом случае, Янь Уши терять было уже нечего. Шэнь Цяо поставил на кон свою собственную жизнь. Если императрица не прислушается к его словам, он может разделить участь главы Янь. Но почему она должна прислушиваться к словам какого-то даоса?
Шэнь Цяо вновь распростерся ниц перед императрицей, в ожидании ответа. Он был готов разделить судьбу Янь Уши.
Этот даос у Цзя Ло определённо вызвал симпатию. Его прекрасный облик и речи заставляли проникнуться к нему уважением. Императрица гадала, кем Янь Уши приходится человеку, который готов принять ради него даже смерть? Ненароком пришла мысль, что с таким пылом он мог защищать только своего возлюбленного. Но облик Шэнь Цяо был слишком благородным, поэтому Цзя Ло сразу же отмела эти мысли.
— Даос, встань! — мягко сказала она. Шэнь Цяо приподнялся, но не смел смотреть в глаза императрице. — Определённо, в твоих словах есть истина и нет никаких доказательств предательства главы Янь, кроме слов одного человека, которые могли оказаться лживыми. Если этот человек оклеветал главу Янь, замыслив против нас недоброе, горе ему! Возможно, мы заключили под стражу друга, между тем, как настоящие враги находятся на свободе, замышляя заговор! Я поговорю со своим царственным супругом, чтобы выяснить все детали этого дела. Виновные должны быть наказаны, друзья не должны томиться в темнице! Ты благородный и бесстрашный человек, даос. Если твои слова окажутся верны, эта императрица и впредь будет прислушиваться к тебе.
Шэнь Цяо низко поклонился, поблагодарив императрицу. Появилась надежда вытащить главу Янь из тюрьмы и восстановить справедливость. Но она все еще оставалось под вопросом.

— Где ты был, Шэнь даочжан? — спросил Бянь Янмэй.
— Наконец-то я добился аудиенции у самой императрицы! — воскликнул Шэнь Цяо. Ученики переглянулись. — Она обещала поговорить с императором по поводу Янь Уши, которого явно оклеветали враги.
— Поразительно, красота Шэнь даочжана не оставила равнодушной даже Её Величество, — с улыбкой проговорил Бэнь Янмэй. Ученики тихо засмеялись. Шэнь Цяо покраснел. Несомненно, подобным шуткам они научились у Янь Уши.
Шэнь Цяо оставалось только ждать. Поговорит ли Цзя Ло с Ян Цзянем и каким будет результат? Мысли об этом заставляли нервничать. Шэнь Цяо прекрасно знал, в каких отношениях состоял император с императрицей. Отказавшись ради любви к ней иметь наложниц, он был верен данной жене клятве. Зная это, Шэнь Цяо сделал ставку на императрицу, добившись аудиенции с ней. Она имела влияние на Вэнь-ди. И Шэнь Цяо не прогадал.

— Кто такой этот даос, откуда он взялся и почему ты так слепо веришь его словам? — спросил Ян Цзянь.
— Мог ли этот человек врать, если он готов был пожертвовать своей жизнью? Если у Янь Уши есть такие друзья, которые готовы отдать за него свою жизнь, значит он не так плох, как о нем говорят. И это действительно был один из наших сильнейших союзников. Был ли хоть раз этот человек замечен в измене? Почему ты доверяешь словам какой-то женщины, которая, скорее всего, просто оклеветала главу Янь, чтобы убрать сильного противника для организации настоящего заговора?
— Не ты ли первая говорила мне, что от Янь Уши лучше избавиться, любовь моя? — напомнил ей император.
— Да, но… Я просто испугалась… От каждого можно ожидать нож в спину, но все же, мы не можем так бездумно бросать в темницу наших людей, — ответила Цзя До. — Я склонна думать, что этот даос был прав и главу Янь просто оклеветали, чтобы навредить нам… Кто эта женщина? Я хочу лично поговорить с ней.
Услышав о том, что заговор замыслил кто-то другой, а Янь Уши просто убрали, чтобы расчистить себе дорогу, Вэнь-ди начал заметно нервничать.
— Она из секты Хэхуань… Как же её звали… — напряг память император. — Юань… Юань Сюсю? Да, вроде бы…
— Дорогой, немедленно пошли за этой женщиной! Всем известно, что секты Хэхуань и Хуаньюэ соперничают друг с другом и не в лучших отношениях. Конечно же, Янь Уши могли просто оклеветать, а, возможно, против нас действительно замышляют заговор…
Ян Цзянь прижал к себе жену.
— Любовь моя, мы в окружении интриг и заговоров, я уже сам не знаю, кто нам друг, а кто враг… За этой женщиной я велю послать немедленно. Мне самому не терпится расследовать это дело, чтобы наши друзья не были несправедливо наказаны.

Но Юань Сюсю не было нигде. Сколько бы её ни искали — женщина будто исчезла.
— Вот! — сказала Цзя Ло. — Эта женщина сбежала, почуяв свою вину, это же очевидно! Ведь кроме её слов нет ни единого доказательства того, что этот человек замышлял против Наших Величеств дурное. Вели немедленно освободить его.
Так, император Вэнь-ди подписал приказ об освобождении Янь Уши и о возвращении его имущества.
Шэнь Цяо не мог поверить, что дожил до этого дня, что он победил. Слёзы брызнули из глаз, он уронил голову на руки, чтобы ученики не видели, как он плачет.
— Шэнь даочжан, нужно немедленно поехать за учителем, — сказал Юй Шэнъян, — он больше ни минуты не должен оставаться в темнице. Мы даже не знаем, в каком состоянии сейчас его здоровье…
— Да, конечно! — Шэнь Цяо уже вскочил со своего места и был готов к поездке вместе с учениками. Он не ел и не спал почти сутки, но даже не обратил на это внимания. У него была лишь одна цель — поскорее вытащить Янь Уши из тюрьмы.

Когда Шэнь Цяо, в сопровождении учеников и тюремных охранников, вошёл в камеру, в которой держали Янь Уши, его глаза погрузились в абсолютную темноту.
— Зажгите факелы! — прикрикнул Бянь Янмэй. Охранники спохватились и вскоре камера была освещена факелами. Здесь было очень тихо и только доносился звук капель воды, капающей с потолка в маленькую лужицу на сыром полу. Воняло сыростью и плесенью. Было очень холодно.
Шэнь Цяо увидел в углу прикованное цепями тело. Руки безвольно висели, скованные цепями, голова была опущена вниз, лицо скрывали беспорядочно разметавшиеся волосы.
— Глава Янь? — с опаской позвал даос. Ответа не последовало и Шэнь Цяо подошел ближе.Тюремщики инстинктивно попятились назад, они очень боялись этого, скованного цепями, демона. А когда услышали, что его сегодня должны освободить — окончательно запаниковали, ведь тяжёлые оковы с его рук и ног должны были снять именно они.
— Освободите этого человека, именем императора, немедленно! — сказал Бянь Янмэй.

Глава 60. «А-Цяо, почему мы здесь?»

— А-Янь? — ласково позвал Шэнь Цяо, убирая с лица Янь Уши волосы, которые почти полностью закрывали его. Слабый луч света, проникающий в темницу сквозь оставленную открытой старую скрипучую дверь, осветил бескровное лицо, напоминающее скорее бледную маску. Охранники с факелами боялись подходить близко, поэтому даже от этого слабого луча света было больше толка.
— Чего вы стоите и таращитесь, немедленно освободите главу Янь! — прикрикнул Бянь Янмэй на тюремщиков.
На испуганных мужчин нашёл северный ужас и даже под страхом смерти они не смогли бы сдвинуться с места. Эти люди уже представляли, что как только подойдут и освободят этого кровожадного демона, он накинется на них и растерзает. В народе ходили разные слухи, в которые обычно верили люди.
Пропустив через кончики пальцев потоки внутренней ци, Шэнь Цяо разорвал цепи, которые с тяжёлым звоном упали на пол, а бесчувственное тело Янь Уши свалилось ему на руки.
Увидев, что демон освобожден, тюремщики с воплями бросились прочь, шепча на ходу заклинания защиты.
Конечно, если бы у него оставалось хотя бы немного сил, Янь Уши мог разорвать эти цепи сам и давно выйти отсюда, но в последние дни глава Янь вообще находился без сознания.
Когда тюремщики приходили, чтобы принести ему еду и воду, они даже не были уверены жив этот демон или мёртв. В гипнотическом молчании они принесли тарелку с какой-то второсортной едой и чашу воды, кляня несправедливую судьбу, которая послала на их долю такие тяжкие испытания.
Длинными палками они подталкивали тарелку с едой поближе к Янь Уши, словно к дикому зверю, пойманному в клетку. Они могли регулировать длину цепей на расстоянии, не подходя близко к опасному демону, и делать её такой, чтобы демон мог дотянуться до еды и питья.
И вот, неожиданно, Янь Уши пошевелился и издал громкий вздох, цепи на его руках зазвенели. Взвыв от ужаса, мужчины бросили свои палки вместе с едой и помчались к выходу. Один из них бежал уже с мокрыми штанами.
Янь Уши наводил на них суеверный ужас и люди сетовали на свой нелёгкий и очень опасный труд, за который, по их словам, нужно было доплачивать в два, а то и в три раза больше.
Шэнь Цяо сжал тело Янь Уши, которое было ледяным. Он послушал биение сердца — оно казалось очень слабым. Вместе с тем, даос не выявил повреждение духовного ядра и Янь Уши должен оставаться в здравом рассудке. Но уже несколько дней глава Янь пребывал бессознательном состоянии, похожем на кому.
Шэнь Цяо легонько нажал на его акупунктурные точки, чтобы передать свою внутреннюю ци.
— Как же здесь холодно! — воскликнул даос. Он снял свой плащ и укутал им Янь Уши. — Немедленно уходим отсюда.
Он нес Янь Уши на руках и тихо шептал:
— Прости, прости меня, я не должен был ни на минуту оставлять тебя, это все моя вина…
Следом плелись ученики.
По пути им не встретился ни один человек. Услышав о том, что демон на свободе, все попрятались в свои норы.
— Там действительно очень холодно, — проговорил Шэнь Цяо, прижимая к себе Янь Уши.
— Да и здесь не лучше, — заметил Юй Шэнъян. — Шэнь даочжан, ты замерзнешь.
— Ничего, — ответил даос.
В воздухе носились маленькие снежинки. Быть может, снова начнётся снегопад. Они залезли в повозку.
— Поедем на постоялый двор, в котором сейчас остановились, — сказал Бянь Янмэй. — Неизвестно, в каком сейчас состоянии резиденция учителя, наверняка в ней очень холодно. И нужно все подготовить и привести в порядок к возвращению лао Янь.
— Конечно, — не мог не согласиться Шэнь Цяо. Он с тревогой вглядывался в лицо Янь Уши, поглаживая его пальцами по лицу, ожидая, когда же глава Янь придёт в чувство.
Иногда он склонялся слишком близко к нему и что-то шептал. Ученикам не было слышно, что именно, но, казалось, что это были извинения.
— Шэнь даочжан, — сорвалось с языка Бянь Янмэя, — ты и вправду так сильно любишь учителя?
— …
Шэнь Цяо покраснел.
Обычно, он вел себя сдержанно, когда они находились в обществе других людей, но сегодня никак не мог сдержаться — столько бурных эмоций кипело в нем. Главной из них был страх. Страх, что с Янь Уши может что-то случиться, что он может умереть. Поэтому, каждую минуту Шэнь Цяо вглядывался в его лицо, трогал пульс, проверял состояние духовного ядра. Дыхание Янь Уши было таким слабым, что едва ощущалось.

Шэнь Цяо разместил Янь Уши на кровати, прикрыв его несколькими одеялами, когда они добрались до постоялого двора. Они сняли самую теплую комнату, в которую шло тепло от стоящей на кухне печи.
— Так холодно было в этой темнице и так сыро! Под силу ли человеку, настолько ослабленному, находиться в таких условиях и терпеть всю эту муку! — воскликнул даос.
Ученики с двух сторон обступили кровать, на которой покоился Янь Уши.
— Идите и отдохните, я сам позабочусь о вашем учителе.
— Хорошо, позови, если понадобится помощь, — сказал Бянь Янмэй и они удалились.
На самом деле, Шэнь Цяо не хотел, чтобы другие люди видели, чем он собрался заниматься.
Набрав в рот наваристого утиного бульона, он разжал губы Янь Уши, чтобы его накормить.
Шэнь Цяо подозревал, что глава Янь уже несколько дней ничего не ел, а в его состоянии нужно хорошо питаться. Когда-то он уже выкармливал Янь Уши подобным способом, пока тот был без сознания, поэтому имел некоторый опыт.
Шэнь Цяо заставил Янь Уши проглотить бульон. Глава Янь начал кашлять и открыл глаза.
— А-Цяо… что ты делаешь? Если ты собирался поцеловать меня, почему от тебя пахнет только что ощипанной уткой?
— Глава Янь, — слегка покраснел Шэнь Цяо, — я просто пытался накормить тебя бульоном…
Конечно, Янь Уши не пришёл бы в себя так скоро, если бы Шэнь Цяо не влил в него потоки своих духовных сил. Осматривая комнату, в которой они находились, глава Янь невольно задался вопросом: а что они здесь делают? Он наморщил лоб, пытаясь воссоздать в памяти картину из осколков ещё недавнего прошлого: битва одновременно с десятью представителями духовных школ, его поражение, отъезд под стражей в Чанъан, сырая холодная темница… Больше он ничего не помнил. Было ли все это на самом деле? Быть может, это все ему просто приснилось?
— А-Цяо, почему мы здесь? — растерянно спросил Янь Уши.
— Глава Янь, все закончилось, больше не нужно прятаться.
— ?!
— Император подписал приказ о твоём освобождении. Тебе будет возвращено твоё имущество.
— Ха! С чего бы Ян Цзянь вдруг так переменился? — недоверчиво спросил Янь Уши.
— …

Глава 61. «Ты не представляешь, что этому достопочтенному пришлось пережить в тот день!»

— А-Цяо, скажи мне правду, что произошло? — стал допытываться Янь Уши.
— Я добился аудиенции с императрицей…
Янь Уши даже приподнялся на подушках, позабыв, что болен.
— Ты это серьёзно? — с интересом спросил он. — Ты пришёл к императрице и она тут же кинулась просить своего супруга меня освободить? Ни за что не поверю.
— Ну… Мне не сразу удалось добиться аудиенции, — смущенно проговорил Шэнь Цяо. — Когда Её Величество все же согласилась меня принять, я просто сказал ей правду.
— Какую правду?
— Про то, как тебя оклеветали, чтобы убрать с дороги сильного соперника и что, скорее всего, эти люди сами готовят заговор… Я добавил, что если уже ничего нельзя изменить, чтобы мне позволили разделить судьбу вместе с тобой… Императрица обещала подумать, а потом я узнал, что Вэнь-ди подписал приказ о твоём освобождении…
— Мой А-Цяо сумел очаровать даже императрицу! — развеселился Янь Уши. Но веселье его длилось недолго — вскоре изо рта пошла кровь. Шэнь Цяо взволнованно поднес платок к его губам и осторожно вытер их. Янь Уши сплюнул сгусток крови и ему полегчало.
— На самом деле ты гораздо умнее, чем кажешься, — сказал Янь Уши и его лицо стало почти серьёзным. — Ты поставил на императрицу, зная, в каких тесных она отношениях с Ян Цзянем, — и выиграл. Ты поставил на страх императорской четы перед заговором — и выиграл. Ты поставил на карту собственную жизнь — и выиграл. Действительно, был ли ещё способ уговорить их освободить этого достопочтенного, как не припугнуть новыми заговорами?
— Но я никого не пугал, — ответил Шэнь Цяо, — я просто честно высказал своё мнение. Глава Янь, мне так совестно, что я тогда, утром, оставил тебя одного… Я хотел купить тебе подарки и слишком поздно вернулся… Издалека я увидел, как тебя схватили и хотел кинуться на помощь, но твои ученики заблокировали мои акупунктурные точки и я не мог даже пошевелиться…
— И правильно сделали, — ответил Янь Уши. — Мои ученики куда мудрее и рассудительнее тебя, потому что их обучал этот достопочтенный. Встреться мы с тобой много лет назад, А-Цяо, я бы тоже мог взять тебя к себе в ученики, — прищурился Янь Уши.
«Не дай бог», — подумал Шэнь Цяо.
— Ты не представляешь, что этому достопочтенному пришлось пережить в тот день! Стоило мне выйти на улицу, как они напали на меня, исподтишка, вдесятером, будто стервятники, караулившие добычу. Окружили этого достопочтенного вдесятером, представляешь?! И среди них был конечно же этот старый лысый осел Сюэтин. Десять различных видов оружия они использовали против одного этого достопочтенного! Но даже вдесятером им пришлось изрядно попотеть, чтобы схватить меня…
Шэнь Цяо с ужасом слушал его весьма живописный рассказ. Десять боевых мастеров против одного Янь Уши, пусть он и обладал исключительной силой, это было слишком. Потратив много сил и эмоций на разговоры, Янь Уши почувствовал сильную слабость и притих.
— Глава Янь, нужно осмотреть твои раны и нанести на них целебную мазь.
— Пожалуйста, — ответил Янь Уши.
Шэнь Цяо осторожно развязал пояс и снял с него халат. Раны и впрямь были глубокие.
— Прикасайся помедленнее, мне нравится как ты это делаешь.
Шэнь Цяо покраснел и молча принялся обрабатывать раны, не обращая на замечания Янь Уши никакого внимания.
Осторожно нанеся мазь и перебинтовав раны, Шэнь Цяо снова надел на него халат.
— Глава Янь, еще нужно выпить лекарство, — даос протянул чашу.
— Нет, — категорично сказал Янь Уши, — выпью, только если сам напоишь меня, изо рта.
Янь Уши так уперся, что Шэнь Цяо пришлось подчиниться. Он набрал в рот лекарство и осторожно влил его в рот Янь Уши. Но, даже когда глава Янь проглотил лекарство, он не отпускал даоса, крепко удерживая его подле себя, сомкнув руки на талии. Шэнь Цяо почувствовал, как язык Янь Уши пробирается все глубже к нему в рот. Поцелуй с привкусом горького лекарства. Шэнь Цяо хотел отстранить его от себя, но этот достопочтенный не отпускал его, крепко обхватив обеими руками. Лишь совсем ослабев после долгого поцелуя, он, наконец, отпустил даоса. Шэнь Цяо схватился за покрасневшие губы, горькие от лекарства.
— Глава Янь…
— Я соскучился, — проговорил Янь Уши. Он взял руку Шэнь Цяо, подложил её себе под голову и, свернувшись клубком, так и заснул у него на руке.
Шэнь Цяо вздохнул. Как бы там ни было, но сейчас все слишком хорошо. Вытащить Янь Уши из императорской тюрьмы, и неё просто вытащить, а добиться его официального освобождения — это было очень большой удачей.
Даос посмотрел на спящего Янь Уши и склонился, чтобы послушать его дыхание. Дыхание выровнялось. Шэнь Цяо осторожно убрал белую прядь, упавшую на глаза Янь Уши. Возможно ли, чтобы он так молодо выглядел в своём возрасте?
Шэнь Цяо вспомнил, как один раз своими глазами видел восьмидесятилетнего даоса, который выглядел на тридцать лет. Этот человек много медитировал и имел мощную внутреннюю ци.

Глава 62. «Достопочтенный признателен этому даосу за своё спасение»

Шэнь Цяо застыл у окна, разглядывая заснеженную улицу и спешащих куда-то прохожих. На его лице появилась улыбка, потому что на душе стало легко и беззаботно. Руки Янь Уши крепко обхватили его талию. Он услышал его дыхание у себя за спиной, почувствовав, как Янь Уши со вздохом уткнулся лицом ему в плечо. Шэнь Цяо положил на его руки свои тёплые ладони и прикрыл глаза. Вот она — его совершенная идиллия.
— Глава Янь? — негромко сказал Шэнь Цяо. — Кто разрешил тебе вставать с постели?
— Этот даос запрещает мне вставать с постели? — послышался сзади голос Янь Уши.
— Конечно! — повернулся к нему Шэнь Цяо. — Ты так слаб, что еле держишься на ногах!
Янь Уши ненадолго отпустил его, но вскоре снова прижался к Шэнь Цяо.
— Достопочтенный признателен этому даосу за своё спасение. Как мне отблагодарить его? Быть может, этот даос чего-нибудь хочет? — глава Янь так многозначительно посмотрел на него, что Шэнь Цяо покраснел. Янь Уши продолжал смотреть на него и улыбаться.
— Так что, этот даос хочет чего-нибудь? — прошептал он ему на ухо, притянув к себе.
Шэнь Цяо вспыхнул.
— Глава Янь, возвращайся в постель! Тебе нужно завтракать и пить лекарство.
Несколько разочарованный, Янь Уши вернулся на своё место и залез на кровать.
— Пойду посмотрю, что приготовили на кухне и принесу тебе поесть, — сказал Шэнь Цяо, направляясь к двери.
— Послушаюсь этого даоса, — ответил Янь Уши. — Шэнь, кстати, я бы хотел поскорее вернуться в свою резиденцию. Этот достопочтенный очень устал скитаться от одного постоялого двора к другому.
— Твои ученики уже занимаются этим вопросом, — Шэнь Цяо остановился у двери. — Понадобится какое-то время, чтобы привести все в порядок.
Янь Уши понимающе кивнул, с загадочной улыбкой поймав мимолетный взгляд Шэнь Цяо. Даос поспешил скрыться, думая, что глава Янь снова делает ему какие-то непристойные намеки.

Хоть резиденция Янь Уши после конфискации была выставлена на продажу, никто не рискнул купить её. Быть может, слухи о том, что в этой резиденции жил сильный демон, возымели действие, но желающих приобрести это прекрасное здание не было. Оно будто бы дожидалось своего хозяина. А вот утварь и коллекцию предметов искусства почти полностью раскупили, что очень огорчило Янь Уши. Обычно, он не придавал большого значения вещам, но эта коллекция была поистине уникальной.
Император обещал все убытки возместить золотом, но Янь Уши это мало порадовало, он был очень зол на Ян Цзяня.
Ученики отдали распоряжение слугам в кратчайшие сроки привести резиденцию в порядок. Хорошо натопить и прогреть комнаты к приезду хозяина. Некоторые слуги, которые находились в бегах из-за преследования Янь Уши, вновь вернулись, преданные своему господину.
За все то время, пока резиденция пустовала, на предметах образовался слой пыли, а углы стен украсила паутина. Бянь Янмэй распорядился купить новую мебель взамен проданной. Он уже приблизительно знал, что могло понравиться Янь Уши и покупал предметы мебели в таком же стиле.

Янь Уши помногу спал, потому что потерял много сил и был слаб. Он спал прямо на Шэнь Цяо, обхватив его двумя руками. Даос не хотел беспокоить ослабленного после тяжелой битвы и пребывания в тюрьме Янь Уши, поэтому он покорно позволял ему лежать на себе и не шевелился. Их пальцы переплелись, рука находилась в руке.
«Окружу его любовью и заботой и глава Янь быстро поправится», — подумал Шэнь Цяо, тихонько перебирая белые пряди на голове Янь Уши. Он думал, как ему поступить дальше. Шэнь Цяо испытывал сильное притяжение к Янь Уши и уже не мог без него обходиться, как без еды и питья. С другой стороны, он понимал, что дальше так продолжаться не может и ему придётся выбирать между Сюаньду и Янь Уши. Он не может только формально числиться главой Сюаньду и учителем для своих учеников, а все время проводить в Чанъане вместе с Янь Уши. Нужно сделать выбор. И выбор этот будет очень тяжёлым, ведь Сюаньду очень много значит для него. Если он решит проститься с ней и выбрать жизнь с Янь Уши, ему надо будет подыскать преемника себе на замену, который станет главой секты вместо него, найти нового учителя для своих учеников и не морочить им голову. Это будет сделать очень тяжело, ведь Сюаньду — это часть его жизни. Но, в конце концов, выбор необходимо сделать. Он посмотрел на спящего Янь Уши и понял, что хочет остаться с ним. Глава Янь улыбался во сне. Лицо его уже не было таким бледным. Каждый день Шэнь Цяо вливал в него свои духовные силы через акупунктурные точки.
Разглядывая лицо спящего Янь Уши, Шэнь Цяо в очередной раз поразился, почему он так молодо выглядит. Даос пришёл к выводу, что, возможно, сказалось ещё и то, что глава Янь на целые десять лет уходил в медитацию.
Скрипнула дверь и вошёл Юй Шэнъян.
— Ох, кажется, я не вовремя…
Скрип двери разбудил Янь Уши и тот открыл глаза.
— Ученик приветствует учителя! — поклонился Юй Шэнъян. — Этот ученик спешит сообщить Лао Янь, что резиденция готова к приезду хозяина.
— О, какая великолепная новость! — обрадовался Янь Уши, вставая с Шэнь Цяо.
Даос испытывал смущение, так как не любил, чтобы посторонние люди видели подобные сцены их сна.
Янь Уши встал и принялся собираться.
— Глава Янь, ты ещё болен, а на улице мороз.
— Ты хочешь напугать этого достопочтенного холодом? — усмехнулся Янь Уши. — А-Цяо, стены моего дома вылечат меня куда быстрее, — неожиданно он развернулся и схватил ладони Шэнь Цяо в свои. — Но спасибо, что заботишься обо мне!
Даос смутился ещё больше, потому что в комнате находился Юй Шэнъян. Ученик будто бы понял, что он сейчас лишний и раскланялся, сказав, что будет ждать внизу. Отговаривать Янь Уши от поездки не было никакого смысла — уж если он вобьет себе что-то в голову, то говорить что-то против просто бесполезно. С другой стороны, дома всегда лучше, чем в съемных комнатах.
Шэнь Цяо все никак не мог привыкнуть, что не нужно больше прятаться. Они уже ехали в повозке.
— А-Цяо, ты хочешь спать?
— Глава Янь, я уже выспался с тобой на десять лет вперёд, — ответил даос. Ему приходилось лежать без движения, пока Янь Уши на нем спал. Потом он засыпал и сам.
— А этот достопочтенный ещё бы немного вздремнул, — проговорил Янь Уши, укладывая голову на плечо Шэнь Цяо. Их пальцы снова переплелись. — Этот безбожник Ян Цзянь распродал почти всю мою уникальную коллекцию редких предметов искусства! Думаешь, этот достопочтенный сможет когда-нибудь простить ему подобное кощунство? — уже почти совсем сонным голосом бормотал Янь Уши, засыпая.

Глава 63. «Нам очень повезло, что такой одаренный человек стал нашим учителем»

— Глава Янь, мы приехали, — Шэнь Цяо легонько тронул Янь Уши за плечо. Очевидно, ему снилось что-то малоприятное, потому что он вздрогнул и затем открыл глаза. Увидев, что даос рядом, Янь Уши непринужденно улыбнулся:
— А-Цяо…
Он все еще сжимал руку Шэнь Цяо в своей.

Как только они вошли в резиденцию, Шэнь Цяо сразу же пошел проверить комнату Янь Уши — хорошо ли она прогрелась и все ли готово к приезду главы Янь.
Янь Уши сетовал, что Ян Цзянь посмел распродать его уникальную коллекцию и клял императора на чем свет стоит. Пока Шэнь Цяо не подошел и не закрыл ему рот ладонью, уведя за собой.
— Янь Уши, к чему ты говоришь такие вещи про императора? Ладно ученики, но как ты можешь быть уверен в каждом своем слуге? Представь, если кто-то из них донесет на тебя? В этот раз нам может так не повезти.
— Да, бесспорно ты прав, — сказал Янь Уши, обвив его талию рукой, пальцы которой украшали дорогие перстни. — Всем сердцем ненавижу Ян Цзяня! Нет, презираю его за эту глупость! Сколько этому достопочтенному пришлось перенести бед и гонений! А какой дискомфорт доставил он моему А-Цяо! Нет ему прощения.
Шэнь Цяо, тем временем, потрогал постель.
— Ледяная.
— Ну ты ведь согреешь ее? — очаровательно улыбнулся ему Янь Уши.
— Я схожу принесу лекарства и еду, — ответил даос, напустив на себя самый серьезный вид. — А постель я проглажу утюгом.

Янь Уши снова отказывался принимать лекарство. Шэнь Цяо знал, что нужно сделать — он набрал лекарство в рот, чтобы напоить его. По-другому капризный Янь Уши пить его не хотел.
Шэнь Цяо почувствовал отвратительную горечь во рту и поскорее влил лекарство в рот Янь Уши, который ожидал большего, но в этот раз даосу удалось улизнуть.
— Глава Янь, выпей горячего бульона из баранины и ложись спать, тебе нужно отдохнуть.
— А ты куда собрался? — посмотрел на него Янь Уши.
— Есть одно дело.
— Дело? Какое дело? А-Цяо, мы только что приехали, какое у тебя может быть дело? Этот достопочтенный хочет знать.
— Если все получится, потом расскажу.
— Как это так? У тебя хватит совести оставить меня здесь одного, больного? А-Цяо, мне, между прочим, снова плохо… — он схватился за горло, так мастерски имитируя удушье, будто был профессиональным актером и всю жизнь провел на подмостках сцены.
— Глава Янь! — кинулся к нему Шэнь Цяо, снова попавшись на его удочку. Лицо даоса было очень перепуганным. Янь Уши хотелось смеяться, поэтому он закрыл рот ладонями, делая вид, что кашляет.
— Глава Янь, тебе плохо, да?
— Когда этот даос рядом, достопочтенному становится намного лучше, — Янь Уши положил голову на колени Шэнь Цяо, схватив его за руку и лишая всякой возможности уйти. Даос обреченно вздохнул и смирился. Он медленно поглаживал Янь Уши по волосам, пока тот не заснул.
Посидев так еще немного и убедившись, что глава Янь крепко спит, Шэнь Цяо осторожно приподнялся, подложив под его голову подушку и, тихо встав с кровати, вышел.
Бянь Янмэй и Юй Шэнъян возились в гостиной, отдавая распоряжения слугам что и где поставить. Увидев Шэнь Цяо, Бянь Янмэй улыбнулся:
— Все в порядке?
Даос улыбнулся ему в ответ:
— Да. Мне нужно съездить в город.
— Хорошо, — ответили ученики, не задавая лишних вопросов, как приучил их Янь Уши.
Шэнь Цяо неуверенно остановился, будто хотел что-то спросить, но никак не решался.
— Все хотел спросить у вас, — наконец сказал Шэнь Цяо. — Почему вы стали учениками Янь Уши?
Ученики переглянулись, озадаченные внезапным вопросом. Воцарилась небольшая пауза.
— Потому что он — лучший, — наконец сказал Бянь Янмэй. — Да, у Лао Янь неординарный характер и мало кто вытерпит его, но я очень горжусь, что являюсь учеником такого потрясающего мастера, как он!
— Да, — согласился Юй Шэнъян. — Нам очень повезло, что такой одаренный человек стал нашим учителем.
— Сначала Янь Уши не хотел брать учеников вообще, не желая тратить время на обучение кого-то, кто не обладает такой же гениальностью и талантом, как у него, но потом все же передумал и выбрал себе двоих учеников. Как невероятно нам повезло обучаться у такого мастера! И как тебе повезло, Шэнь даочжан, иметь такого спутника жизни, как наш учитель.
Шэнь Цяо покраснел, как всегда, когда речь заходила о чем-то личном, и сказал, что ему пора идти.
Он отправился в тот самый постоялый двор, где они оставили несчастного олененка перед отъездом в Лоян. Шэнь Цяо дал себе обещание, что непременно отыщет его, если они вернутся.
— А, господин даос, вы про это глупое животное, которое скачет туда-сюда, мешая моим постояльцам спать по ночам? Мы долго его терпели и на днях уже собирались зарезать на суп, потому что его хозяева не объявились. Так что вы вовремя.
Шэнь Цяо всунул ему деньги за содержание животного без лишних разговоров и попросил веревку.
Он вспомнил, как этот человек и его жена собирались донести на них с Янь Уши и почувствовал отвращение. Даосу поскорее захотелось покинуть это место. Он сделал на веревке петлю, надел ее на оленека и молча вышел.

Снова увидев в доме олененка, ученики рассмеялись.
— А я-то уж было подумал, что в этом доме теперь будет спокойно, — сказал Бянь Янмэй. — Кстати, секта Хэхуань резко впала в немилость в императорском дворце, интересно, с чего бы это? Кто, как не они, оклеветали учителя.
Шэнь Цяо кивнул, подумав о том же самом. Он повел олененка, чтобы накормить, а потом запереть в комнате, чтобы он не носился по дому и не мешал отдыхать Янь Уши.
Вначале, олененок боялся его, но потом, видимо, вспомнил и перестал пугаться даоса.
После того, как Шэнь Цяо вернул олененка, на душе полегчало. Он пошел на кухню и съел немного клейкого риса с корнем лотоса. А потом вымылся в чане с горячей водой. Только после этого он тихонько вошел в спальню и, стараясь не шуметь, прилег на краю постели.
Янь Уши лежал, уткнувшись лицом в подушку, но теперь перевернулся на бок.
— Ах, как пахнет сандалом! — пробормотал он сонным голосом. — А-Цяо, где ты был?
— Ходил за олененком.
— За олененком? Ты еще помнишь о нем?
— Я вернул его.
Янь Уши подполз к нему и слегка укусил за нижнюю губу. Его руки проникли под тонкий халат даоса. Он снова принюхался:
— А-Цяо, как ты пахнешь сандалом…
— Глава Янь… — проговорил Шэнь Цяо, пытаясь отстраниться.

Глава 64. «Этот достопочтенный очень любит тебя, А-Цяо, цени это»

Янь Уши склонился совсем близко над ним.
— Что такое, А-Цяо, ты не хочешь больше этого достопочтенного?
— Янь Уши, ну куда сейчас? Посмотри, как ты слаб!
— Ну так удовлетвори меня сам, раз я так слаб. Сделай хоть что-то ради этого. А то смотри, сбудется твой сон, что этот достопочтенный бросил тебя из-за того, что ты его не удовлетворяешь.
Шэнь Цяо почти серьезно воспринял эту шутку.
— Что мне нужно сделать? — спросил он.
— Вспомни, с чего я обычно начинаю, — с усмешкой ответил Янь Уши.
Шэнь Цяо покраснел едва ли не до корней волос и как хорошо, что этого не было видно в темноте. Даос ужаснулся: неужели ему придется заниматься такими вещами!
Шэнь Цяо не спеша развязал пояс на халате Янь Уши.
— Раздень меня полностью, — потребовал достопочтенный. Краснея, Шэнь Цяо подчинился. Хотелось петь гимны благословенной темноте, которая скрывала весь его стыд, написанный на лице.
— Ну же, А-Цяо, я жду. Повтори то, с чего я обычно начинаю.
Даос замер, склонившись над Янь Уши. Он не мог преодолеть невидимый барьер, который был воздвигнут между ним и тем, что просил сделать Янь Уши. Шэнь Цяо неловко проехался по его груди и случайно задел сосок. Янь Уши издал глубокий вздох.
— Тебе плохо? — испугался даос.
— Нет, А-Цяо, мне слишком хорошо, продолжай, пожалуйста.
Его широкая грудь то и дело вздымалась и Шэнь Цяо слышал его тяжелое, прерывистое дыхание, разрезающее тишину.
Он снова опустился к груди Янь Уши и украсил ее несколькими неловкими поцелуями. Одно лишь прикосновение Шэнь Цяо к своему телу едва не лишало Янь Уши рассудка, невероятно возбуждая. Когда Шэнь Цяо пытался сам проявлять хоть какую-то инициативу — был настоящий праздник.
Губы даоса скользнули по его животу. Янь Уши снова издал вздох, возбудившись еще больше. Шэнь Цяо уже и сам начал возбуждаться.
— Ниже, А-Цяо…
Губы Шэнь Цяо замерли внизу его живота. Он не мог заставить себя сделать это, но все же спустился еще ниже. В него уперся большой и твердый орган. Это очень смутило и испугало Шэнь Цяо, но, одновременно, возбудило. Он раскрыл рот, чтобы накрыть им этот орган и когда все же сделал это, Янь Уши прикусил губу едва ли не до крови, чтобы не закричать от нахлынувшей на него волны неописуемого блаженства и сумасшедшего возбуждения.
— Прости, я ничего не умею, — после своих мучительных поползновений произнес даос.
— Все хорошо, А-Цяо.
Янь Уши пробежался пальцами по его густым волосам, от которых исходил аромат сандалового дерева. — А теперь присядь на меня.
— Что? — непонимающе посмотрел на него Шэнь Цяо.
— А-Цяо, мне нужно объяснять, на что тебе следует сесть? — усмехнулся Янь Уши. — Вспомни, как ты садишься верхом на коня.
Даос на несколько секунд впал в оцепенение.
— Ты шутишь?
— Конечно же нет! Этот достопочтенный так сильно хочет тебя, что вот-вот умрет. Просто оседлай меня.
— …
Его слова начали возбуждать. Шэнь Цяо скинул с себя одежду и неловко крутился возле Янь Уши, пока тот едва ли не силой не насадил его на себя. Шэнь Цяо глухо вскрикнул.
— Я не трогаю, сам контролируй глубину, просто двигайся.
Даос какое-то время просто сидел на нем, пока Янь Уши его не подтолкнул. Только тогда Шэнь Цяо начал медленно двигаться, то поднимаясь, то опускаясь. Ему было очень стыдно и он пошел на это только ради Янь Уши, чтобы глава Янь не растрачивал свои последние силы, занимаясь этим сам.
— Поцелуй меня, А-Цяо.
Шэнь Цяо, продолжая сидеть на нем, потянулся к нему и несколько раз их языки соединились.
— Люблю тебя… — прошептал Янь Уши. Он бхватил даоса за ягодицы, Шэнь Цяо уже почти лежал на нем. Янь Уши будто сросся с ним, будто этот даос медленно перетекал в его душу, заполняя собой все внутри него. Глава Янь уже не представлял, что будет делать, если однажды Шэнь Цяо не будет рядом, как он сможет жить.
По телу Шэнь Цяо пробежала сладкая дрожь, он вскрикнул и излился почти в один момент с Янь Уши. Даос слез с него и обессиленно упал на кровать.
Янь Уши поймал в воздухе его руку, поднес к своим губам и едва слышно прошептал:
— Спасибо, любимый…
Сам не зная почему, Шэнь Цяо вздрогнул. Он сам никогда не любил, да и не умел проявлять и выказывать свои чувства и все держал в себе. Даже такой человек, как Янь Уши, может называть его любимым и, наверное, ожидает от него ласки и тепла в ответ. Даос просто повернулся и заключил Янь Уши в объятия.
— Глава Янь, прости, если что не так…
— Все так, А-Цяо, все невероятно хорошо, — он сжал разгоряченное тело даоса в ответ. Откинув прядь волос с его лица, он поцеловал Шэнь Цяо в висок.
Шэнь Цяо заснул счастливым, но во сне его снова начали преследовать кошмары. Один и тот же сон продолжал мучить его долгое время: что Янь Уши собирается закопать его живьем под издевательский смех Сан Цзинсина. Даос не знал, жив сейчас Сан Цзинсин или мертв, но то, что он сказал однажды, навсегда отложилось в его подсознании.
Иногда наступала ремиссия и кошмарные сны на время исчезали, но потом внезапно возвращались, исподтишка кусая за самую душу, будто ядовитая змея.
Сегодня снова снился этот же сон, который мучил даоса до самого утра.
Когда Шэнь Цяо проснулся, Янь Уши уже не спал и находился в приподнятом расположении духа.
— За такую ночь, какая была вчера, не жаль и умереть, — мечтательно проговорил он. — Как вспоминаю, мурашки по коже.
Шэнь Цяо покраснел и отвернулся от него, почувствовав боль в задней части тела.
— Как же больно… — простонал даос.
Янь Уши медленно погладил его по обнаженному бедру.
— Потерпи немного, А-Цяо, сейчас я пошлю слуг за той мазью. Ведь она помогла тебе в прошлый раз, правда же?
— Да, — глухо ответил Шэнь Цяо, уже не скрывая, что пользовался мазью. — Тебе не стыдно посылать за этим слуг?
— Удел слуг — исполнять волю господина, остальное их не касается. Эта мазь обезболивающая и заживляющая, она сделана не конкретно для того отверстия, — усмехнулся Янь Уши. Шэнь Цяо покраснел еще больше, а достопочтенный безжалостно перевернул его на спину и ворвался долгим, почти удушающим поцелуем в его полуоткрытый рот. Иногда Шэнь Цяо казалось, что он вот-вот откусит ему язык. В это время в дверь раздался стук.
— Лао Янь, послание от императора!
— Черт бы вас побрал! — выругался Янь Уши. — Не тревожьте по пустякам, я скоро спущусь.
Он снова повернулся к Шэнь Цяо, смотря на его влажные раскрасневшиеся губы, и провел по ним большим пальцем.
— Люблю тебя, — тихо проговорил он.
Шэнь Цяо видел, что глава Янь наполнен глубокими страстными чувствами.
— Янь Уши, тебе бы лучше остаться в постели.
— Если только ты составишь мне компанию.
Даос сделал вид, что не услышал.
— Ты еще болен.
— Искусство двойного совершенствования влило в меня свежие силы этой ночью, я пополнил запасы энергии ян, — подмигнул он Шэнь Цяо, который, отвернувшись, поспешил одеться, снова заливаясь краской. Но Янь Уши повис на нем сзади, обнимая за плечи.
— Этот достопочтенный очень любит тебя, А-Цяо, цени это.
— Я ценю, — ответил Шэнь Цяо и поспешно вышел. Глава 63. «Нам очень повезло, что такой одаренный человек стал нашим учителем»

— Глава Янь, мы приехали, — Шэнь Цяо легонько тронул Янь Уши за плечо. Очевидно, ему снилось что-то малоприятное, потому что он вздрогнул и затем открыл глаза. Увидев, что даос рядом, Янь Уши непринужденно улыбнулся:
— А-Цяо…
Он все еще сжимал руку Шэнь Цяо в своей.

Как только они вошли в резиденцию, Шэнь Цяо сразу же пошел проверить комнату Янь Уши — хорошо ли она прогрелась и все ли готово к приезду главы Янь.
Янь Уши сетовал, что Ян Цзянь посмел распродать его уникальную коллекцию и клял императора на чем свет стоит. Пока Шэнь Цяо не подошел и не закрыл ему рот ладонью, уведя за собой.
— Янь Уши, к чему ты говоришь такие вещи про императора? Ладно ученики, но как ты можешь быть уверен в каждом своем слуге? Представь, если кто-то из них донесет на тебя? В этот раз нам может так не повезти.
— Да, бесспорно ты прав, — сказал Янь Уши, обвив его талию рукой, пальцы которой украшали дорогие перстни. — Всем сердцем ненавижу Ян Цзяня! Нет, презираю его за эту глупость! Сколько этому достопочтенному пришлось перенести бед и гонений! А какой дискомфорт доставил он моему А-Цяо! Нет ему прощения.
Шэнь Цяо, тем временем, потрогал постель.
— Ледяная.
— Ну ты ведь согреешь ее? — очаровательно улыбнулся ему Янь Уши.
— Я схожу принесу лекарства и еду, — ответил даос, напустив на себя самый серьезный вид. — А постель я проглажу утюгом.

Янь Уши снова отказывался принимать лекарство. Шэнь Цяо знал, что нужно сделать — он набрал лекарство в рот, чтобы напоить его. По-другому капризный Янь Уши пить его не хотел.
Шэнь Цяо почувствовал отвратительную горечь во рту и поскорее влил лекарство в рот Янь Уши, который ожидал большего, но в этот раз даосу удалось улизнуть.
— Глава Янь, выпей горячего бульона из баранины и ложись спать, тебе нужно отдохнуть.
— А ты куда собрался? — посмотрел на него Янь Уши.
— Есть одно дело.
— Дело? Какое дело? А-Цяо, мы только что приехали, какое у тебя может быть дело? Этот достопочтенный хочет знать.
— Если все получится, потом расскажу.
— Как это так? У тебя хватит совести оставить меня здесь одного, больного? А-Цяо, мне, между прочим, снова плохо… — он схватился за горло, так мастерски имитируя удушье, будто был профессиональным актером и всю жизнь провел на подмостках сцены.
— Глава Янь! — кинулся к нему Шэнь Цяо, снова попавшись на его удочку. Лицо даоса было очень перепуганным. Янь Уши хотелось смеяться, поэтому он закрыл рот ладонями, делая вид, что кашляет.
— Глава Янь, тебе плохо, да?
— Когда этот даос рядом, достопочтенному становится намного лучше, — Янь Уши положил голову на колени Шэнь Цяо, схватив его за руку и лишая всякой возможности уйти. Даос обреченно вздохнул и смирился. Он медленно поглаживал Янь Уши по волосам, пока тот не заснул.
Посидев так еще немного и убедившись, что глава Янь крепко спит, Шэнь Цяо осторожно приподнялся, подложив под его голову подушку и, тихо встав с кровати, вышел.
Бянь Янмэй и Юй Шэнъян возились в гостиной, отдавая распоряжения слугам что и где поставить. Увидев Шэнь Цяо, Бянь Янмэй улыбнулся:
— Все в порядке?
Даос улыбнулся ему в ответ:
— Да. Мне нужно съездить в город.
— Хорошо, — ответили ученики, не задавая лишних вопросов, как приучил их Янь Уши.
Шэнь Цяо неуверенно остановился, будто хотел что-то спросить, но никак не решался.
— Все хотел спросить у вас, — наконец сказал Шэнь Цяо. — Почему вы стали учениками Янь Уши?
Ученики переглянулись, озадаченные внезапным вопросом. Воцарилась небольшая пауза.
— Потому что он — лучший, — наконец сказал Бянь Янмэй. — Да, у Лао Янь неординарный характер и мало кто вытерпит его, но я очень горжусь, что являюсь учеником такого потрясающего мастера, как он!
— Да, — согласился Юй Шэнъян. — Нам очень повезло, что такой одаренный человек стал нашим учителем.
— Сначала Янь Уши не хотел брать учеников вообще, не желая тратить время на обучение кого-то, кто не обладает такой же гениальностью и талантом, как у него, но потом все же передумал и выбрал себе двоих учеников. Как невероятно нам повезло обучаться у такого мастера! И как тебе повезло, Шэнь даочжан, иметь такого спутника жизни, как наш учитель.
Шэнь Цяо покраснел, как всегда, когда речь заходила о чем-то личном, и сказал, что ему пора идти.
Он отправился в тот самый постоялый двор, где они оставили несчастного олененка перед отъездом в Лоян. Шэнь Цяо дал себе обещание, что непременно отыщет его, если они вернутся.
— А, господин даос, вы про это глупое животное, которое скачет туда-сюда, мешая моим постояльцам спать по ночам? Мы долго его терпели и на днях уже собирались зарезать на суп, потому что его хозяева не объявились. Так что вы вовремя.
Шэнь Цяо всунул ему деньги за содержание животного без лишних разговоров и попросил веревку.
Он вспомнил, как этот человек и его жена собирались донести на них с Янь Уши и почувствовал отвращение. Даосу поскорее захотелось покинуть это место. Он сделал на веревке петлю, надел ее на оленека и молча вышел.

Снова увидев в доме олененка, ученики рассмеялись.
— А я-то уж было подумал, что в этом доме теперь будет спокойно, — сказал Бянь Янмэй. — Кстати, секта Хэхуань резко впала в немилость в императорском дворце, интересно, с чего бы это? Кто, как не они, оклеветали учителя.
Шэнь Цяо кивнул, подумав о том же самом. Он повел олененка, чтобы накормить, а потом запереть в комнате, чтобы он не носился по дому и не мешал отдыхать Янь Уши.
Вначале, олененок боялся его, но потом, видимо, вспомнил и перестал пугаться даоса.
После того, как Шэнь Цяо вернул олененка, на душе полегчало. Он пошел на кухню и съел немного клейкого риса с корнем лотоса. А потом вымылся в чане с горячей водой. Только после этого он тихонько вошел в спальню и, стараясь не шуметь, прилег на краю постели.
Янь Уши лежал, уткнувшись лицом в подушку, но теперь перевернулся на бок.
— Ах, как пахнет сандалом! — пробормотал он сонным голосом. — А-Цяо, где ты был?
— Ходил за олененком.
— За олененком? Ты еще помнишь о нем?
— Я вернул его.
Янь Уши подполз к нему и слегка укусил за нижнюю губу. Его руки проникли под тонкий халат даоса. Он снова принюхался:
— А-Цяо, как ты пахнешь сандалом…
— Глава Янь… — проговорил Шэнь Цяо, пытаясь отстраниться.

Глава 64. «Этот достопочтенный очень любит тебя, А-Цяо, цени это»

Янь Уши склонился совсем близко над ним.
— Что такое, А-Цяо, ты не хочешь больше этого достопочтенного?
— Янь Уши, ну куда сейчас? Посмотри, как ты слаб!
— Ну так удовлетвори меня сам, раз я так слаб. Сделай хоть что-то ради этого. А то смотри, сбудется твой сон, что этот достопочтенный бросил тебя из-за того, что ты его не удовлетворяешь.
Шэнь Цяо почти серьезно воспринял эту шутку.
— Что мне нужно сделать? — спросил он.
— Вспомни, с чего я обычно начинаю, — с усмешкой ответил Янь Уши.
Шэнь Цяо покраснел едва ли не до корней волос и как хорошо, что этого не было видно в темноте. Даос ужаснулся: неужели ему придется заниматься такими вещами!
Шэнь Цяо не спеша развязал пояс на халате Янь Уши.
— Раздень меня полностью, — потребовал достопочтенный. Краснея, Шэнь Цяо подчинился. Хотелось петь гимны благословенной темноте, которая скрывала весь его стыд, написанный на лице.
— Ну же, А-Цяо, я жду. Повтори то, с чего я обычно начинаю.
Даос замер, склонившись над Янь Уши. Он не мог преодолеть невидимый барьер, который был воздвигнут между ним и тем, что просил сделать Янь Уши. Шэнь Цяо неловко проехался по его груди и случайно задел сосок. Янь Уши издал глубокий вздох.
— Тебе плохо? — испугался даос.
— Нет, А-Цяо, мне слишком хорошо, продолжай, пожалуйста.
Его широкая грудь то и дело вздымалась и Шэнь Цяо слышал его тяжелое, прерывистое дыхание, разрезающее тишину.
Он снова опустился к груди Янь Уши и украсил ее несколькими неловкими поцелуями. Одно лишь прикосновение Шэнь Цяо к своему телу едва не лишало Янь Уши рассудка, невероятно возбуждая. Когда Шэнь Цяо пытался сам проявлять хоть какую-то инициативу — был настоящий праздник.
Губы даоса скользнули по его животу. Янь Уши снова издал вздох, возбудившись еще больше. Шэнь Цяо уже и сам начал возбуждаться.
— Ниже, А-Цяо…
Губы Шэнь Цяо замерли внизу его живота. Он не мог заставить себя сделать это, но все же спустился еще ниже. В него уперся большой и твердый орган. Это очень смутило и испугало Шэнь Цяо, но, одновременно, возбудило. Он раскрыл рот, чтобы накрыть им этот орган и когда все же сделал это, Янь Уши прикусил губу едва ли не до крови, чтобы не закричать от нахлынувшей на него волны неописуемого блаженства и сумасшедшего возбуждения.
— Прости, я ничего не умею, — после своих мучительных поползновений произнес даос.
— Все хорошо, А-Цяо.
Янь Уши пробежался пальцами по его густым волосам, от которых исходил аромат сандалового дерева. — А теперь присядь на меня.
— Что? — непонимающе посмотрел на него Шэнь Цяо.
— А-Цяо, мне нужно объяснять, на что тебе следует сесть? — усмехнулся Янь Уши. — Вспомни, как ты садишься верхом на коня.
Даос на несколько секунд впал в оцепенение.
— Ты шутишь?
— Конечно же нет! Этот достопочтенный так сильно хочет тебя, что вот-вот умрет. Просто оседлай меня.
— …
Его слова начали возбуждать. Шэнь Цяо скинул с себя одежду и неловко крутился возле Янь Уши, пока тот едва ли не силой не насадил его на себя. Шэнь Цяо глухо вскрикнул.
— Я не трогаю, сам контролируй глубину, просто двигайся.
Даос какое-то время просто сидел на нем, пока Янь Уши его не подтолкнул. Только тогда Шэнь Цяо начал медленно двигаться, то поднимаясь, то опускаясь. Ему было очень стыдно и он пошел на это только ради Янь Уши, чтобы глава Янь не растрачивал свои последние силы, занимаясь этим сам.
— Поцелуй меня, А-Цяо.
Шэнь Цяо, продолжая сидеть на нем, потянулся к нему и несколько раз их языки соединились.
— Люблю тебя… — прошептал Янь Уши. Он бхватил даоса за ягодицы, Шэнь Цяо уже почти лежал на нем. Янь Уши будто сросся с ним, будто этот даос медленно перетекал в его душу, заполняя собой все внутри него. Глава Янь уже не представлял, что будет делать, если однажды Шэнь Цяо не будет рядом, как он сможет жить.
По телу Шэнь Цяо пробежала сладкая дрожь, он вскрикнул и излился почти в один момент с Янь Уши. Даос слез с него и обессиленно упал на кровать.
Янь Уши поймал в воздухе его руку, поднес к своим губам и едва слышно прошептал:
— Спасибо, любимый…
Сам не зная почему, Шэнь Цяо вздрогнул. Он сам никогда не любил, да и не умел проявлять и выказывать свои чувства и все держал в себе. Даже такой человек, как Янь Уши, может называть его любимым и, наверное, ожидает от него ласки и тепла в ответ. Даос просто повернулся и заключил Янь Уши в объятия.
— Глава Янь, прости, если что не так…
— Все так, А-Цяо, все невероятно хорошо, — он сжал разгоряченное тело даоса в ответ. Откинув прядь волос с его лица, он поцеловал Шэнь Цяо в висок.
Шэнь Цяо заснул счастливым, но во сне его снова начали преследовать кошмары. Один и тот же сон продолжал мучить его долгое время: что Янь Уши собирается закопать его живьем под издевательский смех Сан Цзинсина. Даос не знал, жив сейчас Сан Цзинсин или мертв, но то, что он сказал однажды, навсегда отложилось в его подсознании.
Иногда наступала ремиссия и кошмарные сны на время исчезали, но потом внезапно возвращались, исподтишка кусая за самую душу, будто ядовитая змея.
Сегодня снова снился этот же сон, который мучил даоса до самого утра.
Когда Шэнь Цяо проснулся, Янь Уши уже не спал и находился в приподнятом расположении духа.
— За такую ночь, какая была вчера, не жаль и умереть, — мечтательно проговорил он. — Как вспоминаю, мурашки по коже.
Шэнь Цяо покраснел и отвернулся от него, почувствовав боль в задней части тела.
— Как же больно… — простонал даос.
Янь Уши медленно погладил его по обнаженному бедру.
— Потерпи немного, А-Цяо, сейчас я пошлю слуг за той мазью. Ведь она помогла тебе в прошлый раз, правда же?
— Да, — глухо ответил Шэнь Цяо, уже не скрывая, что пользовался мазью. — Тебе не стыдно посылать за этим слуг?
— Удел слуг — исполнять волю господина, остальное их не касается. Эта мазь обезболивающая и заживляющая, она сделана не конкретно для того отверстия, — усмехнулся Янь Уши. Шэнь Цяо покраснел еще больше, а достопочтенный безжалостно перевернул его на спину и ворвался долгим, почти удушающим поцелуем в его полуоткрытый рот. Иногда Шэнь Цяо казалось, что он вот-вот откусит ему язык. В это время в дверь раздался стук.
— Лао Янь, послание от императора!
— Черт бы вас побрал! — выругался Янь Уши. — Не тревожьте по пустякам, я скоро спущусь.
Он снова повернулся к Шэнь Цяо, смотря на его влажные раскрасневшиеся губы, и провел по ним большим пальцем.
— Люблю тебя, — тихо проговорил он.
Шэнь Цяо видел, что глава Янь наполнен глубокими страстными чувствами.
— Янь Уши, тебе бы лучше остаться в постели.
— Если только ты составишь мне компанию.
Даос сделал вид, что не услышал.
— Ты еще болен.
— Искусство двойного совершенствования влило в меня свежие силы этой ночью, я пополнил запасы энергии ян, — подмигнул он Шэнь Цяо, который, отвернувшись, поспешил одеться, снова заливаясь краской. Но Янь Уши повис на нем сзади, обнимая за плечи.
— Этот достопочтенный очень любит тебя, А-Цяо, цени это.
— Я ценю, — ответил Шэнь Цяо и поспешно вышел.

