В мерцании звёзд есть некая тайна, зов, проникающий в самую суть человека, пробуждая в нем глубинную тоску по чему-то неизведанному, далёкому и бесконечно желанному. Мириады сияющих огоньков усеивают ночное небо просыпанным бисером, холодя душу человека своей недоступной дальностью, приводя в трепет пытливый и чувственный разум его, заставляя вновь и вновь вглядываться в густые, словно вымаранные черной краской небеса, ища ответы на вопросы, заданные смущенной столь совершенной красотой душой. Что там, на них — этих далёких и загадочных соседях нашей маленькой голубой планеты. Взирает ли на них точно так же чей-то восторженный взор, настырно вглядываясь в бездну над головой. Какие тайны хранят эти холодные одинокие мерцающие огни, что заполняют собой бесконечную Вселенную.
Все ее существо каждый раз пело, едва она поднимала глаза к ночному небу. Наверное, ей стоило чаще смотреть под ноги, дабы разобрать собственный путь, но обладая чувственной, ранимой натурой, она безотчетно тянулась к сокровенным тайнам бытия, понимая, что лишь там найдет ее душа успокоение. Что может быть древнее, мудрее, и таинственнее этих далёких, вызывающих необъяснимый трепет и ещё более необъяснимый экстаз, созвездий.
Каждый раз, смотря, запоминая расположения созвездий, наблюдая луну, она ощущала себя иной, полной незнакомой силы, чувство нетерпения и кипучей деятельности наполняли ее, грозясь пролиться зазря.
Тоска, тягучая и безотчетная заполняла её метущуюся душу, проникая холодными щупальцами безнадежности все дальше, забирая последние частички радости, что сиротливо ютились в ней все реже и реже. Борьба с собственной судьбой отнимала её последние силы, и каждый раз оказываясь на дне глубокого колодца памяти она обращала свой взор вверх.
Сверху на нее равнодушно взирала полная луна, и Доун казалось, что она тоже устала от бесконечной битвы дня и ночи, и восходит, покорная, всякий раз когда сияющий диск её жизнерадостного и жестокого брата отправляется в дальние страны, презрительно уступая место сестре.
Одиночество и отчаяние толкало её на поиски поддержки за пределами простого человеческого понимания. Её тонкая, чувствительная душа улавливала малейшие вибрации окружающего мира, и она находила отклик во всем, кроме людей. Равнодушные и черствые, озабоченные собой и мелкими повседневными заботами, они не замечали её кричащих о помощи глаз и ссутулившихся от печали плеч. Друзья пользовались её добротой и мягкостью, под час не находя и минуты, что бы выслушать Доун, рыдающую в захлеб в телефонную трубку. Постепенно она отходила от мира, закрываясь, словно моллюск в раковине, охраняя свой странный внутренний мир.
Её любимый был источником всей радости, средоточием счастья, причиной, по которой она не могла оставить этот опостылевший и внушающий лишь мерзостное отторжение мир. Он не мог находиться рядом с ней в минуты когда был особенно нужен, в те минуты, когда жажда смерти перевешивала все остальное, она оставалась один на один со своими страхами и слезами, сжимая в дрожащих ладонях нож или крепкий шелковый пояс. Она останавливалась каждый раз за секунды до свершения самоубийства, но с каждым новым приступом отчаяния и тоски она чувствовала, что все меньше сопротивляется желанию умереть.
Именно в такие минуты она бесконечно остро чувствовала свое одиночество, свою ненужность, тщетность своих стараний, понимала, что лишив себя жизни, она обретет покой.
И она обратила свой взор к звездам. Как-то раз, словно услышав зов, тихий и далекий, она подняла глаза вверх. На нее, сверкая, уставились мириады звезд, холодные и высокомерные, но бесконечно понимающие все людские беды.
С тех пор она начала искать то, что поможет ей стать ближе к этим мудрым и презрительным небожителям.
Судьба, карма, законы Вселенной, магия. Много имен одной единственной бесконечной силы, что способна подарить покой, приблизить разгадку тайны бытия.
Смысл совершенного и несовершенного, сбывшегося и несбывшегося. Мечты, обеты и тайны. Страдание и счастье. Встречи и расставания. Любовь.
Кто посылает эти испытания, эти мысли, кто ведет нас дорогой нашей жизни, нашей судьбы. Все ответы снисходительно смотрят на нас сверху, ожидая, когда мы поймем и начнем поиски истоков нашей души, поднимем глаза к небу, средоточию всего сущего.
Там, в бесконечном холоде, и вселенском порядке правят они, Творцы наших душ и судеб. Ткут неустанно нити, что связывают навечно души, создавая притяжение, которое из века в век тянется, сталкивая между собой те, что должны пройдя жизненный путь. Соединиться в осознании своей целостности, стать единым сгустком первозданной, чистой энергии и любви, раствориться друг в друге, начать жизнь на райских планетах, познав всю боль мира, стать счастливыми.
Там, на бесконечных звездах родились первые души, связанные в миг своего рождения неразрывной связью, предназначенные друг другу самим Творением. Должные заслужить счастье вечного слияния путем долгих страданий, разлук и встреч.
Тысячи лет должные скитаться в поисках друг друга, находить и терять, забывать прошлые жизни свои, начиная заново, ошибаясь, и исправляя ошибки, стремясь обрести друг друга, отринув все, что стоит на пути. Бесконечное падение навстречу друг другу.
Среди звезд пишутся судьбы, вершатся встречи, создаются связи. Кто же эти бесстрастные создатели, которых ничуть не трогают людские страдания, кто они, что безжалостно взирают на нас сверху, посылая раз за разом испытания нашим телам и душам. Мечут они свои кости, играя судьбами и жизнями, проверяя силу ими же созданного духа.
Какие райские планеты ожидают исстрадавшихся душ? И так ли много будет отпущено страдальцам, дабы насладиться радостью бытия. Конечен ли рай. Ждет ли нас забвение. Будем ли мы помнить о прожитых тысячелетиях или напрочь позабудем о них, наслаждаясь соединением со второй половиной нашей души. Нет ответов. Есть горячая неуемная надежда и бесконечная вера, в то что там, за тяжелой черной дверью бытия в конце концов откроется сияющий мир, и две выстрадавшие души наконец обретут друг друга и на холодном ночном небе неожиданно воссияет новая звезда, а те кто верят и ждут, поймут, что вскоре и они удостоятся бесконечной радости быть единым целым с любовью всей своей сущности.
