Танец на льду

      Таял снег. Я шел домой. Крыши плакали по уходящей зиме; кое-где чирикали воробьи, а им вторили крики ребятишек. По обыкновению, я хожу, сунув руки в карманы куртки и устремив взгляд в туманное будущее. Вот и сегодня вышагиваю по тротуару, на котором покоится внушительный слой снега, сжатый массой и плюсовой температурой. «Весна! — Думаю я.– Жить-то как хочется!»
      Меня окружают цветастые мечтания и большие надежды на выходные в столице. Вижу впереди магазинчик. И мысль такая, я бы сказал, абсурдная: а не купить ли мне тонкие перчатки, чтоб руки постоянно в карманах не держать. Гляжу на вывеску и понимаю, что сейчас точно куплю, и ни кто не сможет мне помешать.
      Подхожу к магазину – он выглядывает на меня вывеской из подвала. Рядом скучают дети и меланхолично ковыряют лопатками грязный сугроб. Я засмотрелся на детскую обувь с раздумьями над тем, какого дьявола она стоит дороже взрослой?! И совершенно не заметил обледенелый порог у лестницы, спускавшейся в лавку кожгалантереи. Дети стали первыми зрителями грандиозного, фееричного танца с элементами акробатики; и все это на льду. Ведущую и единственную партию довелось исполнять мне… боже, как я отплясывал; какие сложнейшие па выделивали мои ноги. И всё это без рук. Дети постарше лопались со смеху, малютки стояли, раскрыв рты. К детскому беззастенчивому хохоту примешивались женские сопрано и мужские баритоны. Под этот аккомпанемент я приближался к ступеням торгового подземелья, охваченный дуэтом танца и эквилибристики.
      Одна из дам в демисезонных сапогах воскликнула: – Посмотрите, как он рожи строит! – Раскатился взрывной хохот. Теперь зрителей было до пятнадцати человек.
      А я тянул руки из карманов, вытягивал шею и подбородок вперед; глаза мои, светло-синие, вылезали из орбит, а ноги… Что и говорить – ноги были бесподобны в божественной гармонии танца.
      Близился апогей.
      Ботинки скользнули на ледяном бордюре. Наконец-то я вырвал руки из кожаных капканов и с победоносным видом взглянул на рукоплескающую толпу. Их лица выражали испуг и ликование… Картинка заваливалась на бок – я летел вниз выставив руки вперед.
      Когда моё стремительное тело подлетало к дверям, из магазина вывалился мужчина под сильным градусом. Я ухватился за его грязную куртку и уткнулся в пышную бороду, что благоухала килькой и апельсиновой газировкой. Я будто бы очутился на новогодней ёлке у дед мороза на коленях.
      Но колоритный бородач схватил меня, не выпуская из рук авоську, и промямлил:
– Нажрутся спозаранку и шастают! Сверху заглядывали озабоченно-испуганные лица и включенные телефоны, но люди, удостоверившись, что я не расшибся вконец, улыбались и расходились.
А я думал: Зачем мне перчатки, если я их всё время теряю….
А в Москву так и не съездил.