Глава 65. «Глава Янь, ты шутишь?»

Шэнь Цяо любил смотреть в окно по утрам. Возле его ног терся олененок.
— Глава Янь, весна пришла! Скоро этот прекрасный сад украсят лепестки персика.
— Шэнь, да ты романтик, — усмехнулся Янь Уши, вставая с постели. — Пойдем завтракать. Кажется, у Бянь Янмэя есть для нас новости.
Шэнь Цяо почувствовал крепкие объятия Янь Уши. Щеку обожгло жарким дыханием. Вспомнив о том, что он творил ночью, Шэнь Цяо густо покраснел. Боль каждую минуту напоминала ему об этой ночи.
Видя, что Янь Уши снова распаляется, осыпая его поцелуями, даос мягко убрал его руки и с легкой улыбкой ответил:
— Пойдем.
Вслед за ним поскакал олененок, который уже значительно подрос.
Их уже ждал Бянь Янмэй.
— Ну, что там еще за послание? — лениво спросил Янь Уши, присаживаясь за столик. Хоть он еще был болен, ему уже стало значительно лучше.
— Лао Янь, я не могу этого знать, — почтительно склонился Бянь Янмэй, протягивая послание своему учителю.
Янь Уши развернул бумагу, бегло пробежавшись по ней глазами, и отшвырнул в сторону, как ненужный мусор.
— Ну, что там? — с тревогой спросил Шэнь Цяо.
— Ян Цзянь приглашает этого достопочтенного на банкет во дворец. Очевидно, хочет искупить перед ним свою вину. Этот даос также приглашен, — добавил он, с усмешкой посмотрев на Шэнь Цяо.
— Вот как…
— Я не тороплюсь переступать порог дворца, чтобы увидеть этого глупого человека, доставившего мне столько неудобств и неприятностей.
— Но глава Янь…
— Тема исчерпана. Этот достопочтенный болеет и, разумеется, никуда не поедет. Хочу на завтрак много сладкого, но что может быть слаще прошедшей ночи…
Шэнь Цяо опустил глаза в пол, сгорая со стыда — сзади все еще стоял Бянь Янмэй.
— Кстати, — сказал Янь Уши, обращаясь уже к своему ученику, — сделай милость, попроси слуг купить несколько баночек той целебной мази, которую заказывали в прошлый раз. Кое-кому она будет очень кстати.
— Да, Лао Янь, — ответил Бянь Янмэй, едва подавив усмешку.
Щеки Шэнь Цяо стали пунцовыми от стыда. Он боялся повернуться, чтобы случайно не встретиться глазами с Бянь Янмэем.
— Можешь идти, — добавил Янь Уши и ученик раскланялся.
— Глава Янь! — накинулся на него Шэнь Цяо. — Ты специально делаешь это, чтобы все все знали?!
— А-Цяо, помилосердствуй, ты хочешь, чтобы этот достопочтенный, который так болен, сам поехал за мазью?
Слуги принесли десерты. Янь Уши непринужденно улыбался, наслаждаясь реакцией Шэнь Цяо.
— Чай сегодня просто восхитителен, А-Цяо, не пренебрегай этим божественным напитком!
Продолжая злиться, Шэнь Цяо взял чашу с горячим чаем, аромат которого способен был поднять настроение в самую унылую пору жизни.
— А если бы ты еще присел на колени к этому достопочтенному, чтобы вкусить вместе с ним завтрак…
— Нет, — отрезал Шэнь Цяо. — Этот бедный даос останется на своем месте.
Он потянулся к засахаренным фруктам. Показалась голова олененка, который с любопытством разглядывал комнату, будто видел ее в первый раз. От случайного резкого движения Янь Уши животное испуганно убежало. Послышался удаляющийся стук копытец.
— А-Цяо, долго ли будешь злиться? Разве можно злиться на этого достопочтенного, который открыл для тебя свое любящее сердце?
Шэнь Цяо почувствовал прикосновение его ладони к своей руке. Ладонь Янь Уши была холодной, но Шэнь Цяо ощущал внутреннее тепло, исходящее от нее. Чай и сладости подняли настроение и даос слегка сжал ладонь Янь Уши своими изящными пальцами.
— А-Цяо, что ты творишь со мной..
— пробормотал Янь Уши.

Всю ночь Шэнь Цяо продолжали мучить кошмары на одну и ту же тему — что Янь Уши пытается закопать его живьем. Он думал, что скоро помешается от наплыва этих ужасных сновидений.
— Шэнь, почему ты кричишь? — подскочил Янь Уши. Он растормошил даоса: — Проснись!
— Кошмарные сны, не могу избавиться от них, — прошептал Шэнь Цяо сонным голосом.
— Что тебе постоянно снится? — полюбопытствовал Янь Уши.
— Ничего особенного, просто кошмары…
— Сейчас я обниму тебя и кошмары уйдут.
Янь Уши обнял даоса, поглаживая его по голове. Шэнь Цяо уткнулся лицом ему в плечо и уснул, но кошмарные сны преследовали его по новому кругу и от них не было никакого спасения.
Рано утром даос проснулся с головной болью, он совершенно не выспался. Янь Уши крепко спал, а Шэнь Цяо не хотел больше засыпать, поэтому встал и вышел.
«Почему мне это постоянно снится??»
Он бродил по дому и столкнулся с Юй Шэнъяном.
— В такую рань, Шэнь даочжан, не спится тебе?
Шэнь Цяо растерянно посмотрел на него, слова сами начали срываться с языка.
— Послушай, ведь вы тогда были вдвоем с Янь Уши, когда нашли меня у Пика Полушага? И он приказал тебе выхаживать меня…
— Да, все так, — ответил Юй Шэнъян. — А почему ты вдруг об этом вспомнил?
Шэнь Цяо колебался, но потом все же выпалил, хоть и не собирался делать этого.
— Правда ли, что Янь Уши сказал тебе тогда, что если я останусь калекой или ум мой будет поврежден, чтобы меня закопали живьем?
Разумеется, Шэнь Цяо ни на минуту не мог допустить, чтобы Янь Уши сказал такое. Конечно, глава Янь не подарок, но разве смог бы он дойти до этого? Конечно же, это все мерзкий ядовитый язык Сан Цзинсина, решившего отравить ему жизнь. Никогда и ни за что Янь Уши этого бы не сказал.
Вопрос застиг Юй Шэнъяна врасплох. Он молчал и даже слегка побледнел. Шэнь Цяо поразился его реакции. Он ожидал, что Юй Шэнъян скажет твердое нет или рассмеется ему в ответ, но ученик был серьезен и, казалось, слегка напуган.
— Спроси об этом у Лао Янь сам, — ответил он и поспешил уйти.
Даос был озадачен. Почему ученик так повел себя? Обдумывая этот вопрос, Шэнь Цяо вошел в спальню. Янь Уши уже проснулся и сладко потягивался в кровати. Он превосходно чувствовал себя.
— А-Цяо, ну где ты бродишь? Ты кричал целую ночь, что с тобой происходит?
Шэнь Цяо криво усмехнулся:
— Да вот, спросил у Юй Шэнъяна, правда ли, что когда вы нашли меня у Пика Полушага и он выхаживал меня, ты сказал ему, чтобы меня закопали живьем, на случай, если я останусь калекой? Он сказал, чтобы я спросил об этом у тебя.
Янь Уши молчал. Его лицо казалось на удивление серьезным.
— Да, я действительно сказал это.
Рука Шэнь Цяо, которой он собирался поправить волосы, зависла в воздухе.
— Глава Янь, ты шутишь?
— Нисколько, А-Цяо.
Даос посмотрел на него широко раскрывшимися глазами. Внутри что-то с оглушительным звоном разбилось.
— Вот так бы взял и закопал меня, живого? Живого человека? — шокированный, он развернулся и направился к двери.
— Шэнь! — крикнул ему вслед Янь Уши. Но Шэнь Цяо будто не слышал его.

Глава 66. «Лао Янь, его нигде нет»

— Подожди! — снова закричал ему вслед Янь Уши.
Шэнь Цяо обернулся.
— Глава Янь, — взяв себя в руки, сказал он. — Я уже все услышал, что хотел.
— А-Цяо… я не уверен на сто процентов, что сделал бы то, что тогда сказал…
Шэнь Цяо усмехнулся, холодно посмотрев на него.
— Не уверен? То есть, останься я калекой, у меня даже мог быть шанс на выживание? Ты бы мог не закопать меня, а просто вышвырнуть на улицу?
— А-Цяо, — сказал Янь Уши, меняясь в лице, — я же мог соврать тебе, но не соврал… прошло немало времени с тех пор и я изменился…
— Изменился? К сожалению, глава Янь, ты всегда говорил правду — люди не меняются. Если у человека появляется в голове мысль закопать кого-то живьем (и пусть даже не меня) — мне с этим человеком не по пути. Мы слишком разные, глава Янь, с этим уже ничего не поделать, — он вышел.
Янь Уши был в панике. Сначала он хотел прибегнуть к своему излюбленному приему — притвориться, что ему стало плохо, но не мог сделать этого — не было никакого настроения. Потом он хотел погнаться следом за даосом, но остановился на полпути, будто его парализовало. Хотел крикнуть вслед — но слова застряли в горле. Вместо этого, Янь Уши решил не делать ничего — просто подождать. Шэнь Цяо не может злиться вечно: приняв прошлое, он, рано или поздно, отпустит его и все будет, как прежде. Нужно всего лишь немного подождать, пока злость утихнет и он придет в себя.
Янь Уши надел верхний халат и вышел, чтобы найти Юй Шэнъяна, он сам был очень зол.
Ученик, по-прежнему занимавшийся тем, что отдавал распоряжения по поводу размещения предметов мебели в доме, увидел, что выражение лица Янь Уши не предвещало ничего хорошего.
— Ты рассказал ему?! — сверкая глазами, как разъяренный тигр, подошел глава Янь.
— Учитель, как ты мог такое подумать, как бы я посмел… — склонил голову Юй Шэнъян, боясь поднять глаза на Янь Уши.
— Тогда кто?? Кто, кроме тебя, мог знать?!
— Учитель, тебе лучше чем кому-либо известно, что и у стен есть уши… — не поднимая головы, ответил Юй Шэнъян.
Все еще дрожа от гнева, глава Янь, не говоря больше ни слова, вышел.

Шэнь Цяо прокручивал в голове ситуацию и ответ Янь Уши, постепенно приходя в себя после шока. В груди сразу стало пусто и холодно — все это время он делил ложе и жизнь с человеком, который собирался закопать его живьем… Что может быть чудовищнее, чем узнать такое?
Шэнь Цяо будто бы за один раз рассыпался на тысячи мелких и очень острых осколков и не мог собрать самого себя. Ему стало больно и гадко. Даос решил немедленно покинуть особняк Янь Уши.
Шэнь Цяо снял с себя всю дорогую одежду и украшения, что подарил ему Янь Уши, и надел свою старую одежду. Он не хотел брать с собой ни ляна, принадлежащего главе Янь.
Поистине, он превратился в содержанку Янь Уши и его мальчика для постельных игр! Подумав об этом, Шэнь Цяо скривился от отвращения к самому себе. У него даже не было своих денег! Давно пора было положить конец такой жизни.
Вспомнив о том, как он ублажал главу Янь в постели, даос густо залился краской. «Как же низко пал я — глава Сюаньду! Какой позор так увязнуть в разврате… за всю жизнь не очиститься мне от этой грязи»…
Шэнь Цяо не знал, куда пойдет, но хотел поскорее покинуть эту резиденцию. Янь Уши он видеть не хотел, но и просто уйти, не сказав ни слова, было нехорошо. Поэтому, Шэнь Цяо решил оставить записку.

Янь Уши не мог найти себе места: на дворе уже вечер, а Шэнь Цяо до сих пор так и не вышел. Неужели так сильно обозлился? В рот не лезли даже вкуснейшие османтусовые десерты.
— Сходите, позовите его! Приведите сюда, — не выдержал Янь Уши. Он так нераничал, что не мог усидеть на месте и, встав, принялся ходить взад-вперед по комнате, заложив руки за спину.
Бянь Янмэй отправился исполнять приказание, но даоса нигде не нашел.
— Лао Янь, его нигде нет, — ответил Бянь Янмэй, — но я нашел вот это. Очевидно, это адресовано тебе.
Янь Уши вырвал из рук записку, в которой аккуратными иероглифами было написано:
«Глава Янь, я понял, что мы очень разные люди, и теперь пути наши должны разойтись. Я ухожу навсегда. Прости, если что не так»…
Прочитав это, Янь Уши вначале пребывал а шоке, а потом его обуяла нечеловеческая ярость. С громкими криками он принялся громить в доме всю посуду и мебель, которую только привезли и расставили по углам слуги.
Перепуганный страшнейшим шумом, олененок помчался прочь из этого дома.
Никто не хотел попасть под горячую руку главы Янь — ни слуги, ни ученики. Все попрятались в своих комнатах.
— Как помешался на этом даосе, — с нотками печали в голосе, проговорил Юй Шэнъян. — Учитель никогда таким не был, ему всегда было наплевать на людей. Этот даос будто напустил на него чары. Что такой человек, как Янь Уши, мог в нем найти? На свете полно красивых людей. Этот даос кажется глупым. Я помню, как выхаживал его, полумертвого, и очень удивился его поведению еще тогда.
— На самом деле, он далеко не глуп, как может показаться на первый взгляд, — возразил Бянь Янмэй.
— Не будь он глуп, разве покинул бы такого человека, как Янь Уши? Да, пусть у учителя очень своеобразный характер, который не каждому придется по вкусу, но разве Лао Янь относился к кому-либо лучше, чем к нему? Он так полюбил этого глупого даоса и делал для него все, а этот неблагодарный просто взял и сбежал…

Шэнь Цяо не знал, куда идти и что делать. Денег не было совсем. Завернувшись в свой старый плащ, даос решил устроиться на любую работу, какая подвернется под руку, пусть даже самую черную. Накопив денег, он уедет в Сюаньду и останется там навсегда. Это его дом и его судьба. Перечеркнет прошлое, как бы больно ни было, и станет самым лучшим учителем для своих учеников и самым лучшим главой для своей секты. Очищая тело и душу от грязи, в которой увяз, он снова встанет на путь дао.
— Вы что-то хотели, господин? — спросила служанка, занимающаяся своими делами возле одного постоялого двора.
— Хотел узнать, не требуется ли здесь лишняя пара рабочих рук.

Глава 67. «Янь Уши собирался его закопать?»

За небольшим столиком, в дорогих одеждах, сидел мужчина. Совсем еще юные мальчики, прекрасные, как небожители, подносили ему на пробу чаши с разным вином. Лицо мужчины менялось в зависимости от того, нравилось ему вино или нет. Он похотливо обсмотрел с головы до ног одного из мальчиков — самого хрупкого, миниатюрного, и небрежно бросил:
— Разомни мне стопы.
— Да, господин, — покорно ответило юное создание, опускаясь на колени. В его хрупких руках оказались стопы безжалосного Сан Цзинсина, которые мальчик усердно принялся массировать, боясь прогневить своего господина.
Сан Цзинсин поднял глаза на девушку, подобно статуе, стоящую в углу, будто только сейчас ее заметил.
— Бай Жун, присядь, отведай со мной вина. Попался весьма интересный сорт.
Девушка не стала спорить с учителем и присела. Тут же, поклонившись, вошел один из соглядатаев Сан Цзинсина.
— Господин, мы долгое время следим за главою Янь. Сейчас он впал в такое неистовство, им овладело настоящее безумие — он начал громить собственную резиденцию. Слуги говорят, что поводом послужил разрыв с одним даосом, его любовником…
Услышав эту новость, Сан Цзинсин принялся неистово хохотать и хохотал так, что свалился на пол, не удержавшись на своем месте. Даже больно ударившись локтем, он не перестал смеяться. К нему тот час подбежали мальчики, пытаясь помочь господину подняться.
— Какая замечательная новость, — все еще ухмыляясь, заметил Сан Цзинсин, снова усаживаясь на свое место. Бай Жун тоже слегка улыбнулась. Эта новость не могла не порадовать и ее — девушка чувствовала себя оскорбленной, принимая постоянные отказы Шэнь Цяо в ответ на свои чувства. Кроме того, она конечно же ревновала его к Янь Уши. Хотя, с другой стороны, этот странный выбор Шэнь Цяо очень удивил и даже рассмешил ее. Она представила этого неприступного благочестивого даоса в руках такого человека, как Янь Уши. Наверняка это выглядело невероятно смешно. Но, вместе с тем, и злило. Если они наконец-то расстались, значит, это действительно хорошая новость.
— Я долго работал над этим, — заметил Сан Цзинсин.
— Над чем? — спросила Бай Жун. Она задумалась и упустила нить разговора.
— Используя магию сноведений, я долгое время внушал этому безмозглому даосу, что Янь Уши собирался закопать его живем. Справедливости ради стоит заметить, что на самом деле так оно и было.
Бай Жун изумленно уставилась на него:
— Янь Уши собирался его закопать? Но это невозможно, между ними была такая любовь…
— Любовь? — криво усмехнулся Сан Цзинсин. — Ты не умнее этого даоса, если считаешь, что такие люди, как Янь Уши, способны кого-то любить. Пошел вон, — он пнул ногой мальчика, продолжавшего растирать ему стопы и тот поспешил скрыться, как побитый щенок. — К сожалению, наша секта сейчас впала в немилость, но я найду способ, как вернуть доверие Ян Цзяня.

Увидев прекрасный облик Шэнь Цяо, служанка просто обомлела. Ей еще никогда не приходилось видеть такого красивого и багородного господина, одетого в простую одежду, который, к тому же, искал работу на постоялом дворе. Его облик никак не вязался с этой одеждой и поиском вакансии.
— Да, конечно, я сейчас узнаю, господин, — зарделась служанка, убегая в дом.
Шэнь Цяо печально окинул взглядом небольшой сад, в котором начинали расцветать на ветках первые цветы. Началась весна, но в его душе по-прежнему царила зима — холодная, безжалостная, лютая — она никак не давала согреться его измученному сердцу весенним теплом.
Вскоре вышел высокий мужчина среднего возраста, очевидно, старший над слугами. Шэнь Цяо так задумслся, что не сразу заметил его. Он по-прежнему смотрел на цветущие ветви и продолжал думать о том, что не смотря на то, что расцвели цветы, в его душе до сих пор пусто и холодно.
Мужчина, тем временем, окинул его взглядом с ног до головы.
— Работа нужна, говоришь? А что ты умеешь?
Даос слегка вздрогнул, спустившись на землю.
— Меня не пугает никакая работа. Честный труд не может быть постыдным. Я готов взяться за любую…
— Вот и проверим. Пойдешь на задний двор, колоть дрова.
Работа действительно не пугала Шэнь Цяо. Он никогда не был лентяем или белоручкой, а в свое время много трудился в Сюаньду, считая, что физический труд облагораживает человека. Конечно, Шэнь Цяо не стал представляться всем как глава Сюаньду. Пусть в глазах этих людей он будет выглядеть простым бродягой, пытающимся заработать на лепешку и чашу дешевого вина.
Мужчина, скрестив руки на груди, наблюдал за тем, как ловко Шэнь Цяо колет дрова и аккуратно складывает.
— Ты нам подходишь, — проговорил он, — только жалование будет небольшое.
— Ничего, — поднял на него глаза даос, радый и этому.
Он получил в качестве жилья маленькую затхлую комнатушку с толстым слоем пыли и паутиной. По крайней мере, будет где переночевать на первое время. Конечно, эта жизнь слишком уж отличалась от роскоши в резиденции Янь Уши — дорогих нарядов, изысканных явств, толпы слуг и еще чего-то… что еще недавно согревало душу, а теперь оставило в ней холодную зияющую пустоту. Шэнь Цяо вздохнул и снова принялся колоть дрова. Физический труд отвлекал от гнетущих мыслей и даос решил посвятить всего себя работе. Когда он накопит хотя бы немного денег — сразу же отправится в Сюаньду. Его ученики — только они умели любить его по-настоящему… Шэнь Цяо снова занес над головой топор, лезвие которого опустилось на очередное бревно, превращая его в щепки.
Пока даос был занят работой, на него внимательно смотрела юная служанка. Шэнь Цяо раскраснелся из-за подвижной работы, пряди волос упали на лицо и он небрежно смахнул их рукой, заметив, что на него смотрит девушка. Служанка смутилась, поняв, что он заметил ее.
— Господин, вы так много трудитесь, не пора ли вам отдохнуть? — прощебетала она.
— Мужчине положено много трудиться, — ответил даос.
— Меня зовут Лун Лянь, господин. Я могу сходить и принести вам лепешку или какой-нибудь десерт. Вы, наверное, проголодались.
Шэнь Цяо действительно проголодался, но не хотел принимать угощение, ведь за него нечем было заплатить. Видя его растерянность и смущение, Лун Лянь поспешила добавить:
— Вы усердно трудитесь и заслужили это.
Не долго думая, она побежала на кухню и принесла горячую лепешку.
— Спасибо, дева Лун, — проговорил даос и взял в руки лепешку, почувствовав ее обжигающее тепло. Быть может, его потерянную душу согреет эта простая лепешка, принятая из рук искренне позаботившегося о нем человека.

Глава 68. «Не знал, что этот бесстыдник любитель мужчин»

Шэнь Цяо вот уже две недели работал, не покладая рук. Видя, что этот человек мягкий, добрый и работящий, на него взваливали всю работу — и мужскую, и женскую. Даос делал все подряд: с утра ходил за дровами и водой, потом колол их, растапливал печь, ухаживал за животными, прибирал во дворе, а затем в самом помещении. Иногда ему приходилось готовить и убирать за постояльцами. Шэнь Цяо был рад любой работе. Он готов был выполнять в три, в пять, в десять раз больше работы, чтобы только не думать о ситуации с Янь Уши. Ему постоянно мерещилось лицо этого человека, его коронная ироничная ухмылка, редко сходившая с губ, его пошловатые шутки, созданные специально для того, чтобы доводить Шэнь Цяо до белого каления, его походка, его запах, его голос, его требовательные поцелуи и прикосновения и (о небожители!) все остальное. Шэнь Цяо чувствовал, что ему очень сильно всего этого не хватает.
Один раз ему приснилось, будто наяву, что Янь Уши прижимал его к себе во сне, как и раньше, словно ничего не произошло. Шэнь Цяо проснулся с лицом, залитым слезами. Он решил взять себя в руки и не поддаваться больше слабости. В конце концов, он уже выбрал свой путь — и это Сюаньду, а все, что было до этого, нужно всеми силами перечеркнуть.
Даос поймал на себе взгляд Лун Линь. Девушка внимательно на него смотрела, следила за каждым его движением. Шэнь Цяо простодушно улыбнулся ей в ответ.
— Господин Шэнь… вы такой красивый… — не сдержалась юная служанка.
Щеки даоса слегка порозовели.
— Дева Лун, прекрати уже говорить эти глупости! Я самый обычный человек, таких тысячи, — он отвернулся и принялся вытирать стол. Нужно было прибрать до того, как постояльцы спустятся, чтобы заказать себе что-нибудь поесть или выпить. Вечером здесь было особенно шумно. Посетители или те, кто просто заходили выпить и посудачить о том о сем, часто собирались за чашей вина.
Шэнь Цяо ненавидел эти попойки. Ему время от времени приходилось убирать нечистоты со стола и пола, после обильных возлияний посетителей. Кроме того, резкие бранные словечки, сплетни и ругань, которая зачастую оборачивалась дракой, сидели уже в печенках и даос уходил спать поздно ночью с головной болью.
Но работа есть работа. В его положении сейчас было не до того, чтобы перебирать ею. Здесь был хоть какой-то кров над головой, еда, деньги, которые ему платили. Пусть их было не много, но скоро Шэнь Цяо пойдет своим путем — вернется в Сюаньду, где ему и место. Этот постоялый двор — лишь временная подработка. Утешая себя этим, даос снова принимался за дело.
Закончив работу раньше обычного, в кои то веки у него выдалась свободная минута, чтобы отдохнуть. Шэнь Цяо вышел на улицу и вдохнул полной грудью свежий воздух в легкие. Это был сезон контрастов — теплое весеннее солнце и холодный ветер.
Зацвели магнолии и безжалостный ветер уже успел оборвать кое-где лепестки, осыпав ими землю.
Шэнь Цяо любовался нежными, бело-розовыми лепестками магнолии и не мог оторвать глаз. И нет никого рядом, чтобы разделить радость от созерцания этих прекрасных цветов…
Даос достал Шаньхэ Тунбэй и решил немного поупражняться. Клинок яростно сверкнул в воздухе, будто давая понять, что Шэнь Цяо может в любой момент рассчитывать на него. В ушах даоса звучала мелодия. Мелодия весны, очарования, цветения и боли. Совершенно отрешившись на некотоое время от данного мира, он закружился в танце меча под белой магнолией, будто несясь навстречу ветру. Меч продолжал сверкать в его руке. Шэнь Цяо делал выпады. Он то замирал, то вновь яростно бросался в танец, будто в бой. Ему казалось, что он растворяется в воздухе, в этих нежных, воздушных лепестках магнолий, в солнечных лучах и в ветре. Предназначение всей его жизни — познать дао.
Перед лицом встал образ великого Ци Фэнге, который, в свое время, учил его держать меч в руке. Для маленького мальчика меч казался невероятно тяжелым, но Шэнь Цяо безропотно поднял его над головой, не смотря на то, что его тоненькая хрупкая ручонка дрожала. И Ци Фэнге улыбнулся так тепло, по-доброму, по-отечески… Улыбка учителя согревала Шэнь Цяо в самые мрачные времена его жизни.
Проникнувшись воспоминаниями, Шэнь Цяо потерял счет времени, продолжая свой танец, будто он летел по воздуху, огибая тонкий стан магнолий. Когда даос, наконец, прервался, то заметил, что из-за ветвей деревьев за ним пристально наблюдает какой-то человек. Эх, если бы знал Шэнь Цяо, какое впечатление производил своим дивным танцем под белыми магнолиями!
Увидев незнакомого человека, так внимательно наблюдавшего за ним, даос поспешил скрыться, сжимая в ладони рукоять своего меча.
Надо же — он отвлекся на целых два часа! Кто бы мог подумать, что два часа пролетят как пять минут.
Даос получил выговор от главного, извинился и сказал, что сейчас же все сделает. Он пошел в зал, где собирались обычно постояльцы и посетители. Сегодня некому было носить еду и выпивку клиентам и Шэнь Цяо пришлось выполнять эту работу. Он заметил за столом того самого человека, который только что наблюдал за его танцем. Незнакомец продолжал изучать его взглядом. Был он средних лет и, судя по одежде, весьма обеспечен. Шэнь Цяо сразу же отвернулся в сторону, занимаясь своими делами.
За одним столом посетители уже напились и принялись перемывать кости всем подряд. Как же можно было прожить без сплетен и пересудов хотя бы час!
— А вы слышали, что этот демон, Янь Уши, сошел с ума и разгромил свою резиденцию? — донеслось до Шэнь Цяо. Он поежился от этих разговоров, но работа есть работа и пришлось молча терпеть.
— От него ушел любовник и теперь этот демон окончательно помешался.
— Да ну? Ха-ха-ха. Не знал, что этот бесстыдник любитель мужчин. Впрчем, так ему и надо.
Шэнь Цяо отвернулся в сторону и встретился взглядом с тем человеком, который с таким интересом за ним наблюдал. Губы незнакомца изобразили что-то наподобие легкой улыбки.

Глава 69. «Ударишь мечом меня, безоружного?»

Шэнь Цяо прошелся между столиками, собрав грязную посуду. Шум и запах винных паров казались невыносимы. Особенно невыносимо было, когда прилюдно обсуждали Янь Уши.
Шэнь Цяо был на взводе, кроме того, раздражал незнакомец, который постоянно пялился ему в спину. Когда даос проходил мимо него, этот мужчина схватил его за запястье. Шэнь Цяо вопросительно посмотрел на незнакомца и вырвал руку. Мужчина внимательно разглядывал его и ухмылялся:
— Принеси-ка мне хуанцзю, любезный (хуанцзю — желтое рисовое вино, янтарного цвета).
Даос ничего не ответил и молча отправился за вином. Его еще нужно было разогреть.
Шэнь Цяо задумался: неужели Янь Уши действительно тронулся рассудком, как о нем говорят? Даос почувствовал укол совести и свою вину. Но обратного пути нет — он уже сделал свой выбор.
Со всех сторон неслись бранные словечки и пошлые шутки, услышав которые, Шэнь Цяо краснел.
— Если весной пить рисовую водку, сделанную из осеннего урожая, можно дожить до преклонных лет, — цитировал чей-то пьяный голос фразу из старинной книги «Шизцин» («Книга песен»).
Шэнь Цяо подумал, что лучше было бы, если бы кто-то из этих пропойц вспомнил правила застольного этикета из «Книги этикета».
Подогрев вино, он вернулся и, держась поодаль от незнакомца, поставил на стол кувшин с вином и чашу. У этого мужчины есть руки, а он не прислуга, чтобы обслуживать его.
Кто-то залился истерическим пьяным хохотом, издав громкий звук икоты. Шэнь Цяо поморщился. Он решил выйти подышать свежим воздухом, потому что находиться здесь было невыносимо.
На небе взошла полная луна, бросая рассеивающий свет на цветущии магнолии. Шэнь Цяо вдохнул свежий воздух. Он дышал и не мог надышаться. Вдруг, тяжелая рука легла на его плечо. Сработала реакция и даос молниеносно обернулся, готовый к обороне. Он увидел перед собой того самого мужчину, который заказывал рисовое вино. Его глаза блестели. Шэнь Цяо сделал два шага назад.
— Я видел сегодня, как ты упражнялся с мечом, — хриплым голосом сказал человек, — ты ведь один из совершенствующихся, верно? — он лукаво улыбнулся.
— Прошу прощения, господин, но это не имеет никакого значения.
— Видно сильно тебя прижала нужда, раз ты пошел работать прислугой, — продолжал незнакомец, пропуская его слова мимо ушей. — А ведь такой красивый человек, как ты, мог бы найти другие виды зароботка.
Шэнь Цяо не сразу понял, к чему он клонит, а когда понял, побагровел от гнева.
Мужчина медленно шел прямо на него, а Шэнь Цяо делал шаги назад. Он не мог проявить всю свою силу, применив ее против обычного человека.
— Если ты согласишься согревать мне постель, я буду платить тебе в сто раз больше. Тебе не нужно будет выполнять черную работу, это тебе будут прислуживать.
Шэнь Цяо хмурился, но молчал, продолжая пятиться назад.
— Ты заслуживаешь большего, чем просто прозябать здесь. Я могу многое тебе дать, я богат… — мужчина поднял руку, чтобы дотронуться до Шэнь Цяо, но, внезапно, между его ладонью и даосом пролетела фиолетовая молния. Мужчина опешил. Шэнь Цяо поднял глаза. В этот момент он не покраснел, а побледнел: перед ним стоял Янь Уши. Лицо его было перекошено таким гневом, что Шэнь Цяо вздрогнул.
— Да как ты смеешь! — воскликнул глава Янь. — Соблазнять МОЕГО человека! Делать ему такие гнусные предложения! Да знаешь ли ты, что я могу сделать с тобой?!
Испуганные глаза мужчины, казалось, скоро вылезут из орбит.
— Простите, господин, я не знал…
— Если ты коснешься его, я тебя убью, — вполне серьезно сказал Янь Уши.
— Я… не… — мужчина попятился к открытой двери, чтобы поскорее прошмыгнуть в здание. Янь Уши не стал преследовать его, ведь ему интересен был совсем другой человек.
Шэнь Цяо потупил взгляд. Янь Уши стоял чуть поодаль, скрестив руки на груди и смотрел на него. Воцарилось неловкое молчание.
— Глава Янь, зачем ты пришел? — наконец выговорил даос.
Янь Уши неприятно уколол такой вопрос, но он не подал вида.
— Пришел посмотреть, как ты тут живешь, — с усмешкой ответил он. — А-Цяо, ты прислуживаешь этим ослам и убираешь нечистоты за пьяницами, как же низко ты пал.
— Любая работа — не грех…
— Особенно та, которую тебе только что предлагал этот мужлан, — широко улыбнулся Янь Уши. — Быть может, ты расстроен, что я помешал вам, в то время, когда ты хотел на нее согласиться?
— Глава Янь!
— Немедленно собирайся домой.
— Что?
— Сейчас же собирайся домой! — слегка повысив голос, который стал совсем серьезным, сказал Янь Уши.
— Глава Янь, я, конечно же, никуда не пойду. Смирись с тем, что наши пути навсегда расходятся — я возвращаюсь в Сюаньду, это окончательное решение. Скорее всего, мы больше никогда не увидимся.
Будто невидимый топор с остро отточенным лезвием опустился на грудь Янь Уши. Никогда и никто ему не причинял такую чудовищную боль даже в самом кровавом бою. Он отвернулся в сторону, чтобы скрыть свои эмоции.
Шэнь Цяо повезло, что он не видел его лица в этот момент, иначе очень бы испугался. Взяв себя в руки, Янь Уши снова развернулся к нему.
— Если ты сейчас же не пойдешь домой, то мне придется потащить тебя силой, — сказал Янь Уши и шутить он явно не собирался. — Или ты думал, что можешь морочить голову этому достопочтенному сколько душе угодно, а потом вот так просто взять и уйти? Ты думал, что я тебя спокойно отпущу? — он направился к Шэнь Цяо весьма решительными шагами.
— Глава Янь, я сам вправе принимать решения. Мы слишком разные люди и нам нужно разойтись, чтобы не мучить друг друга. Я нужен Сюаньду и должен вернуться туда навсегда.
Расплавленная медь потекла на обнаженную душу главы Янь, не оставляя на ней живого места. И чем больнее было, тем быстрее каменело его лицо, приобретая ледяное выражение.
— Нет, ты вернешься домой, — Янь Уши направил на него поток своей внутренней ци. Шэнь Цяо машинально схватил Шаньхэ Тунбэй, стоящий под магнолиями.
— Ударишь мечом меня, безоружного? — с кривой ухмылкой посмотрел на него Янь Уши.

Глава 70. «Оказывается, ты умеешь лгать!»

Конечно же, Янь Уши не был безоружным. Просто для того, чтобы сражаться с кем-то, ему вовсе не нужен был меч. Но Шэнь Цяо понял, что хватил лишнего — конечно он не смог бы ударить этим мечом Янь Уши или нанести ему какие-либо увечья.
Бросив меч, Шэнь Цяо едва успел увернуться в сторону — на него уже летел яростный поток внутренней ци, выпущенной разозлившимся Янь Уши.
Шэнь Цяо перекатился на другую сторону — Янь Уши едва не попал в тонкий ствол несчастной магнолии, с девственно-белыми цветами.
— Глава Янь, что ты делаешь?
— А-Цяо, ты уже догадался, что я без тебя отсюда не уйду? Единственный способ избавиться от этого достопочтенного — убить его.
Янь Уши, подпрыгнув в воздухе, накинулся на Шэнь Цяо.
— Глава Янь, мне никогда не нравились мужчины, — проговорил даос, прячась за магнолиями. Укол невидимого меча его слов бил куда больнее, чем Шаньхэ Тунбэй. Янь Уши стиснул зубы, впадая в еще большую ярость. Он едва совладал с собой и лицо его приняло привычное циничное выражение.
— Почему же ты не сообщил об этом, когда стонал подо мной? — усмехнулся Янь Уши, наступая сбоку. Шэнь Цяо залился краской, отражая его атаку.
— А-Цяо, ты такой красный, наверное, на улице слишком душно. Тебе не плохо? — продолжал насмехаться над ним Янь Уши, зная все его слабые точки, и снова кинувшись в наступление.
— Глава Янь, пощади хотя бы несчастную магнолию! Дерево ни в чем не виновато.
— Будешь читать мне морали, что правильно, а что нет? — нахмурился Янь Уши. — Посмотри на собственные поступки! Просто из-за того, что этот достопочтенный сказал когда-то пару неправильных слов, ты готов вот так все бросить и сжечь все мосты! А как же все то хорошее, что я сделал для тебя, А-Цяо? Оно уже не важно? Сколько раз я выхаживал тебя, сколько раз спасал твою жизнь, я делал ради тебя все… Если бы не я, тебя вообще бы сейчас не было. И все, чего я заслужил, это такое вот скотское отношение?! Ты сбежал, не сказав мне ни слова, даже не поговорив, написал лишь какую-то дкрацкую записку! И, думаешь, можешь просто так спокойно уйти, будто этот достопочтенный был для тебя игрушкой?!
Шэнь Цяо откатился в сторону, чтобы не попасть под горячую руку Янь Уши. Он снова покраснел. На этот раз от стыда за свое поведение.
— Глава Янь, в этом я был неправ, прости меня за это… я должен был поговорить, просто не хотел ругани и громких прощаний… Но я не могу всю жизнь быть с тобой, у меня свой путь, я должен…
Попавший рядом с ним поток внутренней ци Янь Уши сжег пень до тла. Слуги услышали шум и в ужасе выглянули на улицу — перед ними развернулось настоящее представление.
— Что здесь происходит? — спросила перепуганная Лун Лянь. — Это господин Шэнь? А это что за тип?
— Не высовывайся, девица! — сказал кто-то из слуг. — Не видишь, эти совершенствующиеся явно не намерены здесь шутить.
Все поняли, что Шэнь Цяо не простой человек, выполняющий грязную работу на постоялом дворе.
— Этот достопочтенный обратил на тебя внимание и ты должен благодарить за это небожителей! — продолжал Янь Уши, атакуя его со всех сторон. — Я, собственной персоной, проявил к тебе интерес, обратил на тебя свое внимание и вот так ты отплатил мне, А-Цяо! Нет, ты пойдешь со мной, иначе я все здесь разнесу!
Юная Лун Лянь не совсем понимала, что хочет этот грозный господин от Шэнь Цяо и что между ними происходит. Через щель в двери она лишь видела несущиеся, словно грады стрел, беспорядочные потоки молний.
— Глава Янь, отпусти… я просто пойду своим путем в Сюаньду, ты никогда больше меня не увидишь. Да, у нас было и много хорошего, что можно вспомнить, зачем омрачать эти воспоминания? Когда я уйду, ты, со временем, забудешь обо мне и найдешь достойного себя человека… — говоря это, Шэнь Цяо почувствовал в глубине своей души боль и ревность, — но, не смотря на это, продолжал. — Я — даос, у меня совершенно другой путь, мне чужды демонические секты…
Он посмотрел на холодное, ничего не выражающее лицо Янь Уши, и ему показалось, что глаза его были совсем влажными. Это ему только показалось или такой человек, как Янь Уши, готов был заплакать? Шэнь Цяо не мог с уверенностью утверждать это. Его будто прорвало и он продолжал:
— Глава Янь, я изначально не планировал с тобой никаких отношений, это ты постоянно домогался меня…
— Но ты сам на это согласился! — вскричал Янь Уши. — Ты говорил, что любишь этого достопочтенного, А-Цяо. Оказывается, ты умеешь лгать!
— Я не говорил… — пролепетал Шэнь Цяо, снова отскочив в сторону. Он не был уверен в собственных словах. Быть может, он признавался Янь Уши в любви, охваченный порывами, и сам не помнит этого?
После того, как даос узнал, что Янь Уши изначально собирался закопать его живьем, ему казалось, что все самые сильные чувства, которые он испытывал к этому человеку, умерли, рассеялись, будто прах, но на самом деле эти чувства осели на дне, забились в один из потаенных карманов его души, спрятались подальше, с глаз долой. Сейчас он увидел, что в глазах Янь Уши, этих самовлюбленных, надменных глазах, действительно блестели слезы. И тут до Шэнь Цяо дошло, какую сильную боль он причинил ему своими словами. Даосу самому стало больно от этого и начали мучить угрызения совести. Задумавшись об этом, он даже не заметил, что Янь Уши уже стоит за его спиной. Глава Янь моментально заблокировал его акупунктурные точки и, подхватив Шэнь Цяо на руки, будто коршун, поймавший долгожданную добычу, взмыл на крышу. Янь Уши безупречно владел техниками цингун и мог беспрепятственно преодолевать любую высоту.
Пораженная Лун Линь приоткрыла дверь и увидела, как суровый господин, с серебряными прядями в волосах, на руках с Шэнь Цяо взмыл в воздух. Лишь белые одежды даоса взметнулись в воздухе, словно лепестки магнолии, подхваченные ветром. Упустив возможность бежать, Шэнь Цяо был схвачен и теперь не мог пошевелиться. Сильные руки Янь Уши вцепились в него, будто когти хищной птицы. Даос украдкой поднял на него глаза: лицо Янь Уши было совершенно бесстрастрастным. Несясь по воздуху, он смотрел вдаль. Внимательно разглядывая его лицо, Шэнь Цяо пришел к выводу, что Янь Уши был красивее его самого, но его аура отпугивала людей, которые старались избегать этого человека. Между тем, как к приветливому, мягкому и дружелюбному даосу люди тянулись сами.
Янь Уши молчал, преодолевая расстояния, перепрыгивая через крыши и деревья. Шэнь Цяо тяжело вздохнул. Он не мог вырваться из намертво сомкнувшихся на нем объятий, он даже не мог пошевелиться. Хотя, Янь Уши не лишил его способности говорить, даос не знал, что сказать и поэтому тоже молчал.
Заметив краем глаза, как Шэнь Цяо разглядывает его лицо, уголки губ Янь Уши растянулись в самодовольной ухмылке.

Глава 71. «Ты согласен убить меня?»

Иногда, Янь Уши взмывал так высоко, что Шэнь Цяо казалось, что они достанут до звезд. Ветер свистел в ушах, обдавало свежей весенней прохладой. У Янь Уши было такое лицо, будто он вот-вот собирается сбросить его с головокружительной высоты. Его лицо было непроницаемым, ни один мускул не дрогнул, и было не понятно, что у него на уме. Шэнь Цяо стало страшно.
На самом деле, Янь Уши боролся сам с собой, боролся с болью и обидой. Прокручивая безжалостные слова Шэнь Цяо в голове снова и снова, Янь Уши чувствовал себя несправедливо обиженным. Разве он заслужил к себе такое отношение? Он делал для этого человека все.
Шэнь Цяо боялся поднять глаза на него. Даос смотрел в темноту ночи, на мерцающие в небе звезды. Его волосы развевались на ветру, как и волосы Янь Уши, когда он совершал очередной прыжок над крышами домов. Глава Янь так сильно наклонил его, что Шэнь Цяо подумал, что вот сейчас он сбросит его вниз с высоты. Душа ушла в пятки.
На самом деле, Янь Уши держал его мертвой хваткой. Казалось, лишь только сама смерть сможет разжать его руки. Даос снова украдкой взглянул на его непроницаемое лицо, на горящие в темноте глаза. Его обуял страх — он еще никогда не видел Янь Уши таким, а неизвестность пугала больше всего. Шэнь Цяо боялся заговорить с ним и поэтому молчал. Он знал, что Янь Уши просто так его не отпустит.
Вскоре, они достигли резиденции главы Янь. Янь Уши, войдя в дом, продолжал нести недвижимого Шэнь Цяо на руках. Даос заметил, что здесь будто бы смерч прошелся — все было разбито и разгромлено. Неужели Янь Уши все это сделал из-за него?
Когда Шэнь Цяо ушел, глава Янь бесился так, что слуги не успевали приводить резиденцию в порядок.
Янь Уши молча прошел в спальню и швырнул даоса на кровать. Здесь он две недели сходил с ума в одиночестве.
— Позорище! — наконец проговорил Янь Уши. — Ты опустился до того, что колешь дрова на постоялом дворе и вытираешь блевотину за пьяницами! А случайные прохожие предлагают тебе обслужить их. Стыдоба!
— Как бы там ни было, глава Янь, но это моя жизнь и только мне решать, как поступать с ней.
Янь Уши ни за что не собирался принимать уход Шэнь Цяо и их разрыв, он даже не мог в это поверить.
— Ты больше никуда отсюда не выйдешь! — властным тоном сказал Янь Уши.
— Глава Янь, — не выдержал Шэнь Цяо, которого взбесило, что кто-то распоряжается им как своей собственностью. — Я больше не хочу быть с тобой, неужели ты думаешь удержать меня силой?
«Больше не хочу быть с тобой, больше не хочу быть с тобой, больше не хочу»… — пульсировало в висках Янь Уши, будто его голова собиралась вот-вот разорваться, как новогодний фейерверк. Сможет ли ему кто-то сделать больнее, чем сделал Шэнь Цяо? После всего того, что между ними было, когда ты едва ли не срастаешься с человеком и душой и телом, потом услышать холодное : «Больше не хочу быть с тобой»… Будто на голову внезапно вылили черпак ледяной воды.
— Ты никуда отсюда не выйдешь, — бесстрастно повторил Янь Уши.
— Глава Янь, хочу напомнить тебе, что я свободный даос, а не твоя содержанка или твой наложник.
— Ты будешь моей содержанкой и моим наложником, если надо. И я буду делать с тобой все, что захочу, потому что у тебя нет силы, чтобы противостоять мне. Я постоянно буду блокировать твои акупунктурные точки и ты не сможешь двигаться. Будешь лежать в моем доме, будто калека. Я буду кормить тебя с ложки, купать, носить в туалет. Ночами я буду пользоваться твоим телом. Как захочу и сколько захочу. Ты НИКОГДА не сможешь отсюда выйти, не сможешь сбежать от меня. Ну как, А-Цяо, славно придумал этот достопочтенный, тебе нравится твое будущее?
Шэнь Цяо посмотрел на него округлившимися глазами. Он и раньше-то замечал, что у Янь Уши не все в порядке с психикой, а сейчас окончательно убедился в этом.
Янь Уши в душе ликовал, наслаждаясь испуганным выражением лица Шэнь Цяо. Ему хотелось отомстить этому даосу за каждое слово, причинившее ему такую чудовищную боль. Янь Уши вышел, а затем вернулся, таща с собой большую охапку свечей. Он принялся расмтавлять их по всей спальне.
— Глава Янь, что ты делаешь? — испуганно спросил Шэнь Цяо, подозревая, что Янь Уши действительно обезумел.
— Разве не видишь, А-Цяо, расставляю свечи, чтобы зажечь их перед нашим совокуплением. Пусть будет светло, как днем, хочу видеть выражение твоего лица, когда я буду брать тебя снова и снова. Желаю проверить, действительно ли тебе не нравятся мужчины.
— Глава Янь, не нужно этого… я тебя прошу…
— Просить меня ты будешь после того, как я ворвусь в тебя как можно глубже.
Янь Уши зажег свечи, с ухмылкой склонился над Шэнь Цяо и разорвал на нем одежду. Выбросив ошметки ткани на пол, он начал нарочито внимательно разглядывать и гладить его тело, касаясь самых сокровенных мест. Шэнь Цяо был уже весь красный от смущения, а Янь Уши упивался его стыдом.
— Красивые люди красивы везде, правда, А-Цяо?
На самом деле, Янь Уши было очень больно, когда он касался этой шелковистой кожи. Еще недавно чувства его были взаимны и все было совсем по-другому, но куда все скатилось теперь? За такое короткое время они стали совсем чужими, ощущая неприязнь, будто давние враги.
Скрыв свою боль за завесой цинизма, глава Янь продолжал разглядывать его тело, комментируя при этом. Шэнь Цяо покраснел едва ли не до корней волос.
— Глава Янь, прекрати это, пожалуйста…
— Что прекратить, А-Цяо? Мы еще даже не начинали, мой сладкий персиковый лепесток, — с этими словами, Янь Уши впился в его губы и искусал их до крови. Шэнь Цяо издал глухой стон, почувствовав привкус крови во рту. Язык Янь Уши проник в его рот так глубоко и яростно, что, казалось, он готов вырвать ему гланды. В глазах Шэнь Цяо заблестели слезы. Заметив это, Янь Уши ослабил напор и на какое-то время его поцелуи могли показаться даже нежными.
— А-Цяо… — прошептал он, склонившись к уху даоса, — запомни: ты сможешь избавиться от этого достопочтенного, только убив его. Ты согласен убить меня?

Глава 72. «В жизни много боли, А-Цяо, ты же знаешь это»

— Глава Янь, не говори глупостей, — ответил Шэнь Цяо. Из уголка его рта вытекла кровавая слюна. Янь Уши взял носовой платок и осторожно убрал ее.
— Ты, как и всегда, слаб, А-Цяо, и предпочтешь всю жизнь прожить в моем плену, нежели убить меня.
Губы Янь Уши спустились по его шее к груди. Он облизывал, кусал, всасывал в себя его кожу, оставляя на ней бесчисленное количество синяков. Казалось, еще немного, и он с жадностью начнет рвать его плоть зубами, как дикий зверь.
— Тебе больно, А-Цяо? Прости, пожалуйста, — с усмешкой смотря на него, сказал Янь Уши. Шэнь Цяо никогда не видел его в таком настроении и ему стало страшно. Это был Янь Уши, которому причинили сильную боль. Он бесцеремонно раздвинул ноги Шэнь Цяо пошире и ворвался в него. Шэнь Цяо вскрикнул от раздирающей его боли. Янь Уши безжалостно протолкнулся в него полностью, до упора. На глазах даоса выступили слезы.
— Тебе нравится? — прошептал глава Янь ему на ухо. Замерев в таком положении, он склонился над ним и облизал мочку уха. Почти нежно, без агрессии.
Шэнь Цяо почувствовал возбуждение. Он длительное время делил постель с Янь Уши и уже привык к долгим и жарким ночам с ним. К своему стыду, даос заметил, что даже две недели воздержания было вытерпеть не так-то просто. Поэтому, как только Янь Уши коснулся Шэнь Цяо, даос сразу же начал возбуждаться. Не выходя из него, Янь Уши скользнул рукой по его промежности.
— Ммм, А-Цяо, ты такой твердый, это потому, что тебе не нравятся мужчины?
Шэнь Цяо стал пунцовым от стыда. Постепенно, он привык к боли. Янь Уши принялся двигаться в беспорядочном темпе, то погружаясь в его плоть до упора, то выскальзывая из нее. Шэнь Цяо больше не мог контролировать свое возбуждение, издав тяжелый стон. Янь Уши с ехидной улыбкой посмотрел на него:
— Тебе не нравятся мужчины, А-Цяо, это правда?
Дальше краснеть было уже некуда. Янь Уши внимательно разглядывал его, наслаждаясь смущением даоса и этим моментом. На душе его стало немного легче. Внезапно, он снова резко погрузился в плоть Шэнь Цяо до самого упора.
— Глава Янь, пожалуйста… очень больно… — жалобным голосом проговорил Шэнь Цяо, не выдержав.
— В жизни много боли, А-Цяо, ты же знаешь это, — Янь Уши склонился над даосом и поцеловал в губы. Почти нежно, будто жалея его. Затем еще раз яростно ворвался в его плоть.
Шэнь Цяо казалось, что его объяло пламя изнутри и что он может сгореть в этом пламени до тла. Он находился будто в трансе от сильнейшего возбуждения и, не выдержав больше, громко закричал.
Когда Шэнь Цяо пришел в себя, Янь Уши лежал рядом, смотря на него с насмешливой улыбкой и каким-то умилением. Он водил указательным пальцем по распухшим, искусанным губам дсоса.
— Ничто так не ласакает слух этого достопочтенного, как твои стоны и крики.
Поцеловав его в лоб, Янь Уши поднялся с постели.
— Что ж, пожалуй, этот достопочтенный пойдет к себе, оставив тебя медитировать в одиночестве. Сладких снов, А-Цяо.
Он поправил свои штаны, развернулся и молча вышел, хлопнув дверью. Шэнь Цяо остался лежать на смятой постели, обнаженный и неподвижный. Искусанный, весь в синяках, с распухшими губами и болью в теле от такого резкого глубокого проникновения. Давно он не чувствовал себя настолько паршиво. Он был уверен, что Янь Уши останется сегодня ночью с ним и замучает его до самого утра. Но нет.
Янь Уши и раньше был со странностями, а теперь стал совершенно непредсксзуемым. Страшно было представить, что творилось в его голове. Шэнь Цяо тяжело вздохнул, мечтая о спасительном сне.

Утром в комнату вошел Янь Уши. Шэнь Цяо по-прежнему лежал без одежды. Видя, как глава Янь бесцеремонно разглядвает его, щеки даоса залил румянец стыда.
— Доброе утро, А-Цяо! — широко улыбнулся Янь Уши. — Как тебе спалось? Хочешь, чтобы этот достопочтенный отнес тебя в туалет?
— Нет, благодарю.
— Хочешь, я покормлю тебя с ложки бульоном или супом из корней лотоса?
— Я не голоден.
— Ну уж от мази, которую принес этот достопочтенный, ты точно не откажешься, — сказал Янь Уши, доставая заветную баночку. На его пальце блеснула капелька мази. Поняв, что он сейчас собирается сделать, Шэнь Цяо готов был сгореть со стыда.
— Ну же, А-Цяо, расставь ноги пошире, чтобы этот достопочтенный смог нанести мазь в нужное место. Ах, да, ведь ты даже этого не можешь сделать самостоятельно, ты ведь не можешь дв игаться.
Янь Уши сам раздвинул ему ноги и холодная капля мази коснулась пострадавшего отверстия, которое невероятно болело. Мог ли Шэнь Цяо испытывать больший стыд, чем в этот момент. Мало того, когда палец Янь Уши коснулся его сокровенного места, Шэнь Цяо начал возбуждаться и никак не мог скрыть своего стыда. Заметив это, Янь Уши тихонько рассмеялся.
— Глава Янь, прекрати все это, прекрати эти издевательства…
— Какие издевательства, А-Цяо? Вчера я хорошо удовлетворил тебя, разве нет? По твоим крикам это было понятно. А сейчас я наношу на нужное место мазь, чтобы оно поскорее зажило. Что не так? В чем издевательства, не пойму?
Янь Уши склонился над ним и поцеловал. Рот Шэнь Цяо был приоткрыт и Янь Уши без труда проник в него языком. Поцелуй казался нежным и по телу Шэнь Цяо непроизвольно поползли мурашки. Возможно, Янь Уши дразнил его специально.
— А-Цяо, я приготовил тебе сюрприз. Сейчас я принесу для тебя одежду и мы выйдем прогуляться в сад.
Шэнь Цяо в душе содрогнулся после слова «сюрприз». Сюрпризы от Янь Уши не предвещали ничего хорошего.
Вскоре, глава Янь принес дорогую одежду нежно-розового цвета и, поиподняв Шэнь Цяо, принялся одевать его. Даос почувствовал себя прикованным к постели калекой и ничего не мог с этим поделать.
Одев его, Янь Уши подхватил даоса на руки и понес его в сад. Шэнь Цяо заметил, что слуги уже успели навести порядок в резиденции после погрома.
Светило солнце, в воздухе витал аромат цветущих деревьев.
— Какая славная погода, не правда ли, А-Цяо? Сейчас ты увидишь подарок, который приготовил для тебя этот достопочтенный. Надеюсь, он понравится тебе.
Шэнь Цяо увидел мужчину, копающего в саду глубокую яму.
— Вылезай, достаточно, — сказал Янь Уши и слуга покорно вылез, бросив лопату.
— Ч… что это? — заикаясь, проговорил Шэнь Цяо.
— Мой подарок, А-Цяо. Ты был одержим мыслью, что я хотел закопать тебя живьем… что ж, придется действительно закопать тебя, — с улыбкой ответил Янь Уши. Даос побелел, как полотно. Будто один из мучивших его кошмарных снов стал реальностью.

