Она вся дрожала.
Не от холода.
Окно было открыто и в квартиру задувал тёплый июньский ветер. Он танцевал легкой тюлью занавесок и щекотал кота, лениво наблюдавшего за птицами.
Она слышала вой. От него леденела кровь и тело покрывалось мурашками.
Она вновь непроизвольно поежилась.
Хотя она и жила недалеко от лесного массива — это были не звери.
Сирены.
Что звучали уже каждый день.
Как она ненавидела эти звуки! Больше, чем что либо.
Она сжала кулаки так сильно, что серебряное колечко с маленьким гранатом оставило следы на тонкой коже.
Это было невыносимо.
Больше часа, словно окаменев, она сидела на старом табурете в прихожей, который давно стоило выбросить.
Грубые почти армейские ботинки, короткое легкомысленное платьице в белый цветок и летний плащ делали ее образ совсем беззащитным.
И ранее стройная, сейчас она совсем исхудала. Большие серые глаза пугали своей безжизненностью и безразличием.
Самая яркая, веселая, красивая… за ней всегда ходили толпы. Не только мужчин, но и женщин, желающих стать частью свиты.
Потухла, сломалась.
Никто и не догадывался раньше насколько эта сильная девочка ранима.
Дерзкая выскочка, карьеристка, иногда даже аферистка.
Но нет.
Все было глубже.
Ей отчаянно была нужна любовь. Она хотела, чтобы ее оценили, заметили в ней тот огонёк, что видела мама. Ей нужно было, чтобы все они знали чего она стоит.
А ночами девочка открывала старые тетради, писала не всем понятные рассказы и взапой читала разные книги.
Глухой звук вдруг вывел ее из состояния транса. Это Вася спрыгнул с подоконника и пошёл проверять доставили ли уже положеный обед в его миску.
Нужно покормить кота.
Она открыла пачку и, все еще находясь далеко в своих мыслях, на автомате насыпала животному корм. Потрепала Василия по мягкой шкуре, взяла рюкзак и вышла, не закрывая дверь.
На улице пахло морем.
Она жадно хватала воздух, будто хотела надышаться им впрок.
Она подняла воротник плаща и пошла вниз по вечерней улице.
Без цели, без места назначения, и сегодня даже без надежд.
Она спустилась вниз по тенистой аллее и вдруг замерла.
Ее внимание привлёк мужчина.
Он тоже слышал сирены, но продолжал сидеть под большим каштаном, навалившись спиной на могучий ствол и читал Бродского.
Такой же.
Он совершенно такой же — подумала она в тот момент.
Израненный.
Потерявшийся.
Безнадежный.
Она подошла к нему:
«Такие как мы пропадают. Мы видно глупые. Бесцельные.»
Он поднял на нее глаза и улыбнулся.
— А может совсем наоборот? Именно потому, что не преследуемы никакой целью — летим словно семена полевых цветов без вектора и направления. Свободные.
Девушка нахмурилась, явно обдумывая его слова.
— Интересно… а разве у нас не отняли ее? Свободу?
— А разве у нас отняли нас?
Изумился юноша.
— Может хочешь со мной до берега? Посмотреть на ночные воды?
— У меня кот.
— Понимаю. Это важно.
— Тогда давай я провожу тебя до твоего кота?
Она пожала плечами. Даже скорее передернула.
Было тепло и даже душно.
Но ей никак не удавалось согреться.
Он встал, сунул книгу в карман куртки и пошёл рядом.
Они просто шли и молчали. Каждый думал о чем-то своем.
Но вместе казалось легче.
Когда они дошли до ее дома, она подняла на него печальные глаза, и ничего не сказав на прощание, зашла в парадную.
Юноша прошел за угол дома и посмотрел наверх. В окне третьего этажа сидел кот. В квартире было темно, и животное можно было разглядеть лишь по упитанному силуэту. Почему-то, молодой человек сразу подумал о том, что кот должен быть чёрным.
Через пару минут в комнате зажглась тусклая лампа. Торшер.
Да. Это был самый чёрный кот. С таким же, как у хозяйки, абсолютно безразличным взглядом.
