Супруги Бартоло

10 июля после утренней десятикилометровой пробежки я устал. Лет то мне уже много. Но бегать надо, иначе подстрелят, если замешкаешься. Я успокоил дыхание и сел в медитативную позу. Просто снять напряжение, которое уже три дня в моём теле. Меня этому научил Джулз Харрис, чёрный священник Дзен-Центра Содзи в Лэсдоуне, штат Пенсильвания.

Я сидел долго пока не погрузился в состояние “отсутствия на земле”.

— Эй, индус, что там нашёл в астрале?

Я очнулся, это мой командир Суарес. Он так надо мной подшучивает. Поскольку медитациями и всякими китайскими практиками занимаюсь только я. Особенно усердно работаю с третьим глазом. Поэтому я без ранений и жив.

— В астрале я встретил прекрасную рыжеволосую женщину, яркую, как хвост кометы.

— А как её зовут, ха, ха?

— Амалия.

— Ну ты и даёшь, фантаст.

— Суарес, честное слово, её зовут Амалия.

— Ты с ней спал среди звёзд, ха, ха?

— Нет, только видел среди облаков и разговаривал.

— Ха, ха, да тебе в цирке место, а не в нашей бригаде. А блондинок там нет?

— Ха, ха. Блондинки это твоя слабость, а я люблю рыженьких.

— Слушай, Альварес, пришла бумага, надо кого-то послать на курс по ясновидению и мысленной коммуникации. Я в этом ничего не понимаю, а ты хорошо допросы проводишь. Ну, что, майор, поедешь в свой Нью Йорк?

— В Нью Йорк? Конечно, я люблю этот город. Если не лезть в политику, то лучше мегаполиса нет. Там я и познал восточную практику фалун гонг. А раз начальство занялось этим делом, то значит оно действительно нужно. Когда занятия начинаются?

— В следующем месяце. Постарайся вернуться из похода живым и поедешь в Нью Йорк.

Наши походы однообразные. Дают задание уничтожить нарколабораторию в Гондурасе и потом перейти границу с Сан Сальвадором, откуда нас забирают вертолётом. Много стрельбы и много беготни. Раненых и убитых выносим на себе. Прессе не должно быть известно, кто совершил налёт, иначе затаскают по судам. А это не только отсидка в тюрьме, но и потеря работы. Платят за контракт, а не зарплату, как у военных. В этот раз нас высадили в La Hasiendita. Сняли охранение ножами, они спали, потом расстреляли всю команду, которая сидела в баре. Запалили здание лаборатории и ушли на реку Lempa, по которой на моторках дошли до Caserio El Dique в Сальвадоре. А через сутки были дома. На всё ушло десять дней.

Я пришёл в штаб после двухдневного отдыха и меня Суарес позвал к начальнику спецопераций. Я зашёл и широко открыл глаза. Вместо Битмана сидела рыжеволосая женщина в полевой форме. Она на меня сурово посмотрела. Вошёл Битман:

— Вот вам Альварес, кличка Индус, ха, ха. Он вам сейчас такие басни расскажет, не поверите.

— Начинайте Майор, — сказала незнакомка.

— Амалия, можно я буду вас так называть?

— Конечно можно, моё имя Амалия.

Странный тип, этот майор, подловил на имени. Наверное уже есть слухи среди офицеров, — подумала она про себя.

— Амалия слухов нет.

Женщина насторожилась и мысленно сказала:

— Мы с тобой встречались?

Я ей мысленно ответил:

— Да, 10 июля я вас видел среди облаков на небе.

— А раньше?

— В прошлый поход я смотрел на облака в Амазонии и видел вас на берегу моря на Dolphine Island. Вы спорили с красивым мужчиной. Он не одобрял вашу работу.

— А кто он?

— Я не знаю, может ваш бойфренд, вы были в бикини, он в голубых шортах с рисунком из веток пальм.

— Я тебя не видела.

— Я же был в Амазонии.

— И чем кончился наш спор?

— Вы уехали одна в Pascadula, на Поющую реку.

— А на какой машине?

— Мустанг кобра чёрного цвета с позолоченными линиями внизу по контуру машины.

— Надо же так, вы всё знаете?

— Вы заплатили дорого за такую модификацию, около $5 тысяч, — это я выловил из её головы.

— А что вы знаете обо мне сейчас?

— У вас нет бойфренда, это основное, а обед был плохой.