Глава 73. «Он не в себе»

Янь Уши, довольно ухмыляясь, подошел поближе к вырытой яме и наклонил над ней Шэнь Цяо.
— Глава Янь, не надо!! — не своим голосом закричал даос и потерял сознание.

Шэнь Цяо приоткрыл глаза, почувствовав, что к его лицу постоянно прикасается что-то теплое и слегка влажное. Это были губы Янь Уши, который с нежностью покрывал его лицо поцелуями. Перед глазами все расплывалось.
— А-Цяо, какой же ты дурак! — проговорил Янь Уши. — Этот достопочтенный всего лишь пошутил.
«Он никогда не доверял мне», — с обидой подумал глава Янь. — «Как же я ошибся… он всегда ждал от меня самого худшего».
Набрав в рот воды, Янь Уши влил ее в рот Шэнь Цяо. Даос сглотнул, начиная приходить в себя. Это была не могильная яма, а та же комната, все та же широкая кровать. Он отсутствующим взглядом посмотрел на Янь Уши, уже сам напоминая безумного. Глава Янь нежно гладил его по лицу и плечам. Под легкой тканью Шэнь Цяо била мелкая дрожь.
— Ты дрожишь… — проговорил с участием Янь Уши. — А-Цяо, ты же воин, а падаешь в обморок от одной шутки этого достопочтенного, куда это годится? Сейчас мы сходим в туалет, ты терпишь уже очень долго.
— Глава Янь… — прошептал Шэнь Цяо, не в силах противостоять ему.
— Все хорошо, — ответил Янь Уши, запечатлев на его лбу влажный поцелуй. Он подхватил Шэнь Цяо на руки, чтобы отнести его в туалет, а затем приказал набрать большой чан воды.
— Я сам вымою тебя, — заявил Янь Уши. Даос знал, что возражать ему совершенно бесполезно, поэтому молчал.
— Сейчас я тебя вымою и мой А-Цяо будет самый чистый, — приговаривал Янь Уши, доставая мыльные принадлежности. Шэнь Цяо сидел в большом чане с теплой водой, а Янь Уши уже намыливал его, нежно проводя руками по телу.
Все мысли даоса были заняты только одним вопросом: как отсюда можно сбежать? Чтобы НИКОГДА больше не видеть этого человека.
Попытаться подкупить слуг? Но на это нет денег. Кроме того, Янь Уши постоянно блокирует его акупунктурные точки и даос не может самостоятельно двигаться. О помощи учеников можно сразу забыть: они, конечно же, будут делать все, что прикажет им этот ненормальный.
— О чем ты так задумался, А-Цяо? — спросил Янь Уши. Он склонился над Шэнь Цяо и наградил его долгим, медленным поцелуем. — Раз ты так боишься, этот достопочтенный больше не будет над тобой шутить.
Глава Янь снова склонился над ним и начал покрывать поцелуями шею и плечи. Шэнь Цяо закрыл глаза. Его тело не могло не реагировать на прикосновения Янь Уши, особенно, когда они в кои-то веки были такими нежными. Янь Уши поглаживал его гладкие плечи, до которых не доставала вода. Вся шея и грудь Шэнь Цяо были сплошь покрыты синяками от яростных поцелуев Янь Уши, который сейчас с удовольствием разглядывал их.
— Хочешь османтусового пирога? — прошептал ему на ухо глава Янь.
— Я не голоден, — сухо отвечал даос.
— Мой А-Цяо обиделся, — широко улыбнувшись, сказал Янь Уши и, с громким причмокиванием, поцеловал его в ухо.
Он вытащил Шэнь Цяо из чана с водой и принялся старательно его вытирать. Даос чувствовал себя вещью, не принадлежащей себе самому, игрушкой.
— У тебя где-нибудь болит? — вкрадчиво саросил Янь Уши с деланным беспокойством.
— Нигде не болит, — сквозь зубы отвечал даос, краснея. Он стоял перед Янь Уши совершенно нагой. — Когда ты думаешь закончить этот фарс и освободить меня?
— Никогда, — спокойно ответил Янь Уши, продолжая заниматься своим делом. Увидев выражение совершенной безнадежности, появившееся на лице Шэнь Цяо, он добавил: — Если этот достопочтенный разблокирует твои акупунктурные точки, ты сразу же покинешь его.
«Не просто покину, а побегу бегом, без оглядки», — подумал Шэнь Цяо.
С ехидной улыбкой полюбовавшись наготой даоса и в очередной раз вогнав его в краску, Янь Уши принялся надевать на него халат нежно-голубого цвета. Шэнь Цяо очень шел этот цвет. Судя по ткани, халат был очень дорогим. Янь Уши не покупал дешевых вещей. Он одевал даоса, будто тот был куклой, старательно поправляя каждую деталь, обвязывая пояс вокруг стройной талии.
— Ну вот, совсем другое дело, — сказал глава Янь, закончив это занятие. Он полюбовался делом своих рук и про себя отметил, как даосу идет этот наряд.
Закончив с одеванием, Янь Уши снова подхватил Шэнь Цяо на руки и понес обратно в спальню.
«Он не в себе», — подумал даос, с ужасом представляя, что Янь Уши может замучить его до смерти.
— Будешь кушать? — тихо спросил глава Янь. — Хочешь, я покормлю тебя с ложки?
— Я уже сказал, что не голоден.
Голова Шэнь Цяо едва касалась подбородка Янь Уши. Он опустил даоса на постель. Возле постели уже стоял столик со всевозможной едой.
— Я освобожу тебе руки, чтобы ты смог поесть. Этот достопочтенный знает, что ты голоден, но просто стесняешься, — с этими словами, Янь Уши от души чмокнул его в щеку и закрыл за собой дверь.
Шэнь Цяо испытал сильнейший стресс, когда подумал, что Янь Уши действительно собирается закопать его живьем и аппетит пропал на весь день. Но сейчас он немного успокоился и аромат стоящих на столе блюд защекотал ноздри. Места на столике было мало, а блюд много, поэтому миски находились в тесном соседстве друг с другом. Овощи с мясом, обжаренные на кунжутном масле, в котором предварительно был прожарен душистый перец и имбирь, рисовая лапша в говяжьем бульоне, утка по-пекински с нежным горошком, инжиром, красным перцем и лепестками фиалки, свиные ребра с ананасом и мятой, бобовый творог тофу и десерты. Но больше всего поражал аромат горячего чая, который настаивался в чайнике. Так мог пахнуть лишь чай Ся Ша Жэнь Сян с ароматом персика, абрикоса и сливы, взрощенный вблизи города Сучжоу и омытый туманом с гор. Из этих чайных побегов можно было заварить чай с непревзойденным запахом и изысканным вкусом. У Янь Уши хранилось еще несколько редких видов чаев, присланных ему в подарок императором, но он выбрал для Шэнь Цяо именно этот.
Даос смотрел на все это изобилие и от голода сводило желудок, а рот наполнился слюной в предвкушении такого ужина. Он чувствовал нечеловеческий, чудовищный голод и, отбросив в сторону гордость, накинулся на еду.
Шэнь Цяо ел, запихивая в себя все подряд, пока не понял, что если продолжит поглощать столько пищи, то скоро лопнет. Он запил еду ароматным чаем и настроение немного улучшилось. Хоть и на время, даос имел возможность шевелить своими руками (о, какое же это счастье!)
Наевшись и напившись, Шэнь Цяо просто сидел, не зная, чем себя занять, пока не почувствовал сильнейшее сексуальное возбуждение. Его орган значительно увеличился в размере и от осознания этого Шэнь Цяо покраснел. Он чувстаовал себя неестественно, странно, и отхлебнул чая, потому что пересохло во рту. Но возбуждение начало еще больше наростать. Шэнь Цяо подумал, что у этого чая очень странный привкус. Тут в его мысли закралась страшная догадка — Янь Уши подмешал в этот чай афродизиак!

Глава 74. «Лучше бы не родиться тому человеку, который приглянется Янь Уши всерьез»

Шэнь Цяо мучился целый час, не зная чем унять всполыхнувший во всем теле пожар. Распухший орган болел, не в силах дать выхода сумасшедшему желанию, охватившему все его естество.
Так как руки его были свободны, возникла мысль, что ничего другого не остается, кроме как помочь себе самому руками. Он знал, что многие мужчины делают это, когда остаются одни, но сам заниматься этим никогда не пробовал, считая занятие самоудовлетворением постыдным и не достойным даоса. Но сейчас Шэнь Цяо казалось, что если он во что бы то ни стало не облегчится, его просто разорвет. Руки уже было потянулись к многострадальному органу, как вдруг скрипнула дверь и вошел Янь Уши. Он остановился у стены, будто тень, молча наблюдая за перекошенным лицом Шэнь Цяо. На губах его блуждала насмешливая улыбка. Заметив, что он вошел, Шэнь Цяо спрятал руки за спину. Его лицо залила краска гнева.
Янь Уши, делая вид, будто ничего не происходит, сел на краешек кровати.
— Как дела, Шэнь? У тебя такое лицо, будто ты объелся сычуаньского перца. Все в порядке?
— Янь Уши, сволочь! — закричал Шэнь Цяо. — Что ты подсыпал мне в чай?!
Янь Уши сделал наигранно удивленное выражение.
— В чай? Дорогой А-Цяо, этот достопочтенный выбрал для тебя самые лучшие сорта чая, а ты опять недоволен.
— Сволочь! — воскликнул Шэнь Цяо, не в силах больше терпеть эти мучения, его просто распирало.
Глава Янь рассмеялся:
— Ругань из твоих уст — такое забавное зрелище, А-Цяо.
Даос не на шутку разозлился. Он не мог ходить, но пока руки были свободными, он думал, как бы дотянуться до Янь Уши и вцепиться в него. Ничего не подозревая, Янь Уши с увлечением уставился на его увеличившийся и выпирающий из-под одежды орган.
— А-Цяо, ты так рад видеть этого достопочтенного?
Эта была последняя капля. Шэнь Цяо удалось дотянуться до его шеи и вцепиться в нее обеими руками. Глаза Янь Уши раскрылись от неожиданности, как крылья бабочки.
— А-Цяо, ты сможешь задушить меня? Это твой последний шанс — сожми руки сильнее.
Янь Уши продолжал смотреть на него и Шэнь Цяо видел в его глазах собственное отражение. Он отпустил шею Янь Уши, с горечью воскликнув:
— Будь ты проклят!
Даос поразился сам себе: даже в самые тяжелые моменты он не мог припомнить, чтобы так ругался или сулил кому-либо проклятия.
— А-Цяо, — с улыбкой проговорил глава Янь и видя, как он мучается, легонько, ладонью, толкнул его на постель.
Зависнув над даосом, Янь Уши будто специально тянул время, наслаждаясь пыткой Шэнь Цяо.
— Что, хочешь меня?
— Да… — жалобно проговорил даос. — Что ты подсыпал в чай?! Возьми меня, сделай это, я больше не могу терпеть…
Янь Уши заботливо убрал длинные пряди волос, упавшие на его лицо.
— Для этого достопочтенного нужно как следует попросить. Этот даос в последнее время очень плохо себя вел: ругался, сулил проклятия.
Шэнь Цяо готов был завыть волком, он больше не мог терпеть. Лицо было красное, из глаз вот-вот готовы были брызнуть слезы, в паху болело. Видя его мучения, Янь Уши смягчился и прошептал:
— Хорошо. Как мне взять тебя?
— Как хочешь, — судорожно пробормотал Шэнь Цяо пересохшими губами, как в бреду.
— Хочу сзади, — сказал Янь Уши и развернул его спиной к себе. Но даже глубокое проникновение не помогло, а лишь еще больше распалило желание. В полумраке комнаты были слышны только звуки отчаянных ударов бедер о ягодицы. Шэнь Цяо сильно мучился и никак не мог излиться. Янь Уши понял, что, кажется, переборщил с афродизиаком. Он менял позы, поворачивая Шэнь Цяо то на бок, то на спину, брал его всеми возможными способами и все равно ничего не помогало. Тогда Янь Уши сполз к его бедрам, принявшись долго и активно ласкать его разбухший орган губами и языком. Он делал это до тех пор, пока Шэнь Цяо, наконец, не излился. Получив долгожданное облегчение, даос закрыл глаза и лежал молча, с непроницаемым лицом.
— Шэнь… — легонько толкнул его в бок Янь Уши, чувствуя себя виноватым. Но извиняться — значит признать свою вину.
— Ты мне не только больше не нравишься, я тебя ненавижу! — выпалил вдруг Шэнь Цяо. Будто плеснул в лицо Янь Уши ледяной водой. Глава Янь даже не сразу осознал, что сказал ему Шэнь Цяо, а когда медленно пережевал в уме каждое брошенное им слово, молча встал и вышел, хлопнув дверью.
Занимался рассвет. Янь Уши бродил из комнаты в комнату и не мог найти себе покоя. Глаза застилали слезы, которые катились по лицу. Глава Янь не мог вспомнить случая, когда бы плакал, но сейчас даже не замечал струящихся по щекам слез. «Ты мне не только больше не нравишься, я тебя ненавижу!» Каждое слово — остро отточенное лезвие, которое казнило его снова и снова. Он потерял Шэнь Цяо навсегда — чувства в сердце даоса угасли и обернулись лишь неприязнью и ненавистью. Будто целый мир в одно мгновение разбился, разлетевшись на тысячи осколков. Он прижался лицом к стене, повторяя:
— Больше не нравлюсь, больше не любит…
Казалось, что он выцарапает в стене дырку.
Так, Янь Уши, мучаясь и не находя себе покоя, встретил бледно-розовый рассвет.

Шэнь Цяо ужасно хотелось пить после употребления афродизиака, но он боялся притрагиваться к чаю и любым другим напиткам и пище от Янь Уши, поэтому молча терпел. Сна не было.

Когда Шэнь Цяо приоткрыл глаза, он увидел перед собой чье-то размытое лицо.
— Уйди, уйди, — начал отмахиваться Шэнь Цяо, решив, что это Янь Уши. Но это был Бянь Янмэй.
— Шэнь даочжан, с тобой все в порядке? Ты проспал уже целые сутки.
— Да… голова только болит… — пробормотал Шэнь Цяо, окончательно просыпаясь. Он посмотрел на Бянь Янмэя и увидел в глазах парня сожаление. Бянь Янмэй жалел его, соболезнуя невеселой участи даоса — лежать здесь, будто парализованный калека. «Эх, лучше бы не родиться тому человеку, который приглянется Янь Уши всерьез!» — в сердцах воскликнул Бянь Янмэй, видя бедственное положение Шэнь Цяо.
— Принести тебе чего-нибудь? Хочешь есть, в туалет, помыться?
— Пока нет, спасибо. Если можно, принеси мне какие-нибудь книги. Мне нужно чем-то себя занять, чтобы не сойти с ума.
Бянь Янмэй понимающе кивнул.
— А где… он? — осторожно спросил Шэнь Цяо.
— Лао Янь у себя в кабинете, он занят своими делами. Кроме того, он берет в дом наложника, поэтому скоро у него останется на тебя совсем мало времени.
— Кого? Что? Ты шутишь? Почему?
Бянь Янмэю было неловко лезть в чужие отношения, но, скрепя сердце, он произнес:
— Как-то раз учитель сказал, что ты не устраиваешь его в постели и он хочет найти кого-то для любовных утех.
Шэнь Цяо, позеленев, уставился в одну точку.

Глава 75. «Если ты покинешь учителя, он найдет способ тебе отомстить»

Янь Уши потерял покой и сон. Ему на все стало наплевать. Император уже в который раз присылал ему приглашения во дворец, но глава Янь в который раз отказывался от них, ссылаясь на то, что он все еще болен.
Янь Уши своим поведением только лишь усугубил ситуацию с Шэнь Цяо, доведя ее до точки невозврата. Поняв, что он теряет Шэнь Цяо и так, как прежде, уже не будет, глава Янь был готов на что угодно, чтобы вернуть любовь этого даоса. Все средства были хороши. А вызвать ревность — одно из самых сильных средств. Поэтому, Янь Уши решил взять в дом наложника. Вернее, подкупить человека, который бы разыграл роль его наложника. Он послал своих учеников, подыскать кого-нибудь подходящего, помоложе и покрасивее.
— Слушай, это уже переходит всякие границы! — возмущался Юй Шэнъян. — Я не хочу всю жизнь жить интригами Янь Уши и этого даоса, с меня хватит! Я — воин и у меня свой путь.
— Если ты покинешь учителя, он найдет способ тебе отомстить, — сказал Бянь Янмэй. — Так что не советую злить его.
— Но до чего мы докатились: искать людей в борделях!
Возмущению Юй Шэнъяна не было предела, но все же он поплелся вслед за старшим учеником.
Они искали нужного человека довольно долго, но так и не смогли найти того, кто бы хоть немного подходил учителю. И тут, совершенно случайно, на Бянь Янмэя обернулся молодой парень ослепительной красоты. «Это он!» — подумал ученик и направился к юноше. Тот стыдливо опустил взгляд, поняв, что его заметили.
— Юноша, ты работаешь в этом заведении? — спросил Бянь Янмэй.
— Нет, господин, я пришел устраиваться сюда на работу. Мой отец недавно умер, оставив в наследство кучу долгов, а дома остались больная матушка и младшая сестра… у нас скоро нечего будет есть, — сказал парень, краснея, будто оправдываясь.
— Какая удача! — шепнул Бянь Янмэй Юй Шэнъяну. — Он даже не успел испачкаться в этом заведении.
Бянь Янмэю было абсолютно все равно на проблемы этого юноши, он был рад, что нашел подходящего человека для своего учителя.
— Как тебя зовут?
— Чжао Вэймин, господин, — ответил парень, не смея поднять на него глаза.
— Послушай, я предлагаю тебе хорошие деньги за несложную услугу. Тебе не придется пачкаться в этом болоте, продавая себя. Все, что от тебя требуется — пожить в доме моего учителя, делая вид, что ты его наложник. Мой учитель богат и щедр.
Конечно, Чжао Вэймин не мог отказаться от такого заманчивого предложения. Удача неожиданно сама попала к нему в руки, хоть предложение этого господина показалось несколько странным. Но каких только причуд не бывает у богатых людей.
Чжао Вэймин покорно шел за учениками, пока не узнал, что этот богатый и щедрый господин никто иной, как опасный демон Янь Уши, который был у всех на слуху. Присутствие духа покинуло юношу. Ему захотелось побежать от этих людей бегом. Ходили слухи, что Янь Уши мог убить одним взглядом.
— Простите, господин, но я отказываюсь от этого предложения! — воскликнул Чжао Вэймин. — Этот демон… способен убить человека даже взглядом, я ни за что не переступлю порог его дома!
— Не будь глупцом, — сказал Бянь Янмэй. — Неужели ты веришь всему тому, что говорят?! Если бы наш учитель мог убивать одним взглядом, как бы я был до сих пор жив? Этот человек, который идет рядом с нами, тоже жив и здоров, хотя живет в резиденции Янь Уши.
— Да-да, — подтвердил Юй Шэнъян.
Юноша растерянно посмотрел на них.
— Будешь дураком, если упустишь возможность хорошо заработать и поправить дела своей семьи, не делая для этого никакой грязной работы, — продолжал Бянь Янмэй. — Удача сама плывет к тебе в руки. Ты не представляешь себе, что значит остаться в том заведении, где тобой будут пользоваться все, кто не попадя. Это настоящий ад. Ты будешь ублажать всех подряд и красота твоя увянет, как растоптанный в грязи цветок.
Чжао Вэймин не был искушенным в подобных делах человеком. Он только недавно узнал, что, оказывается, мужчину могут использовать в постели для утех, как и женщину, и очень этому удивился. Откуда ему было знать об этом, живя в глухой, забитой деревне?
— А… вашему учителю нравятся мужчины, да? — взволнованно спросил юноша.
— Да, — бросил Бянь Янмэй через плечо.
— Значит, мне придется…
— Что бы тебе не пришлось делать, это не сравнится с тем, как если бы ты пропускал через свое тело сотни клиентов, так что поблагодари свою удачу за щедрый подарок.
Чжао Вэймин не мог с ними не согласиться и примолк, следуя за учениками. Но в душе он продолжал испытывать страх при мысли о Янь Уши.

Переступив порог резиденции главы Янь, юноша был поражен изысканной роскоши повсюду. Он даже не представлял себе, что кто-то может настолько богато жить. Задрав голову, Чжао Вэймин внимательно разглядывал все вокруг себя, не переставая поражаться.
Юй Шэнъян дал распоряжение накормить парня и слуги отвели его на кухню. Чжао Вэймин в жизни столько не ел. Он набивал пустое брюхо всем, что видел. О таких блюдах, которые готовили повара на кухне Янь Уши, он не мог даже мечтать. Вскоре, за юношей пришел Бянь Янмэй.
— Идем, нужно привести тебя в порядок перед тем, как пойдешь к учителю, — видя, как Чжао Вэньмин затрясся от страха, он добавил: — Не бойся. Пораскинь мозгами: если мы, находясь в этом доме, живы и здоровы, то, быть может, не стоит слушать всякие глупости?
— Мне придется с ним… спать? — испуганным голосом спросил юноша, даже не представляя, как такое возможно.
— Я не знаю, — честно ответил Бянь Янмэй. — Придешь и узнаешь сам, что от тебя хочет учитель. Иди за мной.
Слуги вымыли юношу в чане с водой, облачив его в шикарные дорогие одежды, расчесав и уложив волосы. Чжао Вэймин продолжал удивляться роскоши в этом доме.
Юноше было очень страшно заходить в комнату к такому сильному демону, который способен испепелить одним взглядом, но пришлось перебороть себя. Главное — ничем его не прогневить. Дрожа, как осенний лист на ветру, Чжао Вэймин очень тихо вошел в комнату Янь Уши. Он понятия не имел, как выглядит этот демон, представляя себе самые худшие варианты. Но в комнате сидел и читал книгу обычный человек из плоти и крови. Это был рослый мужчина, весьма красивый. Он не был юным, но и старым не выглядел. Чжао Вэймин не смог бы даже предположить, сколько ему на самом деле лет.
Почувствовав чье-то присутствие, Янь Уши оторвался от чтения и поднял на юношу глаза.

Глава 76. «А-Цяо, расскажешь этому достопочтенному, куда ты собрался?»

Янь Уши увидел ослепительно красивого молодого человека. Стройного, с белой, как слоновая кость, кожей и жгучими живыми глазами, испуганно смотрящими из-под длинных ресниц. Густые волосы струились по тонкой талии, а чувственный рот слегка дрожал.
— Я пришел, господин… — поклонился юноша. Янь Уши, не поднимаясь со своего места, внимательно рассматривал его, но на лице главы Янь не отразилось никаких эмоций.
— Как тебя зовут? — спросил он. Этот голос также не выражал никаких эмоций.
— Чжао Вэймин, господин, — ответил парень, боясь поднять глаза. Он не знал, для чего его сюда позвали. А вдруг придется ублажать Янь Уши всю ночь? Он понятия не имел, что нужно делать.
Словно прочитав его мысли, Янь Уши сказал:
— Заключим сделку: я тебе хорошо заплачу, а ты выполнишь для меня одну услугу. Все остальное меня не волнует.
— Да, господин…
— Так вот, ты здесь только ради того, чтобы все в доме поверили, что ты мой наложник. Активно распространяй слухи, что мы проводим вместе жаркие ночи — слуги их обязательно подхватят. И запомни: если кому проговоришься, зачем ты здесь — будешь строго наказан.
— Да, господин… Мне остаться сегодня тут?
— Нет, разумеется, — холодно ответил Янь Уши. — Можешь идти к себе.
— Слушаюсь, господин. Как вам будет угодно…
Чжао Вэймину стало даже как-то обидно, что Янь Уши так холодно и бесцеремонно отверг его. Но зачем ему нужно разыгрывать весь этот спектакль, да еще платить за него? И тут парня осенило на полпути и он вернулся.
— Что такое? — недовольно оторвался от чтения Янь Уши.
— Господин… — проговорил Чжао Вэймин с искренним, по-детски, беспокойством, смотря на него: — Если проблема в том, что вас покинула мужская сила… знаете, когда я подрос, моя добрая матушка всегда говорила мне, что если начнутся такие проблемы, то нужно носить на шее правое сушеное яичко козла и прикладывать холодок… все поправимо.
Янь Уши изумленно посмотрел на него.
— Не переживай, — наконец ответил он, — с этим у меня все нормально. Иди к себе и не мешай мне заниматься чтением. Больше не входи.
Янь Уши снова принялся читать, будто в комнате больше никого не было.
— Да, господин, — пробормотал, краснея, Чжао Вэймин и, раскланявшись, удалился. Неловкая вышла ситуация. Он было подумал, что господин Янь Уши нанял его, потому что у него проблемы по мужской части, чтобы все думали, что он ведет активную интимную жизнь. Но если проблема не в этом… тогда в чем? Этот вопрос заставил задуматься юношу, который ничего не мог понять. Он был под впечатлением после встречи с Янь Уши. Он представлял этого коварного демона старым и страшным, но мужчина оказался довольно красив, интересен и полон сил. Кроме того, это была весьма своеобразная, экстравагантная и неординарная личность. Чжао Вэймин никогда не встречал людей, подобных Янь Уши, и был очарован им. Сила, власть, роскошь… Одно имя этого человека заставляет многих в страхе трепетать.
«Наверное, я не понравился этому господину», — с печальным вздохом подумал юноша. Его душа была переполнена ожиданием чего-то волшебного, что случится и уже случилось в его жизни.
После смерти отца, дом продали за долги и они с матерью и сестрой ютились в сарае. Чтобы женщины могли относительно нормально спать, он уступил кровать им, а сам спал на полу, как собака, не доедая и не досыпая.
Как только парень получил задаток от Янь Уши, сразу же послал деньги матери и сестре.
Жизнь в резиденции главы Янь казалась просто раем. Окруженный роскошью, Чжао Вэймин нежился в мягкой постели, надевая самые дорогие наряды и наедался до отвала самыми изысканными блюдами.

Янь Уши внимательно расспрашивал Бянь Янмэя, какая реакция была у Шэнь Цяо, когда тот узнал, что он берет в дом наложника. Глава Янь хотел знать обо всем в мельчайших подробностях, ему важна была каждая деталь: как изменилось выражение лица Шэнь Цяо, что он сказал, каким тоном, и т.д., и т.п.
Узнав, что эта новость Шэнь Цяо, мягко говоря, не слишком обрадовала, а выражение его лица было будто на похоронах, Янь Уши ликовал. Значит, он на верном пути.

Шэнь Цяо всегда боялся, что Янь Уши бросит его из-за того, что он себя ведет слишком робко, не проявляя никакой инициативы. Но теперь даос сам мечтал сбежать от него, но не знал как. Не смотря на это, ревность пожирала его душу кусок за куском. Янь Уши уже несколько дней не заходил к нему — стало быть, все свободное время он проводит с этим наложником… От этой мысли Шэнь Цяо едва не перекосило. Он не мог представить Янь Уши с кем-то другим. Как он целует, ласкает кого-то, но уже не его… Однако, с другой стороны, если Янь Уши переключится на другого человека, то потеряет к нему интерес и, возможно, тогда даос сможет сбежать отсюда. Но, все равно, Шэнь Цяо испытывал в душе мучительную боль. И, вдруг, он почувствовал, что может пошевелить ногой. И второй тоже! Янь Уши несколько дней не навещал его и акупунктурные точки разблокировались. Сами небожители благоволили к нему. Идеальный шанс сбежать, пока Янь Уши кем-то занят. Шэнь Цяо свесил ноги с кровати и попытался встать. Он несколько дней не ходил и теперь ноги не слушались его. Держась за стену, он встал и потихоньку пошел. Была уже глубокая ночь, все давно спали. Пользуясь случаем, Шэнь Цяо тихонько выскользнул из комнаты и, прихватив с собой свечу, направился к выходу. Сердце его отчаянно колотилось в груди. Там, по ту сторону, его ожидает долгожданная свобода! Однако, внезапно кто-то преградил ему путь.
— Далеко ли ты собрался, Шэнь даочжан? — спросил Юй Шэнъян.
— Дай мне пройти, я имею полное право идти, куда хочу, я ничей не раб.
— Даже, если это и так, сожалею, но не смогу позволить тебе покинуть эту резиденцию, вернись, пожалуйста, к себе!
Шэнь Цяо начал всерьез злиться: кто-то смеет указывать ему, свободному человеку, удерживать насильно, будто пленника. Даос понял, что придется применить духовную силу. Он не хотел калечить учеников главы Янь — эти люди, пусть и по приказу своего учителя, сделали ему много добра: Юй Шэнъян выходил его после падения с пика Полушага, Бянь Янмэй охранял его, помогая отражать нападение врагов. Но сейчас он не мог позволить им командовать собой, поэтому завязалась драка. Ученики также не могли с ним драться в полную силу — если с даосом что-то случится, Янь Уши с них три шкуры спустит. Поэтому, они не столько дрались, сколько наделали шума, перебудив весь дом. Янь Уши преградил Шэнь Цяо дорогу, когда тот уже готов был бежать прочь.
— А-Цяо, расскажешь этому достопочтенному, куда ты собрался?

Глава 77. «Я… старый друг господина Янь»

Если с учениками Янь Уши Шэнь Цяо еще мог побороться, то сопротивляться ему самому не было никакого смысла. Осознавая это, даос обреченно опустил голову и остановился возле двери. Янь Уши моментально заблокировал его акупунктурные точки и подхватил на руки.
— Стоило этому достопочтенному несколько дней не навещать тебя и ты сразу же убегаешь, — наигранно проговорил Янь Уши.
— Глава Янь, я слышал, что ты взял себе наложника, так к чему держать меня здесь?
— Да, взял, — с видимым спокойствием сказал Янь Уши. — Так и что с того? Имею право. Поскольку нас больше не связывают никакие чувства, то почему бы и нет?
Этот разговор болью отозвался в сердце Шэнь Цяо.
— Если ты нашел человека, который тебя устраивает, то какой смысл держать здесь меня?
— Ну и что, что нашел? А-Цяо, я уже говорил тебе, чтр только моя смерть освободит тебя от меня.
Шэнь Цяо перестал спорить, поняв, что это бесполезно, и примолк.
Янь Уши не видел его несколько дней и очень соскучился, но не хотел давать волю чувствам, которые Шэнь Цяо больше не разделял.
— А-Цяо, слуги сказали, что ты уже несколько дней ничего не ешь. Боишься, что я тебя отравлю? — Янь Уши снова посмотрел на него и губы его растянулись в ухмылке.
Шэнь Цяо и правда ничего не ел несколько дней, опасаясь, что Янь Уши снова что-нибудь подмешает ему в еду. Он просил только воду, которую тщательно обнюхивал и пил маленькими глотками.
— Тебе придется поесть, — властно сказал Янь Уши. — А-Цяо, если ты откажешься, ты же знаешь — мне придется затолкать тебе еду насильно. Поэтому, предлагаю разделить трапезу вместе, как мы делали это раньше. Если ты боишься, что этот достопочтенный что-то подсыпал тебе в пищу, он разделит ее с тобой.
Шэнь Цяо решил, что лучше согласиться, пока Янь Уши действительно насильно не затолкал ему эту еду в рот.
Глава Янь вначале пробовал из каждой тарелки сам, потом начинал кормить Шэнь Цяо, чтобы тот убедился, что в пищу ничего не подсыпано.
Даос и правда был сильно голоден, он готов был съесть все, что положит ему в рот Янь Уши. Глава Янь кормил его без остановки, пока даос не сказал:
— Достаточно, я сыт.
Янь Уши поставил миску с едой на столик и аккуратно вытер ему уголки рта носовым платком.
— Теперь достопочтенный спокоен, — улыбнулся он.
Шэнь Цяо все больше раздрожало это заточение.
— Глава Янь, сколько мне еще тут сидеть?!
— Ты будешь всегда здесь сидеть, А-Цяо, смирись. Тогда ты поймешь, что нельзя было играть сердцем этого достопочтенного.
Шэнь Цяо напоминал птицу, которую заточил в клетке бессердечный охотник. Янь Уши невольно подумал, что даос скоро увянет здесь, как сорванный цветок, и что нужно дать распоряжение слугам, чтобы выносили его в сад каждый день, дышать свежим воздухом.
— А-Цяо… — проговорил Янь Уши, не в силах больше сдерживать себя. Его глаза были наполнены любовью и болью. Шэнь Цяо потупил взгляд. Горячее дыхание Янь Уши обожгло его лицо. Этот человек почти насильно вторгся в его рот, сорвав беспощадный, глубокий поцелуй. Шэнь Цяо издал тихий стон, когда Янь Уши пиикусил ему нижнюю губу. Руки Янь Уши уже раздевали его.
— Глава Янь, почему бы тебе не пойти и не развлечься со своим наложником? — заметил даос.
— Я уже развлекся, пришла твоя очередь, А-Цяо, или ты ревнуешь?
— Глава Янь, я хочу, чтобы ты нашел себе человека, с которым будешь счастлив, и выпустил меня отсюда…
Пальцы Янь Уши, которые уже было снимали с него одежду, замерли и обессиленно опустились. Янь Уши молча уткнулся лицом в подушку. Что может быть больнее, когда человек, которым ты живешь, желает тебе счастья с кем-то другим? Что бывает больнее, чем это? Спина Янь Уши вздрагивала и Шэнь Цяо понял, что он плачет. Ему стало не по себе.
— Глава Янь… — тихо сказал он. Янь Уши подскочил с постели, будто был одержим демонами, и выбежал прочь, громко хлопнув дверью. Больше всего на свете он ненавидел, когда его жалели.

Янь Уши снова пропал на какое-то время, но в комнату Шэнь Цяо приходили слуги и они выносили его в сад, где он читал книги.
Чжао Вэймин гулял по саду, восторгаясь нежной красотой цветущих персиков. Он увидел сидящего под цветущими деревьями человека, который с увлечением читал. Юноша уже видел этого господина — его каждый день приносили в сад слуги. Очевидно, что человек этот — калека и не может самостоятельно передвигаться. Но почему он живет здесь? Кем этот мужчина приходится Янь Уши?
На Шэнь Цяо был надет роскошный халат из дорогого шелка, цвета нежной зелени (в одежде в весенний период были предпочтительны зеленые тона). Его лицо казалось очень красивым, будто красота эта сияла прямо изнутри. Лепестки персика, под которыми он сидел, осыпались, запутываясь в его длинных блестящих волосах, собранных в хвост (ходить с распущенными в Китае на то время было признаком варварства).
«Какой красивый, какой необыкновенный человек!» — подумал Чжао Вэймин. — «Нужно подойти и поздороваться с ним, а заодно узнать, кто он такой».
Шэнь Цяо был поглощен чтением, когда услышал звонкий молодой голос.
— Прошу прощения, господин, вы — главный наложник в этом доме?
Шэнь Цяо покраснел до корней волос.
— Н…нет, — пробормотал он, словно оправдываясь. — Я… старый друг господина Янь…
У Чжао Вэймина будто камень с души свалился — этого человека связывает с Янь Уши просто дружба.
— Господин, я заметил, что вы больны… Давно ли вы утратили способность ходить?
— Я… это временно. Я могу ходить и сам, просто временно не в состоянии передвигаться. А… ты?
— Я новый наложник Янь Уши, — весело улыбнулся юноша, отчего его лицо показалось еще красивее. Все в его облике было гармонично. Этот очаровательный, полный жизненной энергии парень, словно был создан самими небожителями. Шэнь Цяо почувствовал глубокий укол ревности. Однако, он не мог ненавидеть ни в чем не повинного юношу, который был младше его лет на десять, и тоже по-доброму улыбнулся ему. И тут появился Янь Уши. Он обнял Чжао Вэймина за тонкую талию и громко сказал:
— Пойдем, А-Мин, не будем мешать добропорядочным людям заниматься своими
делами.

Глава 76. «А-Цяо, расскажешь этому достопочтенному, куда ты собрался?»

Янь Уши увидел ослепительно красивого молодого человека. Стройного, с белой, как слоновая кость, кожей и жгучими живыми глазами, испуганно смотрящими из-под длинных ресниц. Густые волосы струились по тонкой талии, а чувственный рот слегка дрожал.
— Я пришел, господин… — поклонился юноша. Янь Уши, не поднимаясь со своего места, внимательно рассматривал его, но на лице главы Янь не отразилось никаких эмоций.
— Как тебя зовут? — спросил он. Этот голос также не выражал никаких эмоций.
— Чжао Вэймин, господин, — ответил парень, боясь поднять глаза. Он не знал, для чего его сюда позвали. А вдруг придется ублажать Янь Уши всю ночь? Он понятия не имел, что нужно делать.
Словно прочитав его мысли, Янь Уши сказал:
— Заключим сделку: я тебе хорошо заплачу, а ты выполнишь для меня одну услугу. Все остальное меня не волнует.
— Да, господин…
— Так вот, ты здесь только ради того, чтобы все в доме поверили, что ты мой наложник. Активно распространяй слухи, что мы проводим вместе жаркие ночи — слуги их обязательно подхватят. И запомни: если кому проговоришься, зачем ты здесь — будешь строго наказан.
— Да, господин… Мне остаться сегодня тут?
— Нет, разумеется, — холодно ответил Янь Уши. — Можешь идти к себе.
— Слушаюсь, господин. Как вам будет угодно…
Чжао Вэймину стало даже как-то обидно, что Янь Уши так холодно и бесцеремонно отверг его. Но зачем ему нужно разыгрывать весь этот спектакль, да еще платить за него? И тут парня осенило на полпути и он вернулся.
— Что такое? — недовольно оторвался от чтения Янь Уши.
— Господин… — проговорил Чжао Вэймин с искренним, по-детски, беспокойством, смотря на него: — Если проблема в том, что вас покинула мужская сила… знаете, когда я подрос, моя добрая матушка всегда говорила мне, что если начнутся такие проблемы, то нужно носить на шее правое сушеное яичко козла и прикладывать холодок… все поправимо.
Янь Уши изумленно посмотрел на него.
— Не переживай, — наконец ответил он, — с этим у меня все нормально. Иди к себе и не мешай мне заниматься чтением. Больше не входи.
Янь Уши снова принялся читать, будто в комнате больше никого не было.
— Да, господин, — пробормотал, краснея, Чжао Вэймин и, раскланявшись, удалился. Неловкая вышла ситуация. Он было подумал, что господин Янь Уши нанял его, потому что у него проблемы по мужской части, чтобы все думали, что он ведет активную интимную жизнь. Но если проблема не в этом… тогда в чем? Этот вопрос заставил задуматься юношу, который ничего не мог понять. Он был под впечатлением после встречи с Янь Уши. Он представлял этого коварного демона старым и страшным, но мужчина оказался довольно красив, интересен и полон сил. Кроме того, это была весьма своеобразная, экстравагантная и неординарная личность. Чжао Вэймин никогда не встречал людей, подобных Янь Уши, и был очарован им. Сила, власть, роскошь… Одно имя этого человека заставляет многих в страхе трепетать.
«Наверное, я не понравился этому господину», — с печальным вздохом подумал юноша. Его душа была переполнена ожиданием чего-то волшебного, что случится и уже случилось в его жизни.
После смерти отца, дом продали за долги и они с матерью и сестрой ютились в сарае. Чтобы женщины могли относительно нормально спать, он уступил кровать им, а сам спал на полу, как собака, не доедая и не досыпая.
Как только парень получил задаток от Янь Уши, сразу же послал деньги матери и сестре.
Жизнь в резиденции главы Янь казалась просто раем. Окруженный роскошью, Чжао Вэймин нежился в мягкой постели, надевая самые дорогие наряды и наедался до отвала самыми изысканными блюдами.

Янь Уши внимательно расспрашивал Бянь Янмэя, какая реакция была у Шэнь Цяо, когда тот узнал, что он берет в дом наложника. Глава Янь хотел знать обо всем в мельчайших подробностях, ему важна была каждая деталь: как изменилось выражение лица Шэнь Цяо, что он сказал, каким тоном, и т.д., и т.п.
Узнав, что эта новость Шэнь Цяо, мягко говоря, не слишком обрадовала, а выражение его лица было будто на похоронах, Янь Уши ликовал. Значит, он на верном пути.

Шэнь Цяо всегда боялся, что Янь Уши бросит его из-за того, что он себя ведет слишком робко, не проявляя никакой инициативы. Но теперь даос сам мечтал сбежать от него, но не знал как. Не смотря на это, ревность пожирала его душу кусок за куском. Янь Уши уже несколько дней не заходил к нему — стало быть, все свободное время он проводит с этим наложником… От этой мысли Шэнь Цяо едва не перекосило. Он не мог представить Янь Уши с кем-то другим. Как он целует, ласкает кого-то, но уже не его… Однако, с другой стороны, если Янь Уши переключится на другого человека, то потеряет к нему интерес и, возможно, тогда даос сможет сбежать отсюда. Но, все равно, Шэнь Цяо испытывал в душе мучительную боль. И, вдруг, он почувствовал, что может пошевелить ногой. И второй тоже! Янь Уши несколько дней не навещал его и акупунктурные точки разблокировались. Сами небожители благоволили к нему. Идеальный шанс сбежать, пока Янь Уши кем-то занят. Шэнь Цяо свесил ноги с кровати и попытался встать. Он несколько дней не ходил и теперь ноги не слушались его. Держась за стену, он встал и потихоньку пошел. Была уже глубокая ночь, все давно спали. Пользуясь случаем, Шэнь Цяо тихонько выскользнул из комнаты и, прихватив с собой свечу, направился к выходу. Сердце его отчаянно колотилось в груди. Там, по ту сторону, его ожидает долгожданная свобода! Однако, внезапно кто-то преградил ему путь.
— Далеко ли ты собрался, Шэнь даочжан? — спросил Юй Шэнъян.
— Дай мне пройти, я имею полное право идти, куда хочу, я ничей не раб.
— Даже, если это и так, сожалею, но не смогу позволить тебе покинуть эту резиденцию, вернись, пожалуйста, к себе!
Шэнь Цяо начал всерьез злиться: кто-то смеет указывать ему, свободному человеку, удерживать насильно, будто пленника. Даос понял, что придется применить духовную силу. Он не хотел калечить учеников главы Янь — эти люди, пусть и по приказу своего учителя, сделали ему много добра: Юй Шэнъян выходил его после падения с пика Полушага, Бянь Янмэй охранял его, помогая отражать нападение врагов. Но сейчас он не мог позволить им командовать собой, поэтому завязалась драка. Ученики также не могли с ним драться в полную силу — если с даосом что-то случится, Янь Уши с них три шкуры спустит. Поэтому, они не столько дрались, сколько наделали шума, перебудив весь дом. Янь Уши преградил Шэнь Цяо дорогу, когда тот уже готов был бежать прочь.
— А-Цяо, расскажешь этому достопочтенному, куда ты собрался?

Глава 77. «Я… старый друг господина Янь»

Если с учениками Янь Уши Шэнь Цяо еще мог побороться, то сопротивляться ему самому не было никакого смысла. Осознавая это, даос обреченно опустил голову и остановился возле двери. Янь Уши моментально заблокировал его акупунктурные точки и подхватил на руки.
— Стоило этому достопочтенному несколько дней не навещать тебя и ты сразу же убегаешь, — наигранно проговорил Янь Уши.
— Глава Янь, я слышал, что ты взял себе наложника, так к чему держать меня здесь?
— Да, взял, — с видимым спокойствием сказал Янь Уши. — Так и что с того? Имею право. Поскольку нас больше не связывают никакие чувства, то почему бы и нет?
Этот разговор болью отозвался в сердце Шэнь Цяо.
— Если ты нашел человека, который тебя устраивает, то какой смысл держать здесь меня?
— Ну и что, что нашел? А-Цяо, я уже говорил тебе, чтр только моя смерть освободит тебя от меня.
Шэнь Цяо перестал спорить, поняв, что это бесполезно, и примолк.
Янь Уши не видел его несколько дней и очень соскучился, но не хотел давать волю чувствам, которые Шэнь Цяо больше не разделял.
— А-Цяо, слуги сказали, что ты уже несколько дней ничего не ешь. Боишься, что я тебя отравлю? — Янь Уши снова посмотрел на него и губы его растянулись в ухмылке.
Шэнь Цяо и правда ничего не ел несколько дней, опасаясь, что Янь Уши снова что-нибудь подмешает ему в еду. Он просил только воду, которую тщательно обнюхивал и пил маленькими глотками.
— Тебе придется поесть, — властно сказал Янь Уши. — А-Цяо, если ты откажешься, ты же знаешь — мне придется затолкать тебе еду насильно. Поэтому, предлагаю разделить трапезу вместе, как мы делали это раньше. Если ты боишься, что этот достопочтенный что-то подсыпал тебе в пищу, он разделит ее с тобой.
Шэнь Цяо решил, что лучше согласиться, пока Янь Уши действительно насильно не затолкал ему эту еду в рот.
Глава Янь вначале пробовал из каждой тарелки сам, потом начинал кормить Шэнь Цяо, чтобы тот убедился, что в пищу ничего не подсыпано.
Даос и правда был сильно голоден, он готов был съесть все, что положит ему в рот Янь Уши. Глава Янь кормил его без остановки, пока даос не сказал:
— Достаточно, я сыт.
Янь Уши поставил миску с едой на столик и аккуратно вытер ему уголки рта носовым платком.
— Теперь достопочтенный спокоен, — улыбнулся он.
Шэнь Цяо все больше раздрожало это заточение.
— Глава Янь, сколько мне еще тут сидеть?!
— Ты будешь всегда здесь сидеть, А-Цяо, смирись. Тогда ты поймешь, что нельзя было играть сердцем этого достопочтенного.
Шэнь Цяо напоминал птицу, которую заточил в клетке бессердечный охотник. Янь Уши невольно подумал, что даос скоро увянет здесь, как сорванный цветок, и что нужно дать распоряжение слугам, чтобы выносили его в сад каждый день, дышать свежим воздухом.
— А-Цяо… — проговорил Янь Уши, не в силах больше сдерживать себя. Его глаза были наполнены любовью и болью. Шэнь Цяо потупил взгляд. Горячее дыхание Янь Уши обожгло его лицо. Этот человек почти насильно вторгся в его рот, сорвав беспощадный, глубокий поцелуй. Шэнь Цяо издал тихий стон, когда Янь Уши пиикусил ему нижнюю губу. Руки Янь Уши уже раздевали его.
— Глава Янь, почему бы тебе не пойти и не развлечься со своим наложником? — заметил даос.
— Я уже развлекся, пришла твоя очередь, А-Цяо, или ты ревнуешь?
— Глава Янь, я хочу, чтобы ты нашел себе человека, с которым будешь счастлив, и выпустил меня отсюда…
Пальцы Янь Уши, которые уже было снимали с него одежду, замерли и обессиленно опустились. Янь Уши молча уткнулся лицом в подушку. Что может быть больнее, когда человек, которым ты живешь, желает тебе счастья с кем-то другим? Что бывает больнее, чем это? Спина Янь Уши вздрагивала и Шэнь Цяо понял, что он плачет. Ему стало не по себе.
— Глава Янь… — тихо сказал он. Янь Уши подскочил с постели, будто был одержим демонами, и выбежал прочь, громко хлопнув дверью. Больше всего на свете он ненавидел, когда его жалели.

Янь Уши снова пропал на какое-то время, но в комнату Шэнь Цяо приходили слуги и они выносили его в сад, где он читал книги.
Чжао Вэймин гулял по саду, восторгаясь нежной красотой цветущих персиков. Он увидел сидящего под цветущими деревьями человека, который с увлечением читал. Юноша уже видел этого господина — его каждый день приносили в сад слуги. Очевидно, что человек этот — калека и не может самостоятельно передвигаться. Но почему он живет здесь? Кем этот мужчина приходится Янь Уши?
На Шэнь Цяо был надет роскошный халат из дорогого шелка, цвета нежной зелени (в одежде в весенний период были предпочтительны зеленые тона). Его лицо казалось очень красивым, будто красота эта сияла прямо изнутри. Лепестки персика, под которыми он сидел, осыпались, запутываясь в его длинных блестящих волосах, собранных в хвост (ходить с распущенными в Китае на то время было признаком варварства).
«Какой красивый, какой необыкновенный человек!» — подумал Чжао Вэймин. — «Нужно подойти и поздороваться с ним, а заодно узнать, кто он такой».
Шэнь Цяо был поглощен чтением, когда услышал звонкий молодой голос.
— Прошу прощения, господин, вы — главный наложник в этом доме?
Шэнь Цяо покраснел до корней волос.
— Н…нет, — пробормотал он, словно оправдываясь. — Я… старый друг господина Янь…
У Чжао Вэймина будто камень с души свалился — этого человека связывает с Янь Уши просто дружба.
— Господин, я заметил, что вы больны… Давно ли вы утратили способность ходить?
— Я… это временно. Я могу ходить и сам, просто временно не в состоянии передвигаться. А… ты?
— Я новый наложник Янь Уши, — весело улыбнулся юноша, отчего его лицо показалось еще красивее. Все в его облике было гармонично. Этот очаровательный, полный жизненной энергии парень, словно был создан самими небожителями. Шэнь Цяо почувствовал глубокий укол ревности. Однако, он не мог ненавидеть ни в чем не повинного юношу, который был младше его лет на десять, и тоже по-доброму улыбнулся ему. И тут появился Янь Уши. Он обнял Чжао Вэймина за тонкую талию и громко сказал:
— Пойдем, А-Мин, не будем мешать добропорядочным людям заниматься своими делами.

Глава 78. «Кто же такой этот загадочный А-Цяо?»

Шэнь Цяо даже себе не представлял, что способен испытывать подобные чувства. Увидев, как развязно Янь Уши обнимает юношу, как удаляется его высокая фигура, обнимающая красивого молодого человека, который едва доставал ему до плеча, Шэнь Цяо просто захотелось исчезнуть из этого мира. Теперь глава Янь с кем-то другим. Он точно также улыбается этому юноше, как раньше улыбался Шэнь Цяо, обнимает его, делит с ним постель… Шэнь Цяо бросил книги на землю и сжал кулаки. Они ушли развлекаться, а он продолжает сидеть здесь, как беспомощный калека, и не может даже пошевелиться. Горечь, боль, обида, ревность, раздражение — все эти эмоции накрыли даоса с головой и в глазах заблестели слезы бессилия.
Чжао Вэймин тоже испытал чувства, которые были незнакомы ему прежде: чувства благоговения, восторга, душевного трепета, который он и сам не мог объяснить. Подумать только — на него обратил внимание сам Янь Уши!
Сердце парня отчаянно колотилось в груди, когда Янь Уши, своей сильной рукой прижал его к себе на виду у всех. Чжао Вэймин то краснел, то бледнел, а иногда ему начало казаться, что он просто упадет в обморок от волнения. Но стоило им скрыться из поля зрения Шэнь Цяо, как Янь Уши резко переменился. Он сразу же отпустил юношу и, не глядя на него, холодно сказал:
— Иди к себе и пару часов никуда не выходи.
Он удалился, шелестя полами роскошного халата в пурпурных тонах, заставив юношу спуститься с небес на землю. Вэймину казалось, что он высоко взлетел, а потом упал, больно ударившись. Парень был очень разочарован, не понимая, для чего нужна Янь Уши эта игра.
— Сильно расстроился? — спросил, наблюдавший за ним, Бянь Янмэй.
—Да… — краснея, проговорил юноша. — Господин Янь Уши был благосклонен ко мне, а потом резко стал холоден.
— Тебе понравился господин? — внимательно посмотрел на него Бянь Янмэй. Чжао Вэймин ничего не ответил, только еще больше покраснел.
— А ты как-нибудь ночью проберись в его спальню, — пошутил Бянь Янмэй. Наивный юноша все принял за чистую монету и задумался. «Наверное, господин Янь действительно утратил свою мужскую силу, поэтому и разрывает весь этот спектакль на виду у других людей. Какой уважающий себя господин признается в таком? Это же позор. Надо как-то прмочь ему».
Чжао Вэймин приказал слугам, найти ему правое сушеное яичко козла.

— Лао Янь, — вошел Бянь Янмэй, — если ты будешь каждый раз отвергать приглашения императора, то вскоре он найдет себе другого защитника и фаворита.
— Да плевать я хотел!
— Учитель… Такой замечательный юноша живет в этом доме. Я, конечно, не очень хорошо разбираюсь в мужской красоте, но ты бы пригляделся… Ты весьма нравишься этому парню.
— Что? — посмотрел на него Янь Уши. — Не смеши, меня не интересует этот ребенок, он здесь для других целей. Да я его старше лет на тридцать!
— Учитель не выглядит на свой возраст, — попытался возразить ему Бянь Янмэй.
— И что с того? Этот ребенок не интересует меня. Меня никто больше не интересует. Только Шэнь Цяо, только он!
Бянь Янмэй тяжело вздохнул. Он так надеялся, что Янь Уши переключится хоть на кого-то, чтобы забыть об этом треклятом даосе… и откуда он только взялся! Янь Уши никогда раньше не питал привязанности к другим людям, тем более столь страстной и длительной. Если бы Бянь Янмэй не знал Шэнь Цяо, подумал бы, что он подпоил Янь Уши каким-то сильным любовным зельем.

Посреди ночи, Чжао Вэймин, после долгих сомнений, тихонько, как вор, пробрался в спальню Янь Уши. В кулаке он сжимал некий амулет на нитке. Юноша тихонько подошел к кровати, на которой спал Янь Уши, и остановился, как вкопанный. Он слушал отчаянное биение собственного сердца. Глава Янь крепко спал, Чжао Вэймин слышал его тяжелое дыхание. Постояв еще какое-то время, юноша набрался храбрости и подошел поближе. Он склонился над спящим Янь Уши и осторожно завязал на его шее приготовленный амулет. Глава Янь даже после этого не проснулся. Тогда, Чжао Вэймин, на свой страх и риск, осторожно приподнял одеяло и улегся рядом с Янь Уши. Молодость всегда безрассудна.
—А-Цяо, ты пришел… — прошептал Янь Уши, не просыпаясь, и тяжело вздохнул. Заключив юношу в свои крепкие объятия, он снова вздохнул.
— А-Цяо..
Чжао Вэймин понятия не имел, кто такой А-Цяо. Быть может, главе Янь снится какой-то сон? Янь Уши продолжал шептать это имя и навязчиво привлек Чжао Вэймина к себе, начав покрывать его щеки и губы страстными поцелуями. Чжао Вэймина никогда никто не целовал, поэтому он попытался отпрянуть в сторону, но Янь Уши крепко прижал его к своей груди. Юноша боялся задохнуться, но еще больше боялся пошевелиться, разбудить и прогневить Янь Уши, поэтому, лежал, затаив дыхание. А если глава Янь захочет сейчас чего-то большего?! Он не готов к таким экспериментам. Чжао Вэймину неведома была ласка и, тем более, мужская. Но Янь Уши так страстно продолжал сжимать его в своих объятиях, обжигая лицо своим дыханием, называть его А-Цяо и, время от времени, целовать в губы, что Чжао Вэймина захлестнули неведомые до этого ощущения. Он не сдержался и издал тихий стон. Сладкое тепло разливалось по телу, было очень-очень хорошо. Юноша осмелел и даже пробовал отвечать на поцелуи. Губы Янь Уши были такими горячими, будто это был не человек, а огнедышащий дракон.
— А-Цяо, А-Цяо…
«Кто же такой этот загадочный А-Цяо?»
Вскоре Янь Уши угомонился и спокойно уснул. Чжао Вэймин вылез из-под одеяла, от греха подальше, и, будто мышь, прошмыгнул к себе. Он ходил, как пьяный, под сильным впечатлением, и долго не мог заснуть: как только закрывал глаза, будто снова чувствовал на себе прикосновения Янь Уши.