«Привет, Демон!» — помахал коту парень.
Кот презрительно отвернулся и исчез из виду.
«Естественно. У тебя и не могло быть иначе» — подумал он, криво улыбнулся и пошёл прочь.
В ту ночь она так и не ложилась.
Она смотрела из-за шторы, как ее новый знакомый уходит и скрывается в свете дальних фонарей.
Она ни на минуту не задумалась увидит ли его вновь. Ведь даже то, увидит ли она свое утреннее отражение в старом бабушкином трюмо — не было гарантией.
Убегать ей не хотелось.
Ей было стыдно.
Именно поэтому, она отключила телефоны, забыла пароли от всех виртуальных «офисов» и выходила на улицу лишь поздней ночью.
В остальное время…. она танцевала за плотно задернутыми шторами.
Включала душ на полную и пела любимые песни.
Она никогда не умела рисовать — но смело возила яркими красками по белым листам бумаги…
Ей отчаянно хотелось лишь одного — жить!
И кажется, что как никогда раньше!
И ей было невыносимо стыдно от того, что она такая…
Он проснулся совсем рано. Бросил взгляд на часы — ещё не было и семи.
Интересно, во сколько она кормит своего демона?
О чем это я?
Мысль пришла настолько стремительно и даже зря, что его испугало это обстоятельство.
Может стоит вернуться в кровать?
Еще пары часов, очевидно, не хватило, чтобы вернуть здравомыслие.
Весь следующий день девушка не вспоминала про любителя Бродского.
Она решила срочно избавиться от лишнего и яростно перетряхивала шкафы.
Она нашла старую мамину шубу из овчины, которые давно никто не носит. Калейдоскоп из ярко-оранжевой пластмассы, который дарил ей дедушка, и даже прокушеный Джеком мяч — собакой, которая была у них когда ещё был жив отец…
Он ушёл рано, и девочка совсем плохо его помнила.
На антресоли в коридоре она нашла ветхую коробку. Коробка была настолько старая, что картон разваливался прямо в руках.
В ней пожелтевшими фотографиями детства лежали воспоминания. А еще, мамина пряжа и начатые носки.
Она схватила спицы и начала методично собирать петли.
Мама научила ее, как можно с пользой занимать руки.
Оказалось, это занятие неплохо успокаивало.
Она погрузилась в вязальную медитацию и даже не заметила как за окном стемнело.
Очнувшись, она огляделась на бардак вокруг, смахнула прядь с лица и пошла на кухню позаботиться о коте, который уже настойчиво напоминал о том, что проголодался.
В этот момент она вспомнила, что тоже сегодня ничего не ела.
Она закрыла глаза и представила чего бы ей сейчас по-настоящему хотелось… она отчетливо ощутила вкус печёных яблок с корицей и запах чая с Мелиссой.
Но ни яблок, ни тем более душистых трав в ее доме давно уже не было.
Пришлось накинуть вчерашний плащ прямо на тёплую пижаму и выйти на улицу.
Она неторопливо шла к единственному в ее квартале магазину, который работал и ночью. Магазин был маленький, словно осколок советских времён. И находился почти у набережной.
Раньше она так любила эти места. Здесь открывались прекрасные виды на бескрайнее море и звёздное небо.
Теперь вместо звёзд она видела лишь огни военных кораблей и незнакомых ей объектов.
Она уже почти вошла в магазин, как вдруг, скользнув взглядом по берегу, заметила знакомую фигуру.
Сегодня любитель Бродского ловил рыбу. Удивительно, но ее так рассмешил этот факт, что она не сдержалась.
Подошла к нему и встала рядом, наблюдая как безмятежно покачивался бело-красный поплавок на чёрной глади вечернего моря.
— Тебе кажется это уместным?
Он ухмыльнулся:
— А почему нет? Мне надо есть, да и тебе тоже.
Он посмотрел на ее тонкие запястья.
Она была почти невидимой — настолько хрупким и безвесным казалось ее тело.
— Да, я как раз шла за яблоками.
Он рассмеялся.
— Ты называешь это едой?
— Хочешь, я угощу тебя?