— Эй, — сказал Битман, — вы что молчите?

— Сэр, мы разговариваем на личные темы, — сказал я и вытянулся перед полковником,- это не для чужих ушей.

— Да, Полковник Битман, мы разговаривали о моих личных делах. Я его беру в команду.

— Он вам понравился молчанием? — Спросил полковник.

— Да, он замечательно молчит. Когда вы его отпустите?

— Хоть сегодня.

— Майор Альварес, в 6 вечера вы должны быть в аэропорту с минимумом личных вещей, Вам всё на месте выдадут. Оружие не брать, — сказала незнакомка.

— Разрешите идти, капитан Сайрэс? — я произнёс её фамилию.

Женщина кивнула и мысленно сказала:

— Ты мне нравишься.

Я улыбнулся и в моих глазах засверкали радостные огоньки. Я развернулся и вышел. Ко мне навстречу попался Суарес:

— Это её ты в астрале видел?

— Да, друг, это она. Я просто счастлив после сегодняшней встречи.

— Поищи мне блондинку в астрале, я серьёзно.

— Если попадётся, я её к тебе пришлю.

Нью Йорк встретил меня великолепной погодой и я отпросился у дежурного к друзьям на Брайтон. Я хотел поесть русскую еду и вдоволь поговорить на своём языке. Когда вернулся в казарму, то у входа заметил Амалию и мысленно сказал:

— Извини, пожалуйста, я ходил к друзьям.

— Водку пил?

— Не смеши меня, дорогая, я даже кока-колу не употребляю.

— А обо мне ты не подумал?

— Думал, но у нас слишком разные позиции в жизни. Ты научный работник, а я наёмник. Что может быть общего? Меня могут через пару месяцев отправить к Архангелу Михаилу на приём, а ты будешь рыдать?

— Буду.

— Пошли погуляем в Баттери парке.

Я взял её под руку и мы пошли по набережной вдоль Гудзона. Я ей начал читать стихи, голосом, а не мысленно. Она мне улыбалась и прижималась к руке.

Солнце садилось и ночной город просыпался.

Туман на реке и в нём яхты кружились.

А в осенних листьях вязов ветер игрался

Как жаль, что мы с тобой не тут подружились.

Мы будем гулять до утра, пока дождь не заморосит.

Я часы своего счастью уже считаю.

А когда я уйду, кроме тебя никто не заголосит

Ты знаешь, я тебя люблю и теперь своей считаю.

Воды Гудзона постепенно с темнотою слились,

Только огни Статуи Свободы отражались.

И мы в танце с толпой медленно кружились.

Обиды забывали и страстно целовались.

— Почему мы с тобой так поздно встретились, Алехандро?

— Нам надо было сначала сделать много ошибок и много страдать. Когда наши души были в облаках, они там встретились 10 июля. Потом подул ветер жизненных перемен и я увидел тебя, свою мечту. Я верил, что встречу тебя наяву. Для этого надо было изучить всякие практики и медитации. Поэтому бог меня хранил в походах, а тебе он дал задание собрать единомышленников.

— Наверное, ты прав. 10 июля мой день по народному календарю. Это день “надежды”. Но ты будешь жить в казарме, а я в отеле.

— После занятий мы будем рядом. В этом городе много мест, которые нас сблизят.

— Ты уже мне сказал, что любишь меня. Мне это приятно. Но пока, ты мне только нравишься, нет, скорее заинтриговал. Сможешь ли ты с этим смириться?

— Смогу! Верь мне, теперь ты рядом, а не видение в облаках,- сказал я.

Амелия со мной не играла, она честная в отношениях. Я понял, что мне надо с ней много говорить. Она меня внимательно слушает, думаю, она быстро привыкнет к моей информации, которая станет определяющей в её поведении. Она как ребёнок, слушает старшего, хотя взрослая женщина. Её мужчина не верил в её увлечение. Он скептик. У меня есть шанс, стать её мужчиной. Она мне очень нравится. Просто голова кружится от запаха её волос.

Наша группа была из десяти человек. Одни имели природные задатки, другие имели разбросанные по разным практикам навыки. В полном объёме материалом владел только я. У меня навыки были сильнее, чем у Амалии. Потому, что я знания применял в походах. Через два дня Амалия с утра сказала, что ей нужен заместитель и секретарь. Она назначила меня.