Глава Янь проснулся сам не свой.
— Что за наваждение? Что за сны меня мучили всю ночь? А-Цяо…
Он почувствовал такую сильную тягу к даосу, что готов был мчаться в его комнату бегом.

Шэнь Цяо проснулся в дурном настроении. Он почти всю ночь не спал, поэтому не выспался. Сцена с Янь Уши не выходила из головы. Легок на помине, Янь Уши уже заглядывал в его комнату.
— А-Цяо, сегодня такая великолепная погода! Я сам отнесу тебя в сад и мы погуляем.
— И у тебя еще хватает наглости сюда приходить?! — разозлился Шэнь Цяо. — Теперь есть кому составить тебе компанию, так что оставь меня в покое!

Глава 79. «Видят небожители, я не хотел этого делать»

Не смотря на ругань и протесты Шэнь Цяо, Янь Уши подхватил его на руки и молча вынес в сад, прихватив с собой зонтик. Так как руки даоса оставались свободными, он пытался отбиваться от Янь Уши, как мог. Пришлось заблокировать его некоторые акупунктурные точки, чтобы лишить возможности шевелить руками.
— Ну вот, А-Цяо, — разочарованно сказал Янь Уши, — ты сам виноват. Видят небожители, я не хотел этого делать.
— Если бы ты не мог заблокировать мои акупунктурные точки, ты перебил бы мне ноги, чтобы я не мог убежать?
— А-Цяо… — проговорил Янь Уши, держа над ним зонтик, чтобы солнце не било в глаза. Подул свежий ветерок и лепестки персиков и вишен, нагло сорванные с веток, летели им в лицо, путались в волосах.
Шэнь Цяо просто задыхался от гнева.
— Да как… да как ты можешь! Ты провел ночь с другим человеком, а теперь домогаешься меня как ни в чем не бывало, бесстыдник!
Янь Уши посмотрел на Шэнь Цяо:
— А-Цяо, разве я домогаюсь тебя?
Даосу нечего было ответить и он притих. Глава Янь сильно прижал его к себе. Шэнь Цяо чувствовал, как напряглись его мышцы под легкими одеждами. Ветер колыхал полы нежно-голубого халата, в который был облачен Шэнь Цяо. Он не успел собрать волосы и они развевались на ветру, засыпанные лепестками цветов, сложившихся в какие-то причудливые узоры. Янь Уши снова накрыл Шэнь Цяо зонтиком. Казалось, он собирался оградить его не только от солнца и ветра, а от всего мира.
Ветер отчаянно вырвал из рук Янь Уши легкий зонтик и он полетел прочь вместе с цветочными лепестками, благоухающими тонким ароматом.
— Вот же… — раздосадованно проговорил Янь Уши.
— Выпусти меня отсюда. Я устал быть игрушкой в твоих руках, устал чувствовать себя калекой. Да, ты много раз спасал мою жизнь, но и я спасал твою, разве я еще не вернул тебе долг? Мы квиты. Ты нашел себе другого человека, так и оставь меня в покое!
— Никогда, — проговорил Янь Уши. Его безжалостные губы слились с губами Шэнь Цяо. — А-Цяо, я так скучал, ты даже себе не представляешь… хочешь, я буду нежным? Буду делать так, как тебе нравится? — шептал Янь Уши, не отдавая себе отчета.
В это время их заметил Чжао Вэймин, гуляющий по саду. Он почувствовал болючий укол ревности. «Это тот самый господин, который не может ходить. Но он говорил, что он старый друг Янь Уши, почему они целуются? Кругом одна ложь»… Кроме того, юноша услышал, как донеслось:
— А-Цяо…
Чжао Вэймин все утро ходил под впечатлением после того, как пробрался в спальню Янь Уши, ощутил его крепкие объятия и жаркие поцелуи. Теперь снова пришлось спуститься с небес на землю. Он хорошо общался со слугами и всегда был добр к ним, на своей шкуре прочувствовав, что значит нужда. Слуг Янь Уши сложно было назвать нуждающимися, но кто знает, как они жили до того, как попали в эту резиденцию.
— Кто этот господин, в нежно-голубом? — спросил Чжао Вэймин у садовника, который ухаживал за деревьями в саду. Старик наклонился к нему, снизив голос до шепота, будто боясь, что его кто-нибудь услышит.
— Этот человек — даос Шэнь Цяо, возлюбленный господина Янь. Прежде, они жили душа в душу, я понятия не имею, какой злой дух между ними пробежал, но они начали ссориться каждый день и господин Шэнь собирался навсегда уйти, да только глава Янь никак не хочет отпускать его и держит этого даоса здесь, будто пленника, заблокировав его акупунктурные точки, чтобы тот не мог ходить.
— Хм.
Чжао Вэймин был удивлен рассказом.

Когда Янь Уши начал целовать его, Шэнь Цяо почувствовал отвращение: только этой ночью он забавлялся с тем красивым юношей, а теперь снова целует его как ни в чем не бывало. Мало того, на шее Янь Уши висел какой-то странный сморщенный предмет, очень напоминающий семенник какого-то животного.
— А это что такое?
— Где? — спросил Янь Уши.
— На шее у тебя висит!
«Он окончательно помешался», — подумал Шэнь Цяо, — «нет никаких сомнений». Только тут Янь Уши увидел, что у него на шее висит весьма странный амулет.
— Я понятия не имею…
В гневе он сорвал нить, висящую на шее, и швырнул «амулет» в траву, чтобы не позориться перед Шэнь Цяо. Янь Уши понял, что ночью кто-то пробрался к нему в спальню и решил не оставлять безнаказанной такую наглость и своеволие. Чтобы оталечься от этой нежелательной темы, Янь Уши снова слился с Шэнь Цяо в поцелуе.
— А-Цяо… хочешь, я буду только с тобой? Проведу с тобой этот день, ночь и все последующие дни и ночи?
— Поздно, — ответил даос.
Глава Янь опустил Шэнь Цяо на траву и долго любовался им, будто божеством. Шэнь Цяо было не по себе, когда его так пристально изучали и он сразу смущался. Янь Уши прилег рядом, продолжая разглядывать его. Они лежали под цветущими вишнями, присыпанные нежными вишневыми лепестками.
— А-Цяо…
Янь Уши склонился над ним и принялся целовать очень долго и упорно, пока Шэнь Цяо не сдался и не начал отвечать на его поцелуи. Тело даоса трепетало под легкой тканью, возбужденное ласками Янь Уши. И он ничего не мог с собой поделать. Видя, что Янь Уши не собирается на этом останавливаться, Шэнь Цяо пришел в ужас.
— Глава Янь, только не тут, прошу тебя! Здесь ходят твои ученики, слуги, садовник, тот парень… Неужели ты выжил из ума и окончательно потерял стыд?
Янь Уши отпустил его.
— Ладно, не здесь. Но я знаю одно укромное место в саду, где нам никто не помешает.
Полный энтузиазма, Янь Уши подхватил Шэнь Цяо на руки и понес только ему известными тропами огромного сада.
— Зачем все это, почему ты не можешь отпустить меня, чтобы мы не мучили друг друга?
— Заткнись, — сказал Янь Уши и закрыл ему рот поцелуем. — Только с моей смертью ты освободишься, так что лучше тебе смириться, чтобы не тратить время понапрасну.
Шэнь Цяо посмотрел вверх: медленно кружились в танце сорванные с деревьев лепестки, падая вниз. Рядом шумел водопад. Умиротворяюще журчала вода.Он закрыл глаза.

Глава 80. «В назидание другим ты будешь наказан палками»

Шэнь Цяо смотрел на девственно-белые лепестки, сорванные с деревьев, падающие вниз, будто нежные весенние снежинки, и по его лицу потекли горячие слезы. Он думал о том, как быстро Янь Уши нашел ему замену, в то время, как сам он принял решение после разрыва навсегда остаться в одиночестве и посвятить свою жизнь духовным практикам и своим ученикам. Наверное, глава Янь на самом деле никогда не любил его, раз так просто может дарить свою любовь кому-то другому. Это были слезы разочарования несбывшихся надежд и разбитого сердца. Заметив, что по лицу даоса текут слезы, Янь Уши провел пальцем по щеке Шэнь Цяо. Он сидел, припорошенный сорванными ветром лепестками, будто первым снегом.
— А-Цяо, этот достопочтенный любит тебя.
У Шэнь Цяо больше не было сил спорить с этим человеком что-то доказывать ему, выяснять отношения. Поэтому, он просто молчал. А слезы все бежали и бежали по лицу. Теплые, искренние слезы.
Янь Уши обхватил его за талию, уткнулся лицом ему в грудь, и тоже молчал. Он испытывал боль из-за этой ситуации, которая с каждым днем все сильнее запугивала, будто демонический клубок. Их припорошило лепестками, будто снегом, время потеряло всякое значение и Янь Уши сам уже не помнил, сколько так пролежал. Потом он приподнялся и посмотрел на Шэнь Цяо. Слезы уже высохли на лице даоса, их осушил ветер. Его глаза были устремлены в небо, по которому проплывали барашки облаков.
— Знаешь, глава Янь, — Шэнь Цяо посмотрел на него. — Ты безусловно был прав, когда говорил, что людям нельзя доверять, а я оставался глупым и наивным. И знаешь что… ты мне отвратителен…
После этих слов, Янь Уши встал и прилег, не оборачиваясь, оставив Шэнь Цяо лежать одного на этом зеленом травяном ковре, присыпанном белыми лепестками. Слушать журчание воды и пение птиц. Шэнь Цяо не мог пошевелиться. На удивление, ему стало все равно. Он ощущал себя живым мертвецом. Его черные волосы струились по земле, смешиваясь лепестками, длинные рукава небесно-голубых одежд раскинулись на траве, как сломанные птичьи крылья. Запястья безвольно лежали, раскинутые в сторону. Он закрыл глаза и молча продолжал слушать шум воды и пение птиц. Но через какое-то время за ним пришли. Это Янь Уши послал слуг, чтобы они забрали Шэнь Цяо и отнесли его обратно в тюрьму.

Чжао Вэймин наконец-то увидел Янь Уши в обличии демона. Он был рассержен до такой степени, что, казалось, из его глаз полетят молнии.
— Что, что это?! — он швырнул на пол амулет. — Кто разрешал тебе заходить ко мне в спальню, что ты себе позволяешь?! Ты знаешь, что будешь за это строго наказан?
Юноша распластался на полу, как осиновый лист.
— Простите, господин! Простите меня!— он попытался ухватиться за слегка загнутый вверх носок обуви и Янь Уши, но тот отпихнул его, как надоедливого щенка.
— В назидание другим ты будешь наказан палками.
— Нет, нет, господин, умоляю…
Чжао Вэймин распростерся на полу.
— Лао Янь, — вмешался Бянь Янмэй. — Это просто глупый ребенок, имей снисхождение. Не стоит уродовать такое красивое юное тело, ломать кости и калечить его.
Янь Уши подумал, что если он искалечит этого юношу, то не сможет больше играть на нервах Шэнь Цяо. Поэтому, он сменил наказание палками на домашний арест.

Янь Уши снова не заходил в комнату Шэнь Цяо уже несколько дней. Даос знал, что он очень обиделся и вновь прийти ему не позволяла гордость. Тем временем, его акупунктурные точки снова разблокировались. Призрачный шанс на свободу. Шэнь Цяо разрабатывал конечности, которые затекли без движения. Шанс нужно использовать. Он не показывал слугам этого, что может двигаться, дожидаясь глубокой ночи, когда все уснут. Он прошмыгнул из комнаты, будто мышь, на этот раз ему действительно повезло — все крепко спали. Когда он оказался за пределами резиденции, его уже невозможно было остановить. Он использовал цингун на все сто процентов. Шэнь Цяо преодолевал расстояния, перелетел через крыши домов, чтобы оказаться как можно дальше от тирании Янь Уши, которая душила его, мешая дышать. Какое счастье было шевелить собственными руками и ногами, двигаться без посторонней помощи, ощущать вкус свободы, свежий ветер, смотреть на полную луну, проносясь мимо цветущих молочно-белых деревьев.
Вначале он решил наведаться в тот постоялый двор, в котором работал и забрать заработанные деньги, чтобы немедленно покинуть Чанъан. Хозяин таверны, помня его схватку с Янь Уши, давно уже понял, что этот человек немаловажная персона в мире совершенствующихся. А увидев его в дорогих одеждах, вежливо поклонился и заплатил в два раза больше, чем собирался. Получив свои деньги, Шэнь Цяо немедленно уехал из города, чтобы вернуться в Сюаньду. Он был уверен, что Янь Уши не оставит его в покое и пошлет своих учеников, чтобы преследовать его, поэтому купил недорогой плащ с глубоким капюшоном, стараясь прятать свое лицо от глаз посторонних. Он чувствовал себя спасающимся от облавы преступником. Как можно дальше отсюда… Бежать, быстрее ветра. Он нанял повозку и сразу же, в ту же ночь, выехал из города. В повозке его сморил сон. Выехав за пределы города, Шэнь Цяо решил ненадолго остановиться, чтобы где-нибудь перекусить. Снова пьяная болтовня каких-то проходимцев. Шэнь Цяо заказал клейкого риса, суп из баранины и пару лепешек.
— Этот человек навсегда потерял свою любовь, — услышал он разговор за своей спиной. Не успев откусить кусок лепешки, Шэнь Цяо обернулся. Двое приятелей что-то обсуждали за столом.
— И когда он захочет вернуть ее, может быть слишком поздно. Потерять легко, но невозможно вернуть.

Глава 81. «А это ты видел?»

Разговоры, которые вели на постоялом дворе, будто бы специально, не нравились Шэнь Цяо и он вышел на улицу. Навстречу ему шел очень красивый парень, лицо которого показалось знакомым. Увидев его, парень, в расстерянности, остановился. Это был Чжао Вэймин.
— Господин Шэнь?
— Что ты здесь делаешь? — удивился Шэнь Цяо. — Разве ты не должен быть со своим возлюбленным, главой Янь?
Парень опустил глаза.
— Мы с главой Янь… никогда не были возлюбленными… между нами ничего никогда не было…
— Как? — еще больше удивился даос.
— В ту ночь, когда ты сбежал, господин Янь Уши сразу же дал мне расчет и я отправился в сторону дома, где меня ждут матушка и сестра…
— Но почему?
— Потому что господин Янь нанял меня только для видимости, он никогда не прикасался ко мне… Он хотел, чтобы ты ревновал его. Он тебя сильно любит и я один раз слышал, как он плакал из-за того, что ты его отвергаешь…
Шэнь Цяо ошеломленно смотрел на юношу.
— Честно признаться, я бы мог только мечтать о том, что такой господин, как Янь Уши, любил бы меня также, как тебя, — добавил Чжао Вэймин, слегка краснея.
— Любил?! — не выдержал Шэнь Цяо. — А это ты видел? — поддавшись эмоциям, он распахнул халат — все его тело пестрило синяками от поцелуев Янь Уши.
— Вот его любовь!
В другое время Шэнь Цяо постеснялся бы такое делать, но сейчас он поддался порыву. — Он не давал мне двигаться и я лежал все это время пластом, как калека! Да он чуть меня живьем не закопал! Вот вся его любовь.
Чжао Вэймин тоже был удивлен и не знал, что ответить.
— Глава Янь странный человек, но он очень любит тебя, господин Шэнь.
После этого Чжао Вэймин попрощался и пошел своей дорогой. Шэнь Цяо задумался. Почему-то, после признания этого юноши, у него с души свалился камень, стало легко и радостно. Но, разумеется, он ни за что не хотел возвращаться к Янь Уши. Нужно бежать немедленно, и как можно дальше отсюда. Пока этот сумасшедший снова не нашел его.
Он соскучился по Сюаньду и по своим ученикам, которым решил посвятить остаток жизни. Поэтому, даос немедленно залез в повозку, чтобы продолжить свой путь. Ехали днем и ночью с небольшими перерывами на сон и на еду. И вот, уже не так далеко от Сюаньду, среди ночи, у повозки вылетело колесо.
— Господин, повозка поломалась. Не знаю, как скоро получится починить ее.
— Хорошо, — ответил Шэнь Цяо, — придется заночевать здесь.
Он развел костер, потому что ночи были холодные. Усевшись возле костра, Шэнь Цяо смотрел на потрескивающие в нем дрова. И тут, из темноты, показались несколько фигур, целеустремленно направившихся в их сторону. Следом за ними шли еще пятеро.
— Доброй ночи, Шэнь даочжан, — сказал один из них. Это была демоническая школа Хэхуань, сомнений быть не могло! Шэнь Цяо встал, готовясь к бою, но люди уже окружили его тесным кольцом. Даос призвал Шаньхэ Тунбэй и меч, наполненный духовной силой, засверкал в его руке.
— Ну что, перейдем сразу к делу? — ухмыльнулся все тот же человек.
Увидев, что здесь намечается опасная битва, извозчик в ужасе убежал в кусты и дал деру. Люди из Хэхуань начали атаковать с разных сторон. Их было человек десять. Шэнь Цяо взмахнул мечом. Пыль и камни, поднятые силой людей Хэхуань полетели ему в лицо, он прикрыл глаза. Когда-то, когда он не мог видеть, ему приходилось сражаться вслепую и сейчас пришлось драться почти с закрытыми глазами. Хэхуань беспощадно продолжала атаковать со всех сторон, и как бы отчаянно не сражался Шэнь Цяо, десять человек он одолеть никак не мог и уже начал сдавать свои позиции. На удивление всем, из темноты вышел еще один человек. Он был довольно внушительного вида. «Это конец», — подумал Шэнь Цяо. Но когда пламя костра осветило лицо человека, — оно оказалось до боли знакомым — это был Янь Уши. Люди из Хэхуань удивленно уставились на него.
— Что, не ждали этого достопочтенного? — спросил, ухмыляясь, глава Янь. Уж его-то они точно сегодня не ждали. Не долго думая, Янь Уши атаковал их мощнейшим потоком своей внутренней энергии, которая, будто смерч, сметала все на своем пути. Пятеро упали сразу, остальные начали спасаться бегством.
— Трусы… — проговорил Янь Уши. Шэнь Цяо смотрел вслед убегающим людям из Хэхуань, потом мельком перевел взгляд на Янь Уши и опустил меч. Воцарилась пауза. Даос молча подошел к костру и сел возле него, подкинув сухих веток. Костер взмыл вверх с новой силой, облизывая ветки. Янь Уши остался стоять на своем месте.
— А-Цяо, что бы ты без меня делал?
— Глава Янь, не смотря на то, что ты меня спас, между нами ничего не изменится, — не глядя на него, сказал Шэнь Цяо.
И тут, Янь Уши увидел, как внезапно появившийся из кустов человек занес над даосом свой меч. Шэнь Цяо сидел спиной к нему и поэтому не видел этого. В мгновение ока, Янь Уши метнулся к Шэнь Цяо и загородил его собой, он успел поразить противника насмерть, но тот, в свою очередь, успел воткнуть в его грудь острый меч. Обернувшись, Шэнь Цяо пришел в ужас: Янь Уши лежал без движения, из раны хлестала кровь.
— Глава Янь! — закричал он. Сердце не билось, пульс не прощупывался. Шэнь Цяо не мог уловить состояние его внутренней ци, но по всем признакам, Янь Уши был мертв. Шэнь Цяо издал такой жуткий вопль, что ночные птицы в страхе улетели, сорвавшись со своих веток.
— Нет, только не ты, только не ты! Глава Янь, зачем?!
Шэнь Цяо действительно не мог понять, зачем Янь Уши кинулся к противнику, когда мог поразить его на расстоянии?! Весьма очевидно, что глава Янь Хотел привлечь его внимание и поплатился за это своей жизнью.
Слезы ручьями текли из глаз Шэнь Цяо. Он кричал, плакал, судорожно сжимая в кулаках комья земли. Янь Уши застыл с легкой улыбкой на устах, которая даже сейчас казалась надменной. Это был человек, смеющийся над всем миром.

Глава 82. «Зачем ты притащил в Сюаньду этого демона?!»

Шэнь Цяо шел, выбиваясь из сил. Он шел в Сюаньду пешком, неся на руках тело Янь Уши.
— Глава Янь! — то и дело восклицал он. — Ты ведь не можешь умереть! — по его щекам продолжали струиться слезы. Его взгляд казался безумным. — Глава Янь, я тебя не оставлю.
Шэнь Цяо продолжал нести тело Янь Уши, отказываясь верить, что этого человека больше нет. Он был не в себе, слезы застилали глаза. И тут даос услышал слабый стон. Он остановился, будто громом пораженный. Янь Уши издал стон, ему не послышалось?
— Глава Янь… — Шэнь Цяо присел и склонился над ним. Янь Уши снова издал стон, слегка приоткрыв глаза:
— Шэнь…
— Глава Янь, ты жив?!
— Главное, что ТЫ жив… — прошептал Янь Уши и снова затих.
— Глава Янь, ты думаешь, что я позволю тебе умереть?!
Его глаза покраснели от слез и пыли. Окрыленный надеждой, Шэнь Цяо снова подхватил Янь Уши и, выбиваясь из сил, устремился вперед. Он поднимался по многочисленным ступенькам на гору Сюаньду, пока не потемнело в глазах. Силы были на исходе, он много израсходовал их, сражаясь с людьми из Хэхуань, кроме того, Янь Уши был тяжел. Шэнь Цяо пошатнулся, почувствовав, что еще немного, и он упадет.
— Глава Шэнь? — удивленно спросил кто-то. Шэнь Цяо увидел одного из адептов секты Сюаньду.
— Помоги… — это все, что успел сказать Шэнь Цяо прежде, чем свалился без сил.

— А-Цяо, А-Цяо… — шептал чей-то голос. Кто-то ласково гладил его по виску. Шэнь Цяо открыл глаза. Что это было, будто в пропасть свалился. Сознание постепенно начинало возвращаться к нему.
— Где он?! Он жив?! — Шэнь Цяо подскочил с постели. Он увидел перед собой Гу Хэнбо.
— Тот человек, которого ты нес на руках, пока не свалился в обморок?! Он жив.
Шэнь Цяо с облегчением вздохнул.
— А кто это? А-Цяо, где ты так долго был?
— Это Янь Уши.
— Янь Уши?! Зачем ты притащил в Сюаньду этого демона?!
— Где он?? Мне нужно срочно увидеть его!
— А-Цяо, ты слишком слаб, отдыхай. Кто-нибудь из наших позаботится о нем, — ответила Гу Хэнбо.
— Нет, — Шэнь Цяо встал и, пошатываясь от слабости, вышел из комнаты.
— Где он?!
— Иди за мной.
В комнате царил полумрак. Янь Уши был бледен и лежал с закрытыми глазами.
— Он жив?? — спросил Шэнь Цяо.
— Жив. Потерял много сил и крови.
Шэнь Цяо подошел к Янь Уши и взял его за руку, чтобы передать свою внутреннюю энергию, которая еще осталась у него. Передав Янь Уши свою последнюю энергию, он потерял сознание.

Юйвэнь Сун и Шиу упражнялись на горе.
— Ненавижу тебя! — надменно воскликнул Юйвэнь Сун.
— Почему? Разве я когда-то сделал тебе что-то плохое или чем-то обидел тебя, брат? — спросил Шиу, отражая атаку.
— Не смей называть меня братом, я тебе никакой не брат! Хочешь знать, почему я ненавижу тебя? Потому что ты — безродный. Ты — никто по сравнению со мной. Я из древнего знатного рода, в тысячу раз выше тебя по положению и старше по возрасту, должен называть тебя, безродного, шисюн (старший брат)?
— Я не безродный, — обиженно проговорил Шиу. — У меня были родители…
—Ха-Ха-Ха, которые хотели продать тебя другим людям в качестве мяса, потому что нечего было есть и не было денег, чтобы выжить? — безжалостно ответил Юйвэнь Сун.
Подбородок Шиу затрусился, на глаза навернулись слезы: Юйвэнь Сун затронул его самую больную тему.
— И вообще, ты — ничтожество, — продолжал усмехаться Юйвэнь Сун. Он умело орудовал мечом, разрезая воздух, будто невидимого противника, хвастаясь перед Шиу своими науками. Не удержавшись на ногах, подгоняемый порывом ветра, Юйвэнь Сун покатился вниз и, успев ухватиться за корневище дерева, повис над пропастью. Он посмотрел вниз, закружилась голова, по спине пополз холодок — это был страх смерти. Пальцы соскальзывали с корневища, он держался из последних сил.
— Давай руку, брат! — он увидел руку, протянутую Шиу, с тревогой склонившегося над ним. Руку помощи. И сразу же ухватился за нее. Шиу с трудом вытянул его наверх. Юйвэнь Сун с ужасом посмотрел вниз, где зияла пропасть и куда он только что едва не упал. Его спас человек, которому он перед этим наговорил кучу гадостей и причинил боль. Но извиняться за свои слова Юйвэнь Сун не собирался, потому что был слишком горд для этого. Он пытался отдышаться и отвернулся в сторону, чтобы не видеть пропасть и глаза Шиу.
— Будь осторожнее, брат, — тихо сказал мальчик. Юйвэнь Сун ничего не ответил. И тут послышались радостные голоса Чена и Тао, которые горланили наперебой:
— Учитель, учитель вернулся!
— Учитель здесь?! — воскликнул Шиу, вскочив со своего места. Следом за ним вскочил и Юйвэнь Сун. Все они, будто наперегонки, побежали вперед.
— К нему нельзя, — ответила Гу Хэнбо. — Он болен.
— Что с учителем?!
— Что с ним?! — закричали ученики.
— Учитель устал, ему нужно отдохнуть, — ответила Ху Гэнбо и отправила мальчиков тренироваться. Закрыв дверь, она вернулась к Шэнь Цяо, чтобы влить в него свою духовную энергию, потому что он очень ослаб.
— А-Цяо, проснись, как ты чувствуешь себя?
Только очнувшись, Шэнь Цяо, как помешанный, начал рваться к Янь Уши, но Ху Гэнбо уложила его обратно, сказав, что за Янь Уши присматривают несколько врачевателей. Зачем он вообще притащил этого демона в Сюаньду? Неужели слухи не врут и их соединяет болен тесная связь? Какой позор для секты…
Как только Шэнь Цяо стало лучше, он не отходил от постели Янь Уши, сам выхаживал его, вливал духовную энергию, лекарства. Один раз, когда даос вошел в комнату Янь Уши, его не оказалось в своей постели. Шэнь Цяо не на шутку испугался, а когда вышел во двор, то увидел занимательную картину: собрав его учеников, Янь Уши отчитывал их.
— Посмотри, как ты держишь меч! Это просто позор. В любой другой духовной школе тебя давно бы уже выгнали. Какой из тебя выйдет воин, когда ты даже не умеешь держать в руке меч!
— Глава Янь! — воскликнул Шэнь Цяо.
— Доброе утро, А-Цяо, — спокойно ответил Янь Уши, посмотрев на него.
— Оставь в покое моих учеников. И кто разрешил тебе вставать в таком состоянии?
— Этому достопочтенному не нужно чье-то разрешение для того, чтобы встать, — ответил Янь Уши.

Глава 83. «Благодарим, что спасли нашего учителя, добрый господин!»

— А-Цяо, я благодарен тебе за помощь, знаю, что ты не бросил бы в беде даже злейшего врага, — сказал Янь Уши. — А теперь этому достопочтенному пора идти. Он знает, что неприятен тебе и больше не будет докучать своим присутствием.
Он собирался уйти, но Шэнь Цяо перегородил ему дорогу.
— Глава Янь! Посмотри на себя: ты едва не свёл счёты с жизнью, куда ты собрался в таком состоянии?
— А-Цяо, дай пройти, — небрежно бросил Янь Уши, не глядя на него. Но даос не сдвинулся с места. На самом деле, Янь Уши конечно же не хотелось никуда уходить и он просто играл, решив воспользоваться другим методом по завоеванию Шэнь Цяо с нуля. Однако, он и вправду был слишком бледен после тяжёлого ранения. Этому человеку удавалось вылазить из самых тяжёлых передряг и оставаться живым, будто он был заговоренный.
Шэнь Цяо попытался остановить Янь Уши, их ладони случайно соприкоснулись. Янь Уши первый убрал руку.
— А-Цяо, дай мне пройти.
— Глава Янь… Твое лицо из бледного превратилось в серо-зеленое, будто ты сейчас упадешь в обморок. Тебе плохо, да? — испуганно спросил Шэнь Цяо. Янь Уши собирался разыграть обморок, но ему действительно стало плохо, так как он был слишком слаб.
— Глава Янь! — Шэнь Цяо еле успел подхватить на руки бесчувственное тело Янь Уши. Ху Гэнбо стояла невдалеке и наблюдала за Шэнь Цяо. От ее глаз не укрылось, с какой нежностью даос гладил лицо Янь Уши и что-то шептал ему. Все подтверждалось. Ху Гэнбо с отвращением скривилась: какой позор для Сюаньду… Мало того, что это мужчина, так ещё и глава демонической секты Хуаньюэ, сам Янь Уши! Такого не придумаешь даже в кошмарном сне.
Ху Гэнбо не могла взять в толк, что может связывать этих абсолютно разных людей, разных, как небо и земля. Что между ними может быть общего? Она знала Шэнь Цяо много лет, так как оба они были учениками Ци Фэнге. Неужели Шэнь Цяо всегда нравились мужчины, просто она не замечала этого?
Ху Гэнбо мрачно удалилась, размышляя над позором, который падёт на голову Сюаньду.

Шэнь Цяо суетился возле постели Янь Уши.
— Глава Янь, ты же знаешь, что я не позволю тебе умереть.
Шэнь Цяо никому не позволил бы, умереть, а особенно человеку, который едва не поплатился из-за него своей жизнью. Человеку, с которым они были так, по-особенному, близки.
Поняв, что Янь Уши не пожалел бы ради него своей жизни, даос был готов забыть и простить ему что угодно.
Ху Гэнбо не выдержала своих терзаний и вошла, чтобы поговорить с Шэнь Цяо, который в это время как раз ворковал над Янь Уши.
— А-Цяо! — не выдержала девушка.
Шэнь Цяо вздрогнул, как пойманный с поличным вор и замер на месте.
— А-Цяо, — сказала Гу Хэнбо, — мы знакомы много лет и не чужие люди, может уже скажешь мне, наконец, какие отношения тебя связывают с этим демоном?!
Шэнь Цяо покраснел едва ли не до корней волос и боялся повернуться, чтобы не встретиться с глазами девушки.
— А-Цяо, я с тобой разговариваю, почему ты молчишь?
Шэнь Цяо не мог врать, особенно Ху Гэнбо, но и сказать такое тоже не мог, поэтому молчал.
— Ну? — снова спросила она.
— У нас… близкие отношения… — промямлил Шэнь Цяо, не поворачивая головы, красный, как ханьфу в свадебный день.
— Насколько близкие?
— Очень близкие, — запинаясь, проговорил даос совсем тихо.
— Тебе что, нравятся мужчины?!
— Прошу, давай сейчас не будем об этом… Глава Янь… Он очень болен…
Ху Гэнбо и так уже было все понятно, потому она вышла.
Янь Уши слегка приоткрыл один глаз и увидел взволнованное лицо Шэнь Цяо, который суетился возле него. Можно немного попритворяться, чтобы Шэнь Цяо ухаживал за ним, как когда-то раньше.
Случайные прикосновения даоса сводили с ума и Янь Уши хотелось просто повалить его на кровать, но он был слишком слаб для этого, а во-вторых, решил не повторять старых ошибок и использовать другой метод, чтобы снова завоевать Шэнь Цяо.

— Опустите правую ногу вниз и примите позицию гунбу. Руки согнуты в локтях перед грудью. Одновременно выполните удар кулаком левой руки и удар кулаком в сторону правой рукой.
Ученики в точности старались повторить движения за Ху Гэнбо, которая обучала мальчиков в отсутствие Шэнь Цяо. Тут мальчики с тревогой зашептались, увидев, что к ним, с самого утра, направляется Янь Уши. Они не знали, кто этот человек, но приятных эмоций он не вызывал у них точно.
— Девица может заняться своими делами и отдохнуть, этим ученикам выпала невероятная честь брать уроки у этого достопочтенного.
Гу Хэнбо ничего не ответила и молча удалилась. Ей не нравился этот человек, от которого за версту разило пафосом и чванством. Ху Гэнбо терпеть не могла подобных людей и поражалась, как Шэнь Цяо может якшаться с ними.
— Да посмотрите на свои кривые руки! — сразу же принялся отчитывать учеников Янь Уши. Он показал, как правильно делать гунбу шуанчунцюань — двойной удар. Вышло, конечно же, безупречно.
— А теперь этот достопочтенный продемонстрирует вам своё мастерство, — Янь Уши, с помощью двух пальцев, направил поток своей внутренней ци в ствол дерева и дерево со скрипом рухнуло на землю. Среди мальчиков раздались возгласы восхищения и изумления.
— Я тоже так хочу! — воскликнул, не выдержав, кто-то.
— Ну-ну, — усмехнулся Янь Уши.
— Глава Янь! — вскричал Шэнь Цяо. — Ты снова встал?!
— А-Цяо, — повернулся к нему спиной Янь Уши, — этот достопочтенный достаточно взрослый для того, чтобы самому решать, что ему делать.
— Глава Янь, я переживал… — Шэнь Цяо повернулся к притихшим ученикам и сказал: — Этот человек спас мне жизнь.
Мальчики с почтением поклонились Янь Уши.
— Благодарим, что спасли нашего учителя, добрый господин! — воскликнул Шиу.
— Выскочка, — прошипел Юйвэнь Сун, косясь на него.
Из-за того, что его назвали добрым, Янь Уши искренне засмеялся и ему снова сделалось плохо.
— Глава Янь, я же говорил тебе, что нельзя вставать!
— Как только мне станет лучше, А-Цяо, я сразу же уйду, чтобы больше не беспокоить тебя, — Ответил Янь Уши.

Глава 84. «Не уходи»…

Шэнь Цяо шел, погруженный в свои мысли. Не видя его, шедшие впереди ученицы секты Сюаньду что-то бурно обсуждали.
— Сестрица, он так красив, что просто невозможно не влюбиться! — говорила одна.
— А какие четкие, уверенные движения! Сразу видно, что человек обладает невероятными духовными силами. Как-то раз, случайно, он бросил на меня взгляд и я едва не умерла от восторга. Мое сердце в груди так сильно забилось!..
— Возможно, ты понравилась ему, вот он и посмотрел.
Девушки заверещали, как стайка птичек на ветвях кустарника. И тут до Шэнь Цяо дошло, что они обсуждали Янь Уши. Ему стало неприятно. Он обогнал девушек.
— Глава Шэнь! — в приветствии склонились ученицы. Шэнь Цяо сухо поздоровался и пошел дальше.
Янь Уши уже снова был на ногах и давал наставления ученикам и ученицам. Он прекрасно видел, как заглядываются на него девушки и про себя улыбался этому. Вряд ли найдется хоть одна среди них, которой бы он не смог рассмеяться в лицо в ответ на симпатию или более серьезные чувства.
Янь Уши презирал и высмеивал людей, осознавая, что среди них нет равных ему, и только Шэнь Цяо оказался удивительным исключением из этих правил.
— Разверните корпус вперёд, опустите правую ногу вниз, ударьте стопой правой ноги об пол и выполните давящее движение правым локтем сверху вниз. Кулак левой руки расположен возле локтя правой, взгляд направлен вперёд.
Янь Уши показывал прием в действии, добавив:
— Если вы не можете сделать даже этого, то ваши знания можно выкинуть на помойку.
Заметив, что приближается Шэнь Цяо, Янь Уши подошёл к одной из девушек, чтобы помочь сделать стойку как нужно, та вся зарделась, вообразив себе, что смогла заинтересовать Янь Уши, раз он подошёл именно к ней.
— Глава Янь! — воскликнул Шэнь Цяо. — Твоя рана глубока и может открыться.
Янь Уши подошёл к нему, но держался на расстоянии.
— А-Цяо, как только мне станет лучше, я сразу же покину Сюаньду, чтобы не доставлять тебе лишних хлопот.
— Глава Янь, ты хочешь уйти? — даос не мог скрыть своего разочарования, отразившегося на его лице.
— Тебя это удивляет? Не ты ли хотел, чтобы наши дороги больше никогда не пересекались? Пусть так и будет, — холодно ответил Янь Уши. Шэнь Цяо причинил ему сильную боль своими словами и он не мог этого забыть, не мог простить.
Даос беспомощно опустил голову.
— Пора пить лекарство, — тихо проговорил он. Янь Уши спокойно пошел за ним.
Ученики заметили, что Шэнь Цяо и Янь Уши не в самых лучших отношениях. Им было очень интересно узнать, о чем они говорят, но те вскоре скрылись из вида. Если бы ученики знали, что на самом деле связывает этих двоих, не поверили бы.
Шэнь Цяо шел впереди, опустив голову, сзади, отставая на шаг, за ним шел Янь Уши, сложив руки за спиной. Даос чувствовал грусть. Янь Уши силой добивался его, держал на привязи, а теперь добровольно хочет уйти. Неужели чувства угасли? Повинуясь импульсу, Шэнь Цяо резко развернулся к Янь Уши. Он хотел дотронуться до его плеча, но Янь Уши заблокировал движение его руки.
— В чем дело, А-Цяо? Разве этот достопочтенный разрешил прикасаться к нему? — с едва заметной ироничной усмешкой спросил он. Ветер закружил в воздухе розоватые лепестки отцветающей сакуры. Шэнь Цяо покраснел и опустил голову.
— Прости, я ничего такого не имел ввиду…
Волосы Янь Уши развевались в разные стороны. На фоне сгрудившихся на мрачном небе туч, он напоминал разгневанного небожителя. Шэнь Цяо так и не решился заглянуть в его глаза — глубокий, до сих пор неизведанный омут, всегда кипящий страстью.
— Глава Янь, я не успел поблагодарить тебя за то, что ты спас мне жизнь…
— Не стоит благодарности, — ответил Янь Уши. — Знаешь, А-Цяо, этот достопочтенный вполне неплохо чувствует себя, поэтому может уйти прямо сейчас.
— Нет-нет-нет, глава Янь! — кинулся за ним Шэнь Цяо. — Ну куда ты пойдешь, у тебя такая серьезная рана! А если тебе в дороге станет плохо?
Янь Уши отмахнулся от него, как от надоедливой мухи.
— Дай пройти! У достопочтенного слишком много дел, чтобы развлекать твоих бездарных учеников.
Шэнь Цяо знал одно: что просто не может позволить ему уйти. И не только потому, что слишком глубока его рана, а просто потому, что не может. Даос встал поперек дороги. Очередной порыв ветра засыпал ему глаза лепестками сакуры.
— Глава Янь, — проговорил он, смахивая их.
Янь Уши смотрел на него сверху вниз. Вид Шэнь Цяо, продирающего глаза, как всегда смущенного и краснеющего, позабавил его.
— Что? — с нотками снисхождения в голосе спросил он.
— Не уходи… — совсем тихо проговорил Шэнь Цяо. Ветер подхватил его волосы и выбросил их прямо на лицо. Шэнь Цяо смахнул непослушные пряди. Дальше он и сам не понимал, как отважился на такое. Только руки его сами обвили шею Янь Уши, а губы сами потянулись к его губам. Смог ли Янь Уши устоять от такого соблазна? Ну конечно же не смог. Его руки сразу же жадно сомкнулись на талии Шэнь Цяо, будто в ожидании чего-то большего, а язык сразу же оказался у него во рту. Он, как всегда любил делать, покусывал и посасывал губы Шэнь Цяо просто беспощадно. Даоса охватила минута совершенного безумия и в этот момент ему было все равно, даже, если его увидят адепты секты или ученики. Он растворялся в поцелуях Янь Уши, таял в его руках, мысленно улетая с гонимыми ветром лепестками сакуры.
Шэнь Цяо не любил долго помнить причиненное ему зло и если видел, что человек совершил ради него какой-нибудь серьезный поступок, готов был простить, забыв старые обиды. Тем более, чувства к Янь Уши, не смотря на все издевательства, не прошли и вспыхнули с новой силой. Но самолюбивая натура Янь Уши не могла также просто прощать обиды. Благодаря Шэнь Цяо, он испытал чудовищную душевную боль, которую не испытывал ещё никогда в жизни. Его самолюбие было уязвлено, а эго растоптано. И этого простить он уж никак не мог. Потому, насладившись сладким поцелуем, он отстранил Шэнь Цяо и проговорил:
— А-Цяо, даже не смотря на это, между нами ничего не изменится.
Янь Уши пошел дальше, не оборачиваясь. Шэнь Цяо остался стоять, растерянно смотря ему вслед. Лепестки сакуры путались в его волосах, как в паутине, да и сам он будто попал в невидимую паутину, которая причиняла боль.

Глава 85. «Тебе стало все равно, да?»

Шэнь Цяо медленно пошел за Янь Уши, хотя тот уже давно скрылся из вида. Неужели Янь Уши разлюбил его? Почему-то от этой мысли Шэнь Цяо стало страшно. Глава Янь охладел к нему и никогда больше не вернуть той страсти, которой были наполнены его глаза. Весь пыл исчез как караван этих маленьких розовых лепестков сакуры, которые развеял ветер. Также и чувства развеялись в душе человека. Его и без того тревожные мысли нарушил непринуждённый смех учениц.
— Ах, вы видели, как он смотрел на меня, сестрицы!
— Ты точно понравилась ему. Как всегда, ты счастливица по жизни, тебе доставалось всегда самое лучшее.
— Интересно все же, кто этот прекрасный господин, из какой он секты?
— Почему вы не на занятиях?! — со злостью проговорил Шэнь Цяо.
— Глава Шэнь, мы как раз собираемся на занятия… — испуганно проговорили ученицы. Они никогда не слышали, чтобы Шэнь Цяо повышал на кого-то голос.
Ху Гэнбо отдалилась от Шэнь Цяо, разговор у них в последнее время совсем не клеился и сводился лишь к общим фразам, касающимся быта или тренировки учеников. Ху Гэнбо не желала видеть в Сюаньду этого демона, и тем более принимать какие-то близкие отношения между ним и Шэнь Цяо, что само по себе казалось немыслимым.

Юйвэнь Сун упражнялся, показывая до блеска отточенные приемы. Он вытянул вперёд два пальца, делая вид, что пропускает через них свою внутреннюю ци.
— Скоро я смогу также владеть боевыми искусствами, как тот мастер, что приходил к нам.
— Твое духовное ядро ещё не сформировалось, брат, поэтому ты не сможешь повторить за тем мастером, — ответил Шиу.
— Все-то ты знаешь, выскочка, — начал злиться Юйвэнь Сун. — И не смей называть меня братом. Придет день и ты ещё пожалеешь, что спас меня тогда на скале.
— Считаешь, что мне нужно было позволить тебе свалиться в пропасть? — ответил Шиу. — Ты хотел умереть? Ты молод и полон сил, у тебя хорошие перспективы на будущее, разве время для того, чтобы умирать?
Юйвэнь Сун примолк, ведь умирать ему действительно не хотелось. Послышался шум и крики Чена и Тао, которые сражались на деревянных мечах.
— Прикройте свои рты, безродные! — с презрением бросил Юйвэнь Сун. — Иначе отправлю вас к вашему прежнему хозяину — Сан Цзинсину. Все знают, что он делает с мальчиками, — Юйвэнь Сун ехидно засмеялся. Чен расплакался и убежал, бросив деревянный меч.
— Откуда в тебе столько злобы и желчи? — искренне изумился Шиу. — Почему ты норовишь побольнее ударить ближнего, который не сделал тебе ничего дурного?
— А разве по жизни со мной обращались справедливо? Разве достоин юноша из такой именитой и знатной семьи обучаться в окружении безродных оборванцев? Чем я зуслужил это?
— Брат, если ты не изменишься, то жизнь может преподнести тебе новый урок, — проговорил Шиу.
— Философ! — хмыкнул Юйвэнь Сун и перед глазами пронеслась вся эта чудовищная высота, ведущая в пропасть. Казалось, что у него снова закружилась голова.

— Я узнала, что этот мужчина на самом деле демон Янь Уши! — прошептала одна из учениц.
— Не может быть! Сестрица, ты, верно, шутишь?
— Нет, говорю же вам! Это глава секты Хуаньюэ и ему на самом деле около пятидесяти лет наверное.
— Не может этого быть! Я не смогу дать этому человеку и тридцати пяти!
— Говорят, он десять лет медитировал на горе, поэтому сумел сохранить молодость и красоту.
— Просто потрясающе! Но что он делает в Сюаньду?
— Понятия не имею, кажется, это старый знакомый главы Шэнь.
— Странно, что у главы Шэнь есть такие знакомые. Но знаете, сестрицы, не смотря на то, что этот человек из демонической секты, меня ещё больше начинает тянуть к нему. Он великолепен!
— О да, да! Нет ему равных. И говорят, что он заглядывался на нашу Сюй Лин!
— Вот повезло этой простушке. В боевых искусствах она серая мышь, чем она могла привлечь такого человека?

Шэнь Цяо тихо вошёл в комнату. Янь Уши лег спать, но не погасил свечи.
— Глава Янь? — тихо позвал даос. — Мне нужно осмотреть рану и нанести мазь, я переживаю…
— Так подойди и осмотри… — раздался безучастный голос. Шэнь Цяо подошёл ближе и сел на постель.
— Тебе стало все равно, да? — не выдержал даос.
— На что мне стало все равно, А-Цяо? — спросил Янь Уши. И хоть на лице его не отразилось никаких эмоций, глаза ехидно улыбались.
— Так, ни на что… — пробормотал Шэнь Цяо, краснея. — Я осмотрю?
— Да пожалуйста.
Шэнь Цяо трясущимися руками начал развязывать на нем халат.
— А-Цяо, почему у тебя трусятся руки, ты перепил вчера сливового вина?
Даосу наконец-то удалось развязать халат. Мощная грудь Янь Уши была перевязана бинтами. Шэнь Цяо принялся разматывать их.
— Глава Янь, тебе не больно?
— Не больно, А-Цяо.
Рана действительно начала зарубцовываться. Шэнь Цяо аккуратно намазал ее заживляющей мазью. От прикосновений его пальцев к коже начинало хотеться чего-то большего. Но Янь Уши сделал безразличный вид. Шэнь Цяо перевязал рану новыми бинтами.
— Спасибо, А-Цяо. Спокойной ночи, — Янь Уши перевернулся на бок.
— Да… спокойной…
Видя, что он никогда не уходит, Янь Уши спросил:
— Что-то ещё?
— Глава Янь, — не выдержал Шэнь Цяо, — тебе не терпится избавиться от меня?
— А почему тебя это интересует? Помнится мне, как ты сказал, что я тебе не только не нравлюсь, что ты меня ненавидишь. Так не все ли тебе равно?
Шэнь Цяо стоял в углу, заламывая руки.
— Я это… несерьёзно сказал, глава Янь… сгоряча…
Янь Уши наконец соизволил посмотреть на него, его глаза по-прежнему смеялись.
— Подойди, присядь, — он похлопал по пустому месту рядом с собой. Шэнь Цяо нерешительно подошёл и присел, продолжая смущаться.
— А-Цяо, ты сам захотел остаться здесь, — проговорил Янь Уши, повалив его на кровать. Он так давно собирался сделать это, но всеми силами сдерживал себя. Но сегодня Янь Уши решил не сдерживаться.

Глава 86. «Он опозорил доброе имя своего учителя Ци Фэнге»

Шэнь Цяо не сопротивлялся Янь Уши, он готов был сдаться, готов был позволить Янь Уши делать с ним все, что он захочет.
— Почему ты дрожишь? — усмехнулся глава Янь. Шэнь Цяо не ответил, лишь отвёл глаза в сторону и на щеках его появился румянец.
Янь Уши не мог простить его, но, конечно же, не мог и упустить возможность обладать им прямо здесь и сейчас. Он боролся между любовью и обидой. Янь Уши смотрел на Шэнь Цяо, а в голове крутилась фраза: «Ты мне не только больше не нравишься, я тебя ненавижу!»
Шэнь Цяо не мог понять, почему Янь Уши медлит и стыдился посмотреть в его вечно над всеми насмехающиеся, пронзающие насквозь, глаза. Невозможно было разгадать, о чем Янь Уши думал в тот момент.
— Чего же ты хочешь от этого достопочтенного, которого так ненавидишь?
— Глава Янь, я тебя не ненавижу… я…
— Что ты?
— Ничего… — ответил Шэнь Цяо и покраснел ещё больше.
Как же возбуждала эта его врожденная застенчивость и каждый раз с ним был будто бы первым. Все остальные эмоции выключились, осталась только всепоглощающая страсть, только желание. Глава Янь яростно впился в его полуоткрытый такой соблазнительный и желанный рот. Шэнь Цяо тихо вскрикнул, сам одержимый страстью, которую сдерживал в себе.
Запрокинув голову Шэнь Цяо, Янь Уши долго терзал его губы, прогуливаясь руками по телу. Больше не было сил терпеть. Скинув с себя одежду и разорвав халат на Шэнь Цяо, он сразу же овладел им. В это время тихонько приоткрылась, а потом закрылась дверь.
Шэнь Цяо прикусил губу, чтобы не привлекать к себе внимание лишними вздохами и криками. Он обхватил Янь Уши за шею и подался ему навстречу.
— Шэнь… — шептал Янь Уши, одержимый страстью, снова впившись в его губы. Шэнь Цяо хотелось закричать, но рот был закрыт пылким поцелуем, кроме того, даос осознавал, где он находится. Боль смешалась с удовольствием и всепоглощающей любовью. В эту ночь Шэнь Цяо решил позволить Янь Уши делать с собой все, что он захочет и безропотно это терпел.
Как только Янь Уши насытился им, а произошло это лишь под утро, сразу же отвернулся от него, будто ничего такого не произошло.
— Глава Янь… — тихо проговорил Шэнь Цяо.
— Что такое, А-Цяо? — не поворачивая головы, спросил Янь Уши. — Хочешь добавки?
— Глава Янь, ты же больше не будешь блокировать мои акупунктурные точки и держать меня взаперти? — осторожно спросил даос.
— Считаешь, этому достопочтенному больше нечем заняться? Завтра же я покину Сюаньду и наши пути больше не пересекутся. Все, как ты и хотел.
— К…как? — запинаясь, проговорил даос. — Ты уйдешь, не смотря на то, что между нами сейчас произошло?
— А что такого между нами произошло? — удивлённо спросил Янь Уши. — Мы удовлетворили свое плотское желание. Всего-то. Или ты будешь лгать, что тебе не было хорошо? Будь твоя воля, ты бы кричал от удовольствия как сумасшедший, разве не так?
Даос залился краской.
— А завтра я покину Сюаньду и мы разойдемся, — спокойно добавил Янь Уши.
Шэнь Цяо стало так обидно, что на глазах выступили слезы.
— Глава Янь! — с возмущением воскликнул даос.
— Что, А-Цяо?
— Ничего, — с обидой ответил Шэнь Цяо и также отвернулся от него.

Утром Шэнь Цяо остановил один из адептов секты.
— Глава Шэнь, — сказал он, — старейшины созывают совет, ты должен присутствовать.
— Совет? — удивился Шэнь Цяо. — А что случилось и почему я ничего не знаю?
— Приходи и узнаешь.
Шэнь Цяо недоумевал, что случилось, но он был так поглощён печальными мыслями по поводу Янь Уши, что все остальное просто потеряло для него всякое значение.
Собрались старейшины и остальные адепты секты Сюаньду. Люди как-то странно косились на него и Шэнь Цяо никак не мог понять, в чем дело. Он занял свое место и один из старейшин подал знак, что можно начинать. Даос до сих пор не мог понять, что случилось, но приготовился выслушать старейшин.
— Глава Шэнь… — начал один из старейшин. Было очевидно, что ему сложно говорить и он никак не мог подобрать нужных слов. Все взгляды были обращены на Шэнь Цяо и даосу стало неловко.
— Что-то случилось? — не выдержал Шэнь Цяо, которого начали терзать мрачные предчувствия.
— Случилось, — также мрачно ответил старейшина. — Нам стало известно, что раненый человек, которого ты приютил в Сюаньду и о котором так печешься, никто иной, как демон Янь Уши…
— Да, — честно признался Шэнь Цяо. — Этот человек — мой старинный друг и много раз спасал мою жизнь. Неужели вы думаете, что я брошу его, раненого?
— «Старинный друг»?! — с сарказмом выкрикнул кто-то. — Только что ты делаешь по ночам в постели этого «друга»?
Шэнь Цяо не ожидал такого поворота событий и от стыда готов был провалиться сквозь землю, покраснев едва ли не до кончиков волос. Старейшина тяжело вздохнул, сам смутившись. Воцарилась неловкая пауза, которая слишком уж затянулась.
— Глава Шэнь, — наконец проговорил старейшина. — Это правда? Правда, что ты состоишь в интимной связи с демоном Янь Уши? — проговорив эту тяжёлую и постыдную для него фразу, старейшина с облегчением вздохнул, слегка покраснев. Шэнь Цяо опустил глаза в пол, красный, как рак. Он боялся посмотреть в лица адептов своей секты, а врать не умел.
— Глава Шэнь?
— Да… Это так… — не поднимая глаз, ответил Шэнь Цяо. Люди зашумели.
— Даже не скрывает своего позора, бесстыдник!
— Кто бы мог подумать! Он опозорил доброе имя своего учителя Ци Фэнге.
Слово взял другой старейшина.
— Глава Шэнь… Хотя нет, ты больше не можешь быть нашим главой. Ты принес в Сюаньду несмываемый позор и даже не отрицаешь этого, какое бесстыдство!
— Изгнать его из нашей секты!
— Изгнать, как шелудивого пса!
— Изгнать, изгнать! — хором кричали адепты. — Он нас опозорил!
Шэнь Цяо стоял, как оплеванный. Казалось, ещё немного, и в него полетят камни. Даос слегка приподнял голову и встретился глазами с Ху Гэнбо, с укором посмотрев на девушку, но та жестом дала ему понять, что непричастна к раскрытию его тайны. На самом деле, один из врачевателей, который следил за состоянием здоровья Янь Уши, в очень неподходящий момент вошёл в комнату и был ошеломлён. Он сразу же донес старейшинам о том, что увидел.
Вдруг, воцарилась гробовая тишина. Было даже слышно, как пролетает муха. Перед ними, с ироничной улыбкой, стоял Янь Уши, взирая на толпу, будто на червей, копошащихся в навозной куче.

