Сидеро сидела в своей уютной кухне, наблюдая, как её двое детей играют в комнате. Мальчик и девочка, подросшие за эти годы, вели шумные и весёлые разговоры, а сама она улыбалась, погружаясь в свои мысли. С тех пор как она оставила работу в полиции, её жизнь изменилась. Казалось, она наконец обрела покой и гармонию.
— Мама, ты снова думаешь о чём-то, да? — спросил её сын, подбегая к столу.
Сидеро улыбнулась и покачала головой, пытаясь не показывать, как сильно её мысли всё ещё были заняты тем, о чём она предпочла бы не вспоминать.
— Нет, просто чай завариваю. Ты знаешь, иногда, когда долго не думаешь о чём-то, начинаешь ловить себя на мысли, что мысли сами возвращаются, — тихо сказала она.
Сын смотрел на неё с подозрением, как будто пытаясь понять, что скрывает её лицо.
— Ты скучаешь по кому-то? — спросил он, не ожидая такого серьёзного вопроса.
Сидеро замерла, а её сердце немного ёкнуло. Она посмотрела на сына и попыталась ответить спокойно.
— Нет, я не скучаю, — сказала она, но внутри её всё ещё был тот кусок, который оставался с ней. Кусаме.
Затем она услышала тихий стук в дверь. Сначала она не обратила на это внимания, думая, что это очередная случайность. Но когда стук повторился, её сердце внезапно замерло. Она почувствовала, как её дыхание стало неровным. Это было странно, ведь она давно не ждала гостей.
Когда она открыла дверь, её взгляд встретился с его глазами — глазами, которые она так долго пыталась забыть.
Он стоял на пороге. Кусаме.
— Привет, Сидеро, — сказал он тихо, но уверенно, словно возвращение было частью какого-то давно продуманного плана.
Сидеро не могла сказать ни слова. Он стоял там, как если бы никуда не уходил. Его черты были такими знакомыми, но теперь она понимала, что это не тот человек, который был рядом раньше. Он был частью её, и она была частью его. Кусаме — это она, и она — это Кусаме.
— Ты не ушёл? — едва слышно спросила она.
— Ты не думала, что я уйду навсегда, — ответил он с лёгкой улыбкой, что-то немного тревожное в его тоне. — Я пришёл попрощаться, Сидеро. Я знаю, ты построила свою жизнь, и теперь я должен уйти.
Сидеро почувствовала, как внутри неё вспыхнула буря эмоций. Она не могла найти слова. Всё это время, всё её стремление к нормальной жизни, к спокойствию… Она всё ещё была разделена между двумя мирами.
— Ты был частью меня, — прошептала она, её голос дрогнул. — Но… почему ты теперь говоришь, что уходишь?
— Потому что я уже не нужен тебе, — Кусаме (или, как она теперь понимала, это её другая сторона) сказал тихо, но с какой-то лёгкой горечью. — Ты научилась жить без меня, Сидеро. Ты нашла свой путь.
Её взгляд был полон слёз, но она не плакала. Её глаза были полны горечи от прощания с тем, что было её тенью всё это время. С этим человеком, с этой личностью, которая когда-то стала её, но теперь, похоже, ушла в прошлое.
— Я не хочу прощаться, — тихо сказала она. — Но я понимаю. Ты прав. Я нашла своё место, свою жизнь. Но… ты был важен для меня, даже если я этого не осознавала.
Он смотрел на неё с теплотой в глазах, как будто понимая её больше, чем кто-либо другой.
— Ты можешь быть счастлива теперь, — сказал он, и его улыбка была почти трогательной. — Я больше не буду тенью в твоей жизни. Я пришёл попрощаться, потому что знаю, что тебе нужно идти дальше.
Он подошёл к ней и, не говоря больше ни слова, обнял её. Этот жест был прощанием с её прошлым. И с ним, и с собой.
Сидеро почувствовала, как её сердце наполнилось тёплым, но горьким чувством. Она обняла его в ответ, понимая, что этот момент был моментом освобождения. Он был её тенью, её внутренней борьбой, но теперь она могла жить своей жизнью.
Он отстранился и посмотрел на неё, словно изучая её последние эмоции. Секунды тянулись долго, но затем он сказал:
— Ты была сильной, Сидеро. Теперь я могу уйти, зная, что ты счастлива.
И с этими словами он исчез, растворившись в воздухе, как если бы его никогда и не было. Он был не реальностью, а частью её разума, частью её жизни, которая была для неё неотделимой и важной. Но сейчас она могла идти дальше.
Сидеро осталась в комнате, где её дети по-прежнему играли. Она подошла к ним и крепко обняла обоих. Это был момент прощания с прошлым и началом нового пути.
Её сын, который заметил её странное молчание, подошёл и спросил:
— Мама, ты счастлива?
Она взглянула на него, её сердце наполнилось теплом и светом.
— Да, сынок. Я счастлива, — сказала она, и, несмотря на все переживания, она почувствовала, что теперь её жизнь действительно начала светиться.
Маленький Кусаме улыбнулся в ответ, и она поняла, что теперь она действительно свободна.