На следующий день я пришёл в её офис рано. Навёл порядок на её столе. Она была неряха. Совершенно не знала правила хранения документов. Амалия была военный научный работник, а не чиновник. Эту работу мне пришлось взять на себя, поскольку про регистрацию входящих документов и составления планов работ исходя из их требований, Амелия сама не хотела и слышать. Первые дни к ней заходил любой слушатель и люди из других отделов. Я ей сказал:

— С сегодняшнего дня приём посетителей только в понедельник и четверг с 3 до 4 часов.

Я прикажу сделать специальную дверь для сторонних посетителей. В помещении, где занимается группа, никто чужой не должен быть, какой бы он пост в Академии не занимал. Вход для слушателей отдельный и для тебя тоже отдельный. Кто из начальства захочет тебя видеть, должен сам тебе звонить и приглашать на встречу. Я буду вести учёт звонков от руководства. Ни одного человека тут не должно быть. Я выколочу у руководства статус супер важного отдела. Все документы, звонки и посетители только через меня.

— Я всё поняла. Я не против, если это так надо.

— Без этого тут будет проходной двор. Все старшие офицеры будут тебя отрывать от работы болтовнёй. Ты красивая, незамужняя, одежда у тебя сексуальная. Держи в кабинете полевую форму, когда вызовут к руководству, будешь её надевать. Я договорюсь о буфете для наших слушателей. Часть комнаты отгородим и туда из столовой будут поступать наши заказы. Никаких контактов с чужими людьми.

— Делай что хочешь, мне это нравится. Я мешать не буду.

— Что ты будешь пить, кофе, чай, соки, воду и какую выпечку иметь здесь и в какое время. Я это буду всё с утра делать.

— Что себе, то и мне делай. Будем пить вдвоём.

Через три дня я всё согласовал и за день рабочие построили временные стены и двери. И дверь её кабинета открывалась только считыванием рисунка моей ладони и ладони Амелии.

Через неделю обстановка в группе стала иной и появились первые положительные результаты. Время от времени я выходил к слушателям, шёл по рядам и читал их мысли. Кто отвлекался, я останавливался и спрашивал:

— Какое отношение к заданию имеет твой друг из Пенсильвании?

Все были в шоке, но потом привыкли к дисциплине. Мы выходили с Амелией в буфет, если вместе с ними и слушали их головы. Порой давали житейские советы. Одной женщине, желудок которой не всегда хорошо работал Амелия сказала:

— Пелла, пей стакан кефира на ночь без сахара и всё через три дня наладится.

Пелле полегчало.

В один из дней кто-то стал ломиться во входную дверь офиса. Она всегда была закрыта. Я посмотрел на экран монитора и спросил по интеркому:

— Полковник, Белл, какой у вас вопрос?

— Открой дверь.

— Читайте справа правила посещения кабинета моего начальника.

— Бастард, я тебя уволю.

— Сэр, я не в вашем подчинении.

Амелия всё наблюдала на своём мониторе и смеялась от души. Такого охранника она никогда не видела.

— Если вам нужна встреча с капитаном Сайрэс, то позвоните мне лично и я внесу этот визит в распорядок дня.

— Ты об этом пожалеешь!

— Сэр, это порядок для секретного отдела, а не моя выдумка. До свидания.

Я выключил интерком и полковник ушёл.

Всё записывалось на камеры наблюдения и я сделал копию для начальника нашего отделения. Тот удивился, а потом спросил:

— Ты всегда такой?

— Да, сэр. Я никому не позволю в рабочее время лапать мою начальницу.

— Ха, ха, ха. Я с ним поговорю, молодец, Альварес.

Видео показали начальнику Академии. Он обозлился на полковника Белла и издал циркуляр о правилах посещения нашего отдела. Беллу там вообще нечего было делать, он интендант.

Наш роман начал углубляться и я поселился с Амелией. Утром я её будил, готовил завтрак и подавал одежду, которую отдавал в чистку. Потом садились в мою машину и вместе ехали на работу. Так я стал и телохранителем. Когда её вызывало руководство, я следовал за ней и нёс папку с документами, которая была пристёгнута наручниками к моей руке. По началу народ смотрел с удивлением, а потом привык. Я всегда присутствовал при её беседах и мысленно подсказывал, что надо отвечать. И всегда нужный документ доставал из папки, а потом забирал и клал обратно.

Один раз был проверяющий из какой-то секретной конторы и у него в голове появилась мысль, какие у Амелии красивые ноги. Он ничего не слушал, что она говорит, а откровенно её рассматривал. Я мысленно сказал Амелии:

— Может обломать этого хама?