Глава 87. «Запомни: ты — мой человек»

Увидев Янь Уши, все замолчали, словно лишились дара речи. Этот человек будто бы обладал каким-то волшебством и магнетизмом. Пользуясь их оцепенением, Янь Уши усмехнулся и сказал:
— Кого вы тут пытаетесь обвинить, его? — он указал на Шэнь Цяо. — Да вы мизинца его не достойны! Быть может, этому достопочтенному следует напомнить, что один из вас отравил этого человека перед тяжёлой битвой? Где вы были, когда он умирал у Пика Полушага совершенно беспомощный, ослепший? Только благодаря этому достопочтенному, Шэнь Цяо до сих пор жив и здоров! Мой ученик выхаживал его долгие месяцы, пока вы строили свои коварные планы, желая, чтобы ваша секта кое с кем объединилась, не так ли? Вам была выгодна смерть Шэнь Цяо, потому что такой честный человек, как он, ни за что бы этого не допустил! И у вас ещё хватает совести порочить доброе имя этого человека?!
Все, по-прежнему, продолжали молчать, только один смельчак выкрикнул из толпы:
— А тебе какое дело? Это касается только нашей секты и не тебе сувать сюда свой нос!
Янь Уши таким взглядом посмотрел в его сторону, что кричавший моментально притих.
— Тебе что, жить надоело?! — шепнул ему стоявший рядом приятель. — Связываться с этим демоном, который способен убить одним только взглядом!
Видя растерянность на лицах адептов секты, а на чьих-то лицах и тень стыда, Янь Уши довольно и с презрением усмехнулся, подойдя ближе. Люди в страхе расступались перед ним, а старейшины стояли на своем месте, будто были заблокированы их акупунктурные точки. Янь Уши схватил Шэнь Цяо за руку и увлек за собой.
— Пойдем отсюда, Шэнь. Эти ничтожные люди не достойны даже пыли на твоих подошвах.
— Учитель, подожди! — не своим голосом закричал Шиу. — Возьми меня с собой! Я хочу уйти со своим учителем!
Шэнь Цяо остановился и обернулся.
— Шиу, я не могу взять тебя с собой, — ответил он, — меня преследуют люди из Хэхуань, это опасно. Оставайся в безопасности, пожалуйста.
Чен и Тао намеревались тоже пойти следом за Шэнь Цяо, но услышав, что его преследуют люди из Хэхуань, в страхе попятились назад, прижавшись друг к другу. Никогда и ни за что на свете они не хотели больше попадать в лапы Сан Цзинсина. А особенно, представляя, что этот жестокий, с садистскими наклонностями, человек сделает с ними за то, что они сбежали от него.
Юйвэнь Сун никуда не собирался уходить. Скрестив руки на груди, он с презрением наблюдал за происходящим. Зачем ему нужен учитель-бесстыдник, опозоривший секту? И только Шиу не хотел сдаваться:
— Учитель, я уже взрослый и смогу за себя постоять, я не боюсь людей из Хэхуань!
— Шиу, оставайся в безопасности, — повторил Шэнь Цяо, — как твой наставник, я велю тебе оставаться здесь!
— Нет, учитель! — закричал Шиу. — Позволь пойти с тобой! Я хочу пойти с тобой! — его подбородок затрясся и как бы мальчик не пытался сдерживаться, рыдания вырвались наружу. Один из адептов секты увел его. Но по-прежнему доносились его крики и вопли:
— Учитель! Учитель, не оставляй меня!
Это разрывало Шэнь Цяо сердце. Янь Уши сильнее потянул его за руку, увлекая за собой. Адепты секты продолжали смотреть, как удаляются их фигуры, по-прежнему не проронив ни слова. Когда они скрылись из вида, один из старейшин сказал:
— Пусть идёт. Это лучшее, что он может сделать.

Шэнь Цяо не поспевал за Янь Уши и спотыкался, потому что тот слишком быстро шел. Они молчали. Рука главы Янь по-прежнему крепко сжимала ладонь даоса.
— Ну что, А-Цяо, вот тебе твоя любимая Сюаньду! — с сарказмом проговорил Янь Уши. — Убедился? Много ли нашлось людей, готовых уйти с тобой? Нашелся ли среди них хоть один человек, который открыл рот, чтобы вступиться за тебя?
Шэнь Цяо молчал, опустив голову.
— Теперь ты понимаешь, что не нужен им? — продолжал свой монолог Янь Уши. — Кому ты нужен, кроме этого достопочтенного?
Шэнь Цяо почувствовал холодный ветер отчуждения, исходящий от людей, которых знал с малых лет. Янь Уши единственный человек, который остался с ним, да ещё маленький Шиу, готовый в огонь и в воду последовать за своим учителем.
— Глава Янь… — тихо проговорил Шэнь Цяо. — Ты же собирался уйти без меня…
— Этот достопочтенный потратил на этого даоса столько времени, что, думаешь теперь я вот просто возьму и уйду, брошу тебя здесь на растерзание этим стервятникам, подвергшим тебя унижению? Ты в своем уме? А-Цяо, запомни: ты — мой человек.
Произнося последние слова, Янь Уши остановился и заглянул в глаза Шэнь Цяо. Начинало смеркаться. Даос выглядел очень подавленным. Янь Уши знал, что значила для него Сюаньду, а все эти люди просто вонзили невидимый острый нож в его душу и несколько раз прокрутили его, подвергнув даоса прилюдно унижению.
— А-Цяо…
— Глава Янь…
— Как же ты надоел этим «главой Янь», кто бы знал! Ведь есть множество других, более подходящих эпитетов. «А-Янь», например. Или «Янь лан». Или «любимый», наконец, — Янь Уши прищурился и посмотрел на него. — А-Цяо, ты любишь этого достопочтенного?
— Сам знаешь… — тихо проговорил Шэнь Цяо. Голос его дрогнул, из глаз потекли слезы боли. Он больше не мог сдерживать их. Даос уткнулся в плечо Янь Уши, крепко обняв его за спину. — Не оставляй меня, пожалуйста…
Он был совсем раздавлен.
— А-Цяо, я только что сказал тебе, что не собираюсь тебя оставлять. Надеюсь, ты понял, кто есть кто и больше не будешь рваться в эту отвратительную секту лицемеров, — руки главы Янь обняли его в ответ. Волосы Шэнь Цяо, склонившего голову ему на плечо, щекотали подбородок Янь Уши и слегка касались губ. Шэнь Цяо дрожал. Ночи были холодными и Янь Уши накинул на него свой дорожный плащ.
— Прекращай, — сказал он, — у этого достопочтенного уже мокрый халат от твоих слез.
Он оторвал Шэнь Цяо от своего плеча и, взяв его лицо в обе руки, наклонился, чтобы слизать слезу, стекающую по его щеке. Губы Янь Уши прижались к ней. Горячее дыхание обожгло мокрую от слез щеку даоса.
— Забудь… — прошептал Янь Уши.
Они продолжали стоять молча, пока не раздался крик ночной птицы.
— Сейчас идти дальше нет смысла, заночуем здесь, разведем костер, чтобы отпугивать диких зверей.
— Да… — прошептал Шэнь Цяо. Он так пригрелся в объятиях Янь Уши, что не хотел даже шевелиться.

Глава 88. «Как тебе спалось, А-Цяо?»

Янь Уши разжёг костер. Жар от огня хорошо согревал. Шэнь Цяо бросил мимолётный взгляд на его лицо, на которое падали красноватые блики огня.
— Ляг, поспи, — сказал Янь Уши. Где-то неподалеку по-прежнему тревожно кричала ночная птица. Видя, что даос все ещё стоит, переминаясь с ноги на ногу, глава Янь присел у костра и сказал: — Иди сюда.
Шэнь Цяо неуверенно подошёл. Янь Уши, взяв его за руку, потянул вниз. Даос упал рядом с ним, на землю.
— Ты можешь поспать, — повторил Янь Уши и, обхватив его обеими руками, опустил головой к себе на колени, прикрыв дорожным плащом. Шэнь Цяо не сопротивлялся, он очень устал. Сюаньду отобрала у него все моральные силы. Как бы хотелось проснуться и сказать себе: «все это был лишь нелепый, кошмарный сон»…
— Глава Янь, ты не замерзнешь? — проговорил Шэнь Цяо.
— Нет, А-Цяо, от костра идёт неплохой жар.
— Но ты, наверное, тоже хочешь спать?
— Благодарю, я выспался. А теперь немного подежурю у костра. Спи, А-Цяо.
Шэнь Цяо замолчал, кутаясь в дорожный плащ. Крик ночной птицы снова разрезал тишину.
— Глава Янь… ты ведь не уйдешь, когда я засну?
— Нет конечно. Не говори глупостей. Куда мне идти? — не вставая, он разломал небольшую сухую ветку и подкинул ее в костер, вздохнув. — Тебя не понять, А-Цяо. То бежишь от меня, то боишься, что я уйду. Скажи, ты и вправду ненавидишь меня, я тебе разонравился?
— Янь Уши, я уже говорил тебе, что не ненавижу тебя. Как я могу ненавидеть человека, который спас мне жизнь? Я сказал это сгоряча. Ты бы на моем месте сказал что-то другое, если бы тебя силой держали взаперти, постоянно блокируя твои акупунктурные точки, и напоили лошадиной дозой афродизиака? — не выдержал Шэнь Цяо.
Янь Уши усмехнулся.
— А-Цяо, я даже не могу представить себя на твоём месте. Но с афродизиаком этот достопочтенный тогда действительно переборщил, прости.
— И вот после такого, думаешь, мне чего-то ещё хотелось?
— О, в ту ночь тебе слишком уж хотелось… — Янь Уши не выдержал и рассмеялся. — Прости, — прибавил он. — Ну ты же сам виноват, что вынудил этого достопочтенного пойти на крайние меры. Думаешь, я игрушка для тебя? Я должен был смотреть, чтобы ты взял, развернулся и просто навсегда ушел? Этот достопочтенный сделал тебе столько добра, а ты вот так, бессердечно, собирался бросить его! И ты даже не подумал, что его несчастное сердце может разорваться на тысячи кусочков! — с присущим ему пафосом, расписывал Янь Уши.
— Глава Янь, но ты же собирался закопать меня…
— А-Цяо, ты серьезно думаешь, что я бы сделал это?
— Нет, — подумав, ответил Шэнь Цяо, — я так не думаю. Ты потратил на меня слишком много времени, поэтому не стал бы делать этого.
Янь Уши снова засмеялся:
— Вот видишь, А-Цяо, ты уже начинаешь соображать…
Шэнь Цяо перевернулся на бок и обнял его колени руками. Янь Уши склонился над ним и, взяв за подбородок, развернул лицо к себе.
— Не провоцируй этого достопочтенного и он станет носить тебя на руках…
Шэнь Цяо ожидал, что, что Янь Уши вопьется в его губы привычным агрессивным поцелуем, но вместо этого, он только слегка коснулся его губ и плотнее прикрыл своим плащом, добавив:
— Спи.
Шэнь Цяо очень удивился, что Янь Уши, как обычно, не начал домогаться его и в душе был ему за это благодарен, потому что очень сильно устал и все, чего он хотел сейчас — погрузиться в спасительный сон. Даос снова обнял колени Янь Уши, зарылся лицом в плащ и вскоре задремал.
Янь Уши прекрасно понимал, какой стресс пережил Шэнь Цяо, мечты о Сюаньду которого рассыпались во прах, и решил оставить его в кои-то веки в покое. Глава Янь был задумчив, и не спеша перебирал густые, черные, как смоль, волосы даоса.
— А-Цяо… — прошептал он.
Янь Уши и сам не понимал, как мог этот человек так вжиться в его сердце, врасти в его душу, что он просто не мыслил себя без этого даоса. Этот достопочтенный никогда ни к кому не питал ни привязанности, ни любви. Что так могло зацепить его в этом даосе? Ведь на свете столько красивых людей, почему именно он? Янь Уши не мог найти ответ на этот вопрос. Он снова подкинул в кострище сухую ветку. Шэнь Цяо уже мирно спал на его коленях. Янь Уши хотелось согревать и оберегать его всю ночь. Он готов был убить каждого, кто приблизится с дурными намерениями к этому даосу, посягая на его собственность.
Чуткий слух главы Янь привлек странный шорох в кустах, но он не хотел будить Шэнь Цяо. Это могла быть просто ночная птица или какой-нибудь зверёк. Обняв Шэнь Цяо, чтобы ему было теплее, он продолжал гладить его по голове.

Когда даос проснулся, было уже утро, светило солнце. Не обнаружив рядом Янь Уши, он испугался. Неужели глава Янь ушел рано утром или посреди ночи и бросил его?! Но Янь Уши вскоре вылез из кустов, держа в руке связку подстреленных птиц.
— Как тебе спалось, А-Цяо?
— Хорошо, глава Янь.
По выражению лица даоса Янь Уши понял, о чем он подумал и улыбнулся.
— Не переживай, А-Цяо, этот достопочтенный уходил всего лишь за тем, чтобы принести немного дичи на завтрак. Кстати, неподалеку я обнаружил горячий источник. Несколько позже предлагаю сходить туда, неплохо было бы вымыться после пыльной дороги, — сказал он, размахивая взад-вперед связкой птиц и, не долго думая, принялся разводить костер.
— Глава Янь, тебе помочь, принести хвороста? — спохватился Шэнь Цяо.
— Будь так любезен, — ответил Янь Уши, — только не уходи далеко. Как знать, какой из недругов может притаиться в кустах.
Пока Шэнь Цяо собирал хворост, Янь Уши уже поджаривал тушки птиц на завтрак.
— Спасибо, глава Янь.
— За что? — не поворачивая головы, ответил Янь Уши.
— За то, что заботишься обо мне.
— Спасибо ты этому достопочтенному скажешь лично несколько позже, — многозначительно ухмыльнулся Янь Уши.
Поняв, что это был не совсем приличный намек, Шэнь Цяо покраснел. Янь Уши протянул ему поджаренную на костре тушку птицы с румяной корочкой. Птица была не подгоревшая, но и не сырая — в самый раз.
— Спасибо, — поблагодарил Шэнь Цяо, почувствовав, как желудок свело от голода. Не выдержав, он впился зубами в ещё горячее мясо птицы.

Глава 89. «Мне больше некуда идти»…

Янь Уши был очень рад, что все вышло именно так. Теперь Шэнь Цяо больше не будет рваться в Сюаньду и останется подле него. Но останется ли? В последнее время их отношения были на грани разрыва, захочет ли он остаться? Этот вопрос не давал покоя Янь Уши, мешая наслаждаться нежнейшим птичьим мясом, поджаренном на костре.
Заметив его задумчивое и встревоженное настроение, Шэнь Цяо спросил:
— Глава Янь?
Янь Уши тут же растянул губы в улыбке, делая вид, что его ничто не беспокоит.
— А-Цяо, этот достопочтенный хочет сходить к источнику, чтобы смыть с себя дорожную пыль, надеюсь, ты составишь ему компанию?
Шэнь Цяо прекрасно знал, что одним омовением дело не закончится, поэтому колебался
— Ну как хочешь, — сказал Янь Уши, вставая со своего места. Не успел он и нескольких шагов сделать, как сзади послышался крик даоса:
— Глава Янь, подожди!
Янь Уши про себя улыбнулся: такая методика куда действеннее, нежели принуждение. Шэнь Цяо уже поравнялся с ним, стараясь не отставать.
— А-Цяо, ты готов вернуться со мной в Чанъань? — неожиданно спросил Янь Уши. Сейчас его лицо выглядело серьезным, как никогда. Исчезла даже вечно насмешливая ухмылка, играющая краешками его губ. — Я имею ввиду, вернуться в мой дом и жить со мной, как и прежде, — добавил он, желая сразу расставить все точки над i.
Шэнь Цяо задумался на некоторое время, затем, опустив голову, ответил:
— Мне больше некуда идти…
Но Янь Уши, конечно, не устроил такой ответ.
— То есть, ты хочешь сказать, что собрался вернуться со мной только потому, что тебе некуда больше идти? — с возмущением спросил он.
— Конечно же нет! Глава Янь, я же просто могу странствовать, переезжая из города в город, для этого мне не нужно жить в каком-то определенном месте. Но мне хотелось бы попробовать начать все сначала, я всегда говорил, что люди способны измениться, просто нужно дать им шанс.
Янь Уши усмехнулся:
— Хорошо, А-Цяо, этот достопочтенный даст тебе ещё один шанс. Надеюсь, в следующий раз ты хорошенько подумаешь, прежде чем сбегать и бросать его.
Предположив, что глава Янь шутит, Шэнь Цяо слегка улыбнулся.
Янь Уши просто светился от счастья: ему наконец-то удалось воссоединиться с Шэнь Цяо и снова добиться его. Было весьма очевидно, что чувства даоса не прошли и Янь Уши не мог этому нарадоваться. Он не мог припомнить, чтобы когда-либо в жизни ощущал себя настолько счастливым и испытывал столь яркие эмоции. Одно бесило главу Янь — что его настроение волшебным образом стало зависеть от идущего рядом человека. Получается, что этот достопочтенный больше не принадлежит самому себе, а этот, идущий рядом с ним даос, будто опытный кукловод, дёргает его за невидимые нити, заставляя поочередно испытывать то тоску, то ревность, то радость, то печаль, то сожаление, то страсть, то боль…
Что такого особенного в этом даосе? Он бывает таким наивным и открытым, что порой кажется глуповатым. Под стать ли этому достопочтенному такой чудной даос, пусть он и красив? Но при каждом случайно брошенном на Шэнь Цяо взгляде по телу разливалось приятное тепло, а душу разрывало волнение и больше всего хотелось, чтобы они всегда шли вместе, по одной и той же дороге.
— Янь Уши, что-то случилось, почему у тебя такое лицо?
— Представляю, что скоро увижу тебя без одежды, — пошутил Янь Уши и на бледных щеках Шэнь Цяо загорелся румянец.
Его душу разрывали переживания из-за Сюаньду, он снова и снова мысленно возвращался на совет старейшин, терзая себя ещё незажившими воспоминаниями. Но от того, что рядом шел Янь Уши, на душе становилось легче и теплее. Шэнь Цяо в самом деле хотел наладить с ним отношения, чтобы все было, как и раньше, без всех этих дурацких недоразумений.
Пока он об этом думал, Янь Уши уже разделся и начал заходить в воду. Шэнь Цяо никогда не разглядывал его фигуру без одежды так долго, обычно сразу же отводя взгляд. Но в этот раз его взгляд сам застыл на в меру широких и крепких плечах Янь Уши, на которые падали длинные волосы с двумя серебряными прядями по бокам. Взгляд Шэнь Цяо спустился на его бедра и ягодицы и, осознав, что он до неприличия долго смотрит, даос покраснел и отвернулся. Янь Уши прикрывала лёгкая сизоватая дымка пара, исходящего от источника.
— А-Цяо, полезай в воду! — крикнул Янь Уши.
Шэнь Цяо не мог заставить себя раздеться вплоть до того, что готов был купаться в одежде. Но идти потом в мокром халате было не самой лучшей перспективой, ведь больше не во что было переодеться.
— Отвернись! — крикнул даос.
Это было ожидаемо и Янь Уши неохотно отвернулся. Шэнь Цяо, как мог быстро разделся и залез в воду по самую шею. Чьи-то руки схватили его под водой и, окутанный белым паром, рядом с ним вынырнул Янь Уши. Его мокрые волосы прилипли к лицу, а глаза горели, будто у демона.
— Глава Янь, — сказал Шэнь Цяо, подозревая, чем он собирается заняться, — тут могут быть люди…
— Какие люди, А-Цяо, ну о чем ты говоришь! — ответил Янь Уши, прижимаясь к нему всем телом. — Вчера я дал тебе возможность отдохнуть, но это было вчера.
Мокрые губы Янь Уши уже настигли такие же мокрые губы Шэнь Цяо, чтобы слиться с ними воедино. Шэнь Цяо почувствовал, что в его бедро упирается что-то твердое и по телу проползла лёгкая дрожь. На самом деле он готов был отдаться Янь Уши прямо здесь и сейчас, но мешали стыд и боязнь того, что их может кто-нибудь увидеть. Словно читая его мысли, Янь Уши, оторвавшись от поцелуя, сказал:
— А-Цяо, вчера ты при всех адептах и старейшинах Сюаньду признал, что ты — мой любовник, думаешь, теперь уместно стыдиться или что-то скрывать?
Шэнь Цяо отвернулся, будто заноза снова вошла в душу с этими словами. Он никогда не сможет вернуться в Сюаньду — его заклеймили позором.
— А-Цяо, этот достопочтенный заставит тебя забыть о Сюаньду…
Янь Уши так сильно прижимался к нему, будто собирался раздавить. Его тело было мокрым и скользким, как у свежепойманной рыбы.
— Делай, что хочешь, — наконец проговорил даос.
— Конечно сделаю, А-Цяо, — ответил Янь Уши, слегка прислонив его к огромному, выступающему из воды, камню.

Глава 90. «Возможно, в кустах действительно были птицы»

— Глава Янь, — сказал Шэнь Цяо, распластавшись под ним на огромном камне и поняв, что дальше отступать ему некуда, — есть ли хоть что-то в этом мире, что могло бы тебя смутить?
Янь Уши задумался.
— Смутить? Что может смутить этого достопочтенного? Разве мое тело выглядит убого, чтобы чувствовать неловкость и смущение? Скажи, А-Цяо, в этом достопочтенном что-то не так, тебе что-то не нравится?
— Нет-нет, глава Янь, я не то хотел сказать… твоя фигура идеальна, это правда, — запинаясь и краснея, проговорил Шэнь Цяо.
— Ну так отчего же мне тогда чувствовать смущение? Из-за твоей наготы? Так я уже все видел сотню раз. Хватит уже этих разговоров, — Янь Уши, обхватил Шэнь Цяо под водой и сильнее придавил его к камню.
— Глава Янь, подожди!
— Что такое, А-Цяо? Чего мне ждать? Ты не хочешь этого достопочтенного? Как ты после этого можешь быть уверен, что готов провести со мной остаток жизни?
— Янь Уши, это общественное место, тут могут купаться или проходить другие люди…
— А-Цяо, тут везде общественное место, предлагаешь этому достопочтенному терпеть до того момента, пока мы доберёмся домой?
В кустах что-то зашевелилось и Янь Уши обернулся.
— Почему меня не оставляет ощущение, будто за нами уже второй день подряд кто-то наблюдает?
— Ну вот! — воскликнул Шэнь Цяо. — Я так и знал, как стыдно…
Янь Уши понял, что окончательно спугнул его.
— Возможно, этому достопочтенному просто показалось и это всего лишь шныряющие в кустах птицы, — он снова обернулся к Шэнь Цяо, но тот был настроен весьма категорично.
— Ладно, — сказал Янь Уши, — я устал распинаться и уговаривать тебя, нет так нет — мне уже все перехотелось.
Он собирался вылезти из воды, но неожиданно Шэнь Цяо обвил его шею руками. Этот даос так редко первый проявлял инициативу, что каждое его неловкое поползновение казалось настоящим праздником. Янь Уши остановился. Он в очередной раз понял, что тактика развернуться и уйти работает куда лучше уговоров и принуждений.
— А-Цяо, ты можешь уже определиться и не морочить голову этому достопочтенному? Чего ты хочешь? То отказываешь, то не отпускаешь.
Шэнь Цяо смутился.
— Глава Янь, я думаю, возможно, в кустах действительно были птицы…
Янь Уши посмотрел на даоса: длинные пряди его волос прилипли к лицу, по которому стекали капли воды, губы слегка посинели, кожа казалась такой же прозрачной, как и вода, а сквозь нее проглядывали тонкие нити вен. Взгляд Шэнь Цяо был растерянным и смущенным, он никогда бы не сказал вслух: «Просто я не хочу, чтобы ты уходил»…
— А-Цяо, — проговорил Янь Уши, — дразнишь меня…
Он снова придавил даоса к камню. Губы Шэнь Цяо покорно слились с его губами в страстном поцелуе. Янь Уши гладил его мокрое лицо, покрывая поцелуями шею и грудь, остальное скрывала вода.
Шэнь Цяо знал, что его кожа вновь будет покрыта многочисленными засосами и синяками, но ничего не мог с этим поделать.
— Я сделаю так, чтобы тебе было хорошо… — шепнул Янь Уши, слегка наклонив его назад. Шэнь Цяо был возбуждён и готовился принять его.
Когда Янь Уши вошёл в него под водой, Шэнь Цяо глухо вскрикнул, обхватив его за шею.
— А-Цяо, я хочу снова и снова соединяться с тобой, — в порыве страсти прошептал Янь Уши, — для этого достопочтенного никто и никогда не сможет сравниться с этим даосом…
Шэнь Цяо прикрыл глаза, ощущая стыд и неловкость. «У него наверняка было много куда более искушённых любовников, как с ними может сравниться этот бедный даос»…
Он почти лежал на руке Янь Уши, чувствуя, как возбуждение с каждым толчком нарастает. Однако, стонать или кричать ему было стыдно, поэтому, Шэнь Цяо лежал молча, прикусив губу. Янь Уши разжал его губы языком, чтобы снова накрыть их страстным поцелуем. Шэнь Цяо не выдержал и с его губ сорвался стон. В это время в кустах кто-то закопошился.
— Там кто-то есть, за нами кто-то наблюдает! — воскликнул Шэнь Цяо, сгорая со стыда. Янь Уши сквозь зубы выругался, однако не выпустил из объятий Шэнь Цяо, пока они оба не достигли предела.
— Пойду посмотрю, — наконец, недовольно пробурчал Янь Уши. — Кто бы это ни был, он пожалеет, что родился на свет.
Глава Янь вышел из воды, и наспех накинув халат на мокрое тело, подошёл к кустам.
— А ну, выходи! — прикрикнул он.
Но никто не ответил.
— Может, это и правда птицы или какой-нибудь зверь прошмыгнул в кустах.
Шэнь Цяо поспешил накинуть халат, пока его не увидел Янь Уши, он все ещё был под впечатлением после их любовных игр. Щеки даоса пылали, губы слегка распухли и стали красными, на шее горели яркие отметины от поцелуев, мокрые волосы растрепались. Увидев его в таком состоянии, Янь Уши, с задумчивой улыбкой, залюбовался им.
— Шэнь, ты прекрасен!
Щеки Шэнь Цяо ещё сильнее вспыхнули.
— Глава Янь, не говори глупостей…
Янь Уши хотелось обладать этим даосом снова и снова и он еле контролировал себя.
— Нам нужно продолжать путь, пока не стемнело, — сразу же отрезал Шэнь Цяо, заметив его жадный взгляд. Он поплотнее запахнул халат и подвязал его поясом.
— Ладно, — недовольно проговорил Янь Уши, который никак не мог насытиться.
Они продолжали путь пока не стемнело.
— Заночуем здесь, — сказал, наконец, Янь Уши. Он принялся собирать хворост, чтобы разжечь костер. Шэнь Цяо также пошел на поиски сухих веток. Костер будет согревать ночью, отпугивать диких зверей, кроме того, на нем можно ещё и приготовить мясо птицы.
Когда Янь Уши, закончив возиться с костром, повернулся, даос, измученный долгой дорогой и переживаниями, уже крепко спал, свернувшись клубком. Янь Уши снял плащ, чтобы накрыть его. Он осторожно провел пальцами по алым отметинам, выступившим на нежной коже даоса от его поцелуев, и довольно улыбнулся. А-Цяо его человек и каждая отметина на его теле свидетельствует об этом. Он — человек этого достопочтенного, поэтому больше никто и никогда не смеет притрагиваться к нему.
Пламя костра осветило прекрасное лицо Шэнь Цяо, кажущееся таким нежным и беззащитным во сне. Но внешность обманчива и на самом деле этот человек — воин, обладающий немалой духовной силой.

Глава 91. «Ты шел за нами все это время?»

Увидев, что Шэнь Цяо заснул, как убитый, Янь Уши вернулся к костру. Он наблюдал за пламенем, за размеренно потрескивающими в костре ветками и слегка разворошил угли с краю. Лёгкие искры, как воздушные змеи, взвились в воздух. Все складывалось как нельзя лучше: Шэнь Цяо вернется с ним, ведь даосу теперь некуда идти, у него совсем никого не осталось.
Янь Уши показалось, будто Шэнь Цяо позвал его. Он обернулся:
— Шэнь?
Даос что-то говорил во сне и Янь Уши подошёл поближе.
Очевидно, Шэнь Цяо снился какой-то сон и во сне он вел с кем-то диалог.
— Глава Янь, не уходи… — невнятно бормотал он. Заинтересовавшийся его болтовней, Янь Уши присел рядом. — Глава Янь, я тебе так люблю, если бы ты только знал! Пожалуйста, не уходи… — по лицу Шэнь Цяо текли слезы. Губы Янь Уши растянулись в довольной ухмылке. Вначале он хотел разбудить даоса, но потом передумал. Когда он ещё услышит такие признания? Если Шэнь Цяо проснется, он ни за что не повторит всех этих слов. Янь Уши прилёг рядом, подложив руку под голову и с приторной улыбкой произнес:
— Ах, А-Цяо, тебя можно слушать вечно…
Шэнь Цяо действительно снились какие-то кошмары, потому что вскоре он с криком подскочил. Янь Уши положил свою ладонь на его руку.
— А-Цяо, успокойся, этот достопочтенный здесь, он никуда не ушел. Что тебе снилось, интересно? Шэнь Цяо пытался прийти в себя, отойти после сна. Растирая пальцами глаза, он ответил:
— Мне снилось, что напали люди из Хэхуань, а ты взял и бросил меня, ушел…
— Глупости какие, я не собираюсь бросать тебя.
Сильные руки Янь Уши притянули его к себе и голова Шэнь Цяо прислонилась к его груди.
— А-Цяо, ты помнишь, что во сне говорил этому достопочтенному?
Янь Уши мягко взял его за подбородок и заглянул в глаза. В черных, как два омута, глазах даоса отражалась луна.
— Нет, я не помню… — пробормотал он .
— Зато я помню, — Янь Уши склонился над ним, его губы были горячими, одержимыми желанием.
Шэнь Цяо издал вздох, когда Янь Уши запрокинул ему голову, даос схватился за его плечо. Так и казалось, что глава Янь пылает, будто сотканный из огня, столько страсти было в нем. Шэнь Цяо ничего другого не оставалось, как покориться и ответить на поцелуй. И тут в кустах раздался довольно громкий шорох. Янь Уши выругался и вскочил со своего места.
— Сейчас посмотрим, что это за ночная и дневная птица! — воскликнул он, подойдя поближе к кустам. — Сейчас я выкурю отсюда этого негодяя, посмевшего за нами следить!
Он уже приготовился ударить потоком своей внутренней ци, как из кустов раздался душераздирающий крик:
— Не надо!!
К ногам Янь Уши кубарем выкатился человек с визгом и плачем. Шэнь Цяо вскочил со своего места, сон как рукой сняло.
— Янь Уши, не трогай его! — подбежал он, глядя на маленький скулящий комок.
— Ты кто?
Маленький незнакомец поднял свое заплаканное лицо и протянул:
— Учи-и-и-тель!
— Шиу! — воскликнул Шэнь Цяо. — Что ты здесь делаешь?!
— Я сбежал, чтобы последовать за своим учителем, — плача, проговорил мальчик, растирая слезы кулаком по лицу. — А этот господин собрался убить меня… — он указал на Янь Уши.
— Шиу, этот господин на самом деле очень добрый и вовсе не собирается тебя убивать.
— Ага, добрый! — цинично усмехнулся Янь Уши, скрестив руки на груди.
— Ты шел за нами все это время? — спросил Шэнь Цяо.
— Да, — немного успокоившись, ответил Шиу. — Учитель, не прогоняй меня, я хочу уйти с тобой!
— Этого нам ещё не хватало! — воскликнул Янь Уши. — Навязался на нашу голову!
— У нас нет выбора, дорога трудна и опасна, я не отправлю ребенка назад. В Сюаньду мы тоже не можем вернуться.
— Ты сейчас хочешь сказать, что он пойдет с нами?! — не унимался Янь Уши.
— Да, — негромко проговорил Шэнь Цяо.
— Просто замечательно, у этого достопочтенного что ни день, то новый сюрприз! — разозлившись, Янь Уши отсел к костру и отвернулся от них, подкидывая в огонь сухие ветки.
— Глава Янь, у нас вроде бы оставалось несколько тушек жареной птицы в сумке? — снова спросил Шэнь Цяо. Янь Уши молча швырнул ему сумку. Он был явно не доволен таким поворотом событий. Кроме того, была испорчена такая замечательная, обещающая быть жаркой, ночь. Конечно же, теперь Шэнь Цяо будет сторониться его из-за этого ребенка и все пропало. А еще глава Янь не любил животных, детей и женщин. Он считал их бесполезными и они раздражали его, ведь все они путаются под ногами этого достопочтенного, мешая ему собраться с мыслями. Исключение, пожалуй, составлял лишь оленёнок, которого Янь Уши завел, чтобы не сойти с ума от одиночества, пока рядом не было Шэнь Цяо, но этот эксперимент оказался неудачным и оленёнок сбежал, напуганный его криками. Была ещё одна причина недовольства — это ревность. Янь Уши требовал, чтобы этот даос уделял внимание только ему, а теперь появился ещё кто-то, с кем Шэнь Цяо будет возиться. Все это омрачало настроение достопочтенного.
— Ты, наверное, голоден, — сказал Шэнь Цяо, доставая из сумки тушки птиц.
— Спасибо, учитель! — воскликнул Шиу, набросившись на еду. Он не ел нормально несколько дней.
— Глава Янь, — сказал Шэнь Цяо, — разве преданность этого мальчика не достойна уважения? Он несколько дней идёт за нами, голодный, ночуя в кустах, не смотря на страх и усталость…
— Ну вот, А-Цяо, теперь ты знаешь, что есть в мире ещё кто-то, кроме этого достопочтенного, кому ты нужен, порадуйся, — не поворачивая головы, ответил Янь Уши.
— Учитель самый лучший в мире! — с набитым ртом проговорил Шиу.
— А почему ты сразу не показался нам?
— Я боялся, прости, учитель!
Только тут до Шэнь Цяо дошло, что, вероятнее всего, Шиу видел, чем они занимались с Янь Уши в горячем источнике и многие другие моменты. О небожители! Как он сможет теперь смотреть этому ребенку в глаза? Лицо Шэнь Цяо залилось краской, а Шиу с жадностью продолжал поглощать мясо птицы. Мальчик вспомнил Янь Уши — этого человека просто невозможно было забыть, настолько он выделялся среди остальных. Не только внешностью и нарядами, но и своим поведением. Это было в тот год, когда они с семьёй, будучи нищими беженцами, умирали с голоду. Тогда они встретили Шэнь Цяо, который угостил их лепешками. В тот день даос шел именно с этим господином. Но Шиу никогда бы не посмел расспрашивать учителя о том, какие отношения его связывают с этим человеком. Он полностью доверял Шэнь Цяо. Если учитель что-то делает — значит, так нужно.

Глава 92. «Глава Янь, ты что, ревнуешь меня к ребенку?»

Когда Шиу утолил голод, Шэнь Цяо сказал:
— Уже поздно, ложись спать.
Он чувствовал сильную неловкость, представляя, что Шиу все видел, и не знал, как себя с ним вести.
— Да, шицзунь! — с радостью воскликнул Шиу, довольный тем, что учитель не ругается и не прогоняет его. На самом деле, мальчик, конечно же, все видел, но ни за что бы не заикнулся об этом. Учитель всегда прав и что бы учитель ни делал — значит, так надо. Шиу испытывал к Шэнь Цяо абсолютное доверие, но все же, его не могли не поразить отношения учителя и Янь Уши, которые занимались тем же самым, что его отец и мать.
Будучи порядочным мальчиком, Шиу сразу же решил убежать, но как только он дернулся — его услышал Янь Уши. Боясь ещё больше выдать себя, мальчику пришлось сидеть в кустах. Чтобы ничего не видеть и не слышать, он закрыл себе глаза и уши.
Сейчас Шиу был счастлив, что учитель не прогоняет его. Он свернулся клубком, чтобы никому не мешать. Шэнь Цяо снял с себя плащ, которым накрывал его Янь Уши, и накрыл им Шиу. Даос находился рядом до тех пор, пока мальчик не заснул, а потом посмотрел на Янь Уши. Тот молча сидел у костра и ворошил угли, повернувшись к нему спиной.
— Глава Янь? — тихо позвал Шэнь Цяо. Янь Уши не ответил. Шэнь Цяо предположил, что он злится из-за Шиу. Он подошёл поближе, но Янь Уши и не думал поворачиваться к нему, занимаясь своими делами.
— Глава Янь…
Янь Уши снова никак не отреагировал. Шэнь Цяо топтался на одном месте, не зная, как выразить свои чувства и эмоции. Ему столько хотелось сказать, но он не мог подобрать нужных слов. Набравшись смелости, он присел сзади и молча обнял Янь Уши за плечи, уткнувшись лицом ему в спину и сомкнув руки на его груди. Сердце достопочтенного не выдержало и ладони его сразу же легли на руки Шэнь Цяо, слегка сжав их.
— Почему ты никогда не делаешь этого, Шэнь? — спросил Янь Уши.
— Чего не делаю? — смущённо спросил даос за его спиной.
— Не обнимаешь меня? Если ты любишь этого достопочтенного, должно же тебе хотеться обнимать его? Хотеться его ласк, поцелуев?
— Глава Янь, я же обнял… — краснея, проговорил Шэнь Цяо. Янь Уши сжал его руки сильнее. Это был тот самый момент, когда какие-либо другие действия были лишними. Момент желанный и по-своему интимный. Янь Уши закрыл глаза. Ему хотелось сидеть так, чтобы это мгновение не заканчивалось. Шэнь Цяо немного повернулся и прижался щекой к его плечу.
— Глава Янь, я все понимаю, ты не любишь детей, тебе ни к чему обуза, но это мой ученик и я не могу оставить его, у него, кроме меня, больше никого нет. Я сам могу зарабатывать и снимать комнату на постоялом дворе для себя и ребенка, чтобы не доставлять тебе неудобств.
Перед глазами Янь Уши сразу же пронеслась сцена на постоялом дворе, где работал Шэнь Цяо, и похотливый взгляд богача, предлагающий ему хороший и непыльный заработок.
— Что? И думать забудь. Резиденция этого достопочтенного огромна и уж найдется какая-нибудь дальняя комната…
— Тише, разбудишь, — проговорил Шэнь Цяо. Он ещё сильнее сомкнул руки на груди Янь Уши, прижавшись к нему сзади.
Янь Уши был зол: невесть откуда на их голову навязался ребенок, который портит все планы на Шэнь Цяо. Ну зачем оно надо?
Но то, что даос сейчас обнимал его, уткнувшись ему в плечо, несколько сглаживало углы.
— Можешь не рассчитывать на мою чрезмерную благосклонность к своему выскочке ученику, — слегка повернулся к нему Янь Уши.
— Глава Янь, ты что, ревнуешь меня к ребенку?
— Ревную? Что за глупости! А-Цяо, этот достопочтенный знает себе цену. Ну как он может ревновать к какому-то нищему беспризорному мальчишке, который не обладает никакими выдающимися способностями и ради которого не стоит тратить свое личное время.
— Янь Уши, для тебя гениален лишь ты сам и твои ученики? А остальные вообще не заслуживают внимания?
— А разве я говорил, что мои ученики гениальны? Конечно же, они тоже бездари и никогда не смогут сравниться с этим достопочтенным в боевых искусствах. Но я хотя бы выдрессировал их как следует, поэтому, не так уж они и бесполезны, а иногда очень даже полезны этому достопочтенному.
Шэнь Цяо вспомнил, как ученики Янь Уши следили за ним и держали его взаперти по приказу своего учителя.
— Мне кажется, глава Янь, что не все стоит перекладывать на своих учеников. Особенно, когда дело касается личного…
— Какого такого личного? — Янь Уши развернулся к нему и заключил в объятия. Он опустил его головой к себе на колени и склонился, чтобы поцеловать, но Шэнь Цяо закрыл ему рот ладонью.
— Не надо, глава Янь… Вдруг Шиу проснется. Боюсь, он и так сильно многое мог увидеть…
Янь Уши снова разозлился: из-за этого ребенка у него не будет никакой личной жизни. Да, дома они могут уединиться в своей комнате, но сейчас оставалось только терпеть и это раздражало. А ещё больше раздражало то, что между достопочтенным и этим мальчишкой Шэнь Цяо конечно же выберет второго. От мысли об этом Янь Уши просто взрывался. Он убрал руку Шэнь Цяо со своего рта и молча встал.
— Глава Янь?
— Отстань, я хочу спать, — отрезал Янь Уши, собираясь укладываться. Шэнь Цяо немного расстроился, но навязываться не стал и лег немного подальше, почти сразу же уснув. Только Янь Уши не спалось. Он увидел, что Шэнь Цяо скрючился от холода, потому что плащом накрыл Шиу, а сам остался без одеяла, Янь Уши понял, что теперь придется согревать его теплом своего тела, потому что вещей больше не было. Он прилёг рядом и обеими руками обнял Шэнь Цяо, который уже начал дрожать. Даос пригрелся у него на груди и безмятежно спал до самого утра.

Когда Шиу проснулся, на него смотрел Янь Уши, а Шэнь Цяо ещё спал.
— Доброе утро, глава Янь!
— Говори потише, а то разбудишь своего учителя, — фыркнул Янь Уши. — И почему это ты так долго спишь? Разве ты не знаешь, что добросовестные ученики встают на рассвете, чтобы начать заниматься.
— Простите… — пробормотал мальчик.
— Пока твой учитель спит, придется мне заняться твоим воспитанием, — ответил Янь Уши.

Глава 93. «Я позволяю тебе сделать это»

Янь Уши и Шиу шли по каменистой тропе. Янь Уши остановился. Мальчик, вне решительности, остановился тоже. Он снизу вверх смотрел на кажущуюся ему громадной фигуру Янь Уши, на его красивое, надменное лицо, смотрящее на всех свысока. Не выдержав взгляда, мальчик опустил голову
— Почему ты пошел за ним? — спросил наконец Янь Уши
— Глава Шэнь — мой учитель, я не хочу оставаться там, я хочу уйти вместе со своим учителем! — без колебаний ответил мальчик. Янь Уши лишь усмехнулся.
— Он дорог тебе, да? — тут лицо главы Янь стало серьезным, он наклонился к мальчику поближе. Шиу спрятал глаза, будто Янь Уши был способен наслать на него злые чары и воскликнул:
— Да, очень!!
— Почему? — почти с досадой спросил Янь Уши.
— Учитель накормил нас, когда мы умирали с голоду и всегда делал только добро. Он очень хороший, правда! Я очень люблю учителя!
«Очень люблю» ревностью отозвалось в груди Янь Уши. Шэнь Цяо — его человек и должен принимать лишь любовь этого достопочтенного. Никто больше не смеет любить его — ни как друг, ни как брат, ни даже как его ученик.
— Достоин ли ты такого учителя, как Шэнь Цяо? — с усмешкой спросил Янь Уши, осмотрев Шиу с головы до ног. Мальчик снова спрятал глаза, будто скрылся в раковине ракушки.
— Я стараюсь, я очень стараюсь, чтобы быть достойным моего учителя и не посрамить его!
— Посмотрим, насколько ты стараешься.
Янь Уши сломал две здоровые ветки дерева и очистил их от сучьев. Одну он протянул Шиу.
— Держи. Сейчас ты продемонстрируешь этому достопочтенному, чему научился.
Шиу сжал в ладони палку, которая казалась для него слишком длинной.
— Ну давай, нападай на этого достопочтенного!
Шиу с опаской посмотрел на Янь Уши.
— Ну же, защити честь своего учителя!
Услышав это, Шиу накинулся на Янь Уши, который сразу же, играючи, блокировал его удар. После удара Янь Уши, довольно слабого, Шиу отлетел в сторону и упал на землю, как котенок, которого отшвырнули в сторону. Он больно ударился, но пересилил себя и не заплакал.
— Вот и все твои навыки, — усмехнулся Янь Уши, — считаешь, ты достоин быть учеником Шэнь Цяо?
Мальчик поднялся с колен и снова кинулся на Янь Уши, которому не составило труда в очередной раз отшвырнуть его в сторону.
— Глава Янь, — стоя в пыли, на коленях, сказал Шиу. — Разве равные у нас силы, чтобы мне одолеть вас? — в его глазах заблестели слезы от обиды и бессилия.
— Ты даже представить себе не можешь возможности этого достопочтенного. Но разве я прикладываю хоть каплю своей духовной силы, тренируясь с тобой? Я просто с тобой играюсь и вижу, что ты ни на что не годен и не достоин своего учителя.
Шиу стало так обидно, что он закусил губу, чтобы не расплакаться и, поднявшись, снова кинулся на Янь Уши. Тот немного поиграл с ним и ещё раз отшвырнул в сторону. Шиу больно шмякнулся на землю. Он снова встал и снова упал. Это происходило столько раз, что мальчик выбился из сил.
— Янь Уши, что ты делаешь! — послышался возмущенный голос Шэнь Цяо.
— Тренирую твоего ученика, А-Цяо, если ты сам этого сделать не в состоянии.
— Он же ещё совсем ребенок!
— Разве я прикладываю хоть каплю своей силы? Моя ли вина в том, что твой ученик ни на что не способен?
— Прекрати!
Шэнь Цяо подбежал к Шиу, поднял мальчика и начал отряхивать его от пыли.
— Учитель, я докажу, что достоин тебя, достоин быть твоим учеником, дай мне ещё немного времени!
Предательские слезы готовы были вырваться наружу.
— Все хорошо, Шиу, не нужно ничего доказывать.
Шэнь Цяо с укором посмотрел на Янь Уши.
— Глава Янь, достаточно ли хорошо затянулась твоя рана, чтобы начинать упражняться?
— Ты можешь проверить это прямо сейчас, А-Цяо, если в горячем источнике у тебя не было времени осмотреть мою зажившую рану.
Шэнь Цяо покраснел едва ли не до корней волос и замял эту тему.
Успокоенный Шиу, которого подбодрил Шэнь Цяо, сразу же пришел в хорошее расположение духа. Видя, как даос сюсюкается с ребенком, Янь Уши раздражённо пошел вперёд.
Они довольно долго шли по жаре и Шиу, в конце концов, устал.
— Учитель, нельзя ли хоть немного передохнуть?
— Ты знал, куда шел? — продолжал раздражаться Янь Уши. — Или ты думал, что все это игра? Это трудный и опасный путь, который не предназначен для сопляков, вроде тебя, путающихся под ногами у взрослых.
— Янь Уши! — воскликнул Шэнь Цяо.
— Все нормально, учитель! Я вовсе не устал, я смогу пройти ещё столько же и даже больше!
— Делаем привал, — сказал Шэнь Цяо. — Схожу, наберу воды.
Янь Уши присел на камне, его раздражала ситуация и то, что Шэнь Цяо бегает вокруг этого ребенка. Он хотел, чтобы этот путь они проделали с Шэнь Цяо вдвоем, без посторонних.
— Глава Янь, посмотрите, какая красивая бабочка! — услышал он радостный возглас Шиу.
На его раскрытой ладони сидела большая, яркая бабочка, словно чья-то неприкаянная душа. Янь Уши фыркнул и, ничего не ответив, отвернулся в сторону
Вскоре, вернулся Шэнь Цяо, неся в тыкве горлянке воду, которую набрал в источнике. Вначале, он напоил ребенка, затем протянул тыкву Янь Уши.
— Неужели этот даос вспомнил и обо мне! — воскликнул глава Янь и демонстративно отвернулся в сторону.
Шэнь Цяо не знал, что с этим делать и как примирить Янь Уши с тем, что в их жизни появился Шиу.
Они продолжали путь, Шиу не издал больше ни звука, ни единой жалобы не сорвалось из уст мальчика. Он мужественно терпел все, не смотря на то, что очень устал.
— Глава Янь, вечереет, думаю, стоит готовиться к тому, чтобы переночевать здесь.
Янь Уши молча пожал плечами, кладя на камень подстреленных воробьев и давая понять: «делайте, что хотите, готовьте сами».
Шэнь Цяо развел костер и начал готовить тушки птиц. После ужина Шиу спал, как убитый, утомившись в дороге. Янь Уши продолжал сидеть возле костра и молчать.
Шэнь Цяо не знал, что сказать, с чего начать разговор, поэтому выпалил свое привычное:
— Глава Янь!
— Что такое, А-Цяо? — не поворачивая головы, спросил Янь Уши. — Ты собираешься проверить, зажила ли рана этого достопочтенного?
Да, ведь он действительно забыл это проверить. Шэнь Цяо подошёл поближе и стоял, переминаясь с ноги на ногу. Янь Уши посмотрел на него, едва заметно улыбнувшись.
— Я позволяю тебе сделать это.

Глава 94. «Ты у всех будто кость в горле»

Шэнь Цяо неловко присел рядом, чувствуя, как обжигает жар, исходящий от костра. Янь Уши посмотрел на него.
— Если ты не собираешься осматривать рану, то и не морочь голову.
Руки Шэнь Цяо слегка дрожали, когда он раскрыл халат Янь Уши, чтобы осмотреть рану. На крепкой, идеально сложенной груди главы Янь, на которой плясали блики огня, виднелся шрам.
— Как видишь, А-Цяо, рана этого достопочтенного полностью затянулась.
Шэнь Цяо провел пальцами по его груди, желая убедиться, что все в порядке. Янь Уши поймал его руки и сжал в своих.
— Шэнь…
— Глава Янь… — только и проговорил Шэнь Цяо. Хотелось так много сказать, но вырвалось только это. В следующую минуту Янь Уши уже опустил его голову к себе на колени. Красота этого даоса при свете огня просто заворожила его. Янь Уши взял его голову за подбородок и долго разглядывал, пока Шэнь Цяо не покраснел от смущения. Янь Уши провел большим пальцем по его потрескавшимся губам, погладил спутанные волосы.
— Шэнь, я уже стар, уверен ли ты, что готов остаться со мной? — внезапно спросил Янь Уши.
— Глава Янь, ты же вовсе не стар, зачем ты говоришь такие глупости!
Янь Уши задумчиво вздохнул, смотря куда-то вдаль.
— Ах, А-Цяо, иногда мне кажется, что я стар, как этот мир! Не смотря на свою внешнюю оболочку, я чувствую сильную усталость от всего, за моими плечами остались долгие годы, уверен ли ты…
— Уверен! — не дав ему договорить, воскликнул Шэнь Цяо. — Этот бедный даос готов остаться с тобой, если ты не будешь против…
Янь Уши с задумчивой улыбкой продолжал водить пальцем по его губам, а потом наклонился ближе и Шэнь Цяо почувствовал его язык у себя во рту, а внизу живота стало горячо. Янь Уши углубил поцелуй, снова покусывая его губы. Его руки попытались стянуть с Шэнь Цяо халат, но даос мягко отстранил его:
— Глава Янь, пожалуйста, Шиу может проснуться…
Янь Уши стал мрачнее тучи, но, не смотря на это, не ушел. Казалось, он глубоко о чем-то задумался. Шэнь Цяо продолжал лежать у него на коленях, не зная, что сказать. Через некоторое время Янь Уши протянул руку, чтобы погладить его по волосам. Шэнь Цяо схватил его ладонь и прижался к ней щекой. Они продолжали сидеть молча, слушая, как в костре потрескивают сухие ветки. Янь Уши не мог избавиться от нехорошего предчувствия, которое терзало его.
— Глава Янь… — Шэнь Цяо смотрел на Янь Уши с преданностью и обожанием, в его глазах отражались языки пламени.
— Что?
— Спасибо, что остался со мной. Знай, я тебя очень ценю!
— Ага, я заметил. Готов променять этого достопочтенного на сопливого мальчишку, — огрызнулся Янь Уши.
— Глава Янь, не сравнивай чувства долга и совсем другие чувства в душе этого бедного даоса.
— Какие такие чувства? — с любопытством встрепенулся Янь Уши. — Ну-ка, расскажи мне.
Шэнь Цяо ничего не ответил и они ещё долго продолжали молчать у костра, пока, лёжа на руках Янь Уши, он, наконец, не заснул.
Утром они снова продолжили путь. Ничего не изменилось и становилось только хуже. Янь Уши всем своим видом показывал неприязнь к Шиу, его бесило, что Шэнь Цяо постоянно возится с ним. Достопочтенный все больше раздражался, выходя из себя. Шэнь Цяо молча терпел, игнорируя поведение Янь Уши. Он верил, что все, в конце концов, наладится, но иногда Янь Уши переходил все границы и его приходилось осаждать.
Вечером, как обычно, все трое собирались заночевать у разведённого костра. Янь Уши был так раздражен, что просто не разговаривал ни с Шиу, ни с Шэнь Цяо. Он занимался костром и отсел подальше от них. В который раз его одолевало странное, недоброе предчувствие. Эта гнетущая, нависшая над ними, тишина. Нездоровая, режущая слух. Янь Уши повернулся в сторону и увидел странное явление — летели, кружась в воздухе, персиковые лепестки. Это было более, чем странно, ведь персик давно отцвел, кроме того, не было и намека на персиковые деревья поблизости.
Когда до Янь Уши дошло, в чем дело, он молниеносно вскочил со своего места и загородил собой Шиу, в которого как раз летели эти, невесть откуда взявшиеся, лепестки персика, которые были ничем иным, как острыми клинками, готовыми пронзить насквозь. Из кончиков пальцев Янь Уши вырвалось голубоватое свечение, потоком своей духовной энергии он остановил смертоносное оружие — оно рассыпалось на черепки. Все были поражены этим зрелищем.
— Спасибо, глава Янь, что спасли меня! — воскликнул Шиу.
— Я тебя не спасал, я всего лишь предотвратил трагедию, чтобы дурак Шэнь не кинулся под эти клинки, загораживая тебя своим телом, — холодно ответил Янь Уши, даже не глядя на мальчика.
Все трое поняли, что враг вышел на их след и на этом дело теперь не закончится. В воздухе повисла зловещая, натянутая до предела, как тетива лука, тишина. Шэнь Цяо встал, готовый в любую минуту ринуться в бой. Он загородил собой ребенка.
— Шиу, сиди и не двигайся, — это приказ твоего учителя, — сказал даос. Янь Уши встал с другой стороны. Они закрыли Шиу собой.
— Только этих проблем нам не хватало… — проговорил Янь Уши.
Враг не заставил себя долго ждать и вскоре со всех сторон появились, словно вылезшие из темноты демоны, вооруженные люди.
Шиу уже один раз видел войну в своем городе, а теперь, завидев этих людей, весь сжался от ужаса, но в мыслях он прокручивал свои планы, что можно будет сделать, если они попытаются убить учителя.
— Сиди, и не двигайся, не шевелись, — сказал Шэнь Цяо. Янь Уши увидел запущенное в его сторону невидимое лассо и разрубил его в воздухе.
— Ты думала, я поймаюсь на эти уловки? — с презрением хмыкнул Янь Уши, смотря на женщину, которая была уже почти рядом. Она будто плыла по воздуху, ее яркие одежды развевал ветер.
— Янь Уши, кажется, что тебе пора на покой. Ты у всех будто кость в горле, — улыбнулась Юань Сюсю кроваво-красными губами.
— Ты, как всегда, выглядишь дёшево и вульгарно, — с презрением выплюнул Янь Уши, — твое место в каком-нибудь дешёвом борделе, например, в секте Хэхуань, где ты и находишься.
— Янь Уши, я уже поняла, что тебе нравятся мужчины, но не стоит из-за этого ненавидеть весь женский род.
— Почему же весь? Только дешёвых шлюх, вроде тебя.
Юань Сюсю приблизилась к нему, сделав попытку погладить Янь Уши по щеке и внезапно выпустив поток своей внутренней ци. Янь Уши еле успел увернуться в сторону. Его лицо обожгло, будто огнем.

Глава 95. «Будто этому достопочтенному в первый раз приходится драться с целой толпой недомастеров!»