Он показал на ведро в котором пока ещё весело плескалась рыба.
— Я не пойду к тебе.
— Ну, и не надо.
Он легонько потянул ее за рукав, и тут она увидела небольшой костёр рядом с которым был расстелен плед и валялся большой походный рюкзак.
Он быстро вытащил из него лимон, баночку каких-то специй, и что удивило ее больше всего — маленькую сковороду.
— Извини, вина не налью, зато у меня есть вкусный чай — моя бабушка так заваривала
И он протянул ей железную походную чашку с горячим напитком.
Она взяла ее в руки и они немедленно согрелись. Затем поднесла к лицу и с потрясением произнесла — мелисса…
Это был, пожалуй, самый вкусный ужин в жизни обоих.
Даже несмотря на то, что ветер, дувший со стороны моря, поднимал песок и рыбу приходилось есть вместе с хрустящими песчинками.
После ужина они ещё долго разговаривали о своих бабушках, сортах яблок которые они особенно любили и о сказках про морских чудовищ.
Не поднималась лишь одна тема.
Ведь все и без слов было ясно.
Они собрали за собой весь мусор, прихватив и соседское безобразие. На прощание она устало улыбнулась и пошла прочь, ни разу не обернувшись.
Это совершенно не входило в ее планы.
Привязанности в такое время — верх безумия.
К тому же, у нее есть кот…
Тревога вернулась, как только она переступила порог своей квартиры. В ней был все тот же беспорядок, что она оставила уходя. А Вася все также гордо восседал на подоконнике в ожидании заслуженного угощения.
«Да ну тебя!» — в сердцах воскликнула девушка и впервые позволила себе разрыдаться.
Из неё будто выливалось все, что копилось месяцами. Вся эта боль от потерь и ужаса происходящего, стыд, ненависть, страх — выходили наружу бесконечным потоком.
Она проревела всю ночь и заснула только к утру.
Открыв глаза, она не сразу поняла что происходит.
Почему за окном темно? Сколько я спала? Какой сегодня день?
Господи, бедный кот!
Она вскочила и бросилась на кухню извиниться перед Василием и дать ему самое вкусное лакомство, которое было в их доме…
И с ужасом поняла, что излюбленное место ее питомца пусто. Кота не было на подоконнике и вообще нигде.
Отчаяние захлестнуло ее с головой. Последний близкий кто оставался рядом — опять не уберегла!
И тут она поняла — казалось, единственный, кто еще мог спасти ее мир — рыбак, читающий Бродского.
Но в ней была та чрезмерная гордость, которую часто путали с высокомерием.
Мама всегда ругала ее за это, говоря, что это уже перебор и от нее веет надменностью.
Но она ничего не могла с этим поделать. Видимо, это качество она унаследовала от отца.
Конечно, она никак не могла заставить себя пойти искать его.
А он целый день не находил себе места.
Нет, он не пойдёт к ней. Но будет думать. Мысли о странной девчонке занимали его все время с момента их первой встречи.
Он возвращался к тому дереву.
Она тоже пыталась, но заставляла себя развернуться на пол пути.
Они ходили одними дорогами, но не пересекались.
Они чувствовали близость друг друга, и не поддавались.
Однажды, она оставила открытой дверь и выпустила Демона.
Ведь все когда-то должны отпускать своих демонов.
Он нашёл его случайно у старого Магазина.
В ту самую ночь, когда она не нашла его у окна.
Он пришёл к ней, принёс пропажу и больше не смог уйти.
Они ездили к морю, и в заброшенные яблочные сады… они танцевали за закрытыми шторами, и говорили обо всем на свете.
Он покупал ей тёплые носки, ведь у нее постоянно мёрзли ноги, а те мамины она так и бросила, не довязав…
Он воровал для неё персики за соседским забором.
Они даже решили, что им больше не страшно — ведь они есть друг у друга.
А потом прилетит снаряд….
И все кончится.
А демоны, выйдут из незапертых дверей и станут слоняться по миру.
Еще почитать:
Приехали, Вася
Признание
«Гламурная аристократия» — . . .«История №1». . . (пробная)
Любовь
«
»
13.10.2022