— Да, сделай, что-нибудь. Все сидят и делают вид, чти ничего не происходит.

Я подошёл к проверяющему и прошептал:

— Вы забыли куда пришли, это не в стриптиз клуб, а спец отдел. Все ваши мысли в головах её начальников. Прекратите её рассматривать или я озвучу каждую вашу мысль для документирования вашего визита.

Человек в штатском покраснел и кивнул мне. Потом быстро свернул заседание и похвалил работу отдела. Когда все стали выходить он меня спросил:

— Ты правда всё видишь и слышишь?

— Да, поэтому меня здесь и держат.

— И у вас десять человек таких?

— Да, когда закончим обучение, они будут иметь такую же квалификацию.

— А что начальник Академии думает по поводу моего визита?

— Он пришёл голодный и ждал, когда вы закончите слушание. Он хочет вас пригласить в ресторан и пообедать вместе. Но не знает, как это лучше сделать.

— Скажи ему, что я приму его приглашение.

Я на минуту собрался с мыслями и потом сказал:

— Через час он будет вас ждать по адресу 30 Hadson Yards, он на 101 этаже небоскрёба. Там прекрасный вид на город.

— Спасибо, твоё место в Белом Доме, а не в разведке.

— Сэр, политика меня не интересует.

Когда мы остались одни с Амелией, она на меня посмотрела и сказала:

— Я всё слышала, о чём ты говорил с проверяющим. Если тебе предложат хорошее место, ты от меня уйдёшь?

— Нет, я никогда не брошу женщину своей мечты. Давай поженимся. Учитывая нашу уникальность, руководство не будет против.

— А тебя не заберут обратно в диверсионную группу?

— Если будут напирать, то я уволюсь и стану частным детективом. Я не хочу тебя терять. Давай и твоё будущее застрахуем?

— Как?

— У меня есть знакомый, правда не друг. Майк Страхан на АВС, я поговорю с ним об интервью, а если у людей появится интерес, то он поможет сделать шоу о чтении мыслей и третьем глазе. И мы это дело раскрутим года на два, откроем школу для начинающих и перейдём со временем в Колумбийский Университет. Ты будешь профессор, а я ассистент.

Я всё это мысленно сказал, причём Амелия это видела, как сюжет на You Tobe.

— Сэр, Алехандро, а почему вы мне раньше видео не показывали?

— Мадам, повода не было, да и отвлекать вас от занятий не хотел.

— Завтра идём подавать заявление. Я хочу быть твоей женой даже без шоу, просто женой частного детектива. Я тебе буду помогать, ха, ха.

— Спасибо, дорогая, я любил тебя, Амелия, ещё до нашей встречи. Но ты меня тогда не знала.

Ты мне нужна и все преграды мной устранены.

Я видел вас в астрале, вы словно изумруд, алмаз.

Там всё иное, красивое с оттенками небесной белизны.

Как жаль, что не попасть туда ещё мне раз.

Там только красота небес, там нет добра о зла.

И времени там нет, лишь только миг и тонкий словно нить.

Там нет любви и тел там нет, одна душевная зола.

Я буду лучше на земле, страдать и ласково тебя любить

Вы видим всё в астрале, а любим на земле.

Бывает в радости, бывает в сладостной печали.

И белый аист принесёт нам счастье на крыле.

Я рад, что мы с тобой дитя в любви зачали.

Ничего из задуманного нам не удалось достичь. Нас засекретили да так, что поменяли номера социального страхования, даты рождения и гражданство. Когда Амелия ушла в декретный отпуск я выполнял её работу.

Чуть позже, нам дали отдельное здание в штате Делавэр. Там построили городок из коттеджей. Все покупки по интернету, даже хлеб и соль. Наступила странная жизнь, никто ни с кем почти не разговаривал из-за прослушки. Мы общались глазами. Взгляды спецслужбы ещё не научились расшифровывать. Это был земной астрал, когда материальные возможности безграничны, а ничего не хочется.

Когда ураган Милтон отключил электричество, мы пошли на море и почувствовали себя на земле. Дождь лил как из ведра, а мы смеялись и целовались под порывами ветра. Это было прекрасное время, похожее на зарождение планеты. Увы, оно закончилось с последним порывом ветра. Мы вернулись в городок и снова стали супругами Бартоло без всяких чинов и званий.