Конечно же, Юань Сюсю, как и все остальные, Янь Уши терпеть не могла, однако ей всегда было любопытно каков этот человек был в постели и она мечтала заняться с ним двойным совершенствованием. Уж если он так хорош в боевых искусствах, каким непревзойденным он, должно быть, бывает в постели. Но Глава Янь лишь язвил ей в ответ, отбрасывая циничные и оскорбительные шутки, которые, конечно же, не могли не задеть эту самовлюбленную женщину, которая, как и многие, подобные ей, считала себя едва ли не богиней.
Узнав, что у Янь Уши отношения с Шэнь Цяо, Юань Сюсю вначале не поверила и долго смеялась, но, со временем, увлечение Янь Уши этим даосом стало более, чем очевидным. Это задело ее, но, с другой стороны, с души свалился камень: если Янь Уши просто «обрезанный рукав» (бывает и такое), значит, дело не в ней и ему просто не нравятся женщины. Но, не смотря на такое предположение, Юань Сюсю не собиралась отказываться от своих намерений. Она заранее договорилась с Сан Цзинсином, чтобы Янь Уши сразу не убивали, так как хотела сначала воспользоваться им. В свою очередь, Сан Цзинсин должен был получить свой изысканный и долгожданный приз — неприступный горный цветок в виде даоса Шэнь Цяо, которого жаждал уже давно.
— И все же, Янь Уши, мне весьма любопытно, каким ты бываешь в постели? Я, правда, не даос, а всего лишь скромная женщина, — она громко рассмеялась.
— Сейчас узнаешь, — отвечал Янь Уши, выпустив в нее такой мощный поток духовной энергии, что, если бы она не увернулась, ее бы разрезало пополам, как османтусовый пирог.
Пока Янь Уши выяснял отношения с Юань Сюсю, Шэнь Цяо с другой стороны видел, как люди из Хэхуань окружают их плотным кольцом. Их было так много, как муравьев в муравейнике. Шэнь Цяо подумал, что какой бы силой они с Янь Уши ни обладали, вдвоем им не одолеть столько людей.
— Учи-и-и-тель, что делать?! — жалобно проскулил Шиу у него за спиной.
— Сиди и не двигайся, никуда не отходи! — бросил Шэнь Цяо и тот час же призвал Шаньхэ Тунбэй. Меч, наполненный духовной энергией, засверкал у него в руке, готовый к бою.
Очевидно, Сан Цзинсин давно готовился к этому дню, дню своего триумфа. Конечно же, в первую очередь ему хотелось избавиться от Янь Уши, ведь Хэхуань соперничала с Хуаньюэ уже давно. Из-за того, что Юань Сюсю оклеветала Янь Уши, Хэхуань впала в немилость при императорском дворе.
Янь Уши всегда был любимцем императоров, которые полностью полагались на его защиту и поддержку, а он, в свою очередь, пользовался благами, которые они ему предоставляли. Конечно, Янь Уши уже скопил целое состояние. Все это не могло не бесить Сан Цзинсина. А теперь Янь Уши ещё и достался такой неприступный и благочестивый Шэнь Цяо. Сан Цзинсин возненавидел и Янь Уши, и Шэнь Цяо. Почему этому выскочке достаются все блага и удовольствия? Разве это справедливо?
Сан Цзинсин решил смести всех на своем пути, а Шэнь Цяо поставить на колени. Если же этого сделать не получится, то пусть Шэнь Цяо умрет вместе со своим любовником Янь Уши.
Но самого Сан Цзинсина пока ещё нигде не было видно.
— Наверняка в постели ты так же горяч, как и в бою, — раздался жеманный шепот Юань Сюсю рядом с ухом главы Янь. Янь Уши взбесился:
— Надоедливая шлюха, думаешь, этот достопочтенный посмотрел бы на такую, как ты?? — он хотел подрезать ее потоком своей духовной энергии, но, надо отдать ей должное, у Юань Сюсю была превосходная реакция, благодаря которой она была до сих пор жива. Она будто растворилась в воздухе. Подул сильный ветер, который донес ее смех и голос:
— Ну что ты, достопочтенный глава Янь, чтобы рассчитывать на такое, нужно было родиться мужчиной.
Янь Уши снова направил поток внутренней ци туда, откуда доносился голос, но он вместе со смехом рассеялся в воздухе, посылая, будто воздушный поцелуй, лепестки персика. Янь Уши знал, что это были за лепестки, поэтому, спалил их в воздухе, даже не дав приблизиться.
— Шэнь, все в порядке? — спросил Янь Уши, глянув через плечо.
— Если можно так сказать… Глава Янь, кажется, нас окружили, их слишком много…
— Будто этому достопочтенному в первый раз приходится драться с целой толпой недомастеров! Все они ему в подмётки не годятся…
Шэнь Цяо вздохнул, держа наготове меч, он не был так самонадеян, как Янь Уши.
Люди из Хэхуань вначале приближались медленно, а потом внезапно накинулись на даоса и Янь Уши. Они напоминали большой хищный цветок, который, наконец, сомкнул свои черные лепестки, перекрыв кислород мотылькам.
Шиу так сильно перепугался, что вцепился обеими руками в ногу главы Янь.
— Отстань! — раздражённо оттолкнул его Янь Уши. Первые смельчаки, которые кинулись на него, уже лежали на земле. Очевидно, эти отчаянные молодые люди ещё не владели боевым опытом в должной мере.
— Шиу, сиди на месте, никуда не отходи, — как мантру, повторял Шэнь Цяо. — Учитель сделает все возможное, чтобы защитить тебя.
Духовная энергия, которой был наполнен Шаньхэ Тунбэй, наткнулась сразу же на несколько противников и повергла их на землю. Но вместо них вставали новые. Шэнь Цяо даже не представлял себе, что в секте Хэхуань так много людей. Или, быть может, здесь не только Хэхуань? Многие из этих людей были ещё молоды и неопытны, но следующих было не так просто перебить и завязалась настоящая схватка. Шэнь Цяо не любил нападать первым, он лишь оборонялся. Он обязан был защитить Шиу и Янь Уши, это был его долг.
Янь Уши повергал врагов на землю одного за другим, будто старый опытный кот, который душил мышей.
— Глава Янь, может желаешь отведать моих печатей? — послышался голос наставника Сюэтина.
— Снова ты путаешься под ногами этого достопочтенного, старый лысый осел! — не на шутку разозлился Янь Уши.
Шиу дрожал от ужаса, сидя за их спинами.
Шэнь Цяо казалось, что это борьба с ветряными мельницами. Людей меньше не становилось, а среди них было немало достойных мастеров. Сколько они ещё смогут так продержаться? Что будет дальше? Долго думать об этом времени не было и Шэнь Цяо отразил очередной удар. Противник со стоном покатился по земле.

Глава 96. «Я дал ему шанс выжить»

После того, как Янь Уши сражался с Сюэтином, он почувствовал, что на груди начала расходиться рана. Это для Шэнь Цяо у него было все хорошо, но на самом деле рана была весьма глубокая, заживала очень болезненно и до конца она ещё не зажила. Янь Уши стиснул зубы от боли. В конце концов, в мире боевых искусств это обычное дело. Сколько раз ему приходилось терпеть боль, казавшуюся просто невыносимой.
Люди брались просто из ниоткуда. Казалось, это будет длиться бесконечно. В ушах свистел ветер, создаваемый духовными потоками, пыль поднялась в воздух, некоторые деревья просто гнулись и трескались пополам с заунывным стоном падая на землю.
Янь Уши чувствовал, что рана на груди продолжает расходиться. Ему было все равно и волновало только то, что будет, если он потеряет Шэнь Цяо. Уж этого он допустить точно никак не мог, поэтому, глава Янь дрался, забыв о боли и усталости.
Маленький Шиу съежился в комок, стуча зубами от страха. Он хотел помочь учителю, но не знал, как это сделать, тем более, Шэнь Цяо строго-настрого запретил ему вставать со своего места. Поэтому, он продолжал с ужасом взирать на прибывающих вновь и вновь людей, с обезумевшими лицами кидающихся на учителя и главу Янь.
Рука Шэнь Цяо была твердой, как никогда — позади него находился ребенок, а за ним — Янь Уши. Просто так он сдаваться не собирался.
— Вы, марионетки, где ваш глава, почему он лично не выйдет и не померяется с нами силой? — в отчаянии закричал Шэнь Цяо, но эти люди будто не слышали его.
— У главы много своих дел, поважнее, чем тратить на вас свое драгоценное время, — усмехнулся один из атакующих. Они схлестнулись на мечах. Под натиском Шэнь Цяо, в руке которого пылал, как факел, наполненный духовной энергией Шаньхэ Тунбэй, сказавший это, выронил свой меч и прикусил язык. Янь Уши прикидывал в уме, сколько они ещё смогут продержаться: три часа, два часа, час… Не смотря на превосходные навыки в сфере боевых искусств, все же они не были небожителями и отражать атаки такого количества мастеров, среди которых попадалось немало толковых, никому было не под силу. Боль в груди давала о себе знать, кроме того, между ними был ребенок, связавший их по рукам и ногам.
Неожиданно, Янь Уши схватил Шиу, как надоевшего котенка, и отшвырнул в сторону. Раздался крик и мальчик покатился вниз с холма.
— Катись отсюда, щенок!
Шэнь Цяо так и замер на месте. Воспользовавшись этим, кто-то едва не сделал дыру в его боку.
— Глава Янь! — глаза Шэнь Цяо раскрылись, наполненные болью обидой, едва ли не слезами. Приблизившись к нему и одновременно отражая атаку трёх человек, Шэнь Уши тихо сказал:
— Я дал ему шанс выжить. Если он останется здесь, у него вряд ли это получится. Кроме того, если они увидят, что этот мальчишка не представляет для нас никакой ценности, не станут искать его.
Доводы Янь Уши выглядели весьма разумными, кроме того, им больше не нужно было стоять спиной друг к другу, они были вольны в своих движениях, что значительно облегчало задачу. Слышался только свист в ушах и хрипы падающих на землю людей. Толпа оттеснила их, разделив друг с другом.
— Шэнь… — проговорил Янь Уши, но понял, что нападающие окружили его тесным кольцом.
— Что, вам хватило совести и наглости нападать на этого достопочтенного? Ну что же, теперь не плачьтесь!
Потоками своей внутренней ци Янь Уши снёс сразу троих, но на их месте появились новые. У многих были закрыты лица и виднелись только глаза. Янь Уши почувствовал, что те, кто сейчас остался стоять подле него — сильные и достойные мастера. У него не было возможности оглянуться и посмотреть, где Шэнь Цяо, потому что кольцо людей, взявших его в окружение, все сильнее сжималось. Янь Уши почувствовал, как рана окончательно разошлась и из нее хлещет кровь. Пропитавшийся кровью халат прилип к телу. Главное, чтобы этого не увидел Шэнь Цяо, иначе битва проиграна. Он прикрыл рану рукой и с остервенением кинулся на напавших.
— Вы возомнили себе, что способны сражаться с этим достопочтенным, который познал девять ступеней Феникса Цилиня?!
Выпустив на волю свои духовные потоки, Янь Уши уложил всех, окруживших его мастеров, но и сам потерял сознание.
Шэнь Цяо не видел этого, потому что его оттеснили довольно далеко. Он с ужасом думал, остался ли в живых Шиу. Этот и без того настрадавшийся ребенок не заслуживал такой участи. Мысли об этом придавали сил сражаться дальше, победить, чтобы найти Шиу… Шаньхэ Тунбэй сверкал в его руке, как орудие справедливости. Шэнь Цяо потерял немало силы, но все же она ещё осталась для того, чтобы побороться.
— Эй, А-Цяо! — услышал он насмешливый и неприятно режущий слух голос. — Довольно калечить моих людей, не желаешь ли сразиться со мной?
Шэнь Цяо поднял голову и увидел, что на горе его уже поджидал Сан Цзинсин. Лицо этого человека светилось цинизмом, злорадством и местью и не могло не вызвать у Шэнь Цяо отвращения.
— Или, быть может, ты меня боишься? — захохотал Сан Цзинсин. — Боишься, что в постели я окажусь не таким нежным, как бы тебе того хотелось?
Услышав его возмутительные речи, Шэнь Цяо просто вышел из себя. Используя цингун, он, не долго думая, взобрался на гору и остановился недалеко от Сан Цзинсина.
— Что, думаешь о том, какой я мерзкий, потому что в очередной раз порчу тебе и твоему любовнику жизнь? Нет, А-Цяо, на самом деле мерзкий здесь ты, вместе со своим глупым благочестием. Думаешь, я в постели не настолько хорош, как Янь Уши?
Этого было больше, чем достаточно, чтобы Шэнь Цяо набросился на этого человека, но Сан Цзинсин ловко увернулся, будто играя с ним.
— А-Цяо, ты такой забавный и безрассудный. Помню, как ты собирался взорвать свое духовное ядро, чтобы убить не только меня, но заодно и себя.

Глава 97. «Пока ты размахиваешь здесь мечом, твой возлюбленный истекает кровью!»

Две духовные силы схлестнулись меж собой и в небе блеснула молния. Шэнь Цяо не был злым или злопамятным, но этот человек вызывал у него особую неприязнь своей жестокостью и цинизмом, тем, что он делал с беззащитными детьми. Когда Шэнь Цяо подумал об этом, в него будто демон вселился. Даос решил, что пора положить этому всему конец и уничтожить Сан Цзинсина прямо здесь и сейчас. Он начал так яростно атаковать, что Сан Цзинсин опешил, не ожидая такого напора, но подумав о том, что если бы сейчас с ним сражался Ци Фэнге, он бы наверняка вообще не поднялся. Однако, с этим даосом ещё можно побороться.
Сан Цзинсин создал своих фантомов и они окружили Шэнь Цяо, чтобы остановить его атаку. Даос растерялся, не зная, какой из этих иллюзорных Сан Цзинсинов настоящий. Но это был всего лишь обман зрения.
Сан Цзинсин поднял бурю, чтобы противнику засыпало глаза пылью. Глаза были уязвимым местом для Шэнь Цяо. Даос один раз почти ослеп и ходил на ощупь, пользуясь бамбуковой палкой, которую дал ему Янь Уши, зрение долго возвращалось к нему.
— Мерзкое отродье, думаешь сбить меня с толку своими колдовскими штучками?! — Шэнь Цяо прикрыл глаза, в его правой руке ярко сиял Шаньхэ Тунбэй. Казалось, меч был живым и будто тяжело дышал в ожидании того, когда же ему удастся обрушиться на противника.
— Ха-ха, — ответил Сан Цзинсин. — Из уст такого благочестивого даоса исходят подобные ругательства… А-Цяо, как непристойно!
Шэнь Цяо молча обрушил на него свою ярость с помощью меча. Сан Цзинсин пошатнулся, но тут же взял себя в руки, выпустив в даоса острые смертоносные шипы. С помощью своей энергии Шэнь Цяо вовремя воздвиг духовный барьер и шипы попадали на землю, ударившись об него словно о щит. Даос вновь со всей оставшейся мощью принялся наступать на Сан Цзинсина.
— Это тебе за детей! Сейчас ты получишь сполна все, что заслужил!
— Отчаянный и неугомонный борец с несправедливостью А-Цяо, — усмехнулся Сан Цзинсин. Использовав свою демоническую магию, он уже стоял позади него, но Шэнь Цяо вовремя повернулся, чтобы встретиться с ним лицом к лицу.
— А-Цяо, ну подумай, зачем нам ссориться? Покорись мне. Или, думаешь, в моей постели будет не так жарко, как в постели главы Янь?
Шэнь Цяо обезумел от гнева и накинулся на Сан Цзинсина, который прямо перед ним растворился в воздухе и размахнувшийся мечом даос едва не свалился в пропасть. Сан Цзинсин намеренно дразнил его и испытывал терпение.
— Трус! — закричал Шэнь Цяо. — Ты даже не можешь достойно сразиться в бою!
— Просто боюсь подпортить твою не в меру красивую мордашку, — послышался шепот уже сзади. Шэнь Цяо снова резко развернулся и впился взглядом в смеющиеся, наполненные желанием игры, глазами Сан Цзинсина, что взбесило его ещё больше.
У Сан Цзинсина были длинные, абсолютно белые волосы. Шэнь Цяо не мог знать поседел ли этот человек или кто-то в его роду был из племени, что обладало столь редким для этих краев цветом волос. Он не знал, сколько этому человеку было лет. Возможно, он, как и Янь Уши, долгое время медитировал и ему удалось сохранить видимую молодость? Но Шэнь Цяо знал одно: он должен уничтожить этого человека здесь и сейчас, как уничтожил его ученика, сдирающего человеческие лица. Он должен уничтожить зло, чтобы Сан Цзинсин не имел больше возможности истязать детей.
Видя его агрессию, Сан Цзинсин тоже обнажил меч. Их духовные энергии снова схлестнулись. В Шэнь Цяо было столько ярости, а Шаньхэ Тунбэй так яростно сверкал, будто в нем билось живое сердце гор и рек, что Сан Цзинсин начал постепенно отступать. Он понял, что даос настроен слишком решительно и не пощадит его, поэтому хитрый и изворотливый Сан Цзинсин воскликнул:
— Погляди, пока ты размахиваешь здесь мечом, твой возлюбленный истекает кровью!
Шэнь Цяо вздрогнул и посмотрел вниз. В этот момент Сан Цзинсин снёс его потоком своей духовной энергии. Покачнувшись и издав глухой стон, даос полетел в пропасть, широко разведя руки в стороны. Последнее, что он видел: лицо Сан Цзинсина, победоносно смеющегося над ним.
— Хорошего полета, А-Цяо!
Шэнь Цяо летел вниз, будто сорванный с ветки персиковый лепесток, гонимый ветром.
— Глава Янь… — прошептал он, прежде чем бездна и пустота поглотили его.

Когда Янь Уши начал приходить в себя, он почувствовал тяжесть во всем теле, будто кто-то придавил его к земле. Он увидел сидящую на нем сверху Юань Сюсю. Женщина вглядывалась в его лицо и даже испытывала некоторое волнение.
— Янь Уши, я знала, что ты не умрёшь, пока не займешься со мной двойным совершенствованием, — ее кроваво-красные губы растянулись в усмешке.
Увидев перед собой эту женщину, Янь Уши сильно разозлился и сразу же сбросил ее с себя.
— Пошла вон!
Юань Сюсю была оскорблена, но не подала вида и рассмеялась ему в ответ.
— Твой драгоценный даос скоро сведёт счёты с жизнью. Повернись назад и посмотри на гору!
Услышав, что Шэнь Цяо угрожает опасность, Янь Уши без колебаний повернулся и увидел, как на вершине горы схлестнулись в битве Шэнь Цяо и Сан Цзинсин. На какое-то время даос обернулся, посмотрел в сторону Янь Уши и тут же полетел с горы вниз!
— А-Цяо!!! — не своим голосом закричал Янь Уши. Собрав остатки духовной энергии и используя цингун, он помчался туда под режущий слух, издевательский хохот Юань Сюсю, которая смеялась ему в спину.
Конечно же, Янь Уши не успел. С ужасом, все ещё не в силах принять эту реальность, перед его глазами вставали страшные картины того, что теперь осталось от Шэнь Цяо, пролетевшего вниз с такой высоты. Он начал везде искать его глазами, судорожно ступая по земле, словно был в бреду.
Даосу повезло, что он случайно зацепился за ветку росшего на склоне дерева, поэтому не разбился в лепешку. Но удар все равно оказался очень сильным.
Янь Уши нашел его у подножия горы — он лежал среди камней и сухих веток, нападавших после такой отчаянной битвы. Глава Янь сразу же кинулся к даосу — Шэнь Цяо не дышал и был очень бледен, будто жизненные силы навсегда покинули его. Взяв его за руку, Янь Уши не смог уловить циркуляцию потоков его внутренней ци.
— Шэнь!! — срывая голос, закричал Янь Уши и голос этот отчаянным эхом разнёсся по всей долине.

Глава 98. «Не так уж ты и бесполезен, как мне показалось с первого раза»

Когда Янь Уши смотрел на Шэнь Цяо, он понимал, что не может отпустить его ни живого, ни мертвого. Это Его человек и он должен, нет, обязан, всегда быть с ним.
Взгляд Янь Уши казался безумным. Он сделал последнюю попытку реанимировать Шэнь Цяо, влив в него остатки своей духовной силы, но это не помогло. Шэнь Цяо все также неподвижно лежал на руках Янь Уши. Его совершенно белое лицо напоминало прекрасную нефритовую маску. Из разбитой головы текла маленькая струйка крови, из-за чего волосы слиплись. Янь Уши склонился очень близко к его лицу, с болью и нежностью гладя по щеке, потом очень осторожно, едва касаясь, поцеловал в губы, будто боясь разбудить.
— А-Цяо, ты слышишь меня? — заговорил он. — Этот достопочтенный не отпускает тебя, потому что ты обязан быть с ним. Нам нужно идти.
Подняв Шэнь Цяо на руки, Янь Уши устремился вперёд. Он знал одно: нужно срочно спрятаться, пока их не начали искать люди Сан Цзинсина. Он не отдаст им Шэнь Цяо ни живого, ни мертвого, это исключено. Поэтому, заткнув раскрывшуюся рану на груди, из которой хлестала кровь, носовым платком и бережно придерживая голову Шэнь Цяо, лишившись почти всей духовной энергии, Янь Уши целеустремлённо шел вперёд. Казалось, что ещё немного и он просто рухнет без сознания, но, не смотря ни на что, продолжал идти.
Он шел и шел. Шел слишком долго для того, чтобы в своем состоянии просто не свалиться с ног. Наконец, у входа в пещеру, силы окончательно оставили Янь Уши и он упал без сознания.

Когда Янь Уши открыл глаза, перед ним расплывался чей-то силуэт. Когда силуэт начал казаться цельным, Янь Уши разглядел Шиу.
— Ты? Что ты здесь делаешь?
Мальчик взволнованно смотрел на него и лупал глазами. Янь Уши вскочил со своего места, но тут же скрючился от боли, рана в груди болела нестерпимо.
— Глава Янь, не делайте резких движений, пожалуйста, я еле остановил кровь…
Янь Уши схватился за грудь и заохал.
— А-Цяо… Где мой А-Цяо?!
Сознание приоткрыло ужасные воспоминания. Не смотря на боль, Янь Уши встал со своего места.
Шэнь Цяо лежал в пещере на постели из сухой травы, которую сделал для него Шиу.
— Он жив?! Жив или мертв я тебя спрашиваю?! — почти закричал Янь Уши.
— Я…я не знаю, — дрогнувшим голосом проговорил Шиу. — Мой учитель, он же не может умереть, правда же?! Ведь хорошие люди не умирают… — добавил он и разрыдался.
Янь Уши подошёл к Шэнь Цяо и присел возле него. Внешне состояние Шэнь Цяо ничем не изменилось с того момента, когда Янь Уши тащил его в пещеру. Он взял руку Шэнь Цяо — она была холодной и бледной.
— Сколько времени прошло с тех пор, как я потерял сознание? — спросил Янь Уши. — Ты ведь сразу за мной пошел? Иначе вряд ли бы нашел нас здесь.
— Прошло две ночи, — как на допросе, ответил Шиу. — У учителя разбита голова… — дополнил Шиу и снова разразился рыданиями.
— Заткнись! — проговорил Янь Уши. — Прошло два дня, но А-Цяо не изменился и я не вижу на его теле трупных признаков… Но также, я не вижу признаков того, что он жив…
Янь Уши принялся внимательно осматривать и ощупывать Шэнь Цяо и почувствовал, как на его шее очень слабо, почти неощутимо, бился пульс.
— А-Цяо! — вскричал Янь Уши. — Я уже говорил тебе, что ты не можешь умереть. Этот достопочтенный не разрешает тебе умирать, ты слышишь?!
Шэнь Цяо лежал также безмолвно и равнодушно, будто был живым трупом. Янь Уши поднес его холодную руку к своим губам. Хотелось согреть ее, поцеловать каждый палец.
— Мой бедный А-Цяо, какие страдания!
Шиу не понял, говорит ли он о собственных страданиях или о бедственном положении Шэнь Цяо.
— Глава Янь… Учитель, он не умрет? — осторожно спросил Шиу.
— Конечно же не умрет! — воскликнул Янь Уши. — Он не может умереть, потому что он обязан жить!
Не смотря на все свое красноречие, Янь Уши на самом деле не был так уверен, что Шэнь Цяо не умрет. Точнее, будет чудом, если он выживет. И все же надежда, какой бы призрачной она ни казалась, была. Состояние Шэнь Цяо было на грани между жизнью и смертью и напоминало летаргический сон.
Янь Уши влил в него остатки своих духовных сил, которых было слишком мало, ведь сам он был ранен. После этого он осторожно осмотрел голову Шэнь Цяо. Голова его была сильно разбита, но кто-то уже наложил швы — раны были аккуратно зашиты нитью из коры тутового дерева и присыпаны порошком из корней аира, который останавливал кровь. Только сейчас Янь Уши заметил, что такой же нитью зашита и его собственная рана.
— Поразительно! Будто лекарь побывал, — воскликнул Янь Уши. Он посмотрел на Шиу. — Ты приводил сюда лекаря? Кто-нибудь знает, что мы тут?
Мальчик покачал головой.
— Я никого сюда не приводил. Я сам…
Янь Уши с недоумением уставился на него.
— В Сюаньду я внимательно следил за нашими лекарями, — смущаясь, начал оправдываться Шиу, — и немного успел у них научиться. По мелочи… В сумке у меня было кое-что для оказания первой помощи.
— Не так уж ты и бесполезен, как мне показалось с первого раза, — хмыкнул Янь Уши. — Если из тебя не выйдет мастера боевых искусств, может быть, выйдет хотя бы лекарь? — он снова уставился на Шэнь Цяо, лежащего, подобно трупу, покрытого нефритом. Нет, нет и нет. Шэнь Цяо не мог умереть. Прошло уже два дня, но на его теле не появилось трупных пятен, как и признаков окоченения, хоть руки его и были холодны.
Так утешал себя Янь Уши. Он ещё раз попытался найти тот слабый пульс на его шее, маленькую призрачную надежду на жизнь, но так и не нашел. Быть может, ему показалось?
— А-Цяо… — снова склонился над ним Янь Уши, — если сюда придет смерть, чтобы забрать тебя, этот достопочтенный ее убьет! Эй, подойди сюда и помоги раздеть своего учителя! — воскликнул Янь Уши.
— Зачем?! — спросил мальчик.
— Что за глупые вопросы ты задаешь? Чтобы сходить к источнику и постирать его одежду конечно же! Его одежда вся в засохшей крови и грязи. Мой А-Цяо в таком плачевном состоянии!
Кое-как они раздели Шэнь Цяо. Янь Уши ещё раз убедился, что даос вовсе не окоченевший труп, а скорее всего впал в летаргический сон.
— Сиди здесь и никуда от него не отходи, пока я не постираю одежду и не приду, — сказал Янь Уши, выругавшись из-за мучившей его боли в груди.

Глава 99. «А-Цяо, ещё один прекрасный солнечный день!»

Янь Уши вернулся к вечеру с постиранной и подсушенной одеждой Шэнь Цяо, а заодно постирал и свою.
— Глава Янь, если вы голодны… — сказал мальчик, наблюдавший за ним своими чернильно черными глазами.
— Если я голоден, то что? — не поворачивая к нему головы, спросил Янь Уши. — У тебя есть, что предложить этому достопочтенному?
Мальчик достал пригоршню ягод, напоминающих восковые ягоды (название растения). Янь Уши недовольно фыркнул и швырнул на землю подстреленных по дороге птиц, которых вытащил из-за пояса.
— Приготовишь сам. Позже. А пока помоги мне надеть на твоего учителя чистую одежду!
Шиу молча повиновался.
— Осторожнее, — каждую минуту повторял Янь Уши.
Выражение лица Шэнь Цяо не менялось, он одновременно казался и живым и мертвым, или глубоко спящим.
— Шэнь, как ты красив… — дотронулся до его лица Янь Уши. Шиу не разобрал его невнятное бормотание.
Янь Уши взял воду из тыквы горлянки и осторожно смыл кровь со слипшихся волос Шэнь Цяо. Все это он делал очень аккуратно, будто Шэнь Цяо был изваянием божества, которому глава Янь поклонялся.
Из-за резких движений рана снова дала о себе знать и Янь Уши скрутило от боли, он заохал.
— Глава Янь, вам нельзя сейчас вставать и делать резкие движения, швы могут разойтись… — заметил Шиу.
— Это я и без тебя знаю! — огрызнулся Янь Уши. — Но разве у этого достопочтенного есть выбор? Есть, я тебя спрашиваю?
Шиу благоразумно промолчал.
Сначала Янь Уши хотел прогнать этого ребенка, который его раздражал, но чья-нибудь помощь сейчас была просто необходима. Сам он ранен, а Шэнь Цяо вообще в критическом состоянии, кроме того, их могут начать искать. Как же Янь Уши ненавидел Сан Цзинсина и Юань Сюсю в этот момент! Все так хорошо шло, скоро они вместе с Шэнь Цяо вернулись бы домой, если бы не эти ничтожные адепты Хэхуань, да будь они прокляты! Янь Уши сжал кулаки. Но бессильная злоба сейчас только забирала последние силы.
— Глава Янь, у меня в сумке есть немного отвара из жэньшеня, порошок аира и ню-си. Это поможет утолить боль.
Янь Уши ничего не ответил, но предложенными средствами все же воспользовался, потому что рана в груди болела нестерпимо.
Когда ему стало немного полегче, он собрал сухую траву, на которой лежал, и перенес ее поближе к Шэнь Цяо. Он должен каждую минуту быть рядом, а ночью согревать теплом своего тела.
Шиу развел костер и поджарил птиц. Они смогли скромно поужинать.
Янь Уши снова прилёг к Шэнь Цяо, прислушиваясь. Возможно, он услышит хотя бы слабое дыхание, почувствует хотя бы намек на бьющийся пульс? Ему все же удалось уловить очень слабое дыхание Шэнь Цяо. Даос дышал, но очень тихо, едва ощутимо. Окрылённый надеждой, Янь Уши прижал к себе его холодное тело.
— А-Цяо, когда ты проснешься, все будет хорошо, этот достопочтенный обещает тебе!
Он пытался согреть его лицо и руки своим дыханием и потихоньку вливал жалкие остатки своей духовной силы. Он не пожалел бы для Шэнь Цяо и золотых гор, но сейчас это было все, чем он был богат.
Шиу сделал себе постель неподалеку от них. Костер все ещё тлел, согревая лежащих в пещере людей. Мальчик был уверен, что его учитель просто не может умереть.
— Глава Янь, — неожиданно подал голос Шиу, — а вы сильно любите моего учителя?
Вопреки всему, Янь Уши не стал злиться, а лишь ответил:
— А ты как думаешь? Сидел бы этот достопочтенный здесь, подле этого человека, будь ему всё равно? — глава Янь наконец смог найти того, кому можно излить душу о терзавших его чувствах. — Это было в тот день, когда я спустился с гор после десятилетней медитации и встретился со своим учеником Юй Шэнъяном. Когда я бранил своего ученика за то, что он за столько времени толком ничему не научился, мы увидели Его, лежащим у Пика Полушага, полумертвым…
Янь Уши не стал упоминать о том, что тогда подобрал Шэнь Цяо всего лишь ради интереса и эксперимента, что тот служил главе Янь забавой, развлечением, спасающим от скуки достопочтенного. Янь Уши не мог признаться самому себе, что уже тогда ему нравился Шэнь Цяо и эта симпатия часто выплескивалась в случайные навязчивые поцелуи, чтобы позлить и подразнить даоса. На самом деле, Янь Уши уже тогда хотел чего-то большего, хоть и сам не понимал чего именно, ведь настоящие чувства постучались в его душу несколько позже.
Янь Уши так много говорил, будто выговориться было для него жизненной необходимостью. А Шиу не смел перебивать старших, тем более Янь Уши. В конце концов он просто заснул.

Прошла неделя, но состояние Шэнь Цяо так и не изменилось. Янь Уши каждый день вливал в него всю свою духовную энергию, что оставалась у него, но это не действовало. Закралась мысль: а что, если Шэнь Цяо пролежит остаток жизни так и не приходя в сознание? Эта мысль ужаснула. Но все же, даже это было куда лучше, как если бы он умер. По крайней мере, оставалась надежда. Янь Уши подумывал о том, как перевезет этого даоса домой и останется подле него, даже если Шэнь Цяо никогда не придет в себя.
Рана Янь Уши постепенно заживала, кроме того, ему помогал Шиу. Глава Янь охотился, Шиу приносил воду, ягоды, готовил и следил за костром. Пока Янь Уши не было, он не отходил от своего учителя и верил, что рано или поздно учитель придет в себя.

Дни летели. Янь Уши каждый раз разговаривал с Шэнь Цяо, будто тот был в сознании и мог его слышать.
— А-Цяо, ещё один прекрасный солнечный день! — проговорил Янь Уши. — Если бы ты мог насладиться прогулкой с этим достопочтенным и составить ему компанию!
Но в ответ, конечно же, снова была тишина. Шэнь Цяо не ответит ему, не улыбнется, не возмутится и ни на что не обидится. Он не испытывает больше никаких эмоций, будто живой труп. Янь Уши начал тосковать.
— Сиди тут и никуда не отходи от своего учителя, — сказал он Шиу. — Тут неподалеку есть деревня. Я схожу туда за одеждой, вещами и продуктами, я устал питаться воробьями!
Шиу безропотно согласился. Для него было честью ухаживать за учителем и охранять его, ведь этот даос был всегда к нему добр и сделал много хорошего.
У Янь Уши оставались мелкие предметы, на которые он мог выменять у жителей деревни все необходимое. Нужна была сменная одежда для него и А-Цяо, пара плащей, посудина, в которой было бы можно кипятить воду, лекарства и продукты. Янь Уши давно не ел по-человечески.

Глава 100. «Думаешь, этот достопочтенный выкован из железа?»

Янь Уши вернулся поздно вечером и притащил с собой все, что смог унести — то, что он выменял у жителей деревни на разные мелочи. Если бы жители только знали стоимость этих «мелочей».
Янь Уши принес два комплекта одежды — для себя и Шэнь Цяо. Одежда была довольно простой, ну да ни к чему привлекать к себе внимание других людей. Взял два больших плаща и один, поменьше, для Шиу. Кое-что из посуды и небольшой котел, в котором можно было варить. Несколько кусков баранины, лепешки с ослиным мясом на пару, пару корней лотоса, клейкий рис, соевые бобы и шаоцзю (крепкая водка). Все, что можно было раздобыть и утащить с собой в этой, не слишком богатой, деревне.
Шиу ждал его и уже распалил костер, который давал свет и тепло. Не смотря на то, что днём было жарко, ночи здесь стояли холодные. Все это создавало атмосферу семьи и домашнего очага. У Янь Уши создавалось странное впечатление, будто бы он в первый раз в жизни почувствовал себя отцом.
— На вот, — проговорил он, швырнув мальчику плащ. Шиу не ожидал, что Янь Уши что-то купит для него, поэтому был удивлен.
— Спасибо, глава Янь! — воскликнул мальчик, поклонившись Янь Уши. Тот пропустил благодарность мимо ушей, спросив:
— Изменений нет?
— Нет, — ответил Шиу, примеряя плащ. Плащ был на него великоват, но сейчас было не до того, чтобы выбирать. Шиу с благодарностью закутался в этот плащ, подкладывая хворост в костер.
— А-Цяо, я купил тебе новую одежду! — сказал Янь Уши, подойдя ближе к неподвижно лежавшему даосу. Лицо Шэнь Цяо казалось прекрасной нефритовой маской. — А когда ты проснешься, этот достопочтенный сварит тебе суп из баранины и лично накормит.
Но Шэнь Цяо, конечно, не ответил, да и вряд ли вообще слышал его. Янь Уши стало грустно. Он кинул Шиу лепешку с ослиным мясом и отломил кусок для себя. Он не думал, что придется питаться такой едой, но все же это казалось лучше, чем есть воробьев и ягоды каждый день.
— Завтра сваришь суп из баранины и приготовишь рис, — сказал Янь Уши, схватившись за грудь. Рана давала о себе знать.
— Да, глава Янь, — ответил Шиу, уплетая лепешку.
— Не чавкай! — раздражённо сказал Янь Уши. Он достал целебный бальзам, который выменял в деревне, и сделал глоток.
Янь Уши каждый день разговаривал с Шэнь Цяо, будто тот мог слышать его или отвечать. Но сейчас глава Янь, как никогда, почувствовал пустоту и одиночество. Ему никто не ответит, никто не присядет рядом, никто не сможет ему возразить, обидеться или покраснеть от стеснения.
От горечи на душе Янь Уши достал шаоцзю и сделал большой глоток из кувшина. Он скривился, но все же проглотил. Это не те изысканные вина из собственных погребов, которые он привык пить, это крепкая деревенская водка. После первого глотка, казалось, водка обожгла все его нутро и стало горячо. Нужно забыться. Как же кстати эта водка! Янь Уши сделал ещё один глоток и закашлял. Он не привык пить такие напитки. Но сейчас и это хорошо. Янь Уши помотрел на неподвижное лицо Шэнь Цяо, освещённое пламенем костра, и снова выпил. И чем больше он на него смотрел, тем больше хотелось выпить. В голову начали закрадываться различные мысли. Что, если Шэнь Цяо умрет, что тогда делать? Для Янь Уши рухнет целый мир. На старости лет ему посчастливилось встретить свою любовь, почему жизнь так сурова к этому достопочтенному!
Янь Уши подумал о том, что если Шэнь Цяо действительно умрет, тогда он заключит с ним посмертный брак. По традиции, посмертные браки были разрешены и если даос все же умрет, он сможет соединиться со своим возлюбленным.
Янь Уши начал продумывать все детали, до мелочей, касательно проведения церемонии посмертного брака с Шэнь Цяо и его нервы не выдержали. Выпив ещё шаоцзы, он разрыдался на всю пещеру.
— Глава Янь! — воскликнул Шиу.
Янь Уши пьяными глазами посмотрел на него.
— Что думаешь, такие, как я, не плачут? Думаешь, им не бывает больно? Думаешь, этот достопочтенный выкован из железа? Иди сюда! — сказал он. Шиу неуверенно подошёл.
— Хлебни! — сказал Янь Уши, протягивая ему кувшин. — Сегодня этому достопочтенному настолько тошно, что нужен компаньон.
— Глава Янь, я не пью…
— Хлебни, говорю!
Шиу послушно сделал глоток из кувшина и начал сильно кашлять. Мало того, что водка обжигала, его ещё и начало тошнить. Шиу выбежал прочь из пещеры, чтобы не вырвать прямо там. Янь Уши задумчиво посмотрел ему вслед, подумав о том, а почему бы ему не усыновить этого ребенка? Потом он выпил ещё, начал разговаривать с Шэнь Цяо и с самим собой. В конце концов, он так напился, что упал и, обняв ноги Шэнь Цяо, с громким храпом заснул. Шиу рвало половину ночи.
Утром Янь Уши проснулся с больной головой от того, что кто-то навязчиво зудел над ухом:
— Глава Янь, я сварил суп из баранины и рис, как вы просили!
— Ты дашь поспать или нет?! — рассвирепел Янь Уши. Он ненароком вспомнил, как вчера в его пьяном мозгу промелькнула мысль усыновить этого ребенка. Этого нищего приблуду, выскочку, которого хотели отдать на съедение в другую семью собственные родители (во время голода некоторые семьи обменивались детьми, чтобы пустить их на мясо). Ах, и придет же в голову подобная чушь! Янь Уши встал, ласково погладив Шэнь Цяо по ногам.
— Доброе утро, А-Цяо, как тебе спалось? Ты видел, какие этот достопочтенный купил тебе обновки? Хочешь супа из баранины?
Конечно же, Шэнь Цяо молчал. Его лицо было недвижимо, выражение не менялось. Янь Уши взял его за руку и влил свою духовную энергию, что делал каждый день, даже, если это не приносило результатов. Потом он встал, потянулся к тыкве горлянке, в которой была вода, и опустошил ее.
— Глава Янь, я налил вам супа из баранины, — тихонько проговорил Шиу, боясь, что Янь Уши снова накричит на него. Янь Уши взял миску. В нос ударил запах свежего, горячего супа из баранины. Он тысячу лет, казалось, не ел такого.
Подув на суп в ложке, чтобы тот поскорее остыл, Янь Уши нетерпеливо отхлебнул бульон. Надо сказать, что Шиу постарался на славу.
— А-Цяо, так ты хочешь супа из баранины? — повернулся Янь Уши. Но прекрасная нефритовая статуя не шевелилась. Янь Уши начал продумывать о том, как перевезти Шэнь Цяо отсюда к себе домой, наняв в деревне повозку. Не станет ли ему хуже в дороге? Но «хуже» — это могла быть разве что уже сама смерть.

Глава 101. «Ты собрался шутить шутки с этим достопочтенным?!»

Прошла ещё неделя, но никаких изменений она не принесла. Янь Уши уже начал мириться с мыслью, что теперь так будет всегда. Шэнь Цяо вроде бы есть, а вроде бы его и нет. Янь Уши снова задумался о посмертном браке. В жизни и смерти он жаждал быть именно с этим человеком.
Рано утром Янь Уши разбудил голос Шиу.
— Глава Янь, глава Янь! Учитель, он пошевелился!
Янь Уши подскочил, как ошпаренный, сон будто рукой сняло.
— А-Цяо!
Он повернулся к Шэнь Цяо, но не увидел никаких изменений.
— Ты собрался шутить шутки с этим достопочтенным?! — вызверился Янь Уши.
— Небожителями клянусь, учитель пошевелился! Я сам видел! — Шиу обиженно надул губы.
Янь Уши начал внимательно наблюдать за Шэнь Цяо и тоже заметил, что даос слегка пошевелился.
— А-Цяо! — закричал Янь Уши.
Шэнь Цяо приоткрыл глаза. Все вокруг будто бы окутала пелена тумана. Он видел, как над ним склонились какие-то люди. Постепенно, картина начала проясняться и Шэнь Цяо смог разглядеть мальчика и красивого, статного мужчину, склонившегося над ним. На их лицах было волнение. Даос не знал, кто эти люди — в его голове был чистый лист. Он не знал, где он и не помнил, кто он.
— А-Цяо, мой А-Цяо, ты живой, хвала Небожителям!
— Учитель! Мой учитель живой! — повторял мальчик. — Я знал, что он не может умереть!
Хоть что-то стало ясно. «Меня зовут Цяо?» По всей вероятности, он был учителем этого мальчика. Но Шэнь Цяо не мог понять, кем ему приходится этот мужчина и почему он так фамильярно обращается к нему? Может, он его брат или близкий друг? Шэнь Цяо ничего не помнил, будто проснулся после долгого сна и полностью забыл свое прошлое. Видя, что он открыл глаза, мужчина начал хватать его за руки как-то странно и очень многозначительно. Шэнь Цяо ничего не понимал. Он поднялся и присел на своем месте, пытаясь прийти в себя.
— А-Цяо, ну скажи хоть что-нибудь этому достопочтенному, прошу тебя! Я так сильно переживал!
Шэнь Цяо посмотрел на Янь Уши и опустил взгляд. Янь Уши продолжал хватать его за руки и обнимать, рядом суетился мальчик, повторяя:
— Учитель, учитель!
— Прошу прощения, господин… — проговорил Шэнь Цяо. — Не могли бы вы… не хватать меня за руки?
Янь Уши так и застыл на месте.
— А-Цяо, ты решил начать свое пробуждение с неуместных шуток?
— Простите меня, но я… я… ничего не помню! — Шэнь Цяо схватился за голову. Янь Уши посмотрел на него:
— Не помнишь? Меня не помнишь?!
— Нет, простите… — в отчаянии ответил Шэнь Цяо.
— Учитель, вы и меня не помните?! — воскликнул Шиу.
— Нет… — сказал Шэнь Цяо, продолжая держаться за голову.
Янь Уши задумался. Он понял, что от сильного удара головой Шэнь Цяо потерял память. Вот только сколько времени понадобится на ее восстановление?
— Все хорошо, А-Цяо, никто не упрекает тебя. Главное, что ты жив и наконец очнулся. Хочешь, я сварю для тебя суп из баранины?
Шэнь Цяо покачал головой.
— Я не голоден, спасибо… я бы хотел встать…
Шэнь Цяо долго лежал без движения и теперь ноги не слушались его.
— Хорошо, обопрись на меня, — сказал Янь Уши. Шэнь Цяо схватился за предложенную руку, потом за плечо Янь Уши. Глава Янь обнял его за талию и помог приподняться с земли. Они сделали несколько шагов, будто Шэнь Цяо учился заново ходить.
Потихоньку они вышли из пещеры. Даос зажмурился от слепящего солнечного света.
— Скажите мне пожалуйста, господин, кто я такой и что произошло?
— Ты — даос Шэнь Цяо. В бою ты упал с горы и некоторое время лежал без сознания… А-Цяо, ну как ты можешь не помнить меня! — не выдержал Янь Уши. Шэнь Цяо смутился и даже испугался.
— Простите меня, но я действительно не помню… Вы — мой друг? Или, быть может, брат?
— Брат?! А-Цяо, я — твой возлюбленный, мы — пара.
Шэнь Цяо вздрогнул. Он подумал, что, должно быть, этот человек неуместно пошутил. Но все же он очень многозначительно обнимал Шэнь Цяо за талию и это не понравилось даосу, он попытался высвободиться.
— Спасибо, я попробую сам…
Он сделал несколько неуверенных шагов самостоятельно и осмотрелся вокруг. Местность не была ему знакома. Да он и сам-то себе больше не был знаком.
— А-Цяо, я так переживал, ты себе и представить не можешь, как этот достопочтенный любит тебя!
Шэнь Цяо подумал, что этот человек слишком далеко заходит в своих шутках и слегка покраснел.
— Господин… не нужно так шутить..
— Глава Янь. Ты всегда называл меня главой Янь…
Янь Уши подумал, что если Шэнь Цяо услышит знакомую фамилию, то непременно вспомнит его, но этого не произошло.
— Глава Янь… — медленно повторил даос. — Я не знаю… я ничего не помню!
— Все хорошо, А-Цяо, ты все вспомнишь, не волнуйся, — ответил Янь Уши, поняв, что Шэнь Цяо нервничает из-за того, что ничего не может вспомнить.
Какое-то время они походили в окрестностях, пока даос не стал уверенно держаться на ногах.
— Я и правда учитель этого мальчика? — наконец спросил Шэнь Цяо.
— Да, это твой ученик.
Ноги Шэнь Цяо подкосились, он едва не упал и очень расстроился. Янь Уши снова обхватил его за талию, помогая подняться.
— А-Цяо, между нами была любовь, неужели ты этого не чувствуешь?
Бледные щеки Шэнь Цяо залил румянец.
— Зачем вы так неуместно шутите? Вы — мужчина и говорите мне такие вещи? Разве можно так шутить?
Янь Уши был неприятно удивлен.
— Скажите мне правду, почему вы здесь и помогаете мне?
— Я уже сказал тебе правду, — холодно ответил Янь Уши, — если ты мне не веришь, что я могу сделать?
Они вернулись в пещеру. Шэнь Цяо сильно устал, он был ещё очень слаб. Янь Уши молча влил в него свою духовную энергию и принялся варить суп из баранины. Вчера он снова ходил в деревню и принес свежие продукты.
Шиу пытался рассказать Шэнь Цяо как и где они изначально познакомились, но даос ничего не помнил.
Сварив и остудив суп из баранины, Янь Уши поднес к губам Шэнь Цяо ложку бульона.
— Я сам, — ответил даос. Но руки его трусились и весь суп пролился на землю. Янь Уши выхватил у него ложку и принялся сам кормить его. Шэнь Цяо уловил в его движениях намеки на какую-то интимную близость. Ему не понравилось это, но он молча стерпел. Вскоре тарелка опустела.
— Спасибо, я сыт, — сказал Шэнь Цяо.

Глава 102. «Глава Янь, не могли бы вы убрать свои руки и отпустить меня?»

Янь Уши долго уговаривал Шэнь Цяо, чтобы тот разрешил ему привести в порядок его волосы. Шэнь Цяо вначале отнекивался, но глава Янь был так настойчив, что ему пришлось согласиться.
Янь Уши взял гребень и начал аккуратно, прядь за прядью, расчёсывать спутанные волосы даоса. Раньше он делал это много раз. Как же скучал он в эту минуту по тем временам!
Волосы Шэнь Цяо были длинные, блестящие и черные, как вороново крыло. Так и хотелось зарыться в них с головой.
Пока Янь Уши, не торопясь, расчёсывал его волосы, Шэнь Цяо глубоко задумался. Этот человек вот уже целую неделю заботится о нем и выхаживает его. Один раз Шэнь Цяо спросил, где находится его дом, а глава Янь на это ответил, что у Шэнь Цяо нет дома и что даос живёт у него. Шэнь Цяо не знал, правду ли сказал ему Янь Уши о том, что у него нет дома. Ему не нравился этот человек и он не доверял ему. Самовлюбленный, заносчивый, циничный — такой типаж совершенно не привлекал Шэнь Цяо даже в плане дружбы, не говоря уже о чем-то личном (тем более с мужчиной!)
Даос был благодарен ему за помощь и заботу, но осознавал, что не обязан расплачиваться за это непотребными и постыдными вещами, которых, весьма очевидно, жаждал от него Янь Уши. Шэнь Цяо уже давно ушел бы отсюда, только он не знал, куда ему идти и был ещё слишком слаб. Кроме того, тут был ещё и ребенок. Если это правда его ученик, тогда на нем лежит определенная ответственность.
Шэнь Цяо ни за что не мог поверить, что у него были хоть какие-то отношения с главой Янь в прошлом. А, тем более, Янь Уши рассказывал, что они были любовниками и парой. Это уму не постижимо и просто невозможно! Шэнь Цяо не мог себе даже такого представить в самых страшных мечтах. Он решил, что Янь Уши, очевидно, и в прошлом домогался его и получил отказ. А сейчас, воспользовавшись тем, что он ничего не помнит, сочинил эту историю, якобы они были возлюбленными, чтобы добиться его в настоящем.
В это же время Янь Уши посещали совсем другие мысли. Вереница воспоминаний проносилась перед ним — все дни и ночи, проведенные вместе с Шэнь Цяо, дразня, всплывали в памяти. Янь Уши и представить себе не мог, что все сложится именно так, что Шэнь Цяо забудет о них и одарит его холодностью и безразличием после своего пробуждения.
Янь Уши высоко собрал волосы даоса в хвост и стянул их белой лентой, которую раздобыл в деревне, больше у него ничего не было.
Расправившись с волосами, Янь Уши не выдержал и обнял Шэнь Цяо сзади. Сомкнув руки на его груди, он уткнулся лицом в спину даоса, прошептав:
— А-Цяо…
Шэнь Цяо вначале замер, а потом попытался высвободиться, но Янь Уши сомкнул свои руки на его груди мертвой хваткой. Шэнь Цяо стало не по себе. Он боялся Янь Уши, ощущая его страсть, боялся, что этот человек может сделать что-нибудь непотребное. Шэнь Цяо и представить такое было страшно. Он будто жил бок о бок с хищным зверем, который в любой момент мог вцепиться ему в глотку.
— Глава… — Шэнь Цяо постоянно забывал его фамилию. — Глава Янь, — осторожно продолжил даос, — не могли бы вы убрать свои руки и отпустить меня?
Янь Уши, смеясь над другими, и вообразить себе не мог, что любить так больно. Физическая боль, нанесенные ему за всю жизнь многочисленные ранения, казались сущей ерундой, по сравнению с тем, как разрывалось на части его душа. Шэнь Цяо стал совсем другим, даже «глава Янь» он теперь произносит совсем по-другому.
Янь Уши разомкнул руки, встал и молча вышел. Шэнь Цяо посмотрел ему вслед. Он знал, что Янь Уши обиделся.
Ему не хотелось никого обижать, тем более человека, который выходил его и окружил заботой. Но такие поползновения лучше сразу пресекать и не давать никакого повода в дальнейшем. Что бы ни рассказывал этот глава Янь о его прошлом, Шэнь Цяо совершенно не собирался заводить с ним какие-либо отношения или становиться его любовником. Мысль об этом просто ужасала.

Янь Уши, в расстроенных чувствах, чтобы хоть как-то отвлечься, начал больше времени проводить с Шиу, обучая его не только боевым искусствам, но также каллиграфии и разным наукам.
Лучше не родиться тому человеку на свет, чьим учителем станет Янь Уши. У главы Янь была слишком высокая планка, он требовал от других практически невозможного. Янь Уши очень сложно было угодить или дождаться от него похвалы, он требовал все больше, больше и больше.
Шэнь Цяо уходил тренироваться в одиночестве. Не смотря на утрату памяти, он не утратил знания в области боевых искусств. Даос ощущал душевную пустоту из-за того, что не мог вспомнить свою жизнь. Он уходил и подолгу тренировался. Один раз Янь Уши проследил за ним и строго отругал.
— А-Цяо, разве этот достопочтенный разрешал тебе уходить тренироваться?
— Глава… Янь, я не ваш раб или слуга, чтобы спрашивать у вас разрешение, что мне делать.
— Ты должен понимать, как я переживаю за тебя! После такой тяжёлой травмы, наплевав на все мои старания, ты уходишь тренироваться как ни в чем не бывало, хотя это может быть опасно для твоего здоровья.
Шэнь Цяо потупил взгляд:
— Простите…
Какая официальность и холодность! Янь Уши развернулся и пошел обратно в пещеру. Шэнь Цяо поплелся следом за ним.
Вечером в пещере ярко горел огонь костра. Янь Уши читал какую-то книгу, которую ему удалось раздобыть в деревне, а Шиу он заставил переписывать главу «О превосходстве и необычности» философа Ханьской эпохи — Ван Чуна.
Шэнь Цяо чувствовал одиночество и отчужденность. Не зная, чем себя занять, он водил палкой по земле, выводя на ней какие-то иероглифы.
— Сюаньду… что это? — неожиданно спросил он. Янь Уши отложил книгу, которую читал и с удивлением посмотрел на даоса. Шиу бросил писать и тоже посмотрел на Шэнь Цяо:
— Учитель вспомнил?
— А-Цяо, ты вспомнил?! — воскликнул Янь Уши.
Шэнь Цяо смутился от такого пристального внимания и опустил глаза.

Глава 103. «Не бойся, этот достопочтенный не сделает тебе ничего плохого»

— Нет, — наконец сказал Шэнь Цяо, — просто это слово крутится у меня в голове… Что оно значит?
Янь Уши изучал его взглядом. Смутившись, Шэнь Цяо опустил глаза.
— Сюаньду — даосская секта, главой которой ты был, — наконец ответил Янь Уши.
— Был? То есть, я больше не глава этой секты?
— Нет, тебя выгнали.
— Выгнали? Я сделал что-нибудь дурное? — испуганно спросил Шэнь Цяо.
— Тебя выгнали, когда узнали, что ты состоял с этим достопочтенным в близкой, интимной связи.
Шэнь Цяо покраснел и снова опустил глаза.
— Глава Янь, опять вы неуместно шутите…
— Я не шучу, — серьезно ответил Янь Уши.
— Глава Янь говорит правду, учитель, — подал голос Шиу. — Я присутствовал при этом. Когда вас выгнали, я сказал, что уйду вместе с вами.
Эта реплика окончательно убила Шэнь Цяо. Он не знал, как на все это реагировать, поэтому вышел, сказав, что хочет подышать свежим воздухом. Ночь была теплая, пахло травами, в небе зажглись звёзды.
Шэнь Цяо не мог доверять даже Шиу, потому что не помнил его. Он его ученик, но учит этого ребенка Янь Уши. Возможно, этот мальчик тоже с ним в сговоре и они разыгрывают всю эту комедию, чтобы даос им поверил.
Шэнь Цяо не мог доверять ни единому человеку, потому что никого не помнил. Он не знал, что это за люди и что они хотят от него. Шэнь Цяо, как никогда, почувствовал отчаяние, одиночество и пустоту. Он поднял голову в небо и начал разглядывать далёкие звёзды. Над ним виднелся ци-син (Большая медведица).
Янь Уши подошёл неслышно, как хищный зверь, выслеживающий свою добычу. Он положил голову на плечо Шэнь Цяо и обнял его обеими руками за талию. Шэнь Цяо вздрогнул.
— Любуешься звёздами, А-Цяо? Позволь этому достопочтенному любоваться звёздами рядом с тобой.
Шэнь Цяо почувствовал неловкость. Он не знал, что ответить и как вырваться из крепких объятий этого человека. Ему стало страшно, ведь Янь Уши был способен на что угодно. Но глава Янь уже пригрелся на его плече и вовсе не собирался отпускать свою жертву.
— Ты дрожишь, А-Цяо? — он ещё плотнее прижал даоса к себе, а его дыхание рядом с лицом Шэнь Цяо стало совсем тяжелым. Даос чувствовал, как этот человек возбуждён и не на шутку испугался.
— Глава Янь, мне просто очень холодно… нужно вернуться в пещеру…
— Подожди ещё хотя бы минуту… — томно прошептал Янь Уши, — позволь ещё немного постоять с тобой вот так…
Шэнь Цяо боялся пошевелиться. Он застыл на месте. Видя, что он продолжает дрожать, Янь Уши отпустил его.
— Хорошо, если тебе холодно, пойдем в пещеру.
Шэнь Цяо притворился, что валится с ног от усталости, так сильно хочет спать, чтобы Янь Уши поскорее отстал от него.
Как только они очутились в пещере, Шэнь Цяо сразу же направился к своему спальному месту, на которое постелил травы и солому, и закрыл глаза. Сон и правда быстро одолел его, но был слишком беспокойным. Проносились какие-то образы, будто из прошлой жизни, но ничего конкретного он увидеть не смог.
Даос проснулся среди ночи от того, что ему было тесно. Будто кто-то сжимал его. Костер ещё не догорел и он с ужасом увидел, что находится в крепких объятиях главы Янь.
Шэнь Цяо искренне не понимал, чем он мог привлечь этого влиятельного, по всей видимости, господина, что тот прицепился к нему и не оставляет в покое. Что в нем такого особенного, что этот глава Янь целыми днями носится с ним, выхаживая его после травмы, зачем оно ему вообще надо? Даже, если этому господину нравятся мужчины, с его положением он мог бы найти себе любого, гораздо красивее Шэнь Цяо.
Янь Уши спал, голова Шэнь Цяо покоилась на его крепкой, наполовину обнаженной груди, которая то и дело вздымалась из-за тяжёлого дыхания. Шэнь Цяо слегка повернул голову, рассматривая лицо этого человека. Этот бесстыдник не постеснялся прилечь рядом с ним!
Неожиданно, Янь Уши открыл глаза и молча уставился на него. Шэнь Цяо перепугался, его охватили паника и беспокойство. Он закрыл глаза, прикинувшись, что крепко заснул. Янь Уши видел, что Шэнь Цяо не спал, а только что смотрел прямо на него, но ничего не сказал, только вздох вырвался из его груди.
Шэнь Цяо боялся засыпать и просто лежал молча с закрытыми глазами, делая вид, что спит.

Утром Янь Уши не нашел Шэнь Цяо рядом с собой и начал волноваться. Даос рано утром, схватив здоровый кувшин, который Янь Уши притащил из деревни, отправился к источнику за водой.
— А-Цяо! — разозлился Янь Уши. — Ты ещё слаб, но тащишь тяжёлый кувшин с водой!
Шэнь Цяо смутился, делая вид, что не помнит, как Янь Уши спал рядом с ним всю ночь.
— Мне вовсе не тяжело…
Янь Уши вырвал кувшин у него из рук, разбрызгивая воду. Он не давал заниматься Шэнь Цяо ни работой, ни боевыми искусствами.
— Тогда я просто пройдусь…
— Не уходи далеко, — на ходу бросил Янь Уши, утащив кувшин в пещеру.
Шэнь Цяо хотелось поскорее уйти от этого человека, с которым он не чувствовал себя спокойно. Он ходил вокруг, осматривая окрестности, печально осознавая, что он до сих пор не может вспомнить кто он такой и чем жил все это время.
Янь Уши же весь день ходил, как пьяный. Он целую ночь, как раньше, сжимал Шэнь Цяо в объятиях. При воспоминании об этом по телу пробегала дрожь.
— Послушай, переночуй сегодня на улице, — сказал Янь Уши Шиу. — Ночи теплые, а нам с твоим учителем нужно серьезно поговорить.
Шиу не стал спорить.
— Где Шиу? — спросил Шэнь Цяо, заходя в пещеру.
— Захотел сегодня полюбоваться звёздами, — улыбнулся Янь Уши, присаживаясь поближе. — А-Цяо, желаешь попробовать сливового вина? Сегодня в деревне я взял хорошего вина, оно должно прийтись тебе по вкусу.
— Нет, благодарю, — ответил Шэнь Цяо, отсев подальше. Он чувствовал себя неуютно.
— Очень зря.
Янь Уши был настойчив и приблизился к Шэнь Цяо снова.
— Шэнь, не уходи от этого достопочтенного…
Он взял Шэнь Цяо за руку. Даос попытался вырваться, но Янь Уши сразу же заблокировал его акупунктурные точки. Шэнь Цяо испуганно посмотрел на Янь Уши широко раскрывшимися глазами. Янь Уши медленно провел рукой по его лицу:
— Не бойся, этот достопочтенный не сделает тебе ничего плохого.

Глава 104. «Я люблю тебя»…

Сердце Шэнь Цяо отчаянно билось в груди. Он боялся этого человека, его непредсказуемости и его нескрываемой страсти.
— Зачем ты заблокировал мои акупунктурные точки?! — разозлился Шэнь Цяо.
— Чтобы ты никуда не убежал, — с улыбкой ответил Янь Уши и обнял его, прижимая к себе так крепко, как только мог. Сердце Шэнь Цяо ушло в пятки. Янь Уши обнял его и продолжал на нем лежать, не говоря ни слова.
— Отпусти! — не выдержал даос.
— Нет, — ответил Янь Уши. Он многозначительно посмотрел на Шэнь Цяо и, заметив, что даос снова пытается возмутиться, Янь Уши закрыл ему рот поцелуем. Глаза Шэнь Цяо расширились до такой степени, что, казалось, вылезут из орбит, а щеки стали пунцовыми. Янь Уши, не обращая на него внимания, углубил поцелуй. Шэнь Цяо был в ужасе, но поцелуй ещё больше раззадорил Янь Уши.
— А-Цяо… — прошептал он. — Ты всегда просил о ласке и нежности, но этот достопочтенный был эгоистом и часто больше думал о себе… я всё исправлю…
— Что?! — вскричал Шэнь Цяо, красный, как рак. — Что ты собираешься делать, бесстыдник?! Сейчас же отпусти меня, я — мужчина!
— А-Цяо, — спокойно продолжал Янь Уши, — мы делали это много раз и твое тело непременно вспомнит мои прикосновения… Я буду нежным, буду таким, как ты хочешь… — продолжал бормотать Янь Уши. Шэнь Цяо охватила паника и безысходность, а на глазах даже выступили слезы.
— До чего же ты подлый! Ты лишил меня возможности двигаться и хочешь воспользоваться этим для своих постыдных извращений!
— Ругайся, кричи. Но, в конце концов, тебе всегда нравилось, как я удовлетворяю тебя, хоть ты и молчал об этом.
Янь Уши нетерпеливо начал развязывать пояс на халате Шэнь Цяо. Даос зажмурился. Он не мог выдержать такого ужаса и позора. Вот, обнажилось плечо, потом второе, потом грудь…
— Шэнь, ты прекрасен! — как завороженный, повторил Янь Уши, продолжая разглядывать его. — Если бы ты знал, до какой степени ты прекрасен!
Шэнь Цяо продолжал лежать с закрытыми глазами, его щеки пылали, а по лицу скатилась слеза. Янь Уши склонился над ним, его волосы щекотали грудь. Шэнь Цяо тяжело дышал, представляя участь, которая его ожидала.
— Расслабься, — прошептал Янь Уши и начал покрывать поцелуями его плечи и грудь. Вопреки себе самому, он был нежен, как и обещал.
Он продолжал скользить по телу Шэнь Цяо губами, сжимая в своих руках его ладони. Это продолжалось так долго, что даос почти начал привыкать.
— Я люблю тебя… — прошептал Янь Уши. Шэнь Цяо был очень зол и одновременно сгорал со стыда. Он решил, что как только этот человек отпустит его, он сразу же уйдет куда глаза глядят, не теряя больше ни минуты.
Губы Янь Уши продолжали медленно ползти вниз и были уже внизу живота Шэнь Цяо. Глаза даоса снова раскрылись, как крылья бабочки, и он вскрикнул. Янь Уши поднял голову, находясь уже почти возле его бедер.
— Тише… — шепотом сказал он. — Не бойся, я не причиню тебе боли и не сделаю ничего плохого, тебе будет хорошо, доверься мне.
— Бесстыдник, животное! — воскликнул Шэнь Цяо. — В тебе не осталось ничего человеческого, до каких мерзостей ты можешь опуститься!
Но Янь Уши лишь откинул полы его халата и развел в стороны бедра. Когда он коснулся Шэнь Цяо губами, тот едва не сгорел со стыда. В его голове просто не укладывалось: как можно заниматься такими постыдными вещами! Между тем, Янь Уши все активнее продолжал.
— Что же ты делаешь! — в отчаянии воскликнул Шэнь Цяо. Янь Уши поднял голову, на мгновение оторвавшись от своего занятия.
— Я люблю тебя, — повторил он.
Шэнь Цяо чувствовал себя совершенно беспомощным, беззащитным перед этим похотливым демоном, которого не смущали никакие извращения. Он продолжал свое занятие так долго, что Шэнь Цяо, к своему стыду, почувствовал, как начинает возбуждаться. Нарастающие волны возбуждения охватили его тело и он всеми силами пытался сдержать себя, чтобы не издать ни криков, ни вздохов на радость этому человеку.
— Если ты хочешь кричать — кричи, не сдерживайся, — раззадоривал его Янь Уши. Но Шэнь Цяо выдержал пытку, не проронив ни звука. Только в конце, когда облегчился, он издал очень тихий, едва слышимый вздох. Янь Уши с улыбкой посмотрел на него и Шэнь Цяо не знал, куда деть свои глаза от такого позора. Одна его рука по-прежнему покоилась в руке Янь Уши.
— Немедленно освободи меня! — гневно проговорил Шэнь Цяо, краснея ещё больше. Янь Уши, со вздохом, разблокировал его акупунктурные точки. Шэнь Цяо сразу же вскочил со своего места, залепив Янь Уши болючую пощечину. Сгорая со стыда, он запахнул и завязал свой халат.
— Если ещё раз… — он задыхался от возмущения. — Если ещё раз ты посмеешь притронуться ко мне… Нам придется схлестнуться с тобой в бою! — с этими словами Шэнь Цяо вылетел из пещеры с твердым намерением уйти отсюда прямо сейчас и больше никогда не возвращаться. По дороге он увидел лежащего в траве Шиу. Мальчик посмотрел на него и улыбнулся:
— Учитель, куда ты идёшь, уже так поздно!
Шэнь Цяо остановился и присел рядом с Шиу.
— Что ты здесь делаешь?
— Глава Янь сказал, чтобы я спал сегодня здесь, потому что вам нужно поговорить.
«Ни в коем случае нельзя оставлять ребенка с этим извращенцем», — подумал Шэнь Цяо и прилёг рядом. Над головой разверзлось звёздное небо.
Шэнь Цяо был в шоке после того, что сделал Янь Уши и злился на себя из-за того, что его тело не выдержало и поддалось на его бесстыдные ласки. Да как так можно!
Закрывая глаза, Шэнь Цяо продолжал снова и снова видеть перед глазами эту постыдную картину. Наверное, лучше умереть, чем пережить этот позор ещё хоть один раз.

Глава 105. «Ты ненормальный»…

Янь Уши очень разозлился и обиделся из-за того, что Шэнь Цяо ударил его по лицу. А ударил он от души. Несколько дней щека горела огнем и покраснение никак не проходило. На ней даже отпечатались пальцы Шэнь Цяо. Случайно заметив это, даос ни капли не пожалел о содеянном.
Шэнь Цяо теперь вообще не мог ни смотреть на Янь Уши, ни находиться рядом с ним после такого позора. Если случайно они встречались взглядами, Шэнь Цяо краснел едва ли не до корней волос и сразу же опускал глаза в пол.
Они практически не общались и лишь иногда перекидывались парой банальных слов относительно общего быта. Шэнь Цяо невыносимо было оставаться рядом с этим человеком, но и ребенка тут бросить он не мог. Даос предложил Шиу уйти вместе с ним, однако тот ответил, что им некуда идти и, пока Шэнь Цяо полностью не восстановился, им лучше находиться под защитой главы Янь. Под защитой! Надо же! Да этот коршун только и ждёт момента, чтобы сожрать его.
Шэнь Цяо боялся засыпать в пещере и уходил спать на природу, под открытым небом.
Один раз, он увидел, что к нему направляется Янь Уши с охапкой соломы. Даос был наготове, чтобы дать сдачи в том случае, если Янь Уши снова полезет к нему. Он больше не позволит блокировать свои акупунктурные точки, лишая возможности к сопротивлению.
— Иди спать в пещеру, я посплю здесь, — сказал Янь Уши, расстилая себе солому. — Это же из-за меня ты спишь здесь!
Видя, что даос молчит, Янь Уши прибавил:
— Иначе тебе придется терпеть меня рядом с собой всю ночь.
Этой фразы оказалось больше, чем достаточно. Шэнь Цяо немедленно встал и быстрыми шагами направился в пещеру. Но и здесь он боялся сомкнуть глаза. Кто знает, что можно ожидать от этого подлого человека и где гарантия, что он не придет снова, когда Шэнь Цяо заснёт? Поэтому, даос лег поближе к ребенку.
Но опасения его были напрасны. Янь Уши был горд и даже не собирался приходить. Подложив руки под голову, он смотрел в звёздное небо. Он долго разглядывал созвездия: Ци-син (Большая медведица) и звёзды Тянь-шу, Тянь-сюань, Тянь-цзи, Тянь-цюань, Юй-хэн, Кай-ян и Яо-гуан, образующие ковш. В это время в голове Янь Уши родился план, как вернуть Шэнь Цяо память.
Дождавшись утра, он утащил с собой Шиу, якобы на тренировки.
— Послушай, ты хочешь, чтобы память вернулась к твоему учителю?!
— Конечно, глава Янь!
— Тогда ты должен мне помочь.

Янь Уши подошёл к Шэнь Цяо, его глаза горели решимостью. Даос попятился в сторону. Он знал, что от этого человека нечего ждать чего-то хорошего.
— Ты хочешь, чтобы к тебе вернулась память?
Шэнь Цяо молчал.
— Хочешь или нет?! Тогда пойдем!
Он схватил даоса за руку и потащил за собой.
— Отпусти! — Шэнь Цяо вырвал руку.
— Если хочешь продолжать жить даже не помня, кто ты такой, то и продолжай! — начал злиться Янь Уши.
Шэнь Цяо совершенно не хотелось никуда идти за этим человеком, но он очень страдал из-за того, что ничего не помнил. Если есть хоть призрачная надежда, то почему бы не использовать ее? Кроме того, с ними шел Шиу, а его присутствие успокаивало нервы. Возможно, что этот извращённый демон не посмеет накинуться на него при ребенке.
Они шли долго, пока Янь Уши, наконец, не сказал:
— Здесь!
Они остановились.
— Тебе знакома эта местность?
Шэнь Цяо покачал головой.
— Встань как я говорю: ко мне спиной.
За их спинами прятался ребенок. Шэнь Цяо совершенно не понимал, что происходит. Янь Уши бросил ему какой-то меч.
— Они наступают, ты должен защитить своего ученика!
— От кого? — удивился Шэнь Цяо. — Тут же никого нет!
— Они подступают со всех сторон!
Шэнь Цяо подумал, что Янь Уши сошел с ума и очень испугался. Особенно, когда глава Янь пнул ногой Шиу и тот покатился в овраг.
— Катись отсюда, щенок!
— Что ты… — изумился Шэнь Цяо.
— Не помнишь, нет? — спросил Янь Уши. Он молниеносно схватил Шэнь Цяо и, с помощью техники цингун, они переместились на вершину горы.
— Что ты… — снова начал Шэнь Цяо, но слова застревали в горле.
— Не помнишь, нет? Кто такой Сан Цзинсин?
Нет ничего страшнее обезумевшего человека, особенно, когда этот человек Янь Уши.
— Защищайся! — глава Янь достал меч и начал наступать на Шэнь Цяо.
— Что ты делаешь, демоны помутили твой разум!
— Вспомни, кто такой Сан Цзинсин!
Шэнь Цяо пятился назад, пока одна нога его не начала соскальзывать в пропасть. С широко раскрывшимися глазами он схватился за ветку. Над ним повис Янь Уши, который крепко обхватил его рукой за талию, другой рукой зацепившись за ствол дерева. Они висели над пропастью и ветер играл их волосами, беспорядочно трепал их в разные стороны. Лицо Янь Уши находилось слишком уж близко.
— Ты ненормальный… — с ужасом проговорил Шэнь Цяо, слыша свист ветра в ушах. Под ним зияла пропасть. Одним рывком Янь Уши затащил даоса наверх. Шэнь Цяо присел, чтобы отойти от только что пережитого шока. Затем, Янь Уши, с помощью цингун, перенес его обратно вниз. Даос увидел, что с Шиу все в порядке и что мальчик ждал их у подножия горы. Все это напоминало театральную постановку.
Не говоря больше ни слова, он побрел прочь от этого места. За всю дорогу Шэнь Цяо не проронил ни слова.
— Шэнь, ты обиделся, да? — поравнялся с ним Янь Уши. Шэнь Цяо не ответил и ушел вперёд, ему было очень больно. Он до сих пор не помнил, кто он такой, будто его вообще не существовало. Он не знал, чем была наполнена его душа все это время, к чему он стремился, чем жил. Он — теперь будто пустота. А проделки этого человека, который его постоянно домогается, просто довели!
Шэнь Цяо остановился, опершись о ствол дерева. Его плечи вздрагивали, он плакал. Он больше был не в силах этого выносить.
— Шэнь, ну прости меня! — воскликнул Янь Уши. — Этот достопочтенный был неправ… Я думал, что ещё раз пережив атмосферу прошлого, ты сможешь вспомнить… я ошибся…
Видя, что даос продолжает плакать, Янь Уши обнял его сзади и прижал к себе.
— Да отстань ты уже от меня! — не выдержал Шэнь Цяо. У него больше не было сил бороться и его тело безвольно повисло в объятиях Янь Уши.

Глава 106. «Спасибо за заботу»

— А-Цяо, — продолжал Янь Уши, поглаживая его по голове, — я больше ничего не сделаю против твоей воли. Ничего из того, чего ты сам не захочешь. Прости этого достопочтенного…
— Ничего не сделаешь?! Уже делаешь! — вскричал Шэнь Цяо, высвободившись из его объятий. В этот момент он случайно встретился с глазами этого человека — в них были боль и отчаяние. Добрый от природы, Шэнь Цяо не любил, когда другие люди страдали, но и ложных надежд давать не собирался. Умерив свой гнев, Шэнь Цяо, как можно мягче, сказал:
— Глава Янь… Я простил тебя, но я не смогу дать тебе того, чего ты от меня ждёшь, извини. Уж не знаю, как мы общались с тобой раньше, до моей травмы, но сейчас… я ничем не могу тебе помочь и не хочу давать никаких надежд. Во-первых: я — мужчина, во-вторых: я не помню тебя и не питаю к тебе никаких чувств, которых ты ожидаешь от меня, в-третьих: я даже думать не хочу о всех тех постыдных вещах… — Шэнь Цяо покраснел, вспомнив о той ночи, когда Янь Уши заблокировал его акупунктурные точки, в-четвёртых: мы слишком разные люди и такой человек, как ты, мне совершенно не подходит, ты уж извини…
Шэнь Цяо старался быть как можно более откровенным и в то же время старался причинить как можно меньше боли. Он увидел как в глазах Янь Уши после его слов взорвался целый мир. Шэнь Цяо будто бы сам прочувствовал всю боль и печаль, которыми была наполнена душа этого человека, но ничем не мог повлиять на ситуацию.
— Хорошо, А-Цяо, я все понимаю, — дрогнувшим голосом сказал Янь Уши совсем тихо. После этого он, не оборачиваясь, ушел. Шэнь Цяо ещё долго смотрел ему вслед. Над ним повисла полная луна, а в душе разлилась печаль и остался неприятный осадок после этого разговора. Но Шэнь Цяо считал, что лучше сразу сказать человеку как есть, чем морочить ему голову призрачными надеждами, которые никогда не оправдаются. По крайней мере, это будет честно.

В душе Янь Уши творился настоящий ад. На несколько часов ему удалось забыться сном. Когда он проснулся, уже светило солнце. Очевидно, время близилось к полудню. Шиу уже готовил рис на костре.
— Где он? — спросил Янь Уши, вставая с больной головой.
— Учитель ушел в деревню, поработать и помочь людям, — ответил мальчик.
Янь Уши недовольно хмыкнул.
— Ну что же, пусть идёт и делает, что хочет, я больше за ним не побегу, — ответил Янь Уши и отправился к горячему источнику.

Шэнь Цяо, ни свет, ни заря, отправился к ближайшую деревню. Он понимал, что сейчас не самое лучшее время для встречи с Янь Уши. Кроме того, даос устал от него зависеть. Глава Янь ничего не позволял ему делать самому, а постоянно пользоваться плодами его труда, питаться продуктами, которые он приносил из деревни, надоело. Он предложил свои услуги жителям деревни и за символическую плату принялся помогать. Шэнь Цяо хоть ничего и не помнил, но чувствовал, что помогать людям — это его призвание. После этого становилось теплее на душе, а физический труд отвлекал от грустных мыслей.
Шэнь Цяо взялся колоть дрова, надеясь к вечеру принести с собой хотя бы пару мисок риса.
— Извини, что беспокою, господин, мне сказали, что в этой деревне появился даос, это ведь ты?
Шэнь Цяо поднял глаза и увидел перед собой незнакомого человека. Хотя теперь каждый человек был для него незнакомым… Его, в простой одежде, колющим дрова, сложно было назвать господином.
— Да, это я, — робко ответил Шэнь Цяо.
— Прошу вас, не оставьте мою просьбу без внимания! — вскричал мужчина. — У меня тяжело болен близкий человек, а я слышал, что даосская школа преуспела в медицине… Не смогли бы вы поехать со мной и осмотреть больного? Я заплачу сколько надо!
Конечно же, для Шэнь Цяо вопрос стоял не в деньгах. Просто он не знал, что он может после своей травмы кроме колки дров. Человек продолжал настаивать, просил, едва ли не умолял поехать с ним и осмотреть больного. Шэнь Цяо не был уверен в своих силах, но, по крайней мере, он может попробовать сделать то, что в его силах, ведь если близкий человек этого мужчины умрет, как он сможет потом спокойно жить со своей совестью? Шэнь Цяо согласился и мужчина пригласил его в повозку, на которой приехал. Даос искоса посмотрел на этого человека. У него были совершенно белые волосы. Что это, седина? Ломал голову Шэнь Цяо. Но до того ли сейчас было. Помнит ли он хоть что-нибудь о том, как лечить людей? Жара стояла нестерпимая и Шэнь Цяо ужасно захотелось пить. Будто читая его мысли, мужчина услужливо налил ему в чашу какой-то жидкости.
— Выпейте, господин. Этот чай хорошо утоляет жажду в летний зной.
— Спасибо за заботу, — слабо улыбнулся Шэнь Цяо. Чай действительно оказался превосходным и он выпил его до дна. Они все ехали и ехали, путь казался бесконечно долгим, глаза слипались от усталости и Шэнь Цяо одолел глубокий сон.

— Я давно искал их, — сказал Сан Цзинсин, — не мог найти трупа этого даоса. А как-то спустился в деревню и узнал от жителей, что к ним заживают два господина. Один — по описанию точно Янь Уши (уж такого точно не с кем не перепутаешь), второй — даос, потерявший память… Уж нетрудно догадаться, кто это. Так вот, — глаза Сан Цзинсина сверкнули. — Даже не думай рассказать ему правду — кожу живьём сдеру!
— Что ты, учитель, я даже не собиралась! — попятились назад перепуганная насмерть Бай Жун.

Глава 107. «Я знаю, что ты потерял память, Шэнь даочжан, и не помнишь даже меня»…

Шэнь Цяо очнулся, словно после глубокого сна. Он ничего не понимал, не знал, где находится. Комната выглядела богато убранной, он лежал на шикарном ложе.
Шэнь Цяо потёр виски, пытаясь вспомнить недавние события. Деревня. Человек, молящий о помощи. Повозка. Жара. Чай. Все.
Незнакомец не заставил себя долго ждать и вскоре появился. Шэнь Цяо посмотрел на него.
— Что случилось?
Мужчина слегка улыбнулся.
— В дороге тебе стало плохо из-за жары и ты потерял сознание. Ничего страшного, такое бывает.
— А тот человек, который нуждался в моей помощи?
Сан Цзинсин изобразил скорбь на лице.
— К сожалению, он умер…
— Умер?! — Шэнь Цяо подскочил на своем месте.
— К несчастью, мы опоздали… Этот человек был совсем плох.
— Это я виноват! — с горечью воскликнул Шэнь Цяо. — Если бы мне не стало плохо так невовремя, наверняка мы бы успели и можно было бы что-то сделать…
— Ни кори себя, А-Цяо, ты ни в чем не виноват.
«А-Цяо?!» — даос посмотрел на Сан Цзинсина.
— Откуда вы знаете как меня зовут, разве я представлялся вам?
Сан Цзинсин театрально вздохнул.
— Я знаю, что ты потерял память, Шэнь даочжан, и не помнишь даже меня…
— Как вас зовут, кто вы? Я действительно ничего не помню… Мы были знакомы ранее?
— Меня зовут Сан… — он осекся. — Сан Бэй. А-Цяо, нас связывали слишком тесные отношения… — Сан Цзинсин, как хороший актер, изобразил грусть. — Мы любили друг друга…
«О небожители!» — испугался Шэнь Цяо. — «Неужели мне и правда в прошлой жизни нравились мужчины?!»
Пока он размышлял над этим, Сан Цзинсин уже присел на краешек кровати и начал гладить его по руке. В одно мгновение он приблизился к Шэнь Цяо и его губы слились с губами даоса. Его язык проник в рот Шэнь Цяо. Поцелуй этого человека был грубый, наглый и властный. Если уж выбирать из двух зол: то даже поцелуй Янь Уши было легче стерпеть.
— Э-э… — пробормотал Шэнь Цяо, оттолкнув Сан Цзинсина от себя.
— Прости! — воскликнул Сан Цзинсин. — Я не должен был, просто не сдержался… Это так тяжело… Так тяжело вновь видеть тебя и не иметь возможности прикоснуться! Мы так сильно любили друг друга!
Конечно же, Сан Цзинсин рассчитывал на куда более интимные вещи, чем просто поцелуй. Он уже возбудился и пылал от желания, но ему пришлось стерпеть, чтобы все не испортить. Сан Цзинсин решил не торопить события. Беспамятного Шэнь Цяо легко одурачить и заставить плясать под свою дудку. А потом он с удовольствием отпразднует свой реванш над Янь Уши.
— А почему вы сразу не сказали мне, что мы знакомы? — поинтересовался Шэнь Цяо.
— Не помня ничего, разве ты поверил бы мне? — с сожалением сказал Сан Цзинсин. — Тем более, насколько мне известно, ты находился под влиянием негодяя — демона Янь Уши! Это страшный и коварный человек, который использует тебя в своей игре. Этот чудовищный, жестокий демон издевается над маленькими детьми.
Шэнь Цяо вскочил со своего места.
— С ним остался ребенок! Мне нужно немедленно вернуться туда!
Сан Цзинсин надавил пальцами на лицо даоса, усаживая его обратно.
— Не волнуйся, А-Цяо, я уже послал туда своих людей за этим ребенком. Этот демон очень опасен, не стоит тебе встречаться с ним наедине.
В уголках губ Сан Цзинсина играла торжествующая ухмылка. Он даже не думал, насколько просто будет одурачить Шэнь Цяо и в душе ликовал.
Находясь в непосредственной близости от этого даоса, Сан Цзинсину, одержимому похотью, все труднее становилось сдерживаться и он несколько отстранился. Смотря на Шэнь Цяо, он уже представлял себе, как разрывает на нем халат и впивается зубами в нежную кожу. Как целует и истязает его одновременно, овладевая им снова и снова, наслаждаясь стонами и мольбами. Мысли об этом будоражили все внутри. Чтобы ненароком не испортить свой план, Сан Цзинсин отошёл подальше.
— А сейчас, мой возлюбленный А-Цяо, пойдем со мной. Ты должен переодеться в достойную тебя одежду и утолить свой голод. Я верю, что скоро ты все вспомнишь и мы будем счастливы, как и прежде.
Такая перспектива не слишком прельщала даоса, ведь этот человек казался ему совсем чужим и незнакомым. К Янь Уши за некоторое время он хотя бы успел привыкнуть. И каким же подлецом оказался этот человек! Шэнь Цяо сильно переживал за Шиу, чтобы этот мужчина не причинил ему никакого вреда, но Сан Цзинсин заверил, что его люди вскоре отыщут мальчика.
Шэнь Цяо переоделся в роскошный зелёный халат. Слуги помогли ему привести в порядок волосы, отделив от них прядь, скрутив ее на затылке и заколов нефритовой шпилькой.
Сан Цзинсин, радушно улыбаясь, уже ждал его за столом.
— Присаживайся, А-Цяо, ты должен хорошо поесть. Теперь мы снова вместе и все наладится.
Аромат еды просто сводил с ума, напоминая Шэнь Цяо о том, насколько давно он не ел. Аппетитные куриные грудки с креветками, рыбным и устричным соусом так и просились в рот. Гунбао с белым вином, жгучим перцем и вареными каштанами, говядина с имбирём, кисло-сладкая свинина, паровые булочки, вонтоны, суп из красной фасоли, сушеных семян лотоса и жемчужин тапиоки с рисовыми шариками — это только то, что Шэнь Цяо успел заметить.
— Не стесняйся, Шэнь даочжан, ешь и пей сколько душе угодно, — сказал Сан Цзинсин, поднося ко рту вонтон и, не торопясь, надкусывая его.
Шэнь Цяо не мог вспомнить, когда в последнее время настолько вкусно и сытно ел. Сан Цзинсин с лёгкой улыбкой наблюдал за ним, представляя, что бы сделал с этим даосом прямо на столе.
Ничего не подозревая, Шэнь Цяо продолжал наслаждаться пищей, стараясь не смотреть на Сан Цзинсина, так как испытывал некоторое смущение.

Глава 108. «Почему она меня так называет?!»

Сан Цзинсин разглядывал себя в зеркале. Смотрел на то, как уложены его волосы, как струится по телу шелк дорогих одежд. Он не мог припомнить, чтобы когда-то его настолько волновала собственная внешность. Он хотел понравиться. Понравиться Шэнь Цяо. И это было удивительно, ибо до остальных своих жертв, с которыми он обычно совокуплялся, ему не было никакого дела.
В планы Сан Цзинсина не входило убивать Шэнь Цяо, когда они сражались на горе. Но в тот момент стоял выбор между собственной жизнью и жизнью Шэнь Цяо. Разумеется, Сан Цзинсин выбрал собственную жизнь. Этот даос тогда готов был его уничтожить, столько злости в нем скопилось. Всю эту энергию он вложил в Шаньхэ Тунбэй, который просто сверкал в его руке, переполненный праведным гневом. Узнав, что Шэнь Цяо всё-таки жив, Сан Цзинсин неслыханно обрадовался. Он всегда любил добиваться желаемого, поэтому, любой ценой хотел заполучить Шэнь Цяо, покорить, словно горную вершину, подчинив его своим желаниям.
Сан Цзинсин задумчиво продолжал разглядывать себя в зеркале. Его волосы были белыми, как горные снега. Они поседели уже давно, хотя Сан Цзинсин был ещё не настолько стар. Если Янь Уши пока что отделался парой седых прядей в волосах, то волосы Сан Цзинсина были белыми полностью. Он не знал, почему это произошло раньше, чем следовало бы ожидать. Впрочем, в этом была какая-то экзотика.
Сан Цзинсин подумал, что было бы неплохо уметь менять свою внешность при необходимости. Он вспомнил своего ученика Хо Сицзина, который сдирал с красивых людей лица, надевая их на себя, и решил, что было бы недурно использовать подобную практику.
Его талантливого ученика, Хо Сицзина, убил даос Шэнь Цяо, какая наглость! При воспоминании об этом, Сан Цзинсин сжал кулаки. Внезапно он представил на себе красивое лицо Шэнь Цяо, которое мог бы носить, будто вторую кожу! Это было бы неплохо, включая тот факт, что смена лица будет вводить людей в заблуждение. Но нет, он может сделать это со всеми, только не с Шэнь Цяо. Этого даоса он любил представлять в своей постели. Полностью подчинённым своей воле и прихотям. Сан Цзинсин издал смешок, представив на себе лицо Янь Уши. Ох, сколько дел можно было бы безнаказанно наворотить, имея такое лицо! Но и сколько врагов приобрести…

Бай Жун приоткрыла дверь и увидев, что Сан Цзинсин о чем-то размышляет, также неслышно закрыла ее. Сколько раз Бай Жун приходилось заниматься с этим человеком двойным совершенствованием! Она очень боялась его и не смела ослушаться. Но в последнее время Сан Цзинсин перестал обращать на нее внимание. Бай Жун знала, что сейчас его мысли были заняты тем же самым человеком, что и ее собственные. Шэнь Цяо. Ей очень хотелось увидеть этого даоса и ее сердце отчаянно билось в груди, но она боялась Сан Цзинсина. Однако, пока учитель занят, она могла позволить себе хотя бы одним глазком посмотреть на Шэнь Цяо… совсем недолго.

Шэнь Цяо пытался отвлечься, читая книги каких-то философов эпохи Хань, которые принесли ему слуги из библиотеки Сан Цзинсина. Но чтение не шло даосу на ум. Он никак не мог привыкнуть, что теперь живёт здесь, с этим незнакомым ему человеком, с которым, по его словам, они любили друг друга. Шэнь Цяо боялся даже мысли допускать о близости с мужчинами, а этот человек был для него совсем чужой и Шэнь Цяо ничего не чувствовал к нему. А Янь Уши? Неужели он так талантливо играл, пытаясь одурачить его? Неужели боль в его глазах тоже была так искусно разыграна? Неужели некоторые люди, чтобы добиться своих целей, способны на такую подлость и обман… А ведь с ним остался ещё и ребенок! Эта мысль угнетала Шэнь Цяо особенно. Вдруг, даос поднял глаза и увидел, как на него внимательно смотрит красивая молодая девушка.
— Шэнь лан… — пробормотала она.
В голове Шэнь Цяо возник немой вопрос: «Почему она меня так называет?! У нас с ней что-то было?!»
С одной стороны, это могло обрадовать его, если учесть тот факт, что у них в прошлом что-то было с этой молодой женщиной (следовательно, Шэнь Цяо нравились не только мужчины). А с другой стороны — не слишком ли много бурных романов он имел в прошлом?! При мысли об этом, Шэнь Цяо покраснел и отвёл глаза в сторону.
— Прошу прощения, госпожа, я потерял память и не могу вспомнить вас, — сказал Шэнь Цяо, откашлившись перед своей репликой.
— Я знаю, — ответила Бай Жун. Как же ей хотелось предупредить этого даоса! Сказать ему: «беги отсюда!» Беги из этого дома! Но она вспомнила, как Сан Цзинсин грозился содрать с нее кожу живьём и прикусила свой язык. От этого человека можно было ожидать чего угодно.
Бай Жун продолжала смотреть на Шэнь Цяо, ещё больше вгоняя его в краску. Шэнь Цяо не осмелился задать девушке вопрос, какие отношения их связывали в прошлом. Во-первых, это было бы не совсем прилично, а, во-вторых, он боялся услышать ответ.
В конце концов, Бай Жун не выдержала и бросилась к Шэнь Цяо, принявшись хватать его за руки.
— А-Цяо, я так соскучилась по тебе, если бы ты только знал! Я уже думала, что ты умер, какое счастье, что ты жив!
Шэнь Цяо шарахнулся в сторону, пытаясь высвободиться из ее назойливых рук. Только этого ему сейчас не хватало!
— Простите меня, госпожа, но я ничего не помню… — прошептал Шэнь Цяо. Бай Жун почувствовала, что сюда приближается Сан Цзинсин.
— Шэнь лан, молю, не говори господину, что я была здесь, иначе он накажет меня! — проговорила она на ходу и поспешно покинула комнату.
Сан Цзинсин не заставил себя долго ждать. С улыбкой радушного хозяина, он открыл дверь:
— А-Цяо, как тебе спалось, как ты чувствуешь себя?
Шэнь Цяо не нравилось, что люди, которых он не помнил, так фамильярно обращаются к нему, но ничего не мог с этим поделать.
— Я думаю о том человеке, которого мог бы попытаться спасти… — удручённо проговорил Шэнь Цяо. — То, что он умер, это моя вина…
— Не вини себя, Шэнь даочжан, этот бедняга был совсем плох и все равно бы умер, — ответил Сан Цзинсин.
Шэнь Цяо было невдомёк, что никакого человека не было и в помине.

Глава 109. «А-Цяо, ты ведь ещё не всю правду знаешь»

— А-Цяо, не соизволил бы ты прогуляться с этим достопочтенным в нашем парке? Сейчас пора цветения лотосов и тебе пошло бы на пользу насладиться их невероятной красотой, — с улыбкой проговорил Сан Цзинсин.
Шэнь Цяо отложил в сторону книги.
— Пожалуй вы правы, глава Сан, я действительно засиделся и мне не мешало бы прогуляться.
— Замечательно! — воскликнул Сан Цзинсин. — Только не забудь зонтик, на улице печет солнце, — он протянул Шэнь Цяо лёгкий бамбуковый зонтик и тот неуверенно взял его в свою руку.
Они вышли в парк. Солнце действительно палило нестерпимо и зонтик оказался как нельзя кстати.
В прудах парка Сан Цзинсина расцвели лотосы всех мастей.
— Прекрасны, не так ли? — повернулся к нему Сан Цзинсин. — Лотосы — символ совершенства и чистоты, они так похожи на тебя, А-Цяо…
На лице Шэнь Цяо появился лёгкий румянец, он смутился и опустил голову, а Сан Цзинсин продолжал:
— Корни лотоса глубоко в иле, а проворные стебли стремятся к свету, сам же цветок лотоса всегда обращён к солнцу.
Лотосы действительно были прекрасны. За весь день, под воздействием ветра и солнца цвет их лепестков менялся — от нежного, белого, бледно-желтого, до розового и нежно-красного. Одно из преданий гласило, что на небе есть «лотосовое озеро», в котором эти уникальные цветы являются перевоплощением человеческих душ. Лотос в нем либо благоухает, либо сохнет — в зависимости от земных деяний человека. Цветок лотоса — восхождение от темного к цветущему и ясному, путь к просветлению.
Среди лотосов цвели и водяные лилии. Если лотосы поднимались из воды высоко и прямо, то водяные лилии приникали к поверхности воды.
Видя задумчивое состояние Шэнь Цяо, Сан Цзинсин принялся декламировать стихи:

Вброд идя, через реку, лотосов я нарвал.
В орхидеевой топи много душистых трав.
Все, что здесь собираю, в дар я пошлю кому?
Тому, о ком мои думы, слишком далёкий путь.

Я назад обернулся, глянуть на дом родной.
Бесконечно дорога тянется к пустоте.
Тем, кто сердцем едины, тяжко в разлуке жить!
Видно, с горем-печалью к старости мы придем…

— Это же шестое из девятнадцати древних стихотворений! — воскликнул Шэнь Цяо.
— У А-Цяо блестящее образование, — улыбнулся Сан Цзинсин.
Шэнь Цяо снова смутился.
— Я не знаю, почему помню это стихотворение, но почему не помню, кто я такой…
В тени деревьев, возле пруда с лотосами, Сан Цзинсин остановил Шэнь Цяо и сжал его руку в своей, притягивая как можно ближе к себе, но даос мягко и вежливо отстранился. В душе Сан Цзинсин просто бесился из-за того, что до сих пор не мог получить желаемого, но виду не подал и лишь грустно улыбнулся.
— А-Цяо, ты ведь ещё не всю правду знаешь…
Шэнь Цяо вздрогнул и будто бы сжался в комок. Какую ещё правду он должен узнать?! Ну что ещё?! Он уставился на самый крупный белый лотос в пруду.
— Ты ведь никакой не даос… — безжалостно продолжал Сан Цзинсин.
— Не даос… кто же я?
— Наверняка, демон Янь Уши внушил тебе, что ты был даосом, но, на самом деле, ты всегда состоял в нашей секте Хэхуань и дрался только за нее… Как и в тот день, когда демон Янь Уши столкнул тебя с горы и ты потерял память!
Шэнь Цяо не мог больше выносить такую болезненную «правду» и его глаза наполнились слезами.
— Это был он, да? — тихо спросил Шэнь Цяо и слезы потекли из его глаз по щекам.
— Да! — воскликнул Сан Цзинсин. — Из-за этого лжеца и негодяя ты едва не свел счёты с жизнью и лишился памяти!
— Зачем же тогда он выхаживал меня столько времени? — тихо всхлипнул Шэнь Цяо.
— Затем, чтобы использовать тебя в своих целях, — хмыкнул Сан Цзинсин. — Остерегайся этого коварного демона!
Шэнь Цяо стоял возле пруда с белыми лотосами и по щекам его катились слезы. Такие же чистые и невинные, как эти распустившиеся белые цветы. Воспользовавшись ситуацией, Сан Цзинсин снова взял его за руки, прижимая как можно плотнее к себе, чтобы почувствовать жар его тела под тонкой одеждой.
— А-Цяо… — глубоким голосом прошептал Сан Цзинсин, — не желаешь ли выпить этим вечером со мною хорошего вина?
— Нет, глава Сан, благодарю вас, — отстранился Шэнь Цяо, вытирая слезы широким рукавом халата. Он напоминал поникшую в пруду лилию, печально лежащую на воде. — Я бы хотел отдохнуть и немного помедитировать, — Шэнь Цяо поднял над головой бамбуковый зонтик и устремился назад, к дому.
Парк Сан Цзинсина был прекрасен не только цветущими в прудах лотосами — здесь были беседки, павильоны, галереи, скульптуры животных и птиц, каменные стелы со стихами и изречениями мудрецов, а также видовые площадки. Секта Хэхуань лишь немногим уступала в роскоши секте Янь Уши. Но Шэнь Цяо не помнил, как и где жил Янь Уши, потому что не помнил больше ничего.
В расстроенных чувствах из-за лжи и предательства, даос вернулся в свою комнату и начал медитировать, а когда закончил, на дворе уже стояла глубокая ночь. Сна не было и Шэнь Цяо обдумывал слова Сан Цзинсина по поводу Янь Уши. Неужели Янь Уши мог так подло лгать ему, а сам был тем самым человеком, который столкнул его с горы? Почему-то от этой мысли сердце Шэнь Цяо сжалось от боли. Он старался не думать об этом, но мысли снова возвращались к этой же теме. Неожиданно, даос услышал чей-то отдаленный стон. Вначале он решил, что ему послышалось, но стон снова повторился. Шэнь Цяо поднялся с постели — сон был окончательно испорчен. Даос не мог спокойно спать, пока кто-то страдал и нуждался в помощи. Стон перерос в отчаянный, однако кратковременный, крик. Шэнь Цяо выбежал из своей комнаты, пытаясь понять в чем дело, кто и где кричит. Все смолкло. Но даос не мог успокоиться. Он взял свечу и принялся обыскивать дом, который оказался огромным, со множеством потаённых комнат.

Глава 110. «Что случилось, мой дорогой А-Цяо?»

Сан Цзинсин сидел возле пруда с прозрачной чистой водой. Он кормил собравшихся в стайку карпов кои червяками и моллюсками. Кормление карпов успокаивало нервы. На его мизинце красовался драгоценный массивный перстень. Возле Сан Цзинсина уже некоторое время скромно стоял старик-лекарь, ожидая, когда же, наконец, на него обратят внимание. Этот старик уже долгое время служил Сан Цзинсину, находясь при Хэхуань. Он лечил раненых людей из этой секты. Наконец, заметив старика, Сан Цзинсин оторвался от кормления карпов кои и посмотрел на него.
— В чем дело? Ты что-то хотел?
Старик переминался с ноги на ногу, не зная, как начать.
— Глава Сан… я знаю, у вас живёт один человек, у которого была серьезная травма головы и который потерял память… Я бы мог попробовать вылечить его, чтобы к этому человеку поскорее вернулась память…
— Что?! — гневно воскликнул Сан Цзинсин. Он представил, что будет, если к Шэнь Цяо вернётся память. Скорее всего, этот даос просто убьет его на месте. Во всяком случае, любой другой вид отношений между ними, кроме вражды и ненависти, будет невозможен.
— К этому человеку никогда (ты слышал? Никогда! ) не должна вернуться память! Если он вдруг все вспомнит, я снова сброшу его с горы, чтобы он больше никогда ничего не вспомнил!
Испуганный его экспрессией старик попятился назад, не желая попадать под горячую руку хозяина. Внезапно Сан Цзинсин переменился в лице. Он увидел, что к ним направляется Шэнь Цяо.
— Пошел вон, — сквозь зубы проговорил Сан Цзинсин и старик поспешил исчезнуть. На Шэнь Цяо был светло-синий халат, подпоясанный широким поясом. Его волосы были аккуратно зачесаны назад и собраны в хвост на затылке. Он был до такой степени привлекателен, что Сан Цзинсин почувствовал в области паха нестерпимое желание, которое с трудом удавалось подавить: лицо даоса выглядело взволнованным.
— Что случилось, мой дорогой А-Цяо? — губы Сан Цзинсина растянулись в улыбке. — Тебя что-то беспокоит?
— Глава Сан… Ночью я слышал в доме громкие крики и стоны, я вышел посмотреть, что случилось, но внезапно все смолкло…
— А-Цяо, такого просто не может быть, — с уверенностью ответил Сан Цзинсин, — все обитатели моего дома ночью крепко спят. Тебе показалось.
— Глава Сан, мне не могло показаться, я отчётливо слышал!
Сан Цзинсин поднялся и подошёл к Шэнь Цяо, взяв его за руку.
— А-Цяо, послушай меня, ты очень переживаешь из-за своей травмы, из-за того, что ничего не можешь вспомнить. В таком состоянии тебе что угодно может показаться или послышаться. Тебе нужно успокоиться и расслабиться, — с этими словами Сан Цзинсин многозначительно провел пальцами по его руке. — Давай сегодня вечером выпьем хорошего вина? Оно успокоит и расслабит тебя. Людям, которые плохо спят, очень часто мерещится то, чего на самом деле нет.
— Спасибо, но мне совсем не хочется вина, — ответил Шэнь Цяо и вырвал руку из руки Сан Цзинсина. — Глава Сан, ваши люди нашли ребенка?
— Они продолжают поиски, А-Цяо. Этот коварный демон наверняка как следует спрятал этого мальчика, но мои люди его непременно найдут.
— Я буду надеяться, что с ребенком ничего не случилось, — удручённо ответил Шэнь Цяо, направляясь обратно в дом. Он размышлял о криках, услышанных ночью. Неужели Сан Цзинсин прав и от переживаний он просто начал сходить с ума? Вспомнилось испуганное лицо Бай Жун, которая просила не рассказывать о своем визите. Неужели такой добрый и внимательный человек, как Сан Цзинсин, способен кого-то наказать?

— Кто сегодня ночью посмел громко кричать? — Сан Цзинсин обвел взглядом перепуганных мальчиков, которые, будто мышата, забились в свои углы, боясь поднять глаза на своего хозяина. — Я спрашиваю ещё раз: кто посмел кричать? Я делаю вам последнюю поблажку, подумайте хорошенько над своим поведением. Если же кто-то из вас впредь посмеет издать хоть один звук, вас постигнет участь Хэна.
Мальчики затряслись от страха. Хэн был одним из них. Недавно, за непослушание, его забили насмерть палками. Конечно же, никто не хотел повторить судьбу Хэна.
— Мы поняли, господин! Мы будем вести себя очень тихо, обещаем!
— Приступайте к своей работе, — бесцеремонно сказал Сан Цзинсин, — я устал и желаю расслабиться.
Мальчики принялись раздевать своего господина. Сан Цзинсин развалился на ложе. Трое мальчиков сразу же принялись ублажать его. Двое устроились по обе стороны, чтобы ласкать грудь своего господина, а третий пристроился у него между бедер. Из груди Сан Цзинсина вырвался вздох. Он был очень возбуждён. Закрыв глаза, он представлял, что это Шэнь Цяо ласкает его и возбудился ещё больше. Не выдержав, он поднялся с ложа, схватил одного из мальчиков, развернул его к себе или сразу же вошёл, издав глухой стон. Мальчикам приходилось кусать губы до крови, чтобы не закричать от боли. Сан Цзинсин представлял, что обладает Шэнь Цяо, фантазии его бурно разыгрались.
— Вы, двое, — сказал Сан Цзинсин,— я хочу, чтобы вы с друг другом начали совокупляться!
Перепуганные мальчики, не смея ослушаться, подчинились. Наблюдая за их совокуплением, Сан Цзинсин возбудился до предела.
— Ах… — прошептал он. — А-Цяо… Скоро, очень скоро, ты станешь моим и я сделаю с тобой все, что захочу.

Глава 111. «А-Цяо, посмотри, что ты творишь со мной»

Весь день лил дождь, как из ведра. Шэнь Цяо сидел в своей комнате, спасаясь книгами. Ему было грустно и больно. Из-за предательства Янь Уши, из-за того, что он ничего не может вспомнить и обрести себя самого, от своего одиночества.
Приоткрылась дверь и в комнату заглянул Сан Цзинсин. Дождь за окном начал утихать.
— А-Цяо, не спишь?
— Нет, глава Сан. Вы что-то хотели? Уже поздно и вам, наверное, пора отдыхать.
Сан Цзинсин вошёл, держа в руках кувшин с вином.
— А-Цяо, я принес сладкого османтусового вина, ты просто не можешь отказаться — оно превосходно и пойдет тебе на пользу.
— Глава Сан, я не…
Не обращая внимания на его реплику, Сан Цзинсин уже разливал вино в дорогие чаши.
— А-Цяо, ты просто попробуй и потом скажешь мне спасибо.

— Кто это кричал ночью?! — не мог успокоиться кто-то из мальчиков. — Из-за этого нас всех могли жестоко наказать!
Один мальчик виновато опустил глаза в пол. Это он кричал. Не так давно Сан Цзинсин избил его за то, что тот его плохо удовлетворял, и раны тяжело заживали. Ночью рана открылась и, не сдержавшись, мальчик начал кричать и стонать от боли. Но он побоялся признаться в этом, ведь Сан Цзинсин снова избил бы его. Или его избили бы сами мальчики.
Вошёл Чжан. Это был шестнадцатилетний юный красавец, один из любимцев Сан Цзинсина. Он научился безупречно исполнять свою работу, удовлетворяя любые прихоти своего хозяина.
— Где господин? — спросил Чжан. — Почему вы все здесь? Разве сегодня ночью он никого из вас не позвал в свою спальню?
— Нет, — ответили мальчики.
— Я слышал, как господин взял кувшин с вином и ушел в комнату того красивого человека, который недавно живёт в этом доме, — добавил один из них.
Чжан изменился в лице — оно перекосилось от ревности. Юноша уже давно был влюблен в своего господина и сходил с ума, так как Сан Цзинсин каждую ночь забирал с собой разных мальчиков. Было очень удивительно, что к такому жестокому и похотливому человеку, как Сан Цзинсин, кто-то питал чувства, ведь все остальные мальчики ненавидели и боялись его. Но Чжан желал лично удовлетворять своего господина каждую ночь, отдаваясь ему без остатка.
С тех пор, как в доме появился Шэнь Цяо, увлеченный им Сан Цзинсин, совершенно забыл о своих прежних любимцах и перестал уделять им внимание. Чжан нервничал из-за появления Шэнь Цяо и не находил себе места.

Шэнь Цяо все же пришлось выпить османтусового вина, потому что Сан Цзинсин не отставал от него. Вино было сладкое и вкусное и Шэнь Цяо почувствовал приятное тепло и расслабление во всем теле, на щеках его заиграл румянец, а в голове зашумело.
— А-Цяо, выпей ещё, ты не можешь пренебрегать таким замечательным вином!
— Глава Сан, я больше не хочу…
Но Сан Цзинсин уже снова наполнил чашу. Он так настаивал, что Шэнь Цяо пришлось выпить.
— Извините, глава Сан, но больше пить я не буду, я не пью много… — он почувствовал, что начал пьянеть.
Сан Цзинсин уже сидел рядом. Взяв даоса за руку, он потянул его на себя и усадил к себе на колени.
— Глава Сан, — возмутился даос, — разве я девица, чтобы сидеть у вас на коленях? Я — мужчина, я — воин.
— А-Цяо, раньше ты любил сидеть на моих коленях, просто забыл об этом, — прошептал ему на ухо Сан Цзинсин, крепко прижимая Шэнь Цяо к себе обеими руками. Его губы начали жадно скользить по гладкой, красивой шее даоса. Осознание того, что под одеждой сейчас дрожит прекрасное и такое долгожданное тело, сводило с ума.
Шэнь Цяо нашел в себе силы, чтобы высвободиться из его объятий. Он встал с колен мужчины и отсел от него подальше. Но от раздразненного Сан Цзинсина было не так-то легко избавиться и он снова подсел к даосу. Взяв его руку в свою, он приложил ее к своему возбуждённому органу, выпирающему из-под одежды.
— А-Цяо, посмотри, что ты творишь со мной… Как сильно я хочу тебя, но ты продолжаешь меня мучить!
Рука Шэнь Цяо ощутила большой вставший орган под одеждой и даос залился густой краской. Ему стало так стыдно, что он готов был провалиться сквозь землю. Шэнь Цяо чувствовал себя ужасно, нелепо, и не знал, что ему делать в подобной ситуации.
Почувствовав ладонь Шэнь Цяо на своем органе, Сан Цзинсин возбудился так, что его было уже не остановить. Он повалил даоса на кровать, прижав его весом своего тела.
— Глава Сан! — Шэнь Цяо почувствовал, что пьян и не может скинуть с себя этого человека. Руки Сан Цзинсина уже проникли под его халат и начали гулять, где им вздумается. Шэнь Цяо подумал, что это конец. Он пьян и не может справиться с этим мужчиной.
Вдруг, послышались громкие крики, шум и грохот, будто в дом ворвалось полчище демонов. Слуги кричали не своим голосом, а дверь просто вылетела. На пороге показался Янь Уши. Увидев, что Сан Цзинсин залез на Шэнь Цяо, будто мартовский кот, он разъярился до такой степени, что Сан Цзинсина отбросило в сторону потоком его внутренней ци.
— А-Цяо, отойди! — закричал Янь Уши и снова ударил потоком ци по пытающемуся встать Сан Цзинсину, который пытался прийти в себя.
— Янь Уши, стоит ли этот даос того, чтобы мы снова начали ссориться? — проговорил Сан Цзинсин. — Ты же сам отдал его мне в обмен на свой меч, так что же ты хочешь теперь? У нас была честная сделка: ты получил свой меч, а я — этого даоса, теперь он принадлежит мне.
— Скорее ты сдохнешь в лужи собственной крови! — закричал Янь Уши, снова ударив его.
Слушая их разговоры, Шэнь Цяо стало противно. Он понял, что каждый из этих людей лгал ему, преследуя свои личные интересы. Не веря больше никому, Шэнь Цяо, пошатываясь, вышел из комнаты, воспользовавшись суматохой. Он хотел уйти отсюда как можно скорее и никогда больше не видеть этих людей, которые начали вызывать у него отвращение до тошноты.
Между тем, Сан Цзинсин взял себя в руки и дал Янь Уши достойный отпор. Драка завязалась с новой силой и от действий, происходящих в этой комнате, начала трескаться стена.

Глава 112. «Какой же ты идиот!»

— Что происходит, началось землетрясение? — испуганно спросил один из мальчиков.
— Нет, сюда ворвался демон Янь Уши и напал на нашего хозяина, — со знающим видом ответил другой.
— Как было бы хорошо, если бы этот демон прибил нашего господина, я бы так порадовался! — не сдержался третий, и мальчики поддержали его реплику дружным возгласом. Чжан озлобленно посмотрел на них, но ничего не ответил.
Очевидно, дело начало принимать серьезный оборот, потому что дом затрещал по швам.
— Смотрите, двери и окна повыбивало!
Мальчики испуганно смотрели друг на друга. У каждого в этот момент на уме было одно и то же, но никто не решался высказать мысли вслух первым.
— Надо бежать, пока есть шанс! — с бьющимся сердцем, наконец сказал один из мальчиков.
— Но если господин поймает нас, сдерет шкуру живьём! — возразил кто-то.
— Лучше пусть сдерет, чем всю жизнь мучиться в его рабстве, терпеть насилие и побои! Пока подвернулся случай, нужно его использовать.
Остальные не могли не согласиться. Запах свободы дурманил сейчас даже самых запуганных.
— Вперёд! Потом разделимся, так им будет сложнее найти нас!
Мальчики, воспользовавшись суматохой в доме, кинулись врассыпную, как стая испуганных щенков.
— Чжан, почему ты стоишь, побежали с нами? — обернулся один из них. — Есть шанс спастись!
Но юноша мрачно покачал головой.
— Я не уйду, я не оставлю господина! — он остался совсем один.

— Янь Уши, не позорься! — воскликнул Сан Цзинсин, пытаясь сыграть на его самолюбии. — Бегаешь за этим даосом, как влюбленный юнец! Подобает ли твоему статусу так вести себя, посмотри, во что ты превратился!
— Если этому достопочтенному не изменяет зрение, то ты точно также бегаешь за этим даосом, за МОИМ даосом! — рассвирепел Янь Уши, поразив его ещё одним потоком своей внутренней ци. Сан Цзинсин скатился под стол — разбился довольно редкий и дорогой чайный набор.
— Этого даоса ты мне продал за свой меч или забыл уже?!
— Ты упустил его в тот момент, так что теперь можешь забыть! — злобно сказал Янь Уши. — Только посмей притронуться к нему или причинить какое-либо зло! Я быстро раскрою тебе череп!
Сан Цзинсин внезапно поднялся, потоком своей ци отбросив стол прямо на Янь Уши. Стол ударил того по голове, но, казалось, глава Янь даже не почувствовал этого, продолжая наступать на Сан Цзинсина.
— Не желаешь ли подарить своему возлюбленному лотосы? — захохотал Сан Цзинсин и в Янь Уши полетели прекрасные на вид цветы. На самом же деле это была лишь иллюзия — и цветы оказались острыми клинками. Молниеносно выставив перед собой два пальца, Янь Уши, потоком своей ци, уничтожил их ещё в воздухе, не давая возможности достичь своей цели, и труды Сан Цзинсина прошли напрасно. Сан Цзинсин видел, что Янь Уши находится в таком разъяренном состоянии, что готов прямо здесь и сейчас его уничтожить. Поэтому он перекатился на другую сторону комнаты, желая немного побегать от Янь Уши, чтобы выиграть время.
В доме начался переполох, слуги в ужасе выбежали на улицу, чтобы спрятаться в кустах. Кто-то из них полез на дерево.
— Тебе конец! — воскликнул глава Янь, решив, что пора заканчивать с этим делом.
Мощнейший поток его внутренней ци, будто фиолетовая молния, стремительно несся прямо в грудь Сан Цзинсина. В этот момент в комнату забежал юноша по имени Чжан. Увидев, что Сан Цзинсину грозит смертельная опасность, он закрыл его своим телом, с громким криком: «Мой господин!» Поток ци просто прошил его насквозь и юноша свалился на пол.
Янь Уши с удивлением уставился на дело своих рук. В его планы не входило убивать посторонних людей, а тем более, людей столь юного возраста. Но он не был Шэнь Цяо, который бы долго переживал по этому поводу. Янь Уши было все равно. Но, глядя на этого парня, он внезапно понял, что Шэнь Цяо пропал из его поля зрения. Все остальное перестало для него существовать. Даже Сан Цзинсин.
— А-Цяо, где мой А-Цяо?! — закричал Янь Уши и, не обращая на него внимания, выбежал из комнаты. Сан Цзинсин с облегчением вздохнул. Янь Уши не стал добивать его. На лбу Сан Цзинсина выступила испарина — он только что был на волоске от смерти. Он посмотрел на распростершееся тело юноши. Этот парень сейчас просто спас ему жизнь, закрыв собой. Сан Цзинсин заметил, что грудь юноши легонько вздымалась: на удивление, он был ещё жив.
— Лекаря! — закричал Сан Цзинсин. — Эй, есть тут кто-нибудь? Лекаря! — он и сам лишился чувств, потеряв слишком много силы.

Шэнь Цяо шел, сам не зная куда. Он был в расстроенных чувствах. После недавних событий ему почти полностью удалось протрезветь. Внезапно, позади раздался крик:
— А-Цяо!
Шэнь Цяо обернулся: Янь Уши! Снова он! Этот человек просто преследует его! Даос пошел своей дорогой, будто и не слышал. Но очень скоро Янь Уши поравнялся с ним.
— Что он делал с тобой, он к тебе прикасался, этот осел?!
Шэнь Цяо покраснел от стыда и возмущения.
— Тебе что за дело?! Прекрати преследовать меня, я больше не желаю тебя видеть, наши пути расходятся.
— Что он наговорил тебе про меня?! — начал злиться Янь Уши, пытаясь схватить Шэнь Цяо за руки, но даос раздражённо оттолкнул его.
— Куда ты дел ребенка?! Что ты с ним сделал?!
— А-Цяо! — всплеснул руками Янь Уши. — Какой же ты идиот! Я не испытываю влечения к детям. И, если ты не заметил, этот мальчишка относился ко мне с уважением.
— Хватит заговаривать мне зубы, куда ты дел его?!
— Я оставил его в той деревне на попечительство одной приличной семьи, которой я хорошо за это заплатил. Или ты хотел бы, чтобы я тащил его с собой в логово Сан Цзинсина? Совсем с ума сошел!
— Немедленно возвращаемся в ту деревню, нужно срочно забрать ребенка! — закричал Шэнь Цяо.
— Сан Цзинсин уже наверняка выслал людей за нами, ты снова хочешь неприятностей?
— Я никуда не уйду без Шиу! Я вернусь в деревню даже, если останусь один! Или ты все же соизволишь мне показать, куда дел мальчика? Нужно вернуться и забрать его, после чего наши пути навсегда разойдутся.
— Хорошо, — ответил Янь Уши, поняв, что спорить сейчас бесполезно. Какое-то время они шли молча, но каждый из них в любую минуту готов был взорваться.
— А-Цяо, — уже спокойнее сказал Янь Уши. — Этот человек — твой заклятый враг. Именно он столкнул тебя с горы, из-за чего ты потерял память. Он хотел тебя убить!
— То же самое он говорил про тебя, — не поворачивая на него головы, ответил Шэнь Цяо. — Вы оба вздумали дурачить меня, пользуясь тем, что я ничего не помню? Как подло!
— Да стал бы я столько времени возиться с тобой и выхаживать тебя, если бы хотел убить?!
— Я не знаю, что вы задумали, — ответил Шэнь Цяо. — И выхаживал ты меня скорее всего ради того, чтобы использовать в своих интересах.
— Не льсти себе! Или думаешь, что до сих пор что-то значишь в мире цзянху? Тебя даже выгнали из твоей же секты! Да кому ты нужен, кроме меня!
— После того, как я найду ребенка, мы навсегда разойдемся, — спокойно ответил Шэнь Цяо.

Глава 113. «Глава Янь, я всего лишь хотел помочь»

— Ты что, совсем глупый, не понимаешь, что этому человеку было нужно от тебя?! — кричал Янь Уши.
— Видимо, то же самое, что и тебе! — в таком же тоне отвечал Шэнь Цяо. — Сколько раз ты бесстыже домогался меня, не смотря на то, что я мужчина!
— Глупый, этот человек поглумился бы над тобой, а потом бы мог убить! А я, я… — он задыхался от возмущения. — Сколько раз я уже спасаю тебя!
Янь Уши было очень обидно, что Шэнь Цяо так относится к нему, не смотря на все его старания. Сколько сил и времени он потратил, чтобы спасти, выходить этого даоса, и вот она, благодарность! Ему хотелось просто плюнуть на все, развернуться и уйти — пусть делает, что хочет. Но от мысли, что Шэнь Цяо снова попадет в руки коварного и похотливого Сан Цзинсина, кровь закипала в жилах. Конечно, он не мог позволить этому случиться.
Янь Уши так разнервничался, что ему сделалось плохо. Сан Цзинсин успел хорошенько ударить его несколько раз и теперь силы начали покидать Янь Уши. Он остановился и присел, бледный, как полотно.
Вначале Шэнь Цяо подумал, что Янь Уши разыгрывает комедию, но тому и правда сделалось плохо.
— Глава Янь! — закричал Шэнь Цяо. На счастье, мимо проезжала повозка. Шэнь Цяо остановил ее и попросил возницу подвезти их. Мужчина помог перенести Янь Уши в повозку. Янь Уши находился в полуобморочном состоянии и Шэнь Цяо прикоснулся к нему, чтобы влить поток своей внутренней ци, когда они ехали в повозке. Пришедший в себя Янь Уши схватил его за руку. Шэнь Цяо вырвал руку и сказал:
— Глава Янь, я всего лишь хотел помочь. Как только мы достигнем деревни и заберём ребенка, наши пути разойдутся, я уже сказал.
— Как знаешь, — ответил Янь Уши и отвернулся от него. В его голосе слышалась обида. Они молчали. Каждый думал о своем.
— Останови повозку! — крикнул Янь Уши вознице через некоторое время.
— В чем дело?! — спросил Шэнь Цяо.
— Я голоден и тебе советую наполнить желудок, — ответил глава Янь, выпрыгивая из повозки. Шэнь Цяо ничего не оставалось делать, как последовать за ним. Они вошли в какую-то забегаловку и Янь Уши заказал горячие баоцзы, свинину с имбирём, тофу, говядину с ростками фасоли в кисло-сладком соусе и рисовое вино.
— Что ты будешь? — спросил Янь Уши.
Шэнь Цяо застенчиво промолчал.
— Есть что будешь? Заказывай, я плачу.
— Я не…
— Я знаю, что ты голоден, поэтому не тяни время и заказывай. Рассчитаешься со мной потом, когда-нибудь, — хмыкнул Янь Уши.
Шэнь Цяо и правда был очень голоден. Протрезвев после вина, он почувствовал голод, который усилился в дороге.
— Я бы взял небольшие кусочки свиной грудинки с клейким рисом, в сушеных листьях лотоса… — проговорил он, чувствуя неловкость.
— Свиную грудинку с клейким рисом в сушеных листьях лотоса! — громко озвучил Янь Уши, чтобы его заказ услышали.
— Да, господин, минутку терпения, мы все сейчас приготовим, мясо свежайшее! — нахваливал хозяин.
В ожидании еды Янь Уши налил себе чашу рисового вина и залпом осушил ее.
— Хочешь? — посмотрел он на даоса. Шэнь Цяо покачал головой, поняв, что у него начинается мигрень.
— Глава Янь, как ты чувствуешь себя?
— Великолепно, спасибо за заботу! — с этими словами Янь Уши налил себе ещё одну чашу вина, которую также, залпом, выпил. От глаз Шэнь Цяо не могло укрыться то, что Янь Уши был сильно обижен на него. Даос отвернулся в сторону.
Наконец, еду принесли и, не глядя ни на кого, Янь Уши принялся за трапезу, поглащая телятину с ростками фасоли и запивая ее вином. Вскоре, Шэнь Цяо тоже принесли еду и он насладился свиной грудинкой с клейким рисом. Набив желудки, они вышли из таверны, возле которой ждал извозчик. Янь Уши прилично выпил и слегка пошатывался, но не обращал внимания
на Шэнь Цяо. Они снова сели в повозку и продолжили путь.
Янь Уши молчал. Он вспоминал, как однажды они ехали в повозке в Лоян и тогда все было по-другому. Это было будто бы в прошлой жизни. Тогда Шэнь Цяо сидел у него на коленях и они каждую минуту целовались. Янь Уши отвернулся в сторону, потому что глаза его в этот момент увлажнились.

Когда Сан Цзинсин пришел в себя, ему сообщили, что все мальчики, пользуясь суматохой, наделанной Янь Уши, бежали. Сан Цзинсин был вне себя от бешенства, но тут же схватился за грудь и понял, что в таком состоянии ему не следует нервничать. Он вспомнил про юношу, который спас ему жизнь, закрыв собой, и поинтересовался, жив ли он. Юноша был ещё жив, но до сих пор так и не пришел в себя.
— Позовите лучших лекарей, пусть этого мальчишку поставят на ноги! — распорядился Сан Цзинсин. На самом деле ему было все равно будет жить этот парень или нет, но его мучил один-единственный вопрос, который очень хотелось задать этому юноше. Сан Цзинсин распорядился, чтобы его уведомили, если парень придет в себя.
Через какое-то время, слуги сообщили, что больной все же открыл глаза. Сан Цзинсин, прихрамывая, сразу же отправился к нему. Юноша, которого звали Чжан, лежал с открытыми глазами. Несмотря на мертвенную бледность лица, он всё ещё казался красивым. Было какое-то очарование в этой болезненной красоте. Сан Цзинсин давно уже пресытился красотой. Он обладал самыми красивыми, самыми юными мальчиками. Наслаждался их девственностью, их невинностью, но никто из них так не привлекал его, как Шэнь Цяо. Этого благородного, неприступного даоса хотелось, в конце концов, сломить и подчинить своей воле. Янь Уши, как всегда, все испортил! Сан Цзинсин от души пожелал ему самых страшных проклятий. Он встал над кроватью Чжана и молча смотрел на него.
— Мой господин… — слабо проговорил юноша, заметив его.
— Хм… Я бы очень хотел знать, почему ты не сбежал с остальными? Вы ведь все ненавидите меня и желаете моей смерти, только не лги, что это не так! Почему же ты не только не сбежал, хоть у тебя была такая возможность, а решил пожертвовать ради меня своей жизнью?
Юноша молчал. Казалось, в любой момент слабая ниточка ещё теплющейся в нем жизни, может оборваться.
— Потому что… потому что этот бедный слуга любит своего господина…
— Хм, — снова проговорил Сан Цзинсин. — И ты думаешь, что я поверю тебе? Наверняка ты желаешь любой ценой добиться богатства и положения в обществе.
— Все, чего я хочу — служить вам, ублажать вас каждую ночь… — тихо проговорил юноша и снова закрыл глаза. Очевидно, сознание снова покинуло его. Сан Цзинсин присел на краешек кровати и провел рукой по белоснежной шее парня. Его руки жадно сомкнулись на этой шее. Ещё мгновение, и глупый мальчишка не заговорит уже никогда. Но в голову Сан Цзинсина пришла другая идея. А почему бы не сделать этого юношу своим учеником? Хэхуань нужны верные псы. Он один из всех остался рядом и закрыл его своей грудью. Не лучшее ли это доказательство любви и преданности? Сан Цзинсин решил, что если этот парень выживет, он сделает его своим учеником и выдрессирует для себя верного пса, который не пожалеет расстаться с жизнью ради своего господина.

Шэнь Цяо и Янь Уши, наконец, прибыли в деревню. Но их ждало разочарование — Шиу сбежал, узнав, что его ищут люди Сан Цзинсина, и никто его больше не видел.
— Господин, мы не виноваты, — оправдывались муж и жена, которым глава Янь поручил следить за Шиу. — Он просто сбежал, вот ваши деньги, мы ничего не потратили!
— Оставьте себе, — небрежно бросил Янь Уши.
Шэнь Цяо был расстроен и начал винить Янь Уши во всех смертных грехах.
— Я не уйду отсюда, пока не разыщу Шиу! — заявил он.

Глава 114. «А-Цяо, ты действительно собрался туда идти?»

Шэнь Цяо не хотел сдаваться и продолжал поиски Шиу, но все было безрезультатно. Мальчик так сильно испугался людей Сан Цзинсина, что только его и видели.
— А-Цяо, — говорил Янь Уши, — такие дети, как Шиу, сами смогут о себе позаботиться. Он прошел хорошую школу жизни, пережив голод, войну, скитания, осознание того, что собственные родители хотели отдать его на съедение в другую семью. Будь он папиным сынком, всю жизнь прожившим в роскоши, где исполнялся малейший его каприз, в сытом и богатом доме, его можно было бы уже оплакивать. Но только не этого мальчишку, который, как крыса, научился выживать в любой ситуации, следуя инстинкту самосохранения.
— Глава Янь, не поворачивая головы, — ответил Шэнь Цяо, — ты можешь идти, куда тебе нужно. Я уже сказал, что наши пути расходятся, я сам продолжу поиски.
Янь Уши, в очередной раз, проглотил эту горькую пилюлю унижения и собственной ненужности. Но как он мог оставить этого даоса, который, к тому же, ещё и потерял память, одного? Сан Цзинсин пока ещё не выслал сюда своих людей. Очевидно, он не подумал, что они могут вернуться на то же самое место. Но где гарантия, что он снова не начнет преследовать Шэнь Цяо? Конечно же начнет! Янь Уши знал Сан Цзинсина не первый год. Этот человек не отступит, пока не добьется своего. Поэтому, Янь Уши промолчал и молча двинулся за Шэнь Цяо, будто был его телохранителем. Любовь делала его мягким и податливым, будто свежеразмятая глина, таким непохожим на себя.
Шэнь Цяо было уже все равно. Он знал, что этого человека, преследующего его по пятам, прогнать невозможно, разве только убить его. Поэтому, Шэнь Цяо просто шел своей дорогой. Неожиданно, он остановился и замер. Маленький оленёнок смотрел на даоса из кустов. Он замер, разглядывая человека с присущим детям любопытством. Шэнь Цяо тоже остановился, рассматривая животное.
— Оленёнок… — задумчиво проговорил он.
— А-Цяо, ты вспомнил?! — воскликнул, не выдержав, Янь Уши. Испугавшись его громкого голоса, маленький оленёнок убежал в кусты. Шэнь Цяо недовольно наморщил лоб.
— Вспомнил что?
— Оленёнка… Когда мы жили в моем доме, с нами вместе жил оленёнок… Ты вспомнил его?
Шэнь Цяо скрестил руки на груди и задумался.
— Глава Янь, знаешь что, я не верю, что когда-либо мог жить с тобой под одной крышей. Ты и тот человек, также бесстыдно пытающийся меня, мужчину, соблазнить, вы оба — лжецы. Вы все пытаетесь манипулировать мной, пользуясь тем, что я потерял память.
Янь Уши ничего не ответил, он устал спорить. Внезапно они услышали хруст сухих веток и это был уже не оленёнок. К ним направлялись люди, жители соседней деревни. Впереди шел седовласый старик, за ним плелись несколько рыдающих женщин. Увидев Шэнь Цяо и Янь Уши, люди остановились и отвесили им поклон до земли.
— Что у вас случилось, люди? — взволнованно спросил Шэнь Цяо.
Янь Уши демонстративно поднял глаза к небу.
— Господа совершенствующиеся! — воскликнул старик и распростерся перед ними ниц, сопровождаемый воплями и причитаниями женщин. — Мы узнали, что вы заехали к нам в деревню, нам больше не к кому обратиться… У нас случилось страшное горе!
Женщины снова громко заголосили.
— Вставайте, вставайте, — засуетился Шэнь Цяо, пытаясь поднять старика с земли. Ему было не по себе от того, что человек такого преклонного возраста распростерся перед ним ниц.
— Расскажите, что с вами случилось?
Янь Уши, с язвительной ухмылкой наблюдал всю эту картину, словно находился на театральном представлении.
— Который год на нашу деревню делают набеги обезьяны, которые живут в пещере! Ночью они выходят из своего укрытия и воруют наших детей — сыновей, внуков, чтобы полакомиться их мясом! Сами мы не сможем справиться с полчищем обезьян, умоляю, господа совершенствующиеся, спасите наших детей, наших внуков!
Старик снова упал на колени,а женщины громче прежнего заголосили.
— Кроме вас, нам больше не на кого рассчитывать!
— Заняться нам больше нечем, — ответил Янь Уши, скрестив руки на груди. — Зачем оно нам надо?
— Глава Янь, — обернулся на него Шэнь Цяо, — кака я уже говорил ранее, ты можешь отправляться домой, я не нуждаюсь в твоём сопровождении.
Обернувшись к старику, Шэнь Цяо ответил:
— Показывайте пещеру. Я отправлюсь туда и сделаю все, что смогу.
Обрадованные люди сразу же начали благодарить и повели даоса в сторону пещеры.
— Герой А-Цяо решил в одиночку побороть целое полчище обезьян? — рассмеялся Янь Уши ему в спину. Шэнь Цяо проигнорировал его реплику.
— Не те ли это самые обезьяны, которые питаются вонючими пауками? — полюбопытствовал Янь Уши у людей.
— Именно те! — воскликнул старик. — Но питаются они не только этими пауками, а и нашими детьми! Хвала небожителям, эти пауки живут лишь в пещере. Один раз, двое из наших мужчин вошли в пещеру и были укушены этими пауками. Их ждала неминуемая смерть!
— То есть, зная, что в пещере обитают смертоносные пауки и целое полчище обезьян, питающихся человечиной, вы хотите послать нас на верную смерть? — спросил Янь Уши.
— О господа совершенствующиеся, нам, кроме вас, не к кому обратиться! Но мы думаем, что у вас хватит сил побороть этих чудовищ, убивающих наших детей!
Они остановились у входа в пещеру, зияющую своим черным глазом, который будто приглашал во тьму небытия.
— А-Цяо, ты действительно собрался туда идти? — не выдержал Янь Уши. — Какой же ты идиот!
Шэнь Цяо, в очередной раз проигнорировав его реплику, вошёл. Он сделал всего несколько шагов, но его уже окружили могильный холод и гнетущая душу тишина. За его спиной, как тень, стоял Янь Уши.
— А-Цяо, зачем оно тебе надо, рисковать нашими жизнями, ради чего? Хочешь прослыть героем или услышать сердечное спасибо от этих селян? Не глупо ли рисковать своей жизнью за спасибо?
— Глава Янь, вот именно поэтому у меня с тобой не могло быть в прошлом никаких отношений. Мы совершенно друг другу не подходим.

Глава 115. «Обезьяны!»

Сан Цзинсин был очень зол, что мальчики сбежали и теперь некому его ублажать. Пока он подберёт новых, понадобится какое-то время, а развлечься хотелось прямо сейчас. У него остался только Чжан. Дождавшись, когда юноша встанет на ноги, Сан Цзинсин пригласил его в свою спальню. Разлегшись на ложе уже без одежды, как дикий леопард, Сан Цзинсин с ухмылкой поманил юношу пальцем.
Парень скромно стоял в углу, ожидая приказаний своего господина. Сердце его отчаянно колотилось в груди. Он очень любил Сан Цзинсина и мечтал провести ночь с ним, не смотря на боль. Теперь мальчики сбежали и он проведет эту ночь в жестоких объятиях своего господина один. Не об этом ли он всегда мечтал? Когда юноша подошёл, Сан Цзинсин сказал:
— Разденься. Или нужно тебя учить, будто в первый раз?
Чжан беспрекословно снял одежду и залез на ложе. Сан Цзинсин схватил его за подбородок и до боли сжал его. Ему нравилось причинять другим людям боль.
— Твой господин умеет быть щедрым. Ты заслужил некоторую награду своей преданностью. Хочешь быть моим учеником и учиться в Хэхуань?
Юноша терпел боль, а глаза его радостно блестели.
— О, господин, я не смею о таком даже мечтать…
Было странно, что Сан Цзинсин спрашивал кого-то, хочет он это делать или нет. Обычно, его никогда не волновали желания других людей.
— Я сделаю тебя своим учеником и мы будем заниматься двойным совершенствованием. А практиковаться начнем прямо сейчас,— продолжал Сан Цзинсин, поворачивая парня спиной к себе.

Шэнь Цяо начал молча продвигаться дальше. За ним по пятам следовал Янь Уши. В темноте что-то белелось. Шэнь Цяо наклонился и увидел, что это был тщательно обглоданный скелет ребенка. От увиденного ему стало не по себе. Рядом что-то копошилось.
— А-Цяо, не двигайся, — сказал Янь Уши и с хрустом раздавил паука, притаившегося в углу. Они почувствовали неимоверную вонь. Шэнь Цяо закрыл ноздри пальцами.
— А-Цяо, давай вернёмся, пока не поздно! — воскликнул Янь Уши.
— После того, как мы нашли такие артефакты, впридачу с пауком, это самое благоразумное, что мы можем сейчас сделать.
— Нет, — ответил Шэнь Цяо и пошел вперёд. Настораживала тишина. Будто где-то рядом таилась опасность, подстерегающая их. В любой момент можно было наткнуться на обезьян или встретиться с пауками.
Далее пещера все больше начинала напоминать лабиринт, в скале были выдолблены комнаты. Янь Уши нес с собой палку, которую подобрал в лесу. Он поджёг ее и сделал факел, чтобы освещать путь. Их тени на стене казались гигантскими. Шэнь Цяо снова на что-то наступил. Здесь лежала целая груда человеческих костей.
— А-Цяо, прогулка по этой пещере — весьма сомнительное удовольствие! Шэнь Цяо в очередной раз проигнорировал его.
— А это ещё что? — Янь Уши заметил старинный сундук, покрытый толстым слоем пыли и не преминул его открыть. В сундуке было какое-то свадебное барахло, очевидно, еще из прошлой эпохи.
— Здесь кто-то жил или скрывался? Видимо, не долго… — предположил Янь Уши.
Тут пещеру огласил душераздирающий крик, будто кто-то косоротил человеческую речь или подражал его смеху.
— Обезьяны! — воскликнул Шэнь Цяо.
Янь Уши посветил вперёд и увидел, что перед ними выстроилось целое полчище обезьян во главе с обезьяньим вожаком. Обезьяны замерли и выжидающе глазели на непрошеных гостей.
— А-Цяо, веди себя, как обычно, не выявляя страха или агрессии, будто мы их не видим, — тихо проговорил Янь Уши. — Нам нужно их отвлечь.
С этими словами, глава Янь открыл сундук и достал из него одежду. На скорую руку примерив красный халат, он протянул Шэнь Цяо женский свадебный наряд.
— Надевай!
— Что? — Шэнь Цяо не совсем понял, шутит он или нет.
— Надевай, говорю. Ты худой и должен в него влезть.
— Это женская одежда…
— Не имеет значения, — ответил Янь Уши. Он уже снял свой халат и начал надевать красный, свадебный. Обезьяны с интересом наблюдали за ними.
— Надевай, — ответил Янь Уши. — Нам нужно их отвлечь и выиграть время. Ты же собрался помочь людям, насколько мне известно?
Шэнь Цяо, отвернувшись, принялся молча надевать свой женский наряд. Ему не нравилась идея Янь Уши, но выбора не было. Наряд налез на Шэнь Цяо, но был несколько коротким. Янь Уши водрузил ему на голову свадебную вуаль.
Обезьяны пытались понять, что происходит. Конечно же, Янь Уши мог бы поразить их потоком своей ци, но он боялся, что из-за этого в пещере начнется обвал и они окажутся заживо погребенными.
— Делай то, что я говорю, — сказал Янь Уши. — Сначала сделаем поклоны небу и земле, затем родителям, затем друг другу.
Хоть Шэнь Цяо не нравилось все это, он сделал, как сказал ему Янь Уши.
После поклонов, Янь Уши и Шэнь Цяо срезали друг у друга пряди волос. С удовлетворённой улыбкой Янь Уши переплел вместе эти две пряди и спрятал в мешочке, висящем у него на поясе.
— Ну вот, А-Цяо, мы и поженились…
— Глава Янь, ты идиот! — разозлился Шэнь Цяо, срывая с себя вуаль. Резкое движение спугнуло обезьян и они, с криками и воплями, ринулись на непрошеных гостей. Реакция Янь Уши была молниеносной — потоком внутренней ци он с такой силой оттолкнул, Шэнь Цяо, что тот просто вылетел из пещеры. После чего начался обвал. Скатившись кубарем по траве, Шэнь Цяо с ужасом увидел, что вход в пещеру завалило.
— Глава Янь!!! — не своим голосом закричал он, осознавая, что Янь Уши остался один, замурованный в пещере, с целым полчищем обезьян, и все это из-за него!
С криком он бросился ко входу, но после серьезной травмы головы был ещё слишком слаб, чтобы пытаться передвигать такие большие камни.
— Глава Янь! — снова вскричал Шэнь Цяо и от бессилия разрыдался.

Глава 116. «А-Цяо, ты плачешь?»

В очередной раз Шэнь Цяо попытался сдвинуть хотя бы один камень, но все оказалось безуспешно. От безысходности он впился ногтями в свою тонкую руку и на ней выступили капельки крови. По лицу даоса потекли слезы отчаяния. Почему-то у Шэнь Цяо складывалось такое впечатление, будто бы он потерял какую-то часть своей души.
Янь Уши пожертвовал своей жизнью, чтобы спасти его, отвести от него опасность. А он не верил ему и так пренебрежительно к нему относился! Шэнь Цяо стал во всем винить себя и мучиться угрызениями совести. Он распластался на земле, сжимая в руках мелкие камни, которыми поцарапался до крови.
— Глава Янь! — он не сводил глаз с заваленного входа в пещеру, будто это могло что-то изменить.
Не переставая рыдать, он опустил голову и пролежал так неизвестно сколько времени. Вдруг, послышался грохот. Несколько огромных обломков скалы, закрывающих вход, треснули пополам, а потом разлетелись на мелкие части. Шэнь Цяо едва успел откатиться в сторону. Из пещеры показался Янь Уши, с таким видом, будто ничего такого и не произошло. Он посмотрел на Шэнь Цяо и едва заметно улыбнулся.
— А-Цяо, ты плачешь? Не смею даже думать, что твои слезы могут быть из-за этого достопочтенного.
Шэнь Цяо посмотрел заплаканными глазами на Янь Уши как на воскресшего из мертвых.
— Глава Янь… — тихо сказал он. — Как ты…
— Заманил обезьян в пещерный лабиринт, а потом, с помощью своей силы, сделал обвал и обезьяны остались замурованными в этой пещере, — ответил Янь Уши, будто бы говорил о сущей ерунде. Он повернулся и посмотрел на заваленный вход в пещеру, в котором теперь зияла брешь. Поток ци, струящийся из двух пальцев, вытянутых перед собой, сделал свое дело, и вход в пещеру оказался завален обломками скалы так плотно, что не могла пролететь даже муха.
— На всякий случай, — сказал Янь Уши.
Шэнь Цяо присел на земле, растирая грязь по заплаканному лицу кулаком.
Янь Уши посмотрел на него и с горечью подумал, что Шэнь Цяо также плакал бы за любым незнакомым ему крестьянином, оказавшимся заваленным в пещере один на один с обезьянами. Он отвернулся в сторону, чтобы Шэнь Цяо не заметил грусти в его глазах, и начал рассматривать горный пейзаж. Горы, поросшие лесом, тянулись ввысь, будто пытаясь достать до небес, затянутых сизой дымкой. Янь Уши не хотел больше унижаться и бегать за этим даосом, будучи отвергнут им уже много раз. Он очень устал.
Согревал душу и одновременно причинял боль мешочек, висящий у него на поясе, в котором хранились их переплетённые локоны. Как бы там ни было, а они уже поклонились небу и земле, стало быть, брачная церемония уже свершилась пред небом. Только к чему это все?
Шэнь Цяо молчал, не зная, что и сказать.
— Какие планы у этого даоса на ближайшее время? — спросил Янь Уши, продолжая любоваться горным пейзажем.
— Продолжить поиски Шиу… — проговорил Шэнь Цяо. Янь Уши, самолюбие которого этот даос неоднократно ущемлял в последнее время, подсказывало ему, что нужно просто встать и уйти. Он бы непременно так и сделал, будь на месте Шэнь Цяо любой другой человек — ушел бы, не оглядываясь. Но появившаяся в первый раз в жизни любовь, которая испепеляла изнутри, делала даже такого самодовольного и независимого человека, как Янь Уши, рабом собственных страстей.
— Надеюсь, ты не сильно будешь против, если этот достопочтенный продолжит сопровождать тебя? Если ты не в состоянии сейчас сдвинуть даже обломка скалы, то тебе самому нужна помощь.
— Нет, я не против… — тихо ответил Шэнь Цяо, опустив голову. То, что он больше не прогонял Янь Уши, уже было хорошо.
— Пойдем к источнику, тебе необходимо умыться, — сказал Янь Уши, глядя на его грязное заплаканное лицо.
Шэнь Цяо только сейчас вспомнил, что одет в женский свадебный наряд из старого сундука.
— Как же я пойду в этом, мне стыдно…
Янь Уши саркастически усмехнулся. Он и сам был облачён в свадебный красный наряд, но хотя бы в мужской.
— Идём, спустимся в деревню, — там можно попытаться найти простую одежду на первое время. Кроме того, я голоден и хочу отдохнуть, — сказал Янь Уши. — Заодно расскажешь этим людям, как мы избавили их от назойливых обезьян.
— Это ты избавил, — проговорил Шэнь Цяо, опуская глаза.
— Это уже неважно, — сказал, вставая, Янь Уши. Шэнь Цяо тоже поднялся. Они прошлись до ближайшего источника и Янь Уши заставил Шэнь Цяо хорошенько умыться.
— Глава Янь, я не пойду в деревню… Мне стыдно идти в таком виде… — сказал даос.
Янь Уши снова усмехнулся.
— Ладно, тогда сиди и жди здесь.
Шэнь Цяо был так измотан, что как только прилёг на траву, его сразу же сморил сон. Через несколько часов пришел Янь Уши. Он принес одежду и еду. Он заметил, что Шэнь Цяо крепко спит и укрыл его лёгким плащом. Уже было совсем темно, Янь Уши понял, что придется заночевать здесь. Он сам валился с ног.
Шэнь Цяо всю ночь мучили сны: что Янь Уши завалило в пещере, что на него набросились обезьяны с пауками, что повсюду валяются скелеты людей. Но вторая часть этого сна была несколько иной. Шэнь Цяо снилось, что он занимается любовью с Янь Уши, но при этом не испытывает страха или отвращения. Что каждое прикосновение Янь Уши будоражит его, будто это все уже происходило когда-то, в давно забытом прошлом, а его душа наполнена волшебными чувствами. Причем сон был такой яркий и реалистичный, будто это все происходило на самом деле. Шэнь Цяо чувствовал каждый поцелуй, каждое прикосновение, каждый толчок. На удивление, сон оказался очень приятным и не хотелось, чтобы он заканчивался. Шэнь Цяо внезапно проснулся и был под впечатлением этого странного сна. Он почувствовал, что сильно возбужден и залился краской. Осторожно повернувшись, Шэнь Цяо заметил, что Янь Уши тоже уже проснулся и сидит к нему спиной в позе лотоса. Солнечный луч играл на его волосах. Почувствовав на себе взгляд, Янь Уши повернулся.
— Доброе утро, А-Цяо. Что это ты такой красный? У тебя случайно не жар?
Шэнь Цяо смутился и покраснел ещё больше:
— Все хорошо, глава Янь, у меня нет жара.

Глава 117. «А-Цяо, что это было?»

— С тобой все в порядке, А-Цяо? — пристально посмотрел на него Янь Уши. Шэнь Цяо сразу же отвернулся в сторону, делая вид, что поправляет волосы.
— Со мной все в порядке, глава Янь…
— Хотя да, — как бы сам с собой начал вести диалог Янь Уши. — Почему я до сих пор называю тебя А-Цяо, ведь я давно уже для тебя никто… — он театрально вздохнул, однако грусть в его голосе была неподдельной. — Господин Шэнь, вот как мне стоит теперь тебя называть.
Он усмехнулся от этой мысли.
Шэнь Цяо был сам не свой. Он до сих пор не мог отойти от своего странного и довольно жаркого сна, и был до сих пор возбужден, боясь, что Янь Уши заметит его позор.
— Глава Янь, я хочу пройтись, прогуляться в одиночку, недолго… — пролепетал он, собираясь улизнуть.
— Господин Шэнь, куда вы собрались в таком виде? Вас могут принять не за того человека. Халат возьмите!
— Спасибо, — ответил Шэнь Цяо, ловя на лету халат, который Янь Уши раздобыл в деревне. После этого даос сразу же скрылся в кустах, наконец, надев нормальный халат.
Он выпил воды из источника и умыл лицо, чтобы прийти в себя. Некоторое время он задумчиво смотрел на свое отражение в воде. Даос не мог понять, что с ним происходит. Почему его так взбудоражил этот отвратительный сон, в котором он совокуплялся с этим человеком, с мужчиной?! Почему этот сон казался настолько приятным? Шэнь Цяо не мог понять этого и не мог разобраться в себе, потому что ничего не помнил.
«Неужели у меня в прошлом действительно могли быть отношения с этим человеком? Интимная близость с ним, с мужчиной?! Нет-нет, такого просто не может быть».
Но его до сих пор взбудораженное естество говорило об обратном. В Шэнь Цяо будто бы проснулось что-то, чего он никак не мог понять. Все его существо наполнялось трепетом, когда он вспоминал о Янь Уши, каким-то необъяснимым притяжением и странными желаниями, при мысли о которых его щеки заливались краской.
Чтобы немного остыть, он разделся и прыгнул в водоем. Хоть на улице стояла жара, вода в водоеме была ледяной. Может быть она поможет привести его в чувство. Шэнь Цяо нырнул прямо с головой. «Он спас меня, рискуя из-за этого своей жизнью, разве мог бы этот человек причинить мне какое-то зло? Ведь поступки людей куда красноречивее их слов».
Шэнь Цяо нырнул ещё раз и вынырнул возле прекрасной водяной лилии. Он не мог удержаться, чтобы не сорвать прекрасный белый цветок.

Янь Уши и сам пошел, чтобы помыться в горячем источнике и привести себя в порядок. Он любил выглядеть хорошо, даже, если никто не обращал на это внимания. Он долго нежился в источнике, затем, не спеша оделся, тщательно расчесал волосы и заколол их нефритовой шпилькой. Так непривычно было носить эту бедняцкую одежду. Но Янь Уши хоть нищим наряди, все равно он останется самим собой. Его осанка, его поведение, весь его вид говорил о том, что этот человек не так прост, как его одежда.
После того, как Янь Уши привел себя в порядок, он принялся готовить пищу. Шэнь Цяо до сих пор не вернулся и Янь Уши начал переживать.
Но даос вскоре появился. Он остановился и молча наблюдал за тем, как глава Янь готовит баранину на костре. Янь Уши поднял голову:
— А-Цяо, где ты был? Этот достопочтенный переживал и уже хотел идти искать тебя. Что с тобой? Почему ты так странно смотришь?
Грудь Шэнь Цяо вздымалась от волнения, глаза блестели, а щеки налились румянцем. Он сделал над собой усилие, подошёл к Янь Уши и протянул ему белую водяную лилию.
— Вот, глава Янь, это тебе.
Янь Уши опешил от неожиданности. Если бы так поступил любой другой человек, он немедленно бы поднял его на смех, но это был А-Цяо. Янь Уши очень удивился и начал размышлять, что бы это могло значить. В результате, он пришел к выводу, что таким образом Шэнь Цяо благодарит его за спасение людей от обезьян.
Янь Уши взял протянутую ему белую лилию и осторожно воткнул ее Шэнь Цяо в волосы.
— Вот, здесь она смотрится гораздо красивее, — с улыбкой проговорил Янь Уши. Шэнь Цяо ещё гуще покраснел и, не сдержав порыва, схватил Янь Уши за руки, но тут же отдернул ладони, будто бы обжёгся огнем.
Смутившись, он отвернулся и отошёл подальше.
— А-Цяо, что с тобой происходит? — с удивлением спросил Янь Уши. — Садись ужинать.
Шэнь Цяо и сам не мог понять, что с ним происходит и что ему теперь с этим делать. Он мялся на одном месте, пока Янь Уши накладывал еду.
— А белая лилия и правда хорошо смотрится в твоих волосах, — усмехнулся он.
Шэнь Цяо молча принялся за еду.
— Цяо, скажи мне, что с тобой происходит? — снова спросил Янь Уши. — Ты стал очень странным. На тебя так сильно повлиял случай с обезьянами?
— Со мной все хорошо, глава Янь, не беспокойся, — ответил Шэнь Цяо, не смотря на него. Он аккуратно прожевывал баранину.
— Хочешь хорошего рисового вина? — спросил Янь Уши.
На удивление, Шэнь Цяо согласился и Янь Уши налил ему полную чашу. Шэнь Цяо хотел выпить вина, чтобы отвлечься от своих странных мыслей и наваждения, которое преследовало его с самого утра. Но почему-то это все обострилось с новой силой.
Янь Уши уже смирился. Он понял, что Шэнь Цяо после травмы стал совсем другим по отношению к нему. Есть ли шанс, что этот даос когда-нибудь все вспомнит? Янь Уши уже ничего не ждал и ни во что не верил. Внезапно, Шэнь Цяо подошёл к нему совсем близко.
— Что такое, А-Цяо? — поднял голову Янь Уши.
— Глава Янь… — нервно пролепетал Шэнь Цяо. Он потянулся к Янь Уши, слегка приподнявшись на носочках, так как глава Янь был выше его, чмокнул в губы и, залившись краской, отвернулся.
Янь Уши провел пальцами по своим губам, на которых ещё теплится невинный поцелуй Шэнь Цяо с привкусом вина.
— А-Цяо, что это было?

Глава 118. «Цяо, я не смогу остановиться»

— А-Цяо, почему ты это сделал? — пристально посмотрел на него Янь Уши. Шэнь Цяо опустил взгляд и сильно смутился.
— Я не знаю, прости…
— Я помню, как один раз ты также поцеловал меня, — проговорил Янь Уши, будто бы уйдя в себя и в прошлое.
— Правда? — искренне удивился Шэнь Цяо. — Я ничего не помню… И что было потом?
— Хм… — усмехнулся Янь Уши. — Ты уверен, что хочешь знать это?
— …
— Тогда ты был уже готов отдаться мне, но мы находились на улице и я очень пожалел, что заранее не скупил все дома в округе, чтобы в одном из них наконец-то заняться с тобой любовью. Потом мы пошли на постоялый двор и сняли там комнату, но ты снова начал упираться, будто дразня меня. Мы дрались и наделали много шума, а потом ты все же отдался мне. То был наш первый раз.
Шэнь Цяо был слишком смущён этим рассказом и не знал, что сказать. Янь Уши полностью погрузился в воспоминания о прошлом, которые резали его, будто лезвие палача. Он повернулся к лотосовому пруду. Луна проложила на нем лунную дорожку. Прекрасные лотосы дремали, сомкнув свои лепестки.
— Какая душная ночь… — проговорил Янь Уши. — Очень хочется освежиться.
Скинув с себя одежду, Янь Уши прыгнул в пруд, обдав Шэнь Цяо каплями воды. Шэнь Цяо зажмурился. Не столько из-за воды, сколько для того, чтобы не видеть главу Янь обнаженным. Янь Уши отплыл подальше и помахал ему рукой из воды.
— Цяо, заходи, вода просто божественная! — крикнул он.
Шэнь Цяо обернулся и увидел свою недопитую чашу вина. Он залпом осушил ее.
— Глава Янь, отвернись! — крикнул он. Это было ожидаемо, поэтому Янь Уши не удивился, а развернулся и поплыл по лунной дорожке. Воспользовавшись этим, Шэнь Цяо скинул с себя халат и тоже прыгнул в воду. Услышав всплеск воды, Янь Уши повернулся.
— Глава Янь!
— Догоняй! — ответил Янь Уши. Шэнь Цяо поплыл за ним, он чувствовал, что уже пьян. Янь Уши застыл на месте, будто дожидаясь его. Наконец, Шэнь Цяо поравнялся с ним. Он не понял, как это произошло, но уже в следующее мгновение оказался в объятиях Янь Уши и они целовались. На самом деле, даже не осознавая этого, под воздействием выпитого вина и своих впечатлений, Шэнь Цяо сам полез к Янь Уши целоваться, а тот, разумеется, не смог устоять перед таким соблазном. Они по пояс находились в воде, стоя на каком-то огромном камне, распластавшемся под водой. Вода шелком ласкала кожу. В объятиях Янь Уши Шэнь Цяо забыл обо всем на свете, он погрузился в эйфорию, со стыдом понимая, чего так долго не хватало его телу. Янь Уши в этот момент сам был далек от этого мира, он не мог поверить, что теперешний Шэнь Цяо когда-нибудь будет нуждаться в его объятиях и поцелуях. Но думать о том, что и почему произошло, сейчас было не к месту, поэтому, Янь Уши наслаждался долгожданным моментом, иногда задаваясь вопросом, а не снится ли ему это все. Они так плотно сплелись телами, что, казалось, ещё немного и вовсе друг друга задушат. Янь Уши, естественно, чувствовал, как сильно возбужден Шэнь Цяо, но предпочел благоразумно промолчать, чтобы не спугнуть и не смутить этого даоса.
Сколько времени прошло, а они до сих пор не могли друг от друга отлипнуть и губы одного всегда жадно искали губы другого, чтобы соединиться в поцелуе. Они никак не могли насытиться этими поцелуями. Янь Уши остановился первым, он посмотрел на Шэнь Цяо, на его идеальное лицо, на котором поблескивали капли воды в лунном свете. Он осторожно провел по его щеке рукой, будто боясь, что сейчас прекрасное видение исчезнет.
— А-Цяо, — серьезно сказал Янь Уши, — если мы продолжим, я уже не смогу остановиться…
Шэнь Цяо томно прикрыл глаза и прошептал:
— Не останавливайся…
Янь Уши выпустил его из объятий и поплыл к берегу.
— Глава Янь! — разочарованно крикнул ему вслед Янь Уши. Видя, что Янь Уши не отвечает, он поплыл следом за ним. Когда они подплыли к берегу, Янь Уши резко подхватил его на руки и вытащил из воды. Шэнь Цяо вскрикнул от неожиданности, обхватив его руками за шею. Янь Уши потащил его на берег и, наспех расстелив халат, опустил на землю. Шэнь Цяо беспомощно лежал под ним, а их губы снова схлестнулись в безумном поцелуе. Янь Уши резко оторвался от поцелуя и прошептал:
— Цяо, я не смогу остановиться…
— Не надо останавливаться… — проговорил Шэнь Цяо. Его тело пылало, словно печка, горело огнем, раздразненное ласками Янь Уши. Он был готов на все.
— Ты уверен? — посмотрел на него Янь Уши. Шэнь Цяо кивнул головой.
— Да.
Они снова слились губами в поцелуе.
— Мы давно не делали этого, тебе может быть больно, — прошептал Янь Уши.
— Мне все равно…
Любое промедление для Янь Уши было невыносимой пыткой, но он боялся сделать что-то не так. Если теперешнему Шэнь Цяо что-то не понравится, то он может навсегда его потерять. Опасаясь этого, Янь Уши продолжал целовать Шэнь Цяо, подавив собственное нетерпение. Он помнил, что этому человеку всегда нравились чувственные ласки и поцелуи, и решил дать их ему хотя бы сейчас. Сам Янь Уши любил страстные, порою, слегка даже агрессивные прелюдии. Он часто оставлял на тонкой коже Шэнь Цяо целую кучу синяков и засосов. Но сейчас он полностью изменил тактику и, держа самого себя на короткой цепи, продолжал ласкать шею Шэнь Цяо, постепенно спускаясь к груди. Шэнь Цяо запрокинул голову, улетев на десятое небо. Янь Уши возбудил его до такой степени, что даос уже не мог сдерживаться и время от времени издавал стоны. Он хотел, чтобы Янь Уши овладел им, но стеснялся об этом сказать. Тем временем, губы Янь Уши уже дошли до его живота. Пытка становилась все невыносимее, по телу Шэнь Цяо пробежала дрожь.
— Глава Янь…
— Мм?
Янь Уши оторвался от своего занятия, испугавшись, что сделал что-то не так.
— Цяо?
Шэнь Цяо ничего не ответил, но в его глазах читалась сумасшедшая неудовлетворённая страсть.

Глава 119. «Почему, глава Янь?!»

Иногда человек может ничего не говорить, но его легко можно прочесть по выражению лица, по взгляду. Особенно, если видишь этого человека каждый день. В хмельных после вина глазах Шэнь Цяо читалась неприкрытая, неудовлетворённая страсть. Он будто бы говорил: «Глава Янь, перестань мучить меня, сделай уже это».
Янь Уши мучился вдвойне. После того, как в его жизни появился Шэнь Цяо, он напрочь отказался от интрижек, случайных связей, посещений борделей и подобного рода развлечений. Шэнь Цяо пророс внутри него слишком глубоко и Янь Уши не желал больше никого другого. В его жизни было много кратковременных романов и интриг. Он задавался целью добиться понравившегося ему человека и делал все возможное, чтобы завоевать его, но когда добивался, сразу же терял к своей пассии интерес.
Янь Уши никогда никого не любил и не привязывался ни к кому больше недели. Чувства к Шэнь Цяо свалились будто бы снег на голову.
После травмы, Шэнь Цяо всеми силами начал отвергать его и Янь Уши приходилось молча терпеть, сгорая о страсти и желания. Мука была невыносима и вот, наконец, Шэнь Цяо находился в его объятиях, готовый отдаться ему. Такой страстный и темпераментный мужчина, как Янь Уши, мечтал о том, чтобы прямо здесь и сейчас творить с ним самые безумные вещи, но ему снова пришлось обуздать себя. Шэнь Цяо был его полной противоположностью, и что было хорошо для одного, другого могло навсегда оттолкнуть. Поэтому, Янь Уши раздумывал, но увидев умоляющие глаза Шэнь Цяо, у которого больше не было сил терпеть, перестал колебаться и раздвинул ему бедра. Когда Янь Уши вошёл в него, даос почувствовал боль, но вместе с тем и жгучее, обжигающее желание. Он вскрикнул, запрокинув голову, и его глаза встретились с улыбкой луны, качающейся в лёгкой дымке облаков. Янь Уши остановился, не желая спешить. Он сильно мучился, потому что его желания сводили его с ума и он представлял, что бы сделал с этим даосом прямо сейчас, но пришлось умерить свои аппетиты.
Шэнь Цяо обнял его за шею, подавшись вперёд, обхватив Янь Уши ногами за талию. Глава Янь больше не мог сдерживать себя, как раздразненный зверь, которого спустили с цепи. Он вошёл до самого упора. Не смотря на боль, Шэнь Цяо это завело ещё больше, он начал сходить с ума. Его ногти впились в спину Янь Уши и главу Янь было уже не остановить. Он слишком долго терпел и теперь не собирался отпускать этого даоса просто так.
Шэнь Цяо уже не сдерживал стонов и Янь Уши завелся ещё больше.
Это было как во сне. Сознание затуманилось от реальности, скорее похожей на сон.
— Цяо, я люблю тебя… — шептали губы Янь Уши.
Шэнь Цяо был будто в экстазе, он ничего не соображал, запрокинув голову в небо, где по-прежнему над ним качалась полная и круглая луна. Почти до самого утра они предавались безудержным, сумасшедшим играм, пока измотанный Шэнь Цяо не заснул на плече Янь Уши, неловко обняв его рукой за талию.
Глава Янь тоже погрузился в сон, но проспал не больше часа. Придя в себя после такой волшебной ночи, которая точно для него была подарком небес, он глубоко задумался. В чем причина такой резкой перемены Шэнь Цяо к нему? Ведь этот даос и знать не хотел о подобного рода отношениях, а сегодня ночью сам отдался ему. Почему? Янь Уши не знал ответа на этот вопрос. Вино? Но ещё до выпитого вина Шэнь Цяо вел себя весьма странно. Быть может это из-за того, что у него долгое время не было близости и он ждал, чтобы его удовлетворили? Это был зов природы, ничего больше. А когда он проснется, протрезвеет? Какой будет его реакция? Он может возненавидеть Янь Уши ещё больше, а то, чего доброго, и обвинит его в изнасиловании.
Уже рассвело. Янь Уши не мог больше заснуть, он с тревогой ждал пробуждения Шэнь Цяо. Даос так и льнул к нему во сне, а на губах его играла безмятежная улыбка, будто бы он был самым счастливым человеком на свете. Но это пока, а что будет, когда Шэнь Цяо проснется?
Этот момент, наконец, наступил. Вначале Шэнь Цяо подумал, что все это ему снова приснилось, но увидев себя в объятиях Янь Уши, который лежал совершенно нагой, увидев и себя также без одежды, он залился краской едва ли не до корней волос. Даос высвободился из объятий Янь Уши, вскочил со своего места и, прихватив с собой халат, убежал.
— Я так и знал! — воскликнул Янь Уши. Он встал и принялся одеваться. — С меня хватит, я ухожу. Это мое окончательное решение!
Но Шэнь Цяо не слышал его. Убежав как можно дальше, он одевался в кустах, сгорая со стыда.
Янь Уши в это время уже оделся, причесался и собрал кое-какие свои вещи. Он ушел, не оборачиваясь. Его подошвой была раздавлена прекрасная белая лилия, которая ещё вчера красовалась у Шэнь Цяо в волосах.
Когда даос оделся и вернулся обратно, он увидел, что Янь Уши не было. Шэнь Цяо сердцем почувствовал, что этот человек ушел, чтобы больше не вернуться.
— Но почему?! Почему, глава Янь?! — закричал Шэнь Цяо, но ему никто не ответил. Тогда он задался целью любой ценой догнать этого человека, чтобы узнать, что он сделал не так. Даос побежал по тропе, по которой, предположительно, мог пойти Янь Уши. Он бежал без остановки, кое-где даже слабо применяя цингун, потому что после травмы ещё полностью не восстановился.
Наконец, он увидел спину Янь Уши, который целенаправленно шагал в перед.
— Глава Янь! — закричал Шэнь Цяо. Но Янь Уши даже не обернулся.
— Глава Янь! — снова закричал даос, погнавшись за ним. Он так бежал, что споткнулся о корневище дерева, вылезшее из земли, и упал.
Только услышав сзади звук падения, Янь Уши остановился и обернулся.
Шэнь Цяо пытался подняться с земли, его халат был весь в пыли.
— Цяо, зачем ты бежишь за этим достопочтенным? — холодно спросил Янь Уши.
— Чтобы узнать! — с возмущением воскликнул Шэнь Цяо. — Почему ты ушел, даже и слова не сказав?! Разве так поступают? Это из-за того, что произошло между нами ночью, да?!

Еще почитать:

О моём перерождении в графа — 17 глава «Возвращение к истокам»

Что со мной не так? — Пролог

История о том как я переродился в мире фантазии где у меня армия для захвата земель.

Зума.